понедельник

Всё! Завтра!!! Завтра.

С утра уже парит. Жара. Небо всё словно в дымке какой-то.

Чувствую себя прекрасно. Но! Умываясь, уронил случайно на пол мыло. И сразу – взрыв неконтролируемого бешенства! Еле успокоился. Потом очки стал туалетной бумагой протирать – не могу в ведро мусорное попасть! Ну, комкаешь её потом, эту бумагу, скручиваешь пальцами в шарик и в ведро кидаешь. Раз за разом промахиваюсь! С проклятьями нагибаюсь, подбираю, а в следующий раз – опять! Мимо. Значит, не так уж я и спокоен внутри. И не так уж прекрасно на самом-то деле себя чувствую. Напряжён весь. Как пружина! Как!!.. Ладно, впрочем. Спокойней! Спокойнее. Осталось прожить здесь всего один день. Только один! Сегодняшний.

Начнём лучше писать. Отвлечёмся… Нет! Мысли все какие-то дурацкие. Несообразные какие-то. Какие вещи брать?.. Отсюда… Какие, в пизду, "вещи"!?.. Носки-трусы тюремные!? Сбрендил? Кину всё в кучу на полу в шмональной – носите сами. Уходить надо – налегке. И из тюрьмы в том числе. Из тюрьмы, собственно, – особенно.

А-а!.. двери грохочут… За матрасом сейчас придут, наверное?..

Точно! Дверь…

…

Отнёс. Самая распиздяйская смена, между прочим. Все смены сразу практически дверь открывают, с подъёмом, как только свет выключат, а эти долбоёбы – через полчаса, не раньше. Два раза они мне открывали, и оба раза – так. Да и всегда у них так. И в остальном. Приезжаешь с суда – на сборках часами порой сидишь! Представляете? Едешь на суд. Нервотрёпка. Встаёшь с утра, наскоро завтракаешь; туалет; стучат и орут всё время в дверь ("Готов?!.. На "М"! Ну, скоро?!" – "Через 10 минут!" – "Быстрее!! Машина уже пришла!" (Да пошёл ты со своей машиной!! Подождёт!) – и т.п.); шмон, что тоже душевному умиротворению не способствует…

"Что это за бумаги?" – "По делу!" – "Это не по делу… – читает, морща лоб, пытаясь разобрать почерк. – Я у Вас их забираю!" – "Что-о?!.. Вызывай ДПНСИ." – "Зачем?" – "Надо! Вызывай ДПНСИ." – "Он занят." – "Да я тогда сейчас ни на какой суд не поеду!! Это бумаги – по делу. План защиты." – (Опять читает) "Это же стихи?" – "Я стихами слово своё последнее говорить буду!!" (Ты, урод!! Отдай бумаги, кретин! Немедленно!!) – Нехотя возвращает. "Приспустите трусы!" – тут же мстительно командует этот!.. недоносок!! жертва аборта! Вероятно, в отместку. – "Что-о-о??!!.."

Ну, и т.д., в том же духе. Садишься в автозэк!.. Взвинченный и плюющийся. Трясёт аж всего. Вот каждый день эти шмоны проходишь, по два раза аж – туда и обратно – а всё равно к ним привыкнуть невозможно! Да и хорошо, впрочем. Незачем к ним привыкать.

…

Воду горячую принесли. С утра пораньше. А я-то их ругаю.

"Спасибо. Завтрак скажи, мне не надо." – "Что?" – "Завтрак, говорю, не надо! Баландёрше скажи. Пусть кормушку даже не открывают." – "А чего?" – "На фиг мне этот рыбкин суп нужен! С утра." – "Почему суп? Может, каши кусок дадут." (Остряк!) – "Не надо!"

….

Насчёт трусов. Обычно трусы приспускать (ну, или, там, снимать) не заставляют. Хотя по инструкции они должны осматривать все твои вещи, в том числе и трусы; и ты ещё, раздевшись, присесть пару раз должен: а вдруг ты торпедирован? (В "кармане", в анусе чего-нибудь несёшь – один, как мне рассказывали, умудрился там телефон с подзарядкой пронести! упакованный тщательно, естественно, в целлофан. "Как это ты, Коля?" – "Ну, вот так…" Не здесь, конечно. На другом централе.)

Да, но реально – обычно догола не раздевают. Чтобы гусей лишний раз не дразнить.

….

Открыли-таки кормушку!

"Суп?" – "Спасибо, не надо!" – "А у нас из осетрины сегодня!"

(Настроение, видно, у баландёрши с утра хорошее. Муж, наверное, отъебал.) – "Вот если бы из сёмги!.." – Хихикает и с грохотом захлопывает кормушку. Предпоследний мой "завтрак" здесь. Завтра ещё. И – всё! Прощай, вечный "рыбкин суп" по утрам. "Из осетрины".

….

Лязг!! Хаты размораживают. Это с утра перед проверкой массивные железные засовы отодвигают. Грохот стоит!.. – это надо слышать! Его же сквозняк прижимает за ночь, засов этот… Хря-ясь!!!.. Грохот!! лязг!!.. Утром. Когда все спят. Ещё одна милая деталька тюремного быта. Впрочем – привыкаешь. Как и ко всему остальному. Даже не просыпаешься.

….

Так… Свет над дверью зажгли. Сейчас проверка будет… Ну, точно. Двери захлопали. Всё ближе… ближе… Они же с начала этажа начинают, с 501-й, а у меня – 504-я. Пока дойдут. Пара минут есть. Тем более, что в некоторых камерах они надолго застряют. Это у меня никогда "нет вопросов". А у многих-то – вопросов, как раз, до хуя. (Самых дурацких причём, как правило!! Попадал я с такими. Задаёт и задаёт! "А почему то?.. А отчего это?.." А ты стоишь весь сонный, глаза только щуришь на лампочки и об одном думаешь: "Ну, когда ты закончишь болтовню свою?!" И так – каждый день.) У баб особенно. (Хотя у них-то – "до пизды", наверное!.. Вопросов. Не "до хуя" же!?.. Нет, так не говорят. О, богатый и могучий русский язык!)

Всё! Соседняя камера. Прервусь.

…

Так. "Всё нормально. Заявление только вот есть." Отдаю. Всё!

Замечательно.

Так!! Можно теперь признаться в одном моём та-айном опасении.

Которое я все эти дни тщательно прятал и скрывал. "Тайном"! Таил! Боялся я, блин, опасался всё-таки в глубине души: а вдруг рассмотренье касаток в Мосгорсуде прямо на эти дни назначат? Успеют, суки! А Мосгорсуд же и отменить решенье суда первой инстанции, то бишь Чертановского, может. И что тогда? Вот постучат с утра в дверь и скажут, как ни в чём ни бывало: "На выезд!" (Это значит – в суд.) И – пиздец! И всё – рухнуло!!

Но теперь уже – всё! Поезд ушёл! (А если – завтра?! В самый-самый уж последний момент?.. Да ну, бред! И адвокаты же должны знать. Сообщили бы… Хотя у нас ведь всё может быть!! Могут и адвокатам лишь накануне вечером только сообщить… Тьфу!! Лучше не думать об этом! А то действительно накликаешь тут. Накаркаешь. Я вообще формирую реальность, я уже давно заметил. Всё, что подумаешь – сбывается. Особенно пиздецы. Стоит о нём подумать – и вот он, пожалуйста. Тут как тут. "Ну, прямо, тут как тут!")

