Кучер не поехал к центру города, как поступал обычно. Мы двигались от ворот в восточном направлении, но не стремились к набережной, скорее от нее.

— Куда везет нас кучер? — задаю вопрос Риасу, который вглядывается в пейзаж за окно, по-прежнему сидя рядом.

— Согласно моим указаниям, — задумчиво отвечает Риас.

Когда проехали какую-то площадь с маленьким фонтаном, Риас высунул голову из кареты и негромко свистнул. Кучер натянул вожжи, о чем я догадалась по его звуковому сопровождению, но транспорт проехал еще пару метров, прежде чем резвые кобылы остановились. Блондин открыл дверь с другой от меня стороны, быстро оббежал, успевая отворить и мою дверь быстрее, чем кучер спускается на землю.

— Риас, перестань меня удивлять, — не скрываю искреннего изумления.

— Давай руку, Ори, — говорит он, ожидая, когда я все же приду в себя, — Это всего лишь рука, протянутая в жесте приличий.

С его помощью я выхожу под открытое небо. Дальше приходиться следовать за Риасом уже без его поддержки, но я не жалуюсь. Брать его под руку мне не прельстило. Путь наш лежал в квартал среднего слоя населения. Это я поняла по окружающей обстановке. Тут были в меру широкие улочки, где с трудом, но разминутся две кареты. Чисто, ухоженные клумбы, немного потрескавшаяся брусчатка под ногами, вычищенные арыки не источали неприятные запахи. Отмечаю, что здесь мало торговых лавок, отчего довольно спокойно, хотя ранние горожане уже занимались ежедневной, рутинной работой. Я засмотрелась на мужчину, что тащил увесистый мешок за спиной, а вокруг него весело бегала и прыгала девочка лет семи. Она задавала ему нелепые вопросы, от которых мужчина смеялся, но старался отвечать так, чтобы ей было понятно.

— Ори, нам сюда, — уверено захватывая мою ладонь, координирует маршрут Риас.

— Я способна идти сама, — пытаюсь вытащить из цепкого захвата руку.

— Не способна и уже доказала это на примере, — глядя вперед, заверил блондин, — Ты идешь, ворон считаешь.

— А что мне еще делать? У нас вроде свидание, а ты словно по своим делам в город выбрался, — пеняю парня ради оправдания, хотя я в целом не против.

— Меня радует ход твоих мыслей, — довольно улыбнулся Риас, — Ладно. Сейчас еще утро, спешить действительно некуда. Но ты не представляешь, перед чем оттягиваешь время!

Риас меня заинтересовал еще сильнее, и я не стала этого скрывать, пытливо уставившись на него. Парень улыбнулся еще шире, а потом и вовсе засмеялся.

— Сегодня прекрасное утро прекрасного дня, — заявил счастливый Риас, опрокидывая голову назад и подставляя лицо утренним лучам солнца.

Я не стала комментировать его высказывание. Либо вышло бы нелепо, глупо и язвительно, либо слишком хорошо, поэтому я просто улыбнулась, решив быть доброй, и порадоваться за счастье блондина.

Пройдя еще минут пятнадцать неспешным шагом, Риас потянул меня за руку вправо. Пройдя узкий переулок, мы вышли на другую улочку, мало чем отличительную от предыдущей.

— Ты же не во дворец меня ведешь? — спросила я, теряясь в догадках, куда мы дойдем этой дорогой.

— Это окраина Хардона. Дворец гораздо центральнее в северной части. Там же под дворцовыми стенами, в одном из частных домов живут мои родители. Это на случай, если ты решила, что я веду знакомить тебя с ними.

— Нет. Даже в мыслях не было, — правдиво заверяю.

— Зря, — оглушил меня парень, и я, вновь, взглянула на него с опаской.

Ответить или задать вопросы не успела, потому что Риас потащил меня к маленькой лавке, за окнами которой лежала различная выпечка. Вывеска гласила: «Лакомства от Марии». Низкая, приземистая дверь открылась с негромким скрипом и звонким переливом от колокольчика. Внутри было уютно. Именно уютно и никак иначе. Дубовая мебель, не покрытая лаком, но хорошо начищенная. Стены из половинчатого сруба деревьев. В небольшом помещении разместилось два маленьких добротных столика и забавные табуретки, с реечными спинками. Прилавок, дальше полки висят на стене, битком забиты склянками, мешочками и корзинами. Пахло пирогами с грибами или все же с мясом, а может и то, и другое.

