В электричке Вера Сергеевна и Маша ехали молча. За окнами мелькали бревенчатые домишки и кирпичные особняки. Потом пошли однообразные высотки. Москва была уже рядом.
Кошкина смотрела в окно, рассматривала свое отражение (на всякий случай пенсионерка надела найденный на чердаке незлобненского дома парик) и думала, что же она скажет Машиной маме, своей дочери, в случае провала операции.
Кошкина даже представила возможное течение разговора.
— Вы хотели освободить тигра? Я не ослышалась? По буквам — Таня, Игорь, Геннадий, Родион, Арина? Тигра?
Свой ответ на вопрос дочери Вера Сергеевна не представляла.
Маша в окно не смотрела, а вспоминала прочитанные ею приключенческие книжки, сопоставляя себя с их героинями. А еще она представляла, как, вернувшись домой, расскажет подругам, что уже выучила несколько слов на кошачьем языке, провела полночи в зоопарке, и ехала вместе с тигром в милицейской машине. «Наверное, мне никто не поверит, — вздыхала Маша. — И почему я не взяла фотоаппарат, мать же говорила — возьми! А я из вредности не взяла».
Мурчик негромко мяукал в корзинке, накрытой шерстяным платком — его шею сжимал галстук-бабочка, который нацепила на него Маша:
— Бабушка, скажи ему, пусть потерпит. Мурчик, так надо для маскировки. Пусть все думают, что ты — цирковой кот. Иначе тебя выгонят из цирка. Подумают, что он случайно забрел. Хотя и сиамский.
— Вот, значит, какой у них цирк, как летающая тарелка, — сказала Маша, выходя из троллейбуса.
Цирк действительно напоминал перевернутую тарелку или закопанную в землю голову великана в бетонной шляпе: Стеклянный лоб чудовища украшал огромный плакат с надписью «Скоро! Единственное выступление в столице перед мировыми гастролями. Премьера новой цирковой программы. Бэтмены в городе тигров!»
На плакате также были изображены мужчина и девочка в странных полумасках с ушами летучих мышей, в трико и накидках. Рядом с мужчинами сидели десять маленьких обезьян в таких же нарядах. Была на плакате и тигрица, которая грозно смотрела в сторону обезьян и людей.
— Что такое «бэтмены»? — удивилась Вера Сергеевна.
— Есть такой фильм, «Бэтмен» называется, — оживилась Маша.
— Не слышала о таком. Хороший?
— Сказка. Положительный герой Бэтмен борется с плохим — Джокером. Бэтмен — в полумаске мыши, — объяснила Маша.
— Значит, дрессировщики, считают себя хорошими? Понятно, — задумалась Кошкина. — Надо им испортить настроение.
Между тем до премьеры «Бэтменов в городе тигров» оставалась неделя.
— У нас всего семь дней! Как же мы спасем Тамару, у меня нет никакого плана, — испугалась Маша.
— У меня тоже пока нет никакого плана. Но надо думать, надо думать, — Вера Сергеевна верила, что безвыходных положений не бывает — ко всякой ситуации можно подобрать ключ. — Вот ты вспомни, Маша, сказку о золотом ключике. Казалось бы, герои попали в безвыходное положение, но нашли подходящий хотя и неочевидный выход.
В это время к зданию цирка подъехал трейлер с надписью «Животные», к машине подбежал молодой человек в синем комбинезоне и надписью «Центральный цирк» на спине.
— Привез для новой программы партию мартышек из Магадана, — сказал водитель молодому человеку.
— Надо заезжать со двора, там у нас въезд для машин, — объяснил синий водителю.
Автомобиль резко тронулся с места, напугав мартышек — Вера Сергеевна и Маша услышали, как из недр трейлера раздался визг.
— Так, так, так. Значит, у них где-то есть въезд для машин. Пойдем, Маша, посмотрим, где же он расположен, может пригодиться, — сказала Вера Сергеевна и отправилась за отъезжающей машиной.
Трейлер проехал метров десять вдоль здания и остановился перед огромными железными воротами с надписью «только для автотранспорта».
Дождавшись, когда за трейлером закрылись ворота, Маша осторожно подкралась к ним, приложила ухо к холодной поверхности.
— Мне кажется, я слышу, как там кто-то рычит. Может, это Тамара, — предположила девочка.
