Спустя несколько минут Лекс обессиленно свалился на пол и, тяжело дыша, хрипло спросил:

– Как? Как, дарх возьми, ты это сделал?!

Не сочтя нужным отвечать, Грэм отошел от мага и поочередно повторил те же действия с другими воздушниками. Они оба явно уступали по силе главарю и поэтому сопротивляться вторжению в свои мысли даже не пытались.

Когда с этим было покончено, лорд круто развернулся и устремился к выходу.

– Идем, – коротко сказал он Нике, пропуская ее вперед.

Пока они поднимались по лестнице, она несколько раз собиралась спросить, что Грэму удалось узнать, но каждый раз ее останавливало мрачное выражение его лица. Как только они оказались на первом этаже, лорд велел провожатому передать капитану стражи, чтобы тот не спускал с заключенных глаз и даже не думал выпускать их за недостатком улик.

Вслед за этим они с Никой вышли из здания. Оказавшись на свежем воздухе, она почувствовала несказанное облегчение. К этому времени стемнело, и дождь прекратился. Гроза все еще громыхала где-то вдалеке, то и дело озаряя горизонт ярко-лиловыми вспышками.

Когда они оказались за воротами городской тюрьмы, Грэм бросил взгляд на наручные часы и нахмурился. Некоторое время он стоял в задумчивости, после чего, наконец, обратил внимание на стоящую рядом Нику.

– Придется наведаться еще в одно место, – с раздражением, вызванным складывающимися обстоятельствами, произнес он. – Нужно разобраться с этим сегодня.

– Может, объясните, о чем идет речь? – нетерпеливо спросила Ника.

– Все потом. А сейчас слушай внимательно – в такое время добираться одной до академии я тебя не пущу, тем более наемные экипажи в этом районе появляются редко. Поблизости есть небольшое кафе, будешь ждать меня там. Я вернусь не позже чем через час. Все понятно?

Не дожидаясь ответа, он мягко подтолкнул Нику вперед и быстрым шагом направился вперед по мощеной камнем улочке. Район производил не самое благоприятное впечатление. Жилых кварталов здесь было немного, что объяснялось близостью с тюрьмой – мало кому приходилось по душе такое соседство.

Вскоре они подошли к небольшому аккуратному зданию, вывеска которого поскрипывала от гуляющего ночного ветра. У входа горел фонарь, услужливо освещающий аккуратное крыльцо с разросшимися рядом декоративными кустарниками. Когда они вошли внутрь, Грэм уверенно прошел вглубь кафе, и к нему навстречу тут же вышел симпатичный молодой мужчина, облаченный в элегантный костюм. Глядя на него, Нике сразу же подумалось, что он явно не имеет отношения к обслуживающему персоналу, и, скорее всего, является хозяином этого заведения.

– Тайрон, сколько лет, сколько зим! – радостно поприветствовал он. – Почему так давно не заглядывал? Старина, грешно забывать добрых друзей!

– Я тоже рад встрече, Дрейк, но сейчас не до разговоров. Присмотришь за девушкой, пока я ненадолго отлучусь?

Взгляд Дрейка обратился к Нике, и он моментально расплылся в улыбке.

– Новая подружка?

– Студентка, – поправил Грэм и, в который раз посмотрев на часы, добавил: – Мне пора.

Уже подходя к выходу, лорд резко обернулся и, вновь обращаясь к другу, предупредил:

– Попытаешься к ней приставать – откручу голову.

За Дрейком давно закрепилась репутация ловеласа, разбивающего женские сердца, поэтому слова Грэма имели под собой основание.

Когда лорд скрылся за дверью, Ника поймала на себе любопытный изучающий взгляд. Привыкшая иметь дело с разными людьми, она спокойно подошла к хозяину кафе и, протянув для рукопожатия руку, представилась:

– Ника.

Вместо того чтобы пожать, Дрейк мягко вложил протянутую руку в свою и галантно прикоснулся к ладони Ники губами:

– Счастлив познакомиться со столь очаровательной леди. Не обращайте внимания на слова этого зануды, временами он бывает ко мне несправедлив.

– Будьте уверены: я привыкла составлять мнение о человеке, только исходя из своих собственных наблюдений, – улыбнулась Ника и, осмотревшись по сторонам, поинтересовалась: – Могу я присесть?

– Разумеется! – моментально отреагировал Дрейк.

