Корсет был затянут слишком туго, и оттого талия казалась неестественно тонкой. Марилен, конечно же, сочла это мелочью, мол, невеста должна быть хрупкой и невесомой. Но я все же настояла, чтобы его зашнуровали строго по моим настоящим объемам, иначе рискую от этой самой невесомости рухнуть в обморок на почве кислородного голодания.

Платье еще не было платьем в той степени, в которой ожидалось. Предполагалось, что будет несколько вариантов, потому как леди Летиция Кастелли так и не смогла выбрать окончательный вариант.

Все прошедшие дни я была так рассеянна и погружена в другие проблемы, что платье и прочая свадебная чепуха отошли далеко на второй план.

— Ну как тебе, Лети? Нравится? Удобно?

Я взглянула на себя в зеркало. Девушка, смотрящая оттуда, была красива. Белый цвет ей шел, как и фасон.

— Нет, что-то не то, — ответила я, вставая на носочки. — Давай мерять следующее.

Марилен покачала головой.

— Это же третье платье, Лети! А ты все не можешь выбрать.

— Я хочу взглянуть на все.

Марилен стала совещаться с модисткой, а помощница той стала расшнуровывать корсет.

Я же смотрела на свое отражение в зеркале и пыталась заставить себя думать только о выборе платья.

После возвращения Эрих прошло два дня. За это время я не выходила никуда. Даже с Райвеном, который провел у нас целый день. Он, как и родители, решили, что мне лучше посидеть дома. Из-за этого я отменила все визиты к доктору Сурриану и отказалась от вечеринки, которую устраивала Лиа.

Будущая родственница расстроилась и уговаривала прийти, но я все равно отказалась. А Райвен, который стоял рядом и слышал разговор, сказал, что мне вовсе не стоит посещать «такие сомнительные мероприятия». На мой вопрос, почему, следовал краткий ответ о том, что его невеста и в будущем жена, должна тщательно выбирать свое окружение.

— Я вообще не понимаю, с чего вдруг ты стала так дружна с Лиа? Раньше ты ее терпеть не могла и говорила, что у нее ужасные картины, — удивился Райвен.

— А тебе самому не хотелось наладить отношения с сестрой? — вдруг спросила я.

Райвен промолчал, а я не стала продолжать.

После этого мы почти не говорили, разве что попрощались. Уходя, он поцеловал меня коротко и почти неощутимо. Раньше такого не случалось.

Я не знала, что и думать.

Разве перед свадьбой мы не должны быть постоянно вместе? Ну, ладно, это обстоятельство можно объяснить службой. Но разве мы не должны хотя бы со стороны выглядеть любящей парой?

Честно говоря, такое ощущение у меня было до вчерашнего дня. Райвен, как оказалось, категорически не принимал возражений. Стоило мне только намекнуть на несогласие с ним, как между нами появлялось какое-то непонимание. Как будто высокая стена, которую я, как не стараюсь, не могу перепрыгнуть.

Раньше я этого совершенно не замечала, потому что во всем соглашалась с любимым и даже не думала, что может быть по-другому. теперь, чем дольше я жила в новом мире, чем больше узнавала его и других людей, тем чаще мне начинало казаться, что Райвен может ошибаться. Не знаю, как вела себя Летиция, но, кажется, она не допускала таких ошибок.

— А это тебе как? По-моему, намного лучше.

Марилен отступила назад, рассматривая меня уже в другом платье.

Белоснежное, без корсета, но с четко прорисованным силуэтом и свободным, струящимся от бедра подолом. Нежная полоска кружев на плечах и ненавязчивая строчка страз по талии.

Я даже улыбнулась сама себе.

— Да. Это мне нравится.

— Лети, мне все-таки кажется, что лучше будет пышное. Примерь еще раз самое первое, — тут же вставила Марилен.

— Нет. Я выбираю это, — решительно заявила в ответ.

Мама только развела руками.

— С тобой невозможно спорить. Ладно, это же твоя свадьба.

— Микела, — я позвала модистку, — Я выбираю это платье. Давайте подберем к нему фату и туфли.

— Замечательный выбор, леди, — улыбнулась женщина. — А что бы вы еще хотели? Показать вам каталог?

Мы принялись рассматривать всевозможные модели и я на какое-то время отвлеклась. Мне даже показалось, что все — и платье, и туфли, и сама свадьба — настоящие.

Мы с Марилен приехали в сопровождении чересчур любезного и услужливого распорядителя шли по залу, в котором должна была состояться моя свадьба.

Леди Кастелли старшая распорядилась сделать здесь все сугубо по своим вкусам и я, рассматривая эскизы, отметила, что они у нее не такие уж и плохие, хоть мне и хотелось другого.

Зал должны были украсить в бежево-синих тонах. Сдержанно и роскошно. Марилен строго-настрого запретила использовать футуристические детали.

— Ничего серого и остроугольного, — строго заявила она распорядителю, который записывал и запоминал каждое слово, сказанное леди Кастелли. — Все должно быть будто бы в старые времена, понимаете? Роскошно, как на свадьбе императора. Моя дочь, — она оглянулась в мою сторону, — достойна лучшего. Идемте дальше. Окна…

Слушая, как справляется Марилен, я понимала, что лишняя здесь. Мама и так прекрасно справится сама.

Подойдя к окну, я пальцем отвернула гладкую тяжелую полоску ткани снова увидела город. Ангресс гудел автомобильными сиренами, дымил по окраинам трубами заводов, кричал множеством голосов. В небе над окраиной города висел штурмовик, напоминающий хищную птицу, парящую в вышине.

Решившись посмотреть вниз, я тут же отступила назад. Голова закружилась, а в висках застучало.

