И настал сто тридцать третий день.

И сказал Люцифер:

— Основная проблема людей в том, что они не способны отличить главное от второстепенного. Действительно важное от преходящего и временного.

— Ну что ж, Юрий Алексеевич, до встречи через месяц!

— До свиданья.

Собеседник Золовкина встал (Золовкин тут же последовал его примеру), кивнул на прощанье, повернулся и пошёл к ждавшей его машине. Рукопожатья не было. Золовкин некоторое время смотрел ему вслед, как он усаживается в своей лимузин и отъезжает, потом мысленно пожал плечами, тоже развернулся и побрёл торопливо в сторону метро.

Он испытывал противоречивые чувства.

Через месяц?.. Почему через месяц?.. Чего там «проверять»?

Вообще от всей этой встречи у него остался какой-то сложный осадок. Разочарования, что ли? Неудовлетворенности?.. Недовольства?.. Непонятно! Как-то иначе всё это ему представлялось. Ну, более торжественно, что ли, официально… Всё-таки атрибутика в таких вещах огромную роль играет, что ни говори. Всё должно быть соответствующим образом обставлено, оформлено. А такая вот… излишняя обыденность… Прозаичность… Полная заурядность, банальность…

Ну, чёрт его знает, конечно!.. — Золовкин снова мысленно пожал плечами. — Им виднее… Представитель этот их, конечно, хорош! Или кто он там у них? Руководитель?..

Золовкин вспомнил жёсткое, волевое, умное лицо мужчины, с которым он только что общался, и недовольно поморщился. Он не любил вообще-то людей умнее себя. А уж тем более — сильнее. Этот же человек… Он был одновременно и умнее, и сильнее. Золовкин это сразу почувствовал. С первых же слов. Как только они друг друга поприветствовали. Причём не просто умнее и сильнее. Не чуть-чуть. А гораздо! На порядок. На целую голову. Это был человек словно из какого-то иного теста. Другого калибра. Более высокого.

Кого ещё черти принесли?! Ни свет ни заря!.. — Золовкин, зевая, сел на кровати.

Звонок повторился. Длинный, громкий, уверенный.

— Кто это там? — не проснувшаяся ещё Уля сонно смотрела на мужа.

— Откуда я знаю!? — Золовкин уже запахивал халат.

Семь утра! — раздражённо помотал он головой, посмотрев мимоходом на часы. С ума сошли! Кто это, действительно?

— Откройте, милиция!

Золовкин с недоверием уставился в глазок. Хм!.. Правда… Участковый их и ещё какие-то двое хмыря в штатском. Что ещё?!

— Здравствуйте, можно войти?

— А в чём, собственно дело?

— Нам надо с Вами побеседовать.

— Ну, проходите…

Золовкин нехотя посторонился. «Побеседовать»!.. О чём?

Разуваться вошедшие, естественно, и не думали. Черти бы их побрали! Натопчут сейчас!..

Золовкин, проклиная в душе своих непрошеных гостей, свалившихся ему в это раннее субботнее утро как снег на голову, провел их в комнату, предварительно плотно притворив дверь спальни.

— Чёрная «Тойота» номер такой-то — это Ваша машина?

— Да, моя… — Золовкин настороженно переводил глаза с одного опера на другого. То, что это были именно опера, он уже догадался. На участкового он внимания пока не обращал. Да тот и сам в разговор практически не вмешивался. Просто присутствовал. Сидел и молчал.

— А где она сейчас?

— Внизу стоит, на улице, а где же ей ещё быть?

Господи! Неужели у меня машину угнали?!! — догадался внезапно Золовкин и похолодел. — Не может быть!!!

Ему нестерпимо захотелось выскочить немедленно на балкон и убедиться в этом. Собственными глазами! Но балкон был на кухне — и Золовкин не решился.

— А что случилось?! — тем не менее взволнованно спросил он. — Машину угнали у меня?

