Нанайцев религиозные верования и культурные традиции. Нанайцы проживают в Хабаровском и Приморском краях, а также на Сахалине. В 1989 их насчитывалось 12023 чел. Занимаются охотой и рыболовством. Традиционная религия анимизм, шаманизм. Духи, в их представлениях, населяли все сферы неба, земли (тайгу, горы, реки, ручьи), подземные миры. Всеми природными ресурсами распоряжались духи-хозяева. Чтобы получить речные и таежные богатства, нанайцы молились в первую очередь главному божеству боа эдени (или боа эндури), к-рому приносили кровавую жертву перед началом пушного промысла, при этом упоминали и др. небесных духов-хозяев, в т. ч. хозяина тайги дуэнте эдени (в образе огромного медведя у низовской группы амурских нанайцев, в антропоморфном или в виде тигра у верховских). На местах промыслов молились, кормили духов хозяев каждого места, духа огня и др. Мн. столетиями вырабатывалось у нанайцев бережное, уважительное отношение к природе, ко всему живому. Нанайцы не убивали тигра, а убив медведя, устраивали большой праздник, обращались со зверем как с «близким родственником», соблюдали множество табу. Рыбаки молились водяным духам (их главе антропоморфному тэму) перед началом каждого промыслового сезона. Пользовались амулетами, оберегами, магическими действиями, последними особенно, чтобы уберечь от злых сил плод беременной женщины, новорожденного ребенка. Существовал культ огня: дома ежедневно «кормили» огонь очага, в тайге огонь костра. В каждом доме был (в виде антропоморфной фигурки) дух покровитель дома и семейства диулин, оберегавший здоровье всех членов семьи, помогавший также охотнику в пушном промысле. Мн. релит, верования были связаны с погребальными обрядами и поминальными циклами; считали, что душа умершего в течение года после смерти находилась в маленькой деревянной куколке (пане), ее ежедневно кормили, через год большой шаман (касаты-шаман) отправлял ее в загробный мир (буни). До кон. 19 в. умерших хоронили в наземных больших «домах».

Имелись особые лица тудины, обладавшие способностью излечивать больных без камланий и бубнов. Шаманы, к-рыми могли быть и мужчины и женщины, боролись со злыми духами камланиями разных видов с помощью духов-помощников, применяя бубны, колотушки, др. аксессуары, особые костюмы (непременно юбки хоси), ритуальные стружки, пояса с коническими металлическими подвесками. Шаманы имели сакральные столбы близ жилищ.

К кон. 19 в. нанайцы восприняли христ-во, но формально. Еще раньше к ним проникали элементы маньчжурских и китайских верований, причудливо вплетавшиеся в их исконную религию. Русские священники, администрация в кон. 19 нач. 20 в., затем советские власти в 1920 -30-х гг. и позднее отрицательно относились к местным религ. культам, однако последние стойко сохранялись и в промысловых обычаях, и в погребально-поминальном цикле. Шаманство «уживалось» с совр. медициной; в 1970 -80-х гг. этот «симбиоз» был обычным явлением. Шаманы нередко пользовались лекарствами, всеми видами совр. техники. Однако с каждым годом носители этих традиций уходят из жизни. Молодежь воспитывается в окружении иноэтнического населения; телевидение и радио формируют новые ценности, постепенно утрачивается и родной язык. Наибольший интерес к традиционной культуре проявляет нанайская интеллигенция, кое-где создаются этнографические музеи, центры национальной культуры.

А.В. Смоляк

Народов Поволжья и Приуралья религиозные верования. В Поволжско-Приуральском регионе в тесном контакте проживают финно-угорские (мордва, мари, удмурты), тюркские (татары, башкиры, чуваши), славянские (русские, украинцы) и др. народы. Древними поселенцами края являются финно-угорские народы. Они сформировались во вт. пол. 1 тыс. до н. э. в 1 тыс. н. э. В культуре древних финно-угров прослеживается влияние традиций угров, скифосарматов, предков балто-славян. Во 2–4 вв. н. э. в Поволжье поселяются тюрки, перекочевавшие из Центральной Азии и Южной Сибири. В 8 в. после распада Великой Булгарин с Приазовских и Прикаспийских степей в Среднее Поволжье и Нижнее Прикамье проникают родственные хазарам булгары. В кон. 8 в. территорию Башкирии занимают башкирские племена, выходцы из Саяно-Алтайского нагорья и Центральной Азии. Финно-угры и первые тюркские переселенцы придерживались древних народных верований и культов. В 8 в. Хазарский каганат попытался внедрить иудаизм (см. Иудаизм в России) среди подчиненных ему народов Поволжья и Приуралья. Эта религия среди хазар была официально признана при кагане Обидиие (799–809) и поддерживалась в осн. лишь феод, верхушкой. Поэтому она не могла оказать заметного влияния на традиции местных народов.

Более ощутимым было влияние ислама (см. Ислам в России), к-рый распространялся среднеазиатскими торговцами и арабскими пропонедпиками. В 922 суннитский ислам ханафитского толка (см. Суннизм) стал офиц. государственной религией и политич. силой в Волжской Булгарии. Раннефеод. гос-во объединяло этнически неоднородных булгар, финно-угров, тюрко-язычные племена. Ислам приняла в осн. феод, верхушка булгар. Налаживаются контакты со Средней Азией, Ираном, Азербайджаном, Крымом. Получает развитие письменность на основе арабской графики, открываются школы, выпускаются книги по проблемам теологии, этики, воспитания.

Исламизация края значительно усиливается после завоевания Поволжья татаромонголами. По политич. и религ. побуждениям завоеватели, придерживавшиеся в большинстве своем традиционных верований и культов, проявляли веротерпимость. В 60-х гг. 13 в. золотоордынская администрация во главе с ханом Берке и феод, верхушка переходят в мусульманство. Офиц. религией Золотой Орды ислам был объявлен ханом Узбеком (1312–1340), при нем мусульманство стало насаждаться во всем регионе. Для пропаганды религ. учения были приглашены сотни мусульманских шейхов из Средней Азии. Получает распространение суфизм (см. Суфизм в России), требовавший строгого исполнения религ. обязанностей, знания основ религии, благочестия, почитания предков, святых, сооружения надмогильных камней и мавзолеев.

Активное участие в распространении ислама принимали представители местной феод, верхушки. Начинает вырабатываться единое этноконфессиональное сознание. В условиях Казанского ханства оно способствовало духовному сближению тюркоязычного (кипчакского) населения с исламизированными бул1 арами (билярами), мишарями (маджарами, буртасами) и в конечном итоге формированию основ татарского этноса.

Татары и башкиры стали мусульманами, сохранив при этом мн. языческие традиции. Несмотря на шестисотлетнее тюркско-мусульманское воздействие, финно-угорские народы Поволжья и часть чувашей не перешли в ислам. Однако феод, эксплуатация, политич. и экономич. нестабильность заставили их по-новому взглянуть на сущность и назначение жизни, расширить представления о мироздании, человеческой судьбе, загробном мире. Происходит переориентация языческих культов в социальном плане, их приближение к интересам и запросам классового об-ва. Миграции и переселения привели к формированию новых этнич. групп: бесермян, мордвы-каратаев, касимовских татар и др. Чересполосное расселение народов способствовало сближению их религ. представлений.

Первые русские переселенцы из. Новгорода появились в 12 в. на Вятке. В 14 в. здесь формируется независимая республика Вятская Земля со своим народным вече. В кон. 15 в. вятичи и сев. удмурты вынуждены были подчиниться московскому князю. С нач. 15 в. предпринимаются попытки присоединения мордовских земель. В 1381 мордва вошла в состав Московского и Рязанского княжеств. Марийскорусские контакты стали устанавливаться в 12–14 вв. Налаживанию добрососедских отношений мешали постоянные военные столкновения между русскими и ордынцами, а затем татарами. В 14 нач. 16 в. марийцам неоднократно приходилось участвовать в набегах на русские земли и города. В 1546 горные марийцы и чуваши изъявили желание войти в состав Русского госва. После взятия русскими Казани в 1552 была присоединена остальная часть населения Казанского ханства.

С 1555 царское пр-во предпринимает первые шаги по христианизации народов Поволжья. Первоначально она осуществлялась мирным путем. Перед первыми проповедниками ставилась задача защитить нерусские народы от притеснений со стороны местной администрации. Крещение принимали большей частью представители феод, верхушки, заинтересованные в сохранении своего соц. статуса. Пр-во не решалось принимать активных действий по крещению иноверцев. Осн. внимание уделялось созданию монастырей на землях, принадлежавших нерусским крестьянам.

Серьезное сопротивление распространению православия в регионе оказывал ислам, проповедники к-рого активно насаждали среди нерусских народов Поволжья свою религию и непримиримую позицию по отношению к христианизации. В сер. 16–17 в. церковь боролась против этого путем запрещения строительства мечетей, преследования мусульманских проповедников, «безо всякого милосердия», жестокого наказания новокрещеных вероотступников («смиряти, в тюрьму сажати, и бити, и в железа, и в чепи сажати»). Однако общая политич. нестабильность в стране, крестьянские восстания и выступления сковывали действия правосл. духовенства. Массовое крещение народов Поволжья развернулось в перв. пол. 18 в. Создается Комиссия новокрещенских дел (1731), к-рая в 1740 была преобразована в Контору новокрещенских дел. Стали возводиться церкви, открываться школы для новокрещенских детей. Пр-во пыталось привлечь крестьян к принятию крещения денежными льготами, освобождением от рекрутских повинностей. Применялись принудительные и даже насильственные меры, особенно в отношении мордовского и чувашского народов. Крестьян, упорно не желающих принять православие, переселяли в др. селения, подвергали пыткам. Уничтожались почитаемые святыни, языческие кладбища. Мордва Терюшевской волости Нижегородской губ. в 1743 вступила в вооруженную борьбу, чтобы защитить себя от мучительных побоев и издевательств. Восстание было подавлено, его активные участники наказаны, а руководитель крестьян Несмеян Васильев-Кривой приговорен к публичному сожжению. Массовому крещению активно сопротивлялись башкиры и татары. Указ 1681, офиц. разрешивший проводить крещение нерусских народов без их согласия, распространялся и на башкир. Однако после выступлений башкир в 1682 пр-во вынуждено было заявить, что «крестить неволею указа не было». Это послабление послужило толчком для перехода в мусульманство нек-рой части переселившихся на вост. земли чувашей, мордвы и марийцев. В 1721 развернулось движение крещеных татар за возврат в мусульманство. Для приостановки этого движения в 40-е гг. 18 в. были разрушены 418 мечетей из 536 существовавших. Особой жестокостью отличался казанский епископ Лука Канашевич. Но сломить волю татар не удалось. В сер. 18 в. доля крещеных в составе волгоуральских татар составляла всего 7,6 %. Выступления народов Поволжья и Приуралья в 1740–1770 против массовой их христианизации вынудили пр-во принять в 1773 закон о терпимости в отношении неправосл. вероисповеданий.

В 1789 в Уфе учреждается Духовное собрание по управлению делами мусульман во главе с муфтием, назначаемым пр-вом. Вновь стали открываться мусульманские школы, налаживается книгопечатание на вост. языках арабским шрифтом. Предпринимаются меры по созданию письменности для бесписьменных финно-угорских народов и чувашей. На основе русской орфографии издаются первые грамматики, появились переводы «Начатков христианского учения», Евангелий. Стали открываться сельские приходские училища.

Активизировалась миссионерская работа Русской Православной церкви. После проведения массовых молений марийцев и чувашей в 1828–1829 начал формироваться ин-т миссионеров. В 60-е гг. 19 в. стало очевидным, что для осуществления «христианско-цивилизаторской миссии» следует отказаться от старых традиций национально-колон. политики, пересмотреть методы проведения христианизации. В этих целях в 1867 создается братство святителя Гурия, широко внедряется система христианизации Н.И. Ильминского. Начали выпускаться учебники и учебные пособия на родных языках учащихся; расширилась сеть русско-национальных учебных заведений; службы в церквах стали проводиться с песнопениями молитв на родных языках прихожан. В нач. 20 в. повсеместно организовывались воскресные чтения.

Среди татар и башкир развертывалось либеральнобурж. движение (джададизм), выступавшее за обновление старой системы образования, внедрение достижений европейской науки и просвещения в учебно-воспитательный процесс. Часть мектебе и медресе приобрела черты национальных учебных заведений.

