Глава 1

Регина

Как не пыталась я вновь углубиться в изучение исторического документа, над которым работала до звонка одноклассницы, но мысли то и дело вновь возвращались к обсуждаемому вопросу. Что одеть на подобную встречу, да еще и в 'Аморале'? Я уже успела изучить в сети отзывы о заведении и осталась с пониманием, что место было выбрано оригинальное. Клуб славился невероятной свободой, определенной отвязностью и непринужденностью поведения и совершенно разносторонним спектром услуг и удовольствий. Одним словом, в привычном однотонном комбинезоне я там буду смотреться нелепым чудиком. А ничего другого в моем гардеробе не водилось!

Снова прозвучал сигнал вызова. Что-то я сегодня востребованный собеседник! Активировав прием, с облегчением увидела лицо нашего бухгалтера — очаровательной Натальи.

— Приветствую, Регин, загляни к нам, я тебе премиальные за переработку в прошлом месяце начислила.

Новость была приятной и что не менее значимо — своевременной. Опять же Наташа… Вот уж кто был настоящей женщиной, во всех смыслах любящей и балующей себя. А главное, знающей в этом толк.

— Наташ, мне тебя судьба послала! — с улыбкой заявила я нашей умной блондинке. — Подскажи где наряд прикупить? А то меня только что на встречу выпускников пригласили, не хочется хуже всех выглядеть.

— Ну, — возмутилась Наташа, — что за подход! Лучше всех, только лучше! Из этого всегда и надо исходить. Так что заходи за премией и после работы слетаем в один магазинчик, я его обожаю, там такие вещички попадаются. ммм…эксклюзив!

Обрадованно кивнув, с полной отдачей погрузилась в работу. Если данным вопросом займется Наташа, можно не сомневаться — наряд будет судьбоносным. Тихонько посмеиваясь про себя над обязательным потрясением бывших одноклассников, неминуемо вызванных Наташиным выбором продолжила изучать данные по результатам полета первого полноценно достигшего поверхности Марса и выполнившего первичный анализ воздушной среды и поверхности планеты спутника 'Кьюриосити'.

Сегодня, ни на минуту не задержавшись на рабочем месте после окончания трудового дня, быстрым шагом направилась в финансовый сектор нашего ведомства. Быстро получив совсем не лишние сейчас водоталы и, выслушав сокрушительный поток советов и рекомендаций от Наташи, вслед за ней вышла из здания.

Ожидая прибытия нужного маршрутного флаера, оглянулась вокруг. Такая привычная с детства обстановка. Безликие метапластиковые поверхности нейтрального цвета, всегда одинаковое освещение с отдаленной возвышенности непрозрачного купола и не менее типичная температура без какого-либо дуновения ветерка. Рядом на остановке толпились люди, все как и мы облаченные в однотипные, разнящиеся лишь оттенком облегающие комбинезоны, так же ожидающие транспорт, чтобы скорее вернуться домой. Ведь впереди были выходные!

— Ты хотя бы отдаленно представляешь чего хочешь? — щебетала ни на миг не умолкающая Наташа.

Если отдаленно, то у меня была мечта. Очень тайная и невыразимо глубинная. Как историк я немало знала о прошлом, в том числе и о быте, и о моде ушедших веков. Видела картинки, где женщины выглядели такими…женственными, естественными, потрясающими. Сравнить с нашим нынешним закомбинезоненным и прилизанным видом вообще нельзя. Но кто бы понял эти мои странные восторги сейчас? Хотя, может быть Наташа как раз поймет. Я не раз отмечала, что даже привычные всеобщему глазу типовые одежки она умудрялась как-то изменять, дополняя то ремнем, то шарфиком, то накидкой, позволяющим ей сразу выделяться из общей массы одинаковых людей. И я решилась.

— Знаешь, хочу фурор произвести! Вот чтобы увидели и все — вопросов о том как у меня дела просто не осталось! Когда-то давно женщины такие красивые платья носили… Эх, жаль все так поспешно. Можно было бы попробовать сшить.

— Регина — ты чудо! Вот не зря я подозревала в тебе тонкую натуру. И шить не надо, я знаю магазин ретро-нарядов. Я сама там часто что-то беру, моему котику очень нравится.

О 'котике' я была наслышана. Все знали, что у Натальи есть какой-то марсианский поклонник, который совсем не скупился на презенты девушке. Отсюда и возможность покупки эксклюзивной одежды. Но у меня то такого кавалера не было!

— Дорогая? — содрогнувшись внутри, уточнила я. — Мне еще до Казани и обратно, плюс отель…

— Ой, — Наташа легкомысленно махнула рукой, — премию потратишь. Поверь, оно того стоит. Один раз почувствуешь себя настоящей и неотразимой и поймешь — ради этого ничего не жалко.

Хм. В этом я сомневалась. Если бы все это не стоило мне водоталов, еще можно было бы говорить, но существовать без воды невозможно и как не экономь, а позволить тратить себе столь необходимый ресурс я не могла.

— Посмотрим, — обтекаемо ушла я от прямого согласия.

Летели мы долго, куда-то совсем к окраине Питера. Когда все же добрались до места, отметила, что не вывески ни галографического стенда у входа не было.

— Только для своих местечко, — пояснила мне коллега, — хозяйка с золотыми руками — все сама делает, тут только эксклюзив.

Точно не по моему карману! Но раз приехали, хоть посмотрю…Мы зашли внутрь безликого блока. А вот изнутри помещение выглядело совершенно иначе: ярко, живо, многоцветно! С непривычки зарябило в глазах.

— Идем, — Наташа потянула вперед по пути помахав миловидной девушке за электронным ресепшеном. — Мы прямо к Далине, это хозяйка.

Далина мои ожидания оправдала. Хозяйкой этого места могла быть только необычайно яркая женщина. Так и было — жгучая брюнетка, с крупным ртом и огромными карими глазами. Но даже не это потрясло меня больше всего. То, что было одето на ней, это было чем-то неописуемо прекрасным. Я застыла в восхищении — все как мне мечталось. И сразу так захотелось что-то похожее. Нет, что-то только свое!

— Приветствую, — улыбнулась нам хозяйка. — Наташа, ты опять решила поразить своего краснокожего?

— Нет, сегодня задача другая. Вот, — и жестом фокусника вытолкнув меня вперед, она пояснила. — Надо Регине подобрать наряд для встречи, причем такой, чтобы все просто дара речи лишились от одного взгляда!

Далия снова заулыбалась:

— Попробуем!

И началось. Меня потянули куда-то вглубь, окружили ворохом самых невероятных и потрясающих нарядов, когда-либо виденных мною. Я бы никогда сама не выбрала из этого богатства. Меня быстро раздели, какой-то странной лентой обмеряли и принялись выбирать.

— Регина, какая же ты миниатюрная. Хотя бы метр шестьдесят есть? — подтрунивала Наташа.

— Практически! — возмутилась я. — Мой рост тут при чем?

— При том, что туфли тебе нужны на каблуках! И повыше!

— Да как же она на них с непривычки? — не согласилась Далия. — Хотя фигурка очень неплохая и грудь такая восхитительная, пожалуй я знаю что нам нужно! Вот только белье надо менять! Да и волосы уложить не помешает.

Мне и так было неловко стоять тут почти раздетой, а уж когда Далия принялась так отстраненно рассуждать о моей фигуре и вовсе смутилась, прикрыв грудь руками. Белье имелось самое типовое — безликое и серое. И, видимо, от смущения я брякнула:

— Мне советовали волосы в белый перекрасить.

— Фу, — тут же поморщилась хозяйка этого уголка счастья, — Регина у вас чудесные волосы — мягкие, каштановые, с легкой искринкой, они так влекуще ниспадают ниже лопаток. Нет, не вздумайте их осветлять. У вас кожа такая хорошая и светлая, в контрасте с волосами она как коллекционный фарфор. Но можно оттенить несколько прядок шоколадным оттенком. Да, Наташа?

Моя спутница задумчиво сощурившись смотрела на меня и через минуту согласно кивнула:

— Да, пожалуй, так волосы сразу оживут! Неси уже то, что придумала для нее.

Дальнейшим я была потрясена настолько, что безропотно позволила делать с собой все, что угодно. Меня раздели окончательно, потом натянули какие-то невероятно минималистские трусики чернильного цвета, предварительно отправив их в стерилизатор, потом то, что Наташа с Далией называли поясом с подвязками. Последний ощущался неимоверно чувственно, гладко скользя по коже, приятно холодя и лаская. А затем… на ноги мне одели ажурные чулки! О них я много читала, но вот так чтобы увидеть собственными глазами, не приходилось. Потрясенно рассматривая витиеватый рисунок и ставшими как-то сразу точеными собственные ножки прошляпила момент, когда, заставив поднять руки вверх, на меня надели платье! Бесподобное… У меня перехватило дух от этого черного совершенства. Но стоило взглянуть на себя в зеркало, как я потрясенно замерла уже по другой причине. Платье, плотно облегая до талии, сверху удерживалось на шее, оставляя спину невероятно открытой, позволяя замирать от ощущения собственных рассыпавшихся волос. Спереди был глубокий вырез, едва ли не до талии, открывавший мою, так высоко оцененную Далией грудь. Но самой потрясающей деталью в платье были высокие разрезы по бокам, позволяющие увидеть и оценить не только волнующую красоту чулок, но и, смотревшуюся контрастно матовой, полоску кожи над подвязкой. Обалдеть! Я сама была готова упасть тут же в шоке от собственного отражения в зеркале. Казалось, даже привычное с детства лицо преобразилось, став как-то изящнее, одухотвореннее и красивее. Глаза, выражавшие всю глубину моего шока, сверкали искрами удовольствия и предвкушения.

— А не слишком… пошло? — неуверенно обернувшись к наблюдавшим за мной женщинам уточнила я.

— Да что ты…, - начала было уверять Наташа, но хозяйка магазинчика, перебила ее.

— Знаете, Регина, настоящий наряд это образ! Его надо уметь носить так, чтобы показать не только его, но и себя. Представьте, что это театральный костюм, нет лучше маска, и вас за нее никто не видит. И потому вы можете быть любой, сколь угодно смелой, как угодно откровенной и бесстрашной. Почувствуйте наряд, вживитесь в него и проживите свою роль соответственно ему. Если вы будете чувствовать себя прекрасной, недосягаемой, великолепной, то никто и никогда не скажет, что наряд пошлый! Он вам подходит, той вам, настоящей. Снимите маску, ту маску, что на вас сейчас, станьте собой. Не бойтесь! Вы всегда можете вернуться домой, повесить это платье в шкаф, надеть свой жуткий комбинезон и вместе с ним к вам вернутся привычная маска обычной Регины. Но не упускайте шанс прожить свою жизнь в полной мере.

— Вот, вот, — закивала Наташа. — Да тебя со дня на день в службу временных перемен возьмут. Только представь — вот отправят на задание в какой-нибудь двадцать первый век, и ты обязана будешь выглядеть и вести себя там естественно, примерять совершенно новый образ, иную маску! Так что не упусти момент и потренируйся.

И я счастливо кивнула. Их слова, высказанные аргументы были так созвучны моим потаенным намерениям, моим мечтам, моим надеждам, что отказаться я не могла. Получив еще и туфли на высоченной шпильке, попробовала в них пройтись, стараясь соответствовать куче советов, которыми засыпали меня присутствующие дамы.

— Бегать не смогу точно! — уверенно заявила через полчаса мучений. — Даже под страхом неминуемой смерти!

Решив, что потренируюсь еще при первой же возможности, вспомнила о том, что сегодня еще до Казани добраться надо, а потому — пора собираться. Быстро переодевшись в свой, казавшийся теперь особенно непрезентабельным комбинезон, скрутила волосы в узел на затылке и прихватив пакеты с обновками, за которые выложила гораздо больше чем полученная премия вслед за Натальей тепло простившейся с Далией поспешила на выход.

— Как теперь до конца месяца доживу, — поделилась мыслью со спутницей.

Но внутри было не так страшно, обладание этим бесподобным нарядом несколько уравнивало моё практичное недовольство.

— Ну, удачно тебе всех сразить, — усмехнулась Наталья на прощание, проводив меня до аэроэкспресса до Казани. — Пусть встреча запомнится надолго!

 

Глава 2

Регина

Покупка наряда настолько взбудоражила меня, окрылив планами и предвкушающими ожиданиями, что подремать в дороге я так и не смогла. Все же человеческая натура как-то неизбежно тянется к прекрасному, к живому. Вот даже в нашем безликом существовании находится место и таким местечкам, как салон Далии, как мой укроп на столе, в конце концов.

Это невероятное платье, те эмоции, что оно во мне вызвало, всколыхнув что-то давно забытое. Вспомнилось детство, какой я была задорной, живой и смешливой. И так захотелось снова, хоть ни день стать той собой — беззаботной, бесстрашной и веселой. Решено: вот она моя маска на вечер встречи — надену новый наряд и окунусь в старые ощущения.

Сойдя с арэроэкспресса, села в аэротакси и быстро домчалась до отеля, в котором забронировала жилой блок на ближайшие сутки. До семи вечера было время, но вместо того, чтобы прилечь, решила последовать в салон и оттенить прядки шоколадным оттенком. Однозначно, в этом месяце пояс придется занянуть туже некуда. Но результат впечатлил! Волосы засверкали жизнью, наполнились здоровьем и силой. Мне подравняли кончики, упорядочив гриву красивым потоком, и сделали красивую челку. Теперь волосы смотрелись более густыми и естественными.

Запоздало заскочив пообедать, вернулась в бокс — пора было собираться, ведь еще до клуба необходимо добраться, а время неумолимо стремилось к указанному часу. Снова пережив невыразимый восторг облачилась великолепные чулки и новое платье. Как все же хорошо когда-то было на Земле — и укроп, и платье, и вода проблемой не были. Всунув ноги в туфли и накинув сверху плащ, на время дороги сколола волосы большим гребнем и, подхватив сумочку, двинулась наружу.

Уже оказавшись в пойманном аэротакси вдруг вспомнила, что забыла бумажку с адресом клуба. Моим мучениям решил помочь очень внимательно меня осмотревший таксист:

— Куда летим?

— Не помню адрес, какой-то клуб эксклюзивный на 'А' название…, - я с надеждой уставилась на мужчину.

Вот, совсем мне наряд голову вскружил.

- 'Акворал'? — подсказал водитель.

— Точно! — с облегчением выдавила я.

И мы полетели. Добирались откровенно долго. Совсем не ожидала, что клуб этот окажется не в центре Казани. Но увидев долгожданное заведение приятно удивилась его вполне солидному виду. Но возможно это только фасад, а вся заявленная свобода и разнузданность внутри? Перешагнув порог под бдительным взглядом швейцара, оказалась в холле. Единственное слово, которое подходила ему идеально было — респектабельный! С чувством возрастающего недоумения сняла плащ и, бросив мимолетный взгляд на свое отражение, двинулась вперед. Сколько я не смотрела вокруг, никого из одноклассников не увидела. Неужели я первая? Ощущение несоответветствия не покидало, к тому же все встречные посетители смотрели откровенно изумленно. Хотя мужчины, определенно не могли оторвать от меня глаз. Но почему-то от этого стало неловко. Вспомнив наказ Далии тут же решила представить себя британской королевой, величественно почтившей мероприятие своим присутствием. И уже уверенно и спокойно, приподняв подбородок и стараясь осторожно семенить на убийственных шпильках двинулась вперед. Посижу пока в баре, подожду пока народ подтянется!

Устроившись на удобном стуле возле стойки, приготовилась ждать, решив пока выпить какой-нибудь коктейль. Тут же подкатился робот-бармен принявший озвученный мною заказ. Чувствуя себя самой прекрасной и недосягаемой, уверенно осмотрелась, скользнув по окружающим безразличным взглядом. Что поразило больше всего — посетителями бара были в основном мужчины, но все поголовно очень строго и изысканно одетые. В основном земляне, хотя и пару марсиан я приметила. И это называется атмосфера свободы и вседозволенности? Я была разочарована. Так же не могла не отметить тот факт, что стала центром всеобщего внимания. Кожей чувствовала множество восхищенных, каких-то зnbsp;- Да, пожалуй, так волосы сразу оживут! Неси уже то, что придумала для нее. аинтересованных взглядов. И это…будоражило, волновало, хотя и пугало стремительностью происходящего. Безэмоциональный бармен ловко опустил передо мной бокал ' ривьеры' — гулять, так гулять! И я с наслаждением глотнула, смакуя терпкий вкус, вслушиваясь в послевкусие потрясающего напитка. Не удержавшись, пробежала кончиком языка по губам, подбирая мельчайшие капли. Восхитительно…

— Сколько? — выдернул из транса восторженных ощущений какой-то неуместный прозвучавший рядом вопрос.

— Времени? — непонимающе оглянувшись на мявшегося рядом мужчину, переспросила я.

Он шумно выдохнул и натужно произнес:

— Нет, если вы…эээ… свободны, то мы могли бы подняться ко мне… Сколько?

Я растерялась. Он меня за кого принял? В общем-то, вариантов тут не было. Вот это поворот! Вместо закономерного страха, стало смешно. Уж очень этот тип нервно отирался рядом. А окружающие пусть и украдкой, но явно наблюдали за нами, прислушиваясь к диалогу. И тут меня дернуло. Это же маска! Это же не я! Вот и подразню этого олуха, поиграю, побуду в роли путаны. Это так интригующе… Опять же опыт, когда еще отважусь на подобное, да и где еще как не в подобном местечке провести этот маленький эксперимент. И действительно, вдруг в службу перемены времен возьмут? А там они в прошлом бывают, и мало ли в каком качестве…Вот и проверю — не слабо ли мне?

Поэтому медленно опустив бокал на стол, немного откинулась назад и очень-очень плавно подняв руку, так, что стала немного видна моя как выяснилось великолепная грудь, скользнула ладонью по голове, раскрепляя гребень. Волосы тягучей волной сползли вниз, рассыпавшись по спине. Глаза мужчины, неотрывно следящего за моими движениями, расширились, дыхание на миг оборвалось…

— Две тысячи, — очень спокойно и уверенно сообщила я.

Он пошатнулся! Еще бы, это фактически годовая норма водоталов полноценной семьи. Да моя месячная зарплата составляла восемьдесят пять.

— Чего? — хрипло выдавил он из себя.

— Водоталов, — я ослепительно улыбнулась поверженному противнику. Шах и мат! Вот так-то: вы все тут рядовые статисты, а я — королева! С этим внутренним ощущением, отвернулась от посеревшего претендента на мое тело и сделала следующий глоток коктейля. Великолепно…

— Согласен! — услышать подобное, да еще таким властным, немного ленивым тоном ожидала меньше всего.

Все еще не веря собственным ушам, медленно обернулась. Верлианец! Да еще какой! Определенно из верховных. Хотя, это только инобиолог точно скажет. У них на Верлинее эволюция весьма нетривиально протекала. Кажется, разумный планетарный вид развивался скачкообразно, в итоге разделившись на три полноценные ветви. Это надо быть специалистом, чтобы разобраться в этой заумной путанице — или у них теперь было три разных расы, или они как-то там плавно перетекали из одного состояния в другое — не знаю. Что знаю точно — есть три типа верлианцев. Первый — те, кто проживает исключительно в водной среде, они планету не покидают в принципе; вторые — какая-то переходная форма или эволюционная ветвь — обитающие в прибрежных зонах (они вроде как могли жить на суше, но так же периодически пребывали в первоначальной среде, опять же будучи привязанными к родной планете); и третьи — собственно гуманоидная ветвь — верховные верлианцы. Кажется, последние в своем онтогенезе проходили обе предыдущие эволюционные формы, по достижению какого-то периода развития становясь свободными в перемещениях. Именно они и имели возможность находиться вне Верлинеи, но к воде в любом случае были неравнодушны.

Так что этот невероятно мощный тип, что своим телом фактически отгородил меня от всех посетителей бара, мог быть только верховным верлианцем. Откуда он взялся тут? Вряд ли я могла бы его не заметить раньше. Настолько они внешне отличались от нас. Черноволосый, со странными непривычно сильно раскосыми глазами с ромбовидным зрачком отливающими зеленым, даже нет — цветом морской воды. Пусть я и видела ее только на картинках из прошлого, но узнала сразу. Кожа на видимых участках тела непривычно светлая, отливающая синевой, все зубы непривычно острые и главное — уши! Их было две пары, вроде бы. Мой взгляд, изумленно скользящий по мужчине непроизвольно дернулся к упомянутой части тела, но, увы — расовая особенность была скрыта волосами.

И он крупный был, в сравнении с крохотной мной вообще огромный. Мне сидящей на высоком стуле у барной стойки приходилось задирать голову вверх, чтобы рассмотреть его полностью. Впрочем, он времени не терял тоже. Опомнившись, удостоверившись в том, что глаза не обманывают, и я реально удостоилась внимания верлианца, неожиданно осознала, что его странный взгляд тоже медленно и со вкусом скользит по мне. Пристально изучив накрашенные ноготки пальчиков, сквозь чулки проглядывающих в вырезе туфель, почти осязаемо прошелся глазами по ногам в ажурных чулках, особенно пристально изучив открытую полоску кожи на бедре, скользнул по линии талии, задержался на эффектно проглядывающей груди и, наконец, добрался до лица.

Встретившись с ним взглядом, непроизвольно вздрогнула — опалил страхом откровенный голод. Наверное, капитан какого-нибудь корабля занимающегося контрабандой. Вот прямо вижу его увешанного бластерами, бесстрашно кидающегося в бой с патрульным крейсером, берущим их на абордаж. Чем еще можно с такой устрашающей внешностью заниматься. Хотя, устрашающая для меня, у них это, надо думать типичный образчик сильного пола. Ух, аж в дрожь бросило. Такая неустрашимая, несгибаемая мощь, просто глыба, нависшая сверху.

Четкая, темная бровь неожиданно интригующе приподнялась, привлекая к себе мой взгляд и уже поразивший мое воображение решительный баритон, медленно пророкотал рядом:

— Идем?

Я резко опомнилась. Вот ведь невезуха! И этот туда же и по тому же вопросу. Да еще и мое глупое бахвальство очевидно слышал. Как тут выкрутиться? Может быть, он и похищениями не брезгует? Такой громила, пусть и прилично одет, но по всему видно — бандит! Как бы не влипнуть еще серьезнее. Пока вокруг посетители, он мне не страшен, значит надо просто отделаться. Начну сейчас правду говорить или пытаться свести все в шутку — решит, что цену себе набиваю. Вроде как поняла, что клиент не жадный, вот и раскручиваю. Поэтому, лучше останусь 'в образе'.

Вытащив на свет неизвестно где завалявшуюся беспрецедентную отвагу, немного склонилась к нему и, ласково очертив пальцем мужскую скулу, с притворной жалостью сообщила:

— Я занята, сладенький.

Руку отвести не успела, перехватил. И сжал своей ладонью мое запястье. Не больно, но капитально — не вырваться. Угумс.

— Готов перекупить, — невозмутимо проинформировали меня, продолжая удерживать руку в плену.

И тут я занервничала. Чего он такой упертый? Точно пират! Вот налетался, по женскому телу рядышком соскучился и готов теперь на все. А мне как быть? Любая профессионалка на моем месте, не раздумывая, согласилась бы! Но я то не могу. И не профессионалка, кстати. Так разок с Пашкой что-то непонятное на заднем сидении его скаэлека учудили. Я толком и не поняла чего. А тут… да хоть пытай меня, не придумаю, что за такое состояние я должна буду для него сделать. Значит, надо отпираться до последнего!

— Он постоянный, а я — за стабильность в жизни, — с жалостливым вздохом, пробежав кончиком языка по губам, сообщила я. — Но как-нибудь в другой раз…

И руку осторожно на себя потянула, надо бы высвободиться. Куда там! Только внимание его привлекла к собственной конечности, о чем страшно пожалела, когда он присев на соседний стул и развернувшись ко мне лицом, стал как-то рассеянно поглаживать большим пальцем мое запястье.

— Подход неплохой у тебя к делу. Дождусь его. Обсудим, думаю, он мне уступит леди, — его спокойный ответ, сопровождавшийся пристальным взглядом, меня добил.

Ощущая в душе зарождение паники, свободной рукой придвинула свой бокал и едва ли не залпом его выпила — в горле что-то пересохло.

— Даме повторить, — тут же прозвучало властное распоряжение для бармена, а верлианец даже не оглянулся в его направлении.

Все его внимание было полностью сосредоточено на мне. Подавляя, подчиняя, лишая возможности здраво мыслить. Второй бокал с коктейлем возник практически мгновенно, сопровождаемый очередным приказом:

— На мой счет.

Влипла! Вот дурочка, зачем врала? Надо было сразу же вежливо извиниться и разъяснить его ошибку, признавшись в розыгрыше. А теперь? Как его убедить в этом? В горле снова пересохло. И я решила эту проблему уже проверенным способом — выпила второй коктейль. Как-то немного отпустило. А что, может и попробовать?

— Знаете, — я нервно икнула, повернувшись к нему лицом, — это шутка! На самом деле я серьезная девушка и никого здесь не жду. Вернее жду, но не конкретного мужчину. В смысле я вообще не жду мужчину… никакого. Я жду старых знакомых! У нас тут встреча будет и все уже заказано!

Выпалив правду, с облегченным ожиданием уставилась на него. Верлианец никак внешне на мой путанный монолог не отреагировал, но одарив меня очередным невозмутимым взглядом щелчком привлек внимание робота-бармена. В тот же миг он оказался рядом.

— Сегодня есть заказы на проведение групповых мероприятий? — выдержанно спросил мой пленитель.

Я воспряла духом.

— Нет, ни одного заказа. У нас это вообще не принято. Мы элитное заведение и подобных услуг не предоставляем, — прозвучал безликий ответ киборга, обрушив мое сердце в самые низы.

Ииииик!

— Повторите! — это уже я, от понимания безвыходности собственного положения утратив всякую сдержанность, толкнула пустой бокал в направлении плохого вестника.

— Нет, — негромкий, но оттого не менее властный приказ, и пустой бокал, не успев добраться до цели, был перехвачен свободной рукой сидящего рядом мужчины.

Бармен исчез так же оперативно как появился, так и оставив меня ни с чем.

— Поверьте, — уже с мольбой обратившись к верлианцу, сделала я очередную попытку объяснить, — я действительно не та за кого вы меня приняли. Я просто пошутила. Пошутила, понимаете? И я, наверное, клубом ошиблась. Клянусь вам, я на встречу приехала!

— Малышка, я тебя пугаю? — вторая рука, уверенно обхватив мой подбородок нежно, но неотвратимо удержала мое лицо в том положении, когда ему отлично были видны мои глаза.

Совершенно искренне я кивнула.

— Не волнуйся, — постаравшись смягчить тон, заверил меня он, — я тебя не обижу. Обещаю — никакой грубости.

Меня затрясло. Какая грубость? Какие обиды? Чего он вообще от меня ждет? Как мне избавится от него, как? И тут пришла спасительная мысль. Туалет! Ну не потащится же он туда со мной? А я, да я готова уже запереться в кабинке и просидеть там до самого закрытия клуба! Не будет же он взламывать женский туалет?

— Поняла? Тебе нечего опасаться меня. Обещаю, что буду нежен. Ты этого достойна — такая прекрасная землянка, — продолжал верлианец меня увещевать. И водоталы вперед, об этом тоже не переживай. Как ты и просила — две тысячи.

Меня передернуло. Вот из-за собственной глупости в такие неприятности влезла. Навоображала себе — маска, роли, профессиональный подход… А теперь как расхлебывать?

Внезапно ощутила, как его рука скользнула по обнаженной спине, обнимая за талию. Одну руку он все так же удерживал своей хваткой. Вообще у меня появилось ощущение стремительно надвигающейся клаустрофобии — казалось, он занял собой все пространство вокруг меня, окружая, взяв в тиски.

— В туалет хочу! — пискнула в ужасе, махнув рукой на все образы и роли.

И тут же почувствовала, как обвивающая мою талию рука напряглась, приподнимая меня со стула. Но ноги пола не коснулись, он фактически удерживал меня на весу, прижимая к себе.

— Я провожу, — раскатисто пророкотал уже пугающий меня голос.

Пускай. Главное до туалета добраться. А уж там, замуруюсь! Поэтому, позволила вывести себя из бара. Причем внимательный верлианец, ненадолго отпустив ладошку, не забыл даже прихватить мою сумочку, о которой я в панике совершенно не подумала.

И вот мы в холле, и я уже порываюсь развернуться к примеченному еще ранее направлению, когда мой спутник, неумолимо увлекая меня следом, направился в другую сторону.

— А…, - от ужаса позабыв все слова, только и смогла произнести я.

— Сейчас все будет! — уверенно обнадежили меня и повлекли дальше.

Ну, мало ли, возможно здесь не одно помещение, где можно попудрить носик. Впрочем, все мои планы резко обрушились внезапно возникшими перед нами дверями аэролифта! Нет!!! Я резко с максимально возможной силой уперлась каблуками в ворсистое покрытие пола, категорично не желая входить в лифт. Но все мои потуги воспрепятствовать дальнейшему продвижению были сметены напором верлианца. Он даже не заметил моего колоссального сопротивления, подхватив на руки и занеся в прозрачную кабинку.

— Стой! — только и успела выкрикнуть я, прежде чем он активировал подъем.

И мы в потоке приятного тепла взмыли вверх. Допрыгалась!

 

Глава 3

Регина

Мысли судорожным потоком метались в голове, не рождая ничего достойного внимания. Как быть? Как? В тысячный раз прокручивая один и тот же вопрос, взволнованно посматривала на верлианца. Он же уверен, что я профессионалка. И ждет от меня чего-то… на две тысячи водоталлов. Это безнадежно — я провалюсь на первой же минуте. Память суетливо подкидывала какие-то эпизоды из виденных фильмов — то со стриптизом, то с совместным купанием, то с будоражащими любое воображение любовными сценами. Но это все не для меня, да я даже на раздевание не отважусь. Тем более он такой огромный!!! Точно изнасилует.

Думай, думай! Но ничего умнее, чем отвлечь его внимание и, попытавшись оглушить чем-нибудь, сбежать, в голову не приходило. Но чем можно оглушить этого громилу? Это ж как минимум каменную колонну надо обрушить, причем прицельно. Я по умолчанию надорвусь раньше, чем справлюсь.

Но он обещал, обещал, что грубым не будет. Но обещал это кому? Правильно, профессионалке. А если я все же сумею его переубедить, доказав, что ею не являюсь, решит, что просто мошенница. И кто меня за язык дернул, про эти две тысячи упомянуть? И тогда — руки развязаны, что захочет, то со мной и сделает. Получается, ломиться в правдоборцы не стоит, авось да что-нибудь подвернется…

— Успокойся, — широкая ладонь медленными ласкательными движениями пробежалась по спине. — Или ты из-за оплаты волнуешься?

Мужчина тут же извлек откуда-то из внутреннего кармана объемное портмоне и, пользуясь тем, что из кабинки аэролифта деться мне было некуда, методично отсчитал мне две тысячи водоталлов. Это же маленькое состояние. У меня даже руки не поднялись, взять бесценные билеты. Тогда он, молча пожав плечами, открыл мою сумочку, запихнул всю пачку внутрь.

— Вот видишь, все хорошо, — он снова погладил мою спину, едва не доведя меня до обморока. — Ты недавно этим занимаешься, да?

Я нервно кивнула. Знал бы насколько недавно. Лифт замер, возвестив мне звуковым сигналом, что к месту грядущих истязаний меня доставили.

И тут, в решительный миг, буквально подхлестнутая этим сигналом, я собралась. Не паниковать. Буду придерживаться выбранной линии поведения и ждать момент. Не может же он не подвернуться?

— Как тебя зовут? — снова подхватив на руки, эта черноволосая гора мышц шагнула в раскрывшиеся двери.

— Ветерок, — брякнула я первое, что пришло в голову, ощущая прощальные потоки тепла аэролифта. Но не действительными же именем и фамилией представляться.

— Пусть так, — он усмехнулся мне в волосы и опустил на пол уже в помещении.

Стремительно оглянувшись, поняла, что мы в номере! В невероятно роскошном номере! Его!!!

— Ветерок, — неожиданно с усмешкой позвал мой похититель, — тебе туда.

Обернувшись, сообразила, что мне указывали на ванну. Не задумываясь, засеменила вперед — куда угодно, лишь бы между нами была стена и дверь, а на ней желательно прочнейший замок! Первым испытала разочарование — никаких запорных систем на двери предусмотрено не было! Вообще!

Вторым — потрясение. Внутри не было привычной волновой кабинки для мытья, там был… бассейн. Приличных таких размеров, даже этот огромный Вулкан, похитивший меня, вместился бы. Но самое невероятное — он был полон воды! Потрясенно зависнув, в состоянии глубокого транса уставившись на бликующую от освещения голубоватую поверхность воды, даже не заметила, что у меня появилась компания.

— Ветерок, — его ладонь опять ласково скользнула по спине, вырывая из созерцательного транса, — хочешь искупаться?

Я даже шарахнулась в сторону. Мыться в… воде?!! Это было сродни святотатству. Понятно, почему его не напрягла сумма в две тысячи водоталлов. Если он мог позволить себе подобную возможность. Нет, он не пират. Скорее всего, один из представителей этих верлианских корпораций, что перевозили к нам космические танкеры с замороженной водой. Осознав, что он так и ждет ответа, судорожно закачала головой.

— Вы непонятные такие, — меня снова обхватили за талию и, пользуясь растерянным состоянием, притянули к себе.

Пока я судорожно думала, как вырваться из его рук, одна мужская ладонь медленно, поглаживая мою обнаженную кожу, устремилась вверх, сминая по пути волосы, пока не обхватила затылок. А потом он плавно, не отрывая от меня гипнотизирующего взгляда своих странных глаз, склонился ко мне и поцеловал. Его теплые твердые губы удивительно мягко коснулись моего рта, вызвав легкий трепет. Очень нежно для такой глыбы мускулов. Я испуганно замерла. Поцелуй стал немного тверже, настойчивее. А я стояла, забыв как дышать, вслушиваясь в собственные неожиданно приятные ощущения.

— Разомкни губы, — обдавая теплом дыхания, шепнул пугающий Вулкан.

А я… Я почувствовала, что совершенно таю, приникая к нему плотнее, растворяясь в уверенных руках, отдаваясь во власть его действий. Ноги ослабели, грозя падением. Не раздумывая, я ухватилась руками за его шею, приникая еще ближе. Как же прекрасно целоваться с ним.

— Ты потрясающая, такая красивая, и кажешься совсем естественной, даже неумелой, — раздался рокочущий баритон незнакомца.

А я очнулась. Именно, попал в десятку. Неумелая! Да я умом тронулась, если позволяю ему тут как угодно целовать меня! Страшно подумать к чему это может меня в итоге привести. Решительно отклонившись назад, сместила одну ладошку ему на рот, препятствуя возражениям, и попросила:

— Хочется чего-нибудь выпить.

Любой повод, только бы дистанцироваться от него. Вторую ладонь я переместила на его грудь, стремясь освободиться из его рук. Но пугающий Вулкан не позволил. Еще теснее притянув меня, немного приподнял и перенес куда-то. Оглянувшись поняла, что в спальню. Задохнувшись от ужаса, почувствовала, как его ладони вновь начали поглаживать мою обнаженную спину, плавно подбираясь к узелку на шее, удерживающему платье.

— Пора раздеваться, — проронил он, уверенно касаясь губами моей шеи, целуя в бешеный пульс.

В страхе, забыв обо всем, резко толкнула его в грудь ладонями, одновременно рывком вырываясь из кольца рук. Дернулась с такой силой, что едва не упала, неловко закачавшись на неустойчивых каблуках. Верлианец уверенно удержал от падения, обхватив за локоть. Понимая, что веду себя необъяснимо, резко вскрикнула:

— Нет, я не так работаю!

Пугающий Вулкан недоуменно на меня уставился. Мне пришлось срочно ему заявить:

— У меня свой подход! Вы полагаете, что требуя такую плату, я позволяю пустить все на самотек?

Думала лишь о том, что надо всеми силами отсрочить его намерения в надежде, что чем-нибудь спасительным да озарит. Надо как-то вывести его немного из строя, ненадолго обездвижить, чтобы успеть сбежать. Раз его трудно стукнуть и оглушить… свяжу его! А потом сразу бегом отсюда — из этого номера, из этого отеля, из этого клуба. Ловлю первое же такси и мчусь на аэроэкспресс. Мысль было своевременной и обнадеживающей, придав мне уверенности — путь к свободе близок.

