Когда тебе десять весь мир кажется непознанной загадкой. Ты радуешься жизни в полной беззаботности. Самые близкие для тебя люди всегда рядом, но… в один «прекрасный» момент все это рушится. Вместо родительских улыбок траурная процессия, плачущий дедушка, который потерял единственного сына и невестку. Разговоры взрослых о каком-то пьяном водителе и бедных Карле и Арнольде. И тяжелое осознание того, что родители больше не придут. Как объяснить маленькому мальчику, что его мама и папа погибли. По нелепой случайности. Вышли бы они из ресторана на десять, нет, даже на минуту позже, такси бы уехало без них. Да, тогда погиб кто-то другой, но кого это волнует? Правильно, твое горе не волнует никого. Горе вообще никого никогда не волнует, пока не коснется самого человека. Тогда и мир противен, и люди как куклы, надевшие свои маски: все говорят формальные слова соболезнования. Тебе они не нужны, тебе нужны мама с папой и все. Но… дедушка плачет, а мамина подруга объясняет, что мамы больше нет. Она говорит про ангелов, что забрали родителей на небеса, что мама с папой всегда будут наблюдать за тобой с небес и радоваться за тебя. В десять лет поверишь и не в такие сказки…

Когда тебе пятнадцать весь мир кажется тебе врагом. Все против тебя. Дед со своими устаревшими взглядами не понимает тебя. Сверстники… у них свои заботы. Парни пытаются накачать первые мускулы, девушки ярче накраситься. И все хотят поскорее расстаться с девственностью.

Её звали Инга. Редкое имя для города ангелов. Она не была звездой в школе, просто девушка. Так же как и Энтони, её воспитывали дедушка с бабушкой. Мать Инги скончалась при родах, а отца она никогда не знала.

После занятий она любила посидеть в библиотеке. Там и случился первый раз. Странно, переспать с девушкой первый раз в таком месте. Не в отцовском гараже, не на вечеринке, после пары бутылок пива и виски, а в библиотеке. Прямо возле стеллажей с книгами. Вроде, это был отдел с какой-то научной лабуденью. Здесь кроме библиотекаря и заядлых ботаников никто и не появляются. И если встреча с первым грозила серьезными неприятностями, то вторые только могли узнать, что процесс размножения может проходить не только посредством пестиков и тычинок.

Энтони расстелил свою джинсовою куртку и помог Инге устроиться на ней. Девушка нервничала, но он не заставлял её. Она сама этого захотела. Они просто сдружились. Сначала это была просто совместная работа над проектом, потом дружеские прогулки после школы. С каждым днем прогулки становились дольше, разговоры все откровенней. И… он нежно расстегивал пуговицы её блузки. Парень сам нервничал, ведь для него это тоже был первый раз. Как и любой подросток, он умудрялся доставать кассеты с взрослыми фильмами и в теории знал как «это» происходит. Но игра актеров на экране и собственные переживания — разные вещи. Ей было больно и Энтони винил за это себя. Он и сейчас помнил её окровавленные трусики, слезы и её шепот «Прости…» За что он должен её прощать?

После этого они неделю не общались. Потом, найдя в той же библиотеке, книгу об анатомии и разузнав все, смогли помириться. Инга была его первой настоящей любовью и первой партнершей. Их отношения длились до окончания школы, потом бабушка отправила её в колледж в Нью-Йорк и все. Клятва верности в аэропорту, улетающий борт.

Первое время они перезванивались, но со временем все свелось к банальному поздравлению по праздникам. Она окончила колледж, перевезла бабушку с дедушкой в Нью-Йорк и оставила город ангелов лишь в памяти. У неё престижная работа и о семье она не задумывается, а он… он пошел по стопам дедушки и стал дворецким. Работа такова, что на личную жизнь времени нет.

Энтони часто вспоминает Ингу. Странно, не так ли. Первый сексуальный опыт на почве гормонального перестроения организма в пубертатный период. Но именно эта девушка запала ему в душу. Он спал и с проститутками, в дни, когда ему давался выходной. И с дочкой садовника Лоуренсов, миловидной Мирандой Свифт. Но именно девушка по имени Инга была в мыслях молодого человека. Мария? Нет, никогда! Хозяйская дочь, это табу! Это объяснил ему еще дед.

— Это Мария, дочка Лоуренсов! Она нечета тебе! — Немного сурово, Джеймс Крафт наставлял внука.