Ладно, отвлечься надо, отвлечься! Стишок-с!

…

Так, закончим всё же про трусы. Значит, обычно догола раздеваться не заставляют. Только – до трусов. (Да и чего тут можно пронести?! Видеокамеры кругом, и стучат все друг на друга. Тук-тук-тук! К операм через день бегают. Какая тут запретка? В этом ужатнике. Здесь вообще верить никому нельзя. Вне подозрений разве что только я – просто в силу своего статуса: ну, что мне могут предложить? – и воры. Вот, пожалуй, и всё. Все остальные – под сомненьем. Тем более, что все практически, повторяю, со следствием сотрудничают. Активно! На ПМЖ-то никому не хочется!)… Да, так всё-таки про трусы.

Закончим уж.

Почему не заставляют? Ну, неприятно потому что. Никому не нравится. Унизительно. Стоит толпа молоденьких мальчишек, глазеет молча на тебя; а ты перед ними раздеваешься догола и приседаешь ещё по команде. Ну? Приятно? (Дам не касается!)

Но, опять-таки, – выборочно всё. Смотрят по человеку. Меня вот – обычно не заставляют. Хотя попытки – были.

"Трусы." – "Что "трусы"?" – "Трусы снимайте." – "Вызовите врача." – "Зачем?" – "Вызовите врача!"

Некоторое время смотрит на меня, потом снимает трубку висящего тут же на стене телефона: "Врача требуют… Трусы снимать отказывается… Да, требует врача… Хорошо." Вешает трубку и кивает мне: "Врач сейчас будет."

Я молчу. Стоим, ждём. Две минуты,.. три,.. пять…

Не выдерживает наконец: "А почему Вы отказываетесь? Это же положено по инструкции? Обычная процедура." – Я предельно вежлив:

"Знаете, может, это по инструкции и положено, но могу Вам сообщить, что вы единственная смена во всём изоляторе, которая это требует. Интересно, наверное?.. Вообще, это нездоровое уже что-то, Вам надо бы к психиатору обратиться, провериться… Поэтому мне в Вашем присутствии неприятно просто раздеваться, я только в присутствии врача это впредь буду делать."

Всё! Как отрезало. Больше – не требовали.

…

"Гулять пойдёшь?" – "Когда?" – "Сегодня! Попозже сообщу."

"Сегодня". Остряк-с. Чего это они все с утра? Сначала баландёрша, теперь этот… Тоже его, что ль, с утра пораньше выебали уже?

…

Правда, с мутантом-Вовой этот фокус не прошёл. Он лишь злобно цыркнул что-то в ответ, тщательно ощупывая мои трусы (вот вы будете щупать только что снятые при вас чужие трусы?) и скомандовал:

"Присядьте три раза!" (Обычно два.) – "У меня колено болит. Я не могу приседать." – "Справка от врача должна быть." – "Справка, не справка!.. не могу я приседать!! Чисто физически! Колено болит."

Выхватываю у него трусы и натягиваю. Вова в бешенстве! Некоторое время он стоит, вращая глазами и хватая ртом воздух, как вытащенная на берег рыба; потом с шипеньем выдавливает из себя: "Я рапорт на Вас напиш-ш-шу!" – "Что трусы отказывался снять? Пишите!" – "И приседать ещё отказались!" – "Пишите!!"

Я быстро одеваюсь. Меня трясёт от ярости. Ну, с-сука!.. Мутантище! Откуда, из какой щели тебя выкопали?! Где только такие уроды растут?

И тут Вова тоже не выдерживает. Нервы у него сдают:

"Приседать он не будет!.. Скомандую сейчас – будешь приседать! Как миленький!"

Это он зря. Я перестаю одеваться:

"Ну, скомандуй! Давай!.. Ну, чего ты ждёшь? Командуй!!"

Пауза. Тишина – мёртвая. В шмональной их ещё человек пять. Охранников. Плюс врач.

"То-то же!" Я, не торопясь уже, снова начинаю одеваться.

Бедный Вова то бледнеет, то краснеет. Губы у него дрожат. Ничего!

Впредь умнее будешь. На будущее тебе. Урок!

…

"Прогулка через 10 минут." – "Хорошшо-о!"

Действительно, хорошо. Погода – прекрасная. Да и вообще. Хорошо!

…

Вернулся только что. Последняя прогулка. Теплынь. Сейчас, объявляют, 21 градус, а днём – 28-30! Это 21-ого мая! Пух тополиный уже во дворике. Крутится в водоворотиках воздушных на бетонном полу. Вчера ещё – не было.

Охранники все здороваются, улыбаются: "Завтра?..". Неужто, правда? Завтра?!.. Неужели!!??

И песни все хорошие были, кстати. По радио этому, "Мелодия". Как нарочно. Как по заказу. Словно тюрьма со мной прощается. По-доброму. Вошёл – "Ваше благородие, госпожа удача" из кф крутили, в том, самом хорошем исполнении; а уходил под "Есть только миг". (Тоже из кф! Другого, правда… Круг! Цикл. Водоворотик воздушный. Из тополиного пуха. Из дней ушедших. Из горестей и радостей. Из людей, людей, людей… Четыре с половиной года! Четыре с половиной!! Много! И – мало…)

Ну-с? Чего там у нас? Запутался уже. Мысли, точнее, путаются. Настроение праздничное какое-то. Петь хочется, танцевать… Ну, не танцевать, а… Хорошо, короче! Хо-ро-шо! "Жить, как говорится, хорошо!" (А на свободе жить – ещё лучше! Наверное. Будем надеяться. Скоро увидим.)

Автозэк чего-то опять вспомнился. Господи, чего я там только за это время не навидался! И не наслушался. За этот год поездок ежедневных.

Едем. Баба – рядом с конвойным сидит, и подельник её – в клетке.

С суда едут.

Баба кричит: "Петь!" – "А?!" – "А я не поняла, чего эта соседка из квартиры напротив на суде говорила? Что она нас через замочную скважину видела? Ты же жвачкой залепить всё должен был? На всём этаже!?" – "Да врёт она всё!!! Сука! Всё я залепил! Не могла она ничего видеть!!"

А вы говорите, "адвокаты"!

Или вот.

Опять-таки, с суда возвращаемся. Слышу, в клетке рассказывает кто-то: "Только суд начался, вбегает вдруг в зал какой-то лось, тычет в меня пальцем и орёт: "Это он! Я его сразу узнал! Он у меня целый месяц на чердаке жил и `Беломор' курил." Я смотрю на него и думаю: "кто это? что за мудак? какой ещё `Беломор'?" Вспоминаю: может, правда?..

Судья на него смотрит, потом спрашивает: "Как Ваша фамилия, простите?" Ну, он называет. Она роется у себя в бумагах, потом поднимает на него глаза и опять спрашивает: "А Вы в какой зал пришли?" – "В пятый!" – "А это третий." – "Ой, извините!" И так же с вытаращенными глазами убегает." В третий зал, вероятно, – "свидетельствовать".

