Поежившись от ночной прохлады, теснее прижалась к Риану. Набегавшись волками, мы вернулись под утро. Чувство восторженной легкости и правильности всего происходящего переполняло меня. Впервые все в моей жизни встало на свои места!

— Почему мы не идем домой? — замерев у кромки леса рядом с мощным дубом, потерлась я подбородком о плечо мужа.

Стоять рядом, обнявшись и делясь теплом обнаженных тел, было так естественно. Чего я боялась? Чего стеснялась? Мы — пара, а значит, между нами все может быть только прекрасно.

«Совершенно и гармонично!» — призналась я себе, поймав себя на ощущении удовольствия от плавных поглаживающих и слегка рассеянных движений рук мужа на моей спине.

— Принюхайся, — заметив, что я зябко переступаю с ноги на ногу, Риан подхватил меня на руки. Для него холод стылой осенней ночи значения не имел, а вот во мне было слишком много от мага, которые без своей магии довольно слабы физически и подвержены влиянию окружающей температуры. — Нам оказали услугу, затопив баню!

И действительно: потянув носом, уловила запах дыма и аромат… брата Риана.

— Скорее туда! — возликовала я, представив жаркое тепло.

Муж немедленно устремился к невысокому строению к востоку от дома, из трубы которого валил пар. Внутри, как я и мечтала, оказалось жарко. Пахло колодезной водой, сосновой смолой и березовыми листьями. Я блаженно зажмурилась, позволяя телу медленно наполниться этим теплом и смесью терпких запахов.

«Пожалуй, мы с его братом подружимся!» — благодарно подумала я.

После оборота и знакомства с волком Риана между нами словно исчезли все барьеры, испарились границы любых сомнений и непониманий. Мы родились на свет, предназначенные друг другу, словно знали друг друга с детства, и уже тогда — любили… Стоило лишь принять… почувствовать… поверить себе!

«Я нашла свое место, обрела свое предназначение. Метания, неуверенность должны остаться в прошлом. Для меня пришло время твердо идти по выбранному пути. Впервые в жизни — с верой в себя».

Свет нам не пригодился. В едва подсвеченной первыми рассветными лучами, проникающими через окно, тьме, мы без слов понимали друг друга. Узнавали… прикасались… ласкали, упиваясь влажной негой и близостью друг друга. Мыли друг друга, исследуя пенными ладонями тела, бесконечно целовались, не в силах расстаться.

Измученную желанием, Риан уложил меня на ковер из мягких от пара можжевеловых веток и березовых листьев, устилавших высокий банный полок. Одурманенная страстью и головокружительно острыми ароматами трав, я надрывно дышала, вслушиваясь в движения мужских рук и губ на моем теле.

Этого стоило ждать! Сейчас я была благодарна Риану за то, что не стал спешить, позволив мне распознать в нем своего мужчину! Научиться желать, без всякого страха и сомнений отдаваясь сокровенной близости его тела.

Ладони мужа, покрытые пеной медового мыла, умопомрачительно медленно скользили по телу, заставляя меня в мучительном нетерпении рычать и прикусывать губы. Грудь вздымалась рваными рывками под собственническими прикосновениями сильных ладоней, бедра в отчаянной истоме приподнимались навстречу его губам, желая продлить каждое прикосновение его языка.

Оборотень был истинно ненасытен, страстен и горяч, распаляя меня до состояния огненного факела. Я словно в забытье металась под его телом, ощущая едва ли не боль от нетерпения.

Жар, капельками пара оседавший на наших телах, узкая теснота моего тела, стремительное трение и едва ли не осязаемая волна удовольствия, что накрыла с головой, с каждым новым толчком утягивали меня глубже в водоворот фантастических ощущений.

Мое тело переродилось! Оно научилось чувствовать настолько остро, так страстно откликаться на безмолвный напор его плоти, что я практически сходила с ума, рыча, кусая плечи Риана и умоляя его не останавливаться. Никогда не останавливаться!

Но бесконечно находиться на грани нельзя. И я с вожделенным восторгом рухнула вниз — в пропасть чувственного экстаза, обхватив своего оборотня руками и ногами. Желая хоть на миг продлить наше единение.

