Огненный мир демонов, как же ты изменился за эти дни! Остыл, зазеленел, обрел иные краски. Не везде, разумеется, в одной только столице, где жили выдающиеся личности, которым сам Повелитель позволил выбрать сатино. Их связь поддерживала гармонию в обоих мирах, уравновешивая силы, позволяла развиваться.

– Мой Повелитель.

Ресьян обернулся, отрываясь от созерцания столицы. Прекрасной, такой, какой он помнил ее в своем детстве, но даже очарование страны не могло вернуть ему ее присутствия. Сайлейн, милая девочка, его дочка могла хоть немного отвлечь его от самоистязания, но заставить забыть… Демон с силой ударил стену. Устояла. Или он ослаб, или они наконец научились строить на совесть.

– Что ты хотел, Филаир?

– Ее высочество хочет увидеть сестру.

– Нет, – прошипел демон прежде, чем успел подумать. – Я не разрешаю.

– Как угодно Повелителю. – Филаир поклонился, развернулся, чтобы уйти, но замер на пороге, не поднимая глаз. – Когда вы хотите изменить структуру защиты?

– На выходных. Девочка не хотела, чтобы все знали, а чтобы щит слился с аурой, нужно время.

– Позвольте говорить откровенно.

– Позволяю. – Ресьян вперил тяжелый взгляд в подчиненного.

– У миледи проблемы.

– Учителя?

– Нет, я слежу за этим. Один человек. Странный. Он пьет силу подобно нам, но он не демон. Я не чувствую его подобным нам.

– Кто?

– Кристофер Эвельтанский.

– Нет, не знаю такого, – после минутной паузы ответил Ресьян.

– Он проявляет интерес к сатино.

– Он хочет ей навредить? – Переход в боевую ипостась произошел внезапно.

– Не знаю. Он ведет себя странно. – Филаир замялся. – Он посоветовал принцессе связаться с сестрой. Возможно, она знает больше.

– Приведи Лузанику, – распорядился Ресьян, с трудом возвращая себе прежний вид.

– Повинуюсь.

Филаир исчез во тьме портала.

Эвельтанский? Что он мог знать о нем. По грани памяти что-то имелось, но вспыхивать, отвечая на вопрос, не желало. Кто же ты, человек, пьющий силу? Демон все больше склонялся к тому, чтобы обратиться к Таоке. Она должна что-то знать, другое дело – поделится ли сведениями с любимым внуком. Впрочем, ради Лейни – вероятнее всего.

Появление Филаира в поместье «Золотая осень» стало неприятным сюрпризом для собравшегося ужинать семейства. Лузаника испуганно вскрикнула, а Аллектор меланхолично извлек кинжал и коснулся лезвия, проверяя боеспособность. Гостей он любил, они помогали ему выращивать розы. Кто бы мог подумать, что там так удобно, а главное, полезно закапывать нежданных гостей.

– Леди Лузаника, Повелитель приглашает вас к себе.

– Ресьян снизошел до приглашения? – презрительно осведомилась бывшая принцесса. – И что случилось с моей ненаглядной сестренкой?

– Ника, достаточно. – Аллектор подошел к жене сзади, обнял, успокаивая, и извинился: – Прошу нас простить. Когда Лузаника переживает, она часто бывает излишне груба.

– При Повелителе подобное поведение недопустимо. Как и при принцессе.

– Мы учтем, – пообещал наемник. – Так вы хотели?..

– Повелитель желает переговорить с вашей супругой.

– Причина?

– Принцесса хочет встретиться с сестрой.

– А вы хотите обсудить, что ей можно знать, а что обременительно для детской психики принцессы? Так, что ли?

– Не мне судить о намерениях Повелителя. Разговор будет касаться герцога Эвельтанского. Вы знаете его?

– Нет, – совершенно искренне ответила Лузаника.

– А Белого Гостя?

Принцесса побелела и пошатнулась. Аллектор крепче сжал руки на талии жены.

– Он?

– Да.

Лузаника сделала глубокий вдох, пытаясь унять сердце, которое все ускоряло свой ритм, желая вырваться на свободу. Она вновь чувствовала себя маленькой девочкой, которая боялась Белого Гостя даже больше, чем императора Растана, о котором в доме говорили постоянно. Гостя же уважали, и убежать к себе в комнату было непозволительным проступком, но смотреть на него, ловить его взгляд, видеть, как он кривит губы, и понимать, что тебя отдадут ему. Возможно, только надежда, что Белому Гостью отдадут сестру, позволила ей смириться с ее появлением. Но гость не приходил, и возможная угроза забылась. Лузаника начала ненавидеть младшую.

– Заберите ее оттуда. Заберите. Заприте. Пусть Повелитель никуда ее не отпускает. Под охрану, во дворец, на Роеден.

– Он?

– Он страшный человек. Я, – Лузаника глотала воздух, словно задыхалась, – я не знаю, человек ли он вовсе.

– Вы встретитесь с Повелителем?

– Да, сейчас. – Она закивала, словно игрушечный болванчик. Остановиться не могла. Дрожали губы, а руки предательски тряслись.

Аллектор прижал ее к себе, шептал что-то на ушко. Она не слышала, не разбирала слов. Она вновь переживала детский кошмар. Гость посмотрел на нее. Всего лишь взгляд, а она заплакала. Ее наказали, но это легче, чем выносить его внимание. Он был красив, но страшен. Почему? Она не могла объяснить.

– Ники, приди в себя, пожалуйста.

Кто-то прижимал ее к себе, нежно целовал лоб, висок, кончик носа, губы. И кошмар отступил, позволяя ей выбраться из воспоминаний.

– Что?.. Алли?

Мужчина облегченно вздохнул и еще раз поцеловал жену.

– Ты пришла в себя.

– Мне страшно, – призналась она, сжимая его руки.

– Я никому не позволю тебя обидеть. Запомни это.

– Хорошо. – Она слабо улыбнулась. – Когда нам нужно отправляться?

– Немедленно.

– Дорогая? – Аллектор внимательно посмотрели на жену.

– Все хорошо. Я справлюсь.

– Я буду сопровождать.

– Нет, – быстро сказала Лузаника. – Я не хочу, чтобы ты слышал. Пожалуйста.

Лицо Аллектора заледенело, пальцы сжались на ее руках, но спустя мгновение он ее отпустил. Выдохнул, успокаиваясь, но отпустил, признавая право на тайны.

– Я буду ждать твоего возвращения.

– Спасибо.

Наемник кивнул, принимая благодарность жены. Что ж, если таково ее решение, он не будет его оспаривать. Слишком редко ей удавалось побыть собой: сначала забота о сестре, после – статус принцессы с его обязанностями, постоянными требованиями, за которыми было так удобно прятаться. Ведь она боялась, эта всегда следующая этикету девушка, быть собой: ее, именно ее, а не представление о ней никогда не поощряли дома, видели в ней только средство достижения цели. Оценить же саму Лузанику, ее личность, порадоваться ее присутствию в их семье – нет. Для девочки с крохами силы это было недопустимо.

Ресьян ждал, и ожидание давило на него, словно было не абстрактной категорией, а вполне физическим явлением. Открытие портала у входа он встретил облегченным вздохом. Ничего, подданные не видят своего Повелителя, а значит, он может позволить себе быть чуточку раскованным. Всего на мгновение, но ощутить, как из ноши ответственности исчезает один камень.

– Повелитель, я выполнил ваш приказ. Сестра ее высочества…

– Оставь нас, – распорядился Ресьян, теряя всякую человечность. Лицо его больше не выражало ничего, кроме холодного презрения, а глаза смотрели цепко и оценивающе, выжидали любой слабости собеседника.

Подчиненный с поклоном удалился.

– Филаир сказал, из-за чего я захотел встретиться?

– Белый Гость, – тихо ответила Лузаника. Она уже взяла себя в руки и контролировала голос. Он больше не дрожал.

– Да, герцог Эвельтанский. Что о нем известно?

Демон повел бровью, и перо ожило. Только чуть опаленный кончик выдавал тревогу Повелителя.

– Он был другом отца, – медленно подбирая слова, начала бывшая принцесса. – Часто бывал у нас дома. Но за год до нашего с сестрой побега перестал заходить. Отец не вспоминал о нем, словно так и должно было быть.

– Что Эвельтанскому нужно от Сайлейн?

– Ничего. – Губы Лузаники изогнулись в мстительной усмешке. Впрочем, так быстро, что человек мог и не заметить. Ресьян же… он не питал иллюзий. – Кроме положенного. Отец обещал ему дочь, и к Сайлейн Гость проявлял больший интерес.

– Они виделись?

– Нет, но он передавал игрушки. Их отдавали Сайлейн. – В голосе скользнула обида.

– Игрушки. Забота… Что ему было нужно от вас?

– Я… не знаю. Меня он никогда не привлекал, и я не интересовалась.

– Так уж ни разу? – Ресьян поймал ее взгляд, не давая лукавить и не позволяя вырваться.

– Хорошо… Но я не знаю, как это толковать. Я… мы должны были сделать его сильнее. Кровь демонов… Он говорил: она есть в нас. Наша сила – ее следствие. Я… – Она горько усмехнулась. – …Никогда не была сильна. Но даже этого ему хватило бы. Когда же появилась сестра… Для него она была идеальна. С вашей кровью в жилах, со связью с Роеденом. Он говорил: в нас есть сила демонов. А ведь он мог ее брать. Я не знаю почему, но отец позволял ему забирать часть собственной магии. Вероятно, таким образом хотел скрыться от императора. Ведь если гость пьет силу, он может забрать то, что дает демоническая сторона. Вер…

Договорить она не успела. Ресьян вскочил с места и выругался, переходя в боевую ипостась.

– Повелитель?

– Сайлейн, – прохрипел он. – Я не чувствую ее.

Просыпаться не хотелось. Открыть глаза казалось равносильным подвигу, и девушка перевернулась на другой бок, обнимая одеяло и закидывая на него ногу. Кто-то щекотно погладил ее плечико, и Сайлейн потянулась, думая, что это Вильгельм. Легкий поцелуй, и она погружается в дрему с улыбкой.

Следующее ее пробуждение было более легким. Девушка потянулась, чувствуя, что сбрасывает одеяло на пол. Впрочем, она часто так делала и не видела ничего зазорного в том, чтобы позже поднять его. В комнате было тепло, и каких-либо иных обоснованных причин для того, чтобы укрываться, кроме «так положено», не находилось.

Аппетитный запах свежей снеди приятно щекотал ноздри, заставляя просыпаться активнее, чем ей того хотелось. Не хотелось повиноваться голосу желудка, но что поделать, если ему нет никакого дела до интересного сна.

Сайлейн открыла глаза и недоуменно оглядела помещение. Такой комнаты во дворце она не помнила. Впрочем, это вовсе не исключало вероятность того, что такое помещение все же было, но она просто обошла его своим вниманием. Насыщенные темно-зеленые стены, серовато-зеленый потолок, паркет цвета «темный дуб», тяжелые шоколадные занавески, сквозь которые с трудом проникал свет.

С удивлением обнаружив себя одетой не в пижаму, в которой предпочитала отдыхать, а в длинную ночную рубашку, девушка попыталась вспомнить события предшествующего дня. Почему-то первым, что ей подумалось, было: «Фальен меня убьет. Прогулять отработку…» Вторая мысль была позитивнее, но из разряда невозможных, ведь магистр не знает о ее особом положении.

Быстро пролистав события минувших дней и обнаружив пробелы, девушка с тяжелым сердцем поднялась и направилась к окну, ожидая увидеть или сплошную стену стоящего впритык дома, или ничего, ибо в заведениях, где продавали дурманы, редко бывали реальные окна. Объяснить потерю памяти иначе она просто не могла.

Но за окошком оказался цветущий, несмотря на осеннюю непогоду, сад. Сайлейн невольно улыбнулась. Красиво, но так недолговечно. Суровый ветер в считаные секунды сорвет лепестки, они завянут и обычным мусором будут лежать на мощеной дорожке.

Тихие шаги за стенкой заставили Сайлейн отвлечься и взглянуть на дверь. Вошла служанка. Девушка избегала ее взгляда, но оборотница не придала этому значения, привыкнув, что ее взгляда избегают зачастую из предрассудков или различия статусов. Смотреть в глаза монаршим особам могли либо очень смелые, либо глупые люди. Последних в ее окружении не было, а вот первых… Девушка с негодованием вспомнила герцога. Вот кто вовсе не считался с ее мнением!

– Госпожа проснулась?

Сайлейн глубоко вдохнула, успокаиваясь. Не любила она такие обращения в третьем лице. Словно и не к ней вовсе, а к предмету какому-то. И почему этикет предусматривал подобное искажение?

– Да, и мне бы хотелось…

– Тсс… – Служанка приложила палец к губам. – Я хочу поговорить с вами до встречи с милордом.

– С милордом? – напряглась Сайлейн.

– Да, с милордом, – кивнула, подтверждая, служанка. – Милорд не знает, и я надеюсь, вы сохраните мою тайну.

– Попробую, – уклончиво ответила оборотница, внимательно изучая служанку.

Это была миловидная девушка, немногим старше ее самой, с забавными веснушками и острым лисьим носиком. Сайлейн даже подумала о наличии у нее второй ипостаси, но девушка не имела того характерного запаха, что выдавал в двуликих их сущность.

– Сядьте, пожалуйста, в кресло, – попросила служанка, подбирая с пола одеяло. – Если вы не возражаете, я приберусь пока?

Сайлейн отрицательно покачала головой. Ей было все равно, где сидеть или что делать, но вот личность хозяина дома интересовала. Она помнила, как к ней пришла Таока, и это было последнее, что удавалось восстановить. А зная бабушку, они могли оказаться где угодно. Понять только где? Да и саму бабушку отыскать…

– Милорд – это?.. – осторожно поинтересовалась девушка, устраиваясь в кресле.

Во всем происходящем был еще один неясный ей момент. Ночная рубашка. Длинная, с кружевом по подолу, такой у Сайлейн точно не было, но размер был ее. Неужели она умудрилась порвать собственное облачение, и добрые хозяева выдали ей замену. Впрочем, ей сейчас все скажут. Как она на это надеялась…

– Наш хозяин очень состоятельный человек, – начала девушка, заправляя постель. – Очень влиятельный, но и очень несчастный. И я прошу вас, прежде чем рубить сгоряча, постарайтесь с ним объясниться. Он очень добрый хозяин, и все слуги были бы вам благодарны…

– Достаточно.

Сайлейн с трудом сглотнула. Этот голос она помнила слишком хорошо. Ошибки быть не могло. Но, демоны седые, зачем?! Разве он не понимает, во что ему выльется ее присутствие? Нет, не понимает…

– Ваша светлость.

Служанка поклонилась и замерла в ожидании.

– Иди. Наказание получишь позже. Я не просил…

– Но, милорд…

– Ралин, уходи.

– Да, милорд.

Девушка подхватила юбку и убежала, напоследок обернувшись и просительно сложив ручки. Сайлейн хмыкнула: кого-кого, а Кристофера Эвельтанского ей было нисколько не жаль.

– Сайлейн?

Она оскалилась, не желая подпускать его близко. Мужчина же усмехнулся как ни в чем не бывало и сел на кровать, с каким-то необъяснимым удовольствием глядя на нее. Сайлейн не понимала его поведения, но он называл ее настоящим именем, и с этим стоило разобраться.

– Кто вы?

– Ты хочешь знать мое имя?

– Настоящее имя, – уточнила девушка, не желая ошибаться.

– Кристофер Те’Мар, – представился он, с наслаждением глядя на ее недоуменное личико.

Удивляться было чему. Род Те’Маров считался сгинувшим пару столетий назад, более того, о нем не принято было упоминать в приличном обществе. Нет, они не совершили ничего предосудительного против государства, но вот против правящего в то время монарха… Флирт, закончившийся трагедией. Эльвар Второй Толь-и-Сагнон был слишком горделив, чтобы позволить невесте выказать предпочтение кузену. Он лично вычеркнул их из списков дворян, обрекая на недостойную аристократа жизнь. И пусть официально санкций не было, представителей рода больше не брали на любую приличную работу. Тиваль Те’Мар, последний представитель рода, скончался более двух сотен лет тому назад. Впрочем, таковой была официальная версия.

История же, что хранилась в дворцовой летописи Тааль-Ена, куда сбежали многие приверженцы династии, была более интересной. В императорской фамилии по наследству передавалась не только корона, но и сила, которая позволяла использовать чужую ауру для увеличения собственного резерва. И, как и было положено, перешла по старшинству – старшему сыну правителя. Вот только мальчик родился не от законной супруги, и пришлось его величеству пристраивать фаворитку. Чтобы и на виду сын был, но наследником не считался. Все же бастард не делал чести правителю.

Проблема с наследником уладилась быстро: родился Эльвар, но даром королей мальчик был обделен. Дети росли вместе, все же их отцы считались кузенами, но никогда не ладили. Оба знали, кем они приходятся друг другу. И если Те’Мара готовили к тому, что королем ему не быть, то Эльвар смириться со своим дефектом не мог. Когда же ко двору прибыла Телесия Винтоль, девушке не повезло, она стать разменной монетой в игре. Впрочем, ей, одной из немногих, выпал шанс выйти по любви, вот только цена этого шанса была велика. Старший сын короля отрекся от своей силы.

– Но род Те’Маров давно уничтожен. – Сайлейн с сомнением глянула на герцога.

– И кто же его уничтожил? – насмешливо осведомился Кристофер.

– Время, – тихо, но твердо ответила девушка. – Время может уничтожить даже самые могущественные семьи, а после того, как Те’Мары перешли дорогу Эльвару…

– О, значит, ты даже знаешь об этой истории…

– В пансионе любили легенды, – скривившись, ответила Сайлейн, вспоминая с десяток других историй. Никогда не понимала восторга окружающих по поводу пыльных легенд. Вот только знать их считала верным решением. Ведь никогда не угадаешь, какой из скелетов предков станет твоим наследием. Эх, если бы и о родителях она знала столько же, сколько о давно почивших пращурах…

– Правильный пансион, – одобрил Кристофер и продолжил: – Время тоже можно обмануть. Простой огонь способен решить проблему с конфиденциальностью. А архивы, моя дорогая, всегда горят хорошо.

С этим Сайлейн согласиться не могла. И сама была грешна.

– Вы отпустите меня? – Кристофер поднялся, медленно оглядел ее с ног до головы и покачал головой. – Но чего вы добиваетесь? Если знаете мое имя, то должны знать и про императора.

– И про Повелителя, – добавил герцог.

Сайлейн сглотнула. Неужели он так в себе уверен, что пошел на открытую конфронтацию с демонами? Девушка закрыла глаза, успокаиваясь, медленно выдохнула и мысленно потянулась к Ресьяну, как он учил. Ниточка была оборвана.

– Как?

– Разорвал вашу связь?

– Да, – сжимая подлокотники кресла и царапая их когтями, сказала девушка. Та уверенность, что была подарена ей папой, стремительно таяла.

– Она цела, я не в силах порвать связь сатино и саэрата, но вот истончить ту часть твоей ауры, что питает ее…

Он не стал договаривать. Все и так было яснее некуда.

– Значит, если вы не будете забирать мою силу…

– Связь восстановится, – подтвердил Кристофер. – Но этого не будет.

Сайлейн промолчала. Выступать против заведомо более сильного противника было в высшей степени глупо, и она не пошла на это.

– Что вам нужно лично от меня?

– Пока ничего, кроме силы. Привыкай к дому, когда-то он тебе нравился.

– Сестра не рассказывала мне о нем!