В кон. 19 нач. 20 в. Правосл. церковь не занимала в Поволжье и Приуралье господствующего положения в об-ве. В Казанской губ. доля православных в 1897 составила 65 % (мусульман более 28 %, некрещеных 0,6 %). Здесь функционировали 680 церквей и молитвенных домов и 1152 мечети. В Уфимской губ. доля мусульман была больше 50 % (православных 43,6 %, некрещеных 4,5 %). Среди приверженцев древних культов больше всего было мари (ок. 30 % марийцев были некрещеными). Только в Вятской, Казанской и Пермской губ. оставались некрещеными более 30 тыс. марийцев, 10 тыс. удмуртов и ок. 6 тыс. чувашей. Многие крещеные марийцы, чуваши, удмурты и мордва продолжали соблюдать дохрист. обряды и обычаи, нек-рая их часть перешла в мусульманство и ассимилировалась татарами или башкирами. Вместе с тем в обрядовую практику проникают и правосл. традиции. В пореформенный период зародилось движение за создание марийских, а затем чувашских правосл. монастырей. Формируются народные варианты бытового православия. На местах бывших языческих мольбищ воздвигались церкви, часовни. Получает распространение культ святых, Богородицы, архангелов, а также почитание икон, крестов. Святцы стали неотъемлемой частью народного календаря. Повсеместно отмечались христ. праздники. Проводились венчания, крестины, отпевания, общественные водосвятные молебны. Однако в нововведениях отчетливо просматривались элементы дохрист. культов.

В Вятской, Симбирской, Саратовской, Пермской и др. губ. Поволжья и Приуралья сильны были позиции старообрядчества. Здесь проживали преимущественно «беспоповцы» (см. Беспоповщина), известные под названием «бегуны». В 19 в. формируется религ. — сектантское течение молокан, духоборцев. В городах Поволжья появились общины евангельских христиан-баптистов (ЕХБ).

С установлением советской власти Правосл. церковь лишилась статуса офиц. религии. Гос-во ограничило сферу влияния всех религий, проводило активную антирелиг. политику. Социально-экономич. преобразования в стране и регионе, повышение общеобразовательного уровня населения, изменения в укладе жизни значительно подорвали основы традиционной духовности. Были ликвидированы монастыри, религ. школы. Церкви, мечети стали закрываться. За 1917–1936 в Башкирии были закрыты 2036 мечетей и церквей. Из 150 церквей Удмуртии в 1943 только в 13 проводилась служба. В авг. 1944 в Марийской Автономной Республике ни в одном из 185 существовавших до революции храмов служба не совершалась, в Мордовии действовал лишь один храм. Из 229 церквей Чувашии (1914) в 70-х гг. только 35 были действующими. На духовном поприще здесь трудились 68 церковнослужителей (до революции численность духовенства достигала 1000 чел.). Примерно в таком же состоянии находились мусульманские мечети и духовенство. Гос-во объявило противозаконным обычай проведения коллективных дохрист. молений и жертвоприношений. Вырубались св. языческие рощи, уничтожались часовни. Нарушались права верующих. Ограничивались все формы религ. воспитания, пропаганды. Нередко молодые люди за венчание в церкви, крещение детей или за посещение христ. сект публично осуждались на комсомольских собраниях. Члены КПСС за такие действия исключались из партии. Гонениям подвергались и сторонники старообрядчества.

Более приспособленными к активной работе в создавшихся условиях оказались общины баптистов. В 1927 они создают Волго-Камский союз баптистов, прилагают усилия к распространению своего учения среди нерусских народов Поволжья. Общины ЕХБ появились во всех республиках, однако они были малочисленными. Деятельность протестантов заметно активизировалась в 60 — 70-е гг.

Несмотря на все формы общественных порицаний за приверженность к религиозным традициям, сторонники православия продолжали исполнять традиционные обряды. В Чувашии и Мордовии в 70-е гг. до 60 % детей были окрещены, ок. 30 % новобрачных венчались в церкви. Отмечались правосл. праздники, проводились религ. похороны и поминки. Довольно высоким оставался уровень религиозности мусульман. Сохранялись семейно-родовые традиции у последователей дохрист. культов. Однако духовное порабощение об-ва не прошло бесследно: религ. корни жизнеустройства были подорваны, деградировали религ. — нравственные традиции, верующие стали забывать изначальный св. смысл совершаемых ими обрядов и обычаев.

Массовое пробуждение религ. сознания людей, наблюдаемое в наше время, вызвано стремлением удовлетворить некогда подавляемые религ. чувства, познать себя, обогатить духовный мир и спастись от жизненных неурядиц, нравственного упадка в об-ве. В многонациональном регионе религ. активность людей приобрела черты движения за религ. — национальное возрождение. Укрепились позиции традиционных для региона религий. За короткое время были восстановлены церкви, монастыри и мечети. В республиках сформированы правосл. епархии. В Татарстане и Башкортостане действуют духовные управления мусульман, крые подчинены Центральному духовному управлению мусульман России и Европейских стран СНГ Созданы религ. общества и центры по возрождению дохрист. народных традиций. Активизировалась деятельность прот. церквей (ЕХБ, адвентистов седьмого дня, пятидесятников и др.). Усиливается влияние всевозможных христ. миссий. Начали распространяться и идеи вост. религий (буддизма, кришнаизма и др.). Идет невидимая борьба религ. объединений за увеличение своей численности, вовлечение в свои ряды новых верующих.

Н.С. Попов

Народов Северного Кавказа верования. Сев. Кавказ регион преимущественно исламский. Адыгейцы, абазины, черкесы, часть осетин, кабардинцы, карачаевцы, балкарцы, ногайцы, северокавказские туркмены мусульманесунниты (см. Суннизм) ханафитского мазхаба (толка); почти все народы Дагестана (в т. ч. тюркоязычные кумыки), чеченцы и ингуши мусульмане-сунниты шафиитского мазхаба. Калмыки являются буддистами-ламаистами (см. Буддизм в России), часть православные. Православия придерживается русское, в т. ч. казачье (см. Казаки в России), население, значительная часть осетин, моздокские кабардинцы. Небольшая часть казачества старообрядцы (см. Старообрядчество). Часть татов (т. наз. «горские евреи») иудаисты (см. Иудаизм в России).

До ислама, с 4–5 вв., на Сев. Кавказе появилось христво. Христ. влияние шло из Византии, Грузии и Кавказской Албании. На землях адыгов существовала Зихская епархия (с 7 в.), в Алании Аланская митрополия (с нач. 10 в.). Многочисленные находки предметов христ. культа, остатки церквей, часовен по всему Сев. Кавказу свидетельствуют о широкой миссионерской деятельности Восточной правосл. церкви. Несмотря на это, население в осн. оставалось полуязыческим, а во мн. местах полностью языческим. Иудаизм на Сев. Кавказ проник с татами-иудаистами в 5–6 вв. и был поддержан политич. влиянием Хазарского каганата, где эта религия была государственной, но широкого распространения не получила. Ислам на Сев. Кавказ стал проникать в 7–8 вв. в связи с арабскими завоеваниями. Первыми исламизации подверглись народы Дагестана, перенявшие от арабов мазхаб имама Шафии. Сев. — Зап. и Центральный Кавказ испытывали большое влияние ханафитской Золотой Орды, а позже крымских татар, турок и ногайцев, также распространявших здесь мазхаб Абу-Ханифы. Распространение ислама шло постепенно: сначала мусульманами становились представители знати, а затем и зависимые от них люди. Чеченцы и ингуши, обращенные в ислам проповедниками из Дагестана (16–19 вв.), стали шафиитами. Здесь, как и в Дагестане, распространилось суфийское братство накшбандия (см. Суфизм в России).

К нач. 19 в. большинство населения Сев. Кавказа было обращено в ислам. Национально-освободительное движение горцев во время Кавказской войны приобрело религ. окраску. В Дагестане и Чечне оно вылилось в религ. — политич. движение, получившее в лит-ре название мюридизм. Имам Шамиль, возглавивший движение и создавший теократическое гос-во имамат, удачно использовал традиции суфийского братства накшбандия. В основу идеологии была положена идея газавата св. войны за веру; адат последовательно вытеснялся шариатом. В 5060-е гг. 19 в. в Чечне возникло новое движение во главе с шейхом Кунта-Хаджи, к-рый призывал к миру и успокоению. Он проповедовал идеи суфийского братства кадирия, усвоенные им во время пребывания на Ближнем Востоке. Царские чиновники окрестили учение Кунта-Хаджи «зикризмом», поскольку в обрядовой практике кадиритов важное место занимает зикр громкие радения с повторением имени Аллаха, сопровождающиеся танцем по кругу. «Зикризм» охватил горные районы Чечни и всю Ингушетию. После Кавказской войны значительная часть мусульман Сев. Кавказа переселилась в Турцию. Отправлению культа оставшимися препятствий не чинилось, каждое селение имело мечеть, зачастую и не одну.

После революции по мере укрепления советской власти мусульманское судопроизводство было ликвидировано, стали закрываться мечети, медресе. В 193040-е гг. активно проводились преследования и высылка мулл, кадиев, шейхов. Наибольшее противодействие эта политика встретила в Чечне, Ингушетии и Дагестане, где сохранению ислама во мн. способствовал суфизм. К кон. 20-х гг. в Чечне и Ингушетии ок. половины населения были мюридами. Насильственное выселение вайнахов в 1944 усилило их религиозность. Люди еще более сплотились вокруг шейхов, авторитет к-рых неизмеримо возрос. В Чечено-Ингушетии к нач. 80-х гг. число офиц. не зарегистрированных мечетей превышало число зарегистрированных в десятки раз. Несколько иной была ситуация на Сев. — Зап. Кавказе. Тут антирелиг. деятельность достигла значительных успехов. Основная масса населения отошла от выполнения религ. обязанностей.

В кон. 80 — нач. 90-х гг. религ орг-ции получили возможность действовать открыто. Если на Сев. — Вост. Кавказе это был выход на свободу загнанной вглубь религиозности (так, в Чечне и Ингушетии к 1993 уже имелось 2500 мечетей против 12 в нач. 80-х гг.), то на Сев. — Зап. Кавказе началось подлинное возрождение ислама и христ-ва. Развернулось строительство мечетей и церквей, стали открываться религ. школы. На Сев. Кавказе действуют исламские вузы, молодежь обучается в др. исламских гос-вах.

Растянувшееся во времени проникновение на Сев. Кавказ монотеистических религий, верность северокавказских народов традициям предков, длительное сохранение патриархальных порядков в горном крае привели к живучести древних верований и обрядов. В религ. верованиях северокавказских народов сложились нек-рые общие черты: особое почитание божества грома и молнии, функциональное сходство др. божеств и покровителей. Сильно развиты верования, связанные с сельскохозяйственной практикой; в осн. это магические представления и обряды. Постепенно уходят из жизни мн. персонажи демонологии, однако сохраняется вера в джиннов.

В верованиях народов Сев. Кавказа пережитки культа предков вплелись в мусульманскую праздничную обрядность. В дни Ураза-байрама и Курбан-байрама, а также весеннего праздника Навруз возносятся молитвы за покойных родственников, посещаются их могилы. По всему региону широко отмечается мавлид день рождения Пророка Мухаммада. Мавлид часто проводят также по какому-нибудь важному случаю, не обязательно в месяц раби аль-авваль (когда родился Пророк). Большим семейным праздником является обрезание сына (суннет). Распространен культ святых, связанный на Сев. Вост. Кавказе с суфизмом.

В последние годы среди мусульманского населения Сев. Кавказа стали распространяться ваххабитские идеи (см. Ваххабизм), что вызывает тревогу среди офиц. служителей культа. Ваххабизм проникает из Саудовской Аравии и др. исламских гос-в как путем прямой миссионерской деятельности, так и опосредованно — через молодежь, обучавшуюся за рубежом. Ваххабиты имеют сильную финансовую поддержку, они издают львиную долю местной исламской лит-ры. Ваххабизм приобрел силу в осн. в экологически и социально неблагополучных местах: Чечня, предгорные районы Дагестана и т. д. Осн. ставка делается на молодежь. Большое внимание уделяется изучению арабского языка, Корана и хадисов на языке оригинала. Адат полностью отрицается, признается только шариат и Сунна Пророка. Отрицаются также многие обычаи и обряды, укоренившиеся в сознании людей как исламские. Так, запрещается чтение Корана на могиле или в доме усопшего, чтение талкына (наставления покойному) на похоронах, пользование четками, поклонение святыням и т. д. Мусульмане, не приемлющие ваххабизма, обвиняются в идолопоклонстве. На этой основе случаются разлады в семьях, столкновения в мечетях. Экстремизм ваххабитов вызывает настороженность и осуждение со стороны офиц. духовных лиц.

В 1989 единое Духовное управление мусульман Северного Кавказа (резиденция г. Буйнакск) распалось на республиканские Духовные управления, во главе к-рых стоят свои муфтии. Религ. орг-ции правосл. населения Сев. Кавказа находятся в ведении Ставропольской епархии РПЦ.

