Великие Игровые поля. Уровень пятый. Прана

АКОЛИТЫ

Когда Зевс раскрыл слипшиеся веки, в лицо его сразу повеяло сыростью и затхлостью подземелья. Он лежал на спине. Сверху, перед глазами красовался низкий, каменный потолок. Неприятное ощущение пустоты и одиночества тёмных катакомб тут же прокатилось по нему, словно каток.

Он снова закрыл глаза и покачал головой.

— Ким… — чуть слышно прошептал Зевс.

Ответом, однако, была лишь полная тишина.

— Люди! — крикнул он громче.

По стенам гулко проскакало эхо.

— Твою мать! — Зевс выругался и привстал, протирая глаза рукой. — Куда же все подевались?!

— …девались… девались… девались… — ответили стены.

Зевс завертелся, стал тыкаться во все стороны словно слепой котенок, но неизменно натыкался на тёмные, холодные кирпичи. Вокруг царила почти кромешная тьма. Пахло сыростью.

Игрок снова посмотрел на потолок. Источник света, слабый, еле заметный сноп солнечных лучей чуть рассеивал тьму под самыми сводами и только благодаря этому Зевс мог что-то видеть.

Было слышно лишь собственное дыхание. С двух сторон Зевса запирали стены. Насколько он мог заметить, стены шли до самого потолка без всякого намека на дверь.

С других двух сторон присутствовало свободное пространство. Зевс подумал и решил, что ничего не остаётся, как идти вдоль стены в одну из сторон. Но в какую? Стоило выбирать без сомнений. Зевс нахмурился и с сомнением почесал подбородок.

Первый вопрос, который его интересовал — почему он один? Ладно, Ким с Кирой, но где напарница, Ведьма? Блондин расстроено покачал головой. Он вспомнил. Ну что за подлость? Едва они с девушкой разогрелись на прошлом уровне любовной прелюдией, как двое Серых обломали всё удовольствие. Правда, спасли от смерти. Но все же Зевс сожалел. «Дудки, — решил он про себя, — возможность сдохнуть в виртуальной Игре еще ладно, но вот облом с Ведой я разработчикам не прощу!»

Ощупав себя, Зевс понял, что снова стал человеком. Не скелетом, не мумией, а обычным человеческим существом. Прямоходящим, теплокровным, с «противопоставленным» большим пальцем руки. Кажется, это все человеческие признаки? Ах, нет, еще увеличенный мозг! В последнем свойстве сапиенсов, впрочем, Зевс начал в последнее время сомневаться — как раз примерно с первого этапа Игры.

«Мудаки, блин», — подумал Зевс, поминая разработчиков. — И это называется венцом творения? По образу и подобию? Да не смешите! Более неудобного «боевого костюма» не существует. Кости скелетов, например, не чувствуют боли. Плоть мумий обладает нечеловеческой силой. На что способен по сравнению с ними обычный живой человек?

Выпрямившись во весь рост (и чуть не ударившись головой о низкий каменный потолок!) Зевс понял по шелесту ткани, что все его тело с головы до ног закрывает мантия. Вероятно, тёмного цвета, поскольку даже при слабом освещении белые и светлые цвета одежды должны были хоть чуточку, но бликовать.

Блондин поднял ладони и ощутил накинутый на голову капюшон. Интересно, зачем глубокий капюшон в тёмном подземелье? Рука сама непроизвольно отбросила его назад, и Зевс ощутил под руками… лысину!

Сначала он не поверил, но так и было! Голова была гладкой, немного бугристой, на ощупь теплой и очень сухой, как пергамент или старая дубленая кожа.

Вывод напрашивался простой: или его постригли на лысо, как какого-то сектанта прошлого века, или… он очень стар. Вернее, тело очень старое!

А может, он просто монах в закрытом монастыре?

А может, в армии недобор? Той, старой армии, что набирали на Земле до эры закрытых Куполов? Нет-нет, не может быть. Современная армия была теперь добровольной, маленькой, мобильной, профессиональной и бесполезной. Держали её на случай войны с пришельцами, не иначе. Правда, сколько не возило человечество в космосе своими пеленгаторами и радарами, звёздные колонизаторы так и не появились.

Память услужливо подсказала новое место Зевса в игровом табеле рангах, который он с друзьями наблюдал перед погружением в Игру.

Если раньше Зевс являлся «воином-мумией» на Тёмном Пути, то сейчас — явно был «Темным Аколитом», то есть учеником, послушником или злым магом-недоучкой.

«Раз Аколит, то обязательно с бритой головой? — недовольно фыркнул Зевс. — Глупость какая-то. Интересно, Ведьмочку тоже побрили? Я-то по жизни с короткими волосами, а вот дамам такой прикид точно не фартит. Впрочем, данные не проверены, может, их и не брили под ноль. Ладно!»

Зевс попытался пройтись по камере в одну и в другую сторону, аккуратно ступая и ощупывая стены. Совершенно ничего. Такие же гладкие камни, как и в том месте, в котором он проснулся. Интересно, откуда льется слабый свет на потолке, ведь ни окошек, ни ламп там нет?

«Может быть, магия? — нахмурился он. — Так. Игра, наверняка, наделила меня на новом этапе новыми возможностями. Иначе, какой смысл в повышении игрового статуса? Должна прибавиться какая-то сила. Возможно, действительно — магия! А-ко-лит… Аколит! Звучит гордо, черт возьми!»

Зевс подумал и пробно стукнул кулаком по стене. Хм, вроде разницы никакой, и раньше так умел. А ну-ка сильнее!

Он ударил и выругался — было больно. Значит, с банальной физической силой не судьба.

Тогда, подчиняясь совершенно непонятному для него самого мотиву, Зевс резко поднял правую руку и, напрягая воображение, представил в раскрытой ладони открытое, пылающее пламя. Он помнил разговор, которым закончился прошлый уровень и вдруг ощутил, что МОЖНО вызвать огонь. И сделал все, чтобы получилось!

Ну же. Могучий огненный шар!!!

Маленькая искра осветила мрак подземелья…

От удивления Зевс сглотнул.

Но тут же напрягся снова.

Всего лишь искра? Пятый уровень и какая-то жалкая искорка?!

Как только Зевс почувствовал ярость, искра раздулась, обратившись в пылающую звезду! Прямо у него на глазах в пустом подземелье, без всяких источников энергии, вырос огненный файербол, раздвигая завесу тьмы и опаляя брови.

— Да чёрт бы вас всех побрал! — заорал новорожденный тёмный маг, с трудом борясь с обжигающей болью и ярким светом.

Не понимая, что делает, он просто представил, как ком огня отрывается от руки, потом разрастается шире, больше, одновременно смиряя яркость, и отплывает к стене.

Шар послушно отплыл и медленно увеличился в размерах. Светиться стал значительно слабее.

В душе бывшего школьника тут же вспыхнуло дикое чувство восторга и боевой азарт разом. Захотелось испытать всё новое что возможно и отыскать предел своих мистических возможностей. Ещё бы, ведь с магией доступно такое, что невозможно вообразить!

Хотя стоп, остановил себя Зевс.

Магии — не существует.

Игрок помотал лысой головой.

То, что он видит перед собой — лишь извращение разработчиков. Понятно, в виртуале возможно всё. Но это «всё» — часть стройной компьютерной программы и должно быть привязано к действиям потенциального мага — например, к словам-заклинаниям или жестам.

До этого Зевс сталкивался с магией довольно часто. Почти во всех фэнтезийных Играх присутствовали те или иные магические системы. Мощь мага зависела от его уровня, количества накопленной маны и чёрт знает чего. Вернее всего того, что взбредет в голову разработчикам.

Однако, почти всегда, магические действия к чему-то привязывались. К активизации артефактов, использованию магической амуниции, или, чаще, к банальным вербальным фразам, которые произносились вслух и сопровождались движением руки, указывающей направление действия. Так, для осуществления того же огненного заклинания (чаще всего удара молнией или потока огня, наподобие выстрела огнемета) Игрок произносил кодовую фразу-пароль и вытягивал руку в сторону оппонента. Дальнейшее происходило без его участия, если накопленной маны или игрового уровня хватало. Из руки вырывалось пламя. Разумеется, в указанном направлении.

Иногда, фаерболом или подчиненным големом, животным или рабом можно было управлять. Но все это также осуществлялось с помощью специального «магического» интерфейса, который возникал перед глазами после активизации соответствующего заклятья.

Ещё реже магическое воздействие сводилось к жертвоприношениям и сложным каббалистическим ритуалам. Таковы, в частности, были «вызывания» демонов, духов или богов.

Здесь же всё упомянутое отсутствовало!

Зевс управлял шаром МЫСЛЕННО, без всякого интерфейса и виртуальных кнопок, висящих в воздухе или целеуказателей.

Пущенный с ладони шар послушно пролетел несколько метров и врезался в одну из стен. Огонь потух не сразу, медленно сползая по стене, словно состоял из жидкого вещества. Языки пламени доползли до пола и нехотя погасли. Зевс крякнул и попытался воскресить затухающие языки огня взглядом. Не получилось.

«Пока двигать горы взглядом не по зубам», — усмехнулся он.

Да что это такое, в конце концов? Мысленная магия?

Черт-те что. Действительно, всё страньше и страньше…

Обдумав положение, Зевс решил не заморачиваться с местной магической доктриной, а приступить к деятельности более понятной. А именно — к оставлению надоевшего подземелья.

Прана (или что там?) буквально кипела в его жилах. Задолго до встречи с Кимом на прошлом уровне, Зевс знал, что некая сверхестественная сила пребывает в каждом человеке, а не только в игровых «магах» и «аколитах». В старину, на востоке люди действительно называли эту силу праной — мана тут была совсем не причем.

Эта внутренняя сила распространялась, скапливалась и выходила через чакры. То есть семь участков в человеческом теле, через которое получали и отдавали энергию. Насколько знал Зевс, самый важный участок генерации силы-магии-праны находится чуть ниже и правее сердца. Точнее, в солнечном сплетении, оттуда сила расходилась по всему телу, следуя по каналам, похожим на вены или артерии.

Насылая порчи и проклятья, злые люди перекрывали подобные каналы, и человека одолевала болезнь. Сила начинала течь в неправильном направлении и расходовалась впустую, глупо растворяясь в воздухе. Многие люди умели ощущать и работать со своей Силой. Кто-то в большей, кто-то в меньшей степени. Но она была доступна каждому — в этом Зевс был убежден. В начале времён все люди владели силой праны, пока не стали культивировать силу физическую и не обожествлять в «человеке разумном» животное, то есть не разумное начало.

Но в любые времена возможность развивать свои способности оставалась. Человек был способен на всё, когда находил для себя достойную праны цель. В этом случае магия начинала переполнять его, и обычные люди начинали творить чудеса.

Однако, стоило ЗАДУМАТЬСЯ над тем, как это происходит, прана тут же истаивала. Если точнее, человек начинал сомневаться в своих способностях и… немедленно их терял.

Итак, усмехнулся Зевс, способности есть — но инструкция отсутствует.

Похоже? Похоже.

Но если местная магия не являлась магией компьютерных программ и интерфейсов, то чем она была?!

Немного ошалев от проведенных аналогий, Зевс решил снова поэкспериментировать. Как сказал когда то его любимый герой — «не можешь ходить, надо бегать!» Зевс ещё раз поднял ладонь, собрал в ней большое количество маны-магии-праны (сила была невидима, но Зевс представил ее себе, и руку ФИЗИЧЕСКИ закололо, будто маленькими иголочками). Затем представил образ вспыхнувшей молнии…

Яркая вспышка отбросила его на одну из стен, почти на минуту лишив зрения, слуха и вообще всех чувств.

«Вот тебе и побегал», — подумал Зевс. Эксперименты, экспериментами, но торопиться слишком не стоит. Начинать надо с маленького. С искорок?

Он скривился. Можно и с искорок, если ты не бегаешь по Играм Смерти, ежесекундно рискуя потерять голову. Тут всё приходится делать если не на бегу, то хотя бы быстро шагая.

«Правильно мне попало, — подумал Зевс. — Надо сразу правильно представлять, чего я хочу и куда это направлять. Нужно контролировать поток праны. Пусть будет, что будет — нельзя, в Игре не прокатит «авось». Терпение, ясная цель и практика, практика, практика!»

С его рук последовательно полетели молнии, подобия огненных шаров, только меньшего размера, огненные стрелы, тёмные лучи, мало видимые в темноте, но горячие, словно лава.

Лишь минут через двадцать после беспрерывных атак на стену Зевс заметил, что от растраченной силы начинает слабеть. И только тогда, когда треснулся мордой в пол, не в силах пошевелится.

Вот что значит боевой азарт. Как глупо, подумал он.

Сил едва хватило, чтобы перевернутся на спину.

Магия захватывала! Даже круче, чем бои на мечах. И учить ничего не надо. Воображай — и пали. Как-то… неправильно, что ли.

Медленно приходя в себя, Зевс пытался глубоко дышать. Кажется, по-научному это называлось гипервентиляция легких, то есть насыщение организма кислородом выше обычной меры. Он знал, что от перегрузок при энергоемкой работе — разгрузке вагона или оперировании праной — больше всего страдает сердце, так как во многом именно оно и служило генератором не только перекачивания крови, но и пресловутой «магии».

«Надо беречься, — размышлял Зевс. — О своих возможностях я ещё узнаю, на то и Игра. Будет тебе, придурок, практика…» Но последняя капля азарта все же пересилила, и Зевс представил, будто возводит перед собой каменный щит. Учить то надобно не только атаку, но и защиту.

Это было просто потрясающе!

Прямо из воздуха материализовалась — именно материализовалась, возникла и ниоткуда, стена из гладких булыжников, намертво скрепленных между собой раствором.

«Офигеть, — только и успел подумать Зевс перед тем как отключиться. — Копперфильд по сравнению со мной — отдыхает!»

Затем свет погас.

* * *

Когда Зевс очнулся, ему показалось, что сердце уже не бьется. Это не пугало, благо мумией и скелетоном бывать приходилось.

Неужели умер?

Прислушался. Сердце все же стучало, но медленно, как-то через раз. Видно, он разоспался и тело успокоилось.

Ну, и слава богу.

Подумав, Зевс понял, что визуализация каменного щита отняла у него последние силы, и он элементарно свалился в обморок.

Не хорошо.

Вокруг воняло гарью опалённых стен и собственных бровей. Каменная стена по-прежнему стояла перед носом, будто была тут всегда.

Ещё Зевс не учёл уровень вентиляции в подземелье. Приток свежего воздуха был здесь слабый, так что приходилось валяться в поднятом им самим дыму от опаленных стен. Там, вероятно, рос мелкий мох, который и подпалился…

Примерно через четверть часа, отведённых на отдых и дыхательные упражнения, Зевс, наконец, поднялся. Сначала на колени, потом, прислонившись к стене. Помогая рукой, нетвёрдо встал на ноги. Жутко кружилась голова, из носа потекла кровь, ноги стали будто ватные. Но надо было идти. Надеяться-то не на кого. Да и когда Зевс на кого-то надеялся?

Дальше он осторожно побрёл среди мрачных стен подземелья в одну из сторон. Которую, вот ведь смех, выбрал наугад, наплевав на прошлую философию. Маленький огонек, пущенный перед собой на расстоянии пары метров, не отнимал много сил. Зевс решил, что сможет поддерживать его достаточно долго, заодно накапливая прану про запас — разумеется, для боевых действий.

Так он брёл вдоль стены, слыша только эхо своих шагов, да собственное дыхание. Шагал долго, ни о чём не думая, забывая считать шаги. Брёл до тех пор, пока во мраке лабиринта не блеснул лучик настоящего, не порожденного собственной фантазией света. Мозг услужливо подсказал идею броситься туда без оглядки. Мол, там люди, спасение.

Зевс сплюнул, облизал губы и послал подсказчика на хрен.

В Игре ожидает чаще враг, чем друг. И разуму тут доверяться не следует. Лучше интуиции и необходимому страху.

Зевс потушил собственный огонек, остановился, прислушался. Ничего подозрительного не обнаружил.

«Что ж, — решил он, — чуть постою, поднакоплю праны, чтобы было чем шандарахнуть. Потом вперед, шаг за шагом».

Он принялся ждать. Прошло около получаса. Свет не двигался и Зевс, ожидавший встретить вместе с освещением противника бота или другого Аколита, решил двигаться вперёд сам. Пройдя сотню метров, он понял, что свет усиливается и идет из конца коридора, за которым угадывается большое и очень широкое помещение. Под относительно яркими лучами четко обозначилась мраморная арка следующего проема. Прижавшись к стене, Зевс буквально протащился по ней в проем и оказался в огромном круговом зале.

Зал был освещен очень слабо, но кромешная тьма в нём рассеивалась, сменяясь сумрачным светом, льющимся с потолка из неизвестного источника — возможно, того самого, что освещал потолки коридоров. Незримого, не яркого, до достаточного, чтобы ориентироваться.

Судя по силуэтам, растворяющимся вдали, в зал вело множество коридоров, похожих на туннель Зевса, как близнецы. «Скорее всего, двадцать тысяч», — заключил Зевс, вспоминая собственные арифметические вычисления на прошлом уровне. После четырех «отборочных туров», проведенных между геймерами каждого «местного» Дворца Игр, шестеро выживших от каждого «местного» Дворца должны были перейти на новое, единое Игровое поле для счастливчиков. На пятом игровом уровне вокруг Зевса могли находиться исключительно «победители». По двадцать тысяч человек от каждого пути.

Всего, таким образом, — шестьдесят тысяч.

Но если брать только Тёмный путь — двадцать тысяч.

«С другой стороны, — подумал Зевс, — я вполне мог пойти в противоположную сторону. Это может означать, что коридоров здесь меньше, например, десять тысяч. То есть половина. Ведь другие геймеры могли пойти в другую сторону, верно? Ну да… Пятьдесят процентов Игроков в правильную сторону, пятьдесят в неправильную. Плюс-минус. Вот тебе и отбор!»

Игрок вздохнул. Веда, Ведьмочка была по жизни «не правильной» но в этот раз, он надеялся, ей должно было повезти.

Посчитать коридоры, естественно, было невозможно.

Зала, на пороге которой прижимался к стенке Зевс, была огромной и напоминала, скорее, гигантскую каменную чашу, перевернутую вверх дном, но настолько огромную, что края ее терялись далеко в темноте. Вполне возможно, в нее действительно выходило десять или двадцать тысяч узких коридоров — по числу победителей-игроков.

У ближайших коридоров, во всяком случае, стояли другие Тёмные Аколиты. Узнать их было легко по плащам, капюшонам, лысым макушкам и ошарашенному взгляду. Многие из Аколитов только выходили из коридоров, другие прятались, как Зевс. Но большинство, судя по кислым позам, ждали уже давно.

Статистика, страшная вещь, сделал вывод «облысевший» блондин. Мы такие разные и очнулись в разных коридорах, но клянусь чем угодно, вышли к центральному залу почти одновременно! Он усмехнулся. Итак, люди опять играют подопытных крыс в лабиринте. А разработчики — наших живодёров.

Некоторые Игроки не оставались рядом со своими арками, а осторожно бродили по залу, изучая его, а также других геймеров и их коридоры. Зевс последовал примеру самых активных и принялся обходить гигантский каменный зал вдоль стены. Минут через сорок ему несказанно повезло, и он обнаружил знакомое, такое родное ему лицо.

Ведьма! Ну, вот может же, когда хочет!

Видимо, те Игроки, что сражались в паре на прошлых уровнях, пробудились в соседних коридорах, иначе объяснить столь скорую встречу с напарницей было невозможно.

Зевс незаметно подкрался.

Так и есть! Оказалось, боевую подругу тоже заделали в средневековые скинхеды — Веда прятала черепушку под капюшоном.

Резко схватив ее за плечо, Зевс заорал прямо в ухо:

— Я ослеп от твоей красоты! Привет!

Ведьмочка испуганно вскрикнула, обернулась. Секунды три всматривалась в лицо в полутьме. С лысиной, без бровей, лицо Зевса было не таким привычным, как в жизни.

Потом бросилась и… обняла.

— Я тоже рад тебя видеть! — похлопал её Зевс пониже спины.

* * *

Ведьмочка закончила свой короткий рассказ, почти с точностью повторив историю Зевса. Веда, как и он, училась кидать огненные шарики в тёмном коридоре, потом наугад выбрала дорогу и вышла в общий зал. Эта история, похоже, повторялась у всех выживших Аколитов. «Возможно», — подумал Зевс, — все коридоры на самом деле фальшивые и смыкаются в одной точке. Куда бы ни пошел заблудший Игрок, не важно вправо или влево, он все равно выходит туда, куда и все. В реале такое невозможно, но в виртуале с Игры вполне станется замкнуть пространство, завязав его узлом.

Впрочем, в путешествии Веды имелись отличия от Зевса. Её миновало возведение каменной стены, и в целом, Веда оказалась более способной к магии, нежели её татуированный приятель. В частности, он был поражен возможностями магической регенерации. Спотыкаясь в туннеле, Веда расцарапала себе коленки. Но концентрируя прану на определенном месте тела, она научилась восстанавливать телесные повреждения за несколько секунд. Кроме того, вместо микрофаербола, который использовал Зевс для освещения и прохода по коридору, Ведьма умудрилась изменять зрение, переводя его в инфракрасный или ультрафиолетовый диапазон.

Ещё больших успехов она достигла в материализации — что и продемонстрировала, показав Зевсу созданный в туннеле кинжал, кожаный пояс с кинжальными ножнами и маленький арбалет.

Зевс присвистнул. Безусловно, мощь праны, которой владела девушка, была неизмеримо сильнее, чем у него. Однако, Зевс решил, что будет более догадлив. Он выпустил красавицу из объятий и откинул ей капюшон. Не давая сказать и слова, положил руки на череп, сконцентрировался и…

Русые пряди пробили дорогу, каскадом рассыпались по плечам, спускаясь ниже сверкающим водопадом!

Ведьма покачала головой и мило улыбнулась, нежно, словно котенок.

— Спасибо, как-то не задумывалась над этим, — смущенно пролепетала она.

Тем же способом Зевс быстро восстановил свой белесый ёжик, чёлку и брови.

Ведьма, тем временем, материализовала для него короткий меч. Широкий и мощный, наподобие античного гладия. Затем, взявшись за руки, пара неторопливо зашагала к центру огромного зала. Если из коридоров выйдет больше двадцати тысяч Игроков, полагал Зевс, нужно оказаться в числе именно ПЕРВЫХ десяти тысяч. Ибо остальные, как показала практика, — не выживут.

И правда, интуиция не подвела.

В самом центре каменной чаши неожиданно ярко вспыхнула золотая звезда!

Когда глаза, ослепленные светом, чуть привыкли и смогли рассмотреть его чуть подробней, двадцать тысяч Игроков узрели перед собой гигантский золотистую полусферу, основание которой представляло цепь из множества овальных Порталов, за которыми виднелись очертания необычной стены с барельефами, жаркий солнечный день и голубое небо, невероятно манящее после мрака и затхлости подземелий.

Считать порталы было необязательно — их было множество, и каждый располагался напротив одного из коридоров, из которых только что вышли все Игроки.

Впрочем, нет. Один Портал примерно соответствовал паре коридоров — и был чуть больше. Вход для двоих?

А почему бы и нет!

Подойдя к собственному «выходу», Зевс и Ведьма остановились. Не поворачиваясь лицом друг к другу, сказали одновременно:

— Пообещай мне…

— Ты…

И оба замолчали.

Было ясно итак. «Пообещай мне выжить» и «ты же не умрёшь, обещай!»

Потом был жаркий поцелуй и шаг в голубой овал.

Новый уровень — начался!

* * *

В другом конце игровой вселенной в таком же подземелье, но далеко друг от друга стояли Эльфийка и Дема. Радом с ними, перед сияющей золотой полусферой с овальными Порталами собрались двадцать тысяч Святых Отшельников — следующей ступени Светлого Пути.

Как и Тёмные Аколиты, двадцать тысяч начинающих магов света уже постигли первые уроки управления праной и были готовы сорваться в бой. Белые мантии с капюшонами развевались за их плечами. Капюшоны и маски закрывали их лица. Руки в перчатках, сложенные в молитвенном жесте, смиренно покоились на груди.

В безмолвии, двадцать тысяч пар глаз созерцали сияние полусферы.

Чудом воскресшая Эльфийка тщетно искала взглядом спасенного Вирусом Дементора среди Игроков. Но напрасно. Он видел её, но не смел подойти. Как мог он смотреть ей в глаза, после того как зарезал собственноручно? Дементор был просто не в состоянии это сделать. Жгучий стыд и жестокая совесть раздирали его на части.

Молодой человек и девушка шагнули в овал Портала поодиночке.

* * *

В третьем зале, отдаленном от двух предыдущих немыслимым, почти космическим расстоянием, двадцать тысяч Светлых Странников, новой ступени могущественного Серого Пути, неспешно переступали сияющие пороги собственных Порталов.

В этой точке гигантского Игрового поля, возможно, в миллионы раз превосходящего размерами реальную Землю, выжившие, дошедшие до нового уровня Игроки, были собраны со всей огромной планеты. Во Дворцы Игр действительно вошли миллионы. Большую часть их бездыханных тел в далеком реальном мире сейчас вывозили в морги. Но выжившим счастливчикам до этого не было дела.

Из всей массы продолжающих схватку геймеров об истинной картине Игры знали только «Шестеро» — единственная команда из одного Купола, полностью выжившая в предыдущих четырех уровнях!

Как бы там ни было, отбор был закончен. Из шести миллиардов геймеров осталось ровно шестьдесят тысяч. Двести сотен тысяч Святых Отшельников, двести сотен Серых Странников и двести сотен Тёмных Аколитов.

При прохождении полусферы в глаза им всем ударил ослепительный свет!

Но когда веки открылись, Игроки трёх разных путей увидели перед собой одинаковую картину.

Игра собрала их на гигантской Арене.

Невероятное строение напоминало собой знаменитый Колизей, повторяя его портики, арки и общую, ступенчато-кольцевую структуру. Вот только… все детали были гораздо больше. Возможно, в десятки, если не в сотни раз. И не из рыжего, ржавого кирпича, а с гордыми, угольно-чёрными стенами!

Но сотни тысяч зрительских мест оставались пусты.

Зрителей не было.

На Странников, Отшельников и Аколитов — смотрела только Игра!

ЧЁРНЫЙ КОЛИЗЕЙ

Ким покачивался на месте, перекатываясь со стопы на стопу. Под мягкими сапогами хрустел свежий песок, а солнце стояло в зените.

Солнце? Ким замер и почесал нос. Чехарда с местными «игровыми» светилами достала акробата давно и не на шутку. Он заметил, что в КАЖДОМ игровом мире, которые ему пришлось пройти за эту трижды проклятую Игру, небесные тела, крупные планеты и «солнца» всегда были разными и располагались по небосводу совершенно хаотично. Ещё более несообразным со всеми астрономическими знаниями Кима оказалось размещение в игровых мирах ночных звёзд.

Небо местных игровых полей, являлось откровенно НЕ ЗЕМНЫМ, но, в то же время, оно явно не было фикцией, сделанной программистами лишь для «замазки глаз».

«Другие галактики? — вновь спрашивал себя акробат. — Другие звёздные системы?»