Высота. С ума сойти — на какой огромной высоте должна состояться моя свадьба! Я то всю жизнь хотела, чтобы она прошла где-нибудь на твердой земле, а, желательно, вовсе на травке.

— Лети, что-то не так? — я оглянулась и увидела Марилен, подошедшую ко мне. Распорядитель, получив все указания, уже ушел. — Такое ощущение, что тебя совершенно не интересует собственная свадьба. Что случилось?

Я пожала плечами.

— Я переживаю за отца. Странно, что в такие тяжелые моменты мне приходится еще и готовиться к свадьбе.

Марилен погладила меня по голове.

— Девочка моя…ты еще очень молода. Ты еще не знаешь, что частенько нам приходится плакать слезы за улыбкой. Не стоит, Лети, так открыто говорить о своих переживаниях. Лучше подумай о свадьбе, о том, как наладится наша жизнь после нее. О Райвене, в конце-концов. Ты ведь его любишь! А теперь вы будете вместе постоянно. Разве это не то, о чем ты мечтала?

Мы ехали молча.

Вернее, молчала я, а Марилен все пыталась понять, в чем же причина такого абсолютного равнодушия ко всему. Она время от времени задавала вопросы, на которые я отвечала, шутила — я улыбалась в ответ, давала указания Джейсу — слишком уж много, на мой взгляд.

— Как думаешь, в день свадьбы уже выпадет снег? — спросила я, оторвавшись от окна.

Здесь, в Ангрессе, я будто маленькая девочка всегда смотрела в окно автомобиля. Этот город никак не мог оставить меня равнодушной и каждый раз звал, надевая новую и новую маску.

Марилен засмеялась.

— Ты что, Лети? Снег возможен уже на этой неделе. В этом году вообще рано похолодало, не находишь? А снег будет обязательно. Еще, — она развернулась ко мне. На лице появилось одухотворенное выражение. Такое обычно случалось с Марилен в минуты истинного вдохновения. — Я думаю, тебе стоит надеть не белоснежную шубку, а, скажем, из голубой норки. С твоими волосами и глазами это будет выглядеть великолепно и совершенно небанально. Что скажешь?

— У тебя замечательный вкус, мам.

— Дорогая, ты будешь самой красивой невестой во всей империи. Микела подберет тебе роскошные меха. Райвен будет на седьмом небе, когда увидит, какая красавица ему досталась.

Марилен взяла меня за руку и тепло по-матерински улыбнулась.

Потом взвизгнули тормоза и нас резко швырнуло вперед — с сидения на пол.

— Джейс! Что ты творишь? — закричала Марилен, которой я помогла подняться. Она схватилась за ушибленное колено и потерла висок.

Я и сама ударилась о перегородку, разделяющую нас с водителем, и сильно ударилась плечом и мини-бар.

— Простите, леди, — когда водитель открыл стекло и взглянул на нас, на его лице был неподдельный страх. — Но мне придется переждать какое-то время.

— Что случилось? — я придвинулась к нему, выглядывая в лобовое стекло.

— Похоже на движение забастовщиков, — ответил Джейс.

Толпа людей перегодила дорогу. Они шли с плакатами, выкрикивая какие-то лозунги — я не могла отчетливо разобрать. Несколько машин впереди так же вынуждены были остановиться.

— Какие еще забастовщики? Это невозможно! Мы в Ангрессе! — возмутилась Марилен. — Лети, дай мне лед, а то будет шишка.

— Джейс, кто эти люди? — спросила я, доставая лед и заворачивая его в полотенце. — Ты знаешь что-нибудь?

— Ни слова, леди. Только что табло показало предупреждение обо опасности, а после движение резко остановилось, — сказал водитель, пока я прикладывала Марилен ко лбу ледяной компресс.

— Так легче? — Марилен кивнула. — Держи.

Я вернулась к наблюдению за улицей.

Толпа людей казалась огромной. Похоже, они появились тут стихийно и власти этого никак не ожидали. Кроме патрульных на перекрестках я не видела больше полицейских. Автомобиль, неотступно следующий за нами, оказался отрезан несколькими рядами нестройной пробки.

— Не знаю, кто они, но это отребье должны разогнать, — уверенно заявила Марилен. — Выродкам с нижних ступеней не место здесь. Они должны быть на работах!

— Уверена, так и будет, — сказала я, наблюдая за происходящим. — Через несколько минут здесь должна быть полиция…

Но за эти несколько минут может случиться все, что угодно.

— Джейс, — скомандовала я, ощущая, как по спине ползет неприятный холодок. — Закройте все двери. Надеюсь, стекла им разбить не удастся?

— Стекла бронированные, леди.

— Тем лучше.

— Лети, что там? — приоткрыла глаза Марилен.

— Все хорошо, мам. Не волнуйся.

Я соврала.

Люди вначале проходили мимо потока машин, запертого на проспекте Принцессы Лессаны. Они кричали свои лозунги, требуя выполнения своих прав, и не смотрели на автомобили, принадлежащие богачам. Затем, когда первый поток бастующих особо идейных прошел, появились те, кому роскошные машины встали поперек горла.

В автомобили полетели палки, пластиковые бутылки с водой, яйца, гнилые фрукты. Особо смелые забастовщики — подростки в масках — запрыгивали на крыши, бегали по ним, кричали, били чем-то.

— Куда они идут, Джейс? — спросила я.

— К Дому Парламента, или к городской резиденции императора.

— Разве их туда допустят?

Я знала, что в Ллерийской империи разрешены мирные митинги. Если люди желают что-то сказать своему правителю, они могут выйти на улицы с условием, что не будут применять силу и какое бы то ни было оружие.