– Она много тебе не рассказывала, но о наших маленьких прогулках знать не могла. Отец не посвящал детей в свои дела.

– Какие дела?

– Всему свое время.

Он сделал пару шагов, оказался рядом с креслом и щелкнул ее по носу, как маленькую. Девушка стерпела. Не время демонстрировать характер. Не время.

Мужчина присел перед ее креслом, взял в руки холодную ладошку, согревая, и легко поцеловал.

– Просто забудь о нем, о них всех. Тебе нравилось играть со мной в детстве. И сейчас я не позволю принцессе заскучать.

Сайлейн промолчала. Оспорить его слова она не могла, а говорить что-либо без аргументации… это был не тот случай.

– Спускайся завтракать. Одежда для тебя в шкафу.

Он легко поднялся и, не оборачиваясь, вышел.

Оставшись в одиночестве, девушка быстро вытерла ладонь, убирая следы поцелуя, и глубоко вдохнула. Медленный выдох, и, немного успокоившись, она поднимается с кресла, бросает осторожный взгляд на дверь и идет к окну. Пробует открыть, но затвор не поддается. Запечатал?

Воззвав к силе, Сайлейн улыбнулась: он выпил не все. А за свою бытность девушка успела привыкнуть к ограниченности собственных возможностей. Здесь же все то же самое, но без могучих спин принцев. Впрочем, спина Эвельтанского была ничуть не хуже.

Выпустив когти, девушка осторожно провела по поверхности стекла когтями и выругалась. Нет, общество Кристофера не шло ей на пользу, слишком невоздержанной на язык она становилась. Впрочем, причина для негодования у нее была вполне достойная: когти даже царапины не смогли оставить. Еще раз, оглядев окошко, Сайлейн с сожалением отошла от него к шкафу.

Кристофер не солгал: вещей здесь было множество, и даже таких, какие она любит. Узнал или вспомнил, что она любила в детстве? От этих мыслей ей стало горько. Она о себе знала меньше, чем посторонние люди. Лузаника не рассказывала, а сама она была еще мала и попросту не помнила того времени.

Переодевшись, Сайлейн глубоко вдохнула, еще раз посмотрела на предательское окно и вышла в ту же дверь, что и Кристофер прежде.

Паркет, деревянная лестница с резными перилами, затейливыми, с фигурками. Сайлейн остановилась, рассматривая мини-постановку, которая разворачивалась в обратном порядке, если спускаться, и наоборот, если подниматься.

Шаги скрадывала ковровая дорожка, и девушка совершенно бесшумно спустилась в холл, где имела возможность увидеть закрытые двери центрального входа, у которого, равнодушно взирая на все вокруг, стояли два стражника.

– Миледи изволила спуститься?

Сайлейн обернулась на голос. Позади стоял невысокий, крепко сбитый господин с добрым простодушным лицом и узкими глазами, выдававшими в нем уроженца если не Стидарии, то Катории. И сейчас два этих маленьких буравчика сверлили взглядом ее.

– Цельван, ты уже вернулся? – окрикнул слугу женский голос, и мужчина откланялся.

Убедившись, что он ушел, девушка шмыгнула к стражам, но за несколько шагов остановилась. Дымка в глазах людей, равнодушие и полная сосредоточенность на одном предмете – они были под подчинением. А какой приказ отдал им герцог, знали одни лишь боги.

Вспомнив о Таоке, Сайлейн чуть приободрилась. Если не сможет сам Ресьян, неужели он не обратится за помощью к своей любимой бабушке? Верилось с трудом. А потому она уже предвкушала встречу Повелителя и герцога.

Принюхавшись, девушка безошибочно определила место, где ее ждут. И хоть кухня манила ее куда больше столовой, в которой уже успели накрыть, выбирать пришлось в пользу последней.

Дверь была приоткрыта, и девушка бесшумно проскользнула в комнату. Эвельтанского она, к своему удивлению, не обнаружила и вопросительно посмотрела на мявшуюся у черного хода служанку.

– Милорд был вынужден вас покинуть. К нему пришли гости. Но он просил вас не скучать и передавал, что весь дом в вашем распоряжении. Кроме его кабинета.

Сайлейн хмыкнула. Ценное уточнение, учитывая, что именно туда она бы и направилась искать ответы. Жаль, впрочем, про коридоры речи не шло, а слышимость порой и для людей была приятной неожиданностью, для оборотней же… Она не сомневалась, что удастся подслушать. Главное, чтобы он не озаботился защитой. Веры в это у нее, конечно, не было, но кто не рискует…

Отпустив служанку, девушка быстро поела, чтобы голодный зверь не вынырнул в самый неподходящий момент, и, не дожидаясь появления лишних зрителей, выбралась из-за стола.

Лестницу она миновала без проблем, но уже в коридоре пришлось прятаться от пронырливого слуги. Цельван остановился в двух локтях от ее укрытия за вазой с цветами, шумно втянул воздух, словно и сам был не чужд оборотничьему племени, но прошел мимо. Сайлейн выждала, пока он скроется из виду, и вышла из укрытия, с благодарностью погладив вазу, обещая не разбивать при побеге, да и вообще уберечь. Еще бы, такое приятное место, где даже в три погибели сгибаться не пришлось. Всего лишь в две, но ведь смогла же!

Впрочем, возникала иная проблема – расположение, собственно, кабинета герцога, куда отвели гостей. Сориентироваться по запаху она не могла: герцог скрыл его, а план дома гостье, разумеется, никто не показывал. Ничего, с последним она самостоятельно разберется позже: или пребывая в вынужденном безделье, или пройдется по местам боевой славы после выяснения отношений между герцогом и хорошими, к которым относились многочисленные демоны, оборотни, маги, да и все остальные, что будут на стороне семьи.

Выяснить место обитания герцога помог случай. Цельван возвращался с подносом, и логично было предположить, что направляется он к милорду. Вдохнув, запоминая запах, девушка аккуратно, соблюдая дистанцию, последовала за слугой.

Блуждая по лабиринту коридоров дома, Сайлейн пыталась сообразить, какую же территорию занимает все поместье. Получалось, что довольно приличную, а значит, и найти его должно быть проще. Хорошая новость для нее и не совсем для герцога. Или он предусмотрел и это?

Цельван остановился напротив одной из дверей и, постучав, исчез в помещении. Сайлейн быстро огляделась, выискивая, где бы спрятаться, и подходящих вариантов было всего два. Потолок, к сожалению, был не лучшим выходом из ситуации, как, впрочем, и дверь соседней комнаты. Но зверь предпочитал землю, а потому девушка нырнула в помещение.

Небольшая комнатка со скругленными стенами, разбросанные подушки на полу, оброненный носовой платок с вензелем, куклы в уголке, отставленные и забытые, мягкие, набитые войлоком львята в центре и иные звери вокруг. Ничего, что могло бы повредить ребенку. Детская?

Сайлейн подошла к платку, присела, чтобы внимательнее разглядеть, и разжала пальцы. В уголке, вышитое серебром, значилось ее первое, данное родителями имя – Лиера. На нем даже запах остался, и если с именем она еще могла сомневаться, то собственному носу доверяла. Она была здесь, в этой комнате. Давным-давно, но была, и чары, что охраняли все в комнате от тления, сохранили и следы ее присутствия здесь.

Отогнав непрошеные мысли о прошлом, девушка вернулась к настоящему: придирчиво оглядела комнату, выискивая замаскированные дверцы, слуховые окошки, но подобных секреток здесь не было. Имелось лишь одно закрытое окно, которое Сайлейн все же решила рискнуть открыть. Неожиданно легко поддался шпингалет, и в лицо пахнуло цветочным ароматом. Девушка вдохнула и застыла, стараясь часто не дышать и не шуметь. Окно в кабинете герцога тоже было открыто.

– …Он словно с ума сошел, – жаловался знакомый, но сложно опознаваемый голос. – Все ведомство переворачивают, как будто среди нас шпионы и доносчики есть.

Сайлейн едва сдержалась, чтобы не фыркнуть. Себя, видимо, разговорчивый господин не относил ни к одной из перечисленных категорий. А зря.

Тем временем господин продолжал:

– Каалис землю роет, даже воздух и тот проверяют. Согнали в эту злополучную школу всех экспертов и ищут. Кого ищут, что ищут – не объявляют. И хотел бы я знать…

– Дальше, – одернул его герцог, которого совсем не интересовали мысли заговорщика. Впрочем, тот думал иначе.

– Мне кажется, – не сдавался он, – что в школе обучался кто-то важный для его величества. А таковых лиц, чтобы за них переживал сам монарх, найдется весьма скромное количество. Если же принять во внимание возраст…

– Миар, ближе к теме, – скрипнула голосом та, которую называли Фреей. Ее голос девушка запомнила весьма хорошо. И если здесь эта дама, то Эвельтанский один из тех людей, которые хотели уничтожить оборотня, найти слабое место… чье слабое место должен был искать Кристофер, что теперь их заботит император? Так кому они хотели отомстить? Ему через оборотня? Ему через нее? Если так, то у них получилось.

– Ищут эту девчонку. Лиеру.

– Она была в школе? Но разве подобает?.. – возмутилась Фрея.

– А чем не вариант, – рассмеялся Миар. – Другое странно: девчонка исчезла, а похититель ничего не потребовал за нее. А девка-то дорогая. Сам Повелитель темных отродий явился.

– Так, может, прирезали ее уже давно, – предположила женщина. – Самое верное решение. Кристофер, а ты что скажешь? Ведь этот некто тебя опередил. Хватку теряешь?

– Конечно, Фрея, – добродушно откликнулся Эвельтанский, вот только сомневалась Сайлейн в его искренности. Усомнились и присутствующие, вмиг осознав, кто здесь хозяин.

– Прости, но будет нехорошо, если кто-то вперед нас воспользуется этим козырем. Если украли девчонку, нужно выяснить кто. Другого средства воздействовать на Вильгельма нет, а после – можно и от нее избавиться.

– Я понял тебя, Фрея, – кивнул герцог. – Это все, что вы хотели мне сказать? Больше слухов нет?

– Есть, – охотно и даже со злорадством, как показалось девушке, откликнулся Миар. – Говорят, что его величество очень хочет встретиться с тобой. Не подскажешь, с чего такой интерес? Ты предал нас?

– В таком случае глупостью с вашей стороны было бы являться ко мне в дом, – усмехнулся Кристофер, окинул взглядом бокалы с вином, к которым гости так и не прикоснулись, и вопросительно поднял брови. – Вы поэтому не прикоснулись к угощению? Считаете, я могу вас отравить?

– Нет, что ты, – первым пошел на попятную Миар. – Мы вовсе не…

– Не сомневаюсь, – опередил их Кристофер. – Впрочем, я поступил бы так же.

– Так ты нас прощаешь? – облегченно выдохнул собеседник.

– На первый раз – да. И в честь нашего союза давайте выпьем.

Звон бокалов, одобрительный смех и звук падающего тела.

– За что, Кристофер? – хриплый женский голос, напряженный и напуганный.

– Он был бесполезен, – краткое пояснение. – Учти это, Фрея.

– Да, я запомню, – короткое обещание.

– Цельван, проводи госпожу и приберись здесь.

Эвельтанский отставил бокал, поднялся со своего места, еще раз взглянул на труп Миара и покачал головой. Даже в смерти этот человек был некрасив, а уж что говорить про жизнь.

– А вы? – Женщина посмотрела вслед уходящему герцогу.

– Дела, – пожал плечами он. – Я и так оставил свою девочку надолго. Она могла заскучать.

Сайлейн отпрянула от окна, как будто он мог появиться оттуда. Прислушалась к шагам в коридоре и облегченно выдохнула, отмирая. Прошел мимо. Через окошко еще доносился разговор Фреи с Цельваном, и Сайлейн поспешила уйти, пока не начали выносить третьего участника встречи.

Метнувшись в коридор и добежав до лестницы, девушка была вынуждена остановиться. Да и не убежишь никуда, когда тебя крепко держат за талию, обнимая, и, тихо посмеиваясь, целуют ушко.

– И куда так стремится моя принцесса? – насмешливо осведомился Кристофер, плотнее прижимая ее к себе и убирая длинные пряди челки с личика.

– Гулять, – предположила Сайлейн, отворачиваясь. Чужие губы мазнули по виску, теплое дыхание защекотало кожу… Девушка поморщилась. Когда так делал Вильгельм, это доставляло ей удовольствие, сейчас же было противно и хотелось вымыться.

– Принцессе не нравится?

– Да.

– Хорошо.

Кристофер отстранился и даже отпустил ее. Сайлейн недоуменно взглянула на него.

– Я терпеливый, – пояснил он. – Я дождусь.

– Этого никогда не будет.

– Будет, – тихо, но твердо произнес он. – Поверь моему опыту, будет.

Когда Каталина вечером не вернулась в школу, Эргианна лишь пожала плечами, но от поисков воздержалась. Когда же и за полночь соседка не появилась – серьезно озаботилась. К сожалению, вампирка не знала, у кого из преподавателей можно было поинтересоваться местонахождением подруги так, чтобы в дальнейшем у этой самой подруги не оказалось неприятностей. Впрочем, вопрос решился сам собой.

Эргианна крадучись шла по коридору, когда прямо перед ней появился видимый ею однажды демон. Мэтр Филаир, если она правильно запомнила.

– Адептка Лаенди, – окрикнул он ее, когда девушка попыталась укрыться на потолке. Для вампира это сложности не представляло, зарядка – не больше, но, как оказалось, демоны на потолок смотрят.

– Да, мэтр, – спрыгивая на пол, уныло отозвалась Эргианна. Впрочем, когда стыд застигнутой на месте преступления схлынул, она порадовалась, что именно этот преподаватель встретился ей. – Милорд, а вы не знаете, где Каталина? Ее давно нет.

– Адептка Остальд? – переспросил демон, всем видом показывая удивление вопросом. Что ж, если Эргианна подобным образом хотела сбить демона с мысли и избежать наказания за ночные прогулки, у нее получилось. Демон прикрыл глаза, пытаясь определить местоположение подопечной, отыскал ее во дворце императора и успокоился. – Не беспокойтесь. Все в порядке.

– Вы уверены? – тихо переспросила Эргианна, у которой на душе не кошки скребли, а самые настоящие пумы.

– Да, абсолютно. Вы поэтому покинули комнату? Волновались за Каталину?

– Да, милорд, – призналась девушка.

– Возвращайтесь в комнату. И в следующий раз обращайтесь напрямую ко мне.

– Но как?

– Просто позовите. Я услышу, – улыбнулся демон и исчез.

А уже спустя какую-то четверть часа вспоминал слова вампирки. Как чувствовала, как в будущее глядела.

Вильгельм не спал. После ухода любимой, очень тихого и осторожного, который, впрочем, не мог не разбудить его, император вернулся к государственным делам. Ибо так бывает: приходится делать то, что совсем не хочется, и можно или научиться получать от этого если не удовольствие, то удовлетворение, или мучиться всю оставшуюся жизнь, не в силах ничего изменить. Ведь долг на то и долг, что дается вне зависимости от наших желаний.

Появление Повелителя Вильгельм почувствовал еще в момент перемещения. Старая способность, уже ненужная, но еще не утраченная. Возможно, через несколько поколений его потомки перестанут реагировать на присутствие демона, но пока…

– Вы что-то хотели, ваше величество? – обратился император, поднимаясь с места и откладывая бумаги в сторону. Видно, не судьба ему была заняться государственными делами.

– Хотел, – прошипел Ресьян, которому было сложно говорить на человеческом языке в состоянии трансформации, взглянул на собеседника и криво, с горечью усмехнулся: – Ты не почувствовал.

– Сайлейн? – напрягшись, спросил Вильгельм.

Ресьян кивнул. По лицу императора пробежала тень тревоги, которая быстро сменилась сосредоточенностью и злостью, усталость ушла, уступая место холодному желанию чужой смерти. Смерти того, кто посмел покуситься на его счастье. И он лично ему отомстит.

Демон одобрительно похлопал коллегу по плечу.

– Ее забрали из школы. Филаир проверил, но отправь своих, он мог пропустить.

Вильгельм кивнул, соглашаясь.

Демон внимательно посмотрел на будущего зятя, оценивая и размышляя, стоит ли посвящать его в курс дела с Эвельтанским, но все же решил обменяться данными:

– Что вы знаете о Кристофере Эвельтанском?

– Герцог Эвельтанский? Он?

Ресьян кивнул и тяжело усмехнулся:

– Вам она тоже не сказала о своих проблемах?

– Нет.

– Излишне самостоятельный ребенок.

Губы Вильгельма дрогнули в подобии усмешки, горькой и безнадежной.

Сайлейн сидела на качелях, касаясь носками легких летних туфель земли. Несмотря на осень, здесь было тепло, и девушка здраво предполагала, что они находятся либо в южной провинции Таски, граничащей со Стидарией, либо в самой Стидарии. Установить что-либо по одежде или внешнему облику слуг (разве что по Цельвану) было невозможно: все они были типичными представителями своего класса из Таски, и даже речь их соответствовала литературному языку. К сожалению.

Девушка быстро взглянула в сторону дома, недалеко от которого находилась беседка, где удобно расположился Эвельтанский. Словно почувствовав ее взгляд, он отвлекся и быстро кивнул, выражая благодарность за внимание. Сайлейн фыркнула и оттолкнулась от земли. Пума недовольно зашипела, но поменяться местами с хозяйкой тела не решилась: слишком неудобен для нее был этот насест.

Пахло хвоей. Такой привычной и простой, притягательной и недоступной. Выход за пределы поместья Эвельтанский запретил, подкрепив свой запрет весьма недвусмысленным ошейником, который пусть и выглядел неплохо (стоимость ожерелья исчислялась тысячами), но функции своей не менял. Впрочем, оставаться с Кристофером для нее было более верным решением, чем нестись сломя голову на поиски приключений на пятую точку. Во-первых, Филаир не мог не сообщить Повелителю, о чем она просила накануне, а значит, ее исчезновение в любом случае свяжут с герцогом. Разумеется, были варианты происков врагов, но на территорию школы не пускали случайных людей. Следовательно, даже исключение пары-тройки вариантов много времени не займет. Во-вторых, поместье. Большой и недвижимый объект, куда более заметный, чем ее одинокая фигура в платье и туфлях. Остальные предметы верхней одежды Кристофер решил конфисковать. Впрочем, попробовать сбежать она могла и в них. Так что разрешение прогулок стоило конфискации имущества, вот только ошейник…

Девушка еще раз коснулась украшения и отдернула руку, обжигаясь. Не хотело оно сниматься, да и в руки давалось с трудом. Только при отсутствии мыслей об избавлении от лишнего веса на шее удавалось соприкоснуться с ошейником. Впрочем, шею оно не обжигало и иных проблем не доставляло. А значит, она просто потерпит его.

Вытерпеть же общество тюремщика было гораздо сложнее. Одно радовало: приставленная к ней горничная по секрету поделилась, что господин часто уезжает, оставляя их надолго скучать. Сказано это было так, что Сайлейн начала сомневаться, приняты ли тут обычные отношения «хозяин – слуга» или к ним примешивается еще третий, интимный вариант. А спрашивать было неудобно. Не та степень близости. Да и о какой близости можно говорить между хозяйкой и служанкой? Тут даже горизонтальная поверхность пасует.

Из дома вышел Цельван с подносом. Сайлейн даже подалась вперед, пытаясь унюхать, что же он несет. Стресс, да и взросление зверя доставляли проблемы, одной из которых был голод. И в этот самый момент он давал о себе знать громким урчанием желудка. Мозг, а точнее – сердце отказывалось идти на поклон к врагу ради столь низменных потребностей. Впрочем, гордость у оборотней была атавизмом и устранялась легко.

