Пожалуй, если бы здесь и сейчас случилось покушение на правителя Вольных земель, эффект был бы меньше, чем тот, что вызвало одно простое имя в устах одного простого (почти) человека. Или это не имя вызвало всеобщий шок, а последовавшие за ним действия?

Как бы то ни было, стоило Вильгельму броситься к невесте, обнять ее, прижимая к себе и целуя в макушку, как в холле раздалось четкое покашливание, и немного пришедшие в себя будущие родственники с осуждением покосились на Грега, который, ничуть не смущаясь и не впечатляясь, наблюдал за сценой воссоединения с лестницы, удобно устроившись прямо на ступеньке.

– Грегориан! – прищурившись, сделала замечание младшему сыну княгиня.

– Что? – не отвлекаясь от зрелища, откликнулся мужчина, наблюдая за старшим братом. Да, хотел бы и он когда-нибудь так полюбить. Чтобы весь мир был ничем по сравнению с его половинкой, чтобы все условности отходили на второй план, чтобы… Грег горько усмехнулся: как много этих «чтобы»! И как сложно обрести ту, которая позволит стать свободным.

– Некрасиво прерывать такие моменты, – вполголоса откликнулась Плиса.

– Да, матушка, – тихо согласился Грег, спускаясь. Тем не менее согласие с миледи вовсе не помешало княжичу потрепать старшего брата по плечу, отрывая от невесты. – Вил, я, конечно, понимаю, вы долго не виделись, испереживались, но имей уважение к матери! Представь ей сначала эту девушку.

– То есть тебе представлять ее не нужно? – неохотно прервал объятия император, скользнул рукой на талию Сайлейн и прижал к себе уже так. Видимо, выпускать ее не то что из поля зрения, но и из сферы касания он не собирался.

– Нет, – рассмеялся младший. – Я уже успел и сам догадаться и проверить. И знаешь, братец, я тебе не завидую. Если она, приболевшая, едва мне горло не порвала, то что думать о здоровом состоянии…

Вильгельм с непониманием воззрился на невесту.

– Он меня обижал. – Сайлейн сказала всего три слова, а глаза возлюбленного уже полыхнули злостью. – Но это все в прошлом, верно, Грег?

– Конечно, – охотно согласился княжич. Вот только озорная улыбка, промелькнувшая на его лице, выдала все его планы задолго до того, как они оформились в связную схему.

– Грегориан, – тихо, с угрозой начал было император, но его остановила мать.

Миледи Плиса взяла сына под руку, требуя внимания, и, ласково сжав его ладонь, попросила:

– Выясните это позже, хорошо?

– Да… матушка, – с сомнением в правильности своего решения произнес Вильгельм и услышал два облегченных выдоха – миледи и Сайлейн. Леди быстро переглянулись.

– В таком случае, думаю, нам всем будет лучше выбрать иное место для разговоров, – кивнув на притихших слуг, которых в холле становилось все больше с каждой минутой, предложила княгиня. На этот раз ее послушались все и без каких-либо возражений переместились.

Свободной от посторонних ушей территорией стал кабинет князя. Небольшой, но вместительный. С тремя мягкими креслами, диванчиком чуть в стороне, письменным столом, за которым расположился хозяин помещения. Миледи заняла кресло, ее примеру последовал и Грег. Сайлейн с Вильгельмом, даже не сговариваясь, устроились на диванчике.

Император сел у края, а Сайлейн улеглась, положив голову ему на колени и чуть прикрыв глаза. Так можно было и наблюдать за происходящим, и наслаждаться прикосновениями рук возлюбленного. Он гладил ее волосы, едва заметно касался щеки, отчего девушка улыбалась и пододвигалась ближе, желая облегчить Вильгельму маневр.

– Итак, – начала княгиня, осматривая присутствующих, особенно старшего сына и положившую голову ему на колени девушку. Теперь она смотрела на свою гостью иначе, более внимательно и… заботливо. Ведь не могла не заметить мать, как меняется ее ребенок рядом с этой девочкой. Вот только Грег… Плиса перевела взгляд на младшего, который не выглядел особенно счастливым, впрочем, гневом он также не пылал. – Вильгельм, ты не объяснишься? Кроме того, о чем ты хотел меня попросить?

– Уже не нужно, – счастливо улыбаясь, ответил император, наклонился и поцеловал Сайлейн в лобик сквозь челку. – Я нашел ту, что искал.

– Ты искал Сайлейн?

– Да. Я искал мою дорогую невесту, которая заставила нас поволноваться.

– Я не хотела, – виновато откликнулась девушка, порываясь подняться. Вильгельм не позволил, ведь тогда он бы потерял возможность касаться ее лица, наслаждаться ее близостью, вдыхать ее аромат.

– Я знаю. И Ресьян знает.

– Папа? Как он? – встревожилась Сайлейн, стыдясь того, что, увидев возлюбленного, забыла, пожалуй, обо всем на свете.

– Все в порядке, – успокоил ее Вильгельм. – Пышет гневом и желает лично заняться Эвельтанским. Мало того что похитил, так еще и недосмотрел. Как он мог допустить, чтобы моя радость заболела?!

– Кхм, мы вам не мешаем? – язвительнее, чем следовало бы, вмешался Грег.

– Нет, – недовольно ответил император, отстраняясь. – Матушка, прошу прощения.

– Ничего, – улыбнулась Плиса. – Я рада, что ты наконец смог полюбить. И я довольна этим зрелищем. В отца ты не пошел. – Вильгельм мрачно сжал зубы, но промолчал. – Представь мне свою невесту, пожалуйста.

Мужчина кивнул, поднялся, чем вызвал недовольный возглас у Сайлейн, и произнес:

– Матушка, позвольте вам представить, моя будущая жена Сайлейн Лиера Толь-и-Сагнон, принцесса дома Эверель Роедена.

– Вот как? – медленно и очень отчетливо произнесла Плиса. – Толь-и-Сагнон?

– Именно так, – честно ответил Вильгельм.

Сайлейн замерла, не зная, чего ожидать. Тихо хмыкнул князь, выдохнул Грег, для которого это хоть и не было неожиданностью, но одно дело слышать от кого-то, а другое – когда сам поборник света, достойный преемник своего отца осознанно выбирает девочку из рода врагов. Да, ему, Грегу, она подошла бы больше, но судьба не стала спрашивать, устроив все на свой лад.

Молчала одна только миледи. Тяжело молчала, заставляя сжиматься что-то в груди. Сайлейн даже дыхание затаила. Пусть Вильгельм и не жил с родителями, да и вообще видел матушку крайне редко, ее мнение оставалось для него одним из самых важных в жизни. Такая уж сила у материнского слова.

– Что ж… – хрипло произнесла миледи, нахмурилась, услышав собственный голос, и уже нормальным тоном закончила: – Добро пожаловать в семью.

– Спа… спасибо. – Сайлейн поднялась и сделала книксен в знак уважения. Руки ее тряслись.

– Ну что, сестренка, ты теперь одна из нас. – Грег был, как всегда, впереди всех и тут же обнял новоприобретенную родственницу. И пусть официально они станут семьей после ее свадьбы с Вильгельмом, для них она стала своей с момента благословения матери.

– Грег!

– Грегориан! – одернула младшего сына миледи. – Имей уважение к невесте брата.

– А я разве его не имею? Только эти глупые традиции запрещают мне поднять свою новую сестричку в воздух и кружить. – Он взглянул на вмиг позеленевшую девушку, которую начало подташнивать от одной только перспективы. – Традиции и предписания врача.

– Грег, – холодно одернул Вильгельм, обнимая невесту сзади. Собственнический жест, но Сайлейн не имела ничего против, – это моя девушка. Запомни это.

– Уже, – точно так же отозвался Грегориан.

– Вильгельм, думаю, ты устал с дороги, – вмешалась в начавшуюся зарождаться перепалку миледи. – Займешь свои старые покои? И если я правильно понимаю, леди Сайлейн также переберется туда? – Ни грамма недовольства в голосе.

– Лейни? – Вильгельм вопросительно взглянул на невесту. Она кивнула. – Да, мы пока побудем вместе. И, матушка, я бы хотел пригласить отца Сайлейн. Он очень переживал за дочь?

– Разумеется, – позволила княгиня и уточнила: – Мы говорим о демоне?

– Да, – кивнул император. – С этим есть проблемы?

– Нет. Отцу невесты мы всегда рады, – заверила Плиса и подала знак мужу: – Да, дорогой?

– Конечно, – подтвердил князь. – Грег, проверь, пожалуйста, стражу. И выдели людей для охраны покоев Вильгельма.

– Вы думаете, ему что-то угрожает? – рассмеялся княжич.

– Я думаю, что будет достаточно желающих взглянуть на Сайлейн. Ведь скрыть ее реальный статус уже не представляется возможным.

– Да, отец. – Грег обозначил кивок и скрылся выполнять поручение.

– Вильгельм, я очень рад видеть тебя у нас, – продолжил князь, поднимаясь.

– Я знаю, милорд, – сухо ответил император и предложил руку невесте: – Идем?

Вместо ответа она коснулась его напряженных пальцев и улыбнулась. Вильгельм не смог удержаться и улыбнулся в ответ. Напряжение, что возникло между ним и князем, ушло. Да, именно так она на него действовала: умиротворяла, заставляла поверить в лучшее и забыть о прошлом. Его милая девочка. Его, и только его.

Первым перешагнул порог кабинета император, оказываясь в коридоре. Сайлейн шла чуть позади. Она еще успела заметить, как дернулось лицо князя, как он обессиленно опустился в кресло, как Плиса с му́кой на лице бросилась к супругу. Да, здесь все было куда глубже и сложнее, чем казалось на первый взгляд.

Стремительно миновав коридор и застывших изваяниями слуг, поднявшись на этаж, они оказались перед деревянной дверью, на которой детскими неумелыми руками было вытесано «Виль» и чуть ниже «Никому не входить». Сайлейн с интересом взглянула на надписи, но от вопросов воздержалась: угадывать настроение будущего мужа она уже научилась, и сейчас он был не расположен объяснять эти слова.

Переступая порог, девушка ощутила уже давно забытое покалывание, когда императорская магия проверяла входящего на принадлежность роду. Зачем Вильгельм так поступил с комнатой, о которой даже не упоминал и вряд ли находился здесь дольше недели, Сайлейн не понимала. Могла только предположить, что здесь хранилось нечто личное. Такое, что император не хотел никому показывать.

Только оказавшись в своих старых комнатах, Вильгельм расслабился. Общество сводного брата и отчима напрягало императора. А потому он старался появляться в Вольных землях как можно реже. Увы, реже одного раза в год не получалось – день рождения матери он пропустить не мог. И приходилось терпеть. Князя, который всю его жизнь старался стать ему отцом, брата, который нисколько не уважал старшего и стремился во всем превзойти. Во всем – не мог и пользовался тем, что было недоступно Вильгельму. Он крал все внимание матери: проделками, выходками, слезами, криками. А ему, старшему, приходилось смотреть, как все внимание достается брату. Ведь он знал, что займет престол, а император не может быть слаб.

– Вильгельм, – позвала Сайлейн, подбираясь ближе, коснулась его плеча, встала на кровать, чтобы сравняться в росте, и поцеловала в щеку, – я больше не буду с тобой спорить по поводу школы. Я уйду. Только не грусти, пожалуйста.

Император хмыкнул и обернулся. Теперь они смотрели друг другу в глаза.

– Я не грущу. Просто устал. От всего, – тихо произнес он, глядя, как ее пальчики скользят по его камзолу напротив сердца.

– Я не хотела, – прошептала девушка и сделала шаг вперед, оказываясь на самом краю кровати, обнимая его и устраивая голову на его плече.

– Я знаю. Никто не винит тебя.

– Я виню.

– Это пройдет, – шепотом пообещал император, успокаивающе гладя свою половинку по спине.

– Обещай, что не отпустишь меня и не отступишься.

– Обещаю, – повторил он и услышал ее облегченный вздох. – Только если ты сама не захочешь уйти.

– Не захочу! – с пылом заверила девушка, а Вильгельм только горько усмехнулся. Он бы хотел в это верить, но история подтверждала обратное. Впрочем, Сайлейн не Плиса.

Сколько они простояли так, касаясь друг друга, не желая отпускать, было известно одним богам. Для них было едино и мгновение и вечность, ведь они были вместе. И только так им было хорошо и спокойно.

– Вильгельм? – Голос Ресьяна нарушил их уединение. – Ты уже поговорил с матерью?

– Это излишне, – произнес император, отрываясь от невесты. Он улыбался.

– Излишне?

– Да, папа, – вмешалась в разговор девушка. – Вильгельм меня нашел.

Портал открылся мгновенно. Но расходиться по углам, как подобает обычной паре, они не стали, и демон, едва перешел в комнату, увидел дочь в объятиях жениха. Быстро оценил повреждения на своей девочке, заметил, сколько щитов успел на нее поставить Вильгельм, пока они шли из холла, и успокоился.

– Жду вас через час в Таске.

– Завтра, – поправил император. – Моя матушка наверняка устроит праздничный ужин. Вы приглашены.

– Я?

– Да, миледи Плиса была бы рада с тобой познакомиться, – вмешалась в разговор Сайлейн, и по тому, как из глаз демона начала уходить тьма, Вильгельм мог со стопроцентной уверенностью заявить, что Ресьян останется на ужин. Дочери он не мог отказать. Разве что ради нее самой. Но сейчас ситуация была иная. – И, папа, я бы хотела тебе кое-что рассказать. Это касается Вии…

– Вии? – не понял демон, но внезапно запнулся, горько усмехнулся и покачал головой, отгоняя непрошеную надежду. – Это невозможно.

– Я видела ее. Она помогла мне.

– Эльвию?

– Она называла себя просто Вией, – внесла ясность девушка, усаживаясь на кровать и скрещивая ноги, чтобы было удобнее. Вильгельм опустился рядом. – Она взяла клятву, чтобы я не смогла тебе рассказать…

– Поклялась другим именем? – догадался демон, усаживаясь прямо на воздух, который вдруг сгустился.

– Да, – призналась Сайлейн. – Просто… она такое рассказала. И я не могла не сказать тебе. Ведь она любит, до сих пор любит, и если ты хотя бы в четверть привязан к ней так же, как и она к тебе…

– Я люблю ее.

– А она тебя, – улыбнулась девочка. – Она живет здесь в двух днях пути. Спроси у княгини, вероятно, она знает название и может помочь с переходом. Или по ауре… Там еще должны остаться мои следы.

– Тебя не было. Видно, Вия нашла способ обойти поиск. Мы прибыли в поместье, но тебя уже не было. И ни одно заклятие не смогло показать, где ты.

– Прости.

– Ты не виновата, малышка. Это мы недосмотрели.

Демон подошел к ней, потрепал волосы, поцеловал в лоб и отстранился.

– Папа, в поместье была демонесса.

– Валисиана?

– Да. – По тому, как пальцы папы сами сжались в кулаки, Сайлейн сразу поняла, что ничего хорошего для демонессы не планируется. Ни в этой жизни, ни во всех иных. – Она хотела встретиться с тобой в «Королевстве Теней», рассказать что-то про Эльвию. Не ходи…

– Не пойду, – легко согласился Ресьян. – Мы сходим туда вместе. С Эльвией. А пока, прости, я должен уйти.

– Удачи, – тихо, но демон услышал, пожелала девушка.

– Спасибо, малыш.

Ресьян ушел незаметно: просто сделал шаг и исчез.

– Наконец-то мы одни, – с удовольствием констатировал Вильгельм.

– Наконец-то, – повторила девушка, хитро глядя на жениха. – И посторонних больше не будет.

– Не будет, – согласился мужчина, притягивая ее к себе и касаясь губ. Это еще был не поцелуй, нет, просто ласка. Поцеловала его Сайлейн: что ни говори, а по мужу она соскучилась, пусть и по будущему.

Вечер наступил совершенно внезапно и ни к месту. Они только заснули. Сайлейн свернулась калачиком у него под боком, устроив голову на груди возлюбленного, а он обнимал ее, не давая откатиться.

Стук в дверь вызвал одинаково тяжкие стоны с их стороны, когда он повторился, девушка села на кровати, содрав с Вильгельма одеяло, и отправила его объяснять слугам некоторые особенности личной жизни монархов и их право побыть наедине.

К сожалению, тирада, которую должен был услышать слуга, была сочинена напрасно. У двери, подперев стенку и нахально улыбаясь, стояла Таока. Чуть поодаль, с выражением му́ки на лице, застыл Малиор, который был вынужден уйти с совета ради сопровождения супруги и теперь не знал, чем кончится заседание.

– О, зять вышел. Хвалю. С родственниками невесты всегда должен мужчина объясняться.

– Разумеется, – недовольно отозвался Вильгельм. К Таоке он не питал теплых чувств.

– Наша девочка там?

– Сайлейн приводит себя в порядок. Это может занять время. Подождите немного.

– Мужчины, – воскликнула демонесса, оттолкнула Вильгельма со своего пути и резво заскочила в спальню, запечатав, судя по колыхнувшемуся магическому фону, дверь.

Император тяжело выдохнул.

– Привыкнешь, – поделился опытом Малиор. – Она еще не самая худшая бабушка.

– Бабушка, – возможно, – согласился Вильгельм, – но теща…

Тихий стук в дверь спальни не вызвал у Сайлейн ничего, кроме тяжелого вздоха, который, впрочем, сменился радостным возгласом, стоило ей унюхать запах стоящего за стеной. Одеться девушка уже успела, и только прическа выдавала не совсем чинное времяпрепровождение. Для людей. Для оборотней в этом не было ничего постыдного, впрочем, смотреть в глаза бабушке Сайлейн стеснялась.

– Детка, может, ты меня пустишь? – напомнила о себе демонесса. – Обещаю не приставать с коварными вопросами, только с неудобными.

Сайлейн улыбнулась: если в мире и было нечто неизменное, то это ее бабушка. Девушка щелкнула замком, впуская гостью, и непроизвольно сделала шаг назад – так быстро в комнату внеслась женщина, захлопнула за собой дверь, запечатывая чарами, устанавливая контур от прослушивания, и плюхнулась на кровать, подтащив к себе подушку и обняв ее ногами, словно и ей не было демоны знают сколько лет. Больше всего в нынешнем облике: молодая девушка с взлохмаченными кудрявыми волосами, открытой улыбкой и любопытством, сквозившим в каждой черточке ее лица, она больше походила на подружку, которая пришла к чуть более старшей коллеге интересоваться подробностями еще не изведанной стороны отношений между мужчиной и женщиной.

– И? – преувеличенно заинтересованно поинтересовалась демонесса.

– Бабушка! – недовольно фыркнула Сайлейн.

– Я уже три месяца бабушка! – в тон ей ответила Таока. – И хочу знать, когда я наконец стану прабабушкой!

– Мы еще даже не женаты, – мстительно отозвалась младшая.

Демонесса всплеснула руками:

– Ну так и поженитесь. Положение всегда ускоряет процесс бракосочетания. Запомни это, милая.

– Бабушка!

– Бабушка-бабушка! Но ты уходишь от ответа. Когда?

– Лет через десять, – сказала Сайлейн, лишь бы отвязаться, и имела честь видеть, как из воздуха появляется записная книжка демонессы, открывается, пролистывается и показывает нечто хозяйке.

– Нет, не подходит. Через десять лет у меня круиз по мирам. Давай раньше.

– Не хочу.

– Эх, молодежь пошла. Не хочет она! А придется! Во славу рода и прочей ерунды.

– Раз ерунды, так тем более!

– А бабушка для тебя ерунда? Как ты можешь так говорить обо мне? – закатила глаза Таока. Демонстративно упала на кровать и застонала. – Я тебя воспитывала, ночей не спала, а ты, неблагодарная…

– Не воспитывала, спала, благодарная. – Сайлейн устало опустилась на кровать. – Может, хватит?

– Как хочешь, – легко согласилась Таока, поднялась, переставая ломать комедию, поправила прическу и уселась рядом. – Дела у нас не очень хороши, – откровенно сказала демонесса, подпирая голову рукой.

– Кристофер будет меня искать?..

– О, в этом даже не сомневайся. – У Таоки вырвался смешок. – Он и так врагов себе нажил… Одним больше, одним меньше. Хочешь к нему вернуться?

– Нет, – тихо ответила девушка. Кристофер хоть и не воспринимался угрозой, что было удивительно, но и никаких положительных эмоций не вызывал. Только легкую грусть и сожаление. Как по чему-то былому, важному, но давно оставленному позади. Верно, он это прошлое, а она будет жить настоящим.

– Хорошо, – облегченно выдохнула женщина. – Так будет проще. Дай мне руку.

Сайлейн послушно протянула и внимательно наблюдала, как Таока зажигает серебряное пламя на пальцах, как искорки перебираются ей на запястье и наносят странный рваный узор, чуть щекоча кожу. Когда же он обрел целостность и на руке у Сайлейн зацвел Эверлен, символ правящей династии Роедена, Таока отстранилась, погасив огоньки, и довольно оглядела свою работу.

– Все. Теперь я всегда буду знать, где ты. И ни одна… не сможет мне помешать. – Демонесса сжала-разжала пальцы, словно разминалась. – Впрочем, ее время придет.

– Той демонессы? – догадалась девушка. – Ресьян сам хотел ее наказать.

– Мой милый мальчик, – улыбнулась Таока, – иногда он бывает несколько мягок. А Эльвия будет просить. Не сможет не вмешаться. А против ее слова Ресьян не пойдет.

– «Королевство Теней», – быстро сказала Сайлейн. Демонесса благодарно кивнула. – Только папе не говори…

– Разумеется. Могут же и у нас быть свои маленькие тайны.

Могут или нет, Сайлейн не знала. Во всем, что касалось Ресьяна, она не бралась с точностью утверждать. Предположить? Да, это можно было сделать, вот только вероятность ошибки зашкаливала.

В коридоре упал поднос, и послышалась ругань. Сайлейн только языком щелкнула: опять бабушка эпатирует публику. И не надоело? Впрочем, вопрос был риторическим и ответ на него известен всем – конечно нет. Вернувшийся Вильгельм только кивнул, подтверждая ее догадки. Таока в очередной раз подшутила над окружающими.

– Надеюсь, это не нашу еду несли?

– Надежда не оправдалась, – тяжело вздыхая, сказал император, нахмурился, словно услышал нечто недоступное слуху оборотня, резко поднялся и торопливо вышел.

– Тяжела жизнь монарха, ни минуты покоя, – прокомментировала Сайлейн и, чтобы унять любопытство, принялась заправлять кровать. Раз уж на ней так удобно всем сидеть, так пусть хоть не на простынях, покрывало не так жалко.

Разобравшись с кроватью и заправив ее так, что даже штатские вояки, у которых это было главным (а порой и единственным умением), не смогли бы придраться, девушка потянулась, вытягивая позвоночник, улыбнулась и замерла, не в силах поверить. Сила? К ней вернулась сила? Она уже восстановилась? Так быстро? Но почему?

Девушка с сомнением покосилась на сияющий Эверлен и горько улыбнулась. Вот что дало ей силу, а ее собственный запас – Сайлейн нахмурилась, прислушиваясь к себе, – был по-прежнему пуст. В состоянии легкой грусти она побрела в гостиную, но Вильгельма там не было. Зато в ее распоряжении имелась миледи, которая поднялась с кресла при ее приближении.

– Дорогая, позволишь помочь тебе с нарядом?

– С нарядом? – Сайлейн быстро оглядела себя с ног до головы, но юбка была в порядке, свитер тоже. Из-под него даже рубашка, позаимствованная у жениха, не выбивалась.

– С платьем. Я бы хотела представить тебя как невесту сына, и, сама понимаешь, будет неправильно появляться перед нашими местными аристократами в подобном виде. Они хоть и менее притязательны и проще относятся к одежде, но…

– Можете не продолжать. Вот только на поиск платья нужно время. А у нас его нет. – Девушка глянула в окошко, где медленно садилось солнце, окрашивая горизонт яркими золотистыми красками. Чтобы уже совсем скоро взяться за алые.

– Не совсем верно. У меня есть несколько вариантов. Надеюсь, что-нибудь тебе приглянется. Вот только придется перейти в мои комнаты. В комнату Вильгельма никто чужой войти не сможет. – Сайлейн недоуменно огляделась вокруг. Как она помнила, пыли нигде не было. Плиса проследила за ее взглядом, покачала головой и пояснила: – Я прихожу иногда, прибираюсь. Все же Вильгельм мой сын, пусть и взрослый.

– А почему вы?..

– …Ушла от Растана? – грустно улыбнулась княгиня. И пусть Сайлейн хотела спросить иное, она не смогла удержаться и кивнула, подтверждая мысли женщины. – Я не любила его. Но выбор амулета не оспоришь. Ему пришлось жениться, мне – терпеть. Ведь артефакт хоть и находит лучшую кандидатуру, но не учитывает чувств. А нам… не повезло так, как Вильгельму. Я не могу сказать, что это моя вина, что так получилось. Это была ошибка, которую мы с Растаном совершили. Он пошел на поводу традиций. Я сдалась под гнетом семьи. Они хотели стать поближе к правителю, а какой ценой – их не волновало. Мы поженились, но быть вместе не могли, как и расстаться. Пока у страны нет наследника, императрица не может уйти. Весь двор понимал, в какой мы ситуации. Да, видно, я столь жалко выглядела, что даже придворные предпочитали обходить стороной и не язвить. Или Растан запретил. Не знаю. Вильгельм родился через два года. Я долго не могла забеременеть. Не хотела, хоть и понимала, что это путь моего спасения. Но ребенок… я знала, что не смогу его забрать. Наследник всегда остается с отцом. Растан и так пошел на уступку, разрешив забирать его на три месяца. Я родила сына. По всей империи праздновали, а я плакала, глядя на него. Моего маленького сыночка, которого я должна была оставить. Не смогла. Осталась с ними до того момента, как он впервые спросил: почему мама не любит папу? Соврать я не смогла. – Плиса всхлипнула, извлекла из кармана платочек и утерла глаза. – Ты осуждаешь меня?

– У меня нет такого права, – честно призналась девушка.

– Пожалуйста, не оставляй его. Второй раз он не перенесет предательства.

– Его и не будет, – тихо заверила Сайлейн и помогла княгине подняться. – Идемте, нас ждут.

Княгиня шла медленно, как будто постарела за эти пару минут на добрую сотню лет. Хотя, вероятно, она просто начала походить на свой возраст. Конечно, учитывая его отражение на слабых магах, коим княгиня являлась. И чем тогда она привлекла артефакт? Нет, характер амулет явно учитывает. Та же оборотница или демонесса ушли бы, не задумываясь, просто посчитав выбор угрозой собственной свободе. А княгиня осталась. Пусть и ради сына, но…

Они миновали почтительно склонившихся стражей и оказались в уютной гостиной, оформленной в зеленых тонах. Темный паркет, обшитые мореным дубом стены, пейзаж над камином. Все это было приятно, но не более. Главным достоинством комнаты было иное – тепло. Именно тепло. Не жарко, не холодно, а комфортно. Еще и приглашенные девушки из свиты не косились как на чудо и не старались уничижительно взглянуть как на позорище. И все это невероятно способствовало улучшению атмосферы.

– Ивита, Сена, Жасмин, – представила девушек княгиня. Те поднялись и учтиво кивнули. Княгиня пояснила: – Здесь все свои, и реверансы неуместны.

– Конечно, – легко согласилась Сайлейн, занимая краешек дивана. Мебели в комнате было не очень много: два диванчика, кресло, зеркало в полный рост и несколько маленьких столиков по углам.

Княгиня кивнула.

– Сена, Жасмин, вы подготовили то, что я просила?

– Разумеется, ваша светлость, – ответила старшая, подала знак более юной Жасмин, и та, забежав в комнату, вернулась с платьем цвета красного вина.

– Вы считаете… – несмело начала Сайлейн, но Плиса ее перебила:

– Ты будешь выглядеть чудесно. Примерь.

– Что ж, – тихо шепнула себе девушка, поднимаясь. Вместе с ней поднялась и Ивита. Видимо, она собиралась помочь Сайлейн надеть избранный миледи наряд. – А другие?

– Принесут, если не подойдет это, – успокоила ее княгиня.

Девушка кивнула, принимая ответ, и поспешила за Ивитой, терпеливо ожидавшей ее в дверях.

