Ева взяла Агату за шкирку, и потянула в свою келью. Открыв дверь, она зашвырнула туда суккуба, вошла и заперла дверь. Агата села на кровать, и пристроилась возле огня камина. Ева сняла монашеский платок с головы, и рыжие волнистые кудри разлеглись на её плечах. Уставившись строгим взглядом на Агату, она сказала:

— Как там Люций поживает?

— Ну с того дня, как Лилит сбежала и его наказал Бог, не может выйти с Ада. А так в полном порядке.

— Скажи своему отцу, что если он ещё раз пошлёт демонов в этот штат, я навещу его там. И я буду не одна.

— Мама, ты можешь ему и сама сказать. Мои слова до него не дойдут, лучше тебе самой это…

— Твой отец — лжец и падший ангел. Единственное, о чем я поговорю с ним — это обсудить способ его смертоубийства — с холодом ответила Ева

— Это он тебя склонил к демонической сути.

— Ну а почему ты не могла меня склонить к свету? — спросила Агата. Она терпеть не могла, когда Ева винила его во всех бедах. И в том же, что Агата стала суккубом.

— К свету не ведут, дитя моё. К нему тянутся и следуют сами. А ты решила остаться во тьме. Вот и оставайся, раз разврат и грех — твой удел. Так зачем ты явилась ко мне?

— Мама, я бы не обратилась к тебе, если бы не было сильной нужды.

— С демонами я якшаться не собираюсь.

— Ты моя должница. Если бы не я, те монахини тогда серьёзно бы пострадали

— Черт… — сказала Ева. Она вспомнила тот случай, когда они были ещё в Миннесоте. Старшие сёстры ушли в лес собирать ягоды, и оставили младших в церкви. И кто знал, что группа пьяных деревенщин напьётся так, что пожелает устроить дебош насилия в церкви. Но они не знали, что девочка подросток с рыжими волосами на самом деле являлась ужасным демоном. И перерубала их как масло своим кнутом, как только двое из них схватили одну из монахинь, и начал с неё срывать одежду.

— Если это будет в уплату долга, то я согласна. И после этого мы в расчёте… демон — сказала Ева, сделав ударение на последнем слове. Агата кивнула и начала говорить

— Это будет своего рода обычная зачистка для тебя. Особняк, в нём осела банда якудзы. Ходят слухи, что там даже держат сверхъестественных тварей для торговли на черном рынке.

— Только и всего? — холодно отрезала Ева

— Подожди, дело не в этом. В подвале этого особняка заточён хозяин моего контракта. И я хочу, чтобы ты помогла мне его вызволить оттуда. Я не могу попасть туда, дом в колдовских печатях. И если я там появлюсь, меня схватят и смогут продать, как и остальных.

— Да господи, если он там умрёт от пыток, его душа и так попадёт в Ад за контракт. И просто найдёшь нового хозяина себе, нашла проблему — сказала Ева, и вдруг увидела реакцию на лице Агаты. Она хотела возразить, что-то сказать, но не решалась. И за неё сказала сама Ева:

— Но ты хочешь, чтобы он выжил. Всё именно из-за него. Он тебе дорог. Неужели моя дочь… — после сказанного на лице Евы появилась странная улыбка.

— Хорошо, договорились.

Ева стала открывать дверь, и, повернувшись к Агате, сказала:

— Дай мне три-четыре часа на сборы, потом я дам снадобье, выпьешь, и отправимся к этому месту.

— Хорошо — сказала Агата. Она сидела и ждала Еву. Агата чувствовала, как понемногу кололо несколько частей тела: нижняя губа, левая бровь, правый висок и нижняя челюсть. Ребра тоже покалывали. Похоже, в плену Даниеля постоянно били, чтобы сильнее мотивировать её к спасению. Она почти уснула на мягкой кровати. Но когда услышала скрип открывающейся двери кельи, сразу же проснулась. В неё зашла Ева, и протянула ей снадобье.

— Выпей Агата. Нам пора навестить японцев.

Денвер. Особняк Игараши

Даниель ничего не видел. Была лишь тьма. Он чувствовал запах запёкшейся крови на своём лице. А так же ее вкус во рту. Это единственное, что он чувствовал всё это время, пока был здесь. И боль, что толчками напоминало о каждом ударе, нанесённом по лицу и торсу. Каждые полчаса короткостриженый и Дамубака заходили его проведать. И наносили несколько ударов, чтобы детектив не расслаблялся.

