Согласно статистике женщины становятся серийными убийцами гораздо реже, чем мужчины. Но если становятся — то только держись! Эти злодейки ни в чем не уступают сильному полу. И в издевательствах, и в наказаниях, и в убийствах. Особенно этому потворствует доступность человеческих ресурсов и безнаказанность за преступления. То есть, когда не надо выслеживать жертву, караулить, заманивать к себе, когда она находиться в полной зависимости от тебя, и только ты вправе решать, жить ей или нет, когда она сама приходит по одному твоему только зову, когда жертва не может некому пожаловаться или обратиться в суд за издевательства и мучения. В таких случаях совершать злодеяния маньячкам становится гораздо легче.
Вспомним, как издевались над своими служанками такие одиозные личности как Элизабет Батори, Дарья Салтыкова (о них в первой книге автора), Браунригг. Правда у англичанки миссис Браунригг, жившая в XVIII в отличие от первых двух была одна жертва, она замучила до смерти свою воспитанницу, но это не делает ей чести. Но как говориться бог есть на этой земле. Все три «героини», как их не прикрывали чиновники и влиятельные родственники, как они не откупались от суда и следствия, все же поплатились за свои злодеяния. Батори заживо замуровали в ее же собственном замке, Салтыкову пожизненно заключили в монастырскую тюрьму, а Браунригг отправили на эшафот.
Еще одной хозяйкой-садисткой, которая мучила и убивала своих слуг, была американка французского происхождения Дельфина Ла Лори. И о ней пойдет речь в этой главе. Но перенесемся на несколько веков назад. В США, в город Нью-Орлеан.
Чуточку истории…
Территория этого города была открыта испанскими конкистадорами еще в начале XVI века. Но в 1680 году у испанцев её отвоевали более боеспособные и нахальные французы и приступили к колонизации южных провинций долины Миссисипи. Возникают города-форты Сент-Луис, Форт-Арканзас, а в 1718 году и Нувель Орлеан (Новый Орлеан). Город был основан по приказу луизианского губернатора Жана Батиста де Бенвиля и назван в честь Филлипа Орлеанского, регента Людовика XV-го. В 1763 году завершается колониальная война, французы терпят поражение, и город снова переходит в руки испанцев. Но потомки Карла Великого не сдаются. В 1800 году будущий великий полководец и император Наполеон Бонапарт предъявил Испании свои права на Нувель Орлеан. В течение следующих трех лет никто здесь не знал, какой же из стран принадлежит город. В 1803 году Наполеон Бонапарт продаёт город молодому государству — Соединенные Штаты Америки, вследствие чего доселе католический Новый Орлеан попадает под влияние протестантской культуры.
В 1803 году население города насчитывало уже 10 000 жителей, 50 % из них были европейского происхождения, а вторая половина состояла из африканских невольников. Центром города являлся роскошный Французский квартал, застроенный великолепными особняками. После присоединения города к США, в нём начинается бурный экономический рост. За короткий срок население города вдвое увеличивается. Новый Орлеан превращается в крупный речной порт и торговый центр. Все чаще и чаще его называют Парижем Нового Света.
И вот наступил 1833 год…
Нью-Орлеан. Тот самый знаменитый Французский квартал. Дома-дворцы, дома-великаны.
Особняк по адресу Ройял Стрит, номер 1140.
Владелица дома — мадам Дельфина Ла Лори — тщательно готовилась к вечернему балу. Поправив красивое жемчужное платье, она властно крикнула в глубину огромного зала:
«Эй, кто там из слуг? Позовите мне Лию! Пусть эта девчонка приведет в порядок мои волосы!»
Распоряжение хозяйки незамедлительно передали другим слугам, и вскоре в зале появилась негритяночка-рабыня Лия — девочка двенадцати лет. На ней было серое платье, а поверху платья — белый фартук, закрывающий плечи. На тонкой чернокожей шее красовалась оранжевая бабочка, а на голове — такого же цвета платок. Наряд служанки гармонично дополняли оранжевые сандалии. Взгляд Лии был осторожным и пугливым. Маленькая рабыня старалась не смотреть на мадам Ла Лори. Девочка до ужаса боялась хозяйки, знала не понаслышке, что та в гневе может ударить, избить, покалечить и даже убить провинившегося слугу. О ее пыточной комнате на третьем этаже особняка ходили легенды среди прислуги. Рабы панически боялись своей жестокой госпожи-садистки и старались ничем ее не разгневать. Им явно не хотелось быть избитыми, покалеченными или убитыми.
Лия боязливо и вежливо улыбнулась мадам. Хозяйка повелительным жестом показала девочке, что нужно делать и важно уселась в кресло. Девочка стала аккуратно ее причесывать. Но в какой-то момент она нечаянно дернула Ла Лори за волосы.
«Ах ты, мерзавка!» — вскрикнула мадам. — «Как ты смеешь?!»
Она вскочила с кресла и ударила девочку по лицу, а потом и по голове. Ребенок сжался как щенок и заплакал.
«Госпожа, я сделала этот нечаянно! Простите меня, я больше так не буду, я исправлюсь! Пожалейте сироту!»
Но мадам не повела и бровью. Зубы ее сжались от ненависти и гнева. Глаза заполыхали огнем бешенства.
«Генри, принеси мне кнут!» — распорядилась она.
Камердинер тут же принес его. Девочка кинулась с мольбой на колени.
«Пощадите, госпожа!» — все еще надеялась на милость хозяйки Лия.
Но щадить провинившуюся служанку рабовладелица явно не собиралась. Она люто ненавидела своих рабов, как, впрочем, и рабов всего мира. И на то у нее были весьма веские причины. Когда-то на плантации ее матери и отца в Гаити случился бунт чернокожих рабов. Эти мятежники зверски убили ее родителей, а затем подожгли особняк вкупе с обширнейшими плантациями. С тех пор мадам Ла Лори «смертельно» мстила темнокожим рабам, особенно с Гаити. Кстати Лия была привезена в США из этой же французской колонии и поэтому была так нелюбима хозяйкой.
Дельфина взмахнула кнутом…
Вжик! Кожаная плеть хлестко ударила по хрупким детским плечам.
Вжик! И плеть попала по ребрам.
«Не бейте мне, госпожа! Мне больно!» — зарыдала девочка.
«Ах, ты, дрянь!» — еще больше распалилась мадам и продолжила беспощадно хлестать рабыню.