Гардеробная, как и положено в семьях аристократии, отличалась размерами. Просторное помещение, весь периметр которого был занят шкафами и зеркалами. Разве что у двери имелось свободное пространство. В центре же этого скругленного помещения стоял невысокий табурет. Вокруг него полукругом были выставлены столы, на одном из которых уже лежало показанное Сайлейн платье.

– Леди, разрешите вас одеть?

На взгляд Сайлейн, этот вопрос был чистой формальностью, ведь Жасмин уже принялась стягивать с нее свитер, а Сена стаскивала обувь.

Платье оделось довольно быстро, и, к удивлению Сайлейн, сидело отлично.

– Все портнихи были задействованы. Глория принесла вашу одежду, из того, что отдала страже подруга госпожи, – пояснила Ивита.

Сайлейн не ответила. Она изучала себя в зеркале. Да, эта девушка, несомненно, подходила императору. Невысокая, хрупкая – платье прекрасно подчеркивало тонкую фигурку, расходясь вниз колоколом. Вышивка по подолу и корсету, не замеченная оборотницей в первый момент, красиво оттеняла фактуру ткани, поднимаясь от подола до самого лифа. Плечи были открыты, подсказывая, что на шею необходимо что-то повесить. И судя по виду платья, это «что-то» должно отличаться ценой и изяществом. Но никто из девушек не предложил примерить драгоценностей. Плиса также промолчала, улыбнулась и ушла вместе со свитой, оставляя недоумевающую невестку наедине с самой собой.

Знакомые шаги Сайлейн услышала задолго до того, как открылась дверь, и вошел Вильгельм, увидел невесту и замер.

– Все так ужасно? – Для пущего ужаса Сайлейн еще и покружилась.

– Невероятно ужасно, – согласился он, подошел ближе, коснулся ее распущенных волос, убрал за ушко прядку. – И будет еще ужаснее, если ты позволишь мне, – он бережно развернул ее спиной к себе, – кое-что тебе подарить.

С тихим шорохом открылась коробочка, и на шею девушки опустился холод. С тихим щелчком колье закрепилось на шее у своей новой хозяйки.

– Оно принадлежало моей матери. Теперь оно твое.

– Но, Грег…

– Матушка передала его тебе. – Вильгельм поцеловал ее в висок, спустился ниже, согревая шею, коснулся губами открытого плечика. – Ты мерзнешь.

– Да, я бы не отказалась от чего-нибудь теплого.

– А кто-нибудь не подойдет?

– Только если это будешь ты.

– О, значит, нам повезло. Ибо совершенно случайно у меня в распоряжении есть я. – Мужчина рассмеялся и обнял невесту за плечи, притягивая к себе.

– Надеюсь, вечер уже скоро, – сказала девушка.

– Ты думаешь, я не в состоянии тебя согреть?

– Я думаю, что мы устанем так стоять, а сидеть в этом платье… – Девушка провела по ткани, наслаждаясь. – Не хочу помять.

– И чему вас только в этой школе учат, – покачал головой Вильгельм. – Не бойся, не помнешь. Я прекрасно восстанавливаю вещи.

– Что бы я без тебя делала. – Сайлейн обернулась и обняла жениха, даже поднялась на носочки, чтобы дотянуться подбородком до его плеча. Видя такое стремление, мужчина подхватил ее чуть ниже талии и поднял. Теперь она смотрела на него сверху вниз.

– Бегала бы по улицам, нимало не беспокоясь о приличном внешнем виде, – рассмеялся Вильгельм и немного покружил невесту. Девушка смеялась вместе с ним.

Наконец с легким разочарованием мужчина замер, становясь серьезным и собранным, поставил Сайлейн на ноги, оценив туфельки, и предложил ей руку.

– Позвольте сопровождать вас на приеме?

– Ты же знаешь, что позволяю. – Девушка протянула ему ладонь, которая тут же удостоилась церемонного поцелуя, и только головой покачала. – Такое чувство, что мы опять на отборе, – поделилась она.

– И у меня, – неохотно признался Вильгельм.

– Убежим с праздника? – предложила Сайлейн.

Вильгельм заговорщицки усмехнулся и кивнул.

К дверям бального зала они подошли неторопливо и чинно. Сайлейн то и дело ловила на себе заинтересованно-недовольные взгляды и скалилась в ответ, защищая свою «территорию». Вильгельм поступал похожим образом, но с представителями своего пола: притягивал невесту к себе, обнимал за талию, даже поцеловал один раз на глазах у особенно наглого молодого человека, который хотел навязать им свое внимание.

В зал они вошли в полном молчании. Пожалуй, если бы здесь были мыши, то только их тихий писк раздавался бы в помещении. Хотя – нет. Еще все имели честь слышать, как стучат каблучки гостьи, когда главная пара вечера шла к специальному возвышению, где уже находились хозяева бала – князь и княгиня. Чуть в отдалении, в нише у выхода на балкон, замер Грег.

– Миледи, милорд, – обратился к матери и ее мужу Вильгельм, – я хочу представить вам и всем собравшимся свою невесту Сайлейн Лиеру Толь-и-Сагнон. – Они повернулись к северянам, и Вильгельм продолжил: – Разделите с нами наше счастье. И пусть каждому из вас однажды повезет найти свою половинку, как повезло это сделать мне. – Вильгельм обернулся к невесте и заметил, что она смущенно отводит взгляд. – Пусть начнется праздник, – закончил он свою речь и увел Сайлейн в сторону.

– Я что-то не так сказал?

– Очень хорошо сказал, – не согласилась девушка и подняла на него полные слез глаза. – Прости, не сдержалась. Просто… мне важно то, что ты сказал. Спасибо.

Она обняла его, зарылась лицом в его темный камзол, а он гладил ее волосы и улыбался. Его девочка, маленькая беззащитная принцесса, такая чувствительная… так вот какая она настоящая. Та, что скрывается под маской Котенка, играет роль Каталины, улыбается, грустя. Вот какая она настоящая.

Вильгельм улыбнулся: как приятно и ответственно было осознавать, что такая ранимая она только с ним, что она доверяет только ему. И в этот миг он пообещал себе, что никогда не предаст ее веры. Никогда.

К ним подошел слуга с двумя бокалами красного вина на подносе, замер, почтительно ожидая решения.

– От кого? – тихо поинтересовался Вильгельм. Сайлейн уже почти пришла в себя и искала, чем бы вытереть глаза, благо обошлось без косметики, и никаких подтеков быть не должно было. Император протянул ей платок.

– От одного из гостей, – ответил юноша, замирая.

– От кого именно?

– Я не видел его прежде, – сознался тот, огляделся и непонимающе тряхнул головой. – Его нет. Только что его видел и потерял.

– Понятно, – сухо ответил Вильгельм, сжал ладошку своей спутницы и повел ее к родителям.

Князь удивленно посмотрел на пасынка, когда тот, подозвав Грега жестом, оказался прямо перед четой правителей.

– Дорогой? – Плиса озабоченно взглянула на сына.

– Здесь посторонние, – откликнулся император серьезным тоном. Вокруг возвышения были установлены поглощающие чары, и потому Вильгельм не боялся, что их услышат или смогут как-то повлиять.

– Посторонние? – Грег, подошедший следом, нахмурился, прищурился, обводя взглядом зал, и дернулся было вперед.

– Если это наш старый знакомый, то разбираться с ним стоит холодным оружием. Магию он поглощает. Постарайся задержать его немного. Я уведу Лейни.

Грег кивнул и активировал защиту. Больше никто, кроме представителей семьи, не мог покинуть зал. Вильгельм открыл проход на возвышении, подтолкнул девушку, и Сайлейн послушно пробежала сквозь портал, оказываясь в комнатах Филаира. Демон возник прямо перед ней в то же мгновение, но девушка никак не отреагировала на него. Сосредоточившись, она звала Ресьяна, уговаривая его помочь жениху. Но до демона было не достучаться.

Филаир повторил действия своей принцессы и отрицательно покачал головой, уничтожая надежду в ее глазах.

– Как и с вами недавно, с Повелителем не связаться. Но, возможно, я могу помочь?

– Да, помоги Вильгельму. – Сайлейн протянула демону руку для лучшего прочтения ее памяти. Филаир нахмурился, но бережно обхватил ее пальцы, на несколько секунд выпадая из реальности.

– Не беспокойтесь, императору поможет гвардия Повелителя. Злоумышленник не уйдет.

По тому, как в улыбке демона обозначились клыки, Сайлейн поняла, что ничего хорошего не ждет незваного гостя этого вечера. Незваного? Вернулся Кристофер? Почему-то девушке не хотелось его смерти. Убийцей она никогда не была, считая жизнь священным подарком, забирать который не вправе.

– Пусть его не убивают. Суд, просто суд, – попросила Сайлейн, крепко сжимая руку демона. – Скажи им. Это моя просьба.

– Да, госпожа, – пусть Филаир и не разделял мнения принцессы, оспаривать ее решение в отсутствие Повелителя не мог. – Но вы немедленно пройдете в свою комнату. Официальная версия вашего отсутствия на занятиях – болезнь. Преподавателям сообщалась именно она. Ваша соседка знает правду. Проблем в общении возникнуть не должно. Ступайте.

Сайлейн только кивнула. Спрашивать и отвлекать демона от исполнения ее же поручения было бы в корне неверно, а потому она, подобрав юбку, чтобы перемещаться по коридорам быстрее, отправилась в свою комнату.

Как она добралась до нее без происшествий, оставалось тайной. Будучи полностью поглощена мыслями о Вильгельме и беспокоясь о его благополучии, она не смотрела перед собой, ориентируясь больше на нюх. Фальен, дежуривший в эту ночь, проводил ее заинтересованным взглядом, но трогать не стал. Магистр, пусть и не входил в число посвященных, обладал иными сведениями, которые никак не совпадали с официальной версией. Впрочем, если уж Манкольм просил друга не вмешиваться, то он и не станет. Вероятно, девочка под его патронажем или же ее присмотрели для службы в ведомстве. Иную причину исчезновения графини Остальд, которая произошла одновременно с активизацией всех поисковых служб империи, он не рассматривал. Ведь лорд Каалис сказал бы ему, верно?

Сайлейн вошла в комнату без стука: толкнула дверь, переступила порог и быстрым шагом добралась до своей кровати. Эргианна спала. Оборотница уловила едва слышное дыхание вампирки, которое выдавало в ней старших представителей расы. Обращенные, увы, по сути, и были живыми трупами, не способными на дыхание, тепло и чувства. Поэтому и требовалась кровь, чтобы хоть на краткий миг вернуть свою прежнюю жизнь. Не получалось – только иллюзия оставалась у обращенных. И разочарование. Будучи важными людьми, они становились лакеями в обществе вампиров. Насмешка судьбы, не иначе. Желание, которое обернулось наказанием.

Оборотница вынырнула из туфелек, забралась на кровать, обнимая коленки, устроила на них голову и тихонько вздохнула. Опять неизвестность. И пусть она понимала, что, обладая только одолженной магией рода Повелителей, скорее путалась бы под ногами у императора и северян, но находиться вдали от них, не знать, чем закончилось столкновение, было тяжело. Неизвестность пугала, давила своей неопределенностью и мешала заснуть. Пожалуй, если бы она могла поспать, все было бы проще, но она не могла.

Даже медленно, по стеночке опустившись на кровать и закрыв глаза, Сайлейн не смогла заснуть. Картина бала стояла перед глазами. Тот миг, когда она обернулась, встретившись взглядом с Кристофером. Мгновение, но сколько эмоций он успел передать!

Тревога, облегчение, радость находки, страх… За нее страх, не за себя. За себя он никогда не боялся. Всемогущий герцог. Да, этим он был похож на Вильгельма. Тот тоже не боялся за себя – только за нее. Ничто не выводило его из душевного равновесия, не заставляло страдать от бессонницы, только она. И, понимая, насколько важна для него, она не могла решить, что чувствует. Радость, что так прочно вошла в его жизнь, или тяжесть ноши, что легла на ее плечи. Вероятно, оба варианта. Ведь одно без другого быть не может. И хорошо. Одна только ноша погубит быстрее смертельной дозы яда.

В комнате зашуршало одеяло, и сонный недоверчивый голос осведомился:

– Тен, это ты?

– Кто? – недоуменно переспросила Сайлейн, не сдержавшись.

– Каталина? – Вампирка села на кровати, протерла глаза и захохотала. – Ты вернулась! Вернулась! Я так ждала!

– Ждала, но не меня, – не удержалась от упрека девушка, тоже села и подтянула к себе подушку.

– Прости, просто… ему нелегко. Его наказали за твое исчезновение.

– Я попрошу Вильгельма снять наказание, – пообещала девушка. Попросит. Только бы он вернулся живой. Сейчас ей даже за свой порыв было стыдно. А вдруг Кристофер не оставит им выбора? Что, если будет лишь одна альтернатива – смерть. А она просила…

Стена выдержала удар, но занесенная для повторного удара рука была перехвачена.

– Стой, ты что творишь?! – Эргианна крепко обхватила ее запястье и не отпускала. – Стена – ладно, казенная, ее не жалко, но руки-то в чем виноваты. А я? Ты лишаешь меня положенного четырехчасового сна. И кто ты после этого?

– Нехорошая девочка, – призналась Сайлейн, расслабляя кулак. Только после этого вампирка ее отпустила.

– Идем ко мне, – предложила девушка, намекая на кровать, но подумала и подхватила покрывало. Застелила пол, скинула туда подушки, потянула вяло сопротивляющуюся соседку и удовлетворенно оглядела деяния рук своих.

– Расскажешь, почему тебя не было или удовлетворимся обычным «не было, и все»?

– «Не было, и все», – устало повторила Сайлейн, но не сдержала улыбки. С Эргианной было легко и спокойно, как будто они знали друг друга не один год, общались, влипали вместе в неприятности, вместе отрабатывали свои шкоды… Ее соседка была невероятно обаятельна, и противиться ее влиянию казалось диким и ненужным поступком. Обаяние? Почти что очарование.

– Эрги, а скажи мне честно, ты меня очаровывать пыталась?

– Пыталась, – понурившись, призналась девушка. – Только с тобой не работает, так что можешь успокоиться: любое твое решение в отношении меня – именно твое решение.

– Спасибо, – поблагодарила Сайлейн. Признание соседки принесло ей краткое облегчение, но неужели она так быстро привязывается к людям и нелюдям?

– Ты просто сама по себе хорошая. – Видимо, вампирка заметила метания подруги и решила пояснить. – Или перенесла на меня свое отношение к Ливии. Мы же с ней одной расы. Или ты просто симпатизируешь вампирам, – насмешливо подмигнула девушка, заставляя Сайлейн вздрогнуть и торопливо покачать головой. – Что ж, я рада, что для меня делается исключение, – нисколько не расстроилась Эрги, хлопая по подушке.

– Расскажи что-нибудь, – внезапно попросила Сайлейн, которую вновь начали захлестывать неприятные мысли. Вампирке удавалось их разогнать, но лишь пока она говорила, а стоило замолчать, и они вновь возвращались.

– О чем ты хочешь послушать? Про школу? Сама скоро увидишь. У нас, кстати, новый предмет поставили. Наставница – зверь. Асиель Полианель.

– Эльфийка? – заинтересовалась Сайлейн.

– Ага, с характером настоящей вампирессы. Ее даже Лиаверель опасается.

– Лиаверель кого-то боится? – Оборотница совсем уж неподобающе вытаращилась на соседку. – А что ведет?

– Целительство. Сказали, что оно в программе было, но никак не могли найти подходящего специалиста, а тут леди Асиель изъявила желание и… Теперь у школы два кошмара.

– Три, – поправила Сайлейн. – Лиаверель, Асиель и Фальен.

– Нет, – сладко улыбаясь, опровергла вампирка. – Два – Асиель и Фальен. И, только тсс, кажется, Лиаверель ревнует.

– Лиаверель? Мы точно об одном и том же эльфе разговариваем? – Сайлейн подалась вперед, буквально вцепившись взглядом в вампирку. Та от такого внимания сглотнула и заметила:

– Знаешь, когда ты так смотришь, я начинаю сомневаться, кто из нас двоих вампир.

– Прости. – Сайлейн устыдилась и отвела взгляд. – Рассказывай дальше.

– А что дальше. Целительство у нас три раза в неделю, и на каждом занятии к нам обязательно заглядывает Лиаверель. Кстати, будь осторожнее. Он как с цепи сорвался. Теперь у него в обязательном порядке кто-то страдает на занятии. То порежется, то обожжется или упадет и сломает что-то, то котел взорвется. И доблестный эльф самоотверженно оставляет класс самостоятельно готовить очередное зелье. И знаешь, еще никто в его отсутствие не ошибался.

– Да, при разборках преподов всегда страдают адепты. А Асиель, она еще не поняла что?..

– Да все она понимает, – рассмеялась Эргианна. – Я узнавала у Арнтена, а он по своим каналам. Так вот, они уже давно знакомы. С полсотни лет, и все это время длится противостояние. Просто однажды один заносчивый эльф не поступился своей гордостью, а одна эльфийка обиделась. Так обиделась, что даже волосы перекрасила. Представляешь, темноволосый эльф? Это же нонсенс. Ну кто из эльфов станет уродовать такой «прекрасный» никакой цвет?

– Разве что эстет, – признала заслуги Сайлейн.

– Вот, и вместо того, чтобы принять брачное предложение, Асиель ушла к людям. Сама понимаешь, времени у нее гораздо больше, чем даже у магов, знаний достаточно, да и не гнушалась она местными рецептами. И так уж получилось, что переплюнула она своих родичей, вот только возвращаться не пожелала. Там же Лиаверель был. А это тоже не самый умный эльф, совсем уж не по-эльфийски психанул и сам из леса ушел. Так и пересекаются они случайно, и задирают друг друга. Оба гордые, но глупые. – Эргианна всплеснула руками. – И что им мешает объясниться?!

– Любовь, она такая, – глубокомысленно изрекла Сайлейн, тяжело вздыхая. – А если и гордость в наличии… И не сделаешь ничего, пока жизнь не заставит, а у эльфов много времени – они и не торопятся.

– Хе, это камень и в наш огород, – рассмеялась вампирка. – Тоже ведь живем немало.

– Верно, – призналась девушка и загрустила: как он там?

– Спать ложись, – предложила Эргианна, замечая, как слипаются глаза у соседки и как она борется с подступающим сном.

– Я не хочу. Не должна…

– Ты не хочешь. Дурная голова ногам покоя не дает. Глазки слипаются, а она туда же – не хочу. Спать. Я присмотрю и, если кто-то придет, обязательно разбужу и все передам. Не беспокойся.

Поддавшись уговорам, Сайлейн все же перебралась на кровать, не веря, правда, что сможет заснуть, и тут же отключилась. Вампирка только головой покачала: вот же упертая, пришлось сонный порошок распылять. Да и то, как же долго он действовал. А ведь дорогой – без запаха, специально для оборотней. Впрочем, для подруги ей было не жалко. Тем более Филаир обещал принести еще.

Портал не сработал. Несмотря на выданные княгиней ориентиры, прорву энергии, которой бы хватило на несколько десятилетий функционирования Лейоса, переход так и не открылся. Сказать, что демон был вне себя, значило бы преуменьшить степень его гнева. Ярость застила глаза пеленой, и только воспоминание о дочери заставляло более-менее контролировать себя и не срываться на окружающих его северян. Гость, здесь он просто гость и должен вести себя соответственно.

Княгиня недоуменно взглянула на место схлопнувшегося портала, недоумение в ее глазах было столь явным, что несколько привело в себя демона. Он замер, сжал-разжал кулаки, глубоко вдохнул и медленно с усилием выдохнул, возвращая себе прежнее душевное спокойствие.

– Я не понимаю, – тихо проговорила женщина, ни к кому в принципе не обращаясь. – Такого не было прежде. – Она обратилась к Ресьяну: – Позвольте, я попробую.

Демон сделал приглашающий жест, позволяя хозяйке замка делать все, что пожелает. Только бы это помогло. Эльвия… Он успел отчаяться, перестал верить, смирился с неизбежностью одиночества. Но судьба сделала ему подарок – возможность вновь увидеть ее. Возможно, он сделал что-то правильно и получил второй шанс? Ресьян не знал, верно ли его предположение, но искренне благодарил всех богов за появившуюся возможность. Только бы суметь воспользоваться, не спустить его в бездну…

Плиса нахмурилась, вспоминая жилище подруги. Опасности лично знахарке бывшая магистресса не чувствовала: всему миру – да, но Вие – нет, он был на это неспособен.

Портал княгини открылся и даже продержался несколько мгновений, как и всякий проход, настроенный на конкретное существо, он чувствовался адресатом и мог быть им же прерван. Вия взглянула на подругу, улыбнулась, но улыбка ее выцвела, стоило заметить Ресьяна. Быстрый взмах, и переход закрылся. Демон не успел.

Демонстрировать то, какой болью отозвался поступок возлюбленной, демон не стал: перешел в боевую ипостась – не более. Но ведь боевая ипостась чаще проявление ярости, чем следствие высоких моральных терзаний, а потому для демона вполне подходит.

– Сколько добираться до ее дома? – хрипло поинтересовался демон. Она хочет, чтобы он побегал за ней? Что ж – заслужил. Побегает, а уж когда найдет… Прижать к груди и не отпускать, чтобы не потерять, чтобы никто не смел обидеть, чтобы искупить свою вину, чтобы…

– Сутки по тропе, – недоуменно ответила Плиса. Неужели ее гость собрался искать подругу прямо сейчас?

– Извинитесь перед Сайлейн за меня, – попросил демон. – Где начинается тропа? – Женщина просто протянула ему руку, делясь воспоминаниями. – Спасибо.

Вслед стремительно исчезающему в метели страннику довольно смотрела недружелюбно настроенная добрая половина двора. Присутствием демона тяготились многие, и его даже краткая отлучка бальзамом омывала их мелочные сердца.

Даже вливая в животное собственную силу, он умудрился загнать коня. Хорошо хоть некромант из демона был не худший, и поднять животинку четыре раза подряд ему удалось. Даже мертвым, конь не выдерживал нагрузки, которую давал ему метущийся демон.

К дому знахарки они подъехали еще до темноты. Конь был милостиво оставлен отдыхать и восстанавливаться после сумасшедшего забега. Веселые маленькие искорки скакали по его мертвому телу, стягивая раны и не давая контролирующим чарам исчезнуть.

Ресьян постучал в дверь, но ответа не последовало. Не стесняясь, он прошел сквозь нее и согнулся от боли. Желание вытеснило благоразумие, и он даже не обратил внимания на защитные чары. Впрочем, для демона его уровня при живой-то сатино, почти все вариации «Оков» и «Тлена» были пусть и неприятны, но никак не смертельны.

С усилием выпрямившись, демон огляделся. Распахнутая настежь дверь в комнату, из которой доносились отголоски такой родной магии. Печка, которая еще хранила следы ауры дочери. Аккуратная кухонька, под потолком которой сушились целебные травки.

Непроизвольно демон улыбнулся, коснулся поверхности стола, представляя, что еще недавно она делала точно так же, вдохнул здешний воздух и выругался. Запах этого мужчины он прекрасно помнил. Эвельтанский был здесь.

Зашипев и случайно пропоров когтями стол, демон немного успокоился и позвал к силе, восстанавливая картину. Облегченный вдох вырвался у него. Кристофер здесь был уже после ее ухода.

Ухода? Она ушла, прихватив с собой одну сумку. Ушла, не закрыв комнату для ритуалов. Она не хотела встречаться с ним? Нет, он должен объясниться. И только тогда пусть решает, достоин ли он ее снисхождения. А пока…

Демон вышел из дома, взглянул на него в последний раз и, вновь забравшись на коня, ускакал прочь, ориентируясь на быстро исчезающие следы ее ауры, которую наконец ему удалось почувствовать вновь.

Он удалялся все дальше, но свет огня, что охватил дом знахарки, еще долго указывал ему обратную дорогу.

Сайлейн проснулась приятно отдохнувшей, если бы еще и память ее подвела, все было бы прекрасно. А так она подорвалась с кровати так, что едва не споткнулась о собственную обувь, быстро оправила одежду и собиралась было вылететь в коридор и отправиться на поиски Филаира, но Эргианна, бдящая еще с ночи, шустро перехватила ее за рукав, останавливая.

– Ты куда?

– Нужно узнать, – отрезала девушка, выдергивая руку из захвата.

– Успокойся. Все хорошо. Наши победили, – заверила ее вампирка, лениво глядя на улицу. Там поднималось солнце, окрашивая шпиль школы золотом и тем самым на некоторое время поднимая общую стоимость здания. Вероятно, именно по этой простой причине некоторые агенты по продаже недвижимости в столице предпочитали водить клиентов по городу именно в предрассветные часы.

– Наши?

– Император вернулся, но сейчас ему не дает покоя лорд Каалис.

– Откуда ты все знаешь? – несколько ревниво осведомилась Сайлейн, успокаиваясь, но не отступаясь от своих планов покинуть комнату.

– Арнтен делится, – шепотом поведала вампирка, делая испуганные глаза. – Ты же никому не расскажешь?

– Никому лишнему.

– Нет. Так не пойдет, – не согласилась Эргианна. – Пока не пообещаешь, никуда не выпущу.

– Хорошо, обещаю. Но в случае, если от этого будет зависеть мое здоровье или честь рода, я открою эту страшную тайну.

– Подходит, – щелкнула пальцами вампирка и вернулась на облюбованный подоконник, тяжело вздохнула, глядя, как легко пересекает ворота какой-то мужчина в форме департамента безопасности. Для нее самой такой поход мог закончиться плачевно – арбалетные стрелы, смазанные специальным составом, разработанным именно против их расы, никто не отменял, как и законы физики, которые заставят стрелу войти в ее тело при столкновении.

О том, что дядины наемники в городе, девушка знала прекрасно. Подтвердил ее опасения и Арнтен, которого она уговорила разузнать. Да уж, выхода у вампирки было всего три: окончить школу, нанять убийцу для дядюшки или искать защиты у императора. В свете же знакомства с Сайлейн наиболее вероятным ей казался последний пункт. К тому же и Филаир обещал ей защиту от имени Повелителя, если она будет оберегать их принцессу. Таким образом, было совсем неудивительно, что Арнтен, будучи охраной ее милейшей соседки, начал делиться информацией с вампиркой.

– Теперь я могу идти? – с долей раздражения в голосе осведомилась Сайлейн, подбираясь к двери.

– Теоретически – да.

– А практически разве нет?

– Практически – тебе еще к Фальену на отработку. Да и занятия прогуливать нехорошо.

– Что сегодня? – ради интереса спросила оборотница, впрочем надеясь, что вампирка достаточно отвлечется для того, чтобы она сумела проскочить в коридор.

– Лиаверель, Асиель и Фальен.

Сайлейн простонала: ненормальный эльф, нетипичный эльф и непредсказуемый человек. Веселый денек. Уйти, что ли, во дворец по делам государственной важности и одолжить у Вильгельма печать? Нет, несолидно.

– Ужас, – честно ответила Сайлейн и взялась за ручку. К ее удивлению, Эргианна не стала мешать.

Рассветный час в школе был, пожалуй, пиком популярности душа, а потому девушке то и дело попадались спешащие на водные процедуры адептки. Сильная половина обучающихся была в этом вопросе проще и предпочитала поспать лишних пять минуток, потом, не торопясь, ополоснуться за те же пять минут и бодро отправиться в столовую. Иногда, глядя на все это, Сайлейн задавалась вопросом: зачем девушкам тратить столько сил на красоту – а они ведь по утрам еще и макияж иной раз делали, – если все равно никто не заметит. Вероятно, такие же мысли начинали посещать и самих девушек, и к пятому курсу количество штукатурки на лицах оказывалось на нулевой отметке. Впрочем, вся эта утренняя суета была на руку оборотнице. В том хаосе, что возникал здесь в рассветные часы, никто не обращал внимания на стремительно шагавшую по своим делам Сайлейн.

Поднявшись на преподавательский этаж, девушка быстро миновала опасный участок и, постучавшись, открыла дверь в комнаты Филаира. Демон выглядел уставшим, но при ее появлении поднялся и поклонился, несмотря на протест со стороны гостьи.

– Все… хорошо? – запинаясь, спросила девушка, стремительно преодолела разделявшее их расстояние и протянула руку, желая поделиться выделенной Таокой силой.

– Не нужно, – отрицательно покачал головой демон и указал на стул напротив.

– Ты меня пугаешь, – честно призналась девушка.

