В сознание я приходила медленно. Ужасно затекли ноги и руки, ломило спину, голова была по-прежнему тяжелой.

В последний раз, когда меня внезапно перенесли куда-то против воли, я оказалась в гостях у основателя. Но сейчас мимолетное предположение о том, что это повторилось, тут же исчезло, разбившись о суровую реальность. Несмотря на мое отвратное состояние, память возвращалась быстро, и мысленно я абсолютно точно воспроизводила все недавние события. Вот только, сколько прошло времени с тех пор, как вошла в изнанку, не знала…

Прежде чем открыть глаза, я прислушалась, стараясь понять, есть кто-то рядом, или нет. Меня окружала полнейшая тишина, но интуиция позволила почувствовать — я здесь не одна.

Еще бы узнать: здесь — это где?

— Ты очнулась, — внезапно прозвучало утверждение.

Медленно распахнув тяжелые веки, я поморщилась от неяркого, но все же ощутимо резанувшего по глазам света: на голой каменной стене висела пара факелов, точно перенесшихся в наш век из далекого прошлого.

И все же, здесь — значит, в изнанке. Я по-прежнему находилась в ней.

— Ты? — испытываемое удивление на голосе не отразилось.

Внимательно на меня смотря, Кристор сдержанно улыбнулся.

Мы находились в небольшом зале, где помимо факелов и ведущих сюда двух арок не было ничего. Только холод от каменных плит да вездесущая паутина, оплетающая углы и неопрятными нитями свисающая с высокого потолка.

— Хотя бы соображаешь, что творишь? — сделав безуспешную попытку встать, почти прошипела я.

Он, безусловно, понимал, но отвечать не спешил. И пока тянулось молчание, я сталась понять две вещи: почему я совершенно обессилена, и как Кристор попал в гильдию, в то время как вся ее территория еще пару недель назад была покрыта сильнейшим, не пропускающим никого постороннего барьером? Его ведь изгнали сразу после ареста, а значит, он самый что ни на есть посторонний!

— Это Авелла, да? — предположила я, практически не сомневаясь в своей правоте. — Она помогла тебе попасть в гильдию?

— Сначала не хотела, — пожал плечами Кристор. — Потом согласилась, долго уговаривать не пришлось.

Этот маг, не изменяя себе, был немногословен. Я всегда знала его таким — закрытым, спокойным, предпочитающим держаться немного в стороне. Этакая темная лошадка, на деле оказавшаяся самым настоящим гартахом!

Вместо ожидаемого страха мной все больше завладевала злость. Даже удивление, вызванное его появлением и тем, что он все-таки выжил, быстро исчезло, вытесненное ею.

Да как Кристор вообще посмел заявиться в гильдию?!

— Нет, похоже, ты все-таки не понимаешь, что делаешь, — в праведном негодовании на него посмотрев, бросила я. — Перед тобой — победительница юбилейных магических игр, дочь нынешнего и официальная невеста будущего главы! Чего ты вообще добиваешься?

Тот факт, что Кристор знает об изнанке и даже может в ней ориентироваться, удивления не вызвал — наверняка опекун еще давно показал ему все известные входы и выходы.

Глядя на меня сверху вниз, Кристор усмехнулся:

— Вот поэтому ты и здесь. Не пойми меня неправильно, Фелиция, лично тебе я не желаю зла. Но после предъявленных Райну обвинений, его в лучшем случае приговорят к пожизненному заключению в подземной тюрьме. А у меня нет возможности устроить ему побег, что он не так давно сделал для меня. Все, что мне остается — это действовать через тебя. Ты дорога очень многим.

А вот теперь я удивилась по-настоящему:

— Это и есть твой план? Банальный шантаж? Если так — ты просто безумен… да здесь уже с минуты на минуту будет и Олдер Дирр, и Драгор Непобедимый, и, если хочешь, все согильдийцы! К тому же…

Я призвала объятый огнем клинок и добавила:

— Даже их присутствие является необязательным. Или ты плохо понимаешь суть того, что я выиграла магические игры?

Как оказалась буквально через пару секунд, суть плохо понимала я. Потому что на мой призыв не откликнулся ни клинок, ни огонь. И со второго, и с третьего, и даже с десятого раза они не появились.

