1. Язык языку — не враг
Языки, взаимодействуя, обогащают друг друга, дополняют, но могут и конкурировать. Однако в любом случае они требуют заботливого обращения. Примитивный национализм (и со стороны малых, и со стороны больших наций) опасен для судеб любого языка. Самый недавний конфликт в этой области — ситуация, сложившаяся на Украине. Мало того, что работу всех судебных и правоохранительных органов велено вести только на украинском языке, но рекомендовано и запретить выпускникам русскоязычных школ сдавать экзамены в вузы на русском языке. Это решение, по мнению чиновников, сократит количество детей, поступающих в русскоязычные школы Украины. Но их и так не слишком-то много. 1 сентября 2005 года в русскоязычные школы Украины отправилось лишь около миллиона из пяти миллионов украинских школьников. Между тем почти 40 % жителей Украины называют русский родным языком.
Комментируя принятое решение, спикер Верховной рады заявил: «Если Украина будет иметь русский язык еще одним государственным языком, то украинский язык будет утрачен, а вместе с ним и само государство». Следующий шаг — изгнание русского языка из телевизионных программ (во всяком случае, такое предполагается). А между тем большей опасностью для Украины, на мой взгляд, станет отказ от русского языка — как языка культуры и общения наряду с украинским.
Символическое изображение одной из древних школ в Европе.
Проблема безусловно существует, и найти для нее решение совсем не просто — об этом говорят примеры других стран. В Швеции, например, с появлением Интернета наибольшим спросом стал пользоваться английский язык в ущерб шведскому. Заботясь о своей национальной самобытности, шведы на референдуме отказались вступить в зону евро и настояли на сохранении шведской кроны. Но как бороться со всеобщим увлечением британскими версиями в Интернете? В последние десять лет в Швеции резко уменьшился спрос на книги и журналы на шведском языке, лишив шведских авторов стимулов писать для своих читателей. Как реагирует на это государство? Отнюдь не мерами принуждения, а материальной поддержкой шведских писателей и шведских книгоиздателей. Даже крупные судостроительные фирмы получают задание: обеспечить несколько переводных или оригинальных изданий на шведском языке.
Сходные ситуации мы видим в Венгрии, Хорватии, Чехии, где спрос на немецкие книги и журналы опережает спрос на отечественные.
Знаменитый аварский поэт Расул Гамзатов часто говорил: «Язык языку — не враг».
И вправду. Знание каждого языка — дополнительное богатство к тому, которым каждый из нас располагает, владея родным языком. Вот только один пример. Летом 2005 года, отдыхая у своего брата Жореса в Лондоне, я познакомился с семьей казахского бизнесмена, представляющего в Британии одну из крупных казахских фирм. Со своими британскими партнерами эти люди говорят по-английски, в кругу семьи — по-русски, а в Казахстане — преимущественно по-казахски. У них нет никаких комплексов: свободное владение несколькими языками обеспечивает процветание и этим людям, и их делу.
Наиболее распространенными в мире считаются десять языков — английский, арабский, испанский, португальский, китайский, немецкий, русский, французский, хинди и японский. Английский выступает как государственный язык во многих странах мира, разбросанных по всем континентам. Арабский язык наряду с арабскими государствами распространен и в некоторых неарабских странах, где выступает как язык мусульманской теологии. Испанский преобладает в Южной и Центральной Америке. На португальском говорят в Бразилии и в некоторых странах Африки. Французский — один из двух государственных языков Канады, он принят и во многих странах Африки (следы бывшей колониальной системы). Русский распространен на всей территории бывшего Советского Союза.
Французский исследователь Египта Жан Франсуа Шампольон с помощью так называемого Розеттского камня впервые сумел прочесть египетские иероглифы. Случилось это в 1822 году. Текст на камне, найденном близ Розетта в 1799 году во время египетского похода Наполеона, был написан на древнеегипетских языках и повторен на греческом.