Ага! Внезапно поняла, как надо поступить. Главное не выдать своего страха. Не поддаваться его напору, а самой управлять ситуацией. Поэтому плавно выскользнув из туфель — а без них сбегать будет удобнее — с многообещающей улыбкой двинулась обратно к пугающему Вулкану. Подойдя вплотную, с самым томным видом положила ему ладони на грудь и, с усилием проводя ими по рубашке, прошептала:

— Сначала мы разденем тебя…

Руки смело скользнули в стороны, устремляясь к плечам, скидывая необычной формы пиджак, после чего, продолжая вглядываться в глаза мужчины своим самым лукавым взглядом, пробежалась пальчиками по магнитным застежкам рубашки, распахивая ее на груди. Не позволяя ему перехватить инициативу, переместила ладошки на оголившуюся грудь, изучающее скользнув вниз по прессу, провокационно обежала кромку широкого ремня и даже искушающее скользнула на мгновение пальчиками еще ниже за пояс брюк. Услышав гортанный рык, быстро пропархала пальчиками до груди, изредка царапая его непривычную голубоватую кожу, и, обведя подушечками пальцев кружочки его сосков, вновь развела руки к плечам. Рубашка соскользнула вслед за пиджаком. Уфф, полдела сделано! Выкрутиться захочешь и не такое учудишь, главное подходить к вопросу творчески и с фантазией.

На мгновение отстранившись, якобы желая охватить одним взглядом все это бугристое великолепие его тела, вновь стремительно прильнула к нему, заслужив одобрительный взгляд мужчины. На ходу отделив от общей массы собственных волос длинную прядку, очень вызывающе пробежалась ею по его груди, а потом, выписывая витиеватые зигзаги, медленно устремилась вниз, отметив, как по мере продвижения моего локона, напрягались мышцы его торса. Добравшись до пояса брюк, намеренно замерла, интригуя, заставляя томиться в ожидании. Одновременно, немного откинув голову, чтобы видеть выражение его лица, невероятно тесно прижалась собственным телом к его бедрам и ритмично потерлась об него. Взгляд верлианца вспыхнул диким голодом, одновременно зажигая во мне какую-то абсолютную уверенность в себе. Неожиданно поймала себя на мысли, что наслаждаюсь этой игрой, этой предоставленной свободой, ощущением собственной силы и власти над ним. Я его определенно завела! Сейчас, находясь в тесном контакте с ним, ощутила это особенно достоверно. Меня опять закрутило ощущением погружения в роль, опять укрыло определенной маской. Я была искусительницей, профессионалкой и я стремилась воспламенить его, вызвать извержение эмоций и ощущений!

Уверенно просунув руки под пояс брюк по бокам его тела, с усилием сжала его бедра, и, дождавшись рычащей реакции, впилась в его тело ногтями. Но всего лишь на крохотное мгновение, а потом сразу скользнула ладонями вперед, одновременно самым близким образом касаясь его и большим пальчиком руки открывая магнитную застежку брюк. Одежда, послушная движению моих рук, соскользнула с его бедер.

У меня буквально открылось второе дыхание, проснулся талант куртизанки, подвигая меня под прикрытием маски-незнакомки действовать все решительнее и свободнее. Страха не было! Была уверенность! Несгибаемое стремление добиться своего — сбежать! Я вновь отпрянула, снова обегая взглядом его тело, пораженно отмечая его сильные ноги, его очевидное желание. И снова с чарующей улыбкой устремилась ему навстречу, опять барабаня пальчиками по груди, стремясь к специально оставленной мною детали туалета.

Добравшись до шеи своими изучающими ладонями, намеренно притянула его вниз, заставив наклониться, позволив мне дотянуться губами до него. И быстрым, неуловимым поцелуем скользнула по твердым мужским губам, тут же ухватившись за галстук и потянув за собой. На миг мелькнула мысль — не пойдет! Но он с предвкушающей ухмылкой шагнул следом. Так мы и преодолели отделявшие нас от постели метры — маленькая я, ведущая за кончик галстука большущего Вулкана. Взобравшись на кровать, заставила его лечь на спину и, нависнув сверху, предупредила:

— Сейчас привяжу…

— Делай что хочешь, малышка, — уверенно согласился он.

Чувствуя, как подбирающееся нервное напряжение заставляет пальцы подрагивать, быстро села рядом с ним. Изящно взмахнув ногами, перекинула их через его тело, зафиксировав мужчину на месте. Сама откинулась назад, опираясь на локти и, скользнув кончиком языка по губам, промурлыкала:

— И чем же мне тебя привязать…

Вопрос скорее был адресован себе. Этот момент я не учла. Придется нести потери. Он вопросительно вскинул бровь. А я, невысоко взмахнув ножкой в ажурном чулке, очертила пальчиком ноги неровный овал на его бедрах и прошептала:

— Чулочками…

После чего, переместившись в сидячее положение, под внимательным взглядом верлианца скользнула рукой в разрез собственного платья, отметив вспыхнувший интересом взглядом пугающего Вулкана, подцепила бантик подвязки и потянула. Пальчиками поддев край ажурного чуда медленно-медленно заскользила рукой вниз, стягивая восхитительный чулок с изящно вытянутой ножки. Его взгляд следовал за мной неотступно, едва ли не с осязательным жаром скользя по коже. Оголив первую конечность, мягко потерлась ступней о его пресс и принялась за вторую.

Полностью завладев вниманием мужчины и вооружившись двумя чулками, одним порывистым движением скользнула на него сверху. Уф, только бы не сорваться и не раскрыться раньше времени. Еще чуть-чуть и… свобода! Надо лишь доиграть финальную часть спектакля!!! Если справлюсь, мне никакие прогулки в прошлое страшны не будут.

— Готов, сладенький? — решила я добавить профессионального уровня.

Верлианец насмешливо кивнул. И я плавно скользнув вперед, на миг соприкоснувшись открытыми участками своей груди с его телом, потянула его расслабленную руку к столбику кровати. Продолжая многообещающе улыбаться с внутренним ликованием, насколько могла основательно прикрутила его запястье к изголовью кровати. Да, я смогла его нейтрализовать!

Прежде чем провернуть этот же маневр с другой рукой, я на мгновение вернулась в исходное положение, опять усевшись на нем и, склонившись к его груди, прошлась дорожкой легких поцелуев по голубоватой коже, позволяя его свободной еще руке зарыться в мои волосы. Какое все же платье потрясающее подобрала мне Далия. Высокие разрезы по бокам совершенно не сковывали моих движений, позволяя воплощать все, то, что возникало в моем воображении.

Завершив фиксацию второй руки верлианца, не смогла удержаться от торжествующей улыбки. Главное спокойствие и находчивость! А там из любой передряги выбраться можно. Теперь — побег…

В намеренно прощальном жесте коснулась рукой его губ, очертив их четкий контур и, пропорхав пальчиками по груди распластанного подо мной мужчины, резко скатилась с него. Максимально стремительно спрыгнув с кровати и, на автомате подхватив сумочку, не оглядываясь, босиком бросилась к лифту. Сейчас главное, чтобы он пришел раньше, чем верлианец сумеет освободиться! Свобода была в одном шаге.

 

Глава 4

Регина

Выскочив из спальни, пронеслась через гостиную и холл, стремясь быстрее добраться до аэролифта. Состояние было неимоверным, сердце колотилось в паническом страхе, все органы чувств словно действовали на пределе возможного. Босыми ногами с особой остротой я ощущала прохладную поверхность пола, кожей буквально чувствовала стремительный бег, мелькавших мимо и снижавших мои шансы на побег секунд, слух… я была уверена, что распознаю малейший шорох, раздайся он сейчас. Но стояла тишина. Какая-то абсолютная и страшная. Напряженно замерев с пальцем, вдавленным в кнопку вызова аэролифта, я отчаянно молила его появиться скорее, с затаенным ужасом ожидая, что вот сейчас поймают, удержат, не позволят вырваться…

Лифт зашумел, возвещая прибытие на нужный этаж. Сердце резко дрогнуло, на миг замерев от вспыхнувшего облегчения. Прозвучал сигнал остановки и… все. Двери не раскрылись!

— Это частный номер, и с вашим земным подходом к безопасности, активация любых систем происходит по отпечатку владельца, — раздался сзади спокойный и выдержанный, но такой пугающий баритон верлианца. — Так что, Ветерок, ты забыла откусить мне палец в порыве страсти.

Я сникла. Все то колоссальное напряжение, в котором пребывала последние мгновения как-то разом навалилось понимаем абсолютной безнадежности моей ситуации. Попалась! Как ни смотри, а кругом сглупила. Еще и деньги прихватить умудрилась! Последняя мысль и осознание произведенного впечатления подкосили окончательно. Решит, что я не просто профессионалка, а до кучи и воровка. А как иначе? Ведь связала его и пыталась сбежать с водоталлами. Убеждать его в своей невиновности и чистоте намерений… это невозможно просто. Он никогда не поверит. Я бы и сама не поверила.

— Можно я уйду? — просто тихо и безэмоционально, обессиленно приникнув лбом к прохладной поверхности двери лифта и не оборачиваясь, попросила в ответ.

Повисла тишина. А я замерла в ожидании ответа, в надежде на какое-то мифическое чудо. Он не отвечал, но я буквально ощущала взгляд, направленный на мою спину, чувствовала его кожей. Неожиданно, заставив меня вздрогнуть и напряженно выпрямиться, по обнаженной спине скользнули его ладони, привлекая к себе.

— А что не так? У землян принято иначе? Вроде бы я все сделал по-вашему…, - голос был приглушен, поскольку он ответил зарывшись губами в мои волосы.

Не сдержавшись, нервно всхлипнула. Вот как объяснить ему случившееся, объяснить так, чтобы поверил?

— Просто хочу уйти… и водоталлы ваши оставлю, — в итоге прошептала безжизненно, прикрыв глаза.

— Хорошо… уйдешь.

Услышав желанный ответ, снова вздрогнула и, распахнув глаза, неловко обернулась. Лучше бы я этого не делала. Пугающий Вулкан в болтающемся кое-как на шее галстуке и обрывке моего чулка на запястье смотрелся слишком… в общем слишком. Моя порядком испытанная на прочность за сегодня нервная система не выдержала очередного потрясения и под внимательным взглядом инопланетных глаз основательно подвела хозяйку. Сосредоточившись взором на его ромбовидном зрачке, почему-то на миг мелькнувшим желтым, почувствовала, что перед глазами все поплыло, а ноги все же подогнулись, угрожая мне падением.

— Поймал, — мелькнула последняя мысль-ощущение, и сознание затуманилось окончательно.

* * *

Очнулась я с ощущением небывалой бодрости и свежести. Сонно потянувшись, еще в полудреме рукой коснулась волос. Влажных. Осознав данный факт, потрясенно открыла глаза и села, оглядываясь вокруг.

Утро или день уже… сквозь окна проникало освещение, а значит, свет под куполом Казани уже зажегся. Все та же спальня, даже злополучный обрывок моего ажурного чулка на столбике кровати. Рядом вторая подушка, причем с четким отпечатком головы. И больше никаких следов присутствия верлианца. Но… как?! Я рывком, отбросив одеяло в сторону, вскочила на ноги. И тут же поняла, что раздета. Влажные волосы настолько потрясли, что мысль об одежде даже не шевельнулась в сознании. Испуганный взгляд выхватил из окружающей обстановки мое платье, аккуратно сложенное в изножье кровати. Метнувшись к нему, выдернула из стопки одежды и трясущимися от непонятного лихорадочного возбуждения руками натянула. Тут же обнаружились и прочие детали туалета. Одев трусики, повертела пояс в руках и решительно затолкала его в приставленную тут же сумочку.

Тишина откровенно напрягала. С одной стороны было так странно очнуться, не помня о том, как оказалась в постели, с другой — еще страшнее было вспомнить. И верлианец… где он? Осторожно подхватив сумочку и стоявшие рядом с кроватью туфли, на цыпочках двинулась к выходу из спальни. Было не понятно чего ожидать от сегодняшнего утра дальше и поэтому страшно. Стремительные вопросы вперемешку с самыми невероятными предположениями мелькали в голове. Почему я ничего не помню? Как могли волосы оказаться влажными? Не мог же он, как и предлагал, искупать меня? Или мог? Но почему я тогда этого не помню… И как раздевали тоже. А может быть, припомнив отпечаток на соседней подушке и общее одеяло, есть и еще что-то чего не помню…

Выглянув из комнаты, обнаружила, что и гостиная и лифтовый холл свободны — верлианца нигде не было. Ощущая нарастающую тревогу, недоумевая о причинах его отсутствия, легкими быстрыми шагами, стараясь не создавать шума, добежала до таких памятных дверей лифта. Как же досадно, что мне им воспользоваться нельзя.

Но неужели нет другого выхода? Сейчас, пока его нет рядом, исчезнуть отсюда было бы наилучшим вариантом. Встретиться с этими неземными зелеными глазами вновь было откровенно жутко. Что-то было опасное в его взгляде, только я не успела осознать — что? Не знаю почему, но присутствовала однозначная уверенность — при встрече сейчас не выдержу и просто сорвусь…

В отчаянии треснула по кнопке вызова лифта и услышала такой обнадеживающий шум подъема. Вот и вчера все так хорошо начиналось… Хотя думать о вчерашнем вечере откровенно не хотелось — уж слишком во многих глупостях пришлось сразу упрекнуть себя. Лифт замер на нужном этаже. Я зло скрипнула зубами — счастье так близко, а не достанешь. Но неожиданно дверь отъехала, открывая мне доступ в кабинку. Со странным ощущением преднамеренности и предопределенности происходящего шагнула вперед и активировала процесс движения, указав конечной целью первый этаж. Тело привычно подхватил теплый поток и плавно повлек вниз. Казалось бы — вот она свобода, сейчас еще мгновение и я смогу сбежать отсюда навсегда. Но радости не было. Была какая-то внутренняя уверенность — все это неспроста, и ничего хорошего мне не предвещает. И это тревожило. Почему так легко удалось уйти? Или отпустил потому, что обещал… И где сам хозяин номера? Что за таинственная ночь, о которой я ничего не помню?

Негромкий звонок сообщил о том, что спуск закончен. Напряженно подобравшись, почему-то ожидая едва ли не засады, осторожно вышла из лифта. Вокруг все было спокойно. Со стороны уже известного мне бара доносилась легкая музыка, в противоположном конце маячила одинокая женская фигура и… все. Никакой засады или, поджидающего с намерением поймать с поличным, верлианца. Не теряя времени, решив разбор ситуации отложить на потом, решительно двинулась к выходу из заведения. Поймав удивленный взгляд, прошедшего мимо мужчины, опомнилась и надела туфли, которые держала в руке.

Дальше — ни о чем не думала. Просто, накинув плащ, выбежала на улицу и, взмахнув рукой, остановила первое же аэротакси. Уже отлетая в направлении аэровокзала, оглянулась. Над отелем красовалась вывеска 'Акворал'. И я с неожиданной четкостью вспомнила клуб, о котором сказала Инна. 'Аморал', именно туда я так и не попала, так и не явившись на встречу выпускников.

Но главное я сумела сбежать от верлианца! Но этой мысли не хватало убежденности. Присутствовало явное понимание — меня отпустили и сбежать позволили. Голова от загадок и сомнений шла кругом, непривычно влажные волосы странно холодили, рождая неожиданное ощущение удовольствия.

Устроившись в аэроэскпрессе, летящем в родной город, попыталась сосредоточиться на собственных ощущениях. Прислушавшись к себе, чего-то особенного, нового не отметила. Не знаю, с какой целью верлианец оставил меня на ночь в своем номере, но ничего противоестественного в своем состоянии не ощущала. Было немного тревожно на душе, но вот физически, наоборот, ощущался небывалый подъем — легкость, жажда деятельности. Поездка выдалась неоднозначной. Если приехала королевой, прикрывшись бесподобным нарядом, соответствующей маской из внутренних намерений и надежд, то возвращалась в роли дезориентированной неприметной мышки, скрутившей волосы в узел, кутающейся в плащ и старавшейся не привлекать к себе внимания. Хотя влажные волосы, о которые спотыкался взгляд каждого проходящего по вагону, картину точно портили. Но приятно холодили голову, создавая ощущение ветерка от малейшего движения. Но скоро они высохнут и… и о пугающем Вулкане мне больше ничто не напомнит. И это к счастью!

Надо выбросить случившееся из головы, перестать думать, стремиться разгадать его намерения, и понять добился ли он желаемой цели. Но как я не старалась, прикрыв глаза с намерением поспать, переключить мысли на что-то другое не получалось. Зеленый взгляд сильно раскосых глаз не отпускал, настойчиво преследуя и пугая. Вот же повезло! Теперь и одноклассникам не явилась, плюс инопланетянин этот словно незримо присутствует рядом.

Решительно мотнув головой, принялась перебирать даты основных вех истории межгалактического взаимодействия. Уж этим точно отвлекусь! 2412 год — первый полноценный контакт с марсианской цивилизацией, вернее с ее остатками, и последующее заключение договора о дружбе и поддержке между нашими расами. Марсианам нужны были наши ресурсы, они стремились сделать все возможное, чтобы не исчезнуть окончательно, а нами руководило стремление перенять и освоить их технологии, позволяющие осуществить бесконечно длительное пребывание в космосе. С этого все и началось.

Бешеный скачек в инновациях, кораблестроении, научных разработках. Да что там скачек, изменилась сама наука — столько новых законов и открытий было совершено в физике, астрономии, химии, биологии, генетике. Человечество фактически обезумело от обилия информации, захлебнулось в идеях и возможностях, потеряло осторожность и ответственность. Финал, как виделось по истечении времени, был закономерен.

2704 год — начало эксперимента по выведению новой бактерии, совмещающей в себе свойства нашего простейшего организма и марсианского опытного образца. Создателям виделась появление чего-то принципиально нового для экосистемы Земли, чего-то необходимого. Намерения заявлялись очень перспективные. Предполагалось, что данный синтезированный организм будет обладать способностью масштабного лизирования, сможет потреблять и переваривать любые нефтяные отходы, выдавая на выходе безвредные газовые продукты. Но или генетики что-то недосчитали, или марсианский образец обладал скрытыми способностями, которые проявились в его потомке в условиях среды обитания нашей планеты… результат вышел иным. Синтезированная бактерия изначально вела себя сообразно заявленным параметрам. Было объявлено о крупном открытии, создатели стали обладателями научных премий. Но потом началось ее практическое применение. Тут и проявились странности. Первое — скорость размножения, а соответственно и ареала распространения микроорганизма зашкаливала за все существующие параметры. Второе — бактерия смогла рекордно быстро адаптироваться к существованию в безводной среде. Третье и самое страшное — микроорганизм практически сразу сумел перестроиться на потребление любой органики. Это стало началом конца.

2706 год был ознаменован созданием первого города-купола. А потом они стали вырастали как грибы после дождя, связанные между собой сетью герметичных тоннелей. Причем меры безопасности при возведении, абсолютная изоляция от внешней среды планеты и уровень стерильности внутри — был беспрецедентным. Риска занести бактерию-убийцу во внутреннюю среду городов боялись безумно, поэтому туда вселяли людей только из пока незараженных территорий и только после проведения процедуры особой обработки. Нет, конечно, бороться с собственноручно созданной напастью пытались, но стремительность, с которой микроорганизм расселялся, его невероятно высокая адаптивность к любым внешним воздействиям поражала. Поэтому ни одна мера воздействия не приносила сколько-нибудь значимого эффекта — планета продолжала стремительно пустеть, лишаясь всего живого. Это было страшное время для нашей цивилизации, время хаоса, агонии, страха и паники, а еще время гибели… гибели многих и многих. Из воспоминаний первых жителей изолированных городов я знала, что какое-то время сквозь прочнейшие поверхности купола еще можно было уловить какие-то удары, звуки, призывающие помочь тем, кто остался снаружи. Но постепенно все они пропали…А мы, земляне, оказались жителями одной огромной тюрьмы на поверхности когда-то собственной планеты. Но тогда никто не предполагал, что все худшее еще впереди.

В 2842 году произошел первый скачек цен на воду. До этого ее добывали из недр планеты, соблюдая все возможные меры предосторожности. Ведь никто не знал, какими еще возможностями обладает бактерия-убийца и насколько глубоко сумеет проникнуть в поверхность планеты. О том, что она, уничтожив все живое на Земле и впав в состояние анабиотического стазиса, еще была снаружи знали все. Надежда на то, что она как-то сама вымрет, в связи с отсутствием пищи, не покидала человечество. И периодически совершались контрольные выбросы наружу органического материала. И каждый раз после очередной проверки, вот уже много веков, наступало всеобщее разочарование — микроорганизм все еще поджидал нас снаружи.

В дополнение к этому наша цивилизация оказалась перед фактом — запасы воды пригодной для потребления стремительно истощались. Отсутствие жизни на Земле привело к изменениям в атмосфере планеты, вырос поток испаряющейся влаги, к тому же вся жидкость на поверхности была заражена. Конечно, воду пытались синтезировать и даже успешно, но в масштабах необходимых всем жителям… это были несоотносимые объемы. Тогда и ввели водоталлы, тогда мы и стали воспринимать воду как ценнейший ресурс.

Марсиане, находясь в еще более худших условиях существования, помочь нам были не в силах. Хотя пытались. Параллельно велись исследовательские и научные совместные разработки во множестве государственных лабораторий. И да, наученные собственным опытом, мы были осторожны, невероятно осторожны! Вся подобная работа велась на специальных научных станциях за пределами Земли. Человечество очень боялось лишиться последнего оплота своего существования — изолированных куполов. А воды становилось все меньше и меньше, люди начали погибать от жажды, впадать в безумие, появились 'засушливые бунты'. В качестве ответной меры был введен карантин, жесткий контроль за распределением и потреблением воды, усилены органы правопорядка. Но все это лишь отсрочивало неизбежное — мы в большинстве своем обречены были погибнуть от обезвоживания.

И тут появились верлианцы… Шел 3017 год, когда с одной из марсианских космических станций пришло сообщение о контакте с новым разумным видом Солнечной системы.

Дзинь. Резкий сигнал телефона вернул к реальности. Немного нервно засунув руку в сумочку, выудила крошечную клипсу устройства и, оперативно активировав сигнал, прикрепила к мочке уха.

— Соловьева, — раздался ехидный голос нашего 'сисадмина' Гриши, — дрыхнешь? А я вот по твоей милости в выходные трудиться должен.

— Аааа…, - я озадаченно растерялась. Объяснять, что не сплю — не хотелось, но вот совесть мгновенно насторожилась. С техникой я всегда была на Вы, поэтому поводов для беспокойства Грише доставляла немало. Каждый раз, выводя из ступора мою повисшую систему, он только грустно вздыхал:

— Гуманитарий… лезешь вот куда не надо.

Но в пятницу вроде бы никаких тревожных сигналов рабочий процессор не подавал? Или это я, погрузившись в размышления о поездке в Казань, не заметила?

— Придется мне, Соловьева, на тебе жениться. Иначе человечество некому будет уберечь от неизбежной информационной гибели, — это было нашей извечной шуткой. На самом деле у Гришы была любимая женщина и самые серьезные намерения в ее отношении.

— Конечно, женись, я согласна и уже устала ждать от тебя обещанного. Давно созрела, между прочим, — ответила я так же привычной фразой. — Что на этот раз?

— Да все как обычно — Соловьева Регина Аркадьевна в погоне за сомнительной информацией умудрилась подцепить вирус и занести в общую систему, и теперь на всех машинах компании при попытке процесса активации выскакивает призыв присоединяться к движению 'садоводы' — это раз, и утверждения о том, что никакой бактерии-убийцы на поверхности планеты давно нет и наша 'руководящая сотня' давно там проживает, наслаждаясь всеми прелестями восстановившейся природы. А мы тут как мыши лабораторные заперты в изолированной системе, чтобы и не выродились, но и жизнью им наслаждаться не мешали. Это два.

Мамочки… Все пережитые испытания сразу показались крайне незначительными. Да меня за такое…

— Гриша, — заскулила я, — ты ведь уберешь это до понедельника, да? И никто не увидит, да? Я сама не понимаю, как так получилось…

— А ты меньше по всяким ресурсам с развлекательными заведениями шастай, и по ссылкам с отзывами проходи, — недовольно прикрикнул Григорий, но спасти меня от вернейших проблем пообещал. — Уберу, куда же я денусь. Но это тебе мое последнее строжайшее предупреждение, имей в виду!

Ой! Облегчение, испытанное мною после его слов, было неописуемым. Как же хорошо дружить с 'сисадмином'.

— Спасибо, Гришенька. Обещаю, нет, даже клянусь — я больше в единую сеть носа не высуну.

— Ню, ню… старо предание, — скептицизма парень даже не скрывал. — Мне ты можешь это не обещать, ибо я и так уверен — погибель человеческая в твоем лице неизбежна. Но пока за тобой должок. Так что вечером в понедельник ждем с Надей тебя в гости — расскажешь нам сказки про прошлое.

— Да сколько угодно, — с благодарностью выдохнула я.

— Кстати, у нас помимо тебя еще гость будет. Честно предупреждаю — Надя решила познакомить тебя с очередным подходящим мужчиной, — я мысленно застонала. — В этот раз она учла предыдущие ошибки, и нынешний гость или врач, или ученый какой-то, специалист по гипнотерапии в общем. И даже не спрашивай, где она их находит. Сказала — знакомый знакомых. Так что я морально удовлетворен — отольются тебе мои трудовые подвиги.

Грустно хмыкнув, полностью с ним согласилась. Перспектива идти в гости уже совсем не привлекала. А куда денешься?

 

Глава 5

Регина

Остаток выходного дня прошел в бесцельном метании. Душа так и не могла отойти от впечатлений о странной встрече в Казани, а мозг судорожно пытался собраться и прийти в рабочее состояние в преддверии понедельника.

Добравшись до своего однокомнатного блока, первым делом отцедила немного воды слегка повядшему укропу, перекусила и принялась изучать состояние своего единственного платья. Впечатления были вполне оптимистичными — платье выглядело безупречно и нисколько не пострадало от событий субботы. Аккуратно повесив его на плечики и задвинув в шкаф между типовыми комбинезонами, решила, что и в гости к друзьям завтра его надену. А что? Имею право произвести впечатление! Мне, между прочим, понравилось. А тут все свои, так что никаких неожиданных поворотов наверняка не будет.

Вот только чулки утрачены безвозвратно. Воспоминание об ажурном чуде прошлого натолкнули на мысль о поясе — его тоже надо бы прибрать. Распахнув сумочку, вытянула наружу как попало затолканную деталь туалета, а вслед за ней вывалилась и пачка водоталлов… Две тысячи. Те самые две тысячи!!!

Застыв на месте, уставилась потрясенным взглядом на пачку бесценных бумажек. Каждая могла быть в любой момент обменена на воду, сообразно своему номиналу и официальному курсу. Две тысячи водоталлов! Целое состояние… и я прихватила его с собой.

Невероятно удрученная последней мыслью, нервно, словно опасаясь, что кто-то увидит, сгребла все купюры в кучу и, подхватив, заметалась по комнате. Куда их деть? С таким сокровищем было страшно находиться в квартире. А вдруг кто-то узнает?

Не придумав ничего вразумительного, вытряхнула из упаковки годовой запас тампонов, затолкала на дно всю пачку и снова заложила маленькими синтоватными капсулами. Если будет ограбление, надеюсь, здесь искать не станут! Коробку запихала в аптечку и отошла в сторону, очень стараясь при этом не кидать на злополучный ящик ежесекундные взгляды. Жуть! Что мне делать теперь с этим 'гонораром'? Спать же спокойно не смогу. Возможности вернуть — никакой, а от одной мысли о том, что поступила, как настоящая профессионалка, делалось плохо физически, а душу грыз стыд.

На фоне этого поступка все мои заверения в ошибочности его впечатлений, все слова о том, что он меня не за ту принял, а я и вовсе все перепутала — были пустым звуком. Раздавленная этим фактом я даже расплакалась. Понимать, что он считает меня в лучшем случае лгуньей, а в худшем — мошенницей, было невероятно горько. При этом ни возможности оправдаться, ни хотя бы вернуть водоталлы у меня не было. Ведь не имени, ни цели присутствия этого верлианца на Земле я не знала.

Настроение упало до самых низких показателей, а вся затея с поездкой на встречу выпускников предстала в еще более мрачном свете. Знать, что он где-то далеко и плохо думает обо мне, было невыносимо. Но с чего я вообще взяла, что он обо мне думает? Я резко вздрогнула. Тем более в свете таинственной, не сохранившейся в моей памяти, ночи и его утреннего отсутствия. Может быть, я зря себя так извожу. И… мелькнула крамольная мысль, вдруг я их честно заслужила?

Стоп! С таким подходом накручу себя еще больше. Надо подождать пару дней, прийти в себя, дать впечатлениям от выходных несколько сгладиться и тогда… тогда и решу, что делать с этим неожиданно перепавшим состоянием. Придя к этой мысли, с облегчением отправилась спать. С утра жизнь всегда кажется лучше.

Звуковой сигнал пробуждения и… понеслось. Бегом завтракать, собираться — волосы привычно в узел, натягиваю безликий комбинезон, плащ и в толпе таких же однотонных неприметных жителей города спешу по однотипным стерильно-пластиковым улицам на работу. Меня ждет любимое прошлое, загадка древнего 'Кьюриосити' и анализ возможных вариантов развития будущего, случись тогда все иначе.

Рабочую машину включаю немного нервно — слова Гриши все еще звучат в ушах, но, к счастью, друг обещание выполнил — никаких опасных лозунгов и призывов не наблюдается. Открываю нужные мне данные и собираюсь погрузиться в работу, когда раздается звуковой сигнал вызова. Наташа!

— Ну как, как? — наш бухгалтер нетерпеливо машет ладонью. — Оценили платье?

Что тут скажешь? Если правду, то — да, в целых две тысячи водоталлов. Но этого не скажешь вслух, поэтому бубню, отчаянно изображая самый занятой вид:

— Эээ…платье понравилось, спасибо за помощь.

— А подробности?!! — возмущается Наташа. — Особенное впечатление на кого-то конкретного произвела?

— О да! — абсолютно честно отвечаю я.

— И?

— Что и?

— Еще встретиться договорились? Ведь это когда-то вы были одноклассниками, а сейчас уже все иначе…, - не отстает настырная блондинка.

— У всех уже по четверо детей, какие свидания! — решаю я на корню оборвать этот вариант последующего измора меня любимой.

— О…, - Наташа явно разочарована.

— Да, останусь старой девой, — необдуманно заявляю я откровенную провокацию, и тут же спохватившись, пытаюсь свести дело к шутке. — В смысле пока еще…

Но поздно. Наташа уже явно зацепилась за идею:

— Просто тебе надо больше думать о себе! — провозглашает она извечный лозунг всех красивых женщин. — Вот очки? Ну откуда эти пережитки прошлого? Почему не корректирующие линзы? И волосы? Зачем все время скручиваешь их в узел? И главное — зачем так много работать?! И давай тебе гардероб обновим — еще к Далии съездим? Мне так понравилось, это безумно приятно — помогать кому-то стать лучше, — слова льются сплошным потоком, и я с трудом успеваю за ходом мысли.

— Очки — это привычка, помогают сосредоточиться на работе. В них не корректирующие линзы, у меня хорошее зрение. И все остальное я делаю, потому что так удобнее работать, а работаю я, чтобы было на что жить! И гардероб обновлять, кстати, надо на что-то. А мне сейчас до зарплаты бы дотянуть, — я красноречиво машу Наталье, давая понять, что времени нет совсем.

— Я попозже позвоню и что-нибудь придумаем, — рушит она с улыбкой все мои грандиозные планы избавления.

Зло переключаюсь на работу. Надо уже о деле думать. Пытаюсь сосредоточиться на координатах перемещения спутника по поверхности красной планеты, соотнести удаленность его маршрута от еще существовавших тогда ближайших поселений марсиан. Когда все благие намерения и старательные усилия вновь сводит на нет звуковой вызов.

— Наташа! — возмущенно восклицаю я раньше, чем на экране отображается лицо собеседника, и ошибаюсь — это не Наташа.

Более того, это начальник нашего исторического института!

— Регина Аркадьевна, зайдите ко мне.

Беззвучно кивая, вскакиваю с места и отправляюсь к руководству. При этом никак не могу понять странности — почему вызвал не секретарь, а лично руководитель организации?

В кабинете шефа помимо его владельца меня ожидает еще один мужчина. Он первым делом окидывает меня несколько пренебрежительным взглядом и скупо кивает.

— Вот, познакомьтесь Регина. Это Кузьмин Игорь Борисович. Он руководит подразделением земных исторических исследований в Межгалактической службе перемены времен. И Игорь Борисович уже ознакомился с вашим послужным списком, а теперь лично прилетел сюда, чтобы встретиться с вами. Присаживайтесь, — я в почти бессознательном состоянии плюхаюсь на стул, — я вас оставлю, чтобы вы могли спокойно все обсудить.

К такому повороту событий я не готова совершенно, поэтому несколько теряюсь от волнения. Взгляд прикован к сидящему напротив крепкому мужчине. Он неказист на первый взгляд — черты лица крупные, несколько грубой летки, широкий нос, мясистые губы, красноватое лицо. Лицо нездорового человека. Никакого намека на интеллектуально одухотворенное выражение, на остроту мышления, на склонность к мыслительному труду. Никакой, просто никакой — встретишь на улице, пройдешь мимо и не заметишь. Но взгляд! Взгляд очень острый, цепкий, всеобъемлющий и глубокий. Мне кажется, что всего раз пристально взглянув на меня, он уже все про меня понял.

— Регина Аркадьевна, — голос Кузьмина поразительно глубокий для его неприметного внешнего вида, — не волнуйтесь, но в том, что вы компетентный историк я уже удостоверился. Но для работы в службе времени этого мало, там нужна определенная сила духа, воля и здравый смысл. Вы должны понимать, что не все желаемое осуществимо, не всегда можно и нужно помогать, а каждый шаг в прошлом, каждое изменение может иметь последствия. Самые серьезные. В настоящем.

Медленно, стараясь сделать это незаметно, выдыхаю и согласно киваю, подтверждая, что поняла.

— Даже, если вы нам подойдете, первый год, а возможно и дольше будете заниматься исключительно статистической работой, изучать опыт других, готовиться психологически. Возможно, вы в принципе никогда не будете допущены к операциям в прошлом. Просто не сможете соответствовать необходимым задачам. Но, если вы станете нашим сотрудником, вам вживят особый трансплант. Его задача — контролировать ваше молчание, плюс ваше местонахождение всегда будет известно на случай каких-то форс-мажоров. Никому и никогда, помимо других сотрудников, вы не сможете сообщить о чем-то касающемся вашей работы. Если попытаетесь сделать это — вживленный трансплант активирует процесс ликвидации. Вы готовы продолжить дальнейшее обсуждение?

Я, задумавшись всего на миг, кивнула. Хотя понимания процесса контроля не было? Что подразумевает понятье 'все, касающееся работы', и как можно это фиксировать? В этом надо будет предварительно разобраться. А в остальном… Было интересно, и было желание работать именно там.

* * *

Уфф. С трудом переведя дыхание, почти на ватных ногах двинулась от кабинета шефа. Вот это разговор, вот это вытряхнул Кузьмин мою подноготную, кажется, по самой подкорке сознания прошелся, в память заглянул. Не удивлюсь, если обо мне он теперь знает больше меня!

Разговор утомил невероятно, а если учесть, что берут меня едва ли не на самую незначительную должность в штате службы времени, то и вовсе столь пристрастный допрос понять сложно. А уж времени ушло на беседу — страшно представить, рабочий день практически завершился. Благо меня исполнение должностных обязанностей в институте уже практически не касалось — в субботу надлежало в компании своего будущего начальника отправиться к новому месту работы. А пока… Надо оперативно собраться и удрать с работы, а то вдруг Наташа вспомнит о моем существовании. Времени на посещение салона Далии совсем не было, необходимо было еще вернуться домой, переодеться и добраться до друзей.

На этот раз сбоев в планах не оказалось. По пути домой зашла в пункт выдачи напитков и, с душевным скрипом расставшись с шестнадцатью водоталлами, получила в автомате бутыль со светлым вином. Конечно, напиток был без претензий на излишнее качество. Где-то слышала краем уха, что эти светлые алкогольные вина делали из настойки спор особых грибов, что обитали в подземной части города. Но не идти же в гости с пустыми руками, да и эффект от него веселящий определенно был. А что самое важное — это был напиток.

Дома переодевшись в платье, а туфли надев прямо на обнаженные ноги, решила вызвать такси, очень надеясь, что в этот раз водитель попадется адекватный. Опять лишние траты, но снова идти в этом наряде по улице хотелось меньше всего.

У друзей оказалась быстро. И что немаловажно — без приключений.

— Ой, Регина…, - Надежда восторженно отступила, стремясь разглядеть меня, избавившуюся от плаща. — Это невероятно красиво! А необычно как! Где ты взяла это чудо?

— Это платье. Такие в прошлом носили. Расскажу тебе потом где взяла, — довольная произведенным эффектом, расправляя волосы, пообещала подруге.

