В доме Диана с прошлого моего визита стало гораздо чище. Не абсолютный порядок, но рубашки на полу не валялись. Вазы тоже. А вот на кухне, куда прямиком направилась, как только вошла, всё обстояло гораздо хуже.　

Свинарник.　

Самый настоящий.　

Я взяла губку для мытья посуды двумя пальцами и поморщилась:　

— Пять туйе сверху за разгребание… этого.　

— Идёт, — не моргнув глазом, сходу согласился типчик. — Если спасёшь сковородку, даже семь.　

Вначале не поняла, с чего вдруг такая щедрость, но когда увидела заросшую гарью и жиром сковороду, всё встало на свои места. Нет уж, здесь семью не отделается! Да отскабливание этого ужаса можно подвигом считать!　

Как бы то ни было, долго себя ждать не заставила и принялась за уборку.　

Первым делом взялась за посуду, сгрудившуюся в раковине.　

Это сколько же её не мыли? И сколько, стесняюсь спросить, надо было съесть, чтобы накопилось столько посуды?　

Куча тарелок, ложек, вилок, ножей, чашек словно бы смотрели на меня тоскливыми глазами и горестно вздыхали, сетуя на безответственность своего хозяина. Сразу же вспомнилось детское стихотворение «Федорино горе».　

Представив, как несчастная сковородка выпрыгивает в окно и несётся по деревне, я негромко фыркнула.　

— И ничего смешного, — типчик с довольным видом развалился на стуле. — Хотя, если учесть, что прямо на моих глазах мими выполняет работу домработницы, то да… занятно.

Я на секунду отложила отмываемую тарелку и в упор на него посмотрела:　

— Ты действительно так считаешь?　

Создалось ощущение, что Диан нажал на себе кнопку мгновенной перемены настроения.　

— Нет. Считаю, что любая работа лучше безделья, — его голос прозвучал серьёзно. — И в труде домработниц, уборщиц и прочих нет ничего зазорного. Даже наоборот.　

В следующее мгновение снова щёлкнула кнопочка, и по лицу типчика расползлась ленивая ухмылка:　

— Так что работай, лисичка, работай.　

Мысленно засчитала Диану ещё один плюсик и вернулась к мытью посуды. Сам турьер в это время тоже не прохлаждался и, расположившись прямо за кухонным столом, разбирал какие-то бумаги.　

Имея достаточно сноровки, со своей миссией я справилась относительно быстро. Всего-то за полчаса.　

Каюсь, вру — за час.　

К концу этого времени возненавидела посуду всеми фибрами души. А вот за готовку взялась с энтузиазмом и любовью. По-другому просто не умею.　

В холодильнике обнаружилось рыбное филе, которое я и приготовила. Кстати, неподалёку что, есть водоём? Когда спросила об этом Диана, он ответил, что да. Выяснилось, что всего в километре от деревни находится небольшое лесное озеро. Лисы часто на нём рыбачат — некоторые для себя, а некоторые продают улов в город.　

Круто, что я могу сказать. Теперь ещё и рыбные дни в кафе устраивать можно.　

Я налила в теперь уже чистую сковороду оливковое масло и, забросив в него филе, спросила:　

— Как так получается, что я понимаю местное наречие? Здесь что, все говорят на русском?　

А что? Надо пользоваться моментом и пытаться лучше разобраться в особенностях этого мира. Мне же здесь жить. Не месяц не два, а как минимум целый год.　

— Умеешь ты задавать неожиданные вопросы, — уловив аппетитный запах, типчик бросил на рыбу голодный взгляд. — Суть в том, что, переходя из одного мира в другой, ты неосознанно подстраиваешься под новую реальность. Это касается именно языка. В Отории всего одно наречие, так что, куда бы ты ни отправилась, везде будешь его понимать. А почему оно так происходит, тебе никто точно не ответит.　

Ну и ладно. Подробности мне особо и не нужны. Есть гораздо более важные вещи, которые нужно прояснить.　

