Кто-то настойчиво барабанил в дверь спальни, но это было бы только полбеды. Стучавший при этом еще во все горло выкрикивал имя Лотти. Проснувшийся от стука Хайден сел в постели и негромко выругался себе под нос. Лотти же просто перевернулась на живот и недовольно застонала, не желая покидать свое уютное гнездышко.

Но стук и крик никак не желали прекращаться. Лотти тоже села в кровати, прикрыв подушкой обнаженную грудь, и сказала, с трудом поднимая отяжелевшие от сна веки:

– Мне кажется, это Стерлинг. Зачем это он пришел, интересно? Или я опять кричала ночью?

Хайден скользнул ладонями по плечам Лотти, нежно поцеловал ее в затылок и ответил:

– Нет. Но если Стерлинг немного подождет, мы ему это устроим.

Стук в дверь продолжался. Лотти попыталась выскользнуть из рук Хайдена, но тот сказал, опрокидывая жену на подушки:

– Я предупреждал, что, когда мы окажемся с тобой в нормальной кровати, ты никогда ее не покинешь. На тот раз я сам разберусь со Стерлингом.

Хайден спрыгнул на пол, обернул бедра покрывалом и направился к двери. Волосы у него на голове торчали в разные стороны.

– Осторожнее, – предупредила его Лотти. – Он ножет быть вооружен.

– Тогда ему лучше было бы сразу прийти с секундантом, поскольку на этот раз я не намерен отклонять его вызов.

В другое время Лотти, очевидно, встревожилась бы, услышав такие слова, но сейчас она целиком была поглощена созерцанием обнаженной фигуры мужа. Он направлялся к двери, и при каждом движении по плечам, спине и рукам перекатывались под кожей мощные мускулы.

Хайден резким рывком распахнул дверь. Стерлинг открыл было рот, но Хайден опередил его и заговорил первым, наставительно покачивая пальцем перед носом Стерлинга:

– Перестаньте совать свой аристократический нос туда, куда вас не просят, Девонбрук. Карлотта уже не ребенок. Она вполне взрослая женщина и не нуждается в ваших советах. Хотя вы по-прежнему ее родственник, но вы больше не опекун Карлотты. Теперь она моя жена и находится именно там, где должна находиться, – в моей постели!

Стерлинг удивленно нахмурился и посмотрел в комнату через плечо Хайдена. Лотти лениво улыбнулась и помахала ему пальчиками. Стерлинг перевел взгляд на Хайдена и посмотрел так, что улыбка невольно сошла с лица Лотти.

– Я пришел сюда не из-за Лотти, – сказал Стерлинг, – а из-за вашей дочери. Она пропала.

Лихорадочно одевшись, Хайден и Лотти скатились вниз и застали в гостиной всю семью. Стерлинг нервно расхаживал вдоль буфета, Лаура застыла на краю бежевого дивана, закрыв лицо ладонями, Гарриет просто сидела рядом с Лаурой, а Джордж стоял возле камина и барабанил пальцами по его мраморной полке.

В углу гостиной застыла еще одна фигура, вся в черном, и именно к ней обратился первым делом Хайден, когда влетел в гостиную.

– Где она? – крикнул он. – Где моя дочь?

Мисс Тервиллиджер, казалось, усохла за эту ночь вдвое, и теперь от нее осталась только тень. Тяжело опираясь на трость сложенными на набалдашнике руками, мисс Тервиллиджер подняла седую голову и посмотрела на Хайдена покрасневшими глазами.

– Когда Аллегра не пришла сегодня утром на занятия, я отправилась разбудить ее. Но в постели девочки не оказалось. Но зато я нашла под одеялом вот это, – и мисс Тервиллиджер вытащила из-под своего стула куклу, которую подарил своей дочери Хайден.

Он дрожащими руками взял куклу, нежно притронулся пальцем к ее локонам.

– Вам было поручено присматривать за ней, – скаказал Хайден, переводя взгляд на старую гувернантку. – Как вы могли допустить такое?

– Нет, Хайден, – мрачно напомнила Лотти. – Это должна была присматривать за ней.

В эту минуту в гостиной появилась Куки, таща за собой Элли. Судя по красному носу и припухшим глазам, Элли долго плакала.

– Давай, девочка, – приказала Куки, выталкивая Элли вперед. – Расскажи им все, что тебе известно.

– Но я же дала слово! – вновь зарыдала Элли.

