Ввиду случившейся накануне трагедии, над моей задуманной маленькой местью повис большой вопросительный знак. За несколько минут до выхода Олдера на арену, я намеревалась прийти к нему, застать врасплох и довести до такого же состояния, в каком вчера пребывала я. Непрестанно убеждала себя, что это мой рогато-хвостатый советчик, потирая ручонки, желает позлорадствовать и восторжествовать, но на деле повторения вчерашнего хотела я сама — и не только для того, чтобы осложнить Олдеру предстоящий бой.

Вдобавок, мне нужно было расспросить подробности о Кристоре. Но ни Олдер, ни отец с Райном в гильдию до сих пор не вернулись. Уже наступило утро, до начала игр оставалось всего три часа, а никаких намеков на их скорое появление не было и близко.

Я привычно сидела перед зеркалом, над моей прической привычно колдовал Чука, а на моих коленях совершенно непривычно возлежал Плакс. Как оказалось, во время вчерашней погони за хвостом песик умудрился поранить лапу, именно поэтому Чука покинул меня столь скоропостижно, без возражений уступив место массажиста Олдеру.

Плакс то и дело издавал жалобный скулеж, его глаза слезились больше обычного, лапку украшала белая повязка с розовыми стразами, на которую он периодически бросал невероятно несчастные взгляды. Двумя словами — Плакс страдал.

— Предатель, — в который раз беззлобно обвинила я Чуку.

— Не шевелись, — велел нисколько не устыдившийся стилист. — На интервью тебе следует ослеплять и умертвлять.

Умертвлять чертяк, вынудивших согласиться на это интервью, я бы стала с радостью. Вот только опыт подсказывал, что после общения с ними я сама буду уползать полудохлой.

Прямо перед началом игр все, кто уже вышел в полуфинал, должны были пообщаться с представителями небезызвестного «Вестника», причем пообщаться основательно. Интервью обещало стать одним из самых развернутых, что меня расстраивало. Тратить время на такую ерунду было жалко, но отказаться не представлялось возможным.

— Давай леденец, — напомнил Чука, завивая последний локон.

Плакс получил очередную дозу успокоительного, выдаваемого строго по расписанию, и даже лизнул мне ладонь.

Сегодня пришлось облачаться в платье, но Чука давно изучил мои вкусы, согласовал со мной концепцию нарядов, и теперь все они, независимо от случая, имели общий стиль. По моему настоянию сегодняшнее платье имело облегающий фасон и декольте чуть более глубокое, чем обычно.

— Он все равно победит, — как ни в чем не бывало, сказал Чука, в то время как я собралась выходить.

Обернувшись, бросила на него вопросительный взгляд.

— И не только сегодня, — добавил он.

— Значит, в меня ты не веришь?

— Не будь на играх Дирра, я бы поставил на тебя, — Чука усмехнулся. — А так прости, детка, но пятьсот тысяч моих кровных льер отданы ему.

— Предатель! — снова резюмировала я и решительно покинула комнату.

Странным образом интервью промелькнуло как одно мгновение. Вопросы в большей степени были стандартными, и лишь пара — провокационными. В целом сложилось впечатление, что личная жизнь участников волнует издания гораздо больше самих игр. Меня расспрашивали об Олдере: о нас с ним, о том, правда ли он обладает магией перемещения, действительно ли родом из Кайрийской империи. Судя по тому, что такие сплетни вообще имели место быть, сам Олдер эти факты своей биографии теперь не очень-то и скрывал.

После меня сфотографировали в разных ракурсах, попросили позировать с другими финалистами и, наконец, отпустили. Как и предполагала, общение с этими кровопийцами вытянуло почти все соки, но отступить от задуманного мне это все же не помешало.

Олдера я застала в его личных комнатах игрового комплекса. Подперев подбородок рукой, он сидел за столом и задумчиво смотрел в окно. Но стоило мне тихо прикрыть за собой дверь, как он моментально обернулся. Его взгляд прошелся по моему лицу, скользнул ниже, медленно опустившись до самых туфель, и каждую секунду этого путешествия я прочувствовала словно прикосновение.

А еще почувствовала, что с сегодняшним обликом попала в самую точку, но, решив сначала прояснить куда более важные моменты, спросила:

— Что произошло вчера с Кристором? Его нашли, или…

Олдер тут же переменился, и я заметила, как его пальцы сжались в кулаки:

— Не нашли. На берегу никаких следов не обнаружено, течение в реке сильное, его могло далеко унести.