По улыбающемуся лицу Нади сразу поняла — предназначенный мне на вечер кавалер уже на месте. Вот интересно они его уведомили о том, что я в курсе событий? Или мне предполагается сделать наивное лицо и самый незнающий вид?

А вот возьму и из вредности снова в позавчерашнее амплуа погружусь и масочкой королевской прикроюсь. Хотя нет, идея явно неудачная — прошлый опыт научил многому, и повторения нелепых ошибок не хотелось. Посмотрю сначала на этого специалиста по гипнотерапии, а вдруг это моя судьба?

Вслед за Надей пройдя в комнату жилого блока друзей, в знак приветствия и благодарности показала Грише язык, а уже потом перевела взгляд на мужчину рядом с ним.

— Денис, — последний быстро встал с кресла и с невероятно обаятельной улыбкой представился сам.

— Регина, — как-то неожиданно естественно улыбнулась ему в ответ.

 

Глава 6

Регина

Можно утверждать однозначно — кавалер мне понравился с первого взгляда. Шатен с приличной фигурой и очень добродушным лицом. А уж восторженный взгляд серых глаз, которым он обежал мою откровенно прикрытую в этом платье фигуру, только добавил ему очков. Вспомнился острый взгляд Кузьмина. В сравнении с ним глаза Дениса привлекали теплом, открытостью и дружелюбием. Нет, с таким мужчиной рядом маски не нужны — можно смело быть собой и получать от этого удовольствие. Осознав, что вечер ожидается вовсе не плохой, с радостным облегчением протянула подошедшей Наде бутылку вина, которую так и прижимала к себе.

Не знаю, как на счет большего, но подружиться с Денисом точно сумеем. Мы это как-то сразу обоюдно поняли, быстро перешагнув стадию смущенного отчуждения и решив общаться легко и естественно.

Собеседником мой кавалер оказался тоже отличным. Давно я так не шутила и не смеялась действительно смешным шуткам. Мы вчетвером, сопровождая ужин приятной беседой, прекрасно проводили время, когда возникла тема гипноза.

— Нет, нет, — уже весьма весело помахивая ладонью, категорично сообщила я Денису, — не верю я в это! Ну, вот никак! Если сам себе это не внушишь — никакой гипноз тебя не возьмет. Да никогда и никто не сможет каким-то счетом с десяти до одного или болтающимся кулончиком меня усыпить, никогда! Я же понимаю, что на меня это не подействует, я не внушаема, значит — невозможно.

— Регин, не только усыпить, можно заставить тебя сделать все, что угодно пока ты находишься под действием гипноза. И внушаемость тут совершенно не причем. Головной мозг у всех устроен одинаково, так что гипнозу поддаются все. Главное чтобы специалист в это состояние погружал, а не неумеха доморощенный. Настоящий профессионал даже без счета обойдется.

Энергично замотав головой так, что волосы разметались по плечам, а одна половинка лифа опасно сдвинулась с груди, я с негодованием воспротивилась:

— Меня не возьмет!

— Денис, а усыпи-ка ее и заставь нам в страшных грехах покаяться, — в шутку предложил Гриша, от души веселящийся над нашим спором. — А мы все на визуализатор зафиксируем и Реги потом покажем!

— Не, не, бесполезно, — я снисходительно взмахнула рукой, — меня не возьмет.

— Идем! — Денис, решительно встав со стула, протянул мне руку. — Сейчас сама убедишься в том, что не права.

Так мы вчетвером и оказались в спальне, где меня, поставив спиной к широкой кровати и не обращая внимания на мой ироничный оскал, серьезно предупредили:

— Ты сама сомневалась, так что потом не отрицай этого!

А меня только на ехидный полный сомнения хмык хватило.

— Хорошо, — окончательно решился Денис, — закрой глаза, расслабься и слушай. Представь шум ветра, вслушайся в его гул, погрузись в его движение.

Я все честно так и сделала. Старательно представляя себе ветер, не заметила когда перестала слышать монотонный голос Дениса.

— Просыпайся! — настойчиво и как-то узнаваемо, вот только не пойму кто это?

— Регина, ты меня слышишь? — снова зовет.

Открыла глаза и увидела нависшее над собой лицо мужчины с серыми обеспокоенными глазами. Денис! Ой, он же меня загипнотизировать собирался? Значит, получилось? Я рывком села, оглядываясь вокруг и в итоге вернулась с вопросительным взглядом к новому знакомому:

— Только не говори мне, что у тебя получилось?! И где Гриша с Надей?

Денис как-то напряженно сглотнул и отвел взгляд в сторону.

— Я их уйти попросил, все же сеанс гипноза не относится к массовым зрелищам, мало ли что, еще проболтаешься о том какие они вредные — потом перед друзьями неудобно будет. Но визуализатор был включен, так что не волнуйся — очевидец имеется, — глухо произнес он, не глядя на меня.

— Так получилось?!! Серьезно? Ты смог меня загипнотизировать? — перебив Дениса, схватила его за руку и возбужденно затрясла, пытаясь выяснить самое насущное.

Он снова повернулся ко мне, позволив столкнуться взглядом с собственным недоуменным:

— К тебе когда-нибудь раньше гипноз применяли?

— Нет, — уверенно качнула головой в ответ и тут… вспомнила необычные ромбовидные зрачки, странных, даже гипнотически притягательных глаз верлианца, поэтому уже менее уверенно добавила, — а хотя, не знаю. А что?

— А ты с верлианцами никогда по принципиальным вопросам не пересекалась? — продолжил Денис задавать наводящие вопросы.

А я… я вместо ответа подскочила с кровати и метнулась к визуализатору. Миг и, активировав последнюю запись, принялась смотреть. Страшное подозрение не отпускало. Не зря же я совершенно не помню эту проклятую ночь!

Вот я, послушная команде Дениса, плавно поднимаю и опускаю руки вверх. Непроизвольно отметив, как при этом эффектно под лифом открытого платья обозначается грудь, вынуждена была признать — гипнозу поддаюсь. А дальше Денис спросил:

— Расскажи, чем выходные отличились?

— Клянусь тебе, — спешно вмешался в просмотр, растроенно топчущийся рядом парень, — я ничего такого не имел в виду, думал, скажешь — отсыпалась!

Мое лицо на визуальном изображении претерпело разительные изменения, приобретя очевидные черты удовлетворения и радости. Один взгляд на мою физиономию позволял сделать однозначный и неоспоримый вывод — счастлива безумно. Практически сразу же раздался смех. Мой! Никогда в жизни так не смеялась. Живо, искренне, заразительно!

— Мне щекотно! — весело-весело проговорила я почти сразу. — Убери руки, это тебе жабры не мешают!

А дальше…

— Я испугался даже, — прошептал Денис виновато, — совсем не ожидал, что столкнусь с внушением.

Но я была полностью поглощена просмотром, наблюдая за тем, как сама, неожиданно рухнув на кровать, мучительно застонала. Руки взметнулись к голове, с усилием сжимая виски, а обеспокоенный Денис склонился надо мной.

— Тут я и понял, что на тебя уже оказывали гипнотическое воздействие и именно воспоминания о событиях прошлых выходных находятся под внушенным запретом. Причем, что особенно странно… вроде бы и гипноз, но техника воздействия непонятна, не выявляется. И я, поверь, специалист не из последних, поэтому и предположил, что тут иной характер воздействия — прямое физиологическое влияние. А подобными гипнотизирующими возможностями только верлианцы обладают. Потому и спрашиваю — ты с ними в эти выходные никак не пересекалась?

Но сейчас все эти выводы были для меня второстепенны, потому что я осознала главный факт — эту ночь из моей памяти стерли намеренно, а значит — там было что помнить! Судя по изображению, Денис, обеспокоенный моими очевидными муками, спешно пробуждал меня, выводя из состояния гипноза. А я…получается, так и не вспомнила или мне сейчас эти воспоминания недоступны снова?

— Погоди, — в упор уставившись на мужчину, я постаралась разобраться в ситуации, — так я вспомнила что-нибудь про выходные? Почему такая реакция? Я вспомнила, что мне было больно?

Денис несколько озадаченно потер рукой подбородок и, медленно выдохнув, пояснил:

— Постарайся меня понять. Если для нас гипноз — это наука, это все же изучаемый процесс, это определенные алгоритмы действия, это техники воздействия на сознание, то у верлианцев… у них это естественный, врожденный навык. И влияют они не на сознание напрямую, скорее глубже — на основополагающие процессы нервной системы, и не пользуются какой-то техникой при этом, они как-то изначально на это способны. Нам не известно ресурс ли это их разума, или существует какой-то орган или прочая физиологическая особенность, позволяющая им так легко подвергать нас гипнозу. Но в твоем случае существует именно такой внушенный запрет на воспоминания, и мне его не обойти.

— А…, - все это было пугающе непонятно.

— А что до стонов, то нет — они не означают, что ты вспомнила что-то болезненное, просто тот, кто внушил тебе этот запрет, предпринял меры для того, чтобы ты не могла его 'взломать'. Проще говоря, при подобной попытке ты будешь испытывать сильную боль. Но на счет воспоминаний… Я не уверен, но в ситуации, когда сознание оказывается под влиянием двух разнонаправленных воздействий, пусть мое и значительно слабее, но однозначно предсказать итог нельзя. Все это очень индивидуально и зависит от особенностей твоей нервной системы, твоего сознания, да от ситуации даже. Тут возможно все — ты резко можешь вспомнить все полностью под влиянием какого-то стресса, могут всплыть бессвязные отрывки воспоминаний, а возможно — ты не вспомнишь этого никогда. Если, конечно, тот, кто заблокировал эти воспоминания, не ликвидирует этот блок.

Нет уж, от всей души надеюсь, что верлианца я никогда в жизни больше не увижу.

— Но я не… как бы объяснить… я ведь не начну неожиданно делать что-то несвойственное мне? — не совсем понимая как выразить собственные опасения, уточнила у Дениса. Ведь с какой-то целью верлианец заблокировал мои воспоминания.

— В смысле, не начнешь ли ты кидаться на прохожих, послушная чужой воле? — усмехнулся Денис. — Нет, не переживай. Единственной целью гипнотического воздействия, оказанного на тебя, является блокирование твоей памяти, причем ее локального периода.

Что ж, уже легче. С этим, по крайней мере, можно жить без опасений. Но Денис, вырывая меня из пучины непонимания и сомнений, осторожно взяв мою ладошку в свои руки, несколько смущенно уточнил:

— Я понимаю, что мы слишком мало знакомы, чтобы я имел право как-то вмешиваться в твою жизнь. Хотя не скрою, с фактом открытого воздействия со стороны инопланетян сталкиваюсь впервые, поэтому любопытство относительно его причины распирает. Но, если позволишь, просто совет. Ты не обязана к нему прислушиваться, но меня тревожит твой случай. Будь осторожнее с ними. Не мое дело, зачем и как ты с верлианцами связана, но будь осторожнее. Старайся не допускать повторения такого воздействия.

— Почему? — не то, чтобы я планировала еще один 'подвиг выходного дня'. Нет, я четко решила, что никогда больше добровольно ни к одному верлианцу близко не подойду, но было не понятно, что в данном случае тревожило Дениса. — Они же не опасны? Они ведь помогают нам, так?

— Ты еще спроси хорошие ли они, — несколько угрюмо усмехнулся парень. — Честно скажу — не знаю. У нас ведь любая информация строго дозируется, ты как никто другой это знаешь. Но просто, исходя из логики, ты никогда не задумывалась — чем мы расплачиваемся за воду? У нас нет ничего — никаких ресурсов или возможности добыть их, а воды они на Землю транспортируют огромное количество — мы полностью зависимы от их поставок. Возможно, они полагают себя обязанными спасти соседей по Вселенной, но только ли на подобном великодушии строится наше взаимодействие?

Меня просто поразил вопрос Дениса. Я никогда не думала об этом раньше. Вода и верлианцы воспринимались как данность, как основная составляющая нашего существования. Но, действительно, чем могло лишенное всего человечество возместить подобную помощь?

— И, кстати, если уж ты с ними контактируешь, ты знаешь, что у них иное взаимоотношение между полами? Так что, соберешься кому-то из них излишне улыбаться, помни об этом, — вопрос сопровождался вопросительным взглядом в мою сторону. Ему определенно любопытно узнать о моих 'верлианских' связях.

Пожав плечами, сделала вид, что не заметила намека и ответила:

— Что-то общеизвестное только, у них вроде как госзаказ на размножение? И они по принципу 'на первый-второй рассчитайсь' к нему приступают в случае надобности, т. е. там ничего личного? Вроде как месяц 'икс' наступил — всем размножаться, а потом опять — все свободны, так?

— Да кто ж знает, это может быть и слухи или официально насаждаемая позиция нашего руководства. А так, я только слышал однажды от клиентки, что совсем у них все иначе — нет деления на определенные пары и понятия 'постоянный союз', плюс какая-то форма матриархата, кажется. К нам же только их мужчины прилетают, да и то из этих — из высших, которые могут планету покидать. А их женщин в принципе кто-нибудь видел? Ты как историк знаешь подобные примеры?

Задумавшись, качнула отрицательно головой.

— Но верлианцев и так немного Землю посещает — фактически посольство и команды транспортирующих лед звездолетов. Да и те, редко из своих кораблей выходят. Возможно, у них женщины, в силу каких-то причин, планету тоже не покидают, — поделилась мыслями.

— В данной ситуации вдвойне интереснее, при каких обстоятельствах ты смогла получить этот блок, — скорее сам себе задал вопрос парень.

Я только мысленно вздохнула. Рассказать о произошедшей в субботу ситуации я была не в силах — слишком стыдно.

— Ребята, у вас все в порядке? — вопрос сопровождался осторожным стуком в дверь. Мы же в гостях!

Удивленно переглянувшись, поняли, что оба совершенно выпали из реальности, погрузившись в разговор и забыв о времени.

— Все хорошо, мы уже идем, — выкрикнул в ответ Денис почти тут же.

Я, быстро выбрав нужную функцию, стерла последнюю запись на визуализаторе. Поправив волосы, собралась выйти из спальни к обеспокоенным друзьям, но Денис задержал. Осторожно обхватив мои обнаженные плечи своими ладонями, всматриваясь в меня серьезным взглядом, тихонько спросил:

— Регина, я бы очень хотел встретиться с вами вновь, это возможно? И, если можно, обменяться контактами? — словно невзначай подушечки его больших пальцев плавно погладили кожу моих плеч, вызвав очень приятные ощущения.

Да и сама просьба, желание встретиться вновь было очень приятно, льстило, рождало в душе необычайный подъем и ликование. Тем более, что мне Денис тоже понравился… очень-очень. Поэтому я смущенно кивнула в знак согласия и тихонько прошептала свой связующий сигнал для связи. Он довольно кивнул и пообещал:

— Я запомнил, со звонком тянуть не буду!

И мы, с чувством объединения общей тайной, уверенно направились к ожидавшим нас Грише и Наде.

 

Глава 7

Регина

Неделя выдалась хлопотной! Вот что значит провести насыщенные выходные. В понедельник на вечере у друзей познакомилась с Денисом, во вторник попалась в сети Наташи и все же поехала с ней после работы в салон к Далии, в среду снова встречалась с Денисом (он накануне связался и уговорил меня увидеться и провести вечер вдвоем, а по факту вышло, что еще и утро), в четверг суетливо металась со сборами в преддверии грядущей смены работы, а в пятницу наконец-то отсыпалась! За всю прошедшую неделю. Потому что спать теперь совсем перестала…

А если подробнее, то вернувшись от Гришы с Надей вся преисполненная планов на общение с Денисом, без сил рухнула спать. Но стоило мне по-настоящему погрузиться в мир дремы, как неожиданно возникли такие узнаваемые и пугающие невероятно раскосые глаза с ромбовидными зрачками. Они словно видели насквозь, манили… Душа преисполнилась томления, необъяснимого желания быть ближе, стремления двигаться навстречу. Самого невыносимого накала эта тяга достигла, когда я в своем сновидении неотвратимо вглядываясь в его глаза, услышала его зовущий голос:

— Ветерок…

Очнулась у входных дверей. Дрожащая и напуганная, в одной футболке. К счастью мама, обеспокоенная мыслью о том, что на период ее постоянных отлучек я остаюсь в жилом блоке одна, потратилась и обзавелась усиленной запорной системой, которая активировалась помимо прочего еще и в результате сканирования радужки! А для этого мне пришлось открыть глаза и проснуться. Немного посидев и успокоившись, снова прилегла, надеясь, что кошмар не повторится. Увы. Его глаза вновь манили, а голос звал еще настойчивее. И все вновь закончилось возле запорной системы, только меня уже наравне с колотящей дрожью пробила испарина, а чувство слабости возросло в разы. Так до утра вторника я раз пять пробуждалась в процессе попытки сбежать из собственного жилого блока. В итоге, напуганная собственным неподконтрольным поведением до паники, решила больше не ложиться, а бодрствовать в ожидании выхода на работу. Объяснения произошедшего были одно другого невероятнее, а итог — один другого страшнее. Поэтому я очень надеялась, что Денис не будет затягивать со звонком и сможет мне объяснить происходящее, а возможно и помочь справиться с новой напастью.

Собравшись завтракать, обнаружила, что воды дома осталось всего поллитра. Честно полив укроп, остальное оставила на собственный напиток. Как хорошо, что сейчас в отличие от прошлого, для приема ванны и чистки зубов вода не требовалась! Впрочем, моих проблем это не решало. Опять же мама прилетит, а дома — ни капли воды про запас, а вдруг будет скачек цен или перебои с поставками?

Неожиданно решившись, залезла в аптечку и, не глядя, выхватила из коробки приличную пачку водоталлов. Что бы я об их появлении не думала, это в прошлом и возможности вернуть их — нет. А я буду просто глупой, если не использую их с пользой. Поэтому после работы зайду в пункт раздачи воды и оформлю большой заказ на консервированную воду. Сейчас только сумасшедший без запаса живет. А мне и маме очень поможет моя чистая совесть и это состояние в бумажном эквиваленте, если грянет очередной 'засушливый бунт'. Так что решено — потрачу нечестно заработанные водоталлы на благо себя и своей семьи, тем более, не известно точно ли я их незаслуженно присвоила?

Так, договорившись с собственной совестью, и отправилась на работу — не выспавшаяся и трепетно сжимающая сумку с небольшим состоянием. Рабочий день пролетел незаметно, потому что необходимо было подготовить все дела для передачи коллегам. За этим процессом я так закрутилась, что, утратив бдительность, согласилась на предложение Наташи после работы вновь съездить к Далии.

Помимо нашего бухгалтера мне позвонил Денис. Я была очень рада этому факту и не только потому, что успела соскучиться по парню. Конечно, встретиться с ним хотелось. Ведь я совсем забыла его предупредить о том, что скоро буду работать на не Земле, а на межгалактической космической станции, где располагалась служба перемены времен. Так что на Землю теперь только в отпуск смогу вернуться. И, конечно же, мне была нужна его помощь, потому что сомнений в том, что сегодняшние ночные испытания связаны с моей локальной амнезией — не было.

Салон Далии стал настоящим глотком чистой воды посреди целого моря суматохи и непонимания, в которое превратилась моя жизнь после решения съездить на встречу выпускников. Или все началось с платья?

На сей раз, сдавшись под натиском Наташиных аргументов, я тоже решила что-нибудь купить. Но не платье, нет. Чур меня от этого!

— Как ты не понимаешь, ведь там все совершенно иначе, там не надо как на Земле выглядеть однотипно. Наоборот! Работать там — огромная честь, и твоя обязанность достойно выглядеть. Ты, может быть, в своем лице всех земных женщин представляешь, поэтому прилично выглядеть надо! Тем более, волосы у тебя теперь в порядке, жутких очков нет, так что дело только за одеждой, — напирала эмоциональная блондинка.

— Наташа, там по мимо меня много землян и женщины есть тоже… наверное, так что все не так глобально. И там, наверняка, есть какая-то форма, все же космический объект, — все мои попытки достучаться до разума были пропущены мимо ушей, а меня настойчиво подводили то к одной, то к другой одежке.

Когда же к Наташе присоединилась и сама хозяйка салона, мне пришлось спешно капитулировать по всем фронтам и сдаться на милость победителей. Итогом признания поражения стали: две юбки (обе выше колен!), жакет, три простые маечки, свободные брюки и футболка с тапочками к ним. Но что самое главное — я сама не удержалась и купила четыре пары чулок! Вот какое чудо прошлого в полной мере восхищало меня.

Одним словом, чтобы сделать большой заказ на воду впрок пришлось сначала зайти домой и вновь запастись водоталлами, потому что все взятое с утра потратила под чутким руководством Наташи. Она, кстати, мне еще подарок всучила, страшно подумать с чем!

Ночь со вторника на среду выдалась кошмарная. О сне и речи не было. Как невыносимо этого не хотелось, но спать не получалось никак. Более того, пришлось пойти на дополнительные меры предосторожности, прикрутив себя за одну руку и одну ногу к спинкам кровати. Спать в таком положении было невероятно неудобно, но после предыдущей бессонной ночи и сегодняшнего напряженного дня меня вырубило мгновенно! Но поспать не удалось … Кошмар продолжался — отливающие желтым раскосые глаза снова манили, а голос звал отчаянно… На сей раз я каждый раз просыпалась в процессе высвобождения собственных конечностей из множества тщательно и собственноручно созданных узлов, обливаясь потом, с дико бьющимся сердцем и отчаянно стремясь куда-то. Каждый раз осознавать это было откровенно жутко. Как закономерный итог: после часа ночи, измучившись борьбой с этим наваждением, чувствуя себя совершенно разбитой и слабой от усилий, решила снова бодрствовать до утра. Если дело пойдет так дальше на новом месте работы мне элементарную медкомиссию не пройти! Уже сейчас я была в той кондиции, когда можно спать стоя, не обращая внимания ни на что окружающее. И было очень страшно, что в какой-то момент мое состояние достигнет той критической отметки, когда физиологические потребности возобладают над инстинктом самосохранения, и я все же убегу в неизвестность, прямо в руки того, кто призывал!

В отчаянии в состоянии злого бессилия сидела на кухне и пила искусственный кофе (настоящего земляне были лишены по объективным причинам, а этот заменитель делали тоже из грибов), надеясь на силу самовнушения. Как-то предстояло дожить до утра и перетерпеть новый рабочий день. А ведь я еще Денису потом обещала встречу. Денис! Мысль была спонтанной, и тот факт, что я как ошпаренная подскочила и бросилась звонить фактически еще малознакомому человеку глубокой ночью, только подтверждал критическую степень моей утомленности и притупившиеся умственные способности, но… Но именно в Денисе мне виделось спасение.

Благо, что парень, пусть и не сразу, но ответил. Пусть и не сразу, но осознал всю глубину моей проблемы и обещал приехать и постараться помочь! Последующий час, вглядываясь в окно на город с тусклым ночным освещением, я напряженно ждала его. Было уже все равно — ни общественное мнение, ни безопасность не трогали. Хотелось только получить возможность выспаться. Изучая прошлое, знала, что когда-то была такая пытка — человеку не давали спать, в итоге он доходил до совершенно неконтролируемого состояния. Сейчас мне данный факт был очень понятен! Наконец, в дверь позвонили…

— Не знаю, получится ли у меня заблокировать тебя от этого зова, — хмуро выслушав мой сбивчивый рассказ, честно признался Денис. — Вообще не понимаю, как можно влиять на расстоянии. Это же какие-то невероятные силы нужны. Видимо, у них сохраняется какая-то связь с объектом, на который воздействовали, вот он и тянет тебя за эту ниточку. Иным это не объяснишь, хотя кто знает. Ну, попробуем, хуже не будет. Постараюсь приказать тебе спать и ни на какие раздражители не реагировать, возможно, в силу того, что я рядом и воздействую напрямую, сумею заблокировать отклик на удаленный призыв.

Поддерживая уже едва стоявшую на ногах меня, подвел к кровати и снова, как тогда в гостях, попросил вспомнить ветер и вслушаться в него…

Проснулась от звукового сигнала. Утро! Раскрыв глаза, долго не могла понять, что не так, откуда ощущаемое напряжение? Потом вспомнила: призыв во сне, звонок Денису, его попытка мне помочь… И, вслушавшись в себя, поняла, что выспалась. Конечно, поспать еще не отказалась бы, но даже несколько часов спокойного сна позволили прийти в себя. Денис смог!

Резко сев в кровати, осмотрелась. Парень обнаружился тут же. Видимо, взяв вторую подушку и плед с кресла, устроился прямо на полу. Сейчас он тоже сел и выжидательно на меня уставился:

— Отдохнула?

Я же, переполненная чувством благодарности, едва ли не со слезами на глазах спрыгнула с кровати и бросилась к нему:

— Спасибо! Спасибо тебе! Я ведь уже отчаялась, — обнимая парня.

— Очень рад, что помогло. Я до последнего опасался, что не получится, поэтому решил остаться. Боялся тебя одну оставить, — несколько смутившись моей утренней активностью, пробубнил гость.

— Конечно я не против, а только рада! И извини, что совсем не подумала об этом, но я вообще думать была не в силах. Тебе очень неудобно было? — виновато отстранившись, покосилась на плед, обернутый вокруг его тела. Тут же обнаружила, что сама и вовсе в одной футболке!

Поэтому быстро подскочив, ретировалась в уборную, не дожидаясь его ответа. Оперативно приняв волновую ванну, приведя себя в порядок и одевшись, вернулась в комнату. Плед уже свернули и вернули на место, подушку так же, а мой ночной гость с задумчивым видом рассматривал мой укроп на подоконнике. Ой! Совсем о нем забыла, что сейчас Денис обо мне подумает…

— Ванна свободна, — не найдя иного повода отвлечь его, позвала я. — Сейчас завтрак сделаю. Тебе на работу надо?

— Да, спасибо, — он оглянулся, все еще сохраняя на лице выражение легкого недоумения.

Быстро юркнув на кухню, поставила греться воду, благо вчера запас основательно пополнился, и занялась кашей. Надеюсь, чистое полотенце он сам обнаружит, в спешке забыла ему об этом сказать. Денис так же быстро управился и совсем скоро присоединился ко мне на кухне. Я молча пододвинула к нему тарелку с завтраком и кружку горячего напитка, чувствуя боязливую неловкость — если он сообщит куда надо о моем садоводческом хобби, проблемы мне обеспечены.

Денис тоже молчал, сосредоточенно орудуя ложкой и о чем-то размышляя. Бедняга, наверняка из-за меня он сам не выспался. Покончив с завтраком, мы так же организованно собрались на работу, перебросившись буквально парой слов по ходу сборов. Уже возле двери, парень, немного придержав меня, успокоил:

— Не переживай, я никому не скажу, — и, оценив однозначно отразившееся на моем лице облегчение, с улыбкой напомнил. — Если еще помнишь, у нас вечером встреча. Хочешь, у работы встречу? Вы же с Гришей в одном институте трудитесь?

Чувствуя, что рот самопроизвольно расползается в широкой улыбке, согласно кивнула!

 

Глава 8

Регина

На работе первым встретила Гришу. Сисадмин с самым скорбным выражением лица что-то изучал на моем мониторе. Нет, только не очередной прокол!

— Привет! Ты же не сообщишь мне сейчас, что я неосторожным движением пальца взломала защитную систему нашего военного ведомства? — с тревогой замерев рядом со своим уже занятым рабочим стулом, всматривалась я в друга.

Гриша шумно вздохнул и, развернувшись ко мне вместе с креслом, сообщил:

— Соловьева, вот откуда тебя уронить надо, чтобы мысли в твоей голове упорядочились? Я уже фактически готов на этот поступок решиться исключительно во благо человечества. Почему сразу о плохом думаешь? Между прочим, по официальной версии я направлен поздравить тебя с головокружительной карьерой! Надеюсь, ты не забудешь о моей доброте и всепрощении, и при первой же прогулке в прошлое организуешь мне какую-нибудь судьбоносную встречу с утерянным мешком водоталлов?

С красноречивым облегчением смахнув испарину и выдохнув, плюхнулась попой на край рабочего стола и строго уточнила:

— А по не официальной?

— Надя просила незаметно выяснить у тебя впечатления о Денисе, — признался друг.

— О! Денис! Он — мой герой, — совершенно искренне заверила я Гришу.

Друг окинул меня скептическим взглядом и снова вздохнул:

— Соловьева, мне страшно подумать, что тебя на такую ответственную работу берут. Вот гляжу и удивляюсь — чего ж вы, девки, такие все торопливые. Поулыбались вам, комплиментов наговорили, и все — уже герой. Такие скоропалительные выводы на пустом месте делаетее. Да чтобы о человеке так судить, его знать надо! Знать, понимаешь. Порой мужчина, да что там, любое мыслящее существо, не всегда является тем, чем кажется на первый взгляд! А мужчины — это вообще отдельная форма разумной жизни и вам, легкомысленным историкам, — Гриша категорично ткнул в меня пальцем, — нас в принципе не понять. Поэтому, всегда суди о ком-то, о его поступках и намерениях только разобравшись в его характере, его мотивах, уяснила? А то сама себе будешь одних проблем наскребать по жизни. Тебе еще в новом коллективе обживаться, причем многорасовом.

— Куда уж нам, — обиделась я. — Зато некоторые такие медлительные, что пятый год до ЗАГСа добраться не могут. И никакая не ответственная у меня будет работа. Так, из разряда 'сделай отчет — собери данные'.

— А чего спешить? Я что гуляю или зарплату домой не приношу? — пробурчал друг. — А Денис этот меня подсознательно беспокоит, не спорю, может быть, парень он и хороший, но очень уж увлекающийся какой-то до фанатизма. Так что ты послушай совета и не спеши. А что до работы, то вот как раз собрать информацию и сделать отчет всегда ответственно. Ведь и данные, и отчет для чего-то нужны! Вообще, если по-хорошему, я вот думаю с тобой передать траурное послание руководителю службы технического обеспечения твоего нового места работы. Передам, так сказать, на поруки. Пусть знает, с кем дело иметь придется, и боится заранее.

Возмущенно пнув его слегка ногой, пообещала:

— Имей в виду — съем по дороге, но ни за что не передам! Еще не хватало позориться с первого дня.

— Вот я и говорю — будет катастрофа, это неизбежно, — рассмеялся Гриша.

Я тоже не выдержала и поддержала его смехом. А что до взаимоотношений с Денисом, то как тут объяснишь? Надо обо всем тогда с самого начала рассказывать, а на подобное мне решимости не хватало. Ибо предсказать реакцию Гришы на мой маневр в Казани было не сложно. Поэтому тему специалиста по гипнотерапии я решила замять, успокоив друга очевидным:

— В любом случае через два дня улетаю, а Денис на Земле остается, так что и проблемы нет.

— Это и к лучшему! — резюмировал Гриша, и, поднявшись из кресла, нарочито медленно сообщил. — Мы вчера заявления подали. Прибавления ждем. Так что пиши нам, предательница, почаще из своего прошлого-будущего.

Окрыленная прекрасными новостями, весь рабочий день провела на волне необычайного душевного подъема. Все спорилось — наработки конструктивно рассортировывались, итоговый отчет вышел невероятно информативным и содержательным, а все хвосты и недоделки — выявлены и приняты к активному устранению. Даже перерыв на обед промелькнул как-то незаметно, в круговороте поздравлений коллег и пожеланий уже почти бывшего руководства.

До окончания рабочего дня я еще успела выслушать от многих коллег множество шутливых пожеланий относительно того, что неплохо было бы изменить в их прошлом. Так что в этом Гриша был не одинок.

Выйдя из здания института, сразу увидела Дениса. Очень впечатляющий молодой человек, если вдуматься. Высокий, симпатичный внешне, интересный. Все же жалко, что мы так поздно познакомились.

— Привет еще раз! — махнул мне рукой новый знакомый.

Я довольно кивнула.

— Куда пойдем? — уточнил он.

— На Необычную улицу! — хором ответили тут же мы вдвоем.

Все же в одном городе живем. Куда еще можно сходить в Петербурге? Единственное хоть немного отличное от общей безликости место. Необычная улица! На самом деле она называлась, как и полагается, определенным числовым индексом, но жители называли ее только Необычной. Да и как еще было ее называть, если на протяжении всей ее длины, каждый блок, в череде плотно примыкающих друг к другу жилых контейнеров, был разрисован необычными черно-белыми картинками с сюжетами из жизни. Не представляю, как это допустили власти, но возможно они решили, что хоть какая-то отдушина у людей быть должна. Поэтому улица существовала. Но всего одна. Любые попытки повторить это чудо строжайше пресекались.

А жители нашего города-купола именно это место выбирали для прогулок. Туда же, дождавшись ближайшей аэромаршрутки, отправились и мы. Правда по пути сделали небольшую остановку, и я, истратив последние водоталлы, заказала Грише с Надей свадебный подарок, который должны были доставить в понедельник уже после моего отъезда. Ребят ожидал подарок в виде четырехмесячного запаса консервированной воды! Думаю, они будут счастливы.

— Хороший подарок, — подтвердил мои мысли Денис. — С грудничком остаться без воды страшно вдвойне. Детям же не объяснишь, что надо экономить воду и терпеть жажду по возможности дольше.

— А ты уже тоже знаешь?

— Да, Надя меня сегодня на процедуру регистрации пригласила. Заодно и радостью поделилась.

Решив, что момент самый подходящий, со вздохом сообщила:

— А у меня не получиться прийти. На новую работу устроилась, буду работать в космосе. Вот в субботу улетаю.

Денис, с которым мы пешком направились к первоначальной цели, растерянно замолчал.

— А на Землю?

— Только если в отпуск, но до этого минимум год, — честно сообщила я, испытывая, кажется, то же разочарование, что и он.

Судьба лишила нас возможности узнать друг друга лучше.

— И что за работа такая для историка в космосе? — спросил и сам неожиданно замер. — Неужели…

Денис потрясенным взглядом впился в мое лицо, ища там ответ. Я кивнула:

— Угу. Просто чудо какое-то, но меня взяли в Межгалактическую службу перемены времен.

— Невероятно, — парень шокировано выдохнул, — полжизни бы отдал за такую возможность!

— Возможно, я не буду справляться, и меня уволят, — поспешила я остудить его восторг. — Тогда сразу вернусь!

— Нет, Регина, — он снова остановился и, развернувшись ко мне лицом, схватил за руки. — Это же уникальный шанс что-то сделать, изменить весь этот ужас, произошедший с нашей планетой. Ведь тебе же не безразлично, я же видел у тебя…

Реагируя на мою испуганную дрожь — кричать об укропе посреди улицы это самоубийство — он резко оборвал себя.

— Извини, но ты же понимаешь главноnbsp;е? Это реальная возможность. Тебе необходимо освоится там, разобраться в том, как там верлианцы это делают. Ты обязана спасти свою расу! — голос Дениса вибрировал от сдерживаемого возбуждения, а мне было откровенно страшно.

Сейчас неминуемо накликаем беду.

— Тише, — умоляюще попросила я. — Сейчас служба работает над проблемой марсиан. Это же общеизвестно. Если им помочь удастся, то и о землянах подумают. Необходимо же просчитать миллионы вариантов, спрогнозировать кучу вероятностей. Кто знает, возможно, такая работа уже ведется.

— Не смеши меня! Это никому не надо. Они живут там… за стенами этой проклятой тюрьмы и смеются над нами. Только мы сами, своими руками сможем изменить свой мир, избавиться от наших лидеров и обрести свободу и свою планету! — по мере продолжения его голос набирал силу, пылая эмоциями, заставляя меня в страхе озираться.

Боже, если нас услышат…

— Тише, тише, Денис, прошу тебя, умоляю, — шептала я, сжимая в ответ его ладони и ощущая, как холодные струйки пота сбегают по спине.

— Видишь? Мы даже говорить об этом права не имеем! И это жизнь? — он последовал моему призыву и тоже ответил шепотом, но в глазах при этом плескалась невыразимая горечь. — Знаешь, как невыразимо горько понимать все это и не иметь возможности что-то изменить? Потому что на что способен одиночка? А вот в твоем случае — способен! Не отмахивайся, прошу, просто подумай об этом на досуге.

И резко отвернувшись, он пошел вперед, увлекая меня за собой.

— Пойми, — зашептала я в ужасе от одной мысли, что от меня можно ожидать подобного. — Со временем наша проблема обязательно будет решена. Может быть не наше поколение, но наши дети, внуки они получат новый живой мир. Говорю же, вот с марсианами все разрешится, и примутся за нас.

— Ты просто говоришь языком внушаемой пропаганды, — бросив на меня быстрый угрюмый взгляд, отрывисто сообщил парень. — Скольким поколениям, заключенным в этот искусственный мертвый мир пластика говорят об этом? Обещают, что вот-вот, еще потерпите. И мы терпим, при этом забывая о том, что жизнь вообще другая, настоящая.

— Но ведь там, снаружи опасно, там бактерия, — мой почти беззвучный ответ.