«Вот бы сейчас закурить» — подумал Даниель. И вдруг перед ним появилась маленькая искорка сигареты. В свете тлеющего табака он увидел те самые зелёные глаза. Триша подвела огонёк к масляной лампе, и подожгла её. После чего положила фильтр сигареты в уголок рта. Даниель стал раскуривать её. Свет наполнил комнату, но детектив стал понимать, что это не подвал. Вокруг были деревянные стены, а не кирпичная кладка. Возле окна стоял стол, сделанный из четырёх крупных дубовых веток, и надпиленного куска пня. В середине стены красовался камин, выложенные из белого речного камня. Рядом стояли два кресла качалки с пледами, между ними лежала шкура медведя. Это был охотничий домик, в котором они отмечали его прошлый день рождения. В руках Тришы была его любимая фиолетовая кружка. В тот день они пили глинтвейн, который Даниель готовил сам. Он готовил его из белого вина, а не из красного. Из-за этого глинтвейн имел необычный вкус и запах. И именно этот запах детектив сейчас чувствовал.

— Вечно ты попадаешь в такие передряги, Дэнни — сказала Триша, взяла платок, и подошла к нему. Детектив выплюнул окурок докуренной сигареты. Парой нежных и ласковых движений Триша стёрла с его лица кровь и осмотрела раны. Глаза её были полны жалости.

— Иногда так получается. А так вполне выпутывался из передряг.

— Но в этот раз всё наоборот так? — сказала Триша — почему ты так себя не бережёшь?

— Потому что смысла больше нет, себя беречь.

— Почему? — с болью в голосе спросила Триша

— Потому что тебя больше нет — сказал Даниель мертвым голосом. Триша смотрела на него, не говоря ни слова. Она потянулась к нему рукой, и почти прикоснулась к лицу, как дверь подвала отворилась, и видения домика смело как пыль. И перед глазами снова встал каменный пол и кирпичные стены подвала. Внутрь вошёл странного вида молодой человек с длинными волосами, в плаще, и сам господин Игараши. Из-за темноты в подвале и обильного света сверху нельзя было разглядеть его лица. После чего они посмотрели на Даниеля, и парень начал говорить:

— Это будет материалом для «Законника»?

— Да, Пабло. Я хотел бы использовать его. Только мы дождёмся появление его подруги, и после начнём делать скульптуры.

— Хорошо. Материал мне нравится — ответил Пабло и подошёл к Даниелю, взял в руки сантиметр, и стал снимать с него мерки. Пощупал кожу, сделал пару заметок. Детектив краем глаза попытался осмотреть человека. Из-за длинных волос и темноты нельзя было тщательно разглядеть детали его лица. Задумчивый взгляд. Кожа его рук была невероятно гладкой. Словно она постоянно контактировала с глицерином или парафином. Двигался он ловко, словно танцор. Замер головы, туловища. Легкое движение в сторону, замер бёдер, икр, ступней.

— У вас идеальные пропорции, м-р Къёрсед. Не люблю работать с некрасивыми телами — сказал Пабло.

— А кем же вы работаете, посмеюсь спросить?

— Я думаю, перед смертью вы имеете право знать. Я скульптор — после ответа Пабло направился к выходу из подвала. Выключив свет, и закрыв дверь, скульптор снова погрузил подвал в темноту.

Денвер. Бар «Твин Пикс»

Внутри бара было мало людей, и за столиками сидели азиаты в костюмах. Они вели себя вызывающе: громко разговаривая, смеялись на весь зал, хамили остальным. Бармену это не нравилось: они разгоняли остальных клиентов, но нарываться на бандитов ему не хотелось. Дверь открылась, и в бар вошёл Эдвард с уставшим видом. По нему было видно, что сегодня он хочет уйти пьяным в стельку. Эд подошёл к бармену, и тот приветственно протянул ему руку.

— Здравствуйте, м-р Карнби — с улыбкой сказал Бармен и пожал руку парню — Как обычно, тёмного пива?

— А что у тебя сегодня день терпимости к ублюдкам? — спросил парень, и было видно, что бармен зажался, смотря на якудз.

— Ну хотя бы бар не пытаются мне разбить голову, и на том спасибо.

— Оооо, мистер Карнби, добрый вечер! А чего это вы один, без своего друга? — на ломанном английском спросил якудза. Такому вопросу он не удивился: когда Даниель работал вместе с ним в полиции до возвращения в Ирвинг, их знал каждый преступник в городе. Они целой толпой смотрели на Эдварда, но делать ничего не собирались.

— Да, милочка. Сегодня я пью один, не переживай.

— Привыкай, скоро постоянно будешь пить в одиночестве.

