Мы видим не при помощи наших глаз. Мы видим мозгом. Чтобы доказать это, расскажу о группе из 54 любителей вина. Человеку, не привыкшему к терминологии винных дегустаторов, предназначенной для описания напитка, она кажется вычурной и напоминает то, как психологи описывают своих пациентов. («Агрессивная многогранность вкуса с тонкой ноткой робости» – эту фразу я однажды услышал на дегустации вин, куда меня по ошибке пригласили и откуда я поспешил удалиться, умирая со смеху.)

Однако профессионалы очень серьезно относятся к этим словам. Существуют особые определения отдельно для белых и для красных вин, которые никогда не путают. Учитывая, что восприятие может весьма различаться, меня всегда интересовало, могут ли дегустаторы быть объективными. Видимо, этот вопрос заинтересовал группу исследователей из Европы. Они погрузились в неизведанный мир дегустаций в Университете Бордо, чтобы провести эксперимент. Окрасив белое вино в красный цвет при помощи вещества, не имеющего запаха и вкуса, они предложили профессионалам оценить напиток. Как те опишут вино, опираясь исключительно на зрение? Определят ли подвох их тонкие рецепторы или обоняние подведет их? Верным оказалось второе предположение. Для описания окрашенных белых вин все дегустаторы использовали терминологию, предназначенную для красных вин. Вероятно, зрение доминировало над всеми остальными отточенными чувствами.

Для научного сообщества результаты эксперимента были знаменательны. Профессиональные исследователи опубликовали статьи с заголовками «Цвет запаха» и «Нос чувствует то, что видят глаза». Престижные научные издания смирились с этим, а в глазах ученых загорелся дерзкий огонек. Подобные выводы отражают суть правила мозга, описанию которого посвящена эта глава. Зрительное восприятие не просто помогает познавать мир – оно доминирует над всеми остальными способами. Выясним, как это происходит.

 

Голливудская семья

Оказывается, человек видит мозгом. Это ключевое положение обманчиво просто, как показывают годы исследований. Думая, что понять, как работает зрение, довольно просто, мы заблуждаемся. На самом первом этапе световые волны взаимодействуют с роговицей, или наружной оболочкой глаза. Затем свет проходит через светопреломляющий аппарат, который состоит из системы линз, где происходит фокусирование, и воспринимается сетчаткой, то есть внутренней оболочкой глаза, расположенной в его периферической части. В результате генерируются электрические сигналы, которые посылаются в центральную нервную систему. Затем мозг интерпретирует электрическую информацию, и мы, наконец, понимаем, что видим. Этот удивительный стопроцентно надежный процесс происходит без наших усилий и обеспечивает точное представление о том, что перед нами, – именно так мы представляем себе работу зрительной системы. Однако последнее предположение абсолютно не соответствует действительности. На самом деле все гораздо сложнее, да и вряд ли при этом мы получаем точное представление о мире. Многие считают, что зрительная система работает по принципу камеры, собирающей и обрабатывающей сырую визуальную информацию, поступающую от внешнего мира. Представленное выше описание процесса зрения скорее раскрывает функцию глаза, да и то не точно. В действительности мы познаем окружающий мир, формируя тщательно продуманное мозгом представление о том, с чем сталкиваемся.

По нашему мнению, такая информация, как цвет, текстура, движение, глубина и форма, обрабатывается разными отделами мозга, а высшие его отделы вкладывают смысл в поступившие сигналы, вследствие чего наступает зрительное восприятие. Данный процесс напоминает этапы, рассмотренные в главе о мультисенсорном восприятии: непосредственный чувственный опыт, перенаправление и осознание по восходящей и нисходящей моделям. Необходимость изменения предыдущего утверждения становится ясна. Нам известно, что зрительный анализ начинается в тот момент, когда свет попадает на сетчатку. Раньше считалось, что столкновение происходит механически: фотоны воздействуют на нейроны сетчатки, что приводит к возникновению электрического сигнала, который затем поступает в соответствующие отделы головного мозга. А сложный процесс осознания происходит позже, в глубинах нашего мозга. Некоторые данные свидетельствуют о том, что это не упрощенное, а неправильное объяснение происходящего.

