Следующие несколько дней пролетели незаметно. С утра до ночи адепты продолжали тренироваться в боевой магии и изучать артефакторику. Все были без ума от Дрейка, и его пары не прогуливал ни один человек. За один месяц молодым магам предстояло обучиться тому, что другие постигали годами, поэтому нагрузки были нереально высокими. Если вначале у студентов оставался какой-то запас сил и уверенность в том, что они со всем справятся, то к концу недели эта уверенность стала угасать. Подъем в пять утра, долгие пары, нескончаемые изматывающие тренировки, возвращение в общежитие поздним вечером, короткий сон — и снова все по кругу…

Академия стала походить на военный объект, где все следовали четкому расписанию и инструкциям. Лорд Грэм ходил мрачнее тучи и натаскивал свою группу гораздо активнее других кураторов. Из адептов выжимался максимум их возможностей, но и это декан считал недостаточным. Они фактически жили на полигоне, лишь иногда прерываясь, чтобы пообедать или переодеться. Об отдыхе речи не шло, но адепты понимали, что декан действует только им во благо, поэтому сцепляли зубы и беспрекословно выполняли все приказы. Они знали, что чем большему сумеют научиться за этот месяц, чем больше разовьют свои способности, тем выше будет шанс выжить, сплетая заклинание в горах Солин.

Солнечное затмение прогнозировали тринадцатого декабря, а уже первого они должны были отправиться в Триальскую империю. Там все оставшееся до момента возрождения время адепты должны были усиленно тренироваться, причем делать это с местными стихийными магами. В империи их было немного, но любая поддержка была не лишней.

В другие государства Триальской империей также были отправлены запросы о помощи, и многие страны откликнулись, хотя магов в них было еще меньше. В большинстве государств проживали обычные люди, не имеющие стихийного дара, и другие расы, магия которых не подходила для создания заклинания. Единственными существами, чья магия могла помочь, являлись ведьмы, использующие энергию темных прорывов, по они никогда не ладили с властью и поэтому отказали в содействии.

Джолетта возвращалась с боевки, которую сегодня проводили не по группам, а индивидуально для разных факультетов. Преподаватель боевой магии у водников в буквальном смысле выжал из них все соки, но Джолетта была этому даже рада. Она оказалась едва ли не единственной, кому подобные тренировки доставляли какое-то особое удовольствие. Это было именно то, чего она всегда так хотела и к чему стремилась, — настоящее обучение, проверка на прочность и испытание собственных возможностей. Джолетта выкладывалась на полную, стремясь превзойти и себя, и всех остальных.

Место декана факультета воды на днях официально заняла Роуз Ринар, или попросту Роза, являющаяся неизменным членом совета магов. С тех пор как она вступила в эту должность, и без того тяжелые условия стали для водников еще суровее.

Джолетта радовалась, что отец пока не в курсе того, что творится в академии. Насколько она знала, информация о возрождении дракона являлась засекреченной, и о ней были осведомлены только монархи, члены совета и непосредственно маги, участвующие в создании заклинания. Магическая клятва, которую принесли адепты, подписав документ о неразглашении, не позволяла рассказать обо всем даже близким родственникам и друзьям.

Подойдя к комнате, Джолетта обнаружила под дверью неожиданный сюрприз. На полу в красивой хрустальной вазе стоял огромный букет белых роз. Джолетта на миг замерла, ошарашенно глядя на нежданный подарок. Сперва она подумала, что букет адресован Нике, но вскоре заметила среди белоснежных цветов красный мак и соцветия гардении. Букет определенно предназначался ей. И не нужно было долго думать, чтобы понять, кто его послал.

Склонившись, Джолетта взяла в руки прикрепленную к одному из стеблей записку, на которой красивым ровным почерком было выведено: «Надеюсь, вы примете этот знак внимания и согласитесь провести со мной вечер. У парадных ворот в девятнадцать часов».

Джолетта не смогла сдержать улыбку. Надо же… он не оставил без внимания ее слова о маке и гардении.

С трудом подняв с пола тяжелую вазу, Джолетта вошла в комнату и водрузила ее на стол. При этом она пригрозила Барсику, что если тот, не приведи первородные элементали, ее опрокинет, то ему не поздоровится. Кот обиженно мяукнул и демонстративно отвернулся, всем своим видом выражая оскорбленное достоинство.