— Лари? — тихий шепот и прикосновение прохладных рук — это Риан умывал меня колодезной водой. — Ты жива?

В его голосе смех, но и самодовольное урчание зверя: он смог угодить своей волчице! Я, разомлев от жара и одуряющего влажного можжевелового аромата, лежала на полке, бездумно изучая взглядом рисунок деревянных балок под потолком. Мысленно я вернулась к тем сладким часам, что мы провели дома перед лесной «пробежкой».

— Совсем недавно мне казалось, что умираю, — с трудом шевеля онемевшими от напряжения конечностями, потянулась к мужу и села на полке. — Но удивительное дело, уже сейчас мне хочется все повторить!

Риан рассмеялся.

— Не сомневайся, мы застрянем дома на пару дней. Да и потом… поверь, от этого голода нам не избавиться всю жизнь. Я всегда буду обожать, желать и оберегать тебя, а ты — меня. Вот что значит обрести пару.

— Мм… понятие пара обретает для меня совершенно новый смысл, — лукаво улыбнулась я Риану.

Выгибаясь, подставила грудь под ручеек чистой воды из ковша. Замершие на вершинках капли оборотень стремительно смахнул шершавым языком, с таким видом, словно это был вкуснейший эликсир. А я уже изогнулась, подставляя бок. Холодная вода приятно освежает, на миг избавляя от жаркого дурмана.

— Мы теперь семья, — оборотень довольно фыркнул, плеснув себе в лицо водой. — Будет ли она большой, зависит от тебя.

— Почему? — не поняла я его намека.

— Оборотни детей любят. Но маги, как известно, предпочитают одного-двух детей, чтобы силу передать максимальную. — Оперевшись руками о полок по обе стороны моих ног, Риан серьезно взглянул мне в глаза. — Ты решай сама, как будет с нами, захочешь ли свой дар целителя в потомках сохранить.

Мои мысли так далеко еще не заходили, но я обняла мужа, без слов благодаря за то, что подумал и об этом.

«Хочу ли я наследницу-магиню? Или готова растворить свою силу в потомках, а то и вовсе утратить?»

И тут же поняла, что и в этом вопросе положусь на судьбу. Будут все наши дети оборотнями — теперь я не стану бояться за их будущее. Проснется в ком-то из них дар целителя — как и моя мама, научу, передав все свои знания и опыт. Ведь теперь я точно знаю, что они не будут изгоями или кровожадными чудовищами. И у них будет любящая семья и земля, на которой они не будут чужими.

— Как получится, — шепнула Риану.

Он понимающе кивнул, подхватив меня на руки, чтобы со мной в охапку перебраться в дом. К счастью, завернул меня в кокон из мягкой ткани. Иначе случился бы конфуз! Ввалившись в дом посреди ночи, обнаружили там… поджидавших нас родственников.

Свекор и брат мужа не только приготовили нам баньку, но и позаботились о том, чтобы дома нас ждал травяной чай, заваренный в котелке с горячей водой, и целая корзина свежеиспеченных пирожков. Аромат рябинового варенья, смешанного с дикой сливой, грибов, нарубленных с яйцами, и печеных яблок мгновенно раздразнил обоняние. Рот непроизвольно наполнился слюной — пусть мы поохотились волками, но в человеческом обличье не ели с утра. А уж отказаться от таких вкусностей и вовсе было не под силу!

Азартно принюхиваясь к вкусным ароматам сдобы, я даже не сразу подумала о том, в каком виде мы предстали перед ожидавшими нас в большом (явно предназначенном для клановых встреч) холле. Мне еще повезло, а вот Риану осталось прикрыться только моей, обмотанной тканью, фигурой. Учитывая, что оборотень был куда крупнее — получилось у него плохо.

Но мои новые родственники мгновенно завоевали симпатию, когда, окинув нас насмешливыми взглядами, едва ли не хором лаконично предупредили:

— Ждем на кухне!

После чего удалились куда-то вглубь дома, все еще так и не изученного мною. А Риан со мной на руках вприпрыжку понесся наверх.

«Жить большой семьей не всегда удобно», — отчего-то подумалось мне. Подобного опыта раньше я не имела.

