Александр Гамильтон

Федералист: Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. –

М.: Издательская группа “Прогресс” – “Литера”, 1994. – С. 188–193.

Декабря 26, 1787 г.

К народу штата Нью-Йорк

Нельзя отрицать, что бывают случаи, когда национальное правительство вынуждено применять силу. Наш собственный опыт подтвердил уроки, полученные на примере других наций; чрезвычайные обстоятельства иногда возникают во всех обществах, независимо от их конституций, подстрекательство и мятежи являются прискорбными болезнями, которые так же нельзя отделить от политических структур, как опухоли и сыпь от живого организма. Мысль о правлении при помощи [c.188] простой силы закона (что, говорят нам, является единственным допустимым принципом республиканского правительства) может найти место только в мечтах тех политических целителей, мудрость которых сводится к игнорированию предостережений ученых.

Если такая чрезвычайная обстановка когда-либо возникнет при национальном правительстве, нет иного способа лечения, кроме применения силы. Используемые средства должны соответствовать серьезности бесчинств. Если речь идет о слабых волнениях в небольшой части штата, местного ополчения достаточно для их подавления и, естественно, оно будет готово выполнить свой долг. Восстание, независимо от его непосредственной причины, в конечном итоге ставит под угрозу все правительство. Уважение к общественному миру, если не к правам Союза, охватит не зараженных мятежным духом граждан, и они выступят против мятежников. И если союзное правительство действительно стремится к благосостоянию и счастью народа, иррациональна сама мысль, что оно не окажет помощи.

Напротив, если восстание охватит целый штат или главную его часть, окажется неизбежным использование другого вида силы. Вышло так, что Массачусетс счел необходимым набрать войска для подавления внутренних беспорядков [cм. статью 6, примечание по поводу восстания Шейса. – Ред.], а Пенсильвания из-за простого опасения волнений среди части своих граждан сочла уместным прибегнуть к той же мере [там же, примечание о попытке жителей долины Вайоминг отделиться от Пенсильвании. – Ред.]. Предположим, что штат Нью-Йорк склонился бы к тому, чтобы восстановить свою утраченную юрисдикцию над жителями Вермонта [см. статью 7, примечание о противоречиях между Нью-Йорком и Вермонтом. – Ред.]. Мог ли он надеяться на достижение успеха в этом предприятии силами одного ополчения? Разве штат не был бы вынужден набрать и содержать в большей степени регулярные войска для выполнения своих намерений? Если таким образом признается необходимость обращения правительств штатов к силе иной, чем ополчение в чрезвычайных [c.189] случаях, то почему возможность использования национальным правительством в аналогичных крайних обстоятельствах таких же необходимых мер выставляется как возражение против его существования? Разве не удивительно, что люди, абстрактно провозглашающие приверженность к Союзу, настаивают в качестве возражения против предложенной конституции на том, что вдесятеро справедливо применительно к плану, за который они сами выступают, и что является неизбежным последствием существования гражданского общества в больших масштабах? Кто не предпочтет эту возможность непрерывной агитации и частым революциям, являющимся неизменным бедствием крошечных республик?

Продолжим наш анализ в другом свете. Допустим, что вместо одной общей системы сформированы две, три или четыре конфедерации, но разве не те же трудности встретят пни в своей деятельности? Разве не понесет каждая из них те же потери и, когда это случится, не обратится к тем же методам поддержания своей власти, в которых отказывают правительству для всех штатов? Разве при этом допущении ополчение лучше подготовлено или более способно поддержать федеральный авторитет, чем при наличии федерального союза? Все искренние и разумные люди после надлежащих объяснений должны признать, что принцип возражения в равной степени применим к любому из двух случаев; независимо от того, имеем ли мы одно правительство для всех штатов или разные правительства для их различных комбинаций или даже если произойдет полное отделение штатов, порой возникнет необходимость применения силы, составленной по-иному, чем ополчение, для обеспечения мира сообщества и поддержания справедливого авторитета законов против насильственного их попрания в восстаниях и мятежах.

