Дверь за спиной захлопнулась, отгородив нас от всего внешнего мира. Небольшая комнатка была опрятной и скромно обставленной. Вплоть до этого момента я представляла источник в виде небольшого водопада или чего-то, так или иначе связанного с водой. Почему-то при упоминании о нем возникала именно такая ассоциация.

На деле же все оказалось иначе. Источник представлял собой небольшой огонек, висящий в центре. Именно висящий – прямо в воздухе. От него исходило приятное тепло и какая-то особая, тонкая энергетика. Она была очень нежной, едва уловимой и вызывала приятные ощущения. Глядя на слегка подрагивающие язычки пламени, мне неожиданно вспомнился сон с колыбелью. В душе всколыхнулись те же чувства – безмятежности и безграничной нежности. Показалось, что щеки ласково коснулась чья-то мягкая ладонь.

Пока я задумчиво и немного рассеянно смотрела на источник, Илана и Леонис подошли к нему. Остальные высшие остались стоять рядом со мной, а служительница зажгла благовония и вышла в главный зал. К слову о благовониях. Если довериться моему нюху, в них присутствовала лисья мята. Этот свежий запах с примесью корицы не спутать ни с чем.

Леонис с Иланой взялись за руки и вплотную приблизились к огню. Я внимательно следила за их действиями и сразу отметила, что они оба расслабились. Веки опустились, лица разгладились, и в следующее мгновение лисы перешли в промежуточную ипостась. Белые ушки и белые пушистые хвосты совершенно изменили их облик, превратив эту пару в настоящих высших.

Пламя стало стремительно увеличиваться и менять цвет с желтого на белый. Маленький огонек становился все больше и больше и вскоре принял размеры стоящих около него лисов.

На этом трансформация не закончилась, и вскоре языки пламени лизали потолок. Они по-прежнему оставались чуть теплыми и поэтому не могли устроить пожар. В какой-то момент Илану с Леонисом охватило мерцающее свечение, и мне показалось, что огонь разросся еще больше, заполнив всю комнату.

Я не до конца понимала, что именно происходит, но на интуитивном уровне чувствовала, что обряд начался. Свет вокруг лисов был не что иное, как энергия, которую они передавали источнику. И тот жадно ее впитывал, набираясь силы и сияя все ярче.

Внезапно что-то изменилось.

Леонис с Иланой одновременно вздрогнули, а затем охватившее их сияние исчезло. Огонь резко отступил назад и пополз по стене, словно желая с ней слиться.

На лицах высших отразилось изумление.

– Так и должно быть? – шепотом спросила я у стоящей рядом Кэти.

Вместо ответа девушка только отрицательно покачала головой. Она была ошарашена не меньше остальных, и это мне совершенно не нравилось.

– Отверг, – потрясенно прошептала Илана. – Источник отверг нашу силу!

Мне показалось, что я слышу голос. Тихий, шелестящий, немного насмешливый, он звучал словно издалека. Слепящее белое пламя слегка подрагивало, как под дуновением легкого ветерка, и приковывало мой взгляд. Даже не знаю, почему так хотелось на него смотреть. Мягкий свет завораживал и казался таким родным, что хотелось немедленно броситься к нему в объятия.

Словно подслушав необъяснимое желание, огонь резко устремился в мою сторону. Спутался с волосами, подхватил подол платья, и я ощутила, как ступни отрываются от пола. Всего лишь чуть-чуть, но этого было достаточно, чтобы испытать восторг. Я смутно сознавала, что происходит, и лишь машинально отмечала, как меняются в лицах высшие лисы. Если они были изумлены раньше, то теперь это изумление усилилось во сто крат. И только в глазах Иланы вместо удивления отражалась бессильная злость. Она будто знала, что произойдет нечто подобное, но все-таки до последнего отказывалась верить.