По комнате распространился приятный нежный запах, который хотелось вдыхать бесконечно. Белые розы Джолетта любила больше всех остальных цветов и не могла не радоваться тому, что Арос Лосгар угадал ее предпочтения.

Бросив взгляд на часы, она ахнула — шесть тридцать! Собраться на свидание за полчаса просто нереально!

Как назло, квинты до сих пор были заняты тренировками, и никого из друзей поблизости не было. Мысленно сетуя на то, что все-таки давно стоило пригласить для таких экстренных случаев горничную, Джолетта помчалась в ванную. Хотя она и заплетала волосы в длинную косу, укладывая ее на затылке, после сегодняшней боевки вид они имели все равно жалкий. На то, чтобы вымыть роскошную шевелюру, ушла уйма времени, и Джолетта уже смирилась с тем, что ректору придется ждать очень долго.

Намотав на мокрые волосы полотенце и надев халат, она принялась наносить макияж, который, к счастью, требовал гораздо меньше времени, чем все остальное. При ее внешности избыток косметики был ни к чему, и для усовершенствования облика хватало всего лишь пары взмахов кисточки туши и румян.

Неожиданно в дверь комнаты постучали.

— Ну кто там еще?! — простонала Джолетта и, докрасив ресницы, пошла открывать.

На пороге стоял Крис, держащий в руках пару конспектов по боевой магии, которыми Джолетта недавно с ним поделилась.

— Вот, зашел вернуть, — произнес очевидное Крис, протягивая конспекты. При этом он пристально изучил Джолетту с головы до пят, задержав взгляд на вырезе халата и длинных стройных ногах.

— Ты как раз вовремя! — обрадовалась она и буквально втащила ошарашенного друга внутрь.

Джолетта с ходу стянула с мокрых волос полотенце, взъерошила их и велела:

— Суши!

Воздушник несколько мгновений оторопело молчал, а после наконец понял, что от него хотят. Тяжко вздохнув из-за того, что снова приходится выжимать из себя магию, Крис сделал пасс рукой, и вокруг головы Джолетты закружился ветер. Он подхватил белоснежные пряди, поднял их вверх, и уже через несколько минут те были абсолютно сухими.

— Спасибо, до свидания! — Все так же активно Джолетта вытолкала воздушника за дверь и не забыла добавить: — И да, передай деду Михею, что на сегодняшней отработке меня может не ждать!

Вновь оставшись одна, Джолетта уложила локоны, брызнула на себя любимыми жасминовыми духами и надела платье. Сегодня пришлось обойтись простым фасоном и отсутствием корсета, но, по привычке глянув в зеркало, она осталась довольна своим внешним видом.

К назначенному месту встречи она пришла ровно на десять минут позже, на что и рассчитывала. Наверное, во всех мирах правила свиданий одинаковы — девушка должна опаздывать! Конечно, совсем чуть-чуть, чтобы заставить мужчину слегка поволноваться, а не довести его до ручки. Десять минут — как раз идеально.

Если Джолетта думала, что белые розы станут единственным сюрпризом, то она сильно ошибалась. Лосгар преподнес ей еще один букет, и на этот раз цветы были пропитаны магией. Джолетта не смогла сдержать изумления при виде алых роз, охваченных пламенем. Такой эффект достигался при помощи специального артефакта, который мог изготовить редкий мастер. Алые головки цветков окружал самый настоящий огонь, но его особенность была в том, что он не обжигал и букет можно было спокойно держать в руках.

— Леди. — Ректор улыбнулся, галантно раскрывая перед ней дверцу нанятого экипажа.

Джолетта изящно забралась внутрь, при этом едва сдерживая широкую радостную улыбку. Даже после тяжелого дня она чувствовала прилив сил, а на душе было светло и легко.

Они ехали по вечернему Фейрану, направляясь в центр города. На вопрос Джолетты о том, куда именно они едут, ректор вновь загадочно улыбнулся и ничего не ответил. Весь экипаж заполняло благоухание роз, аромат которых усиливал и раскрывал магический огонь. Джолетта вдыхала этот неповторимый запах и поверх букета смотрела на Лосгара. Тот отвечал ей теплым лучистым взглядом, от которого в ее душе все переворачивалось.

Экипаж остановился у центральной площади, на которой раскинулась шоколадная ярмарка. Сегодня был последний день этого фестиваля, но за всеми проблемами и нескончаемыми тренировками Джолетта совсем об этом забыла. Сейчас здесь сновала куча народа, гуляния были в самом разгаре. Отовсюду доносились громкая музыка и голоса сотен людей, пришедших отметить последний день ярмарки.