— Дойдут только мирные, остальные разбегутся, — ответил водитель.

— Лети, какой ужас! — взвизгнула Марилен, указывая в окно.

Я кинулась смотреть туда.

Двое в масках разбили окно ярко-красного автомобиля. Один плеснул внутрь краской, а второй вырвал из рук кричащей женщины сумку и унесся прочь.

— Полиция уже рядом, — сказала я, услышав сирену.

В этот момент чья-то тень в прыжке мелькнула над лобовым стеклом и за ним следовал сильный удар по крыше.

Марилен до боли сжала мою кисть и отчаянно вскрикнула.

— Нужно вызывать помощь, Лети, — понизив голос проговорила она. — Они могут нас убить…

Удары по крыше посыпались градом. Мне казалось, что вот-вот прорвется обшивка, и неизвестный с оружием прорвется к нам.

— Лети, вызывай капитана Стейна, — сквозь зубы сказала Марилен. — Иначе я вызову его сама.

— Зачем? — выкрикнула я, стараясь перекричать звуки ударов. — За нами и так следует машина!

— Они не смогут к нам пробиться, — ответила Марилен.

— Пригнитесь, леди! — крикнул Джейс.

Мы как по команде упали на пол.

Крыша автомобиля прогнулась, будто на ней был уже не один, а несколько человек. По окнам потекла белая краска, закрывая обзор. Я лишь успела увидеть, как темные силуэты окружили нас.

А потом начался настоящий кошмар — такое я раньше видела только в фильмах. Наш автомобиль, казавшийся таким надежным и прочным, стал раскачиваться из стороны в сторону.

Марилен кричала, схватившись за голову. Джейс, пытался залезть под сидение и достать лазерный пистолет. Я, потеряв дар речи, лихорадочно озиралась и старалась придумать, что же делать.

Снаружи доносились крики, оскорбления, удары по корпусу автомобиля. Какая-то женщина отчаянно звала на помощь. Плакал ребенок.

Потом вдруг послышалась сирена, совсем рядом. Раздался выстрел. Еще один.

Автомобиль перестали раскачивать. Марилен только-только подняла голову и собралась встать, как я схватила ее за плечи и с криком толкнула обратно.

Тонкий красный луч, пробившийся через стекшие потоки краски и темное бронированное стекло, на миг точкой замер на ее лбу. Спустя мгновение, он с легким свистом оставил в стекле пропаленную аккуратную дырку.

— Нужно уходить, — заявила я. — Мы должны пробиться ко второй машине.

— Лети, это опасно. Лучше дождемся, пока за нами придут! — в глазах Марилен был настоящий страх.

— Нельзя, — поддержал Джейс. — Пока мы ждем, нас просто поджарят. Леди Марилен, ваша дочь права.

— Лети…постой!

Она схватила меня за руку, пытаясь удержать, но я уже открыла дверцу.

Мною двигал не страх, нет. Наоборот, страха не было.

Дикий азарт, замирание сердца, странное чувство, когда ноет под ложечкой и хочется двигаться вперед. Играть, испытывая удачу. Спорить с ней — ну, кто кого?

Все то, чего я никогда не испытывала раньше. До попадания в этот мир.

Наверное, Летиция Кастелли назвала бы его адреналином.

Я выбралась из машины ползком. Холод от асфальта сразу прокрался под одежду, но я не обратила внимания. Тихо, без лишних движений мы с Джейсом помогли выбраться Марилен, которая, грациозная прежде, вдруг стала чудовищно неуклюжей.

Снаружи пахло паленым, дымом, жженой резиной покрышек. Слышалась стрельба, крики, плач. Прижавшись к колесу, я видела, как мимо пробежали трое полицейских в броне. Забастовщики давно ушли и сейчас стражи порядка гнались за теми, кто нападал на граждан.

Я подняла глаза и увидела знак падших на стене. Страх на миг проник в мое сознание, но тут же исчез.

Да, нас могут убить. Вернее, убьют, если мы попадемся «падшим». Но и ждать, пока они найдут нас сами, нельзя.

— Их автомобиль был там? — спросила я у Марилен.

— Кажется…

— Они следовали за нами в левом ряду, — точнее указал водитель.

Не говоря ни слова, я поднялась во весь рост, чтобы взглянуть, где же стоит машина наших соглядатаев.

Марилен вцепилась в рукав и сдавленно пискнула, но Джейс удержал ее, позволив себе неслыханную наглость — схватит леди в объятия.

Машину я увидела сразу же. Она оказалась слишком далеко. Дальше, чем думала. Обернувшись вправо, я едва не закричала.

Человек в черном со знаком падших на рукаве вырвал из машины женщину. Богато одетая, белокурая, средних лет. Она упиралась руками, хваталась за дверцу машины, просила о пощаде. Падший без каких-то слов безжалостно перерезал ей горло длинным ножом.

Закрыв рот рукой, я тут же упала на асфальт.

— Тише, — прошептала белой как стена Марилен. — Только молчите.

Припав к земле, я видела, что он идет к нам. Тяжелые ботинки падшего и туфли его новой жертвы, грубо извлеченной из машины, вдруг оказались совсем близко, в соседнем ряду.

Я услышала крик, потом на асфальт попали капли крови, и следом свалилась совсем молодая девушка.

Марилен беззвучно плакала, вцепившись в Джейса. Я лежала на холодном асфальте, боясь двинуться с места.

Падший подходил все ближе. Еще шаг и он окажется прямо перед нами. Джейс уже держал наготове свой пистолет.

Сейчас нас разделяли лишь пара метров.