Все эти мелочи были несущественны, и я едва ли обращала на них внимание. Нежное тепло было повсюду, оно касалось кожи, охватывало душу и проникало в самое сердце. Меня словно пронизывали тысячи лучиков, чей свет был не болезненно-ярким, а приглушенным. Он будто желал познакомиться и робко протягивал для приветствия руку.

Я чувствовала, как внутри что-то раскрывается. Нечто, заточенное в самых глубинах души, рвется наружу и просит, чтобы его отпустили. Противиться этой силе было сложно. Да и не хотелось.

В миг, когда пробуждающаяся энергия слилась с источником, тот ярко засиял. Попробовал силу на вкус, довольно зажмурился и тут же отступил, боясь взять слишком много.

В мыслях вновь зазвучал тихий голос, говорящий что-то непонятное, но вместе с тем приятное. Мне казалось, я общаюсь с маленькой невидимкой, источающей доброту и тепло улыбки. А еще капельку плутовства, свойственного всем лисам.

Мои теперешние ощущения и ситуация в целом били все рекорды по странности. Если бы за необычность давали медали, этот момент взял бы золото.

После того как белое пламя отступило и вновь превратилось в маленький желтый огонек, я еще с минуту не могла прийти в себя. Опустившись на твердый пол, стояла, ничего не видя перед собой и пребывая словно в прострации. В мыслях продолжал звучать ласковый голос, а по коже пробегали мелкие иголочки, словно невесомые удары тока.

Когда я наконец очнулась от оцепенения, в комнате стояла гробовая тишина.

– Лисанна, – первым заговорил Виатор, делая шаг в мою сторону, – ты…

Он запнулся, не решаясь продолжать. Ко мне были прикованы взгляды, в которых сквозило столько оттенков чувств, что определить, чего там больше, не представлялось возможным. Удивление, неверие, отрицание и даже восхищение сплелись воедино, заполнив всю комнату.

Я чувствовала себя легко и свободно. А еще не могла отделаться от ощущения, что во мне что-то изменилось. Все звуки стали восприниматься четче, зрение, на которое я и так не жаловалась, улучшилось, а нюх… о нем можно не упоминать. Казалось, я улавливала даже запах кейк-попсов, находящихся в кафе.

Мир наполнился яркими красками и заиграл для меня по-новому. Было чувство, будто раньше я смотрела на него сквозь мутное стекло, а сейчас оно исчезло.

Внезапно дверь отворилась, и в комнату решительно вошел турьер. Увидев меня, он на несколько мгновений замер. Но в отличие от лисов сумел быстро справиться с удивлением и даже по-доброму усмехнулся.

– Алиса, – не обращая внимания на высших, он неспешно двинулся ко мне, – ты только не волнуйся.

О чем это он? Что значит «не волнуйся»?

В общем-то я догадывалась о том, что произошло, но боялась в это поверить. Да что там – не просто боялась, а от одной только мысли была готова грохнуться в обморок.

Подойдя ко мне вплотную, Диан улыбнулся и, снисходительно потрепав по голове, сказал:

– Настоящая лисичка!

Знает же, что ненавижу такой жест! Специально нервирует и…

Я не додумала, почувствовав, как от его легкого прикосновения у меня дрогнули кончики ушей.

У меня!

Кончики!

Ушей, чтоб мне провалиться!

Я подняла руку и дрожащими пальцами дотронулась до своей макушки. Замерла и нервно сглотнула. Так и есть.

Уши.

Лисьи.

В следующее мгновение с ужасом поняла, что сзади находится нечто большое и очень пушистое. Извернувшись, посмотрела через плечо и увидела его. Обнаружить свой собственный хвост оказалось событием на грани фантастики.

Русый такой, пушистенький. А на самом кончике – белый. Если бы я увидела подобное украшение у какого-нибудь лиса, даже назвала бы симпатичным.

Вспомнился ослик Иа и история о его хвосте. Я нервно засмеялась и, прижавшись спиной к стене, медленно сползла на пол.