Дождавшись, пока Цельван оставит господина одного, девушка покинула свой наблюдательный пункт и медленно, но неотвратимо двинулась на врага. И пусть она не сомневалась, что тот поделится продовольственным запасом, но для уверенности в себе приходилось идти на крайности и готовиться к битве. Если не физической (Сайлейн не могла с точностью предсказать результат), то моральной.

Кристофер понимающе усмехнулся, заметив ее приближение, и махнул на вторую тарелку на столе, в которой тоже лежала еда. Более того, она была вкусной и теплой. Такой, что голод стремительно капитулировал, и начала просыпаться гордость.

– Вкусно? – осведомился Эвельтанский, заботливо подкладывая собеседнице отбивную.

– Спасибо, – привычно поблагодарила Сайлейн и застыла с вилкой у рта. Зло прищурилась, осознавая, что и кому сказала, но возвращать не стала. Разбрасываться едой? Этого еще не хватало. Тем более в ней даже ядов не было, да что там ядов – ни одного ингредиента снотворного или другого, менее приятного по эффектам, зелья.

Доедали в молчании. Только Кристофер порой внимательно следил за девушкой. Сайлейн под его взглядом чувствовала себя неловко и уходила в сплошное соблюдение этикета. Даже вилки правильно использовала, благодаря про себя мадам Гертруду из пансиона, которая оставляла их голодными, если они ошибались. И пусть Сайлейн мало страдала от подобного рода наказаний, полностью переходя на ночное питание, метод был действенный, и все воспитанницы освоили высокое искусство этикета за столом в совершенстве. Пусть и не с первого раза, пусть и приобретя аристократическую бледность с зеленцой, но результат был налицо и, возможно, того стоил. В случае же с Сайлейн – был просто необходим.

Закончив с едой, девушка сухо поблагодарила и поднялась, намереваясь вновь уйти на качели.

– Убегаете? – насмешливо поинтересовался герцог.

– Отступаю, – в тон ему ответила Сайлейн и, с трудом удерживаясь от того, чтобы оглянуться, с достоинством покинула беседку. Вслед ей летели аплодисменты.

Недовольство, вызванное поведением Кристофера, придало ей сил идти гордо, с высоко поднятой головой и развивая косоглазие, ибо посмотреть на происходящее в беседке все же хотелось, но вот угол не позволял. Добравшись до качелей, она наконец смогла повернуться лицом к беседке и едва разочарованно не простонала. Герцог занимался своими делами, даже не глядя на нее. И пусть раздражение в данной ситуации являлось совсем нелогичным, но оно имеет место.

Смеркалось очень медленно, и к тому времени, как солнце начало исчезать, девушка уже едва не успела прикорнуть прямо на качелях, обвив цепи руками и опустив голову. Не каталась она не только из-за пумы, а из-за другого неприятного и позорного для вора обстоятельства – ее укачивало, и признаваться в этом было сложнее, чем делать вид, будто катание – бесполезная трата времени.

– Помочь? – Герцог появился откуда-то сзади, и Сайлейн с неудовольствием отметила, что становится излишне беспечной, теряя собранность.

Руки Кристофера легли ей на талию, и она уже была морально готова к тому, что и губы скоро прикоснутся к лицу, но мужчина не позволил себе ничего такого. Лишь прижал к себе, вынуждая отпустить цепи, и выдохнул ей в волосы:

– Скучала?

Сказать по правде, она действительно скучала, ибо заняться на свежем воздухе под присмотром герцога было откровенно нечем, но идти и просить для себя занятие не позволяла отвоевавшая лидирующие позиции гордость. Ей вторили мнительность и осторожность, допуская, что герцог может потребовать взамен нечто недопустимое.

– Да, – почему-то честно призналась Сайлейн. Удивилась и прикусила непослушный язык.

– Я мог бы развлечь. Просто так. Почему не пришла?

«Потому что мнительная дура», – едва не сказала девушка, но наказанный язык больше не решался ослушаться.

– Не хотела отвлекать от важных дел? – предположила вместо этого девушка.

Кристофер рассмеялся.

– На принцессу у меня всегда найдется время.

– Всегда? – иронично сказала она.

– Всегда, – совершенно серьезно повторил он.

Появление демона в покоях правящей четы могло бы вызвать шок, ужас, недопонимание, да и международный, то есть межрасовый конфликт. Появление же любимого внука ничего, кроме ругательства и пущенного в незваного гостя «ветра смерти», не повлекло. Да и то ветер был брошен с сонных глаз и в непонятного нахала, а не Ресьяна, о чем ему и было сообщено, стоило бабушке продрать глаза.

Малиор отнесся к появлению посторонних в спальне философски. Вскинул брови, заставляя каждого из незваных гостей – а Ресьян притащил с собой еще и Вильгельма – задуматься о своем поведении, и вышел на минутку в гардеробную, уступая право завернуться в простыню супруге. Впрочем, Таока и без простыни прекрасно себя чувствовала. Издержки воспитания, знаете ли.

– И что привело тебя, кровинушка моя, ко мне в спальню в такой поздний час? Кажется, с любовником и законным мужем ты уже знаком, так кого же ты будешь искать у меня под кроватью?

– Твою совесть, – устало отмахнулся Ресьян. Шутить с бабушкой у него не было никакого настроения.

– О, она давно сдана в ломбард. Если хочешь…

– Нет времени, – сухо оборвал демон. – Сайлейн исчезла.

– Исчезла? Она же собиралась к тебе? – недоуменно подернула плечиками демонесса, нахмурилась, выискивая внучку, и выругалась почище портового грузчика.

– Дорогая, не при детях, – пожурил ее вернувшийся Малиор, взглянул на лицо супруги, на котором было все, от гнева до растерянности, и спросил: – Что-то случилось?

– Я не могу найти мелкую, – честно призналась Таока. – Что-то постоянно мешает. Вроде бы чувствую, что с ней все хорошо, даже комнату ее вижу, но вот определить, где она… Кто-то закрыл.

– Закрыл? – переспросил Ресьян, неосознанно начиная трансформироваться.

– Да. И мне кажется знакомым почерк этого создания.

– Демон? – уловил главное Повелитель.

– Тебе не понравится ответ.

– Кто?

– Валисиана. Я сама учила ее, но…

– Выжила, тварь.

Демон оскалился. Таока лишь покачала головой, прикрылась простыней, пощадив Вильгельма, ставшего свидетелем их разговора, и подошла к внуку. Обняла его, положив голову на плечо, и тихо произнесла:

– Успокойся. Ты еще сможешь отомстить. А нашей девочке она не сделает ничего плохого. Должна почувствовать вашу связь. А почувствовав, понять, что я ей не прощу. Поэтому сосредоточься на поисках. Гнев затмевает разум, а нам нужно холодное благоразумие. Хорошо?

– Да, ба… – как в трансе, глядя прямо перед собой, ответил демон.

– Молодец. – Таока ободряюще сжала ладонь внука.

В полумраке, где лишь пламя единственной свечи выхватывало из тьмы очертания предметов, у окна стояла одинокая женская фигура. В этом тусклом свете обычным человеческим зрением можно было разглядеть только длинную копну серебряных волос, которые свободно ниспадали до самого пояса. Женщина была невысокой, и потому казалось, что на нее пало или благословение богов – такой сияющей она была, или кара небес – и она горела в очищающем огне.

Женщина фыркнула, теряя все свое великолепие. Кривая усмешка исказила ее лицо, стоило ей представить негодование Ресьяна, когда он поймет, что девочку свою придется искать банальными местными способами. Пусть поищет, побегает. Она подождет его, а там, может, и Кристофер наиграется с девчонкой и уступит ее ей. А уж в этом случае Повелителя ждет большой сюрприз. Ведь смогла же она, ослепленная гневом, избавиться от Эльвии. И хоть это стоило ей побега из Роедена и жизни здесь… Впрочем, жизнь здесь оказалась даже не наказанием – легкой прогулкой. Ведь даже если ты демон, ненавидимое всеми существо, твой ум навсегда останется с тобой. Его не может отобрать граница перехода. Его можно потерять лишь самому. Валисиана не потеряла ум, вот только красота ее вдали от дома, как и жизнь, начала утекать стремительнее. Впрочем, она справится. Ведь Кристофер обещал поделиться с ней силой девочки. Услуга за услугу. Она скрывает ее от демонов, в первую очередь от любимой бабушки и ее собственной наставницы, а он помогает ей вернуть былую красоту. Честный взаимовыгодный договор. Вот только ни одна из сторон не собиралась ему следовать.

– Опять в темноте? – Кристофер вошел бесшумно. Впрочем, демонесса, ожидавшая его, не вздрогнула. Она и сама любила появляться незаметно и осуждать приверженность союзника к такому способу появления не могла.

– Тьма милосердна, – усмехнулась демонесса, не оборачиваясь. Провела рукой по своему обезображенному лицу и скривилась. Ресьян хотел не только ее убить – сломать, лишив самого ценного. Но она не позволила. Выжила и сбежала. Вот только метки его внимания остались. О, как она его ненавидела и благодарила! Он мог убить, но дал ей силы бороться. Из ненависти, из жажды мести, из несломленной гордости. О да, он помог ей выжить.

– Не ко всем, Сиана. Не ко всем, – произнес герцог, подходя ближе.

– Не ко всем, – повторила женщина, ловя его за руку и начиная высасывать отнятую им ранее силу.

Они молча постояли некоторое время. Кристофер размышлял, стараясь не обращать внимания на стремительно опустошавшийся резерв, Валисиана же была слишком занята поглощением чужой силы, в которой так отчетливо была заметна принадлежность к Повелителю. Что?!

Демонесса нахмурилась. При обычной связи сатино – саэрат такого быть не должно.

– Покажи ее мне! – потребовала Валисиана, отрываясь от своего приятного занятия.

– Зачем?

– Мне нужно убедиться, что я ошибаюсь.

– Ошибаешься? В чем?

– Позже… Сначала я хочу посмотреть…

– Нет.

– Тогда кровь. Мне нужна ее кровь. – Заметив, как зло прищурился герцог, демонесса пояснила: – Совсем немного. Просто чтобы проверить…

– Жди, – коротко распорядился Кристофер, выходя.

Валисиана осталась одна наедине со своим нехорошим предчувствием. Да, демоническая сила девочки, которую забирал Эвельтанский, в большей степени принадлежала именно Ресьяну, но было в ней нечто большее, чем простая передача. Принадлежность. К Повелителю, а не Повелителю. Словно девочка была не обычной игрушкой, сатино – способом попадать в этот мир, а будто она принадлежала его роду. И его сила становилась ее силой, организм принимал ее как свою, родственную.

Кристофер вернулся быстро. Протянул ей испачканный носовой платок и, прищурившись, стал пристально наблюдать за ней. Как бы говоря, только попробуй сделать что-нибудь не то. Валисиана не удержалась от смешка, но платок приняла. Пара слов, немного чар, и демонесса швыряет клочок ткани в герцога, стремительно меняясь в лице. Крах, крах всех ее надежд. Идти против Повелителя – одно, но идти против всего рода – смерть. А Валисиана дель Крейтон умела ценить собственную жизнь.

– Будь осторожен, – немного придя в себя, порекомендовала женщина. – Ты начал опасную игру. И лучше бы отступить, пока не поздно.

– Опасную игру?

– Против Повелителя и его семьи.

– Разве демон будет вмешивать в личные проблемы семью? – насмешливо поинтересовался Кристофер.

– Она не только сатино Повелителя, она его кровная дочь. Они провели ритуал. А за девочку крови Повелителя вступится не только каждый из демонов, за исключением нас с тобой, но и Таока с Малиором могут нанести визит. Таока уже искала ее, и, поверь, они найдут. Я скрываю твою гостью, но я слабее госпожи. Даже твоя постоянная подпитка может дать нам не больше недели. Нужно найти другое место, или, как ни прискорбно сознавать, вернуть девочку ее папе. Это будет самый простой выход. Выторговать себе поблажки и вернуть.

– Нет. Она останется со мной.

– Останется, – подтвердила женщина. – До самой твоей смерти. Очень близкой смерти.

– Думаешь, пощадят тебя?

– Я знаю, что предложить ему.

– Предложить то, что может унять гнев демона? Ты сошла с ума, Сиана. Я знаю только один способ успокоить вашего собрата. Клинок в сердце.

– Клинок может не помочь, – рассмеялась демонесса. – Учти это, когда Ресьян появится здесь.

– Обязательно. Я оставлю тебя.

Кристофер учтиво поклонился и вышел. Он не любил общаться с Валисианой, но она была гарантом их спокойствия. Пусть временного, но ничем не омрачаемого. Разве что слухи проникали в этот забытый богами уголок.

Демонесса же, потеряв необходимость держать лицо, стукнула кулаком в стену, пробивая неплотное деревянное перекрытие между кабинетом и собственной спальней. Ресьян, ты даже в безнадежной ситуации выигрываешь. Но есть еще игра, в которой ты никогда не станешь победителем.

Эльвия.

Ночь, которую Сайлейн так ждала, наконец наступила. Первые звезды призывно заблестели, но девушке нужны были не эти первые ласточки, а более поздние. Те, что укажут ей ее местонахождение, а для этого необходимо было дождаться созвездий. Распахнув шторы окна, девушка залезла на кровать, улеглась на живот, опустив голову на сложенные под подбородком руки, и грустно улыбнулась.

Нет, ситуация больше располагала к другим эмоциям – гневу, отчаянию, жажде мести, но она запретила их себе. Ведь ничто из этого списка не поможет ей вернуться домой. А тратить силы впустую глупо. Даже зверь был с ней согласен. Ослабленный вечерним визитом Эвельтанского, когда он прикоснулся к ее сжатым губам. Он мог выбрать все, что угодно, но пить силу хотел так, через поцелуй. Она не позволила, сжав зубы. А он только усмехнулся и не настаивал.

Он вообще ни на чем не настаивал, повергая ее в раздумья. Она провела здесь день, а он только убирает с ее пути то, что может вызвать негодование, сам же молчит и улыбается. Да, забирает силу, пресекает мысли о побеге. Но дальше этих в общем-то понятных поступков его действия не распространяются. Чего он ждет? Того, что она привыкнет и останется с ним? Этого не будет. Ведь он для нее чужой. Пусть здесь и есть комната с ее вещами – оспаривать очевидное бессмысленно, – но только из-за этого он не будет для нее важен. Она ведь его совсем не знает. А если узнает? Нет, даже если узнает, ему нет места в ее жизни. Не даст, не допустит, не…

– Принцесса еще не спит?

Сайлейн даже не вздрогнула. Все бывает в первый раз, а его бесшумные появления новинкой уже давно не являлись. А привыкнуть можно ко всему. Привыкнуть, но не полюбить. Смириться, но не принять.

– Не спит, – вяло откликнулась она, не поднимая головы и с тоской глядя на звезды.

Девушка почувствовала, как прогнулась кровать, принимая чужой вес, и как теплая рука коснулась ее волос. Не дернулась – пусть гладит, если так уж хочет. Он хозяин положения и знает это, а она… она подождет, пока роли изменятся. Ведь не будет же она вечно в этой уютной, но клетке.

– Я думал, на луну воют волки, – шепотом, чтобы не нарушать атмосферу, проговорил Кристофер.

– Волки, оборотни, несчастные влюбленные, зависимые, которым не хватает на их волшебное зелье, – тихо отозвалась девушка. Тяжело было молчать столько времени, а говорить… служанка молчала, а больше, кроме хозяина поместья, с ней никто не общался. Даже Цельван, приходивший посмотреть, как она устроилась, только недовольно поджал губы. Ничего более веского он не мог себе позволить: не знал, как глубока привязанность хозяина к этой новой гостье.

– Мне не хватает, – тяжело вздохнул мужчина.

– На зелье?

– Вас.

Сайлейн рассмеялась, но ничего веселого в ее смехе не было. Просто напряжение вырвалось из-под контроля.

– Я не для вас.

– Для меня, – грустно ответил Кристофер. – Я познакомил твоих родителей. Так что именно для меня.

– Не важно, что вы сделали. Но…

– Не говори, – тихо попросил он. – Иначе мне придется заставить тебя замолчать. А я не хочу переходить границ. Просто помолчи и дай мне руку.

– Что вы хотите?..

– Кровь. Совсем немного. И я уйду.

Сайлейн обреченно протянула ему ладошку. Скривилась, когда он ее поранил, но безразлично замерла, когда он заживлял порез. Безразлично, хотя ей было не все равно.

– Сладких снов, моя принцесса.

Девушка не ответила, только дождалась его ухода и облегченно выдохнула. Ей не нравились чувства, которые начинали возникать. Они были неправильные и чужеродные, словно кто-то ненавязчиво подталкивал ее к нужной мысли. Нет, она не поддастся. Она другая.

Ее надежды сориентироваться оправдались, но не совсем так, как она хотела. Да, видимо, комнату ей тоже выбирали внимательно. Единственное, что радовало: она еще в Таске, а значит, Вильгельму будет проще ее найти. Быстрее бы…

За весь день она уже успела не раз проклясть себя за излишнюю глупость. Нет, нужно было остаться во дворце или уехать в Тааль-Ен. Возможно, именно поэтому многие монаршие пары до свадьбы даже незнакомы? Чтобы не расстроили свадьбу и союз двух держав? Сайлейн покачала головой. Увы, реальная причина была слишком прозаична, но ведь помечтать-то можно? Любовь с первого взгляда ведь бывает же?

Пума внутри выпустила когти, возвращая ее в сознание. С каких пор ее хозяйка стала так сентиментальна? Да, затворничество и ничегонеделание пагубно влияют на мозг госпожи. Определенно – работать и учиться, чтобы на глупости времени не было. Тем более такие теоретические. Ведь у них уже есть Вильгельм, и они вместе (особенно пума) очень его любят. За улыбку, за доброту, за заботу, за то, что слушает ее мнение, пусть и поступает иначе. За то, что он у нее есть. И она его любит и не откажется.

Девушка перевернулась на спину, вытянулась во весь рост, свесив пятки с кровати и глядя в потолок, улыбнулась, чтобы мгновение спустя встрепенуться и, обругав себя последними словами, броситься в ванную. Демоны демонами, но почему она забыла о том, что, кроме Ресьяна, у нее есть еще и сестра?

Зеркало, ей нужно было обычное зеркало и собственная кровь. Последнее у нее всегда было с собой, а первое… Девушка огляделась и расплылась в улыбке, глядя на своего зеркального двойника, коснулась холодного стекла и засомневалось. Эвельтанский забыл про такой способ связи? Впрочем, как бы оно ни было, попробовать все же стоило.

Отрастив когти и порезав запястье, девушка провела им по зеркалу, окропляя собственного двойника кровью. Отражение дернулось, поддаваясь ее призыву, и на поверхность начали проступать совсем другие черты.

Ника, бледная, растрепанная, с отсутствующим выражением лица, и Аллектор, обнимающий ее и уговаривающий, что все будет хорошо.

– Да, все будет, если вы меня сейчас заметите, – громко, чтобы они услышали, произнесла Сайлейн, присаживаясь на бортик купальни. Она накренилась, но выдержала и падать не стала.

Вздрогнул Аллектор, круто развернулся, отыскивая источник звука, и рассмеялся, заметив ее.

– Ники, а вот и Лейни, – прошептал он, наклоняясь к ее сестре.

Девушка встрепенулась, проследила за рукой мужа, которой он показывал, куда смотреть, и бросилась к зеркалу.