— Ты в это веришь? — он опять резко остановился. — Ты, историк, и веришь в это? Чушь это все! Нет, и не было никогда этой бактерии. А вот верлианцы были, и вопрос о том, почему нас загнали в эти закрытые казематы и вынуждают экономить каждую каплю воды именно к ним!

Потрясенная его словами, замерла уже я. Как можно даже думать о подобном? Ведь я знаю о прошлом все, вплоть до малейшего факта, мельчайшего воспоминания очевидцев!

— Историю тоже пишут…, - грустно прошептал он, понаблюдав за мной, — и тоже с какой-то целью.

Дальше, до самой улицы мы шли молча. Моего великолепного настроения как не бывало. В голове прочно обосновался страх. Страх, что кто-то слышал, страх, что он прав. Но даже тогда я была не в силах представить себя способной на какую-то намеренную акцию возмездия.

Сегодня впервые прогулка по Необычной улице не принесла обычного удовольствия. Почему-то разглядывая эти непрофессиональные, местами неумелые рисунки я думала о том, какими их увидела бы женщина из прошлого, женщина, которая носила платье и чулки. Сочла бы она эти самодельные карикатуры достойными внимания, ярким и самобытным уголком своего мира? Самым ярким и самобытным…

Денис тоже был молчалив и задумчив. Пройдясь до середины улицы, мы, не сговариваясь, развернулись и пошли к остановке аэромаршруток. Проводив меня до жилого блока, парень на прощание крепко обнял и извинился:

— Прости, что так сорвался. Это все от потрясения. Никогда не думал, что окажусь рядом с человеком, который сможет побывать в прошлом. Вот и не сдержался. Не думай об этом, забудь все, что я наговорил — это от зависти, наверное.

— Извини, я не думала, что это тебя так взбудоражит, — я так же обняла его.

— Не хочу терять тебя, ведь общаться дистанционно ты сможешь? — Денис неуверенно посмотрел в глаза.

— Думаю, да. Твой контакт я знаю, обещаю, что свяжусь!

На этом мы и расстались.

Отоспаться сегодняшней ночью опять не вышло. Нет, манящий взгляд меня после помощи Дениса не беспокоил, но множество тяжелых и противоречивых мыслей лежали на сердце неподъемным грузом, не давая расслабиться и погрузиться в дрему.

В итоге весь следующий день я посвятила бесцветным сборам и прощанию с друзьями и коллегами. Дома, сочинив огромное и подробное послание для мамы, рухнула спать — неделя вымотала неимоверно.

А завтра меня уже ожидал Кузьмин, с которым мне предстояло вместе лететь в службу перемены времен.

* * *

Ведомственный космопорт. Предстоит процедура шлюзового санирования и поэтапного выхода из жилой земной системы. В результате я окажусь в специальной капсуле, которая доставит прямо на борт нужного звездолета. По маминым рассказам я прекрасно представляла процесс.

Кузьмин уже меня встречал. Быстро отправив мои вещи в транспортный поток, снова вернулся в зал ожидания.

— Мы еще кого-то ждем? — удивленно поинтересовалась я.

— Изначально предполагалось, что с нами на станцию вернется и руководитель проекта, непосредственный создатель механизма перемещения в прошлое, но в последний момент он предупредил, что вынужден задержаться на Земле, — рассеянно, явно думая о другом, пояснил будущий начальник.

— Верлианец? — с внутренним трепетом уточнила я. Понятно, что на новой работе встречи с ними не избежать, но пока возможно хотелось бы быть от них подальше.

— Да. Он из высших. Возможно, у вас будет возможность мельком увидеть его на базе, но он напрямую с сотрудниками других рас не контактирует. Все взаимодействие с землянами — через меня.

Кричать о том, что меня это полностью устраивает не стала, но мысленно облегченно выдохнула.

— Он и на Земле бывал несколько раз, но очень кратковременно. А в этот раз не пойму, почему-то задержался. Сейчас объезжает все наши купола, как с цепи сорвался, честное слово. В любом случае, это не критично. У него собственный верлианский корабль есть, так что он без проблем доберется до базы. Я просто думал, что возможно еще передумает, но…, - бросив взгляд на часовое табло, — времени ожидать больше нет, поэтому идемте на санирование.

Решительно кивнув, направилась за Кузьминым. Мое пребывание на Земле завершалось, а впереди ждал космос и новая интересная работа!

 

Глава 9

Регина

Станция, на которой располагалась Межгалактическая служба перемены времен, находилась довольно далеко от Земли. Две с небольшим недели перелета, даже при условии перемещения космолета пространственными гиперскачками. А вот до Верлинеи от станции было всего три дня полета! Это меня уже Кузьмин просветил. Но, надо надеяться, по этой же причине с водой там проблем нет.

Заранее обдумав этот вопрос, сразу решила, что предпочту время в пути проспать в капсуле искусственного анабиоза. И для цвета лица полезнее, и высплюсь, наконец!

Пройдя санакцию, мы с будущим руководителем оказались в транспортной капсуле, которая понесла нас к звездолету. Самым обидным для меня фактом стало абсолютное отсутствие каких-то иллюминаторов. Все было наглухо зашорено, а на мое откровенное недоумение Кузьмин сообщил:

— Прямое распоряжение правительства Земли. Запрещено рассматривать планету с расстояния до одного стандартного гиперпрыжка! Этому распоряжению уже много сотен лет. Даже прямые посадки на Землю приходится совершать на автоматике. Поэтому большинство космолетов, кроме верлианских транспортировщиков — на них запрет не распространяется, предпочитают оставаться на орбите. А пассажиры и грузы перемещаются транспортными капсулами. Но даже висящим над планетой космолетам запрещено использовать системы наружного наблюдения. Это очень строго контролируется пограничным и таможенным ведомствами Земли.

Об этом я не знала. И данной информации впечатлилась. Интересно, а что такого можно было увидеть на поверхности Земли, что так категорично скрывали? И почему от всех, кроме верлианцев? За этими размышлениями не заметила, как мы оказались на пассажирском звездолете, следующем в направлении нужного нам объекта. Сразу выразив желание быть погруженной на период полета в искусственный сон, проследовала вместе с остальными желающими за бортовым киборгом в нужный отсек для подготовки к закупорке в капсулы. Время до прибытия на новое место работы пролетело для меня с пользой и совершенно не заметно.

* * *

Станция оказалась тоже верлианской. В принципе, это было логично — сама идея и механизм переноса в прошлое принадлежит им (узнать их суть хотелось очень-очень!), скорее всего обслуживанием этого устройства или процесса (как все осуществлялось я не знала) занимались так же верлианцы, ну и расположение в непосредственной близости от их планеты тоже говорило о многом. Маловероятно, что я узнаю о чем-то касаемо деятельности службы раньше, чем подпишу контракт с условиями неразглашения, и мне вошьют трансплант.

На верлианское сооружение я попала впервые, и потрясена была буквально каждой мелочью. Внешне база напоминала что-то необъяснимое, какой-то хаотичный молекулярный скелет, причем подвижный! Множество разноцветных, странно пульсирующих и местами искрящихся сфер, удаленных друг от друга на разное расстояние и соединенных между собой узкими ножками-перешейками образовывали трудно воспринимаемую пространственную структуру, которая словно плыла в космическом вакууме.

Если бы не Кузьмин, интенсивно продвигавший меня к цели, я бы так и стояла статуей олицетворяющей изумление в прозрачном, наполненном воздухом рукаве посадочной станции, разглядывая возвышающуюся громаду базы.

— Регина Аркадьевна! — недовольно басил мужчина, толкая меня в плечо. — Не задерживаетесь, если останетесь тут работать рассмотреть все успеете. А сегодня еще необходимо медкомиссию пройти. Если физически и психически признают годной, придете ко мне на заключение трудового контракта, а потом снова к медикам — на введение контролирующего импланта. А собственно рабочий инструктаж и знакомство с коллегами — завтра.

Так, на ходу изложив грядущие планы, он сдал меня под ответственность встречавшего нас сотрудника службы обеспечения и, наказав ему сопроводить меня по обычному маршруту новичков, спешно ушел.

— Я Кирил, — отвлек меня от наблюдения за удаляющейся фигурой руководителя ожидавший сотрудник. — Вы готовы отправиться к медикам или нужно время привести себя в порядок?

— Не отказалась бы, еще никак не отойду от полета и тут все вокруг такое… непривычное, — с благодарностью согласилась я.

— Спали? — догадался парень. Я кивнула, тогда он, махнув мне рукой, повел по коридору в том же направлении, в котором ранее удалился Кузьмин. — Идемте, есть специальное помещение, там можно умыться и немного перекусить.

— Умыться? — непроизвольно выхватила я неизвестный глагол из его фразы.

— Да, — он снисходительно взглянул на меня, — освежить лицо водой. Тут ее в достатке.

Да, привыкать предстоит ко многому! На негнущихся ногах, вслед за своим провожатым, дошла до какого-то помещения.

— Вот, это комната отдыха для прибывших землян. Пользуйтесь всем, чем захотите. Я снаружи подожду, если будет нужна помощь — позовите, — распахнув дверь, он предложил мне войти.

— Сколько у меня есть времени? — надо собраться, сейчас слишком ответственная ситуация.

— Минут сорок есть точно! — доброжелательно кивнул Кирил.

Войдя внутрь, испытала облегчение — в помещении больше никого не было. Заметив автомат с напитками, привычно выудила из кармана купюру, намереваясь купить напиток. Все оказалось бесплатным. Что ж, неплохо. Утолив жажду, присела на небольшой диванчик и, прикрыв глаза, откинула голову на спинку. В таком режиме провела минут пятнадцать. Мысль о возможности умыться пугала неимоверно, а так — расслабившись и собравшись с духом, настроюсь на необходимый режим. Надо успокоиться, сбросить остаточную сонливость и настроится на деловое состояние. Мысленно решившись, встала и вышла из комнаты отдыха, обрадовав ожидавшего Кирила:

— Я готова, ведите на медкомиссию.

В итоге настрой сделал свое дело. Все обследования я благополучно прошла и так же в сопровождении Кирила явилась в кабинет уже почти начальника. Кузьмин, прямо на рабочей поверхности передо мной распахнул текст контракта и велел читать. Что я и сделала. Согласно данному документу, жизнь моя отныне будет подчинена крайне жесткому регламенту. Никакого самоволия, лишь следование распоряжениям руководства и разработанным инструкциям. Они что на все случаи жизни имеются? Поступать в критических ситуациях сообразно своим намерениям, руководствоваться собственными выводами — запрещено! Всегда и во всем строго по инструкции — рефреном сквозило в каждой строчке. Однако… С момента трудоустройства в Межгалактическую службу перемены времен я обязана согласовывать с руководителем любые планы на время, проведенное вне базы организации. Так же я уведомлялась о строжайшем контроле за собственными действиями и даже словами вне стен базы, которое служба будет осуществлять. Очуметь! И как они это сделать смогут? Не удержавшись, тут же адресовала этот вопрос сидевшему напротив меня Кузьмину:

— А как вы сможете контроль за мной осуществлять, к примеру, когда я в отпуск на Землю улечу, и буду находиться вне систем слежения базы?

— Я уже упоминал имплант. Именно он, вживленный в организм сотрудника, одновременно является гарантом безопасности (через эту привязку мы сможем его даже из прошлого выдернуть в случае реальной опасности) и способом осуществить контроль. Вряд ли смогу полностью пояснить вам устройство этого чипа. Это так же верлианская разработка — в его основе вода в гелеобразном состоянии. Верлианцы обладают способностью использовать любой водный раствор как аналог нашей информационной матрицы, они утверждают, что вода все помнит, сохраняет в себе отпечаток всего, что происходит рядом. Это лучшая летопись времен. И опять же верлианцы способны эту информацию считывать, причем в он-лайн режиме и даже удаленно. Сам я, конечно, проверить это не в состоянии. Но за годы работы, общаясь с этой расой, уяснил для себя бесспорный факт — они существуют именно в водном информационном пространстве, постоянно реагируя на информативные потоки в водной структуре любого мира так же, как мы реагируем на любой звуковой сигнал и сообщаемся посредством слов или письменности.

— Вы уверены, что это работает? — сомнения все же были: Земля так далеко, неужели реально подобное воздействие?

— Абсолютно. Имел не одну возможность убедиться, причем в действенности обоих функций импланта. Приходилось и спасать ушедших в прошлое сотрудников, а так же и пресекать нежелательную разговорчивость. Это, если вы об импланте. А если про общение посредством воды, то на Верлинее и даже тут строго в своем кругу они именно так безмолвно общаются, используя повсеместное присутствие влаги. В секторе проживания верлианцев вообще очень влажно с точки зрения землянина.

— Пресекать? — я буквально выдохнула слово, сразу царапнувшее слух.

— Да, читайте дальше. За разглашение любой информации, касательно деятельности организации полагается крайне суровое наказание.

— На органы пустят? — нервно выдала я расхожую шутку.

— Пускать нечего будет, — совершенно серьезно возразил Кузьмин, — имплант, активируя уничтожение носителя, взорвет всю водную структуру нашего организма. Вдумайтесь в это — каждую вашу клеточку под напором содержащейся жидкости разорвет на мельчайшие ошметки.

Я вдумалась и ужаснулась. Все существование подчинено одной цели — работе! Личная жизнь, свобода выбора, непредсказуемые решения, неожиданные поступки, откровенность и искренность, общение с близкими людьми — под запретом. И надо мне оно? Взгляд замер на одном месте, выхватив из текста фразу о том, что введение импланта является обязательным условием для любого наемного сотрудника Межгалактической службы перемены времен.

— А вы, — неожиданно дернулась я, — у вас он тоже есть? Ведь мне вы говорили что-то о службе, пусть и в общих чертах.

— Тоже есть, — мужчина напротив на миг опустил веки, пряча взгляд. — У меня просто иной уровень полномочий и допускается некоторая открытость. Но мои действия так же контролируют.

— И как с этим можно жить? — я прямо посмотрела на него. — Что, если я случайно, не знаю, во сне, в бреду или еще в какой-то чрезвычайной ситуации ненамеренно обмолвлюсь… Сразу все?

— Регина Аркадьевна, те, кто контролируют вас, так же анализируют и обстоятельства, сопровождавшие нарушение пунктов трудового контракта. Поэтому ваше предположение маловероятно. Мы предлагаем уникальную работу, поверьте мне, вы просто не представляете насколько. Но она же и невероятно ответственна, именно поэтому введены подобные меры. Вникнув в суть деятельности службы, вы не будете полагать их излишне строгими, уверяю вас, — спокойно пояснил Кузьмин.

— Погодите, я вас верно поняла — те, кто будет контролировать меня, будут иметь надо мной абсолютную власть после введения этого импланта, им будут доступны мои мысли, мои ощущения?

— Нет, — он с кривой улыбкой качнул головой. — Только ваши совершаемые действия, ваши слова и поступки. Не мысли, не ощущения.

Что ж, хотя бы что-то оставляют мне, хотя бы мир моего сознания и души. Но можно ли утверждать это с уверенностью? Кузьмин сам сказал, что знает о действии импланта только со слов его создателей. Мало ли что, вдруг у них есть основания не быть совершенно откровенными? Все же Денису удалось, пошатнуть во мне всеземное преклонение перед расой Верлеи, зародив зерна сомнений.

— Напоминаю, вы в любой момент можете уволиться. Тогда имплант извлекут, воспоминания о периоде работы здесь заблокируют, — со значением подчеркнул Кузьмин.

Про заблокированные воспоминания он зря сказал. Меня сразу кольнуло чувством знакомой тревоги. Как это неполноценно, как противоестественно, когда ты не хозяин собственной памяти. Как страшно не знать чего-то о себе…

На фоне параграфов о моих обязанностях, остальные пункты бессрочного контракта воспринималось не очень радужно. Не впечатляли не условия повышенного комфорта проживания, ни бесплатное медицинское наблюдение, ни льготная пенсия, ни высокая зарплата, ни даже длительный ежегодный двухмесячный отпуск. Все это как-то меркло на фоне реальной возможности быть ликвидированной в любой момент. Женщина из прошлого, наверное, назвала бы этот контракт 'сделкой с дьяволом'.

Но именно поэтому он так манил. Все вокруг считали возможность работать с Межгалактической службе перемены времен огромной удачей, уникальным шансом. Да я и сама так давно стремилась к этому, желая абсолютно соприкоснуться с прошлым, когда-нибудь погрузиться в него. Готова ли я принять на себя указанные в контракте обязательства?

И, подавив внутренние сомнения, я решительным росчерком подписала электронный контракт. Кузьмин шумно выдохнул, тут же подхватил мою руку и, на миг сдавив ее в легком пожатии, пробасил:

— Отлично! А сейчас направляйтесь на процедуру вживления импланта. Кирил вас проводит.

Если мое медицинское обследование осуществлялось командой медиков из числа землян и одного эпизодически подключившегося к процессу марсианина, то сейчас мне предстояло столкнуться с еще одним верлианцем. Поэтому я с особым душевным трепетом следовала за своим провожатым, направляясь на необходимую зачиповку.

— Скажите ему, что вам имплант вживить надо, — на подходе пояснил мне парень. — А то они в основном молчат, поэтому сам не спросит. И вы не удивляйтесь. Только те, что много с людьми контактируют, используют звуковую речь, да и то не слишком активно. Можно считать большим одолжением, когда они поддерживают разговор или общаются с вами.

Мы, воспользовавшись внутренней системой перемещения базы, оказались в странном секторе. То, что тут было влажно, это слабо сказано. Тут кругом была вода — она хлюпала под ногами, сбегала по поверхности странно пористых стен, казалось, даже струилась небольшими ручейками в воздухе параллельно полу. Почти сразу, подведя меня к очередной двери, Кирил сообщил:

— Прибыли. Заходите, я традиционно буду ждать.

Поглубже вдохнув, сдвинула дверь и шагнула внутрь помещения. Явно какая-то лаборатория, только излишне влажная. Последовав рекомендации, увидев обернувшегося в моем направлении голубокожего верлианца, четко проговорила:

— Я на вживление импланта, — и протянула идентифицирующий жетон, выданный мне Кузьминым на прощанье.

Он кивнул и жестом поманил ближе. Мысленно пожав плечами, подошла. Снова эта слегка голубоватая кожа, эти немногим не вертикальные раскосые глаза с необычным зрачком и плотно облегающие голову темные волосы. Неужели и мы, земляне, для них все на одно лицо? По мне он скользнул быстрым невнимательным взглядом и тихо произнес:

— Шею оголите.

Я подчинилась, спешно расстегивая верхнюю часть типового комбинезона и закручивая волосы в узел на затылке. Облаченный в однотонный зеленоватый балахон медик сосредоточенно орудовал с капсулами, которые осторожно извлек из встроенного в стену отсека. Пронаблюдала за тем как он, предварительно зафиксировав показатели маркера, вставил одну капсулу с вязкой голубоватой субстанцией в медицинский пистолет и обернулся ко мне. Сосредоточив взгляд на моей открытой шее, приложил к коже головку пистолета и надавил на поршень. Пронзило ощущением краткой вспышки боли. А верлианец уже отстранился, приложив к ранке дезинфикатор.

— Рана заживет через пару недель, — снова его тихий голос и второй мимолетный взгляд, который неожиданно словно обо что-то во мне споткнулся.

Верлианец, уже успевший отступить с намерением отойти, резко развернулся ко мне всем корпусом и очень пристально всмотрелся в глаза. Долгим, внимательным взглядом. Я, недоумевающая относительно своего дальнейшего поведения, уточнила:

— Как-то оберегать ранку надо?

Верлианец, словно очнувшись, передернулся и отрицательно качнул головой. Тут же выдернул мой жетон из своей системы, очевидно уже скопировав себе данные, и протянул мне, возвращая. Расценив это как разрешение уйти, застегнула воротник и отправилась к выходу. А он, я спиной ощущала это внимание, так и смотрел мне вслед.

 

Глава 10

Регина

Завершив собственно этап трудоустройства, была сопровождена Кирилом к теперь уже полноправно своей каюте.

— Тут по соседству, — парень вальяжно махнул рукой в направлении следующих за моей дверью кают, — еще двое историков живут. Марсианка Теи и землянка Анна, так что будет тебе интересно и обвыкнешься скорее. А пока располагайся, информация о расписании базы, о рабочем распорядке — в системе, проводник в нее стандартный. Все тут могут пользоваться в личное время теми технологиями, к которым привыкли. Вещи уже тоже должны быть в каюте. Если возникнут сложности или вопросы, активируй на личном зуме функцию 'помощь' и внеси запрос туда. Наш отдел сразу отреагирует.

Благодарно кивнув Кирилу — мне бы самой тут за месяц не найтись было — поднесла жетон к сканирующему устройству и шагнула в отъехавшую дверь. Вся эта нервная суета с медиками и напряжение разговора с Кузьминым сказались самым определенным образом — я вымоталась и испытывала элементарное желание просто расслабленно посидеть в одиночестве. Поэтому быстро обежав глазами открывшуюся картину внутреннего оснащения каюты, выхватила взглядом встроенную кровать. Быстро выдвинув ее, рухнула прямо поверх защитного чехла. Уфф, наконец-то можно расслабиться. Прикрыв глаза, мысленно пробежалась по последовательности событий сегодняшнего дня. Смущало многое и, наверняка, не без оснований. Но жребий был брошен и предстояло привыкать к новому жизненному этапу — новой работе, новому окружению и новому статусу. Придется быть ответственнее и следить за тем, что говорю.

Опять же, неожиданно поймала себя на мысли, за всей этой круговертью переживания о странном происшествии в Казани померкли. Это и к лучшему, давно пора оставить все в прошлом. Его не изменишь, как бы сомнительно это с точки зрения сотрудника службы перемены времен, не звучало.

Звуковое оповещение о посетителе стало неожиданностью. Резко подскочив на мгновение застыла, вслушиваясь в мелодию, а потом метнулась к дверям. Не подумав предварительно посмотреть кто явился, активировала запорную систему. Дверь плавно отъехала, явив моему взгляду двух незнакомок. Марсианка и землянка. Очевидно те самые упомянутые Кириллом соседки.

— Мы знакомиться! — тут же подтвердила мои подозрения та, что землянка и, видимо, отреагировав на мое потрясенное выражение лица, тут же добавила. — Извини, что так вот вваливаемся, но мы тут все столько лет в собственном соку варимся, что любопытство разбирает… А сегодня как раз выходной. И мы с Теей подумали, что тебе может быть помощь понадобится?

Познакомиться с кем-то заранее, до завтрашней встречи с коллективом было бы неплохо, поэтому я отступила в сторону, приглашающе махнув девушкам рукой. Хотя не люблю я нашествия в свое личное пространство. Должно же у каждого быть место, куда никто не ворвется и где можно просто побыть одному, занимаясь чем угодно.

— Я еще даже осмотреться не успела, — все же намекнула я гостьям на излишнее рвение.

— Мы как раз поэтому и поспешили, — хитро прищурилась та, что Анна, и тут же подтвердила данный факт, сообщив. — Я Анна Ковач, мы с тобой в одном отделе работать будем, а это Тея — она в марсианской группе трудится.

Отступив на шаг, я присмотрелась к девушкам. Анна была розовощекой пышущей здоровьем и жизнерадостностью невысокой, но крепенькой брюнеткой. Умильные ямочки на лице, серые глаза и короткая стрижка только подчеркивали явно энергичный характер. А вот марсианка, что в принципе соответствовало их расе, была отстраненно безразлична. Удлиненное, субтильное тело с непропорционально длинными и тонкими руками карминовой женщины увенчанное заостренной к затылку головой с роговыми гребнями просто кричало о расслабленности и безинициативности. Прийти ко мне явно не было ее идеей. Даже в абсолютно черных бездонных и непомерно больших марсианских глазах застыла скука. Рот, едва заметной узкой полоской обозначающийся на лице был недовольно поджат.

— Регина, — представилась я в ответ.

— Ты по какому периоду специализируешься? — тут же наградила меня Анна следующим вопросом, бесцеремонно заглядывая во встроенный шкаф. — Ой, ты не разбирала еще ничего. Как же хорошо! Люблю покопаться в одежке. Так что давай чемодан — развешу.

Девушка хихикнула, бросив на меня быстрый взгляд через плечо.

Проигнорировав предложение, сообщила:

— Сейчас работала над эпохой начала освоения Марса.

Обе коллеги как-то многозначительно переглянулись, и неожиданно именно Тея прокомментировала:

— Уже вторая.

Прозвучало это несколько тревожно, поэтому я вопросительно взглянула на Анну.

— Ты второй новый историк, что за этот год и с той же специализацией, — пояснила она тут же.

— А с первой что-то случилось? — с тревогой переспросила я.

Марсианка хмыкнула, Анна пожала плечами и растроенно ответила:

— Да что с ней будет, сколопендра она и в космосе сколопендра! Завтра увидишь — сама все поймешь.

Поняв, что гости пришли всерьез и надолго, двинулась к собственному багажу, в количестве двух больших боксов стоявшему по центру каюты. Тот, что с одеждой подпихнула к сразу заулыбавшейся Анне, а сама принялась за другой — с личными вещами и просто разными разностями.

— А ты с ванной разобралась? — неожиданно снова проявила признаки жизни высокая Тея — метра два с половиной, не меньше!

А с чем надо в ванной разбираться? Насторожившись от вопроса, отложила рамку с фото и отправилась изучать обозначенный объект. Обе соседки двинулись следом. Внутри все и действительно было странно. Ни кабинки для волновой чистки, ни маленькой чистилки для периодической чистки рук, да и унитаз смотрелся… необычно.

— А…, - недоуменно начала я обернувшись к соседкам.

— Мы потому и пришли, — сочувственно кивнула Анна, — я себя девять лет назад как вспомню… Девушка протиснулась мимо меня и подошла к странному длинному углублению, утопленному в пол.

— Это ванна, в ней моются. Водой!

— Ванна? Водой? — недоуменно повторила я. Почему она называет эту яму, как и помещение и… как водой?

— Да, смотри, — с этими словами девушка наклонилась вперед и хлопнула ладошкой по странному рычагу. Он поддался и опустился вниз, а из отверстия в одной из боковых поверхностей этой ямы потекла вода! Инстинктивно, не думая ни о чем, я рывком кинулась вперед, стремясь поймать бесценную влагу, но была перехвачера Теей.

— Тш, — удерживая меня за локоть, прошипела она, — не пугайся, просто смотри.

Иного мне не оставалась, поскольку хватка у девушки была поистине мужской. Но сознание, опаленное безотчетной паникой, требовало от тела действий, которые ему были недоступны. Поэтому меня пробило нервной дрожью. Так я и стояла — трясясь от собственной беспомощности и потрясенными глазами наблюдая за происходящим. Вода, скапливаясь в этой яме, постепенно наполняла ее. А Анна, выждав пока ее там скопится немного, дернула рычаг вверх. Поток воды оборвался, вызвав в моей душе невероятное облегчение.

— Даже не пытайся понять это, — спокойно сообщила землянка, — просто запоминай. Мне не меньше года понадобилось, чтобы начать спокойно мыться. Слушай: надо раздеться и залезть в ванну, вода горячая и холодная, регулируешь поворотом вправо и влево; вот губка, ею себя намочишь, вот гель — им натрешься и смоешь губкой в воде. И просто делай так, не думай о страхе, о том, что преступление, не поддавайся панике, просто бездумно делай, как я сказала. Вот гель для волос — им намылишь влажные волосы и тоже смоешь в воде. И не думай о том, что ты ее испортишь, что она станет непригодной к потреблению. Просто делай как я сказала и не думай по-земному. Воды тут бесконечно много. Потом вот видишь панель, нажмешь на нее, и использованная вода утечет. Поняла?

Я на автомате кивнула. Просто чувствовала, что не в силах попросить повторить, я просто не верила своим ушам, не смогла бы еще раз об этом услышать. Это даже хуже чем богохульство!

— Эх, знала бы ты, как я тебя понимаю, — Анна, приблизившись, тихо коснулась моей руки, — но иначе будешь ходить грязная! Я именно так и делала, пока Тея мною не занялась. Давай дальше — тут принцип везде один, вот видишь, это раковина… Анна продолжала говорить, а я даже слушать, но не понимала ничего! Просто не слышала. Наверное, эта информация для моего сознания была запредельной, и оно перестало воспринимать ее, сообразуясь с инстинктом самосохранения.

— Ужин сегодня лучше в каюту закажи, — Анна, кажется, поняла, что я временно выпала из разговора, — хватит с тебя потрясений. А завтра на обед вместе сходим. Опять же покажем что к чему.

Я дрогнула и отступила в комнату. Соседки с ухмылками вышли следом.

— Еще о чем-нибудь спросить хочешь? — Тея.

— А что завтра будет? — неожиданно для самой себя выдала самый верный вопрос.

— Ничего страшного, — уверенно махнула рукой Анна, — в девять быть в кабинете Кузьмина, он тебе касательно работы все разъяснит, должностные обязанности, ход нашей деятельности, чего от тебя ждет, какие задачи поставит. Потом приведет к нам в отдел, представит, покажет рабочее место и выдаст первое задание. Несложное, учитывая твое волнение. Твой стол и стул уже стоит, мы на нем уже все посидели на удачу, а сколопендра даже поплевала, но это она по принципу — не подсидишь ты, подсидят тебя! А ей надо волноваться — из вас гарантированно только кого-то одного оставят. И мы все заранее за тебя!

Впечатленная емкостью сообщения, осторожно присела на стул — что-то ноги держать перестали.

Девушки опять переглянулись, и уже Тея решительно объявила:

— Мы тогда пойдем, ты привыкай, и главное не тревожься — со всем постепенно освоишься. Если будет нужна помощь — мы рядом, обращайся.

Благодарно кивнув, проследила, как девушки скрылись за дверью, и перевела дыхание. Насыщенный день! Но то ли еще будет… Последовав совету, заказала еду. Кирилл был прав — система дистанционных функций была типично земной. Пока ждала герметичный бокс с едой, развесила часть одежды в шкаф, попутно решив в чем явлюсь завтра. На Тее и Анне была совсем не унифицированная одежда, а мне завтра надо первое впечатление произвести. А по одежке все еще встречают… Так что приоденусь — юбка, жакетик и чулочки с туфлями. Историк же я, вот и буду соответствовать модному историческому тренду.

Вытянув из встроенного блока внутренней доставки свалившийся бокс с заказанной едой, устроилась за столом. Вообще жилая каюта в отличие от ванны была привычно нормальной: стол, два стула, кровать-трансформер, шкафы. Отложив разбор вещей на 'когда-нибудь потом' принялась за еду, параллельно сочинив маме большое отчетное послание на зуме. Стараясь не упомянуть ничего запрещенного, внимательно перечитала текст и только после этого повесила письмо в очередь на отправку. Надо будет выяснить, как часто с базы отправляют почтовые пульсары и сколько времени надо этим импульсам, чтобы добраться до Земли и Марса?

Теперь предстояло самое трудное — посещение ванны.

Слов нет для того, чтобы описать, как я промучилась с этой странной моделью унитаза, в котором при нажатии кнопки утилизации почему-то со всех сторон текла вода. Паника у меня была неописуемая. Пока я судорожно металась по помещению в поисках того, во что можно ее собрать, вода резко прекратила течь. Я едва не рухнула от облегчения на пол. Чувствуя себя первобытным дикарем неуклюже топчущемся на божественном олимпе, решила, что с его использованием до утра потерплю, а там уточню у Анны, как бороться с потопом. Успокоенная этой мыслью, начала размышлять как организовать процесс чистки.

Конечно, Анна сказала сделать и не думать, но… как это осуществить на практике, когда при одной мысли о том, что польется вода… много, а я ее безвозвратно испорчу и буду вынуждена в итоге избавиться, цепенело тело и замирало сердце? Нет, надо что-то придумать. Возможно, стоит ее сохранить на случай повторного использования? И надо расходовать небольшими порциями, экономно. Вот только во что их отделить? Из емкостей в наличии имелась только эта гладкая яма, но она огромная… Придирчиво осмотрев каждый уголок ванны и каюты, ничего подходящего по форме и объему не нашла. Но неожиданно вспомнила о имеющейся у меня вазе нестандартной формы — широкой и достаточно глубокой, литра на полтора объемом. Радостно ее прихватив вернулась в ванну. Соблюдая инструкции Анны, с огромной осторожностью пустила воду, стараясь не потерять ни капли.

Набрав почти полную вазу теплой воды, тщательно прикрыла рычаг и бережно поставила емкость на дно ямы. Быстро разделась, прихватила гели, мочалку и залезла в яму тоже. Осторожно, стараясь не проливать на дно ни капли, обтерлась влажной губкой, содрогаясь от странного ощущения прохлады и противоестественности собственных действий. Потом выдавила на губку немножко геля и повторила операцию, и опять обтерлась влажной губкой. Дрожа от ощущения, странным образом, похолодевшего воздуха, принялась за волосы. Скрючившись на дне ванны, склонилась над вазой и каким-то акробатическим образом умудрилась намочить волосы, потом слегка намылила и так же мучительно сложно искупала их в вазе с уже порядком помутневшей водой.

Наконец разогнувшись, откинула мокрые волосы на спину, резко вздрогнув от волны обдавшего холода. Да что за жуть у них с гигиеной!

Выбравшись из ямы-ванны потрясенно осознала — после такой очистительной процедуры необходимо чем-то обсушиваться! Влага ощущалась на поверхности всей кожи пугающе вязкой субстанцией, очень холодной субстанцией! Стуча зубами, кинулась в комнату и, выдернув из шкафа первую попавшуюся футболку, принялась промокать поверхность тела. Было все так же прохладно!

В отчаянии, замотав в футболку волосы, стремительно распаковала кровать и нырнула под одеяло. Как они живут тут вообще? Но хорошо, что воду из вазы не вылила. Завтра для унитаза пригодится.

Минут десять интенсивно дрожала, прежде чем появилось ощущение, что прохлада отступает. Как холодно и плохо быть мокрым. С этим выводом и заснула.

* * *

Проснулась по общему звуковому сигналу. Сразу же вскочила и, заправив постель, побежала в ванну. Похвалив себя за предусмотрительность, с пользой использовала оставшуюся со вчера грязную воду — это позволило избежать потопа в унитазе. Хорошо, что зубная щетка у меня была аэромагнитной, так что тут я опять воду сэкономила. Волосы после вчерашней влажной помывки приняли несколько странную форму, пришлось их долго расчесывать, а потом скрутить в узел на затылке, позволив кончикам рассыпаться произвольной живописной массой.

Волнение не покидало ни на минуту, поэтому кушать не стала — завтрак бы просто застрял в горле. Оделась согласно намеченному вчера плану и… вуа-ля — к 8.45 была готова. Надо еще выяснить где кабинет Кузьмина, поэтому оперативно выскочила из каюты, едва не налетев на Кирилла.

— Ой, простите, — повинилась я, спускаясь с его нечаянно оттоптанных ступней.

— Ничего, — парень созерцал меня очень внимательно. — Я Вас проводить должен к руководителю, а то вы сами пока не сориентируетесь.

Благодарно кивнув, уточнила:

— Вы пока моим ангелом-хранителем работать будете?

— Первое время буду сопровождать по потребности, — пространно сообщил Кирилл.

Мы переместительной системой достигли нужного этажа, причем парень пояснял мне маршрут по ходу, и двинулись к нужному помещению. Это явно был не жилой сектор — дверное полотно в каждом встречном проеме поднималось, реагируя на движение, уплывая куда-то в потолок. Когда мы вплотную приблизились к нужной двери, она неожиданно тоже уплыла, а на встречу нам выскочил крайне взбудораженный Кузьмин.

— Игорь Борисович, вот…, - начал было отчитываться Кирил, но был оборван на полуслове резким взмахом руководящей длани:

— Я понял. Нового сотрудника в мой кабинет, сейчас Лео Кайде сюда пришлю, пусть пока сделает ей транзимер. А мне надо срочно уйти. Прилетел Орино и вызывает меня, — с невероятной скоростью протараторив распоряжение Кузьмин проскочил мимо нас и спешно удалился.

Вот и первый рабочий день! Что-то не задалось с самого начала…

— Ну пойдемте, — подтолкнул меня вперед сотрудник службы помощи. — Сами видите, начальник проекта вызвал, так что придется подождать.

Понятливо промаршировав внутрь, присела на диванчик и уточнила у так же вошедшего спутника:

— Это Орино который?

Кирил кивнул.

— А Лео Кайде кто? И что он мне должен сделать? — лучше быть заранее в курсе уготованного.

— Специалист службы технического обеспечения, он с землянами работает. Транзимер — это ерундовина такая, марсианская штука, она у нас у всех есть. Вроде как навигационная система по функциональности, вот появится у вас, и вы сразу же ориентироваться станете на территории базы, у вас в голове четкая ее структура появится, — как-то не совсем уверенно и местами путано пояснил Кирил.

— Как понять в голове? — внутренне всполошилась я.

— Да он сейчас вам сам пояснит, — с мучительным вздохом сообщил парень.