— Думаешь, он погиб?

— Погиб или нет, но перевернувшаяся повозка случайностью не является, — подтвердил мои умозаключения Олдер. — И, судя по тому, что все это произошло при усиленной охране, возможности у его сообщника впечатляющие.

При всем раздражении, удивленным Олдер не выглядел, и мне тут же вспомнилось его недавнее упоминание о том, что он кого-то подозревает. Интересно, случившееся подтвердило или опровергло его подозрения?

— Может, все-таки скажешь, на кого думаешь? — напряжение передалось и мне.

— Скажу. Позже.

Неожиданно для себя я испытала нечто горькое и болезненное. Не обиду, нет, но очень на нее похожее.

Глядя на Олдера, небрежно усмехнулась:

— Значит, я гожусь только в качестве предмета соблазнения, а откровенности не достойна?

Поднявшись, он вплотную подошел ко мне и, уверено встретив мой взгляд, возразил:

— Ты сама не веришь в то, что говоришь.

— А во что мне верить? — разведя руками, вторично усмехнулась я. — У тебя слишком много тайн, Дирр, а ты создаешь еще больше. Почему просто не рассказать все, как есть?

— Потому что сейчас не время, — его упертость едва ли не превышала мою. — Но раз уж ты так жаждешь откровенности, хорошо. Я считаю, что стоящий за Кристором маг и тот, кто травил твоего отца — одно и то же лицо.

Это было совсем не то, что я ожидала услышать. Сказанное не столько меня удивило, сколько заставило задуматься. Прежде мне и в голову не пришло усмотреть связь между двумя этими событиями, но сейчас она казалась более чем вероятной.

— Послушай, Фелия, — Олдер коснулся моей руки. — Ты — одна и немногих, кому я доверяю в этой империи. Но если сейчас скажу правду, ты мне не поверишь. Нужно время.

— А оно у нас есть? — руки я не отняла. — До окончания игр осталось всего две недели. И что будет после — неизвестно…

Сказав, тут же об этом пожалела. Это была та тема, о которой я не хотела думать и которую избегала обсуждать — особенно с Олдером. Наши отношения изначально были несколько странными, зигзагообразными, сопряженными с соревнованием и адреналином. До встречи с ним я точно знала, чего хочу: победить в играх, получить свободу вместе с солидной суммой, передать обязанности главы гильдии надежному магу и уехать путешествовать, беря разнообразные заказы.

Теперь изменилось если не все, то очень многое. Я по-прежнему была тверда в намерении победить и отстоять право на независимость, но каждый раз, думая об этом, невольно возвращалась к Олдеру.

А что будет, если победу одержит он? Представляя такую ситуацию, я даже в своих чувствах разобраться не могла. Что бы я испытала — разочарование, злость, глубокую досаду? Или что-то противоположное — немыслимое, совершенно нелогичное и неуместное…

— Мы не можем знать точно, каким будет будущее, — вернуло меня к реальности. — Но можем строить его в настоящем.

— Знаешь, — я посмотрела куда-то в сторону и озвучила то, что очень долго боялась признать: — В одном я уверена точно. Если исключить меня из списка участников, то победы я бы желала тебе.

Повисла вязкая тишина.

Пристальный, внимательный взгляд я вновь чувствовала на себе, как если бы он был осязаем. От него, от вырвавшегося признания, от соприкасающихся кончиков пальцев вскипела кровь — прилила к щекам и набатом застучала в висках.

— Твое желание будет исполнено, — пообещал Олдер.

— Не обольщайся, — я заставила себя вновь на него посмотреть. — В этих играх я болею за себя.

— Уверена? — его настроение неуловимо изменилось, голос приобрел вкрадчивый, обволакивающий окрас.

Это был нужный момент. Момент, в который хочется послать к чертям все разговоры, рассуждения и мысли. Рогато-хвостатый обитатель моего плеча подталкивал вперед, подкидывал дров в разгорающийся костер, пробуждал мою неизведанную сладостно-темную сторону.