Лаура поспешно встала с места, подошла к дочери и обняла ее за плечи:

– Я никогда не попросила бы тебя нарушить слово, Элинор, но маркиз беспокоится за свою дочь. Он любит ее так же сильно, как и все мы. Если мы не найдем Аллегру в самое ближайшее время, маркиз очень расстроится. Ты можешь сказать нам, куда она направилась?

Элли поковыряла носком ноги ковер, расстеленный в гостиной, покосилась на Хайдена и пробурчала:

– Я сказала ей вчера ночью, что вы приехали. Сначала она мне не поверила, но когда я рассказала про мышь и про то, какой красной вышла из гостиной тетя Лотти, Аллегра поняла, что я говорю правду.

Лотти невольно покраснела так же сильно, как и в момент, о котором упомянула Элли, и спросила:

– А что было потом?

– Она сказала, что пойдет повидаться с папой. А спустя какое-то время зашла ко мне в спальню и попросила назад свою куклу. Вот эту, – указала Элли на куклу, которую держал в руках Хайден. – Когда Аллегра сказала мне, куда она отправляется, я думала, что она возьмет эту куклу с собой.

– Куда? – нетерпеливо воскликнул Хайден. – Куда она отправилась? Что она тебе сказала?

– В Корнуолл. Она сказала, что отправляется домой в Корнуолл.

– Но ей всего десять лет, – облегченно вздохнул Хайден. – Если она собралась в Корнуолл, то далеко ей не уехать. – Его умоляющий взгляд обежал лица всех присутствующих и остановился на Лотти. – Или?..

– Почтовая карета, – прошептала Гарриет. Поскольку лицо Гарриет при этом даже не дрогнуло, а слова прозвучали очень тихо, прошла почти минута, пока до кого-то дошло то, что она сказала.

– Что, что, мисс Димвинкл? – переспросил Джордж, наклоняясь к плечу Гарриет.

– Почтовая карета! – повторила Гарриет, и глаза ее, спрятанные за стеклами очков, вдруг ярко вспыхнули. – Аллегра знала, как мне самой удалось сбежать в Корнуолл. Она не раз расспрашивала меня об этом путешествии. Говорила, что это просто сногсшибательное приключение.

Стерлинг замер возле буфета и воскликнул, потирая брови:

– О боже! Если Аллегра в самом деле сумела пробраться в одну из почтовых карет, ушедших из Лондона на заре, она сейчас может находиться почти на полпути к Корнуоллу!

Хайден сильно провел рукой по волосам и оцепенело посмотрел на Стерлинга.

– Чушь какая-то. Если Аллегра знала, что я здесь, то с какой стати она отправилась в Корнуолл? – Он присел на корточки перед Элли и спросил, ласково обнимая девочку за плечи: – Подумай, милая. Хорошенько подумай. Аллегра говорила, зачем она отправляется в Корнуолл?

Элли медленно кивнула и ответила дрожащим голоском:

– Она сказала, что хочет повидаться со своей мамой.

Карета неслась мимо пустошей, то и дело попадая колесами в дорожные ямы. После каждого такого толчка Лотти проверяла языком, на месте ли все ее зубы. Хайден гнал вперед как одержимый, и днем и ночью, останавливаясь лишь для того, чтобы сменить загнанных лошадей. Лотти боялась, что, если у их кареты сломается колесо, Хайден просто побежит вперед, забыв обо всем на свете.

Они сумели обогнать уже три почтовые кареты, но ни один кучер так и не вспомнил о маленькой девочке, пытавшейся купить билет до Корнуолла. Впрочем, последний расспрашиваемый сказал, что совсем рано утром в тот день из Лондона ушла еще одна почтовая карета, которая должна была прибыть в Корнуолл вчера после полуночи.

В карете Хайден и Лотти сидели рядом, а на сиденье напротив разместилась кукла и всю дорогу не сводила с них своих немигающих лиловых глаз. Лотти глубже засунула руки в меховую муфту и вздохнула, вспомнив про другую куклу, свою любимую. Но она исчезла вместе с Аллегрой.

Хайден сидел неподвижно, и его профиль четко обрисовывался на фоне серого тусклого неба. С самого отъезда он не обменялся с Лотти и десятью словами вновь, как и раньше, замкнувшись в своей раковине. Но когда Лотти положила руку ему на рукав, он накрыл ее своей рукой и молча сжал ее пальцы.