Эти основные языки имеют определенные преимущества, которые нельзя игнорировать: именно они бывают рабочими языками на большинстве международных конференций и совещаний, почти все они входят в число официальных языков ООН.
В последние 20 лет в школах и вузах всех стран мира непрерывно растет число людей, стремящихся овладеть английским языком, открывающим дорогу не только к общению, но и к богатствам нескольких больших и развитых культур. За тот же период уменьшилось число изучающих в мире русский, немецкий и французский языки, как правило, в пользу английского. Растет (хотя и медленно) число школ, в которых за пределами Китая изучают китайский язык. Так, например, несколько школ с обучением на китайском открылись в России. Процессы серьезные и объективные, их необходимо изучать и учитывать, но их нельзя регулировать принудительно.
Языки небольших народов изначально могут быть древнее и богаче языков некоторых крупных наций. И тем не менее остаются языками общения и культуры лишь на сравнительно небольших территориях. Наиболее древние языки на территории СНГ — грузинский и армянский. Их корни уходят к началу и даже за пределы новой эры. И письменность, и богатая литература на этих языках существовали уже в X–XII веках. Однако сегодня эти языки распространены на сравнительно небольших территориях — обстоятельство, существенно сдерживающее их развитие.
Книгопечатание на грузинском языке в наши дни заметно сократилось по сравнению с последними десятилетиями существования Грузинской ССР. У Грузии, увы, пока нет таких средств на поддержку грузинских книгоиздателей, которыми располагает та же Швеция, стимулирующая шведские книгоиздательства. Поэтому, как мне представляется, опора на русский язык и на российское культурное и информационное пространство могла бы помочь сегодня развитию и грузинского языка, и грузинской литературы.
Русский язык более молодой, чем грузинский и армянский. Однако после крушения татаромонгольского ига Россия начала быстро развиваться как независимое государство, а потом и как мощная империя. Все это очень способствовало распространению и развитию русского языка по всем направлениям и во всех своих пластах: и как литературному языку, и как письменно-деловой речи, и как языку науки и дипломатии, и как языку права, и как языку морскому и военному, и как языку степей, и как языку гор…
Возможности России, крупного государства, позволили еще в XIX веке перевести на русский все наиболее значимое из европейских культур, а в конце того же века создать первую Большую российскую энциклопедию. В XX веке идеологические преграды тормозили развитие русского языка, и все же оно продолжалось и было достаточно мощным.
Судьба белорусского языка сложилась менее удачно, ибо белорусам как народу не удалось ни в Средние века, ни в Новое время создать независимое национальное государство. Белорусский литературный язык (в широком смысле этого слова) сложился или начал складываться еще в XV–XVI веках. Однако в последующие сто лет Белоруссия оказалась в зависимости от Польши, и белорусский язык был полностью вытеснен польским. Тормозом к развитию языка стало и то, что в Белоруссии не возникло своей аристократии, своих законов, своей армии.
После столетней полонизации в Белоруссию пришла российская власть, но и она пришла вместе с русским языком, помешав этим восстановлению позиций исторического языка белорусов. Как раз советская власть помогла его развитию, но оно было односторонним и неполным, поскольку шло скорее сверху, чем снизу. Русские — самый близкий белорусам православный и славянский народ, поэтому языковая ассимиляция в Белоруссии произошла сравнительно быстро и не воспринимается сегодня как насилие над волей и интересами белорусского народа.
Те же процессы, хотя и в меньшей степени, происходили на территории, населенной украинцами. Огромное давление Польши, Австро-Венгрии, католичества побудило только начавшую складываться украинскую элиту XVII века пойти на союз с Россией. В XVIII веке территории, населенные украинцами, стали частью Российской империи, которая пришла сюда также вместе с русским языком и не пыталась создавать никакой украинской автономии. Украинский язык воспринимался в России начала XIX века не как самостоятельный литературный язык, подобно польскому, а как малороссийское наречие. Мы знаем о сложных, порою не очень дружественных отношениях Пушкина с Адамом Мицкевичем, самым значительным из польских поэтов и писателей. Но мы знаем и о добрых отношениях Пушкина с Гоголем, который пришел с Украины, но дал мощный толчок развитию именно русской литературы и русского языка.