Работая как пассивная антенна, сетчатка быстро обрабатывает электрические сигналы, прежде чем отправить их в «центр управления полетами». Специальные нервные клетки, находящиеся в глубоких слоях сетчатки, интерпретируют следы воспринимаемых фотонов, монтируют из них эпизоды «фильма» и затем отправляют их на просмотр мозгу. Будто бы здесь, в сетчатке, работают крошечные съемочные группы Мартина Скорсезе. Эти фильмы называются «дорожками». И частично в них содержатся определенные характеристики визуальной среды. На одну из дорожек, например, записан фильм, который можно было бы назвать «Встреча глаза со структурой». Здесь хранится информация только о границах и краях. Другой фильм можно назвать «Встреча глаза с движением» – об обработке движений объекта (и зачастую направления движения). Еще один фильм может носить название «Встреча глаза с тенями». Одновременно сетчатка может проигрывать двенадцать подобных записей и отсылать интерпретации отдельных характеристик, находящихся в поле зрения. Такая гипотеза весьма неожиданна. Согласно подобной версии, вы можете смотреть фильм по телевизору потому, что десятки независимых кинорежиссеров-аматоров оккупировали телевизионный канал и создают и транслируют фильм, который вы смотрите.

 

Поток сознания

Фильмы проходят потоком через зрительный нерв и попадают в таламус – то яйцеобразное образование в сердце нашего мозга, выполняющее функцию распределительного центра различных ощущений. Если сравнить поток зрительной информации с большой шумной рекой, то таламус – дельта реки. После того как информация покидает таламус, она разделяется на нейронные пути. Вероятно, тысячи мелких нейронных ручейков несут фрагменты исходных данных дальше в мозг. Информация сливается в расположенной в затылочной части зрительной коре головного мозга. Здесь происходит обработка визуальной информации. Положите ладонь себе на затылок. Сейчас ваша рука находится в сантиметре от участка мозга, которая в данный момент позволяет вам видеть эту страницу. От зрительной коры вас отделяет всего сантиметр.

Зрительная кора представляет собой большой участок, усеянный нейронами, через определенные соединения которых проходят различные потоки информации. Тысячи нейронных соединений выполняют различные функции. Некоторые, например, реагируют исключительно на диагональные линии, даже на определенные диагональные линии (одна область реагирует на линии, наклоненные под углом 40 градусов, другая – на линии, расположенные под углом 45 градусов). Одни обрабатывают только информацию о цвете зрительного сигнала; другие – о границах; третьи – о движении.

Повреждение области, обрабатывающей информацию о движении, приведет к необычным нарушениям – невозможности осознать, что движущиеся объекты, собственно говоря, движутся. Что весьма опасно, как показывает случай со швейцаркой по имени Герте. В целом у Герте было нормальное зрение. Она могла назвать объекты, находившиеся в поле зрения; узнавала людей – и родственников, и чужих; читала газеты. Но если она смотрела на скачущую по полю лошадь или движущийся по шоссе грузовик, то не видела движения. Перед ней возникали статические, моментальные снимки объекта. Герте не воспринимала непрерывное движение, она не осознавала изменение местонахождения объекта. Для нее не существовало никакого движения. Герте начала бояться переходить улицу. Мир, состоящий из снимков, не давал ей возможности определять скорость движения и местонахождение автомобиля. Она не знала, что машины движутся, и тем более движутся в ее направлении (хотя и распознавала машины и их номерные знаки). Герте даже утверждала, что разговор с человеком с глазу на глаз для нее то же самое, что и разговор по телефону. Она не замечала изменений в выражении лица собеседника при непосредственном общении. Она вообще не видела никаких изменений.