Демон горько усмехнулся, но повторил жестом просьбу присесть.

– И? – Сайлейн села и на всякий случай даже на спинку откинулась, чтобы уж точно со стула не навернуться.

– С Вильгельмом все в порядке. Устал, как и все мы, но в порядке.

– Герцог?

– Ушел, – раздраженно признал демон. – Выпил почти всю нашу силу – чтоб ему от передоза скончаться – и ушел. Видимо, решил тебя поискать или переждать.

– Понятно. – Чего-то подобного, признаться, девушка и ожидала.

– Его величество просил вас побыть в школе. С этого момента ее охраной будет заниматься гвардия Повелителя.

– Официальная версия?

– Для предотвращения вмешательства посторонних лиц в учебный процесс. Кроме того, планируется, что вскоре появятся учащиеся с нашей стороны.

– Ясно. Я хочу увидеть мужа.

– Мужа? – тонко усмехнулся демон, а Сайлейн скривилась.

– Жениха, – недовольно поправилась она. – Сейчас. Где Вильгельм?

– Во дворце, – тихо ответил демон.

– Меня не будет на первой паре, – предупредила девушка, открывая проход. По ту сторону виднелась пустая гостиная императорских покоев. – Предупредишь, если будет что-то срочное?

– Это мой долг. Но сомневаюсь, что будущей императрице кто-нибудь что-нибудь скажет.

– Ты же говорил, они не знают.

– Не знают, – согласился демон. – Пока. Чтобы отчислили за прогулы, вам нужно еще неделю не появляться, но, учитывая, что директор знает о вашем положении… У вас бессрочный кредит пропусков.

– Тогда начнутся вопросы, – сама себе сказала Сайлейн. – Я вернусь скоро, если успею, то к первой паре.

Ответ демона она уже не услышала: шагнула в проход и, ступив на паркет гостиной, развеяла чары. Тихий стон она уловила даже здесь: забыв обо всем, девушка бросилась к источнику звука.

В императорской спальне были занавешены все шторы. В комнату едва-едва пробивался свет, но бледное лицо Вильгельма девушка разглядела тут же. Стремительно миновала разделявшее их расстояние, забралась на кровать, коснулась губами его лба, ощущая жар, взяла за руку…

– Истощение, не более того. – Тихий голос Манкольма заставил девушку вернуться к реальности.

– Что?

– Истощение. Не нужно так пугаться. Он поправится, – пообещал рыжий лорд. Он и сам выглядел не лучшим образом. Даже в полумраке было заметно, какие тени залегли под глазами, как осунулось лицо верного слуги, как появились преждевременные морщинки на лбу.

– Я могу ему помочь? – быстро спросила девушка, сжимая пальцы императора.

– Поделиться силой разве что, – пожал плечами мужчина.

Большего Сайлейн знать и не нужно было. Мысленно поблагодарив Таоку, девушка перешла на иной спектр зрения, как их учили на основах магического взаимодействия, едва удержалась от вскрика, глядя на серую, потрескавшуюся ауру жениха, и наклонилась, нежно касаясь его губ. Передавать силу можно было и через обычный тактильный контакт – взять за руку было бы достаточно, но процесс передачи при этом занял бы куда больше времени. А медлить Сайлейн не хотела.

Нежно касаясь губ Вильгельма, она передавала ему не только силу рода Повелителя, она отдавала ему себя: свою нежность, заботу, любовь, внимание, уважение, тревогу, восхищение и безмерную благодарность. Шло время, а она не замечала. Для нее сейчас важен был только он. Самый дорогой ей человек. Ее любимый. И, вероятно, именно в этот момент она решила, как ей поступить.

Когда Вильгельм наконец открыл глаза, Сайлейн облегченно выдохнула и отстранилась. Мужчина попытался подняться, но девушка не позволила, покачав головой и уперев пальчики ему в грудь.

– Тебе отдыхать нужно. Без сил еще совсем, а уже рвется в бой, – неодобрительно покачала она головой. – Все вы, мужчины, такие. Вам воевать, а нам беспокоиться.

– Такие уж, – постарался улыбнуться император. Слабость, пусть и была уже не всеобъемлющая, неприятно тянула назад к подушке, мешала сосредоточиться и заставляла неуместно морщиться, когда хотелось улыбаться.

– Вот-вот. Раз признаешь свою неправоту, лежи и отдыхай. Лорд Каалис, – девушка наконец вспомнила про замершего в кресле безопасника, – проследите, чтобы его величество не покидал своих покоев и не вставал с кровати.

– Будет исполнено, миледи, – совершенно серьезно ответил Манкольм, заработав осуждающий взгляд императора. – Вы сегодня еще навестите его величество?

Сайлейн тяжело вздохнула, глянула на жениха, не удержавшись, поцеловала в щеку и поднялась.

– Я постараюсь, но школа… меня давно не было… Я приду ночью, если смогу. Только ты спи. Если я появлюсь, а ты не будешь спать… – Девушка погрозила ему пальцем.

– Лишишь сладкого?

– Всю неделю не появлюсь! – пригрозила девушка, выбежала на минутку в гардеробную и вернулась с его рубашкой. – Я одолжу, ладно?

– Тебе можно все, – разрешил Вильгельм, закрывая глаза и падая в мир снов. Он уже не видел, как улыбка сошла с ее лица, губы сжались, а глаза заледенели. Да, Сайлейн Лиера Толь-и-Сагнон решила временно уступить место своей маске. И если сейчас она побудет Каталиной, то ночью… О, на ночь у нее были большие планы.

Переглянувшись с Манкольмом и убедившись, что он на ее стороне и Вильгельма никуда не отпустит, девушка вышла в гостиную, сжимая рубашку Вильгельма – наденет в школе. Зайдет в комнату переодеться и наденет. Поднесла шелк к носу, вдохнула едва уловимый аромат… нет. Рубашка была совершенно чистая, но, как это бывает с любимыми вещами, носила отпечаток владельца. Вот и здесь ощущался Вильгельм. По крайней мере, для чуткого носа оборотня это было доступно.

Открыв проход прямо в свою комнату, благо после принятия статуса невесты к ней окончательно вернулось благословение императорского рода со всеми приятными бонусами в виде несрабатывания защиты, Сайлейн быстро переоделась, спрятав слишком большую для нее рубашку под свитером.

– Филаир?

– Да, госпожа?

– Пара уже началась?

– С четверть часа, – не проявляясь, ответил демон. – Что-нибудь еще?

– Я уйду сегодня вечером.

– Госпожа?

– Я не прошу совета, просто ставлю в известность. Рассказывать Повелителю – запрещаю. Только если я не вернусь. Будешь ждать до рассвета. Понятно?

– Да, госпожа, – учтиво ответил Филаир, но по тону, каким было сказано, Сайлейн поняла, как низко он ставит ее умственные способности. Впрочем, она и сама была не в восторге от того, что хотела сделать. Но это вечером, а пока…

Немного потренировавшись перед зеркалом, чтобы вновь вернуть лицу подвижность, и натянув почти искреннюю улыбку, Сайлейн оценивающе прошлась по собственному внешнему виду, сочтя его достойным. Подошла к окну, чуть приоткрыла и высунула ладошку на улицу, проверяя температуру. Целительство целительством, а вдруг придется идти на школьную территорию, где располагались не только застекленные оранжереи, но и грядки под открытым небом.

Проверив шнурки, чтобы они не подвели ее в самый неподходящий момент, девушка нашла свою ученическую сумку, вложила чернильницу, металлическое перо, которое прихватила из дворца, тетрадь, на тыльной стороне обложки которой значилось «Расы и Изверги», выдохнула, готовясь морально, и отправилась к расписанию, чтобы узнать, куда же ей предстоит идти дальше.

Магистресса Асиель предпочитала занятия на свежем воздухе. Причины столь странной любви эльфийки к промозглой осенней погоде не поддавались объяснению. Но факт оставался фактом: если тема занятия подходила, то первокурсники, как, впрочем, и остальные четыре курса, были вынуждены идти осматривать грядки. Нет, не все сразу. Для практических занятий по целительству их поделили на группки по десять человек, образовав, таким образом, четыре равноправные команды. Учитывая, что деление распространилось почти на все предметы, практика по которым предполагала активные действия, между студентами решили разыграть кубок. Лучший участник победившей по результатам всех практических и контрольных работ команды мог обучаться в школе весь срок бесплатно. Такой бонус, разумеется, хотели все и предпочитали молчать, не высказывая вслух все свое негодование по поводу необходимости капаться в грязи, выискивая целебный корешок.

Особый шик занятиям на свежем воздухе придавало и то, что и сюда у Лиавереля находился повод прийти. Если в лазарете он бывал по делам нерадивых адептов, то грядки посещал сугубо по личной инициативе, готовясь к приготовлению очередного сложнейшего зелья. Призраком он сновал туда-сюда, отвлекая адептов от сбора корешков и ничуть не интересуя почтенную магистрессу, для которой жук представлял и то большую ценность, чем коллега.

Сайлейн пришла к грядке номер тридцать семь первой, огляделась по сторонам, надеясь, что хоть кто-нибудь, кроме одинокой вороны, что пристроилась на табличке с номером, окажется в этом гиблом месте помимо нее.

За неделю в Таске успело похолодать, и суровый северный ветер заставлял жителей империи кутаться, Сайлейн же после Вольных территорий погода в Лейосе казалась сказочно теплой. Даже коричневые скрюченные листья не вызывали никаких отрицательных эмоций – скорее, легкую светлую грусть.

Не зная, чем себя занять, девушка прогулялась до самого забора. Встала на нижние прутья, где-то в локте над землей, руками держалась за прутики повыше и разглядывала узенькую улочку, которая огибала школу. Людей было немного в середине дня, да и дождь накрапывал, что также не вызывало желания покидать теплые уютные здания. На территории школы дождь почему-то еще не начался, и лично она не испытывала никаких неудобств.

Впрочем, не одна она. На углу улочки, на небольшой террасе ресторанчика, которую еще не успели разобрать, отдыхал человек. Он что-то пил и так же, как и она сама, посматривал по сторонам. Вот к нему подошел официант, и мужчина, а по фигуре Сайлейн решила, что женщиной он никак быть не может, поднялся.

«Ему принесли счет?» – предположила девушка, буквально повисая на ограде.

Мужчина же тем временем протянул что-то официанту, указал на школу и медленно направился вниз по улочке, мимо забора. Сайлейн хотела подождать, пока сможет различить его лицо, но шум позади выдавал скорое начало пары, и девушке пришлось покинуть свой наблюдательный пункт.

Было зябко, и адепты непроизвольно пытались встать поближе друг к другу. Даже задавака Марк, попавший в их группу, не выглядел таким уж надменным и стоял со всеми. Видно, один и без свиты он умел ладить с людьми или, по крайней мере, не доставать их своим презрительным высокомерием.

Когда Сайлейн подошла к своей группе, Эргианна о чем-то беседовала с Греем. Юноша выглядел встревоженным, но предложение помощи от вампирки не принял, да и на оборотницу взглянул странно: с облегчением и злостью. Почему такое сочетание? Сайлейн ответить не могла.

Магистресса Асиель появилась последней. Темноволосая невысокая эльфиечка с простой толстой косой, перекинутой через плечо и выставленной на всеобщее обозрение, как обычно делали крестьянки в деревнях, а не остроухие, в мужских брюках и высоких ботинках, черной рубашке, которая кокетливо выглядывала из-под кожаной куртки в тон. С ехидством в больших зеленых глазах она оглядела своих подопытн… подопечных, пересчитала и остановилась взглядом на Сайлейн, у которой рубашка также выглядывала из-под свитера. Кивнув своим мыслям, Асиель медленно обернулась и удовлетворенно, как показалось оборотнице, усмехнулась, заметив в отдалении Лиавереля.

– Итак, дети мои, сегодня мы закрепим наши знания о некоторых лекарственных растениях. На прошлой лекции мы как раз изучили основной набор травника. Все его помнят? – Группа согласно кивнула, заставив Сайлейн пожалеть о глупом решении сразу же отправиться на занятия. – Отлично. В вашем распоряжении все грядки с номера шестого по семьдесят вторую. Вам нужно собрать четырнадцать растений, сейчас возьмете у меня список. – Эльфийка залезла за пазуху и извлекла несколько помятых листочков, нахмурилась, и они тут же разгладились. – Отлично. Итак, задание: собрать данный перечень, после чего можете отправляться или по комнатам, или на следующее занятие. До следующей нашей встречи, в этот раз на лекции, вы должны будете сделать гербарий и принести его мне. Вопросы?

– А если кто-нибудь ошибется? – несмело спросила Сайлейн.

– А если кто-нибудь ошибется, то за каждую ошибку будет пропалывать одну грядку. И, разумеется, переделывать гербарий. Еще вопросы? Нет? Тогда разбираем списки.

Эльфийка призывно махнула листиками. Сайлейн тоже хотела взять список, но ей сделали знать подождать. Только когда все разбежались со своими перечнями, эльфийка подозвала девушку:

– Держи.

Она протянула девушке листик, и Сайлейн с удивлением обнаружила пустой лист.

– Почему?

– Тебя не было, – пожала плечами Асиель. – И пусть в странную болезнь я и не верю… – Эльфийка нахмурилась, взглянула на девушку и, покачав головой, всплеснула руками. – Как я могла не заметить. Магическое истощение? Портал строила и все израсходовала?

– Откуда?

– Да, это сложно понять. Тебе ведь открыли чужую силу. Причем, – она нахмурилась, – силу рода? Верно?

– Да, – призналась Сайлейн. – Это так заметно?

– Если знать, куда смотреть. Адепты не знают, – утешила ее эльфийка. – А мне случалось общаться с Таокаль, и я догадываюсь, какую силу тебе дали во временное пользование. Так что о задании можешь не переживать. Своих – не выдаем!

– А гербарий?

– Надергай чего-нибудь, номера грядок я уже сказала.

– Но?..

– В первый и последний раз, – вздохнула эльфийка. – Потом выучишь и сдашь. Я в своих не сомневаюсь. Иди уже.

– Спасибо, – только и нашлась, что сказать, Сайлейн.

– Сочтемся, – весело махнула ей Асиель, благословляя на подвиги. Сама же эльфийка обернулась к Лиаверелю, который медленно, но верно подходил к ним.

Оборотница отошла немного, делая вид, что изучает растение перед собой, и даже принюхалась для большего правдоподобия. Пахло приятно, так приятно, что Сайлейн начала сомневаться, стоит ли ей выдергивать травинку из этого пучка, когда ее потрепали по плечу.

Оторвавшись от разглядывания растения, девушка увидела встревоженную вампирку.

– Не нюхай, тут есть дурманы, и это один из них, – тихо предупредила Эргианна и присела на корточки, потянув за рукав подругу.

– Что?

– Тсс… – Вампирка кивнула на эльфов и принялась с остервенением изучать все жилки на листиках.

«Подслушивать нехорошо», – подумалось Сайлейн, но она также села и принялась изучать заинтересовавший ее дурман. Впрочем, если бы это был мох, они бы и его подробненько изучили. Чего не сделаешь ради новой информации о личной жизни преподавателя?

Асиель с явным неудовольствием следила за своим бывшим женихом. Оба рода хотели объединения, да и она сама была не против такого мужа, но лишь до тех пор, пока не познакомилась с ним поближе. Лиаверель буквально растоптал ее мечту, поиздевался над попытками достичь большего, чем статуса жены. Такого она позволить не могла, но и забыть этого эльфа с синими, как спокойное море, глазами было не в ее силах. Она успела к нему слишком привязаться, влюбилась, как малолетняя дурочка, впервые увидев. Каким счастьем для нее были слова отца и каким горем обернулась встреча с будущим мужем. Она не простила и ушла. Говорили, он искал встречи – ей было все равно.

Асиель ушла с эльфийских земель, отправилась к людям, жила с ними, осваивала их искусство исцелять. Она могла вылечить смертельно больного, исцелить тело, душу любого существа, но не свою. Раз за разом она возвращалась в тот день и не могла простить. Забыть – да, но не простить. Да и память – насмешка природы – возвращалась со временем. Как поступить, она не знала, последовать совету наставницы и встретиться с Лиаверелем? Встретиться уже полностью сформировавшейся личностью со своими юношескими обидами? Она перепробовала все, кроме этого, и наконец решилась.

Попасть в ту же школу, где преподавал эльф, с ее рекомендациями и опытом не составило труда, да и бывшая наставница составила протекцию. Директор был счастлив, коллеги добры, и только он, Лиаверель, ходил мрачный, как балахон молодого некроманта-максималиста.

К собственному удивлению, Асиель расстроило такое неприятие со стороны эльфа, хоть она и была к нему готова, как ей казалось. Лиаверель не подошел к ней и на следующий день, только косился издалека. Возможно, он бы и не предпринял никаких действий, если бы не стала уходить его слава. У школы появился новый страх и ужас, пусть и не такой травмоопасный, как магистр, но неприятный до жути. Исправительные работы в оранжерее не понравились никому, и об эльфийке заговорили. Тогда же и эльф заметил свою коллегу, вот только ей он уже был не нужен. Преподавать ей понравилось, и оценка бывшего жениха перестала иметь какое-либо значение. На первый взгляд.

– Асиель? – Эльф явно нервничал. Сайлейн заметила, как он непроизвольно сжимает пальцами уголок туники. – Вы можете уделить мне несколько минут?

– Это не подождет до конца занятия? Я не могу оставить детей одних.

– Детей? – Лиаверель усмехнулся. – Большинство из этих маленьких монстров совершеннолетние.

– По человеческим меркам, – поправила его эльфийка.

– А вы живете по нашим законам? – не удержался от ехидства Лиаверель. Он был наслышан о подвигах Асиель и знал, что ей предлагали подданство Глентона, сопредельного Таске королевства.

– Вы находите это удивительным? – холодно откликнулась эльфийка, отворачиваясь и внимательно изучая, как Марк наклоняется над восемьдесят третьей грядкой. – Адепт Труни, посмотрите на указатель и уйдите из чужой зоны. Травники не простят вам порчу имущества.

Марк вздрогнул и ретировался подальше от опасного места.

– Нет, я нахожу это уважительным.

– Вы? – не сдержала восклицания Асиель.

– Я, – усмехнулся эльф. Сейчас он больше походил на представителя своей расы, чем когда-то. Отстраненно холодный, без любопытства в вечно молодых глазах. – Вы находите это удивительным?

Эльфийка рассмеялась: он вернул ей фразу.

– Прошу меня извинить, но я не стану повторять за вами.

– Благодарю, иначе бы наша беседа зашла в тупик.

– Мы и так движемся в этом направлении, милорд. Вам не кажется?

– Что вы, леди. Мы идем по правильному пути.

– И какой же путь считает верным милорд?

– Взаимопонимание и взаимоуважение.

– Вот как?

– Да, как коллеги, мы не можем не сталкиваться в стенах этого места, как эльфы, не должны пренебрегать обществом друг друга.

– А как свободные от предрассудков люди можем проигнорировать и первый и второй доводы. Меня устраивает сложившийся порядок. Вы – мой коллега и ничего больше. И как с любым своим коллегой, я имею полное моральное право не разговаривать. Приятного вечера, милорд.

Асиель сделала шаг в сторону и хотела было уйти, но эльф не позволил, аккуратно перехватив ее за запястье.

– Я не закончил.

– Закончила я. И, Рель, пожалуйста, избавь меня от своего общества. Мне нравится здесь преподавать, и я не уйду, даже если ты будешь постоянно демонстрировать этого высокородного сноба, коим хочешь выглядеть. Но ты же не такой! Дети о тебе говорят совсем иное. Признайся уж ты себе…

– Тогда и ты признайся. Зачем ты пришла сюда?

– У меня занятие. Разве ты не заметил? Ты же наш вечный спутник. Появляешься, смотришь, слушаешь, едва ли не вынюхиваешь. Знала бы тебя меньше, так и подумала бы.

– А ты хорошо меня знаешь, Асиель?

– Неплохо.

– Тогда объяснись, что значит твое появление здесь. Белый флаг? Тогда почему ты так холодна?

– Холодна? Ты сам ведешь себя, как… – Эльфийка всплеснула руками, пытаясь подобрать слово. Слово не подбиралось, и она была вынуждена закончить иначе: – …Как эльф!

– Я и есть эльф, Асиель.

– Ты не эльф, ты сноб!

– Сноб?

– Да, скрываешься за мнением большинства, потакаешь их вкусам. Жена благородного лорда не может работать. Жена должна уделять время музыке и картинам, ничто иное не должно заботить великосветскую леди. А я не такая. И такой быть не смогу. Даже ради тебя! Я хочу жить, понимаешь? Радоваться, страдать, плакать и смеяться. Нет, ты не понимаешь. Ты живешь своими снобистскими традициями, а я следую законам. И в законе нет ни слова, что запрещало бы мне быть такой. А ты трус! Трус, который не может рискнуть и поступить иначе!

– Трус?

– Именно! Тебе никогда не хватало смелости… – Асиель уже не замечала, что почти что кричит и адепты с интересом наблюдают за ними.

– Смелости, значит, не хватает. Что ж, думаю, ты будешь приятно удивлена моей смелостью. Возвращаешься в лес немедленно!

– Почему это?

– Потому что так хочу я.

– Нет, время ушло. И возвращаться из-за тебя я не стану.

– Хорошо. Не хочешь сама, я тебе помогу.

Больше он не произнес ни слова. Просто шагнул вперед, подхватил на руки и, перекинув через плечо, понес к выходу. Крики и прочие проявления недовольства своей ноши его не интересовали.

– Может, вмешаемся? – Сайлейн поднялась и недоуменно глянула им вслед.

– Нет, – заверила ее Эргианна. – Скоро само пройдет.

– Само пройдет? Вы его что, напоили?

– А что, мы зря его предмет учим? Пусть спасибо скажет, что ингредиенты не перепутали. А «Истинное лицо» действует всего два часа. Вот если бы перепутали…

– Он вас убьет, – смеясь, сказала Сайлейн. – Придет в себя и уроет.

– Нет, сначала пятерки выставит. Мы же верно сварили, а это третий курс. Он же справедливый, Лиаверель. – Эргианна взглянула на почти скрывшегося из виду преподавателя и тихонько добавила: – Надеюсь.

Сайлейн предпочла промолчать: какой бы справедливостью ни отличался эльф, в его извращенности она не сомневалась. Более того, опасения вызывала и избирательность его любви, и, по слухам, к адептам он никогда не благоволил.

– Тебе еще много осталось? – Эргианна кивнула на список, напрочь игнорируя пустые руки соседки по комнате.

– Да, весь список. Сейчас соберу, подождешь меня или уйдешь?

– Куда я пойду? – рассмеялась вампирка. – У меня еще половина не готова.

– Хорошо. То есть плохо, конечно, но давай тогда через десять минут у выхода? Успеешь?

– Главное, сама успей, – подмигнула Эргианна и унеслась восполнять пробелы в списке.

Сайлейн аккуратно нащипала себе растений с каждой грядки и, немного поколдовав, чтобы они не помялись, уложила в отдельный кармашек в сумке. Потянувшись, взглянула на серое небо над головой. Оно напоминало ей герцога, ни хорошего, ни плохого, но несчастного, как ей казалось.

Тяжело вздохнув, стерев с лица мелкие капельки воды, которыми заморосивший дождь наградил всех, вышедших на улицу не вовремя, Сайлейн медленно брела к выходу. Вампирка еще выискивала что-то, и спешить у оборотницы не было ни желания, ни необходимости.

Дождь тем временем усилился. Адепты героически продолжали сборы, хоть ботинки все чаще проскальзывали по мокрой земле и норовили познакомить их нос с ней. Первым не удержал равновесия Марк, отправившись в полет у самого выхода. Сайлейн едва успела его поддержать.

– Спасибо.

Сайлейн удержалась от того, чтобы не вытаращиться. Марк благодарит кого-то?

– Ты изменился, – не могла не отметить девушка.

– Неприятности и общее дело сближают, – признался он. – А Лиаверель всех успел достать. Сама-то как? Говорили, ты болела?

– Да, было такое, – призналась девушка, не отводя взгляда. Юноша удовлетворенно кивнул.

– Самое веселье пропустила. И как только Грей достал росу с пятицветика. – Марк покачал головой и завистливо присвистнул. – Ладно, я пошел.

Махнув ей на прощанье, он припустил в здание школы. Пусть она и не позволила разбить ему лицо, коленями он с брусчаткой познакомился.

– Пятицветик? – Сайлейн нахмурилась. Как она сама не подумала. Он действительно используется в этом зелье, хотя и запрещен, поскольку встречается не только в относительно безобидном «Истинном», но и в более опасных составах. И где Грей его раздобыл?

Наградив суетившегося среди грядок друга тяжелым взглядом, Сайлейн заметила шедшую к ней вампирку. Она потрясала букетиком собранных травок. Дождавшись, пока они поравняются, Сайлейн одобрительно подняла большой палец и кивнула в сторону здания.

Времени было еще довольно много, а дождь, как оказалось, нравился Эргианне, а потому они шли медленно, чтобы вампирка успела сполна насладиться стекающими по лицу каплями. В холле их наградили сочувственными взглядами. Остальные курсы в связи с усилившимся дождем на художественное обдирание грядок и топтание тропинок не шли.

Бросив быстрый взгляд на часы и удостоверившись, что со временем у них полный порядок, девушки отправились в комнату переодеваться. Был, конечно, и другой вариант: попросить старшекурсников высушить одежду. Но прибегать к нему было себе дороже, а отвлекать демона по таким несущественным вопросам и вовсе представлялось кощунством, на которое Сайлейн никак не могла пойти.

Их комната не пустовала. Тяжело дыша, привалившись к стене, сидел Арнтен. Глаза его были закрыты, а лоб больше напоминал траву утром, когда выпадает роса.

Эргианна бросилась к нему незамедлительно.

– Тен, – позвала она, касаясь лба и считая пульс.

Сайлейн тоже подошла поближе, взглянула на ауру и выругалась. Знакомая серость. Кристофер передал привет?

– У него истощение, – тихо сказала девушка, зная, что вампирка услышит, – давай перенесем его на кровать, и я немного поделюсь силой.

– Поделишься? У тебя своей сейчас кот наплакал!

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, – прикусив язык, ответила девушка.

– Филаир, – утвердительно произнесла оборотница и добавила: – Есть сила рода, а ему нужно помочь.

Они перенесли стража на кровать Эргианны, уложили. Сайлейн присела на самый краешек и взяла его за руку.

– Спасибо, – тихо поблагодарила вампирка. – Я могу?

– Чуть позже, – улыбнулась Сайлейн. – Мне нужно будет уйти, присмотришь за ним, да и надо позвать кого-нибудь из магистров.

– Хорошо, – кивнула Эргианна и вышла.

– Кажется, я опять прогуливаю занятия, – сама себе сказала Сайлейн и вновь обернулась к пациенту.

Сколько прошло времени, прежде чем дверь открылась и в комнату вошли Эргианна и магистр Фальен, Сайлейн не знала. Она скорее следила за тем, как медленно, но неотвратимо срастаются разрывы на ауре. Да и то, что кто-то вошел, не увидела, а узнала по шагам и запаху.

Рука магистра легла поверх ее. Он аккуратно разжал ее пальцы, прерывая передачу силы, щелкнул перед ее глазами, давая понять, что нужно вернуться к реальности. Девушка послушно моргнула и посмотрела на него.

– Хорошая работа, – похвалил Фальен, отстраняясь, чтобы перехватить стул и сесть рядом с пострадавшим. – Вот только опять прогул. И не стыдно?

– Я болела, – намекнула на официальную версию девушка. Впрочем, судя по сосредоточенному лицу, магистру были ни к чему ее оправдания. Он, не моргая, следил за Арнтеном, работая над восстановлением его ауры.

– Леди Лаенди, оставьте нас на пару минут, – попросил магистр, не отрываясь. Вампирка недоуменно глянула на Сайлейн, та пожала плечами. – Лаенди, вы еще здесь?

– Уже нет, – быстро ответила девушка, покидая комнату.

– Вы что-то хотели спросить лично у меня? – закономерный вопрос со стороны Сайлейн не заставил себя ждать.

– Вы правы, – признался мужчина и пытливо взглянул на нее. – Мой друг просил не интересоваться вами, но, видя все, что происходит вокруг вас, я не могу не спросить: кто вы, леди?

