Устало теребя переносицу, осознала, что выдернуло меня из состояния сосредоточенной работы. Сигнал вызова. Кто-то желал со мной пообщаться, причем настойчиво. Сам по себе факт вызывающий изумление. Коллеги все так же, как и я заняты, мама улетела на Марс с очередной просветительской миссией, друзей нет в принципе, как-то растерялись на жизненном пути. Значит, вызовом ошиблись?

Активировав прием, изумилась. Не ошиблись…

— Инна? — я неуверенно уточнила, вглядываясь в смутно знакомое лицо женщины.

По логике, если моей подруге школьных времен прибавить лет десять, то вот… точно Инна.

— Не узнаешь? — хихикнула в ответ сильно раздобревшая реальность давних воспоминаний. — Четверо детей. Ни минуты покоя и времени на себя, увы, тоже нет. А ты вот совсем не изменилась. Даже очки те же! Никогда не понимала — зачем ты их носишь? Неужели нельзя купить прирастающие линзы и навсегда забыть о проблеме со зрением? Мне бы такие голубые глазищи, уж я бы ими семафорила… И волосы бы точно в светлый цвет перекрасила. Вот на десять лет ты повзрослела, а главного так и не поняла. Со своими темными — ты обычная женщина, пусть и с голубыми глазами, а будь ты блондинкой… Давно бы замуж вышла!

Четверо? Блондинка? Замуж? Я растерялась. Казалось, школа была совсем недавно. И вот уже четверо детей. А мне, мне и позвонить некому — ни мужа, ни детей.

— Чего молчишь? Инна, верно все. Стругова Инна, была ею когда-то. Еле нашла твои контакты. Ни у кого из одноклассников их нет, пришлось через всеобщую информационную базу запрашивать. И то, с трудом выяснила. Хорошо знакомый у мужа в статистической службе есть, а так — ты под прикрытием и твои контакты на простой запрос не выдают.

Логично. Я же историк. А тех, кто знает о прошлом Земли, не то чтобы ограничивают в контактах, но незримо опекают различные ведомства.

— Я…эээ… три высших образования у меня, — сказала и сама поняла, как жалко это прозвучало, как-то оправдательно даже…

— И каких? — по лицу Инны было очевидно, что из вежливости спросила.

— Историк, психолог и основы медицины, — на автомате ответила ей.

— А семья? — общение приобретало слишком предметный характер и смахивало даже на допрос, при этом цель его была так и не ясна.

И вообще некомфортно как-то стало. Что же получается, раз нет у меня четырех детей и мужа-нахлебника, значит я какая-то неправильная? А то, что я почти 10 лет образованию и научной работе посвятила? А то, что я знаю — люди на Земле не всегда обитали в однотипных жилых блоках, из которых сейчас состоял любой метапластиковый город-купол, соединенный с другими такими же сетью абсолютно закрытых транспортных тоннелей, о том, что когда-то наши предки свободно перемещались по поверхности планеты, на которой растений было столько, что по ним даже ходили и вода была…

— Нет! — резко ответила я. — Рано еще, да и не встретила пока того, от кого захотела бы… детей.

На последней фразе я запнулась. Это было немного не то, чего хотелось от жизни, но Инне так будет понятнее.

— Ясно, — почему-то с сочувствием в голосе выразила она понимание. — А я тебе еще в старшем классе говорила — не упусти Пашку Матвеева. Ведь какой парень был? Капитан школьной команды по скаэлету. Надо было сразу беременеть и замуж его тащить! Наверняка сейчас бы своих оглоедов хватало.

Заявление меня сразило. Мало того, что в Пашке при ближайшем общении я разочаровалась навеки, так еще и тот, факт, что он меня бросил в итоге, воспринимался Инной как моя роковая ошибка. Да, когда-то и я вместе с одноклассницами, наблюдая за гордо пролетавшем мимо школьных трибун на своем скаэре Павле, безнадежно вздыхала, отчаянно мечтая, чтобы именно на меня он обратил свое внимание. И, как ни странно, обратил. И встречались мы… недолго. Но убедившись в совершенно пустой и эгоистичной натуре, скрывающейся за внешней обаятельностью, поняла насколько заблуждалась в своем стремлении быть им замеченной. И пока я мучительно сложно, желая не нанести непоправимой обиды, подбирала слова для того, чтобы тактично прекратить наши взаимоотношения, просто поставил меня перед фактом, начав встречаться с другой.

Немного обидно было до сих пор, поэтому услышав невероятную мысль Инны, я даже поморщилась.