Уверенная в себе, в своей привлекательности, я на миг опустила глаза. А когда подняла, словно стала кем-то другим. Ухмыльнувшись, намерено прикусила губу, помня, какая в прошлый раз последовала за этим реакция. Приподнявшись на носочки, запрокинула голову, обвила руками шею Олдера и прильнула к нему всем телом. Его лицо осталось непроницаемым, но в карих глазах таяло золото.

— Любишь искушать, Олдер Дирр? — прошептала я ему в губы. — А что, если искушают тебя?

В голову ударила пьянящая волна, внутренний огонь бушевал, взрываясь фейерверками. Накрыло шальное ощущение вседозволенности, разрушенных рамок, из которых я позволила себе вырваться.

Не закрывая глаз, я поцеловала его — легко, едва-едва касаясь, с вызывающей улыбкой во взгляде. Запустила пальцы в густые волосы, другой рукой расстегнула верхнюю пуговицу на рубашке и дотронулась до ритмично бьющейся жилки. Ощутив, что он намеревается ответить, тут же чуть отстранилась, чтобы в следующий миг прильнуть к нему снова, поцеловать смелее и все так же глядя в глаза. Мне нравилось в нем все — источаемая сила, перемешенная с уверенностью опасность, терпкий аромат сандала, каждую ночь пробирающийся в мои сны.

Целовать его, купаться в расплавленном золоте глаз, слышать биение сердца, чувствовать тепло сильного, точно высеченного из камня тела, было упоительно.

Выдержка Олдера поражала. В какой-то момент мелькнула мысль, что он на самом деле остается безучастным, но только об этом подумала, как он глухо рыкнул:

— Чертовка…

Под его ответным напором я превратилась в комок обнаженных нервов, перестала воспринимать окружающий мир и полностью растворилась в бешеном, кружащем голову калейдоскопе. Внутренний огонь неистовствовал — горели под жалящими поцелуями губы, горела кожа, сердце. Встречая равный по силе огонь, горела вся я…

Вынырнуть из темной пучины заставил звон, который я далеко не сразу расслышала. Реальность ворвалась нежданной, безжалостной, отрезвившей и напомнившей, где мы находимся.

— Сломаю к гартахам эту систему оповещения, — хрипло проговорил Олдер, и только в этот момент я обнаружила себя, сидящей на столе.

— Я тебе помогу, — призвав все жалкие остатки самоконтроля, пообещала ему.

Гартахов звон повторился, вынудив нехотя спрыгнуть со стола, оправить платье и подавить разочарованный вздох.

Цель была достигнута: на арену Олдер выходил, думая вовсе не о бое. Но, кажется, я от этого страдала не меньше, чем он сам.

Сидеть в первом ряду центральной трибуны, да еще и занимая привилегированное место, было, мягко говоря, странно. Прежде у меня не было ни возможности, ни желания наблюдать за происходящим на арене с этого ракурса, но сейчас я не могла не признать, что это полезно. Во-первых, я, наконец, по достоинству оценила весь шик организации и спецэффектов, а, во-вторых, благодаря гигантскому экрану смогла рассмотреть тактику боя других участников вблизи. Крупный план позволял видеть каждое движение, каждую крупицу используемой магии, которые я старательно подмечала.

Свое место я успела занять буквально за пару минут до того, как на арену вышел Олдер и Ногвар Хеллио — обладатель сильной и безудержной песчаной магии.

Это было самое короткое сражение за всю историю игр, продлившееся от силы минуту. Под потрясенный рокот публики стонущего Ногвара переложили на носилки и скоренько унесли с арены.

Олдер, не изменяя себе, никак не отреагировал на последовавшее за этим восторженное ликование толпы и удалился, не получив в бою ни единой царапины. Правда, прежде чем покинуть арену, поймал мой взгляд и, не мигая, смотрел на меня несколько долгих мгновений.

Темного золото, что целиком заполнило его глаза, хватило бы на покупку целого мира…

Я даже виноватой себя почувствовала…перед Ногваром Хеллио.

Но вместо досады из-за провалившегося с треском плана, неожиданно испытала гордость. Как бы то ни было, повлиять на это сражение мне более чем удалось.

Трэй, к моему недовольству, тоже одержал верх над соперником. Их бой длился добрый час и баловал искушенных зрителей многообразием атак. Абстрагировавшись от нашего давнего знакомства, я наблюдала за Трэем как за боевым магом и в очередной раз убеждалась в том, что все-таки он чертовски хорош.