Когда они поворачивали к дому, со стороны моря налетел шквал. Тяжелые капли дождя, принесенные ледяным ветром, застучали по голым ветвям деревьев.

Наконец карета остановилась. Хайден в ту же секунду выскочил из нее и, не дожидаясь Лотти, бросился в дом, выкрикивая имя дочери.

Лотти вошла в холл одновременно с Мартой, прибежавшей из глубины дома.

– Что вы здесь делаете, милорд? – удивленно спросила Марта. – Если бы вы дали знать, что вернетесь так скоро, мы могли бы пригото…

Хайден схватил Марту за плечи и нетерпеливо спросил:

– Аллегра здесь? Ты ее видела?

– Аллегра? – удивилась Марта. – Разумеется, Аллегры здесь нет. Она в Лондоне… с вами.

Лотти осмотрелась по сторонам, взгляд ее остановился на стоявшем под зеркалом столе, заваленном нераспечатанными конвертами.

– Почта, – сказала она и повторила, повысив голос: – Почта. Марта, скажи, сегодня доставляли почту?

– Да, конечно. Я сама посылала за ней Джима в деревню примерно час тому назад. – Она развела руками. – Но там не было ничего важного, всего лишь несколько извещений да письмо от вашего кузена Базиля.

Лотти и Хайден обменялись быстрыми взглядами.

– Аллегра! – крикнул Хайден, бросаясь вверх по лестнице.

– Аллегра! – эхом откликнулась Лотти и побежала , вниз, на кухню.

Спустя короткое время они сошлись в музыкальной комнате, запыхавшиеся и расстроенные.

– Ее нигде нет, – хрипло сказал Хайден.

– И никто из слуг ее не видел, – покачала головой Лотти. – Ax, Хайден, а вдруг мы ошиблись, и она сейчас где-нибудь в Лондоне? Испуганная, потерянная, холодная и голодная?

Хайден посмотрел на портрет Жюстины и непроизвольно сжал кулаки.

– Но твоя племянница клялась и божилась, что Аллегра отправилась сюда, чтобы… встретиться с матерью. – Он повернулся к Лотти, и глаза его наполнились ужасом.

Аллегра стояла у края обрыва, и сумасшедший ветер рвал с нее дорожный плащ. До чего же маленькой и хрупкой казалась ее фигурка на фоне бескрайнего бушующего моря и серого неба! Издав странный звук, похожий на всхлип, Хайден осторожно пошел вперед. Лотти, шедшая рядом, прикоснулась к его рукаву и молча указала рукой на камни, на которых стояла Аллегра.

Они лежали грудой, один на другом, готовые сорваться в пропасть при первом же неосторожном движении.

Оказавшись достаточно близко, чтобы быть услышанным сквозь грохот волн, разбивавшихся внизу о прибрежные камни, Хайден позвал:

– Аллегра!

Она обернулась, потеряла на долю секунды равновесие и пошатнулась. Лотти почувствовала, как напряглись мускулы на руке Хайдена, и поняла, сколько усилий ему требуется для того, чтобы сохранить над собой контроль и не сорваться с места раньше времени. Лотти увидела куклу в руке Аллегры, и тотчас к ее глазам подкатили слезы.

– Аллегра, дорогая, – сказала Лотти, пытаясь сохранить на лице улыбку. – Мы с твоим папой очень волнуемся за тебя. Ты не хочешь подойти к нам поближе?

Аллегра яростно затрясла головой:

– Я не хочу никуда идти, я не хочу, чтобы на меня смотрели. Пусть никто на меня не смотрит.

Лотти и Хайден обменялись озадаченными взглядами. Хайден вытянул руку и принялся медленно-медленно приближаться к Аллегре. Увидев это, девочка отскочила и оказалась уже на самом краю обрыва, нависающем над морской бездной. Хайден застыл на месте, продолжая протягивать руку. Лотти взглянула ему в лицо и подумала, что ей и десяти лет будет мало, чтобы заслужить от него подобный, исполненный любви и тревоги взгляд.

– Ты боишься меня, Аллегра? Почему? Считаешь, что я обидел твою маму?

– Я знаю, что ты ее не обижал, – снова покачала головой Аллегра. – Я слышала все, что ты рассказал Лотти. Теперь я знаю правду. Знаю точно, кто убил мою маму.

– Кто же? – с усилием спросил Хайден.

– Я, – ответила Аллегра, поднимая голову.

Хайден невольно сделал еще пару шагов вперед.

