Двадцать первое августа. Еще пять дней и в академию начнут возвращаться учащиеся, потом еще день и перед началом учебного года будет поступление и набор новеньких. Я лежала, скинув с себя одело, в белой шелковой ночнушке до середины бедра. В комнате было жарко и пахло выпечкой. Линди сегодня осталась в академии, отчего я и проснулась. Девушка старалась тихо, еще на рассвете, сделать чай. Вставать я не планировала. Десять минут полежать, и дрема меня снова утащит в мир сновидений.

Мне снился сад. Пропитанный весенними ароматами, насыщенный цветущими фруктовыми садами и наполненный теплыми нежными лучами солнца. Я босиком по нежной траве подходила к дереву, чтобы оно на глазах из цветка превращало его в плод персика. Спелый, сочный и, наверняка, сладкий. Персик сам упал мне в руку, и я втянула его аромат, прежде, чем откусить кусочек. Бух! Бух! Вжик!

Я подскочила на кровати, озираясь. Что это было? Сердце испуганной птицей забилось в груди, и я часто задышала. Показалось? Бух! Бух! Нет. Звук из коридора. Выглядываю через окно на улицу, а там солнце успело подняться не очень высоко. Покачав головой и посетовав на утренних нарушителей спокойствия, легла снова. Не смотря на жару, накрываюсь одеялом. Вжик!

— Ррр, — вырывается у меня, и я накрываю голову подушкой, крепко прижимая ту рукой.

Прошло время. Персик вновь в моих руках. Я подношу его к губам, приоткрываю рот. Бух! Бух! Бух!

Ну, знаете! Потирая глаза и усердно прогоняя зевоту, пытаюсь встать. Ноги запутались в одеяле, и я с грохотом, словно мешок с песком, повалилась на пол. Выпутываюсь, чертыхаюсь, поднимаюсь, уверенно шагаю. От гнева забываю накинуть халат. Злостно сжимая кулаки, подхожу к двери. Дергаю ту со всей силы, чтобы обомлеть.

Дверь напротив нашей комнаты с Линди открыта. Усатый плотник, не замечая меня, продолжает возиться с замочной скважиной, устанавливая знакомый замок. В комнате, подпирая подбородок рукой, Линди мило беседует с Тиретисом за чашечкой утреннего чая. Перевожу взгляд в сторону. В коридоре опираясь на дверной косяк плечом и отхлебывая чай из моей кружки, стоит Риас и не сводит с меня оценивающего, голодного взгляда. Из чьей кружки?! Моя кружка! Быстро подхожу, чтобы вырвать из чужих лап свое родное имущество. Но пленница поднимается высоко, чтобы дотянуться надо или прыгать, или на Риаса налечь всем телом. Ухмыляется гаденыш!

— Вы! Ты со своим принцем! Знаешь, где вы у меня сидите?! — прошипела я.

— Доброе утро, милая, — наградил меня нежной и ласковой улыбкой блондин, — Разве так встречают новых соседей? Бери пример с Линди, тебе есть чему у нее поучиться.

— Отдай. Мою. Кружку! — почти по слогам произнесла.

— Вредная, неблагодарная, лохматая к тому же, — стал перечислять Риас, — Ты, кстати поцелуй мне должна. Не успела позабыть? Думаю, Кобеан запомнил на всю жизнь, — веселый смешок, — Кстати, а он видел, как ты соблазнительна в этом пеньюарчике? Может пока тут работы ведутся, ты покажешь мне остальную часть своего гардероба? — похотливый взгляд и облизанная нижняя губа были мне наградой.

Хорошо, что хоть не мою губу облизал! Очень хотелось осадить блондина, поставить его на место. Я бы ударила его, как следует, но плотник уже периодически оглядывался, тоже не теряя возможности полюбоваться моими ногами. Риас просто не оставил мне выбора. Пощечина была ему ответом. Все следы улыбки были стерты с его лица, и он смотрел в пол. Блондин медленно поднял на меня взгляд. Взгляд потемневших голубых глаз. Его зрачки то и дело увеличивались и сужались, он глубоко вздохнул, медленно спуская руку с кружкой. Я как-то неуверенно ее отобрала, стараясь не прикасаться к парню, обхватила двумя руками и прижала к груди. Не свожу с него внимательного взгляда и пячусь к своей двери. Риас осуждающе покачал головой и сделал порывистые шаги вперед, но я была быстрее, успев развернуться, заскочить внутрь своей комнаты, облиться остывшим чаем и захлопнуть дверь перед его носом, задвигая хлюпкую щеколду. Неотрывно следя за дверью, убедилась. Он не ломится в комнату за отмщением, можно облегченно вздохнуть. Тоже мне. Обиделся и разозлился.