Из двери, что была в противоположной стороне от входа бодро выскакивала женщина, что фигурой походила на Киви. Она наскоро вытирала руки о белый фартук и поправляла белую косынку, пряча выбившийся локон светло-русых волос. Ей было лет сорок пять, навскидку, но веселые морщинки в уголках глаз и губ, а также морщины на руках, говорили, что она гораздо старше.

— Келри, мальчик! — спохватилась женщина, — Сколько времени прошло! Ты исхудал, стал еще более бледен! — заключая мальчика в объятия, причитала она.

— Не правда, Мария, — целуя женщину в щеку, успокаивал ее Риас, который уже Келри, — Я не изменился. А вот ты неприлично хорошеешь. Если так пойдет дальше, то ты составишь конкуренцию моей возлюбленной!

Комментарий его я стойко, с гордостью проглотила, но под любопытным, обомлевшим взглядом женщины покраснела и стушевалась.

— Здравствуйте, — несмело улыбнулась ей, стараясь прогнать растерянность.

— Доброе утро, девочка! Ох, что же это я?! Вы присаживайтесь! Я сейчас, я быстро, — комкая фартук, засуетилась Мария.

Мы сели за стол, что был дальше от двери. Риас налег на него всем весом, сложив руки в замок и разглядывая солонки с перечницами, что стояли ближе к стене.

— Келри? Сколько сокращений у твоего имени, мальчик? — беззлобно, с дружелюбной улыбкой и искренним любопытством задаю вопрос.

— И на все у меня есть причины, — было мне ответом, — Но тебе о них пока рано знать, — насмешливый прямой взгляд.

Пока женщина отсутствовала, а Риас крутил в руках, приглянувшуюся ему деревянную солонку, подобранную под антураж, я украдкой посматривала на блондина. Мои пальчики начали нетерпеливо отбивать барабанную дробь по столку, за неимением в них письменных принадлежностей. Что я знаю о нем?

«Бестолковый, но стоящий внимания» — от Райана.

«Прелесть мальчишка» — от Линди и Марии.

«Бесценный, преданный друг» — заочно от Нестаргонского.

«Опасный интриган, что заткнет с лихвой и Каста с Лирой» — от Кобеана, хотя тут я все равно поставила бы на парочку из прошлого. Они вдвоем, да хоть по раздельности, любую демоницу переплюнут в изощренностях.

И Энрих, который за год обучения успел сменить свое мнение о Риасе с отрицательной отметки до положительной.

Как рисовать психологический портрет того, кто сейчас сидит напротив меня и с совсем уж детским любопытством откручивает солонку, чтобы рассмотреть резьбу под ее крышкой. Лично я пока из своих наблюдений, уставшая от его не очень приятного внимания, видела в Риасе просто ¬— «непредсказуемого пугающего типа».

Мария прервала мои размышления, ставя перед нами на стол большую, чугунную сковороду. Яичница была перемешана с колбасой, луком и помидорами, щедро осыпанная зеленью. Я даже увидела среди всего набора проглядывающие кусочки хлеба. Выглядело странно, но пахло вкусно. Риас не дождался, когда нам подадут столовые приборы и потянулся ухватить колбаску руками, за что легко получил от Марии по рукам.

— Отведи свою девочку на кухню, — тихо обратилась она к Риасу, — Помойте руки, прежде. А я пока остальное принесу.

Риас поблагодарил Марию улыбкой и словесно, после чего провел меня в комнатку следом за хозяйкой. В углу был умывальник, где я с радостью ополоснула руки и осталась дожидаться рядом Риаса. Тут было темнее, но света хватало, чтобы работать в комфорте. Девушки в косынках месили тесто и хлопотали у небольших железных печей.

На столе нас ждал кувшин с молоком, две деревянные кружки и две вилки. Мария опять убежала на кухню.