Главный сюрприз ждал меня, как и прочих участников, сразу после окончания боев. Не дожидаясь начала музыкальной части, нас всех пригласили выйти на арену, в чем, в общем-то, не было ничего удивительного. Удивительным было сделанное ведущим объявление, где он заявил о переносе четвертьфинала на завтрашний день.

Удивлены, безусловно, были все. Это ведь просто безобразие: не дать нам передохнуть и собраться с силами перед таким важным этапом состязаний! К тому же, было удивительно, как такое дозволила императорская семья, учитывая назначенный на послезавтра бал. Четвертьфинал традиционно и вполне обоснованно считался одним из самых тяжелых и опасных этапов соревнования. Насколько мне было известно, еще не было ни одного случая, когда бы он обходился без исключения игроков из-за тяжелых травм.

Кажется, безудержную радость от такой новости испытала лишь достопочтенная публика, предвкушающая скорое первоклассное развлечение. Тем не менее, перенесение даты было мне понятно. Учитывая исчезновение Кристора и нездоровый фон игр в целом, организаторы спешили скорее их закончить. Да и, если подумать, инициатива вполне могла исходить от самой монаршей семьи — точнее, императрицы. Если брать в расчет нынешнее состояние Драгора Непобедимого, магической гильдии необходимо обзавестись новым главой как можно скорее.

— В связи с тем, что новая дата четвертьфинала стала для вас неожиданностью, а времени на подготовку практически не осталось, условия ожидающего вас испытания мы узнаем уже сегодня! — усиленным магией голосом, с ослепительной улыбкой обратился к участникам ведущий.

Затем его взор обратился к зрителям:

— Вот они — наши чемпионы! Семь достойнейших боевых магов, сумевших пройти сложнейшие испытания и неоднократно зубами вырвать победу у соперников! Завтрашнее состязание будет разделено на три части, в каждой из которых нас будет покидать один игрок. В первой каждый будет играть сам за себя, демонстрируя навыки незнакомой магии — подробности мы обсудим непосредственно с участниками этим вечером. Во второй оставшиеся шесть игроков будут разбиты на две команды — выигравшая в полном составе пройдет в полуфинал, а состоящие в проигравшей сразятся между собой. Таким образом, уже завтра после окончания длительных испытаний мы узнаем имена полуфиналистов!

Взрыв эмоций, восторг, одобрительные крики — это публика.

Взрыв эмоций, рождающаяся решимость, жажда победы — это нормальные участники.

Взрыв эмоций и… какого, собственно, гартаха?! — это я.

Нет, я, конечно, понимала причины, по которым целую неделю игр вознамерились упихнуть в один день, но все-таки это слишком! Слишком жестко, как физически, так и морально.

Негодование пришлось подавлять на корню, улыбаться зрителям и, действуя заодно с остальными, складывать пальцы в знаке магических игр. А попутно строить лихорадочные догадки, что кроется за пространственной формулировкой условий первой части завтрашнего этапа.

Долго мучиться в неведении не пришлось. Как и сказал ведущий, вскоре нас собрали в зале ожидания, откуда вытолкали всех посторонних, включая журналистов. Причем, собрал не кто-нибудь, а один из членов жюри.

— Это сложные артефакты, поглощающие чужую магию, — произнес он, раздав нам небольшие черно-золотые пластины. — Вам необходимо попросить любого не участвующего в играх мага зарядить их своей силой. Сражаться между собой с помощью чужой магии вам не придется, она будет использоваться лишь для прохождения индивидуальных испытаний.

При всей сложности, выданные нам артефакты были совсем небольшими и могли уместиться на ладони. А условия, как и предполагалось, оказались очень необычными — в отсутствии фантазии организаторов не упрекнешь. Зато у меня имелось небольшое преимущество, благодаря которому не требовалось ломать голову и тратить нервы, пытаясь отыскать добровольца, готового пожертвовать капельку своей магии.

— Ты ведь мне не откажешь? — я картинно похлопала накрашенными Чукой ресницами.

— Всегда мечтал принять участие в играх, — ухмыльнулся вальяжно рассевшийся на моей кровати Эгри. — С тебя, Филька, килограмм… нет, два… нет, три килограмма шоколадных конфет!

— По рукам! — легко согласилась я. — В свою очередь, должна отметить, я всегда мечтала виртуозно играть в магические карты!