С одной стороны, почему бы и нет, раз он сам бился с орками, зомби и прочей чертовщиной, которой не могло существовать на Земле.

Но небо — оно совсем иное. Оно было именно той деталью, благодаря которой, как думал Ким, качество местной виртуальной реальности зашкаливало за все мыслимые пределы. Для того чтобы создать лес или замок, на котором должны рубиться и умереть две тысячи ботов и Игроков невозможно создать целый космос с галактиками и даже звездную систему с кучей связанных гравитацией планет.

Это было не просто излишеством. Это являлось новым КАЧЕСТВОМ всей игровой системы. Похоже, миры в Играх смерти создавались полностью — от и до, продумывались до детали. Создавались в виде полноценных независимо существующих систем и подсистем. А кучки Игроков лишь переносились программной силой с места в место!

Ким втянул носом воздух.

Оторвав взгляд от неба, на котором висело маленькое оранжевое солнце (оранжевое, хотя стояло в зените!) в сопровождении двух крупных спутников, каждый из которых, был в два раза больше земной Луны, Ким снова стал перекатываться с ноги на ногу.

«Ох, и смачные тут отливы», — злорадно подумал он.

Впрочем, все это было никчемным мысленным трепом. Ким серьезно размышлял совсем о другом.

Три Пути снова пересеклись.

В первый раз за Игру.

Это означало, что пятый уровень обещал быть категорически незаурядным.

Кроме Кима и Киры на гигантской арене находилось несколько десятков тысяч Игроков.

Считать смысла не было, но Ким с легкостью мог предположить их количество.

Двадцать тысяч идиотов от каждого пути. Серых Странников, Тёмных Аколитов и Светлых Отшельников.

Зашибись!

Ким с Кирой стали Серыми Странниками давно, и к одежке своей привыкли, благо шлялись в ней и на третьем уровне, сражаясь с гнилыми мертвяками, и на четвёртом уровне, болтая с «мумифицированными» Зевсом и Ведьмой. На Киме, в частности, красовался широкий, несколько даже мешковатый серый плащ, мягкие сапоги мышиного цвета, серый ремень и стальной клинок в серой перевязи. Всё — украшенное и инкрустированное серебром. Остальные Игроки, кстати, были одеты практически аналогично. Аколитов украшали чёрные мании с капюшонами, а Отшельники и Отшельницы кутались в белые плащи — тоже с капюшонами.

Иерархия, так сказать, соблюдалась.

«Трёхцветные» Игроки вовсе не стояли отдельными группами наподобие маленьких армий. Все давно перепутались, многие находили знакомых. Остальные настороженно осматривались, но тоже кидаться в бой или разделяться на команды не спешили. Вообще, как показала Игра, в ней редко когда надо было мчаться в атаку сломя голову, проявлять мастерство командира и показывать личную боевую удаль.

Скорее — наоборот.

Такие Игры Ким встречал очень редко. Обычно самые смачные развлечения как раз и связывались у молодых и начинающих с бешенной боёвкой, отчаянным «рубиловом» и брызгами крови, разлетающейся во все стороны. Реже — с тактическим мастерством.

Но эта Игра работала совершенно иначе. Она не терпела поспешности ни в чем. С битвами и реками крови дела обстояли прекрасно — уж этого добра за четыре «тура» Ким насмотрелся вдоволь. Но всё же прировнять «Игры Смерти» с привычными «шутерами», фэнтезийными «бродилками» и даже «стратегиями» не смел. Тут всё происходило по-другому, по каким-то иным, не понятным пока Киму правилам. В том числе по принципу «тише едешь, дальше будешь». Иногда, впрочем, наоборот.

Тем временем, из нескольких широких ворот в дальней стене Колизея на песок титанической арены неторопливо стали выходить «вероятные противники».

Недоуменно, Ким поднял бровь.

В помянутой Кимом иерархии эти существа отсутствовали.

Внешне гости выглядели совсем не притязательно. Седые старики в синих и светлых одеяниях, высокие, как один. С обнаженными костлявыми руками и худыми лицами. Синюю и былую одежду тощих старцев украшали золотистые звезды, а головы некоторых — синие конусообразные колпаки, но чаще без головных уборов. В руках были посохи.

Звездочёты?

Выглядели пожилые астрономы совсем безобидно, ни оружия, ни доспехов, ни чего-то, кроме посохов или палочек Ким у них не заметил.

Вот только взгляд…

Глаза древних старцев смотрели совсем не добро, но главное — очень уверенно для тех, кто вышел на гладиаторскую арену, чтобы биться с Игроками, прошедшими уже четыре кровавых уровня.

Ким вздрогнул.

Меж ладоней старцев засверкала тёмная прана. Какие-то странные, острые лучи, ослепляющие… чернотой. Так вот, выходит, в чем дело!

Синие звездочёты, казались, внешне слабы и не вооружены. Значит, их сила в искусстве магии! На весах сейчас качались удача и опыт. Древние знания магов «в синем и звездочках» против куража молодых Аколитов, Странников и Отшельников, что лишь начали постигать силу праны.

Звездочёты, похоже, не торопились. Быть может, давали геймерам шанс?

* * *

Валькирия затерялась в толпе игроков, и Ким никак не мог её разыскать. Понимая, что времени совсем мало, он настойчиво продирался сквозь толпы Игроков, словно через частокол, поставленный в землю беспорядочно, но плотно. Большинство участников Игр Смерти оказалось выше Кима ростом, так что иногда он подпрыгивал, пытаясь всматриваться вдаль. При этом, разумеется, забывал глядеть под ноги.

Приземлившись после очередного прыжка, Ким в очередной раз запнулся, наступил на чей-то плащ и предсказуемо потерял равновесие. Мелькнула белая накидка, и тонкая ловкая рука в самый последний момент поддержала его за локоть. Ким чуть не напоролся на собственный меч!

— Благодарю, — он повернулся к Игроку в белом.

И увидел улыбающиеся лицо Эльфийки.

— Ты? Это точно ты?! — Опешил акробат.

Он не верил собственным глазам.

— Вроде бы с этим пока Игра не обманывала, — снова улыбнулась «белая».

«Она всё ещё верит в какие-то правила, — подумал Ким, — святая простота».

— Как же я рад тебя видеть, — сказал он вслух, подался к Эльфийке и крепко обнял её, прижав к себе руками.

Вздохнул. «Значит, способен был еще что-то чувствовать», — заключил он.

Большая часть Игроков к пятому уровню, вероятно, стала твердой как кремень. Каждый готов убить каждого, в том числе своего. Люди ломались в Игре, уж Ким знал в этом толк, но… «Шестерых», видимо, это правило не касалось.

Друзья!

Счастливая Эльфийка, наконец, отстранилась.

— Ты никого другого из наших не видел? — спросила она. — Я Дему найти не могу.

Ким хрюкнул.

— А я Валькирию.

— Печально… Кстати, у тебя забавный вид в этом сером!

«Надо же, даже чувство юмора не потеряла», — оскалился Ким.

— Как и у тебя во всём белом, — ответил он. — Впрочем, знаешь… как-то не до одежды сейчас. Чую, пенсионеры в синих прикидах скоро устроят нам весёлую жизнь.

— Согласна, — Эльфийка дернула его за рукав. — Тогда идем. Надо быстрей искать наших.

Лица вокруг них быстро замелькали, но сплошь незнакомые. Окружающие Игроки находились, так сказать, в разных эмоциональных состояниях. Кто сидел в прострации на земле, кто-то ругался, кто-то бормотал в одиночестве, вроде как вознося молитвы. Однако, на удивление Кима, кто-то смеялся!

В то время как одни были потеряны, напуганы, рычали от нетерпения, жаждали битвы или страшились смерти, другие — в основном встретившие давних друзей и знакомых — позволяли себе на арене Чёрного Колизея шуточки и смех.

Спокойных, во всяком случае, было мало.

Хотя… одного они нашли.

В чёрном плаще, Зевс стоял между небольшими группами разноцветных Игроков совершенно неподвижно. Он не разговаривал ни с кем, никуда не шел, даже не смотрел по сторонам.

Только когда обрадованные Эля и Ким подбежали к нему почти вплотную, им удалось расслышать свистящий звук — Зевс рассеяно насвистывал мелодию и о чем-то сосредоточено размышлял.

— Вот это Зёма, ё-моё! — сказал громко Ким. — Погружен в мысли, как и всегда.

— Вон тот черный тип с огненным шаром в ладонях? Который свистит?

— Ага, он самый. Свистун. Нет, ну ты на него посмотри. Застыл, как философ, лицо одухотворённое. Даже здесь умудряется в облаках летать.

— Да просто хочет завалить кого-нибудь. Цель ищет.

— Среди кого? Среди других Игроков?

Но действительно, Зевс стоял в толпе геймеров почти в первых рядах и смотрел в сторону собирающихся Звездочётов, которые начали махать посохами.

«Если они начнут прямо сейчас наступать, — подумал Ким, то его шар будет самым большим из тех, что приготовлен стороной Игроков… А ведь на самом деле, тупят друзья-товарищи. Никто не готовится к атаке, все заняты какой-то фигней!»

Полезное направление мыслей оказалось тут же сметено знакомыми голосами. Не выдержав, Эльфийка бросилась к Зевсу и огромный огненный шар, на который, возможно, ушло много праны и сосредоточенных усилий, беззвучно растворился в воздухе.

Эля и Зевс — обнялись.

«И все же мы живы, — усмехнулся Ким, забыв обо всем на свете и шагая к друзьям. До чего же радостно видеть их снова! М-да, никогда бы не подумал, что этой неоготессе идёт что-то белое. Да ещё рядом с чуваком в чёрном».

— Братан! Кимушка! — заорал Зевс, отодвигая порозовевшую Элю и распахивая объятья. В следующее мгновение Ким бросился к старому товарищу и принялся трясти его за плечи. Он что-то причитал, спешно делясь впечатлениями от пережитого на прошлых этапах, хлопал Зевса по спине, забыв о собственном напускном цинизме, умничанье, и едва не плакал.

Но Эля, тихо улыбаясь, молчала. Игрок в чёрном и геймерша в белом внимательно посмотрели друг на друга. Зевс понял, что что-то не так.

— Где Дементор? — спросил он.

Эльфийка отвела взгляд.

* * *

Да будет веселье! Началось!

В одно мгновение вокруг Игроков сверкнули тысячи вспышек.

То были сотни явлений магии одновременно: цветастые шары, ослепляющие молнии, ледяные иглы, каменные шипы.

Без всякого предупреждения — Звездочеты атаковали! Ладони и навершия посохов пустили в игроков эманации, вызывающие смерть. Не слишком расторопные Игроки, десятками, сотнями попадали на песок под ударами праны. Их тела, обугленные, сотрясающиеся в конвульсиях от разрядов, разрезанные пополам, рассеянные на мелкие части, падали вниз, разлетались, растворялись.

Ким, Эльфийка и Зевс на реакцию не жаловались и только она, возможно, спасла их впервые секунды магического сражения.

При свисте первых тёмных фаерболов, друзья разом упали в пыль арены и замерли, зарыв лица в песок. Над их головами царил магический ад. Боевая магия сверкала и пела, выводя громогласным воем дикие фуги смерти. Грозные заклинания с шипением, грохотом и свистом неслись над головами, взрываясь на другом краю Колизея о трибуны и стены.

Бездыханные тела Игроков вокруг них падали и падали. Спастись, как ни странно, смогли только те, кто находился в первых рядах, ведь только они заметили начало атаки.

Остальные, пораженные магической волной, с криками бегали по арене, пытаясь стряхнуть с себя жидкое пламя, кислотный лёд или вытащить ядовитый шип из пробитой кожи. Но удавалось немногим.

— Внимание, — на удивление спокойно приказал Зевс. — Сосредоточьтесь. Сейчас, старикашки израсходуют запас праны и у нас, возможно, появиться шанс. Первый залп слишком силен. Я почти не сомневаюсь, что перед вторым залпом будет короткая передышка.

— Почему? — удивился Ким. — И почему короткая? Ты думаешь, магическая сила перезаряжается как ружье?

— Да понятия не имею! — раздраженно ответил Зевс, — но я знаю, что прана имеет свойство расходоваться. Я думал об этом, когда вы подошли. Возможно, у старцев по-другому и они подпитываются силой постоянно… Но у меня, по крайней мере, есть идея. У тебя другие предложения?

Ким пожал плечами, и Зевс недовольно засопел.

— Погнали! — громогласно проорал он.

И действительно, магические атаки вдруг начали разом затухать и в течение каких-то секунд, полностью прекратились. Бросив взгляд на пожилых старпёров, Ким увидел, что те почти не смотрят на пораженных их ударом Игроков. Но сосредоточено вертят руками пассы и шепчут заклинания. Возможно, заключил Ким, Зевс совсем не дурак, а боевая магия, как банальная винтовка, требует «заряжания» ритуальными действиями или быстрым накоплением праны.

Второй залп, во всяком случае, им ждать не следовало.

Трое подняли головы и что есть мочи бросились по краю поля по направлению… к Звездочетам!

Этого Ким совсем не ожидал.

— Ты что дурак? Куда бежим?! — бросил он. — Я думал, мы попытаемся уйти и отыскать безопасное место!

Вместо ответа, Зевс представил ледяную стрелу и направил в одного из «пенсионэров». Снаряд послушно сорвался с ладони и рванул к цели. Цель, впрочем, была далека. Пока стрела преодолела три четверти расстояния, Звездочет не спеша поднял руку и поставил незримый щит. Стрела разбилась о невидимое препятствие, разлетевшись на мелкие осколки.

— Обожаю неуязвимых противников, — негромко обронил блондин. — Сразу так хочется воевать! Теперь ты понял, почему мы бежим к ним?

Акробат кивнул.

Троица, впрочем, пробежала недалеко — метров пятьдесят по краю мертвого поля, откуда было несколько ближе к флангу Звездочётов, чем в центре Черного Колизея, в котором друзья находились несколькими минутами ранее.

Залегли.

В качестве укрытия Зевс предложил использовать тела собственных мертвых товарищей, которые обугленными валами валялись по всей границе магического сражения.

— Пару попаданий горы трупов должны выдержать, — сказал Зевс, увлекая за собой Элю. Ким не споря, молча залег рядом. Он понял, что Зевс вовсе не собирался улепетывать от драки. Напротив, он хотел в нее влезть, подыскивая, всего лишь, более удобное место.

Дракой, впрочем, назвать происходящее было сложно.

На огромной арене Колизея присутствовало шестьдесят тысяч Игроков и явно не меньше нескольких тысяч их противников. Так что происходящее являлось не дракой, а настоящим, полноценным сражением двух армий!

Только магических.

В начале «битвы» звездочетов было явно меньше, чем Игроков. После первой атаки это положение несколько выровнялось — несколько тысяч геймеров лежали бездыханными, а то и вообще развевалось в воздухе в виде пепла! Лежа за горой из трупов, Ким лишился счастья лицезреть всё поле сражения, но свой «фланг» обозревал хорошо.

Происходящее «на фланге», к немалому удивлению акробата, напоминало перестрелку на огнестрельном оружии — точно такую, какую можно было представить и в современном ему мире Куполов.

Эльфийка и Зевс по очереди создавали боевые образы и, напитав их праной, кидали в обнаглевших от безнаказанности ублюдочных Звездочётов. Ким, схватив меч двумя руками, прикрывал тылы. Скорее для виду, чем на самом деле. До старпёров в синем ещё предстояло добраться.

— Давай-ка вместе попробуем! — закричал Зевс Эле, — может получше выйдет.

— А давай!

— Файербол?

— Да. Самое простое!

Они снова обнялись, синхронно взмахнули руками, воображая, видимо, один и тот же раздувшийся шар, после чего рожденное прямо над ними распухшее маленькое солнце устремилось к врагам.

Всё тот же Звездочет поставил щит, но… шар с бешеной скоростью прошил преграду, словно ее не заметив! Во вражеском стане прогремел жуткий взрыв, разметавший сразу несколько десятков стрелков-волшебников.

Седой враг, откинутый взрывной волной на несколько метров, на мгновение поднял голову с немым вопросом, застывшем лице. И, ещё не веря в свое поражение, упал замертво.

Первую победу Игроков заметили не только в укрытии, но и многие другие Отшельники, Странники и Аколиты, оставшиеся в живых.

«Их можно победить! Их можно убить!», — вспыхнуло сразу в сотнях голов.

Воодушевлённые бойцы начали собираться в маленькие отряды по три-четыре человека и, объединяя усилия, начали вышибать Старцев…

Постепенно, бой размазался по всей линии поля, покрытого телами Игроков, погибших при первой атаке. Прячась за грудами трупов, оставшиеся в живых, объединяя усилия «ломали» защиту врага. В первые же минуты, множество Звездочётов расстались с жизнями. Не из-за собственной слабости или силы противостоящих им людей. А по более банальной причине. Все Игроки, наученные горьким опытом первых минут сражения прятались за укрытиями из обгоревших тел. Противники же — стояли открыто, уверенные в своем превосходстве.

Самоуверенность их и подвела. Несколько мощных магических ударов, нанесенных с разных концов поля различными группами Игроков, каждая из которых соединяла усилия для совместного «выстрела», произвели в плотных рядах вражеских магов просто чудовищные опустошения. Каждый взорвавшийся фаербол или струя пламени пожирали Звездочётов десятками!

На этом, впрочем, везение Игроков закончилось. Звездочёты, быстро осознав, в чём заключается их слабость, полезли вперед, оттесняя выживших вглубь поля трупов.

Обе магические «армии» перемешались. Вскоре, начались мелкие групповые схватки, когда кучка объединившихся Игроков набрасывалась на одинокого оппонента.

Бой шел жесткий. За каждого поверженного врага Игроки платили жизнями нескольких «своих». Но размен шёл. Значит, оставался шанс на победу. Значит, сражаться стоило.

— Эльфийка! Ким! — вдруг закричал Зевс. — Там Ведьмочка! Вы видите? — он указал на небольшую кучку тёмных, дерущихся в метрах двухстах от них. Живых магов как с одной, так и с другой стороны оставалось уже совсем немного, так что рассматривать движущиеся фигуры можно было на относительно большом расстоянии.

Ким перехватил поудобнее меч и воскликнул:

— Эльфийка! Прикрывай нас огнем. Зевс, выдвигаемся!

Вместе с Зёмой оба бойца выбежали из укрытия.

Эля осталась на прежнем месте и, изредка высовываясь, и поражая меткими ударами молний неосторожных противников. Чаще всего эти слабые удары были безвредны для мощных Звездочётов, но внимание врага отвлекали.

Зевс с Кимом неслись по расчищенному Элей пространству, пригибаясь к земле. Вокруг тут и там кипели разрозненные стычки и, в общем, учитывая активность Элиного «бомбометания», на них не обращали внимания.

Наконец, друзья подошли к кучке Звездочётов, методично расстреливавших группу, в которой сражалась Ведьма.

Старцы на самом деле были очень умелыми магами. Огненные заклятия, молнии и ослепляющий свет косили окруженных Игроков одного за другим.

— Мне бы с мечом к ним подобраться к ним! — заявил Ким. Зевс посмотрел на него как на умалишенного. «Действительно, подумал он, — ровно треть Игроков, собранных на арене черного Колизея была бесполезна для магического сражения. Все Серые Странники, такие как Ким, в силу непонятных причин не могли метать молнии и швыряться огнём. Ещё одна издевка Игры? Или в этом есть некий смысл?»

— Уж я им покажу пользу магии! — продолжал рычать Ким. — Сердца, блин, повырезаю!

— А это идея. — Заявил тогда Зевс, осененный внезапной мыслью. — Только надо проверить. Слушай. Я сейчас создам купол, вроде тех, что защищают города на реальной Земле. Попробуй прорваться вглубь строя и применить меч. Сможешь?

— А то! — Ким едва не рычал. За все время схватки, пока Эля и Зевс метали молнии и огненные шары, он лишь скрежетал зубами, прятался в укрытии и сильнее сжимал свой меч.

— Ближе, ближе… ещё чуть-чуть, — шептал он сквозь зубы, пока Зевс отклонял пущенную в них магию. На ответные удары он даже не отвлекался — сил и так не хватало.

Наконец, они прорвались!

Прыгнув с кучи прямо в группу вражеских магов, Ким принялся работать мечом. Делал он это, надо сказать, волшебно. Зевс никогда не видел, чтобы холодным оружием играли так виртуозно. Но главное заключалось в ином. Серый меч без труда вспарывал любую магическую защиту! Ни щиты, ни призрачные стены не могли его удержать!

«Так вот в чем дело, — немедленно догадался Зевс, — Серые Странники, возможно, были самими эффективными бойцами против Звездочётов. Те не способны против них устоять. Странные клинки Серых сокрушают любую магическую защиту. Сами странники уязвимы для магии, но и магия бессильна против их оружия! Если бы в начале сражения Серые Странники просто хором атаковали бы магов, все было бы давно кончено. Да кто ж знал!»

Меч Кима кромсал врагов, словно сырое мясо, неподвижно лежащее на прилавке.

Зевс не понимал. То ли Звездочёты, очутившись рядом с Кимом, теряли свои магические способности, то ли просто боялись кидаться огненными шарами и молниями в такой близости от себя, но Ким разделывал их словно беспомощных детишек! Враги падали перед ним, как подкошенные. Войдя в азарт, бывший акробат выкрикивал что-то в такт ударам собственного клинка. Зевс прислушался. Ким пел какую-то загадочную, мистическую ПЕСНЮ, с рваным, но цепляющим за душу мотивом:

Ещё один! И ещё! Окровавленный меч без устали резал противников!

«Берсерк, блин. Похоже, парень полностью потерял голову», — решил Зевс.

Он тоже спрыгнул с прикрывавшей его горки трупов и медленно двинулся за обезумевшим приятелем.

Тем временем, видя фантастический успех одного из «своих», обречённые на истребление и окруженные старцами, Игроки с радостным криком контратаковали. С завала из трупов, за котором они скрывались, ударили молнии и лучи света. Несколько человек спрыгнули и начали теснить пожилых магов, вырываясь из окружения. Ведьмочка, увидев, кто именно за ней пришёл, на глазах стала собраннее, и принялась точно и резко поражать противников выстрелами ледяных игл. Из потерявшей надежду на спасение за какие-то мгновения она превратилась в расчетливую и точную боевую машину. Магия полетела с её рук быстрее и смертоноснее. Сила переполняла хрупкое тело — ведь друзья явились за ней!

Очень скоро, от «осаждавших» группу Ведьмы старцев не осталось и следа.

Однако бой совсем не закончился. Успешная драка в самом центре арены Колизея привлекла почти все крупные группы сражающихся. Силы Игроков и противостоящих им синих магов начали стягиваться к «трупному редуту», на котором метала ледяные шипы Ведьма и её товарищи, под которым рубился Ким и пытался удержать магический купол Зевс.

Битва, из разрозненной череды индивидуальных и групповых схваток вновь превращалась в общую свалку.

Центром сражения, как ни странно, стал лишенный магических способностей Ким.

Он резал Старцев активнее всего и именно к нему, очень скоро стали подтягиваться всё большие силы.

— Прикрывай его, — орал почти обессилевший от собственных стараний Зевс. — Я еле удерживаю защитный купол. Живее!

Ведьмочка поняла. Сначала она выполнила команду Зевса по инерции, но потом, кажется, догадалась, в чём дело. Звездочёты, оказавшиеся поблизости от Серого Странника, лишались магии. Опасность для него представляли лишь те, кто стоял далеко. Ведьма принялась поражать таких «дальних стрелков» одного за другим. Несколько Тёмных Аколитов присоединились к ней.

Оказавшиеся рядом Светлые Отшельники, осознав смысл происходящего, присоединились к Зевсу. Стали поддерживать над Кимом защитный купол. Серые Странники тоже не дремали. Очень скоро около десятка яростных мечников-берсерков, в таких же, как у Кима мышиных плащах, образовали небольшой плотный клин, который метался по полю вокруг «трупного» укрепления, сокрушая всё более и более активизировавшихся врагов.

Сражение приблизилось к своему завершающему моменту.

В разных концах «поля трупов» мелкие стычки, так или иначе, прекратились. Победители в групповых схватках, оставляли насиженные «укрепления» и пёрли в центр Колизея. Судьба сражения должна была решиться здесь! Это поняли все. Звездочёты теперь не бросались на «Ведьмин редут», сломя голову, но собирались в группы и атаковали скопом. Каждую из таких групп перемалывали Серые Странники, прикрытые огнём Аколитов и куполом Отшельников.

К этому моменту к группе дерущихся пробралась и Эля. Ей надоело сидеть одной в укрытии и, видя медленное поражение врага в одной из крупнейших схваток на поле, она присоединилась к друзьям.

Магические удары обрушивались на Кима и его товарищей — Серых почти сплошным водопадом.

Зевс и его «белые» товарищи еле держались, подпитывая щит, слабели на глазах. Сам Зевс судорожно дышал, стоял на ногах почти чудом. Колени его подкашивались, и лишь сила воли мешала провалиться в глубокий обморок.

Рядом с Кимом внезапно показалась Валькирия. Как и многие Серые, она выжила!

Меч её завертелся и со скоростью, ничуть не меньшей чем у Кима клинок принялся прошивать вражеские тела.

— Аве Ким!

— Аве, Кира! — Обменялись они приветствиями, не прекращая битвы.

Пока Кира орудовала двуручником, Ведьма и Эльфийка одной рукой поддерживали вместе с остальными Игроками защитный барьер, а другой рукой — держали обессиленного Зёму.

Ким, рубившийся, как обезумевший берсеркер, во главе своего страшного отряда, расправился с ещё одним Звездочётом. И, выпав из безумства боя на короткое мгновение, с удивлением обнаружил, что до ближайших противников десятки метров.

Оставшиеся «маги в синем», объединившись в несколько крупных групп медленно отходили, огрызаясь вспышками молний и редкими фаерболами…

В это мгновение, Игроки, поддерживавшие Купол не выдержали. Зевс со стоном повалился на землю. Множество Аколитов и Отшельников рухнули вместе с ним, полностью лишившись как магической энергии, так и человеческих сил.

Оставшихся немногочисленных Игроков-стрелков, метавших молнии и огненные шары, не насчитывалось теперь и сотни.

Победно взвыли оставшиеся в живых Звездочёты, еще мгновение назад улепетывавших со всех ног. Видя раскол в рядах молодых противников, их отряды развернулись, и, как единый, живой организм принялись плести заклинания для последней атаки.

Пелена словно спала с глаз Кима.

Тело ещё рубилось, боролось, рвалось вперёд, но разум вдруг осознал: «Проиграли!»

— Всё… это конец, — обронил Серый Странник. Руки опустились, меч зарылся в песок.

Руки магов-убийц поднялись в воздух и усилия Ведьмочки, вместе оставшимися магами-Игроками, пытавшихся восстановить защитный барьер, уже не успевали этого сделать.

— Прощай, — прошептала Валькирия, слабо улыбнувшись.

В ладонях врагов вспыхнула злая прана!

Прицел…

— Прощай, — обронил Ким.

Полёт….

Еще мгновение…

Вспышка!!!

Ким повернул голову, но был сбит с ног чем-то ярким и обжигающим.