— Блокирующий эликсир, — спокойно пояснил Кристор в ответ на мое недоумение. — Райн научил меня его готовить, а герцог Людриг сполна обеспечил бурецветником.

Герцог Людриг? Выходит, это через него из Кайрийской империи нам неофициально поставляют эту гадость?! А ведь действительно, впервые меня опоили у него на балу…

— Тамия говорила, Райн хотел, чтобы ты на мне женился, — припомнила я, заговаривая Кристору зубы и мысленно пытаясь найти выход из положения, в котором очутилась. — Зачем же тогда было пытаться меня отравить?

— Ты оказалась гораздо опаснее, чем он предполагал, — не отводя взгляда, ответил Кристор. — Это было тяжелое решение и, совершив задуманное, Райн тут же об этом пожалел. Когда все обошлось, он искренне обрадовался и впредь решил тебе не мешать.

После таких слов я с трудом сдержала рвущееся язвительное замечание, хотя внутри все так и вспыхнуло.

Любил он… черт возьми, почему все, кто говорит о любви, так или иначе пытаются сломать мне жизнь?! Сначала объявивший меня призом папа, затем Трэй, Райн…Один только Олдер является исключением.

Эликсира Кристор явно не пожалел. Пожалуй, настолько бессильной я не чувствовала себя даже на четвертьфинале, хотя и выпила тогда целый пузырек.

— Не беспокойся, я ничего тебе не сделаю, — вздохнул Кристор, будто бы действительно сожалея о том, что сейчас происходит. — Твое исчезновение уже заметили, но ты всегда была слишком сумасбродной, поэтому искать пока не начали. Но ничего. Мы подождем.

— Подождем чего? — уточнила я.

— Пока гильдия переполошится. Пока все обеспокоятся. И тогда, в то время как их охватит паника, я выдвину свои условия.

Кристор плохо разбирался в людской психологии, если думал, что Олдер или отец станут впадать в панику. Ярость, злость, даже бешенство — да. Но никак не паника. А если представить, что это их бешенство объединится…

— Ты кое-чего не понимаешь, — словно прочитав мои мысли, произнес Кристор. — Моя магия — магия разума. Способность воздействовать на чужое сознание.

Он возвел глаза к темному потолку:

— Знаешь, что это за место? Уверен, не знаешь. Эти ходы построили еще задолго до того, как была создана сама гильдия — маги с такой же одаренностью, как у меня. Изнанка часто меняется, и я тоже могу ее изменять. Никто не найдет путь к этому залу, пока я не захочу. Никто не войдет через вход, каким прошла ты, пока я не позволю.

Его глаза блеснули, а губы повторили:

— Никто, — он немного помолчал и добавил: — На этот раз я выплачу Райну свой долг.

— Так все дело в этом? — я усмехнулась. — Считаешь себя ему обязанным?

— Все, что у меня есть, я имею только благодаря ему.

Я усмехнулась вторично:

— Все? А что — все? Необходимость скрываться от правосудия за совершенное предательство и попытку убийства? Долг и честь никогда не были пустым звуком для магов, состоящих в гильдии. Но, видимо, твое понятие долга сильно искажено, если считаешь себя обязанным помогать Райну после всего, что он сделал.

Кристор с силой сжал кулаки, чуть опустил голову, и мне подумалось, что сейчас он сорвется, но нет — промолчал.

А я, воспользовавшись тем, что он на короткие мгновения замкнулся в себе, резко вскочила. Прилив физических сил почувствовала уже давно и дожидалась подходящего момента, который, наконец, наступил. Оказавшись рядом с Кристором, сделала выпад, стараясь одним точным ударом сбить его с ног, но сделать этого мне не удалось. Маг отреагировал мгновенно, и вместо того, чтобы ударить, я сама получила удар, вернувший меня на пол.

Перед глазами все поплыло, в голове раздался звон, и сквозь застлавшее сознание марево до меня донеслось глухое:

— Прости.

В контексте сложившейся ситуации звучало до того нелепо, что захотелось нервно рассмеяться.

— Я же говорил, не хочу причинять тебе вред, — добавил Кристор. — Прошу, не вынуждай меня этого делать. Я уважаю тебя, Фелиция, всегда уважал, хоть ты и дочь мага, которого ненавидит Райн.