Он предложил ей занять место за одним из столиков и тут же подозвал официанта.

Кафе было очень уютным и светлым и чем-то напомнило Нике французские кофейни, которые в последнее время открывались во многих городах. На столике, покрытом белоснежной скатертью, стояли букет свежих роз и декоративный подсвечник. На удобных креслах лежали мягкие пледы, располагающие к отдыху и расслаблению. Это место прекрасно подходило для романтических свиданий, и было совершенно неясно, почему такое прекрасное кафе открыли именно в этом районе.

– Сеть моих кофеен располагается по всей столице и в крупных городах, – словно подсмотрел мысли Ники Дрейк. – Но такими холодными и сырыми вечерами, особенно когда нет никаких балов и приемов, я предпочитаю бывать именно здесь. В уединении.

Присев напротив, он скользил по девушке заинтересованным взглядом, и она отвечала ему тем же. Золотистые волосы Дрейка крупными завитками ниспадали до плеч и нарочито небрежно прикрывали лоб, черты лица были утонченными, равно как и телосложение, а манеры выдавали аристократа. На вид ему можно было дать лет двадцать пять, но Ника понимала, что если этот человек имеет магический дар, то внешность может не соответствовать возрасту.

Она уже успела узнать, что маги живут гораздо дольше обычных людей, и чем сильнее дар, тем больше продолжительность жизни. Поэтому среди магов заключалось множество браков с большой, по человеческим понятиям, разницей в возрасте. Двадцати-, тридцати– и даже сорокалетние маги считались практически ровесниками.

– Зачем человеку с дворянским титулом заниматься предпринимательством? – поинтересовалась Ника, отпивая принесенный официантом горячий шоколад.

– Вы проницательны, – сделал комплимент Дрейк. – Я действительно имею дворянский титул, но разве не прекрасно найти себя в любимом деле, которое к тому же приносит неплохой доход и приумножает состояние?

– Прекрасно, – согласилась Ника, поддерживая светскую беседу. – Здесь всегда можно отдохнуть от суетливых будней и встретиться с друзьями. – Она отломила кусочек фруктовой тарталетки и ненавязчиво перевела тему в интересующее ее русло. – Вы ведь давно знакомы с лордом Грэмом?

Дрейк улыбнулся одними уголками губ и слегка склонил голову набок – он разгадал уловку Ники, но охотно подыграл:

– С Тайроном мы действительно знакомы давно. Он спас меня от долговой ямы, и с тех пор я его вечный должник. Вы не поверите, прелестная Ника, но когда-то я пал настолько низко, что промотал все отцовское состояние, и был близок к тому, чтобы загреметь в тюрьму.

– Вы поэтому построили кафе в этом районе? Рядом с источником воспоминаний? – с улыбкой поддела его Ника.

Дрейк засмеялся:

– Вижу, вы не только проницательны, но еще и остроумны. Но, возвращаясь к предыдущей теме, хочу сказать, что Тайрон Грэм не только вытащил меня из неприятностей с кредиторами, но и помог начать свое дело. По сути, если бы не он, мы бы с вами сейчас не сидели в этом чудесном месте. – Он на миг замолчал, после чего спросил: – Вас с ним ведь тоже связывает нечто большее, чем просто академия?

– Ошибаетесь, – моментально возразила Ника. – Я студентка, он декан моего факультета и преподаватель боевой магии. На этом – все.

Дрейк как-то странно улыбнулся и, немного помолчав, резонно заметил:

– Если это так, то почему он посвящает вас в свои дела, берет с собой левитировать на молниях (да-да, я видел ваше феноменальное приземление) и заботится, оставляя мне на попечение? – Видя, что Ника вновь собирается что-то возразить, он поспешил добавить: – Можете не отвечать. Просто поверьте мне – Тайрон Грэм ничего не делает просто так. И если бы он действительно относился к вам лишь как к своей студентке, ничего вышеперечисленного бы не происходило.

Ника и сама часто задумывалась о мотивах, движущих Грэмом, и сейчас слова, сказанные Дрейком, вновь посеяли у нее в душе сомнения.

– Почему вы мне все это говорите? – наконец спросила она после нескольких секунд молчания.