Мужчина остановился спиной к нам и неспешно, будто никто за ним не гонится, осмотрелся. Сейчас, когда основная перестрелка велась дальше, он мог вершить свое дело почти безнаказанно.

Я боялась сделать вдох. Голос вернулся в полной мере и хотелось разреветься. Но я зажала рот рукой и лишь тихонько тряслась.

Марилен громко всхлипнула и этот звук показался мне громом.

Падший тут же медленно обернулся. Я увидела лишь его глаза в прорези маски. Но его клинке еще остались капли крови. Он только-только собрался сделать шаг к нам, как вдруг раздался свист и красный луч коснулся его головы.

— Бежим! — закричала я, вскакивая на ноги, как только тело грузно свалилось на асфальт.

Я шла первой, следом Джейс, ведущий Марилен. Мы двигались перебежками, от автомобиля к автомобилю, пригибаясь.

До нужной машины осталось всего ничего. Охранник уже ждал нас, открыв дверь. Остальные, наверное, отправились на поиски. В такой сумятице легко потеряться.

Я, растеряв бдительность, решила напрямик пройти открытый участок и рванулась вперед. Как вдруг сильный удар отбросил меня в сторону.

— Лети-и-и! — взревела Марилен.

Я, корчась от боли в спине, старалась отползти подальше. Еще один падший шел прямо ко мне.

Сбивая руки и ноги об асфальт я ползла назад как могла. Но боль была сильнее.

— Лети! Лети! Помогите ей! — Марилен кричала где-то вдалеке.

Слышались выстрелы, топот ног.

Кто-то резко дернул меня за плечи. Я прикусила язык и ощутила солоноватый привкус крови. Потом удар в живот, который выбил воздух. От боли я не соображала, что происходит.

— Лети… — отчаянно звал чей-то голос.

Свист лазерного луча, боль в ногах, перевернутый мир и глухой удар в затылок, а дальше темнота…

Где-то капала вода.

Медленно, монотонно. Каждая капелька, прежде чем упасть и разбиться о металлическое дно, вначале стекала на трубке, замирала на ее краю и становилась все больше и тяжелее. Когда наконец ее вес становился слишком большим, капля нехотя отрывалась и падала вниз. Рассыпаясь на тысячу мелких серебристых брызг, она, наверное, жалела о своей жадности, о том, что вобрала в себя слишком много воды.

Глупость какая…

Мысли о каплях воды кружили где-то на краю моего сознания. Почему-то я представляла себе металлическую раковину и не до конца закрытый кран. А звук падающих капель раздражал и мешал сосредоточиться на мягкой темноте, покое и тишине. Он заставлял меня каждую секунду вновь и вновь приходить в себя.

А мне так хотелось спать.

Кап-кап-кап…

Это невыносимо!

Я открыла глаза, надеясь увидеть злосчастный кран.

Укрытая теплым пледом, я лежала на узкой кровати. Тесная маленькая комнатка, стены которой были выкрашены потрескавшейся от времени голубой краской. Темно-коричневые шторы на окнах полуприкрыты и позволяют солнечным лучам пробиваться внутрь.

Вставать и покидать теплое одеяло не хотелось. Я лишь повернула голову вправо и увидела ту самую злосчастную раковину с незакрытым краном. Как же я его ненавижу!

На всякий случай я пошевелила пальцами на руках и ногах, глубоко и медленно выдохнула, чтобы убедиться, что ничего не сломано. Поморгала, мотнула головой — никакой острой боли и боли вообще нет. Значит, сотрясения у меня нет. Уже хорошо.

Преодолев желание еще полежать в тепле, я встала, обернувшись в одеяло. На мне не было пальто, а платье разодрано в нескольких местах. Туфли с обломанными каблуками стоят у кровати. Ссадины на ногах заботливо обработаны каким-то неизвестным мне средством и уже подживают.

Подойдя к узкому окну, я увидела Нижний город. Причем, не самый лучший его квартал. Трущобы. Нагромождение хлипких крыш, разноцветные стены, разрисованные граффити, развешенное на веревках белье и снующие в узких переулках дети.

Смотреть вниз, чтобы определить, на каком этаже нахожусь, не стала. Вдруг мне снова станет плохо.

Голова все-таки начала предательски кружиться, и я поспешно отступила назад. В этот же миг входная дверь скрипнула.

— Вам не нужно было вставать, Летиция, — прозвучал мягкий вкрадчивый голос.

Я обернулась.

— Тайлер? Что вы здесь делаете?

Он усмехнулся.

— Вернее было бы спросить, что здесь делаете вы. Или этот факт вас волнует меньше?

Я лихорадочно огляделась.

Несмотря на свое совершенно неясное положение, вдруг разозлилась. Стоит ему появиться рядом, как сразу же начинаются шпильки в мой адрес, пусть даже такие незаметные.

Тайлер подошел ко мне, взял за плечи и усадил на кровать.

— Лучше сесть, пока вы не пришли в норму. Иначе может начаться головокружение.

Сам он сел на стул напротив и внимательно на меня посмотрел.

Интересно, что нужно на этот раз? Как я вообще оказалась здесь рядом с Тайлером? И зачем он так на меня смотрит? Вряд ли сейчас я выгляжу как супермодель. Избитая и потрепанная девушка не лучшее зрелище для услаждения взора.

— Вы расскажете мне что произошло? — без предисловий спросила я.

— А что помните вы сами?

Я стала перебирать в памяти события, произошедшие до удара. То, что они прекрасно сохранились еще один радостный факт.

— Мы ехали по проспекту Принцессы, потом случилась пробка из-за потока бастующих, откуда-то взялись падшие, мы побежали и случилось нападение.

Тайлер кивнул.

— Именно так. Вы попали в самую мясорубку, и даже телохранители не смогли остановить падших.

