Правительство Великой монгольской империи, как пышно читалось самоназвание клочка пустынных земель на севере Китая, получило уведомление о прохождении через территорию страны русских бригад. Заручиться согласием на передвижение войск русские не озаботились. Княжеская армия готовила клещи, накапливая ударные части на китайской границе со стороны Восточной Монголии и Кыргызстана.

Радислав, надутый важностью от причастности к великому действу, безвылазно торчал в Генштабе, полируя с генералитетом последние детали операции. В движение пришли миллионы людей, десятки тысяч единиц самоходной техники… Колоссальная армия, двигаясь через половину Евразии, создавала организационные проблемы, решавшиеся усилиями множества штабистов, транспортников, снабженцев и командиров частей.

Старшего княжича не прельщали лавры стратега. Улучив возможность, он сбежал на Карское море, в оставшийся на северных островах магический полигон. Впервые в истории войн нижнего мира планировались орбитальные бомбардировки. Вернувшись в Тайную Москву, он застал письмо от человека, которого не чаял услышать или увидеть в ближайшее время.

«Ярослав захвачен. Требуют гарантий, что китайский переход останется у «Минтянь».

Записка личная, регенты, Радислав и члены правительства о ней не знают. Более того, кроме регентов о воскрешении князя никто не в курсе. Богуслав приказал никого не пускать, заперся в своей комнате и сосредоточился.

Что делать?

Очевидно, что замысел террориста, устроившего взрыв в Шанхае, после которого княжич оказался в яме с трупами, провалился. Если замысел целенаправленно ориентирован на закрытие перехода. Пленившие отца обвиняют Ярослава во взрыве, правы или не правы – неизвестно.

Допустим, информация расползается, местное общество слышит, что князь жив и в заложниках. Что тогда?

Формально он уже не правитель Руси, официально признан умершим и кремированным, хоть перезахоронение праха в Новодевичьем не оглашалось. В усыпальнице Милославских, точнее – родовом колумбарии, лишь символическая щепотка праха, виртуальная, как и все здесь. Для восстановления власти он должен прибыть в Тверь и около истукана Рода прилюдно заявить, что является князем всея Руси, оставшись неиспепеленным. Прецедентов нет, после Христа никто не воскресал. Зато имеется другой пример, когда пленение князя и его малой дружины не остановило наступление; правителя казнили, но государство не упустило военную победу. Однако моральному духу армии подобные спекуляции ни к чему. Ярослав должен служить усопшей легендой, а не выныривать в роли лузера, вляпавшегося в неприятности.

Он – отец. Не просто пробегавший молодец, воспользовавшийся мимолетной женской слабостью. Отец с большой буквы, обоим сыновьям уделил огромное внимание, отрывая время и силы от управления страной. Дал фамилию и целую империю в наследство, даром что скромно именуемую княжеством. Ярослава надо спасать, даже рискуя, даже вне зависимости от его вины в массовом убийстве русских и китайцев. Вина, кстати, не доказана.

Так что правильное решение очевидно, хоть оно и не вызывает восторга. Милослава получила в компьютер файл, который раскроется, если после пяти дней с момента исчезновения княжича о нем не поступит новостей. Богуслав провел несколько минут в контакте с Родом и бросился к ближайшему переходу.

– Как его вычислили?

– Обидно признаваться, но, скорее всего, через меня.

Вероника затянулась тонкой коричневой сигариллой, чьим запахом должен пропитаться салон авто. Дорогую натуральную кожу регулярно чистят, а с появлением хозяйки машина вновь набирается дыма.

– Подробности не помешают.

Кривицкая обратила внимание, что бывший любовник старается не обращаться на «ты» или на «вы». Не хочет подчеркивать дистанцию «выканьем», сейчас не до этого, но и «ты» неуместно.

– Мои компаньоны остались недовольны сообщением, что с начала операции до блокирования перехода ожидается не менее года.

– Недозаработанные сотни миллиардов. Соболезную.