В центре прямо возле шоколадного фонтана установили огромную сцену, на которой с минуты на минуту должно было состояться выступление иллюзиониста — мага, избравшего профессию фокусника. Благодаря симбиозу дара и ловкости рук иллюзионисты творили невероятные вещи, и их выступления причисляли к высокому искусству. Как правило, они гастролировали по городам и редко надолго задерживались на одном месте. Поэтому то, что сегодня именитый иллюзионист выступал в Фейране, являлось целым событием, которое никто не хотел пропускать.

Перед сценой установили ряды кресел, и свободных мест уже практически не было. Импровизированный зал окружал защитный купол, позволяющий пройти внутрь только обладателям специальных билетов, которые, к слову, были распроданы еще несколько месяцев назад. Зрителям, не успевшим их приобрести, приходилось довольствоваться видом со стороны, но купол был создан таким образом, что очертания сцены размывались и увидеть выступление во всей красе было невозможно.

Джолетта ничуть не удивилась, когда Лосгар, предложив ей взять его под руку, направился прямиком к вип-местам. Они спокойно миновали защиту и заняли кресла, которые находились в первом ряду. Здесь была специально оборудованная зона с множеством мягких подушек и низким столом, уставленным всевозможными яствами. Кресла отличались мягкостью и удобством, в отличие от тех, что находились позади.

Под куполом было очень тепло, и Джолетта сняла шубку, оставшись в платье. Она не пожалела, что остановила свой выбор именно на нем — темно-синем, приталенном и украшенным мелкими переливающимися камушками, которые красиво мерцали при тусклом свете.

Как только они опустились в кресла, к ним подошла невысокая молодая девушка, судя по внешности, уроженка Южной Каринии. Почтительно поклонившись, она принялась разливать чай по маленьким фарфоровым чашкам. Каринийцев отличала очень смуглая кожа, пепельно-белые волосы и близко посаженные глаза, являющиеся расовой особенностью.

Разлив чай, девушка протянула чашечки Джолетте и Лосгару, после чего снова поклонилась и отправилась к другим высокопоставленным гостям. Кариния славилась своими плантациями, на которых произрастало более двух тысяч видов чая. Тот, что им подали сейчас, имел насыщенный пряный аромат и оттенок какао — последний и самый удачный эксперимент магов земли. Объединив два таких разных вкуса, они получили восхитительный напиток.

Джолетта сделала маленький глоток, и в этот момент зазвучала барабанная дробь, на сцене заполыхали факелы, и появился иллюзионист. Опять же кариниец.

— Добрый вечер, дорогие друзья! — сняв цилиндрическую шляпу, он забавно поклонился и, выпрямившись, обвел зрителей пытливым взглядом. — Сегодня мы с вами будем ломать стереотипы! Как вы думаете, живут ли бабочки поздней осенью? Что? — Он демонстративно приложил ладонь к уху. — Нет?

Иллюзионист хитро улыбнулся, взмахнул руками, и в ту же секунду над сценой закружились сотни горящих бабочек, созданных из огня.

Зал восторженно загудел, раздались аплодисменты, а иллюзионист продолжил:

— А умеют ли рыбы летать?

Еще один взмах рукой — и в воздухе появились чудесные золотые рыбки, сотканные все из того же пламени. Они кружили вместе с бабочками, касались их и рассыпались на множество горящих искр.

— Возможно ли воскресить лето среди бушующей метели?

Зрители буквально впились в иллюзиониста горящими от предвкушения глазами, и вскоре их взору предстал самый настоящий летний пейзаж. Мановение руки — и в воздухе появилась картинка голубого неба и зеленого луга, пестрящего яркими цветами.

— Как это? — потрясенно выдохнула Джолетта, которая хотя и бывала на подобных представлениях не один раз, такое видела впервые.

Ей вспомнился рассказ Ники о том, что в ее мире существуют так называемые фильмы, с помощью которых можно наблюдать за любыми действиями и временем. Тогда Джолетта даже представить такое не могла и уж тем более не подозревала о том, что это возможно в Дагории.

— Последние достижения в искусстве иллюзорной магии, — шепнул ей Лосгар. — Это представление — премьера в Агавийском королевстве, раньше он выступал с этой программой только в Каринии.