— А почему Вы думаете, что её у Вас угнали? — тотчас же быстро поинтересовался один из сотрудников, впившись взглядом в Золовкина. У опера даже ноздри затрепетали, как у охотничьей собаки, почуявшей дичь.

— А чего ещё думать, если Вы про машину спрашиваете? — нетерпеливо отмахнулся от него Золовкин. Его сейчас интересовало только одно: что с машиной?! — Так чт_О_ с ней?

— Где Вы были сегодня ночью? — второй опер заглянул в какие-то бумаги. — Примерно с 2-х до 3-х часов?

— Дома, конечно! — раздражённо пожал плечами Золовкин. Что с машиной?!

— Один?

— С женой. Как пришёл вчера вечером с работы часов в семь, т_А_к никуда и не уходил. Так чт_О_ с машиной?!

— А спать Вы во сколько ложитесь?!

— Спать?.. Ну, в 11 обычно. Иногда в 12.

— А вчера Вы во сколько легли?

— Вчера?.. — Золовкин на секунду задумался. — В полдвенадцатого, кажется… Ну да, в полдвенадцатого.

— А жена у Вас крепко спит?

— Что? — Золовкин с удивлением воззрился на спрашивающего. На первого опера. — В каком смысле?

— Ну, часто по ночам просыпается? — пояснил второй вопрос своего напарника. Они, похоже, прекрасно понимали друг друга. С полуслова!

В отличие от самого Золовкина. Который пока так ничего ровным счётом и не понимал. Что за дурацкие вопросы?! Куда они клонят? «Крепко ли спит моя жена»? Бред!!

— Да нет, — медленно ответил он. — Она вообще спит всегда как убитая… (Опера коротко переглянулись между собой.) Так в чём всё-таки дело?

— Сегодня ночью на Вашей машине сбили человека, — все трое милиционеров не сводили теперь с Золовкина внимательных глаз, явно наблюдая за его реакцией. Золовкину настолько не по себе от этого их пристального внимания стало, что он даже не сразу осознал только что услышанное.

— Что?! — вскричал он секунду спустя, вскакивая со стула. — Как сбили?! Кто?

— Это мы и пытаемся сейчас выяснить, — ласково сообщил ему первый оперативник. — Да Вы садитесь! Разговор у нас долгий…

Когда через час примерно незваные посетители наконец ушли, Золовкин находился в каком-то шоке! Он ясно понял, что его подозревают. Что это он сегодня ночью на своей Тойоте сбил человека! Опера своих подозрений и не скрывали. Бред! Уложил жену спать, а сам тихонечко встал, оделся, спустился вниз, сел в машину, сбил кого-то, бросил машину (!), так же тихо и неслышно вернулся, разделся, снова улёгся в постель и преспокойно заснул. Бред!.. На чём вернулся, как?.. В 3 часа ночи! Да бред!! А, ну, на такси, скажем, на частнике… Да всё равно бред!!! Бредятина!!

— Что случилось? — вышедшая из спальни жена с беспокойством смотрела на белого как мел мужа. — На тебе лица нет!

— Представляешь!.. — стал, торопясь, давясь и захлёбываясь словами, рассказывать ей Золовкин. — Представляешь!..

Прошёл месяц. Этот месяц обошёлся несчастному Золовкину очень дорого. Он даже внешне изменился разительно. Побледнел, осунулся, взгляд у него стал теперь какой-то жалкий и затравленный, как у старого, больного пса. Словом, от прежнего цветущего, жизнерадостного, пышущего здоровьем и непоколебимой уверенностью в себе молодого мужчины почти ничего не осталось.

Впрочем, понять бедного Золовкина было можно. Беды посыпались на него вдруг одна за другой, как из рога изобилия. Будто он шкатулку Пандоры волшебную ненароком открыл. Свою личную. Собственную.

Сначала дело это проклятое со сбитым пешеходом… (Дело, кстати, действительно завели уголовное, и так оно до сих пор и тянулось. Вернее, шло полным ходом! Золовкина уже и к следователю несколько раз по нему таскали. Повестками вызывали.)… потом на работе как на грех проблемы начались. Всё одно к одному! Ну, как нарочно!! И совершенно ведь, вроде, на ровном месте! Абсолютно! Ни с того, ни с сего.