Звездочёты, атаковавшие беззащитный клин серых мечников, лежали МЁРТВЫМИ вокруг Ведьминого редута широким кольцом, не менее полукилометра в диаметре.

В глазах акробата плясали искорки света. Мир плыл вместе с головой, кружащейся, словно глобус вокруг оси. Ким лежал на земле…

Над лицом его склонился спаситель в белой накидке. Ким узнал знакомые черты.

— Дементор… — прохрипел он.

— Рад тебя видеть, Ким. Лежи, отдыхай.

Дементор усмехнулся, похлопал товарища по руке.

Шатаясь, к ним подковылял Зевс, подбежали Валькирия, Ведьмочка и Эльфийка.

Сражение по всей гигантской арене было завершено. Кое-где ещё вспыхивали отдельные вспышки пламени или озаряли горы трупов вспышками молний, но в целом было понятно — юные маги одержали свою первую решительную победу. Звездочёты, вернее единицы из них, оставшиеся в живых, улепетывали к стенам Колизея, из которых совсем недавно победно вышли, чтобы уничтожить молодых магов. Остальных добивали. Десятки и сотни выживших Аколитов, Странников и Отшельников сидели, лежали, бродили по полю трупов, отдыхая после боя, радуясь победе, отыскивая «своих»…

— Старцы сами себя добили, — возвестил Зевс, объясняя произошедшее на «редуте», вытирая грязной ладонью лицо, и обращаясь к Киму. — Огненные шары, предназначенные для тебя, поразили их самих. Кажется… заклинание левитации, так? — он посмотрел на Дементора.

— Да. — Запросто кивнул тот. — Я просто приподнял всех Игроков над песком примерно метра на четыре. Несложно, но отнимает уйму сил.

Он усмехнулся.

Друзья обнялись. Только Дема, увидев Эльфийку, смущенно опустил глаза. Рана, нанесенная на прошлом Уровне, по прежнему терзала ему душу. Зевс взял его под руку, подвёл к подруге и заставил смотреть друг на друга.

— Не знаю, что у вас там произошло, — непререкаемым тоном заявил он, — но сейчас вы про это забудете. Договорились?

— Да, — тихо ответила Эля.

— Да? — блондин перевёл взгляд на рыжего.

— Да, — чуть слышно обронил тот.

— Вот и отлично. Так что снова вшестером, снова под огнём, — многозначительно сказал Зевс, цитирую давешнюю песню Кима.

— Скользим по лезвию бритвы, в преддверии новой битвы, — улыбнувшись, продолжил Дементор. — Да, я слышал. Кажется, это напевал Ким… — он обернулся к акробату. — Слышишь, что это за стихи?

Акробат, сидя на корточках рядом с друзьями, смотрел на них и устало поглаживал серый меч.

— Это припев. Я придумал для нашей общей песни, пока плелся по пустым коридорам в зал Полусфер. Мне вас не хватало, так что… Это гимн, так сказать. Для тех, кто пройдет эту чертову Игру. Куплеты до финала ещё напишу, не беспокойтесь. — Ким улыбнулся. — Надо же чтобы сразу каждую строку золотом и в века. Чтобы потомки, внуки которые, пели и восхищались. Лишь бы… лишь бы пройти, ребят. До победы я имею в виду дожить. Я прав?

Все помолчали.

Несмотря на победу всех шестерых душила тоска и печаль.

Игра, которая началась, как простое воскресное развлечение, была уже не просто «ловушкой». Она стала частью их жизни. Причем, возможно, лучшей, самой значимой ее частью.

Прыжками по лезвию бритвы.

Для школьников, выросших в комфортном техногенном мире экологических Куполов, не знающем бед и проблем, голода, боли, войны, Игры Смерти не могли не стать новой реальностью. Более яркой. Более страшной. Более горькой. А значит — более НАСТОЯЩЕЙ.

— Тогда мы обязаны выжить, — внезапно и очень настойчиво заявила Ведьма. — Хотя бы для того, чтобы спеть эту песню вместе. Вы слышите?! Это цель. Больше чем просто выиграть. Больше чем дойти до конца. Мы обязаны спеть наш гимн! Гимн «Шестерых»! Мы встретимся снова. Все!

Ведьма открыла рот, готовясь крикнуть что-то ещё, но звук ее голоса потонул в какофонии, с которой мир вокруг них стал растворяться, превращаясь в цветной туман.

Великие Игровые поля. Уровень шестой. Мастера

Зевс — Магия на мече

Краски заката заставляли Зевса невольно залюбоваться. Огненный круг очередного неземного светила величаво опускался за горизонт, растворяя золото перламутром. Местное солнце опускалось на удивление быстро. Если бы Зевс оставался на Земле, он решил бы что находится близко к экватору. Как и у Кима, местная география и космогония вызывали у Зевса много вопросов, ответов на которые из-за краткости пребывания на каждом игровом поле найти пока не удалось. Как бы там ни было, закат получился не просто быстрым — стремительным!

За какие то мгновения прекрасные небеса почернели и покрылись россыпью ярких звёзд.

«Это только кажется или звезды действительно ближе, крупнее и ярче?» — спросил себя блондин.

Затем мигнул и внезапно понял, что сходит с ума. Закат ЗЕЛЕНЕЛ.

Глюки Игры? Бывший Тёмный Аколит помотал головой, но наваждение не прошло.

Странно, но зелёный закат на фоне сиреневого шарика солнца выглядел зловеще. Даже более зловеще, чем чёрное небо. Но взгляд отвести было невозможно, настолько прекрасным получился этот необычный вид. Сравнить было не с чем. Небо манило. На мгновение показалось даже, что солнце мигнуло.

«Нет, — нахмурился Зевс, — это определенно глюки программы».

Как один из тысячи уцелевших Мастеров Тьмы, Зевс вгрызался коваными сапогами в сухую землю. Тысяча выживших в Колизее Тёмных Игроков-мужчин стояла посреди бескрайнего вымершего ландшафта, растительность которого ограничивалась лишь редкими засохшими деревцами, да чахлым кустарником, покрытым вместо листьев шипами.

После удивительного зелёного заката цвет небес снова поменялся. Небо затянуло серой непроглядной мглою — опять за какие-то несколько секунд. При этом не было даже намёка на новый восход или появление нового светила. Едва солнце окончательно скрылось, мир окончательно погрузился во мрак. Пустота.

— Всё страньше и страньше… — прошептал Зевс фразу, сказанную когда-то Кимом.

«Чудны преобразования Игры, — размышлял он. — Что ж, темнота, так темнота. Да делайте солнце хоть прозрачным. Мне уже всё равно. Я знаю, что дойду, и никто меня не переубедит… — он усмехнулся. — Только что был на пути магии, теперь стою с мечом в руках. Конечно, мне больше по душе меч, но магических сил нет. Или есть?»

Зевс вытянул червлёный, двуручный меч перед собой. В кои-то веки за Игру в руках его было настоящее, мощное и красивое оружие. Даже по приблизительным прикидкам, весил клинок не меньше тридцати-сорока килограмм. Если бы не силы Игры, Зевс просто не смог бы его держать на вытянутой руке и уж тем более сражаться.

Проведя оружием по воздуху и направив острие в темноту — туда, где, предположительно, не стоял никто из выживших на прошлом этапе товарищей, Зевс интуитивно, неосознанно зашептал слова заклинания, вкладывая в них воображение и добавляя прану, которой так щедро делилась игра. Заклинание он произносил на привычном, совершенно обычном языке, без всяких загадочных фраз, звуков, знаков или имен.

— Холодный Свет! — прошептали губы. Рука задрожала от напряжения, сердце принялось стучать сильнее, и некая сила, обжигающая все тело, появилась в районе солнечного сплетения, поползла вверх, а затем, через вытянутые пальцы — проникла в клинок.

Прана!

Темноту ночи разрезал луч. Даже на расстоянии от него веяло ледяным холодом. Ослепительно синий, морозный, луч прополз по лезвию меча и ударил, сорвавшись с острия, в землю! На месте удара образовалось медленно затухающее пятно — кусок замерзшей земли, покрытой морозной корочкой…

Зевс шумно выдохнул носом.

«Значит, — отвлеченно подсказал разум, — магию не забрали. Просто прибавили меч и физическую силу. Ну что же, попробуем ещё!»

Пока есть возможность, нужно попробовать нечто более сложное. Как показало сражение в Колизее от банальных обменов «выстрелами», будь то молнии, пламя, огненные шары или ледяные иглы, толк небольшой.

А ну-ка!

Зевс опустил на мгновенье веки и ПРИКАЗАЛ глазам видеть.

Вновь поднял веки и едва не захохотал.

Тьмы больше не существовало! Как на ладони был виден весь ландшафт и группы ослепших Игроков, блуждающих вокруг него. Площадка, на которой они располагались, была довольно обширной, и между каждым из Игроков располагалось приличное расстояние. Что-то подсказывало Зевсу, что всё это неспроста. Ранее, Игроки всегда появлялись более плотной массой. Возможно, нынешнее положение говорило о том, что их не будут атаковать ВОЙСКОВЫМИ методами, то есть обычным оружием. Возможно, личное пространство было дано Игрой, чтобы начинающие маги просто не поубивали друг друга во время экспериментов.

Как ни странно, на данный момент Зевс оказался единственным, кто смог подчинить себе метод «зрения в темноте». Он с благодарностью вспомнил Ведьму. Именно она на прошлом этапе рассказала ему о возможностях инфракрасного и ультрафиолетового зрения. Где теперь боевая подруга?

Остальные Игроки шарили руками впереди себя, ощупывали землю под ногами, махали наугад мечом. Кто-то падал и полз на коленях. Кто-то просто застыл, ожидая развязки. Картина перед глазами Зевса была очень четкой, контрастной, но исключительно в оттенках красно-рыжего цвета. Значит, он применил все же не инфракрасный, а ультрафиолетовый диапазон.

«Наверное, зрачки у меня сейчас на весь размер глаз!» — усмехнулся блондин.

Отвлекшись от небесных метаморфоз, от темноты и от слепых товарищей, Зевс впервые после появления в новом мире смог обратить внимание на свой наряд. На нём были чёрные латы из стали неведомого состава. Металл выглядел словно закопченный, но при этом был гладким и очень гибким. Доспех буквально обтягивал Зевса с ног и до головы, свободным движениям ничего не мешало. Доспех не скрипел, не бряцал не жал, даже не давил. Он был как вторая кожа, тонкий, прочный и… неуязвимый?

Возможно. Отсутствие щита на левой руке отчасти подтверждало этот вывод.

Нагрудник и поручи доспеха были исписаны фиолетовыми рунами, а также причудливыми рисунками в средневековом геральдическом стиле — очень вычурном, но красивом. Отдельно, конечно, стоило сказать про меч. Зевс уже рассматривал его в первые мгновения после появления на новом уровне, но мимоходом. Теперь же он делал это спокойно.

Меч был великолепен.

Две ладони в боевых рукавицах свободно помещались на его рукояти. Сама рукоять, обмотанная, как казалось, не кожей, а рыбьей чешуей, была покрыта мелкими кольцами. Очевидно, для лучшей хватки, чтобы меч не выскальзывал из рук. На лезвии чуть выше кованой гарды, имелись зазубрины. Но не выбитые старым ударом, а сделанные специально и абсолютно симметричные. Возможно, подумал Зевс, их сделали, чтобы ловить оружие врага во время поединка.

Широкой полосой по всей длине лезвия бежал сток для крови, от гарды до острия. Заточен клинок был просто фантастически. Зевс осторожно потрогал кромку и тихо присвистнул — такой заточкой можно было рубить бревна и срезать травинки прикосновением.

«Хороший меч. — Подумал Зевс. — Для больших врагов. Интересно только, кто встретит нас здесь? Враги без плоти? С Игры вполне станется такая шутка».

Зевс посмотрел на других Игроков. Теперь среди них друзей не было. Число геймеров, с этого момента стало довольно ограниченным, значит все, кто стоял сейчас с Зевсом рано или поздно должны были превратиться в препятствие.

Как известно, до конца дойдёт лишь один. И только один выйдет из здания Игр живым. Всё остальное — являлось ложью. Тут не надо было искать оправданий и лишних слов для себя и других. Каждый выживший хотел жить. А в этой Игре мог выжить не самый добрый, не самый светлый, не самый умный и даже не самый сильный. Здесь мог выжить лишь наиболее приспособленный.

Приспособленный ко всей Игре и к каждой конкретной игровой ситуации. А ведь нужно быть чертовски адаптированной сволочью, чтобы предугадать каждый следующий фортель Игры.

Рисунки на доспехах неожиданно вспыхнули. Сверкающие линии сложились в герб. Видимо, кто-то решил, что Игроки ему что-то должны, и пометил краской как любимую домашнюю крысу. «Так мы чьи-то вассалы или подданные? — с насмешкой подумал Зевс. — Да вот черта с два!»

— Я не выбирал себе господина! — заорал он хрипло. — И никто не сделает этого за меня!

Не понимая, что делает, Зевс ударил взглядом в собственные доспехи и выжег рисунок уже привычным леденящим лучом.

Разрисованные латы поблёкли, как после сотен лет пребывания на солнце, ветре или дожде. На землю посыпались пыль и труха. Краска слезла.

Как ни странно, Зевс почувствовал облегчение. Словно гора рухнула с плеч.

Встрепенувшись, он окинул взглядом других Игроков.

Большинство из них к этому моменту уже решили проблему зрения.

Кто-то зажег обычный огонь, кто-то извергал из ладоней пламя. Остальным хватало «подарка» — того света, который источали вспыхнувшие на доспехах гербы.

Оставшиеся монотонно бормотали под нос слова, и застывали в нелепых позах.

«Экспериментируют» — догадался Зевс. — «А может… Молятся что ли? Вот дьявол. Похоже, нас опять подвергают психическому воздействию!»

И правда, те Игроки, что не сожгли и не затушили сияющий герб на доспехе, вели себя очень странно. Зевс прислушался. Ближайшие из «гербоносных» шептали… молитвы хозяину! Своему Лорду!

Призывы эти звучали жутко. Покоренные сияющими знаками Игроки гладили свои гравировки, прося защиты и покровительства. Возможно, верили, что это поможет, спасёт. Возможно, просто подчинились программе. «Быть может это действительно обереги? — подумал Зевс. — Нет, не обереги… Знаки рабов, более не отвечающих за себя!»

Он с отчаянием наблюдал картину этого идиотского раболепия. Раболепие всегда вызывало в нём отвращение. Руки сами всё крепче сжимали эфес меча. Похоже, Зевс знал, кто станет следующим противником…

Но он ошибся.

* * *

Местность под ногами стала обугливаться, словно вместо неба над головой заработала гигантская, с половину мира, микроволновая печь. Зевс, почувствовал жар. Не только он, но и все остальные. Источник приближался издалека и с его приближением в тёмной вселенной, освещаемой пока что только сиянием гербов на доспехах, да небольшими огоньками, что зажигали над собой новоявленные Мастера Тьмы, температура неуклонно росла.

Жар приближался с одной, вполне определенной и прочувствованной телом стороны. Почувствовав это, Зевс резко развернулся.

На горизонте росла чёрная точка. Улучшенное зрение быстро приблизило её. Из точки выросла более видимая фигура. Зевс рассматривал её несколько секунд, пока не стало ясно, что по небу летит… обычная птица!

Разве что очень большая.

И, пожалуй, очень жаркая.

Прочие Игроки, также почувствовав жар, как направление опасности, смотрели на небо вместе с ним. После зомби и живых скелетов, гигантский, пернатый чудик вовсе не удивлял. Было непонятно лишь, что с ним делать.

Зевс лихорадочно прикидывал. Первый вариант — конечно меч. Но размеры чудовища пока определить было невозможно. Может быть, магия? Огненный шар против огненной птички? Пожалуй, увольте. Зевс покрепче перехватил меч и, как все прочие остальные, принялся ожидать.

Тёмная птица, парила в тёмном небе, почти не видимая в темноте.

«Почти скороговорка, елки-палки, — сплюнул на землю Зевс, — и что с ней делать?»

Наконец, приблизилась достаточно низко, чтобы Зевс и прочие Мастера смоги ее рассмотреть, сравнить с земными объектами и приблизительно определить размер.

Блондин присвистнул.

Над ними мчалось воистину адское создание, чёрное как ночь и чешуйчатое, как ящер, а вовсе не пернатое, как показалось вначале. Ну и что это за хрень?

Прикинув высоту, а также рост стоявших внизу людей Зевс определил размер чудовища примерно в пятнадцати метров от зубастой пасти до кончика хвоста.

«Вот это да!» — заключил, наконец, блондин.

В частности, сделав круг, огненное чудовище, наконец, совершило то, для чего явилось — молниеносно атаковало врага, показывая высший уровень пилотажа!

Бросок хищника действительно был внезапным. Резко прервав свое плавное парение в воздухе, существо развернулось почти на месте вокруг оси корпуса и рухнуло с небольшой высоты на фигурки Игроков. Острые когти на всех четырёх лапах сверкнули с остротой заточенных ножей. Из глотки вырывались клубы дыма, прерываемые огненным дыханием. Зубы, немногим меньше двуручного рыцарского меча, внушали мистический ужас. Бронированная машина из костей, магии и плоти обрушилась на оставшихся Игроков всей своей разрушительной мощью!

Из глотки чудовища вырвался столб огня, отдавшийся в глазах резкой болью. Десятки Мастеров Тьмы, слишком медлительных или ничего не видящих от ослепительной вспышки, сгорели заживо, не успев ничего понять. Прямо в доспехах, словно оплавляющиеся в костре консервы.

По чистой случайности Зевс оказался вне линии атаки летающего монстра. Пролетев над полем из Игроков, создание оставило после себя выжженную полосу, в которой тлели пустые доспехи, лишенные испарившихся обладателей. Края доспехов были оплавлены, и Зевс невольно проглотил комок страха, представив какую боль пришлось испытать несчастным. Как он и ожидал, на новом уровне удивительно прекрасные доспехи не помогли своим владельцам ничем. Внутри обугленных, местами раскаленных лат оставался лишь человеческий пепел.

Главной проблемой Зевса, как ни странно, опять стало зрение. Пламя дракона ослепляло его и всех, кто смог приспособиться к «ночному видению». Естественный свет буквально резал глаза!

Те из Игроков, кто не освоил новый вид зрения, не видели вообще ничего и только озирались по сторонам, задрав головы и ориентируясь скорее на слух, на крики, на движения товарищей и на проснувшийся внутренний ужас, чем на осознанную информацию.

Невидимый дракон, тем временем, вновь взвился в воздух. Там сложил громадные крылья и камнем бросился обратно к земле. На этот раз, понял Зевс, наблюдая за происходящим, словно со стороны, он сам находился точно на линии огня. Второй раз, как видно, не подфартит!

Но что же делать?

Где же покровители, которым молились податливые Игроки?

Редкие Мастера Тьмы пытались попасть в дракона магией, благо огненные стрелы и фаерболы доставали дальше, чем пламя из драконьей пасти.

Не помогло!

Зевс вспомнил откуда-то, что в своем большинстве драконы считались не восприимчивыми к магии. Тем более — такой слабой. Тем более — огненной.

Нужно было нечто более сильное. Как бронебойный снаряд для разрушения укреплений.

Нечто более точное. Как управляемая ракета для самолета.

Кроме того, раскрывая при атаке пасть, безмозглый фантастический зверь очень умело слепил сопротивляющихся Игроков. Поняв это, Зевс немедленно «выключил» своё ночное зрение. Мир резко изменился, но в целом, Зевс много не потерял. Стоящие вокруг него люди усиленно палили по чудовищу из всех «видов» магии, сверкали гербы, так что страшного нападающего, Зевс мог вполне наблюдать. Не в деталях, но достаточно хорошо.

Магия товарищей по несчастью бешено срывалась со своих мечей, но лишь бессильна отскакивала от чешуи летающей крепости, не причиняя никакого ущерба. А этот огонь? Дракон не просто разевал пасть, он умело и продуманно слепил своих противников. Не только сжигал их, изрыгая огонь, но и делал себя невидимым!

Опасность представлял не только огонь.

Очень резко извернувшись в воздухе, создание плюнуло огнем в сторону, но тут же приземлилось на землю, схватив во все четыре лапы по жертве, сдавила, сминая тела. Пятую жертву захватила громадная пасть. Зубы клацнули по доспехам, но не смогли прокусить с первого раза. Не предпринимая второй попытки, дракон встал на «непрокушенного» обеими лапами, оттолкнулся и взмыл высоко в воздух.

На месте жертвы, от которой «отпрыгнуло» многотонное создание, лежал смятый комок металла.

Тем временем крылатый монстр поднялся на высоту, сжимая в лапах ещё несколько жертв, чтобы сбросить их на землю. Игроки, беспомощно раскинув руки, нелепо дёргая ногами, рухнули вниз. Зевс сотоварищи, щуря глаза, зачарованно следили за их падением, не в силах ни помочь, ни посочувствовать.

Жуткий удар размазал несчастных о землю!

Зверь, понял Зевс, не просто убивал. Он глумился над Игроками.

Если бы он хоть чуточку опасался своих противников, он вполне мог бы ограничиться изрыганием пламени. Но нет!

Прыжки, скачки, работа зубами и когтями говорили сами за себя.

Даже в посеревшем после уменьшения восприимчивости светового зрения мире Зевс отчётливо увидел, как под телом убитого растекается кровь…

Игроки гибли один, за одним. Дракон сжигал их, крушил и мял, отдавая предпочтение, прежде всего, смельчакам с мечами, что палили по нему слишком яростно.

Зевс тихо стоял в стороне.

Помимо четырёх лап и огромной пасти, без устали работал хвост, на кончике которого примостилось подобие булавы, утыканной длинными кривыми шипами. Удар такого оружия сносил по десятку Игроков сразу, превращая их в кашу вместе с доспехами.

Подобраться к чудовищу было невозможно. Он на всей скорости врезался в строй Тёмных Мастеров, раскидывая их, как шар кегли. Что толпу, что поодиночке.

* * *

«Игра, Игра, — думал Зевс, беспомощно топчась на месте, стараясь не приближаться к крупным группам Игроков и быть как можно более незаметным. — Игра нарочно дает нам врагов, с которыми не под силу совладать. Впрочем, я ведь давно это знаю. Несправедливо!»

Пока что активность Зевса как участника битвы тысячи Мастеров против одного монстра, сводилась к совершенно пассивному поведению. Зевс не палил по чудовищу, не стрелял, привлекая к себе внимание. Он думал и только думал.

Стоп. Как там, в прошлый раз, сказал Дема?

«Я лишь приподнял всех над песком…»

Приподнял над песком?

Зевса осенило!

Словно перестав себя контролировать, он набросил на себя легкий магический экран и тут же представил, как медленно, укутанный этим экраном, поднимается в воздух.

Доспех его не сиял чужим гербом, и Зевс не зажег огонь, чтобы освещать себе путь.

Как и сам дракон, Зевс парил вверх в полнейшей, абсолютнейшей темноте.

Внизу сверкали всполохи пламени — это его товарищи по Игре освещали себя и палили магией по чудовищу, но Зевс плыл вне зоны этих огней.

Магический щит, не столько защищавший его от возможных ударов магии, сколько помогавший сливаться с окружающей пустотой, а главное темнота и темные доспехи без светящегося герба, практически сделали Зевса невидимым.

Но взмыв в высоту, сам Зевс увидел все очень ярко. Земля внизу словно горела десятками мелких огней и линий от магических выстрелов. И он ясно рассмотрел цель. Монстр, развернувшийся, пока Зевс поднимался вверх, уже возвращался к своим беспомощным жертвам!

Всё остальное было не важно. Не важной была даже личная безопасность. Не важным было сохранение жизни. Не важным — даже победа в Игре.

«Да к черту всё это»! — настраивал себя Зевс. — Не нужно сомнений. Это всего лишь большая курица с хвостом!

Его правая рука сжимала огромный меч.

Левая — наспех созданный магический щит.

Заворачивая в пике, чудовище мчалось ниже, значительно ближе к земле.

Готовясь к атаке, Зевс направил энергию левитации вниз, ускоряя свое падение, и со страшной, почти немыслимой скоростью… обрушился врагу на крыло!

Несмотря на огромные размеры, крыло дракона (как и всякой птицы), к удивлению Зевса, оказалось хрупким необычайно. Тело Зевса (даже не меч!), а всего лишь вес взрослого человека, прошел сквозь чешуйчатую ткань как сквозь тряпку — насквозь. От страшного жара, источаемого кожей дракона безумца спас неуклюжий магический щит. Нечеловеческая сила Тёмного Мастера позволила удержаться, вцепившись в одну из тонких костей крыла. При прикосновении, рука зашипела от немыслимой температуры, стальная перчатка принялась чадить дымом!

Но Зевсу хватило этих летучих мгновений. Взмахнув свободной правой рукой, он нанес мечом страшный, единственный, почти немыслимой силы удар!

Крыло отлетело, отрубленное наполовину.

Кувыркаясь, человек и монстр пали вниз, на головы Игроков. Чешуйчатый зверь взвыл от боли. Его пасть исторгла столб пламени, свернувшийся при падении в замысловатую, кривую спираль!

Последовал страшный двойной удар. Человек и чудовище — упали на землю…

На несколько мгновений вселенная замерла. Тело дракона погребло под собой несколько Игроков. Выходило, что даже падая с кровавой раной, чудовище жрало чужие жизни.

Зевс, к счастью, отлетел в сторону. Он поднял веки. И тут же, рывком вскочил на ноги.

«Ну что ж, повезло! — пронеслась мысль в его черепе. — Хоть раз пригодились доспехи, выданные Игрой». Зевс был цел. И кости и руки. Доспехи спасли его при ударе о камни!

Но что тогда с драконом?

Во время падения, раненное крыло зверя вырвало почти с мясом.

И все же, опалив волной пламени пространство вокруг себя, огненный петух попытался взлететь. Разогнался, но едва оторвавшись от высушенной жаром земли, неуклюже накренился на бок, и с грохотом повалился на грунт.

— Не уйдёшь! — победно прокричал Зевс. Голова его чуть кружилась, но недостаточно, чтобы отступить.

Конечно, Зевса опередили. Пока он валялся рядом с чудовищем, приходя в себя, вся масса Мастеров Тьмы с обнаженными мечами атаковала поверженного врага.

Оставив бесплотные попытки взмыть в небо, дракон затравленно повернулся к приближающимся Игрокам. Даже лишенный крыла он оставался для них могучим противником. Лапы с губительными когтями, длинный и гибкий хвост с булавой, зубастая пасть на ловкой, вертлявой шее, были готовы дорого заплатить за смерть своего хозяина.

Десятки самых отчаянных геймеров, посчитавших раненного дракона доступной добычей, метнулись вперёд. И умерли в течение каких-то долей секунд. Одних смел чудовищный хвост. Другие нашли свою смерть на острых как бритвы когтях. И множество сгинуло в пламени…

Когда Зевс поднялся на ноги, он застал почти конец этого «избиения младенцев».

Толпы рыцарей, кольцом окружившие поверженного дракона, бродили на расстоянии, не решаясь атаковать. Те, кто решался — немедленно умирали.

Дракон затравлено вертел головой во все стороны, готовый немедленно отразить нападение.

Но нападение со стороны!