Теперь кулаки сжимала уже я, скользя ногтями по холодному полу. Лишнее напоминание о подлости Райна по отношению к отцу болью отозвалось во все еще ноющем из-за этого сердце.

В жизни я привыкла полагаться только на себя, и сейчас не собиралась покорно дожидаться, пока за мной кто-нибудь придет. Была уверена, никто не станет отпускать Райна из-за угрозы моей жизни, но… крошечная тень сомнения все же была.

Ни при каких обстоятельствах нельзя допустить даже малейшей вероятности того, что он вновь окажется на свободе!

Не желая в прямом смысле валяться у Кристора в ногах, я собралась с силами, медленно поднялась и, пока он не подумал, что намереваюсь снова на него напасть, отошла на шаг назад.

Требовалось срочно что-то придумать, но ничего путного в голову не шло. Что я могла сейчас сделать? Без магии, без возможности воспользоваться упущенным эффектом неожиданности? Чертов блокирующий эликсир! Будь у меня хотя бы кроха магических сил, разнесла бы и Кристора, и всю изнанку к гартаховой бабушке!

Все-таки не вытерпев, чуть позже я сделала еще несколько попыток к нему подобраться, но он всякий раз меня останавливал. От собственной беспомощности хотелось взвыть!

По ощущениям, прошла как минимум пара часов перед тем, как Кристор ушел. Вот так просто — не говоря ни слова, развернулся и вышел из зала.

Как только он повернулся ко мне спиной, я не медлила. Бросилась за ним, но внезапно на том месте, где только что была арка, появилась стена. Проем исчез в считанные мгновения, и я с разбегу впечаталась в твердую стену.

Да чтоб тебя!

Побежала ко второй арке, но исчезла и она. Я оказалась запертой в темном мрачном зале, не имея никаких шансов из него выйти. Никогда не страдала боязнью замкнутого пространства, но внезапно почувствовала себя до того неуютно, что к горлу подступила тошнота. Или это последствия передозировки блокирующим эликсиром?

— Вот черт… — выругалась я, сползая по стене.

Время тянулось невыносимо медленно. Меня терзало столько противоречивых эмоций, что, казалось, душа вот-вот окажется разорванной на мелкие кусочки. А в противовес этому существовала ненавистная физическая слабость, от которой мелко подрагивали руки и немели ноги.

Я сидела неподвижно, наблюдая за колеблющимся на факелах пламенем. Если бы только можно было взять его в ладони, впечатать в себя, наполниться родственной моей магии стихией… но это было невозможно.

Вскоре сложилось впечатление, что само это место желает свести меня с ума. Уже хотелось, чтобы Кристор вернулся скорее, разбавив мое мучительное одиночество.

— Ну нет, — тихо проговорила я спустя еще некоторое время давящей тишины. — Не на ту напал…

Напрягшись и собрав волю в кулак, я поднялась и тут же похлопала себя по щекам, надеясь, что это поможет мне прийти в чувство.

Да, положение, мягко говоря, неприятное, но если сидеть и не пытаться ничего изменить, станет только хуже. Кристор сказал, что никак мне не навредит, но чего стоят его слова? Да он уже навредил, притащив меня сюда!

Заставив ноги повиноваться, я стиснула зубы и сделала наклоны в разные стороны. Затем, превозмогая слабость, пробежала несколько кругов по залу, разгоняя кровь, и вновь остановилась у того места, где недавно находилась одна из арок. Приложила руки к шершавой стене и надавила — сначала немного, а после сильней. Камень ожидаемо не поддался, и когда я по нему постучала, звук вышел глухим. Стена прочная и сплошная — значит, не обманка, и Кристор действительно может изменять изнанку по своему желанию.

На миг меня кольнуло каким-то странным ощущением. Будто я упускаю из виду нечто простое, но очень важное. Словно ключ к освобождению лежит на поверхности, но меня окружает туман, мешающий его увидеть…

А еще возникло непонятное чувство, что нечто подобное я уже видела раньше. Это было сложно объяснить даже себе, но существующая в изнанке магия была особенной, смутно знакомой…

Оторвавшись от стены, я обвела зал задумчивым взглядом в слабой надежде увидеть нечто новое. За неимением другого объекта для внимания, взгляд снова остановился на горящих факелах. Я смотрела на них, наблюдала за чуть подрагивающим пламенем, и чем дольше это длилось, тем сильнее во мне крепло чувство, что с ними что-то не так. Что именно, я поняла, когда приблизилась к факелам и, протянув вперед руку, сунула ее прямо в огонь.