М-дя… ладно бы он только сообщил. Взгляд упал на скрещенные в области ступней ножки в ажурных чулочках, напомнив о цели моего визита. Я вообще-то должна выглядеть собранным и адекватным профессионалом! Одета я вполне солидно, даже с изюминкой, с претензией на индивидуальность можно сказать. И вести себя надо тоже сообразно, а не в панику ударяться. Что там у меня в душе творится дело десятое, а 'лицо держать' надо. А то ведь еще и сколопендры всякие существуют и, как выяснилось, естественный профессиональный отбор предстоит…

Так что быстро нацепляем масочку хладнокровного и невозмутимого профессионала, прячем за этой ширмой всю внутреннюю неуверенность и… начинаем погружаться в рабочий процесс! Подобравшись, я мысленно настроилась на образ и приготовилась ответственно подойти ко встрече с этим Лео.

Последний ждать себя не заставил, практически тут же, склонив голову, войдя в кабинет моего непосредственного начальства. Высоченный потомок жителей красной планеты произвел впечатление неоднозначное. С одной стороны типично длинный, скелетообразный трехпалый и яйцеголовый марсианин, но с другой… было в нем что-то до боли родное. Сама поразившись этой мысли принялась внимательно разглядывать мужчину — откуда такое ощущение? И поняла — было что-то в его виде, какая-то очевидная рассеянность, самопогруженность, гениальная отстраненность — видимо 'сисадмины' — это особая каста разумных существ и раса тут роли не играет. Он мне Гришу чем-то неосознанно напомнил!

— Вы Регина Аркадьевна? — даже не задержавшись взглядом на моих ногах, он по-свойски прихватил мою ладонь. — Я Лео Кайде, надо вам транзимер установить, — сообщил он цель визита.

А я, мимолетно пробежавшись взглядом по паучьи длинной кисти мужчины, по трем, обхватившим мою ладонь пальцам, почему-то подумала о том странном факте, что хотя марсиане к нам и ближе, анатомически мы более схожи с венерианцами, вернее верлианцами. Примечательно и интересно.

— Тогда я свободен, — и Кирил махнув на прощанье оставил нас одних.

— А что такое транзимер? — серьезным тоном, высвобождая руку, вернулась я к насущному.

Марсианин покосился на меня таким взглядом, что сердце опять сжалось ощущением узнавания — за безнадежную принял.

— Навигационный механизм, формирующий в мозжечке земного мозга картину окружающего пространства. Очень подробную картину! — последняя фраза прозвучала гордо.

Спаси нас Господи от увлеченных изобретателей и гениев!

— В мозжечке?! — переспросила я.

Марсианин кивнул.

— И как он с ним взаимосвязан? — предчувствуя неприятность пятой точкой, поинтересовалась я.

— Он органический и обладает функцией простейшего перемещения к заданной цели. Вдыхаете его и все. Дальше он сам до нужной зоны мозга доберется и врастет.

В купе с уже имеющимся имплантом… стану скоро биороботом.

— А он большой?

— Нет, — умилился Лео Карде, заставив меня напрячься. — С ворсинку!

В носу заранее засвербело.

— Сейчас! — с этими словами признанный гений технологий извлек из широкого кармана комбинезона небольшой контейнер с малюсенькими капсулами. Одну достал и принялся развинчивать. На дне ее, тщательно присмотревшись, я действительно обнаружила крохотный волосок длиной меньше сантиметра.

— Готовы? — уточнил мужчина, придвигая открытую капсулу ко мне. — Просто поднесите к носу и сделайте глубокий вдох.

Я приготовилась, перехватила капсулу, поднесла к носу, зажмурилась и… чихнула! Вот до чего мытье водой доводит. Резко распахнув глаза, вместе с синхронным взглядом марсианина проследила феерический взлет блестящей невесомой органической разработки, которая на миг застыв блеснувшей искрой в максимальной точке своего полета, плавно спланировала вниз… прямо на мою ногу. Этот факт мы, напряженно затаив дыхание, пронаблюдали оба.

— Не шевелитесь, — негодующе прошипел марсианин, — как можно так несвоевременно чихать!

Ну, точно Гриша!

Мужчина, между тем, опустившись на колени и с фанатичным возмущением на лице, едва не прижимаясь к моей коленке плоским носом, принялся всматриваться в каждый сантиметр моей конечности, выискивая подотчетный волос.

— Ползет, — спустя время донесся до меня его голос.

Как? К мозжечку? Оттуда??! Я впечатлено засопела, представив себе время ожидания.

— Не дышите, — тут же донеслось шипение, — и эту… одежду поднимите выше.

Одежду? Я растерявшись, не сразу поняла, что речь о юбке! Тут же подцепив ее на бедрах плавно начала подсобирать ее, приподнимая выше. И что, мне так ее вообще снять придется? Мысль была негодующей.

Юбка ползла выше, за ней методично следовал нос моего нового коллеги, а, видимо, и проклятый трансиметр. Вот у него их несколько в контейнере, чего он к этому конкретно прицепился? Чувствуя, что подобрала подол выше края чулка и уже отсвечиваю полоской голой кожи, собралась возмущено топнуть ногой и потребовать прекратить это безобразие, когда…

Если бы я была фаталистом, я бы сказала, что это рок. Дверь стремительно скрылась в потолке и в проем шагнули двое.

— Орино, я понимаю, что ситуация выглядит не в мою пользу, но позвольте мне…, - увидев нашу, резко застывшую от неожиданности композицию, он осекся и тоже замер на месте.

Шея стала покрываться красными пятнами, почему-то рассеянно отметило мое сознание. И все это к уже покрасневшему лицу. Здоровье барахлит, определенно. Почему я думала об этом? Наверное, для того, чтобы не упасть в обморок, а то и вовсе не рухнуть замертво. Отвлечься, на что угодно отвлечься — было необходимо мне сейчас.

Ведь тот, кто стоял рядом с Кузьминым, тот, кто (я чувствовала это!) прожигал меня неумолимым взглядом, тот, кого я узнала, сразу, хотя и взглянула всего на долю секунды, сразу отведя взгляд… это был ОН. Тот верлианец из Казани, тот, кто оставил меня на ночь в своем номере с непонятной целью, тот, кому я не вернула 2000 водоталлов и тот, кто звал меня к себе каждую ночь! Все, ситуация хуже некуда! Это полная катастрофа! Ведь он еще и Орино… руководитель этого проекта и этой службы!

 

Глава 11

Регина

Секунды, минутки, часы, дни, годы… вечность. Время остановилось и одновременно неумолимо промчалось мимо, отмеряя уготованный мне период работы на новом месте. Все! Этого моя карьера не переживет, тем более учитывая предыдущую 'встречу' с руководителем проекта.

В ситуации глубокого потрясения мозг начинает странно реагировать, фиксируя мелочи, которые в обычном состоянии ты бы никогда не заметил. Так и я сейчас отмечала багровеющую шею Кузьмина, узор на половом покрытии, неравномерный шорох наших дыханий. Так же со всем самоотдачей задалась вопросом — как еще стою на ногах? Сей факт искренне изумлял невозможностью. Видимо, мозг, выпав в прострацию, временно по причине недееспособности утратил контроль над нервными центрами организма, в результате чего я лишилась чувствительности — ноги окаменели и не воспринимались сознанием как часть меня. Но почему-то данный нюанс нисколько не мешал этим самым нервным центрам чутко реагировать на взгляд верлианца — его я неотступно чувствовала кожей, и сейчас, даже не глядя на обладателя неземных глаз, знала, что он замер, сконцентрировавшись на светлой полоске кожи, видневшейся над чулком.

Прошло не более пары минут всеобщего потрясения, а перед глазами успела промелькнуть жизнь. Те, кто утверждают, что это возможно лишь перед смертью — не правы. Ну, и черт с ней с работой! Внезапно подумать об этом было облегчением! Я профессионал? Или обморочная барышня? Мы ничего предосудительного не делали, поэтому пусть будет стыдно тем, кто что-то не то подумал!

С этим решением, я разжала пальцы сминавшие ткань одежды, позволяя ей плавно скользнуть по бедрам, укрывая тело, предрешая судьбу трансиметра. На последнее, кстати, сразу среагировал марсианин, с резким шипением дернувшись на месте.

— Регина Аркадьевна! — одновременно прозвучало из уст марсианина и Кузьмина, причем одинаково возмущенно!

А верлианец молчал. А я на него так и не смотрела — не могла. Ни одного взгляда не сумела бросить, после того первого мимолетного, распознавающего. Жутко страшно было и стыдно… Даже гадать не надо о том, в каком он шоке от факта моего обнаружения на базе, а уж от представившейся картины… что он обо мне думает узнать тоже не хотелось. И это не рок. Это удар в спину! От судьбы…

Лео Карге быстро разогнулся и, все еще недовольно передергиваясь, потянулся к контейнерами с оставшимися капсулами, сообщив руководству невозмутимым тоном:

— Ваша новенькая уничтожила уникальный экземпляр! И я за это отвечать не намерен!

Прозвучало это как — наберут по объявлениям. Я внутренне поникла — сказать, что первый рабочий день не задался — было крайне оптимистично. Видимо, он в принципе станет и последним. Но действия марсианина неожиданно обстановку разрядили — Кузьмин как-то незаметно обмяк, расслабляясь, а верлианец… он молча развернулся и вышел! Последнему обстоятельству я особенно порадовалась. В его присутствия моя жизнедеятельность определенно сходила на нет.

Как только дверь за руководителем проекта закрылась, Кузьмин резко прошел к своему креслу и с видимым облегчением в него сел. После чего вперил в меня негодующий взгляд и рявкунул:

— Что за поведение? Мне только этого сейчас не хватает! Мало мне сложностей с Орино — он очень нетерпим к проявлениям любой несостоятельности, так теперь еще и за глупую новенькую сотрудницу объясняться?! Надеюсь, вы понимаете, что своей безответственностью и легкомыслием лишили себя всякой вероятности на долгую и плодотворную работу в нашей службе?!

— Но позвольте…, - недоуменно попытался вмешаться в разговор марсианин, уже извлекший новую капсулу с транзиметром.

— Все что хотел, я сказал! — еще громче рыкнуло начальство и отмахнулось от пожелавшего внести ясность коллеги. — Не трать на нее время, она у нас не задержится!

Возникло стойкое ощущение, что на мне сейчас просто отыгрались, воспользовались подвернувшимся шансом выплеснуть свой гнев. Наверное, я уже даже была к этому морально готова. И, кажется, в свете выявления личности начальника проекта, я даже была готова снова стать рядовым земным историком, но судьба не желала идти навстречу моим планам.

Неожиданно кабинет Кузьмина наполнился тихой звенящей мелодией, в которой все присутствующие сразу распознали сигнал пришедшего на зум сообщения. Недовольный заминкой, Кузьмин рывком раскрыл на рабочей поверхности визуальный экран и с угрюмо поджатыми губами принялся вчитываться в поступившее сообщение. Прочел и замер. О чем-то недоуменно задумавшись, снова принялся всматриваться в текст. Мы с Лео пристально наблюдали за сменой эмоций на его лице — угрюмость уступила место потрясению.

— Что ж, — наконец оторвавшись от сообщения, Кузьмин поднял взгляд на меня, — все даже хуже, чем я думал. Вы удостоены чести быть уволенной самим Орино. Он приказал сопроводить вас к нему в кабинет. Надо полагать, ваше поведение его тоже не оставило равнодушным. Что ж, я умываю руки. У вас была возможность отличной карьеры, и только вы виноваты в том, что этого не произойдет!

Решительно встав, он двинулся к двери:

— Лео, вы свободны, данной сотруднице ваша помощь уже не понадобится, а вы Регина Аркадьевна, следуйте за мной! — помертвев от внутреннего предчувствия, я, с трудом вспомнив как двигаться, шагнула за ним.

Погрузившись в печальные размышления о собственной невезучести, бездумно следовала за гневно шагающим впереди мужчиной. Краем сознания отметила, что мы снова во 'влажном' секторе базы.

— Вот, — привлек мое внимание немного успокоившийся за время пути Игорь Борисович, и я поняла, что мы уже стоим на месте, — посидите здесь, я сначала сам с ним переговорю, и потом вас вызовем.

Смиренно сев на указанное кресло, осмотрелась. Кузьмин скрылся за широкой дверью в глубине помещения — видимо, там и находилась святая святых — кабинет руководителя Межгалактической службы перемены времен. Помимо меня в помещении за необычной рабочей поверхностью обнаружился незнакомый верлианец. Рядом с ним необъяснимым образом вился поток воды, образуя в воздухе своеобразную подкову. Верлианец периодически с самым сосредоточенным видом погружал в жидкость ладонь и, замерев ненадолго, принимался что-то делать на поверхности перед собой. На меня он бросил мимолетный взгляд и продолжил свое занятие. Видимо, это секретарь.

Так же утратив интерес к мужчине, задумалась — гораздо важнее сейчас было морально настроиться на непростой разговор. Пытаясь мысленно поставить себя на место Орино, как ни смотрела на сложившуюся ситуацию — все выходило не в мою пользу. В свете его представлений обо мне, как ни крути — выходит неприглядно. Не представляю, какие найти слова и аргументы, чтобы убедить его в отсутствии злонамеренных планов по растлению коллектива.

— Регина Аркадьевна, — отреагировав на собственное имя, поняла, что замеченный ранее секретарь стоял напротив и пытался обратить на себя мое внимание, — прошу вас, идемте за мной — Орино просил вас подождать в другом месте.

— В другом? — испуганно пролепетала я, боясь предположить в каком.

Может быть, сразу без объяснений погрузят в состояние анабиоза, закупорят в капсулу и в таком виде отправят на Землю — как совершенно асоциальный элемент?!!

— Да, там Вам лучше будет, — спокойно пояснил верлианец.

Я дернулась. Лучше для кого? И судорожно замотав головой, взмолилась:

— А можно я тут подожду? Пожалуйста.

Верлианец уставился на меня с недоумением. Но помолчав немного, растерянно ответил:

— Ну, если вы настаиваете…

Энергично закивав, я подтвердила, что очень настаиваю. Он задумчиво отошел к своей рабочей зоне. Тут же отъехала входная дверь и в помещение, пригнув голову, шагнул Лео Карде. Меланхолично кивнув верлианцу, он неспешно прошествовал через приемную и так же скрылся в кабинете Орино. Начался разбор полетов! Сейчас и до меня дойдет очередь… Вариант с анабиозом уже не казался катастрофичным.

Но прежде чем я успела снова погрязнуть в своей тревоге, дверь вотчины моего уже знакомого незнакомца резко раздвинулась, позволив выскочить злому Кузьмину. Причем, проигнорировав меня, он пронесся мимо и выбежал из приемной. Растерянно проводив его взглядом, обернулась к секретарю:

— Теперь мне заходить? — неуверенно и от того тихо пробормотала основной вопрос, не понимая что делать дальше.

— Не приглашали, — спокойно сообщил верлианец.

И я снова с облегчением выдохнула. Пока еще живем!

Но счастье, что уже характерно, было недолгим. Спустя минут пять дверь в кабинет начальника базы снова растворилась, явив моему взгляду марсианина и собственно главу службы. Лео Карде так же невозмутимо попрощался и удалился, а вот Орино… с улыбкой двинулся ко мне. Почему-то от вида этой улыбки мне мгновенно вспомнилась его настойчивая манера общения, и резко поплохело — пробил и мой час!

— Идемте, — остановившись рядом, верлианец протянул руку, желая помочь встать.

Испуганно шарахнувшись, подскочила из кресла и метнулась в сторону. Верлианец нахмурился, но шагнул к собственному кабинету. Остановившись у входа, выразительно посмотрел на меня. Деться было некуда — пришлось войти внутрь. Хозяин помещения шагнул следом, и дверь за ним опустилась.

— Присаживайтесь, — обойдя меня, он указал на широкое какое-то подвижно пульсирующее кресло, — полагаю, мы с вами, как старые знакомые можем говорить откровенно.

После этого заявления, чувствуя, что ноги вот-вот подведут, не заботясь сутью странного кресла, буквально рухнула в него. Смотреть на верлианца опасалась — странный желтый отблеск в глазах и последовавшее беспамятство я помнила отлично. К тому же в данной ситуации я снова не в фаворитах у фортуны. Так что подождем, что скажет он…

— По пути сюда, спали? — озадачил неожиданным вопросом настолько, что я, забывшись, подняла на него взгляд.

Верлианец сидел напротив, отделенный от меня светящимся голубым кубом в метр высотой, а рядом вился уже виденный мною в приемной подковообразный поток. Выражение лица мужчины было… довольным.

— Спала, — непонимающе подтвердила я, удивленная ходом беседы.

— Понятно, почему у меня ничего не вышло, анабиоз даже деятельность мозга останавливает, — озадачил он меня еще больше, медленно и задумчиво прошептав в сторону. — Но раз в итоге вы оказались на моей базе, я с этим готов смириться.

И тут же, не дав мне опомниться от своего странного бормотания, резко и четко спросил:

— Кто блок поставил?

Опешив, долго соображала — о чем речь. Когда поняла, обеспокоенно прошептала:

— Друг…, - и снова непроизвольно взглянула на него.

Зря. Уже знакомый мне желтый отблеск в ромбовидном зрачке и информативное:

— Я его убрал.

Ох ты… Это что, кошмар опять начнется?

— Какое вы вообще имели право его ставить? И воспоминания блокировать! Есть Международная конвенция по защите прав жителей солнечной системы. Сделанное вами подпадает под запрет — вы намеренно, используя свои возможности, оказали на меня прямое воздействие, нанесшее вред! — терять все равно уже нечего, а так хоть выскажусь.

Верлианец с интересом пронаблюдал мой всплеск горячности и уточнил:

— Все это крайне прискорбно. Советую вам подать жалобу в международный комитет и потребовать от земного правительства атаковать Верлинею, дабы виновник наверняка понес заслуженное наказание. Ведь у нас не принимают к сведению те обвинения, что касаются действий совершенных вне родной планеты. Что-то еще?

Возмутившись в душе его откровенной беспринципности, я промолчала. Намек на то, что всем будет глубоко безразличны все мои переживания по данному вопросу, я вполне поняла. И самое обидное — он был прав, неоспоримо прав. Да загипнотизируй верлианец сотню землян, наши бы ничего не предприняли. Вода гораздо важнее сотен жизней, а в моем случае на жизнь никто и не покушался.

Дав мне время в полной мере осознать всю беспочвенность моих мстительных устремлений, Орино серьезно уточнил:

— Теперь о вашем моральном облике…

Я сникла. Вот оно! Дождалась.

— Существуем мы в замкнутом пространстве базы. Сотрудники ведомства являются представителями разных рас, уживаться в одном замкнутом пространстве, да еще и длительное время — непросто. Я всегда стараюсь учитывать различия в менталитетах, поэтому полагаю ваше появление здесь — фактор, способный дестабилизировать обстановку.

Возмущенная до глубины души подобной характеристикой, я приоткрыла рот, чтобы возмутиться, но Орино, качнув головой, сообщил:

— Понимаю и заранее знаю, все, что вы скажете. Мы мыслим по-разному. И я очень стараюсь воспринимать ситуацию по-земному. Вы взрослая женщина, то чем вы занимаетесь в свободное от работы время — никого не касается, как вы зарабатываете на жизнь (я сникла, отчетливо вспомнив про 2000 водоталлов) — тоже, если это не выходит за рамки закона. Насколько я представляю земное законодательство — претензий к вам нет. Уверяю вас, у верлианцев спаривание в принципе процесс, не имеющий отношения ни к эмоциям, ни к отношениям как таковым.

Господи, к чему он клонит?!

— Регина Аркадьевна, я поясню вам какой ситуация видится мне, — меня нервно передернуло, в отличие от политкорректно улыбающегося верлианца. — Вы явно натура…эээ деловая и временами неуемная (появилось желание рухнуть на пол и прикрыть голову руками!), но при этом вы отличный историк и, что особенно для меня важно, на данном этапе последнего проекта службы времени нам нужен сотрудник именно с вашей специализацией. Какие выводы мы из этого делаем?

Я — совершенно никаких! Какая вообще взаимосвязь между этими якобы сторонами моей личности?

— Для меня как руководителя службы, стремящегося к максимальному результату, а, поверьте, цель проекта крайне амбициозна и интересна лично мне, важно использовать возможности своих сотрудников максимально полно и эффективно. Но задача заботиться о внутреннем климате в коллективе тоже остается. Поэтому, обдумав ситуацию, я пришел к единственно возможному решению, — он эффектно замолчал, рассчитывая повысить мое внимание.

Напрасно! Выше уже было некуда. Я слушала его в таком потрясении, что даже не успевала полноценно вдуматься в обозначенный масштаб грядущей катастрофы.

— Мне остается только принять удар на себя! — и все с едва ли не сердобольным видом.

— В смысле? — не может же он серьезно все это предлагать.

— Вы не паникуйте, — очень плавно, припустив вкрадчивости в голосе, начал пояснять он, — сначала полностью вдумайтесь в ситуацию. Вы работаете, как и предполагалось в отделе Кузьмина, направляя все ваши профессиональные возможности и знания на благо моего проекта. Но при этом потребность в… эээ… дополнительном доходе реализуете исключительно в моем обществе.

— Да нет у меня никаких потребностей в дополнительном доходе! — в отчаянии выкрикнула я, не имея уже сил выносить его унизительных предложений.

— Учитывая ваши расценки… думаю, можно поверить, что вы успели скопить себе определенный капитал, хотя тут вы правы — продешевить в вашем случае сложно, — верлианец понимающе кивнул.

Я застонала. Нет, надо как-то объяснить ему все, его впечатление обо мне — это абсолютный ужас! Выдохнув и стараясь говорить спокойно, сосредоточив взгляд на его плече, спросила:

— Я не искала клиентов в том баре в Казани, я никого не ждала, я случайно, просто не подумав, забрала ваши водоталлы и я — не девушка по вызову! Честное слово, я клянусь вам! Все это какое-то роковое стечение обстоятельств. Прошу вас, попытайтесь начать наши профессиональные взаимоотношения с чистого листа, не исходите из ошибочных впечатлений первой встречи. Уверена, со временем вы поймете, как ошибались! — под конец речи голос сорвался.

— И мне предполагается в это поверить? — тембр ответа мужчины звучал высокомерно.

В отчаянии всплеснув руками, закрыла ладошками лицо. Все правильно — кто бы мне поверил? Сама, ставя себя на его место, видела себя пытающейся выгородиться глупышкой. Откровенно несолидно выгородиться и неправдоподобно.

— Регина Аркадьевна, вы напрасно так переживаете по этому поводу. Вы взрослая женщина, не связанная с конкретным мужчиной обязательствами? Ведь так? — он очень спокойно, дав мне пару минут успокоиться, вновь вернулся к разговору.

— Но, понимаете…, - отняв ладони от лица, попыталась я до него достучаться.

— Нет, — прервал он меня решительным взмахом, — только 'да' и 'нет'! Сейчас вы все поймете. Итак?

— Нет, — обреченно прошептала я, уже осознавая, что его не переубедить, но все же не сдержалась и честно высказалась. — То, что вы мне предлагаете — называется стать содержанкой! Или любовницей! Фактически вы будете мне платить, а я буду обязана с вами… с вами…, - судорожно вздрогнув, сжала виски руками, — мне даже сказать это невыносимо, не то что…

Орино, задумчиво понаблюдав за мной, уверенно качнул головой:

— Из моих соплеменников, я, наверное, больше всех общался с землянами, и я неплохо знаю ваш язык и понимаю логику поступков. Но сейчас я не уверен, что понял вас. Понятие любовницы ведь предполагает наличие у меня иных постоянных отношений и условия таинственности. Что ж могу вас уверить, что ни с кем отношениями не связан, в вашем понимании — точно, и против огласки нашей связи ничего не имею.

— Нет! — в ужасе подскочила я на месте. — Я против огласки, совершенно против…

И тут же сообразив, как это прозвучало, поспешно добавила:

— В смысле я вообще против любых личных взаимоотношений с вами.

— Вот видите, — проигнорировав мое последнее замечание, с улыбкой заверил верлианец, — мы свободны в своем выборе, оба взрослые самостоятельные личности и даже на условии конфиденциальности настаиваете исключительно вы! Так что кого касается, чем мы заняты в свободное от работы время? Не то чтобы я поощрял подобные взаимоотношения в коллективе, но будем исходить из того, что эта мера упреждает более масштабные последствия. И вы так же в накладе не останетесь.

Чувствуя себя бьющейся в непрошибаемую стену, удрученно прошептала:

— Мне не нужны от вас никакие водоталлы и те 2000 я вам верну, до последней бумажки!

— Хорошо, — тут же с нарочитым благодушием заверил меня Орино, — раз вопрос оплаты столь весом, я готов пойти на уступки. Никакого вознаграждения с моей стороны! Полагаю, есть немало возможностей отблагодарить свою даму, тем более, что вы моя подчиненная. Все для вас Регина Аркадьевна, оцените мою покладистость.

Он издевается надо мной? Натурально издевается! И тогда в Казани тоже непрошибаемо пер напролом и в итоге своего добился. А что из этого вышло я сейчас имею полное право оценить и прочувствовать. Нет! Нельзя дважды на одни грабли наступать, нельзя ему поддаваться.

Решительно соединив перед собой ладони, глубоко вдохнула и медленно-медленно выдохнула:

— Орино, наш разговор дошел до абсурда. Я вам в последний раз повторяю — я не приторговываю своим телом и я верну вам те средства, что нечаянно унесла с собой. И мне ваши предложения, как и их мотивы не интересны! И ваши поощрения, кстати, тоже. Да, я хочу работать в этой службе, но если ценой вопроса встанет необходимость служить вам пастельным развлечением, сегодня же уволюсь! Это моя позиция и я намерена настаивать на ней неумолимо, — чем дальше я говорила, тем сильнее звучал голос.

Под конец, выдохнув, скрестила руки на груди и уставилась решительным взглядом на подбородок мужчины. Смотреть ему в глаза я боялась.

Повисла пауза… Не вынеся неопределенности молчания, я все же скользнула мимолетным взглядом по его лицу и поняла, увидев как преобразилось выражение его физиономии — во взгляде появилась жесткость, губы поджались, непривычно расположенные скулы заметно напряглись, что сейчас мне попадет. Осознала это я за миг до того, как он встал. Плавно с обманчивой мягкостью он подошел ко мне, заставив напряженно застыть в кресле, и встал за его спинкой. Не зная, чего можно ожидать от верлианца, нервно сглотнула, обостренно вслушиваясь в малейший шорох позади. Он спокойно положил руки мне на плечи и, легонько сдавив их, потянул меня вверх. Пришлось послушно встать. Так же направляя меня, двинулся вправо. Там, не замеченный мною ранее обнаружился поразительно ровный водопад, какой-то гладкий что ли… Отпустив одно плечо, Орино коснулся водопада рукой, по воде побежала рябь, проясняя поверхность. Зеркало! Спустя мгновение я увидела наше отражение. Хрупкая девушка с большими испуганными глазами и огромный голубокожий суровый мужчина позади. Он снова держал меня за плечи. И взгляд… он поймал его в отражении и уже не отпустил.

— Раз Регина Аркадьевна не желает быть послушной и разумной, будем говорить иначе, — голос прохладный и четкий. — Откуда уверенность, что уволиться вам позволят?

И все так же, продолжая смотреть мне прямо в глаза, он медленно провел правой ладонью по моему плечу, двигаясь к шее. А большой палец, словно невзначай, ласковым движением коснулся свежего шрамчика от импланта. Черт! Черт! Черт!

— И еще, Ветерок, — я содрогнулась, услышав это прозвище, — мы же с тобой прекрасно понимаем, что при желании я смогу внушить тебе что угодно, и ты это сделаешь!

… положил на обе лопатки. И как я об этом не подумала сразу — куда мне до него. И даже жалобой в Межгалактический совет не пригрозить, и даже первой галактической войной… Мне ему вообще противопоставить нечего!

Мы так и стояли, молча, неотрывно всматриваясь в глаза друг друга. В моих было откровенное отчаяние — такое состояние, что у меня сейчас, не скроешь. А вот в его… нет не триумф, там было беспокойство.

— Вы почему именно меня так настойчиво мучаете? У вас, что тут больше женщин нет? Может быть вам оглядеться вокруг — а что, если найдется добровольная желающая на вакантное место постельной грелки? — в словах отчетливо звучала горечь, что разъедала душу.

Верлианец качнул головой и непререкаемым тоном заметил:

— Сейчас и в последствии мы этот вопрос, как и первую встречу не обсуждаем, запомни.

— Так у меня нет не только права выбора, но еще и права голоса, — зло хмыкнула я. — Замечательная жизнь мне предстоит. Что там нужно сделать, чтобы имплант активировал процесс ликвидации носителя? Запустить в единую информационную сеть информацию о всех ваших разработках? Отлично!

Орино недовольно нахмурился:

— Вынуждаешь меня уже сейчас сделать из тебя марионетку? Мечтаешь о подчинении? — ни на секунду не испугавшись моей надуманной и отчаянной угрозы. — Только попроси. Я уже сообщил, что готов идти на уступки, помни — все для тебя. И, кстати, учитывая степень нашего знакомства и грядущие перспективы — можешь называть меня по имени.

— Мысли тоже читаете? — саркастически выплюнула я в ответ.

Злоба застилала разум, хотелось выть от ярости! Связал меня по рукам и ногам.

— Нет, гипноз этого не предполагает, — но не успела я испытать облегчение, как добавил, — но мне ничто не мешает в любой момент внушить тебе приказ рассказать мне, о чем ты думаешь.

Его ухмылка была не менее саркастической. Не в силах смотреть на его довольное лицо, резко передернула плечами, высвобождаясь. Разорвав зрительный контакт, отвернулась и подошла к креслу. Ноги совсем не держали. Орино так же вернулся на исходную позицию и к первоначальному политкорректному виду. Но меня было уже не обмануть этим внешним добродушием, я доподлинно знала, что за ним существо жесткое и эгоистичное.

Получается, буду зависеть от него полностью, да еще и тут находиться — в полной его власти. И ни глотка свободы, ни жалкой надежды? Но с другой стороны: я — женщина, он — мужчина, и мы оба свободны в своем выборе. Может быть, все не так плохо? Вот не было столько времени личной жизни, зато теперь, чувствуется, будет в избытке. Главное, чтобы мы хотя бы относительно были равноправными партнерами, надо как-то увести наши взаимоотношения от платной подоплеки, а там… узнает меня лучше и поймет, что в Казани был неимоверный выверт моего сознания, а не настоящая я. И вообще, а что если я ему действительно понравилась, звал же он меня потом? Вот опять же возможность выяснить, что было той ночью, и почему уйти сначала позволил, а потом так настойчиво искал?

— У меня тоже есть условия! — неожиданно даже для себя высказала я. А что? Он говорил об уступках, если не сейчас, потом вообще ничего от него не добьюсь.

— Я слушаю, — одна бровь вопросительно поднялась, странно преобразив необычно раскосые глаза мужчины.

Выдохнув, сосредоточилась и, уткнувшись взглядом в скрещенные ладони, принялась перечислять:

— Никаких водоталлов или прочих денежных средств, конфиденциальность полная — я не хочу, чтобы хоть кто-то здесь знал о наших отношениях, мы общаемся только как мужчина и женщина — равноправно, никаких параллелей с профессиональными взаимоотношениями, вообще темы работы не касаемся! — я перевела дух и сообщила самое главное. — И я настаиваю на праве прекратить эту связь в любой момент! А так же хочу, чтобы ты обещал, что не будешь применять ко мне гипноз.

Маловероятно, что он на все это пойдет, но попробовать было надо…

— С первыми тремя пунктами согласен, если ты полагаешь их важными. На счет прекращения отношений — ты можешь заявить о таком намерении, но я оставляю за собой право пытаться тебя переубедить, — отреагировав на мой саркастический хмык, пояснил, — не воздействуя, просто пытаться переубедить аргументами. Что до гипноза, то могу лишь обещать по возможности предупреждать об этом. Не известно, какие могут возникнуть ситуации, опять же ты можешь выйти за рамки разумного… Довольна?

Как ни странно, но да — я была потрясена его словами и очень рада тому, что он пошел на встречу. Поэтому кивнула.

— И я даже готов сделать тебе дополнительный бонус, — озадачил меня Орино дополнительно. — Если решишь устроить своей деятельной натуре маленький праздник с кем-то, возражать не стану. Но при условии, что буду уведомлен заранее — не люблю, когда мои планы что-то сбивает. И, разумеется, это разрешение не распространяется на территорию базы.

От его заявления моя самодовольная мысль о том, что я понравилась ему — сдулась, как воздушный шарик. Он меня вообще кем считает? Получается, он вполне себе готов поделить меня с кем-то. В шоке переспросила:

— Но… почему? Тогда и мне не ожидать ответной верности? — в самой идее любовной связи я сразу разочаровалась. Впрочем, он же сразу сказал, что чувства для него дело десятое, даже и знакомство не обязательно.

— Отныне я — твой мужчина, у меня право эксклюзивности, поэтому не могу требовать от тебя верности. И, разумеется, ты, наоборот, можешь не сомневаться в моей верности, или ты уже ищешь повод для разрыва отношений? — в голосе проскользнули металлические нотки, оставив меня с ощущением, что я что-то не поняла.

Вообще о чем я думаю? Надо хотя бы в теории представить, как все это осуществлю на практике. Это мне теперь к нему по вечерам ходить? Каждый день или только через день? И как это утаить от всех? И самое главное — что делать и как быть с ним наедине!

— Вы для меня расписание сделаете или ко мне будете приходить по желанию? — уставившись на коленки, уточнила мучающий вопрос.

— Если тебе удобно так, то буду к тебе приходить, — судя по тону, верлианец вопросу удивился.

— Нет, нет, — быстро возразила я. Не люблю посторонних в личном пространстве. — Уж лучше я к вам. Только как незаметно…

Орино расхохотался. Я, смутившись, замолчала.

— У меня отдельная система перемещения есть, автономная. Поэтому буду каждый вечер отправлять переместительную кабину — она из потолка будет выдвигаться у входной двери внутри твоей каюты — в надежде, что моя дама уделит мне внимание. Если у тебя такие намерения будут — войдешь в кабину и активируешь перемещение. Окажешься прямо у меня. И никто ничего не увидит. Так же и обратно.

Я с облегчением выдохнула, получается, можно будет и через день. Но вопрос о том, что будет после того как я окажусь у него озвучить не решилась… Мои размышления прервал Орино, который опять подошел к моему креслу.

— Нам определенно необходимо время и спокойная обстановка, чтобы привыкнуть друг к другу. У меня был намечен отпуск, а планы менять я не люблю. Поэтому просто возьму тебя с собой. Завтра и улетим, — он снова коснулся моего плеча.

— Как??? — я опешила от потрясения. — В какой отпуск?? Я только сегодня на работу вышла.

— Вот именно, по сути, между прежней и новой работой не отдохнула. А здесь еще к процессу не приступила, в рабочий ход не влилась, в ситуацию не вникла, даже с коллективом не познакомилась, так что можно смело сделать это и через две недели. Тем более этот срок ничего не решит. Сейчас идет глубокий анализ вероятностей изменений в результате вмешательства в конкретный исторический эпизод. Это минимум еще год будет продолжаться, так что приступишь к работе через две недели — это несущественно. А мне удобнее будет отдохнуть с тобой, опять же привыкнешь, освоишься с моим обществом в отсутствии посторонних, тогда на базе будет проще, — и отступив на шаг, уже задумчиво добавил. — Конечно, на верлианском звездолете землянке будет не очень удобно. Но до Верлинеи недалеко, в этот раз немножко неудобств потерпишь, а к обратному полету я уже подготовлюсь.

До Верлинеи??! Верлинеи!!! Он. Намерен. Взять. Меня. На. Верлинею. Мысль просто не умещалась в голове. Живой мир? Настоящая планета? Растения? Животные? Вода? Настоящий свет Солнца? И я туда попаду??! Лишившись дара речи, уставилась на верлианца:

— Серьезно на… Верлинею? — сипло выдавила, наконец.

— Конечно, отпуск я всегда провожу дома! — уверенно кивнул верлианец.

— И мне… можно туда? — поверить в это чудо я была не в состоянии.

— Со мной — да, — снова кивок.

Обалдеть! Вот если бы он с этого начал… Да, если это будет зависеть от меня, наша связь будет длиться вечно! За это я его уже почти люблю и готова простить и гипноз, и стертые воспоминания, и его кошмарное отношение! Я все-все вытерплю ради возможности увидеть собственными глазами живой мир!!!

— Согласна! — едва не выкрикнула я, вскочив.

— Вот и чудесно, — жестко улыбнулся верлианец и, перехватив меня на старте восторженного взлета, вернул в кресло и вложил в руки стилус. Тут же из куба плавно выдвинулась плоская панель, как и зеркало сверху напоминающая поверхность гладкого водопада. Орино быстро коснулся ее ладонью, пошла рябь, проясняя поверхность. Отобразился какой-то документ.