— Может и Тамара, — Вера Сергеевна достала из корзинки ученическую тетрадь и карандаш, открыла первую страницу, нарисовала большой круг и две параллельные линии рядом с ним — это был цирк и прилежащая к нему улица. На севере в круг упиралась стрелка с надписью «въезд для автотранспорта».
— Неплохо для начала. План начинает обретать реальные формы и очертания, — сказала Вера Сергеевна, закрыла тетрадь и замяукала. Мурчик выглянул из корзинки и осмотрелся по сторонам.
— В идеале мы должны вывести Тамару именно через эти двери. Пусть Мурчик представляет, о чем идет речь. Мяу, мяу, мяу, — сказала Кошкина, и кот спрятался в корзине. — Ну, что ж, а теперь посмотрим, что представляет из себя цирк изнутри. Пойдем за билетами!
В вестибюле было много народу, все о чем-то очень громко говорили, что-то жадно ели, пили, а также фотографировались с огромным удавом и маленькой обезьянкой в красных трусах.
— Кто хочет сняться в объятьях удава Гоши, добро пожаловать! — зазывал посетителей молодой человек в костюме космонавта.
— А вот обезьянка Маруся, — старалась перекричать «космонавта» девушка с кокошником на голове. — Фото на память! Фото на память!
Маруся очень хотела взгромоздиться на голову девушки и сорвать кокошник.
— Маруся хорошая, Маруся не сделает этого, — девушка смущенно улыбалась и за хвост стягивала обезьяну со своей головы.
— Боже мой, здесь ничего не меняется, только раньше в цирке пахло просто опилками, а теперь опилками и поп-корном. — Последний раз в зоопарке Вера Сергеевна была еще ребенком, когда училась в школе имени Маугли.
Едва Вера Сергеевна и Маша уселись на последнем ряду, как на сцену вылетели два немолодых клоуна — худой высокий мужчина и небольшая чуть полноватая женщина. Оба циркача были в оранжевых трико и серебристых цилиндрах. Резинки под подбородками клоунов, которыми цилиндры крепились к их головам, мешали говорить. Так что мужчина — очевидно, что он был главный — обращался к женщине в основном жестами и возгласами. Ап! Оп! Фу!
В руках у клоунов были огромные оранжевые зонты.
Клоуны установили зонты на свои носы и постояли в таком положении несколько минут — задрав головы.
— Удобно ходить таким образом в дождь, если руки заняты, — заметила Маша.
Зрители вяло захлопали.
Затем клоуны вытащили из первого ряда двух девочек — в таких же, как у клоунов оранжевых трико.
— Это подсадные утки. Наверное, родственники, — сказала Вера Сергеевна Маше. — Иначе откуда у них одинаковые трико?
— Ну что там у вас происходит? — мяукал из сумки Мурчик. — Мне же интересно.
— Ничего особенного, клоуны издеваются над детьми, — Вера Сергеевна погладила кота. — Сиди и не мяукай, а то люди уже обращают на нас внимание.
Гипотеза о подсадных утках вскоре нашла свое подтверждение: девочки уж очень синхронно заняли позиции в центре арены — ноги шире плеч, руки — в разные стороны. Клоуны установили на носах девочек зонты. Зонты завертелись.
Примерно через минуту мужчина вручил девочкам — в качестве подарка — по оранжевому воздушному шарику, и те, потирая носы, заняли свои места в первом ряду.
Представление продолжалось.
Следующей жертвой клоунов стал мальчик лет десяти, который пришел в цирк вместе с отцом. Циркачи вытащили упирающегося ребенка на арену. Мальчик — явно не подсадная утка (на нем была серая майка со следами мороженого и в таких же пятнах шорты) — растерялся, и попытался было убежать, но женщина-клоун крепко схватила его за руку.
— Стоять, кому сказала!
Мужчина-клоун вручил мальчику баскетбольную корзину, которую он должен был держать перед собой.
Циркачи начали бросать мячики в корзину. Иногда мячики попадали в голову мальчику. В эти моменты в зале раздавались аплодисменты и крики «Браво!»
В конце концов, испуганному ребенку вручили индейский головной убор, у которого вместо перьев орла были поролоновые полоски. Мальчик нахлобучил убор себе на голову, попрыгал на месте вместе с женщиной-клоуном и уселся рядом с недовольным отцом — издевательства над сыном он воспринял на свой счет.
