ПРОЛОГ

В сумраке на границе загробного мира и мира живых неподвижно застыли две тени.

— Заклинатель, — гулким шепотом, от которого душу мгновенно охватывало ледяной изморозью, нарушила тишину та, что пришла из мира мертвых. — Запомни их!

Ее собеседник тут же увидел в окружавшей густой мгле неожиданно яркий и четкий образ.

Лесная, залитая ярким дневным светом поляна. Небольшая группа нелюдей, в которых он безошибочно опознал оборотня, вампиршу, гнома, сирену и… ведьму! Поразительно женственная хрупкая фигурка последней в ярком желтом сарафане смотрелась неуместно в дремучей чаще. Она держалась позади, за спинами своих спутниц, внимательно рассматривая поджидавшего их оборотня.

Торгфрид! Заклинатель безошибочно распознал в нем давнего врага.

Вер расслабленно, с нарочито безразличным видом подпирал своей мощной фигурой исполинское дерево. И тоже пристально изучал острым звериным взглядом девушку в желтом. Было что-то такое в этом взгляде… Непримиримость? Насмешка? Недоверие?..

— Ваше решение не изменилось? — сдержанно задала вопрос вампирша, застыв на безопасном расстоянии от вера.

— Нет, я подтверждаю свой выбор, — с толикой иронии в голосе негромко отозвался оборотень. — И готов принять необходимые семейные обязательства. Полагаю, этот господин находится сейчас среди нас не просто так?

Тут же гном передал ему свиток. Нетрудно было догадаться, что в нем. Брачный договор. Особый брачный договор ведьм.

Вампирша — патронесса Школы обольщения, а ведьма, получается, выпускница? И то, что мне сейчас показали, не что иное, как часть стандартной брачной церемонии, принятой у них! Потрясённый заклинатель понял, что наблюдает за серьезными переменами в личной жизни врага. Его пара. И кто? Ведьма!

Он с любопытством, захватившим всю его сущность, наблюдал за происходящим.

— Что это значит? — Стоило мужчине пробежать глазами текст, как он, яростно оскалившись, поднял на вампиршу жуткий взгляд. Грозный, обещающий кару за обман. — Этого недостаточно! Она не из веров, значит, обязуйте ее хранить верность своей паре. И почему в ее условиях не оговорен срок?

— Ведьмы не оборотни, как вы верно заметили, — сухо и монотонно забормотал в ответ гном. — Они не заводят пожизненных связей.

— Это надо понимать как возможность для моей пары в перспективе сменить меня на другого спутника жизни? — Медлительность тона и скупые фразы оборотня не обманули наблюдателя. Гнев зверя пробудили.

— Именно так, — размеренным тоном, не дрогнув, подтвердил гном.

— Я не согласен! — Взбешенный рык предназначался уже вампирше.

Образ развеялся, сменившись вновь обступившей со всех сторон серой мглой.

— Ты увидел? — Шепот той, кому заклинатель не мог не подчиняться.

— Да.

— Помоги им. Любой ценой. — С этими едва различимыми словами его собеседница исчезла, словно растворившись в бесконечном мареве безжизненного тумана.

Несколько напряженных минут заклинатель пытался постичь смысл ее последних слов. И пусть голос его невероятной собеседницы прозвучал мягко, даже увещевательно, он знал, что не имеет возможности ослушаться.

Как бы он ни ненавидел Торгфрида, как бы ни мечтал ему отомстить…

Но теперь он сделает все возможное и невозможное ради оборотня и его пары, спасая тем самым себя.

И не только.

 

ГЛАВА 1

Мы жили на островах в старом рыбацком поселке. Здесь все было подчинено одной задаче — рыбному промыслу. Я была старшей из пяти детей, и как раз сегодня мне исполнилось двенадцать. И стоило, вернувшись из школы, увидеть родителей, как стало понятно: сейчас состоится мой первый, по-настоящему взрослый разговор.

Оба родителя с какой-то нервной настороженностью ждали на кухне. И вряд ли с такими серьезными лицами они собирались всего лишь поздравить меня. Застыв на миг в дверном проеме, оценила непривычную картину: мать и отец вдвоем в это время дома и ожидают меня.

— Лина, проходи. — Мама суетливо переплела пальцы рук и бросила быстрый взгляд на отца. — Мы хотим рассказать тебе кое-что важное.