Ректор не стал пересказывать подробности и замолчал, давая Джолетте в полной мере насладиться представлением. Летний луг сменился морем, куда тут же нырнули созданные золотые рыбки. Едва они коснулись воды, как с шипением исчезли, обратившись в пар. Тот тут же взмыл вверх и превратился в пушистые облака, зависшие в лазурном небе.

Один элемент сменялся другим, вплетаясь в общую канву рассказываемой истории. Во время шоу иллюзионист шутил, дискуссировал с залом и даже приглашал на сцену добровольцев.

— О прекрасная леди! — Неожиданно его взгляд остановился на восхищенной Джолетте. — Что это у вас?

Казалось бы, типичный прием всех иллюзионистов, но, когда он спустился со сцены и подошел к ней, Джолетта затаила дыхание.

— Что же? Что же? Что же? — Он протянул вперед руку и коснулся кончиками пальцев ее волос.

В следующий миг на его ладони оказалась огромная огненная бабочка, на крыльях которой виднелись маленькие копии пейзажей, показанных на сцене. Увидев это чудо, Джолетта ахнула. Магия просто поражала воображение — искусная, красочная, тонкая работа, какой прежде не видел никто.

Джолетта протянула руку, и бабочка перепорхнула на нее, оставив за собой шлейф горящих искр. За куполом, окружающим площадку, было холодно и снежно, и от этого контраста происходящее казалось еще более нереальным. Бабочка была теплой, и от соприкосновения с ней по коже пробегали легкие энергетические разряды.

Иллюзионист щелкнул пальцами, и прекрасное создание взмыло в воздух, закружилось и затерялось среди своих собратьев, осыпав зал новыми искрящимися крупинками.

Когда иллюзионист взял руку Джолетты и изящно приложил ее к губам, выражая почтение, взгляд леди зацепился за перстень, поблескивающий на его безымянном пальце. Небольшой черный камушек в золотой оправе мерцал в полумраке и отражал красные всполохи огня. Джолетта не знала, с чего вдруг обратила внимание на такую мелочь, и, едва подумав об этом, тут же себя одернула.

Иллюзионист вернулся на сцену и продолжил представление. Шоу длилось несколько часов, которые пролетели как одно мгновение. Маг показывал множество трюков, которые казались и не трюками вовсе, а самой настоящей реальностью. Иногда на сцене появлялись ассистенты, которые помогали воплотить тот или иной элемент представления. За куполом собралась внушительного размера толпа, жадно взирающая на шоу, и хотя эти люди не могли видеть всех деталей, даже размытые картинки вызывали у них восторг.

— Хочешь с ним пообщаться? — спросил Лосгар, когда представление закончилось и все начали расходиться. — Если есть желание, можем зайти в его фургончик.

Желание у Джолетты было, причем очень большое, поэтому уже через несколько минут они обошли сцену и оказались перед тем самым фургончиком, о котором говорил ректор. Иллюзионисты были бродячими артистами, и даже те, кто неплохо зарабатывал и имел множество государственных наград, предпочитали такой образ жизни шику и роскоши. Но конкретно этот иллюзионист все же оказался личностью широко известной, и фургончик у него был соответствующий — большой, комфортный и оснащенный всевозможными удобствами. Впряженные в него лошади были породистыми и дорогими, что также говорило об обеспеченности их хозяина.

Когда они вошли внутрь, артист негромко переговаривался со своей помощницей — девушкой, которая разливала для гостей чай. Иллюзионист передал ей какой-то сверток, и та, заметив стоящих у входа Джолетту и Лосгара, быстро спрятала его в сумку. Суетливо поклонившись, каринийка спешно покинула шатер.

— Исполнительная девочка, — улыбнулся иллюзионист, видя, что гости провожают ее заинтересованными взглядами. — Еще раз мое почтение, лорд, леди. Надеюсь, представление пришлось вам но вкусу?

— Более чем, — улыбнулась в ответ Джолетта и без перехода поинтересовалась: — Как вы это делаете?

Иллюзионист засмеялся:

— Ловкость рук и никакого мошенничества. А еще — магия и хорошие артефакты.

Джолетта с интересом осмотрела интерьер фургончика и наткнулась на афишу, которую не заметила сразу.

— У вас такой интересный псевдоним.

— Странник — не только псевдоним, но и образ жизни, — усмехнулся иллюзионист, — и я очень рад, что дорога привела меня в Фейран, где я смог увидеть знаменитую Джолетту де Лэйр.