— Даже так? — сказал Эдвард, и вышел из бара. Он начал набирать номер Даниеля, и его телефон был выключен. После чего сел в машину, и поехал в агентство Фемида, и там было закрыто. Дома у Даниеля тоже никого не было. После чего он решил позвонить информатору из якудз. Не зря именно они ему сказали о том, что скоро он будет пить один.

— Добрый вечер, Джун. Говорить можешь? — после чего он услышал, как его собеседник с кем то говорил.

— Kono jaku o mi ta koto ga ari masu aki. Я вас слушаю.

— Что ваши ребята сделали с Даниелем Экстоном?

— На него выдал приказ сам Игараши-сама. Он у нас в подвале. Ждём какую то девушку ещё.

— Хорошо, спасибо за помощь. И ещё одно, Джун. Ты сегодня собираешься оставаться в особняке.

— Нет, сейчас уже еду домой. А что?

— Да так, не обращай внимания. До связи — закончил разговор Эдвард, и завёл мотор машины. Тот зарычал, и дернул машину с места. По пути он вспомнил тот день, когда он стал должником Даниеля.

Это произошло в апреле 2012 года. Они выслеживали агента ФБР, который не один раз помогал уйти государственным преступникам. В ходе операции они нашли информацию, что он будет передавать поддельный паспорт иммигранту — террористу, который хотел скрыться на Кубе, в порту Денвера. Их сделка происходила на мосту, возле склада, где хранилось судно рыболовной компании. Эдвард тогда выбрал точкой обзора кабинет на втором этаже склада, окна которого выходили как раз на мост. Сделка началась в 22:37. Агент ФБР и заказчик встретились на месте, как и договаривались. Удостоверившись, что это именно тот объект, он без промедления выстрелил ему в ногу. Агент упал, и стал держаться за рану. После этого террорист отпрыгнул в сторону, спрятался за стальным ограждением и стал кричать на арабском языке. По шипящим звукам и щелчкам Эд понял, что у террориста была рация. Эдвард решил выйти через склад, и подойти к ним с другой стороны. Но после этого упал на пол от автоматной очереди по складу. Его стены были из жести, поэтому пули пронизывали их как масло. На улице были слышны крики:

«Полиция Денвера, оружие на землю! Стреляю на поражение!».

На улице началась перестрелка. Террористы отвлеклись от склада, и переключились на Даниеля и других ребят. Эдвард смог спуститься вниз, но там его поджидали двое мусульман с автоматами. Увидев его, они открыли очередь. Несколько рывков вперёд спасли его от свинцового града, и он открыл огонь по террористам. Одного Эд скосил сразу. Второй увернулся и снова полил его очередью из автомата. Пара пуль вошла в плечо Эдварда, остальные прошли выше в стену. Он упал, и, прицелившись, выстрелил второму террористу в грудь. На улице перестрелка к тому времени прекратилась, и приближались звуки сирены. Эдвард подошёл к раненному агенту и собирался его заковать в наручники, как тот прыгнул в его сторону и сбил его с ног. Агент схватил пистолет и хотел застрелить детектива, как вдруг пуля вошла ему в висок, и тот упал. Эдвард оглянулся, и увидел, как ствол пистолета Даниеля дымился. Он столкнул мёртвого агента, и встал на ноги. Ранение в плече сильно отдавало толчками боли. Рядом с ними лежал убитый террорист.

— Вот чёрт. Шефу за это три шкуры сдерут. А меня уволит за то, что так подставился и сорвал операцию.

— У тебя же Рейчел через несколько месяцев она родит ребёнка. Какое тебе нахер увольнение? В общем, давай скажем так: я его подстрелил в ходе перестрелки. И всё. Тогда все гроздья гнева он обрушит на меня.

— Но…

— Не переживай. Я один, мне будет легче перенести увольнение. А вот тебе сейчас покидать ряды полиции ни к чему.

На следующий день шеф полиции разнёс всех участников операции. И уволил Даниеля из рядов полиции за убийство подозреваемого. Ведь он мог стать важным информатором в крупном деле. Воспоминание прошло, и Эдвард сосредоточился на полосе дороги. Через полчаса он был возле своего дома. Эд зашёл в гараж, аккуратно убрал две стопки коробок, и нашёл деревянный ящик. После чего он взял маленький ключ на своей связке, и снял с ящика замок. Эдвард достал из него Barret m82, пистолет пулемёт FN90 и пару обойм к каждому оружию. Потом он вернулся к машине, сложил оружие в багажник. И настроил навигатор на координаты места, находящегося за особняком Игараши.