Девочка, прикрывая голову детскими ручонками, уворачивалась и пыталась спастись от разящего кнута, но мадам доставала ее везде. Заходилась в отчаянном крике, Лия бегала по зале, а мадам носилась за ней, не на миг не прекращая экзекуцию. Ла Лори задаст трепку этой несносной девчонке! В следующий раз не будет ее дергать за волосы. Спасаясь от разящей боли Лия, разбежалась и прыгнула в высокое и большое окно. Раздался звон разбитого стекла, и вместе с многочисленными осколками на широкий балкон второго этажа вылетела Лия. По инерции, а больше от страха, она рванула вперед и перемахнула через ажурную ограду балкона — но неудачно! Лия не смогла правильно сгруппироваться и полетела вниз головой…
Раздался страшный шлепок! Это ударилось детское тельце о булыжную мостовую. Голова девочки раскроилась как спелый арбуз. Кровь хлынула на мостовую. Смерть маленькой рабыни наступила мгновенно.
«Ах, ты, подлая девка, — сокрушалась убийца. — «Она нанесла мне непоправимый убыток. Разбито чудесное зальное стекло, надо заказывать новое. А это так дорого стоит. Мерзавка, что и говорить Она разорила меня полностью».
Пока слуги и прохожие склонялись над безжизненным телом девочки и оглядывали его, Ла Лори, сокрушенно и расстроено покачивая головой, осматривала разбитое окно и причитала над ним как над убитым человеком. Оно ее волновала в сто раз больше, чем жизнь рабыни.
Эта история не осталась незамеченной. И хотя жизнь раба тогда в США не стоила и пенни, общественность Нью-Орлеана была возмущена поведением француженки. А жители квартала немедленно подали жалобу на соседку-садистку. И богатую аристократку Дельфину Ла Лори, как не удивительно, но судили. Правда… ее связи в высшем обществе и деньги помогли ей избежать серьезного наказания. Суд приговорил мадам к штрафу в 300 долларов и вынес строгое внушение. Плюс к тому же у мадам Ла Лори по судебному решению конфисковали домашних слуг. Но вскоре она вернула их. Ее изощренный ум придумал одну ловкую комбинацию, которую она быстро осуществила. Она просто подговорила своих знакомых купить ее реквизированных рабов на аукционе и продать ей же! И эта хитроумная сделка состоялась. И в первый же день после возращения слуг в особняк мадам Ла Лори устроила им Варфоломеевскую ночь. Садистка била их, мучила, унижала, калечила, а одного раба даже убила. Потом она купила новых слуг, и жестокости богатой маньячки продолжались. В народе поползли слухи, что на чердаке особняка безумная Ла Лори устроила камеру пыток, и рабы, попавшие туда, уже никогда оттуда не возвращаются.
Мари Дельфина Ла Лори (девичья фамилия Маккарти) родилась в 1775 году в городе Нью-Орлеан, США. Ее семья была богата, родовита и принадлежала к высшему новоорлеанскому обществу, так что девочка с детства привыкла к роскоши, дорогим вещам, балам и приемам. И когда она выросла и превратилась в хозяйку шикарного особняка-дворца, то очень любила устраивать роскошные ужины, суаре и балы для местных сливок общества. На эти приемы собирался весь высший свет Нью-Орлеана, включая и главного городского судью. Именно он впоследствии поможет мадам Ла Лори избежать сурового наказания в деле об убийстве маленькой Лии.
Вскоре Дельфина стала наследницей огромного состояния. Это произошло в результате одного трагического случая, о нем автор упоминал выше. Это когда ее отец и мать поехали на свое роскошное ранчо в Гаити, чтобы отдохнуть, привести в порядок хозяйство и проверить финансовые документы (не обманывает ли их управляющий?) и были зверски убиты восставшими чернокожими рабами. Подпорченный огнем особняк на Гаити Ла Лори отроила заново, подыскала нового толкового управляющего (предыдущего убили вместе с ее родителями), восстановила плантации и наладила бизнес. После она вернулась в Нью-Орлеан.
Замуж Дельфина Ла Лори выходила трижды. Первый раз — за богатого испанца дона Рамона де Лопез Ангуло, второй раз — за работорговца Жана Бланка, а в третий — за доктора Леонардо Луи Ла Лори. От первых двух она родила двух дочерей. Как умерли ее первые мужья, доподлинно неизвестно. Возможно, она их отравила с целью избавиться от них и стать еще богаче. Но это только версия, имеющая право на существование. И не более того. Хотя, зная коварный характер и дурные наклонности Мари Дельфины Ла Лори, можно все-таки предположить что, она могла это сделать. Но оставим темное прошлое нашей героини в покое и перенесемся в 1832 год.
В этом году чета Ла Лори приобрела неплохой особняк по адресу Ройал Стрит, 1140, который в последствие станут в народе называть как «Поместье Ла Лори».
В то время профессия дантист была весьма уважаемой, почетной и редкой в Новом Свете, в принципе, как и в Старом. Поэтому доктора Ла Лори очень ценили и почитали в Новом Орлеане, и он был вхож в лучшие дома города. А его жена — мадам Ла Лори слыла среди представителей высшего общества Нью-Орлеана идеальной хозяйкой и вообще женщиной приятной во всех отношениях. Она тоже пользовалась уважением у новоорлеанского высшего света. К ней очень любили приходить на вечерние приемы и балы. Там было весело, сытно, занятно и полезно новыми деловыми знакомствами и связями.
На людях, во время балов или праздничных ужинов, Дельфина Ла Лори обращалась со своими слугами вежливо, подчеркнуто и доброжелательно. Но ее соседи в буднее время видели совсем другую Ла Лори и другую картину ее обращения со слугами, во многом отличную от той, что лицезрели знатные гости на тожественных приемах. Соседи видели, как она кричит на слуг, бьет их, мучает, издевается над ними. Здесь маньячка была само собой и представала во всей своей «садисткой» красе. Постепенно, слухи о ее жестокости распространялись по всему Французскому кварталу, а после — и по всему Новому Орлеану.
Американские ученые Ввани Ройчоудхури и Михаил Симкин из университета штата Калифорния в Лос-Анджелесе (США) проанализировали поведения маньяков с математической точки зрения и выяснили, что оно неплохо укладывается в известную математическую функцию под названием «чертова лестница». График данной функции аналогичен лестнице с неравными по своей длине ступенями, высота которых постепенно возрастает при движении от нуля к единице. Преступная деятельность многих маньяков и маньячек походит на эту лестницу. Количество убийств возрастает по экспоненциальному закону, а временные промежутки между ними сокращаются по тому же принципу. Это объясняется тем, что в мозге злодеев находится группа нервных клеток, отвечающая за желание совершить очередное убийство, и эти нейроны постепенно наращивают свою активность и достигают в какой-то момент критического предела. Тогда желание умертвить кого-нибудь у маньяка становится непреодолимым, и он отправляется на поиски очередной жертвы. После совершения убийства, наступает долгожданная разрядка, группа клеток «вырубается» на некоторое время, а затем постепенно начинают накапливать в себе смертоубийственную энергию. И все повторяется снова и будет повторяться до тех пор, пока маньяка не схватят или он пока не умрет своей естественной смертью.