"Адвокаты"!.. Рассея тут! Рассея!! "Аблакаты" тут, а не адвокаты. Адвокаты – это на Луне. В телевизоре. В детективчиках, на диванчиках мягеньких да уютненьких понасочинённых. Разного рода взрослыми младенцами обоего пола. А-а!..

Впрочем, и дела тут такие!.. И срока сейчас такие!! Не детские. Мама не горюй! А за что?

Камера Мосгорсуда. (Касатка там у меня какая-то.) Сидим вдвоём.

Сосед рассказывает:

"Из Брянска я. Приехал в Москву. Нажрался, надо добавить. Денег нет. Вижу, баба идёт. Я к ней! Ну, ножик вытащил, правда. Перочинный. А тут патруль как раз! Скрутили меня, я даже понять ничего не успел. Да я и не помню ничего толком, бухой был… Дело. И следак, падла, за один день всего мою судьбу решил, дело закрыл и в отпуск ушёл!! Баба кричит на суде, что её убить грозил." – "А ты действительно грозил?" – "Да не помню я ни хрена! Говорю, бухой был!.. Мусора, которые меня задержали, показывают, что да, нож окровавлен был." – "А откуда?" – "Да мизинец у неё порезан оказался! Царапина какая-то. Может, когда меня с ног сбили, я, падая, ножом случайно ей чирканул. Хуй её знает!!! Не помню я ничего!!.. Всё! Кровь, угрозы убийства… Судья уж сам смеётся, спрашивает её (а она торговка какая-то, толстая такая бабища): "А долго он Вам угрожал?"

– "Ну, минут десять…" (Врёт, тварь!! Там всё длилось-то секунды! Сразу эти мусора подскочили, ППС-ники.) – "Вот как Вы думаете, сколько надо времени, чтобы человека зарезать?.. Чего он эти десять минут с Вами делал-то? Мизинец отпиливал?.. Перочинным ножиком?" А чего толку…" – "И что? Сколько дали?" – "10 лет."

Или ещё.

Два парня, лет по 20, может, чуть больше. Ну, молодые совсем.

Напились, опять-таки, поехали пьяные к каким-то девкам. Там, естественно, добавили. Там ещё кто-то был. Подрались спьяну. Победили. Забрали в качестве трофея мобильник, тут же, на столе его оставили и спать легли. Пока они дрались, девки эти тем временем вызвали милицию. ("Да мы уже не первые через них палимся! Все знают в районе, что они вязаные. На мусоров работают!" – "А зачем поехали?" – "Да пьяные были!..")

Итог. Пять и семь лет. В моём родном Чертановском суде. Три раза-то всего и ездили. ("Ты что матери скажешь?.. И на хуй мы к этим шлюхам тогда поехали!! Поехали бы домой!.." – "Скажу, что год дали. А ты?" – "А я правду скажу…")

Ну, вот за что им дали такие срока? Их по уму-то выпороть бы хорошенько надо, да и домой выгнать. Нагайкой, как раньше казаки делали. И этого урока им бы наверняка на всю оставшуюся жизнь хватило. Но зачем людям судьбы-то ломать?! Вот что с ними теперь будет?.. А за что!? За что??!!.. Соответствует это наказание тяжести содеянного?

Вообще такие здесь иногда вещи видишь!.. Которые нигде больше не увидишь. Хоть тыщу лет на белом свете проживи. Как буквально за месяц-два судьба человеческая у тебя перед глазами проходит. Решается.

Ладно, впрочем. "Каждому – своё." Известная надпись над входом в Освенцим. Или в Бухенвальд?.. Ну, куда-то туда. В ад! Кому-то завтра ПЖ дадут, а кто-то на свободу выйдет. В мир живых. Я, например…

А кто-то, наверное, читая эти записки, подумает: "Какая интересная у людей жизнь! Сколько событий! А тут – тоска зелёная."

Мне вот тоже рассказывал один… Киллер.

"Отдыхаю с тёлкой в Сочах. Сижу на веранде, потягиваю пивко и лениво так говорю: "Господи, какая скука! Хоть бы случилось что-нибудь!.." А на завтра меня вдруг принимают совершенно неожиданно собровцы – и полная жопа! Сочинский СИЗО, где теснота, жара, влажность, где я месяц гнил заживо. Вся кожа какими-то струпьями покрылась! А потом – на самолёт, и спецэтапом – в 991. И через пару месяцев буквально – уже суд, и – 17,5 строгача! Держи!!.. "Случилось", блядь!" – "Зато теперь не скучно, наверное?" – усмехаюсь я. – "Да уж!.. Теперь скучать – некогда."

Вот такая она, жизнь. Весёлая!

А где-то в одной из камер маньяк здесь Битцевский обретается. Тоже ведь о чём-то думает сейчас… Хотя, у него свои проблемы. У него трупов-то пока всего 62. А надо – 64. По числу клеток на шахматной доске. Впрочем, как он выразился: "У меня ещё есть время." Так что – подождём. (Вряд ли, однако… Не думаю.)

Маньяки тоже все здесь. А где их ещё держать? В обычной тюрьме нельзя – убьют сразу! А здесь – можно.

Эти все, которые из Бутырки сбежали в своё время: Безотечество и Ко; в Копотне которые недавно заложников брали – тоже все здесь. Были. Сейчас уже кто умер, кто ПЖ своё отсиживает. Но были – здесь. Сам я с ними не сидел, но многие из моих сокамерников – сидели. Да вообще все громкие дела это – 991. Дело Пола Хлебникова помните? Два чечена?.. Отсюда тоже на суд ездили. А откуда же ещё! С одним я сидел даже. Месяца полтора. Со вторым тоже пересекался. В автозэке. Н-да…

Или взрывы, вот. На Черкизовском рынке. Не забыли ещё? Сидел я с этими взрывателями. С подрывником их главным,.. с Тихомировым…

Ну, что сказать? Молодой, опять же, парень. Двадцать один, кажется, год?.. Ну, что-то около того. Плюс-минус. Довольно интеллигентный. Из очень небогатой семьи. Мать – уборщица. Отец… Да не важно! Талантливый, несомненно. (Изготовленное им взрывчатое вещество – чуть ли не из муки обычной! – оказалось, по оценкам спецов из ФСБ, каким-то уж совсем сверхэффективным.) Гравер по металлу. Студент 3-его, что ль, курса… Пироман!! Или как там правильно называется, кто на взрывах помешан? И на ядах. Целыми днями только об этом и говорит. Как изготовить бомбу из того,.. из сего… да из всего практически! Из всего, оказывается, можно изготовить бомбу. Или яд. Есть на удивление простые рецепты, между прочим. (Ну, не будем здесь!)

Короче! Явный сдвиг по фазе в этом направлении. Взрывы, взрывы, взрывы!.. Причём всё это инфантилизм какой-то! Зачем – непонятно. Просто так! Интересно же.

Вот как, к примеру, взорвал он салон чёрной магии.

"Давно я собирался, думал всё: "надо! надо!" и наконец решился.

Изготовил смесь, поехал в лес испытывать. Это очень тонкое дело, тут всё от очень многих факторов зависит – скажем, влажность – сложно угадать. До этого я несколько раз изготавливал – никогда не получалось. А тут – получилось вдруг!