— Тогда почему я жива?

— Потому что мы вас спасли.

— Мы?

— Мы. «Сияние».

— Значит, вы тоже были там?

Теперь я окончательно разозлилась. Тайлер вряд ли спасал меня из благих побуждений. Скорее всего, чтобы сделать пешкой в игре, которую ведет его загадочное «Сияние». Летиция Кастелли нужна ему для каких-то своих целей, так что можно смело отбросить веру в доброе и светлое. И уж тем более в то, что он испытывает ко мне хоть какую-то симпатию.

Тайлер молча кивнул.

— Расскажете? — только и спросила я. Зачем строить из себя пораженную дурочку и пачками выдавать наивные «зачем? Как же так? Но почему?»? Я не героиня чувствительного романа и вряд ли мое сознание отправится в срочный отпуск, едва услышав роковые слова правды. Со мной уже столько всего случилось, что удивляться еще чему-то уже лишнее.

Тайлер, кажется, ожидал совершенно противоположной реакции.

— И вы даже станете пугаться? Умолять меня отпустить вас к родным?

Я пожала плечами, закутанными в плед.

— Вы и так сделаете это, если я вам не нужна? Я ведь вам не нужна?

— Вы мне без надобности, Летиция. Получить выкуп от семейства Кастелли, конечно, вариант заманчивый. Но слишком уж опасный для жизни. Ваш отец поставит всю империю на колени, лишь бы наказать похитителей, а ваш жених без раздумий отправит их на эшафот. Уж лучше быть с ними на одной стороне.

Теперь усмехнулась я.

— Судя по рассуждения, к падшим вы и впрямь не относитесь. Что же тогда вас привело на проспект Принцессы?

— В Ангрессе случилась забастовка рабочих ткацкой фабрики, Лети, — уже серьезно заговорил Тайлер. — Вы правы, к падшим я все еще не имею отношения. Я, можно сказать, их противник, как и вы. На проспекте оказался с одной единственной целью — попытаться хоть как-то им помешать.

Я непонимающе на него взглянула. Совсем недавно Тайлер говорил, что ему дела нет до падших, а теперь вдруг вмешался.

— «Сиянию» выгодно спокойствие в стране, — объяснил Тайлер. — Если правительство начинает искать падших, то непременно доберется и до нас. А нам этого очень не хочется.

— Значит, вы спокойно занимались своими делами и вдруг увидели, как меня убивают? — бесхитростно спросила я.

Тайлер глубоко кивнул.

— Честно говоря, просто не смог на это смотреть. Пришлось подстрелить парочку падших и заодно утащить вас в безопасное место.

И впрямь — ничего особенного. Ну подстрелил кого-то, ну спас погибающую девицу. Один день из жизни супермена, не иначе.

— А как же моя мать и водитель?

— За них не волнуйтесь — ваши телохранители позаботились. Честно говоря, у таких раззяв как они, вас мог бы умыкнуть и самый тупой падший. Их потрясающе легко обмануть!

— Это точно, — улыбнулась я.

— Уже пробовали?

— И весьма успешно.

Тайлер довольно улыбнулся.

— Вот видите.

— Падших вам остановить так и не удалось, — мрачно проговорила я, вспомнив как один из них перерезал женщине горло. — Они убили много людей.

— Они воспользовались готовящейся забастовкой и проникли в город в толпе рабочих с окраин. Такого не случалось уже очень давно. Власти в панике — если такое учинили в центре города, то хорошего ждать не стоит.

— А что делали вы и… ваши товарищи?

— Пытались остановить их — оружием и, — Тайлер постучал пальцем по виску, — разумом. Первое действует лучше.

На его лице мелькнула мрачная ирония.

— Что будет дальше? — спросила я.

— Дальше? Дальше всех, кого можно было поймать, быстренько судят и устроят прилюдную казнь. Скорее всего, среди них будут невиновные.

— А забастовщики?

— Когда на проспекте появились падшие, их колонна — не слишком большая, кстати — уже была далеко. Когда рабочие дошли до Дома Парламента, их просто-напросто разогнали.

— Но ведь митинги разрешены, — возразила я.

— В этот раз с ними были падшие. Правительство не станет разбираться, кто виноват. Рабочих просто подставили, использовали как прикрытие. Мне кажется, что и вся забастовка — это дело рук падших.

— Какой ужас… — проговорила я.

Во все времена моего мира власть между собой делили лишь отдельные единицы, или, группы людей, представляющие лишь малую часть. Всегда неизменно жертвами их интриг становились простые незащищенные жители. В новом мире, куда меня занесло, все оказалось точно так же. Жаль…

— Надеюсь, у вас не будет проблем из-за меня? — спросила я. — Или у «Сияния»?

Тайлер отрицательно покачал головой.

— А что это за место? Ваша квартира?

— Думаете, я бы притащил вас к себе? — Тайлер приподнял бровь. — Я бы сделал это будь вы моей девушкой.

— Не мечтайте — вам это не грозит, — огрызнулась я, опешив от такой откровенной самоуверенности и даже наглости.

— Все относительно, — ухмыльнулся Тайлер и окинул меня взглядом с ног до головы: — Может, вам во что-нибудь переодеться? Или вы чего-нибудь хотите?

— Я хочу домой, — уверенно сказала в ответ.

При одной мысли о том, что сейчас там творится, мне хотелось зарыться в плед и никогда-никогда оттуда не высовывать носа. Я совершенно не знаю, что сказать в оправдание, какую легенду придумать, чтобы все объяснить.

— Но переодеться все равно придется, Лети, — заметил Тайлер. — На улице холодно в таком, — он кивнул на клок платья, оторванный от подола. — Наряде. И еще вы должны как-то объяснить свое отсутствие.