«Так и знала!» — с испугом подумала я, но подчинилась и тоже присела за стол.

— Дочка, — обветренное лицо отца было строгим, — ты же знаешь, всех девочек с глазами разного цвета, как у тебя, после рождения проверяют на наличие гена адаптивности.

Я кивнула. Это знали все. Откуда и почему он взялся, никто толком не помнил. Ген позволял своей обладательнице прожить гораздо более долгую жизнь. И его носительницы очень ценились. Вплоть до того, что большинство мужчин почитали за счастье заполучить в жены девушку, отмеченную этим геном. Вот только носительницы встречались крайне редко. Никто не знал, откуда взялась эта странность, но отменное долголетие заметили давно.

— Тебя тоже проверяли, — это тихо сказала мама.

Я снова спокойно кивнула, — так всех же проверяют. А у моих глаз радужка действительно немного разная. Один глаз серый, другой голубоватый. Впрочем, не такое уж это и приметное отличие, поэтому мне и в голову не приходило считать себя особенной. Гетерохромия не всегда гарантировала наличие странного гена. Мне и так повезло в жизни — с семьей. Я знала, что являюсь приемным ребенком.

— И ты носитель этого гена, — пояснил суть разговора отец, сразив меня наповал.

— Я? — невольно вскрикнула, не веря своим ушам.

Родители синхронно кивнули.

— И что теперь? — уже настороженно спросила я.

— Ты можешь стать ученицей Школы обольщения. А затем и выпускницей, получив отличное образование и возможность удачно выйти замуж. Ты устроишь свою судьбу.

Ну да, чтобы иметь такие перспективы, девушка должна быть хорошо образованной. Поэтому и существует этот закрытый «пансион для благородных девиц».

— Точно супругой? — В наше время дети рано взрослеют, так что мои совсем не детские скептицизм и подозрительность родителей не удивили.

— Именно! — уверенно подтвердил отец. — По-другому не было ни разу. Ты согласна? Обучение там начинают с двенадцати лет, сначала пять лет общего образования, а потом еще два года специализированная, более углубленная подготовка. Это то, что известно всем.

Я была старшей из детей, помощницей матери и хорошо представляла себе жизнь в поселке. Если есть шанс на лучшую долю, я была согласна. Тем более до девятнадцати лет только обучение.

А муж… Ну посмотрим. Насильно замуж в наше время не выдают.

Сейчас будущее замужество не казалось чем-то важным. И я кивнула:

— Согласна.

Родители испытали настолько явное облегчение, что я поняла: возможности отказаться попросту не было.

Определенно, уверилась я, со Школой обольщения связана какая-то тайна!

В личной гостиной патронессы Школы

— Госпожа уверяет меня, что никаких нареканий с моей стороны не будет? — Крупный, как и все оборотни, племянник их Владыки насмешливо уставился на властную вампиршу сверкающими зеленоватыми глазами, ехидно скалясь и словно невзначай поводя носом.

Но последняя ни на миг не была обманута этой внешней бесшабашностью и нарочитой шутливостью. Оборотни, при всей своей порывистости, вспыльчивости и несдержанности, не так просты. И патронесса не занимала бы своего места, если бы не понимала этого. Тем более в случае, когда перед ней представитель клана Сильнейших. Тем более когда он посетил ее по вопросу выбора супруги (а веры выбирают себе единственную подругу на всю жизнь). Поэтому все сейчас сказанное и особенно не сказанное было архиважным.

— У нашего заведения репутация, и мы ею не рискуем, — сухо отозвалась вампирша, выдержав незначительную паузу. — По всем своим воспитанницам мы даем гарантии. Они именно те жены, которые требуются нашим клиентам. За всю историю существования Школы не было ни одного негативного результата. Ни один из обратившихся к нам мужчин не остался разочарованным.

Четкий и бесстрастный ответ патронессы повис в воздухе. Во взгляде вера мелькнула тень задумчивости. Он несколько раз молча, с неизменной животной грацией прошелся по комнате, наверняка подмечая острым звериным взглядом малейшие детали. Взлохматив широкой пятерней и без того пребывающие в беспорядке темные, довольно длинные волосы, все с тем же простоватым видом насмешливо спросил:

— Раз у вас все так таинственно и познакомиться с воспитанницами нельзя… — Мужчина бросил острый взгляд на чинно восседающую в кресле патронессу, вампирша согласно кивнула. — Прежде я хотел бы услышать о процессе дифференциации воспитанниц. На основании чего их распределяют по различным потокам, как выявляют, какая из них подходит, к примеру, оборотню, какая тому же демону?