Зевс очнулся под самым крылом дракона. Здесь и поднялся. Лапы чудовища топтались вокруг него, обдавая нечеловеческим жаром. Горло Зевса спеклось, глаза слиплись и сам воздух, казалось, был раскален докрасна.

Не медля даже секунды, не ожидая, пока зверь заметит его и спалит потоком пламени, не думая и не надеясь, Зевс прыгнул вверх и вперёд, подстегивая себя праной!

Взлетел, как учил Дементор.

Всем весом он обрушился дракону на череп.

Со страшным скрежетом меч погрузился в кость, пронзая звериный мозг, кольчужную чешую и выходя через челюсть. Конвульсивно, животное дернулось и Мастер, отброшенный мощью сраженного им чудовища, вновь рухнул вниз!

Смертельно раненый, монстр раззявил зубастый клюв и даже успел забрать с собой на тот свет ещё дюжину подбегающих Игроков. Подминая их под себя, наваливаясь грудью и круша лапами. Глаза зверя мелькали. Он искал Зевса и хотел мести. Чтобы прыгнуть, придавить, растерзать… Но проползти и достать уже был не в состоянии. Издавая булькающие звуки, бестия бесполезно открыла кровавый рот. Но меч сидел в черепе крепко. Дракон смахнул хвостом-булавой последнего отчаянного Игрока, пронзив его доспехи, как банку жести…

Наконец, смерть овладела им полностью. Массивная туша медленно осела на человеческий пепел…

* * *

Примерно спустя минуту, пошатываясь, Зевс снова встал на ноги.

Удивительно, но он был цел, без единой царапины или сломанной кости. Обожженная левая рука чуть саднила. Многочисленные ушибы ныли, моля об отдыхе.

Вокруг пахло горелым человеческим мясом, к запаху которого, — вот проклятье! — все уже начали привыкать. Гигантская мёртвая туша летающего чудовища медленно остывала. Только костры, зажженные его пламенем, по-прежнему освещали тёмный, беззвездный мир.

Меч Зевса торчал в бездыханном теле дракона. Из челюсти — конец острия, из темени — рукоятка.

Зевс оказался безоружен, однако доспехи, те самые, что только что спасли ему жизнь, давили невероятно. Ему было тесно, душно, а главное, невозможно терпеть. Ведь мы победили? Верно!

Противник был мёртв, но ярость почему-то не проходила.

Оставшиеся в живых — ликовали. Что-то орали и хлопали друг друга от радости по плечам.

С огромным трудом, Зевс поднес руку к груди и, скользя обожженными пальцами по железу, с трудом расстегнул застежку. Потом другую. Панцирь покатился по мёртвой земле. К нему полетели поножи, шлем и наручи. Зевс грохнулся на землю и с неописуемым удовольствием начал массировать затекшие руки. Потом осмотрел ожог.

Было больно. Горячка боя ушла, и обожженная кожа пульсировала разрядами. Зевс знал — с переходом на новый уровень всё пройдет.

Однако… почему они так долго не переходят на следующий этап?

Ведь если победили — пора. В груди Зевса похолодело. Оставшиеся в живых Игроки считали себя прошедшими шестой тур Игры. Но так ли это? Зевс принялся считать и… вздрогнул. Ведь он сидел без меча!

В живых осталось несколько лишних Игроков. Людей вокруг было больше, чем необходимо. Уровень не пройден?

Похоже, ужасный факт осознал не только он один.

Радость, которая только что захватывала всех, стала вдруг медленно затухать.

Считая десятками, Зевс быстро пересчитал выживших. Оказалось, чтобы дойти до ровной сотни, ещё семь человек должны были умереть. Но врага больше не было. То ли Зевс излишне поторопился, то ли Игра стала слишком жадная до смертей.

Напряженно, Зевс осмотрелся по сторонам. Редкие улыбки пропали. Руки бывших союзников легли на мечи. Тёмные Мастера в полных доспехах и с двуручными мечами из отчаянных друзей мгновенно превратились в лютых врагов.

Взгляды вокруг — словно волчьи. Злобные очи бегают по собратьям.

На глазах Зевса Игроки оживились, начали собираться группами, объединятся и осматриваться по сторонам. Рубиться, слава богу, не начинали. Каждый из Игроков ждал первого хода. Ведь стать предателем нелегко.

«Как быстро радость оборачивается смертью, — усмехнулся Зевс. — Нет, определенно, Игры Смерти великолепны!»

Лимит времени по счастью в Игре отсутствовал. Есть Игроки, и есть мечи в их руках. Безоружным оказался лишь Зевс. Его чудесный двуручный клинок остался в челюсти дракона и вряд ли мог поддаться быстрому извлечению.

«И что всё это значит? — скривился Зевс, по-прежнему неподвижно сидя на собственном заду и массируя онемевшие предплечья. — Мне с кармой по жизни не повезло или просто дурень?».

— Убьём победителя драконов! — громко закричал в это время один из Игроков, поняв то же, что мгновение назад понял Зевс. — Он безоружен!

— И был слишком силен! — радостно воскликнул другой. — Опасный конкурент, если перейдет на следующий уровень!

Разумную идею обсудили и подхватили ещё несколько человек. Примерно десяток бывших союзников побежали к Зевсу, вытаскивая клинки.

Кряхтя, Зевс осторожно поднялся.

Несмотря на собственный мрачный юмор, он, конечно, пребывал в некоторой растерянности. Ведь это он поразил чудовище и спас многие жизни!

Но повод для убийства нашелся гораздо проще. Ведь Зевс был в одной полотняной рубашке и стоял без меча. Потом придумают повод ещё шестерым. Слепых в темноте прирежут, а может, еще кого. Причина есть, и значит, повод найдётся.

«А ты хотел похвал и благодарности с их стороны?» — спросил сам себя Зевс, глядя на приближающихся убийц.

— Хотел увидеть людей живыми, — прошептал он вслух, не понимая, что говорит сам с собой.

— Он что-то бормочет!

— Колдует!

— Убьём быстрее! Все вместе!

Ну что ж, вот и нашли второй повод.

Радостная толпа окружила его кольцом.

«Соратники, черт возьми, — беззлобно ругнулся Зевс. — А может, я поступил бы точно так же? Сам же сказал себе, что друзей больше нет…»

Он затравлено огляделся. Оставшиеся Игроки безучастно наблюдали за представлением.

«Выходит, все согласны с таким поворотом. Никто не сказал слова против. Никто не встал на защиту. А если кто и сочувствует, то все равно — не сделает ничего. Всем уже давно всё равно!»

Когда вокруг много смертей, ещё одна ничего не значит. Это «статистика», а не убийство.

Всё еще не веря, Зевс безучастно смотрел, как обступают его собратья. Самую страшную смерть он был готов принять от руки врага. Но смерть от «своих», да ещё набрасывающихся толпой на безоружного, была ему не ясна, непонятна.

В любом случае, выбора не осталось. Выбор сделали за него.

— Я не хочу убивать реальных людей, — крикнул он Игрокам, — но вижу, что людей вокруг нет. Я убил дракона, помните?

— Ты убил его, но ты единственный безоружный, — крикнули в ответ. — Где твой меч, убийца драконов?!

— Сейчас недоступен, — спокойно ответил Зевс.

— Значит, ты самый слабый теперь, — довольный смекалкой, крикнул другой наступающий. — А слабые должны сдохнуть!

— Мне не нужен меч, чтобы убивать, — возразил Зевс. Вспомнив, как менял зрение, он снизил свой голос на несколько октав. Глаза его вспыхнули светом, а волосы — запылали открытым пламенем. — Вы так и не поняли? Единственное оружие здесь… мы сами! Мечи, магия и прочие атрибуты — всего лишь проводники!

— Он несёт чушь!

— Прикончить!

Круг нападавших сжался, ловя добычу в капкан. Десять Игроков, мешая друг другу, кинулись на безоружного.

Зевс не стал подниматься в воздух. Это требовало больше праны. Меч каждого из врагов был нацелен на него. А значит, нечего было думать. Сверкнули молнии и прана, сорвавшаяся с его рук, пройдя по мечам, пронзила десяток несчастных через собственные клинки!

Семеро из них скончались мгновенно. От электрического разряда их сердца взорвались. Троих оставшихся Зевс только опалил, лишив сознания нечеловеческой болью.

Ровно сто Игроков как дым растворилось в воздухе, переходя на следующий этап.

Ведьма — Клыки во тьме

На новом этапе Ведьма стояла одна.

Одна и ещё тысяча соперниц.

Все Тёмные Мастерицы — а именно так они назывались сейчас по иерархии Игры, — были настроены к ней враждебно. К ней и друг к другу. Все ненавидели спутниц по пути Тьмы. Игра заставила не верить себе подобным. На новом этапе — все были против всех!

Либо ты добегаешь до финиша, либо тебя обгоняют. И ты не просто глотаешь пыль с ног победителя, но заканчиваешь свой путь на Земле. От таких мыслей мурашки скользили по коже. Пожалуй, ни к одной из стоящих рядом, не стоило поворачиваться спиной.

Ведьма, впрочем, была ничем не хуже ни одной из своих оппоненток. У каждой из них был шанс — один из десяти.

Без Зевса Ведьме было очень тоскливо. Вокруг стояли одни волчицы. Сплошь незнакомые, разве что по случайным встречам на прошлых уровнях и при прошлых «делах».

Волчицы?

Тысяча тёмных мастериц, по виду больше походила на вампиресс, вампирш. Причём не каких-нибудь упырей или вурдалаков, а на воспетых старинными книжными романами так называемых «высших вампиров», элиты и сливок, точно как в кино. Не из тех, кто идет в бой среди низшей нечисти — только-только обращённых вампиров, оборотней и ведьм, а из тех, кто стоит и смотрит. В общем, графьев и князей.

Кожа ее была белой как молоко. Очи пылали алым.

Потрогав языком зубы, она ощутила за губами клыки.

Волосы, чёрные, как агат, распущенные, сбегали к плечам.

На руках, вместо привычных длинных ногтей — острейшие, крепкие когти, способные разодрать ствол векового дуба. Ударом с размаха, с плеча и при этом не поломаться.

Точно вампирша!

Впрочем, на собственной внешности и личных ощущениях сходство с кровососами исчерпывалось.

Одета Веда была в просторное платье серого цвета, слава богу, не саван. Поверх грубой ткани, похожей на мешковину. Графья? Хм, пожалуй, что нет.

Плечи девушки облегал традиционный для Тёмного пути чёрный плащ, спадающий до лодыжек, но сделанный очень грубо, по всей видимости, из тонкого войлока, а не кожи.

Войлок? Мешковина? Ну, может не то и не другое — Ведьмочка слабо разбиралась в таких вещах, — но, в любом случае, выделка плаща и платья выглядела крайне примитивно.

Она поднесла руки к голове. Пряди длинных распущенных волос чуть схватывали за ушами простые и широкие деревянные заколки. Деревянные? Ведьма фыркнула.

На длинных, широких рукавах платья неизвестный мастер вывел красивые разноцветные узоры. Возможно, колдовские руны или геральдические девизы? Ведьма присмотрелась. О нет, всего лишь обычный растительный орнамент, причем очень знакомый …

Бог мой, это же что-то восточно-славянское, как картинка из оформления «Былин»!

Вязь вышитых цветочков и листиков спускалась от плеч к локтям. Являясь словно продолжением рук, спешила к самым кончикам рукавов, что заканчивались восемью лоскутами. «Тоже, наверное, что-то значит, — подумала Ведьма. — В Игре ведь нет мелочей!»

Так что же это выходит, она не вампиресса? Но кто?

Славянские мотивы в одежде никак не стыковались с романом Брэма Стокера и старыми мнемофильмами про кровососов, которых Ведьмочка в свое время насмотрелась выше подбородка.

Мир вокруг затоплял глубокий мрак ночи. Под ногами хрустели ветки, приминалась трава. Кроваво-красная луна, какую Ведьма никогда не видела в реальном мире под Куполом, озаряла широкую лесную поляну.

Свет Луны был ярким необычайно. Было светло как днем. Только спустя мгновение, Ведьмочка догадалась, что на самом деле на поляне темно и только её собственные глаза, приспособленные к лунному свету, способны видеть почти в кромешной тьме.

Впрочем, причем тут зрение? У Ведьмы оказался просто-таки дивный слух! Он ловил даже шорох полевых мышей, что возились в норках глубоко под поляной.

Все органы чувств ее обострились. Даже обоняние!

Ведьму окружал мир запахов, полный миллионов оттенков. Она чувствовала всё, что творилось в округе, даже закрыв глаза и заткнув уши, она словно бы видела то, что творилось на многие мили вокруг. Запах был настолько острым и разборчивым, что давал чёткую, контрастную картину мира со всех сторон. Объёмистую, будто сотни невидимых шпионов посылали Ведьмочке импульсы, сообщая все обо всем.

Ведьмочка прищурила один глаз. Итак, все «звериные» способности были развиты и умножены многократно. Но тёмная сила требовала особой энергии и только одна вещь в жизни могла стать для нее источником — человеческая жизнь.

То была вовсе не жажда крови, вовсе нет. То была жажда убийства и охоты, пробуждающей в собственной темной крови необъяснимые процессы, питающие чёрную мощь. Веда чувствовала непреодолимую тягу к человеческой жизни. Точнее, к поиску, слежке, броску и убийству живого существа.

Неожиданно, легкий ветер донес до неё вожделенный человеческий запах. Ничтожные эманации, неуловимые никем кроме тёмных охотников!

В десятке миль от места, куда закинула их Игра, находилась большая деревня. С ходячими бурдюками жизненной силы — людьми. Возможно, они были вооружены и могли дорого отдать свои жизни, но никому из ночных порождений не было до этого дела.

Жажда охоты буквально гнала её по лесу!

Не сознавая что делает, девушка вдруг прыгнула вверх и молниеносно перевернувшись в воздухе, ударилась головой о землю!

Вместо хруста позвонков и смерти, которые должны были постичь ее после подобного смертельного кульбита, она вдруг почувствовала себя совершенно иной.

В какие-то доли мгновений, нежную кожу пронзила шерсть, кости рук вытянулись, ноги, напротив, укоротились. Женские ногти стали ужасно толстыми, обратившись в настоящие костяные клинки, способные раздирать плоть на тряпки. Лицо стало плоским и вытянутым, рот наполнился чудовищными зубами.

Вместо Ведьмочки на земле стояла, отряхиваясь от влаги и листьев, огромная зубастая тварь!

Так вот кто она — звериный оборотень. Волк. Вервольф. Верне — волкодлак.

Точно! Славянские мотивы, значит. Ну что же, Игра, как и всякий плод человеческой фантазии ужасно вторична. Почти девяносто процентов Игр и мнемофильмов, когда-то виденных Ведой, основывалось либо на литературных произведениях, либо на мифологии.

Проходя сквозь этапы Игры, геймеры последовательно сталкивались с легендами Египта (например, мумиями), с арабскими сказками (например, джиннами), немецкими мифами (троллями и гоблинами) и так далее. Почему бы не быть славянским?

Разумеется, все это было стилизовано «под Игру» и боевой геймплей, но основой — оставалась мифология!

Кем тогда может быть враг?

Соловьем-разбойником?

Веда низко зарычала.

Ну, посмотрим!

Оттолкнувшись от земли, она сорвалась в стремительный бег.

Только начав скользить меж деревьев в волчьем обличье, Ведьма вдруг осознала, что вокруг неё стелется не просто лес — а глухая, непролазная тайга. Хвойные деревья, гигантские, почти стометровые кедры, ели, пихты, а также «небольшие» по сравнению с ними сосны высотой всего в десять-пятнадцать метров.

Если Веда и видела когда-нибудь настоящую глухомань — то только сейчас.

Снег скрипел под ее когтистыми лапами, колючие, застывшие от холода ветки расступались. И как она простояла под этими деревьями в одном легком платье? Мороз наверняка стоял сильный, раз снег скрипел словно половица.

Вероятно, выдержать холод помогли способности волкодлака. Между прочим, в случае обратного перевоплощения она, возможно, вообще окажется голой. Причем среди сугробов. Интересно, а что стало с её «нарядным» платьем в растительном узоре?

Кажется, вдрызг порвалось. Веду настолько захватил процесс личного «преобразования», что на потерю одежды в тот момент она даже внимания не обратила! Но сейчас вспомнила — да, платье и плащ разодраны в клочья.

Что же, печально. Если наесться мяса досыта, можно вновь превратиться в человека. Конкретно — в голую девушку, перепачканную в крови с головы до ног, посреди заснеженной тайги. Зашибись!

Впрочем, думать об этом было рано. Вполне возможно, перевоплощаться вообще не придется. Ведь уровень может быть пройден в образе волка, так?

Десяток миль по непролазным таёжным тропам являлся ничем для животных в людском обличье. Кто-то бежал на своих двоих, кто-то взмывал в ночное небо летучей мышью, вороной, совой или беркутом. Кто-то мчался медведем, куницей, лисой, барсуком, кошкой, соколом, кречетом, коршуном и даже причудливым «лесным леопардом», сиречь здоровой пятнистой рысью с кисточками на ушках.

Славянщина, блин!

Ветер мягко трепал перевоплощенной Ведьмочке густую холку. Лапы бесшумно пригибали высохшую сухую траву под снегом, делая гигантские скачки от сосны к сосне с такой частотой, что волчьи ноги сливались в размытые тени. Она почти парила над землёй, ощущая в теле невероятную мощь.

Холмы и канавы, заваленные деревья и частый кустарник, глубокие сугробы и бурелом не были для волкодлака преградой. Стволы мелькали как частокол. Периферийное зрение, в то же время, фиксировало бег других Игроков. Их было много — тысяча. Тысяча голодных животных. В основном, кстати, как раз волков, все остальные были скорее исключением.

Вот это действительно, силища! Тысяча хищников, порвут любую деревню в ошметки, не дай бог ей встать на пути. Похоже, сегодня людям не повезет.

Чаща, тем временем, «кричала» ночными шорохами. Если бы Ведьма остановилась, она, возможно, была бы поражена удивительными видами, звуками и таинственными ароматами, которые наполняли собой тайгу. Но в ушах её свистел ветер.

«С какой же скоростью мы несёмся? — мелькнула мысль. — Ни одно настоящее животное не способно лететь по чаще так быстро». Ведьмочке трудно было определить во время бега собственные размеры, но тот факт, что в момент перевоплощения, ее руки удлинялись, морда вытягивалась, а платье лопнуло, было легко заключить, что она больше обычного природного волка как минимум раза в два. А то и больше!

Тем временем, пихты и кедры стали раздаваться в стороны, и через несколько огромных скачков, Ведьмочка со всей стаей вылетела на обширный подлесок, поросший сухой полынью и низкорослым кустарником, присыпанным белым снежным порошком.

На противоположном конце подлеска стояла небольшая деревня — как раз то, чего Ведьма боялась больше всего. Десять миль, отделявших ее от «тёмных» были пройдены почти молниеносно. Ведьму даже не мучила одышка. Мощь оборотней просто потрясала!

Но впереди, в домах и между домов бродила добыча. Забыв об удивлении, страхах и возможной опасности, звери потрусили вперёд.

«Но что же делать с людьми? — думала Ведьмочка, мягко переступая с лапы на лапу. — Убить? Так просто? Пусть даже не настоящих?»

Система не могла позволить играть свободно. На этом уровне снова должна была погибнуть большая часть Игроков. Это значило, что деревня и зов инстинктов, призвавших сюда оборотней, в этот миг и час были созданы Игрой совсем неспроста.

Мастерицы разбрелись по деревне в поисках жертв. Некоторые — обернувшись обратно в человека. Как и ожидала Ведьмочка, все «обратившиеся» становились голы и ступали босыми ногами по холодному снежному накату, покрывающему дорогу между домов. Ведьма не поняла, зачем некоторые «подруги» вернулись в человеческий облик. Не хотели есть человечину? Ну, возможно. Но «не есть» можно и оставаясь волком.

Тогда зачем?

Мотивы спутниц выяснились скоро. Став людьми, немногочисленные перевоплощенные девушки вернули себе человеческий рост. И стали заглядывать в окна.

Все дома, однако, оказались заперты на засовы. На узких убогих улочках не было ни души!

Однако внутри домов уверенно теплилась жизнь. Это ощущалось, ведь каждая из ночных охотниц чувствовала тепло и жар очагов. Заглядывая в открытые окна, оборотни видели лишь зажженные свечи на убогих деревянных столах.

Аромат человека — запах мяса, раздирающий ноздри, стоял столь сильный, что невозможно было терпеть. Однако что-то сбивало Ведьму и окружающих мохнатых тварей. Ни одна из них, не могла поймать след.

Может магия?

Ведьмочка глухо зарычала, словно урчащий мотор. Где же люди? Неужели чутьё подвело? Горящие свечи на подоконниках уже доползали до блюдец и чаш, на которых стояли. Но все же ГОРЕЛИ, а значит, их зажигали совсем недавно, быть может, около часа назад…

Сердце тревожно заколотило в звериную грудь, дыхание захватило от острого предчувствия.

Тук-тук, тук-тук.

На крышах домов, защищенных магической сферой, сверкнули человеческие кольчуги, шишковидные шлемы, круглые щиты. Сотни воинов и крестьян, а также необычных людей в широких грязных рубахах, спрыгнули вниз и окружили длинную улицу.

Ведьма, уже почти ожидавшая чего-то подобного, зарычала громче и медленно попятилась назад. Поздно — ловушка уже захлопнулась.

Отступая, животные лишь упирались друг другу в спины, сталкивались хвостами. Им некуда было отступать.

Вспыхнули огни. Удивительные люди в длинных грязных рубахах, возглавлявшие вооруженную толпу, выдвинулись вперёд. Как и перевоплотившиеся «волчицы», они были босы. Поверх тел, прикрытых лишь легкой тканью, висели тяжелые цепи, вериги и массивные, грубые кресты. Сквозь дыры в одежде виднелось тощее тело. Люди в рубахах были худы до безобразия. Длинные, седые бороды, спускавшиеся почти до пояса, спутанные, грязные волосы и гнилые зубы также не украшали.

«Юродивые», — догадалась Ведьма, — Так вот значит что! Вовсе это не языческие былины. А куда более поздняя «мифология». Христианские святые уничтожают волчих оборотней, нападающих зимой на деревни!

Один из юродивых вышел дальше остальных. В руках его светилась огромная тяжелая книга в массивном деревянном окладе, украшенном грубыми нешлифованными самоцветами. Они вспыхнули световой магией! Этот свет ослеплял глаза, был противен ночному зрению. Огонь свечей или пламя костром оборотни выносили с легкостью, но магический свет являлся совсем иным.

В руках воинов в кольчугах, замерших за спинами уродливых старцев, застыли длинные рогатины и короткие «степные» копья, предназначенные больше для метания, чем для укола. На поясах «воинов» вместо старинных русских прямых мечей висели кривые «татарские» сабли. Ведьма поняла. Точно, перед ней находился не древний славянский эпос, а более поздняя версия восточно-европейской мифологии. Век тринадцатый-четырнадцатый, должно быть.

— Кто вы? — напрямую спросила одна из Мастериц в обличии человека. В звериной шкуре оборотни не могли использовать речь, но говорили друг с другом мысленно. Говорящая была именно человеком. Она закрывала обнаженные груди руками, топталась голыми стопами по снегу, но спрашивала понятно, громко и внятно.

Однако ей никто не ответил.

— Кристиане! — прокричал один из юродивых, обращаясь к своим бойцам. — Небесный отец наш даровал сегодня нам добычу! Низвергнем же нежить, словно не было её никогда!

— Низвергнем, братья мои! — пылко прокричал другой, потрясая веригами. — Убьем их всех!

С этим криком — время слов завершилось.

С дикими криками, масса людей обрушилась на оборотней, зажатых на единственной улице со всех сторон. Немногочисленные летающие тёмные Мастерицы (почти несколько сотен) немедленно взмыли в небо. Часть из них сшибли стрелы и камни, пущенные человеческими лучниками и пращниками, всё ещё остававшимися на закрытых «щитами» крышах. Но часть из летунов спаслась бегством и это, пожалуй, хуже всего подействовало на оставшихся оборотней. Это звучало, как зачитанный приговор. Если хищные птицы, составлявшие около четверти всех Игроков, сумели спастись, то все остальные были обречены на полное истребление…

Ведьмочка внимательно наблюдала за тем, как разворачиваются события. Зрение и слух её усилились в десятки раз. Но понять к чему движется вся картина, было возможно и человеческими глазами. Люди, устроившие ловушку, не использовали оружие, и столкновение с Тёмными не превратилась в сражение мечей и клыков. Бегом растекаясь вокруг Мастериц, люди выстраивались в определенном порядке. Первый ряд занимали воины в кольчугах, со щитами и рогатинами в руках. Второй ряд — юродивые с предметами, от которых истекал обжигающий зверей свет. За ними толпились крестьяне.

Ослеплённые исходящими от книжных окладов лучами, оборотни пытались атаковать! Один из старикашек вскинул над головой книгу. Пространство вокруг озарилось пронзительным, ослепляющим светом!

Под жуткими парализующими лучами, Мастерицы рухнули на колени. От былой ярости и жажды крови не осталось даже следа.

— Каждый, кто обратит свой взор к Свету, да будет прощён! — произнес вождь «святых» твёрдым, гулким, почти утробным голосом.

От тел Мастериц, тем временем, в небеса исходило тёмное полупрозрачное пламя. Это их грешные души — выпаривались под действием священных лучей. Оставленные тела — волков, куниц, рысей, медведей и не обратившихся женщин — оседали на землю одно за другим.

Сначала, лучи воздействовали на тех, кто оставался в лике животных. Катаясь по земле, оборотни снова принимали в человеческий вид и только потом, превратившись обратно в прекрасных девушек, падали на колени и «истекали» душей.

«Какая жуткая смерть!» — подумала Ведьма.

Сама она, не в силах устоять на ногах, уже обращенная обратно в человека, как подкошенная брякнулась на колени.

— Прости, прости, — услышала собственный невнятный шепот. — За всё… За Тёмный Путь … за жажду плоти …

И тут же — в ней словно распрямилась пружина.

Кровь и плоть! Разве ответ не в этом? Подумав так, Ведьма вонзила ногти в собственные ладони. Брызнула кровь. И, о чудо, наваждение вдруг прошло!

Она слизнула собственную кровь с языком. Глаза вспыхнули пламенем! За что простить прощения? За Игру?! За то, что посмела выжить? И убивала тех, кто ей угрожал?!!

С кряхтеньем, она поднялась и гордо выпрямилась во весь рост. Возможно, лучи могли подчинять. Но убить или сжечь они были не в состоянии.

Мгновенно, снова не осознав как, сотрясаясь от вернувшейся ярости, Ведьма переметнулась!

Шерсть ее ощетинилась, морда оскалилась, острые зубы сверкнули.

Увидев Веду, стоящую совсем близко, удивлённый защитник веры, в ужасе отшатнулся. Опустив магический талмуд, ставший вдруг бесполезным, он взмахнул рукой в ее сторону, указывая на смутьянку дрожащим пальцем.

Священники во втором ряду расступились. Вместо них ближе к первому ряду, в котором напряженно застыли латники, стали продвигаться чумазые крестьяне с вилами и топорами в руках.