Заснуть, понятное дело, мне уже не удалось. Свою кружку из вредности не мыла. Раз Линди ее взяла, то пусть в порядок и приводит. Умылась, оделась уже в экипировку для практики. Как сказал Хасир: «приличия приличиями», но мы и умереть там можем. Все должно прижиться и ко всему должны привыкнуть. На улице жарко, сегодня берусь за работу над новым артефактом, поэтому собираю высокий хвост. Проходя мимо зеркала, довольно осматриваю получившийся костюм.

Темные сапоги из отличной кожи редкого в нашем мире существа каара. Черные облегающие брюки из тянущейся ткани, содержали несколько карманов. Ремень из той же кожи, что и сапоги. Моя старая тонкая рубашка черного цвета, без карманов, сидит очень плотно, но ткань эластична и не мешает движениям. Сверху надет не жакет, а безрукавка. Портной прознав о наших намерениях, рискнул проявить инициативу и показать, за что считается лучшим. Безрукавка была из прочного, тонкого материала, оснащенный небольшими ремешками впереди, из той же редкой кожи, вместо застежек. И один ремешок был чуть выше поясницы, служил регулировкой для затяжки. Два глубоких, но таких же тонких капюшона из разных цветов завершали творение. Моя неизменная, короткая, кожаная куртка садилась поверх всего наряда. Именно наряда, ведь мастер своего дела, решил отличиться, тем самым используя шанс для саморекламы. Костюмы каждого из нас имели еле заметные узоры в некоторых местах, что были личным товарным знаком господина Науди. Также отдельные элементы имели темно-зеленый цвет, но это ни разу не мешало для практики. Оставшись довольной обновкой, я направилась к двери.

Прежде чем выйти полностью, я приоткрыла дверь и высунула голову. Дверь напротив была наглухо закрыта. Спешно покинула общежитие и привычно устремилась в столовую.

Сегодня в столовой было шумно. Вернулась не только команда Тиретиса, но и команда с четвертого курса. Та самая, которая сражалась против василиска. На радость, даже мне, хоть я и не была знакома с ребятами, но они вернулись живыми, здоровыми и полным составом. Асель сидела в компании маленькой девушки, которая за завтраком была без посоха. Красавица Асель небрежно водила ложечкой по поверхности чая и что-то говорила собеседнице. Грозного алтировца я не наблюдала. Сладкая парочка расположилась под освещенным солнцем столом. Риас опять не сводил с меня взгляда, видимо, изучая мою экипировку. Тиретис, лишь окинул скучным взглядом, и вновь продолжил беседу с другом. Моя четверка, без Линди, сидела за нашим столом и что-то негромко обсуждали, перебивая друг друга. Мне опять стало обидно, что они даже не заметили моего появления, зато кухарка Лива порадовала.

— Детонька! — всплеснула женщина руками, оповещая на всю столовую, что вот она, милая девушка пришла, наконец-то, ее дождалась.

— Утро доброе, тетушка Лива! — тоже не стала скромничать и еще на подходе ее поприветствовала.

А вот пусть все завидуют, что меня тут любят и обо мне заботятся, ждут и лелеют. Румяная, светлоглазая и светловолосая женщина, лучезарно улыбнулась мне.

— Ты сегодня так рано, — захлопотала она, расставляя на поднос мой обычный завтрак, — Я же даже булочек испечь не успела!

— Не страшно, тетушка Лива! — успокаиваю милую женщину, в душе проклиная блондина.

— Как же это?! Ну ничего, пока твой друг газету дочитает, а он за нее еще пока не брался, булочки как раз разрумянятся.

— Спасибо, — щедро улыбнулась я, принимая из ее рук поднос.