– Я позову Ресьяна, – коротко оповестил наемник и скрылся из виду.

– Сайлейн, – выдохнула бывшая принцесса, прикоснулась к зеркалу и напряженно рассмеялась.

– Прости, что заставила беспокоиться, – потупилась девушка.

– Главное, что ты в порядке, – отмахнулась сестра. – Где ты?

– На территории Таски, где-то на юге. Здесь тепло, – поделилась сведениями Сайлейн. – Лузани, а что ты знаешь о…

– Он не должен тебя обижать. И ты… Отец заключил с ним договор, я так думаю, и ты должна была стать его. Но вышло… – Она пожала плечами. – Сама знаешь как. Наверное, он думал, что ты умерла, но, узнав обратное, решил заявить свои права.

– Вот как. – Сайлейн нахмурилась. То артефакты всякие грязные руками хватает, теперь вот еще одна приятная новость. Девушка оторвалась от своих мыслей, скользнула взглядом за спину сестры и выдохнула: – Вильгельм.

Он и правда стоял там. Высокий, осунувшийся мужчина, с тревогой смотревший на нее. С тревогой и виной. Не уберег.

– Прости, – она почти шептала, но он услышал. Кивнул, грустно улыбаясь, подошел к зеркалу и коснулся его поверхности. Сайлейн повторила его действия. И пусть они были далеко друг от друга, сейчас они были вместе.

– Малыш?

Ресьян вышел из портала. Следом в комнату ступила Таока. Пожалуй, она была единственной, кроме наемника, кто выглядел более-менее подобающе. Даже легкий макияж имелся на лице. Да, она оставалась собой в любой ситуации.

– Мелкая, и куда ты влезла? – без предисловий начала она, скрестив на груди руки. Она казалась строгой, словно наставник на экзамене, но глаза выдавали ее тревогу. Только глаза, но этого было достаточно.

Малиор, появившийся следом, лишь головой покачал.

– Кто бы мне самой объяснил? – риторически поинтересовалась Сайлейн.

– Малыш, он хорошо с тобой обращается? – напряженно спросил демон.

– Даже слишком, – откликнулась девушка. – Кормит, поит…

– …На мозг влияет, – закончила перечислять Таока, вперившись тяжелым взглядом во внучку. – Мелкая, а ты можешь кое-что сделать?

– Если нужно, – кивнула Сайлейн.

– Не давай ранке затянуться, я попробую найти.

– Хорошо. – Девушка чиркнула по начавшему заживать запястью и скривилась. Ей вторили еще две гримасы. Ни демон, ни Вильгельм не могли спокойно смотреть на боль в ее глазах.

– Лейни?

– Все хорошо, – слабо улыбнулась девушка, глядя на жениха. – И… ты был прав. Не стоило мне идти в эту школу. Столько проблем…

– Не говори так.

– Но ведь это правда, – грустно хмыкнула Сайлейн, глядя, как медленно течет темная кровь.

– Мы потом с тобой об этом поговорим. Когда ты будешь дома, – серьезно ответил Вильгельм.

– Нашла! Нашла! – радостно закричала Таока, мгновенно ставшая средоточием всех взглядов. – Нет, Лейни еще не нашла. А вот…

– Дорогая, не отвлекайся, – мягко, но настойчиво попросил Малиор.

Таока кивнула и вновь приступила к поискам. Сказать, что ей было легко, значило бы соврать. Вечно улыбающееся лицо превратилось в неподвижную маску, пустые глаза, неподвижность транса – только капельки пота на лбу выдавали в ней живое существо.

Все молчали. Сайлейн следила за бабушкой, остальные… Вильгельм завороженно наблюдал за ней. Девушка ответила ему слабой улыбкой. Не таким она запомнила его, когда уходила в школу. Не таким. Сейчас пусть он и не выглядел на свой реальный возраст, но лет на пять постарел точно. Нельзя его волновать, пронеслось у нее в голове, а то вместо молодого мужа будет у нее седой старик.

Ресьян наблюдал эту картину с горечью. Слишком похожей она была на его воспоминания. Но он не уберег, не сохранил, и вот опять… Нет, дочь он не отдаст. А этот мир… пусть катится ко всем демонам. Повелитель рассмеялся. Да, именно демоны его и получат.

– Ваше величество, – обратился он к Вильгельму, – я прошу разрешение на ввод войск на территорию империи.

– Разрешаю, – даже не взглянув на него, позволил император.

– Валисиана, талантливая ты дрянь, но вечно ведь не продержишься! Впрочем, этого уже и не нужно, – воскликнула Таока и с предвкушением усмехнулась. – Ресь, ты вводишь войска? – Повелитель кивнул. – Лисара, у тебя не найдется карты?

– Вот. – Аллектор словно ждал этого вопроса, протянул богине свиток.

– Благодарю. – Таока не преминула стрельнуть глазками. – Ресь, вот здесь. – Она указала на провинцию Та’стае. – Точнее сказать не могу.

– Уже хорошо. – Ресьян острозубо усмехнулся и обратился к Сайлейн: – Малыш, осталось немного. Просто подожди. – Девушка кивнула. – И еще, если увидишь злую ведьму с обезображенным лицом с именем Валисиана, передай ей…

– Ресь, ну зачем мелкой знать все те нехорошие слова, которые ты специально изучал. Не слушай его, демоненок мой.

Чуткий слух оборотня уловил шаги в коридоре.

– Мне пора, – быстро сказала девушка, разрывая связь. Если повезет, следующей ночью она снова с ними свяжется, а если очень повезет, то не придется. Эх, как же ей хотелось, чтобы осуществилось последнее.

Быстро смыв с зеркала кровь, девушка рванула в комнату, упала на кровать и закрыла глаза, пытаясь сымитировать дыхание спящего существа.

Бесшумно открылась дверь. Тихо, чтобы не разбудить, в комнату вошел Эвельтанский, огляделся и направился к кровати. Прислушался к ее дыханию, покачал головой, заметив, что она не укрылась, и, покопавшись в шкафу, укрыл ее пледом.

Принюхался, словно почувствовал запах ее крови, и поджал губы, будучи недоволен собой. Неужели не залечил ранку или она сама поранилась? Аккуратно коснулся ее руки, чуть вытянул ее и оглядел поле деятельности. Да, поранилась она сама. Глупенькая.

Бережно провел по запястью, щедро делясь силой и залечивая порез, поцеловал тыльную сторону ладошки и ушел. У него еще были дела.

Ночью у Валисианы разболелась голова. Дикая слабость, что нахлынула непонятно откуда, затопила все тело, не давая пошевелиться. Сила быстро покидала ее, уходя на поддержание защиты. Таока, госпожа, наставница… Она снова искала свою подопечную, заставляя ученицу корчиться от боли, пытаясь скрыть, не позволить найти чадо. Но если у Таоки была сила сотен, тысяч, кто верил в нее, то у Валисианы была лишь она сама. Ее жизнь и ее цель.

Она могла позволить их найти, но не сейчас. Сейчас ей нужно было выждать и найти возможность отправить письмо. Одно письмо с одним только предложением. И если ей ответят – она купит у Повелителя свою жизнь. Если нет – она продаст ее очень дорого. И заберет с собой его девочку.

Все кончилось внезапно, словно и не было этого кромешного ада, где каждое дыхание отдавало болью. Поиск ослаб, и вместе с ним ослабла и Валисиана. Она тяжело дышала, раскинувшись на кровати, без сил не то что подняться – пошевелиться. Но она справилась и заработала себе лишние минуты жизни.

Этой ночью Эргианна не спала. Каталина так и не появилась, только ночью, той самой ночью, когда она ушла ее искать, в коридоре ходили люди. Никто не заметил этого – все здание накрыли закрепляющим пологом, не позволяющим ни проснуться, ни заснуть. Она бодрствовала всю ночь, сидя у двери на полу, и слушала разговоры пришедших.

Они искали Каталину и не могли найти. Кто-то ругался, кто-то извинялся, но факт от этого не изменился.

– Арнтен? – позвала она, ни на что не надеясь.

– Да?

Он возник совсем рядом, в локте от нее, с другой стороны от двери.

– Они найдут ее?

– Надеюсь, – сухо ответил он.

– А если нет?

– Я умру, – легко ответил он, словно речь шла о чем-то простом и обыденном.

– И не боишься?

– Нет, – рассмеялся он. – Я боюсь только смерти своей семьи. Но если моя жизнь искупит вину и их это не коснется, я готов умереть.

Он замолчал, глядя перед собой пустым взглядом. Эргианна больше не задавала вопросов.

Рассвет они встретили вместе. И сегодня она снова ждала его.

Сайлейн заснула незаметно для самой себя, а когда проснулась, за окном уже сияло солнце. Ласковое, не по-осеннему теплое и очень светлое. Его лучи пробивались через окна, освещали всю комнату, не оставляя ни кусочка тьме.

Потянувшись, девушка откинула плед, которым ее укрыли. В первый момент она даже забыла, откуда он взялся, но вспомнила и закусила губу. Ей не нравилось, что его забота начинает восприниматься не досадливым недоразумением, а чем-то приятным.

Она села на кровати, протерла сонные глазки и глянула на дверь. Ее не оставляло ощущение, что там кто-то есть.

– Входите, – громко разрешила она и вздрогнула, когда в комнату вошла женщина лет тридцати, а то и сорока. Она была бы очень красивой, с длинными серебряными волосами до пояса, хрупкая и стройная, с лицом снежной королевы. Вот только это самое лицо рассекали пять косых шрамов, как будто зверь ударил когтями, а раны не обработали вовремя.

– Ну здравствуй, – едва заметно кивнула демонесса, окидывая Сайлейн оценивающим взглядом с ног до головы.

– Здравствуйте, – хмуро откликнулась девушка, со своей стороны тоже не преминув пройтись по собеседнице взглядом. Впрочем, ее одежда интересовала девушку меньше, чем рассеченное лицо. Как говорил Ресьян, Валисиана?

– Как поживает папочка? – насмешливо повела бровью демонесса. – Еще помнит обо мне?

– А кто вы? – совершенно искренне удивилась Сайлейн. А что? Ведь она и правда не знает имени сей леди, а домыслы… Домыслы не в счет.

– Не знаешь, значит? – зло осведомилась женщина. Не сказать, чтобы она была разочарована, но вот возмущена… Впрочем, разум подсказывал, что Повелитель имел полное право о ней забыть, но вот сердце было уязвлено. Как он мог забыть ее?!

– Нет, – покачала головой Сайлейн, поднялась с кровати, игнорируя вздернутые брови собеседницы, и пошла в ванную. Кем бы ни была эта ведьма, но делать вид, что для нее она представляет хоть какой-то интерес, девушка была не намерена. Ведь это демонесса пришла к ней, а значит, пусть сама излагает цель своего визита – Сайлейн ей помогать не станет.

Ванная встретила ее запахом соли и приятными воспоминаниями. Осталось совсем чуть-чуть. В папе она не сомневалась. А уж в будущем муже… И пусть ей не хотелось заставлять его нервничать, но то, что ему далеко не все равно, грело душу.

– Девочка! – громко крикнула Валисиана, оставшись одна. Сайлейн проигнорировала, мо́я руки и умываясь. – Вот ведь… – Демонесса явно была недовольна ее пренебрежением. – Иди сюда!

Девушка встретилась взглядом со своим отражением, которое нахально улыбалось, и покачала головой. Нет, еще рано. Пусть побесится. Раз уж в первый момент, когда она повернулась спиной и ушла, ничего не произошло, то и сейчас вероятность была минимальна.

К моменту, когда положенные четверть часа, выделенные всеми нормами для ожидания, истекли, девушка вышла из ванной комнаты. Демонесса все так же сидела в кресле, вот только взгляд у нее стал более злым.

– Умылась? – заботливо осведомилась ведьма таким тоном, что девушке захотелось сбегать и еще раз взглянуть в зеркало, все ли в порядке с ее лицом.

– Да, спасибо. Так что вы хотели?

– Передать привет твоему саэрату, – оскалилась женщина.

– И в чем же заключается привет? – осторожно поинтересовалась Сайлейн, стоя у дверей, готовая драпать по первому зову пятой точки. Почему-то именно эта часть тела лучше всего предсказывала неприятности, но сейчас она молчала, что вселяло определенный оптимизм.

– Скажешь ему, что я могу помочь вернуть Эльвию.

– Эльвию? – переспросила девушка. Это имя она слышала впервые и, что скрывается за ним, не знала. – Думаете, это будет ему интересно?

– Знаю, – усмехнулась демонесса, поднимаясь. – Запомни, что я сказала.

– И как он должен искать вас? Ведь вы, судя по всему, покидаете это место. Иначе я не понимаю мотивов ваших откровений.

– Умная девочка. Твой папочка уже совсем скоро тебя найдет, а я не так уперта, как Кристофер, и прекрасно осознаю, что может сделать демон в гневе.

Валисиана поморщилась. Она непроизвольно дернула рукой, пытаясь коснуться лица.

– Это отец сделал? – тихо спросила Сайлейн. Без издевки или насмешки.

– Заслужила, – так же тихо ответила женщина и уже громче: – Запомнила? Эльвия. А найти… Пусть приходит в «Королевство Теней».

– Я передам, – пообещала Сайлейн, уже понимая, что и сама посетит это известное в узких кругах, как и все заведения подобного толка, место встречи темных. Здесь оседали не просто темные, работающие на гильдии, но одиночки, не единожды преступившие закон. Те, кого готовы убить собственные коллеги. Те, кто не входит ни в одну гильдию и не знает законов чести.

– Буду благодарна.

Демонесса кивнула и быстро ушла, оставляя Сайлейн одну.

Впрочем, ненадолго. Служанка зашла к ней, едва шаги женщины перестали звучать в коридоре, дернула плечами, прогоняя оцепенение, которое всегда возникало в присутствии этой женщины, и приступила к своей работе.

– Госпоже нужно помочь переодеться?

– Нет, спасибо, – вежливо отказалась Сайлейн, задумчиво рассматривая прислугу. – Эта леди, что приходила ко мне, кто она?

– Гостья хозяина, – поморщившись, словно у нее болела голова от каждого слова, коротко ответила девушка. – Живет на другом этаже.

– Давно? – продолжала выяснять оборотница.

– С месяц, – подумав, ответила служанка – и уже тише: – И зачем только господин ее пригласил. Страшная жуткая дама, то ли дело молодая госпожа! – И девушка заискивающе подняла глаза на Сайлейн. – Миледи, вы останетесь с хозяином?

Оборотница поперхнулась воздухом.

– Это у вас работа такая – всех гостий сватать за хозяина? – с надеждой в голосе спросила Сайлейн.

– Нет, – покачала головой девушка. – Но вы так не нравитесь Цельвану, что вас заочно все любят.

– Было бы за что, – тихо проговорила принцесса и громче попросила: – Помоги мне расчесать волосы.

Служанка с радостью отыскала расческу и принялась за дело, рассказывая последние новости местной жизни. Да, запрет Кристофера на общение с ней либо не распространялся на ее горничную, либо был попросту забыт. Впрочем, пусть рассказывает. Так она хотя бы вопросов не задает.

– Милорд.

Цельван вошел в кабинет хозяина, поклонился, как было положено, и взглянул на господина, ожидая разрешения говорить.

– Что-то произошло?

– Ваша гостья…

– Что с девочкой? – мгновенно поднялся Кристофер, едва не уронив чернильницу.

– Нет, с молодой леди все в порядке. Но госпожа из дальних покоев ушла.

– Ушла в город?

– Нет, совсем ушла.

Герцог выругался.

– Все уходят в Антракоты, – распорядился он. – Чтобы через четверть часа здесь никого не было.

– Да, господин, – привычно поклонился слуга и вышел исполнять приказание.

– Тварь. Крысы бегут с корабля?

«Скорее, спасаются бегством», – подумалось ему, и он сжал руки в кулаки, чтобы справиться с гневом. Нет, идти в таком состоянии за принцессой нельзя. Успокоиться и лишь потом… Нет, у него абсолютно нет времени на успокоение, придется все делать по дороге.

Когда в комнату вошел Кристофер, Сайлейн пребывала в полудреме. Девушка-служанка хоть и говорила громко и весело, но тем не менее монотонно, а потому уже на пятой минуте ее «зажигательных» речей начала засыпать пума, а после и сама оборотница заметила, что клюет носом.

– Милорд. – Горничная поклонилась.

– Антракоты, – распорядился герцог, и девушка, кивнув, быстро покинула комнату.

– Что-то случилось? – не сдержала любопытства Сайлейн, чуть поднимаясь и поворачивая стул так, чтобы сесть уже лицом к Эвельтанскому и устроить голову на спинке стула.

– Мы переезжаем, – усмехнулся Кристофер и протянул ей руку. Девушка с сожалением поднялась, но подходить к мужчине не спешила.

– Значит, они скоро будут здесь? – не обращаясь ни к кому, сказала Сайлейн.

– Возможно, но мы будем уже далеко. – Он подошел к ней сзади, взял за локоть и потянул к себе. – Идем.

– Я хочу остаться, – покачала головой девушка, делая шаг в сторону. – Уходите сами.

– Уйти и отдать тебя ему? Нет, – рассмеялся Кристофер. – Ты моя с рождения и будешь моей до самой смерти.

– Смерти? – Сайлейн рассмеялась. – Тогда убейте меня. Сейчас. Я не пойду с вами. Я не знаю, о чем вы говорили с моим отцом, но я не он, а я вас не знаю и никаких договоров не заключала. Почему же я должна быть с вами?

– Потому что я так хочу, – четко сказал он, а Сайлейн почувствовала, как сознание быстро покидает ее. И, уже почти погрузившись во тьму, она успела услышать: – Прости.

Появившийся спустя четверть часа Повелитель был вынужден унять гнев привычным для демонов способом: после того как поместье было тщательно осмотрено, оно перестало существовать.

Приходила в себя Сайлейн с большим трудом: тьма не отпускала, обволакивала, затягивала, манила, обещая все немыслимые блага. И девушка уже всерьез подумывала остаться в этом блаженном состоянии навсегда, когда резко вспыхнул свет, и ее вынесло в реальный мир.

– Проснулась? – ласковое прикосновение чьей-то холодной приятной руки ко лбу.

Девушка попыталась разглядеть обладательницу голоса, но не смогла. Ее глаза еще не привыкли к яркому свету, что царил в помещении.

– Подожди немного, – словно зная, какие трудности испытывает Сайлейн, сказала женщина, убирая руку. Девушка недовольно застонала. – Тише, у тебя просто жар. Сейчас я принесу лекарство, и все будет хорошо.

– Лекарство?

– Да, горькое и противное лекарство с ужасным вкусом и мерзким запахом, – поделилась наблюдениями незнакомка. Ведьма?

– Простите, а…

– Твой спутник? – поняла женщина. – Он ушел. Оставил мне деньги и ушел. Так что ни о чем не переживай.

– А…

– Когда он вернется? Он не сообщал. Сказал, что уладит дела и навестит нас. Но не бойся: не вернется, так не пропадешь. Я тебя ремеслу научу, помощницей будешь, – заверила добрая женщина.

Ушел. Оставил. Бросил ее. Почему-то девушке стало больно, хотя оснований для переживаний не было. Более того, отсутствие герцога развязывало ей руки. Сбежать от ничего не подозревающей знахарки было гораздо проще, чем от герцога Эвельтанского, в присутствии которого все мысли о побеге испуганно разбегались по норкам. Но почему так обидно?