– Зря шутишь. Когда счет идет на подобные суммы, решения принимаются быстрые, жесткие и радикальные. Без сантиментов. В общем, Китайская республика не без труда избежала новой интервенции. А обошлось без войны лишь потому, что люди, заинтересованные в успехах «Минтянь», есть в администрации США, в правительствах европейских стран. И в России, конечно.

– В результате решили ускорить методами, независимыми от правительств?

– Да. Тут как раз Ярослав нарисовался. Я была в шоке, лично хоронила… Странный, обозленный. Нес какую-ту пургу о материализации виртуального мира.

– Увы, это не пурга, а часть механизма взрывов. В том числе под Тверью.

– Оставим. Тем более я не озабочена русским патриотизмом и комфортом тверских жителей. В общем, я поняла, что он может организовать катаклизм внизу. То что надо. Он выполнил просьбу, потом приехал ко мне в Чайна-Таун. На следующее утро исчез. На день, месяц или год – неизвестно, неопределенность в его духе. А далее случилось ужасное. Мои партнеры и компаньоны начали прессовать меня за возобновление поставок чипов уже через неделю. Взрыв в нижнем Китае не помог! Акции «Минтянь» не продаются через биржу, но они бы не успели обвалиться. Вдобавок появилось давление с другой стороны. Некто, играющий за чипмейкеров, захватил Ярослава и начал угрожать, требуя гарантии, что снизу все будет тихо.

– Разве взаимные угрозы – не обыденное дело в этом мире? И, что весьма странно, китайцы захватили исполнителя, а не заказчицу. В детективах обычно мочат заказчика.

Вероника извлекла из пачки другую сигариллу и закинула ногу на ногу, благо длина салона позволяет. Привычное глазу Богуслава движение не выглядело сексуальным – просто взволнованная и несколько напуганная женщина пытается казаться уверенно контролирующей ситуацию.

– Обычная ситуация, и угрозы, скорее всего, не будут иметь продолжения, так как смысла особого нет. Мои партнеры также хотят прекращения бизнеса «Минтянь» любой ценой, всех нас не ликвидировать, а кусаться мы умеем. Как раз более эксклюзивное звено – исполнитель.

Богуслав усмехнулся уголком рта. Противник отследил контакты Кривицкой и взял в оборот мага невероятного уровня. Как бы женщина ни хорохорилась, ее кусачие друзья ныне ушли в оборону под натиском превосходящей силы. И нет сомнений, что группа Вероники уже жалеет, что связалась.

– Что важнее вашей команде: ликвидировать переход или погасить конфликт?

– Мы не привыкли отступать! – отрезала Вероника с напускной решительностью, показывая, что ее прижали не до конца. – Если ваши смогут освободить Ярослава и выиграть войну с Китайской империей, я готова очень по-крупному отблагодарить.

– Наши? Что за странный оптимизм. О жизни и пленении отца никто больше не знает. Я один.

Кривицкая чуть сигариллу не выронила.

– Умеешь удивлять. Ладно, мне не сказал, что Ярослав позванивает. Но брату! И в одиночку воевать против… Даже не имея представления – против чего!

Улыбка на лице Богуслава чуть затронула и второй уголок рта.

– Я разве обещал воевать? Там наверняка разумные люди. Поговорим, подумаем. Прошу их контакт.

«Тем более что я знаю место содержания отца», – о чем княжич не сказал вслух. Раз мистеры «икс» китайского розлива срисовали контакты Вероники с Ярославом, нет ни малейшей гарантии, что они не пробили защиту лимузина и не пишут разговор. Давно прошли времена, когда даже крохотный маячок на заднем борту грузовика трудно было обнаружить. Годы тренировок дали свои плоды, магическое зрение обострилось кардинально. В машине он засек не менее полудюжины сомнительных устройств. Странно, что хозяйка их не чует. Значит, совсем не так сильна как рисуется. Или сознательно игнорирует, давая кому-то подслушать диалог.

– Да, мистер Чен. Я – Богуслав Милославский. Сейчас передам координаты госпоже Кривицкой. Надеюсь, она будет столь любезна, что привезет меня к вам. – Улыбка на лице княжича исчезла. Он собрался внутренне, даже черты лица с татарским налетом несколько заострились. Губы натянулись, белый оскал не сулил ничего хорошего.