Верлианец поднес мою ладошку с зажатым в ней стилусом к определенной точке документа и четко распорядился:

— Распишись, Ветерок.

— А что тут? — пребывая в глубоком экстазе, я скорее на автомате спросила.

— Регина, становись уже послушной и разумной. Ставь росчерк и завтра полетишь на Верлинею, — ничего не соображая от переполнявшей бури эмоций, поддавшись давлению его руки, расписалась.

Орино тут же коснулся поверхности ладонью, и документ исчез, погрузившись в глубину омута.

— Молодец, — улыбнулся он, вынимая стилус из моей руки. — Так постепенно все наладится.

 

Глава 12

Регина

Проснулась я с ощущением грядущих сложностей. И дело даже не в том, что все еще сказывались вчерашние потрясения, а сегодняшний день обещал новые. Просто самочувствие было кошмарным: голова тяжелой, нос казался раздувшимся и совершенно забитым, а на тело неумолимо надвигалась какая-то болезненная слабость. Неужели заболела?

— Апчхи! — подтвердил теорию нос. — Апчхи, апчхи, апчхи!

Вот они последствия водно-помывочных процедур! Вчера, когда Орино в тренировочных целях, а возможно и опасаясь, что я, пребывая в состоянии неадекватной эйфории от перспективы посетить Верлинею, сама до каюты не дойду, отправил меня той самой личной переместительной системой с адресной доставкой, я этот смелый эксперимент повторила. Сначала долго бродила из комнаты в ванну, пытаясь как-то уложить в голове все свершившееся и примириться с мыслью о грядущих взаимоотношениях с высоким начальством. Опять же пыталась расслышать вопли протестующей совести. Не удалось. Совесть подозрительно помалкивала, даже не пытаясь заикнуться о морально-этическом аспекте подобной связи. Тут либо в отношении моего либидо верлианец прав, и я, где-то глубоко в душе вполне созрела для постоянных отношений и потребность в присутствии в жизни определенного мужчины испытываю, или… но с этим я внутренне согласиться не могла — сама себя не знаю и обладаю действительно неожиданно развратной натурой. Бррр… Вот, осталось еще в себе усомниться!

Орино, если абстрагироваться от его статуса и объективно воспринять собственные впечатления, внешне очень привлекал меня. Если сравнить с тем же Денисом — значительно больше мне был интересен верлианец. В нем чувствовалась какая-то внутренняя обаятельность, харизма, будоражащая инстинкты властность, притягивающая сила. Мужчина одним словом, по сути своей — мужчина. И меня как женщину это обстоятельство подсознательно притягивало. Возможно, сыграл свою роль и тот фактор, что его внешность в сравнении с вполне обыденным обликом землянина была для меня экзотичной. Наверняка где-то, среди 'своих' он обычный, рядовой мужчина, но я воспринимаю его иначе. Кстати, возможно это же привлекает его во мне?

Все в верлианце, начиная от телосложения и заканчивая нечеловеческими глазами, притягивало, будоражило любопытство, порождало исследовательский интерес — хотелось банально потрогать, пощупать и почувствовать. Но все это было на одной чаше весов. И она совсем не перевешивала.

Любой подсознательный, чисто женский интерес к его персоне заслонял страх! Этот мужчина пугал меня до оторопи, до самых глубин моего сознания. И тут переплеталось многое — и его возможности воздействия на меня, и необъяснимость многих его поступков, и его непрошибаемый напор, и категоричное единовластие, явно исповедуемое им, и его статус моего основного руководителя. Примириться с этим я не могла. Просто на подсознательном уровне каждый миг ощущала насколько 'в разных мы весовых категориях', насколько не соответствуем друг другу в общесоциальном смысле. И тут дело даже не в понятии 'начальник-сотрудница', в конце концов жизнь течет и все меняется — работу можно и сменить. Нет, в нашем случае проблема глубже. Она в самой сути нашей несхожести. Мы просто неспособны понять друг друга, изначально неспособны соответствовать друг другу. Этот конфликт несоответствия, он всегда будет присутствовать, угнетая, не позволяя расслабиться. Все что нам дано — это какие-то краткие мгновения близости, скорее физиологической, чем душевной. Мы никогда не сможем доверять, абсолютно понимать друг друга. И это надо принять как данность, как основу. Сейчас, согласившись на его предложение, я сразу должна четко для себя решить — это временно! Пусть год, два, да даже пять — но это временно. Наши отношения будут длиться столько, сколько физиологический интерес будет позволять нам закрывать глаза на конфликт прочих интересов. Но когда-то это неминуемо закончиться!

Придя к этой мысли, я успокоилась. Теперь у меня был конкретный сценарий на будущее. Я его знала, осознавала и готова была принять. И я могла ему следовать. На данный момент личная жизнь вышла в моих приоритетах на первый план, заслонив даже работу. Но тут важно не забыться, погнавшись за мечтой, и не утратить связи с реальностью. Надо будет учиться жить так, чтобы и опору под ногами не потерять. Когда-то в будущем она мне очень пригодится, чтобы не рухнуть, подкошенной обязательно последующим ударом.

И он прав — нам надо постараться привыкнуть друг к другу, хотя бы в общем смысле узнать лучше. Это понизит градус напряженности в наших взаимоотношениях. В сущности, мне выбирать не приходится — он уже все решил за меня. Моя задача теперь — научиться жить с этим его решением, постараться сделать ситуацию более приемлемой для себя.

Так, немного успокоившись вчера, я принялась собирать еще до конца не разобранные вещи, мучаясь основным вопросом — что может понадобиться там, на его планете? Вообще, ощущение нервного ожидания не покидало. В процессе поисков наткнулась на сверток — прощальный подарок Наташи, тот, что она сделала в салоне Далии. Развернув, умилилась…Ну, просто, как предвидела девушка. Бесподобная короткая сорочка насыщенного синего цвета на бретельках с узором из мелких белых цветов на лифе и провокационным разрезом на бедре и комплект из бежевых шортиков и топика невероятно гладких на ощупь. Все не наше, в смысле земное, но такого сейчас не носили, отдавая предпочтение унифицированному однотипному белью без элементов украшения. Вот, теперь есть чем поразить воображение верлианца… потом когда-нибудь, когда немного перестану его бояться. Сверток тоже затолкала в бокс с отобранными вещами.

Ужинала опять в одиночестве, заказав еду в каюту. Мысль наведаться к соседкам я сразу отмела — в моем издерганном состоянии общаться с кем-то не было сил. Опять же девушки бы засыпали вопросами о сегодняшнем дне. Подозреваю, многим уже известно, что сегодня до этапа знакомства с коллективом дело так и не дошло. А Кузьмин уже даже знает о том, что и до этапа увольнения тоже. Орино, пользуясь тем, что я совершенно ошалела от счастья, быстро организовал от моего лица какое-то обращение к руководству, где обозначалась огромная просьба предоставить мне отпуск за свой счет по семейным обстоятельствам, ссылаясь на то, что появилась редкая возможность повидаться с мамой, которая якобы находилась на одной из ближайших торгово-перевалочных баз.

На мое закономерное возмущение о том, что я буду делать, если появится реальная потребность увидеть маму, и вообще, как мой внезапный отъезд, в свете последних событий, будет выглядеть, верлианец спокойно сообщил:

— Если будет надобность — отправлю тебя в служебную командировку. А Кузьмина уведомлю, что счел возможным отреагировать согласием на твою просьбу, считая необходимым загладить впечатления от неприятного инцидента. Лео Карде ситуацию разъяснил. Так что с официального разрешения работодателя с завтрашнего утра ты в отпуске за свой счет.

Сейчас я подумала о реакции Кузьмина на эту новость. Он как минимум будет потрясен моей наглостью и невероятной оборотистостью. Вот еще одна 'особенность' смешивания личного и профессионального — простыми мои отношения с непосредственным руководителем не будут.

После ужина отважилась на повторную помывку водой. Опять мучилась с вазой и унитазом — возможности спросить совета у Анны так сегодня и не появилось. И хотя в этот раз я подготовилась лучше — полотенце и футболка изначально были приготовлены, замерзла все равно. Влажные волосы и остатки воды на коже почему-то сразу меняли ощущение температуры в помещении. Как назло я вспомнила о том, что не уложила к приготовленным к неожиданному отпуску вещам медикаменты и средства гигиены. В общем, пока я суетилась с этим, зубы снова застучали. Пришлось отогреваться под одеялом. И вот результат!

Встав с кровати, поплелась в ванну. Сейчас разгоряченное лицо решила умыть водой — набрав немного в ладошки. Это принесло неожиданное облегчение. Увы, эффект от него был кратковременным. Пока, держась на самолюбии, одевалась и собиралась, готовясь к обозначенному мне времени, чувствовала, что организм кидает то в жар, то в холод, а лоб покрывает испарина.

Собравшись, грузно осела на зачехленную кровать, ожидая верлианца. Вчера он предупредил, что зайдет за мной и проводит на корабль — его переместительная система должна была доставить нас сразу на верлианский звездолет, минуя чужие взгляды.

До момента его появления я немного выпала из реальности, погрузившись в какое-то сомнамбулическое состояние. Память и мысли заблудились в вязкой паутине, позволив мне утратить ощущение реальности. В результате появление Орино стало неожиданностью. Верлианец, шагнувший из выплывшей из потолка кабинки, быстро осмотрелся и. подхватив мой приготовленный бокс с вещами, уточнил:

— Готова?

Подстегнутая всплеском страха от его неожиданного появления, я резко подскочила с кровати и кивнула. Верлианец стал расплываться перед глазами, и пришлось зажмуриться на миг, сосредотачиваясь и призывая остатки сил.

— Идем, — он, обхватив мою ладошку, уывлекая меня следом за собой в кабинку. — Скоро вылет.

Оказавшись в кабинке, почувствовала, как от слабости повело в сторону, немного качнув. Орино, бросив на меня пристальный взгляд, отпустив мою руку, обхватил за плечи, прижимая к себе. Я с облегчением воспользовалась поддержкой, чувствуя приближение новой волны бессилия. Вот же угораздило меня! Надо будет сейчас таблетку съесть

Дверь кабинки отъехала, позволяя нам выйти наружу. Я резко шагнула вперед, поздно подумав о последствиях — меня накрыло. Тело резко обмякло, потеряв устойчивость, и я, еще успев осознать происходящее, начала оседать на пол. Верлианец подхватил под руку и тут же прошипел:

— Ты горячая!

* * *

Последующие воспоминания были отрывочны и бессвязны. Чаще всего на меня нападала вода, и я самоотверженно отбивала эти нападки, иногда являлось лицо верлианского незнакомца из Казани. Тогда я с криком:

— Сгинь, нечистая! — слабым жестом отмахивалась от кошмара.

Но он настойчиво меня донимал, снова пытаясь что-то влить в рот. Я сопротивлялась и давилась, не желая поддаваться чужому влиянию. В результате меня мутило, к тому же не покидало ощущение, что я плаваю, и вокруг все как-то колышется, находясь в постоянном движении. Состояние было неописуемым — не припомню, чтобы мне когда-нибудь было так плохо.

Отчаянно, по-детски хотелось, чтобы пожалели, погладили по головке и сказали, что все будет хорошо, и я обязательно поправлюсь, хотелось тепла и поддержки близкого существа рядом для придания моральных сил на борьбу с болезнью.

От слабости и жара я часто погружаюсь в странное забытьё, путая реальность со сном, не понимая, где нахожусь. Перед глазами проносились воспоминания из детства, какие-то давно забытые моменты жизни. Мелькнули и странные образы, которым я не находила объяснения. Вот я смеюсь, сидя на коленях пугающе невероятного голубокожего мужчины. Мы в воде и мне совсем не страшно, и я знаю, что это он мне велел не бояться. Хлопая ладонью по поверхности, я поднимаю маленький столп брызг, стремясь окатить ими мужчину. Капли разлетаются и падают ему на лицо. Он с улыбкой жмурится и откидывает голову назад, на бортик необычного водоема. Я сразу же пользуюсь этим, приникая ближе, практически ложась ему на грудь, и принимаюсь изучать его лицо. Незнакомец позволяет мне касаться себя ладошкой, скользить подушечками пальцев по экзотично высоким скулам. Я медленно, наблюдая за его реакцией, перемещаю руки ближе к ушам, начинаю перебирать черные прядки… мне интересно. Он улыбается, и я решаюсь действовать смелее. Отвожу его влажные волосы назад, открывая уши и… то, что за ними. Я разочарована, это не вторая пара слуховых органов. Там всего лишь аккуратные уплотнения — в форме немного выступающих валиков. Они такие нежные на ощупь… гораздо нежнее его кожи… гораздо нежнее всего, что я знаю… невероятно нежные. Наслаждаясь ощущением, провожу пальцем по всей длине бороздки.

Верлианец с шипением втягивает воздух и отводит мою руку. Я послушно переключаю внимание на его лицо, тянусь к его губам. Он склоняется мне на встречу, и мы просто умопомрачительно, невероятно чувственно целуемся… Но это необычайное ощущение невероятной нежной бархатистости меня не оставляет, притягивая неудержимой потребностью осязать ее вновь. И я, оторвавшись от губ, дорожкой из легких поцелуев пробегаю по его подбородку, касаюсь уха и… добираюсь до манящей цели. Мне так хочется еще раз коснуться этого места, ощутить его… Во рту от избытка предвкушающих эмоций повышается количество слюны, и я неожиданно для себя провожу по бархатистой поверхности влажным языком.

Мужчина, поверх которого я устроилась в этом вязком окружающем тепле влаги, неожиданно замирает на миг и резким невероятным рывком со странным вибрирующим звуком вскакивает на ноги. На долю секунды увидев его промелькнувшее лицо, успеваю зафиксировать жуткую картину — черты заострились, челюсть с острыми зубами оскалена, в глазах дикое выражение. От рывка я падаю и начинаю погружаться в воду. Полностью! Страх накрывает резкой лавиной, лишая логики, оставляя лишь инстинкты. Я взмахиваю руками, пытаясь уцепиться за бортик, но не находя опоры окончательно проваливаюсь в воду. От ужаса начинаю кричать о помощи, и вода врывается в горло, обжигая легкие холодом…

От испуга просыпаюсь. Сердце, вновь переживая мгновения гибели, бьется как безумное, и я чувствую, что меня ласково гладят по голове.

— Регина тише, успокойся, — слышу я взволнованный шепот и неожиданно осознаю — Орино. — Что же ты так бьешься…

А я понимаю — болею, и это просто бред разгоряченного жаром сознания. И мне так плохо… И я хочу в туалет. Сил, чтобы двигаться нет, но надо. Я каким-то чудом умудряюсь шевельнуться, но странный окружающий пульсирующий кокон не позволяет мне даже двинуться. Орино склоняется ко мне, заглядывая в лицо:

— Что?

— Туалет, — шепчу я с жутким хрипом.

Он кивает, и я чувствую, как меня освобождают из окружающего подвижного каркаса, обдавая приятной прохладой тело, и подхватывают на руки. Мне так плохо, я настолько слаба, что даже любопытства нет. И желания осмотреться тоже. Совершенно безвольно обмякнув в его руках, прикрываю глаза, привалившись к груди мужчины. В сознании поддерживает только мысль о потребности.

Состояние настолько скверное, что я даже не думаю о том, как выгляжу, не испытываю стыда или сомнений. Просто сосредоточенно терплю из последних сил. Сидеть я тоже не могу, от слабости просто падаю, не контролируя тело. Орино приседает на корточки рядом, поддерживая меня. А я, так в бессилии и не открыв глаз, благодарно приваливаюсь к нему.

Обратно он меня тоже относит на руках, снова погружая в странный, словно живой, кокон. И я, растратив крохи имевшихся сил, облегченно засыпаю.

* * *

Следующее мое сознательное пробуждение ознаменовано приятным ощущением — полегчало! Не знаю, как охарактеризовать, вроде бы и голова все еще болит, сил нет в принципе, и нос не дышит, и в горле свербит, но… имеется четкое ощущение — худшее позади.

Мысленно, еще не раскрыв глаз, сосредоточилась на собственном состоянии. Впечатления можно отразить в двух словах — слабая и вспотевшая. Эх, сейчас бы волновую кабинку под боком, и чтобы вползти в нее, сесть прямо на пол и включить функцию очистительного душа. Сознание ненавязчиво напомнило, что я, кажется, должна быть на верлианском звездолете. А значит никаких волновых кабинок. А только вода. Брр… На краткий миг даже захотелось вновь отключиться. Но отбросив упаднические мысли принялась думать. Очиститься бы очень хотелось, липкая болезненная влажность вокруг очень раздражала. К тому же ощущение свежести и комфорта только простимулирует процесс выздоровления. Может быть и на мытье согласиться? Только сил не хватит…

— Регина, — негромкий призыв и осторожное касание моего лба, — ты ведь не спишь?

Я распахнула глаза.

— Нет, — горло, словно забывшее как говорить, выдало ответ только со второй попытки.

— Как себя чувствуешь?

— Кажется, жить буду, — с грустной ухмылкой прошептала в ответ.

Верлианец промолчал, спустя некоторое время его лицо с внимательным взглядом возникло рядом:

— Это было тревожно, — очень серьезным тоном проинформировал он меня, — мы подобным образом не болеем. Поэтому мы не были уверены, что принимаем верные меры.

— Мы? — его слова натолкнули меня на мысль, которая по-хорошему должна была посетить раньше. — В моем боксе посмотри. Там зеленая пластиковая сумка, в ней лекарства.

И я, прерывая на небольшие передышки, конкретно перечислила, что из имеющихся медикаментов мне нужно дать и в каком виде. Орино внимательно выслушал и кивнул. После чего с легким толчком, почему-то отозвавшимся волнообразным колыханием вокруг меня, исчез.

— Мне помогал наш медик, — донесся справа его голос.

— Спасибо тебе за помощь и заботу, — совершенно искренне прошептала я. Смутные воспоминания подсказывали, что Орино проявил себя невероятно терпеливой сиделкой. — Не повезло тебе с любовницей — столько хлопот…

— А кто еще может заботиться о тебе и твоих потребностях? Вот это право отныне эксклюзивно мое, — в какой уже раз озадачил он меня странным ответом.

Почти тут же оказавшись рядом, протянул мне спрей и ложку с нужной суспензией. Послушно открыв рот, проглотила лекарство.

— Это для чего? — уточнил Орино с интересом потряхивая бутылочкой.

— Для укрепления иммунитета и скорейшего восстановления организма, — пояснила я.

— Тогда зря съела. Мы сегодня тебя в специальный раствор погрузим, это гораздо быстрее поможет восстановиться, — услышав о его намерениях, я содрогнулась. Раствор подразумевает воду!

— Нет, — я произнесла всего одно слово, но самым непререкаемым тоном.

— Спорить не намерен, — услышала в ответ.

В ярости закрыв глаза, признала, что сейчас я не в том состоянии, чтобы ему перечить.

Слегка повернув голову, начала осматриваться. Сил шевелиться не было, но глаза методично обегали взглядом все доступное пространство. Не помещение, а оживший кошмар любого землянина. Все видимые поверхности — потолок, стены — представляли собой уже виденный мною в его кабинете гладкий водопад. Перевела взгляд на себя и наконец-то рассмотрела свое 'одеяло'. Если взять спальный мешок, а вместо теплового наполнителя заполнить его, судя по ощущениям, какой-то гелеобразной субстанцией, то вот и выйдет та самая колышущаяся инопланетная 'норка', в которую меня упаковали. Хотя находиться в этом 'аквасаркофаге' достаточно удобно — окружающая поверхность идеально подстраивается под тело, но при этом присутствует кое-какая каркасная жесткость, что особенно комфортно для головы и не позволяет во сне кувыркнуться. Пошевелив коленкой и прислушавшись к ощущениям сразу 'заволновавшихся' стен моего уютного кокона решила, что все же тут чрезмерно 'болтает'. Наверное, от того меня так и мутило постоянно в последние часы.

— А долго я с температурой провалялась? — вслед мелькнувшей мысли уточнила у верлианца.

— Почти трое суток, — ответ основательно потряс. Еще бы не чувствовать себя такой слабой. Да мой организм выиграл настоящее сражение!

Поэтому следуя внутренней потребности, прикрыла глаза с намерением поспать и сил набраться.

 

Глава 13

Регина

Поспать не удалось. Не успело меня еще затянуть в сновидение, как Орино меня затормошил:

— Регина, не засыпай, сейчас буду тебя купать.

После этого заявления сонливость испарилась мгновенно.

— Не надо меня купать! Меня купания и так уже до больного состояния довели, — возмутилась я.

— Корабль скоро сядет на планету. У нас космопорты подводные. Мой дом на суше, так что нам предстоит еще маленькое путешествие. Ты хочешь путешествовать в таком состоянии? — неумолимо возразил верлианец.

Если под состоянием он подразумевал мое изрядно пропотевшее тело, то я и сама этого не желала. Но…

— Что я виновата, что у вас днем с огнем волновой душ не найти, — пробормотала растроенно.

— А зачем нам такие сложности? — искренне удивился Орино, извлекая меня из укрытия, в котором я отчаянно пыталась удержаться.

— Ты не посмеешь, — прошипела я, когда вопреки моим попыткам, он все же подхватил меня на руки.

— Не бойся, — успокаивающим тоном, от которого я едва не взвыла, заверил верлианец, — ты не будешь бояться. И это тебе поможет, да и почувствуешь себя лучше.

Сообразив, чем он мне пригрозил, тут же зажмурилась:

— Не дамся!

— Регина, когда я в непосредственной близости мне не нужен зрительный контакт. Слышишь? Ты. Не. Будешь. Бояться. Воды.

С этими словами меня плавно опустили в огромную ванну. В первое мгновение, ощутив вязкую обволакивающую субстанцию, я напряглась и сжалась, а руки, судорожно дернувшись, вцепились в мужчину. Приготовившись к мучению, я глубоко вздохнула и… неожиданно поняла, что совсем не боюсь! Нет, я все понимаю, реально осознаю, но… Да, вода. Да, ее много. Да, я в ней лежу. Да, это жуткое расточительство. Да, это беспредел, и возмутительный верлианец опять со своим влиянием делает со мной что хочет. Да, я очень злюсь. Но не страшно! Ни капельки.

Прислушавшись к себе, даже ощутила, где-то глубоко внутри, промелькнувшее удовлетворение — было приятно тепло. Руки Орино поддерживали за плечи, удобно расположив мою голову на сгибе его локтя. Молча осторожным и плавным движением шевельнула рукой, вода сразу же отреагировала, ускорившись и уверенными ручейками пробежав между пальцами.

— Придет война — попросишь печенюшку, — не удержалась я от страшной детской угрозы, недовольно посмотрев на верлианца.

Он недоуменно пожал плечами и переместил одну руку мне на живот.

Ух! До меня со всей этой паникой только дошло, что я раздета. Хотя стал бы он меня в одежде в водоем окунать.

— Расслабься, тебе же не страшно, — спокойно уговаривал меня Орино, даже не подозревая, что напряглась я уже совершенно не от страха. — У воды специальный состав, он тебя освежит и взбодрит.

Не знаю, состав ли воды тому виной, или мои хаотично мечущиеся мысли, но морально я уже очень даже взбодрилась, если не сказать больше. Сосредоточенно наблюдая за уверенными движениями мужской руки, я боялась поднять на него взгляд. Тут же память подкинула бессвязные воспоминания, так же давшие мне немало поводов для самоедства. Хотя, стоит ли смущаться? Он за эти три дня на меня уже в самом неприглядном виде насмотрелся — и когда меня наизнанку выворачивало, и когда в туалет носил, и обтирал разгоряченное вспотевшее тело чем-то влажным. Странно, что его вообще после подобных зрелищ от меня не отвернуло. Обычно в начале знакомства принято демонстрировать себя с самой наилучшей стороны, а я вот умудрилась с самой наихудшей, да еще и во всех смыслах.

И вряд ли вид моей обнаженной натуры еще является для него тайной. Это я пока пребываю в счастливом неведении… Но надо думать ненадолго. Вздрогнула.

— Что? — вопрос Орино озвучил крайне сдержанным тоном.

— Ничего! — поспешно, избегая его взгляда, прошептала в ответ.

И еще больше напряглась от мысли о том, что скоро, совсем скоро мне предстоит, так сказать, соответствовать положению. Так что надо привыкать и к его прикосновениям, и к его взглядам. Судорожно сглотнув, снова вздрогнула и осторожно покосилась на Орино. Верлианец нахмурившись, сосредоточенно занимался моим купанием. Взгляд был каким-то рассеянным, губы поджаты, мышцы рук и шеи напряжены.

Боясь, что сейчас он повернется ко мне лицом, и я увижу выражение его глаз, быстро вновь скользнула взглядом к его рукам. Мужчина как раз коснулся груди, вызвав своим, по сути, очень деловитым прикосновением трепет ужасного смущения. Неожиданно взгляд выхватил необычную деталь, и я, поддавшись порыву, подняла руку и перехватила его ладонь. Орино замер, и я почувствовала его вопросительный взгляд.

Но сейчас меня гораздо больше занимала обнаруженная деталь. В воде это было особенно заметно — между его пальцев были совсем маленькие перепонки. Я, не ощущая сопротивления, своей рукой немного отодвинула его большой палец от ладони, рассматривая обнаруженное чудо.

— А плавники есть? — не удержалась от возникшего в голове вопроса, не отрывая взгляда от его руки.

— Время покажет, — хмыкнул Орино и, мягко высвободив свою ладонь, продолжил меня мыть.

Несколькими совсем не чувственными движениями он прошелся по моей груди, шее и, осторожно повернув набок, вымыл спину. Я безропотно терпела, потому что сил на сопротивление не было, да и что бы оно дало. Но когда он вновь опустил меня на спину и переместил так, что волосы оказались в воде, не удержалась и опять украдкой из-под ресниц взглянула на него.

Мужчина выглядел напряженным: лоб нахмурен, нижняя губа прикушена, а брови едва не сведены полностью. Почувствовав какой-то необъяснимый страх, поспешила как-то отвлечь его и спросила:

— А какой смысл без геля мыть?

Немного помолчав, он отрывисто выдохнул:

— Состав воды, он очищающий. Не переживай — будешь чистой!

— А потом что? — решила продолжить разговор, тем более что теперь на меня не смотрел он. — После купания?

— Обсушим тебя, оденем и сойдем с корабля! — уже почти гневный тон.

Решив помолчать во избежание явно возможных проблем, прикрыла глаза и сосредоточилась на ощущениях, вызываемых его руками, массажирующими голову.

После купания, вынув меня из воды и обсушив огромной простыней, Орино быстро отнес обратно на свою водокровать. Пока наблюдала за тем, как он достает из бокса чистую одежду для меня поймала себя на мысли, что действительно чувствую себя гораздо свежее и жизнеспособнее. Слабость сохранилась, но я уже была способна на большее, нежели только валяться пластом. Так белье я натянула сама, а так же футболку. Орино помог только с брюками, носками и обувью.

Пока я, восстанавливая дыхание, приходила в себя после перенесенных нагрузок верлианец исчез вместе с моими вещами. Вернулся минут через десять и, завернув меня в новый 'аквосаркофаг' понес наружу. Все собственные ощущения и переживания отошли на второй план. Любопытно высунув нос из окружавшего меня гелеобразного одеяла, я приготовилась к встрече с миром Верлинеи.

— А дышать я как буду под водой? — вспомнила, что он упоминал подводный характер их космопортов.

— Есть специальные дыхательные маски на этот случай. Но сейчас они не понадобятся. Летательный скаер прямо на борту звездолета. Вещи твои уже в нем. Мы сейчас сами погрузимся и вылетим домой.

— Так я ничего не увижу? — разочаровалась я.

— Сделаю стены прозрачными — смотри, — серьезно сообщил Орино. — А потом, может быть, слетаем в подводный город, все будет зависеть от вашего самочувствия и поведения Регина Аркадьевна.

Это что первый тревожный звоночек? Вроде как намек на мою несостоятельность в роли его любовницы? Вот надо было мне так несвоевременно заболеть. И это притом, что за всю жизнь я хворала пару раз и то по мелочи. Рок, определенно рок.

Внутри скаер оказался вполне вместительным. Треугольной формы, остроносое летательное, и, видимо, плавательное, верлинейское средство передвижения был четырехместным, плюс имелся специальный отсек для багажа. Прямо в местном спальном мешке Орино устроил меня в своеобразном кресле и развернул к стене. Уже совсем знакомая картина гладкого водопада.

— Прикоснись ладонью, если хочешь активировать, — кивнул на нее верлианец.

Я в ужасе затрясла головой. На что Орино невозмутимо пожал плечами и сообщил, отходя к креслу у панели управления:

— Будешь трусить — ничего не увидишь. Твой выбор.

До глубины души возмущенная этой явной провокацией, зыркнула ему в спину самым злобным образом, внеся в черный список его прегрешений еще и попытку взять меня на слабо. Причем успешную. Деваться было некуда — увидеть все своими глазами хотелось неимоверно. Поэтому высвободив руку я, глубоко вздохнув, опасливо коснулась верлианской поверхности пальчиком.

— Ладонью, — со смехом, напомнил, как выяснилось, наблюдавший за мной Орино. — И не тревожься, это не смертельно.

Почти с ненавистью покосившись на невыносимого начальника, была вынуждена сделать так, как он сказал. Ладошка, всего на миг соприкоснувшись с искрящей прохладой, запустила уже виденный мною ранее процесс — от точки соприкосновения побежали круги, проясняя поверхность. Спустя пару минут передо мной была совершенно прозрачная стена, через которую я отлично видела шлюзовой ангар, в котором находился скайдар.

— Видишь, все получилось, — конечно же не промолчал верлианец.

А вот я промолчала, хотя сказать было что! Но в следующее мгновение мне стало не до разговоров. Ангар стал заполняться водой! Причем быстро. Задержав от безотчетной паники дыхание, наблюдала за тем, как уровень воды быстро рос, оставляя все меньше места для воздуха. От страха я перестала осознавать что между мной и реальнейшей возможностью утонуть прозрачная преграда.

— Регина, борись со страхом! — четкий голос Орино немного вернул ясность мыслей. — Если будешь так бояться никаких тебе поездок в подводный город.

Это был аргумент. Даже угроза… Одним словом, мера возымела эффект — я зажмурившись, намеренно пропуская момент, когда полоска воздуха совсем исчезнет под натиском бурлящего потока, и с решительным вздохом принялась наблюдать. Как только ангар заполнился водой, в стене корабля появился широкий проем, позволяющий нам вылететь.

Мгновение, и мы уже плывем в толще воды. Я совершенно позабыв обо всем, не думая ни о страхе, ни об угрозе, приникла вплотную к прозрачной стене, затаив дыхание и восторженно всматриваясь в это чудо — живой мир Верлинеи.

В воде все виделось несколько размыто, но настолько зрелищно, что я, не успевая все охватить взглядом, хаотично металась от одного незнакомого объекта к другому. Зону посадок звездолетов, как поняла я, ограждали высокие, на манер голубой радуги, водные потоки в форме изогнутых мостиков, а за ними виднелись самые необычные сооружения виденные мною когда-то. Скорее всего, это был или город или большой торгово-складской узел. Форма строений была или круглой или овальной, очень обтекаемой, напоминающей воздушные пузыри. И все светилось сотнями оранжевых огоньков. Рассмотреть все толком я не успела, скайдар Орино уже взмыл ввысь и плавно стал удаляться от подводного объекта. Бросив последний взгляд в его направлении, удивилась:

— А транспортировщиков нет?

Поразительный факт, но помимо звездолета доставившего нас на планету, в зоне посадок имелся всего один корабль. На фоне земных космопортов, всегда забитых кораблями и множеством грузовых верлианских транспортировщиков с водой, это смотрелось очень непривычно.

— Каких транспортировщиков? — недоуменно переспросил Орино.

— Которые на Землю воду доставляют? Или они где-то отдельно загружаются? — и тут же сама поняла, что спросила глупость. — Хотя, они ведь мороженую воду должны загружать…

— Аааа…, - верлианец как-то весело хмыкнул, но на вопрос не ответил.

Но я уже и думать об этом забыла, совершенно очарованная картиной подводной жизни. Столько живого вокруг. Непроизвольно прижала к прозрачной стене и руки, словно стремясь коснуться, потрогать, удостовериться, что все это реально. Под нами расстилалась картина необычайно пестрого растительного массива. То там, то тут выступали небольшие скалы и возвышенности, мелькали одиночные, а порой и целые стаи неизвестных обитателей подземных глубин. Возможно это животные?

Самое большое потрясение испытала я, когда мы, заранее снизив скорость движения, проплыли над огромной, в диаметре, наверное, на несколько километров, светло-желтой насыпью. А на ней… это невообразимо… там были десятки, нет сотни, а может быть и тысячи голубокожих разновозрастных хвостатых малышей! Кто, сбившись в небольшие группы, играл странными формочками и камнями, кто рылся в этом теплом даже на взгляд грунте, кто просто валялся, лениво помахивая хвостом. При виде нас ближайшая малышня, в один миг дружно вспорхнув вверх шустрой стайкой, окружила нас. Скайдар сразу остановился, зависнув на месте, а Орино активировал какой-то звуковой сигнал, который расслышала даже я. Малышня, не обращая на грозные звуки внимания, прилипла к прозрачной стене машины, тыкая в меня перепончатыми пальцами и возбужденно махая хвостами. Я от них не отставала — вплотную притиснувшись к стене потрясенно следила за верлианскими детьми, пытаясь сдержать рвущиеся наружу визги восторга. Но тут, детки дружно обо мне забыли, синхронно развернувшись вправо, а потом в своей стремительной и юркой манере разлетелись маленькими бликами врассыпную! А мимо меня, бросив короткие взгляды внутрь нашего скайдара, плавно помахивая сильными чешуйчатыми хвостами и загребая мощными руками, проплыли семеро голубокожих верлианцев! Сообразив, что сейчас с приплюснутым к прозрачной стене носом и щеками выгляжу с их стороны должно быть крайне занимательно, резко отпрянула назад.

— Не бойся, — тут же раздался голос Орино. — Это тоже представители нашего народа. Они совершенно разумны и не опасны, если ты сама не стремишься причинить им вред.

— Но…, - я на автомате обернулась к своему спутнику, инстинктивно опустив взгляд на его ноги. В прямом смысле ноги, одетые в эластичные, больше похожие на темную кожу, брюки.

— Объясню дома, — усмехнулся Орино. — У нас это нормально.

И снова заставив скайдар двигаться, сосредоточился на его управлении. А я, опять развернувшись к стене, погрузилась в наблюдения.

— Регина, ты не голодная? — неожиданно ворвался в полет моих душевных восторгов голос верлианца. — За три дня нам только и удавалось, что влить в тебя питательной смеси.

Прислушавшись к себе, поняла, что аппетит действительно проснулся. А еще я совершенно забыла о том, что болею. И вообще, с каждой минутой чувствовала себя все лучше! Кто-то может и будет утверждать, что это лечебная ванна помогла, но я точно знаю — все дело в прекрасных впечатлениях! Настроение было необычайным — счастливым, любопытным и неожиданно нежным. Душу переполняло чувство благодарности к Орино за то, что подарил мне эти мгновения, возможность соприкоснуться с настоящей жизнью! Сейчас, на волне собственных ощущений, я даже бояться его перестала. Поэтому, обернувшись к нему, встретилась взглядом в отражающей поверхности перед ним и совершенно открыто, искренне и счастливо улыбнулась:

— Кажется, да! — мужчина, удержав взгляд, некоторое время всматривался в мое лицо, прежде чем ответить.

— Скоро будем дома, там и поедим. Не пугайся, сейчас будем всплывать.

Предвкушающе подпрыгнув на месте, я вновь развернулась к стене, едва не захлопав в ладоши. Сейчас, сейчас! Увижу и наше Солнце тоже!

Всплывали на поверхность воды мы резко. Вжих… и скайдар, рассекая последние волны, взмыл вверх, на сей раз в небо, укрытое пушистыми серебристыми облаками. У меня перехватило дыхание от этой красоты. Орино специально остановился, зависнув на месте, позволяя мне в полной мере объять взглядом картину бесконечного синего-синего моря воды, серебристых облаков и окрашивающего их в рыжевато-алый цвет солнца. Наша звезда едва виднелась за прозрачной завесой, просвечивая бликующими на поверхности воды яркими лучами. Закат… Никогда его не видела, но сразу поняла — это он. Незабываемо… Я почувствовала, что плачу. Наверное, за счастье увидеть его я бы заплатила любую цену, любую…

 

Глава 14

Регина

Суша на Верлинее оказалась утопающими в разномастной флоре достаточно узкими хребтами горных образований, выступающих над поверхностью вод. Дом Орино, к которому мы подлетели через несколько минут после того, как скайдар вынырнул на поверхность, располагался на таком плоском нагорье, шириной километра в полтора. Эти пояса суши, опутывающие всю планету, как пояснил мне мой спутник, были очень длинными. Сам дом был сферической формы. Видимо округлость конструкций это особенность местной архитектуры. Но что поразило меня больше всего — он был совершенно прозрачным! Все внешние поверхности были словно из стекла, ни оставляя места для тайны. Все было как на ладони!