— Что ты знаешь об инициации лисов?　

Типчик скептически заломил бровь:　

— Решила устроить мне допрос?　

— Всего лишь хочу понять, насколько верна полученная информация, — я перевернула рыбу на другую сторону и принялась шинковать капусту. — Тата Бертина сказала, что у неинициированной лисы может возникнуть множество проблем. Например, боль. Не объяснишь поконкретней, что это значит?　

Диан тяжело вздохнул и отодвинул бумаги в сторону.　

— Ломит кости, ноют мышцы, болят зубы, — начал перечислять он. — Прибавь хроническую усталость и головокружение. Продолжать?　

М-да. Оказывается, тэта Бертина ещё очень мягко обрисовала возможные последствия.　

— Но вообще, лисичка, ты немного странная, — Диан задумчиво почесал переносицу. — Не такая, как остальные. Взять хотя бы цвет волос. Возможно, для тебя всё будет происходить по-другому.　

Вот кстати о цвете волос. Сколько раз думала над тем, почему он светло-русый, но так и не смогла понять. Зная характер Планы, сомневаюсь, что она могла «опуститься» до связи с рыжим лисом, магом, да и вообще кем бы то ни было, кроме высшего. Соответственно, версия о том, что Леонис вовсе не лис, а рогоносный олень отпадает.

Другое предположение — а что, если блондинчики вообще не те, за кого себя выдают? Сейчас, когда первый шок немного отступил, можно мыслить здраво. Если разобраться, то я поверила им на слово. Без доказательств. Должны же быть какие-то документы, подтверждающие, что они мои…родители? (Даже мысленно не могу их так называть).　

Но с другой стороны, все в деревне воспринимают меня исключительно как их дочь. Мими Лисанну. Да и волки, встретившиеся в мэрии, признали во мне члена семьи Танид. И если жители являются аргументом сомнительным, то волчье обоняние — нет.　

Хотя потребовать хоть какие вещественные доказательства всё-таки не помешает. Это так, для собственного успокоения. Вот только в очередной раз общаться с блондинчиками не хочется совершенно. Надо будет постараться выяснить этот момент обходными путями. В конце концов, лиса я, или где?　

— Сейчас себе палец отрежешь, — покачав головой, хмыкнул типчик. — Я маг, ты вроде лиса, а капусты режешь как на армию голодных кроликов.　

Задумавшись, так увлеклась, что даже не заметила, как накромсала половину кочана. И ладно, приготовлю на завтра борщ.　

К рыбе быстренько сообразила соус «айоли», заправила салат миксом оливкового масла с лимонным соком и подала всю эту красоту к столу. Рыбка вышла что надо. Правда, какой это вид, определить так и не удалось. Наверное, что-то вроде местного аналога трески.　

Диан ел так, что за ушами трещало. Нет, в смысле культурно и аккуратно, но в то же время с невыразимым удовольствием. Вот в такие моменты и понимаешь, что обладаешь кулинарным талантом. А какой самый главный ингредиент любого блюда? Правильно — любовь. Будешь готовить без неё, ничего не получится. Даже если используешь чёрную икру и лобстеров.　

Поле ужина Диан соизволил помыть за собой посуду. Что удивительно, да. Учитывая то, что до этого вечера он подобным не заморачивался.

Я-таки приготовила щи. На основе свиных рёбрышек, найденных всё в том же холодильнике. Экий типчик запасливый. Буквально недавно узнала о том, что в деревню раз в полмесяца приезжает мясная лавка, где лисы основательно закупаются. Этот момент тоже очень важен. Надо будет договариваться с торговцем о крупных поставках. Сладости сладостями, а без мяса далеко не уедешь. Лисы вегетарианцами не бывают! Насколько успела понять, особую любовь они питают к курятине. Что неудивительно. Хотя перловку, конечно, ничто не переплюнет. Вне конкуренции!　