А.А. Ярлыкапов

Народов Сибири религиозные верования. В Сибири проживает более 30 аборигенных народов, относящихся к 9 языковым группам: 1) самодийская (ненцы, энцы, нганасаны, селькупы); 2) угорская (ханты, манси), угры и самоДийцы нередко включаются в одну, уральскую, семью языков; 3) стоящая обособленно кетская (кеты); 4) тунгусо-маньчжурская (эвенки, эвены, ульчи, нанайцы, негидальцы, удэгейцы, ороки, орочи); 5) палеоазиатская (чукчи, коряки, юкагиры, ительмены); 6) эскимосско-алеутская (эскимосы, алеуты); 7) тюркская (алтайцы, кумандинцы, телеуты, шорцы, хакасы, долганы, якуты, тувинцы, тофалары, сибирские татары); 8) монгольская (буряты); 9) нивхи.

Народы Сибири различаются не только языками, но и культурными традициями, сложившимися в разных природных и исторических условиях. Если в зоне тундры и тайги хозяйство было основано на оленеводстве, охоте и рыболовстве, то население степной зоны уже почти 3 тысячелетия занималось кочевым и отгонным скотоводством (разведением лошадей и крупного рогатого скота), а в ряде районов имело и давние навыки земледелия. Народы южных областей Сибири уже с раннего средневековья были включены в жизнь крупных политич. образований (Тюркский каганат, империя Чингисхана и т. д.), вследствие чего у них к 1819 вв. сложились более развитые общественные отношения, чем у аборигенов тайги, сохранявших в значительной степени родо-племенной уклад. Кроме того, в степи Зап. Сибири проник ислам (см. Ислам в Сибири), а в Южную Сибирь (тувинцы, буряты) ламаизм (см. Буддизм в России), в то время как древние религ. воззрения народов тайги и тундры подвергались влиянию христ-ва. Однако при всех различиях в образе жизни и культуре аборигенные народы Сибири (в особенности в таежной и полярной зонах) сохранили много общих черт, составляющих отличительную особенность их мировоззрения и всей религ. жизни. Больше всего сходства наблюдалось в религ. воззрениях близких по языку и происхождению народов.

Несмотря на христианизацию, аборигенные народы Сибири в кон. 19 нач. 20 в. в значительной степени сохраняли свое традиционное мировоззрение. Оно было чрезвычайно архаичным; мн. свойственные ему представления сложились, видимо, еще в палеолите; они продолжали существовать до недавнего времени благодаря тому, что остались неизменными хозяйственные основы жизнеобеспечения охота, рыбная ловля, в какой-то степени собирательство, т. е. присваивающие формы хозяйства. Прямая зависимость от природы определила отношения людей к окружающему миру: он весь воспринимался как живой, одухотворенный. Явления и объекты природы наделялись человеческими свойствами, предполагалась возможность их намеренного влияния на жизнь человека и животных. Уподобление предметов окружающего мира человеку сочеталось с развитым анимизмом верой в наличие души у живых существ и духов, населяющих природу урочища, скалы, воды, леса, приводящих в движение стихии. Религ. культ был направлен на установление добрых отношений с разного рода духами как с мелкими, наделенными ограниченной силой, так и с могущественными божествами, дающими жизнь и плодородие. Многие проявления религ. практики могут быть объединены в понятие «культ природы», к-рое ясно указывает на цель религ. деятельности людей.

Представления о божествах и духах были теснейшим образом связаны с воззрениями, объясняющими устройство Вселенной. В картине мира у разных народов Сибири было много общего. При неодинаковых деталях и вариантах Вселенная рисовалась состоящей из трех миров: небесного (верхнего), земного (среднего) и подземного (нижнего). Важное место в этой картине занимало мифическое мировое древо, к-рое в представлениях ряда народов соединяет все три мира его корни в подземных сферах, а крона в небе (селькупы, нанайцы, ульчи). У нек-рых народов это дерево помещалось за пределами земного мира, напр, на одном из слоев неба. По верованиям якутов, как в верхнем, так и в нижнем мире росло свое гигантское древо, и небесный, и подземный миры представлялись многоярусными. Народы уральской семьи насчитывали 3 или 7 ярусов (селькупы 3–7–9, кеты 7 или 15, эвенки 3–7 — 9, тюрки от 3 до 18 и т. д.).

Вселенная представлялась населенной различными божествами и духами, обитающими преимущественно в иных мирах. Там, в др. сферах, находится начало всего происходящего на земле. Это прекрасно видно из рассказов нганасанских шаманов, к-рых духи-помощники знакомят с миром сверхъестественных существ и объясняют причины благоденствия и бед. В иных мирах живут божества (духи), дающие людям здоровье, размножающие зверей и рыб, насылающие болезни и гибель. На ветвях мирового дерева духи воспитывают души будущих шаманов (якуты), там же или в дупле живут души неродившихся детей (ненцы, народы Приамурья). В иных мирах (чаще всего в подземных сферах, у чукчей на небе) находится и царство мертвых.

Понятия «бог», «божество», Дух», «душа» издавна используются при описании религ. верований народов Сибири, однако нек-рая условность их применения очевидна. Не все образы божеств были достаточно отчетливыми. Многие из них (напр., у нганасан) представлялись в облике животных. Не все божества или духи имели собственные имена и изображения. Пребывающее на небе верховное божество у ряда народов Сибири воображалось пассивным, и к нему не обращались с просьбами. Человек не мыслился в полной зависимости от сверхъестественных существ. Считалось, что люди могут разными путями воздействовать на духов. Ханты, напр., могли сломать и выбросить изображение духа, к-рый не сумел в чем-либо помочь.

Образы божеств отображали разные этапы развития религ. мысли. Наиболее ранние воззрения, видимо, представлены божествами (духами) нганасан (см. Нганасан верования), с к-рыми связана идея рождения как всеобщего начала жизни. Особенностью религии нганасан является культ матерей природы: Небо-Мать, Вода-Мать, Земля-Мать, Луна-Мать и др. Эти образы в пережиточной форме прослеживаются у мн. народов Сибири (ненцы, энцы, кеты, ханты и др.). Повсеместно разные по степени могущества божества и духи составляли своего рода иерархию. Небесные божества мыслились как верховные, покровительствующие людям; духи подземного мира их антиподы, злые, вредоносные (Нуми-Торум и Куль у угров, Нум и Нга у ненцев, Есь и Хоседам у кетов и пр.). Духи подобны людям, у них есть жены и дети. Жена главного небесного духа небесная старухамать, чаще всего покровительница женщин, рожениц (Калтащ у угров, Ыланта-кота у селькупов, Я’небя у ненцев, Дяменюу у энцев и др.). Один из сыновей обычно божеств. покровитель людей, культурный герой (Мир сусне хум у угров, Ича, Ий у селькупов, Альба у кетов). В ряде случаев он сирота, воспитанный бабушкой (Эква пыгршц у манси, Тие у ненцев, Дюба нга у энцев, Дейба нгуо у нганасан). Он — «небесный лыжник», Млечный путь его лыжня, он участвует в устроении жизни на земле, борется со сказочными великанами, злыми духами, освобождает от них угодья, оленей, дает людям огонь.

Помимо главных духов повсеместно народы Сибири верили в существование духов хозяев определенных мест. Более сложны представления о духах у бурят, алтайцев, якутов. Их развитый пантеон включал в себя и духов покровителей отдельных групп и даже профессий, напр, кузнецов. Божествам и духам приносили жертвы — оленей, собак, лошадей. Якуты дарили верхним духам лошадей, нижним крупный рогатый скот. Жертвы приносили в угодьях, в селениях и на св. местах, к-рыми считались кучи камней, мысы, горы, рощи или отдельно стоящие деревья. Здесь варили и поедали мясо жертвенных животных. К деревьям привязывали лоскутки ткани, нередко с завязанными в них монетами, на них вешали шкуры жертвенных животных, их черепа, рога. Важное значение охоты и оленеводства сочеталось с почтительным отношением к животным, сложившимся, видимо, еще в каменном веке. Аборигены тайги и тундры не отделяли себя от животного мира, не противопоставляли себя природе. В животных видели мыслящие существа, более ловкие, хитрые и могущественные, чем человек. По верованиям мн. народов, животные те же люди, лишь надевшие шкуру зверя. Народы Сибири признавали родственные связи между людьми и животными, реальность полового общения человека с животным, происходившего в сновидениях. Такое отношение к животным берет свое начало в тотемизме одной из древнейших форм религии, основанной на вере в родство или прямое тождество группы людей (рода) и к.-л. вида животных. Так, селькупы делились на две группы, связывающие себя с птицами: одна — с орлом, другая с кедровкой. По верованиям бурятхоринцев, жена их прародителя небесная дева-лебедь. У сев. якутов в прошлом каждый род имел свою птицу, считавшуюся его «главным богом». Женщины-чужеродки не произносили имя этой птицы и покрывали голову руками, если были без головного убора, когда пролетала птица.

Почитание животных было частью промыслового культа верований и ритуальных действий, призванных обеспечить удачную охоту или рыбную ловлю. Нек-рые из этих воззрений и обрядов возникли на заре человеческой истории, напр, многочисленные охотничьи запреты. (У всех народов Сибири женщины не допускались к орудиям охоты и к охотничьей одежде, чтобы не осквернить их. Зверям приписывалась возможность слышать и понимать человеческую речь, поэтому охотники называли животных подставным словом «бесхвостый», «когтистый», «клыкастый», «хозяин», «отец» и пр.) В глубокую древность уходит и вера в возрождение животного, кости к-рого надлежащим образом сохранены: не разрублены, а положены на особый помост. Ближе к новому времени этот обычай соблюдался лишь по отношению к нескольким видам животных. Так, сев. якуты устраивали помост для хранения костей диких оленей, лосей, медведя, а также св. родовой птицы, если ее находили мертвой. Они считали недопустимым проливать на землю кровь добытого животного и оберегали от осквернения его сердце, печень, голову и кости. Самодийские народы возвращали земле или воде глаза добытых зверей.

Центральной фигурой промыслового культа был дух-хозяин леса: это он давал зверей, к-рых добывали на охоте. Хозяина задабривали жертвами, развлекали; в Алтае-Саянском регионе ему ночью рассказывали сказки, играли на музыкальном инструменте. В нач. 20 в. на Алтае древние поверья приняли модернизированную форму: обилие или отсутствие белок связывалось с игрой духов-хозяев в карты. Если выигрывал хозяин горы Мустаг, проигравший ему хозяин Абакана отсылал белок к удачливому партнеру по игре. Многие древние верования дожили почти в первозданном виде до вт. пол. 20 в., напр., у кумандинцев сохранилось представление, что дочь хозяина горы вступает в близость с охотником и в знак признательности посылает ему обильную дичь. У сев. хакасов такие поверья были связаны с хозяйкой гор и леса.

Промысловый культ включает в себя умилостивление не только духов-хозяев, но и высших небесных божеств, к-рым устраивались моления с просьбами дать людям в изобилии зверя и рыбу. Его проявлением являются и праздники в честь животных лося, кита, касатки, нерпы и др. На них помимо умилостивительных и благодарственных обрядов исполнялись и песни в честь почитаемых зверей, танцы зверей и птиц, драматические представления, устраивались спортивные игры и состязания (гонки на собаках, лодках). Близки к ним и праздники перед началом и в конце промыслов обряды добывания охотничьей удачи, магической охоты на оленя и лося у эвенков; праздники спуска байдары, жертвоприношения морю, праздник голов и рогов у палеоазиатов северо-востока; праздники осеннего убоя оленей, весеннего отела оленей, «чистого чума» у нганасан.

Среди религ. церемоний, посвященных убитому или ритуальным образом убиваемому зверю, выделяются т. наз. «медвежьи праздники». Медведь почитался повсеместно. Считалось, что он был когдато человеком; запрещалось убивать его в берлоге, не разбудив. Культ медведя, видимо, первоначально имел тогемический характер (представления о родстве с отдельными группами людей, запрет убивать зверя и есть его мясо, обряды размножения и др.). Сложные церемонии «медвежьего праздника» дожили вплоть до кон. 20 в. Наибольшее развитие этот ритуальный цикл получил у хантов и манси. Убитому медведю оказывали почесть, его развлекали, съедали его мясо, затем душа зверя отправлялась к высшему божеству. У разных народов праздник имел неодинаковые формы. Народы Амура, напр., выращивали медвежонка для его ритуального убиения, приуроченного к поминкам и проводам души умершего родственника. Особую область религ. мировоззрения составляли верования, связанные с жизнью человека. Считалось, что каждое человеческое существо имеет несколько душ разного свойства (3 у селькупов, нанайцев, удэгейцев и юкагиров, 4 у энцев, 7 у кетов); без этих душ в теле не было бы жизни. Термин «душа» не передает с должной точностью представления народов Сибири об источниках жизненной силы, отождествлявшихся с дыханием, тенью, кровью, сердцем, мозгом, силой и т. п. Отдельные «души» материальны, способны принять облик птицы, к-рую можно даже убить из ружья; после смерти человека душа нуждается в его заместителе (вдова кормит, ублажает беседой, укладывает спать изображение покойного мужа вместилище его души). Одна из душ может возрождаться в новорожденном, другая (могильная) может увести с собой душу живого человека. В представлениях народов Сибири загробный мир находится на севере, под землей или в низовьях мифической мировой реки; живут в нем почти так же, как и на земле. Эти представления определяли особенности погребально-поминальных обрядов: снабжение умершего оленями и имуществом, порча погребаемых с мертвым вещей (на «том свете» они станут целыми), охрана живых от опасной могильной души (бдение около умершего в освещенном доме, втыкание ножа или топора в порог дома после выноса тела и пр.), периодическое «кормление» умершего (поминки). Разные народы практиковали различные способы захоронения грунтовое, наземное, воздушное (на дереве, в дупле), сожжение; неодинаковыми были представления о судьбе умершего (возрождается, превращается во вредоносное существо и т. п.).