— Да успею я семьей и детьми обзавестись, — возразила я. — Мне тридцать, еще лет шестьдесят в запасе есть для этого. Но при этом я в отличие от тебя знаю о том, что когда-то Земля была живой! Было так много водоемов, что в воде даже купались и мылись! А еще существовали сотни видов растений. Ты представляешь, сотни! И животных было не меньше. И вообще…

— Тише ты, — перебила проявление моей профессиональной одержимости одноклассница, как-то нервно оглядываясь через плечо, — еще услышит кто, подумают, что я их этих… ну из садоводов….

Я поперхнулась. Ведь это я была из их числа. Не сумев совладать с желанием познать новое, упустить возможность самой наблюдать за чудом три года назад по долгу службы оказавшись в святая-святых земного научного ведомства — в хранилище семенных и генных образцов выкрала три семечка какого-то древнейшего растения под названием 'укроп'! Конечно, стыдно осознавать, что я оказалась способна на подобный поступок, тем более, что он был явным нарушением закона. Но тогда заметив эти три крошечных семянки, по халатной неловкости оброненные сотрудником ведомства, не сдержала себя и, быстрым движением смахнув их в платок, сжала его в ладони. А сжатую ладонь для надежности в карман запихала. И так и продержала ее там все время посещения хранилища, постоянно нервно ожидая, что вот сейчас сканер засечет меня, распознает пропажу…

Как потом мучилась, как искала для него грунт страшно вспомнить. Рано утром, под покровом еще не растаявшей тьмы встречалась с нелегальным перекупщиком, которому за маленький пакетик настоящей земли отдала недельную норму талонов на воду. Как потом шла домой, под прикрытием плаща прижимая к себе ценнейшую ношу и безумно боялась, что вот сейчас остановят, проверят и тогда… Как потом дома с восторгом ребенка получившего долгожданный подарок рассматривала этот грунт, прикрыв глаза и сосредоточившись на таком незнакомом осязательном ощущении соприкосновения с чем-то настоящим, природным…ощупывала его, перебирала. Откуда перекупщики брали землю, я не могла и представить. Возможно контрабанда с Венеры.

В любом случае все мои страхи и даже муки обезвоживания, когда я на три дня осталась вообще без глотка воды, были не сравнимы с тем восторгом, что я испытала, когда на поверхность этой бесценной почвы пробились первые ростки. Живые! Настоящее живое растение! О таком не слышали поколений семнадцать моих предков, а я… я могла их видеть, касаться, наблюдать… Хотя бы и тайно.

Ходили упорные слухи, что есть некое тайное общество 'садоводы', группа ученых и просто не безразличных вопросу людей, которые предпринимали попытки возродить планету, попытаться оживить. Но они были объявлены вне закона. Правительство опасалось, что подобное свободомыслие, получи оно возможность 'брожения' в массах, неминуемо приведет к волнениям, стремлением изменить существующее устройство. А так… за века все устоялось, как-то утряслось. Поколение за поколением вырастая в закрытых лишенных жизни пластиковых 'мирах' своих городов, питаясь синтезированной пищей, каждое утро напряженно вслушиваясь в новости о курсе индекса воды не представляло, что можно жить как-то иначе, не испытывало потребности в переменах. Человек ко всему привыкает и ко всему адаптируется. Впрочем, марсианам повезло еще меньше, так что землянам, если разобраться, было грех жаловаться.

— А ты зачем меня искала? — пусть и не совсем вежливо, но время на пустой разговор терять не хотелось

— Так встреча выпускников будет, вот подумала, что и ты захочешь прийти…

— Ого! — я растерялась. — Ну, мне там похвастаться нечем. Сама понимаешь, четырех детей нет! — от удивления ответ прозвучал излишне резко.

Но одна мысль о том, что я окажусь снова в окружении…казалось бы, давно ушедших разочарований, снова окунусь в забытое уже прошлое зубрилки, буду слушать рассказы Инны о своих четырех отпрысках, ловить сочувствующие и злорадные взгляды, увижу Павла… бррр. Нет, идея встречи с одноклассниками энтузиазма не вызывала.

— О… работе расскажешь? — тоже не очень уверенно предложила Инна.

Тут было о чем рассказать! Успехи у меня были, и я неимоверно гордилась тем, чего уже смогла достичь. В тридцать лет я считалась вполне компетентным специалистом в области истории Земли и планет-союзников Марса и Венеры, вернее Верлеи, как правильно было ее называть. Если применительно к красной планете наше земное название закрепилось и прижилось даже в космосе, то верлианцы категорично не допускали в этом вопросе никаких альтернативных вариантов. Связано это было, видимо, с тем, что самих марсиан осталось всего пара сотен — потомки тех, кто пережил гибель их цивилизации на орбитальной космической станции, а вот Верлея с ее разумным гуманоидным видом оставалась последним живым и полноценным миром в нашей звездной системе. Именно от верлирианцев зависили и мы, и марсиане, получая с этой планеты многие необходимые для жизни ресурсы и самый основной из них — воду!