Одно замечание шеф Золовкину сделал, другое… Золовкин огрызнулся… А тут ещё из ментовки как раз позвонили, что-то там им выяснить надо было, видите ли. То ли опер, то ли сам следак. Естественно, блин, на шефа нарвался. Секретуточки этой его новенькой как обычно на месте не оказалось. Шеф к Золовкину потом с перекошенной мордой: почему, мол, сразу не сказал? Слюной аж весь брызжет! В общем, сейчас уже ситуация до того накалилась, что хоть увольняйся! А куда увольняться? Куда сейчас устроишься?! Тем более с его специальностью. Да и!.. Не собирался Золовкин совершенно увольняться! Всё у него было замечательно до последнего времени. Зарплата хорошая, с шефом отношения прекрасные… Он даже кредит в банке взял. На покупку машины. Той самой “Тойоты” злосчастной. Теперь ни “Тойоты” (следователь сказал, что до окончания следствия не вернут), ни денег, ни вообще ни хрена! Если с работы увольняться придётся — то вообще кранты. (А Золовкин каждый день ждал теперь с ужасом, что шеф вызовет и скажет: «Увольняйся! По собственному желанию!» Он даже работать не мог из-за этого. Сидел, трепетал, вздрагивал и прислушивался к каждому шороху да обрывки фраз ловил: не про него ли?.. «Вот-вот вызовет!.. Вот-вот!..” Какая уж тут «работа»!) Могут даже квартиру за долги отобрать. Банк. А чего? Запросто! Он же подписывал какие-то бумаги при оформлении кредита? Что отвечает всем имуществом?.. А какое у него «имущество», кроме квартиры? У него же тогда и в мыслях не было, что с работой непонятки какие-то могут начаться! У него же всё было стабильно! Зарплата, положение!..

А домой придёшь, лезешь в почтовый ящик — а там новая повестка. К следователю. На 10 часов. Караул! А следователь пугает и чуть ли не в открытую посадить грозится. Пишет всё чего-то и пишет… Пишет и пишет… Дело шьёт.

А потом на работе скандал. «Ты где был?» — «Да у следователя опять полдня проторчал!» — «А работать кто за тебя будет?!» Караул!!

И в довершение всего и с женой на днях вдрызг разругался. В пух и прах. Сам, конечно, виноват. Она-то тут причём? Что у него всё наперекосяк пошло. Чего на ней-то зло срывать? Раз полкан_А_спустил, два… Кончилось всё тем, что собрала вещички и к мамашке укатила. Вообще кошмар!! Кошмар!! Кошмар!!!!! Всё плохо! Всё! всё! всё!

Золовкин застонал и обхватил голову руками. На душе было невыразимо тяжело. Впереди всё было мрачно и беспросветно.

А если посадят? … А если с работы выгонят?.. А если квартиру отнимут?.. А жить тогда на что?.. Чего вообще тогда делать?.. Пить-есть-то надо!.. Денег — ни копья! Одни долги!.. Да жена ещё!.. Тоже чего-то там вякала, чуть ли не о разводе кричала! Чёрт! Чёрт! чёрт! чёрт! чёрт! чёрт! чёрт! чёрт! чёрт!.. Да что же это творится!? Полоса какая-то чернющая! Должна же она когда-то кончиться?..

А если не кончится? — обмирая от ужаса, думал Золовкин. — Чего она там «должна»?!.. Ни хрена она не должна! Это ж тебе не сказка. Не фильмчик с хэппи-эндиком. Это жизнь, мать её за ногу! Ну, сгинет ни за грош какой-то там Золовкин, бедолага, — никто и не заметит. Вызовет вот завтра шеф и скажет: «Увольняйся!» А это запросто может быть. Как два пальца. Всё!!! Амба. Крышка! Приехали… А послезавтра из банка позвонят: где очередной взнос? Ах, нету?.. Опишут квартиру. Жизнь под откос. Вообще непонятно, как дальше жить. И зачем.