— Она красива и… — размышлял в слух Энтони.

— Она хозяйка! — Сурово перебил его дед. — Учти, Энтони, Лоуренсы дали нам многое. Они дали мне работу, помогли, когда погибли твои родители, мы должны быть благодарны им. Возможно, когда-то и тебе придется работать на них, поэтому…

— Да, да! — Улыбаясь, Энтони приподнял руки, показывая, что прекрасно понимает слова деда и ничего дурного не имел ввиду.

Тогда он сделал это из уважения к деду и его «устарелым» принципам. Сейчас же он сам себя одергивает от мысли каких-либо отношений с Марией. Как и любой молодой человек, он испытывает к ней некоторую симпатию. Но такой мезальянс никому не нужен. А из-за похоти потерять престижное место работы — верх глупости. К тому же, Мария слишком стервозна для него, другое дело Инга. Но она далека. Вот и приходиться обходиться, как говорит сам Энтони, подручными средствами.

***

Родители. Их Энтони только помнил. Вечно молодые, жизнерадостные. С каждым годом их не хватает все больше. По сути, он один. Родители погибли, дедушка тоже ушел в мир иной. Даже Инга покинула его. Нет, он не винил никого в этом. Вообще, странно, когда люди начинают винить кого-то в происходящем. Ну, кто виноват, что в такси, в котором ехали родители, врезался пьяный водитель? Он легко мог врезаться в другую машину, столб или вообще ни во что не врезаться. Кто виноват, что сердце деда не выдержало второго инфаркта? Врачи? Абсурд! Они превосходно выполнили свою работу, боролись за его жизнь до последнего. Кто виноват в том, что Инга вернулась к родителям? Никто, она хотела этого и все! Поэтому искать виновных дело гиблое.

Интересно, как бы повернулась его жизнь, не погибни родители в тот злополучный вечер? Кем бы он стал? Уж точно не дворецким! Наверное, уехал бы с Ингой в Нью-Йорк. Начал карьеру каким-нибудь клерком в мелкой и никому не нужной конторе. Возможно, женился бы на Инге, создал семью. И никогда бы не вернулся в Лос-Анджелес. Но этот город не отпускал его. Энтони иногда посещает родителей и дедушку на кладбище. Три могилы находятся рядом. Молодая и улыбающаяся мама, немного строгий папа и дедушка, с лицом постаревшего отца. Тогда он дал волю чувствам. Энтони впервые увидел слезы мужчины. Теперь и сам он льет их, придя на кладбище. Они, наверное, гордятся им. В свои двадцать с небольшим стать дворецким семьи Лоуренсов и верно служить им. Служить… сколько раз ему предлагали не маленькие деньги за банальный шпионаж. Просто следить за хозяевами и рассказывать этим «акулам» подробности и сплетни. Смешно. Энтони никогда до этого не опустится. Во-первых, Лоуренсы приютили его, а могли просто выкинуть. Во-вторых, это не этично по отношению к работодателю. А в-третьих, какие они «акулы»? Так, пескари трусливые — не более.

***

Работа дворецкого своеобразна. Ты должен следить за порядком в доме. Если что-то не так, первый получишь нагоняй именно ты, а не служанка или садовник. Когда гости или прием, ты в роли швейцара, официанта и справочной службы одновременно. Поэтому приемы Энтони терпеть не мог. Вообще, причин не любить приемы было больше. Все-таки фривольная и немного шальная юность оставила свой след на вкусах молодого человека. И он терпеть не мог все это «пижонство», которым было пропитано высшее общество. А слово «метросексуал» вызывало ассоциацию с гомосексуалистами.

Жизнь Энтони менялась. Не сильно, малыми шагами, но все же. Только и прошлое дало о себе знать.

Как и любому работающему человеку, Энтони полагался выходной. Только из-за специфики его работы, это был один выходной в неделю. Да и брал его он редко. Когда уж совсем приспичит, да и Миранда наскучит. Тогда он позволял себе расслабится в каком-нибудь кабаке, снять девочку и оторваться с ней в дешевом отеле. А так…

В один из обычных дней Энтони позвали к телефону. Парень довольно сильно удивился, так как звонить ему мало кто мог.

— Энтони Крафт у телефона, — немного официальным тоном произнес парень. Работа дает о себе знать. — Чем могу быть полезным?

В ответ в трубке хихикнули. Энтони не сразу узнал голос, но…

— Инга? — Удивленно спросил Энтони.

