К середине августа команда, отправляющаяся в первую людскую экспедицию на Астерион была полностью сформирована и проходила подготовку. Организаторы подошли к своему делу серьезно. Весь коллектив из двадцати человек прошел полное медицинское освидетельствование. Никому не хотелось обнаружить по прилету выпавшую пломбу или воспаление аппендикса. Это могло поставить выполнение миссии и людей под угрозу. Некоторые члены команды шутили, что не чувствовали себя такими здоровыми в школе. Кроме этого весь период подготовки все регулярно занимались в спортивном зале под руководством тренера.

Реакция на такие порядки была у всех разной. Трое бойцов спокойно выполняли все сказанное, считая такое поведение само собой разумеющимся. Посмотрев на то как они занимаются самостоятельно, тренер перестал обращать на них внимание и занялся другими. В частности наибольшее количество усилий требовал молодой иммунолог. Спортивная подготовка у парня отсутствовала просто как класс. Вначале его спасала только несколько сниженная гравитация Марса. Но тренер быстро смекнул, что тот мухлюет с утяжелением и взялся за него всерьез.

Первоначально вызывал его опасение и доктор. Все же этому члену команды было шестьдесят лет. Однако все опасения быстро развеялись. Док был далеко не дурак и прекрасно знал свои сильные и слабые стороны. Конечно он не мог тягать штангу как бойцы или рабочие. Но везде где дело касалось аэробной нагрузки он был на достаточно высоком уровне. Более того он единственный уже на первое занятие пришел со специальным браслетом, контролирующим пульс. И четко придерживался нормы.

Некоторые споры вызвала и необходимость стрелковой подготовки. Большинство членов команды с детства привыкли, что настоящее оружие постоянно есть только у военных. И что даже полицейские часто иногда пользуются различными вариантами не летальных средств. И сама мысль, что им придется пользоваться боевым оружием вызывала некоторую панику. Тем более, что предполагалось использование не маленьких пистолетов, а полноценных охотничьих карабинов.

Паутинский раздумывал над этой проблемой не слишком долго. Поняв, что просто разговорами дело не решить, он поступил по другому. Где-то ему удалось достать видео с экшн-камер. Такие камеры часто использовали различные туристы, чтобы снимать на видео особо запоминающие моменты. А потом показал паре человек сцену тренировки полицейских собак через очки виртуальной реальности. Пообещав особым скептикам показать через те же очки случайно сохранившуюся сцену нападения на человека взрослого бурого медведя. От предложения как-то сразу все начали отказываться. А на занятиях по сборке и разборке оружия появился всеобщий энтузиазм.

Кроме этого членов экспедиции ознакомили с имеющимися данными по планете. Каждый мог высказать свои соображения, касающиеся места посадки, организации быта и необходимого для его исследований оборудования. После согласования необходимое оборудование закупалось через посредников. Момент отлета неумолимо приближался.

Назаренко уставшей походкой прошел в свой кабинет и опустился в любимое кресло. Два дня назад он прилетел с африканского континента. Проходившие там переговоры были достаточно тяжелыми.

Глава африканского космического агентства имел хватку чуть ли не хуже, чем его любимые гиены, а уж эти существа способны одним взмахом челюстей перерубить практически любую кость. Мазарини уважал таких людей, но это не мешало ему уставать. Да и в родной корпорации шли большие процессы, которые нужно постоянно контролировать. А это не сильно способствует отдыху.

На столе замигал светодиод, оповещая о входящем вызове. Это кто же так не вовремя. На экране отобразилось лицо начальника АХО.

— Ярослав у тебя что-то срочное, а то я сейчас немного не в форме.

— Боюсь, что да. У меня тут не самые хорошие новости. В общем глава экспедиции в инфекционном отделении.

— Да вы совсем… — Мазарини выругался с душой. До отлета экспедиции оставалось две недели. За верфью и кораблем постоянно наблюдали. На расстоянии естественно. И ту такое. — Вопрос номер раз — как он туда попал. И насколько все серьезно?

— К сожалению, серьезно. Даже если он выйдет из больницы через две недели, то лететь не сможет. Я консультировался с врачами — полет он не переживет. А если и переживет, то ослабленный организм не выдержит на сухом пайке и сублиматах. А что касается как он туда попал, то похоже что-то съел. Рашид сейчас выясняет где он так успел покушать. Грозился виновного лично собственными руками в ближайшем кратере прикопать.

— Ну тут я с ним полностью согласен. Если выяснится, что виноваты наши поставщики. — глава корпорации сделал пару глубоких вздохов. — в общем найти всех виновных. И надо найти ему замену. Экспедицию откладывать нельзя. Наши уважаемые — на этом слове мазарини скривился — западные друзья разве что в моем кабинете обыск не мечтают провести.

— Ну Рашид говорил, что у него есть кандидатура на замену.

— Пусть действует. Я заранее даю добро на замену.

Вот тебе и новости. Самое главное, что случилось с человеком. Как такое вообще могло произойти? Все продукты в столовых высочайшего качества, а пронести что-то мимо охраны практически невозможно. Тем более, что за участниками экспедиции в последнее время следили практически в круглосуточном режиме.

Примерно эти же вопросы беспокоили начальника охраны. И именно их он задавал людям ответственным за наблюдение и охрану членов экспедиции. Врачи уже сказали предварительный диагноз и сейчас Акеле главное было выяснить как к конкретному человеку это попало.

Его подчиненные давно не видели своего начальника в таком настроении. Некоторые уже мысленно готовились чуть ли не к расстрелу на месте.