Пока я переодевалась и сушила волосы у огня в очаге, муж деловито искал что-то в широком сундуке, стоящем у стены. Стоило мне, натянув лучшее из имеющихся платьев (а гардероб пожилой знахарки не нуждался в выходных нарядах), и, убрав волосы в косы, замереть перед небольшим зеркалом, как оборотень что-то протянул мне.

— Лари, — муж осторожно заколол мои волосы двумя великолепными гребнями, украшенными драгоценными камнями, и защелкнул изящный ободок на запястье, — эти украшения принадлежат паре главы клана. Раньше их носила моя мать, теперь они — твои. И вот еще… по нашим порядкам замужняя женщина поверх платья на празднества или важные визиты одевает накидку.

И Риан, осторожно позволив мне пронырнуть в горловину, натянул поверх неказистого и не нового уже платья невероятной красоты шелковую накидку, полотнища которой скреплялись завязками по бокам на талии. Вновь взглянув на себя в зеркало, тихо ахнула. Белоснежный невесомый шелк, расшитый сценами из жизни лесных зверей, скрыл мое неприметное одеяние, преобразив весь мой внешний вид. Сейчас я смотрелась празднично, даже торжественно! И гребни, поблескивая в сполохах огненных бликов, подчеркивали темные тяжелые косы.

— Я готова к знакомству с семьей! — привстав на носочки, наградила Риана благодарным поцелуем.

— Угу, — в ответном взгляде оборотня было обожание.

Кухня оказалась этакой берлогой. С одним большим окном во всю стену, состоящим из множества квадратных стеклышек, я впервые подобное видела, и открывало вид на лес. Но размеры комнаты были так велики, что даже свет от окна (сейчас лунный!) не рассеивал серые тени по углам. Поэтому под потолком я приметила несколько магических светляков, вероятно, купленных у темных. Но нам вполне хватало огня, горящего в огромном, как пасть дракона, очаге, и звериного зрения.

Поклонившись новообретенным родственникам, устроилась за большим столом — тут могла поместиться приличная компания. Лавки вдоль него, множество полок с посудой и разного размера лари и сундуки вдоль стен, в которых обычно хранят припасы, — все было добротным, деревянным, кое-где оббитым железом.

Над очагом на специальных крюках висело три котелка. Один огромный — в нем постоянно подогревалась вода, как принято в любом хозяйстве. А два других — поменьше, под еду и травяной чай. Именно из последнего Риан сейчас наполнил высокие глиняные кружки для нас всех. Корзина с аппетитной сдобой явно будоражила не только мой аппетит — мужчины уже ухватили себе по пирогу. Я же предпочла сладкий яблочный пирожок.

— Кому же мы должны быть благодарны за это угощение? — Я уже поняла, что прежде чем поговорить, нам стоит утолить голод.

— Марве, — откликнулся свекор, жуя грибной пирожок. — Это мать той оборотницы, что кинулась на тебя.

Рука с пирожком, который я совсем чуть-чуть не донесла до рта, замерла. На лакомство я смотрела уже совсем иным взглядом — как на змею, которая может кинуться ни с того, ни с сего. Сглотнув, нервно выдохнула. Мужчины разразились дружным смехом!

— Лари, ешь, не тревожься, — вытирая выступившие на глазах слезы, Риан успокаивающим жестом погладил мое плечо. — Она хорошая женщина, добрая. Миша в отца пошла, порывистая чересчур. От Марвы ты никогда не жди подлости.

Ну-ну…

— Если что, я буду являться вам каждую ночь и напоминать об этом, — клятвенно пообещала я родным и, поддавшись влекущему аромату, впилась в пирог зубами. Но стоило мне распробовать, как из груди вырвался неудержимый стон восторга — все опасения насчет незнакомой оборотницы были мгновенно забыты. — Как же вкусно-о-о!

Мужчины снова развеселились. Я же, решив воспользоваться моментом, придвинула к себе всю корзину, целенаправленно отбирая себе по пирожку с каждой начинкой. Хорошо смеется тот, кто смеется сытым!

В присутствии членов семьи Риана, я чувствовала себя на удивление комфортно. Моя дичившаяся всех волчица явно приняла этих волков, каким-то своим звериным чутьем распознав в них защитников. Это ее доверие распространилось и на мое восприятие: трудно сходясь с незнакомыми людьми, с этими двумя оборотнями я чувствовала себя давно знакомой. Поэтому искренне рассказала о своей жизни до встречи с Рианом, когда об этом спросил его отец.