И это даже, если ещё не посадят. А если посадят, то!.. Ну, это уже чего-то вовсе запредельное, об этом лучше и не думать!.. Это всё равно, что умереть…

И жена ещё уйдёт!! Даже передачки некому носить будет. Вернусь через сколько-то там лет — ни кола, ни двора. Ни жены. К разбитому корыту. Всё! Всё!!! Конец!!!!!!!!

Резко зазвонил телефон. Золовкин подскочил на месте и со страхом на него уставился. Ничего хорошего он не ждал.

Кто?!.. Следователь?.. Начальник?.. Жена?.. Тюрьма?.. Увольнение?.. Развод?.. Что!!?? Что там ещё сейчас на него обрушится?! Давайте!!.. Давайте уж всё на него валите!!! Для кучи!.. Добивайте!! Давайте!!!!!

Золовкин с решимостью отчаяния схватил телефон.

— Юрий Алексеевич?

— Да? (Кто это?!)

— Нам надо встретиться.

— Простите… а-а… с кем я разговариваю?

— Помните, мы с Вами месяц назад встречались? На скамеечке у метро?

— (Господи! Это сектант этот, что ли?! Золовкин уж и думать забыл про него. До этих ли ему сейчас бредней? Детских игр. «Вселенная!.. Система!..» Когда у него тут такое творится!.. Светопреставление Вавилонское. Золовкину даже смешно вдруг стало. Он почувствовал, что ещё мгновенье — и у него истерика форменная начнётся. И он разрыдается в трубку или расхохочется.)

Знаете! — еле сдерживаясь, нервно хихикнул он. — Давайте… хе-хе!.. отложим пока. А то у меня тут… хе-хе!.. личные неприятности. Хе-хе-хе!..

— Нет, Юрий Алексеевич, — спокойно возразил собеседник. — Я полагаю, встретиться нам всё-таки стоит!

Золовкин отстранил слегка от уха трубку и с удивлением посмотрел на неё.

— Ну, хорошо… — чуть помедлив, нерешительно протянул он. — Если Вы так настаиваете…

— Через час на прежнем месте, — не терпящем возражений тоном заключил собеседник и отключился.

Золовкин совсем уже растерянно хмыкнул, пожал недоуменно плечами и осторожно положил трубку на место.

Ладно, — поколебавшись, махнул рукой он и стал одеваться. — В конце концов, почему бы и нет?

— Вы плохо выглядите, Юрий Алексеевич, — спокойно констатировал сектант, внимательно оглядев съёжившегося и поникшего Золовкина.

— Да-а… — подавленно промямлил тот и понурился. — Знаете, у меня за этот месяц столько всего произошло… Вы даже представить себе не можете!..

— Ну, отчего же? — вежливо усмехнулся собеседник. Тот же самый, с которым Золовкин беседовал здесь же, на этой самой скамейке месяц назад.

(Господи! Как давно это было! Словно в другой жизни!.. Подумать только, какой-то месяц назад у Золовкина ведь было ещё всё хорошо: семья, работа… Дела никакого против него ещё не существовало!.. Неужели это действительно месяц назад только всего было?! А не сто лет?! Не миллион??!!) –

В семье неприятности, на работе… Да?

— Откуда Вы знаете?! — поражённо уставился на него Золовкин.

— Ну, а какие ещё могут быть у человека неприятности? — как-то двусмысленно ухмыльнулся сектант. — Ну, с законом ещё разве что?.. Уголовное дело, скажем, какое-нибудь…

Золовкин потерял дар речи и только беззвучно хлопал глазами, бессмысленно таращась на своего сверхпроницательного прямо-таки визави. Как он догадался?! Или?.. А что «или»?!

— Я… Я… — с трудом выдавил он наконец из себя не отрывая завороженного взгляда от сектанта. — Как Вы?.. Вы?..