Хозяин кафе вновь улыбался, но его глаза смотрели серьезно:

– Потому что Тайрон – мой друг, и я желаю ему добра. Он и так настрадался в своей жизни и заслуживает простого человеческого счастья. Хотя с вами, Ника, мы знакомы меньше часа, я уверен, что вы хороший человек и сильно отличаетесь от всех тех стерв, с которыми он имел дело прежде.

Ника хотела сказать, что между ней и лордом Грэмом нет и не может быть никаких отношений, но Дрейк не дал ей этого сделать. Дальнейший разговор плавно перешел на нейтральные темы и приобрел окраску легкого, ни к чему не обязывающего флирта. Дрейк был приятным собеседником, и Ника видела, что за показным легкомыслием скрывается глубина. За общением время пролетало незаметно, но Ника то и дело ловила себя на том, что теряет нить разговора, мыслями возвращаясь к Грэму.

Что имел в виду Дрейк, когда говорил, что лорд в своей жизни достаточно настрадался?

И где он сейчас, куда отправился? Что прочитал в мыслях Лекса Торентона?

Ника понимала, что вряд ли когда-нибудь получит ответ на первый из своих вопросов. Что бы там ни говорил хозяин кафе, Грэм никогда не будет ей настолько доверять, чтобы рассказывать о нелегком прошлом. В конце концов, она для него действительно только студентка, которая, может быть, лишь немного выделяется среди остальных.

А для того, чтобы получить ответы на вопросы последние, оставалось лишь набраться терпения и ждать, когда он вернется.

С первого взгляда казалось, что здешние улицы пустынны, но Грэм прекрасно знал, что это впечатление обманчиво. Сейчас, когда окончательно стемнело, в Северном районе начинала бурлить жизнь. В тени заброшенных зданий мелькали неясные силуэты, в местных тавернах постепенно загорался свет, привлекающий постоянных посетителей. Эти злачные места были прибежищем бродяг, преступников и изгоев, зачастую сбивающихся в банды. Все они научились успешно скрываться от закона, пользуясь тем, что в этих местах практически отсутствовал магический фон. Частицы магического эфира были выжжены, и даже не верилось, что причиной этого триста лет назад стала всего лишь двенадцатилетняя девчонка. Миали Твиль.

Грэм шел по узкой дороге, по сторонам которой возвышались полуразрушенные заброшенные здания, и каждый его шаг гулким эхом прорезал ночную тишину. Но чем ближе он подходил к центру района, тем явственнее слышались доносящиеся оттуда голоса. Кто-то кричал, кто-то смеялся, а где-то, судя по звукам, шла драка.

– Эй, красавчик, не составишь мне компанию? – с призывной улыбкой подозвала Грэма вульгарно одетая особа, когда он проходил мимо одной из таверн.

Лорд остановился, но не обратил внимания ни на глубокое декольте, ни на безвкусно размалеванное лицо. Достав пару монет, он вложил их ей в ладонь и спросил:

– Ворон у себя?

Улыбка женщины моментально исчезла, и она нервно осмотрелась по сторонам.

После того как у нее в руке оказался еще один серебряник, она подалась к Грэму и негромко сообщила:

– Одна из моих девочек, работающая в его клубе, только что сообщила, что он готовится к какой-то встрече. Ворону донесли, что некто взломал ментальный блок его главного приспешника, после чего направился сюда. Господин, если речь шла о вас, то лучше бы вам туда не ходить.

Проигнорировав предупреждение, Грэм указал на располагающееся неподалеку трехэтажное здание и уточнил:

– Это его клуб?

Женщина коротко кивнула, после чего лорд, не теряя времени даром, отправился на встречу. В тюрьме он тщательно изучил сознание Лекса Торентона, но оказалось, что о Дамиане Крэсборе тот знал не так уж много. Его напарники – тем более. Однако полученной информации хватило, чтобы сделать определенные выводы, и сейчас Грэм намеревался их проверить.

Ворон был известной личностью в криминальном мире и являлся владельцем карточного клуба. Он обладал немалым влиянием, и из-за того, что у него в должниках ходила чуть ли не треть чиновников, ему фактически все сходило с рук. Королевскую службу безопасности до этого времени Ворон не интересовал, поэтому встречаться с ним лично Грэму прежде не доводилось.

Лорд предполагал, что Ворон узнает о его визите, но не думал, что это произойдет так скоро. Все-таки слухи не врут, и этот маг везде имеет своих людей – даже в городской тюрьме.