Ну, я думаю: надо ехать! И как был: в листьях весь, грязный, в распятнёнке, прямо из леса – и поехал. А там у них салон – мрамор, зеркала. Ну, люкс, в общем. Приезжаю, суббота, они уже закрылись, охранник меня не пускает. Но потом ведьма эта вышла: пустите, говорит. Захожу.

Ну, начинаю рассказывать. Любовь, мол, несчастная, девушка бросила… Эта ведьма слушает и ручки потирает: да, всё можем! Первый сеанс – сколько-то там долларов (он называл сумму, я не помню сейчас). Я думаю: ни хрена себе! Если только первый сеанс столько, то во что же бы всё-то обошлось?! Говорю: знаете, у меня денег сейчас с собой нет, я просто выяснить пришёл. – Она говорит: приходите завтра! – Я её спрашиваю: а вот Пасха сейчас, это ничего?

– Она: наоборот! даже лучше! в Пасху и тёмные силы все активизируются. – Ах, ты, сука, думаю! Ну, встаю, говорю: ладно, я тогда завтра приду, а можно у вас туалетом воспользоваться? – Она: да, конечно, пожалуйста! И, наверное, правда ведьма! посмотрела вдруг на меня, улыбнулась и говорит шутливо: а Вы нас не взорвёте? вот правда ведьма, наверное!

Ладно, захожу я в туалет, достаю из рюкзака взрыватель, опускаю в ведро и вдруг соображаю, что я фитиль забыл! Мне же и самому ещё выйти надо из салона успеть. Я хватаю тогда рулон туалетной бумаги и начинаю её комкать и в ведро кидать. Чтоб сверху потом поджечь, и пока она прогорит – я выйду. Надеюсь, что выйду! На глазок. Точно-то не рассчитаешь… Накидал, шарю по карманам – спичек нет! В лесу оставил. Ну, нету! У меня прямо камень с души упал! Облегчение просто невыразимое: значит, не судьба. И вдруг вижу: на подоконнике коробок. Как специально! Я его беру медленно, открываю: одна спичка!! Как в фильме, прямо! Одна-единственная! Я чиркаю, и…"

….

Обед и кипяток. Ве-ли-ко-леп-но. Прервёмся.

….

Последний обед ведь это был. Последний! Впрочем, всё теперь – последнее.

P.S. Нет! Не всё. Кипяток ещё пару раз дадут. Сегодня вечером и завтра утром.

….

Продолжаю. Про взрыв салона. Чиркает он, значит, спичкой этой, и…

"…И она ломается! Головка улетает куда-то, а в руке у меня остаётся лишь тоненькая такая длинная щепочка с остатками серы на конце. Я смотрю на неё, как во сне, потом ещё раз чиркаю… она долго-долго шипит, фыркает, тлеет, затем всё же вспыхивает. Я поджигаю сверху бумагу и выхожу из туалета. Ведьма эта на меня смотрит, но ничего не говорит. Прощаюсь, иду к двери. Охранник этот ещё с ключами всё возится, возится… А я прямо как на иголках уже! Наконец открывает, я выбегаю буквально из этого салона и несусь за угол. Только успел забежать, всё как грохнет!.. Стёкла аж посыпались.

Вот так вот я его и взорвал."

Ну, вот, как это? Кто это? Преступник? Националист? Охотник на ведьм?.. Или просто дурачок какой-то полусумасшедший? Не знаю.

"Ну, а Черкизовский рынок?" – "Да мы не хотели! Не думали, что жертвы будут." – "А зачем тогда?" – "Просто акция устрашения. Но – не рассчитали."

Вообще я могу сказать следующее.

Во-первых, в организацию их (была у них какая-то, там, "организация", смех один!) входили сотрудники ФСБ, один из них, небезызвестный Шаман, и подбил их устроить этот взрыв на Черкизовском рынке.

Во-вторых, Тихомирова задерживали после этого взрыва в салоне и предъявляли ему его собственный фоторобот, составленный со слов хозяйки салона ("ведьмы"). По словам Тихомирова, "один в один я, как фотография". Не узнать его по нему, по этому фотороботу, было невозможно. И, тем не менее, его отпустили. Продержав почти сутки.

"Заходит в камеру вечером какой-то майор-узбек, показывает мне этот фоторобот и спрашивает: "Признаёте, что это Вы?" – Я говорю: "Нет, не признаю." – Он картинно вздыхает, разводит руками и говорит сокрушённо: "Ну, что ж с Вами поделаешь? Тогда Вы свободны!"

И, наконец, в-третьих, московские власти давно точили зубы на Черкизовский рынок, но ничего с ним не могли поделать, а тут вдруг такая удача? Я лично не верю ни в какие "удачи".

В общем, история эта – тёмная.

P.S. Вы знаете, кстати, что Аквапарк рухнувший принадлежал Елене Батуриной? Жене нашего дорогого мэра? Через подставных лиц, естественно…

…

Сирена на лестнице всё воет и воет беспрестанно. Таскают кого-то.

Тюремная жизнь идёт.

…

Чтобы уж закончить с этими взрывниками.

Еду я в автозэке и слышу, как перекрикиваются двое между собой, из разных клеток. И понимаю вдруг по ходу их разговора, что это "старшие товарищи", так сказать, моего сокамерника Тихомирова – Шаман и ещё один (с этим я тоже позже сидел). И договариваются они, не много не мало, о том, как им половчее слить этого несчастного Тихомирова ("Тихого") и его приятеля, второго такого же молоденького ещё совсем парнишку.

"В общем, наша версия: два сумасшедших пиромана-фанатика, а мы вообще не при делах!" – "А ты уверен, что Тихий будет молчать?" – "Уверен."

Я возвращаюсь в камеру и рассказываю всё это, естественно, "Тихому", Тихомирову, чью судьбу два его руководителя только что при мне решали. Тот, конечно же, в шоке. "Уверен" он!.. Да не собираюсь я молчать!"

Посмотрим однако! Что будет на суде.

…

Вообще наша страна – это страна чудес по преимуществу. Причём, чудес – недобрых. Страшненьких. Хороших чудес здесь не бывает. Никогда! Зато плохих – хоть отбавляй.

Сидел я… (Мне эту фразу, честно говоря, уже писать противно! до тошноты!.. Но как я ни пытаюсь какие-то другие слова подыскать,.. синонимы,.. да хоть для разнообразия, что ли!.. – ну, а как тут иначе выразишься? Никак!)

Так вот, сидел я тут с одним прелюбопытным, прямо скажем, субъектом. Бывший КГБ-эшник, эксперт по борьбе с партизанами. Да-да, были у нас в стране, оказывается, и такие… специалисты. Экстра-класса, причём. Мало, правда, штук 5-6 где-то и всего-то, но – были. Вот с одним из них я и сидел. Весь мир человек объездил. Нелегально, естественно, нелегально!.. Где только ни воевал! Причём, настолько он был суперсверхархизасекреченный, что даже в родном КГБ не числился. Проходил по штату в какой-то, там, обычной воинской части. (Где, разумеется, не был ни разу.) Теперь же! Суд сейчас запрашивает ФСБ, они отвечают, что в штате КГБ такого нет и никогда не было. Запрашивают МО, те тоже отвечают, что у них такого нет. А где же есть?!