— И ты совсем ничего не знаешь об отце? — оборотни дружно переглянулись.

— Совсем, — кивнула я.

— Что ж, — младший брат мужа покосился в окно, где явно намечался восход, — пора нам дать вам отдохнуть с дороги. Познакомились и хорошо. Мы свои вещи уже перенесли в другой дом, оставим вас вдвоем.

— В другой дом? — переспросила я, несколько удивившись такому повороту.

— У нас принято начинать жить своим домом, едва обретешь пару, — пояснил свекор. — Так что вам вдвоем обживать дом главы клана. А я буду надеяться, что и последний сын когда-нибудь покинет меня.

На плечи «младшенького» с двух сторон опустились в ободряющем похлопывании две руки.

— Но, Лари, — словно вспомнив о чем-то, встрепенулся пока холостой оборотень, — ты не переживай. С хозяйством управляться тебе помогут две женщины из деревни и паренек — сын нашего мельника. Сейчас просто все ушли, чтобы вас не беспокоить.

Я с облегчением кивнула: даже размеры кухни уже сказали мне, что вести хозяйство в одиночку будет трудно. А чуткое обоняние позволило догадаться, что имеется обширный и холодный погреб — оттуда тянуло прохладой, запахом копченого мяса и вяленой рыбы. И это не считая двух «жилых» этажей. Впрочем, я была полна энтузиазма: так устала от одинокого существования, что с огромным желанием стремилась погрузиться в кипучее семейное тепло этого дома.

Попрощавшись с дорогими родственниками, мы снова оказались в спальне. Первоначально я думала изучить содержимое тяжелых сундуков, стоящих вдоль стен хозяйской спальни, но дальше кровати мой осмотр не продвинулся. Страстная натура оборотней дала о себе знать.

Повалив меня на широченную кровать, оборотень с глухим рыком впился поцелуем в мой живот, урча и смещаясь ниже — к бедрам. Я лежала, охваченная бесстыдным восторгом, уставившись в потолок, и комкая руками простынь, наслаждаясь его жадными поцелуями, скольжением пальцев и языка и чувствовала неумолимо надвигающуюся волну новой дрожи удовольствия.

Кажется, мы никогда не устанем и не насытимся, забыв о приходе дня, пропустив наступление ночи…

— Риан? — сонно, не открывая глаз, забормотала я в ответ на его внезапное рычание.

— У нас гость! — явно проклиная все на свете, пояснил оборотень.

Я лениво открыла глаза, встретив взгляд нависшего надо мной мужа. Как не вовремя!

— Может быть, крикнем, чтобы проваливал? — улыбнулась в ответ.

Риан разочарованно вздохнул:

— Все понимают, что нам не до гостей. Значит, повод очень значим…

А я запоздало вспомнила: мой оборотень — альфа. И от забот о клане никуда не деться. Смирившись, вслед за Рианом поднялась с совершенно раскуроченной кровати — постельное белье сбито в ком, местами подрано звериными когтями на лоскуты, а матрас и вовсе зияет «проплешинами». Вот это мы предались инстинктам!

— Где гость?

— Он снаружи. Не рискнул войти, — пояснил муж, натягивая чистую рубаху. — Ты поспи, я вернусь так скоро, как смогу.

— Нет, — ревниво качнув подбородком, отвергла идею даже такой недолгой разлуки. — Пойду с тобой.

Минут десять на сборы, и мы спустились в зал на первом этаже. Стоило Риану рыкнуть, как дверь дома осторожно приоткрылась, явив мне незнакомого оборотня — явно кто-то из местных.

— Альфа, — короткий поклон, быстрый взгляд на нас (впрочем, мне кажется, что мыслями мужчина был не с нами), и он перешел к сути: — Дамира вот-вот должна разродиться. Я пришел просить твоего разрешения пригласить на земли клана ее мать.

— Конечно, — немедленно кивнул Риан. — Я не возражаю, все, что угодно, лишь бы помочь твоей паре.