– Что за чушь? Как она только могла прийти тебе в голову!

– Нет, это правда! Я раньше не понимала, почему мама то любит меня, то не хочет видеть. Помню, как однажды я целый день стучалась к ней в дверь, умоляя впустить меня, но она так и не открыла. Тогда я пришла в ярость и крикнула: «Я тебя ненавижу! Хочу, чтобы ты умерла!» И она умерла, – Аллегра опустила голову и зарыдала.

– Милая, – сказал Хайден, опускаясь на колени перед дочерью. – Ты не убивала свою маму. Не нужно винить себя в ее смерти. Твоя мама была очень больна и не видела другого способа справиться со своей болезнью. – Он беспомощно покачал головой и продолжил: – Она очень любила тебя. Ты для нее была светом в окошке. Если бы мама не была больна, она никогда тебя не бросила бы. Она не бросила бы нас. Ни за что..

Лотти положила руку на плечо Хайдена, зная, что тот впервые произносит такие слова, и безгранично веря ему. Сейчас он стремился оправдать, очистить от несовершенного греха не только Аллегру, но и самого себя.

– Подойди ко мне, моя хорошая, – сказал он, раскрывая дочери свои объятия. – Иди к папе.

Лицо Аллегры сморщилось от слез. Девочка занесла ногу, чтобы сделать первый шаг, но в эту секунду налетел ужасный порыв ветра. Он туго натянул плащ Аллегры и потащил девочку назад. Она заскользила по мокрому камню, все сильнее теряя равновесие и судорожно хватая руками воздух.

– Аллегра! – закричал Хайден.

– Хайден! – закричала Лотти.

Аллегра тоже закричала, и это был кошмарный крик. Хайден рванулся вперед и успел схватить дочь за край плаща, а кукла, которую Аллегра держала в руке, вырвалась у нее из пальцев и полетела в бездну. Лотти ухватилась за Хайдена, и теперь они втроем пытались устоять перед шквалом. Лотти стиснула зубы и приготовилась к худшему. Она знала, что ни за что не выпустит Хайдена, а тот ни за что не выпустит дочь. Если им не удастся устоять, то они рухнут в море все вместе.

Лотти завела к небу глаза и тихо прошептала:

– Господи, молю тебя, пожалуйста, Господи… В этот самый миг неведомо откуда налетевший порыв пахнущего жасмином ветра подтолкнул Аллегру вперед, прямо в руки отца, и они, все трое, повалились спиной на острые, но уже совершенно не страшные камни.

– Ах, папа! – закричала Аллегра и обхватила Хайдена за шею, впервые за последние четыре года.

Хайден, растроганный, потрясенный, зарылся лицом в волосы дочери, повторяя:

– Все хорошо, дочка, все хорошо. Я здесь, и я никогда тебя не оставлю.

Лотти, дрожа от пережитого ужаса и удивления, посмотрела на край скалы. От него в небо поднималась прозрачная, эфемерная женская фигура. Женщина посмотрела на Лотти своими лиловыми глазами, признательно улыбнулась и взмыла вверх. Лотти догадалась, что в эту минуту душа Жюстины обрела наконец вечный покой, которого была лишена на земле.

Лотти медленно кивнула в ответ, беззвучно благословляя Жюстину и давая ей клятву принять на себя все заботы о тех, кого Жюстина ей поручила: о ее муже и дочери. Когда Хайден поднял голову, фигура Жюстины уже растаяла в воздухе и казалась снизу не более чем крохотным облачком, стремительно несущимся по серому тревожному небу.

Хайден потянулся к Лотти, и она сказала, улыбаясь сквозь слезы и возвращаясь к земным заботам:

– Все хорошо, Хайден. Я теперь знаю, что Жюстина навсегда останется твоей первой любовью.

– Возможно, Жюстина действительно навсегда останется для меня первой любовью, – ответил он, нежно проводя ладонью по щеке Лотти, – но ты, моя милая Лотти, будешь последней любовью.

В тот миг, когда их губы слились в поцелуе – нежном и страстном, – сквозь тучи пробился солнечный луч, а далеко в доме зазвучал рояль.

– Слышишь? – спросил Хайден, дико озираясь по сторонам. – Как ты думаешь, это снова привидение?

– Не говори глупостей, папа, – с важным видом ответила Аллегра.

Затем они с Лотти обменялись понимающими взглядами и в один голос закричали:

– Привидений не бывает!