Своим примером Герте подтверждает модульную структуру зрительной обработки. Однако это связано не только с движением. Тысячи потоков, стремящихся в область зрительной коры, позволяют обрабатывать отдельные свойства поступающей информации об объектах. И если бы на этом обработка визуальных данных заканчивалась, мы воспринимали бы мир как неорганизованное буйство, подобное картинам Пикассо, как ночной кошмар, сотканный из фрагментированных объектов, безграничности переходов цвета, странных, несвязанных линий.

Однако это не так, ведь процесс продолжается. Когда поле зрения разделено на фрагменты, мозг принимает решение вновь собрать разрозненную информацию. Отдельные притоки начинают сливаться, объединяя данные, сравнивая результаты и посылая данные анализа высшему корковому центру, где собирается безнадежно запутанная информация из разных источников и на еще более сложном уровне производится ее интеграция. Далее визуальная информация передается по двум зрительным путям. Один из них называется вентральным, он обеспечивает распознавание формы и представление об объекте. Второй, дорсальный, связан с распознаванием положения объекта в пространстве и движения. «Ассоциативная зона» обеспечивает интеграцию сигналов – здесь они воссоединяются. И человек видит что-либо. Таким образом, зрение представляет собой не просто фотоснимок – это гораздо более сложный и многоэтапный процесс, чем фотосъемка. Ученые пока не достигли согласия в вопросе о том, почему происходит дробление и объединение воспринимаемых визуальных сигналов.

Такие сложные процессы, как зрение, трудно понять. Мы верим, что зрительный аппарат ежеминутно служит нам верой и правдой, обеспечивая стопроцентную точность представлений об окружающем мире. Почему? Потому что наш мозг настаивает на этом, чтобы помочь нам создать картину познаваемой реальности. Эту тенденцию можно объяснить на двух примерах. Первый касается людей, которые видят крошечного полицейского, которого нет, а второй связан с активным восприятием верблюдов.

 

Верблюды и полицейские

Возможно, вы подумаете, уж не пьян ли автор, раз утверждает, что все мы активно галлюцинируем. Но это действительно так. Непосредственно в этот момент, читая книгу, вы осознаете части страницы, которых не существует, а это, дорогой друг, галлюцинация. Сейчас я продемонстрирую, что мозг любит подтасовывать факты и они не соответствуют на 100 процентов той информации, которую передают ему глаза.

Свой путь в глубины мозга зрительные сигналы начинают из особого участка сетчатки глаза – в этой необычной области отсутствуют клетки, обеспечивающие зрительное восприятие. Она называется слепым пятном. Вы когда-нибудь наблюдали два черных пятна в поле зрения, которые никак не пропадали? Это именно эти зоны. Но мозг, прибегая к хитрости, корректирует изображение. Когда зрительной коре посылаются сигналы, мозг распознает наличие пятен и принимает экстраординарное решение. Он анализирует визуальную информацию в радиусе 360 градусов вокруг пятна и высчитывает, что, вероятнее всего, на этом месте может быть. Затем, подобно графическому редактору на компьютере, заполняет это пятно. Это процесс заполнения, но его можно было бы назвать и подделыванием. Некоторые полагают, что мозг просто игнорирует недостаток зрительной информации, вместо того чтобы высчитать, чего не хватает. В любом случае выходит, что мы не получаем стопроцентно точного представления.