— А тарелки? — задала я вопрос, растерявшись от незнакомой ситуации.

— Тут иначе. Ешь со сковороды, — сообщает Риас, подхватывая на вилку приглянувшуюся колбаску, — Ну, же смелее, пробуй!

Найти что-то в этом очень уж приятное мне удалось не сразу и не полностью, но я отметила, что яичница была необычайно вкусной и сытной. Отпила молока, чтобы Риас усмехнулся и потянулся рукой к моим губам. Я отдернулась, чем немного стерла его улыбку, и заставила себя не двигаться. Большой палец аккуратно вытер мою верхнюю губу, сердце ухнуло, и я устремилась взглядом на стол.

— Мария из крестьянок, — начал спокойную беседу Риас, — Когда-то мне удалось погостить у нее пару деньков, там-то я и познакомился с ее готовкой. А потом решил, что не стоит ей горбатиться на полях при таком таланте. Тиретис помог ей обустроиться в городе.

— Многое мне не понятно, — попыталась уловить большую суть из рассказанного, — Но в особенности, как тебя угораздило погостить у крестьянки? Насколько мне известно, ты с детства обитаешь в святая святых Нестаргона.

— Ори, ты сегодня такая щедрая, — с придыханием сообщает довольный Риас, и я пытаюсь понять, о чем он, — Ты интересовалась мной, узнавала и сейчас пытаешься узнать о моей жизни. Лучше, чем сегодня, я себя еще никогда не чувствовал.

Ответить ему не удалось. Мария скромно потупилась, прежде чем, Риас придвинул стул и усадил ее с нами. Она много спрашивала, много говорила о тех, чьих имен я не слышала раньше. Потом задавала вопросы мне, о наших отношениях, о моей подноготной, но видя мое замешательство, Риас умело отвечал, заботливо удовлетворяя интерес женщины и обходя скользкие моменты. Перед отходом, блондин предупредил Марию, что мы еще заглянем после обеда, но просто, чтобы взять еды. Женщина уверила, что все будет готово и только то, что любит Риас, но не забыла уточнить и о моих предпочтениях. Напоследок Риас одолжил у Марии пустую сумку, что удобно перекидывалась через плечо.

Когда вышли из атмосферной, наполненной теплотой лавки, я потянулась к часам. Дождавшись, когда цепочка появится из-за моей пазухи, блондин перегородил мне дорогу и аккуратно, будто, боясь вспугнуть, отобрал часы.

— Сегодня это лишнее, — с этими словами он убрал во внутренний карман своего костюма цепочку с привычным мне предметом.

Я вздохнула, но не стала противиться. Мне нравился этот аккуратный, бережный и даже приятный Риас, и совсем не хотелось портить спорами обстановку.

Дальше мы медленно и молча брели вниз по улочке. Риас уже не держал меня за руку, изредка только старался подставить руку, чтобы я могла опереться на нее, когда попадалась сильно разбитая дорога.

— Хочешь я расскажу о себе? Тебе же любопытно? — спросил блондин.

И даже если он пытался скрыть надежду, то у него не вышло. Хотя я не удивлюсь, что это тоже его очередная игра эмоциями.

— Хочу, — не стала сопротивляться я, от редкого предложения, когда тебе готовы преподнести информацию самостоятельно.

— Мм…, — протянул задумчиво Риас, облизывая нижнюю губу, — Давай с объяснения, почему я вообще рядом с Тиром оказался. И так, слушай. Только ты меня не перебивай, ясно? Я редко кому-то, что-то рассказываю, а с твоим острым язычком…

— Риас, — взмолилась я, — я буду молчать. Обещаю.

Он еще раз внимательно на меня глянул, убеждаясь, что я действительно не буду встревать. Вдохнул воздуха, как перед прыжком в воду и приступил к рассказу.

— Был парад, на котором требовалось обязательное присутствие Людвига — отца Тира. Мой отец тогда, с трудом, но смог дослужиться и уже получить место офицера в почетном эскорте Людвига, хотя и был очень молод. Так вот. На том параде было совершено открытое покушение на короля. Мой отец словил предназначенный Людвигу арбалетный болт свой грудью, — немного замолчал Риас и бегло окинул меня взглядом, а я подавила желание взять парня за руку, — Не переживай, Ори. Он жив и здоров.