Такое действие не вызвало ни боли, ни ощущения жара. Ничего! И запаха не было тоже. Здесь не пахло вообще ничем!

«Риа-Гара», — пронзило меня подобно молнии.

— Риа-Гара! — произнесла я уже вслух, пребывая в неописуемом шоке.

Ну, конечно!

Со слов Олдера, та пещера является в некотором роде живым существом, способным погружать всех в нее забредших в вымышленную реальность. Нет, изнанка не обладала такими же феноменальными возможностями, но все же с Риа-Гарой была во многом схожа. Здесь отсутствовали запахи, стихия имела ненормальную структуру. Кристор менял ходы силой собственной мысли… а ведь тогда, в пещере я сумела сделать то же самое! Нужно только сконцентрироваться, воздействовать на здешнюю магию и подчинить ее себе.

«Расслабься», — словно наяву прозвучал обволакивающий голос Олдера. — «Закрой глаза — некоторые вещи они увидеть не могут».

И я закрыла, стараясь отрешиться от всех волнений, от собственной слабости, от посторонних мыслей — даже это получалось с трудом, не говоря о том, чтобы расслабиться. Зато действие блокирующего эликсира неожиданно сыграло на руку, ведь, не чувствуя собственную магию, гораздо проще концентрироваться на чужой. А изнанка магией буквально дышала, только рассмотреть ее сквозь туманную завесу, прочувствовать до конца, воспринять как свою было далеко непросто. Подчинить подобную энергию в Риа-Гаре и то казалось гораздо проще.

Здесь же само место сопротивлялось изо всех сил, не желало признавать моей власти и отвергало любое вмешательство. Но я упорно, как художник абстракционист, рисовала в мыслях картину, которую хотела получить — пусть останутся серые стены, высокие потолки, горящие факелы… добавится только выход.

Всего пара мазков, нанесенных кистью воображения — и путь будет открыт!

Я едва ли отдавала себе отчет в том, что изо всех сил вжимаюсь в стену, желая не то ее сломить, не то просто удержаться на ногах.

Внезапно магия, которую я пыталась перестроить, начала постепенно поддаваться. Я уже почти потеряла надежду, что у меня получится, поэтому от неожиданности едва не вынырнула из тех глубин сознания, в которые погрузилась за эти долгие минуты. Но тут же опомнилась, напряглась еще сильнее и даже сумела распалить крошечные искорки внутреннего огня. Он — неотъемлемая часть меня, больше, чем просто магия.

Чувства, бьющие через край эмоции снова перевесили чашу весов, толкнув меня за грань возможностей. И изнанка, словно это почувствовав, сдалась, уступая право ей распоряжаться. Я едва ли поверила себе, когда, открыв глаза, наткнулась на появившуюся передо мной дверь. Даже не арку — именно распахнутую деревянную дверь!

Сердце неистово заколотилось, и я в новом приливе сил выбежала из треклятого зала. Коридор, в котором оказалась, был мне незнаком, но отчего-то я точно знала, куда нужно бежать. Вернее, не отчего-то, а потому что видела саму суть подчинившейся мне изнанки. Удерживать контроль было ужасно сложно, и я понимала, что долго это не продлится, поэтому старалась бежать как можно скорее.

Коридор, еще один коридор, поворот…

Там еще один и налево. Развилка — направо.

Я предельно четко видела путь, какой мог привести в мою комнату — прямо в гардеробную, где за кучей вешалок находился скрытый для посторонних глаз проход. И проделала его почти до конца, когда дорогу мне преградил Кристор, точно вышедший прямо из стены. Сгустившаяся вокруг него магия тут же отбросила меня назад, но на сей раз я сумела удержаться на ногах.