В клубе было шумно и многолюдно. На первом этаже находилась таверна, уставленная столами, некоторые из которых загораживали высокие, несколько потрепанные ширмы. Официантки разносили дешевую выпивку и закуски, состряпанные на здешней кухне, и были совсем не против, если кто-то из посетителей решал воспользоваться и другими их услугами.

У лестницы стояла пара крупных ребят, похоже, имеющих магический дар. Как только лорд приблизился, намереваясь подняться на второй этаж, они преградили ему дорогу.

– Я к Ворону, – лаконично произнес Грэм. – Он меня ждет.

Маги расступились, и когда лорд стал подниматься по лестнице, молча пошли следом за ним. Как он и ожидал, на втором этаже находился непосредственно карточный клуб, по виду значительно превосходящий низкопробную таверну, расположенную внизу. Этот этаж был рассчитан на более состоятельных клиентов, а вот третий, где и оказался Грэм, находился в полном распоряжении хозяина.

Перед одной из дверей дежурила пара головорезов, которые молча пропустили лорда внутрь, как только он приблизился. В центре просторной комнаты стоял игровой стол, а за ним восседал мужчина, которому на вид можно было дать не больше двадцати пяти лет. Свое прозвище Ворон получил за длинные, иссиня-черные волосы, крючковатый нос, пристрастие к черному цвету и хитрость, присущую этой птице. К тому же говорили, что он обладал даром пятого элемента и практиковал темную магию, подобно ведьмам используя энергию прорывов. Но это были лишь неподтвержденные слухи.

В помещении царил полумрак, создаваемый парой горящих светильников, и стоял приторный вязкий аромат благовоний.

– Надо же… – улыбнулся Ворон, увидев вошедшего гостя. – Я даже не предполагал, что ко мне пожалует такая знаменитость. Лорд Тайрон Грэм собственной персоной.

Грэм усмехнулся:

– Польщен, что ты обо мне слышал. Но я пришел не для обмена любезностями, мне нужна информация.

– Да ну? – вкрадчиво переспросил хозяин клуба, и в следующий момент его лицо приняло хищное выражение. – А с чего ты взял, что я стану помогать представителю Королевской службы безопасности? Смею заметить, с твоей подачи были арестованы мои люди, одному из которых ты взломал ментальный блок. Теперь всем станет известна информация, оглашение которой для меня крайне нежелательно.

Упершись ладонями в игральный стол, Грэм наклонился вперед и, в упор смотря на Ворона, с расстановкой произнес:

– Я восстановил блок, более того, усовершенствовал его. Кроме меня, никто не сможет залезть в голову к твоему приспешнику. Что до твоих дел, то они меня не касаются до тех пор, пока не представляют интереса для службы безопасности. Мне всего лишь нужна информация о Дамиане Крэсборе, которого по твоей наводке преследовал Лекс Торентон.

Несколько мгновений Ворон молчал, напоминая застывшую в кресле восковую скульптуру. Осмыслив сказанное Грэмом, он хитро улыбнулся и, достав из рукава колоду карт, предложил:

– Давай сыграем. Если выиграешь – получишь ответ на свой вопрос. Если нет…

– У меня нет времени на твои игры, – резко оборвал его лорд.

– Позволь, я кое-что объясню. – Ворон принялся неспешно тасовать карты. – Сейчас ты находишься на моей территории, где правила диктую я. Ко всему прочему, здесь практически отсутствует магический фон. Уверен, что сумеешь без помощи дара выбраться отсюда живым?

Позади, у дверей, стояло пятеро человек, готовых в любой момент исполнить приказ своего хозяина, и еще двое, на лица которых падала тень, неподвижно застыли позади Ворона.

Мысленно взвесив все «за» и «против», Грэм все же опустился в кожаное кресло, стоящее ровно напротив Ворона. Лорд нисколько не сомневался в своих силах и знал, что даже в этих местах сумел бы – пусть и по минимуму – использовать магию. Но пришлось бы затратить много сил, и самым разумным сейчас казалось принять предложение хозяина клуба.