– Вот только давай без истерики, – не дал мне уплыть в небытие мягкий обволакивающий голос. – Нам еще нурин раздавать. И угощения продавать, если ты не забыла. Что, хочешь упустить прекрасную возможность заработать? Учти, каждый упущенный туйе вычту из зарплаты!

– Турьер Кросс, – неожиданно встрял оживившийся Леонис, – это обитель священного источника. Вам нельзя здесь…

По тому, насколько резко лис осекся, я догадалась о примененном Дианом оружии. Взгляд типчика, как всегда, бил без промаха.

– Алиса, все хорошо. – Диан приподнял мой подбородок, заставив посмотреть в глаза. – Это твоя первая инициация. Пускай она произошла спонтанно и не совсем обычно, но это должно было случиться. Источник принял тебя. Более того, предпочел твою энергию энергии женатых высших. Ты благословлена Покровительницей, лисичка. Слышишь? Это очень-очень хорошо.

Мои губы слегка дрожали от волнения, а в глазах отчего-то стояли непролитые слезы.

– У меня… У меня уши, – пожаловалась, не отводя взгляда.

Диан негромко засмеялся и тут же заверил:

– Должен заметить, тебе идет.

– И хвост, – добавила уже совсем обреченно и на всякий случай уточнила: – Лисий.

Типчик хмыкнул и одним рывком поставил меня на ноги. Затем переплел наши пальцы и, склонившись, прошептал в то самое лисье ушко:

– Скажи спасибо, что не скунсовый.

Не выпуская моей руки, он направился к выходу, и мне не оставалось ничего другого, кроме как двинуться следом. В этот момент Диан был моей единственной опорой, помогающей не выпасть из реальности. Не будь его, даже не знаю, как сумела бы справиться с неожиданно свалившимся «счастьем». Одно дело находиться среди необычных созданий, и совсем другое – стать такой, как они.

– Подождите! – неожиданно опомнилась Илана. – Это немыслимо! Она не может подпитывать источник! Она же…

– Нечистокровная? – на миг обернувшись, саркастически усмехнулся Диан. – Советую вам, многоуважаемая мими, сто раз подумать, прежде чем оскорблять приемную дочь. Вашу-то силу источник отверг, помните?

Илана буквально задохнулась от бессильной ярости, а мы вышли в главный зал. Странно, но как только переступила через порог, чувства немного притупились и я сумела взять себя в руки. Паническое разглядывание отражения в зеркале решила отложить на вечер.

По договоренности помогать служительнице раздавать нурин должна была я. Стоило мне заставить себя отпустить Диана и приблизиться к кастрюле, как все присутствующие обратили внимание на мой новый облик. Ситуация с абсолютной тишиной повторилась, а после по залу пополз взбудораженный шепоток. Лисы негромко переговаривались и периодически косились в мою сторону.

М-да, я прямо героиня дня.

Собственное преображение до того меня потрясло, что только в этот момент вспомнила о йеверском плюще. Я бросила взгляд на Диана, и тот, поняв мой немой вопрос, отрицательно покачал головой. Отравы в нурине не было.

Понять, что именно произошло, не хватило времени. Оправившись от изумления, лисы один за другим стали подходить к столику за порцией перловки. Мы со служительницей раскладывали ее по небольшим бумажным коробочкам и приправляли крупицами лисьей мяты. В этот день такой деликатес могли попробовать абсолютно все.

Первым подошел Ян, а за ним подтянулись все остальные. Принимая порцию нурина, лисенок заговорщицки мне подмигнул и поднял вверх большой палец. Промежуточный облик явно пришелся ему по вкусу, и мне сразу стало как-то легче. Ян продолжал оставаться неизменным солнечным лучиком, способным скрасить даже самые тяжелые моменты.