– Каталина Остальд, уроженка Тааль-Ена… – Сайлейн отошла от мага, открыла шкаф, размышляя, как незаметно вытащить отравленные иголки и бутылек яда.

– Мне не нужны подробности легенды, – отмахнулся маг. – Мне нужны сведения о вас.

– Вы хотите яркую и насыщенную приключениями жизнь? Увы, обреченную на быстротечность.

– Уже нет, но раньше она была именно таковой, – поделился Фальен. – Ты работаешь у Манкольма?

– Иногда, – повременив, размышляя над тем, насколько правдиво это будет, ответила девочка. – Он мне помогает.

– Ясно, – кивнул маг. – Что же, если протеже моего друга потребуется помощь, можешь обращаться. Но на экзамене буду спрашивать по гамбургскому счету. В департаменте не нужны неумехи.

– Я не буду работать в департаменте, – улыбнулась девушка и достала из шкафа все нужное, уже не таясь. Раз уж ее отнесли к протеже рыжего лорда, наличие кое-каких неположенных адептам вещей в ее шкафу не привлечет лишнего внимания, да и Фальен, судя по всему, распространяться о ее «работе» не станет.

– Леди Лаенди, вы можете вернуться, – бросил магистр.

Эргианна открыла дверь незамедлительно. Сайлейн только головой покачала: она и сама не брезговала подслушивать. Вампирка плавно пересекла разделявшее их расстояние и присела на край своей кровати, в ногах у пострадавшего.

– С ним все будет в порядке?

– Если уйдет из профессии, – скупо ответил Фальен, коснулся брови и тут же опустил руку. Сайлейн с интересом взглянула, но никаких шрамов, ожогов или каких-либо других отметин не нашла. – Что с ним случилось, Каталина?

– Не знаю, – раздраженно ответила девушка, освободила от всего лишнего сумку, уложила яд, натянула на кисти два браслета с иголками и бросила: – Мне нужно идти.

Удивленный взгляд вампирки она проигнорировала. Ждать пробуждения Арнтена, чтобы получить привет от недавнего знакомого, не хотелось, да и одна теория требовала подтверждения. Миновав коридор, Сайлейн вышла к лестнице и спустилась этажом ниже, где обитали юноши их группы.

Не обращая внимания на странные насмешливые взгляды парней, девушка целенаправленно продвигалась вперед, ориентируясь на запах Грея. Его она успела запомнить даже лучше, чем внешность друга.

Быстро постучалась и замерла, ожидая ответа. Почему-то потянуло проверить иголки в кожаном браслете на запястье. Тихие шаги, кашель, и дверь открывается, являя оборотня во всей красе домашнего одеяния: тапочках, простых штанах на веревочке и длинном, сползающем до середины бедра свитере.

– Лина? – В голосе Грея слышалось искреннее удивление.

– Да, можно войти? У Эрги гости, не хочу им мешать, – виновато развела руками девушка, еще и рукав демонстративно выжала, говоря, дескать, даже переодеться не успела.

– Конечно, проходи, – мгновенно освободил проход оборотень. – Давай полотенце хоть дам, волосы высушишь.

– Спасибо. – Сайлейн смущенно улыбнулась и с радостью отметила, что в комнате они одни. – А твой сосед?

– Отказался жить с оборотнем, – бросил через плечо юноша и вновь погрузился в раскопки внутри шкафа. Наконец он нашел то, что искал. – Держи. – Девушке протянули сухое большое махровое полотенце с ромбиками.

Девушка легко поймала и принялась старательно вытирать еще влажные волосы, искоса поглядывая на собеседника. Грей успокоился и уселся на кровать, махнув на ту, что стояла напротив. Учитывая, что он жил один, юноша решил не делить комнату на сектора, а просто перетащил кровати поближе к входу, оставив себе у окна место для занятий и (Сайлейн заметила следы когтей на полу) для оборотов.

– Хорошо придумали с Лиаверелем, – похвалила девушка, наблюдая, как глаза собеседника вспыхивают гордостью. – Чья идея?

– Моя, – гордо ответил Грей.

– Молодец, – похвалила девушка. – А ингредиенты тоже ты нашел?

– Конечно, – охотно признался юноша. – Это сложно было, но…

– Но ты сумел, – подхватила Сайлейн, восхищенно глядя на визави. – А пятицветик, где ты его взял?

– Купил, – пожал плечами юноша. «Действительно купил», – отметила Сайлейн.

– Купил? А у кого?

– В аптеке где-то в городе, – уклонился от ответа Грей.

– В нижнем городе? – с улыбкой поинтересовалась девушка.

– Нет, с чего ты взяла? – делано удивился оборотень.

– Просто, – Сайлейн поднялась, – его можно купить только там.

Полотенце Грей поймал и откинул, но вот иголка легко вошла в тело, заставив оборотня вскрикнуть.

– Это яд, – с улыбкой пояснила девушка, глядя, как юноша сползает на пол. – Противоядие очень простое, тебе его могут дать в лазарете. Если будут знать, что искать. Ошибутся – ты умрешь в муках.

– За что?

– А ни за что? – оскалилась девушка. В глубине души у нее, конечно, были сомнения, но уж слишком удачно действовал Кристофер, слишком хорошо был осведомлен – все слишком.

– Я не хотел. Противоядие? – Грея била мелкая дрожь.

– Адрес.

– Чей?

– Герцога. Это же он тебя нанял?

– Нет, – от удивления Грей даже на мгновение забыл о боли, скривился, но та про него забывать и не думала. – Женщина. Старая. Голос скрипучий. Улица Вознесения, шестнадцатый дом. Противоядие, пожалуйста…

– Попроси алевское молоко.

Оборотень исчез быстро. Видимо, скрытые ресурсы организма сказались, да и мотивация не подкачала. Быстро проверив комнату, Сайлейн одолжила короткий клинок и медленно побрела вон из школы. Уверенности в том, что собиралась совершить, у нее не было. Но для этого ей нужен был Эвельтанский собственной персоной.

Холод пробирал до самых костей. Не спасала даже лисья шубка. Ветер бил в лицо, заставляя щуриться. Хорошо хоть ворот защищал рот и не приходилось закрывать его рукой, чтобы сделать глоток воздуха. Идти с каждым шагом становилось все труднее: накатывала усталость, да и снег становился все выше.

Вия шла уже более трех часов, едва не потеряла корзинку, но оставить ее на дороге значило проиграть, сдаться Ему на милость. А девочка все же рассказала. Как? Нарушила клятву? Отдала жизнь, чтобы сообщить Повелителю? Нет, для нее он был не Повелитель – отец. Захотела устроить его личное счастье? Глупышка! Это невозможно.

Наконец она разглядела вход в пещеры. Именно ими славился соседний Гортан, и именно через них по горным тропам ходили контрабандисты в Вольные территории. Вия лечила однажды одного из этих людей и примерно представляла, как нужно идти. Представляла, понимала, что не сможет, но не сдавалась. И сейчас перед ней начиналась именно она – заветная тропа, которая уводила ее в горы. И если она правильно запомнила, уже скоро ее ждет пещера, где можно передохнуть.

Боги, если вы есть на этом свете, спасибо вам за все!

Вия улыбнулась и, несмотря на метель, быстро пошла вперед, ориентируясь по колышкам, которые призывно вспыхивали каждые пять минут едва заметным серебром. Не таким ярким, как снег, но и не тусклым, чтобы его увидел невнимательный человек.

Тропа привела ее к пещере, и, стряхнув с себя холодные хлопья, женщина вошла. Темнота не пугала ее: она слышала все, что происходило вокруг, чувствовала всех живых существ, ловила аромат горячего супа, который варили где-то в глубине пещер.

Собравшись, она продолжила путь. Идти становилось все проще. Тяжесть для демонессы доставляла меньше неудобств, чем снег, а потому постепенно набухавшая от таявшего снега одежда мало беспокоила Вию. Пользоваться своей силой она не рискнула: Ресьян мог помнить ее, и в таком случае найти ее не составит труда. А что тяжело – трудности закаляют.

Запах становился все ощутимее, и Вия наконец добралась до огня, закрыв глаза в первый момент – слишком резким был контраст, – сделала неуверенный шажок к путнику, устроившемуся на ночлег.

– Добрая ночь, – тихо поздоровалась она с контрабандистом.

– Луна взошла, – откликнулся, судя по голосу, мужчина, под упавшим на лицо капюшоном было не разглядеть лица. Он махнул ей перед собой, приглашая присоединиться.

Женщина облегченно вздохнула, уселась на указанное место, аккуратно разложила у костра шубку, чтобы просушить. После потянулась за сумкой. Собиралась она впопыхах, да и в деревню едва забежала, а потому с едой у нее было небогато. Впрочем, поделиться снедью с путником она считала делом принципиальным.

– Возьмите. – Вяленое мясо вызвало смешок у сидевшего напротив мужчины. Отказываться между тем он не стал, благодарно кивнул и бросил в котелок. – Всяко лучше, чем зубами рвать, – пояснил он.

Вия согласно кивнула. Лучше. Суп наваристее будет, и мясо размякнет.

Помолчали.

Вия с удовольствием грела руки у костра, мужчина лениво следил за ней, помешивая суп. Наконец он придвинулся ближе и снял котелок с огня, видимо удовлетворившись результатом, потянулся к сумке. Блеснул металл, со звоном стукнулись две миски. Мужчина хмыкнул, взял черпак и по очереди разлил суп.

– Вам, – скупо проговорил он, протягивая ей миску.

– Спасибо, – улыбнулась женщина.

Ели молча. Впрочем, удивительного в этом было мало: контрабандисты редко разговаривали даже среди своих, а уж с чужими… Только пребывание на смертном одре могло развязать им язык, но до смерти ее спутнику было еще далеко. Разве что. – Вия нахмурилась, вглядываясь в темную пелену, которая окутывала ее сотрапезника с каждой секундой все сильнее, – смерть заберет его этой ночью. Причина? Женщина не знала: он был здоров, разве что старые шрамы на лице и руках доставляли неудобства, да и то больше в моральном плане, нежели физическом.

– У вас есть враги? – тихо спросила она.

Мужчина вздрогнул и быстро вытащил клинок.

– У всех найдутся, – криво усмехнулся он. Капюшон немного сполз, и женщина увидела часть изуродованного лица.

– Вам нужно пережить эту ночь. Если переживете, будете жить еще долго.

– И что же я должен сделать, чтобы пережить?

– Я не знаю.

– А кто знает?

– Я.

Тихий, пробирающий до самых костей голос раздался в пещере, эхом разнесся по всем ее уголкам, заставил вздрогнуть контрабандиста и выдохнуть Эльвию. Она знала вошедшего и пусть пряталась от него, была рада увидеть, услышать его снова, ощутить его присутствие, убедиться, что ему не все равно, что он пришел за ней. Да, противоречивые чувства испытывала демонесса, глядя на почти неизменившегося возлюбленного.

– Вы? – встрепенулся контрабандист, ловко вытянул нож из голенища сапога и криво усмехнулся.

– Я, – спокойно подтвердил демон, скинул с головы капюшон и выжидающе взглянул на мужчину. Тот отшатнулся: темные провалы глаз демона не добавили ему решимости сражаться против пришельца. Скорее, наоборот, пошатнули его веру. – Уйдешь сейчас – будешь жить долго, как она и сказала.

– А если нет? – при всех своих недостатках мужчина не был подлецом, и оставлять женщину наедине с неприятным ей субъектом было для него примером недостойного поведения.

– Не нужно, – вмешалась Вия, примирительно подняв руки. – Все в порядке. Это… мой давний друг и вреда мне не причинит.

Контрабандист хмыкнул: не сказать, что он поверил ее словам, но если таково решение, он не вмешается. Быстро подхватив свою сумку и проводив печальным взглядом полный ароматного супа котелок, мужчина шагнул в тень, а после и вовсе скрылся.

– Что тебе надо? – Вия непроизвольно отступила назад. Пусть она и знала другого Повелителя, более мягкого, сейчас он казался ей именно тем демоном, каким был для подданных – властным, жестоким и беспощадным. А она… Она была виновата и прекрасно осознавала это, вот только не раскаивалась. И он не мог об этом не знать.

Ресьян молчал. Что ответить на такой простой вопрос, он не знал. Видеть ее? Слышать? Говорить с ней? Обнять? Вдохнуть ее запах? Слишком многое он хотел и на слишком малое имел право, а потому молчал.

– Сьян, – тихо позвала она, когда тишина стала оглушительной.

Демон подал ей руку. Убеждать ее, заставлять, уговаривать – ему не нравился ни один из вариантов. Все они были обречены. Обречены… на победу, он смог бы подавить ее волю. Отказать Повелителю невозможно, а уж если он сам страстно желает согласия, то любой обречен. Но поступать так с той, кто любил его, кого любил он сам… Подло. И он молчал, держа руку открытой ладонью вверх и глядя на свою любовь.

Покинуть территорию школы оказалось достаточно просто: даже страж, с которым Сайлейн столкнулась на выходе, ничего не сказал, отвел глаза и, насвистывая, демонстративно отвернулся. Кому она была обязана подобным фартом, девушка не стала разбираться. Даже если Кристофер позаботился об этом, сейчас ей было это на руку.

Дождь успел стихнуть, и на улице было сыро, а оттого особенно холодно. Все обычно гуляющие по улицам парочки предпочли остаться в домах перед камином, и сейчас Сайлейн в одиночестве брела к улице Вознесения, спускаясь, если можно так сказать, из верхнего города, в котором жила аристократия, в промежуточную прослойку между ним и трущобами.

Улица Вознесения была главной торговой улицей среднего города. Здесь селились купцы со своими семьями. На первых этажах домов открывались лавки, в подвалах обычно разворачивались мастерские и склады, а уже на верхних этажах обитали хозяева.

Дом номер шестнадцать приходился на самый конец улицы. Угловой, из его окон открывался вид сразу на две стороны, и, если бы дом не был расположен так неудачно – в самом центре города, его наверняка бы выкупила гильдия. Разумеется, если бы его продали, хотя в последнем сомневаться не приходилось.

Высокий, в три этажа, дом выглядел седым брошенным стариком. Он вроде бы соответствовал всему архитектурному ансамблю, с большими окнами, устремленной в небо крышей, крыльцом с тремя мраморными ступеньками – остатками былого богатства, но потрескавшийся кирпич, сколотая лепнина на колоннах, подпирающих балкон, рыжие подтеки ржавчины на кованой калитке выдавали его запустение. Никто не следил за домом. Так казалось на первый взгляд.

На второй… Не заметить охранную сеть по периметру мог, пожалуй, только самый близорукий прохожий. Огоньки фонариков, что украшали забор, были не чем иным, как артефактами. Установленные через каждые четыре шага, они образовывали заслон, миновать который без последствий можно было бы, только пробив защиту. Для людей подобные меры были понятны, и прохожие обходили дом стороной, для животных все складывалось трагичнее. Птицы перелетали через невидимую стенку и падали мертвыми на неподстриженный газон. Крысы и прочая мелкая живность доползали чуть подальше. И только яркий белый кот важно разгуливал по участку, демонстрируя всем свое превосходство.

Девушка подошла к калитке и постучала. Это был самый быстрый способ оказаться внутри, да и почему-то не было у нее сомнений в том, что ее пустят по этому адресу. Даже если там обитал и не Кристофер, то описание Грея чересчур ясно напомнило ей о гостье своего недавнего похитителя.

Ждать пришлось недолго. Открылась дверь, и на крыльцо вышел немолодой мужчина с канделябром, взглянул на девушку, застывшую у ворот, и неторопливо, так, что даже пламя свечей не дрогнуло, отправился к ней.

– Цель визита? – Он застыл у калитки и поднял вверх канделябр, освещая ее лицо.

– Встреча с хозяйкой.

– Назначено?

– Вероятно, нет.

– В таком случае… – Мужчина уже принялся разворачиваться, чтобы уйти.

– Пусти ее, – каркающий хриплый голос едва слышался здесь, у ворот, но привратник поклонился и открыл перед девушкой калитку.

– Прошу.

Сайлейн сделала шаг, ощущая, как проходит через защитное поле, почувствовала, как оно вновь смыкается за ее спиной, отрезая пути отхода, но отступление не входило в ее планы. Пока. Глупая девочка сама шла навстречу своей гибели.

Поднявшись по ступенькам и оказавшись в доме, девушка в первый момент ослепла: яркий белый свет не оставлял ни одного уголка без своего внимания. После уличных сумерек такая смена заставила ее проморгаться, и только после этого Сайлейн смогла разглядеть широкий раздваивающийся коридор и лестницу, уходящую наверх.

За спиной послышались шаги.

– Вам туда, – подсказал привратник, указывая на лестницу. – Не забудьте разуться.

Больше он не сказал ей ни слова, безразличным взглядом наградил натертый до блеска паркет и удалился, как будто остальное было вне его обязанностей. Обладательницу каркающего голоса Сайлейн не смогла найти, как ни старалась.

Сняв обувь, девушка направилась к лестнице, но тихие стоны где-то впереди заставили ее несколько повременить. И раз уж ее оставили одну, предоставляя право самой решать, когда и куда идти, она прошла вперед к источнику звука.

Комнату освещал только камин. Перед ним, закутавшись в плед и протягивая костлявую руку к столику, что стоял близ кресла, сидела странная скрюченная фигура. Казалось, ее обладательница собиралась в последний путь с минуты на минуту, едва только в последний раз насладится своим напитком. Тяжелое дыхание ее рождало омерзительный запах, который быстро распространялся по комнате. Сайлейн пришлось зажать себе нос, чтобы не сбежать в первый момент. Создавалось впечатление, что здесь гниют чьи-то останки, но никого, кроме женщины, здесь не было.

– О, юная госпожа решила навестить старушку Фрею, – булькающе рассмеялась женщина. – Иди наверх, он ждет тебя.

– Что с вами? – отмахнулась от пожелания девушка.

– Сила уходит, – хрипло ответила старуха. – Он забрал почти все. Я не справилась – он наказал. Иди, я хочу умереть спокойно, пусть и недостойна такой милости.

Девушка сделала шаг назад. Последняя воля. Сайлейн быстро ушла, оставляя женщину наедине с самой собой.

Подниматься по узким ступенькам вверх было неудобно. То и дело скрипело старое дерево, и Сайлейн морщилась. Слух был напряжен до предела, и такой резкий звук воспринимался во сто крат сильнее, отдаваясь головной болью.

Второй этаж был полностью темен, только из-под одной двери ей виделись тонкие несмелые лучики света одинокой свечи. Вероятно, ее ждали именно там. Девушка коснулась сумки, на ощупь находя бутылек с ядом, закрыла глаза, медленно выдыхая, и уже твердым шагом миновала коридор.

В комнате действительно горела только одна свечка. С ее огнем то и дело играл человек, заставляя выгибаться, пытаясь обхватить пальцы нахала и неизменно проигрывая его спокойствию.

– Ты пришла ко мне. – Тихо, без эмоций, словно они сгорели в пламени, произнес Кристофер.

– Да, – шепотом ответила Сайлейн, делая шаг вперед.

В тишине ее шаги прозвучали неуместно громко, и она остановилась на полпути, сглотнула. Задеревеневшие пальцы вновь коснулись сумки, но она уже сомневалась, что у нее хватит сил достать приготовленный яд.

– У тебя подарок для меня? – скучающе поинтересовался мужчина, глядя в окно. И пусть он не мог различить, что происходит по ту сторону, тихий стук капель слышал и здесь.

– Нет.

Он рассмеялся.

– Ты пришла ко мне и без подарка? Неужели я ошибся?! – горько задал он вопрос самому себе.

– Вы… правы, – тихо ответила девушка, делая шаг вперед. – У меня есть подарок, но он не для вас.

– Не для меня?

Мужчина поднялся со своего места, обошел его, оказавшись прямо перед ней. Сайлейн с тоской взглянула в его глаза.

– И для кого же он?

Кристофер подошел ближе, снял перекинутую через плечо сумку, открыл ее и быстро извлек пузырек.

– Лгунья, – усмехнулся он, приподнимая ее подбородок.

– Не трогайте чужое.

– Чужое?

– Оно для меня – не для вас.

– Для тебя? Ты думаешь, я позволю?!

– Вы любите меня? – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Значит, примете мой выбор.

– А Вильгельм?

– Он не примет, – безучастно ответила девушка, протягивая руку. – Отдайте.

– Я так противен?

– Что? – В ее глазах мелькнуло удивление. – Нет…

– Тогда почему?

– Я так решила. И если вы любите меня…

– Ради любви поступают иначе.

– Как?

Кристофер рассмеялся, бутылек отлетел куда-то в угол и, судя по звуку, разбился. А герцог все смеялся.

– Хорошая попытка, – оценил он, отсмеявшись, хлопнул в ладоши пару раз и присел на подлокотник кресла. – Но играть со мной бессмысленно. Ты можешь просто попросить.

– Попросить? И вы сделаете это?

– Ведь я люблю, – вернул ей ее слова Кристофер. – Скажи, чего ты хочешь. Ведь ты пришла не умирать. Нет, твоя цель иная. И передумать я тебе не позволю. Так что я должен сделать?

– Умереть, – очень тихо сказала девочка. – Потому что…

Он не дал ей договорить, поднялся, коснулся пальцами ее губ.

– Без оправданий. Последствия своего решения нужно принимать стойко. И, вынося приговор, нельзя оправдываться. Это неуважение. И оскорбление.

– Прост…

– И извиняться поздно. Если хочешь убить – глупо просить прощение. Тебя не простят.

– Вы говорите, словно вас это совсем не беспокоит! – не выдержала Сайлейн, отступила на пару шагов, отвела взгляд.

– Нет, не беспокоит. Вердикт уже вынесен. Я лишь выберу исполнение.

– Исполнение?

– Из твоих рук. Ведь я же… – он усмехнулся, – люблю.

– Не…

– Из твоих рук.

Он порывисто развернулся, прошел куда-то к стене и вернулся с бокалом, вложил в ее негнущиеся пальцы. Повторил маневр и протянул совсем иной флакон.

– Ты знаешь, что делать.

Он отошел к окну, провел пальцами по подоконнику, коснулся лбом холодного стекла. А по ту сторону текли ручейки дождя, заменяя его слова и его чувства. А он ждал, ждал ее решения, какое бы оно ни было. Ведь… он любил. Любил ее, жил памятью о ней, ждал ее и был готов умереть, если потребуется. Потребовалось.

Со звоном разбилась крышечка флакона. Тихо журча, жидкость стекала по стенке бокала, медленно наполняя его.

Когда она протянула его Кристоферу, руки дрожали.

– За здоровье моей принцессы.

Он неторопливо пригубил напиток, не отрывая взгляда от девушки, глядя ей прямо в глаза. И она не могла не смотреть: видела, как судорога сжимает все тело, как медленно разжимается рука, державшая бокал, как стекленеют его глаза, все еще обращенные к ней, как падает безвольное тело и как соленые капли стекают по его лицу.

Вильгельм был один. Отослав Манкольма заняться делами, он лежал, глядя в потолок и слушая песню ночного дождя. Он начался уже давно, но с четверть часа назад обрел невероятную силу. По стеклу тек поток, смывая всю пыль, грязь, что налипли за многие дни перед этим. Столица очищалась: верхний, средний, нижний город и наконец река. Таков был маршрут водной массы, что обрушилась на Лейос с неба.

Император уже сейчас понимал, сколько разрушений принесет вырвавшаяся стихия, но точно так же он был уверен и в том, что они выстоят и отстроят все вновь. Ведь на руинах всегда проще возводить новый храм, нежели перестраивать его.

Со стороны выхода на балкон раздался стук, заставивший мужчину подняться. Он медленно, касаясь стены, подошел к двери и, едва увидел ночного гостья, распахнул ее настежь.

– Сайлейн? – удивленный возглас вырвался сам собой.

Мокрое сгорбленное нечто, мало напоминавшее его невесту, протиснулось в комнату.

Стиснув от негодования кулаки – сила пусть и возвращалась, но медленнее, чем он хотел, – император повел девушку в ванную. Она не сопротивлялась, вообще никак не реагировала, просто смотрела перед собой широко раскрытыми невидящими глазами. Казалось, она вовсе была не здесь, а где-то далеко, снова и снова просматривала какой-то эпизод и все никак не могла выбраться из чертогов собственной памяти.

Он тронул ее за плечо, прижал к себе, коснулся губами ее щеки, ощущая солоноватый вкус слез и холод, который распространялся от нее. Выругавшись, он поднял ее на руки и уже быстро отнес в ванную. Раздевать не стал – просто опустил в теплую воду и, держа за руку, принялся звать, надеясь, что она услышит.

Вернулся Манкольм, видимо вызванный внимательным слугой, дежурившим в коридоре. Рыжий лорд постучал и приоткрыл дверь. Заглядывая в проем, нахмурился, оценив состояние девушки, и чуть приподнял брови, намекая на пояснение. Вильгельм поморщился, но развел руками.

– Не думаю, что она нас услышит.

– Она слышит, – уверенно сказал император. – Побудь с ней, я должен кое-что взять.

– Недолго, – нарушая всякие понятия о субординации, попросил Манкольм. – И захвати вытяжку нашарского корня.

По тому, каким взглядом его наградили, рыжий лорд понял, что сказал абсолютную банальщину. Император тем временем вышел.

– И куда опять влез наш Котенок? – беззлобно поинтересовался у выпавшей из реальности девушки лорд. Разумеется, она ему не ответила.

Вернувшийся Вильгельм еще раз пристально оглядел невесту и, держа смоченный настойкой из корня платок на вытянутой руке, приблизился к девушке. Чувствительному оборотничьему нюху даже такой близости хватило, чтобы заставить организм отпрянуть, чудом по имени Манкольм не стукнуться о бортик и прийти в себя.

– Нет!!! – полный отчаяния крик разнесся по дворцу.

Сайлейн резко поднялась, отчего ее повело в сторону, но Вильгельм вовремя успел подхватить ее на руки. Платок был отброшен подальше и быстро подобран Манкольмом, который незамедлительно заставил его сгореть.

– Вил? – Сайлейн подняла на него красные от слез глаза и прижалась, ища защиты. – Я… я… – Слова словно ускользали от нее, она не могла найти нужные, а найдя, не в силах была произнести. Наружу вырывались только слезы.

Рыжий лорд незаметно вышел, оставляя их наедине. Если будет что-то по его ведомству – ему сообщат, а подождать он может и за дверью. Ведь девушка наверняка придет в себя, а одно дело – помнить о собственной слабости самой, другое – знать, что есть свидетели.

– Тихо, все хорошо. Все будет хорошо, – ласково уговаривал Вильгельм, гладя ее мокрые спутанные волосы. – Ничего не говори. Все хорошо. Оно может подождать. Главное – ты в порядке. Ну тише… тише… – Легкое поглаживание волос, мягкое касание губами лобика. – Я с тобой. И никогда не брошу.

Когда Сайлейн наконец перестала всхлипывать, он наклонился так, чтобы их глаза были на одном уровне, и тихо сказал:

– Я волновался за тебя. Не пугай меня так больше. – Девушка слабо улыбнулась и кивнула. – Идем. Тебя нужно переодеть. А после ты расскажешь, кто огорчил мою красавицу.

По тому, как резко побледнела Сайлейн, Вильгельм понял, что поспешил. Быстро притянул ее к себе, взъерошил волосы, не давая уйти в себя, сжал холодные пальцы.

– Все… нормально, – хрипло выдохнула девушка, отстраняясь. Благодарно провела пальцами по его руке, улыбнулась, насколько было возможно, и послушно засеменила за женихом в гардеробную.

Присутствие Манкольма ее не удивило. Сайлейн было сложно сосредоточиться на последнем получасе своего прошлого, а произойти могло все, что угодно. Нет, зря Таока дала ей силу рода: страшно представить, что она могла натворить, если здесь появился рыжий лорд. Или это случайность?

Ответов не было.

Идти в гостиную ей было стыдно. Даже если представить, что Манкольм не был свидетелем ее помутнения, представать перед посторонними в таком плачевном состоянии, в каком она пребывала сейчас, никогда не виделось ей пределом мечтаний. Словно понимая ее мысли, рыжий лорд откланялся, заверив сюзерена, что подождет во дворце. Вильгельм кивнул: он чувствовал, как расслабляется его девочка, и уже от этого готов был позволить Манкольму пусть не все, но многое.

