Вот уже две недели мы с Серином гнали лошадей в сторону Стравских гор. Комфортабельных ночевок больше не было. Серин решил, что мы и так достаточно засветились, пробыв в трактире его знакомого две ночи.

  - Я тебя опозорила, - сокрушалась я на следующий день после встречи с инкубом на привале.

  - В смысле? - не понял вир.

  - Ты представил меня, как жену, да еще и в положении, а я... - звонко высморкавшись и хлюпнув носом - очередной прилив жалости к себе - я продолжила, - А я напилась и... и... ууууууууу!

  - Забудь, - Серин милостиво погладил меня по голове. В другое время я бы такой фамильярности не позволила, а сейчас только еще громче зашмыгала носом. - Эта легенда была самой правдоподобной, тем более, когда я в следующий раз туда вернусь, в трактире будет заправлять уже внук Робера, так что я смело скажусь своим сыном, и мне будет абсолютно все равно.

  Мы редко разговаривали. Даже на привалах после ужина зачастую сидели молча и смотрели в огонь. Я думала о своем, полностью уходя в себя, но иногда мне казалось, что вир внимательно за мной наблюдает. Когда я поднимала на него глаза, то, естественно, он либо уже спал (или делал вид, что спит), либо с самым внимательным видом разглядывал язычки пламени.

  Как же хорошо, что сейчас лето! Я и так по ночам мерзну, страшно представить, что бы было, если бы пришлось спать на снегу. Жаль, нет рядом Киры, он такой теплый. И добрый. И родной. И...

  Я очень сильно скучала по человеческому общению. Серин относился ко мне хорошо - кормил, поил, устраивал специально для меня на ночь шалаш и иногда даже отдавал свое одеяло, чтобы не сильно мерзла, но все-таки чего-то не хватало. Вир смотрел на меня скорее, как на вещь, подставку для книги.

  Вика уже успела любезно разъяснить мне, насколько глубоко и в какую субстанцию я вляпалась, когда попалась на уловку вира.

  'Передача жизни, - нервно запрыгали строчки, - древнейший обряд. Подразумевает тотальную передачу прав на жизнь, душу и тело другому виру. Основное условие заключается в согласии передающего принять смерть от принимающего, после этого души виров связываются заклятьем. Принявший жизнь может читать мысли и управлять телом передавшего. Обычно обряд имеет два завершения:

  1. Смерть передающего от руки принимающего. Связь с живым виром ускоряет для души погибшего переход через грань. Для этого обряд и был создан. Виры со слабой аурой не нуждаются в подобном обряде, а виры с сильной зачастую без применения обряда могут зависнуть на грани на неопределенное время, пока их аура не истончиться до нужных показателей. Основную проблему для передающего составляет поиск принимающего вира. Обычно им выступает родственник, который не заинтересован в приобретении власти над передающим.

  2. Принимающий оставляет передающему жизнь. При этом последний поступает в безраздельное пользование первого. Вир, принявший жизнь, вправе обращаться с передавшим так, как считает нужным. Его обращение с передавшим не является преступлением и не рассматривается в судебном порядке. НИКОГДА!

  То есть, если Серин тебя убьет или покалечит, никто даже не сможет за тебя вступиться!'

  - А можно как-нибудь избавиться от этой связи?

  'К сожалению, нет. Освободиться можно только при смерти, либо если вир сам тебя отпустит. А, учитывая то, что ты моя владелица, вряд ли он на это решится'.

  Перспективы были вполне безрадостными. Один раз я даже попыталась убежать. Ночью, когда Серин крепко спал, я тихо прокралась к лошадям. Свою кобылку я с вечера не расседлывала, только подпругу отпустила. За пару минут лошадь была готова к долгому путешествию, а сумки крепко приторочены к седлу.

  Тихо отойдя от места стоянки на четверть версты, я впрыгнула в седло и пустила Ласку с места в карьер. Ветер засвистел в ушах.

  - Неужели повезло?!

  С версту мы промчались на полной скорости, а потом удача меня покинула. Вы когда-нибудь врезались на полном скаку в стену? А мне вот довелось. Лошадка проскочила через невидимую преграду, а я со всей силы в нее влетела, секунду повисела в воздухе и рухнула на землю. Из легких выбило воздух, я лежала и разевала рот, как рыба, выброшенная на берег, неспособная вдохнуть. Когда в глазах начало медленно темнеть, способность дышать вернулась. Я лежала на холодной земле, и мне было абсолютно все равно, что будет дальше. Я бы до утра так и пролежала непонятно где в позе поломанной куклы, раскинув конечности, но пришлось подняться - чужая сила управляла каждой клеточкой тела. Подойдя к стоянке, я заметила, что Серин неподвижно сидит перед уже ярко пылающим костром.