Украинский литературный язык стал развиваться в середине XIX века, но не из нужд государственности, экономики или делопроизводства, а в кругах национальных украинских литераторов и среди относительно малочисленной тогда украинской интеллигенции. Украинская нация и украинская государственность развивались в XIX веке и через развитие украинского языка, и через приобщение к русскому языку и русской культуре. Различий между украинским и русским языками не намного больше, чем между языками Германии и Австрии, и много меньше, чем между языками, на которых говорят китайцы центральных и южных провинций своей страны.
Это реальность, которую нет смысла драматизировать в ущерб интересам самого украинского народа. Разумно поддерживать и русский и украинский языки, а не противопоставлять их друг другу.
Очень сложным был процесс возникновения и развития языков в Средней Азии. Богатая культура на территории современной Средней Азии существовала еще в Средние века. Первоначально она пришла сюда, по-видимому, вместе с персидским языком — фарси, который считается одним из древнейших языков мира. (Сегодня этнографы и историки относят таджикский язык к группе иранских языков.) Заселение этого региона тюркскими племенами сделало тюркские языки преобладающими. Однако с приходом мусульманства в Средней Азии распространился классический арабский письменный язык, на котором был тогда создан Коран — он изучался духовенством и немногочисленными кругами образованных людей.
Но пал Арабский халифат, образовалась империя Тамерлана, и центрами мусульманской учености стали Самарканд, Бухара, Хорезм и Хива. Арабский язык начал отступать. И тем не менее во всех языках этого региона сохранился и арабский алфавит, и очень большой пласт арабской лексики. (Даже в Турции арабская вязь была заменена на латинский шрифт только в 1928 году. В Узбекистане это произошло в 1930-е годы — сначала здесь был введен латинский алфавит, а позже — славянский, кириллица.)
Таким красочным предстает иероглифическое письмо Древнего Египта.
В XVII–XVIII веках весь этот регион переживал упадок — не только экономический, но и культурный. Неграмотность населения была почти поголовной. С российскими завоеваниями в Средней Азии начал распространяться и русский язык (во времена Советского Союза он превратился в главный государственный язык Средней Азии). Сегодня русский язык уступил здесь многие из своих недавних позиций, но далеко не все. Он остается не только языком межнационального общения, но и языком, который дает широкий выход и к русской, и к мировой культуре.
Нет необходимости говорить о значении для всех родного языка, который приходит к каждому с младенчества. Но не всякий язык открывает доступ к какой-либо большой или великой культуре — высшие достижения всех национальных культур образуют то, что принято называть мировой культурой или мировой цивилизацией. К ней можно приобщиться в первую очередь через самые крупные и распространенные языки, к которым (кроме перечисленных выше десяти) справедливо прибавить итальянский, турецкий и персидский. Русский язык и русская культура, развившись позже некоторых европейских, на протяжении XIX века сумели освоить главные достижения всех других европейских стран. В XX веке СССР серьезно осваивал и многие духовные ценности Востока.
Сказание о Гильгатеше, возникшее в III тысячелетии до н. э., записано клинописью на глиняных пластинах.
Япония в прошлом веке поставила задачу перевести на японский язык все главные произведения основных народов мира, включая литературу Древней Греции и Древнего Рима. По обширности переводов и книгоиздания Япония в последние десятилетия лидировала среди всех развитых стран.
Сходную задачу на век текущий поставил перед Казахстаном президент этого государства Нурсултан Назарбаев. Он призвал литературоведов, историков не только искать и восстанавливать памятники степной и кочевой культуры, документы из архивов, составляющих золотой фонд казахской литературы, но и переводить на казахский язык и издавать шедевры мировой литературы. Задача грандиозная! Но даже частично нельзя ее решить без взаимодействия с русской культурой и русским языком.