— Извини, не удержалась, ты так смешно ответил. — Прозвучал звонкий голос девушки.

— Инга… — уже более теплым тоном ответил он. Звонкам Инги он всегда был рад. Хоть их отношения давно перешли в разряд дружеских, Энтони радовался как ребенок их общению.

— Узнал? — Кокетливо спросила собеседница.

— А ты думала, что нет? — Так же, в шутливой форме, произнес Энтони.

— Кто знает? — Задумчиво протянула она. — Город ангелов подобно городу порока, так и соблазняет.

— Что я слышу? Ревность в твоем голосе?

— Чего?! — Возмутилась девушка. — Ничего подобного! Вот сам увидишь!

После последней фразы, она замолчала, как будто сболтнула лишнего.

— Сам увижу? — Удивленно спросил Энтони.

— Сюрприз! Да, я через три дня буду в Лос-Анджелесе. Надеюсь, ты найдешь пару минут для меня.

Инга приедет. Большей радости для Энтони просто не существовало. Она приедет к нему. Не важно, что, скорее всего это обычная деловая поездка, но все же. Они не виделись около семи лет. Довольно внушительный срок. Какая она теперь? Конечно, он видел фотографии, которые она присылала, но простая карточка и она живая. Он сможет обнять её, прикоснуться к ней. К ней…

Как оказалось, у Энтони накопилось прилично выходных, поэтому взять три дня отгулов он смог с легкостью. В назначенное время он стоял в зале аэропорта и ждал. В руках букет цветов, внутри волнение. Странно, уже взрослые и почти чужие люди, но волнение и трепет не исчезают. Почему-то сейчас он хотел увидеть именно ту Ингу, из прошлого. Ту, маленькую девчонку, а не взрослую женщину, умудренную опытом, не только жизненным.

Объявили посадку, и толпа встречающих двинулась к выходу с борта. Инга вышла одной из первых. Она изменилась, нет, не в худшую сторону, просто стала немного другой. Из блондинки перекрасилась в шатенку, стала носить очки в тонкой оправе. Но улыбка осталась та же. Её походка, изгиб губ, оголяющий белоснежные зубы. Нет, это его Инга. Именно та Инга. Голова пошла кругом.

— Привет, Энтони! — Подойдя, задорно произнесла она.

— Здравствуй, Инга. — Немного в замешательстве произнес парень. Хотя получилось это больше официальным тоном.

Она только засмеялась.

— Ты изменился, Энтони Краф. Вместо потертых джинсов, более приличные, а вместо старой джинсовой куртки рубашка. Кстати, где она?

— Давно на помойке, — протягивая букет, ответил Энтони.

— Жаль, — вдыхая аромат цветов, протянула Инга и кокетливо продолжила. — У меня с ней связаны такие воспоминания.

От напоминания, парень залился краской, а она смехом.

Успокоившись, Инга спросила:

— Раз ты встретил меня здесь, значит, твои рабовладельцы дали тебе выходной?

— Они не рабовладельцы. — Заступился за Лоуренсов Энтони. — Да, три дня. Нам хватит?

Она взяла его под руку и прижалась к плечу.

— Смотря для чего… — задумчиво произнесла Инга. — Но думаю, что хватит.

В тот вечер он просто отвез её в гостиницу и поужинал с ней. Вот и все. Первый вечер прошел в исключительном обмене информацией о текущих делах. Еще в такси они пообещали друг другу, что сегодня никаких воспоминаний.

Следующий день был другой. Как двое влюбленных они носились по городу. То в парке мороженое покупали, то в кинотеатре на последнем ряду упивались поцелуями.

Почему рядом с ней хочется быть мальчишкой? Забыть легкий звон вальса; интимные прикосновения танго, а хочется окунуться в воспоминания первого робкого опыта под аккорды «Нирваны» Там, среди стеллажей с мудростями. Её улыбка, глаза наполненные желанием и страхом. Их первые прикосновения, её слезы, некая недосказанность… потом они неоднократно буду делать это, но именно тот раз впился в память. Все, до мельчайших деталей.

Сами собой они пришли к той же библиотеке. Почему, зачем, тогда он об этом не думал. Просто шел и все. Говорят, счастливые часов не наблюдают. Энтони был счастлив, да и глаза Инги горели задорным огоньком.