До кафе снова добиралась в компании Диана. В кармане позвякивали честно заработанные туйе, и я уже прикидывала, на что их потрачу. Вот поднакоплю определённую сумму и обзаведусь необходимыми вещами. Начну, пожалуй, с одежды, а закончу кроватью. Уже совсем скоро значительно похолодает, а там и зима не за горами — в кедах и ветровке особо не побегаешь.　

Типчик сопроводил меня и в сарайчик, куда закатила велосипед. К этому времени на небе проступила россыпь звёзд. Шёлковый ветер принёс запах незаметно подкравшейся ночи. В воздухе кружили сухие листья. Они же приятно шуршали под ногами, когда мы подходили к кафе.　

— Слушай, — подойдя к входу, я остановилась и посмотрела на Диана. — Всё спросить хотела. Зачем ты пошёл на поводу у Танид и привёз меня в этот мир? Ради денег?　

— Начнём с того, что в трамвай ты села сама. По собственной воле, я тебя туда силком не тянул. А насчёт денег…и это тоже. Сейчас я разрушу свою репутацию, но скажу, что хотел способствовать воссоединению семьи. Плана со слезами на глазах просила помочь в возвращении дочери.　

— Но ты ведь не мог не знать, что всё это делается ради свадьбы?　

— Не мог, — не стал отрицать Диан. — Но, честно признаться, не предполагал, что Танид станут так на тебя давить. Иногда Плана бывает прекрасной актрисой.　

Вечер располагал к откровениям и серьёзным разговорам.　

Лёгкий порыв прохладного ветра растрепал волосы, и, пригладив их, я спросила:

— Правда, что в местах, где живёт семья Вилир, заправляют волки?　

Диан усмехнулся:　

— И всё-таки, лисичка, ты решила устроить мне допрос.　

Повисла короткая пауза, заполненная шуршанием листьев и скрипом покачивающегося фонаря.　

Спустя несколько мгновений он всё-таки ответил:　

— Правда. Они живут недалеко от северных границ, где волки являются полноправными хозяевами. Даже турьеры не реагируют на притеснение ими лисов.　

— Насколько я понимаю, семья Вилир приезжала в эту деревню, чтобы переговорить с Танид и заручиться их поддержкой. Виатору нужно жениться на дочери Леониса и Планы, чтобы лисы могли укрепить позиции в тех местах. Таким образом, Кэти стала бы разменной монетой. На новом месте ей бы пришлось несладко, к тому же существуют определённые риски. Поэтому Плана не хотела её отдавать, даже несмотря на то, что сама Кэти без памяти влюбилась в Виатора. Но и отказать семье Вилир они с Леонисом не могли. Поэтому и вспомнили обо мне. Верно?　

Турьер посмотрел на меня долгим взглядом, после чего медленно кивнул.　

Ничего говорить не требовалось. Этот момент можно было считать окончательно прояснённым. Хоть что-то. Пускай не слишком приятная, но правда.　

На типчика я не злилась и верила в то, что он сказал. Диан не из тех, кто стал бы врать просто так. Он действительно знал о свадьбе, но в то же время считал, что помогает сироте вернуться домой. Конечно, мог бы и моим мнением поинтересоваться, но турьер прав — на трамвай я села сама. Сама ему поверила и сама не захотела мокнуть под дождём. Можно считать это его хитростью, знаком судьбы, или просто случайностью, но факт остаётся фактом.

Поднимаясь в спальню, я не переставала думать о том, что, как ни крути, а Диан мне помогает. По-своему, не афишируя, но помогает. Сомнительно, что кроме меня ему некого было пригласить для готовки ужина. Ту же тэту Роззи, например. Не удивлюсь, если раньше она как раз этим и занималась. А так он обеспечил мне какую-никакую подработку, в которой я очень нуждаюсь. Так что до тех пор, пока не откроется кафе, буду исполнять обязанности его личного шеф-повара.　

За этот день настолько устала, что сил не было даже на то, чтобы открыть дневник. Очень хотелось прочесть хотя бы пару страниц, но мозг требовал абсолютного спокойствия. В общем-то, я была с ним солидарна.　