Самое опасное и нежелательное средство языковой политики любого государства на Земле — принуждение и насилие. Известно, что диктатор Испании генерал Франко запретил в Каталонии использовать каталонский язык вплоть до повседневного общения. Даже в семейном кругу люди с опаской говорили на родном для восьми миллионов каталонцев языке. В 1977 году автономия Каталонии была восстановлена.
И пошла ответная реакция: каталонский язык не только восстановил статус государственного, но начал вытеснять испанский язык. В Барселоне и во всей Каталонии сегодня нет ни одной испаноязычной школы, а испанский язык изучается здесь как иностранный. Хочешь учиться на испанском языке — пожалуйста, переезжай в соседнюю испанскую провинцию. Да, таким оказался ответ каталонской элиты на испанизацию, проводимую в Каталонии с XIX века и породившую сильное национальное движение. Каталонский (или каталанский) язык — седьмой по распространенности язык в Европе.
На абхазском языке в Советском Союзе говорили менее ста тысяч человек в Абхазии. Однако попытка грузинизации этой небольшой закавказской республики стала одной из главных причин кровавого конфликта, происходившего здесь в 1991–1994 годы. Не разрешен он и до сих пор. Серьезное силовое давление испытывает и русскоязычное население как в Прибалтике, так и в некоторых странах СНГ. Это, кстати, одна из причин значительной «утечки умов» из многих стран, образовавшихся на постсоветском пространстве: их покидают ученые, люди, обладающие административными талантами, спортсмены, музыканты…
Любой радикализм вреден и опасен — в том числе и при обращении властей с языками собственных стран. В Советском Союзе было время, когда в рамках борьбы с «иностранным влиянием» из русского языка пытались исключить вполне прижившиеся слова и понятия, взятые из других языков. Так, например, предписывалось исключить из всех публикуемых материалов слово «шофер», заменив его словом «водитель». Но в последние несколько лет сходные предписания разрабатываются и для национальных языков в некоторых странах СНГ. В большинстве случаев такая самодеятельность может лишь обеднить, а не обогатить национальные языки.
В каждом живом языке есть большой пласт интернациональной лексики, и обойтись без нее невозможно. Не буду говорить о других языках, например, об очень сложных отношениях между французским и английским языками, которые осложняют жизнь в Европейском союзе. Огромные размеры России, ее интенсивные контакты с многими странами на востоке, юге и западе, ее открытые пространства и ее история привели к очень большому числу заимствований из других языков. Н такое явление чаще всего следует рассматривать не как недостаток, а как преимущество, как процесс взаимного обогащения. Кстати, у русского языка в таком процессе больше возможностей, чем у некоторых других, например стесненных горами или занимающих значительно меньшую территорию. Русский язык оказался богаче многих других менее распространенных или более консервативных языков именно потому, что в нем ассимилировались слова и понятия из многих как восточных, так и западных языков. Еще А. С. Пушкин говорил о русском языке: «Переимчивый и общежительный в своих отношениях к чужим языкам». Пушкин писал о слове «vulgar»: «Люблю я очень это слово, но не могу перевести». Сегодня это слово, пришедшее из «Лондона щепетильного», не нуждается в переводе.
Юноша и девушка — портрет, сохранившийся в античных Помпеях, погребенных под слоем пепла (извержение Везувия произошло в 79 году). Девушка держит твердую тетрадь для письма. Справа — письменные принадлежности того времени.