Пока иду к столику, ловлю любопытные взгляды четверокурсников, хотя уже пятикурсников. Асель обдала высокомерием, а Риас подозрительностью, что печально, так это игнорирование моих ребят. Они все равно не обратили на меня никакого внимания.

— И о чем секретничаете? — любопытствую, подходя и бухая поднос на стол.

— Привет, — дружно от Мони с Киви.

— Утро доброе, Ориса, — от Райана.

Приветственный кивок от Элании. Дальше все откидываются на спинку стула и начинают разговор о предстоящей учебе.

— Вы что? Оборзели?! — очень громко рявкнула я.

А что? Между прочим, обидно. Мы же команда. Да и Райан! Он должен, прежде всего, секреты секретничать только со мной. А уже потом с остальными.

— Не надо так злиться, Ори, — стушевался Мони, оглядываясь и убеждаясь, что я привлекла к нам внимание.

— Ты только что, убедил меня, что разговор касался меня! — уличила я парня, считав его смятение и взгляды.

До конца я, конечно, уверена не была и просто брала парня на понт.

— Как ты догадалась? — восхищенно заглотила наживку Элания, полностью подтверждая мою догадку.

Райан хлопнул себя рукой по лицу, пеняя на недалеких друзей. Я наконец-то тяжело выдохнула, натянула на себя маску обиды и села на стул.

— Это не важно, — отмахнулась, — Рассказывайте.

— А может…, — начал Райан, но я прекрасно знала, что он уже все знает, что я ничего не знаю, и сейчас он просто меня запутает и победит.

— Ну уж нет, Райан! — перебила его, — Ты тихонько посидишь молча, пока Киви или Мони мне все расскажут. И не надо смотреть на них! Смотри прямо на меня! Я слежу за тобой, — прищурила глаза для пущего убеждения, — Мони отвечай!

Парень сделал обреченный вздох и выдох, почесал голову, жалуясь на злобных девушек, и приступил.

— Мы же дату твоего настоящего дня рождения не знаем, — быстро проговорил Мони, — А Райан сказал, что у Кениар день рождение двадцать пятого августа. Вот и выбирали тебе подарок. Но, Ори, прошу! Оставь хотя бы в тайне, что это будет! — взмолился несчастный.

— Спасибо, — довольно улыбнулась, приступая к завтраку.

День прошел обычно. Жара уморила бы, но заботливая Линди успела зачаровать наши костюмы. Теперь они с ее защитной магией могли похвастаться пущей устойчивостью, а кроме этого она позволила нам облегченно вздохнуть. Наши костюмы «дышали», то есть заклятие позволяло чувствовать себя более ли менее сносно при жаре или холоде, но все в меру. Ночами в лесу все равно будет холодно, а в полдень жарко.

Я завершила очередной артефакт, который уже нес взрывоопасный характер. Тренировка прошла успешно. Теперь я могла быть уверена и в Мони, зная его предел. Засыпала я опять в одиночестве. Линди придет за полночь и уйдет до рассвета. Моя кружка, намытая до блеска, стояла на полке. На столе я нашла записку: «Извини, Ори. Я больше так не буду. Твоя Линди».

Двадцать второе августа. Мне сниться сладкий сон, где я любуюсь прекрасным восходом солнца на лазурном берегу спокойного моря. Там даже нет чаек, вместо них красивый пестрый попугайчик ласково щебечет песню жаворонком. Бух! Бух! Бух!

— Ууу…, — взвыла я.

В этот раз я не забыла накинуть халат. Укутавшись плотнее и одернув его ниже, стараюсь, чтобы тот все же закрыл колени, но это технически не прокатывает. Как сшит, так сшит. Зевая, отпираю дверь. У соседей дверь настежь. Стул в комнате стоит по центру, и на нем закусив губу, сидит в ожидании Риас. Дождался. Смотрит на меня.

— Вот видишь, я же говорил, — сообщает он.

После этих слов выглядывает голова Тиретиса, убеждаясь, в правоте слов блондина.

— Ну, да, — соглашается Нестаргонский, — а еще, спросонок она милая.