— И кому нужна моя работа? — подтвердила я вопросом внутреннее убеждение Инны. — Даже тот факт, что меня пригласили посетить собеседование на соискание вакансии историка в 'Межгалактическую службу перемены времен ', вряд ли кто-то оценит по достоинству! А ведь это уникальный шанс. Своего рода профессиональное признание. Я так мечтаю получить там работу…

— Знаешь, — Инна неожиданно прервала меня. — Я видела сюжет о ней. Верлирианцы пару столетий назад изобрели способ попадать в прошлое и возвращаться обратно, велись испытания этого изобретения, а лет пятьдесят назад они создали особую службу, где работают не только их гении, но и наши, и марсиане. Я вот только не пойму, чего же они тогда в прошлое Марса не вернутся и не спасут марсиан от гибели? Или нам воду не вернут? Какой прок от этой службы тогда, если в прошлое они возвращаться могут, но никаких перемен нет?

— Инна, — я изумленно выдохнула, эмоционально взмахнув рукой. — Ты только представь насколько ответственно подобное вмешательство и какими колоссальными последствиями грозит необдуманная поспешность. То, о чем ты упомянула, это слишком глобальные эпизоды в истории наших рас, и я не уверена, что вообще можно предвидеть последствия любой попытки изменить что-то в них. Любое вмешательство в исторические процессы опасно тем, что может необратимо изменить настоящее. Можно такого натворить, что и возвращаться будет некуда!

Бывшая одноклассница недовольно поморщилась

— Все эти верлирианцы! Они постоянно против большинства наших земных проектов. Только и слышу в новостях, что они то там, то здесь вето наложили на очередное решение.

— Учитывая, что в отличие от нас и марсиан они и сами сумели сохраниться и планету не уничтожили, нам бы прислушиваться к их аргументам, а не переть напролом, настаивая на том, что мы полагаем верным. А что они опять заблокировали?

— Да наши все пытаются добиться создания курортных зон на Верлинее, куда могли бы летать на отдых земляне. Но верлианцы непреклонны — посещения их планеты для всех желающих под запретом. Единственное исключение для тех, за кого лично попросит кто-то из народа. Но убедить их пойти на это невозможно.

Мечта любого землянина, да и марсианина тоже — побывать на пышущей жизнью, полноводной Венере… Но, не могу и припомнить слышала ли я о подобных счастливцах. Если и были подобные случаи — их не афишировали.

— Кстати, Регин, а они землянок замуж берут? А то я бы в перспективе старшенькую пристроила.

Вариант сногсшибательный — жених с приданым в виде экологичного мира.

— Нет в истории таких примеров, или они не получили известности, — на корню подрубила я надежды школьной подруги. — Они же в основном икромечущие, так у них там особая селекционная политика. В общем, в брак они вступают сообразно каким-то генетическим выкладкам. Там правит евгеника, а не любовь. И они чуть ли не с детства знают, с кем им предстоит выводить икринок. Это совсем другой подход и образ мышления, так что даже не пытайся понять, мы мыслим иными категориями.

Пискнул временной таймер, напомнив о простое в работе.

— Где встреча будет? — вернула беседу в изначальное русло.

— Придешь? — Инна поглядывала с интересом. — Да вот решили, что жизнь разнообразить не повредит и надо собраться в новом ночном межгалактическом клубе в Казани.

— Ого! В Казани?! Это круто…

Город был земным средоточием всего модного и эксклюзивного. Именно туда слеталось немало инопланетян, желая получить о Земле самые разносторонние впечатления. Там было все: от древнейших хранилищ с книгами до самых невероятных развлекательных центров, предлагающих любой спектр услуг.

И цены там были соответствующие… Круто замахнулись одноклассники!

— Да, — Инна довольно хохотнула, и мы вот решились — детей по мужьям оставим и… вспомним уже забытое — развлечемся. Запиши — клуб 'Аморал'. Собираемся в эту пятницу, в семь вечера. Так что приходи.

Махнув мне на прощание рукой, одноклассница исчезла с экрана монитора, а я осталась в глубокой задумчивости. Идти или нет? Это сначала надо до Казани добираться, плюс номер там для ночевки, опять же в чем попало не пойдешь… все траты. А я копила на новый анализатор. Но и пойти хотелось, тем более, тоже давно никуда не выбиралась отдохнуть. Так хотелось получить вожделенное место во временной службе, что едва ли не сутками пропадала на работе, создавая себе репутацию одержимого трудоголика. А от этого, если вдуматься, совсем ничего и до одинокой старости… Решено! Поеду!