Но не в этом дело. Я это для того только рассказал, чтобы вы поняли, сколько стоит мнение такого человека. И насколько весомы его слова.

Так вот, когда началось всё это в Норд-Осте, он прошёл через все кордоны милиции, ФСБ и боевиков и был там. И потом пытался советовать что-то руководителям операции, но те его – не послушали.

Но и не в этом, опять же, дело. А дело в том, что он был там и после операции. И видел трупы боевиков. Все они застрелены выстрелом в голову. В лоб, большей частью. Уже спящие. Газа наглотавшиеся. Зачем, спрашивается, их было убивать? Ведь никакой опасности на тот момент они уже не представляли? Вот и думайте сами. В результате, в живых не осталось никого, кто бы мог хоть что-то рассказать. Вот и думайте! Сами.

У специалиста-эксперта по партизанам, во всяком случае, мнение на этот счёт совершенно однозначное.

А дома эти, так удачно взорвавшиеся? Прямо перед выборами? Вот попомните моё слово! Это не последние дома. Чем ближе выборы, тем больше будет ужасов твориться. Это ведь очень плохо. Когда всё хорошо. Нужен враг! А если его нет, то его – создают. Дома, например, взрывают… И тогда перепуганное насмерть стадо проголосует обеими руками за что угодно и за кого угодно. Лишь бы его – спасли. Посмотрите на Америку после 11 сентября. То же самое ведь всё! То же в точности и у нас будет. Да уже происходит! Рецепт не нов. Только у нас всё – гротескно-кошмарные формы принимает. Как всегда. В нашем королевстве кривых зеркал.

Ладно уж. Повеселее что-нибудь. Знаете, что мне ещё рассказывал спец этот по партизанским отрядам? Очень любопытные вещи. Да нет, не про убийства, и не про смерти. Не бойтесь! Совсем из другой области.

В странах и государствах побывал он, как я уже говорил, в очень и очень многих. Но любимая его страна – Марокко. (Стран-ный, признаться, выбор, но в конце концов – дело вкуса. Тем более, что сам-то я вообще нигде не был, так что сравнивать не могу.) Коренное население там – берберы (так, кажется?.. на память ведь пишу всё, сидя в спецСИЗО); и вот у них, у их шаманов, в глухих местах сохранилось ещё древнее искусство врачевания. Какими-то своими местными снадобьями. И, в частности, стопроцентно практически излечивают они любые кожные заболевания и сахарный диабет!! Лично, говорит, проверял.

Друг у него сахарным диабетом болел. Причём, в тяжёлой очень форме. Со шприцем постоянно ходил.

"Поехал я, – говорит, – специально в горы, к этим шаманам. Ну, до самих шаманов меня не допустили, пожил я сутки в какой-то деревне, пока они снадобья готовили; приносят мне два флакона,.. сосуда?.. кувшина?.. да не суть! говорят: сначала один надо выпить такими-то дозами, а потом, через месяц, другой. Я спрашиваю: а из чего они, хоть, изготовлены? Смеются, но не отвечают. Ладно. Приехали мы в город, но я-то не дурак, подпоил их как следует, и – проболтались. Основа – кровь ящерицы какой-то местной, ну, и плюс ещё растительные добавки. Цветы и травы тоже местные.

Ладно. Приезжаем в аэропорт. Думаю: а как же я через таможню-то пронесу? Что это? Неизвестно. Может, наркотик какой? Звоню другу, говорю: так и так, сам решай, это твои проблемы! (Друг, похоже, тоже комитетчик, раз "сам решай".)" – "Ну, решил?" – "А то! Решил, конечно. Прямо к трапу подкатил. (Ага, точно! Начальник какой-нибудь. ГБ-эшный.) И что ты думаешь? Ещё первый кувшин не успел допить – сахар в норму пришёл! Врачи глазам не верят. Не может такого быть!! Потом второй после перерыва, как сказали – и всё! Как будто не было никогда ничего. До сих пор проблем никаких не знает с сахаром. И ест всё подряд."

Ну, что тут скажешь? В принципе-то ничего удивительного тут нет.

Раз кровь ящерицы местной. Может, она настолько биоактивна, что!..

Чего тут уж такого? Вполне может быть.

Только вот что! Там у них в столице (в Марокко) базар какой-то есть, где всё это продают. Все эти снадобья берберовских шаманов. Но это всё – фуфло, подделка. За настоящим – ехать в глушь надо. Неведомо куда. И достать его – очень сложно. Всем подряд они не делают. Просто предупреждаю на всякий случай. Во избежание. Разочарований возможных.

А!.. трогательную историю обещал же рассказать! Вспомнил. Ещё вчера. (В смысле, обещал ещё вчера.) А-а!.. мне чего-то!.. Не хочется. Вообще, может, лучше не писать? И просто по камере походить, последние эти часы, минуты… Чёрт побери!!

Да уж ладно, в двух словах. Раз обещал. Коротко.

Дагестан. Два подельника. Один тяжело ранен. Второй, спасая, тащил его на себе через поля перекопанные и леса чёрт-те знает сколько там километров. (А весил тот – под центнер!) Хотя мог бы вполне бросить. Или даже – прикопать. (Ещё лучше!) И – концы в воду. Тем более, что место там глухое. Но нет – вытащил. Спас.

А тот потом на него показания дал. Единственный свидетель. Однако в заключение, потопив его фактически (20 лет человек получил!), обращается вдруг ко следователю: "Я хотел бы заявление сделать! Можно?" – Следователь смотрит на него удивлённо: "Ну, сделайте…" – "А ещё я хочу поблагодарить этого человека за то, что он мне жизнь спас. Спасибо!"

Трогательно, да?

И вот что ещё надо, пожалуй, отметить. Это – важно!

Жизнь – сложна и многогранна. И обманчива. И далеко не такая зачастую, какой нам со стороны кажется. Нет чёрного и нет белого!

Всё многоцветно. Вся палитра красок всегда присутствует. Во всём.

Даже в самом, казалось бы, на первый взгляд, чёрном. Помните об этом!

Было несколько лет назад такое громкое дело.

Сын главы крупного нефтяного концерна (кажется, ЛУКОЙЛа) со своей девушкой (дочерью ректора МГУ, между прочим!) сидят в машине. В дорогой иномарке. На них нападает банда подростков (или, там, молодых людей) и жестоко убивают обоих. (Чуть ли не по 30 ножевых ран на каждом трупе потом насчитали!) И забирают иномарку.

Их ловят, они во всём сознаются. Да, они! И убили, и по 30 ран ножевых нанесли. И машину забрали. Всё, кажется, ясно?.. Но погодите! Не спешите с выводами!

Что же там было на самом деле? (Ну, сидел я!.. и т.д. Сами понимаете. Писать уже обрыдло! Эту присказку вечную. В зубах навязшую. Перейдём сразу к сказке.)

…

Что я буду делать завтра в это же время?.. Где?.. С кем?..

Чёрт!!! Меньше суток! Уже.

….

Так что же всё-таки было там на самом деле?