Закатываю глаза, тяжело вздыхаю, подхожу к двери. Так открывается обзор в комнате, где опять тот же усатый плотник вешает полки. Риас улыбнулся и уже собрался что-то сказать, но я взялась за ручку и закрыла соседскую дверь с наружной стороны.

День прошел, по обыкновению.

Двадцать третье августа. Мне уже не снился сон. Он, видимо, обиделся, что я его не досматриваю.

— Давай! Ну, же! — слышу из-за двери крики.

— Хорошо клюнул! Еще, Беляк, еще! — вторил другой голос.

Чтоб его! Поднимаюсь, одеваю халат, распахиваю дверь. Слежу, как рыжее перышко поднимается вверх, чтобы потом медленно, раскачиваясь планировать вниз. Такого я даже предположить не могла, не то, чтобы ожидать. Злиться уже не получалось. Риас устроил петушиные бои прямо в коридоре общежития.

— Риас, — попыталась обратить на себя внимание того, но тот неотрывно следил за белым петухом, на котором, наверняка, была его ставка, — Риас!

Даже петухи разлетелись в своей клетке от моего возгласа. Но быстро вернулись к битве. Блондин лихо улыбнулся и поднял на меня глаза.

— Убери это!

— Эти девушки! Да что вы понимаете?! — загомонили парни, что обступили клетку и внимательно следили за боем.

— Зачем? — спросил Риас, — Смотри, они в клетке. Все будет чисто, перья мы потом уберем и проветрим магией помещение. Им все равно жить недолго, пусть порезвятся! Сегодня на обед запеченная курочка.

Спорить? С ним? Бесполезно. Закрываю дверь. Спешно одеваюсь и покидаю место своего уже неспокойного сна. День проходит обычно. Из необычностей только встреча с Тиретисом в мастерской, где он первый здоровается (!) и провожает меня задумчивым взглядом.

Двадцать четвертое августа. Я проснулась на рассвете и уже просто дремала, то и дело испуганно отрывая голову от подушки и ожидая очередного издевательства. Издевательство случилось. Музыка разнеслась на весь этаж. Скрипка занудно тянула неприятные звуки, и такого я стоически выдержать не могла.

Поднимаюсь, надеваю халат, выхожу. Дверь надоедливого соседа закрыта, но звук явно доносится оттуда. Бесцеремонно открываю ее и прохожу внутрь. Дверь позади захлопывается, но мне уже все равно. Риас довольный пытается дирижировать под звуки, сидя на стуле по центру комнаты. Окидываю взглядом комнату, которая пребывает в беспорядке. Риас в одиночестве. Нахожу взглядом артефакт источающий неприятные звуки, подхожу к полке и отключаю устройство.

— Зачем ты так, Ори? Разве тебе не нравится музыка Филиса?

Даже не знаю, кто это такой, но поняла, что блондину тоже не нравится его музыка, поэтому он и выбрал ее, как орудие психологического характера.

— Риас, — спокойно обратилась к парню, — Ну, чего ты от меня хочешь?

— Ты должна мне, — возмущенно, но негромко отвечает парень, — Ты проиграла, Ори! И все еще не расплатилась. Чего же я могу хотеть? — он даже пожал плечами.

На меня смотрел новый Риас. Такого Риаса я еще не видела. Парень не просто выглядел обиженным, он будто лишился всех родных одним махом, в придачу всех сбережений и сейчас его выставили из родного дома на холод, голод и верную, тяжелую смерть!

Изумленно, молча восхитилась его таланту. Хорошо. Мой организм влюблен в мой здоровый, полноценный сон и уже начал скучать.

— Десять секунд! — напоминаю об уговоре.

— Никакого целомудрия, — подхватывает Риас.