  - Запомни, девочка, - не отрывая взгляда, тихо, но от этого не менее жутко, произнес вир, - Это последнее предупреждение. Не пытайся убежать. Без моего разрешения ты не то, что на версту не уйдешь, вдохнуть не посмеешь.

  И он перевел на меня немигающий взгляд, поспешив продемонстрировать свои возможности. Все мышцы сковало холодом. Я раньше никогда не задумывалась, как же это приятно - просто дышать. Обычно этот процесс воспринимается, как что-то само собой разумеющееся, до тех пор, пока не становится невозможным.

  Я стояла перед Серином и не могла даже отвести взгляд. Легкие жгло от удушья, еще пара секунд, и я потеряла бы сознание, но вир вовремя меня отпустил. Я рухнула на колени и схватилась руками за горло, бешено дыша. Никогда еще я не пробовала такой 'вкусный' воздух. Он был свежим, с запахом лесных трав и предутренней росы. Вир поднялся и навис надо мной.

  - Надеюсь, ты поняла меня. Думаю, Книга уже разъяснила тебе все особенности передачи жизни, жаль, что ты не можешь просто поверить на слово.

  - Я как-то привыкла учиться на своих шишках, - прохрипела я с нижнего яруса.

  - Сочувствую, - холодно кинул Серин и, переступив через меня, направился к своему одеялу.

  После этого мы больше не общались. Нет, мы не объяснялись знаками, просто все общение ограничивалось необходимым минимумом фраз типа 'ужин готов', 'иди спасть', 'подъем' и тому подобное. Естественно, такое положение дел не прибавляло никому настроения.

  Умом я понимала, что Серин прав, и не стоило мне пытаться убежать. Ну что, он плохо со мной обходился?! Наоборот, когда недавно кончилась колбаса (моя любимая), он отдал мне последний кусок, а сам ограничился только хлебом. Но я все никак не могла забыть его последнего показательного выступления. Я что, собака какая, чтобы со мной так обходились?! Хорошо себя ведешь - на колбаски, плохо - получи по ушам?!

  Утром после того инцидента вир вел себя так, будто ничего не случилось, зато я была мрачнее тучи. Он упорно делал вид, что ничего не замечает, но вскоре разговор (или его монолог с моими редкими поддакиваниями) сам собой сошел на нет. Дальше ехали молча.

  Мы довольно далеко продвинулись на север, поэтому погода больше не радовала зноем и ясным небом. Все чаще нас накрывал дождь, стало заметно холоднее. Я удивилась такой смене погоды, но вир уверил меня (опять в мыслях копался!), что это в порядке вещей, поскольку он использует тайные тропы, на которых есть так называемые природные дыры - искривления пространства, через которые можно переноситься на большие расстояния, как по телепорту.

  Хорошо хоть Серин догадался захватить немного моих вещей, когда увозил из Академии, поэтому любимая куртка радовала обилием дыр, которые я так и не успела залатать после ночевки на кладбище. После очередного порыва ветра, беспрепятственно прогулявшегося под курткой, я резко осадила Ласку, отчего кобыла чуть не встала на дыбы.

  - С меня хватит! - громко, почти истерично, заявила я. - Или мы завернем в ближайшее селение, где я, наконец-то, посплю на кровати и куплю новую куртку, или можешь убить меня прямо здесь и сейчас.

  Вир тоже остановил лошадь и глянул на меня, насмешливо приподняв одну бровь.

  - Ты уверена?

  Запала уже поубавилось, но отступать я не собиралась.

  - Абсолютно! На ваш выбор, - и я иронично склонила голову, добавив, - Хозяин.

  - Я подумаю над вашим предложением, а сейчас погнали дальше, - безжалостно заявил этот мерзавец, снова подчиняя мое тело своей воле.

  Через сотню аршин он сжалился и добавил:

  - Если хочешь все-таки сегодня ночевать в доме!

  В деревню мы въехали уже в сумерках. Селение очень напоминало Людоедовку, где нас с Мирой и Воладиром в свое время чуть не схарчили упыришки. Наверное, это паранойя, но что-то я до сих пор опасаюсь деревенек в глухих лесах, поэтому спешиваться я не торопилась, но вир так выразительно на меня глянул, что пришлось скрепя сердце (или седло... или кости) слезать с лошади и плестись вслед за ним.

  - Не трусь, я не раз здесь останавливался, - Серин поравнялся со мной и по-хозяйски положил мне руку на плечо, которую я нервно скинула. Не люблю панибратства! А телепатов еще больше!