Для всех народов Сибири характерен культ семейно-родовых и племенных духов-покровителей. У нек-рых народов (обские угры, селькупы) ряд духов-покровителей имел зооморфный или зооантропоморфный облик (Йипыойка филин-старик, Халевойка Чайка-старик, Нярасэква Лягушка-старуха (у обских угров). Они изображались в виде небольших человеческих фигурок, одетых в миниатюрную одежду. У самодийских народов такими «идолами» нередко служили камни особенной формы. «Идолов» хранили в священном месте в доме или на нарте, в священном амбаре, на жертвенных местах. Их «кормили», приносили им жертвы, просили о благополучии, удаче в промысле. У угров, ненцев, селькупов, кетов семейными духами-покровителями становились души умерших старших родственников, шаманов. Важное место в верованиях народов Сибири искони занимало шаманство, обширная область религ. деятельности, средоточием к-рой был шаман, священнослужитель, посредник между людьми и миром духов (см. Шаманизм). Функции шаманов многообразны: они должны лечить, гадать и предсказывать будущее, совершать моления об удаче в промысле, находить пропавших людей, животных и вещи, препровождать души умерших сородичей в страну мертвых. Считается, что исполнять эти функции шаман мог только благодаря своим духам-помощникам. Если духи покидают шамана, он теряет способность проводить сложные обряды и отправляться в иные миры, отыскивать украденную зловредными существами душу заболевшего человека, встречаться с божествами и духами и т. д. Шаманская должность предполагает наличие культовых атрибутов, сделанных «по указаниям духов», костюма, бубна, посоха и др. С этими предметами связаны сложные представления о присущей им сакральной силе. В 19–20 вв. шаманство у аборигенов Сибири было развито в неодинаковой степени слабее у обских угров и палеоазиатов и в более отчетливо разработанных формах у тюркских и тунгусо-маньчжурских народов, кетов и нганасан. Это объясняется историческими судьбами разных народов, влиянием более развитой русской культуры.

Народы Сибири подверглись воздействию христ-ва. Распространение православия началось среди кетов, чукчей, коряков и части бурят в 17 в., среди обских угров и хакасов в 18 в., среди ненцев и нивхов в 19 в. Усилия правосл. священников приобщить инородцев к христ-ву в ряде случаев сопровождались уничтожением «языческих» святынь и идолов и запрещением «языческих» молений, однако в осн. сводились к разъяснительным беседам; инструкции миссионерам уже в 17 в. подчеркивали необходимость добровольного крещения. Утверждение о целенаправленной насильственной христианизации коренных народов Сибири, встречающееся в литре, по меньшей мере преувеличение. Христианизация была заметной среди населения бассейнов рек Оби, Енисея, Лены, а также в Южной Сибири (алтайцы, шорцы). Но в целом христ-во лишь поверхностно повлияло на религ. жизнь местных народов, сохранивших в значительной степени традиционные верования и культы. Христ-во сказалось в отождествлении верховного, главного божества неба со Всемогущим Богом христ-ва, а также в почитании отдельных святых, особенно Николая Угодника. Традиционный календарь был дополнен правосл. праздниками (Благовещенье, Успенье, Егорьев день и др.). В домах появились иконы, нек-рые люди стали носить нательные кресты. В религ. представления и практику проникли христ. элементы: напр., ненецкие шаманы, начиная камлать, звонили в колокол. Мифология народов Сибири восприняла (в несколько своеобразном виде) библейский сюжет о потопе, о сотворении мира, о создании первой женщины из ребра первого мужчины и др. Изменился погребальный обряд: аборигены стали хоронить умерших не в лодках, не на деревьях или помостах, а в земле, в гробах и глубоких могилах, над к-рыми водружались кресты.

Среди тувинцев, большей части бурят и незначительной части алтайцев распросг ранился ламаизм. Наиболее ранние следы его проникновения в Туву относятся к 11 началу 12 в., в Забайкалье к 13–14 вв., но утвердился он среди тувинцев в нач. 17 в., а среди вост. бурят в кон. 17 нач. 18 в. Обращение в ламаизм вначале встречало сопротивление приверженцев религии предков; в свою очередь, ламаистское духовенство преследовало шаманов, порой с помощью полиции. Но в целом политика ламаизма по отношению к местным культам была гибкой: традиционные божества объявлялись принявшими буддизм или же отождествлялись с широко известными буддийскими божествами. Ламаистские миссионеры обычно были выходцами из среды местного населения и жили вместе со своими соплеменниками. Переход в буддизм не требовал у новообращенных смены привычного образа жизни. Вероучение и ритуальная практика ламаизма утверждались постепенно. Так, у бурят, обитавших в бассейне р. Селенги, ламаизм укрепился прочнее, чем у мн. др. групп, однако в их Уложении (1823) говорилось, что нек-рые роды еще поклоняются шаманам и шаманкам, призывая их для лечения больных. Повсеместно ламаизм жил в тесном переплетении с древними местными верованиями. У ряда групп бурят этот синкретизм дополнялся и идеями христ-ва. Такая картина остается во многом неизменной и в наши дни.

К западносибирским татарам в 16 в. при хане Кучуме проник ислам; в 18 в., уже при российской администрации, эта религия распространилась и среди барабинских татар.

Т. обр., в течение последних столетий (гл. обр. после вхождения Сибири в состав Российской империи) религии аборигенов подвергались воздействию мировых религий, в первую очередь христ-ва, и утрачивали мн. прежние черты. Источники позволяют проследить неуклонное отмирание местных культов. Изменения в религ. воззрениях народов Сибири были вызваны и существенными преобразованиями, внесшими немало нового в их традиционный жизненный уклад. На почве старых верований появились и новые идеи, к-рые были своеобразным откликом народа на изменения в условиях жизни. Так, мотивы социального протеста отчетливо различимы в бурханизме, возникшем на Алтае в 1904.

Упадок религии в советский период в разной степени проявился у всех народов края, в т. ч. и у аборигенных. Причины этого явления многообразны, но главная среди них — коренные преобразования в традиционной культуре местного населения, неизбежные при его включении в орбиту современной цивилизации, в особенности при целенаправленном внедрении в его жизнь новых общественных отношений, новых условий хозяйствования, образования и многочисленных достижений совр. техники. Еще в сер. 20 в. мн. представления и культы, основанные на традиционном мировоззрении, в той или иной степени бытовали у народов Сибири. Но к кон. столетия процесс утраты самобытных аборигенных культур, сопровождаемый растворением малочисленных народов среди русских, якутов, бурят, стал особенно заметным. При этом такие народы, как якуты и буряты, продолжали сохранять немало прежних традиций, в т. ч. и религиозных.

Распад Советского Союза повсеместно способствовал бурному росту национального самосознания. Широкую популярность получил лозунг национального возрождения, понимаемый, в частн., как возвращение в жизнь мн. этнических традиций. Национальная интеллигенция немало способствовала оживлению старых нехрист. религ. культов. Так, буряты в наши дни совершают многолюдные торжественные моления (тайлаган), якуты отмечают как всенародный праздник свой древний Ысыах; были попытки придать массовый характер старым религ. праздникам и у хакасов. У якутов и тувинцев среди интеллигенции обсуждаются задачи поиска т. наз национальной идеологии, основу к-рой видят в прежнем религ. мировоззрении, в особенности в шаманстве. К сожалению, совр. состояние религ. жизни у аборигенных народов Сибири практически не изучено.

В.Н. Басилов, З.П. Соколова

«Наука и религия» ежемесячный научно-популярный журнал, издается с сент. 1959. Был учрежден как массовое издание для пропаганды материализма и свободомыслия. С начала общественно-политич. изменений в стране активно участвовал в выработке новой концепции государственно-церк. отношений, в налаживании диалога верующих и атеистов. Сегодня, в новых условиях, журнал старается развивать межконфессиональный диалог. Отвечая на духовные запросы об-ва, журнал обращается и к «вечным» темам: смысл жизни и смерти, тайны бытия, загадки космоса и т. п., предоставляя свои страницы как ученым, так и богословам различных религий. Большое место в журнале занимают материалы о традиционных в России религиях православии, исламе и др. Основные рубрики: «Заглянуть в новое тысячелетие», «Из истории Отечества», «Православная иконография», «Великие святыни», «Понять ислам», «Тайноведение», «Священная география», «Загадки Вселенной» и др. Распространяется в России, странах СНГ, ближнего и дальнего зарубежья. С 1985 главный редактор Правоторов В. Ф.

О.Т. Брушлинская

Национальное (этническое) и религиозное. В российском обществознании нет общепринятого понимания этноса, нации, их классификации. Автор исходит из того, что этнос исторически устойчивая социальная общность, образовавшаяся на базе общности территории, языка, материальной и духовной культуры, единого самосознания. С развитием цивилизации из одного или группы этносов складывается более сложное образование нация, имеющая наряду с этническим также соц. — политич. содержание. Говоря о национальных традициях, мы имеем в виду их этнокультурные устои.

При рассмотрении взаимосвязи Н. и Р. следует учитывать, что нет полного совпадения объема этих понятий. Даже в случае мононациональной религии (таковыми в России являются иудаизм, армяно-григорианская церковь) немало представителей данной нации являются последователями др. религий, индифферентными, неверующими. Сказанное тем более справедливо по отношению к крупным нациям (русской, татарской), традиционно существующим в России полиэтническим религиям (православие, ислам, буддизм). Т. обр., речь может идти о доминантной для данной нации религии, доминантной конфес. традиции, каковыми являются для русских православие, татар ислам, бурятов буддизм и т. д.

Национальные (этнические) и религ. чувства и представления, имея одних и тех же носителей, тесно связаны между собой благодаря осознанию индивидами, соц. группами своей принадлежности к одним и тем же этническим и религ. обществам. Осознание своей этнической и религ. принадлежности сплачивает людей, повышает их дух, дает им единообразную жизненную ориентацию, в т. ч. нередко и по злободневным социально-политич. вопросам, служит мощным мобилизующим фактором. Многое здесь зависит от характера конфессии, объективных задач, стоящих перед данным этносом, его интересов, от конкретных обстоятельств, обусловливающих первенствующее значение религ. и этнических факторов. Во всех случаях взаимодействие и взаимопроникновение Н. и Р. способствует росту их влияния в общественном сознании. Историческую связь Н. и Р., симпатии к единоверцам и этнически родственным людям используют в своих интересах деятели национальных и конфес. общественных течений. Особую актуальность эта проблема имеет для многонациональной и поликонфес. России, где ныне происходит рост и активизация как религ. орг-ций, так и национальных движений, нередко совпадающих с региональным сепаратизмом. Разрешению возникающих противоречий и напряженностей во взаимоотношениях различных наций и конфессий способствует знание истории, особенностей взаимодействия этнического и религ. сознания, его конкретного содержания в разные периоды.

Стабильный характер взаимосвязи Н. и Р. Религиозные и этнические чувства и представления в большой мере подвержены силе традиций. На протяжении веков они остаются неизменными, на них мало действует не только смена политич. режимов, но и общественных систем. Консервации традиционных религ. и этнических ценностей способствует не только их осознанная поддержка представителями данного народа и данной конфессии, но также все еще недостаточно исследованные инстинктивные установки, психологические процессы, крые остаются стабильными на протяжении длительного исторического времени. Усваиваясь с «материнским молоком» и находя опору в глубинных установках, автоматических поведенческих навыках, устойчивых групповых стереотипах, они становятся неотъемлемыми характеристиками этноса, атрибутами национальной культуры (опираясь при этом на прочную спайку рационального и эмоционального, сознательного и бессознательного), основой пристрастия людей в вопросах, касающихся их религии, их нации.