– Бедный мальчик этот Дамиан Крэсбор, – медленно произнес Ворон, перебирая колоду жестами заправского картежника. – Вспыльчивый, самовлюбленный и такой трусливый…

Карты были разложены, и Грэм, сняв верхнюю из них, которая стала козырем, сделал первый ход. Игра началась, и игроки прекрасно понимали, что соперничают друг с другом не только на карточном поле. Вороном двигал азарт – он ни разу никому не проигрывал и получал колоссальное удовольствие, когда ему доводилось встретиться с сильным противником. А Грэм, не питающий большой любви к картам, намеревался выиграть лишь для того, чтобы получить ответы на свои вопросы.

Двойка, десятка, туз… валет, пиковый король.

Карты перекрывали друг друга, то приближая, то отдаляя победу. К середине игры лорд заметил, что начинает проигрывать, но его следующий ход уравновесил их с Вороном положение.

Когда игра подошла к концу и пришло время раскрывать последние карты, хозяин клуба довольно ухмыльнулся:

– Вот и все, Грэм. Проиграешь – живым пределы этой комнаты не покинешь. А твои шансы выиграть равны нулю. Хотя должен признать: играл ты неплохо.

– Не обольщайся, – оборвал его торжество Грэм. – От моего выигрыша зависит лишь то, насколько быстро я получу от тебя нужные сведения.

В ответ Ворон громко расхохотался:

– А ты забавный, Тайрон Грэм! Даже жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах!

Он раскрыл свою последнюю карту, которой оказался козырный туз. На лице лорда не дрогнул ни единый мускул, и он медленно перевернул свою.

Когда Ворон увидел появившегося на столе разноцветного джокера, его улыбка мгновенно исчезла, и он в ярости перевел взгляд на Грэма:

– Джокер вышел из игры на седьмом ходе!

– Равно как и козырный туз – на десятом, – спокойно встретил его взгляд лорд.

Несколько долгих секунд они неотрывно смотрели друг другу в глаза, и, казалось, даже воздух в этот момент завибрировал от повисшего напряжения. Их карты были равнозначными и обозначали ничью.

– А я тебя недооценил, – признал Ворон после затянувшейся паузы. Он задумчиво постучал пальцами по крышке стола, мысленно что-то решая, после чего произнес: – Раз уж ты первый, кого мне не удалось обыграть, так и быть, я отвечу на твои вопросы. Вероятно, ты догадываешься, что Дамиан Крэсбор крупно мне проигрался. Вижу, что догадываешься. Это произошло в начале лета, когда он в компании аристократишек, таких же пьяных, как он сам, заявился в мой клуб. Вначале они играли на втором этаже, а после Крэсбор решил попытать удачу со мной. Естественно, он проиграл. Его долг составил триста золотых – не слишком большая сумма для его богатого папаши, но Крэсбор побоялся говорить о карточном долге семье. Еще бы! Такой удар по репутации знатного рода. С него спустили бы три шкуры за то, что он светился в Северном районе и тем более – в карточном клубе.

– Время шло, проценты росли, – кивнул Грэм, выстраивая в голове логическую цепочку. – Отцу он так и не сказал о своих проблемах, а деньги взять было неоткуда.

– А долги я не прощаю, – усмехнувшись, кивнул Ворон. – И он обязательно отдаст мне все сполна. Иначе жить не будет.

Проигнорировав последнюю фразу и мысленно решив, что в ближайшее же время расскажет о проблемах сына Крэсбору-старшему, Грэм задал свой главный вопрос:

– Карточный долг – это все, что вас связывает?

– Все, – кивнул Ворон, и по выражению его глаз лорд понял, что он не лжет.

По всему выходило, что подозрения касательно Дамиана Крэсбора были напрасными. Его ночные отлучки были вызваны личными проблемами, а к происходящим в академии иссушениям он не имел никакого отношения.

Уходу Грэма никто не препятствовал. Ворон прекрасно понимал, что в любом случае справиться с ним не сможет даже весь отряд его наемников, а раз так, то наживать врага в его лице было бы верхом глупости. Свою роль сыграло и то, что лорд восстановил взломанный блок Лекса, а это обозначало, что дела Ворона в настоящий момент его действительно не интересовали.

Покинув Северный район, Грэм нанял экипаж, на котором добрался до кафе Дрейка. Друга он обнаружил сидящим за столиком с Никой и о чем-то мило с ней беседующим. Эта сцена, по необъяснимым для лорда причинам, вызвала в нем глухое раздражение. Перебросившись с Дрейком лишь парой фраз, он сообщил, что им с Никой давно пора возвращаться в академию, и пообещал, что заглянет к нему как-нибудь в другой раз.