Эгри закатил глаза:

— Фу, Филя, что за необразованность? Не магические карты, а карточная магия. И прокачивать твои навыки в ее использовании начнем прямо сейчас!

Любые уроки — если, конечно, они не касались искусства боя — я всегда терпеть не могла. Мне делалось муторно, скучно, и мозг буквально отключался, категорически отказываясь принимать поступающую информацию.

Но не в этот раз. Нынешнее скоростное обучение можно было назвать каким угодно, но только не скучным!

Это было нервно, эмоционально и даже с огоньком. Учителем Эгри оказался въедливым и крайне придирчивым. Вот кто бы подумал, что за этой обаятельной красноволосой оболочкой скрывается настоящий тиран?!

Аккумулирующий артефакт он зарядил сразу, но прикоснуться к нему не давал. Заявил, что сперва мне нужно усвоить теорию и лишь затем переходить непосредственно к практике.

Через час я хотела ныть, через два психовать из-за вскипающей головы, а через три пойти на преступление и прибить этого несносного недоучителя.

— Смерти моей хочешь?! — возмутилась я, когда он заставил повторить основной принцип призыва карт в пятый раз, и тут же взмолилась: — Ну, Эгри-и, мне еще до завтрашнего ада дожить нужно, а ты заставляешь меня проходить его круги уже сейчас!

Как ни странно, мучитель вдруг вспомнил, что он вообще-то мой друг и, вздохнув, кивнул:

— Ладно. Извини, Филька. Когда дело касается карт, меня иногда заносит — ну, ты знаешь. В общем, ты права, пора практиковаться!

Такой сговорчивости Эгри Абскрадовича я радовалась недолго. Говоря по правде, всего-то пару минут. Потому как уже через эти несчастные пару минут мои персональные круги ада воспылали, увеличились, и я понеслась по ним с нечеловеческой скоростью.

Никогда бы не подумала, что карточная магия настолько сложная! Мне-то всегда казалось, что достаточно вынуть из колоды нужную карту, подбросить ее, и — вуаля! — вот он, нужный результат. Но на деле все оказалось куда сложнее.

Пытаясь вытянуть большую биту, я почему-то достала ботинок, а когда захотела получить меч, в руках оказался носок.

— Я облажаюсь, — констатировала трагическим шепотом, в упор глядя на дырявый предмет одежды. — Когда умру от позора, хорони меня, пожалуйста, в полосатых носках. Только дырочку зашей.

— Но-но, больше оптимизма, Филька! — подмигнув, приободрил Эгри. — С твоей неугомонностью, ты еще всю гильдию переживешь. Все у тебя получится!

Конечно, получится, как же иначе? Но деланно посетовать на трудность бытия ведь нужно? Да… тетушка Ливия однозначно могла мной гордиться. Кажется, в последнее время показные страдания, заразой передавшиеся от Плакса, вошли у меня в привычку.

Но так же в неизменных привычках у меня числилось никогда не отступать и всегда достигать поставленной цели, поэтому оставшийся вечер карты под моими пальцами горели — притом, фигурально далеко не всегда.

В итоге я сумела добиться того, чтобы на мой призыв из карт появлялись ровно те вещи, которые нужны. Ну а то, что их состояние оставляло желать лучшего — это все мелочи и издержки производства.

Уходил от меня Эгри выжатым и кислым как лимон, зато во мне энергия все еще кипела. Справедливо решив, что нечего добру пропадать, я наведалась в любимый зал тренировочного корпуса, где устроила Тедди знатную взбучку.

А уже затем — с чистой совестью, пустыми мыслями и без сил отправилась спать.5d886d

Все что могла, для подготовки к завтрашним соревнованиям я сделала. Теперь оставалось только расслабиться, как следует выспаться и просить у неба удачи. Много удачи. Удача это вообще такая штука, которая может спасти в самый отчаянный момент.

Удачи много не бывает.

День четвертьфинала четырехсотых магических игр был особенным по многим причинам.

Первая — уже в девять утра на трибунах не осталось ни одного свободного места, а в половине десятого на арену вышел первый участник. Четвертьфинал обещал быть долгим, не исключалась даже вероятность того, что он продлиться больше суток.

В зале ожидания сегодня царило особое напряжение. Ни дружелюбно улыбающиеся официанты, разносящие закуски и напитки, ни звучащая расслабляющая музыка не могли его разбавить.