Культурная религ. или этническая ценность, будучи признана «своей», всемерно «оберегается» в массовом сознании. Что касается ранних этнических ценностей (потом становящихся национальными), то они наличествуют уже у членов первичных соц. общностей, таких, как род, племя, благодаря кровнородственным связям, совместному ведению хозяйства, общей территории, культуре, единому языку. Со временем, особенно благодаря идеологической деятельности интеллигенции, чувство принадлежности к конкретному этносу, понимания важности для человека быть сопричастным к общим делам и судьбе своего народа приобретает более широкий и осознанный характер. Сегодня это одна из массовых форм сознания, тесно переплетенная с эмоциями, латентными привычками, унаследованными устойчивыми психологическими компонентами. И она, как правило, отвергает любое «посягательство» на достоинство, культуру нации. Так, социологические исследования показывают, что подавляющее большинство населения РФ выступает за со хранение в новом российском паспорте графы «национальность».

Сложным является и приобщение народов к новым для них развитым религ. системам. Именно таким сложным, растянувшимся на несколько веков был процесс христианизации древнерусского об-ва, сопровождавшийся постепенным, подчас жестким вытеснеием раннеславянских языческих верований. Приобщение бывших язычников к христ. вере, последующее функционирование православия в России характеризуется тем, что данная конфессия приобретает в реальной жизни такие особенности, к-рые не свойственны официальному православию. Соединение христианской религии с бытом русского народа, ее этнизация знаменуется рядом черт (см. Двоеверие, Русские дохристианские верования). Среди них сохранение остатков языческой культуры, бытовых традиций (святочные гадания, ворожба, хороводы, гульбища и т. д.). В то же время характерна популярность, выдвижение на первый план своих доступных для восприятия простыми верующими образов и представлений (Страшного суда, загробного воздаяния), и это при известном безразличии к богословским трактовкам христ. догматов. На бытовом уровне в сознании верующих доминируют религ. — нравственные нормы.

Диалектика процесса этнизации религии характеризуется как возрастанием популярности данной конфессии среди данного народа, так и увеличением возможностей ее неортодоксальной трактовки. С этой проблемой сталкиваются все церкви в своей миссионерской деятельности, для эффективности к-рой они адаптируются к местным условиям, учитывают умонастроения, привычки, психологию местных этносов, особенности их культуры. В результате наблюдаются элементы слияния двух культур (местной и «метрополии»), что способствует сближению народов.

Социально-культурные функции взаимосвязи Н. и Р. Сколь бы ни был сложен процесс приобщения народа к определенной религии, последняя, став для него «своей», входит во все поры национальной культуры и начинает во многом определять национальное самосознание, стиль, образ жизни народа, невзирая на смены соц. — политич. порядков. Она прочно сохраняется в памяти народов, помогает не утрачивать самобытность культуры, поддерживает их мораль. Взаимодействие Н. и Р. осуществляется на разных уровнях личностном, бытовом, соц. — психологическом, идеологическом, политическом.

Тесная связь традиционных религий с политич., бытовой, духовной культурой народов прослеживается в праздниках и обычаях, словарном фонде, фольклоре и лит-ре, архитектуре и музыке; бытовых и общественно-политич. поведенческих навыках и моральных нормах, производственной этике и т. д. Так, известно, что довольно широкие слои населения (и не только верующие) отмечают религ. праздники — Рождество и Пасху в христ. странах (в правосл. также Масленицу), Ураза-байрам и Курбан-байрам в мусульманских регионах, Цагаалган и Майдари в буддистском об-ве, Пурим, Песах или Рошха-Шан среди евреев. Равным образом многие представители соответствующих народов руководствуются в своей жизни нравственными предписаниями, почерпнутыми из Библии и Корана, Талмуда и Типитаки.

Распространение крупного религ. направления (напр., христ-ва, состоящего, как образно сказано в Новом Завете,»…из всех племен и колен, и народов и языков…» (Откр. 7:9) среди больших народов или группы народов, в свою очередь, способствует формированию ряда сущностных черт определенных локальных цивилизаций. На культуру цивилизаций (часто включающих ряд национальных гос-в) сильнейшее воздействие оказывают именно религии: на арабскую ислам, тибетскую буддизм, североамериканскую протестантизм, русскую православие. В России традиционные религии выступают как идейная основа суперэтнических общностей; они сближают культуру, быт, помогают ощущать солидарность друг с другом мн. народов нашей страны (православными являются помимо славянских народов большинство верующих карелов, коми, марийцев, мордвы, чувашей, хакасов, якутов и др.; мусульманами татары, башкиры, дагестанские народы, кабардинцы, чеченцы, ингуши, адыгейцы, черкесы, балкары, карачаевцы и др.; буддистами калмыки, буряты, тувинцы).

Укорененность религии в народной среде, поддержка ею общих для разных мировоззренческих групп национальных традиций, самобытности народов играет важную роль, особенно в кризисные периоды (война, оккупация, коренная ломка общественных устоев). История мн. народов, попадавших под чужеземное иго (еврейского, русского, греческого, болгарского, армянского, грузинского и др.), убеждает, что если они сохраняют свою традиционную религию, то им удается избежать полной ассимиляции и, несмотря на все трагические перипетии, вновь обрести свою государственность. Подобная функция традиционных религий (православия, ислама, буддизма, иудаизма, др. конфессий) характерна и для сегодняшней России. Деятельность религ. орг-ций России, связанная с сохранением национальной идентичности, традиций и ценностей народа, сопровождается активным неприятием ныне усиленно пропагандируемых установок обва потребления, индивидуалистических, сугубо утилитарных, прагматических ориентаций. Русское православие, напр., всемерно противопоставляет последним традиционные российские духовные ценности, в т. ч. коллективистские, соборные начала, выступает защитником национальной культуры, истории.

Отождествление в историческом сознании религ. и национальной принадлежности создает в случаях возникновения каких-то конфликтов, трений предпосылки как для умиротворяющего воздействия на межэтнические и межконфес. отношения, так и для возможного использования религ. экстремизма этнократически настроенными и националистическими группировками. В совр. России наблюдаются попытки удовлетворить действительные или мнимые интересы одной нации, одной конфессии путем ущемления интересов др. В конфликтных ситуациях в России, как и на всем постсоветском пространстве, большую роль играет конфес. фактор (Чечня, Карабах); наблюдаются случаи вытеснения «чужих» по этноконфес. признаку (Средняя Азия, Казахстан, Эстония, Тува). На мировой арене наблюдается и военная активность религ. экстремизма. Т ак, проявляя религ. солидарность и осуществляя экспорт «исламской революции», массы вооруженных наемников направляются из одних мусульманских стран в др., охваченные конфликтами и междоусобицами (Афганистан, Босния, Таджикистан).

В совр. России при соц. и национальных противостояниях значительно более широко представлена, однако, миротворческая деятельность традиционных конфессий и их лидеров. Таковыми, напр., были их действия при урегулировании противоречий, возникших в связи с суверенизацией Татарстана, в локализации кровопролитных событий в Чечне и др. Как показывают исследования, большинство населения верит в миротворческие потенции религ. объединений и считает, что они могут способствовать установлению добрых отношений между представителями разных народов. Многие граждане России (75 % у православных, 68 % у мусульман) отвергают идею исключительности, единственной истинности той или иной религии, тем более выступления против др. религий.

Устранение любых проявлений этноконфес. неприязни и вражды, выработка цивилизованных средств смягчения и преодоления возможных напряженностей в России в этой сфере зависит от мн. факторов: от неукоснительной реализации государственными органами конституционных принципов, в первую очередь равенства всех религ. орг-ций перед законом; от тактичного поведения должностных лиц; от взвешенного, деликатного тона устных и печатных выступлений публицистов и политиков; от степени и формы сотрудничества или соперничества религ. деятелей; от распространения толерантных принципов культуры сосуществования и сотрудничества людей разных конфессий и национальностей; от фактического утверждения в общественном сознании и государственно-правовой сфере концепции единого российского народа, слагаемого из всех его равноправных этноконфес. общностей.

М.П. Мчедлов

Нганасан верования. Нганасаны живут в Таймырском авт. окр.; их численность 1278 чел. Основа верований нганасан одухотворение природы, ранние формы анимизма, культ камней, деревьев. Имеется пантеон матерей природы: Моу-нямы (Земля-мать), Коунямы (Солнце-мать), Кичеданямы (Луна-мать), Биды-нямы (Вода-мать), Туй-нямы (Огоньмать). В жертву им приносили оленей и собак. Моу-нямы (Мать-земля) почиталась как устроительница земли и вселенной, состоящей из трех сфер земли, неба и подземной страны Бодырба-мой. Моу-нямы дает всем жизнь.

Более позднего происхождения культ мужских духов-хозяев: Дялы-нго (свет, день), Биды-нго (вода), Кодюонго (гром); духов голода, оспы, оленей и др. В этом пантеоне создателем вселенной выступает Ньилы-тыангуо, ему противостоит злой дух Танида.

Шаманы лечили болезни, предсказывали будущее, разыскивали пропавшие предметы, оленей, толковали сны. Их духи-помощники животные.

Еще в 1950-х гг. нганасаны отмечали праздник Аны’о дялы (Большой день) в честь матерей природы, во время крого совершались обряды инициации молодежи, праздник «чистого чума» (мадуся) и др.

В наст. вр. все эти представления сохранились лишь в виде фольклора, различных запретов и правил, нек-рых обрядов (особенно промысловых и поминально-похоронных).

З.П. Соколова

«НГ-Религии» приложение к «Независимой газете», представляющее собой религиозно-политич. обозрение. Выходит с янв. 1997. Осн. его целью является освещение тем, связанных с религией как в России, так и за ее пределами. Публикуются материалы, затрагивающие большой спектр проблем: история и совр. положение традиционных для России религий, особенности новых культов, межконфес. отношения и экуменические проблемы, государств. церковные отношения и свобода совести, взаимоотношения религии и об-ва, религии и культуры. Издание раскрывает как церковные, так и светские подходы в освещении широкого круга религ. вопросов, отстаивая принципы толерантности.

С.В. Медведко

Негидальцев религиозные верования. Негидальцы живут в Хабаровском крае (502 чел.), по рекам Амур и Амгунь. В наст. вр. в религ. воззрениях этих охотников и рыболовов сохранились лишь нек-рые черты архаичных верований. Вселенная (Боуа), по представлениям негидальцев, состоит из трех миров, расположенных один под другим. Высшей силой, помогающей в промысле, семейных делах, при болезни, считалось небо буа. Его никогда не изображали. Изображали лишь фигурки его помощников. Духи-помощники должны были передать небу просьбы людей. Изображения духов делали в виде антропоморфных фигурок из дерева. Во время моления их помещали на лиственницу, символизирующую вселенную.

У негидальцев были развиты промысловые культы. У них существовало особое представление о духе-хозяине горной тайги калгама, в образе женщины, ведающей пушным зверем и покровительствующей охотникам. Значительное место в хозяйственной деятельности негидальцев наряду с охотой занимало рыболовство, поэтому был развит культ водных стихий. У низовых негидальцев хозяин воды таамун отвечал за успешную ловлю морских и речных рыб, а также морских млекопитающих, у верховских гал или му юэйэнин за успех в речном и озерном рыболовстве. К ним обращались с молениями. В наст. вр. моления не совершают, но духов-хозяев кормят в надежде, что это принесет удачу в промысле.

Важную роль в верованиях негидальцев играл дух-хозяин, покровитель дома (Маси), крый являлся одновременно и духом предков, духом-хозяином дома и был одновременно связан с духом-хозяином неба. Не менее важную роль играл дух-хозяин огня (Позя или Подя). Представления о нем сохранились и бытуют до наст. вр. Негидальцы с огнем обращаются бережно, регулярно кормят его кусочками юколы, водкой, особенно на охоте или рыбалке. Прогневить Подя боятся, так как он может наказать. У погорельцев, провинившихся перед хозяином огня и пострадавших от него, стараются ничего не брать.

Особое место в верованиях негидальцев занимают представления о человеке, его жизни и смерти. Традиционно считалось, что на небе, в верхнем мире, живет небесная старушка Майин эвэке, к-рая посылает души людей и животных на среднюю землю. У каждого человека имеется невидимая жизненная сила (эйгэн), а также видимая, его отражение, тень (ханян). После смерти эйгэн исчезает, а ханян уходит в мир мертвых, чтобы умереть там еще один раз и попасть в нандна одну из сфер неба.

В прошлом у негидальцев был развит шаманизм. Осн. функциями шамана были: лечение больных, поиски украденной души, проводы умерших душ в загробный мир. (См. также Народов Сибири религиозные верования.)