Патронесса в полной мере отдавала себе отчет, что эта внешняя несерьезность мужчины напускная и одно неверное или неискреннее слово, произнесенное ею, заставит его повернуться и уйти. Оборотень услышит фальшь, и именно это может иметь для него решающее значение в вопросе выбора.

— После выявления гена адаптивности мы обязуем родителей девочек растить их и воспитывать под строжайшим контролем. Данные о таких девочках охраняются магически, что не позволяет кому-то причинить им вред. По достижении двенадцати лет будущие воспитанницы попадают в Школу, где в последующие семь лет получают глубокое и всестороннее образование. Вы можете быть уверены, что вам никогда не придется стыдиться поведения своей супруги, что она будет подготовлена к реальности существования мира Пришедших. По прибытии в Школу каждая девушка проходит комплексное тестирование и магическое обследование. Именно эти меры позволяют нам с абсолютной однозначностью определить «родственную» принадлежность каждой. И распределить на соответствующий поток жен — для оборотней, для горгулов, для хашеров, для демонов и так далее. На поток жен для оборотней попадают лишь те девушки, среди предков которых был кто-то из ваших.

Оборотень хмыкнул и плюхнулся в одно из больших кресел возле стола, за которым чинно восседала патронесса. Вальяжно закинув одну ногу на колено другой, он своими сильными пальцами побарабанил по столу и с явственным смешком уточнил:

— Но есть ли гарантии того, что среди воспитанниц, обучающихся сейчас на потоке жен для оборотней, найдется та единственная, чей запах меня взволнует? Кстати, сколько их всего?

— Гарантий никаких, — бесстрастно отчеканила в ответ вампирша. — Именно поэтому мы с вами еще не обсуждаем условия заключения брачного договора. Прежде вам необходимо познакомиться с ароматами наших еще не выбранных в пару воспитанниц. Всего их семеро. Четверо уже стали избранницами.

Подбородок мужчины на миг напрягся, из-за чего на нижней части лица появились суровые складки, доподлинно позволяющие судить о его уже немалом жизненном опыте. И о силе вожака, не привыкшего получать хоть в чем-то отказ. Во взгляде мелькнул скепсис: всего трое?

— Что ж, — с нескрываемым разочарованием в голосе он импульсивно взмахнул ладонью, демонстрируя готовность приступить к знакомству, — будем надеяться, что мне повезет с первого раза. А не придется ежегодно навещать вас ближайшее столетие, а то и дольше.

Поежившись внутренне от подобной перспективы, вампирша молча коснулась рукой магического шнурка, призывая помощницу с заранее приготовленными аксессуарами. Полноватая гномиха степенно вплыла в помещение, неся перед собой поднос, на котором лежали три белоснежных носовых платка. Поставив его на стол возле гостя своей госпожи, она скромно отступила назад. Патронесса жестом указала оборотню на платки, предлагая приступить к выбору.

Впрочем, оборотень уже и так активно принюхивался, о чем свидетельствовали трепещущие крылья его носа. Его рука всего на миг замерла над подносом, чтобы тут же схватить один из платков. Взгляд, направленный на женщин, сверкнул звериным интересом и торжеством.

— Эта! — Тон мужчины выдавал его потрясение. — Невероятно, но среди них есть та, которую узнал мой зверь!

Вампирша ничем не выказала своего удовлетворения и облегчения. Только бросила быстрый взгляд на монограмму в уголке платка.

Лина Орма. Кто бы подумал!

— И каковы условия брачного договора? — Оборотень мгновенно преобразился. Сейчас он был собран, деловит и целеустремлен. От недавней смешливости не осталось и следа. Вампирша видела перед собой мужчину умного, знающего, чего он хочет, более того, — страстно желающего заполучить свою пару и готового ради этого на любые действия и использование любых средств. Взгляд, в упор направленный на нее, предупреждал о неизбежной вспышке звериной ярости, случись ей в чем-то начать ему перечить или встать на пути.

Но вампирша не зря много лет оставалась неизменной патронессой Школы обольщения, она знала себе цену, имела большой опыт и могла похвастаться немалым количеством благодарных клиентов, уже счастливо женатых.