Риас довольно улыбнулся, осознавая какую реакцию у меня вызвал своими словами и продолжил:

— Это произошло на площади, где находилась и моя мама. А она была в положении. Родители как раз ждали моего появления, прямо, как и королева Сиена. Мама Тира, и ждала она не меня, а Тира, в общем — махает рукой, пытаясь объяснить Риас, чтобы я не запуталась, но путается сам, — Ну и когда отца спасали, беготня была и позже. Короче, свелось все к одному. Сиена хорошая женщина. Она, конечно, строгая, но добрая и временами отзывчивая. Королева тогда взяла вину, что моя мать перенесла стресс и вынужденные роды, и эту вину перенесла на королевскую семью. Все как-то закрутилось, завертелось. Отца досрочно отправили на отдых, наградили всякими почестями и содержание от страны в придачу докинули, а моя мать подружилась с самой Сиеной Нестаргонской. Так я с двух лет зачастил вместе с ней во дворец. Со временем я там оставался неделями, но если ты решила, что я там жил, то зря. Все же я любитель домашнего уюта, а не холодных дворцовых стен.

Просто Тиретис со временем стал признавать только меня из окружающих ровесников. Нам тогда года четыре было или больше. Не знаю я, когда там у детей мозги работать начинают. Но нам рассказали, как мой отец отца Тира спас и что-то в наших детских головах щелкнуло. Тир стал испытывать благодарность и называл моего отца героем, стараясь меня в отместку и в благодарность защищать. Ну, кажется, все, — пожал плечами Риас, удовлетворившись таким кратким, но емким рассказом, — Кстати, почти пришли, — решил перевести тему Риас.

Я же вообще не стала продолжать старую тему и не поддержала новую. Значит Риас из простых ребят, которых ошибочно или, как иногда говорят, волею судьбы, занесло в верхи. Как его не съели зазнобы в высшем обществе? Решив, что молчать некрасиво, захотела продолжить беседу, хоть о чем-то, но мысли напрочь были выбиты из головы.

— Как ты ходишь в этих штанах, если в них нет карманов, чтобы руки засунуть? — нашла к чему прицепиться.

Риас оценил меня внимательным взглядом, но быстро нашелся, что ответить.

— Смотри сюда, одна рука прекрасно ложится на рукоять стилета, а второй рукой я возьму твою руку, — Риас потянулся к моей руке, но я отдернула ее, — Ори, мы сейчас вступаем не в очень приветливый квартал, — оправдывается парень, — Я бы даже заставил тебя капюшоны твои накинуть, но первая половина дня меня успокаивает.

— Куда мы направляемся? — уже без улыбки, спрашиваю.

— Что ты знаешь о темной стороне Хардона? — задает вопрос Риас.

— Я была на старой южной пристани в «Хмельном моряке», — решила, что признание не повредит.

— Даже не хочу знать, что ты забыла там, но это скорее район бедняков, но не разбойников. Хотя, если взять в расчет морской разбой… Не так давно там произошло убийство, — сжимая кулаки, произносит Риас, — Весточку Тиру передавали.

Я сразу смекнула, о чем и о ком идет речь, но никак не выдала себя. Джеймс Бау. А ты кто еще такой?

— И все же, Ори. Дай мне руку. Меня тут знают, пусть и не все, но так хотя бы я буду спокоен.

— Почему это ты известен в разбойных кругах? — никак не укладывалось, как он мог жить и во дворце, и на тесных улочках темного Хардона.

— Я любопытен, любознателен. И знаешь, мне тоже хотелось защищать Тира. Несколько лет назад, дорога привела меня сюда в поисках тех, кто мог бы научить меня не просто благородно сражаться.

Это после того, как его отпустила одержимость? Или его привела сюда демоница, но Риас не хочет говорить об этом? Я протянула ему руку, чтобы он крепко сжал мою ладонь и притянул меня ближе к себе. Невидимая черта города уже ощущалась всем моим нутром.