Русские легенды и предания

Медведев Юрий Михайлович

Грушко Елена Арсеньевна

САДКО

 

 

«Садко у Морского Царя»

…Проснулся Садко во синем море, Во синем море на самом дне, Сквозь воду увидел красное солнышко, Вечернюю зорю, зорю утреннюю. Увидел Садко: во синем море Стоит палата белокаменная. Заходит Садко в палату белокаменну: Сидит в палате царь морской, Голова у царя как куча сенная. Говорит царь таковы слова: — Ай же ты, Садко-купец, богатый гость! Век же ты, Садко, по морю езживал, Мне, царю, дани не плачивал, А ныне весь пришел ко мне в подарочках. Слышал, мастер ты играть во гусельки яровчаты; Поиграй же и мне. Как начал играть Садко в гусельки яровчаты, Как начал плясать царь морской во синем море, Как расплясался царь морской! Играл Садко сутки, играл и другие Да играл еще Садко третии, А все пляшет царь морской во синем море. В синем море вода всколыбалася, Со желтым песком сомутилася.

 

Купец-мореплаватель, гусляр Садко — герой русского былинного эпоса. Был он прежде беден, имел из всего добра только «гусли звончаты», с которыми хаживал на пиры званые, веселил народ. Сидел однажды Садко на берегу Ильмень-озера, поигрывал на гусельках; вдруг в озере вода всколебалась — и выплыл властитель царства подводного. За игру чудесную посулил Морской царь песеннику «клад из Ильмень-озера — три рыбы — золоты перья». И слово подводного владыки не мимо молвилось: закинул гусельник в озеро невод — дался в руки обещанный клад; закупил на него Садко товару видимо-невидимо, стал он богатым гостем-купцом господина Великого Новгорода…

Почти двенадцать лет путешествовал купец Садко, и вот как-то однажды все его тридцать кораблей замерли посередине моря, словно к воде приросли.

Стали жребий кидать: кто тот грешник, чьи грехи держат суда на месте? Кого же бросить в синее море на утеху Морского царя?

Выпала такая доля Садко.

Пришел Садко в подводное царство, вновь стал играть для Морского царя — музыкой своею успокоил он бурю на Ильмень-озере. Морской царь, желая оставить у себя чудесного гусельника, предложил ему на выбор одну из своих тридцати дочерей. Все они были как на подбор, но Садко не стал брать «ни хорошую, ни белую, ни румяную», а взял, по подсказке Николая-угодника, покровителя корабельщиков, «девушку поваренную, ту, что хуже всех», но которая полюбила его. Она-то и помогла Садко воротиться на землю, в Новгород, а звали ее Волхва-река: эта река вытекает из Ильмень-озера.