Кристофер устало выдохнул. Они вышли не в Антракотах – пришлось исказить проход, чтобы демоны, которые бы наверняка проследили путь, не смогли их найти. Исказил, смог задать иной путь в момент перехода, выложился, оставаясь практически без сил, но не справился. Он готов был расплатиться годами жизни, но судьба решила иначе – жизнь переход начал пить из его принцессы. Из его маленькой беззащитной девочки, чье сознание он временно закрыл, погружая в сон.

Переход пришлось прервать, и они вышли в неизвестной ему точке. Здесь, в отличие от Таски, уже царствовала зима. Он снял камзол, желая уберечь девочку от болезни, но холодный ветер был неумолим.

Он дошел до деревеньки, выкупил одежды у старосты и остановился на ночлег. Ночью Сайлейн стало хуже: началась лихорадка. А у него практически не было сил. Разве что огонек разжечь. Но как крохотная искорка могла помочь его болеющей девочке? Эх, если бы он не отдавал силу Сиане… Но демонесса испугалась Повелителя. А он? Боится ли он названого отца своей принцессы?

Нет. Он боялся только одного: ее смерти. Ибо, узнав свою девочку взрослой, терять ее вновь… на это он не был готов пойти. Привязался к ней? О да, он привязался к ней совсем маленькой, когда еще не умевшая ходить малютка спокойно играла на ковре в его присутствии. А ведь все, абсолютно все чувствовали его чуждую силу. Боялись, ненавидели, а она… она с ним играла. Бросала игрушки и ждала, пока поднимет и даст. Когда погремушки возвращала мать, начинала плакать и смотрела своими большими глазами на него. Возможно, именно поэтому Лиа и согласилась с решением мужа выдать девочку, когда она подрастет, за него замуж.

Он уехал, когда его визиты стали больше напоминать одержимость, выпил силу Эльвара, отца малышки, чтобы их не могли найти, замкнул ограничительные браслеты… Но их нашли, а он был далеко. Да, вероятно, тогда он и поседел. Ничем другим своего горя он не выдал, и только умирая, император Растан узнал, чем заслужил свою смерть от руки друга.

Кристофер еще раз взглянул на крошечную избушку на краю деревни, где он оставил свою принцессу, доверив местной знахарке, и отправился в путь. Он вернется, обязательно вернется чуть позже, но для начала ему стоило восстановить резерв, а сделать это лучше всего в городе. Там всегда есть публичные дома, где обитают восторженные девицы, готовые умчаться с первым встречным, только бы покинуть заведение. Что ж, их смерть не будет напрасной.

Терпкий вкус напитка, который смачивает ей губы, теплая рука на затылке, придерживающая голову, чьи-то тихие уговаривающие слова… Сайлейн открывает глаза и видит невысокую стройную женщину в пушистом белом платке, накинутом на плечи. От нее пахнет лесными травами, пума блаженно мурлыкает, едва ли не выпуская когти от удовольствия. Запахи были такими приятными, такими родными, что она не выдерживает и расплывается в улыбке, едва не давясь настоем, который забыла проглотить.

– Осторожнее, – пеняет ей женщина, но Сайлейн почему-то расплывается в улыбке вместо того, чтобы огрызнуться или хотя бы возразить. Что-то в незнакомке притягивало ее, заставляло уважать и доверять, словно они были давно знакомы и близки.

– Кто вы?

– Можешь звать меня Вией, – разрешила женщина, касаясь ее лба, после проверяя пульс, и довольно улыбнулась. – Идешь на поправку.

– Я болела? – удивилась Сайлейн. Она не помнила, когда успела захворать.

– Да, много времени провела на морозе, – пояснила женщина. – Хорошо еще твой спутник не гордый, оставил мне, а то до городского целителя могла бы и не дожить.

– Он ушел?

– Да, – терпеливо ответила женщина, хоть тот же вопрос девочка задавала ночью.

– Совсем ушел?

– Обещал вернуться, – слабо улыбнулась женщина, коснулась плеча девочки, помогая ей опуститься на подушки, и сказала: – Отдыхай. Я здесь, если захочешь что-то спросить.

Девушка хотела, но сформулировать, что именно ее беспокоит, не получалось, и она просто молча смотрела, как Вия выпрямляется, плавно отходит от ее лежбища на печке и, подхватывая по дороге корзинку, из которой вкусно пахло свежим молоком и сдобой, идет к столу.

– Голодная? – спрашивает она, смеется и кивает самой себе. – Конечно, голодная. Молочко пьешь?

Сайлейн кивнула: хоть оно и не было ее любимым напитком, но свежее, да с пирогом с картошкой и луком. Пума облизнулась, на мгновение выныривая на поверхность, но женщина заметила: помрачнела, быстро поджала губы и дернулась.

– Простите, – попыталась извиниться девушка. – Я контролирую себя. Вы можете не опасаться зверя.

– Могу не опасаться, – повторила Вия, глядя куда-то сквозь свою гостью, моргнула и, кажется, пришла в себя. – Да, ты права, все в порядке. Сейчас будем есть.

– У меня нет денег, – понурилась Сайлейн.

– Ничего. Твой спутник оставил нам достаточно, чтобы до его возвращения я кормила тебя не только молоком, но и мясом.

– А когда он вернется? – задала более остальных интересующий ее вопрос.

– День-два-три, – пожала плечами женщина, отрезая от пирога кусочек и подавая его гостье. – Подожди, сейчас молока налью.

– Спасибо, – поблагодарила девушка. – А в какую сторону он пошел?

– В город, – неопределенно махнула рукой Вия, налила в стакан молока и протянула девушке. – На восток, там пешим идти денька два, но он лошадку у Викара выкупил, да погода, сама видишь, не благоволит. Метель вьется да путь заметает.

– Метель… зима? А где мы?

– На Севере, солнышко. На Севере. За землями гортанского князя, в Вольных землях.

– А далеко до Гортана? – Сайлейн даже не прожевала откушенный кусочек, проглотив так.

– Три-четыре дня. А ты оттуда?

– Можно и так сказать. Князь – друг моей семьи, – улыбнулась девушка. – Помогите мне добраться до него и…

– Ой, удумала авантюру, – рассмеялась женщина весело, словно она только что чудесно пошутила, вот только глаза у нее не смеялись. Выцвели и помрачнели. – До границы-то пешком идти – замерзнем, а коня возьмем – так уморим. Подожди своего спутника, он и довезет.

– Он… – Сайлейн замялась в нерешительности, не зная, говорить или нет, коснулась шеи, желая проверить украшение, и удивленно схватила пальцами воздух. – А… у меня было…

– Так мужчина тот и снял. Верно, думал, украду, но я у дитя чтобы крала?! – неодобрительно покачала головой Вия. – Кушай, родная, кушай.

– Спасибо.

Девушка задумалась: то, что Кристофер снял повод, позволяло ей уйти в любой момент. Теоретически. Практически же… Сайлейн взглянула в окошко, украшенное искусником-морозом, и тяжело вздохнула: в ее летней одежде, да без денег – куда она уйдет? В ближайший сугроб, на вечную жизнь. Впрочем, если ее заберут.

– Простите, а можно мне зеркальце?

– Зеркальце? – ощутимо напряглась Вия. – У меня нет такого. У старостиной жены – возможно, но у простой знахарки: откуда ему взяться?

– Неоткуда, – приуныв, согласилась девушка, но ее почему-то не оставляло ощущение, что женщина ей солгала. Вот только искать зеркало сейчас, когда она с трудом удерживает стакан, да и от еды утомилась. Завтра, это она постарается сделать завтра.

Поев, Сайлейн отдала посуду Вие и прилегла. На печке было тепло, и очень быстро ее сморило. Так, пребывая в полусне, в полуяви, она дождалась, пока Вия оденется да выйдет на крылечко. Стоило ей уйти, как отступил и сон, Сайлейн приподнялась на печке, свесила ножки, укрытые меховым покрывалом, и огляделась.

Избушка оказалась не такой уж и маленькой, как думалось Сайлейн. Просторная кухня, часть которой оставалась вне ее видимости, прикрытая дверь в еще одно помещение – по запаху девушка определила склад лекарственных растений – и закрытая комната. Причем закрыта она была не только на обычный замок, которые вешали на дверях амбара, но и на запирающие чары. Девушка присмотрелась и присвистнула: даже в ее практике такие встречались крайне редко, а уж напороться на Проклятие тридцати воров и Стужу возмездия, которыми травница наградила дверь, и в столице было затруднительно. Разве что в демонической. Вот там подобные штучки любили трепетно и нежно, предпочитая все входы и выходы оснащать подобными сюрпризами. Да, туда она точно не сунется. И в здоровом состоянии, и тем более в нынешнем, весьма плачевном.

– Папа, – Сайлейн тихо позвала, – найди меня, пожалуйста.

Ресьян, как раз выбивавший информацию из Цельвана, вздрогнул и прищурился, пытаясь понять, откуда шел призыв. В адресанте он не сомневался, но вот место, откуда она звала, постоянно ускользало. Он не мог его найти, как ни старался. И это бессилие болью отзывалось в его душе. Ведь уже было такое: не смог найти, защитить. И опять…

Демон от злости сильно сжал руку на плече слуги, награждая упертого человека переломом.

– Унести, – бросил он, оборачиваясь к Вильгельму. – Как у вас успехи?

– Слуги мало знают, – поморщился император. – Манкольм их ментальщикам отдал, но вероятность, сами понимаете. Эвельтанский не глупец распространяться при подчиненных. А у вас?..

– Ничего. Но если верить Таоке, Валисиана уже не помогает герцогу, но кто же тогда ее скрывает. Кто?..

– Я могу помочь чем-нибудь?

– Проверить территорию Таски, но я сомневаюсь, что они остались в стране. С Корвусом я связался, он проверит в Тааль-Ене, Альбравис – в Гортане, но вот ваши Вольные земли…

– Я сам отправлюсь с визитом, – решил император. – Давно там не был. Нужно навестить мать.

– Мать? О, в таком случае это снимает многие проблемы. Учитывая, как там любят пришлых… – Демон вспомнил рассказ Реяра о его неудачном переходе и не удержался от улыбки: так по-детски обиженно выглядел младший братец.

– Да, я просто навещу матушку. Думаю, она не откажется помочь нерадивому сыну.

Разумеется, Вильгельм нисколько не сомневался в том, что леди Плиса поможет, вот только сколько ему лично придется выслушать упреков за то, что не познакомил с невестой?.. Да, он уже внутренне готовился к их встрече.

– Не сомневаюсь, – согласился Ресьян, заметив, как дернулся его коллега при воспоминании о матери. Да, вероятно, он также реагирует на обещание собственной родни нанести ему визит вежливости. Впрочем, его родственники редко предупреждают о визитах. Взять ту же Таоку, которая живет с девизом «Предупреждение? А что это?». И как с ними только удается сосуществовать…

– Прошу прощения, я должен откланяться… Матушка не терпит внезапных появлений.

– Понимаю, – кивнул демон. – Мы здесь сами закончим.

Вильгельм поблагодарил и вышел, оставляя полуживых слуг в полном распоряжении вызванных из Роедена демонов. Ресьян усмехнулся, заметив, как мертвенно побледнели лица тех, что пребывали по своей воле на службе у герцога, и махнул своим подчиненным.

Закутавшись поплотнее в шубку и подхватив корзинку, Вия вышла из дома, оставляя девочку одну. В то, что она может ей навредить, знахарке не верилось: гостья сейчас слабее котенка, да и вряд ли девочка полезет хозяйничать в избушке. Впрочем, в травах пусть посидит. Замерзнуть – не замерзнет, все же в избе тепло, а может, найдет что полезное. Кто их, этих оборотней, знает.

Третью же дверь малышка просто не откроет. Замок там, без ключа не обойтись, а чары… что ж, она была рада познакомиться с девочкой, но любопытство – порок с последствиями, а на кладбище так хорошо растут некоторые сорта трав.

Вия покачала головой, отгоняя слишком уж яркую картинку. Нет, смерти девочки она не желает, только в случае необходимости. А необходимость возникнуть не должна. Демонов здесь с лета не видели, да и то там залетный был, криворукий, с точкой выхода намудрил, вот и проскочил. Эх, как девки смеялись, когда это чудо в кисель угодило – как раз к празднику сварили – и по дворам убегало. Давно так деревня не смеялась. Им было весело.

А вот Вия прекрасно знала брата Повелителя в лицо. Знала и боялась. Не ей попадаться ему на глаза. Не ей. И вот снова. Связь девочки с демонами была ослаблена, почти незаметна, но Вия углядела. Увидела и испугалась. Найдут девочку и ее найдут. Такого она позволить не могла. Прядка волос, немножко крови и дальняя дорога в лес, к духам. Демоны не верили в них, и, как оказывалось, зря. Отводить глаза они могли не только путникам, но и сильным мира сего и иного.

Дорожка петляла, но Вия шла прямо, ориентируясь по колышкам, вбитым недалеко от тропинки. За ночь снега нападало знатно, и все равно приходилось пробивать себе путь, а потому петлять и исхитряться было пустой тратой сил и времени.

Холодный ветер трепал выбившиеся из косы волосы, обжигал лицо и морозил руки. Так могло показаться всем, кто вышел в это утро на улицу, но Вию любила стихия, и все ее прикосновения приносили тепло и успокоение. Даже снег, казалось, расступался, давая ей пройти. Возможно, и так. Жертвы стихии она приносила исправно. То курицу зарежет, то силой поделится. И ведь последние крохи отдавала, а это – особенно ценно.

На опушке леса ветра уже не было: не пускали местные духи пришлого, отклоняли, били его лесные, не давали проноситься над елками, сбивая снежные шапки вниз, ломать ветви вековых сосен, да и по-другому шкодить.

– С чем пришла, болезная? – стоило ей подняться на пригорок, поинтересовался заяц-беляк, смотритель здешних мест.

– Помощи просить, батюшка, – с поклоном ответила Вия. Не до гордости ей было в первый раз, не до спеси и ныне.

– Говори, чем помочь могу, душу успокоить? – позволил дух. Заяц запрыгнул на пенек и уставился на нее внимательными глазками-бусинками.

– Помоги скрыть гостью мою. Ищут ее, да вернуть хотят. Злые люди они, нелюди рогатые. Защити сиротинушку, батюшка.

– Все принесла?

– Как есть все, батюшка. – Вия отвесила поясной поклон и протянула корзинку, в которой помимо прядки, крови на платке лежал свежий пирог с творогом – угощение хозяину леса.

– Хороша девица. Возвращайся. Не найдут ее демоны рогатые, не найдут и люди злые. Как тебя не нашли, так и ее схороним, – пообещал дух. Заяц согласно кивнул.

Вия еще раз поклонилась и медленно побрела домой.

Сайлейн не удержалась и, стянув свое меховое одеяло, коснулась ногами пола. На удивление, он был теплым, и ходить по нему было не просто приятно, но и полезно. Ноги согревались, и каким-то странным образом заложенный нос начал дышать. Единственной сложностью, которую девушка испытывала, было передвижение. Пол так и норовил встретиться с ее лбом, а потому приходилось признаваться в любви стенам, печке и другим предметам, за которые можно было уцепиться. Если бы нашлось зеркальце… Идти к природному источнику и взывать к родной крови было чревато неприятными последствиями, которые пока не располагали к долгой жизни, вот если она найдет теплую одежду с обувью и головокружение наконец отступит…

Девушка тяжело выдохнула, цепляясь когтями за стену и пропарывая дерево насквозь. Да и хозяйка вряд ли одобрит ее деяния. Как на чужие, Сайлейн взглянула на собственные когти и улыбнулась. Одной проблемой стало меньше. Да уж, привыкла ты жить в обществе, про ипостась начала забывать, а она-то всегда с тобой. А пума выдержит, она сильнее хозяйки. Зверь согласно заурчал, готовый мчаться прямо сейчас.

– Вия, Вия, ты дома? – в дверь заколотили, а веселый женский голос раздался еще ближе: – Ну, Вия, подумаешь, ушли с демоном этим гулять, так что, обижаться до скончания веков будешь? Ну открывай. Холодно же. И на гостью твою посмотреть охота. Ви-и-ия-а-а.

– Простите. – Сайлейн закашлялась. – Госпожи Вии нет дома. Она ушла.

– О, а ты есть. Отлично. Открывай. Мы сами все накроем, хозяйку твою накормим. Она не будет возражать.

– Еще как будет, – заворчала знахарка, появляясь, как всегда, в самый неподходящий момент.

– Ну, Вия, нам же интересно на столичных посмотреть.

– А ей покой нужен. – Вия была неумолима. Впрочем, девушки не сдавались.

– Ну, Вия, Виечка, ну пусти. Ей же тоже скучно одной. Оставила одну, а сама гулять. Ну, Вия, пусти.

Дверь скрипнула, открываясь, и Сайлейн выхватила пару румяных лиц.

– Пройтись решила? На печку живо! Еще не хватало осложнения получить. А ну-ка, быстро…

Спорить Сайлейн не стала, забираясь на теплое местечко, но продолжая с любопытством коситься на дверь. Там тоже не отступали и продолжали взывать к совести знахарки. Женщина повернулась, смерила гостью внимательным взглядом и спросила:

– Пустить?

Сайлейн закивала в знак согласия. Ведь это был не только шанс узнать больше о месте, куда ее занесло, но и выклянчить зеркальце.

Девушки ввалились всей гурьбой. Белокожие, румяные, все с косами до пояса (незамужние – пояснила Вия), в пестрых платках, в нескольких рубашках, в шерстяных клетчатых юбках до пят, в сапожках и меховых шубках.

Быстро скинув сапожки у порога, сложив шубки аккуратной горкой, девушки с разрешения хозяйки подвинули стол так, чтобы видеть Сайлейн, и уселись на стулья. Вия тем временем поставила греться воду.

– Мира.

– Кира.

– Лина.

– Валея.

Девушки по очереди представились и выжидающе уставились на Сайлейн. Та плотнее завернулась в покрывало, оставляя на виду только глаза и нос: с таким диким интересом она встречалась впервые. Пожалуй, во дворце ее и то осматривали более бегло. Тут же пытались запомнить каждую мелочь, чуть ли не количество ресничек.

– Лейни, – представилась Сайлейн, так и не выбрав между Каталиной, Сайлейн и Лиерой. Все эти имена были довольно известны, пусть и в узких кругах, но все же…

– А ты из столицы? – напрямик спросила одна из товарок. Лина, кажется.

– Да, из столицы, – подтвердила Сайлейн.

– И как там? – чуть ли не заглядывая ей в рот, поинтересовалась девушка, закрепляя успех. Другие предпочитали помалкивать и слушать.

– Смотря в какой из столиц, – пожала плечами Сайлейн.

– А ты в нескольких живешь? – восхитилась… Мира?

– Раньше жила в Таэлене, сейчас в Лейосе, иногда бываю в Гортане, в центральном секторе, – пожала плечами Сайлейн, но то, как на нее смотрели эти девушки, льстило. Пусть и особой заслуги с ее стороны здесь не было, почувствовать чужое восхищение все же было приятно.

– Таэлен, – переглянувшись, выбрали девушки. Видимо, решили начать с самого дальнего. Ведь в Гортан было попасть проще всего, пусть и родители запрещали убегать к оборотням, но кто же их слушает?

Рассказывать про обычаи колыбели цивилизации оборотней пришлось долго. Сайлейн даже успела утомиться, а вопросы все продолжали сыпаться из уст гостий как из рога изобилия. Вия, порядком утомленная постоянным шумом, взглянула на свою подопечную и приказала всем убираться, иначе она сама была готова им помочь оказаться на улице.