Н.А. Месштыб

Неденоминированные христианские церкви (от лат. den оmmatio наделение специальным именем) общее название прот. церквей, отвергающих разделение христиан на различные конфессии и стремящихся к вероисповедному единству на основе Библии. Во вт. пол. 20 в это течение получило широкое развитие в США. Для России было не характерно и стало распространяться под влиянием иностранных миссионеров и проповедников в 90-е гг. 20 в. Отношение традиционных прот. церквей к движению неоднозначно. В наст. вр. в РФ зарегистрировано более 200 неденоминированных христ. орг-ций, преимущественно миссионерского толка, занимающихся евангелизационной, духовнопросветительской и благотворительной деятельностью.

Л И. Кудрявцев

Некрасовцы старообрядцы-беспоповцы (см. Беспоповщина), потомки донских казаков, во главе с атаманом Игнатом Некрасом (Некрасовым бежавших от преследований пр-ва в Турцию. Там они поселились частью в Добрудже, частью в Малой Азии. В условиях более чем 250-летнего чуждого им этнического окружения община Н. превратилась в особую этноконфес. группу. Н. не поддались процессу ассимиляции. В 1962 большая часть Н. реэмигрировала на родину и поселилась в Ставропольском крае. В условиях новых экономич. и соц. — культурных общественных отношений произошла эволюция духовного облика Н.; исследователи фиксируют демократизацию патриархальной структуры семьи и традиционных семейных отношений.

В.Ф. Миловидов

Немцев в России верования.

Иммигрировавшие в Россию немцы были по преимуществу прот. вероисповедания. Официальные данные о конфес. принадлежности российских немцев появляются только в кон. 19 в. По первой всеобщей переписи населения (1897), в Российской империи (включая прибалтийские губ.) проживало 1 790 589 немцев. Из них лютеране составляли 1 360 943, католики 242209, меннониты 65 917, реформаты 63 981, баптисты 19 913, православные 13360, др. христиане 1411, верующие др. конфессий 22 855.

Немцы, проживавшие в прибалтийских губ., на Волыни, в Крыму и на Кавказе, были преимущественно евангелического исповедания. В Поволжье немцев-лютеран было больше, чем немцев-католиков. Относительно небольшая группа немцев-меннонитов расселялась в Поволжье. На Волыни проживало много немцев баптистского исповедания. Развитие ассимиляционных процессов среди немцев, особенно в городах, приводило к принятию ими правосл. веры.

В советское время численное соотношение немцев-протестантов и немцев др. исповеданий сохранилось. Лютеране составляли около 2/з всего немецкого колонистского населения СССР, к катол. исповеданию принадлежала приблизительно Vs. В Республике немцев Поволжья лютеране и католики численно находились в соотношении 3,5:1. Следующей конфес. группой среди немцев (по числу верующих) были меннониты. Процент немцев-баптистов был невелик, адвентистов насчитывалось всего несколько тысяч.

Сокращение числа верующих после Окт. революции происходило вследствие антирелиг. политики советской власти. В 20-е гг. наблюдалась массовая эмиграция верующих немцев за границу. Оставшиеся в стране в кон. 20 — 30-е гг. подвергались гонениям, духовных лиц арестовывали, церкви закрывали. Депортация немецкого населения в 40-е гг. привела к окончательному разрыву преемственности в передаче семейных религ. обычаев среди немцев.

В наст. вр. с возрождением церк. орг-ций немцы получили возможность исповедовать в России веру своих предков. В стране появились немецкие лютеранские, катол., баптистские общины. Среди немецкого населения остались лица правосл. исповедания. Мировоззренческая дезориентация наряду с утратой своих «конфессиональных корней» и религ. безграмотностью населения приводят нек-рых немцев в секты. Среди российских немцев активно работают сейчас Новоапостольская церковь и Свидетели Иеговы.

О В. Курило

Ненцев верования и культурные традиции. Численность ненцев 34 665 чел.; живут в Ненецком, Ямало-Ненецком и Таймырском авт. окр.

Для традиционной культуры ненцев характерны ранние формы религий: одухотворение природы (солнце, ветер, пурга, радуга и др.), анимизм, культ гор и камней, св. мест, промысловый культ, пережитки тотемизма, культ предков покровителей семьи, рода, отдельных территорий, шаманизм. Относящиеся к ним верования и обряды еще в сер. 20 в. были широко распространены. Сейчас население городов и крупных поселков не придерживается религ. традиций, хотя и помнит о них. Промысловое, особенно оленеводческое население исполняет мн. из обрядов. Сохраняются похоронные обряды.

Согласно мифологии ненцев, вселенная состоит из земли, созданной гагарой и горностаем, 7(3) небес над ней и 7 земель (слоев льда) под ней. Верховные духи Нум (добрый), Нга (злой), жена Нума, хозяйка земли, покровительница рожениц Я’мюня, Я’небя. Жертвоприношения изображениям духов-покровителей и духовпредков, духам-хозяевам воды, реки, озер, леса, отдельных территорий бывают как кровавые (олени для Нума, часто белой, для Нга темной масти, последнему и собаки), так и бескровные (деньги, хлеб, вино, сукно). Изображения духов-предков (сядэев) периодически кормили, передавали по наследству. Понятия о душе связаны у ненцев с жизненной силой, тенью, сердцем, умом. После смерти человека делали его деревянное изображение, крое хранили и кормили.

Шаманы (тадебя) были трех категорий: выдутана общались с духами неба, яназы тадебя с духами земли, самбана с духами подземного мира (см. также Народов Сибири религиозные верования).

З.П. Соколова

Неопротестаитские конфессии в России религ. орг-ции прот. происхождения, появившиеся в Российской Федерации сравнительно недавно, в кон. 80 нач. 90-х гг. в результате деятельности иностранных миссионеров из США, стран Европы, Южной Кореи. К их числу относятся такие орг-ции, как Армия спасения, Церковь Иисуса Христа святых последних дней (мормоны), Квакеры, различные харизматические церкви, такие, напр., как Новоапостольская церковь, Международные церкви Христа и др.

Сравнительно новыми эти прот. вероисповедания являются лишь для России. Движение Друзей (квакеров) появилось в Англии еще в 17 в. Церковь мормонов образована в 1830 в США, а Армия спасения международная христ. орг-ция, проводящая большую работу в соц. и гуманитарной сферах появилась во вт. пол. 19 в. Сравнительно новыми образованиями являются Международные церкви Христа (Церковь Христа), возникшие в кон. 70 нач. 80-х гг.

Активную миссионерскую деятельность в России ведут различные прот. корейские церкви, причем не только среди корейцев. В последние годы возникло несколько российско-корейских церквей, многонациональных по составу. Таковы Совместная русскокорейская пресвитерианская церковь в Москве, Пресвитерианская церковь «Хаптонг» и др.

Размах миссионерской деятельности неопрот. образований весьма велик. Они проводят массовые евангелизационные служения с участием проповедников из США, Канады и др. стран. Для проведения служений снимаются киноконцертные и конференц-залы. Духовно-просветительская работа по пропаганде Библии ведется в детских домах, лечебных учреждениях, школах, вузах. Большое внимание уделяется благотворительной деятельности, помощи детским домам, инвалидам.

В перв. пол. 90-х гг. отмечен бурный рост неопрот. конфессий, прежде всего за счет молодежи. На 1 янв. 1996 в России зарегистрировано 118 харизматических общин и 15 миссий. В Москве Церковь Христа насчитывает 2200 чел.

Э Г. Филимонов

Неоязычество одно из совр. направлений духовно-религ. исканий; возрождение дохрист. форм мировоззрения как основы гармоничного взаимодействия с природой и обвом.

Язычество не исчезло полностью и окончательно ни в одной из стран, находящихся в орбите влияния мировых религий. Вопреки христианизации и мусульманизации, оно продолжало жить в видоизмененных, часто неявных формах: в двоеверии, неофициальной народной культуре карнавалов и в архаичных ритуальных формах местных празднеств, таких, как коррида, жертвоприношение быка и т. д., а также в традиционных верованиях, обрядах и поверьях. На Руси язычество на протяжении столетий противостояло христ-ву (см. Язычество в России). Сакральное сословие волхвов уходит с исторической сцены только в 13 в., а их преемники скоморохи, как преследуемая церковью и властями кастовая группа, просуществовали до 18 в., а отдельные наследники скоморохов сохранились и по сей день. Судя по антиязыческим поучениям, носителями дохрист. мудрости и знаний оставались знахари, ведуны, предсказатели и др. представители колдовских профессий (см. Колдовство). Их преемниками являются пользующиеся большой популярностью в наше время представители нетрадиционной медицины (особенно безвозмездные врачеватели), к-рые, как и ср. — век. знахари, не противопоставляют себя господствующей религии, а, напротив, подчеркивают свою лояльность церкви, хотя вопреки церковной символике и фразеологии опираются в своей деятельности на языческую методологию. Неоязыческий (с элементами оккультизма) характер имеют ставшие ныне модными школы и корпорации колдунов и экстрасенсов, существующие чаще всего на коммерческой основе и пропагандирующие свою деятельность через телепередачи. Массовому увлечению совр. людей языческими воззрениями способствует незавершенность (несмотря на тысячелетний период христианизации) перестройки общественного сознания на основах монотеистического мировоззрения, что выражается в преобладании у правосл. верующих внешних форм религиозности. Ведь христ-во формально победило в городах только к 1213 вв., а в деревне к 14–17 вв., что объектив но отразилось в церковном и монастырском строительстве и смене форм погребальной обрядности. Сельская же градиц. культура так и осталась двоеверной, с преобладанием смягченных христ. фразеологией языческих черт (см. Русские дохристианские верования).

В последние десятилетия обозначилось несколько языческих по своей мировоззренческой природе направлений, имеющих идеологов (учителей) и группирующихся вокруг них последователей. Наметилась тенденция объединения в общины и активизация пропаганды языческих взглядов. Ближе всего к язычеству стоит направление, у истоков к-рого находится Порфирий Корнеевич Иванов (см. Ивановцы). За выдающиеся способности и огромный авторитет он прослыл «русским богом», к-рый своей могучей внешностью из-за того, что не пользовался верхней одеждой и обувью, был похож на волхва. Заповеди Порфирия Корнеевича изложены в 12 правилах «Детки». Они основывались на пантеистическом восприятии мира, перенацеливали на гармонию человека с природой, обществом и самим собой. Как и традиционные русские ведуны, основатель самого многочисленного направления совр. Н. не противопоставлял себя христ-ву, но был совершенно свободен от догм, личным примером утверждая доброжелательность, открытость, отказ от лжи и лицемерия, умеренность в потреблении благ. Много внимания в его учении было уделено непосредственно контакту с природными стихиями: землей в босохождении, водой в обливании, воздухом при отказе от одежд. Открытость природе при условиях высокой нравственности, согласно «Детке», объявлялась источником жизненных сил. Последователи П.К. Иванова обосновались на его родине в с. Ореховка Луганской обл. Сообщество, к-рое возглавил однофамилец Учителя Ю. Иванов, носит название «Истоки» и координирует связи с многочисленными единомышленниками в разных городах страны. В Самаре открыт Народный университет, обучение и воспитание в к-ром осуществляются по системе Иванова, разработавшего программу оздоровления человека. В общине «Истоки», живущей по заповедям Учителя и хранящей его наследие, собирают и тиражируют немногочисленные оставшиеся от Порфирия Корнеевича тексты (т. наз. «тетрадки»). На строго некоммерческой основе в форме печатных изданий и кинофильмов пропагандируется его наследие.