Вероника никогда не видела Ярослава в бою. Интересно, тот тоже выпускал из себя зверя? За столько лет она, оказывается, толком не узнала никого из них. Вдобавок есть Радислав, о котором старший брат любил говорить, что он – настоящий боец.

По пути Богуслав не сказал ничего внятного. Более того, Вероника начала опасаться, как бы он не наломал дров, защищая родителя. Это уже не тот шестнадцатилетний безутешный сирота, которого она приручила после упокоения праха Ярослава и Гюль. И в прошлом году он играл роль покорного, оставаясь себе на уме и водя за нос всех. Что еще утаил важного? Но отступать или менять что-либо поздно. Чен предупрежден и ждет.

Внутри особняка, обставленного в подчеркнуто архаичном восточном стиле, Богуслав обратил внимание, что иероглифические надписи на драпировках интуитивно понятны, но весьма отличаются от выученных в Китае. Непроницаемый охранник с очень суровой аурой провел княжича в комнату. На голых досках – циновки, сверху маленькие подушки. Изобилие красного и желтого цветов с непривычки раздражает.

С легким шуршанием открылась сдвижная дверь. Пожилой мужчина щуплого телосложения в темно-синих брюках и наглухо застегнутой куртке стелящейся походкой вплыл в комнату, царапнув взглядом жестких черных глаз.

– Здравствуйте, господин Чен.

Богуслав поклонился. На Востоке поклоны складываются в целое искусство. Сгибая только шею, переламываясь в поясе или вообще втыкая морду в циновку, можно в единственном жесте выразить множество нюансов – от раболепия до пренебрежения, с сотней промежуточных вариантов. Темп поклона, время удержания тела в согнутом состоянии, выражение лица и положение рук тоже имеют значение.

– Аньен-хасимника, – прозвучало в ответ. Приветствие хозяин сопроводил весьма сдержанным поклоном, не унижая гостя и одновременно показывая свою весомость. Он опустился на подушку. – Присаживайтесь. Вы когда-нибудь участвовали в корейской чайной церемонии?

Корейцы! Их заковыристое «здравствуйте» княжич слышал, как и простейшие формулы вежливости. Слова звучат иначе, а иероглифы похожи на китайские. Теоретически «Самсунг» и прочие корейские фирмы приняли участие в технологической блокаде Китая и должны быть против чиповой монополии «Минтянь». Но бизнес интернационален, как и организованная преступность. Вряд ли захват и удержание Ярослава согласуются с законами Российской Федерации.

– К сожалению, нет. С удовольствием приму участие, – второй кивок головой Богуслав придержал до минимума. Предмет обсуждения не располагает к особой дружелюбности.

Прислуживала женщина. Проверив магией состав и отхлебнув первый глоток душистого фруктового напитка, даже отдаленно не напоминавшего чай в европейском или китайском понимании, гость нарвался на первый упрек.

– Вы применили заклинание!

– Да. В истинном мире это наша обычная привычка. Господин Чен, возможности вашего амулета ограничены. Они лишь регистрируют всплеск, но не показывают характер воздействия. Я проверил чай на токсины.

– Возможно. – Кореец подозрительно глянул и тоже отхлебнул. – Я бы с удовольствием расспросил вас о чарах, но вынужден избрать иную тему. Предполагаю, гражданин России Артем Уланов – он же Ярослав Милославский, глава государства в недоступном мне параллельном мире и ваш отец.

– Точно.

– Тогда позвольте спросить: кого вы представляете?

Богуслав отставил чашку. Восточные вежливые разговоры до перехода к главному сокращены до считаных секунд.

– Только семью Милославских.

– Почему же не государство?

– Князь объявлен умершим. О его нахождении среди живых знает крайне ограниченное число людей. О похищении – только я и госпожа Кривицкая.