Вот и нейроны, запрограммированные мозгом на убийство у мадам Ла Лори, резко активизировались в какой-то момент. В тот миг садистке срочно нужна была новая жертва. Для того, чтобы погасить очаг нейронного возбуждения и заодно развлечься.
Как это происходило…
Как-то в особняке Ла Лори давали праздничный бал. Внезапно в разгар танцев мадам почувствовала какое-то легкое недомогание, а затем и немотивированную раздражительность. Извинившись перед гостями за плохое самочувствие, она ушла в свои покои. Там Ла Лори прилегла на кровать и попыталась отдохнуть, но дурное состояние не проходило. В душе женщины закипала какая-то иррациональная злость, ожесточение, дикая сила. Возбужденный мозг давал приказания мадам причинить кому-нибудь боль или умертвить. Дельфина поняла: это не просто какое-то недомогание или пустяковое эмоциональное расстройство, это весьма серьезная болезнь. И чтобы недомогание прошло, Ла Лори нужна была разрядка отрицательной энергии. И свежая кровь! Надо попытать, помучить или умертвить кого-нибудь из слуг. И тогда самочувствие ее точно улучшиться. Как и настроение.
Пора действовать!
Мари Дельфина решительно поднялась в «пыточную». Там сидели на корточках два провинившихся раба. Их руки были прикованы к стене длинными цепями. Рабов уже не кормили два дня. В полутемной комнате их трудно было рассмотреть, лишь по белоснежным белкам глаз и белому оскалу можно было определить их местонахождения. Графиня чтобы лучше рассмотреть жертвенных агнцев зажгла еще свечи. Звякнула цепь. Навстречу графине протянулась жилистая с крупными венами рука.
«Госпожа, сжальтесь, дайте нам кусочек хлеба», — с мольбой обратился к хозяйке первый пленник.
Ла Лори зловеще улыбнулась.
«Хлеба? Сейчас я тебя накормлю досыта, мерзавец».
Ей, кажется, в голову пришла одна невероятная и смелая мысль. Ни один врач не мог додуматься до этого. А она додумалась. Мадам сорвала с негра набедренную повязку.
«Только не убивайте!» — взмолился он.
«Убивать? Сие просто. Лучше я сделать тебе операцию по смене пола. Ты был до сей поры Томом, а ныне станешь Луизой! Так сказать чудесное превращение из мужчины в женщину!» — воскликнула зловеще мадам.
«Нет, нет!» — в ужасе закричал раб. — «Госпожа, не делайте этого! Заклинаю вас всеми святыми! Только не это».
На губах графиня продолжала играть садистская улыбка.
«Отчего бы не сделать? Пациент имеется, хирургический инструмент — тоже. Ничто и никто не помешает проведению сложнейшей операции. Сейчас ты побываешь в шкуре женщины, презренный раб! Я также поиздеваюсь над вами, как вы издевались над моей семьей».
«Госпожа, я не издевался над вашей семьей! Это не я! Пощадите меня несчастного и моих деток!»
«Замолчи, подлый раб!..»
Мадам Ла Лори заткнула рот рабу кляпом (второму негру — тоже), надела белый длинный фартук, чтобы не запачкать платье, белые медицинские перчатки. Взяла большой и острый нож и… экспериментальная операции по смене пола началась. Без всякой на то анестезии и усыпления. Бедняга ужасно мычал от нестерпимой боли, а по его глазам текли крупные слезы. Раб несколько раз терял сознание и приходил в себя. Затем он все-таки умер. От нестерпимой боли и потери крови. А Ла Лори торжествовала: она сделала то, что хотела.
«Теперь ты будешь сыт навечно… Луиза…» — перевела дух Ла Лори.
«А тебя тоже накормить, чернокожая обезьяна?» — повернулась мучительница ко второму пленнику, который трясся от сильнейшего страха.
Пленник вытаращил глаза и отрицательно и энергично замотал головой. Он только что увидел и пережил такую картину, что не в одном страшном сне не присниться! Его бил и никак не отпускал крупный озноб ужаса: ведь чернокожий не знал, что она, мучительница и убийца благородных кровей, приготовила ему! И сколько ему предстоит пережить и испытать сейчас, было только отцу небесному известно. Раб не хотел боли, он не хотел умирать.
Злодейка взяла небольшую кувалду, с трудом подняла вверх… Тресь! Ла Лори с размаху заехала по ноге раба! Раздался хруст сломанных пальцев! Потом он размозжила все пять пальцев и на второй ноге. Маньячка не успокоилась на этом. Она перебила пальцы и на обеих руках. Но и это ей оказалось мало. В конце концов, она размозжила голову бедному слуге, и тот скоренько отдал богу душу.
И тут графиня резко успокоилась, даже повеселела. Вид двух истерзанных, окровавленных и что не маловажно мертвых тел, привел ее в хорошее душевное равновесие. Нейроны, запрограммированные мозгом на убийство, у мадам Ла Лори резко снизили свою «смертельную» активность. Злодейка сняла забрызганный кровью фартук, перчатки, вытерла полотенцем руки, вернулась к себе будуар, припудрилась, натерла виски ароматными духами и вышла в наипрекраснейшем расположении духа к гостям. И даже станцевала мазурку и котильон.
Что и говорить мадам Ла Лори любила покуражиться над слугами. Особенно в час маниакального недомогания. Некоторых рабов сумасшедшая садистка прибивала к полу, зашивала им губы, сдирала кожу, ломала ноги и руки. Женщинам она отрезала груди, гениталии.
Мадам очень любила изучать анатомию. Строение тела, мышц, внутренних органов, скелета. А потом применяла эти знания на практике в своей пыточной. Сама вскрывала трупы, отрезала части тела, даже у живых, распиливала кости, изучала внутренности, сердце, легкие, печень. Она могла подогу созерцать мертвые тела. Это ее завораживало…
Стопроцентная маньячка!
Муж Дельфины знал о ее пыточной на чердаке, даже потакал ее капризам и даже иногда участвовал в издевательствах и казнях. Он видимо тоже «сошел с ума» от безнаказанности и моря крови. Садист и садистка — два сапога парочка! Они считали себя высшей кастой общества, а рабов — самой нижайшей. Они для них были игрушкой, забавой.
Ведь раб — это недочеловек!
Действительно жизнь раба никогда ничего не стоила. Во все эпохи, во все времена. Например, в Древнем Мире. Раб был просто вещью. Его могли избить, убить и хозяину ничего за это не было. Невольниками как скотом торговали на рынке. А там кому из рабов повезет. Самая достойная участь — это попасть в город в дом знатного патриция или богача, хуже — на сельскохозяйственные работы, в бордель или в гладиаторы. Куда тяжелее — попасть в каменоломни или в сельское имение богатого патриция. Сельские рабы, как известно, живут в самых тяжелых условиях, изнуряемые голодом, частыми побоями, нещадной эксплуатацией…
Хозяин имел право не лечить заболевшего раба. Его могли отвезти на остров Асклепия на Тибре и там его оставить умирать от голода и болезни. Поэтому на острове иногда случались акты каннибализма.