  Естественно, с фанфарами нас никто не встречал, но Серин так уверенно шел по улочкам, что, глядя на него, я немного успокоилась. И вот через пятнадцать минут мы стояли около непримечательного домика с темными окнами. Вир легко взбежал на крыльцо и забарабанил в дверь кулаком. Ответом была тишина.

  - Может, никого нет дома, - предположила я. - Или все ушли?

  - Ага, на фронт, - пробурчал он и неожиданно громко заорал. - Арс! Открывай давай, хватит дрыхнуть! Я знаю, что ты дома!

  При звуках знакомого имени меня передернуло, сердце екнуло куда-то в низ живота и я начала медленно пятиться и неотвратимо краснеть. И тут дверь распахнулась. На пороге стоял высокий темноволосый человек. Густая недлинная борода скрывала половину лица.

  - Лик! - заорал бородач и бросился обнимать Серина. - Как же давно я тебя не видел! Какими судьбами?

  - Проездом, ненадолго.

  - Жаль, - приуныл Арс. - Ну, да ладно. Все равно до утра ты вряд ли тронешься в путь, поэтому успеешь рассказать мне последние новости. Проходи, располагайся. Сейчас приготовлю ужин.

  И он скрылся в темном зеве дома. Серин последовал за другом, а я так и стояла на небольшом расстоянии от крыльца.

  - А ты чего стоишь? - обернулся вир. - Пойдем в дом!

  - Меня, вроде, не приглашали. Я могу и на конюшне поспать.

  - Привыкай, милая. Теперь ни один вир не обратит на тебя внимания без моего на то разрешения. Для них отныне ты пустое место, пока я не дозволю считать тебя человеком.

  - Ну, вот и не разрешай, - надулась я (достал уже носом тыкать в сие бедственное положение моей ненаглядной особы).

  Я подошла к забору и отвязала поводы лошадей, поведя их за собой в сторону небольшого сарайчика с характерным запахом, в котором я сразу опознала загон для скота.

  - Устроишь лошадей, приходи! - приказал вир и, развернувшись, пошел в дом.

  - Обойдешься, - себе под нос пробурчала я и тут же почувствовала легкий укол, как от крапивы, чуть ниже спины. Ну, ничего, я когда-нибудь отыграюсь на этом противном вире!

  Расседлав и почистив лошадок, я удобненько устроилась на стоге сена в углу. В дорожных сумках отыскались хлеб, вяленое мясо, чеснок и бутыль чего-то спиртного. Можно сказать, что праздник удался.

  Через час меня не смог поднять даже Серин (он добросовестно приказывал мне встать, а я в ответ лишь махала на него руками и посылала... ой, не помню, куда). В бутыли оказался вирский гнев - самая ядреная штука из всех существующих. С пяти стопок уносило даже гномов, а я выпила не меньше стакана (не думайте, я не алкоголик, просто навалилось все как-то разом ).

  Проснулась я уже в доме на кровати, накрытая одеялом, но в одежде. Как я сюда попала, вспомнить не удалось, да и зачем голову ломать?! Главное, что я просто таки замечательно выспалась. За что во всем мире уважают вирский гнев, так это за то, что хмелеешь с него быстро, а голова наутро не болит, даже если слегка (или не слегка) перебрать.

  День приближался к полудню, поэтому, повалявшись еще немного (с часок) я встала и пошла инспектировать дом на предмет наличия съестных припасов. Кухня обнаружилась сразу же по запаху. В печке прели щи (фу, гадость!), на сковородке еще дымилась яичница с колбасой и луком. Решив, что никто не обидится, я быстренько сковырнула глазунью в тарелку и, обжигаясь, принялась быстро уплетать.

  Только через пару минут чавканья до меня дошло, что в соседней комнате идет разговор, причем обо мне. Теперь я уже сидела тише мышки и осторожно жевала, внимательно прислушиваясь к каждому слову.

  - Не понимаю я тебя, - бурчал бородач, - что ты с ней так носишься? Впервые вижу, чтобы такую, как она, хозяин нес на руках, да еще и одеялко подтыкал! Выпороть ее надо было, за непослушание, чтоб знала!

  - Остынь, Арс. Здесь нестандартная ситуация, и она не совсем та, за кого ты ее поначалу принял. Девочка попалась по незнанию, и она совсем не привыкла беспрекословно подчиняться.

  - Значит надо было сначала думать! - не унимался бородатый. - За свои поступки нужно отвечать!

  - А ты попробуй ее заставь! Если она даже убежать пыталась.