Раздача еды заняла около получаса. За это время к нам подошли абсолютно все жители деревни – более ста лисов. Среди них были и супруги Рин, которые больше не выглядели такими нервными, как утром. Они спокойно приняли свои порции перловки, отошли в сторону и так же спокойно их съели. Пристально за ними наблюдая, я окончательно убедилась, что плюща в нурине не было.

И все-таки странно. Раз так, значит, они передумали его подсыпать. Отсюда возникает закономерный вопрос – почему? Вариантов ответа всего два: либо супруги Рин просто испугались, либо каким-то образом узнали о том, что мы в курсе их планов.

Как бы то ни было, мне оставалось лишь набраться терпения и ждать окончания церемонии, чтобы разузнать все у Диана.

Когда перловка оказалась благополучно роздана и съедена, а лисы приняли довольный и сытый вид, служительница в последний раз вознесла благодарность Покровительнице. Все лисы, и я вместе с ними, дважды хлопнули в ладоши, сложили руки и прикрыли глаза. Служительница говорила что-то о милости, просветлении и даровании богатого урожая. К этому моменту все лисы были похожи на меня. В том смысле, что у каждого из присутствующих (кроме детей и стариков) появились ушки и неизменный атрибут поминаемого мной ослика Иа.

Из Дома Покровительницы я выходила в числе последних. Сразу же разыскала Диана, намереваясь разузнать, что к чему, но сделать этого мне не дали. Рядом тут же нарисовались родственнички и наши почетные гости. Во время церемонии я обратила внимание, как Виатор и Нейл на меня смотрят. А еще Илана. Но с ней все понятно. Блондинка вновь надела любимую маску безмятежного спокойствия и делала вид, что ничего не случилось. Будто бы не она полчаса назад не могла найти слов от ярости и испепеляла меня взглядом.

Выйдя за территорию Дома Покровительницы, мы разошлись в разные стороны. Я заметила, что высшие хотят мне что-то сказать, и поспешила свернуть к кафе. К счастью, поле, где должны были проходить гуляния, находилось в противоположной стороне.

Со мной проследовал Диан и нагнавшие нас Наоми, Адам и Сэм. Где-то в хвосте плелась бабулька, а тата Бертина, насколько я успела заметить, уже ушла далеко вперед.

По пути я выслушала столько восторгов и восхищений, сколько не удостаивалась за всю жизнь. Неугомонная Наоми буквально визжала, глядя на мои новые украшения, и Адам от нее не отставал. Точно, два сапога пара!

Как оказалось, все лисы уже каким-то образом узнали о том, что случилось у источника. И даже успели это обсудить. В который раз я убедилась, что даже у стен здесь есть уши. Иначе как еще это объяснить?

– Благословленная! – радостно воскликнула Наоми. – Алиска, это же просто чудо! Представляю, как эта белобрысая мымра бесится! Вообще, просто удивительно, как у такой… кхм… родилась такая замечательная дочь!

Ох, сказала бы я, но пока помолчу. Все обстоятельства и так складываются в мою пользу, и известие о том, что мои родители – Дэлия и Олдерн, может подождать. Сначала разберусь во всем случившемся двадцать лет назад, а уже затем обязательно расскажу всей деревне правду. То, что у меня такие замечательные родители, это настоящий повод для гордости.

Доделав необходимые приготовления на кухне кафе, мы выкатили на улицу тележки и наконец присоединились к общему празднику. Остаться наедине с Дианом мне так и не удалось, так что пришлось снова спрятать любопытство куда подальше и ждать. Хотя, говоря по правде, вскоре мне стало совершенно не до нурина и несостоявшегося отравления.

Праздник проходил с размахом. Вплоть до этого момента я даже не представляла, что лисы могут так веселиться. Уже наступили сумерки, и на поле зажглись первые костры. Множество рыжих искр взлетало к небу, и в воздухе повис горьковатый запах дыма и сухого сена.