Итак, мозг обладает независимой системой обработки зрительных сигналов. Доказательством этого может служить сон, который вы видели прошлой ночью. Но насколько обманчива данная система, можно понять на примере феномена, известного как синдром Шарля Бонне. Этим расстройством страдают миллионы людей. Правда, многие из них не сообщают об этом и, возможно, поступают правильно. Люди с таким синдромом способны видеть вещи, которых нет в действительности, как будто бы в их мозге нарушен механизм заполнения слепых пятен. Некоторые из них внезапно замечают повседневные предметы домашнего обихода или посторонних людей, обедающих с ними за одним столом. Невролог Вилайанур Рамачандран описал случай из своей практики: его пациентка внезапно начала видеть двух крошечных полицейских, которые передвигались по полу, сопровождая еще более мелкого преступника в фургоне размером со спичечный коробок. Другие пациенты утверждали, что видят ангелов, коз в пальто, клоунов, римские колесницы и эльфов. Видéния часто происходят в вечернее время и обычно кратковременны. Чаще всего этим страдает старшее поколение, в особенности люди, имевшие ранее какие-либо расстройства зрения. Удивительно еще и то, что большинство из них знают, что в действительности видимых ими объектов не существует. Но никто не знает, почему так происходит.

И это всего лишь один из примеров значительной роли мозга в нашем зрительном опыте. Не будучи просто фотоаппаратом, мозг активно разбирает информацию, предоставляемую ему глазами, пропуская ее через ряд фильтров, и затем реконструирует то, что, по его мнению, видит – или то, что, по его мнению, должен видеть. Но тайна мозга открыта еще не полностью. Не только восприятие несуществующих вещей, но и конструирование ложной информации происходит по правилам. Предыдущий опыт играет огромную роль в том, что мозг позволяет нам видеть, и его предположения оказывают важное влияние на зрительное восприятие. Давайте рассмотрим этот вопрос подробнее.

С давних пор люди интересовались, почему два глаза обеспечивают целостное зрительное восприятие. Если левый глаз видит верблюда и правый глаз видит верблюда, почему же мы не видим при этом двух верблюдов? Попытаемся выяснить это с помощью эксперимента.

1. Закройте левый глаз и вытяните левую руку вперед.

2. Поднимите указательный палец вверх, как будто указываете на небо.

3. Оставьте левую руку в таком положении, а правую при этом держите на расстоянии 10 сантиметров от лица. Теперь поднимите правый указательный палец вверх, указывая на небо.

4. Не открывая глаз, расположите правый указательный палец таким образом, чтобы он оказался рядом с левым.

5. Теперь быстро откройте левый и закройте правый глаз. Повторите несколько раз.

Если вы правильно расположили руки, то правый палец будет двигаться из стороны в сторону относительно левого. Когда вы откроете оба глаза, движение прекратится. Этот маленький эксперимент демонстрирует, что два объекта по-разному воспринимаются сетчаткой каждого глаза, а также подтверждает, что оба глаза, работая вместе, предоставляют мозгу достаточно информации, чтобы воспринимать реальность без «скачков».

Почему же мы видим только одного верблюда? Почему мы видим обе руки без «скачков»? Мозг сопоставляет информацию, поступающую от двух глаз. Он производит колоссальное количество вычислений, после чего выдает наилучшую догадку. И это действительно только догадка. Невозможно продемонстрировать, что мозг в самом деле знает, где находятся объекты. Скорее он предполагает, как может выглядеть происходящее, и затем, отталкиваясь от правды, представляет изображение. Однако воспринимаете вы не изображение. То, что вы делаете, называется прыжком в неизвестность. Почему мозг ведет себя подобным образом? Потому что он должен решить проблему: мы живем в трехмерном пространстве, но свет падает на нашу сетчатку двухмерным образом. Мозг вынужден разрешить это несоответствие для того, чтобы смоделировать точную картину мира. И чтобы еще усложнить вещи, наши два глаза предоставляют мозгу информацию о двух полях зрения и проектируют изображение вверх ногами и наоборот. Чтобы разобраться во всем этом, мозгу приходится строить догадки.

На чем же эти догадки основаны? От ответа кровь стынет в жилах: на предыдущем опыте, связанном с событиями в прошлом. После огромного количества предположений о полученной информации (некоторые из них могут быть врожденными) мозг предлагает на рассмотрение свое заключение. Таким образом, вы увидите только одного верблюда там, где действительно находится один верблюд (и увидите его размеры и силуэт, а также догадаетесь, хочет ли он вас укусить). И все это происходит в мгновение ока. И происходит прямо сейчас.