– Расскажете, где вы были? – спросила Ника, как только они сели в экипаж.

Грэм кивнул, но торопиться с ответом не стал. Вначале он намеревался переговорить с Лосгаром, а уже после рассказать обо всем Нике и Джолетте. Хотя Джолетта и возникающие из-за нее проблемы порядком выводили лорда из себя, он понимал, что леди имеет право знать о Дамиане Крэсборе.

Когда Грэм с Никой подъехали к академии, часы как раз пробили десять, и над всей территорией засиял защитный купол. Лорд открыл в нем проход, и когда они, пройдя по двору, оказались перед пятым корпусом, около них моментально материализовался элементаль.

Почтительно поклонившись хозяину, Рик произнес:

– Магистр Лосгар просил сообщить, что ждет вас в закрытой комнате главной библиотеки. Он знает, что с вами девушка, и приглашение относится также и к ней.

То, что в главной библиотеке оказалась скрытая от посторонних глаз комната, Джолетту не слишком удивило. Этого следовало ожидать, учитывая древность строения и ходящие о библиотеке слухи. Удивительным было другое – то, что ректор решил ее сюда привести. Судя по всему, о комнате знали лишь избранные люди, и в таком случае решение ректора было в некотором смысле жестом доверия.

Лосгар провел спутницу через главный вход и, минуя многочисленные книжные стеллажи, уверенно направился в дальнюю часть библиотеки. Вскоре они оказались в самом конце помещения, куда не заходили даже библиотекари. Книжные ряды остались позади, а взгляду открывалась лишь обычная, ничем не примечательная каменная стена.

Убедившись, что рядом никого нет, Лосгар положил ладонь на холодный камень и, сосредоточившись, негромко прошептал несколько отрывистых фраз. Джолетта знала многие языки, в том числе и древние, но такое странное наречие слышала впервые. В следующую секунду стена пошла мелкой рябью, и в ней словно из тумана стали проявляться очертания простой невысокой двери. Когда полог заклинания окончательно спал, Лосгар пропустил Джолетту вперед, а затем сам быстро вошел следом. Джолетта успела заметить, что как только они оба оказались внутри, стена вновь стала прежней, и ничто не напоминало о том, что в ней только что находился проход.

В комнате стояло множество больших и маленьких книжных шкафов, а в центре – странный пятиугольный стол, разбитый на сектора. Внимательно присмотревшись, Джолетта заметила, что на каждом из них имелся символ одного из пяти элементов, то есть каждый сектор отводился одной из пяти стихий.

– Когда-то здесь собирались первородные элементали, наделившие людей частицей своей магии, – сказал магистр Лосгар, проводя пальцами по корешкам стоящих на полках книг. – По крайней мере, так говорят.

Атмосферой древности Джолетта прониклась и осматривалась по сторонам с долей благоговения. К чему к чему, а к знаниям, содержащимся в книгах, она всегда относилась с уважением и трепетом.

– Просто невероятно, – выдохнула Джолетта, по примеру ректора касаясь одной из книг. – Почему такое сокровище хранится здесь? Неужели, кроме вас, о них никто не знает?

– Книги, находящиеся здесь, являются собственностью академии, – ответил Лосгар. – Некоторые из магистров знают о существовании этой комнаты, равно как знает и правящая монаршая семья. Часть этой коллекции сейчас хранится в личной королевской библиотеке.

Джолетте хотелось рассмотреть каждую находящуюся здесь книгу, каждую вещь, но, вопреки своему желанию, она сосредоточилась на главном. Они пришли сюда, чтобы искать информацию о феях, и если сохранились хоть какие-то сведения об этих существах, то они, безусловно, должны были находиться здесь.

На стол были сложены все фолианты, которые предположительно имели отношение к легендам, и Джолетта с Лосгаром приступили к их изучению. Дело осложнялось тем, что большинство из них были написаны на одном из древних языков, который знал ректор, но не знала Джолетта. Ей оставалось довольствоваться лишь теми немногими экземплярами, в которых либо имелись изображения, либо повествование велось на знакомом наречии.

Как ни странно, даже в таких древних книгах сведения о феях встречались очень редко. Об этих созданиях упоминалось как о невероятно сильных, обладающих особой магией, путешественниках между мирами.