Некоторые жители деревни обратились в настоящих лисов и устроили соревнования. Они перепрыгивали через большие и маленькие костры, стараясь показать себя во всей красе. Откуда-то появился старый граммофон, на котором крутилась заезженная пластинка. Подпитанная магией турьера, веселая музыка звучала очень громко, и даже периодические помехи ее не портили. Дети громко распевали песни, не попадая ни в одну ноту, и носились по всему полю. Игра в салочки захватила всю местную ребятню, и неугомонные лисята непрестанно путались под ногами у взрослых. Хотя, учитывая внешний вид лисов, вернее будет сказать – под лапами.

Мы поставили тележки в самой гуще толпы. Я заняла место за той, где находились сладости, а у Наоми оказались закуски. У каждой тележки имелся полосатый красно-белый навесной козырек, который придавал им типично ярмарочный вид. Как девушка, постоянно влюбляющаяся в вещи, могу сказать, что эти тележки заняли особое место в моем сердце. Просто прелесть!

Рядом с нами Адам установил раскладной столик и поставил на него кофеварку. Это была его инициатива, о которой я ничего не знала до последнего. Лис решил подзаработать на продаже горячих напитков, и, надо сказать, имел большой успех. Как и Сэм, который притащил мангал, разжег огонь, а после стал жарить на нем шашлыки. К слову, могу немного похвастаться – шашлыки были моей идеей. И я не прогадала, когда решила добавить их в наше выездное меню. Аромат жареного мяса, пропитанного дымком и отдающего букетом специй, привлекал голодных лисов как ничто другое.

Дети же моментально смели кейк-попсы. Я даже моргнуть не успела, как в монетнице оказалась гора туйе, а запасы сладостей уменьшились в несколько раз.

– Можно мне одну такую шпажку? – попросил неожиданно нарисовавшийся рядом Виатор.

– Кокос, миндаль или шоколад? – невозмутимо спросила я, имея в виду обсыпку.

– Разговор, – не моргнув глазом, ответил лис. – И кокос.

Протянув ему один из оставшихся кейк-попсов, утвердительно кивнула:

– Хорошо. Хотя, откровенно говоря, мне бы больше хотелось поговорить с твоим отцом. Можешь устроить?

– Просишь меня о помощи? – Высший выразительно изогнул бровь и надкусил сладость.

– Виатор, несмотря ни на что, я хорошо к тебе отношусь. Поверь, меньше всего мне хочется ссориться и выяснять отношения. Свою позицию я высказала и после сегодняшних событий имею полное и законное право на свое мнение. А что касается Нейла, не хочешь помогать – пожалуйста. Сама заведу с ним разговор.

Лис изящно смахнул с губ крошки кокоса и, протянув руку, коснулся пряди моих волос.

– Хорошо, я устрою вам приватный разговор, о котором не узнает Илана. И даже расскажу все, что знаю о событиях двадцатилетней давности. Ты ведь именно этого хочешь, верно?

– Полагаю, ты что-то хочешь взамен? – догадалась я.

– Хочу, – не стал отрицать Виатор. – И тебе это ничего не будет стоить. Как уже сказал, всего лишь разговор, и ты меня выслушаешь и не станешь перебивать.

Я догадывалась, что речь снова пойдет о свадьбе, и совершенно не хотела возвращаться к этой теме. Но особого выбора не было. Не так давно я перебросилась парой слов с Кэти и узнала, что она все-таки решилась сделать первый шаг и открыто заявить о своих чувствах. Виатор отреагировал неоднозначно, и, как сообщила сестренка, возникли определенные трудности. С одной стороны, лис был бы рад взять Кэти в жены, но с другой – без позволения Иланы и Леониса это было попросту невозможно. А родители явно не намеревались давать свое согласие на этот брак.

Меня поражало такое упрямство. Зная Илану, можно с уверенностью сказать, что она не любит никого, кроме себя. С чего такая опека над Кэти? Вероятно, все дело в женихе с западных земель. Он явно является более выгодной партией, чем Виатор Вилир.