Молодые ребята, компания. Десятиклассники, кажется. Никакая не банда. Лидер – какой-то взрослый. Опять же, совершенно непонятная личность. Типа Шамана у взрывников. Тоже какой-то явно сотрудник. (Может, впрочем, и бывший.) Сказал им, что надо приехать, просто разобраться. Убивать, естественно, никто никого не собирался. (Сам сотрудник, разумеется, не приехал и в деле, насколько я знаю, вообще не фигурирует.) Они даже ещё и старого своего дружка одного зачем-то пригласили, с которым уже, вроде как, и не общались вовсе последнее время, но который всё равно явился из чувства солидарности. (Он там рядом жил, с собакой гулял, вот и подошёл уж заодно. При виде крови упал сразу в обморок и всё это время так на травке и провалялся.

Собака – то ли терьер какой-то мелкий, то ли пудель. Вменили: "привёл с целью устрашения собаку бойцовой породы". 15 лет строгого.)

Ну, дальше-то понятно. В ходе разборки возникла ссора, ну, и т.д. А 30 ран они нанесли, т.к. убить никак не могли! Не знали, куда бить. Просто тыкали в страхе безумном куда попало.

Преступленье всё это! Спору нет. Кошмарное. И убийство есть убийство. И девушку ещё убили, уроды! (С перепугу, на самом деле, от ужаса). Всё это так.

Но врать-то, врать-то зачем?! Какая "банда"? Какой пудель "бойцовой породы"?.. Зачем всё это?! Может, и пожалеть иногда надо? Даже преступника? Особенно, если он ещё и жить-то не начинал?.. Шанс ему дать, а?..

По 20-25 лет все получили. Один уже исчез в лагере, остальные тоже ждут… что вот-вот… Папаша этого парня убитого. Магнат нефтяной.

…

За дверью шебуршанье какое-то… А, ларёк! Фрукты-овощи. Надо-то мне один апельсин и одна груша, а пришлось брать всё. Что заказано было. На месяц.

Говорю: "Заберите, пропадёт!.. Сами съешьте!" – "Не знаю, сейчас выясню."

"Выясню" – значит, с концами. Чтобы от меня грушу взять – это ж разрешенье наверняка самого начальника надо! Да и то!.. Подкуп!! Как он меня завтра шмонать будет, если сегодня мою грушу съест? Вот то-то и оно!

P.S. Впрочем, завтра ведь не их смена…

…

Насчёт чего мы там?.. Насчёт убийств?.. Сложно всё это, повторяю! Очень сложно. Надо, конечно, учитывать ещё и то, что здесь-то все белые и пушистые. От этого тоже не отмахнёшься. И слушаешь его, и жалко тебе его становится, и сочувствуешь ему, и сопереживаешь… а вот на воле!..

Сидели, сидели мы с этим… Сатаной, ели-пили вместе, за одним столом, а он потом глядел-глядел на меня,.. заду-умчиво так,.. да и говорит вдруг: "Да-а!.. А за тебя ведь можно было бы большой выкуп получить тогда… в 94-ом…" – Я смотрю на него: это он всерьёз? "Знаешь, – говорю, – Кость! Откровенность за откровенность. Выкуп-то ты, может, конечно бы, и получил, да не пошёл бы он тебе впрок! Уверяю тебя." – "Это почему же?" – "Нашёл бы я тебя потом! Любой ценой. Если надо, все бы свои деньги на это угрохал, но нашёл!" – "И что?" – "Увидел бы тогда, "что"." – Смеётся: "А кто тебе сказал, что я бы тебя вообще выпустил?"

…

К финишу всё идёт. Ладно. Продолжим. Ещё один характерный весьма.

Отрывочек.

Чеченец. Похищение людей. Уверен почему-то свято в своих ораторских способностях. Что убедит непременно всех присяжных в своей невиновности. Ну, блажен, кто верует, как говорится.

Идёт передача какая-то по ящику. Криминал. Тоже взяли кого-то в заложники. Запросили выкуп. Выкуп им привезли, а они при передаче заложника всё равно убили. "Как, судя по всему, изначально и планировали," – комментирует невозмутимо дикторша. Короче, близкая тема. Родная.

Смотрит с горящими глазами, потом вскакивает, тычет рукой в экран и возбуждённо кричит: "Врут они всё!! Это они сами всё провалили!.. Ты видел?! У заложника руки спереди скованы были, а не сзади! В натуре, возвращать собирались! А эти козлы-мусора!.." – "Слушай, Рис, – говорю. – Вот если ты присяжным это скажешь, тебя точно не оправдают. Ты же невиновен? Так откуда ты всё это знать-то можешь? Все эти нюансы? Ты следи за собой." – "Да нет, что ты!.. С присяжными я… Я ж понимаю!.."

Не знаю уж, "убедил" ли? На Матроску его от нас увезли. До суда ещё. Потерялся.

Между прочим, чеченцев-воров нет. Вообще. Почему? Воры – это особая каста, братство, что ли,.. вступая в него, ты принимаешь его законы, и они должны быть для тебя отныне превыше всего. Вор всегда говорит: "Я – вор". И это для понимающего человека всё объясняет. А для чеченца важнее всего – национально-религиозные мотивы. Муллы, старейшины и пр. Против них он не пойдёт. Для вора это – неприемлемо.

Хотя чеченцы и "духовитые". (Ещё один тюремный термин. Довольно ёмкий и точный. Синонима, по сути, нет. От слова "дух". Сила духа!)

Слышал я тут такую историю. От нескольких людей, причём. (В том числе, уж конечно, и от самих героев.)

Чеченец, бывший боевик, по слухам,.. однорукий (!). При задержании руку ему прострелили и ампутировали потом уже в тюрьме. Повздорил с каким-то очередным киллером – борцом, боксёром высококлассным и пр., и пр. Ну, словом, суперменом. Как только этот киллер-супермен с угрожающим видом к этому чеченцу приблизился, тот сразу же нанёс ему удар в челюсть. Результат: перелом челюсти в двух местах. Киллер-супермен отправился на больничку ("Упал со шконки").

Согласитесь, и с двумя-то руками далеко не каждый решится первым ударить такого противника.

Впрочем, как я уже говорил, в тюрьме подобный героизм вовсе не приветствуется. Все обсуждают этот инцидент лишь с одной-единственной позиции: кто был в этой ситуации прав? Имел ли право этот чеченец ударить этого киллера? Человека! А одна у него рука или две – никого не интересует.

Да, ещё одно замечаньице. Насчёт "упал со шконки".

Никогда, ни при каких обстоятельствах вы не должны писать на кого-то заявление! "Меня-де ударили" и т.п. Всё! Это значит, поставить на себе крест. Это неприемлемо в принципе. ("Так ты – терпила?!").

Поэтому, когда трубили во всех газетах о рыцарстве и благородстве Ходорковского… Что его-де порезали в Чите, а он великодушно отказался писать на сокамерника заявление… Какой, там, "великодушно"!.. Ну, напиши, попробуй!

…

Всё… Вечереет… Завтра всё ближе, ближе и ближе… Завтра!!

Чу! Шорох какой-то у камеры… "Аль крадётся кто?.."

…

Нет, мимо, вроде… Ларёчница чего-то, там, в коридоре копошится.