Сейчас ей надо было сделать все для того, чтобы и сидящий напротив вер присоединился к их числу. И сделать, как всегда, четко и профессионально. Поскольку из-за пробудившегося в нем инстинкта собственника он будет неимоверно придирчивым и опасным клиентом.

Оборотень так и продолжал сминать в руке платок своей суженой, вампирше и в голову не пришло бы попросить его вернуть аксессуар.

— Вы же понимаете, что при дефиците в этом мире подходящих пар для Пришедших и их потомков, ведьмы представляют особенный интерес. Их дети полностью наследуют возможности отца. Никаких полукровок!

Мужчина с пониманием кивнул.

— Вы компенсируете все затраты на обучение своей невесты в нашем заведении плюс вносите единовременный фиксированный взнос на счет Школы, — сухо проинформировала его патронесса и, дождавшись ответного быстрого кивка, добавила: — За девушкой можете приезжать через две недели.

Оборотень недовольно поджал губы, явно намереваясь оспорить последний пункт. Он хотел заполучить ее прямо сейчас!

— Вы же понимаете, что нам потребуется некоторое время, чтобы девушка смогла соответствовать именно вам, — спешно добавила вампирша, не позволив гостю высказать возражения. — У вас есть особые пожелания?

Мужчина вновь встал и прошелся по комнате.

— Поскольку я не видел девушку, мне сложно судить о ее внешности, но у своей жены, как и любой вер, я хотел бы видеть вполне аппетитные формы. Мне не нужна бледная немочь, жена должна быть мне под стать — крепкой и способной выдержать напор моего зверя. И никаких обморочных барышень, считающих оборотней выходцами из ада! Мне и так придется трудно в эти дни, поэтому к излишней деликатности при встрече я расположен не буду.

Внезапно он замер и, стремительно обернувшись, пронзил вампиршу диким и яростным взглядом ревнивца, заставившим ее слегка вздрогнуть.

— Но никаких посторонних мужчин! — с ледяной угрозой в голосе предупредил он. — При этом мне нужна опытная и страстная супруга, горячая и раскрепощенная.

Вампирша только кивнула на эти, казалось бы, взаимоисключающие требования.

— Я так понимаю, что опасаться с ее стороны неумения связать два слова мне не стоит? Тогда еще: мне не нужна забитая трусиха, что будет дрожать в моем присутствии и шарахаться от моего зверя. Она должна быть той, что всегда подхватит и поддержит каждый мой порыв, той, что будет готова любить наших детей.

Мужчина вновь вернулся к столу и, свирепо рыкнув, грозно предупредил:

— Вернусь через названное вами время, и ни секундой позже! У моей невесты должны быть лучшие условия проживания, обеспечьте их.

С этими словами, скупо кивнув на прощанье, оборотень вышел из кабинета. Платок он унес с собой.

Две воспитанницы потока жен для оборотней

в столовой Школы

— Лина-а-а, — простонала Жюли, — я не могу смотреть на твой поднос! Почему так несправедливо? У тебя и первое, и второе, и салат, и два сладких пирожных, когда у меня постная рыба и кусок темного хлеба!

— Меня, наверное, откармливают. В моем меню всегда так много вкусного, что даже с нашими физическими нагрузками я полнею, — хихикнула в ответ. — Ты и так не обделена природой, а я за двенадцать лет не самой сытой и спокойной жизни такого богатства не скопила.

— Да уж, как вспомню тебя в самом начале… Худющая! Зато время, проведенное здесь, не прошло для тебя даром — похорошела, округлилась, а уж грудь…

— Главное, чтобы мужу понравилось, — вновь растянула я губы в усмешке. — Хорошо тебе, уже выбрали. Всего неделя до свадьбы. А я что-то никому не подхожу.

За время обучения все мы успевали смириться с мыслью о замужестве. Узнав о мире Пришедших, кто бы ни пожелал обрести истинную пару среди нелюдей? Ведь это гарантировало взаимность и счастье.

— Да, — Жюли самодовольно улыбнулась, — такое облегчение — знать, что я стану второй женой одного из влиятельных самцов прайда! Здорово, что у кошачьих принято многоженство, это очень облегчает женскую долю. Тем более вторая жена — считай, никакой ответственности.

— Тебе это точно подходит, — серьезно кивнула подруге, — ты такая лентяйка. Это судьба.

— А ты не грусти, выберут и тебя, — не осталась она в долгу.