В ауре мелькнуло удовлетворение. Княжич догадался, что Чен знает содержание разговора в машине. Если сейчас заявить, что гвардия княжества под седлом и готова мчаться выручать главаря, всполох в ауре корейца выдал бы понимание: собеседник лжет. Восточный бизнесмен отлично владеет мимикой, по богатству сравнимой с истуканом Рода. Жесты скупы и вообще ничего не выражают. Но пара жалких амулетов не в состоянии закрыть биополевые возмущения, особенно под взором сильного мага.

– Вы странно ведете переговоры, молодой человек. Получается, вы явились сюда только от своего имени, без охраны. Что мне мешает увеличить количество заложников до двух и заявить новый ультиматум?

– Ничто, кроме того, что я окажу некоторое сопротивление. Полагаю, Ярослава вы застали врасплох, но и то – без некоторого неудобства не обошлось, верно?

– Не существенно. Мы вправе отстаивать свои интересы, если на нас напали.

– Согласен. Защищая «Минтянь», вы абсолютно правы с точки зрения понятий и законов вашего мира. Однако не учитываете, как это воспринимается у нас, – Богуслав вкратце рассказал, чем деятельность корпорации подрывает устои его Родины. – Поэтому судьба не только отстраненного правителя, но также его ненаследного отпрыска не повлияет на то, что Китайская империя будет повержена, а переход заблокирован с нижней стороны. Как вы понимаете, я оставил информацию о цели нынешнего прихода к вам. В случае моей и Ярослава смерти правительство обязано принять меры, иначе будет смещено.

– Вы меня пытаетесь напугать?

Богуслав слегка развел руки, демонстрируя пустые ладони.

– Отнюдь. Пытаюсь объяснить ситуацию и нащупать компромисс, при котором можно обойтись без кровопролития здесь и там.

– Компромисс возможен только при одном условии: «Минтянь» сохранит возможность получать чипы снизу.

– А почему бы не попробовать штамповать чипы наверху?

– Даже не будем этого обсуждать. – Кореец отгородился жестом. – Здесь магия практически не действует.

– Наверно, вы общались не с теми магами, господин Чен. Если бы не боязнь испортить внутреннее убранство вашего особняка, мог бы вам продемонстрировать кое-что прямо здесь.

– Дело не в обстановке. Просто – не советую.

Голос корейца, в начале разговора подчеркнуто бесцветный, приобрел угрожающие обертоны.

– Жаль. Для начала я отключил камеры наблюдения.

И, соответственно, твои нукеры созерцают снежащие экраны мониторов, понимая, что стрелять через бумажные стены нельзя – непонятно, где находятся высокочтимый господин Чен и его недостойный собеседник. Богуслав поленился это объяснять и ударил корейца ногой в лоб из положения сидя. Модифицированное в Тайной Москве тело, воспроизведенное в точности механизмом перехода, выполнило удар, невозможный при нормальной человеческой анатомии.

Чен завалился назад, уронив чашку. Горячий ароматный напиток потек ему в промежность, но он даже не почувствовал – сознание покинуло мозг в момент касания ступни его лба. Затем приемом, излюбленным еще с путешествия через Каспий, Богуслав впился в ауры охранников.

Магия нижнего мира – фикция. Глоб просто вводит в человеческое сознание иллюзию, что зажигаются фаерболы, летают предметы, стреляют автоматы. В реальном мире нужны реальные усилия. Тайная Москва как симулятор, в котором у бойца несколько жизней и без меры патронов к оружию. Конечно, на начальном этапе магических тренировок оно полезно, и внизу многие слабосенситивные впервые увидели биополе, неразличимое ими в натуральном пространстве. Но рано или поздно пора покинуть детский сад и выйти на улицу.

Поэтому энергетический вампиризм сработал гораздо медленнее и тяжелее. Не понимая, что с ними, бойцы Чена вдруг ощущали усталость, апатию и слабость, переходящую в крепкий сон на грани комы.

– Доброе утро, господин Чен! – Богуслав влил в него легкое заклятие, врачующее последствия нокаута и ожога, легонько постучал по щекам. – Ваши люди живы, а через три-четыре недели будут полностью здоровы. Электроника сдохла. Пока мчится подмога, пройдет восемь минут. Поговорим?