Библиотека — место спокойствия и тишины. В читальных залах всегда немного народа, а сейчас, когда Интернет распустил свою паутину по всему миру, и подавно. Они бродили по зданию, выискивая «тот самый» отдел. За семь лет практически ничего не изменилось. Только в конце отдела появился стол с ксероксом. Ксерокс был старый и громоздкий. На нем все и произошло. Инга забралась на само устройство и, слегка раздвинув ноги, стала расстегивать блузку. Энтони усмехнулся, подошел и резким движением разорвал шелковую ткань.

— Неужели так соскучился? — Смеясь, спросила она.

— Есть немного. — Ответил он и начал целовать её. Губы, жаркие губы. Все тот же вкус, ничего не изменилось. Это его Инга, только его и ничья больше. Неважно с кем она спала там, в Нью-Йорке, здесь она только его. Ведь и он не хранил ей верность. Да и не важно с кем и кто удовлетворял свои потребности. Зачем строить из себя монахов, если плоть требует? Сейчас плоть требует только её и больше никого.

Смешно, через столько лет быть снова здесь. И снова ни грамма алкоголя в качестве катализатора, только чувства. Только нет страха. Страха перед неизвестным, страха быть застуканными. Увидят и пусть! Они уже не дети и отдают себе отчет в том, что делают. А делают они…

Конечно, тех ощущений, что и тогда не было, но… Инга так стонала, что в отдел сбежались все. И старушка смотрительница и какие-то ученики со студентами, и просто любители литературы. Картина их взору открылась своеобразная. Поняв, что за ними наблюдают, молодым пришлось ретироваться.

Блузка была выброшена в ближайшую урну из-за не подобающего вида.

— Какой ужас! — Надевая рубашку Энтони, смеялась Инга. — Нас застукали!

— Еще бы! — Надевая джинсы, ответил Энтони. Дело в том, что бежали они очень быстро. Поэтому парень не успел одеться. Как был в исподнем, рубашке, джинсами в одной руке и Ингой в другой, вылетел из библиотеки. Так они бежали несколько кварталов, после чего девушка уволокла его в подворотню, где они и смогли одеться.

— Бедный ксерокс под тобой так трещал, да и ты сама помогла аккомпанементом.

— Ну, — кокетливо протянула Инга, — мы так играли, потому что с нами был превосходный музыкант. И, кстати, — она подошла вплотную и обняла его. — Мы не закончили. Как насчет гостиничного номера?

— Можно, — ответил Энтони и поцеловал Ингу.

***

Тех ощущений не было? Нет, Энтони врал себе. Они доиграли свои партии в гостинице, где остановилась Инга. Метрдотель ничего им не сказал, просто пропустил. Видимо на его веку это не впервые. Вообще, гостиница сейчас не только место ночлега. Зачастую это и место супружеских измен. Двое любят друг друга, но у него жена, у неё муж и только стерильная чистота гостиничного номера может дать выход их страсти. Каждого устраивает та доза лжи, которой они кормят своих близких. Странно, раньше, в основном, только мужчины жили на две семьи, но сейчас и женщины не прочь таких отношений.

Инга ушла в душ, а он продолжал лежать на кровати.

«Может, уехать вместе с ней в Нью-Йорк?» — Мелькнула мысль в голове Энтони. Именно сейчас он почувствовал, остро почувствовал, что Инга единственный в мире человек, которому он может доверять. Нет, он не считал всех остальных людей лживыми. Просто она — единственный близкий человек. Так тяжело быть одному. Со временем об этом забываешь, но все равно память подбрасывает воспоминания, что сжимают сердце.

— Спишь? — Ласково произнесла Инга. Он не видел её, закрыв глаза, спокойно размышлял о жизни. Он почувствовал её запах. Легкий аромат душистого мыла и духов.

— Нет, — обнимая девушку, произнес Энтони. — Думал.

— Ммм… — протянула Инга, — о чем же?

— О нас, — честно ответил Энтони. Лгать? В мире и так много лжи, а говорить не правду единственному близкому человеку из-за собственной робости, глупо.

— И много надумал?

— Если я уеду с тобой, ты не будешь против? — Осторожно спросил Энтони.

— Вот мы и подошли к основному. — Немного печально произнесла девушка.

— Что-то случилось? — Немного сконфужено спросил парень. Сами понимаете, не очень приятно слышать подобное. Особенно после бурных отношений в постели.

— Знаешь, Энтони, — она встала с кровати и подошла к окну. Сквозь гардины виднелась темнота ночи, Инга облокотилась об подоконник. Слегка загорелая кожа изумительно смотрелась в белом махровом халате.