Наверное, не всё ещё раздала.

Вспомнилось чего-то… Давно, года три назад, заехал с воли, с Петровки, точнее, парень – робкий, худенький, затюканный весь какой-то… Недолго я с ним и сидел-то, с неделю где-то. Затем, года уже через два, опять пересёклись. Он уже отъелся, освоился. Приятный очень в общении оказался, вежливый, предупредительный… С высшим образованием. Молится всё время, постоянно. "Жена, дети" с уст не сходит. "Грех"…

А потом, в другой хате, узнаю. Киллер ореховский. По ошибке не в ту квартиру зашёл и женщину там с ребёнком застрелил. Ну, перепутал. Это не считая других своих мокрух. А здесь доносы на всех строчит целыми днями. В оперчасть. И все про это знают.

Вот так. Так обманчива наружность.

Ореховские, кстати, вообще все очень набожные. Перед каждым "делом" церковь обязательно посещали… Так у них принято было. Молились… О чём? Об успехе?

…

О-ой!.. Устал я писать. Психологически. Просто надо походить, подумать… Эти последние часы. О ворах ведь ещё хотел, о преступном мире?.. Ну, не знаю. Чуть попозже, разве что…

…

Ладно, ещё пару строк. Про обманчивость и относительность. И как всё по-разному с разных точек зрения выглядит.

Был, если вы помните, год или два тому назад в Москве конкурс лагерной песни. Или лагерной самодеятельности?.. уж не помню. Ну, в общем, со всех зон привезли всех этих певунов и разместили… догадайтесь, где? Ну, конечно, у нас, в 991! Наверное, чтоб их в других тюрьмах не покоцали (непереводимо! порезали, побили… непереводимо!) ненароком до конкурса. Кто же тогда петь-то будет?

Один заехал к нам в хату. Из Саратова, из 13-й зоны (и 13-ого отряда!), той самой, где Лимонов сидел (и маршировал строем с песнопеньями по плацу, помните известную фотографию?). Зона – красная, как пожарная машина. (Зоны бывают красные – мусорские и чёрные, где "воровской ход".) Ад кромешный! Всё по распорядку. Зарядки-песни! УДО ("условно-досрочное" – ни-ни-ни!). Ну, кошмар, словом. И вот этому песеннику подфартило. Послали его на конкурс от зоны. И за это – УДО! Насколько он был забит и зашуган, это видеть надо было! Его уже освободили по УДО, суд перед отъездом сюда был, а всё равно – здесь держали. Совершенно незаконно, в сущности. Чтобы не сбежал, чего доброго, наверное.

Я уж ему говорю: "Паш! Сходи к начальнику. Чего ты молчишь-то? Тебя же не имеют права здесь держать! Это незаконно." – Так он аж затрясся весь и руками замахал: "Что ты-что ты!.. А вдруг ещё сорвётся что-нибудь!? Если выступать будешь! Нет уж-нет уж! Досижу."

Ну, словом, смотрел я на него и только головой про себя качал да жалел, жалел, жалел… До чего всё же человека довести можно!.. Бедный ты, несчастный!.. Голодный, весь ободранный какой-то… Кушай хоть побольше! О-хо-хо!..

А потом, года через два вор мне один старый в ответ на этот мой жалостливый и душещипательный рассказец (о лагерной песне речь, помнится, зашла) вдруг и говорит: "А ты вот о чём лучше подумай. Лагерь этот краснющий, там сука на суке. И УДО у них нет. Это какой же надо быть сукой из сук, чтобы тебя в Москву послали и УДО к тому же дали?! Это уж такая должна быть сучара!.. Что уж он там сотворил-то для этого?"

Вот так.

Про любови, может, чего написать? Тюремные. "Любятину" какую-нибудь. Так это по-местному называется. Излияния на любовные темы.

…

Та-ак… Принесли бумагу. Письмо. Инициативной группы вкладчиков МММ. "Пикетирование тюрьмы…"? Хм… Ну, не знаю. Незачем, по-моему… И почему "до 02.06.07"??!! Они что, не надеются, что меня завтра выпустят???!!!.. Э-э!.. Ба, знакомые всё лица? Не твою ли, братец, касатку я читал намедни?.. Точно! Вот как это? Один и тот же человек будет завтра стоять в пикете под плакатом "Свободу Мавроди! Из карцера на свободу!", и он же пишет в своей кассационной жалобе в Мосгорсуд: "Прошу также о применении к С.П. Мавроди максимально возможных мер пресечения – 6 лет лишения свободы, учитывая негативные личные качества воспитания (?) и тяжесть содеянного". Вот как это?

…

Нет. Любятину не будем. Её и без того хватает, все кому не лень ваяют. Поговорим лучше про воров. И про преступный мир. В целом.

Или всё же!.. Пара слов сначала. Про любовь.

Как рассказывал мне один вор, последнее время практически во всех богатых домах, квартирах, у хозяек в шкафу всегда стоят один или несколько искусственных… фаллосов (ну, членов, членов!). Это ему сами домушники прикалывались, так что информация – верняк, из первых рук (вору не врут!). Причём, такая, которую ниоткуда больше и получить-то невозможно (не признается же никто!). Даже и не прячут практически, а прямо так, открыто, чуть ли не напоказ и выставляют. Если раньше, – говорят, – это была редкость, то сегодня, наоборот, редкость – если нет. Значит, что-то не так.

Собирались мы как-то, – говорят, – хату выставлять одну. А пока хозяина пасли, чтобы распорядок его выяснить; смотрим, заходит этот чёрт в секс-шоп и покупает там целую сумку этих членов искусственных. Погрузил их в машину и куда-то укатил с понтом с целой сумкой хуёв… Куда? Зачем они ему?

Закулисные реалии современной жизни. Скрытые от посторонних глаз. Так что, встречая впредь любую, мало-мальски хоть обеспеченную материально дамочку, знайте!..

Ладно, про воров теперь. Начнём.

Прежде всего, про воров (или "жуликов", что одно и то же) не знает практически никто практически ничего.

Во-первых, их очень мало. Сейчас всего около 500. На весь бывший Союз. Русских – не больше 100. Впрочем, национальности для воров не существует. Национальность? Вор! Все равны.

99,9% зэков никогда в жизни своей не видели живого вора. Это для них что-то вроде Господа Бога. Поэтому человек, может, отсидел всю жизнь, но вора – не видел. И таких – подавляющее большинство.

Сидевших же с вором – совсем, сами понимаете, немного. Причём, в зоне это в основном, конечно же, люди, ему, вору, близкие, т.е. блатные. Обычный же, нормальный зэк ("мужик") может сидеть с вором в одной зоне годами и никогда его не видеть. Да даже так именно скорее всего оно и будет!

Я сидел – с четырьмя (!) ворами. Причём, подолгу. Причём, трое из них – русские. Это уже совсем немыслимо. Таких людей в России… я не знаю даже, есть ли ещё?