Мгновенно вспомнив все, что рассказывал мне муж про гибель волчиц при родах, всмотревшись в измученное тревогой и надеждой лицо будущего отца, ощутив неизменно присущую каждой целительнице потребность помочь, осторожно спросила:

— А мне? Мне можно к ней? Я бы попыталась помочь…

— Что?! — в тот же миг гневом взорвался гость. — Никого сейчас к ней не подпущу!

«Особенно магичку» — домыслила я, решив не обижаться на нервного будущего папашу. Но неожиданно за меня вступился муж.

— Лари очень сильна. Знаю по себе — вытащила с того света, серебро из крови моей вытянула… Разреши ей попытаться помочь Дамире?

— А если она причинит вред?

— Она целительница, — возмутился альфа за меня, но уже в следующий миг примирительно добавил: — Не в ее природе причинять вред. Разрешишь?

— Хорошо, — в итоге согласился оборотень. Но он явно держался настороженно — боялся за жену и за детей. И стремился скорее вернуться домой, поэтому предпочел не терять время на разговоры.

Осознав, что размышлять некогда, бегом кинулась на поиски своих вещей — там должен быть небольшой запас трав и самых необходимых снадобий в моей походной сумке. К счастью, все обнаружилось быстро — вчера кто-то принес вещи в дом, оставив возле лестницы. Перекинув сумку через плечо, обернулась к мужчинам: я готова.

Как всегда, перед чужими страданиями все личное отошло на второй план. Магия жизни такова, что ее невозможно сдержать в себе, она рвется наружу, стремясь одаривать… помогать… уменьшать страдания и исцелять. Не важно — друг или враг перед ней. Потребность помогать — это сущность светлой магии, врачевания. Только когда намерение исходит от сердца, оно полно живительной силы!

Сейчас я — магиня, знахарка. Оборотница во мне, словно понимая первостепенную важность задачи, тихо отступила, замирая где-то на окраине сознания. Риан, накинув мне на плечи теплый плащ, вышел следом — он, как обычно, намеревался сопровождать свою пару.

Втроем мы быстро двигались по улице, направляясь к одному из крайних домов. И тут звериные инстинкты и обоняние подсказывают мне: дело плохо. Я чую боль, кровь, пот, страдание…

В комнате, куда спешу, отстранив незнакомого оборотня, уже не замечая преград на своем пути, одержимая стремлением помочь, на широкой кровати лежит женщина. Ее живот огромен, а тело явно обессиленно. Она тихо стонет, пытаясь выровнять дыхание. Замечаю я и неровные спазмы, что сотрясают тело — роды начинаются.

— Выйдите, — стараясь максимально настроиться на погружение в свою силу, не замечаю, как меняется тон: одно слово звучит так повелительно и категорично, что многочисленные присутствующие немедленно отступают, покидая помещение.

Перехваченный за плечо Рианом, к дверному проему отходит и несчастный муж. Пусть, он может наблюдать, но мне необходимо пространство вокруг, а роженице — хоть какой-то покой.

— Не бойтесь, — шепчу я едва ли осознающей мое присутствие женщине: она погружена в обессиленное забытье.

Первое, с чего я решаю начать — это поделиться с ней своей силой, подпитать ее угнетенное нагрузкой тело и силу духа: надо бороться, осталось немного.

Прикрыв глаза, обхватив ладонями виски женщины, сама проваливаюсь в небытие. Сейчас я — речка, пусть небольшой, но неиссякаемый приток, что питает обмелевшее озеро. Я отдаю оборотнице силу, позволяя ей выдержать трудное испытание, не погибнуть самой от истощения и не дать погибнуть детям в ее утробе. Их я отчетливо чувствую… Семеро! Пятеро самцов и две самки, все сильные, отчаянно борющиеся за жизнь и… оттягивающие жизненную энергию у матери. Именно ее я и принимаюсь восполнять, чувствуя, как несчастная откликается, приходя в себя.

Ощутив приток сил, окрепнув, роженица накрывает мои ладони своими, прижимая, цепляясь за подаренный жизнью шанс. Волчица в ней действует инстинктивно, борясь за свою жизнь.

Когда мне наконец-то удается отстраниться, чувствую себя слабой, как новорожденный котенок. Встретив благодарный взгляд женщины, что уже осмысленно тужится, смахивая со лба испарину, испытываю облегчение: теперь она справится!