Девушки поохали-поахали, но поспешили на выход: связываться со знахаркой себе дороже. Не даст зелье, и под венец идти придется со всяким залетным, ведь ребенок – не шутки, ему семья нужна. Проводив гостий, которые обещали прийти следующим днем, Вия заперла дверь и насмешливо взглянула на Сайлейн.

– Понравились девки наши?

– Они неплохие, – слабо улыбнулась девушка, которая ощущала себя едва ли не хуже, чем после того, как Кристофер ее украл и силу выпил. – Вампиры?

Знахарка рассмеялась:

– Разве что энергетические. Хочешь с ними завтра встречаться?

– Наверное, – подернула плечиками Сайлейн, отчего покрывало чуть не упало, и его пришлось ловить. – А вы не против?

– Я? – удивилась женщина, убирая чашки с недопитым отваром и собирая крошки от пирога, что принесли с собой девушки.

– Вы, – подтвердила Сайлейн. – Вас же они тоже утомляют.

– Я привыкла.

– А давно вы здесь живете? – продолжала допытываться девушка.

– Всю свою жизнь, – равнодушно откликнулась женщина, вот только следующий вопрос гостьи едва не вывел ее из себя.

– Но вы же лжете! Вы не отсюда, – уверенно произнесла Сайлейн. – Я только не могу понять откуда. Но я там точно была.

– Сомневаюсь, – взяв себя в руки, отозвалась Вия. – Там тебя быть не могло.

– Возможно, – спорить девушка не стала. Вероятность ошибки, конечно, имелась. Пусть и минимальная, но она могла ошибаться. Вот только почему ей казалось, что женщина выглядит иначе, чем она ее видит. Серые, ничем не примечательные волосы, бледная кожа, как, впрочем, и у всех местных жителей, яркие зеленые глаза, как и положено ведьме согласно поверьям, тонкий нос, чуть выдающийся вперед подбородок. Обычная, ничем не примечательная женщина, вот только у Сайлейн было ощущение, что что-то тут не так.

– Почему вы ушли оттуда?

– Не отстанешь?

– Мне скучно, – протянула девушка, наблюдая за спорой работой хозяйки. – И я бы послушала хорошую историю.

– Хорошую? Ничего предложить не могу.

– Вашу?

– Мою… Это грустная сказка, девочка, не заставляй травить душу. Ты же добрый ребенок.

– Все так ужасно?

– Нет, – покачала головой Вия. – Но она не закончена, а неопределенность всегда заставляет сомневаться: правильно поступил или нет?

– Может, я смогу помочь? – Сайлейн подалась вперед, насколько позволяли размеры печки.

– Ты? Впрочем… – Вия унесла посуду и вернулась, взяла один из стульев, что еще не убрала из комнаты, и присела у стены. – Как и все истории, эта случилась давным-давно, тебя еще и в помине не было. – Сайлейн улыбнулась. – Но существовали уже два мира. Один из них был менее населен – климат не позволял долгих путешествий, да и зону расселения ограничил знатно, но сила, в нем была сила, и магия развивалась с огромной скоростью. Второй был более приятен для жизни, но силы в нем почти не было. Она копилась очень медленно, в день по чайной ложке, как здесь говорят, но и расходовалась гораздо бережнее. Люди не умели ею пользоваться. Только шаманы учились общаться с духами. И пока в первом мире тратились огромные запасы дарованного свыше, здесь их учились ценить и расходовать бережно.

– А ваша история? Когда она начнется? – нетерпеливо спросила Сайлейн.

– Моя? – Вия рассмеялась. – Моя история не столь интересна, как история миров, но если желаешь… Моя семья была богата, родословная также не подвела, но со своей кузиной я тягаться не могла. Она была очень красивой и талантливой. Ученица самой… Впрочем, это к истории не относится. Она всегда была лучшей, всегда и во всем. Но только в одном несчастна – она полюбила. – Вия замялась, подбирая слова, взглянула на слушательницу, которая не сводила с нее глаз, и выдохнула: – Она полюбила одного человека. Он был тоже очень красивым, знатным и молодым. Женщины… у него их было много. И моей кузине не повезло стать одной из этих многих. Она думала, что так сможет чего-то достичь, но он посмеялся и ушел следующим утром. Ее ожидания не оправдались, и она обиделась.

– А вы?

– А я… Мне тогда было примерно как тебе, и я впервые попала в столицу. Вряд ли ты сможешь понять мои чувства, когда я впервые увидела ее. Огромный город, множество людей… здесь было все, о чем можно было только мечтать. Родители выдали мне достаточно денег, и я гуляла, заводила знакомства… Жила я у кузины. Отец не хотел оставлять меня совсем без присмотра, а Лиси согласилась присмотреть. И однажды, гуляя по дворцовому парку, я встретила его. – Вия закрыла глаза, вспоминая, и такая счастливая улыбка на мгновение коснулась ее губ, что Сайлейн стало мучительно больно от осознания, что пришлось пережить знахарке, раз уж она ушла. – Мы встречались каждый день. Гуляли. Он был очарователен, заботлив, предупредителен. Мне было хорошо с ним. Так хорошо, что я не обращала внимания на взгляды, что бросали на нас окружающие. Зря. – Женщина горько усмехнулась. – Мне нужно было понять, что ничего не выйдет, уйти еще раньше, но… я влюбилась. Я смотрела на него и видела только его. Во всем мире для меня был значим только он один. И он… говорил, что любит меня. А я верила. Верила и ничего не замечала.

Я пригласила его к нам с кузиной, назвала адрес, а он нахмурился, впервые взглянул на меня с недоверием, даже с некоторой злостью, словно я сделала что-то не так. Я не понимала его тогда, меня обижал его взгляд, но я простила. О, как я готовилась к его приходу… Сестра должна была прийти с минуты на минуту, и я ждала ее, чтобы рассказать. Они вошли вместе. Он бросил на меня всего один взгляд. Такой, который не мог забрать мою жизнь, но мое сердце он забрал, разбил на кусочки и выбросил. Он поджал губы, оглядел меня с ног до головы и бросил всего пару слов:

– Ты ее сестра?

Я не нашлась, что сказать, кивнула. Ведь это была правда, и Лиси действительно моя кузина. Он ушел с ней в ее комнату. Они долго разговаривали. А я стояла в коридоре и пыталась услышать, о чем идет речь. Не слышала, а потом… Им было хорошо вместе. Она стонала, он что-то вкрадчиво шептал. Я знаю – не удержалась и чуть приоткрыла дверь. Только чтобы послушать, я не смотрела. Я убежала к себе и, только когда он ушел, вышла. Сестра сидела посреди кабинета. В нем не было ни единой целой вещи. Да, когда люди, подобные нам, сгорают от страсти… Она победно улыбнулась и поблагодарила меня за помощь. Сказала, что теперь он будет ее, и пригласила меня на свадьбу. Я не поверила… Просто отказывалась верить, но после… я увидела их еще раз вместе. Ко мне он не подходил. А вот к ней… Я ушла. Сестра поняла меня и помогла уйти незаметно. Это было сложно, но мне удалось. И я очень надеюсь, что они счастливы. Ведь завидовать нехорошо, правда? Но я часто думаю, что было бы, если бы я осталась.

– И он не искал вас?

– Не знаю. Я спряталась так, что он никогда не сможет меня найти. И если хочешь, я могу спрятать и тебя.

– От кого?

– От демона, – открыто сказала Вия. – Я вижу, что ты связана с кем-то из них.

– О нет, пожалуйста, не делайте этого. Мне нужно, чтобы они меня нашли. Вот мой спутник… – Сайлейн непроизвольно коснулась шеи, – …он плохой человек. Если бы я могла спрятаться от него.

– От того человека?

– Да.

Вия задумалась.

– Я понимаю, что прошу о невозможном. Если он вернется, а меня не будет, то…

– Он ничего не сможет мне сделать. Хоть я и не сестра, но что-то умею, – успокоила ее знахарка. – А спрятаться… Я помогу.

– Спасибо, – искренне поблагодарила девушка.

– Спи, девочка, спи. Мне нужно кое о чем поговорить с подругой.

Подождав, пока со стороны печки не начнет доноситься сопение, Вия тихо подошла к закрытому проходу, прикоснулась к нему, давая чарам возможность узнать хозяйку, открыла замок и вошла, плотно притворив за собой дверь.

Эта комната мало походила на обитель травницы. Алтарь для малых ритуалов, зеркало в человеческий рост, ящик с заклятием вечной стужи, где хранились некоторые скоропортящиеся компоненты ритуалов, нож для жертвоприношений и пряжа. Последнее не играло никакой роли в наложении чар, но было нежно любимо демонессой, вынужденной притворяться человеком.

Вия подошла к зеркалу, коснулась холодной глади, которая тут же подернулась рябью, явив лицо темноволосой женщины с сединой на висках. Ничто иное ее реальный возраст не выдавало.

– Вия? – удивилась она, быстро оглянулась назад и жестом отпустила служанок и приживалок. – Ты что-то хотела?

– Услугу. – Демонесса была немногословна.

– И чем же я могу помочь? Ты же знаешь, все, что в моих силах…

– Нужно присмотреть за одной девочкой. Ее будут искать.

– Конечно, – согласилась женщина. – Когда вас ждать? Попросить мужа открыть портал?

– Не думаю, что это хорошая идея. Девочка и так в крайней степени магического истощения, и новый портал может просто забрать ее жизненную силу. Ты можешь прислать людей для сопровождения порталом, но обратный путь придется проделать верхом.

– Я пришлю Грега с охраной и сани, правильно? В каком состоянии северный тракт? Маг нужен?

– Будет нелишним, – согласилась Вия, припоминая, в каком состоянии видела уходящую из деревни дорогу и разумно предполагая, что с трактом дела не многим лучше.

– Хорошо. К утру они будут перед твоим домом.

– Спасибо.

– Это мой долг – помочь подруге. Тем более я многим тебе обязана.

– Ты же знаешь… – заспорила Вия.

– Знаю, но у меня есть гордость, – прервала ее женщина. – Я буду ждать твою подопечную.

– Спасибо, – поблагодарила демонесса, прерывая связь, и опустилась, обессиленная, на пол. Пора бы уже заканчивать с добрыми делами. А то еще парочка, и она сама покинет этот мир, если не помогут уже ей.

Кто-то тихо переговаривался. Они явно не хотели будить ее, но тонкий слух оборотня, усиленный к тому же в моменты пробуждения, выхватывал слова из чужого разговора, заставляя просыпаться разум.

Потянувшись, Сайлейн сладко застонала, подниматься, как и открывать глаза, отчаянно не хотелось. Но по тому, как стихли голоса, она со стопроцентной уверенностью могла сказать, что ждали именно ее, а значит… Открыв глаза и медленно, чтобы в глазах не потемнело и не накатила слабость, сев, девушка оглядела присутствующих.

Хрупкая невысокая знахарка в своем белом пуховом платке выделялась на фоне высоких, крепко сбитых северян. Один из которых, наверное главный, с сомнением осматривал Сайлейн.

– Оборотень? – коротко поинтересовался он. Сайлейн кивнула. – Зверь?

– Пума, – чувствуя себя, словно на допросе, ответила девушка и перевела взгляд на Вию.

– Моя подруга согласилась тебя приютить. Это твоя охрана, – пояснила женщина. Она подошла к Сайлейн, коснулась ее лба губами, определяя температуру. Рукав ее рубашки на мгновение коснулся лица, и девушка почувствовала характерный только для одной расы запах. – Все хорошо. Температуры нет. Оставьте нас на пару минут. Я покормлю ее и помогу одеться.

– Да, госпожа Вия, – кивнул главный и первым покинул избу, запустив холодного ветра, который заставил Сайлейн закутаться в одеяло с головой.

Только когда последний из воинов ушел, девушка высунулась на свет божий.

– Вы демонесса? – задала она интересующий ее вопрос.

– Догадалась? – как-то слишком беззлобно поинтересовалась Вия, накрывая на стол.

– От вас пахнет, как… от папы, – предпочла сказать правду Сайлейн.

– Папы?

– Меня приняли в род, – пояснила девушка.

– И кто же такой оригинал? – улыбнулась Вия.

– Ресьян, – мечтательно прищурившись, ответила Сайлейн. При воспоминании о папе сердце предательски кольнуло, а улыбка сникла: заставила же она его волноваться.

– По… Повелитель? – переспросила Вия, бледнея.

– Да, – кивнула девочка.

– А твой… кхм… спутник знал о том, с кем связывается?

– Вероятно. Ему помогали. – Сайлейн нахмурилась, вспоминая. – Валисиана, она так назвалась. – Глиняная кружка в руках знахарки не выдержала давления. – С вами все хорошо?

– Да, все в порядке, – глядя куда-то в пустоту, ответила Вия. – А он… как он?

– Он? Папа? Он в порядке, переживает за меня, скорее всего, но жив, иначе я бы почувствовала.

– Он… женился?

– Нет. – Сайлейн грустно покачала головой. – Он никого не любит. Да, у него есть любовница, но… Он очень тоскует по кому-то… – По тому, как резко увеличился разрез глаз ее подопечной, Вия поняла, что сказка ее была рассказана совершенно зря. – Вы о нем говорили. О папе! И… это вас он вспоминает. Вы…

– Ты не должна ему говорить.

– Но…

– Пообещай.

– Но как же…

– Обещай мне!

– Хорошо.

– Я, Сайлейн Трис, обещаю, что ничего не скажу папе о вас.

– Хорошо, – облегченно выдохнула Вия. – А теперь ешь и избавь меня от своего общества. Оно навевает неприятные воспоминания.

– Да… – очень тихо ответила Сайлейн, сжав кулак так, что ногти впились в кожу. Нет, она не покажет своей радости. Имя хоть и было ее, но ведь у оборотницы не одно имя, а Вия, видно, давно уже не имела с ними дела, раз удовлетворилась простой клятвой. А ведь у Сайлейн еще столько масок. И все они – она, а значит… девушка улыбнулась, она постарается помочь.

Наскоро перекусив и одевшись в одолженную Вией шерстяную юбку, колготки, два свитера и шубку, натянув сапожки, Сайлейн предстала пред светлыми очами своих сопровождающих. Ее без лишних слов усадили в сани, укрыли меховым одеялом и отправились в путь, кивнув на прощанье знахарке.

Охрана с ней не говорила, впрочем, и сама девушка мало располагала к беседе: зарылась в мех и прикорнула. Вероятно, сильно вымоталась, раз уж и зверь предпочитал отдых любованию красотами. В случае же опасности… Зверь спит чутко, не чета человеку, и разбудит лучше во сто крат.

Дорога проходила спокойно, а потому девушка проспала до самого вечера, когда они подъехали к гостевому домику. На севере таких было в избытке. Каждый путник мог воспользоваться этим убежищем для ночлега. Теплым, с запасом еды, который периодически обновляли стражи, и безопасным.

– Помочь?

К девушке подошел, судя по всему, самый юный из ее охранников. Юноша, с тонкой, клинышком, бородкой. Он наклонился и протянул ей руку. Сайлейн приняла, благодарно кивнув.

– Мих, мы в дом, – нарушая все мыслимые правила, бросил самый молодой из компании.

– Грег, ты там осторожней…

– Да помню я, помню. Да и мать запретила. Так что не переживай, – рассмеялся тот, кого назвали Грегом, и уверенно повел за собой гостью. – Идем, чего застыла, никто тебя есть не будет. Не на что покушаться здесь. Еще не накушала достаточно.

Сайлейн облегченно фыркнула: такая манера поведения была ей знакома. Гортанские пограничники тоже к ней так относились: любили подкармливать и сетовали, что она остается худенькой. И откуда только сила берется, удивлялись они.

– Знакомиться давай, – предложил мужчина, скидывая на столик у порога шубу и водружая сверху шапку. Сайлейн последовала его примеру, вот только в отличие от северянина обувь снимать не стала – не привыкли ее ножки к местным холодным полам. А здесь они, как у Вии, не отапливались.

– Давайте, – пожала плечами девушка, следуя за охранником к столу.

Он был странный, стол, а не охранник, словно собранный из частей двух стволов, верхней – более широкой и тонкой и нижней – с локоть высотой и выщербленной внутри. По крайней мере, именно оттуда Грег принялся извлекать провизию. Еще до того, как было выложено мясо, Сайлейн уже знала о его наличии и мысленно облизывалась. Поймав ее плотоядный желтый взгляд, Грег, даже не разворачивая, отдал сверток и протянул нож с вилкой.

Пума довольно заурчала и благосклонно взглянула на мужчину, уходя вглубь. Еда была получена, а есть и хозяйка умеет.

– Вы ей понравились, – прокомментировала Сайлейн, обретая главенство над телом.

– Да? Польщен. – Грег заразительно рассмеялся и принялся раскладывать провизию.

Остальная охрана подтянулась попозже: им требовалось время на расседлывание лошадей. Когда же они вошли, Сайлейн с Грегом уступили им места за столом, сами перебравшись в соседнюю комнату, где им предстояло отдыхать.

Отлучившись и приведя себя в порядок, Сайлейн вернулась и застала Грега вальяжно развалившимся на кровати и снизу вверх взирающим на нее.

– Поговорим?

– Давайте.

– Давай, – поправил он.

– Давайте, – твердо произнесла Сайлейн и совершила личный подвиг: забралась на верх двухэтажной кровати, оставляя Грега внизу.

– Давайте так давайте, – обиженно протянул Грег. – И за что тебя к нам сослали?

– Сослали?

– Да. У Вии веселее живется, а она тебя к нам отправила. С матерью договорилась, вот и едем мы к нам.

– А ты не допускаешь мысли, что я сама попросила отправиться к вам? – Ради того, чтобы посмотреть на его лицо, Сайлейн даже чуть свесилась, но крепко уцепилась за бортик, чтобы в случае чего удержаться.

– Прячешься от кого-то? – дошло до мужчины. Хотя… какой он был мужчина. Лет двадцать, не больше. Молодое веселое лицо в обрамлении длинных темных волос, которые он распустил, стянув шнурок, без морщинок и шрамов, последнее особенно показательно, насмешливые серые глаза, прямой нос и выдающийся подбородок. – Насмотрелась?

Сайлейн прищурилась, недовольная, что ее интерес заметили. А ведь она из лучших побуждений, просто он ей Вильгельма напомнил, а помечтать о будущем муже – разве это плохо?

– Более чем. – Девушка отвернулась и вновь улеглась на кровать, глядя в потолок, до которого могла дотянуться рукой.

– Да не обижайся. Нравится – смотри. Мне приятно, когда на меня девушки смотрят. Тем более без задних мыслей…

– Без задних?.. А бывают и такие?

– Бывают. Вот к матери доставлю тебя, насмотришься на наших… Только не становись как они, – поморщился Грег, вспомнив некоторых дам своей матери, а уж горничные сестры… И как брат со своими справляется? Впрочем, учитывая его скорую свадьбу, вопрос можно считать решенным. С такой невестой никакая дама не посмеет вешаться на жениха.

– Почему же это?

– А я в охрану к тебе попрошусь. Раз уж тебя ищут (кто, кстати?), то без охраны не обойтись. Вот я так и спряч… буду тебя охранять.

– Охранник, – рассмеялась девушка, представляя себе, как он будет защищать ее от Эвельтанского. С чувством юмора у герцога проблемы имеются, а как-то иначе отвлечь его… Сложно.

– Не хуже многих. А уж дорогу к сердцу нашей поварихи я единственный знаю.

– Ценные сведения. Пожалуй, именно из-за них я и не буду возражать против вашей кандидатуры.

– Так вот что во мне самое ценное, – хмыкнул Грег.