На возрождении языческих принципов, гармонизирующих взаимодействие духовных и материальных начал в человеке, основываются ратоборческие общины: Национальный клуб древнерусских ратоборств (А.К. Белов Святогор); Центр древнерусских ратоборств и воинской культуры «Святогор» (А. Егоров Велигор). Одновременно А.К. Белов считается главой Московской славяно-языческой общины, а А. Егоров старейшиной Коломенской ведической общины. Идейномировоззренческое обоснование возрождаемым национальным воинским искусствам дано в трудах А.К. Белова. Для них характерно неприятие христ-ва, к-рое он считает искусственной, космополитичной и чужеродной религией. Христ. религия называется религией духовного порабощения, не способной выполнять роль духовного стержня доктрины национальной независимости и справедливости. Христ-ву вменяется в вину навязывание русскому человеку комплекса неполноценности, разрыв преемственности времен и культур, однобокость видения отечественной истории, ограничивающейся только рамками тысячелетия, а в рамках тысячелетия только ортодоксальностью, без всякого внимания к пережиткам язычества в народной среде. Христ-во, с его идеологией непротивления, расценивается как культивирование слабости, как идеология, нейтрализующая бойцовские кач-ва человека и его способности к сопротивлению. Неспособность к борьбе, по А.К. Белову, имеет своим следствием снижение выживаемости нации. В противовес христву борьба характеризуется как фундаментальный способ бытия, обеспечивающий выживание, а жизнестойкость оказывается условием личной и государственной независимости. Ратоборство на практике и в теории возрождает дохрист. мировоззрение и веру в древних славянских богов, среди к-рых выделяется покровитель воинства Перун. В большей своей части языческий комплекс реконструируется, ибо в целостном виде ни мифология, ни религ. система дохрист. славян не сохранились. А.К. Белов оперирует не мифом, а толкованиями собственной реконструкции, в крой опирается на те же источники, что и ученые, при этом его построения выглядят более цельно и убедительно, чем у нек-рых исследователей. Видимо, здесь играет свою роль сохранение живой преемственности с народными учителями техники и «философии» рукопашного боя. Правда, в текстах присутствует указание на некие закрытые источники кастовых воинских тайн. Однако историческими источниками не подтверждается наличие замкнутых воинских, жреческих и тем более земледельческих каст в славяно-русском об-ве, в связи с чем А.К. Белов настаивает на существовании разных вариантов древнего язычества. В целом же учению традиционных ратоборств не свойственны склонность к исключительности и замкнутости на самих себе. Лояльность к оттенкам идейного своеобразия различных убеждений вытекает из принципиального отказа от доктринерства, что предполагает свободу творческого развития учения и сглаживает очевидные противоречия среди совр. приверженцев Н. Само язычество рассматривается как опыт освоения законов мироздания, как обретенная форма равновесия интересов человека и сообщества, социума и природы. Идеи гармонии, справедливости, порядка, равновесия между добром и злом ключевые положения учения. Установки на гармонизацию имеют своим онтологическим основанием уравнивание духовных и физических первоначал бытия. Увлечение инородными модными школами борьбы, не связанными с традиционным мировосприятием, расценивается как один из способов истребления генофонда нации.

В текстах А. Егорова очень убедительно передано живое образно-поэтическое мироощущение совр, язычника. В теории славянская архаика соседствует с индоевропейскими ведическими понятиями и образами «Велесовой книги». Неоднократные публикации текстов «Велесовой книги», появившиеся в 50-х гг. за рубежом, а после 1976 и у нас, сыграли роль сильного катализатора в массовом увлечении язычеством. Эта книга, по объяснению ее публикаторов (Ю.П. Миролюбова, А. Кура и С. Лесного), представляет собой прорись и дешифровку надписей на дощечках, открытых в 1919 белогвардейским офицером В.А. Изенбеком близ Харькова. Ревностным популяризатором и одновременно новейшим переводчиком и комментатором «Велесовой книги» в нашей стране является А.И. Асов (Бус Кресень), а инициаторами и заказчиками изданий выступают различные языческие общины (напр., Нижегородская областная, Московская и др.). Совр. наука категорически отрицает подлинность этой языческой летописи (О.В. Творогов, Б.А. Рыбаков, Л.П. Жуковская). Сомневаются в достоверности «Велесовой книги» и нек-рые совр. язычники, хотя для большинства неоязычников тексты книги являются безусловно авторитетными. Есть категория авторов, для к-рых «Велесова книга» стала частью довольно эклектичной концепции, объединяющей идеи книги со славянской, скандинавской, иранской, индийской и др. типами мифологических традиций. Здесь надо назвать А. Платова, А. Критова и В. Щербакова. В их текстах присутствуют заметные тенденции к интернационализации язычества. При самом широком участии А. Платова осуществляется регулярная публикация альманаха «Мифы и магия индоевропейцев», в к-ром преобладают неоязыческие идеи эзотерического и оккультного содержания. Составитель альманаха неоднократно напоминает, что все авторы не просто идейные, но практикующие язычники. Среди авторов-практиков с «родным» славяно-русским язычеством оказываются связаны те, кто по роду своей деятельности осуществляет преемственность в рамках традиционной культуры.

Кроме ратоборческих общин здесь можно назвать представителей Верхневолжской Братчины, организовавших при Ивановском отделении фонда культуры Этнографическую мастерскую Тропы Трояновой. Представляющий это направление А. Андреев собрал немногое из сохранившегося сакрального наследия «хитрой науки» скоморохов. Перенять эту архаичную традицию от едва ли не последних ее хранителей в простонародной среде удалось с большим трудом из-за недоверия и скрытности информаторов. Осн. понятия здесь следующие: пребывание в игре приравнивается к творению мира; игра возжигает свет сердца, очищающий и преображающий человека; очистительная сила скоморошин способна разряжать опасные в человеке страсти и желания. По утверждению А. Андреева, игра скомороха выявляет божественное начало в мире и характерный для язычества круговорот жизни, представленный творческим воплощением («проигрыванием»).

В целом следует констатировать наличие разных тенденций Н. В разработке нового языческого учения в совр. России четко обозначились две тенденции: поиски национальных форм, напрямую связанных с сохранением элементов традиционной культуры и соответствующего ей мировоззрения, и увлечение универсальными комбинированными моделями, пригодными для целей оккультной практики.

Возрождению язычества способствуют следующие факторы: недовольство противоречиями внутри Русской Православной церкви; выплеснувшееся в средства массовой информации соперничество различных религ. направлений (особенно сект); отрицание освященных церковью принципов взаимоотношений человека с природой и социумом, особенно по причине нарастания переживаний катастрофичности совр. эпохи; неразрешимость экологического кризиса и соц. противоречий в рамках существующих мировоззренческих систем; религиозные поиски, являющиеся следствием кризиса государственного атеизма; недовольство космополитизмом господствующих церк. доктрин и поиск форм традиционной религиозности и национальной духовности.

В.В. Мильков

Нетрадиционные религии и культы в России («новые религиозные движения»). В 50 — 80-х гг. 20 в. в ряде стран Азии (Япония, Индия, Южная Корея и др.), а также в США, странах Западной Европы (Франция, Германия, Англия и др.) появилось и получило достаточно широкое распространение множество новых, нетрадиционных для той или иной страны или народа культов, к-рые стали называться «религиями нового времени», «молодежными религиями», «деструктивными (тоталитарными) культами». Среди этих культов есть такие, к-рые посягают на духовную свободу личности, воздействуют на ее поведение, психику и т. д. и несут в себе заряд тоталитарного контроля, но есть и такие, к-рым не свойственны данные черты.

Эти новые ре лиг. движения внутренне не связаны ни между собой, ни с известными мировыми и национальными религиями. В совр. религиоведении нет разработанной типологии этих новых культов, хотя и предложено немало классификаций, учитывающих особенности вероучения, обрядности, организационных форм. Обычно выделяют новые культы, тяготеющие к христ. традиции, напр. «Движение Иисуса» («Дети бога»), Новоапостольская церковь и др., или к вост. («ориенталистским») религиям, напр. Общество сознания Кришны, Бахаизм, Аум Синрике, Общество трансцендентальной медитации, Миссия божественного света, Ананда марг, Международное общество саньясинов и др., использующих в модифицированном виде концепции индуизма и буддизма. Наряду с неохристианством и неоориентализмом выделяют еще неоязычество, синкретические и универсалистские религии, врачевательные и психотерапевтические культы, эзотерические религ. — филос. учения, неомистицизм, сатанинские культы.

Одни из них призывают к объединению всех церквей, напр. Церковь Объединения (унификации) Муна, другие претендуют на особую научность, на открытие тайны психотерапевтического врачевания людей.

Характерной чертой этих новых религий является то, что они отнюдь не воспринимаются как следствие эволюции традиционных мировых религий (христианства, ислама, буддизма), а находятся в резкой конфронтации с ними. Обращаясь к молодежи, проповедники новых религий говорят, что их учение несет спасение не на «небе», не в загробной жизни, а «здесь и теперь». Для этого следует только поверить «духовным наставникам» («гуру») и стать членом орг-ции, подчиниться ее дисциплине, следовать нормам жизни, к-рые они пропагандируют, слепо покориться старшим, руководителям орг-ции.

Эти «новые религии» по существу своему являются искусственными образованиями, ставящими перед собой далеко не религ. цели. Многие из них представляют собой скорее квазирелигии (см. Квазщрелигиозность), псевдокульты, порожденные процессом коммерциализации религии и массовой культуры, духовным кризисом совр. об-ва. Для этих новых религ. движений в той или иной степени характерны следующие черты: 1) эклектизм вероучения и релш. деятельности (то, что называется «учением» у мн. нетрадиционных культов, это причудливая смесь христ-ва, буддизма, индуизма, ислама с оккультизмом, теософией, каббалой, йогой и тому подобной вневероисповедной мистикой); 2) социальная мимикрия: стремление скрыть свою исевдорелиг. и мистическую сущность под безобидными, нерелиг. светскими названиями («научное общество», «ассоциация», «фонд», «центр» и т. п.); 3) строгая организационно-иерархическая структура: «гуру», «учитель», «руководящий центр», «отделения», «рядовые члены», жесткая дисциплина, система наказаний и т. п.; 4) нацеленность на изменение, трансформацию сознания членов орг-ции путем «программирования», «кодирования», «зомбирования» и т. п. с помощью специфических средств, начиная от многократного чтения мантр (священных формул), релет. текстов, медитации и кончая применением гипноза, наркотических средств и даже слабой концентрации нервно-паралитических газов и наркотиков, усиливающих состояние медитации; 5) активная миссионерская деятельность, направленная на привлечение в орг-цию новых членов; 6) стремление к максимальному получению коммерческой прибыли путем продажи лит-ры, магнитофонных записей, лекций и бесед, фильмов, эксплуатации бесплатного труда членов орг-ций, членских взносов, нищенства, пожертвований, а также вкладывания полученного капитала в различные отрасли промышленности, финансовую и торговую сферы.

Известный английский социолог религии Р. Уоллис писал, напр., о деятельности сайентологической церкви: «Сайентология возникла как религиозный товар, в высшей степени приспособленный для товарного рынка. Она дает гарантии фундаментальных способностей и компетентности каждому потребителю и предлагает решить все основные психологические проблемы, стоящие перед современным человеком. Она упакована в риторику науки, которая повсюду пользуется популярностью. Ее организация и производство товара, который она поставляет, чрезвычайно рационализированы. Она развила до уровня, намного превосходящего большинство других религиозных движений и институтов, технику рекламы и публичных отношений.

В отличие от традиционной церкви сайентология заимствовала свою организационную модель у институтов, более соответствующих ее положению на рынке» (см. Wallis R. The road to total freedom: a sociological analysis of Scientology. L., 1976. P. 247–248).

На территорию бывшего СССР нетрадиционные культы стали проникать начиная с 70-х гг.; прежде всего это были кришнаиты и муниты. В кон. 80 нач. 90-х гг. на территории России сложилась беспрецедентная ситуация: появились и стали быстро распространяться многочисленные нетрадиционные культы, занесенные в Россию различного рода иностранными миссионерами, проповедниками, гуру, духовными наставниками. В наст. вр. в Сибири и на Дальнем Востоке (Хабаровский и Приморский края, Сахалинская и Амурская обл. и др.) кол-во нетрадиционных культов, руководимых из центров в США и Южной Корее, достигает 50–60 % от всех зарегистрированных там религ. объединений. Кол-во нетрадиционных религий и их последователей продолжает расти. Это относится к религ. культам как прот., так и вост. происхождения. Напр., согласно данным «Сторожевой башни» (журнал Свидетелей Иеговы), ежегодный прирост орг-ции в России составляет 45–50 %. Только в Северо-Зап. регионе России за последние три года появилось 37 тыс. новых членов этой орг-ции. Всего по России в 1996 зарегистрировано 128 религ. обществ Свидетелей Иеговы. Кол-во членов Церкви Объединения Муна в России за три года достигло численности их в США, а число последователей Аум Синрике в Москве превысило их кол-во в Японии.

В нач. 90-х гг. в России появились и нетрадиционные, новые культы, выросшие в условиях распада СССР, на постсоветском пространстве. Таковы: Белое братство ЮСМАЛОС, Церковь Последнего Завета (церковь Виссариона), Богородичный центр и др.

В наст. вр. в России нарастает общественный протест против нетрадиционных деструктивных культов, их противоправной и противозаконной деятельности, создающей угрозу жизненным интересам личности, об-ва и гос-ва. В последние годы в Москве, Санкт-Петербурге, Киеве состоялись судебные процессы над лидерами Аум Синрикё, Белого братства и др. В «декларации о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религий или убеждений», принятой Генеральной Ассамблеей ООН 25 нояб. 1981, говорится о том, что «свобода исповедовать религию или выражать убеждения подлежит лишь ограничениям, установленным законом и необходимым для охраны общественной безопасности, порядка, здоровья и морали, равно как и основных прав и свобод других лиц». Иными словами, свобода деятельности религ. орг-ций и культов допускается лишь в том случае, если она не создает угрозу безопасности личности и об-ва.