Потом люди в униформе принесли откуда-то из недр цирка пластиковый прозрачный молоток огромных размеров, которым мужчина-клоун принялся лупить свою партнершу.
Женщина пыталась увернуться от ударов, но это не всегда у нее получалось. Этот эпизод вызвал бурю восторга в зале. Даже недовольный отец мальчика улыбнулся и погладил сына по голове:
— Это, действительно, смешно!
Потом были акробаты, дрессированные медведи, воздушные гимнасты, фокусники и канатоходцы.
— Досидим до антракта и отправимся на разведку, надо как-то пробраться в служебные помещения, боюсь, что Мурчик сам не найдет, — сказала Вера Сергеевна.
Однако у входа в служебные помещения наших героинь задержали:
— Сюда нельзя. Можно только артистам, — сказала вахтерша, не отрываясь от решения кроссворда.
— А мы и есть артисты, — не растерялась Маша.
— У вас есть документы, подтверждающие данный факт?
— Это известная дрессировщица, — показала на Веру Сергеевну внучка. — А мы пришли устраиваться на работу. Бабушка, покажи наш номер.
— Мурчик, ап! — сказала Вера Сергеевна. Из корзинки внезапно выскочил сиамский кот, в галстуке-бабочке, напугав вахтершу.
— Мяу, — мяукнула Вера Сергеевна, Мурчик запрыгнул на стол перед вахтершей, и встал на задние лапы.
— Верю, проходите, — сказала вахтерша и отпустила вертушку.
— Скажите, директор на месте? — спросила у нее Маша.
— С утра был. Дойдете до конца коридора и свернете направо, спуститесь по лестнице в полуподвальное помещение, там сядете на лифт и поднимитесь до четвертого этажа. Потом спросите.
Вера Сергеевна, Маша и Мурчик завернули за угол.
— Сейчас нам надо разделиться. Мы с Машей будем составлять план верхних этажей, а Мурчик попытается найти Тамару. Через полчаса встречаемся у входа.
— Мяу, миу, мяу, — сказал Мурчик и побежал в сторону лестницы, ведущей в подвал.
— Я чувствую, что Тамара где-то там, — перевела Вера Сергеевна. — Хорошо. Пусть ищет в подвале. А мы тем временем обследуем верхние этажи, надо знать, где находятся все выходы из здания.
В безлюдном коридоре на втором этаже Вера Сергеевна и Маша встретили девочек в оранжевом трико. Они шли за клоуном-мужчиной и клоуном-женщиной и жаловались друг на друга.
— Я чуть не уронила зонтик, потому что Ленка меня смешила. А еще у меня нос болит.
— Все, Таня, прекрати. А не нравится, пойдешь ассистенткой к фокусникам. Пусть они отпилят тебе голову или руку. Ты уже большая, — сердилась на дочку женщина-клоун.
Поравнявшись с Верой Сергеевной и Машей, клоуны остановились и с подозрением осмотрели бабушку с внучкой.
— Скажите, как нам выйти из цирка, а то мы заблудились, — спросила Вера Сергеевна у женщины.
— Давайте, я вас провожу. У нас тут такие лабиринты. Потерявшихся зрителей иногда ищут целый день. Вот здесь есть прямой выход на улицу, но о нем мало кто знает. Даже из работников цирка.
Через полчаса Маша и Вера Сергеевна стояли у главного входа в цирк и рассматривали нарисованный ими план служебных помещений цирка.
Мурчика не было.
— Может быть, он что-то перепутал, — предположила Маша. — Я пойду, поищу его.
Вера Сергеевна не успела остановить внучку, как та потерялась в толпе — в цирке закончилось представление, и улицу перед цирком заполнила возбужденная зрелищем публика.
— Мама, а я тоже хочу большой молоток, — плакал пятилетний мальчик с игрушечным автоматом на груди.
— Хорошо, хорошо, — успокаивала ребенка мать. — Будет у тебя молоток. Будешь с отцом в цирк играть.
Когда публика расселась в подъехавшие к цирку автомобили, автобусы, троллейбусы и трамваи, Вера Сергеевна увидела, что Маша стоит рядом с двумя милиционерами лет двадцати пяти, а какой-то неприятный лысый мужчина невысокого роста крепко держит ее внучку за руку.