– Именно, – не стала разубеждать нового знакомого Сайлейн.

– Так от кого ты прячешься? – вернулся к теме юноша, а девушка едва удержалась, чтобы не выругаться. Не для того она с ним о глупостях болтала, чтобы он вспомнил, с чего началось.

– От одного нехорошего человека, – уклончиво ответила девушка.

– И этого человека зовут?.. – поощрил Грег, пересаживаясь на соседнюю кровать. Теперь он мог видеть свою собеседницу, вот только подниматься или поворачиваться, чтобы ему было видно лицо, девушка не собиралась.

– Крис его зовут, – сократила имя герцога девушка, понимая, что иначе от внимания этого «охранника» не отделается.

– Крис? – усмехнулся он. – И что же сиятельная леди не поделила со своим возлюбленным?

– Он мне не… – начала спорить Сайлейн, прежде чем подумала. Грег насмешливо за ней наблюдал, но она закончила: – …не возлюбленный. И вообще перестань издеваться над почти замужней дамой.

– То есть муж у тебя другой? – вычленил главное мужчина. – И кому так повезло?

– Одному очень хорошему человеку.

– Видимо, не очень хорошему, раз ему такое счастье досталось.

– Кто бы говорил, – вернула шпильку Сайлейн. – Я устала и хотела бы отдохнуть. В первую очередь от вашего общества.

– Я так утомил леди? – притворно понурился мужчина. – Хороших снов. Я должен проверить своих людей.

– Надеюсь, они не дадут вам выспаться.

– Увы, на это обречены мы все. Рик ужасно храпит, – развел руками Грег и, посвистывая какую-то незнакомую мелодию себе под нос, ушел, оставив девушку одну. Сайлейн только головой покачала: до вежливо-обходительной Таски или погрязшей в традициях Стидарии Северу было далеко, а вот до раскованного Тааль-Ена и Гортана – в самый раз. Интересно, он так ведет себя только с ней из-за второй природы? Или с каждой встречной леди? И как его не отравили… Впрочем, может, травили так долго, что иммунитет выработался?

С такими не совсем уместными мыслями Сайлейн заснула. Храпел ли кто-нибудь ночью – она не знала: рискнула воспользоваться крохами силы и избавила себя от необходимости слушать чей бы то ни было храп. На случай же тревоги девушка избавила от лишних звуков только свою человеческую часть, пума же бдела всю ночь, предпочитая отдыхать утром.

Проснулась она сама. Никто не будил ее, не трепал по плечу, не стучал по кровати, просто… не проснуться, когда из соседней комнаты веет таким аппетитным запахом бульона, когда оладушки призывно источают нежнейший аромат, было просто невозможно. Блаженно потянувшись, девушка аккуратно сползла с кровати, памятуя, что садиться, когда потолок в полуметре от тебя, несколько травмоопасно и неразумно.

Одеваться ей не нужно было: она и не раздевалась. Впрочем, никто не стал разоблачаться в этом приюте странника. А потому, когда предстала пред светлые очи охраны, никто не то что не удивился ее взъерошенности, даже укоризненных взглядов не было. Скорее – одобрительные. Подопечная попалась трезвомыслящая и не требовавшая расчесать ей косы. Впрочем, Грег усмехнулся, протягивая ей тарелку с едой, он бы с удовольствием помог ей с косой.

– Спасибо, – кивком поблагодарив, Сайлейн приступила к завтраку. Вкусно. Даже зверь проснулся, потянулся, наслаждаясь вместе с хозяйкой ощущением сытости, которая возникала в течение трапезы, и улегся в глубине сознания спать. – Нам еще долго ехать?

Вопрос времени для нее был важен. Кристофер мог вернуться в любой момент и обнаружить ее пропажу.

– К вечеру, вероятно. Мы пойдем тропой, – пояснил больше подчиненным, чем девушке Грег, поймав на себе несколько непонимающих и один откровенно задумчивый взгляд. – Отправляемся через четверть часа.

Охрана кивнула и, быстро закончив с завтраком, отправилась за лошадьми. Впрочем, не вся. Один из мужчин, тот, кого Сайлейн поначалу принимала за главного, остался и, скрестив на груди руки, уставился на начальника.

– Грег, ты уверен?

– Конечно, – спокойно ответил глава.

– Ты хочешь провести чужачку по тропе?

– Она не чужачка, – рассмеялся Грег.

– И кто же она? – напрягшись, поинтересовался собеседник.

Сайлейн также словно превратилась в одни уши и внимала новой информации. Грег хитро посмотрел на девушку, перевел взгляд на подчиненного и пояснил:

– Мой друг.

– Эх, доведут тебя твои «друзья» однажды. Плохо кончишь.

– Возможно, наставник. Но Вия никогда не стала бы просить за опасных нам людей и нелюдей.

– Только за неудобных, – хмуро процедил мужчина, уходя.

– Какие есть, – непоколебимо откликнулся Грег. – Проверь сани, хорошо?

– Как будет угодно милорду, – насмешливо ответил подчиненный и закрыл за собой дверь.

– Простите, – тихо сказала девушка, глядя в тарелку. – От меня столько проблем.

– Это еще мало, – отмахнулся Грег. – Но если не соберетесь за пять минут – они начнутся.

– Уже, – рассмеялась Сайлейн, отставляя тарелку и поднимаясь.

Гребень она все же раздобыла и, расположившись в санках, расчесала конец косы. Сделать что-либо еще под шапкой, которую на нее надели, было проблематично, да и ручки мерзли, а мех так манил, что не зарыться в него головой было крайне проблематично. Поддавшись порыву, она спряталась под ним, только нос торчал, да и тот прикрыла, чтобы не мерзнуть.

Эх, вот если бы удалось пробежаться на своих четырех… Зверь тоскливо завыл, намекая, чтобы не бередила ему его звериную душу.

Когда санки внезапно остановились, Сайлейн с надеждой выглянула из укрытия, но, увы, надежды не оправдались. Они просто съехали с тракта, и всадники меняли порядок. Заметив ее интерес, Грег ободряюще кивнул и вернулся к раздаче указаний. И почему-то сейчас он нисколечко не напоминал того веселого шалопая, что собирался прятаться за ее спиной.

– Поехали, – распорядился он, и процессия вновь двинулась в путь.

Сайлейн высунулась, чтобы лучше видеть путь, по которому ее везут, но Грег покачал головой, намекая, что лучше этого не делать – на нее и так уже косилась вся охрана, и девушка, тяжело вздохнув, сползла в свою импровизированную кровать.

С наступлением сумерек, когда охрана несколько подустала, Сайлейн высунулась из укрытия и уже, не таясь, разглядывала селения, через которые они стали проезжать. А с каждым часом их становилось все больше. Расширялась и дорога, пока наконец не выросла до таких размеров, что на ней могли разъехаться четверо саней.

– Уже скоро. – Грег, как всегда, был внимателен и заметил, как их подопечная высунула голову и принялась изучать окружающее их пространство.

– Мы уже на месте?

– Почти. – Мужчина подстроился под скорость саней и теперь сверху вниз смотрел на девушку. – Волнуешься?

– Нет, с чего это? – начала отрицать Сайлейн, но, поймав понимающий взгляд мужчины, кивнула. Что бы ни говорила Вия, это были незнакомые люди, а общаться с незнакомцами она не любила и не знала, как себя вести. Выдать свой статус и ждать, когда ее заберут? Но вдруг у них с Тааль-Еном или Таской конфликт и ее присутствие может навредить родной стране или Вильгельму?

– Матушка добрая, – рассмеялся Грег. – А за тебя к тому же Вия просила. Так что поживешь, придешь в себя. Семье напишешь, чтобы забрали, и все будет хорошо.

– Спасибо, – поблагодарила за заботу Сайлейн и замолчала. Написать семье – заманчиво, но вряд ли они смогут передать ее послание Ресьяну. Впрочем, у них должны быть зеркала, а там она сможет выцепить и папу и Вильгельма. Скорее бы.

Когда они миновали первое кольцо стены и направились ко второму, Сайлейн начала подозревать, что подруга Вии мало уступает по положению самой оборотнице, когда же они подъехали к княжескому замку, подозрения превратились в твердую уверенность.

– Ну вот и приехали, – весело объявил Грег, спешился и протянул ей руку, подумал и руку убрал, вместо этого, подхватив ее вместе с покрывалом, занес в дом. Сайлейн передернуло. Даже ее маленьких познаний в обычаях северян хватило, чтобы понять – здесь далеко не все чисто. А уж ухмыляющаяся физиономия Грега утвердила ее в мысли, что ей может не понравиться подоплека его поступка.

Впрочем, это было не самое страшное. Страшнее было то, что по лестнице им навстречу спускалась женщина лет тридцати, на которую уж очень, для обычного совпадения, был похож ее случайный защитник.

– Матушка. – Грег наконец поставил Сайлейн на ноги и поклонился успевшей спуститься сероглазой женщине. Та только кивнула, а вот следовавшие за ней, словно цыплята, приживалки проявили больше почтения, присев в реверансе.

Сайлейн фыркнула: придворные приветствия уместнее смотрелись в Таске или любой другой теплой стране, на Севере же подобные упражнения выглядели смешными и несуразными. По крайней мере, в исполнении именно этих девушек. Судить о грации всех северян Сайлейн не рисковала: поспешные выводы часто ошибочны, а уж обобщения вообще ни к чему хорошему не приводят.

– Дорогой, ты нашел себе невесту? – на местном наречии поинтересовалась женщина. Сайлейн едва удержалась, чтобы не скривиться. Из огня да в полымя. И что ему от нее нужно-то?

– Очень надеюсь на это, матушка, – сверкнул улыбкой Грег, отчего вышедшие встретить его девушки погрустнели и попытались испепелить взглядом Сайлейн. Впрочем, магов среди них не было, и беспокоиться за целостность шкурки в данный момент не приходилось. А вот в дальнейшем… Как же хорошо, что она здесь ненадолго. Пить яды никогда не было ее хобби.

– А подопечная Вии? – поинтересовалась женщина и нахмурилась, зная, как сын порой терял голову.

– Это она.

– Вот как?

Глаза женщины потеплели, и она обернулась к девочке:

– Рада приветствовать вас. Надеюсь, вам будет у нас комфортно.

– Спасибо, миледи. – И хоть она с трудом стояла на ногах после дня лежания, не утереть нос приживалкам, которые смотрели на нее с презрением, было противно ее натуре. А потому Сайлейн сама сделала реверанс. И пусть она была одета совсем не для королевского приема, изящества в ней с лихвой хватило, чтобы все присутствующие выпрямились и расправили плечи.

Леди Плиса одобрительно кивнула, поняв, кому предназначалось это маленькое представление, и улыбнулась сыну, кивая. Что ж, если таков его выбор, она его принимает. Девочка-то вполне достойная. А проблемы? Они есть у всех.

– Глория, проводи нашу гостью в ее покои.

Из толпы девушек выбралась совсем невзрачная девочка и несмело приблизилась к Сайлейн.

– Дорогая, вы говорите на нашем языке? – прямо спросила Плиса.

– Да, – решила не обманывать девушка и с удовольствием отметила, как Грег делает шаг вперед, видно желая остановить ее и объяснить ситуацию.

– Я навещу вас через час, если вы не возражаете?

– Буду ждать, миледи, – ответила Сайлейн и на этот раз удовлетворилась книксеном. Женщина кивнула, принимая прощание, и обернулась к своей свите.

Что она им говорила, Сайлейн уже не слышала, поднимаясь по лестнице вслед за своей сопровождающей.

Они поднялись на третий этаж, миновали пустынный коридор, свернули за угол, и только тогда Глория выдохнула, обернулась к Сайлейн и виновато произнесла:

– Извините, я забыла, что вы нездоровы. Простите, что так быстро.

– Хотела поскорее оттуда уйти? – понятливо осведомилась оборотница, смилостивившись. Девушка и правда шла слишком быстро для ее расстроенного здоровья, и Сайлейн успела запыхаться.

– Да, – честно ответила та, осторожно взяла гостью под руку и медленно повела в конец коридора. – Здесь в основном хозяйские покои, – пояснила она. – Но миледи приказала и вас здесь поселить. Никто не знал – почему? Но после слов молодого господина все стало на свои места.

Сайлейн едва удержалась, чтобы не скрипнуть зубами. Вот уж удружил. Что ж, разгребать сам будет. А она пока таинственно помолчит.

Глория открыла дверь перед гостьей и первой вошла внутрь, как часто поступали на Севере, чтобы продемонстрировать открытость и отсутствие плохих помыслов. Впрочем, Сайлейн относилась к такой демонстрации спокойно: большинство чар не трогали заклинателя, а вот последовавшего за ним гостя сжигали в мгновение. А потому подобный ритуал был скорее пережитком прошлого, чем реальной необходимостью. В случае же полного безразличия к культуре Севера гость мог, наоборот, оскорбиться, коль ему не уступили дорогу.

Переступив порог своих временных покоев, девушка огляделась. Небольшая гостиная с камином, лавкой, креслом и шкурой перед ним, треугольный столик и – Сайлейн грустно вздохнула – подоконник. Как ни любила она этот предмет обстановки, но сидеть у холодного окна на холодном же дереве никогда не было совместимо с приятным времяпрепровождением, сопровождалось болезнями и их крайне неприятными симптомами.

Глория тем временем уже распахивала шторы, чтобы показать гостье вид из окна. Сайлейн невольно сделала пару шагов вперед, желая рассмотреть горы получше. Они ей всегда нравились, и возникало желание собраться и отправиться на восхождение. Тяжело вздохнув, девушка потянула за шторы, закрывая окно.

– Не хочу смотреть на них, пока не могу сама подняться.

– Извините, – потупилась Глория, смутившись и кляня себя за глупость.

– Ничего. – Сайлейн зевнула, и ей тут же было предложено отправиться отдыхать. От перспективы очередного отдыха девушку передернуло, и она приободрилась, всем видом показывая, что отдых излишен. Глория почему-то рассмеялась.

– Поужинаете?

– С удовольствием, – кивнула Сайлейн.

Девушка кивнула и вышла, пообещав вернуться как можно скорее. Впрочем, оборотница не спешила и разрешила девушке немножко задержаться.

Оставшись наедине с собой, Сайлейн принюхалась и расплылась в улыбке. У нее имелась собственная ванная, более того, там уже была наготове бадья с чистой водой, которую оставалось только подогреть. А это даже не маг мог: всего-то и делов – бросить в воду шарик с запечатанным огнем.

От желания залезть в бадью немедленно удерживало только одно обстоятельство, и это было даже не скорое посещение хозяйки дома – чистота для оборотня-кошки была насущной необходимостью, а отсутствие чистой одежды. Залезать же в грязную… Нет, это слишком. Зверь зарычал, он и так смирился с неизбежным и не выражал недовольства весь их путь, и теперь вновь довольствоваться старой одеждой? Вот уж никогда.

– Леди, вы здесь? – Голос Грега раздался совершенно неожиданно, заставив Сайлейн недовольно скривиться: этих бесшумных в ее окружении становится все больше. Ну нельзя же так оборотня пугать.

– Одну минутку, – отозвалась девушка, с сожалением коснулась пальцами бадьи и вышла к мужчине. – Вы что-то хотели?

– Объясниться, – коротко ответил Грег.

По его сжатым рукам, по напряженной спине и пристальному взгляду, которым он наградил угол комнаты, было понятно, что ему неприятно говорить, но обойти стороной этот вопрос он не может.

– И? – подтолкнула Сайлейн, подошла ближе, так, чтобы закрыть угол, который заинтересовал посетителя. – Я вас слушаю.

– Я не должен был так поступать. Если бы я знал, что вы понимаете…

– То сказали бы на языке, которого я не понимаю? – усмехнулась Сайлейн. Губы собеседника дернулись, выдавая его желание улыбнуться, но тут же вновь напряженно сжались.

– Нет. Я бы объяснил вам все.

– Вот как. – Сайлейн удивленно взглянула на него. Ее бровки смешно приподнялись домиком, и Грег уже не удержался от улыбки. Девушка смерила его непонимающим взглядом, а после смутилась, поняв, что его развеселило. Да, ее мимика порой доставляет ей множество неудобств. – Тогда, может быть, вы объясните мне все сейчас?

– Я пришел именно за этим, – подтвердил мужчина и кивнул на кресло. – Присядьте. Вам не стоит долго стоять. Тем более пол холодный.

– Но я в обуви, – возразила ему Сайлейн, но к креслу все же направилась и присела. Темные точки перед глазами как ничто иное способствуют пробуждению здравого смысла даже у самого отважного оборотня. – И что же заставило поступить так неосмотрительно?

– Порыв, – вдруг расплылся в улыбке Грег.

– Какой глупый… порыв.

– Вы думаете?

– У меня есть жених, – пожала плечами Сайлейн. – И пусть вы его напоминаете, но вы – не он.

– Я его напоминаю? – задумчиво переспросил мужчина, хмурясь.

– Да, вы похожи, – подтвердила девушка. – Так чем вы объясните свой порыв?

– Позже. – Грег резко поднялся, оценивающе, словно впервые, оглядел собеседницу с ног до головы и, не говоря ни слова, вышел.

– Н-да. – Сайлейн рассмеялась и покачала головой. Интересное решение проблемы. А уж какие исчерпывающие объяснения! Давно таких не получала…

Вернулась Глория, неся перед собой поднос, полный снеди. От одного только ее аромата желудок пришел в боевую готовность и призывно заурчал. Девушка улыбнулась, видно, и сама любила творения их повара, но от дегустации отказалась.

Они расположились в спальне, где Глория извлекла из шкафчика столик для завтраков и, стоило Сайлейн удобно устроиться на кровати, поставила его перед ней. Во время еды оборотница не разговаривала, предпочитая рассматривать свою горничную-няньку-подругу – с точным наименованием девушка определиться никак не могла. В конце концов победила компаньонка, как Сайлейн и стала называть свою надзирательницу в мыслях.

Глория, пользуясь занятостью подопечной, внимательно ее изучала, желая понять, откуда же происходит их гостья. Но очевидных отсылок не находила. Да и вторая природа подопечной не давала точного ответа. Оборотни – они везде есть. Вот только миледи хотела получить более конкретный ответ, прежде чем разговаривать с девушкой. И если у самой гостьи она постесняется спросить – все же за нее просила подруга, – то у приставленной к ней Глории обязательно поинтересуется.

– Вы хотите что-то узнать? – поинтересовалась Сайлейн, стоило ей насытиться, и захотелось понять, что в ней нашла компаньонка.

– Ваше имя и происхождение? – выдохнув от собственной наглости, тихо спросила Глория. Сайлейн рассмеялась: да, такого вопроса в лоб она не ожидала, но это даже к лучшему.

– Сайлейн, Тааль-Ен.

– А имя рода? Ведь вы не из простых…

– Я бы не хотела пока распространяться на эту тему, – виновато улыбнулась девушка.

– Спасибо. – Глория поднялась и едва заметно поклонилась. – Позволите уйти?

– Разумеется.

Девушка ушла, и Сайлейн не сомневалась, что уже совсем скоро ее навестят в очередной раз. В том, что гости на этот раз будут высокопоставленные, она не сомневалась. Ведь миледи хотела к ней зайти? Видно, пришло ее время.

Потянувшись, разминая ручки, оборотница тихо фыркнула: ни минуты покоя, а она так хотела наконец навестить бадью с водичкой. Ибо Глория, все равно, с какой целью приставленная, показала ей, где можно найти новую чистую одежду. И от одного только предвкушения водных процедур девушка добрела. Север севером, а следить за собой необходимо.