— Много времени прошло. — Продолжила она. К горлу Энтони подкатился ком. По сути, она ничего такого не сказала, но все же. — Мы уже не подростки. Нет, я рада была тебя увидеть, но…

— Я понимаю, — тихо произнес парень. — Кто он? Успешный бизнесмен?

— Нет, — улыбнулась она. — Её зовут Линда, она художница.

Взгляд. Единственное на что был способен Энтони в этот момент это недоуменный взгляд в сторону Инги.

— Сюрприз! — Развела руками Инга. — Да, так получилось. Понимаешь, когда я приехала в Нью-Йорк я мечтала, что ты приедешь ко мне. Но ты не спешил, потом умер твой дедушка, и ты занял его место в доме Лоуренсов. Моя жизнь шла своим чередом.

Она стала нервничать, на глазах блестели слезы. Энтони молча подошел и обнял девушку.

— Прости, я изменяла тебе. — Сквозь слезы произнесла она. Голос дрожал, ей тяжело было признаваться в этом. Данная тогда в аэропорту клятва давила её.

Что за странное существо человек. Мы даем друг другу клятвы и нарушаем их. Не проще ли вообще не давать ничего?

— Тише, — стал он успокаивать Ингу. — Каюсь, и я не был тебе верен.

Последние слова он произнес зря. Инга резко оттолкнула его так, что он чуть не упал на кровать. Замахав руками, как мельница, Энтони сохранил равновесие, но это было зря. С гневным выражением лица, Инга отвесила Энтони увесистую пощечину, от которой тот плюхнулся на кровать.

— За что? — Держась за краснеющую щеку, недоуменно спросил Энтони.

— Кобель блудливый! — Яростно выкрикнула она. — Я тут переживаю, что он рогоносец, а на самом деле рога-то у меня самой! И со сколькими же ты переспать успел?

— Да я… — замялся парень. Такой реакции он не ожидал. — Ты сама сказала, что изменяла мне!

— Это роли не играет! — Не унималась Инга. Как львица, она металась по комнате. Энтони даже боялся просто подойти к ней.

— Инга…

— Молчи! — Девушка срывалась на истерику. — Права была Линда! Все вам нужен только секс! Переспали и все, свободна, детка! Так?

Что можно сейчас сделать? Нормального разговора уже не будет.

Энтони вскочил с кровати, быстро подошел к Инге, обнял её и стал целовать. Девушка первое время сопротивлялась и вырывалась, но потом, все же, успокоилась.

— Вот я дурочка… — блаженно произнесла она, когда приступ истерики и неистовые поцелуи закончились.

— Так, на чем ты там остановилась? — Переводя дыхание, спросил парень.

— Ах, да, — Инга высвободилась из его объятий и принялась поправлять халат, прическу. — Короче, опуская некоторые подробности, я встретила Линду. Сначала мы просто были подругами. У неё такие свободные взгляды на мужчин. А потом… в общем, я сама не знаю, как это получилось, но мы с ней стали любовниками. Лесбийский секс, это совершено другое чувство, нежели секс с мужчиной. Женщина знает, что ты хочешь, как ты это чувствуешь. Мужчина так не может. Он просто делает стандартный набор ласк и все. А мы, — она ткнула пальцем в свою грудь, — можем больше. Линда не похожа на тех лесбиянок, что показывают по ТВ. Она не пытается быть мужеподобной. Видел бы ты, сколько мужиков вокруг неё вьются! Но она всех отшивает, не интересны они ей.

Весело! Ты любишь девушку, а она любит… другого? Нет, что вы! Она любит ДРУГУЮ.

— У тебя есть её фотка? — Только и смог спросить Энтони. А что? Была не была! Просто посмотреть на неё.

— Разумеется! — Она взяла свою сумочку, вытряхнула содержимое на постель и, найдя телефон, стала искать что-то на нем.

— Вот! — Она протянула телефон Энтони. С дисплея на Энтони смотрела девушка, сексуальная девушка. Обтягивающее красное платье подчеркивало превосходную фигуру. В меру умеренное декольте, которое не вульгарно выставляло сиськи, а только изящно обрамляло большую грудь. Яркий, но не вызывающий макияж, копна черных вьющихся волос. Образ женщины, балансирующий на грани сексуальной дивы и продажной девки из борделя.