Войдя в комнату, кое-как разделась и тут же рухнула на матрац.　

Всё остальное завтра. А сейчас только спать, спать, спать…

***

На следующий день общими усилиями нашей дружной команды был покрашен потолок. О, это был настоящий цирк! Что Адам, что Сэм, что мы с Наоми походили на акробатов, выделывающих трюки на передвижной лестнице. А краска попалась качественная — не текла и ложилась, как положено. Так что эта часть ремонта вышла аккуратной. Что было очень кстати, потому что все мы оказались ещё теми работничками и слишком поздно поняли, что потолки нужно было красить в первую очередь.　

По моему велению, по моему хотению их покрасили так называемым омбре. Плавный переход от кремового в персиковый смотрелся ровно так, как я себе и представляла. Классно, в общем. И стильно. И уютно. И ещё уйма эпитетов с бурными восторгами.　

На законном обеденном перерыве Адам предложил вместе покататься на великах. Идея мне понравилась, а вот с её реализацией возникали проблемы. Со свободным временем дефицит. В итоге решила совместить приятное с полезным. Попросила Адама показать мне лесное озеро, о котором не так давно узнала. Лис, естественно, согласился, и мы договорились, что съездим в лес в ближайшее время.　

После обеда в кафе неожиданно нагрянул Ян. Лисёнок захватил из дома старый валик и заявил, что тоже хочет нам помогать. От лишней пары лап отказываться, конечно, не стали, и мальчонка органично вписался в наш коллектив. Надо отметить, работал он активнее всех нас вместе взятых. Ян буквально искрился неуёмной энергией, чем напоминал мне яркий солнечный лучик.　

Чуть позже к нам снова присоединился Диан. Правда, на этот раз, принимать участие в работе не стал и наблюдал за всем со стороны. Контролировал. Давал указания. Одним словом, стал похож на нормальное среднестатистическое начальство.　

— Держи, — в один из коротких перерывов он протянул мне увесистый талмуд. — Это тебе для лёгкого чтения.

«Лёгкое чтение» весило порядка пары килограммов. Книга была очень толстая, в простом кожаном переплёте. На обложке красовалась говорящая надпись: «Конституционное право». И снизу приписка — «Люди. Лисы. Волки».　

Типчик усмехнулся:　

— Желаю приятного времяпровождения.　

Насчёт приятного — сарказм, а вот полезным оно будет точно. Это как раз то, что нужно. Буду углубляться в отношения двуликих с государством и разбираться в лисьих обрядах.　

Новоиспечённое лёгкое чтиво было отправлено на второй этаж и заняло почётное место рядом с дневником Дэлии.　

А вечером меня снова ждало постижение дзена, который постигаться совсем не хотел. Я честно старалась расслабиться, позволить второй сущности пробудиться, но ничего не выходило.　

Похоже, я всё-таки бракованная. И не сказать, что меня это расстраивает. Если так, то многие проблемы отпадают сами собой. Во-первых, никакому высшему не нужна такая жена, а во-вторых, не требуется проходить инициации. Сказка, а не жизнь.　

Пока я восседала на циновке, служительница подошла к столику и взяла с него наполненный стакан. Вернулась обратно и протянула его мне.　

— Мими Лисанна, выпейте, пожалуйста.　

Я подозрительно покосилась на отвар и перевела взгляд на тэту Бертину. Сразу же вспомнились её слова о том, что мими могут опоить, тем самым лишив воли, и выдать замуж. Конечно, до потенциальной свадьбы ещё уйма времени, но кто этих лисов знает…　

Видя моё замешательство, тэта слегка улыбнулась:　

— Это лисья мята. Очень дорогое растение. Отвары из него обладают множеством полезных свойств.　

Нерешительно взяв стакан, я усмехнулась:　

— Что, даже лучше перловки?　

— Лучше, — подтвердила тэта. — Пейте, не бойтесь.　