Надеюсь, не кто-то из «кошаков». Я бы с еще одной женой не смирилась.

Только успела подумать, как рядом со мной с мелодичным перезвоном возник легкий сгусток тумана, из которого выпал и плавно спикировал на мои колени листок бумаги. Особенность Школы — отлаженная магией система мгновенного оповещения.

— О, у тебя изменения в расписании? — проявила любопытство Жюли, наблюдая, как я спешно подхватываю конверт.

— Да. — Я подняла на подругу потрясенный взгляд. — Приватная беседа с патронессой Школы сегодня вечером.

— О-о-о… — Жюли подняла пальчик. — Вот видишь? Это значит, что кто-то тебя выбрал и пора готовиться к свадьбе. У меня так же было. Интересно, кто?

— Хорошо бы волкодлак. Мне нравятся веры, — мгновенно задохнувшись от эмоций, сипло прошептала я.

— Не трусь, — подруга участливо сжала мою ладошку, — нас к этому моменту семь лет готовили. Тут главное — сохранять спокойствие и верить в себя, как говорит наша уважаемая патронесса.

Обменявшись понимающими взглядами, быстро доели обед и отправились на значащуюся следующим пунктом в расписании «готовку». Эти занятия были самыми любимыми для меня. А там и самообладание вернется.

Новость о том, что через две недели меня с рук на руки передадут супругу, была одновременно как естественной (срок обучения подходил к концу), так и неожиданной (сколько к этому ни готовься, шок все же неизбежен). Чувства бурлили, да и мысли никак не желали упорядочиваться. А это недостойно выпускницы Школы обольщения. Нас приучали к тому, что здравомыслие — превыше всего. В реальности Пришедших иное поведение опасно.

От сегодняшнего занятия ожидали чего-то необычного. В расписании значилась объединенная практическая работа для воспитанниц нашего потока и потока жен для вампиров.

— И чему нас учить будут? — недоуменно бормотала под нос Жюли, шагая рядом со мной. — Брр, эти кровопийцы толком и не едят. Как же повезло мне, что я не попала на поток жен для вампиров! Вообще не представляю себя рядом с кем-то из этих высокомерных бледнокожих. Зато оборотни — это мое…

Было так забавно слушать сейчас из уст подруги подобные рассуждения. Всего семь лет назад все было совсем иначе. Нас, обычных современных девушек, сначала осторожно готовили к мысли о реальности существования сверхъестественного, и лишь много позже мы узнали величайшую тайну о появлении в нашем мире Пришедших. И о частичной принадлежности нас самих к этой тайне силы, магии и могущества. Тайне, о которой мы никогда никому не сможем рассказать. Об этом позаботились отдельно, накладывая на воспитанниц Школы печать молчания с использованием особой магии, не позволяющей разгласить какие-либо секретные сведения.

А через семь лет все самое невероятное и таинственное стало едва ли не обыденным. Не зря нам говорили, что именно мы, ведьмы, генетически психологически более устойчивы. Вероятно, где-то в нашем подсознании уже хранятся тайные знания.

— Ага, — согласно кивнула я, переключаясь на новую тему, — мне вампиры тоже неприятны. Когда в самом начале нас тестировали, я больше всего боялась на потоки жен для них и для демонов попасть.

— А я знаю одну девушку с потока жен для демонов, — тут же похвасталась Жюли. — Элисию. Она — что-то невероятное! Такая вся покорная, робкая, чистая и несведущая…

— Так они все такие. У демонов же пунктик — они желают самостоятельно воспитать себе супругу и едва ли не в ярость впадают, если она им хоть в чем-то возразит. Я бы с ума сошла от такого, это же насколько терпеливой и послушной надо быть!

Определенно, какое бы волнение ни вызывала близкая перспектива начала семейной жизни, все было еще хорошо — меня не ждал супруг демон или вампир. И слова подруги напомнили об этом.

— Если судить по Элисии, девушки с демонского потока не так уж безнадежны. Им же не зря столько часов психологию управления читают и практика у них по адаптивному воздействию большая, — хихикая, возразила Жюли. — Плюс ходят слухи еще о паре-тройке эксклюзивных предметов… Так что они такие — мягко стелют, а жестко спать. Уверена, в итоге они просто ласково и незаметно перевоспитывают своих жутких демонов.