– Ты не понимаешь, против кого выступил! – Кореец потер быстро синеющее пятно на лбу.

– Как раз отдаю себе отчет, поэтому никого не убивал. Не хочу сжигать мосты. У меня есть деловое предложение.

– Ярослава не отдам.

– Возможно, вы переоценили мои родственные чувства. Речь о другом. Позвольте?

Богуслав взял изящную чашку из тончайшего фарфора и отломил ручку как последний вандал. Накрыл ладонью, потом поднял руки. Под второй ладонью оказалась такая же обломанная чашка. Огрызок ручки идеально к ней подошел.

– Занятный фокус, Богуслав. Только фарфор однороден.

– Значение имеет не сложность структуры, а масса. С теми же затратами энергии я клонировал бы полтораста чипов с образца. Простите за дерзость, господин Чен, но, работая с людьми из Китайской империи, вы избрали не того партнера.

Княжич поднялся.

– В чем конкретно ваше предложение? – Кореец опять перешел на «вы».

– Поменять поставщика. Могу предложить услуги и другим парням, но конкуренция собьет цену и обрушит маржинальность, пока работает Шанхай. С меня чипы, с вас – сбыт. Позволю предположить, что не вы возглавляете холдинг, но явно вхожи к нужным людям. С ними обсужу детали. Так, ваша кавалерия на подходе. Аньенхи кесэйо, Чен-сси!

Попрощавшись с не очень гостеприимным восточным мафиози, Богуслав спрятался от любых возможных систем слежения, выпав из сети мобильной связи и поменяв внешность. Он отправился в пригород, где Род запеленговал ауру Ярослава. Врать корейцу – одно, но отца так или иначе нужно выручать. Хотя его роль в событиях предшествующих лет теперь воспринимается кардинально иначе. Разбирательства – на потом.

Усадьба в окрестностях Вязьмы, на самой границе Большой Москвы, охранялась не в пример серьезнее, нежели особняк Чена. Там – просто офис для переговоров. Богуслав прощупал местность как мог и понял, что мини-крепость специально готовилась к содержанию пленного мага и отражению атак подобных ему умельцев.

Внешний периметр обороны – забор с охраной, многоуровневой электронной сигнализацией и генераторами шума. Чародей с худшими навыками дальше не разглядел бы ничего, но и Богуславу они изрядно мешали. Зато магической сигналки здесь нет.

Она опоясывает второй рубеж, там тоже ограда и КПП. Получается, пространство между двумя линиями – просто приграничная полоса. Чтобы мышь не проскочила незамеченной.

В доме куча электронных и магических датчиков, три… нет, четыре мага пятого-шестого уровня, амулеты. Надо же, накопители в количестве десятков штук. Дней за десять в истинном мире они разряжаются чуть ли не в ноль. Неужели постоянно получают посылки из Шанхая? Недешево.

Ауру отца Богуслав обнаружил в пристройке и натурально охнул, пусть ожидал чего-то подобного. С трудом сдержал порыв раскатать здание по кирпичикам, а его обитателей – по органам. Нельзя сжигать мосты!

Через полчаса к проходной внешнего периметра подъехало обычное такси. Часовой, искренне уверенный, что пассажир везет боссам нечто от господина Чена, а пропуск машины санкционирован, пропустил ее на дорожку к внутреннему КПП.

Богуслав отпустил такси. Далее визитера ждет сканер, к нему нужен магический идентификатор. Устройство ставил квалифицированный специалист, но оно по зубам даже среднему выпускнику армейской разведшколы. Короткий разряд пробил сканер, а в дебри главного особняка ушел импульс – у дверей свой. К сожалению, магический датчик отныне способен докладывать только о работоспособности в режиме стенд-бай.