Задерживаться в гостиной они не стали, а в спальне, обняв подушку, как любимого плюшевого мишку, Сайлейн окончательно успокоилась, если не считать редких порывистых вдохов, когда ей не хватало воздуха, но бороться с ними не представляло большой сложности, достаточно было взять ее за руку – и она успокаивалась.

– Кристофер… – Уже первое слово заставило Вильгельма ощутимо напрячься. На лбу проступили морщинки, а губы вытянулись в тонкую жесткую линию. – Он… Он больше не появится, – тихо, с болью закончила девушка. – Я… он сам… Как так получилось?! Я хотела… но не так… Почему?

Такого праведного негодования мужчина не видел уже давно.

– Почему? – переспросил он, усаживаясь рядом с ней на кровать и обнимая сзади. – Наверное, он так решил. – Быстрый поцелуй в макушку, и она оборачивается насколько возможно. – Что ты сделала? И почему не позвала меня?

– Это… я должна была сама. Иначе бы не получилось, – отвела взгляд Сайлейн.

– А получилось так, что моя красавица плачет.

– Это мой крест. Моя ответственность. И… я сама должна справиться. Это плата. Ему.

– Плата… – повторил Вильгельм, собирая информацию по крупицам. Торопить ее он не видел смысла.

– Да. Я буду помнить. Всегда.

– Всегда – большой срок.

– Он заслужил, – тихо отозвалась девушка, сползая на кровать. Провела ладонью по покрывалу и тяжело вздохнула. – Но зачем он сделал это так? Почему из моих рук?.. – Первая слезинка скатилась по только что высохшей щеке.

Она заснула ближе к рассвету. Уже утих дождь, и первые лучи осеннего солнца освещали серый камень мостовой. По камням, гулко стуча подковами, ехала тройка всадников. Их темные плащи с характерными нашивками отбивали у случайных прохожих всякое желание идти в ту же сторону или даже смотреть, а потому мало кто, кроме большого белого кота, видел, как они втроем вошли в угловой дом по улице Вознесения, как открылся портал и из него появился сам рыжий лорд, как из дома вынесли труп.

Пробуждение было не из приятных, но все же оно было. И этот факт вселял определенную долю оптимизма и веры в будущее в сонное сознание девушки. События минувшего дня начали тускнеть, и при воспоминаниях о собственном поступке ее охватывала грусть. Слез не было – кончились за ночь, иссякли с грозовой тучей, и сейчас на ее лице проглядывала робкая улыбка, как первые лучи рассветного солнца.

Вильгельм еще спал, и будить его она не стала. Аккуратно выбралась из постели, потянулась, разминая мышцы, и зашипела, взглянув на улицу. Рассвет подходил к логическому завершению. Солнце сияло на своем законном месте, и, вероятно, исполнительный демон уже идет разыскивать Ресьяна, ведь она не вернулась в школу.

Времени не оставалось, но она все же выкроила кусочек и оставила Вильгельму записку. Коротенькую, но, как она надеялась, правильную и обнадеживающую.

«Пора возвращаться в школу. Ушла утром. Все хорошо. Спасибо, что был со мной эту ночь. И прости, что так получилось.

Твое хвостатое наказание».

Улыбнувшись, перечитывая текст, Сайлейн подорвалась с места, пристроила записку на прикроватном столике и открыла проход в школу, в кабинет демона.

Филаир еще был здесь. Внимательно изучал свое отражение в зеркале и, судя по появившейся у двойника мимике, весьма активно пользовался чарами.

– Успела, – выдохнула девушка, опускаясь на стул перед демоном.

– На занятия – да, – согласился Филаир, поднимаясь со своего места. – Но Повелителю я уже доложил о безрассудном поведении его дочери.

– А он?..

– Жду, – коротко ответил демон. – Повелитель несколько занят. Если желаете, попробуйте его позвать сами.

«Папа? – Сайлейн решила воспользоваться советом. Все же этот день имел основания стать самым выволочным за все прожитые годы. Так почему бы сразу не отмучиться и с чистой совестью не жить дальше? При мыслях о совести девушка загрустила. Чистой она уже никогда не будет. Кровь не смывается. А она ничем не лучше убийц. – Папа?»

«Милая? – по тому, как сонно звучала его мысленная речь, Сайлейн заключила, что выбрали они с Филаиром не лучший момент для разговоров. – Ты в порядке?»

«Ничего такого, с чем нельзя было бы повременить», – уклончиво ответила девушка.

«Справишься?» – в голосе демона слышалась неподдельная тревога и… смущение? Или это был стыд, что его застали на чем-то интересном?

«Со мной Филаир. И Вильгельм не останется в стороне!»

«Император», – насмешливо повторил демон, но в дальнейшие дискуссии вступать не стал.

«Ты не один?» – не могла не спросить девушка.

«Нет». – Сайлейн почудилось, что он улыбается. Впрочем, это были всего лишь догадки.

«Тогда не буду беспокоить. Свяжись со мной, как появится минутка».

«Мы зайдем в гости», – пообещал Повелитель и прервал разговор.

Сайлейн перевела взгляд на притихшего в ожидании демона.

– Повелитель ответил?

– Да. Он не один, занят, просил не беспокоить.

Филаир кивнул, показывая, что принял информацию к сведению.

– Ваши занятия начнутся через час, – напомнил ей демон.

– Занятия?

– Вы забыли?

– Нет, что ты… Да, отвлеклась, – повинилась девушка. Филаир покачал головой, сунул руку в один из ящиков и извлек три тетради. – Домашнее задание. И потрудитесь больше не пропускать занятия.

– Обещаю, – на всякий случай скрестив пальцы, ответила Сайлейн, приняла результат доброй воли демона и, зажимая его под мышкой, выскользнула в коридор.

Преподавательский этаж казался вымершим, хотя чего ждать от него ранним утром? Разве что из-под одной двери через крошечную щель в коридор проникали отблески всех цветов радуги. Если Сайлейн правильно помнила, то эти помещения занимала магистресса Луара. Им она еще не преподавала, но старшие с почтением отзывались о преподавательнице любовных чар и зелий. Ныне же, вероятно, женщина решила несколько сменить имидж и никак не могла выбрать цвет своей новой прически. Никак иначе радужную палитру и стойкий запах озона девушка объяснить не могла.

Памятуя о неприятностях, которые сулил здешний пол, девушка по стеночке миновала опасную зону, спустилась по лестнице, подавив желание съехать по перилам, и наконец оказалась у своей комнаты.

Эргианна не спала. Достав из шкафа дополнительное одеяло и подушки, она свила себе настоящее гнездо у стенки. Шторки, делившие комнату на две части, были связаны, а потому ничего не мешало вампирке следить за восходом солнца и слушать мерное, но еще такое слабое дыхание Арнтена.

– Ему лучше?

Сайлейн опустилась рядом с вампиркой, зачем-то взяла ее за руку и поймала благодарный взгляд девушки.

– Да, Фальен помог. Предлагал забрать его в лазарет, но…

– Ты была против?

– Да. Лучше я сама присмотрю за ним. Ведь я успею заметить изменения и позову на помощь, если потребуется. А там всего один дежурный! Вдруг он пропустит?

Вампирка требовательно заглянула в глаза соседки, и Сайлейн не оставалось ничего другого, как согласно кивнуть, что она и сделала, к успокоению Эргианны. И только рассказав подруге все, что знала о состоянии стража, она успокоилась и смогла вспомнить еще одно немаловажное событие:

– Куда ты уходила?

– Были дела, – уклончиво ответила Сайлейн. Вспоминать ей не хотелось, как и переживать весь букет сопутствующих эмоций вновь. И пусть это был путь неудачников – закрывать глаза на проблемы, сейчас у нее не было иной дороги. Слишком тяжело было осознавать себя убийцей. Равнодушной тварью, что отправила на верную смерть пусть и не хорошего человека, но преданного именно ей. Того, кто поставил ее желания выше своих, того, кто смог отпустить ее в ущерб себе. И от этих мыслей ей становилось горько.

– Да я вижу, что не отдых, – покачала головой Эргианна, подалась вперед, заглядывая ей в глаза, взяла за руку. – Первый? – неожиданно поинтересовалась девушка.

– Кто?

– Первая смерть?

– Ты?..

– Ты только об этом и думаешь, было несложно. А вампиры исконно лучшие менталисты, – пояснила девушка, притянула подругу поближе, удобно устроив ее голову у себя на коленях, и погладила волосы. – Он уже говорил тебе, что ты не виновата. И я повторю. А этот…

– Не говори плохо о мертвеце!

– Не буду. Это был его выбор, он же сильнее, верно? И, перекладывая на тебя ответственность, он поступил не лучшим образом. Я только не могу понять: зачем он так поступил? Представление, конечно, красивое, но…

– Но что?

– Ничего. Не обращай внимания. И пообещай мне: если в твоем окружении вдруг появится галантный молодой человек, внимательный, предупредительный, познакомь его со мной.

– Познакомить с тобой? – не поняла Сайлейн.

– А тебе жалко? – рассмеялась вампирка, но глаза у нее были серьезные. – Сама императора отхватила, а подруге помочь…

– Нет, конечно, не жалко. Обязательно познакомлю, – пообещала девушка и, фигурально выражаясь, махнула рукой, уже и не пытаясь понять логику соседки.

Вампирка кивнула, принимая обещание, и поднялась, аккуратно перекладывая голову подруги на подушку.

– Присмотришь за ним? Мне нужно позавтракать. И… не бери его за руку. Фальен сказал, что какое-то время он будет вытягивать силу из любого источника. И если сейчас он забирает ее из пространства, то если дотронешься – выпьет тебя.

– Я учту. Иди. – Сайлейн охотно согласилась и приподнялась на локтях, показывая готовность. Вампирка только усмехнулась, продемонстрировав уголочек острых зубов, и вышла. Девушка осталась наедине с пострадавшим.

Решив не терять времени, она поднялась и пересела на краешек кровати. Аура Арнтена уже не виделась ей серым треснувшим мрамором, но даже та пленка, что покрывала еще некоторые участки, не могла вселять оптимизма.

Сайлейн коснулась холодной руки стража. Легкое головокружение быстро сменилось смазанной картинкой, но девушка не убрала пальцев, продолжая делиться силой. У нее на ладони вспыхнул Эверлен, и все прекратилось. Мир вновь обрел свои очертания.

Хриплое дыхание Арнтена нарушило тишину. Он задышал так часто, словно боялся захлебнуться, боялся не успеть. Дрогнули веки, тяжело открылись глаза, затянутые дымкой. Невидящий взор прошелся по комнате.

– Это я. Эргианна скоро вернется. Позвать кого-нибудь?

– Миледи? – полушепот-полухрип вырвался у стража.

– Да.

– Отпустите меня. Вы не должны…

Видно, чувствительность вернулась к нему полностью, раз уж Арнтен понял, что в него продолжают вливать силу.

– Ты пострадал из-за меня.

– Это… моя работа. Мне платят… чтобы я страдал… за вас. И я не могу…

– Ты ничего не делаешь, – успокоила его девушка. – Ты даже сопротивляться не можешь. Манкольм не станет…

– Лорд Каалис… я должен доложить.

– Я сама ему передам. Что требуется сказать?

– Эвельтанский, он…

– Леди Остальд, извольте объяснить ваше поведение? – Да, дар Фальена появляться в самые неподходящие моменты сработал и на этот раз.

– Я должна объясняться? – с намеком спросила девушка.

– Да, – сухо подтвердил магистр. – Полагаю, самое время, раз уж вы нарушаете установленный мной порядок. Я должен буду попросить Манкольма отстранить вас от работы в воспитательных целях.

– Отстранить? – Арнтен рассмеялся и тут же зашелся кашлем. – Вы… не сможете ее отстранить.

– Почему же? – Внимание магистра переключилось на стража. Сайлейн решила промолчать. Пусть уж эти двое сами разбираются с ее легендой и степенью посвящения каждого.

– Миледи не служит лорду. – Арнтен попытался сесть. – Лорд Каалис должен был обеспечить безопасность миледи. Император…

– Его величество? – нахмурился Фальен, цепко прошелся взглядом по замершей на краешке кровати девушке и едва сдержался от ругательства. Да, в этом случае все объяснимо. И ее исчезновение, и просьбы друга не интересоваться прошлым сей особы, осторожные вопросы директора, постоянная собранность и готовность ко всему Филаира, тревога в глазах Триши… Они все знали о ее присутствии. И даже Лиаверель, никогда не желавший нянчиться с первым курсом, резко изменил свое мнение. – Адептка Остальд, извольте представиться настоящим именем.

Погрозив стражу кулаком, Сайлейн встала на ноги, чуть отошла от магистра и четко проговорила, не забыв сделать книксен:

– Сайлейн Лиера Толь-и-Сагнон, дом Эверель, – просительно заглянуть в потемневшие от досады глаза магистра и закончить в лучших традициях благородных пансионов: – Позаботьтесь обо мне.

Гамма чувств, отразившаяся на лице Фальена, заставила Сайлейн улыбнуться и тут же прикрыть губы ладошкой. Тем не менее момент был испорчен. Учитель смерил ее оценивающим взглядом, как любили делать во дворце, когда впервые ее видели в новом качестве, поджал губы, видимо, как и большинство, не проникшись, и поклонился. Хотя чего-чего, а почтения в поклоне не было.

– Разумеется, миледи, – выпрямившись, холодно заверил Фальен.

– У вас еще есть ко мне вопросы?

– Только один.

– И?

– Как вы собираетесь сдавать экзамены?

– Как все.

– Как все? – переспросил Фальен, усмехаясь. – Что ж. Будет интересно взглянуть.

– Не сомневаюсь.

Эргианну, которая следила за беседой, передернуло. Именно после такого холодно-отчужденного обмена репликами главы семей отдавали приказ об уничтожении конкурентов. И если ее соседка хоть немногим похожа на отпрысков благородных фамилий вампиров, то судьба Фальена предрешена. Что же она выберет?

– Эрги, нам пора на занятия, – напомнила Сайлейн, обращаясь к вампирке. На губах ее вновь играла улыбка, как будто она приняла важное для себя решение и оно полностью ее устраивало. – Учитель, надеюсь, вы понимаете, что извиняться я не буду.

– Адептка Остальд, надеюсь, и вы понимаете, что официального распоряжения его величества не было, а значит, пропуская мои занятия, вам придется приложить все усилия, чтобы не остаться на второй год.

Оба словесных дуэлянта одновременно ухмыльнулись и обменялись кивками. Да, мир менялся, но что-то оставалось неизменным. И этим неизменным был магистр Фальен.

– Как будет угодно милорду-преподавателю. – Сайлейн даже поклонилась, после чего кивнула вампирке на выход. – Я подожду тебя там.

– Да, – только и ответила девушка, проводила подругу задумчивым взглядом и обратила внимание на усмехающегося мэтра. – Магистр?

– Да, адептка Лаенди?

– Арнтен, вы?..

– Присмотрю за ним. А точнее – присмотрят целители. Благодаря вашей подруге этот молодой человек, – страж, делавший вид, что его тут нет, отвел глаза, – близок к норме, и в постоянном надзоре уже нет никакой необходимости. Отправляйтесь на занятия.

Все еще размышляя над ситуацией, вампирка извлекла свои тетради с несделанным домашним заданием и вышла в коридор.

Сайлейн сидела на полу, опершись на стену, и с преувеличенным вниманием изучала носки ботинок. Сумка лежала на коленях и терпеливо принимала легкие постукивания пальцев.

– Ты уже готова? – Девушка поднялась, стоило ей заметить вампирку. Эргианна кивнула и протянула соседке руку.

Стоило им показаться в столовой, как Грей, так и не покинувший территорию школы, махнул девушкам рукой, подзывая за их привычный стол. Только теперь без Арнтена он казался пустым, да и на оборотня все смотрели подозрительно и зло. Сайлейн молчала, давая ему право первого слова, Эргианна, слишком восприимчивая к чувствам окружающих, не могла не понимать, насколько провинился Грей, если Сайлейн на него обиделась. Мысли о том, что он причастен к болезненному состоянию Арнтена, девушка отметала. Она выдержкой в отношении предателей не отличалась и могла привести приговор в исполнение. А вердикт в таких делах только один – смерть.

– Что принести? – стоило им присесть, засуетился оборотень. Он избегал смотреть им в глаза, хотя, сказать по правде, избегал он Сайлейн. Да и вопрос адресовался также ей – не знать, что Эргианна ест отдельно, он не мог.

Девушка пожала плечами, предоставляя выбор самому оборотню. Грей дернулся было вперед, словно хотел коснуться сидевшей напротив молчаливой девушки, но в последний миг передумал. Только горько усмехнулся, понимая, что заслужил, и так же молча пошел к раздаточному столу.

– Что произошло?

– Это наши личные с ним проблемы, – отмахнулась Сайлейн. – Тебе не обязательно участвовать.

– Арнтен?

– Нет, с ним он не связан, – легко солгала девушка. Что такое месть вампира, пусть и без вмешательства всего клана, оборотница представляла прекрасно. А Грей… Она верила, что у него были свои причины. Обязаны быть. В противном случае его судьбу решит Ресьян.

Эргианна нахмурилась. Пусть Сайлейн и говорила непринужденно, словно все ее слова были истинны, вот только червячок сомнения отрастил зубы, остротой сравнимые с гномьими мечами, и безжалостно впивался в ее сознание, оставляя глубокие борозды сомнений.

Оборотень вернулся быстро. Нагруженный двумя подносами с образцами всего, что, вероятно, приготовили сегодня. Сайлейн равнодушно осмотрела подношения, поднялась и объяснила:

– Я не голодна.

Эргианна развела руками и быстрыми шагами принялась нагонять удалявшуюся подругу. Грей догнал их в коридоре.

– Прости… я не…

– Ты знал, – прервала его Сайлейн. – Или догадывался. Это не важно.

– Да, прости. Я…

– Причина, – холодно осведомилась Сайлейн, скрещивая на груди руки. И вампирка готова была поклясться, что ловкие пальцы уже вытянули пару иголок.

– Я…

– Причина.

– Семья. Она обещала помочь сестре. Устроить ее в клинику. Джани… безумна. А для оборотня…

– …безумие – смерть. Ясно. И ты решил купить сестре место в клинике? Клинике для людей?

– Да…

– Оборотней не лечат в Таске. Но если тебе нужна помощь, то отвези сестру в Роеден. Возможно, договор ей поможет.

– Это невозможно, – рассмеялся юноша. – Тем более теперь.

– Возможно, – покачала головой девушка. – Но за свои дела придется ответить.

– Я знал, на что шел, – тихо ответил юноша. Впервые за всю беседу он поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза. – И повторил бы это еще пару сотен раз, пока бы не добился своего.

Эргианна предупредительно сделала шаг вперед, закрывая Сайлейн, но девушка поймала ее за рукав и отстранила.

– Все в порядке.

– Уверена?

– Конечно, – и в сторону: – Я рада, что ты смог прийти.

Оба – и вампирка и оборотень – непонимающе воззрились на пустое место, которому улыбалась их общая подруга.

– Яр, покажись, пожалуйста, пока меня не приняли за умалишенную.

– Тебе бы пошло немного безумия.

– Чтобы от вас не отличаться?

– Именно. – Посреди коридора начал вырисовываться силуэт, затянутый в темный с серебром камзол. Проявившись полностью, мужчина сделал шаг вперед, поклонился, прикоснувшись губами к ладони вампирки, и сердито оглядел Грея. Оборотень сделал шаг назад, но уперся в невидимую преграду. – Куда?

Грей не ответил, расширившимися от ужаса глазами глядя за медленными перемещениями демона.

– Малыш… – Демон чмокнул Сайлейн в макушку и приобнял. – Что я должен сделать?

– Просмотреть его память, – девушка указала на оборотня, – и вынести решение.

– Еще?

– Передать мои наилучшие пожелания Астонии.

– А сама?

– Если получится – выберусь на выходных, – пообещала Сайлейн, понимая, что появиться у принцессы придется в любом случае.

– Я передам.

Демон шагнул к застывшему явно не без применения чар юноше и, сцапав его за ухо, как нашкодившего щенка, провел через портал.

– А сестра?

– Он соврал, – с грустью заметила девушка. – Неужели я совсем не разбираюсь в своем окружении?

– Или просто не хочешь замечать очевидного, – предположила Эргианна.

Они брели по коридору, кивками здороваясь со спешащими предаться чревоугодию однокурсниками.

– Но ты же?.. – Договаривать Сайлейн не стала. И так было ясно, что именно она хочет сказать. Не ошиблась ли она в вампирке? Не предаст ли и та ее?

– Мезальянсы редко заканчиваются удачей – слишком тяжел груз недопонимания. Так и с дружбой – она бывает лишь между равными, когда нечего делить. Иначе – использование. С какой стороны – не важно, но ничем хорошим оно не кончится.

Эргианна была права, и Сайлейн не могла не признать этого. Как бы то ни было, но у представителей разных сословий разный мир, и даже поднявшись, они все равно будут тяготеть к привычному им уставу, выставляя себя на смех и не понимая окружающих их ценностей. Как правило, только второе поколение чувствует себя как рыба в воде в новых для их родителей условиях существования.

Да, теперь понятно, почему Лузаника даже в худшие дни заставляла сестру брать уроки и учиться. Чтобы она не успела привыкнуть к мещанству и не стала одной из торговок, вытирающих грязные пальцы о скатерть.

– Что у нас сейчас?

– История, – подумав, откликнулась Эргианна. – И доклады еще не все прошли. Если хочешь – сядем подальше и просто поспим.

– Было бы неплохо, – поддержала Сайлейн.

Возвращение к учебе произошло почти без эксцессов. Разве что Фальен, внезапно нарисовавшийся в расписании, пару раз поднимал ее с места и заставлял отвечать на вопросы. Впрочем, если таким образом он хотел показать, что знает она с гулькин нос, то мэтр просчитался. На зрение и слух оборотница, как и любой здоровый представитель этой расы, не жаловалась, и услышать спешные подсказки вампирки или подсмотреть в одолженной демоном тетради не представлялось затруднительным. После четвертого ответа Фальен был вынужден скупо ее похвалить, но рекомендовал не пренебрегать учебой. Сайлейн с радостью согласилась.

К обеду они вернулись к себе в комнату. Арнтена не было, и только запах, впитавшийся в простыню, выдавал его недавнее присутствие. Эргианна нахмурилась, втянула воздух и спешно покинула комнату по резко возникшему неотложному делу. Сайлейн едва заметно улыбнулась: симпатия вампирки к стражу не была для нее секретом. И, вероятно, именно сейчас Эргианна идет навестить своего друга.

Сайлейн же необходимо было навестить Астонию. К сожалению. Повод для сего знаменательного действа выдался лишь на выходных, когда, измученная тем объемом работ, что накопился за время ее отсутствия, она наконец вздохнула спокойно и покинула школу через главный вход, не думая убегать от охраны.

В столице ощутимо похолодало, и Сайлейн куталась в извлеченную из недр шкафа куртку, натягивала до самого носа тяжелый грубой вязки шарф и рассматривала прохожих, которые уже начали напоминать снеговиков. Это было закономерно. Если ей с ее второй, более устойчивой к холодам природой стало прохладно, то для обычных людей началась настоящая зима. Хотя белая госпожа пока еще не вступила в свои права: не было снега, да заморозки только начались, – но та сырость, что установилась в городе, с лихвой компенсировала метели, делая жизнь горожан невыносимой.

Накрапывал дождь, и Сайлейн натянула на волосы капюшон. Охрана с облегчением вздохнула: вверенный объект не рисковал здоровьем, и им не нужно было вмешиваться. Тем более что никто из заслуженных работников рыжего лорда не представлял себе, как можно повлиять на принцессу, не превышая рамки их полномочий и не вызывая гнева милой сердцу высокого начальства девушки.

Идти от школы до дворца было недалеко, и Сайлейн даже не успела промокнуть как следует. На проходной девушку попросили предъявить пропуск. Оборотница было замешкалась, стянула капюшон и с грустью констатировала, что в лицо ее знает любой служащий дворца. Дверцу открыли незамедлительно и с поклоном. Кланялись и придворные, которых она старалась обходить, но выбрать полностью свободный путь так и не удалось.

Покои императора призывно сверкали заветными дверьми, когда девушка замерла, уловив знакомый запах. Вия во дворце?

Пахло, как ни странно, из императорских покоев, и, постучавшись – все же, если перед покоями пусть и жениха стоит стража, возможно, стоит и не мешать, – дождалась, пока дверь ей откроет сам хозяин.

– Лейни? – Удивление в голосе жениха заставило ее заволноваться.

– Я не должна была приходить?

– Нет, что ты.

Вильгельм радушно распахнул двери, пропуская Сайлейн внутрь, и кивнул ее охране, которая тут же присоединилась к своим коллегам из охраны покоев.

– Я не вовремя? – Девушка прошла внутрь, обернулась к жениху, оказываясь спиной к гостиной.

– Немного, – ответил… не Вильгельм. Ресьян поднялся и обнял дочку. – Мы разговаривали с твоим женихом.

– И о чем же? – насторожилась Сайлейн. Она все еще не могла расслабиться, когда в одном помещении собирались двое важных для нее мужчин, которые ранее относились друг к другу с холодной ненавистью.

– Хотел забрать тебя на выходные. У меня возникли некоторые обстоятельства, которые требуют присутствия моей дочери в Роедене. Разумеется, я пригласил и Вильгельма.

– Мы навестим папу? – Сайлейн состроила давно отрепетированную жалобную моську.

– Конечно. Эти выходные мы проведем там. Оставлю распоряжение Манкольму и Скайтеру, и отправимся.

Говорить что-либо девушка не стала, просто встала на цыпочки и благодарно поцеловала будущего мужа. Вильгельм усмехнулся, притянул ее к себе, коснулся губами лба и отпустил.

– Скоро вернусь.

Дождавшись, пока император выйдет, Ресьян переменился: потемнели глаза, выдавая сильные эмоции, переживаемые хозяином, уголки губ чуть задрались в намеке улыбки, потеплел голос:

– Эльвия передает тебе свою благодарность.

– Эльвия? Вия? – догадалась Сайлейн и счастливо рассмеялась. – Значит, ты нашел ее. И тогда…

– Да, мы были вместе, – подтвердил демон. – Но когда мы окажемся дома, не стоит выдавать меня. Это должен был быть сюрприз.

– Разумеется, – заговорщицки усмехнулась девушка, протянула Ресьяну руку, словно они заключали соглашение, и пообещала: – Я ничего не скажу ей.

– Ты не против?.. – Договаривать он не стал: и так было ясно, что он имеет в виду. Все же Сайлейн была его дочерью, пусть и не кровной, а он собирался ввести в дом нового члена семьи.

– Разве я имею право препятствовать твоему счастью?

– Моя радость, – тихо, но от этого не менее благодарно сказал демон, подошел к ней ближе, обнял, словно желал показать, что и для нее в его сердце останется место.

– Мой папа.

– Горжусь своей дочерью.

– А я – тобой.

К моменту возвращения императора Сайлейн уже успела узнать не только как поживает чета молодоженов, но и планы Ресьяна на ближайший месяц, а то и не на один. Эльвия не возражала: она и сама хотела показать любимому давно оставленный их расой мир и начать хотела с юга, с берегов Стидарии. Север успел приесться теплолюбивой демонессе.

Пожелав им хорошего отдыха, девушка все же посоветовала начать не со Стидарии, где демонов до сих пор считали чем-то средним между сказочными злодеями и сумасшедшими евнухами – какая страна, такие и представления, – а с маленького королевства Шиеран, с которым у оборотничьего союза был договор о мире и сотрудничестве. Демон обещал подумать, но Сайлейн знала, что истинное решение будет принимать вовсе не хмурый Повелитель, а его будущая жена.

Вернувшийся Вильгельм был весел, что особенно выделялось на контрасте с хмурым Скайтером. Советник и кузен его величества являл собой ярчайший пример сов и в этот довольно ранний час – всего-то час до полудня – был мрачен и неказист. Мешки под глазами, взгляд, непроизвольно обращающийся к диванной подушке, сутулость… Да уж, в своем нынешнем состоянии советник вряд ли бы стал душой компании. Вероятно, именно по этой незначительной причине большинство светских раутов назначалось сугубо около десяти-одиннадцати часов. Разумеется, вечера.