— Представлять вас в качестве спасителя я не собираюсь.

Тайлер притворно вздохнул:

— Героев никогда не ценят при жизни.

— Настоящих героев ценят.

— Принято, — на губах Тайлера играла едва заметная улыбка. — И все-таки это не отменяет вопроса. Как вы все объясните?

Я только пожала плечами. Мы оба выдержали минутную паузу, глядя друг на друга.

— Ну что же, раз вы так просите, — он сделал акцент на этих словах, — я вам помогу.

— Как благородно с вашей стороны, — съязвила я. Кажется, совершенно не к месту. Но разговаривать с ним по-другому не выходило.

— Вам все же нужно переодеться. Подождите немного, — Тайлер поднялся и собрался выйти, но я удержала его.

Наверное, это выглядело комично. Девушка, завернутая в плед, который едва удается удержать одной рукой, вцепилась второй свободной в локоть Тайлера и пытается что-то сказать, глядя на него снизу вверх.

— Спасибо, — почти прошептала я. — За все…

Тайлер поправил плед на моих плечах и ответил:

— Как-нибудь сочтемся.

— Не сомневаюсь, — сказала я, понимая, что Тайлер не шутит и непременно потребует возвращения долга. Как именно — вопрос.

От его жеста — такого простого и заботливого, совершенно неожиданного даже от человека, спасшего твою жизнь — я вдруг смутилась. Глупо улыбнулась и резко кивнула.

Последнее отозвалось глухой болью где-то в затылке. Я зажмурилась и схватилась за голову.

— Что такое? — тут же спросил Тайлер.

— Больно…

— Это последствия удара, — его теплая ладонь, утонув в моих волосах, легла на затылок. — Сейчас я сниму боль, и она больше не вернется.

— Вы и это умеете?

Я невольно оказалась в плену. Ни отвернуться, ни сделать шага назад. Только стоять на месте и быть прикованной его взглядом, ощущая тепло — целительное и мягкое. Кажется, в такие моменты и понимаешь, что такое «подкосились ноги». Удивительно, как я вообще удержалась на ногах.

— И не только это, — в свойственной ему манере ответил Тайлер. — Вам легче?

— Да, — тихо ответила я.

Он улыбнулся.

— Тогда я принесу вам что-нибудь более подходящее, чем одеяло.

Медленно он убрал руку и ушел, а я вдруг ощутила такую растерянность, как будто осталась посреди океана на утлой лодчонке в шторм.

Наверное, никогда не пойму, почему Тайлеру это удается.

— Я так и не спросила, где мы находимся, — спросила, подняв голову на крыши, освещенные лучами закатного солнца.

— Нижний город, северо-запад. Один из кварталов трущоб, название которого вряд ли скажет о многом.

— А квартира?

— Не моя, — предугадал вопрос Тайлер. — Одного приятеля.

Вторая попытка выяснить все подробно провалилась с еще большим треском, чем первая. Не удивительно.

— И как мне объяснить свое чудесное возвращение? — еще один вопрос, который мучил даже сильнее предыдущего.

— Тут все проще, чем вы думаете, Лети. В той сумятице, что творилась на проспекте Принцессы не трудно было потеряться. Я выведу вас к клинике на углу улиц Комедиантов и Бродяги Рика. А дальше — попросите телефон и позвоните домой.

Удивление было немым, но от того не менее красноречивым. Благо, что Тайлер умел читать не только по губам, но и по глазам.

— Все очень просто — вас схватили и оттащили прочь от машины телохранителей. После ударили по голове, а когда подоспела полиция, отправили в клинику вместе с другими пострадавшими с низших ступеней. Так делается всегда. Не думаю, что ваша щепетильная мать станет расспрашивать врачей. Она как можно скорее потащит вас к своим, высооплачиваемым и более квалифицированным специалистам. Не так ли?

— Так. Только если она, или мой брат, или Райвен решат узнать больше?

— Что они решат и чему поверят дальше зависит от вас, Лети.

— Все правильно, — покачала я головой.

Тайлер предлагал мне рискованный и по исполнению и по простоте своей план. Он был на все сто процентов уверен, что у меня выйдет обмануть близких. В любом случае, оставалось только поверить, потому что собственной версии обмана у меня нет.

Мы спустились по не слишком надежной деревянной лестнице. Делали ее, кажется, еще в прошлом веке. Или же из соображений строгой экономии, потому что ничего деревянного нигде, кроме бедняцких трущоб, я не видела.

Узкие улочки, запутанные и кривые вились в разные стороны клубком змей. Изгибаясь, терялись где-то в нагромождениях домов, сложенных из самого разного материала. Пестрые из-за неоднородности обшивки, со множеством неровным пристроек. Такие хлипкие, что, кажется, могут упасть от ветра, а зимой жители по-настоящему страдают от холода.

На крышах домиков дымились трубы, из открытых окон разносились запахи пищи. За тонкими стенами слышались голоса хозяев. Мимо нас пронеслась стайка мальчишек с деревянными палками. Кажется, они играли во что-то воинственное, потому что их заводила звал на какую-то войну.

В своем мире я уже видела что-то похожее. В Бразилии такие кварталы называют фавелами. Там, в южном климате, где людям не стоит бояться морозов, фавелы могут существовать. Но здесь, в Ллерийской империи, на севере нового мира… Страшно представить, что твориться с жителями зимой.

— Много таких районов в Ангрессе? — спросила я, поравнявшись с Тайлером.

Куртка, которую он мне дал, была и мужской и очень велика на меня. я почти утонула в длинных рукавах, а капюшон позволял видеть только землю под ногами и его приходилось постоянно откидывать назад.