Наверное, если бы отвар мне предложил кто-то другой, я бы отказалась. Но учительница с первой минуты знакомства произвела благоприятное впечатление. Ей хотелось верить, да и повода не доверять она пока не давала.　

Запах у напитка был точно таким, какой стоял в доме семьи Танид — мятнокоричный. Так вот, оказывается, чем там пахло. Лисьей мятой. Кто бы сомневался, что блондинчики могут себе позволить такое дорогое удовольствие.　

Вкус приятный. Даже очень. А ещё от отвара возникает чувство лёгкости и ясности мыслей. Трудно объяснить, но ощущения действительно положительные. На ум приходит ассоциация с кошачьей мятой. Наверное, это растение — его аналог для лисов. На всякий случай, подобным лучше не увлекаться. Кто знает, может оно привыкание вызывает?　

Видимо, нелюбовь ко мне Покровительницы значительно сильнее действия мяты, потому как вторая сущность всё равно упорно не желала пробуждаться.　

— Тата Бертина, можно с вами поговорить? — спросила, когда мы вышли из храма. — Это важно.　

Учительница, ожидаемо, ответила согласием и пригласила меня к себе. Идя к ней домой, надеялась, что типчика удовлетворит ужин в качестве борща, который я вчера сварила. Хотя, если время будет позволять, надо к нему зайти. Семь туйе на дороге не валяются.　

Дом тэты Бертины находился недалеко от дома Яна. Они были похожи как внешне, так и внутренне — планировкой и убранством. Одноэтажные, симпатичные и очень милые. Единственное, что несколько выбивалось из моего представления об учительнице — это одиночество. Под этим имею в виду отсутствие семьи. Ни мужа, ни детей у тэты не было.　

Пока она заваривала чай, я осматривала гостиную, в которой оказалась. Уже давно пришла к выводу, что дом может рассказать о человеке не меньше, чем вкусовые предпочтения. Ну, или о лисе, суть от этого не меняется.　

Обставлена комнатка была скромно. Здесь царил абсолютный порядок, каждой вещи отводилось своё место. На столе у окна лежала небольшая стопочка книг и круглые очки. Рядом с ней — простой медный подсвечник и резная шкатулка. Возникло предположение, что в ней лежат немногочисленные, но дорогие сердцу вещи. Памятные.　

А на противоположной входу стене висело небольшое чёрно-белое фото. Вот уж что меня удивило. Ситуация сродни обнаружению миксера — даже не думала, что в Отории работают фотоаппараты. Судя по качеству печати, очень старые, скорее даже не советских, а постреволюционных времён. А то и дореволюционных.　

На портрете была запечатлена пара. Учитывая особенности взросления лисов, возраст определить сложно. По привычным меркам — обоим лет по двадцать пять. В девушке я сразу узнала тэту Бертину. В то время она была статной, немного полноватой, но всё же не такой крупной, как сейчас. В чертах лица сквозила уверенность, но в то же время печаль. Даже тоска. А вот мужчина, которого она держала под руку, казался властным и жёстким. Об этом говорил и взгляд, и осанка, и твёрдая линия губ.　

Сразу подумалось, что они муж и жена. А раз сейчас у тэты Бертины семьи нет, значит, он погиб. И, судя по тому, что нет и детей — погиб рано.　

Да…такими темпами скоро не только психологом-самоучкой буду, но и следователем-дилетантом.　

— А вот и чай, — в комнату неожиданно вплыла тэта и опустила на стол поднос с угощениями.　

Чай, печенье и пирожки с вишнёвым вареньем. Начинку угадала по запаху, даже пробовать не пришлось. Вот уж точно, с попаданием в этот мир обоняние разыгралось не на шутку. Развивается не по дням, а по часам. Того и гляди, в собаку-ищейку превращусь (в комплект к психологу и следователю, ага).　

Травяной сбор у тэты Бертины был особый. Попробовав, распознала ромашку, гвоздику и чабрец. Не совсем привычное сочетание, но неожиданно вкусное.　