Джолетта удивилась:

— Не думала, что слухи о моей персоне достигли и далекой Каринии.

— О, вы себя недооцениваете, — вновь улыбнулся Странник. — Ваши портреты украшают все известные издания.

— Жаль, что вы не прихватили с собой свежую прессу, — со смехом заметила Джолетта. — Было бы любопытно посмотреть, что обо мне пишут за рубежом.

— Ну, в последнее время только и разговоров, что о вашей помолвке с не менее знаменитым лордом Лосгаром. — Иллюзионист посмотрел на ее спутника.

— Я польщен, — сдержанно улыбнулся тот.

Еще некоторое время Джолетта расспрашивала Странника о жизни в Каринии, где ей никогда не доводилось бывать, об артефактах, производимых там, и, конечно, о магии, которую он применял на шоу. Джолетте очень хотелось узнать, каким образом в воздухе появляются сменяющие друг друга картинки. Всех профессиональных секретов иллюзионист выдавать, естественно, не стал, но в общих чертах объяснил. Основой такой магии являлся тот же принцип, что и в образовании радуги. Свет отражался от поверхности воды до того, как попадал на капли, и происходило преломление. Магия усиливала эффект и благодаря некоторым хитростям трансформировала это в картинку. Каким именно хитростям, Странник опять же умолчал.

Когда они покидали фургончик, время было уже позднее, и Джолетта думала, что сейчас они вернутся в академию. Но, как оказалось, у Лосгара на этот счет имелись другие планы. Вместо того чтобы идти к ожидающему их экипажу, он повел Джолетту в противоположную сторону. Они обогнули площадь, миновали множество палаток и подошли к пятиэтажному зданию, гордо возвышающемуся над площадью. Оно одновременно являлось и недорогим магазином одежды, и цветочной лавкой, и цирюльней, а два верхних этажа были жилыми.

Джолетта решительно не понимала, для чего они сюда пришли, и когда ректор позвонил в висящий на двери колокольчик, удивленно на него посмотрела.

Спустя несколько минут по ту сторону стены раздались громкие шаркающие шаги, дверь приоткрылась, и из нее высунулась голова заспанного гнома. Именно заспанного — даже ночной колпак на голове имелся.

— И угораздило же меня поселиться на этой дарховой площади! Никакого покоя нет! — прокряхтел он, смерив визитеров недовольным взглядом. — Чего надобно?

В следующее мгновение в его припухших глазах промелькнуло узнавание, и он несколько оживился.

— А, это вы! — Запрокинув голову, гном посмотрел на Лосгара. — Проходите!

Пока они поднимались по лестнице на верхние этажи, он не уставал болтать:

— Не извольте беспокоиться, уважаемый лорд, все сделали, как вы велели. В лучшем виде, так сказать!

Гном шел впереди, освещая путь желтым фонарем. Внутреннее убранство здания выглядело просто, без всяких намеков на роскошь и изыски. Деревянные ступени поскрипывали под ногами, слышалось, как в каминной трубе гуляет ветер.

Джолетту грызло любопытство, и она с трудом дождалась того момента, когда лестница осталась позади, и они оказались на пятом этаже, откуда поднялись на крышу.

— Как и договаривались, кушанья доставили из «Сиятельного», — заулыбался гном, поправляя съехавший колпак. — Приятного вечера и вам, и вашей леди!

Лосгар протянул владельцу увесистый, туго завязанный мешочек. Проворно его схватив, гном еще раз рассыпался в пожеланиях и был таков.

Джолетта в это время удивленно хлопала ресницами, взирая на мягкую софу, застеленную бежевым пледом, и на кофейный столик, где возвышалась ваза с фруктами и бутылка белого игристого вина. Магический купол не позволял проникать сюда снегу и холодному ветру. С крыши площадь просматривалась как на ладони, а ночное небо, на котором сквозь разрывы туч проглядывала россыпь звезд, казалось очень близким.

— А вы романтик, — улыбнулась Джолетта, позволяя Лосгару помочь ей снять верхнюю одежду.

— Иногда можно, — доверительно шепнул тот и проводил ее к накрытому столу.

Откупорил бутылку вина и в ответ на красноречивый взгляд Джолетты улыбнулся.

— И это иногда можно. Даже если вы адепт и ректор, которых завтра ждет сложный учебный день.