Он остался сидеть на стуле, все с тем же отчаянным, жалостливым взглядом. Подхожу, становлюсь напротив. Сейчас эта игра в невинного мальчика пришлась кстати. Склоняюсь, закрываю глаза и медленно наши губы сталкиваются. Раз. Мой язык находит язык парня. Два. Я чувствую предательское тепло внизу живота, оно стремительно разливается по телу. Три. Решаюсь отомстить, за что аккуратно кусаю Риаса за нижнюю губу и слегка ее оттягиваю, чтобы после облизать. Четыре. Слышу стон наслаждения от парня и меня от этого бросает в жар с новой силой. Пять. Его руки оглаживают бедра под моей ночнушкой. Шесть. Я решаюсь уступить и придвигаюсь к нему ближе, опираясь на колено, что нашло свободный кусочек стула между ног блондина. Семь. Риас запрокидывает голову сильнее, чтобы доставать до моих губ. Его руки уже в запретной зоне. Восемь. Я задохнулась от чувств и ощущений. Девять. Мои руки закапываются в его волосах. Десять…

Наш поцелуй перерос в страсть, которая неизвестно сколько длилась и чем закончилась бы. Риас целовал мою шею, уже приподнимаясь и толкая меня в сторону расправленной кровати. Я не хотела сопротивляться. Вернее, я не думала. Совсем лишись всех мыслей. Но когда в поцелуях Риас зацепил цепочки разряд магии остудил и отрезвил нас. Романтику как рукой сняло.

— Что за черт?! — ошарашено уставился на мою грудь блондин.

Я нахмурилась и вытащила две цепочки. Обычно я еще ношу часы тут же, но на ночь их все же снимаю.

— Вот эта мелкая хрень! Откуда она у тебя? — сощурив глаза, пальцем указывает на подарок Кобеана блондин.

Довольная улыбка расползлась на моем лице, осознавая какую защиту придумал для меня Кобеан и против кого она была. В ответ Риас от меня ничего не услышал. Я прошла по комнате, нашла ключик от внутреннего замка на столе, открыла себе путь на свободу, под неверующим взглядом голубых глаз, кинула ключик на кровать, где чуть было не совершилось непоправимое. Заключительно напевая занудную утреннюю мелодию вышла из соседского логова.

В столовой Риас что-то эмоционально и бурно обсуждал с принцем. Явно утренний сюрприз. Иначе отчего его лицо было таким хмурым. День прошел обычно.

Двадцать пятое августа. Утро. Стук в дверь. Я в голос простонала, истерично взвизгнула и перевернулась на спину, устремляя взор в потолок. Там над моей кроватью свил себе приют маленький черный паучок. Ничего. Линди до тебя доберется, как появляться нормально тут начнет.

— За что мне это? — тихо интересуюсь у паучка, но тот молчит.

Стук повторяется.

— Риас, будь добр, отвали! — кричу, не сводя взгляда с паука.

Стук повторился более уверенно. Поднимаюсь, накидываю халат, порывисто распахиваю дверь. Кобеан с любопытством смотрит на меня, занося одну руку для того, чтобы постучать, а вторая рука держала немаленькую коробку.

— Привет, — нежно улыбнулся парень, явно не ожидая такого приема.

— Ох, прости, — суетливо бегает мой взгляд, я закусываю губу, не зная, как оправдать то, что я обращалась к Риасу.

— Я попросил Эмбера о переезде, перед тем, как на практику уехать, — решив опустить неловкий момент, ставит меня в известность Кобеан, — Ты могла бы помочь мне расставить вещи. Если хочешь, конечно.

Еще один под боком. Я закрываю глаза, измотанная за эти дни. Что там говорил Райан. Артефакт надо выдумать. Уф.

— Прости, Коби, — решила не мучить себя дальше, — У меня отвратительное настроение по утрам и… Прости. Я хочу выспаться. У меня были трудные пробуждения в последние дни, — почесывая затылок и закусывая губу, жалуюсь принцу.

— Не страшно, — заботливо улыбается тот, — Кстати, с днем Рождения!

Маленькая коробочка была вытащена из большой коробки. Красная обертка, перевязанная синей лентой.

— Спасибо, — немного осипши проговариваю я, уже думая, что несправедливо поступаю с ним.

Он же пережил тяжелые месяцы в лесу, и мы вроде встречаемся, а встретила я его как постороннего человека.

— Знаешь, дай мне минут десять. Я приведу себя в порядок и с радостью помогу тебе, — с улыбкой соглашаюсь на предложение.

— Моя комната, та что на углу справа, — довольно ставит в известность, — Жду тебя, моя прекрасная. Кстати, по утрам ты неприлично милая. Тебе никто не говорил об этом?