  - Да ты что!

  - А то! Характер будь здоров. Такая скорее умрет, чем пресмыкаться станет.

  'Умница, Серин!' - подумала я и довольно зачавкала полуостывшей яичницей.

  - Ну, ладно, - примирительно проговорил Арс. - Куда дальше? В Империю?

  - Именно.

  - Давно ты там не был?

  - Пару лет.

  - Дела... До меня долетали слухи про Книгу...

  - Ты прав, мой друг, именно ради нее я и покинул дом. А теперь вот возвращаюсь.

  - Не нашел? - уныло спросил бородач.

  - Нашел.

  - Так это...

  - Какой догадливый, - ехидно протянул Серин.

  - Она?! Не может быть!

  - Я сам удивился, но, как видишь, - вир сделал паузу и затем громко сказал. - Мира! Хватит подслушивать, иди уже сюда!

  Я подпрыгнула и чуть не подавилась завтраком, но, подхватив тарелку, послушно прошла в комнату. Серин с другом сидели за столом напротив друг друга. Арс оказался сиренеликим виром с правильными чертами лица, чего я вчера в ночи и не разглядела. Оба вира уставились на меня.

  - Я присяду? А то стоя есть как-то неудобно.

  - Садись, - милостиво разрешил Серин.

  Я отодвинула стул, плюхнулась на него, водрузила тарелку на стол и стала беззастенчиво жевать. Арс насуплено на меня смотрел, но молчал, Серин упорно пытался скрыть улыбку, но у него это плохо получалось. Доев завтрак, я внимательно посмотрела на бородача и нагло осведомилась:

  - А кофе у любезного хозяина в доме имеется?

  Он побагровел, сжал кулаки, но продолжил молчать.

  - Ну, ладно, пойду сама посмотрю.

  С этими словами я встала и направилась на кухню. Сзади послышался 'пух', как будто плотно закрытый кипящий чайник все-таки выплюнул крышку. Серин захохотал в голос.

  - Эти забавные животные, - пробурчала я и пошла искать кофе.

  Он все-таки нашелся на полке. Заварив в кастрюльке (другой подходящей посуды не нашлось) сего напитка, я перелила его в чайник, поставила на поднос три чашки и пошла обратно в гостиную.

  - Кто будет кофе? - бодренько осведомилась я, расставляя чашки.

  - С удовольствием, - тут же принял мое предложение Серин.

  - Только предупреждаю сразу, кофе варить не умею, поэтому за результат не отвечаю!

  - Ничего, вира сложно отравить.

  - Арс? - я повернулась к виру. Он набычился еще больше.

  - Странный он какой-то, - громким шепотом на ушко сказала я Серину. - Ты не в курсе, он в детстве головой не стукался?

  Арс резко вскочил со своего места, чуть не уронив стул.

  - Сядь, - приказал Серин таким тоном, что мне тоже захотелось присесть. - А теперь давай договоримся так. Я дозволяю общаться с ней, НО держи себя в руках. Понял?

  - Да, господин.

  - Мира, теперь и ты можешь к нему обращаться.

  - Любезнейше спасибо, но, если ты не заметил, именно этим я и занимаюсь последние десять минут, а он только пыхтит и надувается.

  Бородатый потер ладонями лоб и вполне мирным тоном сказал, протягивая для рукопожатия ладонь:

  - Меня зовут Рандарс.

  Я пожала протянутую руку.

  - Мира, как ты уже заметил. Кофе будешь?

  - Буду, - промычал он и сам налил себе в чашку напиток. - Спасибо.

  - Что у вас за обычаи такие дикие? - удивлялась я, допивая уже третью чашку чая, развалившись в гамаке на заднем дворе, где целый день мы довольно мило беседовали с бородатым.

  - Они не дикие, они справедливые, - поправил меня Ранд (я решила называть его именно так, чтобы каждый раз не расстраиваться, а он был и не против).

  На самом деле Ранд оказался милейшим малым. Просто воспитание не позволяло ему спокойно смотреть на то, как я рушу все устои вирской этики.

  - Все наши обычаи и верования, - объяснял мне вир, - создавались веками и, можно так сказать, писаны кровью. Когда вир умирает, он не может просто так пройти грань, ибо он и при жизни может там спокойно находится. Нашему народу хватает на это сил, поэтому 'скорости полета' через грань у нас нет. Именно для того и был придуман этот обряд. С помощью принимающего передающий проскакивает грань в мгновение ока, чтобы навеки упокоится в чертоге Мораны.

  - Мораны?

  - Да. Так зовут Смерть.