Самое страшное для древнеримского раба — это была отсылка на рудники и каменоломни. Там невольники быстро истощались и умирали от непосильного труда и кнутов надсмотрщиков. Но за рабов, работающих на вредных для здоровья рудниках, хозяева получали очень хорошую прибыль.
Казалось, что в XIX веке уже не должно быть рабства на планете Земля, но оно еще существовало. Как, например, в Соединенных Штатах.
Впервые африканские невольники были завезены в британскую Виргинию английскими колонистами в 1619 году. А через двести лет (1860 год), из 12-миллионного населения 15 американских штатов, где сохранялось рабство, 4 миллиона являлись рабами.
Труд рабов широко использовался на плантациях и рудниках, позволяя североамериканским рабовладельцам получать высокие прибыли. В первой половине XIX века национальное богатство США в большой степени было основано на жестокой эксплуатации рабов. За период с XVI века по XIX век в страны Америки было завезено около 12 миллионов африканцев, из них около 645 тысяч — на территорию современных Соединенных Штатов.
Колонистам для освоения земель нужна была дешевая рабочая сила.
Индейцев колонисты не смогли превратить в рабов, те были свободолюбивы и считали, что лучше умереть с честью в бою, чем гнуть спину на бледнолицего. А вот рабы, завезенные из Африки — это как раз и был достойный выход из положения!
Перемещение к африканскому побережью захваченных рабов, скованных между собой цепями на шее часто превращался в «марш смерти», во время которого погибали двое из каждых пяти человек. По прибытии на место негров запихивали в клетки до момента осмотра их и продажи.
Сохранились описания некого Джона Барбота о мытарствах рабов на побережье:
«Рабов… помещают в клетку или тюрьму… рядом с берегом, а когда европейцы приходят за ними, их выводят на большой пустырь, где этих людей подробно обследуют судовые врачи, разглядывая каждого, от ребенка до мужчин и женщин, стоящих обнаженными… Тех, кого сочли подходящими и здоровыми, отводят в одну сторону… ставя на грудь раскаленными железными клеймами знаки французских, английских или голландских компаний… После этого клейменых рабов загоняют обратно в клетки, где они ожидают отправки, иногда в течение десяти-пятнадцати дней…»
Потом их группами размещали в сырых, темных и душных трюмах, на узком тесном пространстве, прикованными друг к другу цепями за шею и ноги и задыхающимися в смраде собственных экскрементов. В такой жутчайшей атмосфере ощущение страдания и удушье столь велико, что доводило некоторых невольников до сумасшествия. Рабы порою убивали друг друга в отчаянной попытке ухватить хоть глоток воздуха. Часто невольники чтобы прекратить страдания кончали жизнь самоубийством, прыгая за борт судна и уходя навечно под воду. Порой палуба, где находились рабы, была настолько покрыта кровью и слизью, что настоящую напоминала скотобойню.
Хозяева часто издевались над невольниками, доводили их до отчаяния. Тогда рабы либо восставали и убивали господ, либо просто убегали. Но порой даже заурядный побег означал смерть.
В XVIII веке в Виргинском кодексе о рабах говорилось:
«Ввиду того, что невольники часто убегают и прячутся, притаившись на болотах, в лесах и в других укромных местах, убивая свиней и нанося иной ущерб жителям… если раб не возвращается немедленно, то любой может убить или уничтожить таких рабов теми методами и способами, которые он… сочтет нужным…Если же раб будет пойман… должно быть… признано законным суду графства назначить такое наказание указанному рабу, будь то расчленение или иное… какое они (эти суды) сочтут уместным, в целях перевоспитания любого такого неисправимого раба и устрашения прочих от подобных деяний…»
Кодекс имел огромное психологическое воздействие на рабов. Невольников приучали к жесткой дисциплине и внушали им мысль об их неполноценности и необходимости знать свое место. Рабы должны были испытывать благоговейный страх перед хозяином, властью. Для достижения этих целей рабовладельцы нагружали рабов тяжелой работой, разделяли их семьи, опаивали «сладостным опиумом» — религией, разобщали путем деления их на полевых работников и более привилегированных домашних слуг и, физически воздействовали с помощью своих верных псов — надсмотрщиков.
Виргинским кодексом за побег или иное преступление рабовладельцу было разрешено расчленить раба заживо. В Мэриленде в 1723 году было узаконено отрезание ушей черному рабу, поднявшему руку на белого господина, а за более серьезные злодеяния рабы подлежали смертной казни через повешение, а их тела следовало было четвертовать и выставить напоказ.
Да, рабов избивали, издевались над ними, заставляли трудиться день и ночь. Иногда за непослушание или бунт убивали. Но то, что делала Ла Лори со своими рабами — просто в уме не укладывается.
Зададимся вопросом: а почему мадам Ла Лори так любила умерщвлять своих рабов? Только ли оттого что она мстила за своих убитых родителей? Или от того что страдала психическими расстройствами? Ведь она не просто лишала жизни невольников, а предварительно их мучила и издевалась над ними. Она была стопроцентной садисткой! И садизм являлся основой всех ее совершаемых преступлений, в том числе и убийств.
Вот, например, кошка играет с пойманной мышкой, пока та не перестанет убегать или шевелиться. Как только жертва прекращает сопротивление, кошка ее убивает. Но до поры до времени усатому полосатому зверю нравиться мучить жертву. Может природа садизма человека в самой природе и заложено? Выходит, заложено. А именно в инстинкте размножения. Садизм часто тесно связан с сексом и с эротическими чувствами.
Садизм — это получения удовольствия путем причинения боли или насилия над партнером. Возможно, еще, будучи ребенком, Мари Дельфина случайно видела акт физической близости между родителями и восприняла это как проявление грубого принуждения. И это вызвало у нее шок. С тех пор для Дельфины секс или какое-нибудь иное удовольствие было непосредственно связано только с насилием. Ведь как говорит дедушка Фрейд, формирование сексуальных предпочтений и поведения происходит в детстве. Так что девиз — «если хочешь получить удовольствие — причини боль человеку» — для Ла Лори был ведущим с детства. Но сначала маленькая Дельфина довольствовалась лишь безобидной формой садизма — ломала игрушки, отрывала куклам головы и конечности, кусала своих нянь. Впоследствии эта легкая и не опасная для окружающих форма переросла в самый настоящий и изощренный садизм, несущий другим людям лишь смерть и боль.
Но обратимся к психиатрической практике.