– Миледи. – Советник помнил о манерах даже в столь плачевном состоянии, прикасаясь губами к руке принцессы. – Милорд. – Демон благосклонно, пусть и с долей снисходительности, кивнул. – Безумно рад нашей встрече. Позволите поблагодарить за такой подарок судьбы, как скорый отъезд нашего господина? Надеюсь, вы сможете обеспечить ему достойный прием и культурную программу, чтобы мой дорогой брат перестал работать по ночам.

– По вашему виду и не скажешь, что ночами работает император. – Ресьян склонил голову, с интересом наблюдая за советником.

– О, понимаю. – Скайтер развел руками, оглядел себя, насколько это было возможно, и с притворной грустью выдохнул: – Но, как родственник Вильгельма, разве я могу позволить ему страдать в одиночестве? Ни один уважающий себя подданный не ляжет отдыхать, пока на ногах его повелитель. И доблестные служители дворца с ног сбиваются и день и ночь, пребывая на посту. Окажите нам услугу, займите чем-нибудь Вильгельма.

– Все так ужасно? – тихо, чтобы не услышал советник, поинтересовалась Сайлейн, наблюдая за представлением. Скайтер все больше входил в роль.

– Еще бы. Заставил навести порядок во дворце.

– А к нашему возвращению дворец не рухнет? – с сомнением покосилась на кузена императора девушка. Скайтер продолжал заливаться соловьем.

– Не должен, – шепотом ответил Вильгельм. – До сих пор обходилось.

– Все бывает в первый раз, – усмехнулся Ресьян и жестом прервал советника. – Мы рады, что оставляем государство в надежных руках. Оправдайте наше доверие.

По тому, как сглотнул Скайтер, девушка поняла, что свои слова демон сопроводил весомым мысленным посылом, и хмуро посмотрела на отца. Ресьян недоуменно вздернул бровь, как бы интересуясь: с чего подобное недовольство? Сайлейн только головой покачала. А Вильгельм… император с какой-то непонятной улыбкой наблюдал за всем происходящим.

– Разумеется, – подтвердил советник.

– Отлично. Вильгельм, – демон обратился к мужчине, – вы готовы пройти к нам сейчас?

– Через четверть часа, – откликнулся Вильгельм.

– Хорошо. Лейни, откроешь портал самостоятельно? – Сайлейн закрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям, и кивнула. – Мы будем ждать вашего прибытия.

– Мы быстро, папа, – пообещала девушка, провожая взглядом шагнувшего в переход демона.

Вильгельм привлек ее к себе, обнял за плечи и тихо предложил:

– Идем выбирать подарок?

– Идем, – улыбнулась в ответ девушка и вложила пальцы в протянутую ладонь императора. Скайтер только хмыкнул: комментировать поведение кузена он считал нецелесообразным. Вдруг сам влюбится и станет вести себя так же глупо. А никак иначе назвать всю эту романтику советник не мог: не привык он к таким отношениям – при дворе все было много проще и… грязно.

Право выбрать подарок невесте Вильгельм переложил на Сайлейн, и девушка внимательно оглядывала выложенные в ряд украшения. Император выбирал подарок жениху. И если оборотница справилась с задачей быстро, хотя чего греха таить – ей просто повезло увидеть кулон с видимым на Роедене знаком благополучия, то Вильгельм в нерешительности оглядывал перстни и часы.

– Запонки, – подсказала Сайлейн, вспоминая увиденную ею однажды коллекцию. Все же вечность тоже необходимо чем-то скрашивать, и Ресьян коллекционировал именно эти аксессуары.

Император кивнул и забрал последние из привезенных ему, надеясь, что у Повелителя не окажется дублетов.

Брать с собой одежды они не стали – Сайлейн предупредила о наличии обширного гардероба во дворце, кроме того, оторванный от дел Реяр весьма поспешно пообещал уладить все недоразумения. А если обещал он – сомневаться в выполнении работ не приходилось. Вероятно, именно поэтому Повелитель часто озадачивал младшего государственными делами.

Портал открыли прямо из хранилища: ни охрана императорского дворца, ни уж тем более защитное поле Роедена не были помехой для силы последней из рода древних императоров. Пара мгновений покоя превратились в секунды небывалого подъема. И из прохода Сайлейн вышла счастливая и задумчивая. Краем глаза заметила сияние на руке – лучился Эверлен – и успокоилась, понимая, чем вызван такой прилив радости.

– Вот мы и дома, – зачем-то сказала девушка, оглядывая чуть стершуюся в памяти обстановку. Она открыла портал в собственные покои и теперь после долгого отсутствия словно знакомилась с ними вновь, тем более комнаты немного изменились.

Вильгельм с интересом оглядывал их временные покои. Сомневаться, что они принадлежали невесте, не приходилось. Пусть и не оборотень, но мужчина с каким-то удовлетворением отметил отсутствие чужих запахов в помещении и присутствие аромата собственной невесты. Ее комната, ее тыл. Это было интересно.

В Лейосе, в его дворце, у нее не было своих покоев. Девушка предпочитала проводить время у него, сетуя на редкие встречи, да и он, признаться, хотел видеть ее, когда работал. Хоть краем глаза видеть, слышать шорох ее шагов или мурчание пумы, когда Сайлейн перекидывалась. Все это заставляло его с особым вниманием вглядываться в каждую деталь, запоминая и сравнивая.

Спальня была небольшой, можно даже сказать, миниатюрной. Такой вариант для лентяев, когда по кровати (а уж она маленькой не была!) можно было доползти и дотянуться до любой стенки, не поднимаясь с постели. У изголовья стояли небольшие круглые столики с коваными вазами – Вильгельм сделал себе мысленную пометку найти похожие в родной стране.

Пахло свежестью. В вазах стояли недавно срезанные лиловые цветы, незнакомые императору, но, судя по улыбке Сайлейн, прекрасно известные девушке. Она пересекла гостиную, чтобы оказаться в спальне, выхватить один из них и вернуться к жениху.

Гостиная, где они вышли из портала, отличалась от привычных помещений. Половину комнаты устилал ковер с пушистым глубоким ворсом, другую же часть выложили камешками.

– Пуме так удобнее, – пояснила девушка, заметив заинтересованный взгляд Вильгельма, присела на пол, вытянув вперед ноги, кивнула на место рядом с собой. Император последовал ее примеру.

Рассматривать все снизу вверх было… необычно. Все же редкие особы не чурались посидеть на полу, как простолюдины, или и вовсе полежать, ощущая щекой теплую поверхность ковра. А зря. Мир вокруг становился значительнее и выше, словно его вытягивали вверх неведомые силы. И, возможно, только так, лежа на полу, можно было увидеть, что весь потолок испещрен маленькими золотистыми и серебряными искорками, создавая иллюзию ночного неба. Чем-то это было похоже на потолок в школьной комнате Сайлейн, но его Вильгельм не видел.

Мебели в гостиной почти не было – только три кресла у камина и шкуры, и она не создавала препятствий для разглядывания собственно «неба».

Как-то незаметно Сайлейн переползла поближе к жениху, положила голову ему на грудь и улыбнулась, почувствовав, как он притягивает ее ближе, гладит и… с неудовольствием поднимается.

– Нам нужно навестить твоего отца, – напомнил он.

Девушка села, с сожалением взглянула на потолок, который словно померк, и поднялась на ноги.

– Раз вы закончили, я, пожалуй, появлюсь.

Реяр был, как всегда, в своем репертуаре. Демон проявился у двери. Он стоял, прислонившись спиной к стене, скрестив ноги и зевая, поглядывал на племянницу и ее будущего мужа. Пепельная челка, изрядно отросшая, скрывала его глаза от посторонних, но Сайлейн готова была поспорить, что в них читалась насмешка. Над ними, над самим собой, над всем, что есть в мире. Над всем, кроме жены.

– Как дела у Астонии? – Все же, пусть она и любила дядюшку, его появление в ее собственных покоях без стука и под щитами, чтобы она не унюхала и не заметила, было, по мнению пумы, слишком.

– Прекрасно. – Тень сомнения пробежала по лицу демона и затаилась. Взгляд перестал излучать насмешку и то и дело словно уходил в себя, выдавая попытки хозяина связаться с любимой супругой. Наконец его лицо просветлело. – Все хорошо. И она просит тебя зайти к ней после встречи с Ресьяном. Уважишь?

– Конечно. Но сейчас ты объяснишь, что забыл в моих комнатах и почему пришел без стука.

– Не хотел мешать, – усмехнулся демон и поклонился Вильгельму. – Здравствуйте, ваше величество. Мы не представлены. Реяр Эверель, младший брат Повелителя и дядя вашей невесты.

– Рад встрече, – кивнул Вильгельм, цепко оглядывая демона. Было в нем что-то знакомое, но такого лица он не видел прежде ни в своем окружении, ни в свите.

– О, я счастлив. Прошлый мой визит, по слухам, вы долго вспоминали не очень добрым словом. Принц Растан, – усмехнувшись, напомнил демон. – Его высочество имел наглость совершить один неприемлемый поступок, и мне пришлось его заменить. Искать же другую маску на время переговоров было некогда, и Повелитель распорядился походить под этой личиной. Надеюсь, вы не обиделись на нас. Сами понимаете… К тому же мы, кажется, успели сблизиться. Точнее, вы с принцем.

– Это так, – холодно откликнулся Вильгельм, но Яру словно было все равно. Демон продолжал улыбаться, и только то, что он теребил кончик косы, выдавало его беспокойство. Впрочем, об этом знали лишь друзья. – Рад, что ныне мы можем говорить без масок.

– И я.

– Хватит! – вмешалась Сайлейн, пока мужчины не начали заниматься своим любимым делом – выяснять, кто же главный. – Я не хочу, чтобы дорогие мне люди… и нелюди, – кивок Яру, – ссорились. То, что было, прошло, мы все изменились, и не нужно вспоминать о былом, чтобы развязать давно решенный конфликт. В этом я могу на вас положиться?

– Разумеется. – Демон манерно склонил голову. – Как прикажет принцесса.

– Яр, ну перестань. Ты сам вынуждаешь меня вас растаскивать. Подумай, что бы сказала Астония!

Реяр замер, словно прислушиваясь к чему-то, и виновато улыбнулся.

– Она и просила вас немного позлить, – глядя на императора, развел руками демон. – А я не могу отказать беременной супруге.

– Она наблюдала? – сухо осведомился император.

– Зеркала.

– Понятно. А теперь, быть может, когда мы решили проблему, вы проводите нас к Повелителю?

– Конечно. Вот только дождусь, пока вы переоденетесь. Сайлейн как дочери Повелителя негоже появляться в цветах иного дома. Да и вам следует обозначить статус.

В тронном зале царил непривычный для этих мест гомон. Еще издали Сайлейн услышала шум, создаваемый сотнями недоумевающих и возбужденных демонов. Повелитель объявил о своей свадьбе. Более того, он уже успел жениться, не сказав никому, и ныне просто ставил подданных перед фактом, появляясь перед цветом аристократии с супругой. Но… сделать цвет общества ничего не мог. Сама Таока подтвердила нерушимость союза, а эту демоницу, пусть многие и знали лично еще со времен детских игр, обходили стороной даже самоубийцы. Божественная или нет, но силы у старейшей представительницы династии Эверелей было хоть отбавляй.

Впрочем, сдаваться так просто аристократы не собирались и ожидали прибытия дочери своего сюзерена. Пусть приемная, но принятая магией рода, принцесса имела право повлиять на выбор отца или же, если не удастся оспорить брак, испортить жизнь мачехе. А в чем в чем, а уж в этом юную оборотницу считали одной из лучших.

Когда распахнулись двери и явили всеобщему вниманию принцессу, демоны оскалились, предвкушая зрелище. Вот только тут же забыли о собственных планах, заметив спутника своей госпожи. Человек. Маг. Светлый император. В лицо его знали немногие, но вот его силу, его ауру… Память о схожей с ней имели многие. Сотня лет для Калистана, тысяча – Роедену. Но память… память так легко не исчезала.

– Не волнуемся, расходимся, не мешаем принцессе. – Голос брата Повелителя вклинивался в мысли демонов, заставляя их отступить. Неужели правда? Ее высочество выходит замуж за Него?

Мысли о супруге Повелителя перестали занимать умы присутствующих.

А вот сама Вия с волнением ждала, когда Сайлейн приблизится. Да, как ей показалось, они ладили неплохо, но тогда она не претендовала на вхождение в семью. Ныне же… Иной статус – иное отношение. И примет ли дочка Ресьяна ее? Смешные мысли. Простые, но такие непреодолимо сложные.

Сайлейн как будто не замечала обращенных к ним взглядов. В первый миг она растерялась, но чуть сжавшиеся на ее плече в знак одобрения пальцы Вильгельма позволили ей не стушеваться. Да, она не одна, и что бы ни происходило – они справятся.

Яр только хмыкнул, наблюдая за племянницей. Выросла девочка, стала увереннее. И благодарить за это нужно его, проклятого человека, их давнего врага и новообретенного друга. Превратности судьбы, но сколько жизней за ними.

Проход от резных дверей до трона еще никогда не был таким томительным. Все ждали, и только главные действующие лица, словно в насмешку, не торопились. Но и ожидание, как и все в мире, имеет свойство заканчиваться.

Одной рукой придерживая черную с золотом юбку, которую пришлось надеть в честь торжества, Сайлейн поднялась на возвышение с троном, встретилась взглядами с Ресьяном, улыбнулась Эльвии и поклонилась ей как старшей.

– Рада приветствовать вас, матушка, – чуть насмешливо, но в рамках этикета сказала девушка.

Вия облегченно выдохнула. Впрочем, такого позорного для Повелительницы чувства придворные не заметили – слишком были поглощены собственными переживаниями. Крушение надежд сопровождалось шипением, вскриками и… до проклятий никто не опустился – знали, какой хороший у стражи Повелителя слух.

– Лиера, – Эльвия величественно кивнула, – рада видеть вас на нашем празднике. Ваше присутствие крайне льстит мне как хозяйке. Благодарю, что вы нашли время.

– А как было его не найти? – Сайлейн рассмеялась, решив, что с велеречивостью пора заканчивать. – Папа наконец-то счастлив, и спасибо вам за это.

Вия улыбнулась, но взгляд отвела. Все-таки в ее триумфальном возвращении заслуги самой демонессы не было.

– Благодарим за приглашение. От себя лично и от своей невесты я хочу поздравить вас, – Вильгельм кивнул Повелителю, поцеловал руку Повелительнице – и вручить наши подарки.

Две коробочки перекочевали к своим новым хозяевам и скрылись в пространстве. Повелитель не собирался демонстрировать их содержимое подданным.

– Признательны вам за визит, и мы надеемся, что наше взаимовыгодное сотрудничество будет продолжаться.

– Разумеется, – заверил Вильгельм и чуть отошел в сторону вслед за Сайлейн. Их официальная миссия была выполнена, и осталось дождаться обсуждения за «закрытыми дверями».

Повелитель вышел вперед, молча осмотрел затихших подданных, и тихо, но сомневаться, что его слышали во всех уголках зала, не приходилось, произнес:

– Приветствуйте Повелительницу.

Неохотно, а кто-то, наоборот, слишком ретиво – зал опустился на колени. Решение было принято, окончательное и бескомпромиссное. Демонам оставалось только смириться и… начать попытки не только заполучить место Повелительницы, но и избавиться от нынешней.

Оставив аристократию «праздновать», все приближенные к Повелителю ушли порталом на несколько ярусов выше, на крышу, где намечалось празднество для своих. Здесь не мелькали иные, кроме черных и фиолетовых цветов. Единственным светлым пятном в этой компании из двух десятков демонов был Вильгельм в своем белом костюме. Впрочем, вороной он себя не чувствовал. Лорд Найдин решительно потребовал разговора с ним, Сайлейн же позвала Повелительница.

Избавившись от лишних глаз, Эльвия наконец-то смогла стать собой. В этой компании не было нужды носить маску: гордо и беспристрастно взирать на бывших друзей-врагов, улыбаться, понимая, что все ждут лишь оплошности, готовые растерзать за малость, принимать комплименты от тех, кто раньше и внимания не обращал на наивную демонессу. Да, все было ново… и привычно. Ведь демоны не меняются. Сила – вот все, что уважает большинство, все, что может заставить склониться их мелочные души.

– Здравствуй.

Оказавшись наедине с Вией, Сайлейн не знала, как себя вести. Если на официальном представлении можно было руководствоваться этикетом, то сейчас… готовых форм не было.

– Здравствуйте, – несмело улыбнулась девушка. – Простите. Я не сдержала своего слова.

– Я знаю… И спасибо тебе за это.

Вия нашла глазами Ресьяна, который, почувствовав ее взгляд, отвлекся от беседы с Таокой. А Сайлейн, наоборот, захотелось послушать, о чем же говорят эти двое, что демон хмурится.

– Разве я могла поступить иначе?

– Могла. – Вия взяла ее под локоток, уводя к выходу на балкон. – Могла забыть, испугаться, последовать моей, – она хмыкнула, – просьбе.

– Нет, не могла. – Сайлейн покачала головой. – Я… люблю папу. И хочу для него счастья. И если его счастье – вы, как я могла скрыть от него?

– Как бы то ни было. Спасибо.

– И вам. Но если вы его бросите…

– …мне не жить, – рассмеялась демонесса, заканчивая фразу распространенным в далеких от интеллигентных кругов выражением.

– Девочки, не ругайтесь. – Зоркое око Яра и тут уследило.

– Мы не ругаемся, – заверила Сайлейн, заметив, как демон постоянно оглядывается через плечо. – Астония?

Тот грустно кивнул.

– Да. Она прийти хотела, но показываться на глаза всем этим, – демон закатил глаза, – «гарпиям», чтобы они позлорадствовали, не в ее привычках, а сейчас она стесняется и просила меня позвать тебя к ней.

– Стесняется?

«Она немножко набрала в весе», – пояснил мысленно демон, чем заработал скептический взгляд Эльвии. Но Яр только руками развел: Астония не была представлена супруге Повелителя и не рисковала, справедливо полагая, что та может оказаться как все ее «подруги». А выслушивать полные яда замечания принцессе не хотелось. Тем более она действительно поправилась. И эти отеки… Руки было страшно показывать. По крайней мере, именно так казалось Астонии, и потому она предпочла дожидаться свою единственную подругу в нише, за цветами, благо непереносимость запахов прошла. Впрочем, уж лучше бы запахи, чем вынужденное бегемотство.

– Ваше величество, позволите украсть у вас собеседницу?

– У меня есть выбор? – Вия чуть вздернула брови. – Меня называют Повелительницей, а собеседниц воруют…

– Присоединитесь к нам?

– Но… меня не ждут.

– Астония вас просто не знает. И если я права, ей захочется с вами поговорить.

– Если ты так считаешь… – Демонесса задумалась: искушение познакомиться с вменяемым человеком манило, но ведь ее не звали.

– Конечно, считаю. Думаю, вам обеим это будет полезно.

– Что ж… – Вия сдалась и протянула руку падчерице.

Демон ощутимо напрягся, пытаясь предугадать настроение супруги.

– Яр, не беспокойся. Ты же мне веришь? – Вопрос был риторическим, и Реяр промолчал, понимая, что от него ничего не зависит. Ему оставалось только ждать, и он очень надеялся, что Сайлейн поможет принцессе немного успокоиться. А если Астония подружится с Повелительницей… Да, он сможет наконец-то спокойно заняться делами.

Приближение Сайлейн Астония встретила улыбкой, которая тут же померкла, едва она усмотрела идущую следом новую Повелительницу. Ничего хорошего об этой демонессе она не знала и предполагала худшее. Чтобы не разочаровываться. Но Сайлейн в обществе Повелительницы вела себя спокойно, заставляя задуматься о причинах.

– Привет, позволь тебе представить – Эльвия, жена папы и просто хороший… хорошая демонесса, – поправилась девушка и громким шепотом добавила: – И она не как придворные кобры.

Астония с сомнением покосилась на третью участницу разговора и… поверила. Кобры не испытывали чувств. Никаких и никогда, а Эльвия с укором смотрела на Сайлейн.

– Рада познакомиться, ваше величество.

– И я. – Демонесса кивнула, искренне улыбаясь. – Можете обращаться ко мне без условностей. Ведь мы – одна семья.

Несмотря на то что обращалась Эльвия к Астонии, почему-то они обе смотрели на Сайлейн. Та, помедлив, кивнула.

– Такое же предложение, – с улыбкой ответила Астония и протянула руку, глянула на нее и поспешила спрятать. Смотреть на чуть припухшие пальцы было противно. Эльвия покачала головой, не понимая такого отношения. Впрочем, в обществе беременные действительно появлялись редко и, вместо того чтобы считать это счастьем, воспринимали беременность мукой, заключением. И с этим пора было что-то делать. – Простите, я немного не в форме.

– Все прекрасно, – не согласилась демонесса, плавно беря принцессу под локоток.

– Это вам так кажется, – горестно откликнулась Астония.

– Не только мне. Лиера?

– Ты чудесная, – призналась Сайлейн. На ее взгляд, раньше принцессе не хватало парочки килограммов. Так и хотелось покормить.

– Это не…

– Тише. – Эльвия приложила палец к губам. – Реяр? Я же знаю, что ты нас слушаешь. Будь добр, удели минутку.

– Да? – Демон появился прямо перед ними.

– Разве твоя жена не самая красивая девушка?

– Самая, – серьезно ответил демон. – Прошу меня извинить, ваше величество, Лейни…

– Не за что извиняться, – отмахнулась Повелительница и обратилась к Астонии: – Вот видишь!

– Просто вы меня любите.

– А разве имеют значения слова тех, кто никто для тебя? Разве стоит верить простым завистникам? Разве они скажут тебе хоть что-нибудь ценное? А может, они завидуют, что не могут подарить мужу ребенка? Разве ты должна страдать от их проблем и их предрассудков?

Повисла тишина. И наконец…

– Нет, не должна. – На лице принцессы расцвела улыбка. – Но…

– Никаких «но», – поспешила оборвать ее Эльвия. – Все, что с тобой происходит, – естественно. Оно не может испортить тебя. Ты все равно будешь для нас самая красивая, а мнения остальных?..

– Не имеют смысла, – рассмеялась принцесса. – Спасибо.

– Спасибо, – одними губами повторил Реяр и предложил Астонии руку. Девушка не возражала.

– Я бы хотела немного потанцевать, – призналась она. И вместе они медленно вышли в центр зала. Музыканты как раз начинали играть вальс.

– Спасибо, – поблагодарила за подругу Сайлейн, отходя к стене.

– Мы теперь одна семья, а в семье принято помогать друг другу. Что еще я могла сделать? – словно оправдываясь, пояснила Вия и, не выдержав, рассмеялась. После нахмурилась и грустно добавила: – Ее страхи глупы. Но, к сожалению, избавиться от них невероятно сложно. Как от любой идеи или убеждения.

Оборотница тяжело вздохнула. Эльвия была совершенно права, и пусть грустно было признавать ее правоту, но реальность не оспоришь. Она часть жизни и уйдет только с самой жизнью.

– А чего боитесь вы?

– Я? – Демонесса прищурилась. – Я боюсь того, что все будут называть меня на «вы». И если от придворных я ничего иного не потерплю, то от семьи хотелось бы больше фамильярности.

– Я учту, – пообещала девушка.

Взгляд пролетел по накрытому столу и с трудом вновь вернулся к Эльвии. Демонесса заметила.

– Голодная?

– Не успела позавтракать, – призналась Сайлейн. Ароматы манили так, что девушке казалось: она уже впивается зубами в теплые прожаренные куски мяса, наслаждается свежим мягким хлебушком… Оборотница с сожалением вернулась к реальности. – Здесь уже вечер, я правильно сориентировалась?

– Да. – Эльвия кивнула. – Идем. Мужчины еще долго могут разговаривать о своем, а мне нужно позаботиться о дочери. Не находишь?

– Нахожу, – хихикнула Сайлейн. – А когда у меня будет братик или сестренка?

Демонесса сбилась с шага.

– Обсудим чуть позже, – попросила она. – Без лишних ушей.

– Лорд Найдин?

– Да, ментальное воздействие у них на уровне. Хоть и преданы Повелителю, но вряд ли удержатся от подслушивания.

По тому, как нахмурился на другом конце зала довольно молодой демон, облаченный в фиолетовые цвета, Сайлейн установила простую истину: Эльвия сказала чистую правду.

Еда была прекрасной: свежей, хорошо приготовленной. Компания Повелительницы тоже отлично скрашивала время, но все же девушка с тоской смотрела на спину Вильгельма. Император обсуждал что-то с Повелителем и фиолетовым лордом, и, судя по набирающей обороты жестикуляции, беседа могла затянуться.

– Привыкай, – прокомментировала тяжелый вздох падчерицы Эльвия. – Так часто будет.

– И ничего не изменишь?

– Изменишь. Начни разбираться в предмете разговора, и твое мнение станет важным. А пока – не забивай головку. Вильгельм отлично справляется. Даже спорит с Сьяном, а это – не каждому дано.

– Это надолго?

– В той или иной степени. Не переживай, нам не обязательно здесь оставаться. Заберем Астонию, и можно уходить. Как и всякий прием, этот не отличается от череды предыдущих, а значит, отдав дань поводу, мужчины вернутся к своим делам. А дела наших мужчин – забота о благе государства.

Эльвия замолчала, нашла взглядом Ресьяна и улыбнулась в ответ на его приподнятые брови. Не почувствовать внимание своей половинки демон не мог.

Склонив голову набок, Сайлейн довольно следила за происходящим. Счастливый отец, довольная Эльвия, Астония с Яром, переходящие на новый виток взаимоотношений, и она с Вильгельмом. Все складывалось как нельзя лучше, и девушка наконец-то с облегчением выдохнула. Ровно на мгновение. Пока не заметила, с каким рвением к ней стремится Таока.

По случаю праздника демонесса облачилась в длинное черное платье, которое на первый взгляд являло собой образец достоинства и степенности. На первый, а на второй… Открытая по самый копчик спина, разрезы до середины бедра и насмешливая улыбка, что была ответом на приподнятые в удивлении брови окружающих. Да, на такие мероприятия одевались иначе, но разве могли правила удержать в узде желания самой сумасбродной демонессы? Признаться, она и так выбрала не самый экстравагантный наряд.

– Лейни, радость моя, а поздороваться с бабушкой? А помочь старушке?

Сайлейн и заметить не успела, как ее мягко, но настойчиво взяли под локоть и повели от недоумевающей Повелительницы.

– Не волнуйся, деточка, за внучкой я присмотрю. Ничему плохому не научу, – заверила Таока. Не заметить скепсис на лице Эльвии не смог бы разве что слепой. Но противопоставить что-то великой бабушке своего супруга демонесса не могла.

– Так уж и не научишь? – полюбопытствовала Сайлейн, когда они вышли из зала, где проходило семейное торжество.

– А чему тебя учить? – разочарованно выдохнув, вопросила демонесса и гордо закончила: – И так все знаешь, моя школа!

– Твоя. И все же, что заставило бабушку пренебречь возможностью насолить лордам?

Они вышли в коридор и, не торопясь, добрались до лестницы. В этой части дворца Сайлейн была редко, да и опознала случайно – по лепнине, а потому чуть отставала от бабушки. Та же уверенно шагала вперед, подтверждая догадки – этот сектор дворца принадлежал именно ей.

– От внезапно обретенного счастья Ресьян стал очень забывчив, – начала издалека демонесса. Сайлейн с недоверием воззрилась на нее, и Таока призналась: – Три флакона зелий. Малиор уже поедом был готов меня есть. Но не важно. – Демонесса открыла дверь и, дождавшись, пока внучка зайдет, запечатала ее чарами.

– Так серьезно?

– Не хочу свидетелей, – заверила Таока и очертила руками переход, который быстро принялся разрастаться, расширяясь до размеров двустворчатых дверей. – Прогуляемся?

– Что-то мне подсказывает, что Ресьян не одобрит?

– Опыт, дорогая моя, опыт. Ну так ты со мной или предпочитаешь сидеть и ждать, пока я немножко развлекусь в «Королевстве»?

– А ты?..

– Времени не было. Пришлось разнимать одну эльфийскую пару.

Сайлейн было кивнула, как на всякую неважную информацию, а после задумалась и расплылась в улыбке. Кажется, она знает эту самую пару, которую пришлось растаскивать по углам. Интересно, они уже успели пожениться или…

– Лейни, так ты идешь? – поторопила ее демонесса.

– Иду. Кто-то же должен тебя проконтролировать.

– Какие претенциозные слова, – расплылась в улыбке бабушка и первой шагнула в переход.