Человеческая толпа, размахивая оружием — воины и пахари вперемежку — взяла Ведьму в кольцо, чтобы накинуться скопом, с разных сторон. Логика священников и их гончих собак оказалась простой: если зверь не раскаялся, не издох под лучами священной магии, покаянием ему станут лезвие топора в позвонках и ржавые вилы в сердце!

«Ну, уж нет! Только не в этот раз!»

Звериный вой Веды огласил окрестности леса.

«О, дети ночи! — звенело в этой оглушающей дикой песне. — Плоть человека зовет ваши зубы! Кровь человека напоит ваши клыки!»

Крик Ведьмы вырвал, наконец, Игроков из волшебного забытья. Леди ночи встали с колен и ударились в землю, обращаясь в могучих животных.

И бросились на врага!

Ким — Плащ и кинжал

Ким привычно осмотрел своё снаряжение, изучил одежду, мельком скользнул взглядом по прилегающему ландшафту. В отличие от большинства своих друзей акробат всегда уделял много внимания деталям. Игра с каждым разом раздражала его всё больше. Но львиная доля этого раздражения была связана не с проблемами выживания (вернее, не только с ними), но с многочисленными неувязками, которые все чаще поражали Кима на каждом этапе Игры.

Впрочем, именно в этот раз местность Кима не занимала.

Он был на шестом этапе и уже сам факт выживания в Колизее радовал его сверх меры.

«Игры смерти как раз по мне! — уверенно думал Ким, поднимаясь. — Давайте сюда всю вражескую братию, устроим битву веков. За свою шкуру с этой Игры я дорого возьму, обещаю. Кровью, никак иначе! Ведь я своей банде обещал встретиться ещё раз! А слово не ветер, его надо выполнять… За все мне ответите, сволочи. За каждый проклятый день!»

Ким перестал воспринимать Игру, как игру. Страха смерти уже не осталось. Азарта тоже. Это было обычной ЖИЗНЬЮ. Жуткой, как у солдат на войне, но самой что ни есть настоящей. Удивительная яркость и насыщенность местных виртуальных миров была даже приятней забытой «реальной» жизни. Такой далекой, почти искусственной с её вечной суетой и смешными заботами, с нудным бытом и великими трагедиями, которые на самом деле не стоили и гроша.

«Чем Игра хуже жизни в нашем маленьком, покорёженном мирке-резервации? — убеждал себя Ким. — Кто возьмет смелость поставить черту между реальностью и выдумкой программистов? Да и что реальнее, в самом деле?»

Древние философы, которыми в начальных классах зачитывался школьник Ким, не зря говорили: «Вселенная это то, что дается нам в ощущениях». И если ощущения ничем не отличаются друг от друга, это говорит о многом.

Что реальней? Виртуальный мир, грозящий болью и смертью каждую минуту? Или явь с обязательным дневным сном и запланированным полдником из обезжиренных, экологически чистых продуктов?

Ким с презрением фыркнул.

На новом уровне на теле акробата находилась ничем не выдающаяся одежда состоящая из широких штанов и рубахи с длинными рукавами. И то и другое было светло-коричневого оттенка. Более интересным оказался плащ, темно-сиреневый, с серебристой каймой. Голову украшала красная повязка-накидка, закрывавшая сразу половину черепа — лоб, темя, затылок, макушку и виски. Волосы скрывались под повязкой полностью. Только сзади, на плечах болтались две тонкие косы.

Косы?

Ким быстро провел руками по голове, словно убеждаясь, что не глючит, потом по всему телу, вверх и вниз.

На поясе висели два длинных клинка, на первый, поверхностный взгляд совсем простых. Но только на первый взгляд.

Клинки были крепкими и широкими, с открытыми гардами по типу кинжальных. Такие было легко перехватывать, вертеть ими, как булавами жонглера. Длина оружия оказалась невелика — нечто среднее между мечом и очень длинным кинжалом, однако, слишком тяжелым и мощным. Но главное — Ким чувствовал в новом оружии магическую энергию. Пульсация ощущалась не только при прикосновении к рукояти, но даже тогда, когда клинок просто висел на поясе и Ким его не касался. Оружие явно было «заряженным», вот только чем именно, Ким не знал.

Недолго думая, он извлек оба клинка, помахал вразнобой и сразу всё понял: делаешь одно движение, но клинок вместо этого… словно делает три! Скорость вращения смазывала видимость — полет мечей или если уж говорить откровенно — сабель, буквально размывалось. Собственный глаз не успевал даже уловить это стремительное вращение, а значит, подумал акробат, не успеет и чужой!

Все это было неплохо. Напрягшись, Ким порылся в памяти и вспомнил название следующей ступени, которую он должен был занять на этом уровне согласно «серой иерархии» — Асассин!

— Гм, не дурно, — сказал Ким вслух, комментируя вновь приобретенное умение. — А ну-ка, теперь ускоримся.

Правый клинок, абсолютно сам, едва уловив задуманное акробатом движение, сделал ловкий выпад, сопровождая его обманным финтом. Движение клинка и тела как будто слилось на грани видимости. Если бы обычный человек из «той» реальности с куполами и школой смотрел на происходящее, он бы просто НЕ ЗАМЕТИЛ столь замысловатого движения. Разве что — увидел Кима сначала в одном месте, при начале атаки, и только потом — в самом конце движения, когда клинок торчал бы у него в горле.

Ким огляделся.

Солнце упорно клонилось на закат. Акробат уже видел в Игре рассветы и полудни, но вот закат, пожалуй, наблюдал в первый раз. Тот отливал фиолетово-синим.

Стоящие вокруг Игроки утопали в мягкой траве по голень. Опять большое луговое пространство с перелесками до горизонта и замок-башня на острове посреди неширокой реки. Глухое средневековье?

По ходу, да.

В отличие от мира, в котором Ким встретил Зевса и Ведьмочку, в обличии мумий штурмовавших некую цитадель, новая «твердыня» представляла собой именно феодальный замок, а не большую военную крепость.

Стен в замке практически не было, и он целиком состоял из нагромождения башен, наползающих одна на другую. Замок был существенно выше «крепости мумий», но занимал значительно меньшую площадь. По большому счету он представлял собой именно гигантскую башню-небоскреб, к которой приткнулись со всех сторон около десятка таких же башен-соседок. Стиль был до ужаса готический и несколько даже мрачноватый.

«Тяжеловатая архитектура», — заключил Ким, вздохнув.

Даже самые ближайшие к Игрокам узкие окна-бойницы находились никак не ниже тридцатиметровой отметки высоты. На самой высокой башне (если Ким правильно помнил — на «донжоне»), в метрах в ста пятидесяти над землёй, развивался серый лоскут ткани, который, видимо когда-то был знаменем. Рваная цветная тряпка гордо реяла над замком, обозначая, возможно, её феодальную принадлежность, династическую партию или религиозные убеждения. Эта тряпочка почему-то бесила. При взгляде на неё начинала болеть голова, но взгляд отвести было почти невозможно. Игра как будто внушала Киму, что он ненавидит это цветное полотнище. Ким задумчиво потер лоб.

«Неужели это и есть наша цель?» — удивился он.

Посоветовавшись с ближайшими Игроками, акробат без труда выяснил, что вражеский стяг причиняет страдания большинству из опрошенных им товарищей. Со способностью Игры воздействовать на психику и подсознание были знакомы все выжившие Игроки. Поэтому прогрессирующая боль при взгляде на знамя никого не удивляла.

Но вместе с болью росла и концентрация бешенства.

Уже через десять минут Ким не мог думать ни о чем кроме флага на цитадели. Голова просто раскалывалась, а уровень ярости зашкаливал. Соседи становились всё более раздражительными, в паре мест даже зазвенели клинки. «Со всем этим нужно что-то срочно делать», — немедленно решил Ким.

Разбившись на небольшие, хаотически составленные отряды, Игроки стали обсуждать предстоящую задачу. Ничего умного впрочем, никто пока не придумал. Да и что можно было придумать «осаждающей армии» не имеющей ни командующего, ни осадных орудий, ни даже лестниц или крюков? Многие Игроки просто валялись на траве, пытаясь то ли сном, то ли бездельем, то ли медитацией заглушить нарастающую боль.

Закон Игры прост — на каждом уровне погибает большинство претендентов. В данном случае, прикинул акробат — из тысячи окружающих его Асассинов, должно остаться человек сто, то есть ровно одна десятая.

Будут ли это сто человек, которые первыми дотянуться до штандарта?

Или это будут просто сто выживших?

Может быть, замок взять невозможно и выживут те, кто просто вытерпит боль, которая усиливается с каждой минутой?

А может, напротив, надо встать и уйти подальше от Замка и дьявольского штандарта? Те, кто сбежит — спасутся от боли. А остальные — погибнут.

Вариантов, в общем, имелось много. Но это если много думать о них. Игра, обычно представляла простые ребусы, правда истребительного, а в какой-то мере издевательского свойства.

Значит — нужно просто захватить этот поганый штандарт.

Большинство, наконец, дошло до этой простейшей мысли. Игроки, лениво зевая, поднялись с травы. Никто не спешил расставаться с жизнью и лезть на высоченные башни. Все оттягивали время, как могли. С другой стороны, стать сто первым не мечтал никто…

Наконец, один самый ретивый из Игроков закричал:

— Ну что за штандартом?! Сколько можно тянуть? Если боль усилиться, мы и клинок поднять не сможем!

— Ну, так иди вперед, чего дрейфишь? — издевательски засмеялись рядом. — Стать первым слабо?

Активист стушевался.

Ким сорвал травинку, прожевал. Потом сплюнул и быстрым шагом затопал к крепости.

— Пофиг! Нас рать!

Если никто не решиться и правда, скоро от головной боли даже разговаривать не смогут.

За ним, словно подстегнутые стыдом (а может, страхом опоздать и оказаться последним), пошел сначала один Игрок, затем второй и вот уже несколько десятков самых отчаянных и отважных бросились к огромным башням.

Ким бежал в первой десятке. Один за другим, несколько человек все же обогнали его. По этому поводу акробат только усмехнулся. «Дурной пример заразителен», — подумал он. Впрочем, не смотря на кривую улыбку ему было совсем не смешно.

«Каким образом мы залезем на башню?»

Чутье подсказывало, что для Игроков на девятом уровне это вполне возможно. Ни один обычный человек не смог бы пролезть по отвесной стене сто пятьдесят метров — на такой высоте он и дышал бы с трудом. Но ускоренная реакция, острые лезвия мечей, вполне способных воткнуться в щели кирпичной стены, и, наверняка, значительно большие силы и выносливость могли сделать для Асассинов возможным то, что для других было невозможно. Скоро, это косвенно подтвердилось.

Одним из первых Ким прыгнул в реку, запоздало вспоминая, что пловец из него в реальной жизни совершенно никакой. Топорик, как говорят, плыл бы лучше. Но в Игре, разумеется, Игроки плавали как олимпийские чемпионы. По крайней мере, на этом уровне. Сил было хоть отбавляй, и даже не умеющие держаться на воде, махали руками, плескали ногами в три раза быстрей обычного человека. Они быстро переплывали небольшой ров.

Ким открыл глаза уже в воде, прислушиваясь к ощущениям. Лёгкие явно были натренированы на десяток минут кислородного голодания. Во всяком случае, с момента прыжка в воду Ким не сделал ещё ни одного вздоха, но никаких болезненных симптомов в лёгких не ощутил. Вероятно, он мог вообще весь путь проплыть под волнами. Решив поставить эксперимент, акробат камнем погрузился с головой в воду. Странно, но ощущения продолжали быть очень комфортными.

«Что-то слишком легко», — раздумывал Ким, глядя на стайки проплывающих речных рыбок. Вода в реке была чистая и прозрачная. Ясно, не стоящая, а проточная.

«Рыб-то сколько! — удивился Ким. — И как все камышом не поросло? Интересно, пираньи есть? Логика у разработчиков ещё осталась или здесь речные мурены с акулами будут?»

Логика у разработчиков, слава богу, осталась. Пираний не было, по крайней мере, никто не кусал. Ким только заметил на дне гнилые колья на дне реки. Возможно, когда уровень воды был пониже, кольями было усеяно всё дно — из оборонительных соображений, разумеется. Но время брало своё, и большая часть обструганных брёвен давно сгнила. Ржавые пики торчали ещё реже.

«Это я с разбегу прыгнул, не подумав, — Ким попытался покачать головой в воде. — Что было бы, кабы вода стояла ниже? Ткнулся бы переносицей в острие. Неслабый прикол насадить себя лбом на пику! А, вот и скелеты, когда-то попавшие на колья или просто утонувшие… Хотя кто будет просто так лезть в реку возле самой стены замка? Не купаться же».

В воде, между тем, замелькали тонущие стрелы. Похоже, обитатели башен всё же оценили попытку нападающих Игроков и соблаговолили как-то ответить на нападение. Разнообразные снаряды — стрелы, камни, арбалетные болты и даже куски кирпичей, посыпались градом из узких окон и через края стен и её «зубьев». Ров окрасился первой кровью. Пронзённые Игроки, не успевшие доплыть или только спускающиеся в воду, барахтались во рву.

Необычные силы, позволявшие Асассинам надолго задерживать дыхание, бежать и плавать быстрей обычного, всё же оставляли их людьми. Тонкая стрела с маленьким тонким пятиграммовым наконечником легко прошивала сверхсильные мышцы, и забирала жизни так же легко, как у всех прочих.

Как и положено при осаде, мост в замок был поднят. Ров оставался единственным способом взобраться на стену и приступить к миссии. Безжизненные тела всплывали в воде всё чаще. Погибшие уже мешали переправляться живым. Вода постепенно становилась всё более грязной и мутной. Запас кислорода медленно, но неотвратимо заканчивался, Ким быстрее заработал ногами и руками. Окончательно потеряв видимость в окровавленной воде, он со всего размаху врезался лбом в стену крепости и, наконец, почувствовав жажду воздуха, всплыл на поверхность.

Тупая боль и ощущение повреждённых позвонков пришло мгновенно. Закричав, Ким выпустил из легких последний кислород и резко дернулся, пытаясь увидеть своё плечо. Из него торчала стрела. По счастью для Кима, рана казалась не страшной, во всяком случае, акробат продолжал контролировать свое тело и сознания не терял. Однако, острая горячая боль обжигала плечо и спину. Со злостью выдернув стрелу из раны, Игрок выругался и, посмотрев на кусочек мяса, оставшийся на железном наконечнике, отбросил вражеский снаряд в сторону. Кровь хлынула из плеча ручьем.

«Вот чёрт, — вспомнил Ким, пытаясь закрыть дырку в плоти рукой, — стрелу же нельзя просто так вытаскивать из раны, а уж тем более вырывать с мясом. Да я же сейчас весь кровью истеку!»

Между тем, стрелы защитников продолжали падать вокруг всё чаще и чаще. Возможно, кто-то наверху начал специально выцеливать Кима и других бойцов в сиреневых накидках, которых становилось вокруг все больше. Такое положение, разумеется, акробату совсем не нравилось. Чтобы стать менее заметным, он сорвал свой яркий идиотский плащ.

Ну вот, хорошо. Стрелы, кажется, стали падать вокруг чуть реже. Асассинов находилось вокруг до чёрта — и все в плащах. Так что лучники подсознательно выцеливали более яркие и крупные цели, нежели Ким, сразу ставший «маленьким» и довольно незаметным в коричневой куртке и штанах. И все же «маскировка» была так себе. От случайной стрелы Ким был вовсе не застрахован. Да и стрелять в чувака без плаща никто не запрещал. В принципе, как и все прочие Асассины, акробат был виден под стенами замка как на ладони.

Сырой гладкий камень стены не позволял ему зацепиться и спокойно перевести дух. Чтобы оставаться на плаву акробату приходилось одновременно работать руками и ногами. Ни о каком бое или попытке защищаться от падающих сверху стрел в такой ситуации не шла.

Одновременно, Ким медленно истекал кровью. Тупая боль в голове от удара о камень здорово давила на нервы. «Интересно, — задыхаясь, подумал Ким, как долго я ещё протяну? — Раньше следующую стрелу словлю или просто сдохну от кровопотери?» Времени у него оставалось, возможно, не более пятнадцати минут. Потом тело охватит тягучая слабость, а сознание начнет погружаться в горячий туман. Учитывая, что он находился в воде, это было чревато тяжёлыми последствиями.

Товарищи в реке, пронзенные стрелами, десятками уходили под воду. Тела их плавно нанизывались на подводные пики. Кто то из раненных захлебывался кровавой водой. Во рвах начиналась жуткая толчея. Тонущие мертвецы мешали выныривающим живым, плывущие живые толкали на дно раненных и убитых, не разбирая.

Сделав над собой страшное усилие, Ким вытащил один из клинков и воткнул его в стену меж кирпичей. Клинок, словно почувствовав уверенную решимость раненного хозяина, вдруг вспыхнул призрачным светом. По рукояти побежала энергия, ладонь обдало жгучим холодом. Широкий и толстый меч, был все же относительно длинным, чтобы войти меж кирпичей полностью. Однако же он ВОШЁЛ, погрузившись в застывшую смесь, скреплявшую кладку практически полностью. Из поверхности торчала только сама рукоять и кусок лезвия сразу за гардой! «Так вот, значит как, — удивился Ким, — не зря нам выдали такое оружие. Взобраться наверх, учитывая силу Игроков, будет, возможно, не так уж сложно. Впрочем, сто пятьдесят метров по вертикали — это жесть. Но где наша не пропадала?!»

Не раздумывая более ни секунды, Ким выхватил второй меч и воткнул его рядом с первым. Надавил, глубже погружая в стену. Потом подтянулся из всех сил, проклиная раненное плечо. Вытащил из стены правое лезвие и, удерживаясь на левом одной рукой, вонзил первый меч ещё выше. Вырвал «нижнее» лезвие из камня, снова подтянулся — уже на одной руке. И снова вонзил.

Затем ещё раз и ещё. Все — на одних лишь руках. В принципе, Ким, мог бы проделать подобный фокус и в «реальном» мире (правда, без втыкания мечей в камни). Его тело было легким, при этом натренированным. Тяжелые силачи вроде Дементора были на подобное неспособны. Подумав об этом, Ким с опаской обернулся. Но всё было хорошо. Его товарищи, вне зависимости от роста и массы, увидев пример бойца, карабкающегося по отвесным стенам, теперь дружно ползли наверх. Они вонзали оружие в стены и вытягивали себя из воды.

Ким не был удивлен. Сила любого из Игроков на этом уровне всё же превосходила реальную физическую мощь обычного человека во множество раз.

Иногда, Киму удавалось зацепиться подошвами сапога за щель, выбоину или отверстие, оставленное собственным мечом. В этом случае давление на руки немного спадало.

Стрелы продолжали лететь вниз, сваливая упорных скалолазов одного за другим. Но все же, воины медленно продвигались. Стрелков, вероятно, на башнях стояло немного. Целясь, защитники высовывались из окон-бойниц и метали стрелы. Делать это им было явно неудобно, поскольку стрелять нужно было вертикально вниз. При этом, подняв голову, Ким заметил потрясающую деталь. Защитники «работали в парах». Один целил из лука и высовывался из бойницы почти полностью (даром, что нападавшие не имели собственных лучников и ответить огнём не могли). А второй хватал его за пояс, цеплялся за вероятный упор возле окна и удерживал, таким образом, напарника-стрелка на весу.

Хотя ситуация была жуткой, Ким позволил себе усмехнуться. Голь на выдумку хитра. Кулибины, блин!

Присмотревшись, он заметил ещё кое-что.

Стрелки, высовывающиеся из окон, были очень хорошо видны. Ким легко смог определить, что замок защищают вовсе не люди. Во всяком случае, не обычные люди. Существа в бойницах были длинноухими, с большими, вытянутыми глазами!

Эльфы?

Подтягиваясь на клинке, Ким засопел от натуги.

Да нет. Скорее, не эльфы, а Светлые альфары из кельтских легенд, раз речь идет о мифологии, а не о литературных сказках. Эльфы-лучники, как известно, были придуманы профессором Толкиеном, и в «оригинальных» народных сказаниях представляли собой маленьких безобидных существ. Кажется, даже летающих.

А вот альфары — были вполне себе боевой «полноразмерной» расой, способной навалять смертным по первое число.

В данный момент, впрочем, эти факты значения не имели. Лично Киму было глубоко по барабану, чья стрела войдет ему в темя — фэнтезийного Леголаса, или альфара, придуманного диким пиктом в горной Шотландии. Вдобавок те защитники, что стояли на самом верху, были облачены в броню полного костюма и шлемы. Похоже, тем кто доберется до самого верха, грозила рукопашка.

Спасало только то, что ублюдкам с луками было неудобно стрелять из бойниц прямо под стены. Должно быть, выворачивались из себя, бедолаги. Да и мишеней, слава богу, хватало.

Пока Ким прикидывал минимальный угол, необходимый стрелкам для того, чтобы нашпиговать ползущих «сиреневых» железом, стрелки и сами догадались, что обстрел из луков выходит не вполне удачный с точки зрения статистики раненых и убитых.

Из окон верхних этажей прямо по стенам потекла горящая чёрная жидкость.

«Неужели сырая нефть? — удивился Ким. — До керосина, вашу мать, ещё не додумались в своем поганом игровом средневековье?!»

Несколько человек, кто-то ниже по стене, кто-то выше самого Кима, с дикими воплями полетел назад, в реку, прямо на подводные бревна-пики. Тела падали вдоль стены, кувыркаясь, сиреневые плащи и светло-карие одежды, облитые нефтью, пылали как фейерверк!

Впрочем, все это было бесполезно. Облить огнем защитники могли только тех, кто полз под бойницами. Как только первые из обожженных рухнули вниз, большинство Игроков, медленно перемещаясь вдоль башен, ушли с линии «стоков» и стали ползти по стенам как прежде, страшась лишь попадания стрел.

Постепенно, теряя людей, линия ползущих достигла уровня первых бойниц. Поглядев вниз, Ким присвистнул. От поверхности рва его отделяло почти тридцать метров, пройденных всего за несколько минут. Его опасения ползти сто или сто пятьдесят метров по вертикали тут же исчезли. Нападавшим вовсе не надо было подниматься так далеко наверх. Достаточно было дойти до первых бойниц! Этажи в башнях, наверняка, соединялись переходами и со способностями Асассинов к фехтованию, в возможности пройти сквозь ряды «живого» и «убиваемого» противника Ким не сомневался.

И правда, первые добравшиеся до бойниц бойцы стали немедленно прыгать внутрь. Защитники с луками как выяснилось, были рассажены очень редко и многие бойницы вообще не охранялись. Выбив остекленную раму и вырвав железную решетку с толстыми прутьями, товарищи Кима — настоящие монстры физической силы и скорости, исчезали внутри. Обстрел почти немедленно прекратился. Поняв, что одними стрелами периметр не удержать, защитники, вероятно, стали концентрировать усилия на сражении внутри башен. Однако, Ким … не спешил.

Штандарт, развевающийся на самой вершине, как прежде оставался главной и единственной целью. Истребление защитников замка было вовсе не обязательно!

Посмотрев на немногочисленных, оставшихся на стенах Игроков, Ким буквально бросился вверх по стене.

Наперегонки!

Ползли оставшиеся «умные» асассины действительно очень быстро. Ни один нормальный человек не выдержал бы подобного «скоростного» карабканья по отвесным стенам. Поднимаясь, Ким поднабрался опыта и теперь полз по стене стремительно, как заправский паук. Мечи втыкались, а руки подтягивались на автомате, уже отточенными, заученными движениями. Но его конкуренты не отставали. Наконец, вперед вырвались двое. Самые легкие и тонкие, оказались лидерами невероятной гонки. Ким и ещё один худой, невысокий Игрок. Мир словно исчез. Ким и его противник часто переглядывались, на протяжении почти получаса они видели теперь только друг друга.

Сто метров оставалось за ними. И, наконец, долгожданные сто пятьдесят!

В замке бушевала схватка, из бойниц самых высоких башен уже вырывалось открытое пламя. В донжоне, на крыше которого был закреплен штандарт и по которому карабкались сейчас Ким и его противник, слышались звуки схватки. Это соратники, вернее, уже конкуренты Кима бежали к вожделенному знамени по внутренним лестницам и коридорам, оставляя за собой только трупы облачённых в латы ушастых существ.

Наконец, Ким схватился рукой за выпирающую балку крыши. В последний раз подтянулся и побрел к высокому стальному древку. Мечи он убрал за пояс, чтобы не мешали. Когда до знамени оставался шаг, Ким неожиданно замер и вдруг обернулся назад. Высота была потрясающей и ужасной. Сто пятьдесят метров, если не ошибался Ким, в его мире соответствовали зданию в пятьдесят этажей!

Вокруг выл холодный ветер. Вся долина, в которой происходила схватка, грязный ров и соседние более низкие башни лежали как на ладони. Ступни ног упирались в скользкую черепицу, которая, однако, оказалась всего лишь декоративной и представляла собой сплошное листовое покрытие, закрывавшее крышу здания по всей его ширине.

В этот момент, в трёх метрах от Кима, на крышу выбрался его враг. Быстро вскарабкался выше к знамени.

Теперь их отделял от победы или поражения всего шаг. А также, возможно, всего одна смерть, единственное убийство. Все остальные «товарищи», что гремели сейчас мечами за стенами башен, неумолимо отстали.

Ким демонстративно протянул руку и почти дотронулся до штандарта.

— Выжить должно ровно сто Игроков, — сказал он примирительно. — Два первых Игрока выживут наверняка.

Акробат напрягся. Драться совсем не хотелось. Во время рывка по стенам Ким потерял много крови, Возможно, почти литр, во всяком случае, путь по которому он прошел, был отмечен багровыми пятнами. Голова измученного акробата начинала кружиться, а рана — уже перестала болеть. Боль стала не острой и обжигающей как сразу после попадания стрелы, но ноющей и горячей. Из медицинских стереофильмов по колюще-режущим ранам, просмотренных детстве, Ким знал — его силы находились почти на исходе. Очень скоро сознание оставит его совсем.

— Согласен, — немного подумав, проскрипел измученный гонкой конкурент и, убрав собственные мечи в ножны, радостно протянул Киму руку. — Берем знамя вместе и идем вниз? — он шагнул ближе.

Рука по-прежнему оставалось протянутой.

— Да, — сказал Ким, — вдвоём.

Ладонь друга сжалась на его пальцах, но … тут же резко дернула Кима в сторону!

— Сдохни, падаль! — заорал «друг», заламывая руку Кима назад и резким движением выбивая ее из сустава. — Этот штандарт уже мой!!!

Одновременно, на крыше появилось несколько новых воинов. Судя по сиреневому рванью у них на плечах — Асассинов, выживших в схватке внутри башни.

Пнув Кима изо всех сил, лживый конкурент быстро выхватил меч из-за пояса, и, разворачиваясь на носках, со всей силы рубанул по древку штандарта. Знамя стало заваливаться, как в замедленной съемке, но мечи-кинжалы, брошенные поднявшимися асассинами, уже летели в предателя.

Ким кувыркался по черепице и что-то кричал от боли. Глаза его сами собой захлопнулись. Но когда зрение вернулось, он уже парил в воздухе.

Проиграл!