— Как ты… — начал было он, но, тряхнув головой, проронил: — Неважно. Вернись обратно, Фелиция, тебе отсюда все равно не выбраться. Я уже говорил: никто не войдет и не выйдет без моего позво…

Не собираясь слушать, что он там еще скажет, я не дала ему договорить. Раскалившиеся внутри искры переросли в слабое пламя, которого было достаточно, чтобы сотворить пульсирующий огненный шар. Я так редко, так мало пользовалась чистым огнем в бою, используя его лишь как дополнение к оружию, что почти разучилась это делать. Но, к счастью, за меня все сделали инстинкты.

Я успела заметить на лице Кристора неприкрытое изумление, прежде чем он выставил защиту, поглотившую мой шар. Не раздумывая, я создала еще один — теперь уже более мощный, используя какие-то запредельные резервы своих сил. Тем, что могу пользоваться огнем, я изумлялась не меньше Кристора, но долго на мысли об этом не задерживалась.

Все же блокирующий эликсир не позволял использовать магию в полную мощь, и второй удар так же не нанес противнику никакого вреда.

Разобравшись с очередным шаром, Кристор вздохнул:

— Я этого не хотел…

Вокруг него взметнулись языки серого дыма, объединились в единый сгусток, и уже в следующую секунду эта невнятная масса летела на меня. Я попыталась выставить щит, но прекрасно знала, что на это сил уже не хватит.

Отступать некуда — коридор слишком узкий, до поворота — далеко. Создать еще одну дверь не сумею — сейчас контроль над изнанкой полностью держит Кристор.

Не намереваясь трусливо сбегать и уж тем более сдаваться, я стояла, не шелохнувшись, и смотрела прямо в глаза надвигающейся магии.

Она уже почти настигла меня, дыхнула в лицо, растрепала волосы, вынудила напрячься в ожидании скорой боли…когда передо мной внезапно появилась гигантская, достающая до самого потолка тень. Сотканная из тьмы фигура заслонила меня собой, развеяла серую магию, и не успела я разобраться в том, что происходит, как Кристор рухнул на пол, словно подкошенный. Позади него, во всем своем типично ужасающем великолепии, возвышался Олдер Дирр. Разозленный. Разъяренный. Взбешенный — все, как я и представляла!

— Что, Лиечка, без моей помощи никуда? — прозвучал за моей спиной голос Трэя.

— Какого… — со смесью потрясения и облегчения выдохнула я.

— Фелиция Саагар! — это уже громыхнул голос папочки. — Не сметь браниться!

А следом за ним коридоры содрогнулись от топота, и вскоре рядом с нами появились стражи. Пока чуть живого после удара Кристора заставляли подняться, вокруг меня столпился народ. Причем, поскольку коридоры были узкими, толпился он исключительно спереди и сзади, заставляя меня снова страдать от нехватки свободного пространства.

— Фелия! — оказавшись рядом, Олдер сначала изучил меня обеспокоенным взглядом с ног до головы, а затем обнял чуть ли не до хруста костей. — Твою…, Фелия!

— Молодой человек! — вновь громыхнул папочка, и прямо в коридоре блеснула молния. — Не сметь браниться при моей дочери!

Прошло совсем немного времени, прежде чем мы оказались сидящими в моей комнате. Говоря «мы», я подразумеваю себя, папу, Олдера, Трэя, Эгри и личного лекаря императрицы, которого, судя по домашним тапочкам и ночной рубашке, ничего не объяснив, вытащили прямо из постели. Точнее, вытащил. Олдер, естественно.

— Всевышний, это хоть когда-нибудь закончится? — возвел к потолку страдальческий взгляд Драгор Непобедимый. — Я отправлюсь на тот свет раньше, чем успею окончательно поседеть!

— Вы отправитесь на тот свет в самое ближайшее время, если, в конце концов, не ляжете в лечебницу! — раздраженно гаркнул не выспавшийся и потому злой Арелий.

За окном стояла непроглядная темень, стрелки висящих в моей гостиной часиков показывали три часа ночи, а единственным, кто сохранял совершенно непостижимый бодрый оптимизм, был Эгри, беззастенчиво уплетающий шоколадные конфеты.

— Что? — прошамкал он, поймав несколько выразительных взглядов. — Восполняю энергию, потраченную на активную умственную деятельность!5d886d

— Он помог определить твое точное местоположение, — пояснил мне Олдер и без перехода в сотый раз поинтересовался: — Он точно ничего тебе не сделал?