Сайлейн шагнула следом за бабушкой, заранее обернувшись. Пумой она уже приходила сюда, в истинном же облике могли возникнуть ненужные им недоразумения. По крайней мере, сама Сайлейн хотела обойтись без сюрпризов. Таока же, ничуть не смущаясь далеких от скромности взглядов охраны, дефилировала прямо к ним. Оборотница шла следом.

– Хорошая ночка?

– Уже – да, – расплылся в шальной улыбке один из охранников. Конечно, они здесь были простой ширмой – владельцы «Королевства» сами следили за порядком, – но для прохожих играли свою роль.

– О, я смогла улучшить настроение доблестных стражей? – Таока качнула бедром и призывно усмехнулась.

– Бабушка, а ты уверена, что дедушка оценит? – Сайлейн предпочла вмешаться прежде, чем демонесса перешла к активным действиям. Предупреждающе тронула лапой ногу одного из мужчин, демонстративно выпустила когти и взглянула на охранника.

– Какая злая девочка! – покачала головой женщина, пожала плечами, дескать, ничего не могу поделать, и, поднырнув под рукой одного из стражей, проникла внутрь.

Страж недовольно зыркнул ей вслед и заступил дорогу пуме. Сайлейн оскалилась, демонстрируя клыки. Как же давно она не была в этом облике, как успела соскучиться!.. И какое счастье, что с недавних пор она обходилась без амулета, трансформировавшего рык пумы в человеческую речь.

– Прррроблемы устррроить? – прищурившись, осведомилась оборотница, оглядывая с ног до головы каждого из охранников, облизнулась, хотя ничего аппетитного в их фигурах не было, и подняла переднюю лапу, выпуская когти. Оглядела каждый коготок и вопросила: – Пропустите внутрь?

Ответить стража не успела. На улицу вышел невысокий юноша, сверкнул красными очами на охрану и предупредительно открыл дверь для зверя.

– Благодарррствую, – не удержалась от рычащих ноток Сайлейн. Этот вампир, Эйкен, был ей симпатичен. Разумеется, как профессионал. Как мужчина такая древность пусть и могла заинтересовать девушку, но только как историка – вампир был ровесником основателя династии Толь-и-Сагнон. Впрочем, сохранился он неплохо, пленяя сердца вот уже какое по счету поколение наивных крестьянок.

– Не стоит. Кто-то же должен унять эту даму. – Эйкен скривился, перекинул кончик седой косы через плечо и демонстративно вдохнул воздух. – Вампир в твоем окружении?

– Так сложились обстоятельства, – нехотя призналась Сайлейн, но тут же просветлела: Эйкен, будучи главой одного из древнейших кланов, мог внести ясность в дела Эргианны. – Расскажу позже. Где бабушка?

– Эта… дама твоя бабушка? – облизнулся вампир.

– Даже не думай. Придет дедушка и клыки на амулеты выбьет, – предположила наиболее вероятный вариант оборотница.

– О, и дедушка имеется. Не думал, Котеночек, что познакомлюсь с твоими родственниками так экстравагантно. – Мимика пумы пусть и недотягивала до человеческой, но удивление смогла передать не хуже. – Твоя бабушка, – последнее слово он буквально пропел, – очень просила пригласить внутрь ее внучку. Для всеобщего спокойствия.

– И ты согласился?

– За поцелуй леди? – усмехнулся вампир. Разрез глаз пумы увеличился без какого-либо магического вмешательства. – Конечно. Ведь мне пообещали противоядие.

– Хух, – не сдержала облегчения Сайлейн.

– Именно, а потому поспешим. Не хотелось бы скончаться от неизвестного мне яда в самом расцвете лет.

Они неспешно пересекли узкий светлый коридор, по обе стороны которого вились нити смертельных чар. Одно неверное движение, и помещение станет гробницей. Мало кто знал об этом, считая самой опасной частью «Королевства» главный зал. Впрочем, они были недалеки от истины.

После до рези в глазах освещенного коридорчика главный зал клуба заставлял терять ориентацию в пространстве. Темнота, едва разгоняемая несколькими кочующими вслед за официантами светлячками, властвовала повсюду, но неудобств никто не испытывал.

Светлые не посещали подобных мест, а те, что заглядывали на огонек, вряд ли посмели бы выказать свое негодование – не для того они сюда приходили, – а наемники… Их устраивало все, как и прочий контингент, что предпочитал проводить здесь время.

– К нам зашел Котеночек?

Кончика хвоста Сайлейн коснулась чья-то рука и тут же отпрянула, едва не заработав пять симметричных царапин.

– И тебе не хворать, Дик.

– Твоими молитвами, – довольно оскалился светлый эльф и по совместительству один из лучших отравителей. Конкуренцию ему разве что Лиаверель мог составить. А среди тех, кто работал на теневые структуры, равных Дику не было. Как и тех, кто знал его истинное имя.

Сайлейн не знала, но могла предположить. Но это лишь догадки, а доказательства… Те, у кого они были, так поспешно отправлялись на тот свет, что желающих проникнуть в тайну эльфа с человеческим именем не осталось.

– Еще бы, – вернула ухмылку девушка. – Но я несколько занята.

– О, так это тебя требует та ненормальная?

– Ненормальная? – Сайлейн хихикнула: интересно – сказал бы он так, если бы узнал в Таоке свою королеву?

– Скоро у Джера кончится терпение, и ее устранят, – задумчиво проговорил Дик, размышляя, почему нарушительница спокойствия до сих пор тревожит общественность. А Таока разошлась.

Сайлейн уловила ее смех и чьи-то сдавленные хрипы.

– Мне пора.

Бежать на четырех лапах было удобнее и быстрее, и оборотница оказалась на месте разборок почти мгновенно. Хотя разборками это сложно было назвать. Таока отчаянно флиртовала с полудемоном, и, судя по коктейлю и ее обворожительной улыбке, платила не она. На полу, пытаясь незаметно отползти от барной стойки, хрипел молодой вампир. Да уж, побеждает сильный, а в нынешнем варианте – платит. А что поделать, симпатичных дам в здешних местах встретишь редко, а коли встретишь, так каждая вторая под мороком, четвертая – замужем.

– Солнышко, присоединяйся. – Таока отсалютовала бокалом внучке. Пума тряхнула головой, выражая свое неодобрение, но запрыгнула на два составленных вместе высоких стула. – Молоко?

– Зачем молоко? – усмехнулся полудемон. – Кровь. Свежая.

– Не пытайся выглядеть ужаснее, чем есть, Ринкат, – откинула челку с глаз и, потягивая коктель, блаженно зажмурилась демонесса.

– Тао…

– Без имен, – оборвала демонесса. – А ты не узнал меня, друг мой. Стареешь.

– Время беспощадно, а кто-то перестал заглядывать проведать старого товарища, – попенял мужчина, толкнул опустевший стакан и приказал: – Повтори!

Бармен послушно принялся исполнять поручение.

– И с чем ты пожаловала сюда? Да еще и не одна. – Ринкат кивнул на пуму. Сайлейн оскалилась, демонстрируя, что и она здесь не просто так. – Не знал, что моя старая подруга знает Котенка.

– Не знала, что ты знаешь Ее, – усмехнулась демонесса.

– Я знаю всех новеньких в этом заведении. – Полудемон расправил плечи и подхватил со стойки свой стакан.

– А завсегдатаев?

– Обижаешь.

– В таком случае не мог бы ты мне помочь?

– Помочь? Тебе? – По интонации Сайлейн заключила, что подмогу придется искать в другом месте, но Ринкат ее удивил: – Всегда рад.

– Видел ее? – Таока взяла собеседника за руку. На миг взгляд демона расфокусировался, а после мужчина усмехнулся:

– И чем она тебе не угодила?

– Есть должок.

Ринкат кивнул, принимая объяснение.

– Убивать на территории «Королевства» не принято.

– Я учту.

Мужчина отпил, видимо желая обдумать свой поступок, отставил стакан и проговорил:

– Она бывает здесь довольно часто. И сегодня, – он нахмурился, – тоже здесь. Третий зал, закрой ауру, и я отведу.

– Обижаешь, ее видишь только ты, иначе бы этой дамочки здесь уже не было бы.

– Вероятно, – согласился Ринкат, поднялся на ноги и предложил даме руку.

– Лейни, погуляй пока, я позову тебя, когда будет нужно. – Пума неодобрительно качнула головой. – Обещаю, что ничего интересного без тебя не произойдет. Но ты же не любишь насилие? – Зверь фыркнул и отвернулся. – Так-то лучше.

Таока соскользнула со своего стула и поплыла вслед за провожатым. А Сайлейн в который раз удивилась обилию знакомых демонессы. Впрочем, когда ей самой будет столько лет, и у нее, вероятно, их будет не меньше. Если доживет. Зверь фыркнул – он не сомневался в долгой жизни своей хозяйки.

С уходом Таоки, или, скорее, Ринката, пустота, что окружала бар, начала быстро заполняться успевшими соскучиться по бокальчику-другому существами. Сайлейн никто не трогал. Во-первых, пуму знали, во-вторых, еще никто не забыл, рядом с кем она безбоязненно сидела. А уж репутация Ринката… Он не входил в гильдии, редко брал задания, но если брал – никто не ввязывался в его игры. А Ринкат играл. Играючи находил и расправлялся с жертвой, играючи убирал заказчика, если считал, что тот не прав. Такой эффективный, но опасный для клиента подход также оставлял мало желающих обращаться за помощью к этому убийце. Разве что отчаявшиеся, желающие справедливости шли к нему. Плату он брал не всегда.

– Эй, а не жирно будет два стула занимать, киска? – растягивая слова, осведомился незнакомый Сайлейн голос. Совсем незнакомый. Новенький? Только так она могла объяснить его самоубийственную наглость.

– Утихни. – Дик подошел своевременно и уберег беднягу-наемника от особой приметы. В «Королевстве» не принято было говорить: просто ударь – и решишь проблему. Или обретешь еще большую. – «Семь даров».

Бармен кивнул и отошел исполнять заказ.

– Твоя «подруга» знакома с Ринкатом?

– Сама удивлена, – не покривив душой, отозвалась Сайлейн и впервые лакнула молока. Свежее. Но лучше бы мясо. Зверь согласно фыркнул, но замену принял.

– Познакомь.

– С кем? С Ринкатом? Это не мой знакомый…

– Уже и твой. Он чужих не допускает в свой круг. Только Джер или какой бедняга с заказом. Остальным – путь заказан.

– Ясно. – Что еще сказать, Сайлейн не знала и сосредоточилась на собственных ощущениях. Запах Таоки еще чувствовался, но отдаленно, и оставалось надеяться, что бабушка сдержит свое слово и позовет ее.

Тихий вскрик, последовавший спустя четверть часа, потонул в шуме обычной кабацкой драки с той лишь разницей, что ныне рубились не случайные прохожие, а подготовленные бойцы.

– Нам пора. – Демонесса вынырнула откуда-то сзади.

Сайлейн кивнула Дику: дескать, в другой раз – и спрыгнула на пол, прыжками догоняя демонессу. Таока не спешила, насколько это было возможно при ярко выраженном желании покинуть это необразованное сборище, которое и драться-то нормально не умеет! Ни одного разбитого стула, даже ничьей головой стойку не пропахали. Да уж, Джер хорошо вбил правила в своих посетителей. Скучно…

Они вышли через один из задних ходов, оказавшись на улице. Пума взглянула на небо – ночь, луна… пусть и неполная, но такая манящая, яркая, захватывающая.

– Эй, Лейни, ты же пума, а не волк, перестань пугать меня своей противоестественной тягой.

Пума недовольно оторвалась от созерцания ночного светила и осуждающе взглянула на демонессу.

– У нас дела. Или забыла?

– Такое забудешь.

Таока одобрительно кивнула и быстрым шагом направилась по переулку. Сайлейн шла рядом.

– А?..

– С Ринкатом.

– А не?..

– Я ему полностью доверяю.

– Хорошо.

Продолжать разговор они не стали. Не о чем, да и не дело разводить беседы перед ответственным заданием, которое ты выполняешь для себя же.

Накрапывал дождь, и пуме хотелось встряхнуться, но тратить время, чтобы каждые три шага смахивать с себя капли… Неприятно, но можно потерпеть. И она терпела.

Рассматривала череду двухэтажных каменных домиков, которая ни разу не разбавилась хоть одним трехэтажным. Весь городок словно был создан под копирку. Мрачные, из темного камня, с коваными заборчиками и дорожками, вымощенными битым кирпичом. Звуков, кроме шума их шагов и дождя, не было, как будто город был мертв.

– Это и есть истинное «Королевство Теней», – пояснила Таока. – Рикат взял у этого… – демонесса усмехнулась, словно должна была сказать что-то смешное, – Джера ключи.

– Истинное «Королевство»? Без жителей?

– Почему – без? С… Просто еще не время им выходить. После полуночи увидишь. Это совсем скоро. Все души, не обретшие покой.

– Души, не обретшие покой? Тени… Но тогда это?..

– Да, но не считай его божеством. Он – как я. Пока в нас верят, мы можем творить многое, но до богов далеко. Хотя, судя по всему, Джер договорился с истинным создателем этого мира.

– Тогда зачем ему клуб?

– Вход и выход, да и за заселением «Королевства» проследить можно. Контингент выбрать. Здесь же не все, только интересные Джеру существа.

– Не все… – Сайлейн погрустнела. Надежда, только-только расправившая крылышки, разбилась о камни реальности.

– Мы поищем их, – пообещала Таока. – Но сейчас – время для живых. Идем.

Демонесса предостерегающе положила руку на холку пуме.

Дом, который выбрал Ринкат для их беседы, стоял на самом краю улицы. И пусть он не выбивался из ряда других, но чувствовалось, что он пустовал. Таока, не задерживаясь, толкнула дверь, Сайлейн прошла за ней, но под конец обернулась. Луна была почти полной.

Они поднялись на второй этаж. Оттуда доносились сдавленные крики. Они перемежевывались стонами и редко – затихали.

– Довольно, Рин. Думаю, она осознала. – Таока коснулась плеча полудемона. Заметив, что демон отвлекся, Валисиана дернулась было назад, к окну, но тонкая паутинка, что медленно расползалась по ее коже, накалилась, заставляя кричать от боли. – В этот раз убежать не получится.

– Наставница?.. – Изумление, гнев, боль и ни капли раскаяния. Валисиана прищурилась и зло оглядела новоприбывших. – И ты здесь. – Губы дрогнули в усмешке. – А где же Ресьян? Я ждала его, а не вас. Или он думает, я расскажу все бесплатно?

– И что ты можешь поведать? – Таока присела прямо перед пленницей и заглянула ей в глаза.

– То, что он оценит больше своей жизни, – выплюнула демонесса.

– Да неужели? Мой внук не столь мягкосердечен, чтобы умирать ради не пойми чего.

– Я могу рассказать о Ней, – с намеком произнесла Валисиана.

– О Ней? Она умерла. Ты не хуже меня это знаешь. Ее нет…

– Она жива. Я помогла ей сбежать. И если мне даруют прощение, я…

– Тебе его даруют, – пообещала Таока. Сайлейн сделала шаг вперед, непроизвольно обернувшись в человека, она хотела возразить, но Ринкат перехватил ее за локоть и покачал головой.

– Эльвия в Вольных территориях.

– Я знаю. – Таока улыбнулась и поднялась. – Это все, что ты можешь нам поведать?

– Знаешь? Тогда зачем?..

– Было интересно, продашь свою младшую или нет. Продала.

– Вы не понимаете!..

– Не понимаю, – призналась Таока. – Предать можно врага, друга – ради спасения его жизни, но своего младшего. Недопустимо.

– Ты обещала мне жизнь, – напомнила Валисиана, отползая.

– Нет, я обещала прощение. И мы прощаем тебя. Ни к чему тревожить Теней своей ненавистью. – Таока повернулась спиной к демонессе и кивнула Сайлейн: – Идем, Лейни. Город сам заберет ее.

Демонесса обняла ее за плечи, уводя.

Смех. Громкий, яростный и неживой.

– Пусть. Пусть. Город заберет меня. А Он заберет ее. – Демонесса поднялась на ноги, но не выдержала – согнулась от смеха. – Ступай, девочка. Ступай, Он так просто не сдается.

– Он умер! – Сайлейн выпуталась из объятий Таоки. – Кристофер умер!

Валисиана хрипло рассмеялась.

– Яд был его, верно? Дурочка, ты поверила, что он позволит тебе убить себя? Ха, дуреха. Он вернется.

– Пусть только попробует, – оборвала Таока, с силой развернула Сайлейн и выволокла во двор. – Мы должны уходить.

– Она может что-то знать!

– Может, и знает. Мы придем позже, когда ее заберут Тени. Так она станет сговорчивее. И… ты ведь хотела кого-то поискать.

– Если это возможно.

– Возможно, – кивнула Таока. – Главное, уйти подальше отсюда. Мало приятного ожидает предательницу.

– А нас?

– Если боишься – придем позже.

– Я не боюсь, – медленно проговорила Сайлейн. Больше для себя, чем для демонессы. Таоке и самой было не по себе в этом месте. Город умерших, пусть и не смертельный для демонессы, но кому охота вечно скитаться по его дорогам?

– Тогда вперед. – Женщина махнула куда-то в сторону. – Веди.

– Я?

– Мы же ищем твоих знакомых, – удивилась она. – Если путь будет мой, то и Тени – мои. Так что… веди. Не важно куда, просто иди и думай о тех, кого хочешь увидеть. Если Джер пригласил их сюда, если они захотят выйти к нам, ты их увидишь. Если нет – таков их выбор.

Сайлейн кивнула, медленно выдохнула, припоминая все, что знает о своих родителях, пытаясь представить те разобщенные свидетельства о них, что удалось найти, и сделала первый шаг.

Второй, третий… В городе начался дождь. Он шел стеной, словно смывал следы. Он шел прямо за их спинами, пока не нагнал, заставив вымокнуть до нитки. Мгновение – и все стихло. Даже их шаги больше не тревожили Город.

– Бабушка?

– Я здесь, не оборачивайся, – заверила Таока. Голос ее стал глух. Казалось, она говорит через подушку или еще что-то.

Снова дорога. Поворот. Еще один. Почему? Так захотелось.

Сайлейн вышла на небольшую площадь, оглянулась в поисках Таоки и едва удержала крик. Демонессы позади нее не было – только Тень клубилась над дорогой. Молча покачала головой, укоряя, и испарилась дымкой.

– Бабушка?!

Сайлейн побежала было за ускользающим туманом, но ее окликнули:

– Кто ты? Сюда нельзя входить живым.

Девушка обернулась. Прямо перед ней зависла Тень. Ни черт лица, ни фигуры – ничего нельзя разглядеть.

– Вы?

– Я проводник, – сухо ответила Тень. – Живым здесь не место.

– Тогда я уйду, – пообещала Сайлейн.

– Невозможно, – холодно отозвалась Тень. – Мы не отпускаем живых. Не сегодня.

– Почему? Ваш… главный, Джер, позволил нам прийти.

– Прийти, но не выйти.

– А моя спутница? Что с ней?

– Демонесса? Она ушла. Оставила тебя здесь и ушла. Разве для тебя такое в новинку? Глупое дитя.

Тень скользнула ближе. Сайлейн даже ощутила ее тепло. Тепло Тени?

– Она никогда бы так не поступила! – не согласилась девушка.

– Поступила. Именно так она и поступила. Оставила тебя, а сама ушла. Так же уже поступали, верно? Вспомни. Они оставили тебя, они не хотели тебя, продали тебя Ему.

– Это ложь, – шепотом – ни на что другое сил уже не было – ответила Сайлейн. – Они никогда бы так не поступили.

– Поступили.

Тень коснулась ее пальцев, и девушка отпрянула: таким обжигающим было прикосновение проводника.

– Нет. Ты лжешь.

– Лгу, – согласилась Тень и чуть склонила свою призрачную голову. – Но разве они говорили тебе иное? О нет, они вовсе с тобой не говорили. А со мной… О да, со мной они говорили. И будут говорить с тобой, если останешься. Останься, и вы навечно будете вместе.

– Нет…

– Останься, никто не бросит тебя. Никто не будет лгать.

Тень почти касалась ее. Пара сантиметров, и обожжет.

– Останься, и мама всегда будет с тобой. Я всегда буду с тобой.

Проводник вновь предстал перед ней, но уже не размытым силуэтом. Сейчас это была женщина. Миловидная, с правильными чертами лица, короной из волос. Она по-доброму улыбалась и протягивала ей руку.

– Мама?

– Да, радость моя. Я твоя мама. И я всегда буду с тобой. Если ты захочешь. Ты же хочешь?

– Я… – Сайлейн подняла руку. Пальцы дрожали.

– Дживера, достаточно, – холодный резкий голос заставил Тень дрогнуть и вновь потерять человеческие черты. – Шалишь, дорогая. А я ведь запретил трогать своих гостей.

– Джер, но она же наша, – сухой голос Тени обрел обиженные интонации. – Ты не вправе забирать!..

– Еще как вправе.

– Она почти стала моей!

– Почти, – указал на нюанс мужчина.

Сайлейн наконец увидела его. Высокий, лет тридцати, с хвостиком, серые, отливающие сталью глаза, бледная кожа… но главное – он был живым. Не Тенью. Джер, так она его назвала. Джер – хозяин города и владелец «Королевства». Вот и познакомились.

– Простите…

– Да, малышка? – Мужчина отвлекся от Тени и перевел взгляд на Сайлейн.

– А где моя бабушка?

– Бабушка? – сомнение в голосе. – Ты о Таоке?

– Да, о ней, – радостно кивнула девушка.

– Ждет тебя у выхода. Я провожу. – Мужчина протянул ей руку. – А с тобой, – он грозно зыркнул на Тень, – мы позже поговорим.

Не принимая никак возражений, Джер потащил девушку только в ему понятном направлении. Когда они немного отошли от площади, он остановился и толкнул ее к стене.

– И как тебя угораздило попасть туда? Я же дал вам провожатого. Как можно было заплутать?!

– Я искала семью! – крик прорезал пространство. Напряжение, которое держало ее всю дорогу, начало отступать, и Сайлейн почувствовала, как по щеке катится первая слезинка. – Я хотела их найти. И все бы получилось…

– Нет, не получилось, – с сожалением, словно ему было неприятно от ее слез, ответил Джер. – Толь-и-Сагнон нет в моем городе. Вы умираете навсегда. Ты не сможешь их найти, даже их изображений. Всех, кто становился половинкой демона. Они уходят навсегда из этого мира. Он их не принимает. Ищи в своем мире или в мире своего, – Джер хмыкнул, – отца. А сейчас прекрати рыдать. Таока и так обещала открутить мой хвост. Словно я виноват, что она слишком связана с мертвыми и дождь унес ее к остальным.

Сайлейн слабо улыбнулась, стерла слезы и поднялась, опершись на руку Джера. И удивленно отступила на шаг.

– Вы демон!

– Небывалое открытие, малышка. Но разве были варианты?

– Божество? – предположила Сайлейн.

– Со временем. Если в нас верят, то сил становится так много, что и за божество сойти можно. Разве твоя бабушка иная?

Они продолжили путь.

Джер довел ее до самых ворот, провел в «Королевство» и отступил назад, освобождая место Таоке. Демонесса стремительно пронеслась мимо демона, коснулась лба внучки и облегченно выдохнула.

– Ты не пострадала?

– Нет, все в порядке.

– А ответы? Ты нашла, что искала?

– Их нет там, – с грустью ответила Сайлейн. – Но, – она взглянула на Джера: Демон не ушел, оставаясь стоять у стены, – мне дали подсказку.

– Это радует.

Таока развернулась на каблуках и вперила тяжелый взгляд в демона.

– А ты… Не контролируешь свое «Королевство», так, может, мне этим заняться?

– А сама-то?.. – нисколько не обиделся тот. – Привела деточку, да недосмотрела.

– Если бы не твои…

– Если бы да кабы, – рассмеялся демон, – сестрица не вставала б на дыбы. А коль встает и от семьи идет, так пусть сама все узнает. – И уже не дурачась: – Проводник – особый вид, их не свяжешь обычным подчинением. И уж тем более не уничтожишь. Но я найду управу.

– Буду счастлива, – едко отозвалась Таока. – Лейни, мы уходим.

Не оглядываясь на посмеивающегося демона, женщина гордо прошествовала в зал. А Сайлейн не могла не спросить:

– Что вас связывает?

– Связывало, – грустно поправил демон. – Единый род. Но это в прошлом. И, – он оглядел ее с ног до головы, – Котенок, будь осторожнее. Мне достаточно конфликтов, ссора с императором будет излишняя.

– Учту, – пообещала Сайлейн. Признаться, ей было стыдно.

– Не приходи сюда больше. Здесь нет покоя для тебя, незачем тревожить души.

Девушка кивнула и бросилась вдогонку.

Таока нашлась уже на улице. Демонесса стояла у стены, опираясь на руку, и тяжело дышала, словно от гнева. Хотя если бы такое было возможно, то Сайлейн предположила бы, что видит обиду на лице демонессы. Но ведь такого быть не может, верно?

– Бабушка? – Сайлейн тронула демонессу за плечо. – Ты в порядке?

Таока моргнула и пришла в себя.

– Все хорошо. Но нам пора возвращаться. И, я надеюсь, ты не будешь говорить Сьяну, куда мы ходили. Ему не нужно этого знать.

– Я не буду лгать отцу.

– Я и не прошу. – Таока хитро усмехнулась. От былого гнева не осталось и следа. – Но умолчание – главное в этом деле.

– Конечно. – Сайлейн еще и книксен сделала, благодаря за урок.

– Лейни, и не стыдно?

– Но вы вновь улыбаетесь. И ради этого…

– Порадовала бабушку, – согласилась Таока. – А теперь домой.

Портал открылся мгновенно.

– Останешься? – вопрос прозвучал, едва они вышли в покоях Таоки. Сайлейн покачала головой. – Хорошо. Иди, – разрешила демонесса, обессиленно падая на кровать.

– Вам не жаль ее? – все же не смогла удержаться от вопроса Сайлейн.

– Валисиана заслужила кару. Пусть и такую жестокую.

– Ясно, – равнодушно проговорила девушка. Ее занимал иной вопрос. Не понять, о ком говорила демонесса, Сайлейн не могла, а значит… Кристофер жив? Нет, такого не может быть. Он умер. Умер. Она сама это видела, она сама его отравила. Сама…

Сайлейн выбежала из покоев бабушки, прежде чем успела это осознать. Пришла в себя только на крыше. Уже светлело, и светило нещадно жгло ее кожу. Болезненно и отрезвляюще.

– Лейни, я надеюсь, ты не собираешься таким способом свести счеты с жизнью? Рассветные часы – самое жаркое время Роедена. – Реяр возник внезапно, обнял за плечи. – Что случилось во время вашего путешествия?

– Ты знаешь? – Сайлейн даже не удивилась.

– Конечно. Кто-то же должен следить за порядком.

– Все хорошо, – уклончиво ответила девушка. – Можешь возвращаться к Астонии, я тоже вернусь. Вильгельм уже у себя?

– С минуты на минуту, – чуть прищурившись, словно связывался с кем-то, ответил демон. – Я могу тебя оставить?

– Можешь, – заверила его девушка и сделала пару шагов к выходу, подтверждая свои слова.

Демон кивнул и исчез.

Сайлейн посмотрела на пустое место и быстро ушла с крыши. Остановилась на лестнице и, немного помедлив, села, прислонившись лбом к перилам.

Произошедшее ночью ей отчаянно не нравилось, ибо сулило неприятности и новые переживания, а этого она уже успела хлебнуть и новых не хотела. Только от нее опять ничего не зависело. И стоило куда-то идти, что-то делать. Если в конечном счете ничего так и не изменилось. Она по-прежнему от кого-то зависит, а если пытается что-то изменить – влипает еще сильнее. Так стоит ли стараться, если плыть по течению безопаснее.

Думать об этом было грустно.

Она поднялась, с сожалением взглянула на крышу, где уже минул пик жара, и незаметно для себя спустилась на их этаж.

Реяр не обманул: Вильгельм уже был в покоях. Он стоял в одних брюках в их спальне, и Сайлейн наверняка бы залюбовалась торсом, но… слишком устала. Ее хватило лишь на то, чтобы обнять его, коснуться щекой его тела, вдохнуть запах и…. задремать под его защитой.