Хоть Инга была его первой девушкой, в глубине души Энтони больше предпочитал брюнеток. Он не поддерживал общего мнения о блондинках. В брюнетках он видел больше сексуальности, нежели в блондинках. Особенно, если волосы вьющиеся, а не прямые. Почему так, он не знал. Просто все естество бурно реагировало на брюнеток. Такой же брюнеткой была и Миранда Свифт.

— Платочек? — С издевкой спросила Инга. Энтони сглотнул слюну и что-то невнятно пробурчал. Инга же расхохоталась.

— На неё все так реагируют. — Убирая телефон, произнесла девушка. — Теперь ты меня понимаешь?

— Радует только одно: у нас с тобой одинаковый вкус. — Ответил Энтони.

— Ой, да ладно! Она в твою сторону даже… — и тут она запнулась. Медленно достала телефон и всмотрелась в фотографию. После чего убрала телефон и накинулась на Энтони с кулаками.

— Подлец! Мерзавец! Бабник! — Кричала она. Энтони только и смог что закрыть голову руками. Поэтому получил по бокам. Хорошо, что ниже пояса ума хватило не ударить.

— Что теперь?! — Спросил он, пытаясь схватить разъяренную девушку.

— Что?! — Еще сильнее разозлилась Инга. — Он еще спрашивает! Значит, вкусы у нас сходятся! А то, что я натуральная блондинка, а! А то, что у меня грудь на два размера меньше, а! Ничего?!

Энтони все-таки удалось схватить Ингу и, перевернув на кровати, сковать в объятьях. «А хороший приемчик, против истеричек!»

— Успокоилась? — Спросил Энтони.

— Слезь с меня! — Возмутилась Инга.

— И не подумаю! — В промежутках между поцелуями, произнес Энтони.

— Пользуешься тем, что я беспомощна?

— Ага!

— Ну и пользуйся. — Она, наконец-то, перестала сопротивляться и расслабилась.

***

Аэропорт вечером непревзойденное зрелище. На полосе загораются огни.

— Уже к утру буду в Нью-Йорке! — Радостно воскликнула Инга. — Так что, не переживай.

— Там тебя встретит Линда? — Спросил Энтони.

— Да, конечно!

— Слушай, а ведь ты дважды ей изменила. Совесть не мучает?

— Чего?! — Удивилась Инга. — С кем это? С тобой что ли?

— А что?! — Возмутился Энтони. — Моя кандидатура уже не котируется?

— Спешу тебя разочаровать! — Засмеялась Инга. — Линде абсолютно плевать на мужчин! Секс с мужчиной она не считает изменой. Так что, не важно, спала я с тобой или каким-нибудь жиголо, ей на это плевать. А вот если бы я переспала с женщиной… — Она скривила такую страшную гримасу, что Энтони не удержался от колкости.

— Убила бы?

— Не то слово! Изощрено, с пытками! А насчет мужчин… ну, ты понял. Я, кстати, — она обняла его за шею, — могу тебя, иногда, навещать, мне наш уик-энд очень понравился, особенно библиотека и гостиница.

— Знаешь, — снимая её руки со своей шеи, спокойно произнес Энтони, — не стоит.

— Все еще обижаешься…

— Ни капли!

— Ладно, — она чмокнула его в губы, — я побежала!

Быстрым шагом, она направилась к стойке регистрации.

Вот и все. Девушка, которую ты любишь, оказалась лесбиянкой.

— Ну, что, уважаемый, не сходить ли нам в бордель? — Тихо задал сам себе вопрос Энтони. Стоящая рядом почтенного возраста семейная пара недоуменно уставилась на Энтони.

— Какой ужас, Гарри, — возмущенно произнесла женщина, — молодежь совсем совесть потеряла! Идем!

Деловито развернувшись, она направилась прочь. А её спутник, порывшись в кармане, протянул Энтони потертую визитку.

— Скажешь, что от Шаловливого Гарри, поймут. — Шепотом произнес мужчина.

— Гарри, ты чего застыл там? — Окликнула его супруга.

— Уже иду, Дафна, иду! — Крикнул он в ответ и, подмигнув Энтони, направился к ней.

На визитке было написано «Массажный салон мадам Рюккиль. Все виды массажа и прочее». Понятно, что входит в категорию «прочее». Усмехнувшись, Энтони убрал визитку в карман.

Визит к массажисткам можно и отложить, а вот намечающийся прием в доме Лоуренсов — нет.