Независимо от рассуждений но этому вопросу, исчерпывающий ответ всем требующим более категорического условия против военных формирований в мирное время заключается в том, что вся военная мощь предполагаемого правительства должна находиться в руках представителей народа. Это важно и в конечном случае [c.190] является единственным способом обеспечения прав и привилегий народа в гражданском обществе. [Обеспечение полной безопасности будет рассмотрено позднее. – Публий. В статьях “Федералиста”, разумеется, утверждалось, что конечная безопасность прав народа обеспечивалась тем, что власть находилась в руках его представителей. См., например, статью 17. – Ред.]

Если представители народа предадут своих избирателей, тогда не останется никаких средств, кроме осуществления первоначального права самозащиты, которое имеет первостепенное значение у всех позитивных форм правления и может применяться куда с большими шансами на успех против национальных правителей-узурпаторов, чем правителей отдельного штата. Допустим, те, кому доверена высшая власть в штате, превратятся в узурпаторов, но ведь в различных участках, подокругах или округах, а из них и состоит штат, нет отдельных правительств, которые могли бы организовать оборону. Гражданам придется ринуться толпой к оружию, неорганизованно, бессистемно, без ресурсов, за исключением их собственного мужества и отчаяния. А узурпаторы, опираясь на формальную законность, скорее всего, смогут сокрушить оппозицию в зародыше. Чем меньше территория, тем труднее народу составить регулярный или систематический план сопротивления и тем легче подавить начальные попытки выступления. Можно быстрее собрать разведывательные данные об их приготовлениях и передвижениях, а военные силы узурпаторов могут быстрее быть направлены к источнику оппозиции. В этих условиях должно быть чрезвычайное совпадение обстоятельств, чтобы обеспечить успех народного сопротивления.

Трудности для узурпации возрастают, а легкость сопротивления увеличивается, чем больше государство, при условии осознания гражданами своих прав и желания защищать их. Естественная мощь народа большого сообщества сравнительно с искусственной силой правительства выше, чем в малом, и такой народ обладает лучшими навыками в борьбе с попытками правительства установить тиранию. Но в конфедерации народ, можно без преувеличения сказать, хозяин своей судьбы. Власть почти всегда соперничает с властью. Союзное [c.191] правительство всегда готово положить конец узурпации правительств штатов, а они в свою очередь также отнесутся к союзному правительству. Народ, бросая себя на ту или другую чашу весов, безошибочно обеспечит ей перевес. Если права народа нарушаются на одной из них, он может использовать другую в качестве противовеса. Как мудро поступают обихаживающие Союз, чтобы обеспечить себе поистине бесценное преимущество!

Можно спокойно принять за аксиому нашей политической системы, что правительства штатов во всех возможных непредвиденных обстоятельствах обеспечат полную безопасность против посягательств на общественную свободу со стороны государственной власти. Планы узурпации не замаскировать уловками, которые не раскусят как отдельные группы людей, так и народ в целом. Законодательные органы располагают лучшими средствами информации. Они смогут рассмотреть опасность на расстоянии и, обладая всеми рычагами гражданской власти и доверием парода, в состоянии принять четкий план оппозиции, объединив в нем все ресурсы общества. Они смогут беспрепятственно сноситься друг с другом в разных штатах и объединить свои силы для защиты общей свободы.

Большие размеры страны обеспечивают большую безопасность. Мы уже имели возможность прочувствовать это благо при нападении иностранной державы. И это будет иметь точно такие же последствия при поползновениях честолюбивых правителей в национальных советах. Если федеральной армии удастся подавить сопротивление одного штата, отдаленные смогут преуспеть со свежими силами. С выгодами, полученными в одном месте, придется расстаться ради подавления оппозиции в других, и в тот самый момент в части страны, приведенной к повиновению и предоставленной самой себе, сопротивление возродится.

Мы должны учесть, что размеры военных сил во всех случаях будут регулироваться ресурсами страны. Еще долго нельзя будет содержать большую армию, и по мере накопления средств для этого население и естественная мощь общества будут пропорционально возрастать. Со временем федеральное правительство сможет создать и содержать армию, способную установить деспотизм над большими массами людей обширной [c.192] империи. Кому же под силу через посредство правительств своих штатов предпринять меры для собственной защиты с быстротой и четкостью системы независимых наций? Опасение можно считать болезнью, для которой нет исцеления ни в силе аргументов, ни в обращении к здравому смыслу.

Публий [c.193]