— Большая часть Нижнего города — всего, что находится за стеной.

— Вы тоже живете где-то здесь?

— Вам все же хочется ко мне домой?

— Вы знаете, где живу я. Почему бы и мне не узнать, где живете вы?

Тайлер придержал меня за руку, не дав попасть под колеса велосипедиста, пронесшегося мимо на бешеной скорости.

— Есть адреса, которые лучше не знать всем подряд.

— Вы мне не доверяете? — серьезно спросила я, развернувшись к нему.

— Разве вы доверяете мне?

— Полностью, — ответила я.

Это было правдой. Сказала даже больше для себя, чем для него, окончательно ставя точку под непростым, но таким нужным решением.

Доверять или нет — вопрос, мучивший каждого человека на протяжении всей жизни. Мне же пришлось и вовсе решать уравнение с кучей неизвестных. В новом мире, с новыми людьми, новой жизнью. Не верить никому было бы смертельно и я решила дать шанс тому, кто спас мне жизнь. Впрочем, внутренний голос давно и навсегда вынес вердикт — верить.

Для Тайлера, судя по его лицу, мои слова стали откровением.

— Доверяете мне?

— Доверяю. Вы спасли мою жизнь и не попытались воспользоваться этим шансом.

— В самый раз, чтобы засомневаться.

— Знаете, Тайлер, иногда вы бываете настоящей сволочью, — спокойно произнесла я, чувствуя, как начинаю закипать электрическим чайником. И злили меня не только его слова, но еще и тон, которым они сказаны. Так самодовольно, так издевательски, так, что хотелось залепить пощечину. — Я жалею, что сказала вам правду.

Мне очень хотелось развернуться и убежать прочь, но куда идти, я не знала. Вместо этого оставалось только смотреть на мужчину, стоящего рядом, успокаивать собственную обиду, полученную в ответ на откровенность и ждать, пока меня соблаговолят отвести в нужное место.

Сколько раз говорила себе, что нужно держать мысли подальше от других. Лучше бы молчала в тряпочку и не лезла с дурацкими вопросами. И почему вообще меня так обижает его недоверие? Кто он такой?

В горле тут же засел тугой ком и захотелось разреветься, но я сделала усилие и сдержалась. Наплачусь потом, когда никто не будет видеть. В конце-концов, у меня сегодня масса поводом реветь белугой.

— Тебе очень не повезло со мной, Лети, — ответил Тайлер после короткой паузы. Наверное, понял.

Да мне вообще не повезло! Вляпаться в ту проклятущую лужу и в весь этот мир заодно!

— Мы еще не переходили на «ты», — только и ответила я, стараясь говорить ровным голосом. — Идемте быстрее. Мне нужно попасть домой как можно раньше.

Остальную часть пути мы молчали. Разговор совершенно не клеился.

После двух часов блуждания по трущобам, мы наконец вышли к нужному перекрестку. Я замечала, что чем дальше мы идем, тем лучше становятся дома и ровнее улицы. Тайлер пояснил — Верхний город совсем близко.

Улицы Комедиантов и Бродяги Рика были достаточно широкими, чтобы вместить две полосы автомобильного движения. Асфальтированная дорога, пусть и очень давно не видевшая ремонта, говорила о более высоком уровне жизни здесь. Если в трущобах жили только низшие ступени, то тут еще и средние. На деле оказывалось, что разделение общества шло не только в классах или законодательных правах, но еще и территориально.

Я не раз задумывалась, почему в этом мире решили, что одни люди имеют больше прав, чем другие. Да еще и закрепили все Конституцией.

Ни в одном обществе нет равенства, как бы об этом не кричали политические деятели. Деньги власть всегда решали, кому и что положено — такая вот несправедливость. Но здесь, в Ллерийской империи, она стала образом жизни и никто, кроме падших, разумеется, не собирался этого менять.

Интересно, я когда-нибудь смогу привыкнуть к этому?

— Кто такой бродяга Рик?

Фасад клиники когда-то был выкрашен бежевой краской. Теперь же она здорово облупилась, а ремонта не предвиделось. Две машины старой модели стояли у входа. Возле широких стеклянных дверей сновали люди в медицинской форме и редкие пациенты. Я догадалась, что в клинике пересменка.

— Легенда Нижнего Города, — ответил Тайлер. — Говорят, он был во второй ступени, а потом стал на восьмую по приговору суда. От этого Рик сошел с ума, ходил по городу и искал свой дом. Его жестоко убили где-то на этих улицах. Кто-то из местных клянется, что видел его тень в трущобах.

— Думаете, это правда?

— Я думаю, что в трущобах много того, с чем лучше не встречаться. Вам пора, Лети. Ваши родные, наверное, сходят с ума.

— Да, конечно…

Я сделала пару шагов вперед, а потом обернулась.

Была всего пара мгновений, чтобы уйти и не вернуться уже никогда. Чтобы забыть все незаданные вопросы и оставить в душе только обиду. То, чего я так боялась — уйти навсегда — было совсем рядом.

Нужно было как-то оттянуть этот момент.

— Тайлер, вы знаете что-нибудь о множестве миров?

Мне показалось, он был рад моей медлительности.

— Знаю. Зачем вам это?

Я как-то нервно улыбнулась:

— Мой психоаналитик говорит, что философия адептов будет на пользу.

Тайлер с улыбкой покачал головой.

— Я бы рассказал вам, но… кажется, мы больше не увидимся.

— Очень жаль, — проговорила я в ответ, поправляя капюшон, так некстати падающий на лицо. — Спасибо за куртку.

— У меня есть еще одна. Не хотите?