Но и просто сидеть с вором ещё мало. (Хотя, повторяю, и само по себе это крайне-крайне-крайне маловероятно!) Надо же ещё, чтобы он с тобой общался достаточно близко, что-то тебе рассказывал про воровское, о воровском мире. Только тогда хоть что-то понять можно. А так что? Ну, едим-пьём вместе, в домино играем. Что толку? Что ты нового для себя почерпнёшь?.. А рассказывают воры крайне неохотно и далеко не всем. Да вообще, по сути, никому! Ну, немногим весьма и весьма, так скажем… Мне в том числе.

Все зэки делятся на три группы. Мужики, блатные и воры. Именно в таком порядке. Мужики не вправе обсуждать блатных, блатные не вправе обсуждать воров.

Вор в тюрьме – это царь и бог. Его слово – закон. Он может разрешить обшмонать ваш баул, прочитать ваши бумаги и т.д., и т.п. (Ну, про это-то, впрочем, я уже упоминал.)

…

Доктор. "Добрый вечер!" – "Нет, спасибо, всё нормально!"

…

Однако продолжаю. Так вот. Поднять руку на вора – немыслимо. За это – смерть. Причём, скорее всего, мучительная. И если это произошло в камере – за это ответит вся камера. Почему допустили? Будут сделаны прогоны по всем зонам и тюрьмам, и этих людей будут бить везде, на всех тюрьмах и пересылках. Если, скажем, вора убили в тюрьме (а такое бывало – охранники вешали, к примеру) – вне закона будет объявлена вся тюрьма! Знал кто, не знал – не важно! Поэтому при малейших подозрениях, что с вором что-то не так, в тюрьме начинаются волнения, вплоть до бунта! Поскольку все понимают прекрасно, чем им лично это грозит. Ведь если вор умрёт…

Приказ вора – должен исполняться беспрекословно. Если он прикажет вам выламывать тормоза – вы должны выламывать, прикажет убить сокамерника – должны выполнять. Неподчинение – ещё хуже. Конечно, воры здравые, разумные люди и просто так таких приказов никогда не отдают и вообще властью своей не злоупотребляют, но – тем не менее.

Поэтому сидеть с вором, честно говоря, психологически непросто. Сознавать, что ты находишься, по сути, в его полной власти. Скажет вот он тебе: "собирай-ка ты матрасик и уходи завтра на проверке из камеры!" – и привет! Жизнь кончена.

Но, с другой стороны, и преимущества свои есть. Достаточно упомянуть, что ты сидел с вором – и всё. Тронуть тебя никто не осмелится. (Ну, если, конечно, ты действительно чего-то не совершишь. Неприемлемого. Не накосячишь. Помню диалог такой в шмональне шутливый. С охранником. Я только что приехал с суда.

"Запрещённое что-нибудь есть?" – "Нет." – "Что у Вас никогда ничего нет?! Телефон хоть бы привезли!" – "А вам зачем?" – "А нам за это премию дают. Если находим. Хочется же подвига!" – "Тогда меня отпустите." – Задумывается на секунду. "Нет, – говорит наконец решительно, – это не подвиг будет. Это будет уже косяк!") Никто ж не знает, в каких ты с ним отношениях? Может, ты его друг?

Из 4-х воров, с которыми я сидел, один объявил во всеуслышанье в автозэке, когда на суд ездил: "Мавроди – это человек!"; второй, отсидевший более 35-и лет, при расставании сказал мне, чтоб я передал всем, что любые неприятности, мне доставленные, он будет считать своими; третий, самый молодой, к слову сказать, русский вор, сделал мне надпись на книге: "Моему другу!..". Четвёртый же, грузин, молодой совсем парень – с ним я сидел с самым первым, давно уже – говорил потом во всех камерах, что ему очень понравилось со мной сидеть, и он бы с удовольствием посидел ещё, и вообще отзывался обо мне везде чрезвычайно хорошо.

Всё это – дорогого здесь стоит! О-очень дорогого! И дорого за это платить приходится. Всей предыдущей жизнью. Мало кому по карману.

…

Проверка вечерняя.

"Всё нормально?" – "Всё нормально." – "Всё?" – "Всё." – "Кто ж о нас теперь книжку-то напишет? Никто больше не пишет." – "Ну-у-у…"

– "Какие мы плохие." – "Ну, не "плохие"! Я объективно пишу." – "Да уж, какие есть. Ну, Вы хоть пришлите нам! "ДПНСИ…" – "Какому ДПНСИ?" – "Вы уж пришлите, а мы разберёмся!" – "Ладно, пришлю." – "Спокойной ночи!" – "Спокойной ночи."

(Пришлю-пришлю! Вове-мутанту первому. Лично! С дарственной надписью: "Матросскому мутанту!". Так и напишу.)

Всё! Конец. Значит, точно выхожу. Завтра. Господи! Свершилось.

Солнце садится. Окна напротив опять загорелись. Только цвет сегодня какой-то багровый… Крови! Ч-чёрт с ним!!!!! И с дьяволом рогатым напротив. Оживающим к вечеру. И в душе – тоже. Плевать!!!

Блядь! Расчувствовался и стишки даже ДПНСИ написал. (Который меня в карцер-то и упёк! За котлеты. Ладно уж!..)

С надписью:

" ДПНСИ, на добрую память о 4,5 годах. Вместе проведённых!

21.05.07 подпись Сергей Мавроди " Ах, да! Припишу-ка ещё:

"P.S. За день до освобождения."

Так?.. Нет!

"P.S. За день до освобождения. (Надеюсь!)"

Вот теперь – так. За матрасом пойду, отдам дежурному. Пусть педе… т.е. пере…-даст. "Пере"!.. "пере"!.. Запутался просто, блин. В оборотах. Без обид!

…

Продолжим, пожалуй!

Ах, чёрт! Здесь-то я всего 4 года провёл. А не 4,5. А-а!.. ладно.

Не переписывать же. Да и!.. Здешние 4 – это 10 где-нибудь на обычной тюрьме! Не меньше. Так что!..

….

Выглянул в окошко, а там… Погасло солнышко-то! Темень уже. И чёрт – как живой. Даже шевелится, кажется. Да плевать!!! Шевелись, шевелись!.. По хую!!

….

До освобождения даже не день… Хотя, нет! Именно день. 12 часов примерно. Освободить меня, вроде, где-то в 9.30 обещались? А сейчас около 10-и вечера. Блядь!!! Блядь, блядь, блядь! Дождался-таки!! Дополз! Доскулил!! Дождался… Почти.

Последнему моему другу-вору, который мне надпись на книге сделал, должны бы, по всем расчётам, скинуть сегодня с 5-и до 3-х в Мосгорсуде. По касатке. Скинули, интересно? Хрен, наверно, что скинули! В Мосгорштампе в этом. Егоровской вотчине беспредельной.

Стихотворение напишу, пожалуй. Читайте!

…

Почти вся смена в коридоре выстроилась. Провожают они меня, что ли? Смотрят, но – молчат.

Говорю в коптёрке: "Можно, я два пакета для мусора возьму? (Барахло завтра складывать.)" – "Берите." – "Может, я уж весь [рулон] возьму, чего рвать?" – "Н-нет, возьмите лучше два." Ага! Дружба дружбой!.. Нет, мир не рухнул!

Всё! Матрас принёс. Листок – вручил: "ДПНСИ отдайте!".

Свет погасили. В темноте дописываю. Всё! Последняя ночь. В 991.

Аминь!