Все это я рассмотрела еще из воздуха. Конечно, здорово, когда есть возможность любоваться окружающей красотой, но чтобы повсеместно… Я поежилась, сомневаясь, что мне будет тут уютно. Вся личная жизнь на виду.

Прежде чем вынести меня из скайдара, опустившегося на небольшую открытую площадку рядом с домом, Орино одел мне на голову легкий ободок и вручил маленький флакончик, велев капнуть себе в каждую ноздрю содержащейся там субстанции. На мое непонимание отреагировал четким ответом:

— Атмосферное давление на Верлинее несколько выше земного, это всего лишь устройство, которое поможет тебе безопасно и постепенно адаптироваться к нему, носи пока обруч. А в носу жидкость образует специальную фильтрующую пленку, это позволит тебе легко дышать нашим воздухом. В сравнении с земным, в нашей атмосфере больше углекислого газа. Но не думай о том, что это навредит тебе или как-то отразится на коже. Уверяю тебя, что адаптация будет недолгой.

Впечатленная проявлением подобной заботы, уточнила:

— А откуда такая уверенность в скорости моего привыкания? Есть еще примеры посещавших вашу планету землян?

— Тут не нужны примеры. Вы в каком-то смысле наши потомки, поэтому можно с уверенностью утверждать, что постепенно твой организм сам сумеет подстроиться под эту среду. Главное чтобы переход не был резким.

Потомки?! Я настолько поразилась его словам, что молча закапала в свой многострадальный нос незнакомую вязкую суспензию, и все еще 'переваривая' странную информацию не заметила, как Орино подхватил меня и вынес наружу. От удивления отошла только в доме, когда верлианец, опустив на ноги и стянув местно одеяло, важно сообщил:

— Как говорят у вас: располагайся! Сейчас принесу твои вещи, и посмотрим, что имеется из еды.

Пока Орино отсутствовал, я осторожно обошла внутреннюю часть сферы. Виды на буйную разноцветную растительность и отлично видимый с обеих сторон океан были, конечно, сногсшибательны, но ощущение доступности любому взгляду откровенно смущало. Из мебели обнаружились расположенные полукругом бесформенные, по типу спальника наполненные чем-то гелеобразным, сидения, в которых при желании и полежать можно было, небольшой водоем в центре и витая лестница наверх. Решив, что можно и полюбопытствовать, поднялась на второй этаж. Хотя бы пол не был прозрачным, за что уже можно поблагодарить судьбу. Наверху обнаружились две спальни с примыкавшими ванными и скорее всего кухня — небольшое помещение с узкой лавкой, столом и множеством заполненных чем-то грушевидных сосудов. Они стояли и на полу, и обнаружились на одной из подвесных полок. Тут же была и посуда.

— Осмотрелась? — это подошел Орино с моим боксом с вещами. — Какие впечатления?

Что ж посмотрим, куда меня поселят. Отдельно или… не отдельно. Поселили не отдельно! Все вопросы сразу же отпали… ясно и понятно.

— Да…, - неуверенно собралась с ответом. — Только вот видно все, что внутри происходит…

Сообразив, как двусмысленно это прозвучало, особенно учитывая тот факт, что стояли мы в спальне, смутилась.

— Уверяю тебя, смотреть некому. На поверхности живут единицы, поэтому у каждого своя территория и без разрешения или приглашения на нее не заходят. Но, если, тебе будет от этого комфортнее, принцип действия тот же — коснешься ладонью, и прозрачность устранится, — очень серьезно проинформировал Орино. — А сейчас есть! Ты и так наверняка столько сил потратила.

Впечатления, безусловно, вымотали еще не окрепший после болезни организм, но о такой мелочи я не жалела. Да и в преддверии грядущей ночи подкрепиться не помешает. К исполнению почти обязанностей, о которых к тому же имеешь весьма общее представление, приступать вдвойне страшно. Так что я и поем, и попью, и даже покупаюсь, только бы время протянуть… От страха и волнения в животе появилось ощущение холода. Потерплю я сейчас позорное фиаско, но он тогда наверняка увериться в том, что на мой счет ошибся!

И что значит единицы? Верлианцев так мало?

— Вы так малочисленны? — озвучила вопрос, топая за ним на кухню.

— Это касается только тех, кто может неограниченное время находиться вне воды, — усадив меня на уже виденную лавку (неожиданно твердую!), достал две кружки и одну тарелку. — Нас действительно мало — и сотни не наберется на всю планету.

— А почему ты сказал, что мы ваши потомки? Это ведь про землян? — наблюдая, как Орино наливает в одну кружку зеленоватую густую жидкость из сосуда, а в другую — светло- оранжевую. Кружку с последней пододвинули мне.

Сам верлианец сделал щедрый глоток зеленой бур… эээ… жидкости, немного посмаковал его, прежде чем проглотить и кивнул.

— Да, именно про землян, — он снова развернулся и взял с полки похожий на металлический контейнер. Раздвинув на нем створки крышки, вынул несколько лепешкообразных желтоватых продукта и пояснил, укладывая их на тарелку. — Это водорослевый хлеб. Очень вкусный и питательный, пробуй.

Поняв, что дальше он мысль развивать не намерен, осторожно взяла одну лепешечку и откусила кусочек. Оказалось действительно вкусно. Ни с чем несравнимо, но сладко.

— И вроде бы свежее? — удивилась я наличию в доме еды. — Или он неограниченное время хранится?

— Это друг по моей просьбе вчера привез, — успокоил Орино.

Зато густое оранжевое питье разочаровало — оно было солоноватым. Сочетание одного с другим было каким-то… не таким.

— Не нравится? — наблюдая за моей реакцией, спокойно уточнил Орино.

Честно мотнула головой и спросила:

— А у тебя какой вкус? — и, не задумываясь на автомате, потянулась к его кружке, которую верлианец как раз поставил на стол. Мы с мамой часто так что-то пробовали друг у друга.

Его неприглядная кашицеобразная зелень оказалась очень вкусной!

— Мне можно тоже ее? — я вернула Орино кружку.

Он, вздрогнув, странно на нее посмотрел и, достав еще одну, наполнил из сосуда с зеленым питьем. Так что в итоге, съев лепешку полностью и до капли выпив напиток, осталась с ощущением, что очень сыта. А вот Орино так больше и не пил. Наверное, напрасно я за его кружку схватилась — возможно это негигиенично, слюна там, микробы…

Сообщив о том, что наелась, услышала четкое распоряжение:

— А теперь лечебная ванна и спать!

Купаться? Опять? Он что извести меня хочет? Видимо, мысли отразились на лице, поскольку он резко посуровевшим тоном добавил:

— Без возражений!

В свете возможности потянуть время я смирилась:

— Только совсем не глубокую, чтобы я могла лежать на дне, а вода не была выше тела! — все же инстинкт самосохранения не сдержался.

Пока Орино ушел купаться сам и делать мне ванну, я разобралась в боксе, вынув все, что понадобится сейчас, выпила лекарство и в процессе немного успокоилась. Зависнув над подарком Наташи, неожиданно решила, что чем тянуть время и мучиться в напряжении, лучше уж сразу — пусть будет! А потом уже не страшно. Поэтому сорочку тоже извлекла.

Как раз появился Орино. Вода капельками, собиравшимися во влажные дорожки, сбегала с его головы, плеч и груди, теряясь где-то в обмотанной вокруг бедер простыне. Я от одного вида его обнаженного тела сразу передумала бояться вовсе и даже решила, что уже и сама не прочь ощутить прохладу его голубоватой кожи. Поэтому подхватив приготовленные вещи, рванула в ванну. Орино позаботился о моей паранойе — я только сейчас отметила, что стены помещения утратили прозрачность, превратившись в уже почти родной гладкий водопад.

Ванна, в виде уже знакомой гладкой ямы в полу, с чем-то жидким и мутным обнаружилась сразу. Разделась и, сцепив зубы, залезла в нее, осторожно погружаясь в лечебный раствор. Брр… Было так неприятно и страшно, что пришлось собрать в кулак всю волю, а попутно еще пару раз прикусить щеку, чтобы в истерике не выскочить из воды. Но я мужественно продержалась в ней не меньше получала. Удивительно, но вода не остыла, чего я подсознательно все время ожидала. Холодно не было.

С облегчением выбравшись из воды, подхватила оставленной на видном месте полотенце и принялась тщательно избавляться от остатков влаги на коже, потом промокнула волосы, стремясь их тоже максимально просушить. Натянув сорочку и расправив влажные пряди задумалась. А чего он от меня ждет? Ведь считает профи! Соблазнения? Не потяну, и так едва поджилки не трясутся. С другой стороны я тут в конкретном качестве и соответствовать обязана! Значит, и стимулировать его должна? Может быть, попробовать пройтись перед ним в таком виде? Сорочка, ластясь к телу, нежной тканью, плотно обхватывая грудь смотрелась очень провокационно… Вдруг этого будет достаточно и от меня потом уже ничего не потребуется? Решено! Глубоко вздохнув для храбрости, шагнула в спальню.

Орино, опираясь о спинку кровать, полусидел в постели, поджидая меня.

— Молочко для кожи забыла, — стараясь выглядеть естественно, пояснила ему.

И принялась ответственно искать молочко, которое лежало в пластиковой косметичке в ванне среди прочего прихваченного с собой. Склонившись над боксом, покопалась там, потом отошла к шкафу и поизучала его содержимое… И снова вернулась к боксу, но по пути, словно не удержавшись, метнулась к прозрачной стене, полюбоваться на последние лучи исчезающего светила. Пока любовалась действительно великолепным зрелищем, не забывала, медленно приподняв руку, перебирать прядки подсохших волос, то поднимая их к затылку, то позволяя вновь рассыпаться по спине. Результата не было! Со стороны верлианца — тишина и спокойствие. Обернувшись с намерением еще раз покопаться в боксе, но на сей раз в таком положении, чтобы ему была отлично видна моя грудь в вырезе сорочки, бросила на него мимолетный взгляд. Хмурый, злой и неподвижный. Смотрит пристально и молчит! И что самое плохое — ничего не делает. Проведя еще минут десять, в течение которых беспрестанно крутилась и выгибалась особенно эффектными способами, вынуждена была признать поражение:

— Неужели я его не взяла?! — и с самым расстроенным видом побрела в ванну.

Тяжелый случай! Он меня, как и обещал, на Верлинею привез, мир показывает, а я? Если дело так дальше пойдет, еще и две тысячи водоталлов вернуть потребует в знак моральной компенсации. Что делать? Караул? Как условия соглашения выполнять? И даже тут несправедливость жизни. Почему меня в любовницы не взял какой-нибудь страстный мачо, которому для того, чтобы завестись с полоборота достаточно увидеть обнаженную женскую коленку. Ведь есть где-то в природе такие, должны быть…

Остаются крайние меры! Жутко конечно, но придется. Решительно стянув сорочку, подхватила банку с молочком, перекрестилась и снова потопала в спальню:

— Никак не могу спину намазать, — сообщила самым расстроенным тоном, смущенно взмахнув ресничками и протягивая верлианцу банку с молочком для тела.

Он некоторое время сидел неподвижно, сверля меня странным взглядом, потом неловким движением взял банку и гневно на нее посмотрел.

— Нашлась пропажа, представляешь, — поделилась я счастьем, и под его внимательным взглядом мимолетно скользнув язычком по губе, плавно обернулась.

— Там надо выдавить на ладонь и наносить медленными втирающими движениями, массажируя кожу. Втирать минут пятнадцать по всей поверхности, — проинформировала его.

Сзади донеслось шипение. А потом он втирал, шумно дышал, шипел и снова втирал… А я просто умирала от удовольствия от вызываемых его действиями ощущений, постанывала и едва держалась на ногах.

nbsp;- Все, — сипло донеслось сзади, — пятнадцать минут прошли, я засекал по сердцебиению.

Все?!! Как все? Я обернулась и обнаружила Орино на кровати, с головой укрывшегося одеялом. Да что это за шутка природы? Пугающий меня до одури верлианец как дело дошло до дела спрятался от меня под одеялом! Это даже не фиаско, это уже облом!

Спотыкаясь от расстройства и остаточной слабости в ногах, снова убрела в ванну. Усевшись на крышку унитаза, уперлась локтями в колени и обхватила ладошками лицо. Тут или я совсем уж никакая, или он совсем уж хладнокровный. Или…. и тут меня осенило! А кто сказал, что у него понятие любовницы подразумевает тоже, что и у меня? Он же что-то говорил о том, что чувства там не причем, да еще и с кем-то другим встречаться можно… А что, если я его неверно поняла?!! И все это время совсем не о том думала? И от меня всего лишь требуется, к примеру, держать его за руку в нужный момент, или там успокаивающе погладить по спине? Поддержать… Он ведь и в Казани сам как-то инициативу в этом плане не проявлял… Вот я несообразительная. Облегченно выдохнув, натянула сорочку и наконец-то отправилась спать.

Орино все так же пребывал в положении — спиной ко мне и под одеялом. Тоже взобравшись на очередной гидроматрас верлианского изготовления, юркнула под одеяло и решила с честью исполнить свой долг. Осторожно придвинувшись к мужчине, протянула руку и успокаивающим жестом коснулась его спины.

Бух! Сама не поняла как, в одно мгновение перевернувшись, он уже оказался сверху и закрыл мне рот поцелуем. Оторвите мне руки…

 

Глава 15

Орино

Оставив Реги отдыхать, спустился вниз. Было огромное желание наконец-то погрузиться в родные воды, ощутить знакомое с детства чувство гармонии с окружающим миром. Только там, в воде верлинейского океана, давшего мне жизнь, я мог достичь его. Последнее время помимо привычной уже ответственности, добавилось огромное количество сложностей. И пока не очень ясно, что с ними делать. Реги была самой большой неожиданностью, которую я мог ожидать от жизни, но именно поэтому она и стала такой проблемой.

И очень интересной проблемой. Много взаимодействуя с землянами, никогда не позволял никому из них излишне приближаться к себе, всегда сохранял дистанцию. Или так получалось само — в индивидуальном плане они были мне безразличны. А в случае с ней… теперь это было невозможно. И сразу выяснилось, что когда просто управляешь и используешь землян — это одно, а вот когда стремишься сблизиться и удержать рядом — совсем другое. Мне трудно было каждый раз подводить ее к верному выбору и нужному мне решению, под стереотип поведения наших женщин она или совсем не подпадали, или подпадала, но с настораживающими странностями.

Но мне все же повезло с ней, пусть подарок судьбы принял настолько странную форму, что я не сразу сумел осознать его, но хотя бы она оказалась из той категории землянок, коим не свойственны излишняя щепетильность и разборчивость. На это я очень рассчитывал в дальнейшем. А пока… буду держать ее рядом, стараться максимально хорошо выполнять свой долг и… ждать.

Когда уже готов был выйти из дома, уловил сигнал связи. Активировав вызов, увидел лицо Ньера. Лучший друг, самый надежный, самый близкий. Когда-то мы вместе решились на этот шаг, выбрав путь доблести, ответственности и одиночества, и сейчас продолжали разделять эту ношу, поддерживая друг друга.

— Не спишь уже? — друг явно рад меня видеть.

Мотнув головой, пригласил:

— Прилетай, поплаваем?

Ньер кивнул и вызов прервался.

Вот и еще одно обстоятельство, из-за которого я люблю возвращаться домой. Понимающая, родственная душа, которой дано в полной мере представлять мое состояние, разделять его. Реги вряд ли быстро проснется — стараясь выполнить свой долг, я почти не дал ей поспать ночью. Надеюсь, она довольна. При этом, сейчас, хотя и сам почти не отдыхал, ощущал себя очень бодрым и полным сил. Не хватало только покоя в душе. Но именно за ним я шел в родную стихию.

Скайдар Ньера подлетел в тот момент, когда я достиг берега. Приземлившись, друг вышел ко мне, приветствуя взмахом руки. Мы молча, стремясь к одному и понимая желание друг друга, разделись и скользнули в родную, такую желанную воду. Даже пережив боль расставания и разрыва связей, невозможно вырвать из сердца эту тягу.

Мы, погрузившись в ощущение упоенной радости, скользили в волнах, чувствуя, как отступают, уходя на второй план, все тяготы, печали и тревоги. Приходило ощущение гармонии с самим собой, с окружающим миром. Мы все же частичка его, несмотря на необходимость разрывать связь единения снова и снова. Как же тяжело находиться где-то там, и как легко и просто тут. Но не безопасно… И именно для того, чтобы тут было хорошо, мы должны быть там, далеко от дома и в одиночестве.

— Как твоя миссия? — одновременно упав на теплую подводную насыпь, мы наконец-то ощутили и потребность в разговоре.

— Солнце работает, поэтому все хорошо. Я контролирую ситуацию, регулярно активируя 'энергостанцию' нашей системы. Мы следим за процессом, все работает идеально, — в голосе Ньера нет гордости или радости, как когда-то давно… сейчас это стало только обязанностью, только рутиной, только ответственностью. — А что у тебя? Эксперимент с Землей продолжается?

— Полагаю, уже можно переходить к следующему этапу. Предложу это на совете Высших на следующей неделе, когда будем обсуждать планы на следующий год, — так же отвечаю, но эмоции скрыть не удается — мысль сразу перескакивает на Реги.

Друг бросает удивленный взгляд:

— Что-то пошло не так?

— Нет, все по заданной стратегии, но кое-что действительно случилось, — во взгляде друга мелькает любопытство, и я поясняю. — Случайно наткнулся на землянку, которая смогла повлиять на ньех.

— Как повлиять? — Ньер в шоке. — Каким образом?!

— Обычным, сам не ожидал этого, но в ее слюне оказался нужный фермент…

— Ты мне хочешь сказать, что ньех ее распознал? Она сумела активировать процесс?!!

— Да… и я совсем не ожидал этого, поэтому не сдержался. Столько лет и вдруг… почувствовал собственные ньехи. Я испугался даже, и ее напугал.

— И как это? — Ньер пытливо смотрит в глаза.

— Меня обожгло просто, опалило волной жара. Полагаю, как только она их пробудила, произошел резкий выброс гормона в кровь.

— А сейчас? Ты что-то ощущаешь? — Ньер уже хмурится.

— Мне не с чем сравнивать, но мне кажется, что усиливаются ощущения, все чаще ловлю себя на странных мыслях и порывах, — искренне поделился с другом. — Но я не уверен, что причина в активации ньех, сама ситуация сейчас нетипичная. Я взял землянку с собой, а это добавило моей жизни сложности. Она не соответствует всем моим предположениям, и приходится очень стараться, чтобы не утратить право находиться рядом.

— Погоди, — Ньер эмоционально передернувшись, впился в меня взглядом, — зачем ты ее взял с собой, ты же не можешь думать, что она способна… да нет, не может быть, она же землянка! Я изумлен уже тем, откуда в ее слюне фермент в нужной концентрации, с этим бы надо разобраться, но ждать от нее большего — это бессмысленно.

— Именно так же подумал я, когда сумел прийти в себя и успокоил девушку. Но потом, размышляя об этом, пришел к такой мысли: они за столетия жизни в замкнутой системе превратились в одну расу. А что бывает при внутривидовом скрещивании в условиях изолированной системы? — уловив потрясенное понимание во взгляде друга, кивнул. — Вот-вот. И я это понял. Из-за прошлого эксперимента в нынешних землянах есть и наши гены, но в глубоко рецессивном состоянии. Но сейчас в изоляции эти гены вполне могут перейти в доминантную форму! Вот и все объяснение. Вот откуда в ее организме эта маленькая аномалия — верлианский фермент в слюне. И я тебе больше скажу, у нее его не меньше чем у нас! Она вчера кружку гжоло выпила, и сочла его вкусным! А вот радож ей не понравился. Ни на какие мысли это тебя не наводит?

Мы оба помолчали, вдумываясь в озвученную информацию.

— Хорошо, — друг был непримирим, — допустим версия с ферментом — еще куда ни шло. Гуморальная система людей весьма разнообразна, и их организм в принципе вполне мог выработать этот фермент, но ты не будешь всерьез утверждать, что и завершить активированный процесс ей под силу? Это точно невозможно! Просто физиологически. И что ты сам будешь теперь делать, да еще и с активными ньехами? А Кьело? Ты в принципе представил реакцию своей постоянной месты?

— Пока я не решил. Обдумываю возможность использовать ее биологический материал в искусственном процессе. Главное, чтобы это когда-нибудь случилось, я почувствую и сразу приму меры. В ней эмбрион будет нежизнеспособен, но в искусственных условиях он выживет. Конечно, этот шанс мал, но он оставляет возможность. Возможность! Ты бы на моем месте смог от этого отказаться? Какие шансы у меня еще есть? Сколько женщин соглашается перейти на высшую ступень? Ведь им гораздо больнее и сложнее нас трансформироваться! Я сам еле выжил, поэтому я принимаю решение Кьело не следовать моим путем. Но вот как раз в землянке я вижу выход. Она возможно сможет обеспечить меня тем, чем не может Кьело. И когда я буду не одинок, исчезнет напряжение в нашей связке. Ведь сейчас вся загвоздка именно в этом.

— Ты уверен? Я последние три года не видел тебя на нерасте Кьело. Она не призывает тебя больше? Ты же всегда прилетаешь в этот период домой.

Я устало выдохнул:

— Призывает. Каждый раз приплывает и зовет. Но со сменой ступени изменились не только условия проживания и цели в жизни, изменился и я. Ты же понимаешь сам. Хочется другого, более реального продолжения себя. Мне стало тяжело присутствовать там, — и неожиданно понял. — А ты? Раз ты знаешь, что меня там не было? Она призывает и тебя тоже?

Ньер кивнул. Понятно.

— Вчера как раз была. Спрашивала, не вернулся ли ты. Так что сегодня появится, — подтвердил друг.

— Все хорошо у нее с мальками? — заволновался я.

— Да, она одна из самых востребованных мечущих. Всегда много к ней желающих на нераст собирается. И благополучна. Многие борются за ее внимание.

Расслабившись, кивнул, благодаря Ньера за информацию.

— Возможно, ты и прав. Если получится у землянки нужный результат, то с Кьело проблем не будет. Но ситуация может осложниться иначе. Она Землянка, подобное взаимодействие с ней подпадает под наши законы. Если она подаст жалобу, ты будешь отвечать, — друг многозначительно пожал плечами. — Сам знаешь, остальные Высшие лишенные подобного шанса вряд ли отнесутся к ситуации благодушно, и решение может иметь для тебя серьезные последствия.

— Я подстраховался, она подписала официальный отказ. И повторюсь, она из той категории земных женщин, для которых это менее значимо. Опять же в моих силах отблагодарить ее достойно, да я даже могу устроить ей земной рай. Причем на Земле в буквальном смысле. А на Верлинею ей не попасть, без моего согласия ее не пустят, — заверил я друга.

— Все равно, это все совершенно невероятно. Интересно, а среди людей есть еще те, у кого пробудились наши гены? Не может же она быть одна… Может быть, тоже слетать на Землю, заодно функционирование баз проверю. И ты прав, наверное, эксперимент с ними пора переводить на следующий уровень.

Рассмеявшись над полушутливыми размышлениями друга, качнул головой, предупреждая:

— Не ищи себе проблем. С ними так сложно. Я за месяц издергался весь — в постоянном напряжение нахожусь. У меня ощущение, что я вообще со своим долгом не справляюсь — сначала едва не упустил ее, потом она разболелась невероятно сильно, вчера совсем меня измучила — никогда не думал, что существовать рядом с женщиной постоянно так сложно. Она же ходит вокруг, маячит перед глазами постоянным искушением, но при этом разрешения на внимание не дает. Не знаю, как буду все это переживать, — поделился своими страданиями.

— Как в принципе тебя угораздило с ней так близко соприкоснуться, что она ньехи активировала? — искренно недоумевал Ньер.

— Одиночество — вот ответ. Когда на Земле бываю, пользуюсь моментом. У них есть женщины определенные, они за оплату могут поспособствовать удовлетворению многих потребностей. Причем никаких предварительных раскланиваний не надо. Вот она из них. Причем какая-то необычная. У них же все серые и однотипные, а тут увидел ее, настолько отличную от окружающего. Стало интересно, что за рыбка. А я себе в чем-то отказывать не привык, особенно, если это всего лишь вопрос оплаты. Потом она возражать начала, инстинкт охотника задела. Я и настоял…

— А ты уверен, что у тебя есть право на эксклюзив? — насторожился друг. — Если она такая, то взмахнет хвостом в любой момент и уплывет в более 'теплые воды'. Что тогда будешь делать?

— Не допущу. Как не трудно с ней, но представить, что она возьмет и передумает, лишит меня права быть рядом, а, значит, и надежды завершить процесс уже не могу, — честно признался Ньеру.

— Понимаю, я не задумывался об этом раньше, но сейчас… В отличие от меня, ты, когда решил перейти на высшую ступень видел будущее иначе. Вы собирались сделать это вместе с Кьело, и уже в этой форме обзавестись потомком. Это было большим разочарованием, в итоге остаться одному? — мы никогда раньше не обсуждали эту тему.

— Да, — я внезапно сам понял это, — мне было больно осознать это. Но я понимаю ее выбор и принимаю.

— Можно мне на нее посмотреть? На землянку? Что она за диво, расскажи хоть о ней, — вопросы прозвучали неожиданно, а в душу закралась тревога — не зря ли я был слишком откровенен?

— Нет! — мой ответ был поспешен и однозначен. — Пока она тут, никого к себе не пущу. Не хочу, чтобы все выяснилось раньше времени. А если на нее будут приходить и смотреть — неизбежно возникнут вопросы.

Желание отдыхать пропало — возможно, Реги уже проснулась. Резким взмахом рук, взмыл вверх, в толщу воды, направляясь к дому. Ньер плыл рядом, о чем-то думая. По пути встретили пастухов, перегоняющих стадо вертов, и я договорился о том, что завтра они принесут мне свежих кролов. Угощу Регину.

Выбравшись на сушу, проводил Ньера до скайдара. Он не удержался от любопытного взгляда в сторону дома, но я перед уходом дезактивировал прозрачность стен в спальне, не желая, чтобы солнце мешало девушке спать.

— До Совета? — попрощался друг.

— Думаю, да. Спасибо, что пополнил запасы.

Проводив взглядом отдалявшийся скайдар друга, развернулся к дому и тут… услышал призывное пение. Кьело! Она вызывала меня. Пришлось снова идти к воде. Как бы землянка не проснулась, пока я тут гуляю.

Войдя в воду по шею, сел на дно в ожидании своей месты. Кьело появилась почти тут же, скользнув вдоль спины хвостом и приветственно пощекотав плавниками.

— Видела вас с Ньером, но решила подождать пока он уйдет, — приникая ко мне, прошептала места.

Наблюдая, как ее красные локоны вьются вокруг нас, расплываясь широким полукругом, приобнял за плечи, прижимая к себе. Кьело устроилась на песочке рядом и, поджав хвост, сообщила:

— В этот раз ждать тебя на нераст?

Я качнул головой, отказываясь. Кьело недовольно надулась.

— Ты меня совсем забыл. А между прочим, когда ты приплывал, жизнеспособность мальков была выше, больше тридцати пяти процентов выживало. Мне жалко — такой живучий генофонд уплывает из-под носа, признавайся, ты выбрал другую месту?

— Нет, — я вздохнул, понимая, что подвожу ее.

— Я сейчас очень хорошо готовилась, много отдыхала, каждый день ела кролы. И очень надеюсь, что икра будет сильной, потому и хочу, чтобы на нераст собрались самые лучшие. Ты же знаешь я сильная мечущая, — продолжала она убеждать меня.

Я знал. Но сейчас это не восхищало так сильно, как когда-то.

— Кьело, ты думала о нашем разговоре? — перевел беседу на актуальную для меня тему.

— Ты думаешь, мне стоит делать это? Сейчас я так важна, меня окружают лучшие мужчины, — места многозначительно взглянув на меня, игриво провела по моей груди ладонью. — И я очень боюсь трансформации. В начале этого года еще двое решились повысить ступень — Мьяра и Тирно. Так мы с подругами плавали в пещеры, понаблюдать за процессом. Он еще ладно, но она так жутко кричала, когда процесс ороговения начался. В этой куколке ее не видно было, но слышно прекрасно. А потом я ее видела на стадии двуипостатости — это же жуть какая-то: все эти ороговевшие выросты на голове вместо волос, страшные гребни на теле, — Кьело любовно протянула между пальцами прядку своих прекрасных волос.

— Это же временно. Потом роговые выросты и чешуя отвалятся, оставив чистую кожу, а волосы отрастут вновь, — пояснил я.

Слушая рассказ Кьело, вспомнил собственную трансформацию. Больно было, очень больно. Перестройка скелета, наращивание костей, мышц… Переориентирование систем внутренних органов, полная физическая перестройка тела. Да, было очень тяжело, очень трудно. И долго. Процесс длился год, и потом еще два года я прожил в двуипостасом состоянии, прежде чем провел на суше свои первые полные сутки. К тому же уже тогда я знал, что буду один. Впрочем, так происходит почти со всеми. Женщинам труднее трансформироваться, ведь у них помимо общей трансформации скелета, происходила перестройка всех специфичных систем и органов. Ведь при смене ступени меняется сам механизм появления потомства — они становятся живородящими. Поэтому женщины редко, очень редко следуют этим путем за своими партнерами. Повезло Тирно.

Но, испытав все на себе, не мог потребовать от Кьело сделать аналогичный выбор.

— Все равно, сейчас я нужнее здесь, заботясь о мальках! — привела она извечный аргумент, завершавший все наши разговоры на эту тему.

— Конечно, — привычно согласился я.

— Сегодня ночью приплывала, после того как Ньер сообщил, что ты возвращаешься, звала тебя, но ты не пришел…, - недовольно прошептала Кьело.

Я удивился. Регина меня так отвлекла, что я пропустил призыв своей месты.

— Был сильно занят, — ответил честно. — Со мной прилетела женщина. Другой расы. Ты ведь давно лишила меня эксклюзивного права? — сказал то, что давно подсознательно чувствовал, то в чем она боялась признаться.

Кьело насупилась и, проигнорировав мой вопрос, уточнила:

— Орино, так ты выбрал себе другую месту?

— Маловероятно, что она сможет ею стать, но, по крайней мере, я не буду одинок и дальше. Кьело, я не могу больше ждать, пока ты решишься.

Недовольно хлопнув хвостом, она прошипела:

— Если ты так подводишь меня, явись хотя бы на нераст!

— Кьело, я не могу! Мне трудно находиться далеко с мыслью о том, что я совсем не могу участвовать в жизни своих мальков! Если раньше наравне с остальными мужчинами я мог заботиться о выводке, присматривать и оберегать, то теперь… Меня не покидает ощущение, что я бросаю их. Так что нет.

Взбрыкнув хвостом, Кьело стремительно пронеслась вокруг меня, обдавая потоком всколыхнувшейся воды. А потом с отчаянным выражением на лице бросилась мне на грудь, обвив шею руками. Не ожидая этого, я вскочил на ноги, отступая назад. Кьело прижалась к моему рту солоноватыми на вкус губами и… укусила. Осторожно обхватив ее за плечи руками, старательно отодвинуть.

Я стоял по пояс в воде, удерживая Кьело на расстоянии, ее хвост метался из стороны в сторону, хлопая по поверхности и поднимая столбы брызг, когда со стороны дома раздался грохот. Мы сразу обернулись, стремясь увидеть источник шума. Регина! Она стояла на балконе и, перегнувшись вперед через ограждение, рассматривала нас.

Меня поймали с поличным!

 

Глава 16

Регина

Выспалась! Ощущение редчайшего и от того прекраснейшего свойства. Блаженно потянувшись, прислушалась. Тишина. Странно… Конечно мечтать о завтраке в постель в моих обстоятельствах было бы чрезмерной наглостью, но в такое великолепное утро хотелось думать именно о таких чудесах.

Ночь удалась! Удалась во всех смыслах! Размытый уже образ Пашки Матвеева бесславно канул в лету, сметенный ураганной волной сногсшибательных впечатлений, подаренных мне верлианцем. Признание своей женской состоятельности произошло на высшем уровне — попробуйте теперь покачнуть мою самооценку! А еще я однозначно уверилась в том, что Орино определенно интересна… Верлианец очень впечатлил меня чуткостью и заботой. В каждом движении, прикосновении, поступке я ощущала, что мои потребности и интересы для него в приоритете.

Сам мужчина тоже предстал в новом качестве. Если до этого он был пугающим напористым незнакомцем, суровым и жестким начальником, то теперь в копилку моих впечатлений добавилась еще одна грань этого верлианца — он был внимательным любовником. Немного более прохладная, особенно в контрасте с моей, разгоряченной его прикосновениями, кожа мужчины дарила неожиданно экзотичные ощущения прохлады. Перепончатые руки уверенно изучали мое тело, особенно трепетно касаясь груди и ног. Вообще моим ногам уделили повышенное внимание, доведя меня переживаниями до совершенной крайности. Под конец не было сил выносить переполнявшие душу эмоции от ощущений его прикосновений. Каждый пальчик, обе пяточки, каждый сантиметр моей кожи исцеловали, облизали и крайне осторожно поприкусывали. Кто бы знал, что это так невыносимо возбуждающе — каждое мгновение ощущать как все выше и выше по твоим ногам скользят его губы, чувствовать уверенные массажирующие касания его рук, сминающих твою плоть, переживать томительное напряжение в ожидании того, когда он доберется до своей цели. И каждый раз с разочарованно предвкушающим стоном понимать, что восхождение начинается заново.

На мою грудь он неожиданно восхитительно дул, сначала стремительно облизывал ее вершинки, а потом медленно, мучительно медленно выдыхая, обдавал ее потоком теплого и неожиданно возбуждающего воздуха. Меня просто перемкнуло с первого мгновения, выгнуло дугой и заставило со стоном, зажмурившись, полностью сосредоточиться на нахлынувших ощущениях.

Мой живот ласкали с особой самоотдачей, прижимаясь к нему губами, зарываясь лицом, теряясь головой, одновременно сжимая бедра руками. А дальше спина, шея… Шея тоже привлекла его особенно, как и уши… Не представляла раньше, что забавы с моими ушами могут приносить такое фантастическое удовольствие. Его язык, пугающе острые зубки и неуловимо быстрые пальцы вызывали головокружительные ощущения. Я в полной мере, почти уже отрешившись от реального мира в пучине собственных ощущений, осознала что уши и все что рядом — моя самая эрогенная зона! Точно не скажу, но, кажется, именно на них меня накрыло…

Дальше я уже ничего не соображала, полностью существуя только своими ощущениями, жаждой прикосновений и стремлением вновь и вновь переживать этот восторг. Близки мы стали так естественно, так органично, что я восприняла все как предопределенный этап, алчно ожидаемую следующую ступень в поглотивших меня ощущениях. И оказалась права. Все стало острее, еще глубже, еще чувственнее и еще более поглощающим. Меня окончательно затянуло в водоворот тактильных ощущений, впечатлений от его освежающих прикосновений, от сильнейших ощущений нашего объединяющего противостояния…

И это было вновь и вновь. Орино и снова Орино, его руки, губы, его тело. Он пробудил во мне ненасытную тягу к удовольствиям, к чувственным ощущениям, к самому себе…

С не меньшей страстью я, сама того не осознавая, изучала его тело, стремилась познать его желание, так же привязать к себе. Ночь была бесконечной, самой прекрасной и насыщенной. Рассвета не хотелось, о будущем не думалось, о последствиях не переживалось. Именно здесь и сейчас было прекрасно, а остальной мир и все насущные вопросы остались где-то далеко, за гранью разумности. Этой ночью я была эгоисткой, неразумной чувственной и беспечной эгоисткой.

После такой ночи душа требовала не менее знаменательного утра. Поэтому выбравшись из-под колышущегося верлианского одеяла, подправив немного съехавший обруч, пользуясь отсутствием Орино, прямо голышом протопала к ближайшей стене. Возможность полюбоваться на бескрайний океан и инопланетные заросли вполне компенсировала отсутствие завтрака. Активировав режим прозрачности, на всякий случай принесла из ванны сорочку и надела. Пусть, по словам Орино, тут никто не бывает, но мне, привыкшей к тесноте земных куполов, всюду мерещились любопытные взоры. В процессе созерцательного транса обнаружила дверь на небольшой округлый балкончик. Тут же выскочила на него, с удовольствием ощущая теплый будоражащий волосы ветерок. Прямо подо мной, поражая буйством красок, обнаружились остролистые кусты, а впереди в свете солнца серебрился бесконечный океан. Безумно много воды! Колоссально! В голове не укладывается просто. И вся она ничья. Просто рай, а не место. Особенно в сравнении с нашими черно-белыми темными куполами. Расправив руки, зажмурилась и, задрав подбородок повыше, подставила лицо лучам солнца, а тело теплому бризу. Душа просто пела от счастья, умоляя время остановиться, замереть именно в этот наивысший миг моего восторга!