Типичный случай легкой безобидной формы садизма — это когда партнер перед тем сексом нарочно оскорбляет свою партнершу и на него это действует лучше всякой прелюдии. Потом происходит само соитие. Либо другой вариант. Партнер длительное время обвиняет партнершу во всех смертных грехах, морально унижает, третирует, пытается заставить чувствовать себя виноватой, а потом якобы прощает и заставляет искупить свою вину горячим сексом. Женщина привыкает к роли жертвы, а также к роли плохой жены («Не умеешь готовить!»), плохого водителя («Вечно ты царапаешь машину, а мне платить за ремонт!») содержанки («Это я тебя обеспечиваю, так что заткнись!») и сносит все унижения и придирки. И молчит. Характер ее сломлен — чего садист и добивается! Потом это все усугубляется. И с каждым разом все сильнее. Чтобы заняться любовью женщине уже необходимо, чтобы ее отругал или унизил партнер, иначе хорошего и полноценного секса никак не получиться.
Другой случай легкого садизма. Это, например когда супруги или сожители ссорятся, оскорбляют друг друга, ругают по чем зря, пытаются принизить и унизить партнера. Потом происходит бурное примирение через постель. Секс от этого становиться ярче, острее, лучше. Затем, когда сексуальная жизнь снова становится скучной и однообразной, партнеры ищут любую причину чтобы поссориться (вплоть до невымытой тарелки) и потом снова неистово «мирятся». У некоторых пар это становиться замкнутым кругом. И такая игра ни к чему хорошему это не ведет. Ссоры становятся все интенсивнее и могут привести к разводу.
Другие привязывают партнершу к кровати кожаными ремнями или приковывают наручниками. Такое насильственное удержание длиться довольно долго. Садист получает удовольствия от созерцания беспомощного состояния партнера. А после захватывающий секс. Причем эти игры дополняются со всеми атрибутами садистских игр — плетками, хлыстами, цепями, ошейниками, кожаные бикини, комбидрессы, шорты, майки. Иногда партнер, выйдя за рамки игры может и взаправду отхлестать свой сексуальный объект плеткой или хлыстом. И будет получать наслаждение от данной экзекуции.
Когда «садизм» всего лишь ролевая игра, то в этом нет ничего предрассудительного. От такой игры возникают интересные ощущения, необычные переживания, новые яркие впечатления. В какой-то мере легкий садистский флирт помогает разнообразить половую жизнь у многих людей. Но, а если человеку начинает нравиться причинять боль партнеру? Причем осознанно. И видя, что его партнерше не по душе такое обращение, он все равно нарочно причиняет ей боль, и может даже ударить — то это уже выходит за рамки здравого смысла и весьма плохо для совместной жизни. Про таких экзекуторов в народе говорят: «домашний тиран».
Такой особе не нужна нормальная сексуальная разрядка, ему подавай извращенную. Ему необходимо предварительно поиздеваться над человеком. Например, запереть объект любви в комнату или подвал и не кормить несколько дней. От этого объект пытки слабеет, истощается, мучается. А поддонку все мало, он продлевает пытку голодом. Затем освобождает жертву из заточения и насилует, может даже избить. Еще хуже, когда садист получает удовлетворения не от секса, а от убийства партнера. Вот если кто-то переходит грань между игрой и реальной жизнью, то со временем становится либо истязателям либо душегубом, а то и того сквернее — серийным убийцей.
Так вот выясняется вторая причина, почему мадам Ла Лори нравилось изводить со свету людей, пытать и мучить. При ее неуравновешенной и больной психике недостаток секса (муж изменял ей и редко спал с нею) она восполняла насилием и убийством. Садизм ей заменил секс. И когда долго у Ла Лори не было сексуального партнера, у Дельфины портилось настроение, и отрицательная энергия находила себе выход в издевательствах и избиениях. А чаще — в убийствах.
Как учит нас история, в каждом деле когда-нибудь наступает развязка. Развязка с «Камерой пыток» мадам Ла Лори произошла 11 апреля 1834 года.
Садистка-аристократка посадила в «Камеру пыток» одного чернокожего раба. А его жена — повариха — пытаясь отстоять мужа, выпрашивала прощения за него у госпожи, но мадам Ла Лори не только отказала ей в просьбе, но и приказала приковать негритянку цепью на кухне. Правда, только за одну руку. Садистка Дельфина была полностью уверена, что рабыня никуда не сбежит. И пока Мадам Смерть предвкушала скорую расправу над рабом, а потом и над его супругой, повариха решилась на подвиг ради любимого.
В то время многие дома были оснащены каминами, а в одной из трех стен камина находился шкаф с железной дверью, расположенный достаточно близко к огню, чтобы в нем можно было тушить или разогревать блюда. Так же в этих шкафах можно было печь бисквиты, пироги, булочки и даже торты. Аналогичные камины использовали вплоть до XIX-го века (огромные печи, которые теперь ассоциируются с викторианской эпохой, были запатентованы в 1815 годы, но вошли в употребление только в 1840-х).
…Поварихе как раз нужен был камин, а вернее огонь, разожженный внутри его. Женщина сняла с себя колпак, попыталась дотянуться им до пламени, но потерпела неудачу! Негритянка на минуту задумалась: как же ей добраться до спасительного огня?
Аллилуйя, есть идея!
Рабыня взяла кочергу и насадила на нее колпак. Надо так сделать, чтобы он не слетел с кочерги. Но чем его закрепить? Негритянка увидела на кухонном столе моток ниток, которыми она иногда зашивала тушки индейки или курицы во время жарки. Вот это то, что женщине было срочно необходимо. Она примотала нитками колпак к кочерге и возобновила свою попытку дотянуться до огня. Теперь все получилось. Языки пламени лизнули ткань — и колпак загорелся. Теперь повариха принялась осуществлять свою идею. Она дотянулась импровизированным факелом до кухонных штор, и хищник-огонь, почувствовав легкую добычу, вгрызся в нее своими ненасытными и рыжими зубами. Ткань занялась огнем. Окно было открыто, и изроскошного особняка повалил черный дым.
«Караул! Пожар! Помогите!» — завопила как можно истошнее бедная кухарка.
Соседи и несколько зевак, услышав призывы о помощи и завидев клубы дыма из открытого окна, сбежались к особняку с ведрами и кувшинами, наполненными водою. Приехали на выручку и доблестные пожарные. Они-то и стали усмирять коварный огонь и выручать повариху.
Надо отдать должное рабыне. За ее смелость, сообразительность и героизм. Она, конечно же, могла погибнуть в огне, но отчаяние и тревога за жизнь мужа пересилило страх смерти, и она вот таким оригинальным и пожароопасным способом сумела привлечь к себе внимание окружающих и спастись. Не решилась бы она на такой подвиг, то погибла бы вместе с мужем. Причем, мучительной смертью. Кто-то из них раньше, а кто-то позже. Мадам Смерть не пощадила бы рабов в любом случае.