Вода и ров приближались с огромной скоростью. Перспектива и вид увеличивающихся маленьких фигурок внизу, менялись на глазах.

Спустя мгновение раздался всплеск, и вода ударила по ушам!

Поломанная рука, открытая рана в плече и полет со ста пятидесяти метров встряхнули Кима нечеловеческой встряской! Боль от чудовищного удара вернула его сознание в тело!

Цепляясь единственной рукой за мелькающие перед лицом липкие подводные стены, Ким опускался вниз на самое дно. По счастью, отточенных кольев не было под самыми башнями, и небольшой шанс выжить у него оставался. И все же… уровень был не пройден, а усилия потрачены зря.

Акробат уже попрощался с жизнью, когда какая-то палка неожиданно стукнула его по голове. Ничего не понимая и почти ничего не чувствуя, он схватился за её рукой. Кожа почувствовала мягкую ткань, струящуюся в воде вокруг обрубленного древка. В руках его, скинутый с крыши избивающими друг друга соперниками, находился вожделенный штандарт!

Валькирия — Дева стали

Валькирию окружало море, бескрайние просторы водной глади, украшенные всполохами пенных барашков. Дул свежий ветер и незнакомый фрегат резал волны, собирая силу воздушной стихии в широкие паруса.

Именно эту картину увидела Кира, открыв глаза после перезагрузки.

Она посмотрела на своё странное одеяние. Попробовала на остроту тяжёлую саблю, висевшую прямо на боку, без всяких ножен и перевязей. Сабля торчала просто за поясом, совершенно по-пиратски.

«Неужели абордажная? — Кира недоуменно подняла бровь. — Я пиратка?!».

От легкого прикосновения к лезвию по подушечке пальца потекла кровь.

«Вот те на, — Кира чуть не присвистнула от удивления. — Уж заточили, так заточили!»

Она поправила бандану (или нечто похожее, украшавшее голову), отыскала в голенище сапога кинжал, пощупала два метательных ножа торчащих на поясе. Но уже в ножнах, прикрепленных к кожаному ремню.

— Корсар, блин, — усмехнулась девушка. — Валькирия! Это — да.

Губы ее растянулись в усмешке, взгляд заскользил по соседкам, как всегда окружающим со всех сторон.

Как она могла догадаться, вокруг стояло ровно двести девушек-корсаров, а рядом с «их» фрегатом по морю скользило еще четыре аналогичных корабля. Считать количество «корсарш» на соседних судах было бессмысленно — раз уровень перешла тысяча девушек-Игроков, очевидно, что на каждом корабле их оставили ровно по двести.

Не армия, конечно, но… батальон? Абордажная партия? Пиратский десант?

Придуманное вызвало улыбку, затем сменилось грустью и отвращением.

«Глупо как-то женщину в корсары, — подумала Кира. — По киношному. В те времена, когда процветало пиратство, женщин не то, что в пиратки, на корабли отказывались брать. Плохая примета, морские суеверия да страшные байки. Начитались разработчики дешевых романов. Вот тебе и тысяча баб-рыцарей-удачи».

Кира набрала в грудь больше воздуха и медленно выдохнула. На каждом этапе Игра развивалась стремительно, так что ориентироваться на местности следовало быстро. Верхняя палуба тихо поскрипывала под ногами. Кира пыталась предугадать следующий шаг Игры. Разум не успевал за быстрой сменой обстановки. Минуту назад она сражалась на арене Колизея, а тут… стоит на палубе огромного корабля. Кстати, кто управляет этим судном, если все «корсарши» стоят на палубе и смотрят в море, старясь, как и сама Валькирия предугадать следующую издевательскую шутку Игры? Вопрос остался без ответа.

Как всегда, Игра начала атаку резко и неожиданно!

Вскипевшую гладь моря мгновенно, как всплеском, разрезали невероятно длинные, змееподобные живые конструкции похожие на громадные щупальца какого-то полумифического существа. На ум пришло название зверя. Осьминог? Кальмар? Спрут?..

Нет-нет, все эти морские животные были достаточно безобидны, почти безопасны для человека, и уж тем более — его кораблей.

Блин, да это же … кракен. Великий Кракен!!!

Кошмар, придуманный моряками средневековья.

«Похоже, — мелькнула издевательская мысль, — с суевериями здесь хуже, чем ожидалось!»

Согласно легендам средневековой Англии и Испании — главных мореходных стран того времени, — подобное существо в одиночку могло топить целые флоты. Оно не боялось пушек и корабельных таранов.

«О, разумеется, корсарши с абордажными саблями против такого сказочного уродца самое-то! — мазохистски весело подумала Валькирия. — Снова никаких шансов. Ура. Да здравствую разработчики!»

Словно в подтверждение Кириных мыслей, множество щупалец одновременно опутало соседний корабль. «На счет флота — не знаю, но вот конкретно нашу «эскадрочку» эта гадина потопит точно, не поперхнется!» — корабль зашатало от поднятых чудовищем волн и Кира, балансируя на скользких досках, схватилась за ближайший шпангоут.

Ещё недавно четыре соседних фрегата казались просто гигантскими кораблями. Но теперь превратились в щепки, которые тянула на дно настоящая подводная махина.

Удар, второй, третий…

Четыре фрегата ушли под воду один за другим, словно в глупом дешевом мультфильме. Все происходило потрясающе быстро и… невероятно наглядно. Кракен был умопомрачительно силен и огромен.

Вот же головоногая сволочь!

— Я б тебя пожевала с пивком, — процедила сквозь зубы Кира, глядя как чудовище, разметав куски последнего корабля, приближается к ее собственному фрегату.

«Кстати», — подумала она, — а ведь за все время Игры, мы ни разу еще не ели. Может быть, Тёмные кого-то лопали в процессе геймплея, но мы со Светлыми точно чужого мяса не вкушали. Может это есть доказательство, что мир Игры виртуален? А впрочем, нет.

Каждый этап длится не более нескольких часов. Возможный максимум — сутки. За это время можно обойтись без пищи и воды, а при переходе на новый уровень, тела Игроков создаются заново. Вероятно, сытые и отдохнувшие. Иначе объяснить подобный беспрерывный поток схваток и стычек нельзя…

«О какой ерунде я думаю? — остановила себя корсарша. — Эта многоногая хреновина ломает пиратские фрегаты как бумажные кораблики. Сражаться с ней саблей и даже пушками невозможно. И какой вывод отсюда?»

Хмыкнув носом, девушка вытащила свой клинок, кинжал, метательные ножи и покидала их в воду. Сорвала с головы бандану, узлом завязала волосы, сняла пояс. Села, на палубу, приготовившись содрать сапоги. Вот, кажется, и решение. Только быстрее. Быстрее!

Тем временем, Кракен показался рядом с их судном.

Он был просто невероятно огромен! И именно в этом — как признавалась себе Валькирия — заключалась суть принятого ей решения. Даже большие суда рядом с Кракеном терялись, подавленные его размерами. Что же говорить об одиноких пловцах?

В отличие от Валькирии, окружающие её корсарши не размышляли. Как только гигантское щупальце осьминога потянулось к палубе, девушки, выхватив сабли, в полном соответствии с неистовым духом карибских пиратов, бросились к нему и с дикими криками принимались рубить и швырять метательные ножи.

Толстая кожа, вероятно, даже не ощущала этих уколов. Раны, которые носили женские руки громадному, в обхват рейсового автобуса, щупальцу морского Кракена, являлись для чудовища меньше, чем царапинами. Морской монстр был не в состоянии даже чувствовать их, как человеческие руки не могут чувствовать яростные укусы муравья.

Всего один раз в процессе «корсарской» атаки это щупальце дернулось, удобнее перехватывая обреченный корабль, и десятки девушек попадали в море или были раздавлены его весом!

Все это происходило буквально в течение нескольких секунд — стремительно, как и с предыдущими кораблями!

Когда серая масса щупальца толкнула Валькирию в бок, это не казалось толчком, но походило на столкновение с локомотивом. Страшный удар снёс девушку как пушинку!

Мелькнуло небо, палуба, паруса и тут же перевернулось несколько раз перед закатывающимися от головокружения глазами. Почти без всплеска и столкновения, Валькирия почувствовала, как ее окружают потоки пузырьков и воды. Монстр бесился в своей стихии и брызги, волны, столбы и стены, вылепляемые им из океана, смешались, стирая грань между воздухом и водой.

Один из сапог, который Кира не успела выпустить из рук, медленно кувыркаясь, потянулся ко дну. Второй сапог с «тайными» карманами для ножей, самостоятельно сполз с ноги, уплыл вслед за парой. Верх и низ перепутались, но в одном из кружащихся направлений, Кира увидела свой корабль… поднимающийся целиком в небеса!!!

Одновременно, Валькирия закричала. Она видела свой фрегат ЦЕЛИКОМ — и палубу, и обломанные как спички мачты, и дно корпуса, облепленное ракушками. Гигантское существо ПОДНИМАЛО огромный корабль над водой!

Вселенная замерла. Звуки пропали. В тишине, обжигающей перепонки, не дыша и лишь потому, не захлебываясь, Валькирия видела то, что невозможно было описать словами.

Щупальца резко дернулись. Фрегат перевернулся в воздухе как игрушка. И рухнул всей массой в воду, раскалываясь пополам!

Удивиться Валькирия не успела. Все кто находился на палубе — умерли в этот момент. Очередной отбор — завершился.

Дементор — Страж Света

Дементор пытался расслабиться, но посторонние мысли вновь и вновь лезли в голову, мешали сосредоточиться. А концентрация была необходима.

Тысяча Игроков топталась на краю скалистого обрыва. Под ногами разверзнувшейся пастью чернел бездонный провал. На другом его конце, в противоположность зловещей темноте пропасти, сверкал ослепительно белый храм. Нечто антично-греческое, в колоннаде и благородном мраморе.

По ощущениям, привычно дарованным Игрой при открытии уровня, белый храм таил в себе бесценные крупицы знания, которое заемная память в голове Дементора упорно именовала «истинным».

Оставшиеся Игроки должны были попасть туда — Дементор это знал наверняка. Да и иной значимой цели, к которой можно было идти, поблизости не наблюдалось. А значит — надо попасть в храм. Вот только как? Преодолеть пропасть по воздуху силой веры? Магические таланты, с помощью которых Дементор и его товарищи уровнем раньше выполняли чудеса и левитировали над землей, теперь не работали. Согласно пресловутой игровой «иерархии» геймеры вновь стали обычными воинами — Святыми Стражами. Безумно могучими физически, но не годными к волшебству.

На «обычных воинах» висели облегающие (именно — облегающие, как чулок) золотистые кольчуги, открытые греческие шлемы с высокими красными плюмажами и широкие панцири на всю грудь — вероятно, медные, судя по цвету и блеску.

Такие плюмажи, если не ошибался Дементор, делали в древности из крашеного конского волоса. А медь, как материал доспеха, Дем определил, сравнив его с начищенной коллекционной монетой из своей нумизматической коллекции. Медь блестела — именно так. Впрочем, так же могло выглядеть и золото, вернее, сплав золота с медью. Впрочем, кто делает доспехи из мягкого и дорогого металла?

Дементий усмехнулся — Игра! С нее может статься любой дикий финт, в том числе золотой панцирь. Но, стоп!

Раз есть доспехи, значит, нет магии?

Подумав о несправедливости игрового бытия, Дементор пожал плечами. Ну, логично и вероятно. Но, может, появились другие таланты, способные заменить магию?

Итак, ему нужно добраться до храма.

Как это сделать?

Веревка, мост, крылья? Может, хватит сил просто перепрыгнуть? Нет, бред, даже пытаться не стоит. Расстояние слишком велико…

В это мгновение за спиной послышался гулкий звук, как будто гигантский, фантастический тягач волок по земле неизвестную, но огромную тяжесть. Дементор и девятьсот девяносто девять воинов — а ровно столько осталось в живых на прошлом уровне — хором обернулись. Резко, все как один.

И вздрогнули. Пространство за спиной действительно двигалось. Словно высокая, уходящая в небо скала к толпе людей-воинов двигалась огромная ТЕНЬ, чётко очерченная на каменной поверхности. За этой линией не было видно ничего. И — Дементор почему-то был в уверен — за линией на самом деле ничего не было. Только пустота!

Пустота наступала.

Реальность погружалась в небытие.

Один из воинов, демонстрируя напускную смелость, ткнул в наползающую стену тьмы обнаженным клинком. Ни звука, ни шипения, ни удара молнии за этим не последовало. Но та часть клинка, что погрузилась за черную стену, просто исчезла, как будто её не существовало!

По рядам Игроков пронесся испуганный ропот. Осторожно, они стали тесниться к обрыву. Золотые доспехи как то сразу потускнели. Из-под шлемов не было видно ничего, кроме глаз. Больших, округлых глаз, наполненных ужасом и испугом!

Впереди был обрыв, но сзади — ползла пустота.

«И правда, — мрачно пошутил сам с собой Дементор. — у человека всегда есть выбор. Можно такую смерть, а можно другую. Отлично, чем не лафа?»

Земля исчезала, расстояние до уступа истаивало с каждой секундой. Только казалось, что стена темноты ползет медленно, незаметно, заставив себя сконцентрироваться и не отвлекаясь посчитать секунды, Дементор с легкость рассчитал, что Тьма ползет в сторону обрыва со скоростью не меньше шага спокойно идущего человека. Довольно быстро, учитывая, что весь обрыв занимал от силы метров пятьдесят. Жизненное пространство, доступное Игрокам, исчезало быстрее, чем песок в песочных часах. Наконец, линия Тьмы коснулась первых несчастных геймеров, которые толпились на скале почти друг на друге, не имея места, чтобы отступать!

Один из Игроков погрузился во тьму спиной и страшно, жутко, нечеловечески закричал! Звук этот длился какие-то секунды, затем оборвался. Часть спины Игрока исчезла, тело и лёгкие его были вскрыты, будто срезаны острейшей бритвой. С каждой секундой на узком обрыве становилось все тесней и тесней. Очень скоро, оставшиеся станут валиться вниз.

«Промедление подобно смерти», — вспомнил Дема старую поговорку. Собственной смерти он не боялся, особенно, после произошедшего с Эльфийкой. Но его интересовало решение поставленной Игрой задачи. Не смотря на кажущуюся безнадежность, ситуация наверняка имела решение. Ведь они были Игроками, а значит, система не могла поставить их перед абсолютным тупиком.

«Ведь есть же выход! — заверил себя Дементор, шепча одними губами. — Есть!!!»

Он попытался успокоиться и сосредоточиться на собственных мыслях. Это было сделать очень трудно, учитывая, что толпа подавалась вперёд, к обрыву. Люди отшатывались от тёмной стены, постепенно одного за другим пожиравшей несчастных геймеров. Толпа, скопившаяся возле края обрыва, стала давить на отступавших перед стеной, — никто не желал падать в бездну.

Те же, кого грозила пожрать надвигающаяся Тьма, принялись толкать в обратную сторону, к высокому обрыву. Клочок земли возле пропасти спустя секунды превратился в некое адское состязание, в котором одна группа «людей разумных» пыталась столкнуть другую группу в бездну. А другая, напротив, пыталась остановить и скормить товарищей ползущей вперед Пустоте. Люди сначала закричали, но затем толкотня стала происходить почти в полной тишине, поскольку грамотные Игроки старались беречь дыхание. То одна, то другая партия время от времени побеждала. В каждом случае, ущелье над бездной оглашалось то криками падающих в пропасть, то воплями тех, кто коснулся рукой, краем сапога, или частью тела молчаливой наступающей стены Тьмы.

Дикость происходящего внушала невероятный ужас. Никогда Дементор и его спутники по несчастью не сталкивались с настолько безвыходной и безжалостной ситуацией.

К собственному несчастью, Дементор при загрузке игрового уровня оказался довольно близко к обрыву. Те, кто стоял возле самой кромки, неистово теперь давили ему на спину, ибо от падения с высоты их отделяло всего несколько метров. Те, кто стоял дальше, примерно в середине всей этой толкотни, не давили никуда, ибо просто не понимали, что им угрожает больше — пропасть или Тьма. «Впрочем, — усмехнулся Дементор, — они скоро определяться». Партия, которая давила «от обрыва», начала медленно проигрывать страшную схватку. Дементора, как и стоящих рядом с ним людей, начали медленно оттеснять. Кто-то упал. Один, второй, третий. Но Дема стоял, опустив руки и никуда не давил. Подняв голову к закрытому облаками небу, он увидел в небе лицо. Моргнув, положил ладони себе на лицо и с силой закрыл глаза, отгоняя наваждение.

Сотня Игроков должна выжить на этом уровне. Ответ находится где-то рядом.

Чувства, навеянные Игрой были очень интересны. Их трудно понять, но часто, они несли в себе озарение. Дема снова вспомнил иерархию, на которую смотрел в начале Игры. Он и окружающие его, напуганные до смерти Игроки, на этом этапе являлись Стражами Света, по сути — очень могучими существами. Дементор не пробовал свою физическую силу и мощь орудия, но не сомневался, что их уровень фантастичен.

Наверняка, каждый из присутствующих необычайно быстр и силён. Возможно, невероятно крепко подготовлен и тренирован, бешено владеет оружием и дерется как тысяча человек. Наверняка, их доспехи и оружие заколдованы, точнее, обладают особым функционалом, прописанным программистами Игры.

Однако магии они все лишены напрочь, вот ведь финт!

Ничтожные аколиты и светлые отшельники, которых в нынешнем виде Дементор, как Стражник Света, мог крошить мечом пачками, в данной ситуации сумели бы спастись. Но сами Стражи оказались бессильны перед обычным обрывом!

Впрочем, остановил он себя, причем тут обрыв? Аколиты и Отшельники, то есть слабые разновидности светлых и тёмных магов, могли подчинять себе гравитацию. А могущественные, почти неуязвимые Стражи Света — отнюдь.

Дементор вспомнил арену Чёрного Колизея. Там он поднял над песком почти несколько сотен человек!

В чем же отличие той секунды от этой, которую он переживает сейчас?

Только в том, что Игрой ему дан иной статус?

Но если Игра есть реальность, она не может забирать или давать ему силы.

Прана течет повсюду. Она вовсе не часть Игры. Она часть его разума и души! Что же тогда мешает? Человек не может быть абсолютом, пока не перестанет думать как человек. Кто он по своей сути? Поумневшая обезьяна или созданная Творцом искра бессмертной жизни?

Весь мир — огромная клетка. Он в ней, как домашнее животное, с большой территорией, которая только кажется безграничной. Но лишь до тех пор, пока не смог коснуться до ее границ!

Игра — и есть такое «прикосновение».

Нужно лишь дотронуться, дотянуться. Сразу поймёшь, что пройденное, все виденное тобой есть ничто по сравнению с тем, что находится за оградой. Клетки надо ломать!

Вот только готов ли он вырваться? Знает ли что-нибудь о том, что находится ТАМ?

Но если хочешь познать, если жгучая жажда готова гнать тебя дальше, нужно дойти до обрыва, до самой грани и… перешагнуть.

И более не быть человеком!

* * *

Дементор открыл глаза. До обрыва оставались считанные шаги и всего несколько Игроков через силу толкающих его в спину. Озарение обжигало Дементора. Как огонь, зажженный в каждой маленькой клетке тела. Огонь этот озарял два пути. Погибнуть со смертными, что толкались на узкой площадке. Или пройти чуть-чуть дальше, забыв о правилах и условностях. Прыгнуть за грань, чтобы понять — границ нет! Есть лишь разум, наполненный собственной жгучей силой. И то, что склоняется перед ним!

Дементор поднял обе руки, положил их на плечи стоящих рядом бойцов, и ВЫСТРЕЛИЛ собой вверх.

Тело его взлетело и понеслось над самым обрывом!

Разницы с тем, что он чувствовал тогда, на арене, будучи Светлым отшельником-полумагом, не было никакой. Но не требовалось пассов и заклинаний, не требовалось ничего. Прана истекала из него бушующим диким потоком, настолько сильным, что он не успевал его направлять. В полете он не испытывал напряжения, не совершал тяжелых усилий. Сжатой, яростной мощи следовало лишь дать направление, и она выплескивалась сама!

Развернувшись над пропастью, Дементор вернулся к краю обрыва и посмотрел на пораженных товарищей.

— Идемте! — закричал он и … пошёл по воздуху в направлении Храма.

Игроки, казалось, пребывали в полнейшем шоке. По инерции, стоявшие у стены продолжали давить в сторону обрыва и несколько человек махая руками сорвались в пропасть. Кто-то дальний, коснувшейся стены Тьмы и мгновенно лишившийся части тела истошно заверещал. Но стоявшие рядом с пропастью и видевшие то, что вытворял Игрок, не обратили на это внимания. Они молча взирали, как шаг за шагом Дементор шагал к недоступной цели. Он делал это нарочито медленно, маленькими шагами, не торопясь. Ведь его братьям по Игре, пусть даже будущим конкурентам, был нужен пример, чтобы начать гулять с ним по воздуху!

— Как же так? — раздался чей-то вопрос на самом краю обрыва. — Почему у него получилось?

— Ведь мы же не маги, мы воины!

— А у нас такое получится?!

— Надо пробовать!

— Я не сумасшедший, чтобы вот так…

— Но он смог!!!

Крики усиливались с каждым шагом.

Игра действительно была тестом. Возможно, самым великим тестом из всех, что когда-либо проводились с людьми. Ну, кто из вас перестанет быть человеком? Рабом программы, подчиняющимся ее правилам и условностям? Кто следом пойдет грань?!

Наконец, Дементор ступил на камни, венчавшие глыбами противоположную сторону обрыва. И развернулся, подняв правую руку вверх.

Вуаля, господа.

Ну, вперед!!!

Человек пятьдесят, забыв о давке и толкотне, перестали бороться и развернулись к обрыву. Набрав в грудь воздуха, как будто перед заплывом, они сделали один шаг.

Вполне естественно, с громкими криками все полетели вниз. Гравитацию никто не отменял, и бросаться на пропасть наобум, с закрытыми от страха глазами и громкими криками тут не следовало совсем. Отдаляющиеся проклятия плыли всё дальше, дальше, и медленно затухали, пока не стихли совсем. Падения слышно не было. Бездна в мире Игры была до бесконечности глубока!

Стена Тьмы, тем временем, подбиралась ближе.

Наконец, набравшись решимости, с обрыва сделал шаг ещё один Игрок. В отличие от предшественников, он сделал это вдумчиво и спокойно. Похоже, он понял то, о чём минутами ранее догадался Дементор. Бездна придирчиво посмотрела на нового испытуемого, но тот не дрогнул и уверенно продолжил парить в пустоте.

За ним двинулись остальные.

Доходили не все. Многие, пройдя лишь половину дороги, забывали верить и отдавались своему страху. Их поедала пропасть…

Спустя полчаса стена Тьмы добралась, наконец, до края обрыва пожрав всех, кто не решился идти по воздуху.

На другом краю пропасти стояла только «чистая сотня».

Ровно сто Игроков, оставшихся в живых.

Эльфийка — Светлая жрица

Эльфийка очнулась на пляже. Ленивые волны врезались в берег. Песчаную бухту, отрезали от мира горные вершины со снежными шапками ледников.

Над зеленой водой мельтешили чайки, то и дело, с довольными криками вытаскивая из волн крохотных рыбёшек. Ласковый рокот моря баюкал слух, успокаивал и внушал веру в нечто вечное и надежное. В реальной вселенной, очень далеко, в уютном мирке современных городов, закрытых защитными Куполами, место могло бы стать просто Меккой для туристов, любителей пляжного отдыха.

Вот только здесь идиллию портил огромный тяжелый посох в руке Эльфийки, вполне годный, чтобы проломить череп. Посох был выше девушки, заканчивался мощным деревянным набалдашником и внятно говорил о приближающемся сражении. Эльфика вздохнула. «На этом месте, которое кажется сейчас лучшим в мире, — подумала она, — будет пролита кровь».

Идиллию портили и отвесные скалы. Повернувшись к морю спиной, Эля внимательно осмотрела их каменные уступы. Взобраться на них было невозможно. И значит, путь к отступлению был закрыт. Бежать можно было только в море.

Ловушка? Капкан? Во всяком случае, поле сражения, из которого нет выхода и невозможно уйти.

Идиллию, наконец, портила до боли надоевшая белая одежда. Она будила воспоминания. О сражении с бесами, о занесённом в последнем ударе мече спятившего Дементора, о его зловещей, фанатичной улыбке и, конечно, о смерти и воскрешении.

Чудесный пляж, наверняка, скрывал смерть. Никто из тысячи стоящих рядом с Эльфийкой девушек в белом, в этом не сомневался. Одежда Эли и ее спутниц по Игре походила на одежду монахинь — полностью белая, с высоким воротничком и белым платочком на голове, закрывающим даже лоб. Белая ткань скрывала все части тела, за исключением кистей бледных рук и лица от бровей до подбородка.

В это мгновение за спиной послышался шум. Эля нехотя обернулась и посмотрела на пляж.

«Ну вот, — вздохнула Эльфика, подавляя вспыхнувший в сердце страх, — началось!»

Волны вздыбились возле песчаного берега, из воды показалась гигантская, голубая клешня. Мгновением позже из волн выполз её обладатель.

«Гигантские крабы против монахинь с посохами?! — Эльфийка чуть не расхохоталась, стараясь, правда, не начать рыдать от несправедливости. — Ну, дают разработчики, похоже, совсем рехнулись. Ну что за чертов расклад?!»

— Достали, уроды! — закричала, сорвавшись, одна из спутниц по уровню. — Дайте уже по нормальному драться!

«Психологический перегруз, — спокойно отметила про себя Эльфийка. — Игра действительно выбивает из колеи. Да и какая это к черту Игра? Это просто варианты для истребления, никаких шансов на честную и прямую победу. Элементарное избиение заведомо сильнейшим врагом. Ну и что нам делать с этими посохами против крабов? Почему всё постоянно на грани, на лезвии ножа, на самой кромочке бритвы?»

Игра ломала людей. В буквальном смысле, как досточку — об колено! Была ли она предназначена именно для этого? Может, что-то пошло не так? В конце концов, Палатенная Сотня не могла выстраивать комплексы, в которых избавлялась от лишнего населения. Или все же могла?

Эльфийка в сомнении покачала головой. Нет, подрастающее поколение, будущие юные граждане, а главное, будущие молодые работники промышленных предприятий, не могли быть лишними.

А может, пожилые олигархи себя просто обезопасили? Старческий возраст отодвинут развитием медицины. Прогресс в этой сфере значительно пошатнулся после войны, но последнюю пару десятилетий совершил настоящий рывок. Фармакология, нано-хирургия, кибернетика и разработка навесных гаджетов, присоединенных систем, а также беспроводной связи, работали на стареющих владык мира. Они разрабатывали «бессмертие», если так можно было сказать.

Выходит, либо старцы, либо молодёжь?

Первые голубые крабы тем временем, покинули кромку моря и, быстро-быстро переступая кривыми ногами, бросились на Игроков. Перемещались неуклюжие существа на удивление быстро. Вскоре послышался хруст костей в клешнях и первые предсмертные крики.