— Нам главное — своего оборотня перевоспитать к обоюдному семейному счастью, чужие сложности это не наши проблемы. — Я оборвала ее размышления, поскольку мы подошли к аудитории.

Внутри не было привычных рядов мест для конспектирования. Вместо этого — несколько оборудованных всем необходимым для готовки комплексов, возле которых уже стояли группы по четыре девушки в каждой. Мы быстро устроились на привычных местах и приготовились воспринимать новую информацию. Кто знает, возможно, именно сегодня мы узнаем что-то крайне необходимое для предстоящего супружества.

— Воспитанницы, — глубокий голос преподавательницы-гномихи привычно концентрировал на себе внимание, — в течение трех следующих недель наши занятия будут проходить в непривычном формате. Вы будете сами учить друг друга, обмениваться опытом. Я же буду наблюдать за вами, оценивать степень усвоения пройденного материала и уровень приобретенных за время обучения навыков.

Повисла пауза, нам давали время обдумать новые условия.

— Вы спросите: чему нам учить друг друга и зачем? Я предвосхищаю ваше недоумение и поясняю, — продолжала преподавательница. — Да, вампирам чуждо присущее оборотням обожествление процесса приема пищи. Как и оборотням никогда не понять маниакальной привередливости к эстетической составляющей питания, свойственной вампирам, их изощренной потребности в большей мере наслаждаться внешним видом блюда, нежели его вкусом и ароматом. Но… всякое в жизни бывает. И ваши мужья могут контактировать друг с другом, и просто неожиданно возникнет потребность удивить, внести в повседневность жизни нотку авантюризма. Вот тут-то эти обмены знаниями и пригодятся. Именно поэтому последние уроки мы посвящаем таким вот двусторонним занятиям, вы поочередно пройдете объединенную практику со всеми потоками воспитанниц Школы.

Ого! Все панические мысли о собственном замужестве отошли на второй план. Эти две недели будут непростыми.

Собравшись с силами — а личные встречи воспитанниц с патронессой Школы всегда были экстраординарным событием, — направилась к кабинету шефини заведения. Высокомерная, бледнокожая и беспристрастная вампирша. Говорят, у нее не было любимиц, и со всеми воспитанницами она была одинаково строга.

— Лина Орма… — Окидывая меня внимательным взглядом алых глаз, патронесса приглашающе махнула рукой, указывая на кресло рядом со своим.

Шефиня заведения расположилась в своеобразном расслабляющем уголке своего кабинета — в кресле возле камина. Впрочем, я знала, что вампиры безразличны к изменениям температуры окружающей среды, значит, это ради моего удобства? Видимо, повод для встречи хороший.

— Догадываешься о причине вызова? — Стоило мне устроиться на мягкой поверхности напротив, прозвучал прямой вопрос.

— Меня выбрали, — спокойно высказала я очевидное предположение.

Знала, что патронесса особенно ценит выдержку и уверенность, поэтому старалась сдержать свое волнение. И с удивлением подметила мелькнувшую на мгновение на ее губах усмешку.

— Вот, — легкое движение кисти, и обычная флешка упала мне на колени.

До чего же Пришедшие смогли влиться в наш мир!

— Все, что тебе надо знать о будущем муже, там.

Спокойно подхватив информационный клад, прибрала его в небольшой потайной кармашек на форме. На лице — ни грана волнения или любопытства. Пусть я и сгораю от желания наконец узнать, кто он, но в полной мере отдаю себе отчет, что происходящее не что иное, как проверка. А информацию я изучу позже.

— Спасибо, — кивнула сдержанно, спокойно и уважительно. Взгляд не отводила, ожидая продолжения беседы.

— Сомневаешься?

— В чем? — Спешить сознаваться в какой-то слабости в принципе глупо. А уж тем более такому собеседнику.

— В себе. — Тон патронессы был лишен любой эмоциональной окраски, затрудняя мне оценку ее возможных намерений. — Ты — воспитанница Школы обольщения и знаешь, какие обязательства налагает этот статус.

Это был не вопрос, это было утверждение. Последние пять лет обучения, стоило начать воспринимать Пришедших как объективную реальность, нас целенаправленно готовили к конкретной миссии. Именно ведьмам создателями Школы отводилась роль тайного и максимально эффективного противоядия в борьбе с отравляющим мир людей присутствием «чуждых».