Вы совершенно правы, если думаете, что мозг должен принести в жертву зрению значительные умственные ресурсы. В действительности затраты мозга на работу зрения сопоставимы с половиной всех расходуемых им ресурсов. Вот потому-то ценители изысканных вин так легко отдают на откуп зрению свои вкусовые ощущения. Собственно, это мы и обсуждаем в данной главе.

 

Фантом ока

В королевстве чувств изобретено много способов продемонстрировать, что зрение – не доброжелательный премьер-министр, а властный король. Рассмотрим для примера феномен фантомной боли. Иногда люди, перенесшие ампутацию конечности, продолжают ее ощущать. Иногда они чувствуют, будто конечность заморожена в определенном положении. Иногда чувствуют в ней боль. Ученые использовали этот феномен для того, чтобы продемонстрировать огромное влияние зрения на наши чувства.

Человек, перенесший ампутацию конечности и страдающий синдромом фантомной боли, сидит за столом, на котором стоит ящик с отделениями, но без крышки. В нем имеется отверстие для руки и протеза. Ящик разделен зеркалом, и человек может видеть отражение своей руки или протеза. Когда он смотрит на действующую руку, получается, что правая рука у него имеется, а левая отсутствует. Но когда он видит отражение правой руки в зеркале, которое выглядит как вторая рука, то фантом конечности с другой стороны внезапно «просыпается». Если он двигает рукой и при этом смотрит на отражение, то чувствует, как двигается его фантомная конечность. Когда он прекращает двигать рукой, отсутствующая левая рука тоже замирает. Дополнительная зрительная информация убеждает мозг в волшебном восстановлении отсутствующей конечности. Зрение не только уничтожает, но и лечит. Этот эффект настолько силен, что может даже облегчить болевые ощущения в фантоме конечности.

Как измерить доминантную роль зрения? Один из способов – демонстрация роли зрения в обучении и запоминании. Традиционно ученые обращались к двум формам памяти в своих исследованиях. Первая, опознающая память, прекрасно объясняется узнаванием. Мы часто задействуем опознающую память, когда смотрим на старую семейную фотографию, на которой изображена, предположим, тетя, о которой мы годами не вспоминали. Вы необязательно должны помнить ее имя или фотографию, но все равно признаете в ней свою тетю. Возможно, вы не вспомните некоторых деталей, но, увидев снимок, сразу же определите, что раньше уже видели ее.

Другой тип обучения задействует рабочую, или кратковременную, память, функционирующую по подобному принципу. Рабочая память, как вам уже известно, представляет собой буфер для временного хранения информации; у этого вида памяти ограниченные возможности и безнадежно короткий срок жизни. Кратковременная зрительная память – отдел данного буфера, она предназначена для хранения зрительной информации. Большинство людей могут одновременно сохранять здесь около четырех визуальных объектов, так что ее пространство ограничено и, по всей вероятности, способно уменьшаться. Согласно результатам последних научных исследований, чем сложнее сами объекты, тем меньше их можно охватить зрением. Кроме того, количество и сложность объектов обрабатываются разными системами мозга, переворачивая все возможности кратковременной памяти с ног на голову. Эти ограничения становятся еще более заметными в свете того, что зрение – наилучший инструмент для обучения чему-либо.

 

Лучше тысячи слов

Ученым уж более ста лет известно, что при запоминании изображений и текста действуют разные правила. Визуальный сигнал распознается и воспроизводится быстрее. Данный феномен широко распространен, он даже получил название эффекта превосходства образа.

Проведенные несколько лет назад исследования показали, что люди способны запоминать более двух с половиной тысяч изображений, и процент точности последующего их воспроизведения равен 90, несмотря на то что участники эксперимента имели возможность видеть изображение в течение всего 10 секунд. Точность воспроизведения год спустя равнялась 63 процентам. А в одной газете под заголовком «Помните Дика и Джейн?» была опубликована статья с результатами распознавания картинок несколько десятилетий спустя.