От второго поста до главного здания метров двести. Княжич выбрал минимально приличествующий темп ходьбы, лихорадочно изучая окружение и немилосердно терзая Рода заданиями. Неприятно находится под прицелом одновременно не менее шести пулеметных стволов. Первые выстрелы проглотит защита, а глоб выдернет в Тайную Москву… Но и в Шанхае Богуслав чувствовал себя в сравнительной безопасности, а в итоге получил лопатой по затылку, потом едва спасся из братской могилы.

Может, попробовать рвануть напрямую в подвал пристройки? Нет, не получится. Там полно автоматики. Удастся лишь избавить отца от мучений. Поэтому идем ножками и никуда не торопимся.

Лишь на последней полусотне метров Богуслав разобрался наконец в срисованной Родом карте электронно-механических и магических защит подвала, прочувствовав изуверскую фантазию создателя тюрьмы для мага высокого уровня. Подвешенный за руки Ярослав непрерывно избивается стальными прутами и прошивается электротоком. Аура истощена до предела, до лохмотьев полутрупа. Каждый килоджоуль энергии, выхватываемый мозгом из пространства, тут же расходуется на поддержание жизнедеятельности, а магоэлектронная система тюремщиков следит за балансированием на грани смерти. Наконец, при угрозе вторжения аппаратура моментально убьет князя с расчленением тела. В истерзанном состоянии Ярослав не в состоянии потянуться к Роду и просить у него поддержки… Кошмар!

– Я по поручению господина Чена. Нужно забрать пленника и перевезти в Москву.

Естественно, пара часовых не вправе решить подобное, хоть у них нет ни малейшего сомнения в правдивости слов посланника. Один остается бдить, второй отправился внутрь утрясать оргвопрос. Не армия, конечно. В войсках полагается заводить канитель «стой, кто идет», вызывать старшего и перекладывать на него головную боль с визитером, но никак не отлучаться с поста.

Магические датчики послушно зависли, а на лице дежурного ганмена застыла улыбка, гармонирующая с неподвижным взглядом. Богуслав рванул внутрь. В тысячах просмотренных им боевиков в такой ситуации полагалось сначала штурмовать особняк, перебить охрану и приближенных главного урода, далее тот сам выйдет, прижимая ствол к голове пленного, они долго будут рассуждать о грибах и о погоде, пока «хорошие парни» не придумают, как поэффектнее свести дело к хеппи-энду. В жизни есть задача номер раз – вытянуть Ярослава и номер бис – минимизировать потери противника. Так что эффектного штурма не произойдет.

Княжич отключил компьютер, управлявший пытками, по-русски: не через операционную систему, а оторвав основные и резервные провода питания. Мощные вспышки в кабелях, перерубившие фазы, привлекли внимание охраны.

«Тревога. Сорок секунд…» – начал обратный отсчет Род, единственный ассистент и соучастник Богуслава в операции.

Оттянув кинетическим заклятием ригель замка, тот открыл дверь и сбежал в подвал, на бегу вырубив охранника, и без того ошарашенного взрывами в проводке.

«Тридцать…»

Руки Ярослава прикованы к цепи, ног вообще нет – пережгутованные лохмотья.

«Двадцать шесть…»

Княжич рванулся к дежурному, схватил его автомат и высадил половину рожка в кисти рук отца. Защита поймала рикошеты, неизбежные в замкнутом помещении. Рванув Ярослава вниз, он порвал его предплечья, как почтовые марки по перфорации. Лишенное конечностей, грузное тело князя показалось обманчиво легким.

«Восемь…» Грохот ботинок по брусчатке у входа в подвал.

Не волнуйся, папа, сейчас будем в безопасности.

«Ноль!»

Ворвавшиеся в бункер охранники и боевые маги увидели лишь лужицу крови на полу и оторванные руки в тисках у потолка. Дежурный хрипел, держась за горло, и не мог выдавить ни слова.

Получив сообщение о побеге Ярослава, господин Чен почувствовал, будто его снова приложило ногой по голове. И не дозированно, как визитер, а со всей дури. Он приставил ручку поочередно к обеим ущербным чашкам. Реакцию бонз «Минтянь» предугадать нетрудно. Но, быть может, стоит начать бизнес с чипами без них?