Было очень тепло, очень красиво, очень ново все. Это первый день моей новой жизни. По-настоящему полноценной жизни. Я еле сдерживала себя от желания задрать лицо к небу и заголосить диким образом, просто от того, что все так здорово!

Переведя счастливый взгляд на море, залюбовалась его подвижной мощью, внушающей одновременно страх и восторженный трепет. Внезапно на воде появилась мелкая рябь и резким рывком в ореоле стремительные брызг из воды появились двое. Я мгновенно узнала Орино! И если выражения лица видно не было, то силуэт и несгибаемую манеру держаться я распознала сразу, еще на каком-то подсознательном уровне. А вот та, что была рядом, в его объятиях, обвивая его шею руками и прижимаясь к груди… В первые мгновения я не сразу осознала это, но…это была русалка! Резким изгибом, взмывавший вверх и тут же с брызгами хлопающий о поверхность воды хвост женщины не оставляли никаких сомнений. Это их женщины!!! И, видимо, эта конкретная русалка была женщиной моего шефа… Резко дернувшись в сторону от пришедшей мысли случайно зацепила локтем незамеченный ранее орнамент, украшавший перила заграждения. Он почему-то сдвинулся и со страшным грохотом, ударяясь по пути о каждый выступ дома, полетел вниз. Парочка в воде резко обернулась, сразу заметив меня перегнувшуюся через перила в тщетной попытке удержать проклятое украшение фасада.

На мгновение все мы замерли, застыв в том положении в котором нас застал грохот а потом…

Я внезапно сообразила, что меня застали за подглядыванием за милующейся парочкой! Орино, резко разжав руки, развернулся и рванул к берегу! Русалка со странным визгом, подняв фейерверк брызг, рухнула в воду! И все это одновременно и буквально в одно мгновение. Испугавшись сама не понимая еще чего, я тоже метнулась в комнату, успев отметить за мгновение до того, как развернулась, что мой обнаженный шеф уже выскочил на берег и дико быстро несется к дому. В тревожном испуге — а вдруг у них строжайше запрещено наблюдать за чужими ласками — застыла посреди спальни, не зная как поступить. Услышав Орино, взбегающего по лестнице, поддалась интуитивному порыву и метнулась в ванну. Там привалилась к двери с внутренней стороны. Почти тут же ее попытались открыть, а я, со страху резко дернула ее на себя, не позволяя, и быстро протараторила:

— Не входи! Нельзя! Я… я… не одета!

Ручку дергать перестали, но я слышала его дыхание, знала, что он стоит тут, совсем рядом, отделенный от меня, не запирающейся дверью!

Мозг панически соображал, как поступить в данном положении, как вести себя, как действовать с Орино? С одной стороны — я ему не жена и это мне четко дано было сразу же понять. Ой, а вдруг жена как раз русалка? Кто их знает, в самом деле, может быть у них гаремы, а женщины в этих вопросах вообще права голоса не имеют? Но мне он тогда сказал, что именно его измена — основание для разрыва отношений? Вопрос, каких? Любовной связи или рабочих? А если вспомнить про гипноз, не будет ли считаться неразумным, если я сейчас накинусь на него с собственническими возмущениями и вопросами? Подпасть под влияние и опять все забыть совсем не хотелось, так недолго и до состояния непомнящего овоща дойти.

Но обидно было. Даже горько. Но и отрезвляюще тоже. Это такой основательный щелчок по носу, чтобы совсем от земли не отрывалась. Очень своевременно! Сама же думала, что связь связью, но все это когда-то кончится и оказаться стоящей на двух ногах я обязана! А не рухнуть подкошенной горем, отчаянием и утратой смысла жизни.

Опять же, не стоит судить поспешно. Чтобы выводы делать, надо в ситуации разобраться, а то у них тут чудо на чуде и все крайне непонятно. Выдохнув, отклеилась от двери и, шагнув к унитазу, старательно выдерживая тон, громко сказала Орино:

— Пока прошу не входить, мне надо время себя в порядок привести.

Снаружи было подозрительно тихо. Я уже задумчиво устроилась на унитазе, когда все же прозвучал его негромкий ответ:

— Я тебе ванну сделаю?

— Нет, нет, — поспешно возразила — прежде чем встречаться с верлианцем, надо все обдумать, поэтому придется как-то самой разбираться. — Я сама справлюсь.

В спальне опять наступила тишина. Но я же не маленький ребенок, надо начинать осваиваться. Не будет же он меня постоянно за ручку водить и все за меня делать, это уже зависимость какая-то получится. А зависеть от него я не хочу. И так условиями проживания и питанием обеспечил, чего еще требовать?

Надо быть самостоятельной. Всегда и во всем. Так что придется ванну освоить. Да и вообще, чего в чужой монастырь со своим уставом лезть? Меня на Верлинею взяли случайно, да еще и на определенных условиях. Все, что мы обсуждали касается, вероятнее всего, времени пребывания на базе, а тут… У него отдых, у меня… визит. Так, что сама ситуация располагает. Плюс я о принятых у них формах общения ничего не знаю. Может быть, у них вместо утренней пробежки приняты утренние обнимашки? Или еще того ни легче — приняты полигамные отношения для мужчин? Мне он ничем не обязан, хотя вроде как на верность и намекал… Так это когда было? В процессе уговоров! Может и для красного словца добавил… А сейчас, напущусь на него с претензиями и обидами — скажет: ты мне кто? Только совсем неумной себя выставлю.

А я ему и, правда, никто. Так что нечего мечтать о чудесах, надо учиться жить, довольствуясь тем, что имею. И по возможности извлекать из этого пользу. Выяснить о них больше, отдохнуть, насладиться красотами живого мира — вот мои цели в этой поездке. А вовсе не покорение сердца непостоянного и по большому счету не нужного мне мужчины. Я для него постельное развлечение, так и он для меня тем же будет! Так и буду к этому относиться — расслаблюсь, буду жить для себя и получать удовольствие. Тем более, что его с избытком.

С этой мыслью слезла с унитаза и обнаружила… начало 'красных дней календаря'! Опомнившись, сообразила, что даже раньше срока на день наступили. Акклиматизация, болезнь или возникшая личная жизнь поспособствовали… Хорошо, что вчера в ванну косметичку утащила, а то пришлось бы топать за необходимым в спальню.

— Регина, — неожиданно снова услышала я Орино. — Тебе помощь какая-нибудь нужна?

— Нет, — уверенно отозвалась в ответ.

Настойчивый какой. Вот так же и обниматься со всеми горазд. Что меня в Казани припер к стенке, что вот сейчас. Хотя про заботу что-то вещал. Ему только дай шанс. Ну, хорошо уже то, что право на личное пространство уважает и в ванну не ворвался. Склонившись над гладкой ямой в полу, принялась вспоминать инструкции Анны. Вот и рычаг имеется и отверстия для воды. Наберу немножко, чтобы только ополоснуться можно было. Волосы так часто мыть я не привыкла.

Выждав, когда на дне ямы собралось примерно сантиметров двадцать воды, поток остановила и влезла туда сама. Хорошо, что тут климат такой жаркий. Сполоснувшись, обсушилась и, замотавшись в полотенце, отправилась в спальню. Буду собой, буду исходить из собственных желаний, а его жизнь меня касается постольку поскольку! Все же очень вовремя эта русалка случилась. И вообще вопросами контрацепции озаботиться надо, а то еще случиться чего.

Орино обнаружился в напряженной позе сидящим на краю кровати и выжидательно гипнотизирующим дверь ванны.

— Доброе утро, — нейтрально поздоровалась я и, спокойно вынув из своего бокса белье и одежду, снова удалилась в ванну.

Озадаченно пронаблюдав за моим маневром, уже в спину верлианец догнал вопросом:

— А кушать ты будешь?

— Вы мне покажите, что и как, — не оборачиваясь, на ходу четко пояснила я свою позицию, — а там я сама справлюсь. Не хочу мешать отдыху и дергать лишний раз.

В наступившей тишине звук захлопнувшейся двери прозвучал как-то особенно громко. А что? Он сам говорил — близость, еще не повод для знакомства. Так и буду к нему относиться — как к начальнику, все свободное от выполнения непрямых обязанностей время. Тем более он сам упоминал, что на каждодневное внимание не рассчитывает, так что ночь прошла, а днем мы чужие друг другу.

Одевшись, вернулась в спальню. Там было пусто. Орино, к счастью уже одетый в своеобразные широкие короткие штаны и босиком, обнаружился на кухне. Я бодро прошагала в помещение и оглянулась. Уже знакомый мне водорослевый хлеб и кружки с напитками. Стараясь не скатываться взглядом на обнаженную голубоватую грудь верлианца, села за стол и поблагодарила:

— Спасибо.

Он странно посмотрел на меня и молча сел напротив. Подхватив одну лепешечку, стала есть, запивая зеленым питьем. Орино тоже ел, и тоже молчал. Он был какой-то хмурый и периодически кидал на меня задумчивые взгляды. Стараясь не подавиться под этими взглядами, быстро все доела и решила вернуться к обозначенному ранее вопросу:

— Значит, из этого сосуда можно налить попить, — я указала на виднеющуюся на полке за его спиной емкость, — а хлеб лежит в шкафу. Еще у вас принято что-то есть? И можно ли пить напитки из других сосудов?

Сразу почувствовала, что он напрягся. Рука с кружкой сжалась, заставив меня насторожиться. Может быть, зря я про остальные сосуды спросила? Выждав немного, он все же ответил:

— Пить можно из любого корала, но не все может быть приятным на вкус. Предварительно надо пробовать. А другую еду завтра принесу, — отвечая он отвел взгляд.

Вот в чем тут проблема?

— Орино, если вам моя помощь потребуется — вы говорите. Если за едой надо куда-то недалеко и на суше ходить, то можете это мне поручить. Ну и еще, мало ли чем помочь по хозяйству надо. Если что — говорите, я готова, — самым бодрым тоном резюмировала я.

Надо же как-то налаживать конструктивное сожительство. Все эмоции и переживания удавим в зародыше, чувства возьмем в кулак и… будем жить дальше. А то кто из нас в отпуск отдохнуть приехал? Верлианец мне не ответил, просто перевел взгляд на свою кружку и принялся с вниманием изучать ее дно. Не дождавшись от него вразумительного ответа, решала, что люди мы не гордые, если что и сами сообразим. Вот прогуляюсь, осмотрюсь (раз здесь никого нет, то и не страшно), а вернусь и прикину, куда можно руки приложить. Пыль протру, обед организую — не все же ему на стол собирать. Опять же, как они с грязной посудой поступают надо разобраться? Наметив план действий, решила подстраховаться:

— А гулять тут поблизости можно? Никаких растений или животных опасных нет? — серьезно уточнила у него.

— Я провожу, — тут же подорвался верлианец.

— Нет, нет, — ужаснулась я. Совсем из-за меня никакого отдыха у бедного, — если тут не опасно, то я бы хотела одна. Ничего сверхъестественного — посижу, посмотрю на море, на солнце. Вы не беспокойтесь из-за меня.

И решив больше ему не докучать, а самой просто быть осторожнее и далеко не отходить, поднялась и, поблагодарив за завтрак, отправилась в спальню. Возьму полотенце, чтобы было на чем устроиться на берегу и вперед — на прогулку!

 

Глава 17

ВЫРЕЗАН ЗНАЧИТЕЛЬНЫЙ КУСОК ТЕКСТА (БУДЕТ В ПОЛНОЙ ВЕРСИИ)

— Как это 'если'? — всполошился верлианец.

— В смысле смена среды, акклиматизация влияет, да еще после болезни, — откровенно зевая, просветила я его.

Кажется, он хотел узнать что-то еще, но я уже заснула. День тяжелый получился.

С утра продолжая обдумывать мысль о психологической перестойке высших верлианцев, снова затронула вопрос о возможности встретиться с двумя верлианками. Но Орино, едва ли не замахав на меня руками, категорично отказался оказать любое содействие, если не пригрозил 'вставлять палки в колеса', заявив:

— Не захотят они с тобой встречаться, да и я не соглашусь доставить тебя на эту встречу. Вообще — больше никаких встреч и новых знакомств! Будешь отдыхать на моей территории. Тем более, что завтра днем я буду отсутствовать — будет важное мероприятие.

— А может быть, можно Ньера попросить меня отвезти? — предложила я вариант, ощутив укол совести — никакого отпуска со мной у начальника не выходит. И как раз вчера второй мой знакомый верлианец не раз предлагал помощь. — Ты хоть сможешь заняться своими делами, а то все со мной и со мной. А он такой доброжелательный… и рассчитывать на него предлагал, опять же столько внимания мне вчера уделил. Даже удивительно для нового знакомого, но я так понимаю это из-за того, что он твой друг?

Орино, который составлял мне компанию в процессе ленивого валяния под солнышком на расстеленном полотенце, резко подскочил.

— Чтобы я больше о Ньере ни слова не слышал! — едва не зашипел он.

— Почему? — удивилась я. — И куда, кстати, он вчера исчез? Ужас как стыдно за собственную забывчивость. А поблагодарить бы его хотела — от хищников тоже защищал.

Со стороны отвернувшегося Орино донесся скрип зубов, после чего, выдержав некоторую паузу, он обернулся ко мне лицом и неожиданно резко предупредил:

— Регина Аркадьевна, вопрос принципиален! Запрещаю общаться с моим… другом! Иначе я буду воспринимать любую попытку как крайне неразумное поведение с вашей стороны! — его необычный зрачок знакомо мелькнул желтизной, заставив меня испуганно закрыть лицо ладонями, в тщетной попытке укрыться.

— Не надо, — испугалась я. — Не общаться, так не общаться! Хотя это и странно — ваш же друг. Но я не буду, раз это такая проблема. Обещаю, даже, если увижу его снова, буду невежливо молчать и игнорировать. Правильно, пусть он думает обо мне плохо в угоду вашим тиранским замашкам.

Под конец все же сорвалась на обиду, но, в самом деле, что за глупость? Этот Ньер, между прочим, не меньше Орино рисковал собой, защищая меня вчера. А мне даже спасибо сказать не позволено!

— Вы его не увидите больше, поэтому беспокоиться не о чем, и завтра он так же занят!

И тут меня осенило!!! Орино так настроен против нашего общения, что возникает невольное подозрение, что он опасается — вдруг его друг нечаянно проговорится не о том…

— Вы другу рассказали все?! — я резко вскочила на ноги, от потрясения снова скатываясь на официальное обращение 'к начальству'.

Ужас, если он реально проинформировал приятеля, что прилетел в отпуск с любовницей…, а если еще и рассказал о том, как мы познакомились… Мне стало плохо. Вчерашний позор померк на фоне общей нелицеприятной ситуации и вероятных представлений обо мне у Ньера. В свете появившейся мысли, вчерашнее поведение нового знакомого казалась уже не таким однозначным. С Орино я уже смирилась! И даже научилась видеть плюсы в наших отношениях, но…

— Мы же договаривались! — моему возмущению не было предела. — Вы обещали сохранять конфиденциальность наших отношений! А это предполагает неразглашение. Вы… вы нарушили наш договор!

Я в упор смотрела на него, в бессильном возмущении сжимая ладони в кулаки. Верлианец во время моего обличительного выкрика выглядел уязвленным и каким-то растерянным одновременно. Но как только я заявила о нарушении, резко дернулся в моем направлении, его лицо окаменело, а зрачки налились желтизной…

* * *

— Ой, боюсь, — голосила я, дрыгая ногами и цепляясь руками за мужчину.

Орино стоял по пояс в воде и весело смеялся, уверенно удерживая меня на руках, и осторожно водя моим телом по поверхности воды из стороны в сторону.

— Расслабься, ты очень напряжена, чтобы плавать, надо всего лишь довериться воде. Не бойся, не упадешь, она подхватит. Расслабься, почувствуй это состояние, — уговаривал он меня, наверное, в сотый раз.

Но именно расслабиться у меня и не выходило. Пусть жидкая среда уже не вызывала такой паники, как раньше, но глубоко заходить было откровенно страшно. Поэтому я весь сегодняшний день, что мы дружно провели в праздном безделье на берегу, или плавала, держась за шею верлианца, когда он уверенно и стремительно рассекал водную гладь, или под смешливые шутки Орино барахталась в прибрежной мелкой, парной и прозрачной водичке. Настроение было прекрасным — счастье и радость переполняли, мир казался самым восхитительным, окружающее пространство и мой спутник радовали каждое мгновение. Орино сегодня превзошел самого себя. Весь день и в прямом и в переносном смысле проносил меня на руках, выполняя малейшую прихоть, стремился только порадовать или удивить.

День получился по-настоящему отпускным. Я радовалась каждому лучику солнца, каждой улыбке верлианца, каждому мгновению, что мы провели сегодня вдвоем… Не покидало ощущение, что мы становимся ближе, начинаем узнавать друг друга, доверять… Один из лучших дней моей жизни! И тоже в копилку моих бесценных воспоминаний.

— Ты знаешь, — таинственным тоном прошептала я Орино, когда мы уже после заката, который наблюдали, устроившись вдвоем на берегу, ужинали внизу, рассматривая верлианское звездное небо. Землю отсюда было не видно, но Орино объяснил мне, где она примерно находится, — глядя на тебя, не покидает ощущение, что ты сегодня крупно проштрафился!

И в голос расхохоталась, увидев как верлианец напряженно замер с кружкой в руке.

— Почему… ты так думаешь? — спустя несколько минут неестественно напряженным тоном уточнил он.

— Ты мне за весь день ни разу не сказал 'нет'! — с триумфом заявила я и, подскочив к нему, обняла, чтобы прижаться щекой к груди мужчины. — Так что сознавайся, в чем подвох!

Как-то мы с Надей болтали о вечном и женском, и она со смехом мне сказала, что по Грише всегда можно догадаться, если он чувствует себя виноватым. Тогда эта мысль вызвала недоумение, но сегодня я, кажется, ее поняла.

— Нет подвоха, — Орино как-то скованно погладил меня по волосам и, осторожно высвободившись, отошел к прозрачной стене.

Под моим недоуменным взглядом постоял там, всматриваясь в океан, поблескивающий бликами в свете ночных спутников их планеты и, обернувшись, поторопил:

— Пора спать. У меня завтра важные дела.

* * *

Орино улетел сразу после завтрака, строжайше наказав мне никуда от дома не отдаляться. В воду я, понятно, и сама бы не полезла. В отсутствие хозяина я немного побродила по дому — босиком, чувствуя тепло пола, рассматривая через прозрачные стены красоту окружающего мира. Находиться здесь было уже счастьем. Таким незыблемым ощущением довольства и полноты жизни.

Решив не терять ни дня, отправилась вновь отдыхать и набираться сил на солнышко. Расположилась на открытом участке суши — подальше и от воды и от верлианских ярких кустов. Легла и, щурясь от солнца, принялась всматриваться в небо.

— Приветствую, — я даже вздрогнула от неожиданности.

Голос был незнакомым, а я совсем не ожидала, что тут кто-то может появиться. Быстро сев, уставилась на незнакомого высшего верлианца. Вот же, знала бы, что тут кто-то ожидается, оделась бы нормально, а то, как вчера с Орино была в шортиках и топике подаренных Наташей, так и сегодня оделась. Мой наряд мужчина явно оценил, поскольку взгляд очень предметно меня обежал, заставив смущенно подтянуть колени согнутых ног к подбородку.

— А вы к Орино наверное? Он будет позже, — не совсем уверенно сообщила я.

Верлианец удивленно дернулся и впился в меня непонимающим взглядом. Внимательно всмотревшись в мои глаза, погрустнел.

— Понятно…, - растроенно пробормотал он и неожиданно шагнул вплотную ко мне и схватил за руку, что-то в нее вкладывая и заставив испугаться. — Вот, Регина, это вам от меня подарок! Не говорите о нем никому и… сохраните его. Мне будет приятно знать, что у вас есть что-то на память обо мне. Это анемоны — у нас их называют застывшими слезами прекрасной женщины. Они очень красивы, как и… вы.

Вложив камешек мне в ладонь, сразу отпустил мою руку и сам отступил назад на несколько шагов. Шокированная его поступком — как-то неожиданно было получить подарок от совершенно незнакомого иноземного мужчины встреченного впервые, недоуменно сказала:

— Я не могу…

— Регина, пожалуйста, не спорьте, просто возьмите. Это вас ни к чему не обязывает, а мне будет приятно вспоминать о вас… очень прошу — возьмите, — и такой умоляющий взгляд у него был, такая невыразимая тоска в голосе, что мне духу не хватило отказаться.

— Хорошо, — я кивнула.

— Только не говорите… никому, — снова напомнил он.

— Да, — пообещала я, не зная чего ожидать дальше.

Но тут над нами стремительно пронеслась леталка Орино, как-то противоестественно резко приземлившись неподалеку. Почти тут же из нее выскочил мой явно взбешенный шеф и стремительно направился к нам. Незнакомец, к его чести, нисколько не впечатлился и с самым хладнокровным видом развернулся в сторону приближавшегося Орино.

— Ньер…, - мое начальство, судя по тому, как прозвучало имя незнакомца, было на грани, — как только узнал, что ты отправил на Совет с отчетом заместителя, сразу предположил, что ты решил прибыть… с визитом в мое отсутствие. Что за…

— У меня веский повод, — с невеселым смехом спокойно возразил незнакомец.

— И? — Орино перевел подозрительный взгляд на настороженно прислушивающуюся к разговору меня. Поскольку мне о цели визита сообщить не успели, пожала плечами.

— Кьело, — одно слово незнакомца заставило изумиться Орино и напрячься меня. Почему-то в памяти сразу всплыла та красноволосая русалка и ее локон, виденный мною вчера в его подводном жилище.

— И что она? — Орино вопросительно смотрел на второго верлианца.

— Вчера приплывала, сказала, что решилась на трансформацию, — при этом незнакомец бросил в моем направлении быстрый взгляд.

Орино тоже задумчиво оглянулся на меня.

— Полетели, обсудим все на месте, — спустя несколько минут, кивнул он незнакомцу.

После чего они быстро попрощались и каждый в своей леталке взмыли вверх. Оставшись со странным ощущением тревоги, проводила их взглядом и посмотрела на свой кулачек. Разжав его, внимательно вгляделась в камешек. Такой красивый и… голубой, как мои глаза.

 

Глава 22

Ньер

Взлетев вслед за Орино к сфере Совета, где сейчас проходило подведение итогов последнего периода работы и обсуждение планов на будущее, испытывал огромное недоумение. Ситуация, в которой оказался друг беспокоила. Вернее беспокоил друг, который под влиянием сложившихся обстоятельств вел себя необъяснимо.

Инопланетянка, безусловно, была интересной — наблюдать за ней во время прогулки было крайне забавно, и она была… красивой. Какой-то необычной, экзотичной красотой, но очень влекущей, притягательной, не оставляющей равнодушным. Особенно впечатлили ее глаза: живые, наполненные чувствами и эмоциями, открытые. Они сразу вызвали в душе ассоциацию с анемонами, и не только цветом. Эти редкие камни были уникальны, отличаясь необычным свойством — они затягивали, приковывали взгляд, погружали в бесконечную глубину, увлекали в мир воспоминаний, тайн и иллюзий. Камни для медитации, на которые можно любоваться часами. Как и на ее глаза…

Весь вчерашний день не покидала тревога. Регина определенно была более уязвима в воде, чем любой из нас. Там она была в гостях, а мы — дома. Там она была беззащитна перед любой угрозой. Что и подтвердило нападение хищников. Раз за разом прокручивая мгновения прогулки, не мог понять, когда же она поранилась. И поведение Орино… оно вообще не укладывалось в голове. Он поступил так, как не имел права поступать.

Женщина сама дала мне разрешение на проявление по отношению к себе заботы и личного внимания. Конечно, странно было получить его одновременно с разрешением для другого мужчины. Но в тот момент, окрыленный возможностью соприкоснуться с этой инопланетной диковинкой, весь отдался мысли о совместном времяпровождении, представлял, как буду касаться ее волос, ласкать необычно смуглую кожу, купать… Но Орино, вопреки здравому смыслу, вопреки всем существующим правилам и нормам прогнал меня. С такой бешеной яростью, с таким гневом, что я опасаясь за девушку предпочел отступить, позволить ему оказать ей помощь, в конце концов.

Только позже, избавившись от этого притяжения ее взгляда, сообразил, что был введен в заблуждение и, вероятнее всего, она сама не понимала, что делает. И это очевидно напрягло Орино. Но что могло быть проще — пояснить ей суть ошибки и попросить определиться уже осознанно? Нет, он промолчал и предпочел терпеть эту в высшей степени двусмысленную ситуацию, а в итоге и вовсе, поправ здравый смысл, пошел на открытое противостояние. Конечно, можно объяснить это запущенным процессом и активацией ньех, но даже в этом случае он был чрезмерно агрессивен в своем поведении. Он не единственный мужчина, ньехи которого активировала женщина… И никто не проявлял себя единоличным претендентом на ее внимание. Орино же не претендовал, он просто поставил меня перед фактом, грубейшим образом нарушив наши законы.

Друг меня беспокоил, очень… Еще после его рассказа о странной встрече с земной женщиной, я много думал, пытался хотя бы представить себе ощущения подобных отношений. Мне было любопытно. Поэтому я так обрадовался, увидев ее и получив право на внимание. Но поведение Орино… оно просто пугало. А что, если инопланетянка заразна, и происходящее с другом результат какого-то неизвестного болезненного процесса. А инфекция была получена именно в процессе их странных противоестественных отношений? Все же его работа с жителями Земли излишне сблизила его с этой расой. Если изначально у них с нами и было что-то общее, они давно оставили это в прошлом, сохранив лишь отголоски общности на самых начальных этапах своего онтогенеза.

Терзаемый опасениями за состояние девушки, переживаниями за друга решил перехватить его с утра, поговорить до Совета. Если мои опасения верны, я обязан был уведомить о происходящем Совет, чтобы Орино заменили другим высшим, у которого не будет столько личностных факторов, способных повлиять на ход работы с землянами. И камешек взял, решив воспользоваться случаем и сделать подарок инопланетянке.

Опять же позавчера, когда помогал спасательной службе города накрыть город безопасным фильтром, чтобы оградить жителей от раззадорившихся хищников, встретил Кьело. Она сама нашла меня и поманила предложением остаться на ночь в городе, подарив мне право уделить ей внимание. Русалка как раз оправилась после нераста и была полна устремлений порадовать себя мужским вниманием. Заодно и вытянула из меня все подробности дня, разузнав все о земной женщине. Под утро она и поразила меня сообщением о смене ступени. Разрешение Совета у нее уже было, его дали, когда они с Орино решились на этот шаг, поэтому никаких препятствий у нее не было — хоть сейчас отправляйся в пещеры для трансформации. Решение Кьело поразило меня и, обдумывая его вчера, решил что она поступает опрометчиво, позволив эмоциям заслонить здравый смысл. И тут только Орино смог бы уговорить ее отступить от этого безумного решения. Все эти мысли и подтолкнули меня к встрече с ним накануне Совета.

Но вместо этого я встретил Регину, разминувшись с Орино. И увидев ее, понял, что друг однозначно заболел. Безумец! Я был поражен его поступком. Мне стало жалко девушку. Она точно не была виновата в произошедшем, не заслужила того, чтобы ее приравняли к домашнему ручному питомцу… Пусть она была другой, но она была разумной. И он не имел права так поступать с ней! Не зная как поступить, как не напугать ее теперь, подарил камень. Где-то внутри была надежда, что подарок ей поможет…

Появление друга только подтвердило мои опасения. Он однозначно одержим. И с этим необходимо что-то делать. Я обязан уведомить Совет. Видимо, Орино прочел в моих глазах это решение, поскольку поспешил увести. И сейчас, не долетев до цели, он начал снижаться, очевидно, решив поговорить без свидетелей. Приземлив свой транспорт рядом, вышел к уже ожидавшему меня Орино.

— Зачем ты так с ней? — серьезно спросил друга.

— Ты не поймешь, так получилось. У меня не было намерения блокировать эти ее воспоминания, но… пришлось, — сейчас в Орино не было гнева, он словно потух, поник как-то.

— Не надо было вообще связываться с инопланетянкой! Ты ведешь себя странно. И поступать так ты не имеешь права, ты же не можешь не понимать этого? Она у тебя вместо ручного снаба? Что дальше — внушишь ей по щелчку приносить полотенце? — я был переполнен возмущением.

Орино зло взмахнул рукой и отвернулся. Некоторое время он молчал, потом все же ответил:

— Мне самому противно от того, что сделал, но все это оправдано моей целью. Я не наврежу ей, по сути. Скоро мы вернемся на базу, и там не будет сторонних факторов, способных вмешаться в ситуацию. Там все будет четко и по плану.

— Ты слышишь себя вообще? — изумился я. — Какая цель? Да за всю нашу историю была максимум пара случаев появления прямого потомства у высших! И ради этой мифической задумки ты сознательно подчиняешь себе разумное существо. Ты нарушаешь ее права, наши законы, их законы, в конце концов!

— Это ерунда. Мы столетия внушаем им то, что надо, и на одно лишнее вмешательство никто не обратит внимания! — резко возразил Орино.

— Мы внушаем им общее направление восприятия жизни, в ожидании окончания эксперимента! Никто и никогда не использовал одного конкретного землянина в своих личных целях. Ты так легко перешагнул эту границу, да еще и продолжаешь настаивать на собственной правоте. Ты сам убедил себя в возможности завершить с ней процесс. Но это невыполнимо! Будь честен с собой. Это не-вы-пол-ни-мо! Мне искренне жаль тебя, жаль, что так все обернулось. Но это трагическое стечение обстоятельств, она никогда не должна была коснуться ньех. И не могло быть в слюне земной женщины необходимого фермента. И опять же это твоя вина — ты допустил подобное, ты настолько сблизился с жителями Земли, что позволил этому случиться! — я понимал, что это жестоко, но как еще вразумить его.

Но Орино неожиданно спокойно обернулся и, с грустным снисхождением взглянув на меня, спокойно сказал:

— Ты не представляешь, о чем говоришь. Эти отношения… это невероятно совершенно. Это иной уровень близости, другой уровень взаимоотношений между двумя конкретными существами, и это очень личное. Это только для двоих, поэтому меня так перемкнуло от того, что ты стал навязывать Регине свое внимание.

Фууу. Физический контакт, полная близость? Отвратительно! Он сам вдумывается в то, что говорит?!

— Все началось с твоего желания обзавестись потомком, а сейчас ты рассуждаешь уже об отношениях с инопланетянкой! Это отвратительно! Тебя никто не поймет и все осудят! Но я понимаю в чем твоя проблема. Из всех нас ты единственный, соглашаясь на трансформацию, ожидал большего. Вся проблема в Кьело! Ты не был готов к последующему одиночеству и, как бы ты не подавлял в себе эту потребность в ком-то рядом, это остается в тебе. Именно отсюда появились твои отношения с земными женщинами, и именно поэтому ты оказался в этой ситуации сейчас. Но решение элементарно — Кьело тоже пройдет трансформацию, и вы будете вдвоем! А Регина совершенно не виновата в произошедшем между вами разладе — она невинная жертва, и даже тот факт, что она подвластна твоему воздействию, не позволяет тебе так с ней обходиться! — мне хотелось верить, что он поймет истину.

— Но не Кьело запустила процесс! — взорвался опять Орино. — Не она, а Регина. И да, я виноват, что допустил это, но как можно было предвидеть подобное?!

— Какая разница кто его запустил? Но ты — высший, и твои ньехи активны, а, значит, отцом ты станешь, и уже не имеет значения, кто будет матерью. Дождись Кьело! Раз ты так сведущ в вопросах именно таких отношений, ты сумеешь перебороть ее страх, убедить стать матерью и таким путем. Услышь же меня — это оптимальный вариант! Это самый лучший выход. Оставь земную женщину в покое. В любом случае с ней шанс зачатия минимален, а с Кьело — нет никаких ограничений в возможностях!

Орино сжал голову руками и закрыл глаза. Я очень надеялся на то, что друг сумеет перебороть эту необъяснимую и нездоровую увлеченность Региной. Да, она интересная, да красивая, да притягательная, но она — чужая. И это всегда останется с ней, она — другая, и изменить это невозможно. Поэтому выбирать ее неверно. Орино должен понять этот факт, должен суметь простить Кьело и поддержать ее сейчас в непростом решении. А земная женщина…

— Ты и так очень навредил ей, столько жизненных потрясений, возможно уже сейчас она не сможет вернуться к своей изначальной жизни. Используй свое открытие. С помощью генетической памяти матрицы воды вернись к тому моменту, когда все началось и… верни ей ее жизнь, ту, которую она должна была прожить изначально! — напирал я на Орино, видя, что он колеблется, не решается сделать выбор.

— Но ньехи… Кьело не могла их активировать, — прошептал он еле слышно.

— Наверняка, дело в том, что вы были на разных ступенях! После трансформации она смогла бы сделать это. В крайнем случае, ты все равно не будешь одинок больше — вы будете вдвоем, — уверил я его.

— Как ты можешь так спокойно говорить об этом? — прошептал Орино. — Так безразлично. Ты не хотел бы себе потомка? Кого-то рядом навсегда?

Вопрос застал врасплох.

— Не знаю. Я уже задавал себе этот вопрос после твоего первого рассказа о Регине. Для меня это не так первостепенно, поскольку я изначально, соглашаясь перейти на высшую ступень, поступал так ради задачи служить нашей цивилизации. Но со временем это угнетает, тут я понимаю, что тобой двигает. И я даже позавидовал тебе. Но увидев сегодня Регину… Ты же находишься с ней рядом постоянно, и пусть не помнит она, но ты помнишь… И будешь помнить уже всегда, что бы не случилось дальше. Нет, я не хотел бы оказаться на твоем месте, — я отвел настолько честно, насколько чувствовал сейчас.

Орино простонал:

— Не поверишь, меня это не мучает. Все заслоняет ощущение наполненности жизни, полноты существования, когда я рядом с ней.

— Это противоестественно! Это насилие над ней. Она изначально не пошла на это добровольно. Ты не можешь продолжать это. Я не позволю!

Друг вскинул голову, впиваясь в меня взглядом. Но и я своего не отвел, подтверждая его опасения:

— Да, я намерен сообщить Совету. Ты и так в лучшем положении из нас — Кьело все же пойдет по твоему пути. А ты… ты слишком заигрался с землянами. Тебя надо заменить тем, кто беспристрастен!

Орино яростно выдохнул, сжав ладони в кулаки. Это потрясло меня — он сдерживался, чтобы не кинуться на меня!

— До чего ты дошел! Посмотри на себя — готов взорваться, но истины не признаешь! — я был потрясен. Все же это болезнь, это определенно заразно.

— Истина для меня в другом! На мою работу это не влияет. И я хочу, чтобы рядом была земная женщина, и хочу потомка от нее. Я не уверен, что смогу убедить Кьело! Тут вероятность не больше, чем с Региной! И да, когда ощущаешь себя в гармонии с миром, с собственной жизнь — работать легче.

— Ты не переубедишь ни меня, ни остальных, — я был неумолим. Он просто не осознает сам масштабности своих заблуждений.

Орино отвернулся вновь и сделал несколько медленных шагов, отдаляясь от меня.

— Хорошо, — он неожиданно остановился, но не обернулся ко мне лицом. — Дай мне год! Через год я отпущу Регину. Даже, если зачатия не произойдет. И завтра мы улетим на базу, и больше я ее не привезу на планету.

Фигура Орино выражала напряжение. Если бы я обратился к нему с подобной просьбой, он бы поддержал. Я знал это. И что такое год?

— Согласен. Но ты должен обещать мне, что не просто отпустишь ее. Через год, ты вернешься в прошлое и сделаешь так, что ваша встреча никогда не состоится, предварительно, конечно, извлечешь из нее зародыш, если зачатие произойдет. Тогда у тебя не будет пути назад, водная матрица не позволил вернуться снова, не изменив настоящего — ты лишишься потомка. Вы разойдетесь навсегда, и она останется лишь в твоих воспоминаниях! Или так, или Совет сегодня! — я не позволю другу раствориться в этом противоестественном забвении чуждых отношений.

Орино молчал долго. А потом, так и не обернувшись ко мне, холодно бросил:

— Обещаю! — и, не задерживаясь, стремительно отправился к своему транспорту, оставив меня с ощущением недопонимания.

Глядя на спину друга, я по его движениям понял, что он для себя в это мгновение что-то решил, и его сейчас ничто бы не остановило. И это пугало вдвойне.