– Может, дело как раз в этом? – предположила Джолетта, когда после нескольких часов их поиски не привели ни к каким результатам. – Что, если в Дагории так мало информации о феях именно потому, что они никогда здесь постоянно не жили? Открывали порталы, устраивали людям проверки в разных мирах и постоянно скрывались.

– Так оно и есть, – согласился Лосгар, не отрывая взгляда от пожелтевших страниц. – Но если информации мало, это не значит, что ее нет. Вполне вероятно, нужные нам рукописи находятся в тех книгах, которые сейчас хранит королевская семья. Но в любом случае мы будем продолжать поиски, пока не просмотрим все имеющиеся здесь фолианты.

Джолетта тяжело вздохнула и покачала головой:

– Шеф-повариха убьет меня за то, что не явилась сегодня на работу. Или уволит. Хотя нет… вероятнее всего – и то и другое. Сначала убьет, а потом уволит за профнепригодность.

– Госпожа Лили может, – улыбнулся в ответ ректор. – Но не волнуйтесь, завтра утром я лично ей все объясню.

После произошедшего в ректорате разговора Лосгар и Джолетта вернулись к формальному обращению, но она чувствовала, что между ними появилась какая-то особая теплота и доверие. И хотя Джолетта до сих пор сомневалась в том, можно ли доверять людям, о сказанном ректору не жалела. Впервые за долгие годы у нее на душе было спокойно, а с сердца будто свалился тяжелый камень. Раньше она даже не предполагала, что обиды можно делить на двоих, а делясь ими с другим человеком, делать их меньше…

– Кажется, нашел, – внезапно произнес ректор, остановившись на странице одной из самых объемных книг.

Джолетта придвинулась ближе и жадно впилась глазами в текст, однако не смогла разобрать ни слова.

– Что здесь написано? – нетерпеливо спросила она.

Ректор пробежался взглядом до конца страницы, несколько секунд помолчал, а затем передал суть:

– Здесь сказано, что феи могут менять облик по собственному желанию. Но у них есть одна особенность, которую не может замаскировать ни одно заклятие, – глаза ярко-голубого цвета.

– У нищенки глаза точно были голубыми! – подтвердила Джолетта. – Но этого все равно мало… да в академии сотни голубоглазых адептов и профессоров!

– Вы не дослушали. Помимо этого при свете полной луны кожа фей мерцает. – Лосгар зачитал несколько строк: – «Лишь в это время они не властны менять обличье. Белоснежная кожа, словно сотканная из тысяч сверкающих крупинок, сияет в темноте. Она подобна мелким каплям росы, отливающим жемчугом при зыбком голубоватом свете…»

– Какие метафоры! Да эту книгу просто поэт писал! – не сдержалась от колкости Джолетта. – Следующего полнолуния ждать почти месяц, да и старух… то есть фея, вряд ли станет появляться на людях в это время. Так что, по существу, толку от этой информации никакого.

В этот момент раздался легкий шелестящий звук, и на стене стали появляться очертания двери, через которую они попали в эту комнату. Синхронно обернувшись, ректор и Джолетта увидели вошедших Нику и лорда Грэма.

– Вы как раз вовремя. – Лосгар кивнул на раскрытую книгу. – Есть интересная информация.

– У меня тоже, – кивнул Грэм и, не ходя вокруг да около, заявил: – Крэсбор не имеет никакого отношения к иссушениям. Его отлучки и мелькание в Северном районе связаны с карточным долгом. – Следующие слова он адресовал уже одному ректору: – Нужно сообщить об этом его отцу, и полагаю, будет лучше, если это сделаешь ты.

– Непременно, – ответил Лосгар, и его голос прозвучал непривычно жестко. – Я поставлю лорда Крэсбора в известность. И не только насчет этого. Дамиану в любом случае будет назначено наказание, а если он откажется извиниться за то, что сегодня сделал, я подпишу приказ о его отчислении.

Ника, до этого хранившая молчание, напряженно спросила:

– Что опять случилось?

Ректор бросил на Джолетту короткий взгляд, и после того, как та едва заметно отрицательно покачала головой, ответил:

– Не важно. К нашим текущим вопросам это не имеет никакого отношения, так что предлагаю перейти ближе к делу.

Настал черед Лосгара рассказывать о том, что им с Джолеттой удалось узнать о феях. В целом и Грэм и Ника согласились, что найденная информация не сильно помогает делу, но все же может быть полезной.