Мы легко отличаем в русском языке слова с латинскими или греческими корнями. Но даже профессиональные литераторы бывают удивлены, прослеживая этимологию множества слов, которые мы большей частью считаем вполне русскими. «Что ни слово в русском словаре, то иностранного происхождения! — писала на этот счет писатель и публицист Лидия Григорьева. — Это открытие потрясло меня на первом же курсе филологического факультета. Большинство слов на «А» тюркского или глубинного латинского происхождения: арба, арбуз, антология, анемия, армия… Практически все слова на «Ф» — исконно греческие, ибо в славянском языке вообще такой буквы не было до принятия византийской версии христианства. Такое близкое к телу «пальто», такое нужное всем нам «метро», такой привычный «вагон» нам подарили французы, как и бранное слово «шваль», которое в переводе означает всего-навсего лошадь. Немецкая слобода в Москве, начиная с русского Средневековья, внедрила в исконно славянскую словесную ткань металлические нити технических и научных терминов. Всего не счесть! Все съели, все переварили, ко всему приставили свои приставки, прицепили суффиксы, сочленили падежными окончаниями и поставили на рельсы литературной и разговорной речи этот железнодорожный состав великого русского очень трудно усвояемого иностранцами языка».
Сегодня борьбу с заимствованиями из других языков, в том числе и из русского, начинают проводить на Украине, в Казахстане, в Туркмении. Из употребления предлагается убрать, например, слова «футбол», «волейбол», «фортепьяно», даже «автомобиль» и «фотография», привычные названия месяцев, привычные научные термины и т. д. Это, скорее, не признак силы, а признак слабости тех или иных борцов за чистоту родного языка.
Факты для размышления
В Соединенных Штатах и Западной Европе за последние десять лет значительно возросло число студентов, изучающих китайский и арабский языки, и сократилось число изучающих русский или итальянский. Конечно, язык китайский намного труднее для освоения, чем итальянский, вероятно, самый мелодичный из всех европейских языков. И тем не менее не он, а именно китайский включен в список официальных языков ООН и стал одним из рабочих языков всех наиболее влиятельных международных организаций. Никто не может игнорировать тот простой факт, что на китайском языке сегодня говорят почти полтора миллиарда человек. Все эти процессы необходимо отслеживать и учитывать, но их нельзя регулировать принудительно. Для изучения и овладения языком нужна сильная мотивация — экономическая и культурная.
Все особенности природы, окружающей тот или иной народ, отражаются и в его языке. Например, армянский богат, но его развитию мешала природная стесненность, зажатость горами. У народов Центральной Азии почти нет слов, связанных с океанами и морями (самым большим словарем морских терминов и сегодня владеет Британия). Монгольский язык — язык кочевников и воинов, но он сильно отстал от языков завоеванных ими народов. Отстал он и от русского, развитию которого способствовало в том числе и расширение Российской империи.
Совсем недавно, в сентябре 2005 года, германская радиостанция «Дойче Велле», получив грант Европейского союза, начала вещание на Белоруссию. Однако вещание ведется на русском языке, что вызвало резкий отпор радикальных кругов белорусской оппозиции. Как заявил один из ее деятелей, «нам непонятно, почему вещание ведется на русском языке. Белорусы — самодостаточная нация, и наш язык ничем не хуже русского. Вопрос о языке — это вопрос политический».
Конечно, белорусский язык ничем не хуже русского, но история обошлась с ним несправедливо. Самая решительная из оппозиционных газет, издаваемых в Белоруссии большим тиражом, — «Народная Воля» публикует основную часть своих материалов также на русском языке. Газета хочет, чтобы ее читали как можно больше людей.
Положение дел с языком в Белоруссии сходно с положением в Ирландии. Это государство давно избавилось от какой-либо политической зависимости от Великобритании, но главным государственным языком Ирландии по-прежнему остается английский. Ирландский язык также является государственным, но его поддерживает в этой роли лишь часть интеллигенции.
Историки могут отметить тот простой факт, что только в 1906 году Российская Императорская академия наук специальным решением признала официально малороссийское наречие отдельным языком, изменив, таким образом, его статус. Это очень способствовало развитию украинской публицистики и литературы. А вот украинский деловой, юридический и канцелярский языки возникли значительно позже и во многих отношениях искусственно. И они начисто лишены той привлекательности, мягкости и красоты, которыми обладает воспринятый и развитый Тарасом Шевченко народный украинский язык.