Э.Г. Филимонов

Нивхов религиозные представления. Традиционные места расселения нивхов Хабаровский край (Николаевский, Ульчский р-ны) и о-в Сахалин. Численность их в РФ составляет 4361 чел.

Религ. представления и культы нивхов были связаны с тайгой, ее животным и растительным миром, водной стихией, отношением человека к природе в целом. По традиционным воззрениям нивхов, вселенная состоит из нескольких миров мира земных людей миф, подводного мира тол, небесного мира тлы и подземного мира млы. В каждом мире имелось божество таяпан, к-рое являлось создателем существ своего мира. Нивхи, жившие в осн. рыбной ловлей и охотой, считали, что самое сильное божество тол таяпан (водяное божество).

У нивхов существовало представление о духах-хозяевах. Главнейшими из них были Пал-ызъ хозяин гор и гайги и Тол-ызъ — хозяин моря. Два раза в год: осенью, перед становлением льда, и весной, когда он сходит, рыбаки устраивают обряд отправления гостинцев хозяину воды.

Нивхи считали, что души людей должны пройти несколько миров: земной, потусторонний и мир природы. Самая короткая жизнь на земле (кипр хупво селение для завязывания обуви). После смерти человек оказывается в селении мертвых, где нивхи живут родами, а затем, после смерти во втором мире, он попадает в третий мир, где превращается в дерево, траву, птицу и т. д.

В наст. вр. в связи с ростом этнического самосознания возрождаются и нек-рые ритуалы, обряды нивхов. Особенно это относится к тем обрядам, к-рые играют важную консолидирующую роль в их жизни. В первую очередь это можно отнести к «медвежьему празднику», в к-ром нашли отражение важные моменты религ. сознания нивхов. Традиционно этот праздник проводится раз в несколько лет. В нач. 1990-х гг., после долгого перерыва, была сделана попытка его возрождения. Праздник представляет собой сложную церемонию убиения медведя и ритуального поедания его мяса. После праздника голова медведя, его кости, ритуальная посуда все складывается в единый родовой амбар. По мнению нивхов, душа медведя не погибает, а, воскреснув, уходит к своим сородичам. «Медвежий праздник» играет важную роль в возрождении художественных традиций нивхов.

Шаманизм у нивхов был развит в меньшей степени, чем у др. народов Амура. Осн. обязанностью шаманов была борьба со злыми духами милк и кинр, причиняющими болезнь. У шаманов имелись свои духи-помощники кехн.

Н.А. Месштыб

Николая Угодника день — праздник, установленный христ. церковью в память св. Николая, архиепископа Мирликийского, чудотворца (260–343), великого христ. святого, прославившегося чудотворениями при жизни и после смерти. Почитается равно вост. и зап. христианами, мусульманами, в т. ч. народами Поволжья, Севера и Сибири, в религ. воззрениях к-рых преобладают родоплеменные и синкретические культы. В просторечии его называют Никола Угодник и воспринимают как скорого помощника во всех бедах и печалях. Соседние с Россией народы называли Николая Угодника «русским Богом». В иконостасе каждого русского дома имелась одна, а то и несколько икон этого святого. В течение 20 в. эта традиция полностью сохранялась в деревнях. По народным представлениям, Николай У го дних древний старец в белых одеждах, неспешно шествующий по дорогам Руси и помогающий путникам и всем страждущим. Он не боится запачкать свои одежды, помогая крестьянину, за что Господь Бог определил в его прославление два дня в году весной 9(22) мая и зимой 6(19) дек. Весенний Н.У. день был также праздником первого выгона лошадей в ночное, праздником деревенских подростков и пастухов. В весенних Никольских хороводах могли участвовать люди любого возраста и даже старики. Зимний Н.У. день на Руси был известен Никольскими хлебными ярмарками, на крых шла оптовая торговля зерном. Долгое время сохранялась традиция устраивать братчины с ячменным пивом. Многочисленные Никольские приходы в эти дни отмечают престольный праздник. Считается также, что Николай Угодник особенно покровительствует всем плавающим по рекам и морям. В С.-Петербурге один из храмов в его честь так и называется «Никола морской». Ныне, по возрожденной традиции, в этом храме благословляются на морскую службу выпускники военно-морских училищ. В связи с неблагоприятной соц. — нравственной обстановкой в совр. об-ве приобрела популярность особая молитва св. Николаю-чудотворцу «О целомудрии и благополучном замужестве дочерей».

Л.А. Тульцева

Новоапостольская церковь — международная религ. орг-ция, имеющая своих представителей более чем в 100 странах мира. Образована в 1863. По своему вероучению относится к прот. церквам, продолжающим традиции раннего христ-ва. Последователи Н. ц., как и пятидесятники, верят в крещение Святым Духом и скорое пришествие Иисуса Христа (см. Протестантизм в России). Глава церкви Первоапостол является, согласно вероучению, представителем Бога на Земле. Как в раннехрист. церкви, все степени служения (Перво апостол, апостолы, епископы, пасторы, диаконы) представлены лицами мужского пола, не имеющими специального богословского образования. Как правило, они работают в церкви безвозмездно. Религ. центр церкви (Международная Новоапостольская церковь) находится в Цюрихе (Швейцария). Там же находится резиденция Первоапостола.

С 1990 Н. ц. начала вести активную миссионерскую работу в СССР. В нояб. 1991 в Москве был создан и офиц. зарегистрирован Управленческий центр Новоапостольской церкви в СССР. В 1993 он преобразован в Управленческий центр Новоапостольской церкви России. В различных субъектах Российской Федерации на 1 янв. 1996 действовало 50 зарегистрированных общин Н. ц. Для руководства их деятельностью создано 10 региональных управленческих центров, возглавляемых, как правило, иностранными миссионерами. Церковь издает журнал «Наша семья», в т. ч. на русском языке, и «Новоапостольский вестник», рассказывающий о жизни новоапостольских христиан России.

А И. Кудрявцев

Новые религиозные правые (НРП) в совр. России идейно-политич. течение, выступающее с консервативно-правосл. позиций по проблемам общественно-государственных, экономич., культурных преобпазований в стране. НРП не столько возрождают дореволюц. и уходящие в глубь веков православно-монархические традиции, сколько создают их заново на почве антикоммунизма, а в последнее десятилетие в упорном противостоянии демократизации страны и курсу реформ. Одним из первых предвестников этого движения стал Православно-монархический союз (Прамос), к-рый, будучи созданным в 1925, действовал подпольно, а в 1990 на Первом Всероссийском монархическом съезде превратился в легальную Православную конституционно-монархическую партию России. Начиная с сер. 60-х гг. появляются зародыши движения уже собственно НРП. В 1964 возникает нелегальный Всероссийский социал-христианский союз освобождения народа (ВСХСОН), называвшийся также «Бердяевский кружок в Ленинграде». В это же время создается легальное объединение «Русский клуб». Идеи рождавшегося направления обсуждались в издававшихся В. Осиповым самиздатовских журналах «Вече» (1971), «Земля» и в альманахе Г. Шиманова «Многие лета» (с 1980). В полной мере НРП стали активно заявлять о себе к нач. 90-х гг. Сегодня число таких орг-ций с трудом поддается подсчету. Наибольшим влиянием пользуется Народно-православное движение, вобравшее в себя нек-рые филиалы «Памяти», Русскую народную партию, Российский освободительный союз, а также монархические группировки. Все они единодушно обличают реформы последних лег как «происки сатанинских сил», как «коварный заговор большевиков и жидо-масонов», обрекающих Россию на гибель. Долг патриотов, повторяют они, сорвать эти зловещие планы и сплотить всех русских людей под эгидой православия с целью реставрации монархии, воссоздания Святой Руси. Свою острую социально-политич. критику совр. России НРП используют для пропаганды заведомо реакционных утопий. Они навязывают ср. — век. идеал, пройденный и отвергнутый отечественной историей. Планы национального устройства России имеют у НРП две ориентации: узкоэтническую (славянскую) и широкую геополитическую (евразийскую). В первом случае основой российского об-ва объявляется славянская (русская) национальная общность, имеющая религ. — нравственную природу. Отождествляя национальную принадлежность с приверженностью к правосл. вере, НРП фактически отвергают историческую специфику православия как конфессии в мировой, христ. религии, подменяя ее образом региональной, национальной религии, защищающей концепцию «богоизбранного» народа, «народа-богоносца». Из этой националистической доктрины делается вывод о неблагонадежности евреев, принявших православие, и иноверцев, поскольку национал-патриотом может быть только православный. Наиболее радикально настроенные НРП заявляют, что являются прямыми наследниками крайне правых дореволюц. орг-ций: «Союза русского народа», «Союза Михаила Архангела» и «Черной сотни», запятнавших себя кровавыми погромами.

НРП решительные противники принципа свободы совести, ратуют за воссоздание в стране государственной религии и жесткие законодательные ограничения деятельности иноверческих объединений и их лидеров. Иноверцы для них «земные прислужники Сатаны», а зарождающийся в России религ. плюрализм «нашествие всеереси».

НРП не отождествляют свои позиции с Русской Православной церковью и часто подвергают ее критике по политич. мотивам. Русская Патриархия отмежевалась от правых экстремистов и отрицает свою причастность к определенному социально-политич. устройству об-ва. Правосл. конституционно-монархическая партия России не скрывает своего враждебного отношения к РПЦ, обвиняя последнюю в том, что она якобы «из-за страха перед большевиками» отошла от былых монархических позиций.

Е.Г. Балагушкин

Ногайцев верования. Ногайцы в осн. своей массе мусульмане-сунниты (см. Суннизм) ханафитского толка. Ислам стал проникать на территорию проживания предков ногайцев кочевых племен, видимо, с 10–11 вв. Массовая их исламизация началась в Золотой Орде с офиц. введением мусульманства ханом Узбеком в 1312. Ко времени этнической консолидации (15 в.) среди ногайцев уже довольно прочно утвердился ислам, крый оказал огромное влияние на их духовную культуру. В то же время под оболочкой исламских представлений сохранялось и наследие языческих времен. Так, синонимом слова «Аллах» стало название древнего тюркского верховного бога — Тангыр. До наших дней дожили представления о духах-хозяевах разных стихий: земли, воды, ветра и т. д. Ислам принес образ духа джинна. На вере в этих духов основана лечебная практика мулл, а также знахарей. В то же время из верований ногайцев вымываются и уходят в сферу фольклора древние местные представления о существовании демона албаслы, дракона аздаа, духов Сазаган, Елмавыз, пари, обыр и т. д.

Огромный урон религ. жизни ногайцев нанесли годы советской власти. В течение 20—30-х гг. были разрушены все мечети, репрессировано большинство мулл, кадиев (шариатских судей), эфенди (людей с высшим религ. образованием). Уцелевшие были вынуждены свернуть свою деятельность. К нач. 90-х гг. на территории Ногайской степи осталось не более 2–3 мулл, знакомых с арабописьменной лит-рой. Лишь небольшое число людей из старшего поколения совершали намаз (мусульманскую пятикратную молитву). Из-за отсутствия мечетей намаз совершался сугубо индивидуально, а религ. обучение, даже в домашних условиях, было сведено на нет. В то же время ногайцы старались соблюдать внешние признаки принадлежности к исламу (неупотребление свинины, обрезание и т. д.). В последние годы на территории проживания ногайцев религ. жизнь оживилась. Строятся мечети, отправляются релит, обряды. Празднуется мавлид день рождения Пророка, широко отмечаются два гл. мусульманских праздника Ураза-байрам и Курбан-байрам. При мечетях открываются мектебы (их число не превышает 10), в к-рых учатся желающие получить первоначальные знания об исламе.

Степные ногайцы сегодня почти со всех сторон окружены шафиитским населением, что не проходит бесследно. В местах особенно тесного соседства (Бабаюртовский р-н Дагестана, Шелковской р-н Чечни) нек-рая часть ногайского населения приняла шафиитский толк. В то же время духовные авторитеты, воспринимая ханафитский толк как неотъемлемую часть этнического облика ногайцев, активно противодействуют проникновению шафиизма в молодежную среду. Сегодня муллам приходится вести борьбу и с идеями ваххабизма, к-рые также в последние 5–6 лет проникают с территории Дагестана и Чечни. Наибольшее распространение среди ногайцев, особенно молодежи, ваххабизм получил на территории Шелковского р-на Чечни. Угроза потери конфес. составляющей этнического самосознания вынуждает ногайцев искать пути выхода из создавшейся ситуации. Духовные лица предлагают создать кадият Ногайской степи по примеру существовавшего в 19 т нач. 20 в. Ногайского кадията. Съезд мусульман Ногайской степи в 1990 избрал Кадием Ногайской степи имама Кожаева Я. А., но кадият тогда создан не был. Кубанские и ставропольские ногайцы подчинены Духовному управлению мусульман Карачаево-Черкесии и Ставрополья.

А.А. Ярлыкапов