Вторая — сегодня многое стояло на кону, и все мы это понимали. Нас осталось всего семеро, а в полуфинал могли выйти только четверо.

Ничем не выдавая волнения, я неспешно пила свежевыжатый апельсиновый сок и скользила взглядом по конкурентам.

Трэй Тенар — любимец публики, обладающий магией теней.

Корт Рортер — маг, родившийся сразу с двумя дарами: льда и ветра.

Сверан Гай — вступивший в гильдию ради участия в играх и в совершенстве владеющий магией света.

Эжен Цвир — одна из фундаментальных магий: магия земли.

Протти Фью — «детская» магия, как он сам называет свою необычную одаренность. Обладает способностью создавать кукол, наделять их магической силой и делать своими марионетками. Несмотря на внешнюю безобидность и легкомыслие, крайне опасен.

По моему мнению, Эшер Калле был сильнее многих из присутствующих, но в себя он до сих пор не пришел. Многие надеялись, что он очнется и прольет свет на совершенное на него нападение, но чудо все не происходило.

Олдер в зале ожидания отсутствовал. В четвертьфинале большую роль играли набранные ранее баллы, дающие сейчас огромное преимущество. Будучи лидером, Олдер получил возможность первым выбрать испытание, которое будет проходить. Насколько я успела узнать, в качестве наполнителя артефакта он использовал магию молний, позаимствованную у средненького по силе мага. Но иллюзий я не питала — была уверена, что и в таких условиях он справится блестяще.

Мне предстояло выйти второй, и чем дольше Олдер отсутствовал, тем больше я нервничала, хотя и успешно это скрывала.

Еще одной особенностью и неприятным новшеством этого дня был запрет на просмотр нами происходящего на арене. Иными словами, мы находились в полной изоляции и были обречены на неведение относительно результатов до самого конца.

Длительное ожидание порой способно негативно воздействовать даже на самую устойчивую психику, и чтобы не поддаваться давлению, я мысленно повторяла основы призывы карт. Прокручивала нужные действия, представляла арканы и то, как стану с ними управляться.

Похоже, остальные были заняты примерно тем же, потому как у всех был отсутствующий вид, и в зале царило молчание. Единственным, чей взгляд я периодически на себе ловила, был Трэй. Для этого раунда он позаимствовал магию Тамии, и мне было жутко обидно пропускать такое зрелище — посмотреть, как он управится с отнюдь не предназначенной для боев магией, было бы прелюбопытно.

— Фелиция Саагар! — прозвучал голос администратора. — Ваш выход на арену.

Вдох. Выдох. И, глядя строго перед собой, я прошла по коридору, который в эти мгновения казался незнакомым. Каждый выход был словно первый, и этот исключением не стал.

Сегодня все было по-другому. В центре арены висел большой шар, похожий на тот, что имелся у нас в гильдии, а рядом с ним стояли ведущий и Эгри. Что ж, следов кровавого побоища вокруг не наблюдалось — уже хорошо. Да и присутствие друга придало необходимой уверенности.

Еще не подойдя к шару, я уже видела находящиеся в нем шары поменьше. Всего их было шесть, и в каждом находилось нечто, похожее на объемный чертеж, каждый из которых вскоре я смогла детально изучать.

— Ваша главная цель — пересечь арену, пройдя из одного ее конца в другой, — торжественно произнес ведущий, подмигнув при этом зрителям. — В каждом шаре находится миниатюрная копия пути с препятствиями, из которых вы можете выбрать любую. Кроме того, вам дано право посовещаться с временным напарником, ведь для прохождения испытания придется использовать только его магию. Но прежде, — ведущий протянул мне маленькую пробирку с прозрачным содержимым, — Выпейте блокирующий эликсир, дабы никто не смог усомниться в честности игры!

Пить эту гадость совсем не хотелось, но, разумеется, пришлось. На вкус эликсир оказался нейтральным, но до чего же жгучая боль на несколько мгновений сковала тело! Мой огонь и оружейная магия взбесились, противясь нежеланному вторжению, но оказались подавлены. Лишившись магии, я вдруг ощутила себя непривычно беспомощной, но длилось это недолго. Висящая на шее черно-золотая пластина нагрелась, слегка завибрировала и послала энергетические импульсы, заставив почувствовать себя повелительницей карт.