Пока тушили пожар, Ла Лори и ее муж выносили шкатулки с драгоценностями, акциями и деньгами из особняка, а их добровольные помощники — ценные вещи и предметы интерьера. Но тут у всех официальных и неофициальных спасателей возник очевидный и вполне напрашивающийся вопрос: а где же слуги четы Ла Лори, почему они им не помогают и почему их нигде не видно? Мадам Ла Лори пыталась убедить людей, что все ее рабы в полной безопасности и тут недалеко, но слухи о зловещем чердаке как-то сами собой всплыли у многих в памяти. У Дельфины потребовали ключи от чердака, но она ответила категорическим отказом. Тогда несколько добровольцев, пожарных и один полицейский поднялись по лестнице и дружно взломали чердачную дверь, а вернее, просто вынесли с петель.
«Камера пыток» потрясла всех очевидцев до жути! Кто-то сразу поседел от увиденного, кого-то стошнило, кто-то с криком «о, боже!» просто убежал, а наиболее смелые шагнули вперед…
И что они увидели?!
О, ужас!!!
На полу валялись отрезанные пальцы рук, ног, уши, кончики носа, другие человеческие конечности и органы, на столе — окровавленные бинты, кухонные ножи, топорики и хирургические инструменты. В углу стоял железный ломик с засохшей на острие кровью. Один раб, прикованный к стене и кляпом во рту, был мертв, на теле — ужасные травмы и порезы, а в его пробитом черепе торчала палка, которой мадам Ла Лори в плане медицинского эксперимента или просто забавы ради пыталась перемешать мозги. Нашли очевидцы в «Камере пыток» и семерых истощенных, голодных и избитых рабов, прикованных к стенам. У некоторых были отрезаны пальцы, уши и кисти рук. Место удаления конечностей маньячка Ла Лори «милосердно» прижгла раскаленной кочергой. Чтоб не умерли. А то некого было бы ей истязать и убивать. По сообщению газеты «Нью-Орлеанская Пчела» все спасенные рабы выжили, не умер ни один. В том числе и муж доблестной поварихи. Их всех отвезли в госпиталь для бедных.
Между тем, слухи об убийце и изверге Дельфине Ла Лори и ее «чердаке пыток» стали распространяться по городу с невероятной быстротой. Вскоре у особняка злодейки собралась внушительная толпа, страстно желающая линчевать маньячку.
…Мадам Ла Лори не на шутку взволнованная заглянула за край тяжелой портьеры из дорогой ткани. Разношерстный и разгневанный народ стоял под ее окнами и выкрикивал ругательства в ее адрес:
«Исчадие ада, ты заслуживаешь смерти!»
«Судить убийцу!»
«Судить мало, казнить убийцу!»
«Арестуйте ее прокурор!»
«Садистка! Душегуб!»
«Ученица Дьявола!»
Наиболее решительные призывали ворваться в особняк, схватить Ла Лори и скинуть с балкона, а другие убить на месте. Страсти накалялись. Несколько булыжников полетели в сторону дома. Раздался звон разбитого стекла, и Дельфина в панике отшатнулась от окна. Тяжелый камень со стуком упал на дубовый паркет. Кто-то восторженно воскликнул: «Попал!» И тут же раздались дружные и одобрительные аплодисменты в адрес меткого стрелка.
«Дорогой, кажется ситуация становиться весьма и весьма критической», — обратилась Дельфина к встревоженному мужу — «Скоро эта чернь разнесет наш особняк в щепки или подожгут со всех сторон, а нас выволокут на улицу как простых смертных и растерзают на мелкие-мелкие кусочки. Не угодно ли вам, уважаемый супруг, срочно послать за комиссаром полиции и его людьми? Ведь он нам премногим обязан. Нежели мы напрасно принимали у себя дома этого дармоеда? Досыта кормили, допьяна поили, причем лучшими винами, джином, ромом и виски. Он курил наши дорогие сигары. Причем в огромном количестве!..
«Ты преувеличиваешь, дорогая, не такое уж огромное»…
…«Не перебивай. Мне виднее, сколько он выкурил, съел и выпил. Это я веду финансовые и хозяйственные дела и мне лучше знать, сколько, что и почем. А какие замечательные и недешевые подарки мы ему делали на Рождество и День благодарения! Так пусть этот толстый дармоед отработает свой хлеб! Пусть он заступиться за нас!»
Господин Ла Лори попытался успокоить напуганную жену.
«Дорогая, я уже послал за ним единственного нашего слугу. Он скоро придет».
И действительно вскоре в особняк к чете Ла Лори пожаловал сам шеф городской полиции и привел с собой еще и усиление — человек десять подчиненных, вооруженных ружьями и пистолетами. Полицейские немного оттеснили протестующих от дома садистки. Комиссар помнил добро от супругов Ла Лори и платил им тем же. Дельфина немного успокоилась. Страх быть растерзанной толпой на время исчез в ее душе.
К вечеру супругов посетили еще одни важные гости: главный городской судья, который не раз спасал Ла Лори от карающего меча правосудия, и городской прокурор. С прокурором было его доверенное лицо — коммерческий адвокат, а также рабовладелец и управляющий плантациями сахарного тростника в Бел Чэйсе 23-летний Джуда Бенджамин (будущий известный и крупнейший американский политический деятель). Два года назад он был принят в коллегию адвокатов в 1833 году и женился на Натали Боше де Сен-Мартен, 16-летней дочери богатой и известной в Новом Орлеане креольской французской семьи. Джуда тоже часто посещал торжественные приемы мадам Ла Лори и был им многим обязан. Именно на одном из балов, устраиваемых в доме графини, и произошла судьбоносная встреча Бенджамина и его невесты — Натали.
Все влиятельные чиновники собрались за вечерним ужином в парадной зале особняка.
Прокурор первым обратился к Дельфине.
«История ваша, мадам Ла Лори надела много шума в городе, да и в самом штате. Многие знатные жители города и почти весь простой народ требуют вашего скорейшего ареста, следствия и суда. Но я пока тяну время. Мадам, вам следует как можно скорее покинуть Нью-Орлеан и уехать в какое-нибудь безопасное место. В другой город, другой штат. Куда угодно. Если вы этого не сделаете, то мне под давлением общественности придется арестовать вас и начать расследования в отношении ваших медицинских опытов…
«А мне придется судить вас», — поддакнул главный судья. — А зная, какой резонанс придают оному делу, то мягкого приговора в отношении вас избежать будет весьма и весьма трудно…»
«Вот именно!» — воскликнул прокурор. — «Нам, вашим искренним и наилучшим друзьям придется с позиции правосудия карать вас! А это ужасно!»
«Я вас поняла, мой любезный друг», — встрепенулась доселе подавленная и тихая мадам». — Благодарю за живое и трепетное участие в нашей судьбе. Мы с мужем не желаем вам причинять неприятности по службе и вскоре покинем сей город. Но, господа, дайте нам всего один день и в ночь мы уже отправимся в путешествие по просторам нашей страны. Уверяю, никто из вас не останется обиженным или обделенным, чек на энную сумму будет у вас уже завтра. Я надеюсь на вашу помощь, господа».