— Дорогой Юрий Алексеевич! — вздохнул тот и сокрушенно покивал головой. — Ну, вот Вам сейчас, наверное, очень тяжело, очень плохо. Т_А_к, что хоть в петлю! (Золовкин непроизвольно вздрогнул.) Я образно говорю, образно!.. — успокоил его собеседник. — И Вы, вероятно, всё на свете сейчас отдать готовы, лишь бы только всё это кончилось. Все Ваши беды. И Вы вернулись бы снова к своей прежней, нормальной жизни. Вам она сейчас представляется, по всей видимости, чем-то прямо-таки несбыточным и недостижимым! Чем-то вроде рая. «Ах! — думаете Вы. — Как же я был тогда, оказывается, счастлив!..» — собеседник Золовкина помолчал, с каким-то странным выражением глядя на притихшего Золовкина.

Золовкин напряжённо слушал. Он вдруг почувствовал, что в нём пробуждается какая-то смутная надежда. Словно сидящий рядом человек может!.. Чёрт его знает!!

— Ну, а представьте теперь, что завтра все Ваши проблемы кончатся, — сектант ещё немного помолчал, давая Золовкину время осмыслить сказанное им. –

Дело закроют, на работе всё наладится, с женой помиритесь… Ну, и что? Что, собственно, в Вашей жизни улучшится? Вы просто вернётесь к тому, с чего начали. К тому же точно положению, которое было у Вас месяц назад. Но тогда Вы были глубоко неудовлетворены своей жизнью, и даже к нам в общество вступить хотели, а сейчас будете от радости чуть ли не прыгать. Разве не так? А. Юрий Алексеевич?

— Э-э… Ну, я не знаю, право… Вы такие вопросы задаёте… — забормотал совершенно ошарашенный и сбитый с толку Золовкин. Хотя всё внутри его вопило и кричало: «Да! да! да! Так! Только верните всё, как было!» — Наверное…

— Ладно, Юрий Алексеевич! — сектант вдруг неожиданно резко встал. Золовкин, ничего не понимая, тоже поспешно вскочил. — Прощайте! К сожалению, Вы не прошли испытание. Не выдержали!

— Какое ещё «испытание»? — ошеломлённо уставился на собеседника Золовкин.

— А вот в эти дни, когда Вам было так трудно, Вы помнили, что всё это — просто часть Вселенной, часть Системы? Все Ваши беды? Она Вам их послала, она же может и в любой момент прекратить. Нет! Вы сразу же забыли всё это! — сектант обличающе взглянул Золовкину прямо в глаза.

Золовкин не нашёлся, что возразить. Он действительно всё забыл. Что в брошюрах ихних читал. Сектантских. Какие там ещё «Вселенная… Система…»!.. Когда дело шьют! Совершенно конкретное. Какие там ещё абстракции!.. Когда на работе полный звиздец и жена ушла. Квартиру вот-вот отнимут. «Система»!..

— Вот и цена всей Вашей веры. Прощайте, Юрий Алексеевич! Вы нам не нужны. Живите и дальше своей счастливой жизнью, — сектант повернулся и пошёл прочь.

— Подождите! — растерянно пискнул ему вслед Золовкин и неуверенно махнул рукой. — А как же?..

На следующий день все беды Золовкина разом кончились. Одновременно! Так же внезапно, как и начались. Угонщика настоящего вдруг нашли, с шефом они помирились, жена позвонила… Всё вернулось на круги своя.

Уже через неделю он вспоминал все эти события, как какой-то дурной сон. Всё это казалось ему теперь совершенно нереальным, несерьёзным и вообще словно бы даже и не с ним происходящим.

Он попытался было снова созвониться с тем, сектантом, но телефон не отвечал.

— Телефон абонента отключен или находится вне зоны покрытия, — монотонно повторял и повторял равнодушный голос автоответчика.

__________

И сказал Люцифер Своему Сыну:

— Тяжело сохранять твёрдость в бедствиях. Чужой опыт и пример тут бессильны. Всегда кажется, что с тобой происходит нечто особенное…