— Нет, я и в этой утону.

Глупости! Почему я говорю такие глупости?

Может потому, что не хочу уходить? И стою на холодном ветру, боясь развернуться и потерять совершенно чужого мне человека навсегда.

— Вряд ли мы еще увидимся, — собственный голос показался эхом. — Если только я окажусь под колесами вашей машины.

— Не окажетесь. Вас будут беречь как зеницу ока. У вас ведь скоро свадьба, не забывайте.

— Сложно забыть, — а ведь забыла на самом деле. — Удачи, Тайлер.

— И вам, Лети.

Я развернулась и пошла прочь.

Слезы почему-то сами брызнули из глаз. Я тут же стерла их и тут же поняла, что выдаю себя. Бегло оглянулась назад. Тайлера уже не было. Куда он исчез — загадка.

Я зашагала по пустой улице к зданию клиники, обхватив себя руками. Капюшон большой куртки окончательно упал на лицо и оставил видимыми только асфальт и выбоины в нем. Как раз то, что сейчас и хочется видеть.

Внутри было паршивое ощущение. Что-то важное для меня закончилось, так и не начавшись. Наверное, я должна радоваться, что вернусь домой, буду готовиться к свадьбе, и жить как полагается Летиции Кастелли. Меня окружат охраной, лучшими врачами и заботой. Будет семья, любящий муж, достаток. И то, чего так и не успела узнать. Уже сейчас я понимала, что будет мучить меня до конца дней.

Сидя в полупустом холе клиники, я положила голову на металлическую спинку сидения и смотрела в одну точку. Скоро, совсем скоро к старому зданию приедет мой шикарный автомобиль.

Зачем грустить о том, кто тебе не верит? Я раз за разом задавала себе этот вопрос и не находила ответа. Ответ, наверное, сейчас шел где-то среди трущоб Нижнего Города и был совершенно свободен в отличие от меня, самого несчастного существа на свете.

Если бы от жалости к себе умирали, я бы давно лежала на белой плитке пола. Все мои терпение, желание никогда не сдаваться и силы бороться закончились именно в этот день. А все этот Тайлер! Все из-за него — не сомневаюсь! В конце-концов, так удобно обвинить того, кто ушел.

Неизвестно сколько бы я еще вот так вот просидела здесь, но за окном мелькнула черная тень зверя — автомобиля. Ну вот и все.

Я поднялась с места и поспешила выйти.

Сыграть донельзя разбитую и расстроенную Летицию было бы легко при Марилен или Шене. При виде же Райвена, стремительно выходящего из машины, к прежним двоим добавилась еще Летиция растерянная и испуганная.

Нет, только не это…

На такой поворот я никак не рассчитывала. От Райвена невозможно скрыть малейшие детали. Он видит насквозь.

У меня были считанные секунды, чтобы решить, что же делать дальше. Отчаяние делает с людьми удивительные вещи и в тот отчего-то показалось, что лучшим вариантом будет просто сбежать.

Да! Затеряться в бесконечных узких коридорах старого здания клиники, спрятаться от Райвена и его людей. Затаиться. Потом, переодевшись в одну из медсестер исчезнуть в Нижнем городе, раствориться среди безликих жителей нижних ступеней.

Эти мысли мелькали в моей голове с лихорадочной быстротой и так же стремительно сменялись другими. Я могла разыграть обморок, потерю памяти, шок, притвориться(это уж совсем глупая идея), что не знаю никакого Райвена и тот меня с кем-то путает.

Сотня и тысяча вариантов вдруг явилась передо мной. Раньше, помнится, я не проявляла такой изобретательности. Или просто случая не было?

Шагнув на темную полосу асфальта из яркой полоски светильников, освещавших территорию клиники, я пошла вперед, все прибавляя шагу. Нельзя паниковать! Нельзя срываться! Эти слова губы повторяли еле слышным шепотом.

Райвен шел мне навстречу, за ним двое в боевой экипировке.

Как же страшно, если он меня раскроет. Страшно и вместе с тем так приятно щекочет нервы.

— Райвен… — крикнула я и, не выдержав еще хотя бы минуты промедления, рванулась к нему на встречу, тут же повисла на шее. Уткнулась в него, ощущая такой знакомый запах и почему-то заплакала.

— Тише-тише, — проговорил, гладя меня по голове, обнимая крепко и надежно. — Все закончилось, Лети.

Он отстранил меня и бегло осмотрел.

— С тобой все в порядке?

— Д-да-да, — часто закивала я.

— Ничего не болит? Ты цела?

За исключением небольшой царапины на лбу я была абсолютно невредимой.

— Все хорошо, Райвен. Давай скорее уйдем отсюда. Прошу тебя…

— Лети, — он посмотрел мне в глаза, чуть приподнимая мой подбородок. — Может, мне стоит поговорить с врачами? С тобой точно хорошо обращались? Ты уверена, что все в порядке?

Тут я сорвалась на слезы. Они и так были со мной на протяжении последнего часа неотступно, а сейчас будто бы прорвало во второй раз.

— Райвен, прошу тебя, забери меня отсюда. Я больше не могу видеть это место, этих людей, все…Я просто хочу домой, Райвен…Я…

Кажется, голос пропал и я просто вцепилась в него мертвой хваткой.

Райвен, не привыкший оставлять все на потом, сдался. Только в этот момент, я уверена. Он обязательно вернется и постарается разобраться во всей этой истории как следует. Но короткую отсрочку я все же получила.

Автомобиль-монстр увозил нас обоих в привычный комфортабельный и спокойный мир. Я смотрела в окно, видела, как меняется картинка города и втайне радовалась, что не увижу ничего связанного с Тайлером.