  - Никогда бы не подумала, что у нее есть имя. Обычно ее описывают либо старухой в балахоне, либо скелетом с косой, а уж эту-то прелесть по имени звать точно не станешь, - меня аж передернуло, отчего я тут же облилась чаем.

  - Наши обычаи вообще сильно различаются, так что не забивай себе прекрасную головку всякой ненужной ерундой.

  - Ерундой, ха! Если бы ерундой. Неизвестно еще, сколько этот изувер будет меня на поводке водить, - пробурчала я.

  - Я все слышу! - раздалось из дома.

  - Ты всегда все слышишь! - крикнула я в ответ так громко, что бородатый зажал уши. - Тебе не привыкать!

  - И как ты еще жива? - удивился Ранд.

  - А что такое?

  - Вообще-то, если ты передала жизнь Серину, то ты не имеешь права ему перечить.

  - Фи, вот еще! А у вас есть интересные обычаи?

  - Конечно, есть! Каждый сезон! Например, Середина Лета. В ночь после самого длинного дня, он еще зовется днем летнего солнцестояния, все население Империи выходит в карнавальных костюмах ровно в полночь и гуляет до утра. Устраивается пир горой, различные представления. Впрочем, ты сама увидишь. Вы должны успеть добраться в Империю до праздника.

  - Ню-ню. Боюсь, Серин меня вообще из дома не выпустит. Кстати, а почему ты зовешь его по-другому?

  - Еще одно отличие в обычаях. Люди сокращают имена по начальной части, а мы по конечной. Как твое полное имя?

  - Мирая Вилаэль. Оно у меня двойное. Папаня пошутил, назвал деревенскую девчонку, как иноземную принцессу.

  - Как знать, - задумчиво протянул Ранд. - Mieraiya Vhi'Laelle - Воскресшая Любовь - достойное имя.

  - В смысле? - я даже качаться в гамаке перестала.

  - На нашем языке твое имя именно это и означает.

  - Вот совпадения бывают! - удивилась я.

  - Бывают, - подтвердил Ранд. - Так вот об обычаях, я бы сократил твое имя до Лаэль.

  - Скажи, почему ты покинул Империю? - попросила я и, спохватившись, добавила. - Конечно, если не хочешь, можешь не рассказывать.

  - Это долгая и печальная история, - погрустнел вир. - Но, если хочешь, могу рассказать, я не делаю из этого секрета.

  - Давай.

  - Я был совсем молодым воином, когда попал на службу в императорский замок. В своей десятке я был лучшим. Там я познакомился с Ликом, у нас сложились очень теплые отношения, мы были почти ровесники, поэтому без проблем понимали друг друга. Пролетали года, и вот со мной случилось то, что случается с каждым. Я встретил девушку. Она была прекрасна, как утренняя заря. Наши чувства оказались взаимны и вскоре мы были помолвлены. Затем последовала свадьба. Несмотря на обычаи, наши отношения очень быстро были скреплены узами брака, мы были созданы друг для друга. Лик первым поздравлял нас с началом семейной жизни. К тому моменту я уже имел очень высокое звание. Прошло еще несколько лет, и мне пришлось сопровождать советника Императора в длительной дипломатической миссии. Мы забрались на край мира...

  Я бы и дальше слушала Ранда, открыв рот, но погода резко поменялась. Откуда ни возьмись, набежали черные тучи, которые то и дело прорезали яркие молнии. Сильный ветер ощутимо сносил с ног, вдоль улицы побежали маленькие торнадо, унося за собой горы пыли и мелкого мусора. Быстренько собрав посуду и одеяла, мы с Рандом переместились на летнюю веранду под крышу. Через мгновение хлынул ливень.

  - Ну и погодка, - посетовала я. - Завтра уже выезжать, так опять придется на мокрой земле спать. А я еще куртку себе поискать хотела. Серин, изверг, завтра же ни секунды не даст задержаться.

  - Не переживая, он добрый. А, если не успеешь купить куртку, я тебе свою одолжу, - успокоил меня Ранд.

  Тут входная дверь распахнулась, и на пороге показался встрепанный Серин. Он бросил мне на колени новую кожаную куртку и скомандовал:

  - Три минуты на сборы! Он нашел нас.

  Меня, как ветром сдуло, даже не нужно было переспрашивать, о ком говорит вир. Когда я выбежала во двор, кони были уже готовы, вир сидел в седле. Я бодренько взобралась на Ласку и мы пустили лошадей в галоп. Опять пришла пора драпать.

  - Как же меня это достало! - пробурчала я себе под нос, но на мои мольбы, откликнулся только гром.