Закончив вытрясать душу и сведения из подчиненных, Рашид направился к испытательным ангарам. Похоже ему придется обрадовать одного человека. Ну по крайней мере там тебя Волков ни один богатенький буратино точно не достанет.

Когда акела добрался до места, тот кто ему был нужен как раз вылез из очередного экспериментального корабля. — На лице безопасника сама собой появилась усмешка.

— Здравствуйте уважаемый. Можно с вами переговорить?

— День добрый. Всегда к твоим услугам Рашид.

— Ну не сказал бы, что он сильно добрый. У нас тут небольшой косячок случился, и ты мне понадобился.

— Слушай мы же с тобой уже на эту тему говорили. Ты меня тогда прикрыл. Рассказывай, что тебе надо.

— Сейчас расскажу. Только отойдем в сторонку. — они вышли из испытательного ангара и направились в коридор. В общем через две недели ты улетаешь в другую звездную систему. Ответ нет как ты понимаешь не принимается.

— Это на ту планету, которую вы открыли. И существование которой уже сколько времени заставляет полмира на ушах стоять.

— Почти. В общем ты сейчас идешь в свою нынешнюю квартиру и собираешь вещи. Потом тебя знакомлю с экипажем. И следующие две недели до отлета ты живешь в другом месте. Вопросы есть?

— Никак нет. — Сергей посмотрел на собеседника. На его лице явно отображалось, что он не в настроении и задавать вопросы сейчас может только человек с суицидальными наклонностями. А он хоть и был пилотом-испытателем, но подобных наклонностей не имел.

— Присаживаемся господа. Это рубка управления орбитальной верфи. — Мазарини жестом указал двоим своим спутникам на ряд кресел, которые находились у стены, слева от входной двери. Впрочем, одному из его спутников приглашение не требовалось. Паутинский в последние две недели бывал здесь регулярно. Вот и сейчас ему предстояло наблюдать за запуском, попутно комментируя процесс председателю космического агентства. Тот решил присутствовать при знаменательном моменте. Впрочем, его любовь к технике была хорошо известна, поэтому его присутствие здесь не выглядело неуместным. Сейчас он сел между бизнесменом и ученым, чтобы иметь возможность задавать вопросы обеим свои спутникам.

Два техника, сидящие впереди, проводили последние предстартовые проверки. На большом экране пробегали многочисленные цифры.

— Сейчас закончатся проверки, и мы сможем наблюдать сам корабль с нескольких ракурсов. Благо, что камеры установлены как на самой верфи, так и на специальных автономных модулях. Штатно они применяются для контроля наружной поверхности и наружных удерживающих узлов. Но могут и показать небольшое шоу.

— Андрей Александрович вы очень любезны.

— Не стоит благодарности. Тем более, что думаю, некоторую часть видеозаписи можно будет потом и опубликовать. Немного затерев или обрезав подробности. В целях пропаганды космической отрасли. — Паутинский обменялся молчаливыми кивками с управляющим полетами и цифры на экране сменились изображением корабля. Сейчас его корпус удерживался захватами.

— Ангигравы включены. Параметры вспомогательного реактора в норме. Корабль удерживается в одной точке. Начинаю процесс освобождения от захватов. — техник слева начал доклад, параллельно выполняя все требуемые действия. — вспомогательные захваты освобождены. Основные захваты освобождены.

— Выводим нашего малыша из колыбели. — Высокий гость усмехнулся. Малыш имел два основных реактора, один из которых питал сверхсветовые двигатели и чертовски большие размеры. Даже в режиме досветового полета он мог развить ускорение в десятки или даже сотни раз превышающее то ускорение, на которое были способны корабли, летающие между Землей и Марсом.

Медленно и аккуратно корабль сначала покинул пределы верфи, а потом застыл в пятистах метрах.

— Андрей Александрович — управляющий полетами обернулся к Паутинскому. — корабль полностью готов к началу полета. Отправляем.

— Ну вот господа. Корабль готов сейчас начать разгон, чтобы примерно через два часа перейти на сверхсветовую скорость и покинуть пределы солнечной системы. Однако с любых систем наблюдения он исчезнет через пять минут.

— А можно попросить эти ваши модули облететь еще раз корабль. Прошу простить мою слабость, но хочу еще раз увидеть его со всех сторон. — Орлову хотелось получше запомнить этот момент. Даже будучи председателем космического агентства, он не часто присутствовал на подобных мероприятиях.

— Почему бы и нет. Думаю, это будет красиво. — Назаренко с невольным удивлением посмотрел на графа. Тот сегодня был особо добродушен и приветлив. Обычно он все же несколько замкнут с теми, кто не принадлежит к его подчиненным и коллегам.

На экране изображение начало смещаться, показывая корабль, немного издали, так чтобы можно было охватить взглядом весь его немаленький корпус. На фоне красной поверхности Марса, темный корпус корабля смотрелся внушительно. Вот одна из камер начала отдаляться, чтобы показать совместно вид корабля и его верфи, на фоне планеты.

— Любуйтесь уважаемые. Хотя думаю, скоро эта картина станет обыденностью, и корабли регулярно будут стартовать к другим планетам.

— А вы мечтатель Андрей Александрович. Вы еще скажите, что этих корабли будут стартовать десятками или даже сотнями.

— Как в принципе и любой нормальный ученый Аркадий Геннадьевич. Насчет сотен не знаю, но думаю десятки быть должны. Ну, думаю нам пора прощаться. В добрый путь.

— Вы правы. В добрый путь.