— Конечно, сделал! — возмутилась я. — Похитил, запер, накачал какой-то блокирующей дрянью! Да если бы вы мне не помешали, собственными руками бы его прибила!

Последнее заявление, конечно, было шутливой бравадой, за которой я прятала сотрясающую меня дрожь. Даже зубы клацали, и чтобы этого не выдать, приходилось прилагать недюжинные усилия.

К этому времени меня уже осмотрел Арелий, дал выпить приготовленный из запасов Звелуны восстанавливающий эликсир и велел забраться под теплое одеяло. Так что трясло меня не от холода, а от пережитого. Пожалуй, только сейчас по-настоящему и накрыло понимание, где я находилась столько времени, и что со мной могли сделать. Да кто знает, что в любой момент могло взбрести Кристору в голову?

— Ты просто молодец, — склонившись ко мне, негромко проговорил Олдер. — Ты ведь догадалась о природе изнанки и использовала ее? Только благодаря этому нам удалось найти тебя так быстро.

— Вы сейчас настолько мило шепчетесь, что смотреть противно, — скривился Трэй, в котором я впервые за долгие недели видела его прежнего — такого, каким он был перед началом игр.

И, надо сказать, самодовольный и надменный всеобщий любимчик нравился мне гораздо больше подавленного и озлобленного мага. Наверное, потому что теперь я абсолютно точно знала, какой он на самом деле. Его сегодняшний поступок, то, что он, несмотря ни на что, пришел мне на выручку, говорил о многом. Кажется, на этом этапе в нашей вражде и непонимании можно было поставить окончательную точку.

И все же я решила уточнить:

— А с чего это ты, Тенар, вдруг чужую невесту спасать пришел, а?

— Не все же Дирру на лаврах героя почивать, — хмыкнул он и, сложив руки на груди, отошел к окну.

Обсуждение произошедшего затянулось до самого утра. К счастью, о моем похищении узнали немногие, а к еще большему счастью — не узнала тетушка Ливия, сейчас мирно спящая в своей постели.

Как мне рассказали, Кристор подсунул под двери папиного кабинета и покоев Олдера записки, где изложил свои требования. Такие действия даже мне казались немного наивными, но, видимо, у мага разума было иное мнение на этот счет. Он всерьез считал, что полностью контролирует ситуацию, и все будет так, как он хочет. Впрочем, возможно, так и случилось бы, не сумей я подчинить себе изнанку.

Оставлять меня никто не хотел, поэтому с первыми проблесками рассвета мне пришлось чуть ли не силой выталкивать всех за дверь. Правда, один непомерно наглый маг выталкиваться не пожелал и объявил, что ни за что не позволит мне остаться одной.

— Молодой человек! — громче прежнего возмутился папочка, чей возглас сопроводила новая вспышка молнии. — Спешу напомнить, вы пока еще только жених!

— Вот на правах жениха и буду сторожить сон своей невесты, — вкрадчиво произнес Олдер и вежливо, но настойчиво выпроводил всех за дверь.

Затем подоткнул мое одеяло, присел на кровать и провел тыльной стороной ладони по моей щеке:

— А ведь на несколько мгновений, когда понял, что не могу отыскать тебя в лабиринте этих гартаховых ходов, я действительно испугался…

— Да ладно, — со смешком усомнилась я. — Не верю, что ты умеешь бояться!

— За себя — нет, — не разделив моего смеха, тихо сказал Олдер, и его пальцы остановились на моих губах.

Теперь пробежавшая по телу дрожь была вызвана вовсе не последствиями недавнего похищения.

— Молодой человек, — назидательным тоном папочки заметила я, когда ко мне наклонились в явном намерении поцеловать. — Спешу напомнить, что вы еще только жених!

— Эту досадную оплошность мы исправим в самое ближайшее время, — пообещали мне, опаляя дыханием губы. — Не надейтесь, леди Саагар, носить сию знаменитую фамилию вам осталось недолго. Совсем скоро я получу свой самый главный приз…

Как вскоре выяснилось, для того, чтобы заставить душу пылать в огне, вовсе необязательно обладать огненной магией. А для того, чтобы склонить меня к скорой свадьбе, вовсе не нужны длительные уговоры — достаточно всего нескольких обжигающих, сводящих с ума поцелуев…