В ходе данных экспериментов проводилось сравнение с другими формами коммуникации. Излюбленным контрольным показателем был текст или представление информации в устной форме, и обычно результаты воспроизведения визуальной информации всегда были лучше. И эта тенденция по-прежнему неизменна. Текстовое и устное изложение не просто менее эффективны, чем визуальный ряд, с точки зрения сохранения информации в памяти, но даже на порядок менее эффективны. Если данные подаются в устной форме, человек запоминает из них около 10 процентов, как показывают тесты, проводимые 72 часа спустя. В случае с изображениями данный показатель повышается до 65 процентов.

По сравнению с изображениями эффективность запоминания текста не так низка потому, что мозг воспринимает его как множество крошечных картинок. Исследования показали, что смысл слова не воспринимается до тех пор, пока мозг не распознает характерные особенности отдельных букв. Вместо слов мы видим сложно устроенный маленький художественный музей воплощенных в буквах шедевров с сотнями деталей. Подобно ценителям живописи, мы всматриваемся в каждую черту в отдельности, прежде чем перевести ее в текст. А результаты этого разглядывания важны для эффективности чтения, так как оно представляет для нас проблему. Текст воспринимается не потому, что не похож на изображение, а именно потому, что очень похож на него. Коре головного мозга непонятно, что такое слово, хотя это и незаметно.

Подобно пластилину, мозг адаптируется. Вы можете подумать, что за долгие годы чтения книг, написания и отправки текстовых и электронных сообщений зрительная система натренировалась распознавать слова без проделывания всех сложных шагов с распознаванием отдельных начертаний букв. Однако это не так. Не имеет значения, насколько вы опытный читатель, мозг все равно будет анализировать каждую черточку в букве по мере того, как вы читаете страницу, и так будет продолжаться до тех пор, пока вы не перестанете читать.

Возможно, в глубине души мы об этом догадывались. В процессе эволюции человек видел не текстовые страницы Microsoft Word, а деревья с опадающей листвой и саблезубых тигров. Из чего следует, что опасность, подстерегающую древнего человека в саванне, он обнаруживал в основном при помощи зрения. То же самое касается и добывания пищи, и возможности продолжения рода.

Подумайте только, ведь даже в процессе чтения мы визуализируем то, о чем идет речь в тексте. По мнению Бернарда Шоу, «слова – лишь почтовая марка, обеспечивающая доставку объекта, который требуется распаковать». Множество современных научных технологий подтверждает его слова.

 

Удар в нос

Проведем небольшой эксперимент, демонстрирующий процесс обработки визуальных сигналов.

Повяжите младенцу на ногу ленту, к концу которой привяжите колокольчик. Вначале вам может показаться, что ребенок просто беспорядочно двигает ногами. Вскоре малыш поймет, что если двигать ногой, то звенит колокольчик, и станет радостно – по большей части – двигать именно этой ногой.

Теперь отрежьте ленту. Колокольчик перестанет звенеть. Остановит ли это ребенка? Нет. Он будет продолжать движения ногой. Заметив, что что-то не так, он примется трясти ногой усерднее. Безрезультатно. Ребенок предпринимает ряд попыток. Но все безуспешно. Он смотрит на колокольчик, точнее сказать, прямо таращится на него. Зрительное внимание говорит о том, что он осознает проблему. Ученые в состоянии измерить включенность мозга даже грудных младенцев, так как она непосредственно связана со зрительным восприятием.

Этот эксперимент демонстрирует фундаментальный принцип познания мозгом окружающего мира. Когда ребенок начинает понимать причинно-следственную связь, он начинает всматриваться в окружающую обстановку. Важность этого действия велика. Использование зрения ребенком означает, что он обратил на что-либо внимание – хотя никто его этому не учил. Следовательно, дети рождаются с определенными программами для зрительной обработки информации.