— Это очень подозрительная девочка. Я видел ее в нашем зоопарке в тот день, когда на меня прыгнула кошка. Вы проверьте ее документы, — настаивал лысый.
— Я вас не знаю, и в зоопарке никогда не была, — Маша пыталась вырваться, но мужчина не отпускал девочку.
— Как это не была в зоопарке? Я что ли был в зоопарке? — возмущался незнакомец.
— А вы, гражданин, кто будете? У вас есть документы? — поинтересовались милиционеры у лысого мужчины.
— Я — Дуркович, заместитель директора зоопарка, приехал на курсы повышения квалификации, дай, думаю, в цирк зайду, у меня здесь знакомый дрессировщик, — Дуркович достал из внутреннего кармана пиджака документы и показал милиционерам. — Думала, я ее не узнаю. А у меня хорошая зрительная память. Она говорила, что хочет взять шефство над тигром. А потом этот тигр исчез. Вы думаете, просто совпадение? Я так не думаю.
— Это моя внучка, — к милиционерам подбежала Вера Сергеевна. — Что вам угодно?
— Где-то я вас уже видел, гражданка, — сказал один из милиционеров, порылся в заднем кармане брюк и вытащил из них сложенный вчетверо листок. — Такое ощущение, что мы с вами заочно где-то встречались. Вот, — мужчина расправил листок. — Уж очень похожа эта дамочка на злоумышленницу, объявленную в международный розыск. Надо разобраться.
На мятом листке бумаги едва заметные бледные линии изображали какую-то женщину, отдаленно напоминавшую Веру Сергеевну. Надпись над портретом гласила: «Разыскивается опасная преступница. Кошкина Вера».
— И вы хотите сказать, что это я? — возмущалась Вера Сергеевна. — У меня и прическа совсем другая.
— Мы ничего не хотим сказать. А как ваша фамилия, гражданка?
— А ваша? — неожиданно даже для самой себя спросила Кошкина.
— Моя? Лейтенант Петров, — для солидности милиционер приложил ладонь к фуражке. — А это лейтенант Коваленко.
Лейтенант Коваленко также взял под козырек.
— А я Иваненко, медсестра запаса, — соврала Вера Сергеевна.
— А вот вы покажите свои документы, мы убедимся, что вы Иваненко, и тогда идите на все четыре стороны, — настаивал лейтенант.
— Дело в том, что у меня нет паспорта, а моей внучке паспорт еще не положен, — Кошкина показала милиционерам пустую корзинку, на дне которой лежала тетрадка. — Видите, забыла паспорт. Есть только тетрадка, — Вера Сергеевна запнулась, — с моими рисунками.
— Интересно, покажите ваши рисунки, — попросил лейтенант Петров.
— Вам они не понравятся. Я художница-абстракционистка.
Милиционер вытащил из корзинки тетрадку, пролистал ее и усмехнулся:
— Приобщим к делу.
— Вам, товарищ милиционер, я советую, не церемониться с этими преступницами, — посоветовал Дуркович. — Я бы на вашем месте даже применил, как бы это выразиться… Допрос с пристрастием… Может быть, даже пытки.
— Какие вы предлагаете пытки? — наконец заинтересовался разговором лейтенант Коваленко.
— Ну… Тараканами… Мышами. На женщин это производит впечатление.
— Мысль интересная. Мы подумаем. Пусть дамы пока посидят за решеткой. Это тоже производит впечатление на женщин. А вы, гражданин, идите, — лейтенант Петров пожал руку Дурковичу. — Спасибо за помощь.
— А можно я с вами? — попросил Дуркович.
— Я же сказал, идите. Сегодня вы нам больше не нужны. До свидания, — сказал лейтенант Петров и повел Веру Сергеевну и Машу к милицейской машине.
— Зря я тебя послушала, внучка. Надо было тебе оставаться в Незлобне. И что нам теперь делать? — Вера Сергеевна расстроилась. — А ты представляешь, что скажет твоя мама, если узнает, что нас забрали в милицию?
— Мама скажет «я так и знала, но на этот раз действительность превзошла все мои ожидания», — вздохнула Маша и печально мяукнула.
— Ты хотела сказать, что «все пропало»? — удивилась Вера Сергеевна.
— Да, — девочка посмотрела на бабушку.
— У тебя получилось!