Сделав несколько глотков, поставила глиняную чашечку на стол и подняла взгляд на учительницу.　

Она словно только этого и ждала:　

— О чём вы хотели поговорить, мими?　

Изначально я собиралась расспросить её о семье Танид. Имеются ли у них какие- то документы, подтверждающие наше родство, моё свидетельство о рождении или нечто подобное. Но спрашивать прямо в лоб не хотелось.

Я решила действовать постепенно и потому начала разговор с нейтральной, на первый взгляд, темы:　

— Вы не могли бы точно сказать, какого числа мой День рождения?　

— Девятого июля, — тут же отозвалась тэта.　

Вот так вот и узнаёшь, что всю жизнь справляла личный праздник на неделю раньше. Хотя, справляла — слишком громко слово. Терпеть не могу свои Дни рождения и никогда их не отмечаю.　

— Вы и этого не знали, — старая лисица тяжело вздохнула и придвинула ко мне тарелку с пирожками. — Угощайтесь. А родились вы в восемнадцать сорок пять, если быть точнее.　

По виду тэты Бертины поняла, что мой вопрос упал на благодатную почву. Иногда стоит лишь правильно подобрать слова, и собеседник располагается к откровениям. Я видела, что женщина мне сочувствует и хочет помочь.　

Стараясь действовать так же аккуратно, как бы между прочим, спросила:　

— А в деревне я пробыла ровно месяц?　

— Месяц и два дня, — осведомлённость тэты просто поражала. — Когда настал день решающей битвы, и в деревне стало небезопасно, мими Плана договорилась с тогдашним турьером, и он отвёз вас в другой мир. Так получилось, что как раз в то время открылся портал, и ваши родители воспользовались этим шансом.　

— Как так получилось, что у меня русые волосы?　

Учительница несколько замялась. Показалось, что она хочет что-то сказать, но не решается. Тата Бертина откусила печенье, сделала глоток чая и на несколько мгновений задумалась.　

— К сожалению, на этот вопрос у меня нет чёткого ответа.　

Ключевое слово — чёткого. Значит, какой-никакой всё-таки есть.

Я видела, что женщина чего-то недоговаривает, но давить на неё не стала. Успеется. А сейчас важно не спугнуть её доверие.

Наступила пора переходить к главному.　

Я слегка подалась вперёд и спросила:　

— Скажите, а как у лисов с документами? Насколько мне известно, существуют определённые карточки, которые в городе проверяют турьеры. Просто дело в том, что мне предстоит работа в кафе, и я должна во всём этом разбираться. Турьера Кросса не хочется беспокоить по пустякам. Кроме этого мне бы хотелось узнать, имеются ли ещё какие-либо документы, касающиеся меня лично. Например, свидетельство о рождении.　

Вроде бы вопрос построила правильно. Не в лоб, но и с непрозрачным намёком.　

Тата Бертина намёки понимать умела, в чём я никогда и не сомневалась. Учительница посмотрела на меня проницательными охристыми глазами и спустя несколько мгновений произнесла:　

— Имеются. Когда в деревне рождается ребёнок, его регистрирует турьер. У мими Планы и господина Леониса хранятся все соответствующие бумаги. И свидетельство в том числе.　

— То есть, документов несколько?　

— Один из них подтверждает то, что вы принадлежите к высшим лисам, — кивнула тэта. — Он так же заверен тогдашним турьером. Как я и сказала, все бумаги хранятся у семьи Танид. Поэтому, если хотите их посмотреть, нужно разговаривать с ними.　

Значит, разговора всё-таки не избежать. Впрочем, это и так было понятно с самого начала. Единственное, что расстраивает — я утверждала, что ноги моей больше не будет в их доме. А сейчас, кажется, это опрометчивое обещание придётся нарушить.

— Вот только не уверена, что они согласятся удовлетворить ваше любопытство, — вздохнула учительница, прервав ход моих мыслей. — Полагаю, перед тем, как с ними разговаривать, вам, действительно, лучше разобраться в тонкостях наших законов. К сожалению, в этом вопросе я помочь практически не могу.　