С точки зрения какого-нибудь отмороженного извращенца картина выходила — что надо! Огромные хитиновые чудовища корявыми прыжками носились по берегу. Ловили, перемалывали и жрали почти беззащитных девушек в белом одеянии. Тела светлых дев постепенно покрывали собою пляж. Сопротивление было сломлено, не начавшись.

Разумеется, кто-то пытался отмахиваться бесполезными посохами. Но деревянные палки только скользили по хитиновому покрытию. Топор или кирка того же веса, возможно, смогли бы что-нибудь сделать. Но дубовая клюка была бесполезна.

Оставшиеся «монахини» уже прижимались к отвесным скалам. Дальше бежать было некуда. Развернувшись навстречу уродливым безмозглым убийцам, девушки в белом молча ожидали смерти.

«В чем наша сила? — думала Эля, прижимаясь спиной к шершавому камню. — Возможно, мы способны лечить, исцелять прикосновением любые раны, поднимать мертвых, сраженных на поле битвы? Сращивать кости, останавливать кровь, заставлять плоть срастаться одним лишь взглядом? Возможно! Безусловно, это страшная сила, великий дар. Но только не нужный именно здесь и сейчас. Тогда в чем смысл? Неужели Игра просто отдает их на истребление?»

Девы — не маги. То, что проделывал каждый из Игроков на арене Чёрного Колизея, могло бы спасти сейчас всех. Но ничтожные магические силы, данные в прошлом Отшельникам и Аколитам, оставались именно сейчас недоступны.

Но разве… Игра не реальна? А если так, то могут ли установки, заложенные разработчиками внутри программы, воздействовать на прану, заложенную в самой силе человеческого разума?

Огромный голубой краб приближался.

Эльфийка не верила в свою смерть. И внезапно поняла то, что в другой части Игровой вселенной уже понял Дементор.

Воздев руки к небу, плевав на законы Игры, она выпустила из тонких пальцев испепеляющую струю пламени!

Великие Игровые поля. Уровень седьмой. Финал

НА ДНЕ КОТЛОВАНА

Зевс судорожно вздохнул. Секундное ощущение полнейшей свободы мгновенно исчезло. Старый уровень схлопнулся, а новый раскрылся.

Новоявленный Рыцарь Тьмы увидел перед собой металлическую решётку. После секундной дезориентации, он догадался, что это и откинул забрало шлема. На нём находился полный глухой доспех, закрывавший всё тело. Ни клепок, ни крючков, ни ремней, скрепляющих латы, ни даже болтов видно не было. Доспех казался единым, и Зевс слегка удивился, — можно ли его снять? Вопрос, разумеется, являлся совершенно риторическим, ведь Зевсу, как и выжившим на прошлом уровне Тёмным Рыцарям предстояла схватка, а за ней смерть или новый переход по Игре. Следовательно, вопрос о снятии доспехов актуально не стоял.

Металл лат казался Зевсу совершенно незнакомым. Чёрного цвета, он представлял очень легкий, гибкий, но совершенно неизвестный науке сплав. «Опять магия? — спросил себя Зевс. — А впрочем, чему тут удивляться? Игра!»

Голову бывшего укротителя драконов защищал высокий, тоже полностью глухой шлем, с поднимающимся, как уже отметил Зевс, забралом. Шлем украшали рога, напоминающие оленьи. На плечах, коленях и локтях сверкали опасные чёрные шипы. А вот металлические перчатки Зевса сжимали длинный двуручный меч с необычным лезвием, изготовленным в форме «пламени», то есть извивающейся стальной ленты. Насколько знал Зевс, от формы лезвия происходило и название удивительного клинка — «фламберг», что значило «пламенный меч» или «пламенеющий». В древности, если Зевс не ошибался, такие клинки даже были запрещены, поскольку оставляли рваные раны, быстро загнивавшие при отсутствии пенициллина. Впрочем, для рыцаря смерти, несущего в мир только ненависть и разрушение — меч вполне подходил как по стилю, так и по разрушительности.

«Ясно, что ещё?» — опустив оружие, Зевс крутанул головой, осматривая себя полностью.

Он давно заметил, что сидел верхом на коне в окружении таких же всадников. Но только сейчас догадался, что сидит, не на обычной живой лошадке, а на обвешанном латами существе из железа. Животное было не живым.

Как водится у лошадей-терминаторов, глазки бронированного скакуна горели огнем, вот только не светом, как можно было подумать, а открытыми языками пламени, вырывающимися из глазниц. Языками, впрочем, явление назвать было трудно. Скорее, они напоминали небольшие всполохи, вроде тех, которыми можно прикурить. Конь был как смоль или, как говориться, «чернее воронова крыла». То есть крашеный.

Слова «масть», «цвет», «порода» также совершено не прилипали к металлической твари. В то же время, Зевс понимал, что под ним не робот, а вполне себе обычный фэнтезийный (или Игровой) железный конь, не поддающийся программированию, но доступный дрессировке и магии. С другой стороны, соображения о «магии» звучали в игровом мире достаточно бредово, ведь все сверхестественное, что здесь происходило, являлось частью программы.

Вообще, вид у лошадок и у наездников был совершенно, как это говорится, дьявольский. В каждом из соседей-рыцарей чувствовалось нечто адское. Зевс как-то подсознательно понимал, что силушкой и оружием Игра совсем не обидела их на этот раз. Магии у него опять было ноль, однако, учитывая продвижение в иерархии, она должна была компенсироваться чем-то иным стократно. Допустим — физической мощью.

И правда, дьявольское могущество кипело в каждой Зёминой мышце! Интересно, но после оставления «шкуры» мумии, тело Зевса практически не менялось, оставалось таким же, как в реальности. Однако, мечи становились всё тяжелее, доспехи массивней, а противники страшней. Это значило, что силы Игроков прятались вовсе не в оболочке, но в чем-то более глубинном и важном, чем тело в виртуальном мире…

Сотня Рыцарей Тьмы, вернее, последняя сотня Игроков, выбравших Тёмный путь, находились в небольшой каменной котловине, закрытой со всех сторон отвесными стенами. В противоположной стороне каменной ловушки располагался тёмный зев глубокой пещеры. Возле этого единственного выхода стоял десяток серых изваяний, каждое из которых возвышалось на два человеческих роста.

Зевс нахмурился.

Все изваяния имели человечески очертания.

Очень стилизованные, гротескные, истертые ветрам и дождем, но вполне узнаваемые. Зевс видел толстые короткие руки, прижатые к торсу, видел широкие столбообразные ноги и массивную, слегка приплюснутую голову, покрытую каменным колпаком. Черты лиц казались прочерченными грубо и схематично. Маленький рот изваяний был плотно сжат, уши прорезаны в виде тонких неглубоких линий, а длинные веки, лишенные бровей и ресниц — опущены.

Зевс догадался, что будет дальше. Но многие Игроки испустили возгласы удивления, когда эти веки медленно поднялись!

Изваяния являлись големами, каменными созданиями, способными двигаться и, конечно же, убивать.

Кони под Игроками засуетились. Адские создания не могли испытывать страха. Но нетерпение и предвкушение битвы, они испытывали наверняка.

Зевс выругался. Удобней перехватил фламберг. Рукоятка, покрытая крошкой из чёрного оникса, не давала возможности выскользнуть мечу из рук, даже одетых в металлические перчатки. Один из Рыцарей, стоящих рядом с ним, закричал, возглавляя атаку кавалерии Тьмы.

Следуя примеру отчаянного собрата, несколько рыцарей на ужасных конях, дали шпоры и помчалась во весь опор на врага.

Но Зевс и более половины оставшихся не двигались и смотрели.

Первый атакующий Рыцарь достиг короткого ряда големов. Конь его встал на дыбы, великолепный фламберг исполнил великолепный замах, чтобы поразить цель, но только беспомощно соскользнул по каменной шкуре. Их оружие было бесполезным!

В следующее мгновение, мощнейший удар вышиб рыцаря из седла, отшвырнув на несколько метров. Големы прошли сквозь несколько десятков могучих темных всадников как, должно быть, ребенок в песочнице, мог пройти сквозь построенный им игрушечный городок.

За шагающими чудовищами оставались лишь смятые куски металла.

Не теряя темпа, монолиты развернулись и, не дождавшись новой атаки, сами дружно зашагали на оставшихся рыцарей. Несмотря на кажущуюся неуклюжесть, големы перемещались быстро. И стремительно приближались. Рыцари мгновенно рассеялись, решив ускользнуть от удара каменных чудовищ, используя скорость своих коней. Но все было напрасно. Шаг изваяний был настолько широк, что легко покрывал скорость галопирующей лошади, которой к тому же, в относительно узком круглом котловане негде было разогнаться, и нужно было постоянно разворачиваться. Поняв это, десять големов дружно разбежались по каменной ловушке за группами улепетывающих рыцарей!

Они легко настигали всех, кто пытался уйти, и кончали с ними короткими пинками.

Зевс рассмеялся. Снова одно и то же! Как бы ни были могучи Игроки, Игра раз за разом выставляла им более сильных противников.

Словно тряпичные куклы, в воздух летели чёрные лошади с пылающими глазами и куски раздавленного железа, ещё мгновение назад бывшие воинами Тьмы.

Увидев голема, приближающегося к его группе со скоростью падающего тарана, Зевс не стал пришпоривать коня, но резким движениям завалился на бок, закрывая себя телом адского скакуна и исчезая с глаз. Голем подскочил к его группе, почти мгновенно сшиб пинками трёх воинов, пытавшихся рубиться мечами, и, перешагнув через слишком маленького на фоне прочих всадников Зевса, пронесся дальше.

Скакуну Зевса все же не повезло. Каменный монстр не потратил отдельного удара на адскую лошадку без рыцаря, но задел ее мимоходом. Изуродованное тело адского животного походило теперь на сплющенную консервную банку, правда, чёрного цвета.

Перевернувшись на спину, Зевс чуть приподнял голову над пылью и поглядел кругом. Вид был ещё тот. Игроков методично вбивали в грунт точными, но мощными ударами каменных пяток. Треск металла и крики слились в одно целое. Чудные пламенные фламберги бесполезно вышибали искры из камня. На «шкурках» оживших гротескных статуй не оставалось даже царапин…

«Пипец…» — многозначительно произнес про себя Зевс, заключая в это могучее слово весь спектр обуревавших его мыслей и выводов.

«Даже посочувствовать коняжке некогда — расслабив шею, Зевс бессильно уронил голову на каменный грунт. — И где мой чертов фламберг? Хотя впрочем, толку от него…».

Лежа на спине и совершенно не соображая, что предпринять, Зевс попытался широко вдохнуть. Вышло хреново. Он усмехнулся. Все же, Рыцари Тьмы при всей своей пафосной внешности состояли из обычных человеческих внутренностей. Иначе как объяснить боль в груди после падения? Отбиты рёбра, не иначе. Да и головой здорово треснулся, шлем не спас. Впрочем, и он кувыркнулся здорово, у обычного человека, наверняка, бы шея свернулась, а так …

Судорожными движениями Зевс стащил бесполезный шлем с головы.

«А так, — закончил он свою мысль, — минут через пятнадцать затопчут всех Рыцарей до единого и дело с концом!»

Внезапно к какофонии разнообразных звуков, — именно тех, какими обычно сопровождается топтание каменных големов по телам темных рыцарей в доспехах, — добавилась новая нота. В первое мгновение Зевс не уловил что это такое. Но затем понял — вокруг засвистели стрелы.

Он осторожно перевернулся на живот и вновь поднял голову.

На краю котлована, на самом верху, стояли лучники.

Стрелы, выпущенные на дно котлована, на мгновение проредили небо и вонзились в неподатливый камень.

Зевс тихо присвистнул. Из какого материала могли быть сделаны наконечники, чтобы вонзиться в каменную плоть големов? И с какой силой их нужно было пустить?

Приглядевшись, Зевс тихо рассмеялся. Тетивы луков сверкали и переливались на солнце — они явно были очень толстыми и стальными! Но какова же тогда сила пальцев, натягивавших эту тетиву? Прищурившись, Зевс опознал Серых Рыцарей — последнюю ступень в иерархии Серого Пути перед гипотетической «победой». Быть может там стоит и Ким, подумал он?

Так и было! Один из серых Игроков махнул ему с обрыва рукой. Ким стоял среди прочих стрелков. Легкие белые доспехи обтягивали его худое тело, как вторая кожа. Привычный серый плащ ниспадал до пят.

Серые Рыцари (ровно сотня, как с легкостью догадался Зевс) посылала стрелы одну за другой. Не успевала первая вонзиться в цель, как в воздух взлетало ещё три или четыре. Скорость стрельбы из лука у Серых была просто невероятной! Ни одна стрела при этом не попадала в рыцарей или в землю. Тренированные руки бывших ассассинов и цепкий глазомер заставляли стрелы ложиться без промаха в цель! Големы растерянно махали головой и руками, всё больше напоминая ежей.

Однако, попавшие под обстрел големы не испытывали, похоже, серьезных проблем. Десять чудовищ оказались буквально утыканы торчащими наружу древками, но были скорее растеряны, чем ранены или повреждены. Запас стрел у Серых был также не бесконечен. Колчаны быстро пустели. Вскоре, у Игроков на скале остались только кинжалы и изогнутые мечи. Отбросив в сторону бесполезные колчаны и металлические луки (стрелки действительно натягивали стальную струну голыми пальцами), Серые вытащили клинки из ножен и замерли над обрывом.

— Идемте вниз, нужно помочь! — прокричал Ким.

Но товарищи молчали. Кто станет лезть в пекло? И как можно поразить голема, которому даже заговоренные стальные стрелы не причиняют вреда?

Ким на миг остановился, глаза дерзко окинули спутников по Серому пути. Усмехнулся и презрительно бросил:

— Они умирают, а вы здесь в безопасности. Трусы!

— Пошел к чёрту! — Бросил кто-то в ответ.

— Вы жалкие, ничтожные боты, а не Игроки!

— Зачем бесполезно умирать? — возразил другой. — Ведь големы неуязвимы. Ты же сам видишь!

— Вам и жить-то незачем, — ответил Ким, словно сплюнул.

Он в одиночестве подошел к краю обрыва, быстро ощупал руками пояс и, потянув за один из крючков, обнаружил невероятно тонкую стальную нить, намотанную на клубок в одном из поясных кошельков и очень похожую на тетиву лука, из которого только что стрелял.

Значит, он не зря предполагал, что Серые, бывшие недавно солдатами и ассассинами, должны иметь экипировку, отличную от рыцарей Света или Тьмы. Серый Путь всегда делал ставку больше на мастерство, подготовку и инструменты, чем на формальное могущество Света и Темноты. А значит, хороший Серый воин не способен обойтись на поле сражения без метательных ножей, стрел, кинжала и, конечно, веревки и альпинистского снаряжения. Специфического, разумеется, как всё в проклятой Игре!

Зацепив крюк за каменный уступ, и цепляясь за раскрученную нить бронированной латной перчаткой, Ким слетел с головокружительной высоты на дно котлована за несколько секунд!

Как он надеялся, несколько десятков Серых, не выдержав угрызений совести, все же последовали за ним. Все прочие — остались ждать исхода сражения на краю «безопасного» обрыва.

Ким спрыгнул на землю.

Проход к Зевсу заваливали людские и лошадиные трупы. Вернее, куски металла, словно смятые ударами молота о наковальню. «Кстати, — горько усмехнулся акробат, — это сравнение к месту. Наковальня действительно присутствует. Каменная поверхность котлована настолько твердая, что ногам големов не составляет труда сминать об нее рыцарские доспехи, сдавливая словно прессом. На обычном мягком грунте, на земле или глиняной дороге, такое бы просто не вышло. Продуманная Игра, черт возьми!»

Ускорившись, акробат побежал.

— Зёма! Отзовись! — кричал он, потеряв товарища за горами трупов и металлолома. Сверху было видно весь котлован, но внизу — только горы тел на несколько метров в стороны…

Зевс обессилено поднял руку буквально в паре шагов от него. Ким бросился к нему. Приподнял.

— Как сам? — хмыкнул он.

— Нормально. Однако, ну у тебя и зрение! — Зевс, похлопал склонившегося над ним друга по плечу. — Ты разглядел меня с высоты почти сто метров. Вот это глазомер!

— Я бывший асассин, а теперь Рыцарь Грани, — уточнил Ким, — теоретически должен стрелой поражать в глаз сокола, выслеживающего добычу с высоты птичьего полета, — Акробат улыбнулся, — но хорошо, что ты снял шлем. Иначе я бы тебя не узнал.

— Не снимешь тут, ёлки-палки… — вспомнив обстоятельства, при которых он стащил с себя шлем, Зевс покачал головой.

В сознании его появилась простая мысль. Появление Кима ничего не меняло на самом деле. Мечи и стрелы не могли причинить вред големам. А значит, явление Серых воинов только растягивало процесс истребления людей, а вовсе не прекращало его.

Однако, Ким дернул его за рукав.

— Смотри! — воскликнул он, указывая пальцем куда-то вверх.

Лежа, Зевс повернул голову.

С обрыва, противоположного тому, где стояли, наблюдая за картиной избиения Рыцарей Тьмы, оставшиеся Серые стрелки, мелькали белые одежды. Много, не меньше ста!

— Рыцари Света? — удивился Зевс. — Неужели Дементор?

Белые одежды, словно снежная лавина, прорвавшая сдерживавшие ее стены, разом рухнула вниз, на дно котлованы. В отличие от Кима и немногих спустившихся с ним Серых, Светлые не использовали для спуска стальную нить. Они падали вдоль стены, но слишком медленно, словно паря по воздуху.

Зевс поднял бровь, а Ким округлил от удивления глаза.

Светлые не падали и не спускались. Они летели!

Спустя мгновения, воины света рассеялись среди големов, и к чёрным, да серым рунным мечам прибавились священные клинки Белого пути.

Впрочем, никто из летунов не использовал их по прямому назначению.

Паря над долиной, словно ангелы мщения, воины света исторгали из себя потоки пламени и огненные шары. В течение двух или трех секунд — не больше, семеро из десяти големов оплыли, словно восковые свечи прямо на глазах пораженных рыцарей и асассинов. Оставшиеся три оказались живее. Один из них сумел уклониться от выстрела белого летуна и, на удивление высоко подпрыгнув, сбил сразу двух из них ударом огромной ладони. Перевернувшись в воздухе, как два подбитых истребителя, парочка светлых ушла в пике и с размаху, вертясь и вращаясь, вдребезги размазалась об скалу!

В следующую секунду ловкого голема размазали на кисель сразу два огненных потока!

Один из них, как показалось изумленному Зевсу, исторг из себя Дементор. Подробнее он рассмотреть не успел, так как «подбитый» голем начал плавиться и оседать, сыпля раскаленными искрами и нечеловеческим жаром.

Вспомнив дракона на прошлом уровне, Зевс выставил перед собою энергетический щит. «Магия! — вспомнил он, — как же я мог не подумать об этом! Если на прошлом уровне получился щит и молнии, вырывающиеся из меча, то на этом уровне вполне могли получиться потоки пламени!»

Но до остальных Рыцарей и Серых стрелков истина не дошла. Голем рухнул и части его тела раскаленными шарами прокатились по полю. Они прыгали по кучам металлолома, мгновенно раскаляли его докрасна, превращали в жидкую, вязкую субстанцию. Несколько воинов оказавшихся в пределах доступности температурной волны, тут же вспыхнули языками жёлтого пламени.

Подобное происходило по всему полю. Расплавленные големы бухались вниз, погребая под собой Серых и оставшихся Тёмных.

Один из белых летунов сразил девятого голема. Затем, гурьбой, парящие в воздухе Рыцари Света кинулись сжигать последнего…

Этот последний, однако, оказался довольно верток. Воинов света осталось всего около десятка, то есть совсем не много (видимо остальные не прошли прошлый уровень). И огненные струи, вылетающие из их рук, прорезали воздух не слишком часто. Магия, как помнил Зевс, требовала перезарядки, то бишь — накопления праны. Летуны, избивая предыдущих големов, должно быть сильно подрастратились, и с последним противником у них выходило не вполне гладко.

Наконец, объединившись, они загнали, чудовище в угол и принялись избивать небольшими сгустками пламени. Теми, на которые хватало сил. Однако голем, почти уже растаявший и кровоточащий лавой, сдаваться не собирался.

Сбивая со своих рук жидкий камень, он развернулся спиной к преследователям и бросился к скалистой стене. Как раз к той, наверху которой стояли оставшиеся Серые — спутники Кима отказавшиеся спасать других Игроков. Летуны метнулись за ним, еще не понимая, что тот хочет сделать.

— Стоять!!! — заорали Зевс и Ким что есть мочи одновременно. Но в угаре погони ни Светлые, ни Серые воины над пропастью их слышать, конечно, не могли.

Голем прыгнул вперёд!

Страшный удар сотряс котловину, словно под ней рухнула подпорная колонна.

Скорость бегущего изо всех сил голема, учитывая длину его ног и рост, была просто невообразима. А вес, пожалуй, был больше массы любого, самого мощного артиллерийского снаряда.

При столкновении каменного исполина со стеной котлована, земля затряслась. Гигантскими пластами гранит под ногами Асассинов, стоявших не вершине стал, как в замедленной съемке, плавно обрушиваться вниз, на парящих в воздухе Белых воинов.

* * *

Когда пыль и ветер улеглись, мёртвые големы окончательно оплавились, и перестали сыпаться искры от тлеющих тел товарищей, Зевс убрал энергетический щит.

— Спасибо, — произнес Ким, тоже прятавшийся за защитой Зевса.

— Да подавись, — беззлобно ответил Зевс.

Оба огляделись. Поле внутри котлована представляло собой умопомрачительную картину, описать которую словами было почти невозможно. Смятые в лепешку доспехи, забитые человеческим мясом, горы расплавленного камня на месте мёртвых големов, обожженные трупы Серых, Тёмных и Светлых, которым не повезло оказаться рядом со сраженными каменными исполинами. Сотни стрел, утыкающих все это, поломанные мечи, изуродованные железные лошади, полыхающие языки пламени…

Среди всего этого ада, меж столбов дыма и пыли к двум товарищам двигалась тень.

«Боже мой… — узнал её Зевс, — неужели Дементор?!!»

Старый друг, знакомый по уже почти забытому миру реальной Земли, очень давно избравший Светлую дорогу, был дорог как никогда. Ведь это он, по большому счету спас сейчас жизни товарищей.

— Жив, твою за ногу! — запричитал Ким. — Но как ты? Ведь все погибли?

— Пацаны, поздравляю, — спокойно сказал Дементор, останавливаясь в двух шагах. — Да, мне тоже приятно, что вы выжили… Кстати, погибли не все. Около десятка Светлых еще летают над котлованом. Выжило и много Серых Рыцарей, а также некоторые Тёмные продолжаются рыться в горах из трупов своими фламбергами, видимо разыскивают товарищей… В общем, ещё повоюем. Поиграем, я хочу сказать. Если, конечно, это все ещё Игра…

Зевс приподнялся на локте.

— Вот именно, — сказал он. — Если это все еще Игра. Ты ведь Рыцарь Света. Откуда способности к левитации?

— Примерно оттуда же откуда твой энергетический щит, брат.

— Ты видел?

— Я был наверху.

Зевс прищурился.

— Получается, выжили те, кто понял, что правила Игры совсем не обязательно соблюдать. Сила каждого нового облика, который мы занимаем, это всего лишь видимая оболочка. Но то, что мы получаем один раз, мы можем использовать всегда.

Дементор пожал плечами.

— Я не уверен, на самом деле, — пожал плечами он. — Но похоже на то.

— О чём вы? — вставил Ким. — Хотите сказать, что Игре подчиняются только тела Игроков, а сознания — нет?

— А ты разве не догадался об этом, когда вместе с Кирой переходил между разными игровыми полями? Это ведь баг, невозможная штука. Ошибка системы. Если вообще это виртуальность…

— Ладно, — Ким покачал головой. — Дойдем до конца, узнаем, — он с сомнением посмотрел на Зевса. — Встать сможешь?

— Похоже, ребра сломаны.

Ким и Дементор подошли к товарищу и подали руки.

Но едва их ладони соприкоснулись, как мир словно вздрогнул — будто столкнулись противоположные заряды!

Всех троих затрясло. Светлая, Серая и Тёмная стороны силы сливались и перемешивались. Пожирали друг друга. Энергия перехлестывала через край.

Громадной силой воли трое расцепили вибрирующие руки, не дотягивая до критической точки.

— Так, не давайте мне больше рук! — обронил потрясённый Зевс. — Волосы, блин, встали дыбом. Какая-то ЛЭП, ей богу.

— А ты ко мне вообще не подходи, — кашлянул мгновенно пересохшим горлом Дементор.

— Вот и поручкались, друзья дорогие, — добавил Ким, вытирая влажную полосу с виска.

Зевс и Дементор подняли на него глаза.

— И что? — спросил Зевс у Кима.

— Ты ведь сам понял, верно? Разные пути и слишком высокий уровень. Шиздец! Разнополярная хрень.

Три представителя трёх великих Путей застыли друг напротив друга, прожигая недоверчивым взглядом. В глазах троицы читалось недоумение, подозрение, даже испуг. Всех мучил один вопрос: «Уже враг? Или всё ещё друг?»

— Вот что, и правда, оставим все головоломки до финала, — бодрым голосом проговорил Зевс. — Думаю, нам всем нужно время, чтобы разобраться. Но мы не враги. В этом я уверен, как в себе.

Двое друзей кивнули ему в ответ.

Им не оставалось ничего более, как ждать новой перезагрузки.

КАМЕННЫЙ СТОЛБ

Ведьмочка, ослеплённая яркой вспышкой загрузки нового уровня, судорожно замахала руками. Взрыв звуков на миг оглушил её, закинув в царство абсолютно тишины. Затем навалилась глухота, словно Игра выключила звук…

— Ве…ма! …гнись! — с рук Эльфийки, неизвестно откуда взявшейся рядом, стремительно сорвалось ледяное облако.

Облако метнулось куда-то вверх! Через секунду, с небес прямо под ноги Ведьмы, свалилась странное существо, по виду напоминающее молодую, даже симпатичную женщину, но с крыльями вместо рук.

Крылья «объекта» покрывали жесткие мелкие перья, грязного, неопределенного цвета. Женское тело чудовища было полностью голым и тоже немытым. В чем-то миловидное лицо искажала звериная гримаса.

Гарпия?!

Ещё живое существо прокрутилось на спине как юла и, покрывшись изморозью от удара Эльфики, с гнусным криком сорвалось в пропасть.

Пропасть?!

Дикими глазами Ведьмочка огляделась. Она лежала на спине, на краю большого каменного уступа, напоминающего по форме треугольник. В небе что-то мелькало, вокруг кто-то кричал и суетился. Слава богу, тело ещё слушалось, а рефлексы опережали растерявшийся разум. Заметив быстро приближающуюся тень, Ведьма почти неосознанно, резко откатилась в бок. Это спасло её от когтей еще одной симпатичной крылатой «девушки», которая бросилась на неё вслед за примороженной подружкой.

Серая молния разрезала рядом воздух и новая гарпия, правда уже поджаренная, а не замороженная, кувырком полетела вниз.

Опять Эльфийка? Как-то она однообразно сражается.

Сознание Ведьмочки стремительно пыталось войти в Игру. Вокруг мелькали летающие монстры, палила магия, беззвучно открывались рты, но Веда ощущала себя контуженой и никак не могла прийти в себя. Звук возвращался постепенно, обрывками фраз.