Джолетте было невероятно приятно, что для нее устроили такой прекрасный вечер. Конечно, она и раньше не была обделена вниманием и подарками поклонников, но сейчас все было по-другому. Принимать ухаживания от человека, который небезразличен, оказалось вдвойне приятно, и Джолетта чувствовала себя как никогда счастливой. Какая разница, что весь мир висит на волосок от гибели, если сейчас все так восхитительно?

С площади доносилась приятная музыка, которую приглушал магический купол, оттуда же раздавались радостные возгласы людей, а на крыше было тепло и спокойно. Белоснежная пелена окутала город, подарив ему особое очарование. Из труб домов шел серый дым, тонкими завитками поднимающийся в небо и растворяющийся в сумраке позднего вечера.

Вино, фрукты, звездное небо и приятная компания — что еще нужно для маленького счастья?

Джолетта и Лосгар разговаривали на совершенно разные темы. Впервые ей захотелось с кем-то поделиться теми вещами, о которых она прежде не говорила никому. Казалось бы, ничем не примечательные мелочи, но лорд слушал ее внимательно и с неподдельным интересом. Джолетта рассказала о забавном случае, когда была ребенком и заблудилась в саду собственного замка, а пес по имени Шорох вывел ее к парадному входу. Как в детстве она терпеть не могла свои дни рождения, все время сбегала от гостей и пряталась, забравшись на любимую яблоню.

— А вы бунтарка, леди де Лэйр, — усмехнулся Лосгар, смотря на нее лучистыми глазами.

— Иногда можно, — в тон ему ответила Джолетта. — Даже если ты дочь герцога и завтра от любимого папочки обязательно влетит.

Ректор тоже поделился занятными случаями из своей жизни. Джолетте было интересно больше узнать о его семье — о графе, неординарной графине и сестренке Бель, в которой Арос души не чаял. Все значимые праздники, такие как Зимнее солнцестояние и День пяти стихий, их семья отмечала дома, в отличие от прочих аристократов, предпочитающих это время проводить на приеме в королевском замке.

В какой-то момент Лосгар предложил Джолетте подойти к краю крыши. Как только они поднялись с софы, раздался громкий хлопок и небо окрасил разноцветный фейерверк. Красочный, яркий, он походил на распускающиеся цветы, завораживающие своей красотой. Мелькали разноцветные вспышки, восторженно гудели улицы, где люди наблюдали за праздничным салютом, некоторые горожане высунулись из окон, не желая пропускать прекрасное зрелище.

С крыши фейерверк смотрелся особенно удивительно, но уже через минуту Джолетта поймала себя на том, что зрелище ее практически не волнует. Почувствовав на себе взгляд, она обернулась в сторону Лосгара и замерла, зачарованно глядя ему в глаза.

Он отвел в сторону выбившуюся из ее прически прядь волос и нежно провел пальцами по щеке. Подался вперед и коснулся губ таким же нежным поцелуем.

Продолжали греметь взрывы салюта, сотни тысяч искр окрашивали небо, но они не шли ни в какое сравнение с тем пламенем, какое разгоралось внутри Джолетты. Упоительное, долгое, волнующее мгновение, отпечатывающееся в каждой клеточке тела и каждом уголке сознания…

— Выходи за меня, — отстранившись, выдохнул Арос, неотрывно смотря ей в глаза.

— Мы же и так помолвлены, — едва слышно прошептала Джолетта.

Ректор улыбнулся.

— То есть вы признаете действительность этой помолвки, леди де Лэйр?

— Только если вы действительно этого хотите, лорд Лосгар. — Она улыбнулась в ответ, но ее голос звучал серьезно. Внимательно всмотревшись в его лицо, она спросила: — Ты ведь совсем недавно говорил, что не хочешь жениться. Что изменилось?

— Я узнал тебя, — просто ответил Арос. — Настоящую. Ту, что прежде скрывалась под маской самовлюбленной аристократки. Если хочешь знать, наше обручение никогда не было для меня фиктивным.

— Я настоящая тоже не сахар, — попыталась возразить Джолетта. — Такая же эгоистичная, гордая, своевольная и…

— Ты сейчас пытаешься сказать, что мне не стоит на тебе жениться?

Она хитро улыбнулась.

— Нет. Всего лишь предупреждаю о последствиях.

— То есть согласна? — В голосе Лосгара проскользнуло волнение.

Джолетта выждала недолгую паузу, а после привстала на цыпочки и сама потянулась за очередным поцелуем, который был лучшим ответом на заданный вопрос.