И не надо. Диан вручил местную «конституцию» как раз кстати. Буду грызть по ночам и просвещаться.　

Неожиданно тэта Бертина участливо тронула меня за руку и посмотрела в глаза:　

— Лисанна, поверьте, мне бы искренне хотелось, чтобы вы были счастливы. Но Плана Танид от своего так просто не отступится. Будьте уверены, она сделает всё для того, чтобы выдать вас замуж и сослать в северные земли. Если мими перестала вас допекать, это вовсе не значит, что она передумала.　

В этом я и не сомневалась. И на подобное даже не надеялась. Было бы слишком просто, а в жизни так не бывает.　

Тихо горела лучина, и в комнате ощущался едва уловимый смолянистый запах. Он перемешивался с ароматом выпечки, и этот дуэт навевал теплоту и уют. Ощущение дома. Даже несмотря на трудный разговор, чувства в этом домике возникали светлые. Бывает же.　

Наступила короткая пауза. Слышалось, как за окном шуршит сухими листьями осенний ветер.　

— Знаете, я ведь очень хорошо вас понимаю, — тэта вновь вздохнула, и её тоскливый взгляд направился куда-то мне за спину.　

О том, что она смотрит на висящее на стене фото, я догадалась сразу. Вернее, не догадалась, а почувствовала. Интуитивно. И знала, что сейчас тэта Бертина расскажет что-то из своего прошлого. Нужно лишь дать ей немного времени.　

— Хоть я и не из высших, замуж тоже выходила по велению родителей, — охристые глаза учительницы затянулись проволокой воспоминаний. — Он был из хорошей семьи, живущей за счёт торговли. Отец продавал в город крупные партии тамаринда и прочих специй. Не считая высших лисов, эта семья была самой богатой в деревне. Мои родители тоже не бедствовали. Согласия ни у меня, ни у него никто не спрашивал. Ниаль был достаточно практичным, чтобы понимать выгоду такого союза. А я просто не могла пойти против воли родителей. Так и сошлись. О любви речи не шло. Да, было уважение, но счастья это не принесло. А потом Ниаль заболел. Знахари не сумели помочь, и он сгорел меньше, чем за полмесяца. Детей мы завести не успели, второй раз замуж я не вышла, поэтому так и живу одна. Да…а ведь в день свадьбы мне казалось, что хуже быть просто не может. Как оказалось — может. Одиночество. Вот, что самое страшное. И даже несмышлёные лисята, которых я обучаю, не могут заполнить пустоту в сердце…　

Тата Бертина погрузилась в себя и словно не замечала ничего вокруг. Забыла о том, что рассказывает об этом мне. Я смотрела на неё и в этот момент видела одинокую, несчастную, но в то же время умудренную опытом женщину. И было в ней что-то такое, что ещё больше укрепило мою к ней симпатию. Если одиночество самое страшное, то искренность — самое дорогое. И о том, и о другом я знаю не понаслышке.　

Неожиданно лиса опомнилась и покачала головой:　

— Мими Лисанна, милая, не слушайте меня! Вы — не я. И у вас всё будет по-другому.　

В этом не сомневаюсь. Если Плана не намерена отступаться, то я отступаться не намерена вдвойне.　

Сейчас я заручилась поддержкой турьера, мудрой лисицы, маленького шустрого лисёнка, и мы ещё посмотрим, кто кого!　

— Спасибо вам, — просто улыбнулась, зная, что прочие слова в этой ситуации будут лишними.　

Мы тепло расстались, и тэта Бертина сообщила, что если мне что-то понадобится, я всегда могу рассчитывать на её помощь.

Идя к дому, думала о том, что мне ещё предстоит о многом узнать. И учительница права — начать следует с детального изучения местных законов. Не сомневаюсь, что существует маленькая неприметная лазейка, с помощью которой можно избежать дурацкой свадьбы. И я обязательно её найду. Нужно лишь, как следует, постараться.