Из поведения самого Виатора следовало, что Кэти ему не более чем нравится. Испытывай он к ней нечто большее, не стал бы бездействовать и нашел бы выход.

Пока я думала, лис перебирал мои волосы, а затем неожиданно поднес их к лицу и вдохнул запах.

– Сладкий, – с легкой улыбкой произнес он, прикрыв глаза. – И сложный. Прямо как ты.

Сложная? Бога ради, да я самая простая во всей этой деревне! Едва ли не единственная, кто с самого начала четко обозначил свою позицию и говорил все как есть.

И вообще, чего это он трогает мои волосы?

Этот простой жест казался каким-то слишком личным.

– Убери руки, – внезапно прозвучал около нас обманчиво-спокойный голос Диана.

О, вот и еще один кандидат для серьезного разговора. Хоть коллекцию из них собирай.

Виатора не нужно было просить дважды. Он отпустил волосы, в последний раз пропустив прядь между пальцев, и вновь принял привычно-холодный вид.

– Не беспокойся, все в порядке, – обратилась я к турьеру и, набравшись наглости, добавила: – Не присмотришь за тележкой, пока меня не будет?

Диан сложил руки на груди и недобро прищурился:

– И куда собралась?

Я ничего не ответила и стоически выдержала его взгляд. Надо отдать типчику должное, спорить он не стал, чем сильно поднялся в моих глазах. Один из его главных плюсов – умение не перегибать палку. Заботиться, но не ограничивать свободу. Показывать, что готов оберегать только в тех случаях, когда это необходимо.

Относительно тележки я как в воду глядела. Пока мы беседовали, какой-то шустрый лисенок умудрился стянуть пару яблок в карамели. Этот паренек был одним из самых шкодливых и вечно переворачивал мирную жизнь деревни вверх дном. Громко гогоча, он вприпрыжку подбежал к остальным детям и был встречен бурными овациями. Кажется, яблоки украл на спор.

Да, воспитание – наше все. А добропорядочность и принцип не брать чужого вообще главное достоинство лисов.

Я улыбнулась.

– Иди. – Диан незаметно оказался на моей стороне тележки и облокотился о прилавок. – Понадобится помощь – зови.

Склонившись к нему и прошептав «спасибо», я присоединилась к Виатору, и мы пошли в наиболее уединенную часть поля, ближе к лесу. Турьер знал о моем желании расспросить Нейла и, видимо, догадался, что Виатор собирается в этом помочь.

Хорошо, когда тебя понимают без слов.

Пока шла, непрерывно чувствовала на спине внимательный взгляд. Это придавало спокойствие и внушало уверенность, что в случае чего у меня есть надежный защитник.

У леса, в том месте, где мы с Виатором остановились, было тихо. Сюда долетали лишь отголоски праздничного шума и задорной музыки. На небе висела убывающая луна, проглядывающая сквозь пелену темных туч. Яркие костры, горящие невдалеке, казались совершенно нереальными. Как и прыгающие через них лисы.

– Ты очень красивая, – помолчав, произнес Виатор, изучая мою новую внешность. – Необычный цвет.

Я отрицательно покачала головой и твердо сказала:

– Давай ближе к делу. Внимательно тебя слушаю и обещаю не перебивать.

Тянуть время лис не стал.

– Для начала утолю твое любопытство и скажу, что супруги Рин даже не делали попытки подсыпать в нурин яд.

Я искренне удивилась; абсолютно не ожидала, что он коснется этой темы.

– Турьер Кросс считает, что они каким-то образом узнали о том, что о них знаем мы. Скорее всего, некто подслушал либо нас, когда утром я заходил к турьеру домой, либо вас, когда вы говорили в кафе.

Это было наиболее вероятно, и я склонялась к тому же. Оставалось понять, кто еще в этом участвовал. Если, конечно, снова не вмешалась Илана.