К вечеру начался снег, и во двор высыпали слуги: расчищать дорожки, помогать вернувшимся стражам распрягать сани, делиться новостями. То и дело слышался смех, звонкие пожелания здоровья и приятных выходных. А ее светлость Плиса Вархель, урожденная Клиан, задумчиво смотрела на все это и размышляла о гостье.

За нее попросила Вия, а значит, отказать девочке нельзя. Помочь? Если это в ее силах, то княгиня сделает все возможное. Вот только хватит ли у нее ресурсов… Впрочем, девочка же может и остаться с ними. Грег не шутил, когда говорил о своей привязанности. Она, будучи не самым слабым магом, видела его щиты на подопечной. А вот девочка их даже не заметила, что удивительно в принципе не было. Вия же сказала – истощение.

Плиса улыбнулась, вспомнив, как ее гостья отреагировала на презрение свиты – борец, горячий, но не безрассудный. Безрассудством было бы начать убеждать всех в ложности слов Грега, а она выждала. Удивилась, но ничего не сказала. И язык… Она ведь их понимает. Прекрасно понимает, а это выдает в ней уроженку здешних мест или же частые посещения, но не Вольных земель. Иначе бы знала ее в лицо и не удивлялась.

Женщина чуть прикусила губу. Девочка ее занимала. Милое создание, судя по всему, образованное, и в бегах. Гортанская аристократка? В княжестве полно оборотней, так почему бы ей не быть одной из них? Здраво, но интуиция твердила иное. И это иное, пророчащее более глубокие корни всей этой истории, заставляло Плису нервничать.

Хорошо, что Вильгельм прибудет уже утром. Со старшим и Грег будет осмотрительнее, и девочке помогут. Ведь силы княгини Вольных земель ограничены, а вот императора Таски… А сын вряд ли откажет матери, если она попросит.

Появление хозяйки дома в ее скромных покоях нисколечко не удивило Сайлейн. Девушка даже не вздрогнула. В отличие от сына, миледи хоть и ходила тише обычного человеческого шага, ей было далеко до неслышной походки охотников. Хотя вероятность того, что в молодости женщина была в их рядах, все же существовала.

– Миледи… – Сайлейн торопливо села на кровати и хотела было встать на пол, чтобы засвидетельствовать почтение привычным ей книксеном, но женщина махнула головой, призывая не идти на такие жертвы.

– Можешь называть меня Плисой, – по-доброму улыбаясь, отчего уголки глаз миледи чуть сузились, разрешила женщина.

– Благодарю, но мне сложно будет исполнить вашу просьбу. У нас не принято так разговаривать со старшими представителями иных народов, – попыталась корректно отказаться Сайлейн.

– Милочка, я еще не такая старая, чтобы величать меня во множественном числе, – фыркнула Плиса.

– Простите, я не имела в виду этого.

– Я не обижаюсь, – внесла ясность женщина. – Но если ты продолжишь обращаться ко мне на «вы», когда мы одни, покусаю, хоть до оборотней мне далеко.

– Хорошо, – сдалась девушка.

– Вот и чудесно, – не повела бровью на недовольный тон собеседницы княгиня. – А теперь расскажи мне о себе. То, что посчитаешь нужным. Все же я хочу знать, кому предоставляю кров. И не ври, пожалуйста. Я чувствую ложь, и мне будет весьма неприятно осознавать, что ты мне настолько не доверяешь. Лучше промолчи. Я не буду спрашивать – друзья Вии не могут быть плохими. Иначе она бы просто не просила за тебя.

– Меня зовут Сайлейн, – представилась девушка, отмечая, как едва заметно сжались губы княгини. Странно, учитывая, что ее имя женщине наверняка сказала если не Вия, то Глория, умчавшаяся с четверть часа назад. – Я родилась в Таске. – Новая информация немного расслабила княгиню, и она кивнула, давая знак продолжать. – Но вскоре мы с сестрой переехали в Тааль-Ен. – Вновь напряжение, и девушка замолкает.

– Продолжай, – просит Плиса.

– Сестра вышла замуж, и мы стали принадлежать к одному довольно известному роду. Я не хотела мешать сестренке и уехала в Таску учиться. На данный момент учусь в Школе Чар, Искусств и Ремесел на подготовительном первом курсе. Здесь оказалась по стечению обстоятельств. И… мне не хотелось бы создавать вам проблемы, а потому не могли бы вы дать мне зеркальце. Я свяжусь с кем-нибудь из семьи, и меня заберут. Вам, конечно, заплатят за ваше беспокойство.

– Не нужно.

Сайлейн удивленно взглянула на женщину. Плиса пояснила:

– Не нужно платить. Меня попросила Вия, и я просто отдаю долг подруге. Не тревожься. Можешь оставаться здесь, сколько посчитаешь нужным, к тому же мой сын…

Сайлейн нахмурилась, вспомнив о Греге. Он ей нравился, был приятен, но каждый раз, когда она смотрела на него, ей представлялся совсем другой человек. И почему они с Вильгельмом похожи? Так она даже подружиться с ним не сможет.

– Я бы хотела извиниться за поведение своего сына. – По взметнувшимся бровям девушки княгиня поняла, что следует пояснить: – Я заметила, что его слова были для тебя новостью. Хотя ты держалась достойно.

– Спасибо, – скупо поблагодарила Сайлейн.

– Грег сказал, что у тебя есть жених?

– Есть, – подтвердила девушка и отвела взгляд от собеседницы. Вспомнился Вильгельм, и на душе стало так тоскливо. Пожалуй, по нему она скучала даже больше, чем по Ресьяну. Вильгельма хотелось увидеть, обнять, почувствовать его запах, их общий запах…

Сайлейн тяжело вздохнула и вернулась к реальности. Скоро, она верит, что все скоро кончится. Только бы Кристофер не успел вмешаться.

– Тогда мне вдвойне стыдно за своего сына. Я приношу извинения от имени всего рода и…

– Не нужно, – открестилась от перспективы обретения должника девушка. Почему именно должника? А все просто: именно так начиналась формулировка обязательства. – Вы и так многое для меня делаете.

– Надеюсь, смогу сделать больше, – не стала настаивать княгиня, поднялась, огладила юбку. – Мой старший сын прибывает завтра утром. Я вас познакомлю. Думаю, он сможет тебе помочь.

– Спасибо, – совершенно искренне поблагодарила девочка, дождалась, пока гостья не покинет комнату и не затихнут ее шаги, и позволила одинокой слезинке скатиться по щеке. Ей было тоскливо и очень жаль себя, но позволить себе сорваться и разрыдаться Сайлейн не могла. Это неправильно, да и бесполезно. А значит – абсолютно не нужно.

Здраво рассудив, что все желающие уже и так посетили ее скромную обитель и теперь никто не станет мешать ей искупаться, смывая с себя грязь и запах меха, пусть хорошего и теплого, но чужого и полежавшего, Сайлейн медленно приоткрыла дверцу шкафа, выбрала себе новую одежду и отправилась к вожделенной водичке.

Отрегулировав температуру и полностью погрузившись в воду, Сайлейн вынырнула и довольно простонала. Да, далеко ей до диких предков, те купались два раза в жизни – при рождении и после смерти.

Водные процедуры заняли немного: порядка полутора часов. Девушка хотела задержаться еще в теплой водичке, но, к сожалению, та стала чересчур грязной, и пума недовольно фыркнула, осматривая все это безобразие. Да и температура стала стремительно падать, что также не способствовало дальнейшим водным процедурам.

Закутавшись в полотенце и вытершись насухо, Сайлейн оделась и, замотав волосы полотенцем, отправилась к камину. Засмотревшись на огонь, она и не заметила, как заснула прямо на шкуре.

Кристофер довольно потянулся и поднялся. Сломанной куклой ему под ноги упала очередная жертва его дара. Проститутки. Слабые создания, павшие и не пожелавшие подниматься. Здесь нечем было насытиться. Неинициированные магички попадались редко, а жизненной силы в остальных было столь мало, что не хватило бы даже на построение портала.

Герцог зло прищурился, смахнув кровь с рук и вытирая носовым платком лезвие. Еще немного, совсем чуть-чуть, и он вернется к своей принцессе, своей ненаглядной девочке. Только бы она поправилась…

Это беспокоило его куда больше всего остального. Все иное можно изменить, а она лишь одна такая. Улыбка тронула его губы при воспоминании о Сайлейн, разгладилась морщинка на лбу, и на мгновение помолодевший мужчина с надеждой взглянул вдаль. Он придет, обязательно придет и заберет ее, только бы малышка его дождалась, только бы не рискнула собой ради возможности уйти.

Утро началось внезапно и запомнилось на весь день. Глории, не Сайлейн. Оборотница спокойно себе посапывала на шкуре, стянув с кресла покрывало и укрывшись им на манер одеяла. Ее волосы разметались по полу, а полотенце, которое их держало, перекочевало к девичьей груди, у которой было свернуто наподобие куклы и обнято обеими руками.

Лениво открыв один желтый глаз, пума оценила степень опасности одной голосистой особы для собственной хозяйки и, придавив в зародыше желание подняться с теплой подстилки, вернулось к просмотру сна, где почему-то был возлюбленный хозяйки и много мяса, которым он кормил самого зверя.

Голосовая атака не ослабевала, а потому, к недовольству пумы, хозяйка все же проснулась и, сонно потерев глаза, присела на своем импровизированном ложе.

– Глория? Что-то случилось?

Девушка затихла, поняв, что гостья не только проснулась, но и пришла в себя, и этих желтых глаз, которые напугали ее, пожалуй, даже больше, чем удивил ее сон благородной госпожи на полу.

– Вас просили спуститься к завтраку. Его подадут через полчаса. Я пришла, чтобы помочь вам привести себя в порядок.

Сайлейн поднялась, потянулась, растягивая позвоночник. Едва удержалась, чтобы не наклониться вперед и коснуться пола, но Глория и так на нее косилась, а потому пришлось отложить желание подальше и мирно перейти в спальню, где, усевшись на кровать, она предоставила себя заботам компаньонки. А забот, к смущению девушки, было достаточно. Одни только волосы спутались за ночь так, что гребень, едва прикоснувшись, вызывал дикую боль.

– Я принесу зелье, – нашлась компаньонка спустя пять минут, когда все ее усилия оказались безрезультатными. Разве что Сайлейн рычала все более выразительно и прикусывала губу сильнее.

Маленький пузырек светло-синей жидкости стал ответом на их молитвы, как, впрочем, и появление еще одной помощницы – горничной княгини, которую та прислала, узнав о проблеме гостьи.

Совместными усилиями, истратив почти всю скляночку под тяжелые вздохи горничной княгини, им удалось распутать гриву и даже придать ей видимость прически. Лишь видимость, ибо волосы не желали слушаться и выползали из всего, пока их не оставили в покое, разрешая лежать, как им самим будет угодно.

Вот такой, с распущенной гривой, в клетчатой юбке, двух свитерах и тапочках, больше напоминавших сапожки, Сайлейн послушно семенила за горничной княгини, которая была не в пример разговорчивее Глории.

За небольшой по протяженности путь девушка уже знала, кто нынешний любимчик князя, какую пудру предпочитает княгиня и какое вино доставили с самого утра в погреб. Все эти и другие еще более ценные сведения горничная щедро вываливала на благодарных слушательниц. Точнее, смирившихся, поскольку воспитание не позволяло девушкам выразить протест, тем более такие бесполезные на первый взгляд данные легко могли пригодиться в будущем. По крайней мере, Глории, ведь ей еще здесь жить.

Так незаметно для горничной они попали в столовую. Сдвоенный облегченный выдох Сайлейн и Глории вызвал понимающий кивок и легкую улыбку со стороны княгини. Говорить что-либо женщина не стала: она была не одна.

Рядом с Плисой, опираясь на трость, стоял мужчина с легкой сединой на висках. Его волосы были коротко подстрижены, шрам, пересекавший переносицу, ясно свидетельствовал о боевых заслугах и необычайном везении: такие больше похожие на прожилки листьев шрамы оставались после заговоренных жезлов храмовников, которые не просто оставляли глубокие раны, но и отравляли кровь.

– Князь, – тихо пояснила Глория, заметив интерес гостьи.

Девушка благодарно кивнула. Да, этот человек действительно мог быть князем. Даже ей, чужой на этой земле, он внушал доверие и вызывал уважение. Что и говорить о его подданных. Пожалуй, если бы Сайлейн была не так хорошо воспитана, она бы сказала, что у княгини неплохой вкус, но, будучи особой, приближенной ко многим дворам, девушка промолчала, никак – ни жестом, ни взглядом – не выдав своего какого бы то ни было отношения к личности князя.

– Молодой хозяин похож на отца, – вот и все, что ответила Сайлейн на заинтересованный, выжидающий взгляд компаньонки.

– Да, милорд Грегориан весьма похож, – согласилась девушка и поклонилась княгине, которая все же оставила общество мужа и подошла поприветствовать гостью.

– Рада вас видеть, – учтиво произнесла Плиса, стараясь не засмеяться. Какое воронье гнездо было на голове у гостьи, ей не только рассказали, но и показали, перемены же были столь разительны, что княгиня даже решила прибавить жалованье горничной. И все же даже с чистой головой, одетая, как и все северянки, девочка казалась белой вороной среди подданных. С интересом косилась на ее мужа, но молчала, разговаривала со слугами, но избегала господ – это Плиса поняла, когда девушка из ее свиты направилась к гостье, а та непроизвольно сделала шаг назад, чуть поморщившись.

– Благодарю за приглашение, – так же, в соответствии с этикетом, откликнулась Сайлейн, выдержала долгий изучающий взгляд княгини и облегченно выдохнула, когда миледи вернулась к мужу.

Как оказалось, порадовалась она зря. К завтраку решила спуститься не только она. Грег, видно, также предпочитал ранние подъемы и пропустить трапезу в компании родителей даже не пытался.

С появлением княжича в столовой стало довольно забавно. Защебетали компаньонки-приживалки, двое молодых людей поднялись со своих мест и направились к Грегу, усмехнулись, пожимая ему руку, хлопнули по плечу, словно поздравляли. А он немного виновато развел руками и что-то им сказал. Впрочем, ничего, кроме смеха, его поступок у друзей не вызвал.

Сам же Грег прошелся взглядом по присутствующим и споткнулся, заметив Сайлейн, извинился перед компанией и, быстрым шагом миновав разделявшее их расстояние, поклонился и предложил руку.

– Прошу прощения? – непонимающе уставилась на него девушка.

– Я бы хотел пригласить вас на прогулку перед едой. Завтрак подадут через четверть часа, а я бы хотел успеть переговорить с вами. Без свидетелей.

– Без свидетелей? – нахмурилась девушка, не подавая руки.

– Ни к чему посторонним знать о подробностях нашего договора. К тому же у меня есть определенные сведения, которые, думаю, будут вам полезны.

– Вот как?

– Именно так, – подтвердил Грег, беря девушку под локоток и кивая родителям, которые провожали их с тревогой в глазах.

Идти далеко не пришлось. Всего лишь поднялись на один этаж и миновали дверь с охраной. Пахнуло весной.

– Матушкин сад, – пояснил Грег, широким жестом демонстрируя нетипичные для севера растения. – Некогда миледи жила в Таске и, повторно выйдя замуж и переехав сюда, оборудовала себе садик. И теперь, когда члены семьи устают от снега, мы приходим сюда.

– Понятно, – тихо сказала девушка, присаживаясь на корточки, чтобы почувствовать запах полевых цветов. На дне сознания тоскливо завыла пума. Аромат, хоть и был приятен, бередил ее ранимую звериную душу. – Вы хотели показать мне сад?

– И это в том числе, – согласился мужчина, отходя к окну, провел пальцами по холодному стеклу, собираясь с мыслями. – Назовите свое полное имя, – попросил он внезапно.

– К чему это? – насторожилась девушка, поднимаясь.

– Я должен кое-что проверить.

– Ваша мать разрешила мне не говорить его.

– Матушка? – Грег криво усмехнулся. – За безопасность замка отвечает не она.

– За нее отвечаете вы, – утвердительно произнесла девушка.

– Да. И я бы хотел знать имя вашего жениха.

– Зачем оно вам?

– Хочу узнать, насколько он силен.

– Зачем?

– Вызов. На юге все, может быть, и решает происхождение, но для севера… Лучшее получает сильнейший. Тот, кто может защитить. И если он не может, то защищать вас стану я. По праву мужа.

– Нет. Я не позволю вам…

– Ваше позволение – формальность, – насмешливо усмехнулся Грег. – У невесты не так много прав. Выбирать может защитник, но никак не жертва.

– Я не жертва!

– Вы уверены?

– Более чем, – огрызнулась Сайлейн. Цвет глаз у нее уже сменился, выдавая крайнюю степень бешенства. Еще чуть-чуть – и она обернется.

– И вы думаете, что способны в одиночку противостоять мне?

– Уверена, – рыкнула девушка. И это было последнее, что сказала она сама. Зверь, пылая гневом, бросился на обидчика. Пума целилась в горло.

Каким чудом (или годами тренировок) Грегу удалось отскочить, известно одним только богам. Да и то Таока отмалчивалась, выразительно косясь в сторону. Когти мазнули совсем близко, но кожу не задели. А после случилось то, что ошарашило зверя. Мужчина рассмеялся. Совсем не насмешливо, а как-то огорченно.

Тряхнув мордой и непонимающе мяукнув, пума уступила место хозяйке. Сайлейн поспешила слезть со сбитого мужчины, поднялась, поправила юбку и отошла на пару шагов. Связываться с сумасшедшим, а именно таким ей представлялся ныне Грег, не хотелось.

Мужчина же, посмеиваясь, последовал ее примеру, поднялся, провел рукой по едва не пострадавшей шее, зачем-то подвигал челюстью и произнес:

– Да, не завидую я братцу.

– При чем здесь ваш брат? – нахмурилась Сайлейн.

– О, совершенно не связан, – отмахнулся Грег и, посмеиваясь, протянул ей руку. – Пора возвращаться. Матушка уже заждалась.

Недоумевая, девушка все же последовала за мужчиной, впрочем сохраняя дистанцию. В «здравом» уме своего охранника она теперь не то чтобы не сомневалась, утвердилась.

Их отлучка не прошла незаметно, и стоило им показаться в дверях, свита издала слаженный, словно репетировали, удивленно-осуждающий вскрик. Грег смерил их тяжелым взглядом, и все затихли, предпочитая не ссориться с начальником охраны. Вот позже, когда они останутся наедине, потрепанный внешний вид княжича и смущение на личике гостьи станут первой темой, а сейчас… Свита чинно заняла свои места и приступила к трапезе.

Сайлейн не нравились бросаемые на нее взгляды, но что-либо предпринять она не могла. Не то положение и не те возможности, а потому приходилось сохранять выдержку. Когда же княжеская чета поднялась из-за стола, девушка едва удержалась от радостного вскрика: все, теперь можно покинуть комнату, не боясь оскорбить хозяев.

В коридоре слышались голоса, но, выйдя из столовой, девушка так и не увидела никого. Вероятно, из холла, решила она. И пусть это было некоторой вольностью, медленно побрела туда, остановилась у лестницы, не решаясь спуститься, и замерла.

Глаза могли ошибиться, слух обмануть, но запах… Это был его запах. И прежде чем она смогла здраво рассуждать, ноги сами понесли ее вниз, в холл, где стоял, мягко улыбаясь матери, он.

– Вильгельм, – полустон-полушепот.

Мужчина резко повернул голову на звук, напрягаясь, увидел ее и облегченно выдохнул. Впервые за эту неделю.

– Сайлейн…