И это действительно так. Кажется, они понимают общий принцип: объекты, двигающиеся вместе, например полоски зебры, нужно воспринимать как части одного и того же объекта. Дети различают человеческое лицо и тянутся к нему. Они определяют размер в соотношении с дистанцией: приближающийся объект (который, следовательно, становится больше) – все равно тот же самый объект. Младенцы даже способны объединять визуальные объекты с общими физическими свойствами в категории. Доминирующая роль зрения начинает проявляться еще в младенчестве.

То же самое мы можем наблюдать в крошечном мире ДНК. Обоняние и цветовое зрение ведут борьбу за право первенства в принятии решений в случае, если во внешней среде происходят изменения, – и зрение побеждает. И правда, около 60 процентов генов системы обоняния претерпело фатальные изменения и вот-вот исчезнет из общего человеческого генетического кода. Причина их выхода из строя проста: области коры, отведенные под зрительное и обонятельное восприятие, весьма обширны, а это с эволюционной точки зрения непозволительная роскошь.

Изучая поведение клеток или генов, мы осознаем важную роль зрения в человеческом опыте. Охватывая весь мозг, подобно деспотичному правителю, этот гигант подминает под себя многие физиологические системы. Итак, зрительный анализатор создает фильмы, генерирует галлюцинации и обращается к уже имеющейся информации, прежде чем произойдет чудо визуального представления. Зрительная система успешно связывает информацию, поступающую от разных органов чувств, по крайней мере это точно касается обоняния, и берет над всем верх.

Можно ли игнорировать эту неумолимую силу, в особенности если вы родитель, учитель или руководитель компании? Вы уже знаете историю о ценителях вин из Бордо, значит, нет необходимости проверять все заново.

 

Идеи

 

Выбором карьеры я обязан Дональду Даку. И я не шучу. Я отлично помню, как он убедил меня. Мне было восемь лет, когда моя мать повела семью в кинотеатр смотреть мультфильм «Дональд в Матемагии». Яркие зрительные образы, острое чувство юмора Дональда Дака познакомили изумленного ребенка (меня) с математикой. Я был в восторге. Геометрия в футболе и бильярде, мощь и красота математики были показаны настолько живо, что я попросился посмотреть мультфильм еще раз – и мама разрешила. Эта картина произвела на меня такое сильное впечатление, что, вероятно, повлияла даже на выбор карьеры. У меня дома хранится копия этого знаменательного шедевра, и я регулярно показываю его своим бедным детям. В 1959 году мультфильм «Дональд в Матемагии» получил премию Киноакадемии как лучший короткометражный мультипликационный фильм. Ему также следовало бы присудить премию «Учитель года», так как он в прямом смысле служит примером силы влияния движущейся картинки на передачу сложной информации ученикам. Он вдохновил меня на последующие умозаключения.

 

Учителя должны усвоить, что изображение привлекает внимание

Учителя должны понимать процесс усвоения визуальной информации. Все знают, что изображение привлекает внимание: мы обращаем внимание на цвет, месторасположение и размер объекта. И особое внимание обращаем на движение. Ведь опасные для древнего человека, живущего в Серенгети, объекты двигались, поэтому в ходе эволюции наш мозг разработал невероятно сложную систему нейронных связей для их идентификации. Некоторые участки мозга разделяют собственно движение наших глаз от движения окружающего мира.

 

Учителя должны использовать компьютерную анимацию

Анимация передает не только важную информацию о цвете и месте расположения объекта, но и о движении. С появлением веб-графики прошли дни, когда знать подобные вещи учителям было необязательно. К счастью, базовые навыки несложно приобрести. При помощи современного программного обеспечения простую анимацию может создать любой человек, умеющий рисовать квадраты и круги. Для этого вполне подойдут простые двухмерные изображения. Согласно данным исследований, очень сложные или реалистичные изображения отвлекают внимание от передаваемой информации.