Гости восторженно загалдели, допили вино и раскланялись с хозяевами. Кажется, за вечерним столом было найдено решение, устраивающее обе стороны. У четы Ла Лори появился один день свободы гарантированный местной властью, и они потратили его с пользой. Супруги продали дом, сняли все свои сбережения в банках, собрали в кучу припрятанные до поры до времени все драгоценности, акции, деньги, золото. Затем с помощью новых слуг завернули в холщевые тряпки картины известных художников, антикварные вазы, статуэтки, часы, собрали и упаковали в коробы, чемоданы и ящики все свое остальное добро, купили билет на пароход и ночью, как и обещали своим высокопоставленным покровителям, исчезли из Нью-Орлеана. А комиссар полиции вместе со своими подчиненными позаботился об охране супругов и безопасной доставке багажа к пароходу. Естественно за хорошее вознаграждение от преступной парочки.
Чета Ла Лори не стала испытывать судьбу и жить в США: слава о «геройских» достижениях «Мадам Смерть» бежала впереди нее и не гарантировала супругам спокойной жизни в любом из штатов Америки. Злословие толпы, кривые ухмылки, злобные взгляды, ядовитые выпады местных газет, молчаливое презрение местечкового высшего общества — к чему им все это?! Им теперь нужна тишина и покой! И полная неузнаваемость. Поэтому вскоре Ла Лори покинули Новый Свет и прибыли в Старый — в Европу.
И вот прошло семь лет и следы четы Ла Лори наконец-то отыскались во Франции. Они жили там и весьма неплохо. Аристократы давали балы, сытно ели, хорошо пили, вели светскую жизнь и… охотились.
Стоял чудесный сентябрьский день! Ярко-желтое солнце, синее небо, белые облака. И море зелени!
На волнистой местности среди скалистых холмов и мягких округлых долин раскинулись великолепные буковые леса Франции. Старые дубы, ясени, тополя и грабы своими зелеными кронами образовывали мощные своды над землей.
А кругом трава, трава, трава… Изумрудная, шелковистая, ласкающая взгляд. И лесные цветы. Душистые, яркие, веселые.
Беззаботные птички порхают, поют, щебечут…
Мадам Ла Лори с наслаждением вдохнула ароматный запах леса…
Какой здесь великолепный воздух! Душа мадам пела в унисон с пернатыми. Как тут красиво, спокойно и блажено. Сказка — а не место! Невдалеке трубят рога, гикают егеря, лают бурбонские пойнтеры. Идет травля вепря. И бывшая преступница и убийца Дельфина Ла Лори — участница этого представления. Теперь, если ей повезет, она будет снова убивать, но не человека, а зверя.
Невдалеке привязанная поводьями к суку огромного ясеня, стояла дорогая и породистая лошадь мадам. Муж Дельфины — притаился в засаде в ста шагах от жены. В руках Дельфина держала великолепное и дорогое охотничье ружье с капсюльным замком. Приклад у оружия был из ореха, оконечность цевья украшена накладкой из позолоченного металла, оформленной гравированным ампирным орнаментом. Поверхность крышки отделена гравированным растительным орнаментом в стиле ампир. На соединительной планке стволов гравировкой была сделана надпись: «Marie Delphine LaLaurie». Предохранительная скоба украшена тоже гравировкой. Часть туловища и хвост чудовища переходила на гребень приклада, образуя объемное украшение, а щека приклада была обрамлена резным изображением василиска, с языком, оканчивающимся крупной цветочной розеткой. Сказка — а не ружье! Произведение искусств!
На поясе у Ла Лори висел изящный и дорогой кинжал. Через плечо охотничья сумка — ягдташ.
А как мадам прекрасна одета! По последней французской моде. Фиолетовая «амазонка» с белым ажурным воротником, приталенное, состоящие из узкого кафтана — жюстокор и двух юбок — распашной и нижней. Верхняя распашная юбка из толстой ткани называлась «скромницей», а нижнюю шутники того времени окрестили «шалуньей». Немодное жабо мадам заменил пышный шарф-галстук. На ногах — белые обтягивающие трикотажные кальсоны и черные сапоги из мягкой тонкой кожи. На голове — фиолетовый элегантный невысокий цилиндр с закрепленной на полях белой длиной вуалью. А на руках — изящные красивые перчатки из тончайшей мягкой кожи. Тут надо отметить, что в то время и кавалеры, и дамы носили перчатки практически всегда. Существовало даже особое правило, предписывающее молящимся особам снимать хотя бы одну (!) перчатку в церкви, чтобы перекреститься.
Чтобы не кусали комары, Дельфина Ла Лори натерла лицо лавандовым маслом.
Находясь в томительном ожидании мадам Ла Лори почему-то вспомнила о своем житие-бытие в Новом Орлеане. Пригрезился ей тот самый роскошный дом, что стоял на улице Ройял Стрит номер 1140 во Французском квартале, великолепные балы, веселые ужины, прием и прочее. Если бы не эти гадкие рабы она бы жила в Нью-Орлеане и поныне. Хотя во Франции ей тоже прекрасно живется. У нее во владении старинный замок ее предков, поля, леса. И она тоже иногда устраивает для соседей и чиновников званые вечера и танцы. Но мадам уже не убивает слуг, а лишь издевается над ними и бьет. Тем более они не чернокожие, а бледнолицые — зачем их убивать? Правда, недавно, один слуга скончался от ее жестоких побоев — ну и поделом ему! Незачем было гневить свою госпожу глупой ухмылкой. Да и два года назад мадам замучила до смерти одну девушку-служанку. Но это мелочи по сравнению с тем, что она творила в США. Хотя порой так хочется ей вспомнить свои заокеанские «подвиги». Взять, например, человека три-четыре и поиздеваться вдоволь. И чтобы это сопровождалось обилием крови, истязаниями, медицинскими экспериментами и мучительной смертью жертв.
Хочется вспомнить, но…
Сдерживает себя изо всех сил Дельфина. Боится, что сильно увлечется этим, а потом, если ее разоблачат, куда ей бежать? В Африку, в Азию или в Австралию? Нет, ей пока здесь на родине предков все устраивает. А мучить и убивать людей она будет и здесь. По-маленьку, незаметно, постепенно, без излишней шумихи и скандалов. Как говорится во французской народной пословице: «Волк меняет шкуру, но не натуру». А она кровожадная «волчица» по имени Мари Дельфина Ла Лори никогда не изменить своих привычек. Так что берегитесь, люди новоорлеанской волчицы! Она вас продолжит поедать и уничтожать. А пока нехватку в людской крови Ла Лори компенсирует убийством лесных животных. В последнее время ей очень нравиться охотиться на диких зверей. Ведь вид застреленного животного — его остекленелых, расширенных в ужасе, зрачков, смертельного оскала и алой крови — ничем не хуже чем вид убитого человека. Все та же красная кровь, испуг в застывших навечно зрачках, и та же гримаса смерти. А разделка животного ничем не отличается от разделки человека. Мадам Ла Лори — по жизни охотница. И за двуногими тварями и за четвероногими.