Мужчина аккуратно перенес возлюбленную на кровать, мягко поцеловал и лег рядом. Сайлейн тут же перебралась ему под бок и затихла. А он не мог. Смотрел на нее, чувствовал ее запах и не хотел отпускать. Никогда. Никуда. Ни с кем.

Сайлейн проснулась сама, что за неделю нормального школьного ритма стало для нее непривычным. Потянулась, села на кровати, втянула носом воздух, пытаясь установить, когда ушел Вильгельм, и довольно улыбнулась. Вильгельм не ушел – Вильгельм принимал ванну. А учитывая, что император никогда не затягивал с этим делом, уже совсем скоро она сама понежится в водичке и смоет с себя все нехорошее, что успело к ней пристать за минувший день. Пума согласно фыркнула: зверю, более чувствительному к окружающему миру, было неприятно чувствовать на себе налет прошлого.

Повозившись у шкафа, девушка собрала себе сменную одежду, прошла к ванной и недолго думая съехала по стенке внутреннего коридора, усаживаясь в ожидании своей очереди. Вильгельм был скор на водные процедуры, Сайлейн же на бег с препятствиями. Миг, порыв ветра, и она уже в заветной комнатке. И мыться, мыться, мыться… Смывать с себя все.

К завтраку она вышла спустя полтора, а то и два часа. Довольная, с мокрыми волосами, с которых еще падали редкие капельки, и с улыбкой на пол-лица.

– Прогулка удалась? – Вопрос Вильгельма заставил Сайлейн дернуться.

– Откуда ты знаешь?

– Принял меры, – пояснил он. Дождался, пока она подойдет ближе, и притянул к себе, усаживая на колени. – Должен же я знать, где ходит мой Котенок.

– И где же? – поинтересовалась девушка. В объятиях Вильгельма ей даже вчерашний день с его Тенями не был страшен. Так, досаден, не более.

– В «Королевстве». Не хочешь объясниться?

– Ты же знаешь, что Таоку остановить невозможно, – пожаловалась Сайлейн, поерзала, устраиваясь лицом к жениху, и легко поцеловала в кончик носа. – Ну не злись.

– Я не злюсь, но я беспокоился.

– Я так…

– Не нужно. Всегда, когда ты так говоришь, что-то случается. Поэтому давай опустим этот момент.

– Давай, – с радостью согласилась Сайлейн. – Я могу чем-то искупить свою вину?

– Можешь, – признался Вильгельм, хитро улыбаясь и притягивая ее еще ближе.

– Тогда я попробую, – предупредила его Сайлейн и медленно, вдумчиво, давая прочувствовать все, поцеловала. Вкладывая всю свою нежность, всю любовь к этому человеку, все свое восхищение и желание быть рядом с ним.

Вильгельм ответил. О, как он ответил…

Свои покои они покинули только к обеду.

Впрочем, на обеде присутствовала далеко не вся семья. Таока отбыла к Малиору по внезапно нарисовавшимся делам, Ресьян с женой отсыпались, а вот с Реяром и Астонией они разделили трапезу. И сейчас, глядя на них, Сайлейн и самой хотелось побывать на месте бывшей принцессы, столько заботы было в глазах Яра, столько восхищения и преклонения перед любимой. И так же сильно она боялась иного. Ведь будет сравнивать. Будет. И разочароваться будет так больно…

Словно почувствовав ее мысли, Вильгельм сжал ее пальцы, наклонился к уху и прошептал:

– Все будет чудесно.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Сайлейн ему верила.

Повелитель появился только к ужину, на который Сайлейн не пошла. Девушка осталась в своих покоях и задумчиво разглядывала собственное отражение. Что-то было не так. Но вот что? Девушка терялась в догадках.

Вроде бы на нее смотрело собственное отражение, но в то же время было в нем что-то чужое, незнакомое и все же интересное. Демоническая кровь окончательно укрепилась? Сайлейн взглянула на Эверлен и облегченно выдохнула: это демоны, а не то, о чем она подумала в первый момент.

На этом этапе ее и застала Эльвия, просочившаяся в комнату и как-то незаметно занявшая кресло. Сайлейн еще раз осмотрела себя и облегченно выдохнула.

– Что-то не так? – Демонесса не могла не заметить странное поведение падчерицы.

– Ничего, просто… немного изменилась.

– Любовь всех меняет, – усмехнулась Эльвия, подобрала под себя ноги и, прищурившись, оглядела собеседницу. – Но в твоем случае еще и магия. Куда вы ходили с Таокой?

– Я не могу ответить.

– Хорошо, – кивнула, принимая ответ, демонесса. – Но там было много враждебной энергии, верно?

– В каком-то роде, – вспомнив о проводнике, ответила Сайлейн. Не удержалась, поежилась.

Эльвия кивнула своим мыслям.

– Поздравляю, теперь любой маг скажет, что ты полукровка.

– Но ведь это невозможно. Я чистокровный оборотень.

– Разумеется, но маги определяют по ауре, а твоя была деформирована довольно существенно и неоднократно. Первый раз – перед нашим знакомством, второй – сейчас. Но тогда у тебя не было Эверлена, а вчера был и, судя по всему, заполнил и срастил все повреждения. На свой манер, как любому члену семьи. А кто составляет семью?

– Демоны, – выдохнула Сайлейн.

– Именно. Поздравляю, теперь ты полноценная принцесса Роедена. Правда, это ничего не меняет, к тебе и так относились соответственно, и все нюансы своего положения ты уже знаешь, так что можешь выдохнуть, а то смотреть на тебя страшно.

– Такие новости не оставляют равнодушными.

– Просто ты еще не привыкла. Бывает и похуже.

– Бывает, – согласилась Сайлейн и помрачнела. Похуже для нее могло быть только возвращение Кристофера из мертвых. А если принять, что он никогда и не умирал… – Мне нужно посоветоваться.

– О чем ты хочешь поговорить?

Сайлейн было начала говорить, но замолчала. Ведь Эльвия пришла к ней не просто так. Должна же была быть причина. А она даже не поинтересовалась…

– Позже. Прости, я не спросила: тебе нужна моя помощь или?..

– Или. Ресьян просил навестить тебя. Все же девочкам удобнее обсуждать свои дела без чужого взгляда.

– Спасибо. – В глазах защипало. Забота была такой приятной. Ведь у нее действительно никого не было. Ливия?.. Вынужденное сотрудничество. Их поселили вместе. Эргианна? Она не могла стать родной. Сестра? Лузаника вовсе не стремилась к сближению. А Эльвия… та, что была женой Повелителя, та, что была выше ее статусом и не нуждалась в сотрудничестве… Ей было не все равно. Сайлейн чувствовала ложь, чувствовала презрение или жалость, а в Эльвии этого не было. Только сочувствие и сострадание. Только искренняя забота. И для Сайлейн это много значило. Ведь так было в семье. В настоящей, крепкой, дружной семье. Ее новой семье.

– Пожалуйста, – пожала плечами демонесса. – Это меньшее, что я могу сделать для своей новообретенной дочери. Но, как ты понимаешь, опыта у меня совсем нет, и нам придется многому научиться. Как ты на это смотришь?

– Очень хорошо, – призналась Сайлейн.

– Чудесно. Тогда, может, расскажешь, что тебя гложет?

– Валисиана… Она сказала, что Кристофер остался жив.

– Так и сказала? – нахмурилась Эльвия.

– Иначе, но смысл сводился именно к этому. И я не знаю… Верить ей или нет. Вдруг она соврала, а если нет?

– А если нет, то никто тебя в беде не оставит. Да и теперь у тебя есть Эверлен, и сила рода – теперь твоя сила. А скрыть силу семьи от самой семьи… Ни один демон не способен на это. Не переживай.

Эльвия поднялась со своего места, обошла кругом и остановилась прямо за спиной Сайлейн, ободряюще положила руку ей на плечо и прошептала:

– Все будет хорошо.

– Ты узнавала? – не выдержав, хихикнула девушка.

– Разумеется.

Они с Вильгельмом вернулись в Таску следующим утром. Хмурым весенним утром, дождливым и сырым, но Сайлейн улыбалась. Пусть Роеден и остался позади, но то тепло, что появилось в ее душе, никуда не ушло и сейчас грело ее лучше любых чар, отгоняя непогоду.

Сайлейн глянула на часы в покоях Вильгельма и стукнула кулаком по диванной подушке. Опять она опоздала на занятия. А ведь обещала себе, что больше такого не повторится.

– Опоздали? – понятливо осведомился император.

Вильгельм пребывал в задумчивости. Сотрудничество с Роеденом набирало обороты, и необходимо было подготовить юридическую базу для дальнейшего развития их отношений.

– Ага, первая пара благополучно прошла мимо меня. Радует только, что Филаир не станет меня ругать – сам выгонял к отцу.

– Не станет. И остальные не будут.

– Вил, не вмешивайся. Там и так осведомленных больше, чем мне хотелось бы.

– Издержки статуса. – Вильгельм был непоколебим. – Я бы еще и увеличил.

– Не надо!

– Надо, но только из-за твоего яростного сопротивления я этого не делаю.

– И я очень тебе благодарна.

Сайлейн встала на цыпочки и благодарно поцеловала его в щеку, коснулась пальчиками нахмуренного лба, убрала выбившуюся прядку… Вильгельм перехватил ее руку, притянул девушку к себе и прошептал:

– Я боюсь тебя потерять, как ты не понимаешь, глупый ты ребенок!

– А дети не бывают умными. Веселыми, потешными, а ты требуешь взрослости. Но относишься как к ребенку! – упрекнула Сайлейн.

Вильгельм промолчал, не стал напоминать про недавние события, и она была ему за это очень благодарна.

Наконец он ее отпустил. Сайлейн поправила свитер и с грустью попрощалась:

– Мне пора. Пропускать пары Фальена опасно. Он мстительный.

– Друг Манкольма? – удивился император. – Не думаю, что он станет придираться к тебе.

– Ко мне, – Сайлейн выделила последнее слово, – не будет, а вот графине Остальд достанется.

Взгляд Вильгельма помрачнел.

– Иди уже, а не то мне придется провести профилактическую беседу со всеми твоими преподавателями. Не могу позволить, чтобы кто-то мучил мою девочку.

– Рыцарь, – рассмеялась оборотница и порталом умчалась в школу.

Первым, что она сделала, оказавшись в холле школе, был просмотр расписания. Пожалуй, каждый адепт, не важно, шел ли он в город или возвращался к родным пенатам учебного заведения, останавливался у этого поистине сакрального места, быстро просматривал список предметов, преподавателей и аудиторий, чтобы, отойдя немного поодаль, вернуться и уже осмысленно вчитаться. Смешно, право слово, но чистая правда.

Вот и Сайлейн, убедившись, что расписание не претерпело изменений за выходные, помчалась к себе в комнату, на ходу вспомнила, что забыла номера классов, и вынуждена была вернуться, чтобы застать удивительную картину.

У расписания стояли два знакомых ей эльфа – Лиаверель и Асиель – и о чем-то тихо переругивались. Нет, в том, что эти двое стояли у расписания, ничего удивительного не было – все же преподаватели. В том, что переругивались, тоже, но вот в том, что тихо… Это больше напоминало заговор. Сайлейн даже ощутила невыносимое желание спрятаться где-то и переждать. Было в этом споре что-то зловещее. А учитывая репутацию обоих, да еще и рассказы Таоки об одной парочке… Да, коалиция эльфов изрядно пугала даже видавшую виды пуму.

– Прошу прощения… – Сайлейн протиснулась к расписанию и под молчаливыми взорами эльфов быстро повторила номера аудиторий.

– Адептка Остальд, прогуливаете? – дождавшись, пока она запомнит, ехидно осведомился Лиаверель.

– Опаздываю, – мрачно откликнулась она.

– Как начальство? – не отставал эльф.

– Нет, как порядочный адепт, – не согласилась Сайлейн. Хотя они оба прекрасно знали, что мысли о начальстве и причине ее опозданий не так уж далеки друг от друга.

– Что ж, ступайте, – разрешил эльф, оборачиваясь к внимательно слушавшей спутнице. Асиель задорно усмехнулась и, чуть нагнувшись, прошептала что-то на ушко эльфу. Лиаверель недоверчиво покосился на оборотницу, чуть вздернул в удивлении брови и хмыкнул. Сайлейн даже интересно стало, но… – Адептка Остальд, вам не кажется, что излишнее любопытство не красит такую молодую особу?

Сайлейн вовремя прикусила язык и, сделав вид, что раскаивается, отошла подальше. Слух оборотня и здесь ловил звуки, но мстительный Лиаверель принял меры. Еще и зыркнул ехидно. Пришлось уйти по-настоящему, тем более время поджимало.

Привычно пробежавшись по ступенькам, Сайлейн присоединилась к компании вампирки.

– Филаир ничего не говорил?

– Нет, только улыбался странно, – ответила Эргианна, оборачиваясь к Сайлейн. – Ты изменилась.

– Это так заметно?

– Совсем чуть-чуть, – сказала девушка и не выдержала, подняла руки вверх, как бы сдаваясь. – Все заметят, все уже научились ауру просматривать и уровень силы определять, а ты свою не скрываешь.

– А как?..

– Спроси у Фальена, он должен знать. Но вообще, уже поздно – все оценили.

Сайлейн огляделась по сторонам и столкнулась с недоумевающими, а то и потрясенными лицами однокурсников. Да, ей просто потрясающе удается быть как все.

– Что за шум? Адепты, расселись по местам. – Незнакомый, чуть хрипловатый голос нарушил всеобщее оцепенение, заставив ребят в кратчайшие сроки рассесться.

К кафедре подходил высокий темноволосый мужчина с легкой сединой и пятью равномерными шрамами на лице, как от когтистой лапы. Незнакомец остановился, цепко оглядел всех до единого адепта, усмехнулся и щелкнул пальцами. Перед каждым из присутствующих появился лист бумаги с вопросами.

– Прошу прощения, – со своего места несмело поднялся староста, – а что случилось с магистром?

– Его услуги потребовались стране. Дочитывать лекции и вести практические занятия буду я. Принимать экзамен – аналогично. – В аудитории поднялся шум. – Двадцать минут на выполнение теста. По его итогам я буду судить о вас. Не разочаруйте меня.

Гомон стих мгновенно, сменяясь скрипом перьев. Сайлейн взяла в руки карандаш и принялась отвечать на вопросы. Спустя двадцать минут и ни секундой позже листы с заданиями просто испарились, не давая даже поставить точку.

– Отлично, а теперь записываем: «Клановая система вампиров».

Сайлейн переглянулась с Эргианной, и обе опустили головы, подумав об одном и том же, как, впрочем, и добрая часть аудитории. Всем им хотелось одного – вернуть магистра Фальена.

Разумеется, после внеплановой контрольной новый преподаватель стал самым обсуждаемым явлением. Адепты шли и божились, что в его глазах даже демонический свет мелькал, а то и вовсе казалось, что это вестник смерти пришел по их душу.

И пусть девушки ничего такого не заметили в поведении Винсента Конта, а именно этим именем, словно в насмешку над известным шпионом, представился мужчина, но говорить что-либо вслух, пока не отошли на добрых сто метров от аудитории, не рискнули.

И конечно же после таких потрясений, как смена преподавателя в середине семестра, никто не ожидал другого удручающего события – эльфы сговорились.

Мило улыбаясь, магистр Лиаверель сообщил потрясенной аудитории, что раз уж они так поднаторели в изготовлении снадобий, то вполне себе справятся с простым делом, которое он, магистр, с радостью им поручает.

Описание задания магистра занимало порядка десяти листов, включало в себя инструкцию изготовления зелья с пропусками некоторых шагов, неполным списком ингредиентов и без указаний условий протекания реакций. Кроме того, жизнь осложнялась и необходимостью самостоятельно найти все составляющие, то есть бежать к грядкам. А то и вовсе выпрашивать сборы у магистрессы Асиель.

Судя по приунывшим лицам присутствующих, все понимали, что последний пункт неосуществим.

– Изверги, – тихо простонал кто-то сзади. Сайлейн обернулась и столкнулась взглядом с Греем. Юноша тут же отвел глаза.

– Разговоры! – окликнул Лиаверель. – Время пошло. И, дети, кто не справится, не получит допуск к коллоквиуму, а кто не сдаст коллоквиум…

Продолжать он не стал, да и не требовалось. Несдавших так называемый колок к экзамену не допускали, следовательно, или платный второй год, или вылет. Эльфы мстили. Это поняли все.

– Что у нас там? – шепотом поинтересовалась Сайлейн, заглядывая через плечо подруги, которая и держала их задание. С недавних пор они работали только вдвоем.

– Сама взгляни. – Вампирка протянула ей листы.

Девушка кивнула и погрузилась в чтение. Почему-то стоило ей начать читать, и пустоты заполнялись. Сайлейн бросила быстрый взгляд на эльфа, тот усмехнулся и отсалютовал ей ложкой, – магистр времени не терял и уже начал варить нечто для личных нужд.

– Так, начинай варить, а я к Асиель.

– Что хоть варим? Ты поняла? – Вампирка с недоумением взглянула на напарницу.

– Начинай как от простуды, я скоро вернусь. – Сайлейн выдрала кусок задания с описанием трав и устремилась на выход. Вскоре к ней присоединился еще один парламентер – девушка лет двадцати, рыжая, с веснушками, со сверкающими зелеными глазами – настоящая ведьма.

– Эй, подожди, – окликнула она Сайлейн. – Вместе пойдем. Ты же тоже к Асиель на ковер?

– Почему ты считаешь, что на ковер? – полюбопытствовала оборотница.

– Ну так намек прозрачный. Либо мы извиняемся перед ними обоими, валяемся в ногах с покаянием, или не видать нам зачета по этому зелью. Ты же не думаешь, что кто-то увидит реальный список ингредиентов и задания, а иначе…

– Подожди. То есть ты ничего не видишь? – Сайлейн ради интереса глянула на лист напарницы. Коротенький перечень, даже на грядках найти можно. – И ты принимала участие в изготовлении сюрприза?

– Да, – не поняла ведьмочка. – А что? Ты нет?

– Нет, – покачала головой Сайлейн. Они миновали полпути к обиталищу эльфийки. – Я болела и дома была.

– Понятно. Тогда совсем лютуют. Раз уж и тех, кто не причастен, наказывают, – протянула рыжая. Сайлейн решила промолчать. Ей в этом коллективе еще учиться. Или же, если на разные специальности пойдут, делить общежитие.

В лазарете, где шло занятие у магистрессы Асиель, было оживленно. Видать, и целители чем-то успели провиниться, раз их так гоняли. По стеночке, чтобы случайно не столкнуться со старшекурсниками, девушки добрались до ширмы, где изволила заседать эльфийка с лучшими адептами.

Трое учеников пытались поставить диагноз четвертому, основываясь на его симптомах. Симптомы эльфийка сообщала жертве заранее, как и диагноз. И ныне они оба, и Асиель и жертва диагностики, едва ли не возносили руки к небу с вопросом «За что?». А адепты продолжали переругиваться, пытаясь поставить общий диагноз. Как назло, общие у них были разве что буквы.

Поджав губы, Асиель поднялась, желая перейти к следующей группе, которая отрабатывала переломы, но заметила парламентеров и усмехнулась.

– Первоклашки, – презрительно бросил один из целителей, хлопнул по плечам коллег, чтобы не отвлекались, и вернулся к изучению товарища.

– Адепты Вирте и Остальд, что привело вас в лазарет? Заболели?

– Нет. – Сайлейн чуть вышла вперед, толкнув в бок напарницу, чтобы та не спала. – Мы просто… хотели извиниться за наше неподобающее поведение.

– Вот как? И ради этого вы решили прогулять занятие у магистра Лиавереля? Остальд, вам не стыдно?

– Стыдно, очень, – без капли раскаяния призналась Сайлейн. Эльфийка едва заметно улыбнулась, быстро глянула на ее листик и кивнула в сторону.

– Не занимайте мое время, – бросила Асиель, отворачиваясь и стремительно обходя незваных гостей. Сайлейн почувствовала, как ей в карман опустился мешочек. Да уж, своих эльфийка любила. – Остальд, на выход. Плохая попытка. Вирте, вы хотели что-то сказать?

Сказано было, не сбавляя ход, а потому рыжей пришлось бежать за магистрессой. Сайлейн только головой покачала: как это по-детски!

Быстро покинув лазарет, Сайлейн припустила в кабинет зелий. Встретившись на перекрестках с остальными бегунами-добытчиками, девушка попала в аудиторию и протянула Эргианне необходимые травки. Все остальное, написанное в задании, вампирка уже раздобыла у магистра.

Чуть не порезавшись, пять раз меняя составы и пропорции – даже с полным текстом задания зелье было не из простых, – девушки все же получили свой зачет и выползли из аудитории. Им вслед с завистью смотрели остальные. Нет, ингредиенты они все-таки добыли: кто на ковре у эльфийки, кто облазив грядки, но какой ценой! Больше всего негодовали парламентеры: им пришлось соглашаться на дополнительные задания в быту, труд на фазенде. И не только для себя, но и для всей группы, что оптимизма не добавляло. Как и командного духа.

Только отойдя на достаточное расстояние, Эргианна приперла к стенке соседку и поинтересовалась:

– И что мы должны сделать на благо лазарета?

– Ничего? – предположила Сайлейн.

– Ты не подписывалась на дополнительные задания?

– Нет, – призналась девушка. – Но если хочешь…

– Не хочу, но…

– Позже, – предупредила оборотница, кивая на появившегося на горизонте Грея. – Не при нем.

Вампирка кивнула. Грея они игнорировали.

Они вернулись в комнату сразу после посещения столовой, сгрудили на столе тарелки, заперли дверь, даже окно закрыли.

– Делись, чего нам будет стоить зачет?

– Ничего. Асиель хорошая.

– Асиель? – Вампирка хмыкнула. – Ты, может, не слышала, но целители от нее плачут, как и травники. Да даже пока мы варили, неужели не слышала, что народ говорил?

– Она обиделась, – вступилась Сайлейн. – Но всех уже простила.

– С чего ты взяла?

– Иначе бы никто не сдал. Они договаривались о чем-то у расписания. Так что все было предопределено. И вообще, кто этих эльфов знает? Может, они, наоборот, довольны: ученики проявили рвение. Вот только всякое рвение должно быть вознаграждено, и если взялись за сложное, то простого уже не дадут.

– Я уже представляю, что нам на экзамене дадут.

– Спорим, программу?

– Они? Программу?

– Да, ведь если все будут рассуждать, как ты, то базу учить не станут, сразу на опережение, а значит…

– Все-все, поняла. – Эргианна примирительно подняла руки. – Поняла и осознала. Нужно быть проще.

– И вампиры к тебе потянутся, – улыбнулась Сайлейн, но тут же замолкла и посерьезнела. Вампирка при упоминании своего рода приуныла. – Все так же плохо?

– Непонятно. С одной стороны, дядя прекратил мои поиски. С другой – я в это не верю. Не в его правилах отказываться. И я не знаю, чем его можно так напугать, чтобы он отступил.

– Все будет хорошо. – Сайлейн ободряюще коснулась плеча вампирки. – Вот увидишь. Все будет хорошо.

– Спасибо, – и пусть Эргианна не верила, ей было приятно чувствовать, что кому-то не все равно.

Письмо доставили ночью. Как и полагалось для таких писем, без подписи отправителя и тем более без указания места встречи. Всего две строчки:

И Эйкен прервал свои дела.

Осень не радовала вампира: слишком сыро, слишком много болезней, которые плодились в кварталах бедноты, слишком много грязи. Только одно было прекрасно в этой погоде: свернувшего шею разорившегося аристократа или торговца с пробитым брюхом искали спустя рукава, дожидаясь, пока тело всплывет само – настоящее раздолье для гильдий. И для вампиров.

Другое дело, что Эйкен был гурманом и предпочитал чистую кровь, а такую, как прежде, приходилось добывать. Впрочем, сейчас он был сыт, и чужая кровь интересовала его меньше всего.

А вот предстоящая встреча у храма Солнечного бога занимала его куда как сильнее. Кто захотел с ним встретиться по делу клана? Кто не побоялся пригласить его? Эйкен не гадал: считал себя выше этого, но догадки имелись.

– Опаздываешь, – звонкий девичий голос, на сей раз без фыркающих интонаций зверя.

– Я удостоился чести увидеть твое лицо? – Эйкен не торопясь подошел к бордюру и уселся рядом с невысокой девочкой-подростком в одежде явно с чужого плеча.

– Думаю, скоро многие его увидят, так что… чего скрывать. – Сайлейн усмехнулась. Чего-чего, а лица в ее нынешнем наряде с нахлобученной на голову шапкой и шарфиком до самого носа было не видно. Только глаза сияли, отражая лунный свет.

– Котенок идет играть на большую сцену?

– Делаешь вид, словно первый раз слышишь об этом.

– Я не доверяю слухам, девочка, – свысока бросил вампир. – Но что ты от меня хочешь, Кати, раз позвала по делам клана.

– Хочу, чтобы вы решили одну проблему.

– С дядей твоей подружки.

– Да. – Сайлейн не стала удивляться осведомленности вампира. Он и на прошлой встрече намекал ей на свое знание.

– А для себя ничего не попросишь?

– Будет достаточно и этого. Тем более плату ты не назначил.

– Ради нашей дружбы – бесплатно.

– А мы дружим? – не удержалась девушка.

– С этого момента – да.

– И ты ничего не попросишь?

– Ты и так дала мне больше. Видишь ли, Кати, нейтралитет, которого мы придерживаемся, вынужденный. Мне, как главе, пришлось в свое время дать обещание, которое я не могу нарушить. Я не должен вмешиваться в распри наших кланов, если меня об этом не попросят ради одного из соплеменников. Ты попросила. Я услышал. Этого более чем достаточно. И предупреди свою подружку, что теперь она последний представитель своей семьи.

Больше он ничего не сказал. Плавно поднялся и быстро пересек дорогу, оставляя далеко позади мучившуюся сомнениями Сайлейн. Она хотела помочь своей новой подруге, но не навредила ли нечаянно? И как ей жить, если она только что сломала подруге жизнь? Имела ли она право? Оставалось только ждать исхода.

Сайлейн поднялась, поправила шапку, сунула руки в карманы и медленно побрела по мостовой. Ночная столица навевала воспоминания. Отрывочные, туманные, с каждым шагом становящиеся все более отчетливыми.

Она помнила, как впервые оказалась здесь, поступая в пансион. Как познакомилась с Ливией. Как первый раз сбежала с занятий вместе с княжной. Как им за это попало. Как они грабили яблоневый сад. Как чуть не попались, и только случайность уберегла их от повторного наказания. Девушка улыбнулась. Эти воспоминания были ее сокровенным кладом. Только для них с княжной, только их с княжной. Но было и другое…

Золотое сияние амулета, слова советника, летняя резиденция. Он. Губы сами растянулись в улыбке. Сайлейн вспомнила, как случайно обернулась, как пума – мудрая пума, словно уже тогда знавшая, чем все кончится, – не причинила ему вреда. Да, ведь она всегда была к нему добра, всегда подпускала. Зверь будто чувствовал то, что не было доступно ей самой. Чувствовал. Знал. Принял. Понял то, что не могла понять она. Не могла, пока не потеряла.

По щеке скатилась одинокая слезинка. Да, ей и сейчас было больно вспоминать их разрыв, больно было думать, что могло произойти, больно понимать, как близко они подошли к точке невозврата. Больно. Ей до сих пор было больно вспоминать.

И тут же другое. Яркий вихрь их новой истории. Совместные трапезы. Ночные прогулки. Поцелуи. Теплые объятия, в которых так приятно просыпаться по утрам. Его запах. Такой родной. Такой надежный. Такой… необходимый. Как и он сам.

Он, который принял ее. Который позволил решать самой. Который не дал упасть. Который был рядом. Даже когда они были далеко. Даже когда не могли разговаривать. Он, который смог убедить ее верить кому-то больше себя, верить и ждать. Верить и мечтать. Он, который перешагнул через прошлое ради нее, ради них, ради того, чтобы быть вместе. Всегда.

Сайлейн улыбнулась, запрокинула голову, подставляя лицо накрапывающему дождю. Похолодало. Но ей было тепло. Тепло знать, что она не одна. Тепло от одних только воспоминаний. Тепло от их будущего. А в том, что у них оно будет, она не сомневалась. Будет. Еще как будет. И никто, никто не сможет им помешать.