 

Проверьте силу влияния изображения

Хотя все учителя признают, что для изложения определенного школьного материала зрение важнее всех остальных чувств, есть и исключения. Некоторые средства передачи определенного вида информации более эффективны, чем другие. Передают ли изображения такие понятия, как «свобода» и «количество», лучше, чем устный рассказ? Лучше ли представлять языковые дисциплины в форме изображений, или для этого существуют более подходящие инструменты? Следует изучать данные вопросы в школьной практике, а для этого необходимо сотрудничество учителей и ученых-исследователей.

 

Используйте в общении больше изображений, а не слов

«Меньше текста, больше изображений» – такой слоган появился в 1982 году. Его использовали при первом выпуске газеты нового образца – USA Today, в которой, как известно, мало текста и много иллюстраций. Кое-кто считал, что такой формат не будет работать. Некоторые утверждали, что даже если и будет, то это станет концом западной цивилизации, известной читателю. Многие склонялись в сторону второго предположения, хотя приверженцев первого тоже было достаточно. За четыре года USA Today вышла на второе место в рейтинге читаемых газет, а через десять лет заняла первое место. Но почему?

Во-первых, потому, что визуальный ряд более эффективно передает информацию, чем текст. Во-вторых, американский рабочий класс постоянно перерабатывал, так как все больше задач выполнялось меньшим количеством человек. В-третьих, многие американцы все еще читают газеты. В суетном мире перегруженных работой людей более эффективным средством передачи информации оказалось это. Как показывает успех USA Today, привлекательность визуального ряда достаточно сильна, чтобы заставить потребителей достать свои кошельки. А все потому, что для его понимания понадобится приложить меньше усилий. Так как изображение – наиболее эффективный способ передать информацию нейрону, маркетологам стоит всерьез задуматься о создании графических презентаций.

Первоначальный эффект, который изображение оказывает на внимание, был исследован. При помощи технологии отслеживания движения глаз инфракрасными лучами 3600 потребителей подвергли испытанию на примере 1363 печатных объявлений. Каков вывод? Графическая информация лучше привлекает внимание, независимо от ее размеров. Фокус глаза останавливается именно на изображении, даже если человек видит небольшой рисунок, окруженный массивом неграфической информации. К сожалению, в рамках этого исследования не изучался аспект сохранения информации.

 

Выбросьте свои презентации PowerPoint

Сегодня программу для разработки презентаций PowerPoint широко используют везде – от корпоративных конференц-залов до аудиторий колледжей и научных конференций. Что в ней работает не эффективно? Презентация, построенная на шести уровнях заглавий и подзаголовков, представляет собой сплошной текст. Абсолютно все профессионалы должны знать, что информация, преподносимая в текстовом формате, запоминается очень плохо, в отличие от изображений. Поэтому я рекомендую им сделать две вещи: избавиться от уже составленных презентаций PowerPoint и создать новые.

Пожалуй, старые презентации можно и сохранить, хотя бы для сравнения. Пусть предприниматели протестируют новые разработки и сравнят их с предыдущими, чтобы определить, какие работают лучше. В слайде обычной презентации PowerPoint содержится около сорока слов – а значит, нам предстоит проделать много работы.

 

Резюме

• Зрение важнее других чувств, на него расходуется добрая половина ресурсов мозга.

• То, что мы видим, – это то, что командует увидеть нам мозг, и точность воспроизведенной картины далека от 100 процентов.

• Анализ и обработка визуальной информации происходят поэтапно. Сетчатка глаза аккумулирует световую энергию в кратковременные, похожие на фильмы информационные дорожки. Зрительная кора головного мозга обрабатывает полученные сигналы (одни ее области регистрируют движение, другие – цвет и т. д.) и объединяет их в целостное представление.

• Визуальная информация лучше запоминается и воспроизводится, чем печатный текст или устная речь.