Едва мысль мелькнула в голове, как появилась головка первого ребенка. И у меня словно открылось второе дыхание — руки сами потянулись вперед, помогая малышу появиться на свет. Рядом уже топтался муж оборотницы и какая-то женщина, что бережно приняла новорожденного оборотня из моих рук. Спустя недолгое время и второго… и третьего… — и так всех семерых младенчиков.

Я чувствовала — они сильны, и, несомненно, выживут.

С ощущением полного бессилия, напоследок сумев «прислушаться» к состоянию новоиспеченной мамы, убедилась, что ей тоже ничего не угрожает. Отдохнет и полностью придет в себя! Мне отдых необходим не меньше — с трудом поднявшись на дрожащих от перенапряжения ногах, я почувствовала, что готова вот-вот свалиться в обморок.

— Лари? — встревоженные нотки в голосе Риана, подхватившего меня сначала за плечи, а после и вовсе на руки, волной тепла откликнулись в душе — обо мне теперь есть кому переживать. — Ох… Что же ты сделала! Ты же… спасительница.

Голос Риана обрывается от неподдельного волнения. В тот же миг я почувствовала прикосновение к ладони горячих рук другого оборотня. С трудом приоткрыв отяжелевшие веки, узнала теперь уже счастливого отца новорожденных.

— Спасибо!!! — во взгляде его отражается едва ли не преклонение. — Мы…

Но дослушать я не сумела — слабость утянула меня в марево обессиленного забытья.

Пришла в себя я уже дома. Именно так я с первого взгляда опознала спальню, в которой очнулась. Точнее, проснулась с ощущением легкости от хорошо сделанного дела. Отдохнувшей! Резерв внутренних сил полностью восстановился. Пошевелившись, поднялась, присаживаясь в кровати. Взгляд мгновенно встретился с взором мужа. Риан что-то писал, расположившись за небольшим столом у разожженного очага.

— Лари, ты проспала трое суток, — с улыбкой и теплотой во взгляде известил меня супруг.

— Серьезно?! — изумилась я: это сколько же сил отдала, раз так долго восстанавливалась. — А как мать и малыши?

— О! — что-то изменилось в его тоне, сделав его одновременно насмешливым и загадочным. — С ними все прекрасно. Там полный дом родни — помогают с малышами. Дамира оправилась, а муж ее является к нам с неприличной регулярностью, справляясь о твоем здоровье и желая лично выразить переполняющую его благодарность. Думаю, скоро опять придет.

— Я так рада, что смогла помочь, — встала в полный рост, потянувшись.

— А уж как рады все остальные…

— О чем ты? — насторожилась я, принюхиваясь: очень хотелось кушать.

— Начнем с того, что о твоем поступке уже все знают. Думаю, ты можешь больше не волноваться насчет отношения к себе, ты заслужила уважение. Клан не просто принял тебя, все счастливы, что судьба подарила нам встречу. И вот еще… ты должна знать, на нашем крыльце второй день сидит оборотень. Он и его пара тоже ожидают пополнения. К счастью, не в ближайшее время, иначе я сам сойду с ума, наблюдая тебя такой измученной. Но, я думаю, ты должна быть готова к разговору с ним.

— Конечно! — взмахнув рукой, счастливо улыбнулась, шагнув к мужу. — Я помогу всем, в этом мое предназначение целительницы. И не тревожься насчет моего состояния. К следующему разу я подготовлюсь, сварю укрепляющие зелья, буду понемногу заранее подпитывать будущую мать силой.

— Что ж, — обняв, Риан притянул меня к себе на колени, нежно поцеловав, — тогда я спокоен. И безмерно счастлив, что мне так повезло обрести не просто пару, но еще и целительницу!

Обняв мужа за шею, с неописуемым удовольствием (волчица во мне и вовсе довольно урчала) приникла головой к его плечу и призналась:

— Я думала, что проклята и обречена быть неполноценной — не оборотница и не магиня… Но сейчас понимаю: наоборот, это дар мне от родителей. Словно все было предначертано — мне стать твоей парой, и мне же помочь твоему клану.

— Несомненно, это судьба, — муж уткнулся мне в макушку. — И я благодарен ей за это!