…В лесу закуковала кукушка.
Мадам Ла Лори улыбнулась. У нее было прекрасное настроение.
«Кукушка, кукушка, сколько мне осталось жить?» — спросила она у пичуги и приготовилась считать ее кукования.
Аристократка внимательно прислушалась… но кукушка тут же замолчала. По губам женщины скользнула саркастическая усмешка.
«Глупая птица. А мифы гласят, что сама древнегреческая богиня Гера покровительствовала кукушке, а Зевс и вовсе превращался в нее. Ясно, что кукушка — никчемная птица. А считать кукования — это все выдумки глупого народа. Сколько мне Всевышний определил столько мне и жить».
Сегодня будет славная охота. Мадам это чувствует. Она вопреки предостережениям сошла с высокого деревянного помоста на землю. Дело в том, что охота на кабана сопряжена с настоящей опасностью, так как секач нередко бросается на охотников. Поэтому при загонной охоте на вепря иногда делают для охотников невысокие платформы, с которых кабаны, вследствие неподвижности своей шеи, не могут сбросить охотника. Но ничего, мадам Ла Лори успеет увидеть приближающегося секача, заскочит на помост и пальнет по зверю. И может быть, даже попадет в него. Вот тогда она и будет хвастать всем своим друзьям и знакомым о славной виктории над зверем. А голову вепря она распорядиться повесить на стену трофеев в замке.
Где-то раздался выстрел.
«Попал!» — восторженно воскликнул кто-то за деревьями.
И вдруг раздался хруст сломанных веток и послышался бешеный топот. Ла Лори развернулась влево…
Вот он кабан! Собственной персоной. Он стремительно выскочил из-за кустов на Дельфину! И это был поистине монстр, чудовище! Крупный экземпляр! И самый опасный из них — «Одинец» (старый кабан, живущий в одиночестве).
Вид его был грозен. Короткая и плотная туша с толстыми и высокими ногами. Большая, мощная, клиновидно вытянутая вперед голова, уши длиннее, стоячие, острые, здоровые и острые клыки. Щетина чёрно-бурого цвета с примесью желтоватого, подшерсток буровато-серого, морда, хвост, нижняя часть ног и копыта — чёрного. Длина его тела была чуть ли не два метра, а высота в холке — почти метр! Весом он был под 250 килограмм!
Точно лесной монстр!
Маленькие глаза великана-секача сверкали неукротимым бешенством и злобой. Он был кем-то их охотников подранен и от этого зверюга еще более осатанел.
Лошадь встала от страха на дыбы, и, оторвав уздечку от дерева, бешеным галопом рванула в чащу леса.
Ла Лори растерялась и испугалась: так неожиданно зверь выскочил на нее. Естественно выстрелить она не успела. Не успела и отскочить. Если бы у нее это получилось, мадам могла бы спастись, так как кабан обычно, проносясь мимо, редко возвращается обратно для нового нападения. Но охотница стояла прямо на пути этого парнокопытного тарана. От страха она не могла сдвинуться с места, все члены ее тела будто парализовало. Так, в одно мгновение, Нью-Орлеанская злодейка превратилась из мощной убийцы в беспомощную жертву.
Лесной монстр кинулся на охотницу! Его смертоносные и острейшие клыки вонзились в живот женщине, вспарывая его как самый оточенный хирургический скальпель. Из раны женщины хлынула кровь, и показались кишки. От сильнейшего удара мадам подлетела вверх и упала на землю как сломанная кукла. Ружье, кокетливый цилиндр с вуалью полетели куда-то в заросли. Парнокопытный монстр поднялся на дыбы и передними копытами ударил по жертве. Раздался хруст переломанной руки. Кабан в ярости стал топтать и бодать женщину. Сломал ей другую руку, ключицу, голень. Наконец туша в два с половиною центнера снова взвился на дыбы и свои коронным ударом размозжил Дельфине голову! Этот выпад оказался смертельным…
Ужасное зрелище! И ужасная кончина!
На выручку женщине уже спешил муж и другие охотники. Они стреляли по секачу на ходу, пытаясь в него попасть. Но тот не стал искушать судьбу и ринулся сквозь кусты дальше. Вслед зверю зажужжали смертоносными пчелами пули — но не попали! Кабан-убийца скрылся в лесу.
Запыхавшиеся и взволнованные участники охоты обступили тело Ла Лори. Кого-то тут же вырвало от увиденной картины. Но помощь уже опоздала: женщина была мертва. Ее тело походило на кровавое месиво. Рваные раны, размозженная переломанная голова, переломанные кости, вывалившиеся наружу кишки. От благородной аристократки ничего не осталось, лишь бесформенная безжизненная масса. Этот окровавленный искалеченный кусок тела трудно была принять за человека, тем более женщину.
Убийца-зверь уничтожил убийцу-женщину. Причем она погибла в ужасных мучениях, переломанная, изувеченная, истерзанная. Так когда-то умирали ее жертвы — рабы. Она ломала их, калечила, лишала жизни. И Господь отплатил ей такой же монетой.
Жуткая смерть. Но как сказал Мольер: «Дурная смерть приводит к дурной гибели». Так и в этом случае. Маньячка Ла Лори, безусловно, заслужила эту участь. Безнаказанно творив злодеяния на одном краю света, она на другой краю света получила возмездие за все свои преступления.
Дом под номером 1140 на улице Ройал Стрит после того как его покинула супруги Ла Лори часто менял хозяев. Только из-за призраков, то ли из-за темной нехорошей ауры, то ли из-за зловещей истории первых владельцев дома. Доподлинно неизвестно по каким причинам сменялись владельцы. Только факт остается фактом: купив дом, новые хозяева его вскоре продавали и уезжали восвояси.
В наши дни дом маньячки Ла Лори пользуется популярностью у жителей и туристов Нового Орлеана. В интернете можно даже найти снимки этого зловещего особняка. В 2007 году дом «Мадам Смерть» купил известный голливудский актер Николас Кейдж, но год спустя снова выставил его на продажу — наверное, там оказалось страшно и некомфортно жить. Или может голливудской звезде однажды ночью привиделся бесплотный дух Дельфины Ла Лори и он испугался.
Кто знает?
Для справки: рабство в США было отменено после завершения Гражданской войны и ратификации Тринадцатой поправки к конституции страны в декабре 1865 года. Эта поправка фактически положила конец торговле людьми в Соединенных Штатах. Отныне рабство стало противозаконным и антиконституционным. Последним из штатов, принявший поправку номер 13 оказался Миссисипи. Он ратифицировал ее в символическом для этой поправки году — в 2013 -ом!