– А теперь что касается другой темы, – произнес Виатор. – Я не буду снова описывать ситуацию, сложившуюся в моей деревне. Об этом ты знаешь и так. Сегодня у тебя случилась инициация промежуточной стадии, и для того, чтобы официально стать свободной, осталось преодолеть лишь последний этап – полное превращение. Сразу после церемонии ко мне обратилась Илана. Она предложила в ближайшее время улучить момент, когда рядом не будет турьера, и насильно выдать тебя за меня замуж.

Внутри закипело уже привычное негодование, но я обещала молчать и потому прикусила язык.

– Теперь, когда мы знаем, что ты благословленная, я могу быть уверен, что твоей силы с лихвой хватит для подпитки источника. Более того, даже без угрозы для жизни.

Он посмотрел мне в глаза:

– Я бы мог согласиться.

– И почему вместо этого решил рассказать обо всем мне? – все-таки не смогла удержаться от вопроса.

– Потому что это против моих правил, – спокойно, но твердо ответил Виатор. – Я не могу пойти против совести, даже если это спасет мою деревню. В то же время хочу, чтобы ты знала – мы пробудем здесь еще около месяца. Как и обещал, я устрою ваш разговор с отцом и сам расскажу все, что мне известно. Сделаю это не только для тебя, но и для него. Отец уже давно хочет разобраться в том, что случилось двадцать лет назад. Скажу больше: это вторая причина, по которой мы находимся здесь. Признаю, я все еще надеюсь, что ты передумаешь. И даже готов поменять условия. Если согласишься выйти за меня замуж, этот брак будет фиктивным. Мы проживем вместе всего полгода, а затем я дам тебе развод. Учитывая твою силу, этого времени хватит, чтобы восстановить источник. А дальше, если согласишься, будешь приезжать ко мне раз в год для проведения церемонии на День Благодарения.

– А если я соглашусь использовать дар благословения и подпитывать ваш источник, не выходя за тебя замуж? – внесла вполне здравое, на мой взгляд, предложение.

Виатор печально покачал головой:

– Не выйдет. Состояние источника плачевно, и одной твоей силы на восстановление не хватит.

Я задумалась и прикусила губу.

Черт!

Виатора было жаль. Как и всех лисов, живущих в деревне на северных границах. Но пожертвовать полугодом своей жизни?

– Если соглашусь на свадьбу, где гарантии, что ты не передумаешь и отпустишь меня спустя оговоренный срок?

– Подпишем договор, – моментально ответил высший лис и тяжело вздохнул: – Лисанна, я не хочу на тебя давить и сейчас делаю то, что делать совсем не привык – прошу о помощи. Ты наша последняя надежда.

Захотелось завыть, уподобившись волку. Казалось, даже повисшая на небе луна смотрела с укоризной. Виатор был со мной абсолютно честным, и это заставляло ощущать себя бесчувственной эгоисткой.

– Мне нужно подумать, – наконец произнесла я после недолгого молчания. – Раз ты будешь находиться в деревне еще месяц, в течение этого срока я дам окончательный ответ. Но в свою очередь ты пообещаешь, что постараешься найти способ пожениться с Кэти. Согласись, этот вариант куда лучше того, что ты предложил.

– Я и не отрицаю, – кивнул Виатор, в голосе которого послышалось облегчение. Он явно боялся моего категоричного отказа. – И, разумеется, обещаю. Хотя, должен признать, в качестве своей жены предпочел бы видеть тебя. Кэти милая, но в ней нет того, что есть в тебе.

Я насторожилась.

– Еще одно подобное высказывание, и я передумаю.

– Не волнуйся, – грустно улыбнувшись, успокоил меня Виатор. – На это даже не надеюсь. И если не доверяешь мне, наш договор может составить и заверить турьер Кросс.

«Если только ты выживешь в случае моего согласия», – мысленно усмехнулась я, но вслух ничего не сказала.