— …вай… рее…! — раздался совершенно другой голос, не похожий на Элин. Чьи-то не по-женски сильные руки потащили её от обрыва.

— Очнись! Прейди в себя. Сейчас не время! — звонкая пощёчина обожгла лицо, зато вернулся слух, и почти вернулось сознание. Ведьма несколько раз хлопнула глазами. Рядом стояли давно потерянные подруги.

— Эльфийка?! Валькирия?! — радостно закричала она, окончательно приходя в себя. — Где мы?! Что происходит?!

Серый и белый балахоны нависли над Ведьмочкой. Та посмотрела на себя и хмыкнула. На ней, как ни странно, была такая же одежда, только чёрного цвета.

— Много вопросов, — холодно сообщила Валькирия. — Ты очнулась?

Ведьмочка кашлянула.

— Кажется.

— Тогда слушай, только быстро, — поспешно заговорила Валькирия. — Значит так. Мы на седьмом уровне. Все мы Леди трёх разных сил: тёмной, серой и светлой. Не знаю почему, но нас поместили в этом этапе всех вместе. Причём на каменный столб, рассчитанный по площади как раз человек на триста. По сотне — от каждого Пути. Это, что касается хороших новостей…

— Есть плохие? — Веда даже не улыбнулась.

— Нас атакуют различные крылатые мифологические уроды. А из оружия у нас только магия. Ещё вопросы есть?

— Нету, — ответила Ведьмочкана удивление твердым голосом. После Чёрного Колизея магия не вызывала у неё удивления. — Ну дык вперёд! Поджарим их, да?

— Вот это я понимаю. Врубилась с первого раза, — удовлетворенно кивнула Эльфийка и, выпрямляясь, дернула подругу за руку.

Та встала. И тут же присвистнула.

Сто чёрно-серо-белых балахонов рассредоточились по плоской поверхности одинокой скалы, стоящей посреди бушующего моря пламени. Ведьма понятия не имела что это, но предположила, что перед ней море нефти, зажженной каким-то безумцем в самоубийственной страсти к реакции окисления.

Гигантские всполохи огня, настоящие протуберанцы, вздымались на страшную высоту, более сотни метров, не менее. Но жара на вершине каменного столба не чувствовалась. Как минимум, он возвышался над пылающим «горящим» океаном на километр в высоту!

По виду, скала напоминала именно длинный и узкий столб.

На его вершине дрались Леди сил, а вокруг, подобно туче мошкары вились крылатые гарпии, а также грифоны и прочие летающие создания из фэнтезийных миров.

Но гарпий было больше.

Леди вели сражение, прячась за редкие камни, забираясь в небольшие углубления и ложбинки. В который раз Ведьма удивилась, что магическое сражение по стилю напоминает собой банальную перестрелку, а вовсе не бой высших сил. Прячась за камнями, магички палили по чудовищам едва не с двух рук, словно ковбои из револьверов, а летающие твари, как заправские бомбардировщики пикировали на них, кидали булыжниками, хватали за руки, за ноги, поднимали в воздух и швыряли вниз.

Гарпии в этом смысле оказались куда опаснее грифонов. Ноги «крылатых девушек» были вполне женскими — длинными и красивыми, однако, стопа ноги заканчивалась мощными крепкими пальцами со звериными когтями. Эти ноги-лапы могли схватить и поднять магичку в воздух, чтобы сбросить вниз. Кроме того, гарпии лягались со страшной силой, грозя распороть когтем грудь, порвать позвоночник или разможжить голову. Грифоны, обладающие куда более скромными по длине конечностями и уж, тем более, не обладая «руками», такими способностями похвастать не могли.

Бросаясь в атаку, гарпии трясли объёмной грудью, потрясали спутанными, но все же красивыми волосами. И при этом дико орали, почти на человеческом языке. Способность гарпий лягаться голыми ногами, будучи при этом совершенно обнаженными, без всякого стеснения своей наготы, смущала Ведьмочку только первые несколько мгновений.

«Хорошо, что не мужиков наших сюда послали, — думала она, — те бы точно засмотрелись на летучие прелести и передохли все как один». Игроки-девушки, разумеется, переносили налет обнаженной женской плоти спокойнее.

Первыми на девушек-игроков напали небольшие гарпии, обладательницы крылатых рук-крыльев, серо-коричневого оперения по всему телу и ужасных ног-лап, как у птиц, только с когтями острее клинков. Лица гарпий казались почти человеческими, если не считать, что все зубы во рту являлись иглоподобными клыками, а глаза со сплошными чёрными зрачками, были словно слепы. Последнее впрочем, было ложью — магички не сомневались, что видят крылатые чудовища отменно.

Среди серых гарпий встречались и гарпии-великаны. Они были на порядок больше своих сестёр и могли справиться с несколькими Игроками сразу. Каждая лапа хватала по магичке и утаскивала в высоту. Пернатые руки-крылья без особых усилий держали в воздухе гарпий и их жертвы. Чудовища вертелись в воздухе словно циркачи, взлетали и падали, с легкостью изменяя направление движения чуть ли не девяносто градусов сразу. Когти, заточенные до блеска, яростно сверкали и при всякой возможности впивались в жертву, не давая ей возможности колдовать.

Это последнее обстоятельство несколько озадачивало защитников каменного плато. Возможно, тела гарпий вырабатывали парализующий яд. А возможно, схваченные чудищами магички просто теряли сознание от острой боли и шока. Тем не менее, Леди-волшебницы расправлялись с гарпиями без особых потерь. Достаточно было попасть огнём или льдом, и те падали вниз, словно камни, в бушующий километром ниже огненный океан.

Атаки гарпий чередовались наскоками грифонов и горгулий. Горгульи не представляли особых хлопот, так как силой ненамного превосходили гарпий. Однако, они, даже лишившись крыльев, успешно дрались на земле, впиваясь в волшебниц острыми зубами, которых не было у бесстыжих гарпий. Кроме того, горгульи обладали толстым хвостом, который активно использовали, хлестая магичек по лицу и сбивая с ног. Гладкая кожа горгулий была необычайно крепка, и оттенок имела от чёрного до синего. Магические удары наносили им меньше урона, нежели гарпиям и иногда, на особо стойких маленьких уродцев магичкам приходилось тратить по два и более выстрела, прежде чем те валились на землю.

Грифоны тоже сражались и в воздухе и на земле. В воздухе они парили крылатыми бестиями, на земле — изгибались львами. Морды напоминали птичьи, с хищными клювами. Но всё прочее тело, кроме крыльев, было покрыто шерстью. Завершал картину длинный крысиный хвост. И все же, по степени опасности грифоны сильно уступали как маленьким горгульям, так и «голым» гарпиям с их нежными женскими телами. При всех своих размерах и мощи, грифоны оказывались в воздухе слишком неповоротливы и предсказуемы. Попасть в них не составляло труда. Струя пламени, молния, заморозка или фаербол «срубали» могучих животных буквально с первого раза.

— Вон того слева, бей! Ещё! Морозь, морозь! Осторожно, сзади! Пали! — три женских голоса сливались в один. Все магички разбились на группы, и не было ничего удивительного в том, что Ведьма, Валькирия и Эльфийка составили одну «троицу», своеобразный магический «пулемётный» расчет. Магия требовала перезарядки, и сочетание трех магичек в одном месте давало им существенные преимущества.

И хотя в великой Игре каждая из них избрала свой собственный Путь, сейчас они сбились вместе, словно один человек!

«Общий враг объединял людей всегда, — мимоходом подумала Ведьмочка, выстреливая в ближайшего грифона струей огня. — Если бы до Третьей мировой войны на Землю напали нечеловеческие создания, допустим, инопланетяне, человечество позабыло бы все свои обиды. Но, увы (или, напротив, к счастью) внешний враг упорно отсутствовал, вот и принялись друг за друга…».

Девушки сражались своего рода «вахтенным методом». Сначала во весь рост стояла одна из них, поражая ударами налетающих врагов. Вторая прикрывала, ожидая своей очереди. Третья ждала, накапливая прану. Потом менялись местами. Ни одной ситуации, при которой хотя бы один летающий враг приблизился бы достаточно близко, в результате не возникло.

Но битва вокруг развивалась всё жёстче и яростней. Магия просто заполнила собой небо! Уши глохли от магической «пальбы», которая то сливалась в единую какофонию звуков, то сжималась до отдельных выстрелов. Но какофония не утихала ни на секунду, едва не разрывая дерущимся перепонки!

«Так вот почему я оглохла в начале драки, — отвлеченно думала Ведьмочка, дождавшись своей «вахты», метая молнии правой рукой и прищуривая левый глаз для лучшего прицела. — Видимо шандарахнуло ещё до того как очнулась, не успела и выстрела сделать … Кстати, довольно логично, что начинающие волшебники, — или как там называются местные спецы? — используют силу магии именно как пистолет или винтовку. В лучшем случае … — тут Ведьма спалила налетающую на нее гарпию струей пламени, — как огнемёт или базуку. Ведь это логично! Заклинания кругового или объемного действия требуют больше праны, не каждый начинающий на него решится. Заклинания внушения, требуют большей концентрации, заклинания вызывания — больше знаний. Заклинания перевоплощения — не всегда эффективны, ведь облик волка или даже льва хорош не во всех ситуациях. И что остается?.. Только палить огнем, морозом, огненным шаром или сжигающим лучом — на это каждый горазд почти подсознательно. Кроме того, такие заклинания поражают противника «точечно», а значит, менее энергозатратны. При этом примитивная энергетическая плюха способна поразить врага лучше любого меча или копья… Важно и то, что линейные заклинания более «дальнобойны». Что требуется безоружному начинающему магу, лишенному клинка и доспеха? Только одно — убить противника на расстоянии. Вот и выходит не магическое сражение, а «ковбойская перестрелка», только без винчестеров и кольтов. А так, ручками…»

Ковбойская перестрелка между тем демонстрировала свою эффективность. Уже спустя тридцать минут неистового огневого боя, неуклюжие грифоны были перебиты полностью. Большая часть гарпий также валялась у ног магичек бездыханной или же сгорала в огненном океане. Стремительно таяло число оставшихся гарпий. Боевой азарт и вера в победу все больше охватывал волшебниц. Пожалуй, сражение завершалось даже слишком легко.

— А теперь вместе! По вон тому! И… р-р-раз! — три Леди, позабыв о «вахтенном методе», объединив усилия, палили по парящим вдалеке гарпиям «дальнобойными». Горячка боя отходила. Крылатые женщины с уродливыми когтями на ногах постепенно понимали, что битва ими проиграна. Они уже почти не атаковали, но мчались над плато по кругу, на далекой и недоступной как им казалось периферии.

Но это было не так.

Три порождения магии слились в едином порыве. В руках трёх Мастериц: Тёмной, Серой и Светлой, вспыхнул ярчайший свет, постепенно выливающийся в огромную сиреневую каплю.

— Давай!!!

Единое мысленное усилие вынесло магический снаряд в воздух с дьявольским ускорением и, пролетев почти пятьсот метров в высоту, сиреневая капля разорвалась на мелкие осколки!

Десятки, если не сотни гарпий порвало чудовищным взрывом в ошметки. Осколки сиреневого порождения трёх магий, разлетелись подобно шарикам шрапнели. Магички, стоявшие по всей площади каменного столба радостно закричали!

Оставшиеся гарпии, уразумев, что даже расстояние теперь не гарантирует им безопасности, постепенно сбились в клин, очень похожий на журавлиный и, сверкая голыми задницами, немедленно полетели прочь от места сражения. Небо, наконец, отчистилось от врагов.

Трое осмотрелись.

Плато устилали сожжённые, замороженные тела крылатых монстров и растерзанных девушек-Игроков. Особенно, ближе к краю. Сколько тел растворилось в водах огненного океана — не считал никто.

— Похоже, в кои-то веки мы победили, — настороженно заметила Валькирия. — Вот видите, если Игра дает нам возможность драться, мы можем выиграть уровень, а не просто дохнуть до определенного числа.

— Ага, — пожала плечами Ведьмочка, оглаживая поцарапанное бедро, — вот это-то меня и беспокоит. Посмотрите, Игроков на плато всё ещё довольно много, не сглазить бы твою хваленую победу.

И правда, на вершине каменного столба оставалось на ногах слишком много счастливых, женских фигур — вполне живых и невредимых, прошедших через магическую перестрелку. Причём многих — без единой царапины.

На глаз плато заполняло слишком много магичек, то есть более ста пятидесяти. Гарпии, горгульи и грифоны не смогли собрать необходимую «норму». И это значило, похоже, только одно. Следующий уровень упорно не загружался.

— Что сейчас будет? — бросила Веда. По телу ее проползло неприятное ощущение страха. Вместе с мурашками, вдруг забегавшими по позвонку.

— Подумать страшно, — вздохнула в ответ Валькирия.

— Мамочка моя, а вот и ответ… — прошептала рядом с ними Эльфийка.

Все трое резко обернулись.

На отчищенном от врагов горизонте показались новые противники.

Крупные, на несколько порядков больше прошлых тварей, они начинали свой полёт почти неприметными точками, но быстро увеличивались в размерах.

— Ого, блин… Только не это. — Сказала одна из Леди Света, стоявших рядом с троицей.

— Чего «это»? — нахмурившись, уточнила Эльфийка.

— Зрение проверь. Не видишь что ли? Драконы летят, — грубо ответила та. — Штук десять, наверное… Вот капец.

Валькирия прищурилась, меняя зрение, и тоже посчитала:

— Точно десять. Я даже цвета вижу: зелёный, жёлтый, красный, чёрный, белый, жёлто-оранжевый, фиолетовый… Два плохо видны. Ещё есть ярко-красный, но без крыльев, его держит ярко синий с огромными крыльями.

— Ха, вот это да, — хохотнула Светлая Леди-соседка. — Был у меня дома старенький фолиант с цветными вставками на плотной бумаге. Дед подарил. Ну, книга из старинных ещё, больше столетия, наверное.

— И что? — насупилась Эльфийка.

— Да книга та была про драконов, — продолжила магичка. — Я хорошо запомнила эти цветные вставки с картинками. Зелёный и Жёлтый они как бы добрые… Зелёный по мере роста становиться Жёлтым. А Красный дракон — Чёрным. Вот только эти уже злые… Костяного, это который белый, создавали некроманты, если не ошибаюсь. Потом они становятся драконами-духами или… что-то в этом роде. Восточная мифология, в общем. Япония или Китай.

— Некроманты? — подняла бровь Эльфийка. — Неужели в Китае были некроманты?

— Ну да, — кивнула магичка. — Вернее, в их мифологии… Дальше идет Серный дракон. Он имеет оранжевый цвет и целиком состоит из серы. Следующий, Синий дракон — магический. Он владеет какой-то магией. Последних двух драконов не помню, но они состоят из кристаллов и камней. Они, кстати, самые сильные, так как кристаллы очень сложно разрушить, а лазурный уж кристалл из которого состоит первый в паре — тем более. У красного кристаллического дракона нет крыльев. Он как страус бегает на задних ногах …

— Дьявол! — не выдержав, зло и резко выругалась Валькирия. — А что тебе ПОЛЕЗНОГО дедушка рассказывал про китайских драконов? Как их победить, ты знаешь?!

Но Светлая только пожала плечами.

— Теоретически, эти драконы самые сильные существа мифологического мира, — сказала она. — Уж больно хорошо их китайцы продумали в своих мифах. Даже не знаю … Если первые четыре хоть как-то уязвимы, то последних шестерых сразить весьма проблематично. У них, если не ошибаюсь, полная сопротивляемость магии. А оружия-то у нас нет.

Все слышавшие разговор замолчали.

— Соберитесь, — коротко сказала тогда Эльфийка. — У нас есть два пути: выиграть или погибнуть. Каждая из нас прошла уже много уровней. Значит, пройдем и этот. Игра давно нас ломает! Но разве люди не сильнее Игры? Это подобные нам придумали её и создали. Значит, нам все здесь под силу!

Если кто-то из других Леди и смел возразить Эльфийке в ее, возможно, излишне пафосной речи, времени на это уже не осталось.

Зелёный и Красный драконы (по рассказу магички-соседки — самые слабые из десятки) приблизились к плато и круто пошли на снижение. Остальные кружили в воздухе, словно давая «слабакам» порезвиться. «Слабаки», каждый размером с грузовик, обнажили когти длиной в человеческую руку и камнем бросились вниз, регулируя направление падения чешуйчатыми хвостами.

Огненные шары, ледяные стрелы и потоки пламени ринулись к ним навстречу, но лишь бессильно отскочили от сверкающей чешуи!

Драконы же, не долетев до земли, расправили крылья, и обдали волшебниц блестящими серными струями, распыляющимися в воздухе подобно каплям тумана.

Часть Игроков поставила магические щиты, часть укрылась за камнями, но успели не все. Крики боли, отвратительное шипение и запах заполнили воздух. От этого запаха тошнило — ибо так плавилась плоть.

— Кислота! — истошно закричала Валькирия, видя как серые капли сливаются в едкие струйки. Струи эти сползали по земле и камням, оставляя за собой глубокие борозды, широко раскрытые, как раны от двуручного меча или алебарды.

Девушки-Игроки стали сбиваться в кучки, садиться плотнее друг к другу и закрываться сплошными магическими щитами, закрывавшими их, словно большие зонты.

Драконы развернулись и сделали ещё один заход. Он, однако, оказался неудачным. Кислота лишь шипела на камнях и стекала по мерцающим сферам силовых щитов.

— Похоже, они растеряны, — сказала Веда, глядя на драконов, парящих вокруг столба на значительном расстоянии.

— Ну да, может, тогда не станут атаковать, — сказала Эльфийка.

— Не станут? Да брось, мы сами должны атаковать этих двух, пока не бросились остальные.

— Ты же видела, магия не действует на них.

— А ты уверена? — Валькирия скрестила на груди руки и выставила вперед ножку. — Помнишь как с гарпиями? Кто-нибудь из нас пробовал стрелять так?

— А и правда, — подключилась вдруг Валькирия. — Они ведь не просто от балды кружат вдалеке. Эти двое боятся приближаться. Возможно, наша магия их все же страшит!

— Попробуем?

— Ну не сидеть же всю жизнь под щитом!

Троица рассеяла энергетический «зонтик», подбежала ближе к краю обрыва и, сконцентрировавшись, метнула в красного дракона ледяную стрелу. Тот увернулся. Но остальные магички, видя пример для подражания, немедленно отбросили свою магическую защиту и принялись вразнобой швырять в мечущихся драконов различными «эманациями магии». Почти все мазали — расстояние было довольно велико. Но Магички объединяли свои усилия, становясь вместе по двое, трое и даже пятеро Игроков. Магия становилась сильнее. Драконы опасались приближаться, и их кислотное дыхание также не добивало до скалистого плато. Ощущение безопасности прибавило волшебницам сил.

Наконец, на самом пике, когда активность магических атак достигла своей вершины, одна из «стрелковых» групп, объединяющая сразу четырёх Леди, пустила вверх огненный луч, пронзивший крыло красного дракона. Нелепо взмахнув пробитой конечностью, он камнем полетел в пропасть.

— Ура, девчонки! Мочи второго! — раздались крики со всех сторон.

Как по взмаху волшебной палочки, магички стали палить в небеса со страшной скоростью изо всех сил, подбадривая себя неистовым ором, похожим, скорее, на крики взбесившихся обезьян, чем на радостные возгласы женщин. Дракон же, напротив, стал, словно вялым и забыл обо всем. Как бы там ни было, мгновения спустя его бок был пронзен каменным шипом, материализованным сразу десятком магичек.

Массивная туша грохнулась в пропасть.

Но дело было вовсе не кончено.

Жёлтый и Чёрный драконы, словно ожидая команды, тут же устремились в атаку.

— Приготовились! — Скомандовала Эльфийка. — Пли!

Сотни порождений магии устремились навстречу атакующим. Но лишь бессильно скользнули по крыльям. Приблизившись на расстояние, позволяющее достичь Игроков, драконы, как и прежняя пара, исторгли из себя кислоту. Струи были намного мощнее, чем у предыдущих, чудовищ, а главное, били гораздо дальше.

Несколько групп магичек, находившихся слишком близко, истошно завопили. Щиты-зонтики надежно прикрывали их сверху, но поток кислоты, обрушившийся на них, был настолько силен, что смывал девушек вместе с частями самого плато! Как только расплавленный кислотой камень начинал затекать волшебницам под ноги, они с криками подскакивали, а обувь с шипением разъедалась. После этого энергетический щит распадался и второй «выстрел» дракона обычно находил цель. Так они и работали — в паре. Первый дракон исторгал из себя поток «для вскрытия», а второй выжидал, когда распадется магический щит.

«Выходит, они разумные, — прошептала себе под нос Эльфийка. — Вот это мы попали!»

Запах растворяющихся заживо тел вновь был подхвачен ветром и благоухал среди выживших.

— А этих как? — тихо спросила, стоящая рядом с Эльфийкой Веда.

— Отличный вопрос, — пожала плечами та. — Прямо не в бровь, а в глаз.

— А ведь это идея! — воскликнула Валькирия, вдруг хлопнув себя по лбу. И заорала, обернувшись к соседним волшебницам. — Девчонки, цельтесь в глаза!

Вторая пара драконов стала разворачиваться на новый заход. И снова, все как один, девушки-магини выбежали из укрытий.

Как только летающие твари подошли ближе и разверзли пасти для выплескивания кислоты, магия, направляемая десятками женских рук, пронзила собою воздух!

Мерцающий шар — результат совместной работы Веды, Киры и Эли — и тысячи железных игл, материализованных сразу за световым шаром, со скоростью молний сорвались с рук навстречу драконам.

Столкновение! Вспышка!

Мерцающий шар ослепил чудовищ на время, но металлические шипы, скрывавшиеся за ним — навсегда. Оба ослеплённых монстра кружась в смертельном штопоре, исчезли в волнах огненного моря.

— А всем вместе атаковать слабо?! — от радости закричала Ведьмочка в небо. — Ну давайте, нажритесь нас до отвала!

Эльфийка обернулась на Ведьму и посмотрела как на сумасшедшую. Но оставшиеся драконы поступили хуже. Словно услышав угрозу девушки, а может и правда решив, что противник слишком силен, создания развернулись в воздухе и рухнули вниз сразу вшестером.

Ведьмочка криво усмехнулась и опасливо обронила:

— Я … не хотела. Это шутка была.

— Ты им это скажи, подсказчица! — Эльфийка скривила прекрасное лицо, превратив его в маску ярости и упрямства.

Четверо драконов: Костяной, Призрачный, Серный и Магический величественно разрезали крыльями небо. Они были намного больше своих младших братьев, только что сброшенных магинями в огненный океан.

Эти новые драконы походили на настоящие летающие крепости, чуть меньше самого плато. На их спинах некоторых из них, в частности Костяного и Серного стояли настоящие башни для лучников и метателей дротиков. Но сейчас эти башни были пусты.

— Прячься! — закричала Эльфийка нерасторопной и непутевой Ведьмочке.

— А что толку прятаться? — нахмурила брови расстроенная Веда и сжала ладошки в кулаки, — из рассказа той светлой магини выходит, что Костяные и Призрачные драконы суть порождения некромантии. Они стоят на Тёмном пути. А я, смею напомнить, как раз Тёмная! Думаю, у нас найдется для них кое-что иное, кроме «стреляющих» заклятий!

Она замахала руками, выискивая между скал знакомых по предыдущим уровням Тёмных и вскоре, за спиной спешно стали собираться волшебницы в чёрных плащах.

Магичек, к тому времени, оставалось не более пятидесяти из трёхсот. Девушек-игроков, одну за одной, сжигала кислота, разрывали зубы костяного дракона, и убивали призрачные когти Дракона-привидения.

Эльфийка удивленно отступила. Хмурая, настойчивая Ведьмочка вышла вперёд, и ее маленькая фигурка встала впереди всех — одинокая и ничтожная. Остальные магини включая Валькирию и Элю, находились позади неё и почти все — вжимались телами в грунт.

Ведьма начала говорить. Она размышляла вслух.

— Первые четыре дракона созданы из плоти. Они живые! В этом была их слабость, но, в то же время, сила. Костяной, Серный, Магический, Призрачный, Каменный и Кристальный драконы суть порождения тёмной магии, которая противоречит естественным законам. Тёмная прана способна создавать существ из неживых предметов. Но Тёмная прана способна и на обратное! Я прошу всех, кто стоит сейчас за моей спиной, сконцентрировать силу на простом действии. Представьте тьму, что заполняет атакующих нас чудовищ. Тьму, что подчиняется каждой из вас. И ПЕЙТЕ ЕЕ!!!! СЕЙЧАС!!!

Сказано было вовремя.

Шесть гигантских чудовищ, созданных из мёртвых предметов могуществом Тёмного Пути, пикируя, заходили на плато. Их пасти разверзлись, глаза из кусочков камня, алмазов, полупрозрачных бельм или просто пустых глазниц выискивали жертвы, спрятавшиеся между скал. Но жертв уже не было.

Пара десятков Тёмных стояла за Веды взявшись за руки.

Разумы их напряглись, искажая обычное человеческое зрение, и Тёмная сила позволила им УВИДЕТЬ. Все шесть чудовищных созданий действительно являлись «конструкциями» из камня, плоти, кристаллов или же просто эманациями праны, как Призрачный и Магический. Эти создания не существовали! Они представляли собой лишь наборы мёртвых вещей, объединенных незримыми для обычных людей нитями магии. Их не могли поразить молнии, струи огня или ледяные стрелы, но… их и не нужно было поражать! — это Веда поняла сейчас с необычайной ясностью и простотой!

— КО МНЕ!!! — хрипло прошептала она, и этот нечеловеческий возглас, выжатый полушепотом одними губами, заставил дрогнуть мир огненного океана. Плато, казалось, вздохнуло и выдохнуло как живое!

Тёмная прана, окружающая тела мертвых драконов, потянулась к Ведьме, почти мгновенно изменяя свой цвет на ослепительно-белый. Ведьма стояла впереди всех и спутницы, спрятавшись за узкой спиной предводительницы, лишь передавали ей силу, увеличивая магическое воздействие, подпитывая волю и будоража кровь.

Драконы приближались со страшной скоростью. Казалось, еще мгновение и они исторгнут на Ведьму убийственный огонь, магию, кислоту, обрушаться на безумную гордячку всей массой, сомнут когтями, порвут и раздавят…

Но ничего не случилось. Лишившись связывающей их магической основы, чудовища рассыпались на части прямо в воздухе у всех на глазах. Как легко уничтожить неуязвимую куклу, если видеть веревки, управляющие её движениями!

К ногам безумной тёмной волшебницы повалились лишь мёртвые камни, груда мёртвых кристаллов и куча старых костей.

Сама же Ведьма мелко дрожала.

Сила, исторгнутая из магических драконов, переполняла ее до краев. Каждую клеточку, каждый волос, каждый ноготок.

Воздев руки кверху, она вбирала в себя эту силу!

На миг на каждой из девушек появилась обычная, повседневная одежда. Они стали настолько сильными, что начали диктовать Игре свои условия.

— Девчонки, живите, — обронила Веда и все трое обнялись.