Именно мы должны будем изменить баланс сил в пользу коалиции, поддерживающей человечество, при необходимости внеся в разрешение конфликта свой скромный вклад. Понимание этого и особая клятва, данная Школе, были нашими главными тайнами, охраняемыми печатью безмолвия.

— Да, госпожа. — Я скромно потупилась. — Я сознаю свой долг и готова пожертвовать ради него жизнью.

— Помни, ты должна быть готова вмешаться в любой момент, пойти на все ради общей цели! — Приказ, а это, несомненно, был он, прозвучал жестко.

— Я все понимаю, — с особым ударением на слове «все» негромко подтвердила я с мягкой улыбкой. Обучение не прошло для меня даром. — И не подведу. Всегда буду готова исполнить данную Школе клятву.

Вампирша некоторое время всматривалась в мое лицо и, кивнув, по-видимому, собственным мыслям, предупредила:

— Тебе предстоит сыграть важную роль в этом сражении за наш мир, возможно даже стать приманкой.

Ее слова сказали мне о многом. В первую очередь со всей очевидностью указали на семью, к которой относится выбравший меня оборотень.

Патронесса выдержала паузу, позволив мне додумать и все остальное: он, несомненно, опасен.

Сильный! Древний! Опытный! И, возможно, у меня не будет выбора.

— И напоминаю: ты всегда можешь рассчитывать на помощь и защиту Школы, — уже более мягко заверила она.

Плавно, грациозным и выверенным движением, я скользнула рукой к шее. Там, на спине, пониже плеча, почти над лопаткой, можно было нащупать крошечную, едва заметную родинку. Такая родинка имеется у всех воспитанниц. Но служит совсем не отличительным знаком.

— Благодарю вас, — как и положено, я склонила голову в поклоне.

— Но будем верить, что до этого не дойдет.

Фраза была просто данью вежливости. Если бы патронесса действительно так думала, она бы не напомнила мне о защите. Судьба уготовила мне непростого супруга.

— Не поддавайся страху, следуй своим убеждениям и не доверяй никому, — подвела итог нашей беседы вампирша. Но прежде чем я вновь кивнула, неожиданно вкрадчивым тоном добавила: — Но не забывай о великой силе любви, желания и страсти. А также о значимости истинной пары. Для многих из нас, Пришедших и их потомков, это очень важно.

Тем более для оборотней. Я верно поняла ее намек.

— В то же время обретенная пара становится слишком очевидной слабостью супруга. Искушение добраться до него через меня для многих станет непреодолимым, — с кротким видом сложив руки на коленях, прикрытых форменным платьем, негромко отметила я.

Вампирша слегка опустила веки. Я чувствовала: она довольна тем, что я это понимаю.

— Тебя учили, как обратить действия врага себе на пользу. — И вновь узкие бледные губы патронессы раздвинулись в скупой усмешке.

— Конечно, — с толикой нарочитого легкомыслия уверенно подтвердила я.

— Я очень рассчитываю на твой успех. — Напутствие сопровождалось многозначительным взглядом.

— Понимаю, — уже абсолютно серьезно произнесла я. Сообщение о супруге для меня стало неожиданностью.

— И, Лина… — сказала патронесса после небольшой паузы, — я искренне желаю тебе обрести семейное счастье, а в своем оборотне найти пару.

— Спасибо, — сдержанно прошептала я.

Мне тоже этого хочется. Но пока я не познакомлюсь с будущим мужем, судить о чем-то преждевременно.

— Иди, — давая понять, что разговор окончен, кивнула на дверь вампирша. — Он приедет за тобой через тринадцать дней. Будь готова к полудню.

Не тратя времени, я быстро попрощалась и покинула кабинет патронессы Школы. Ознакомиться с информацией на флешке хотелось неимоверно, любопытство буквально зашкаливало. А вместе с ним тревога, волнение и… страх.

Ведь несмотря на примесь крови Пришедших, я больше человек.

 

ГЛАВА 2

Кто же? Кто же он?!

Любопытство терзало нещадно. Но возможности его удовлетворить пока не было, сейчас по расписанию значилась боевая тренировка. И я, надежно спрятав заветную флешку в складках платья, поспешила к тренировочным залам.

Назвать воспитанниц Школы настоящими воинами никто бы не решился. До уровня Пришедших нам при всей нашей врожденной выносливости далеко. Не хватает сверхъестественных способностей и отточенных десятилетиями тренировок и сотнями сражений навыков. Каждая из нас обладает только каким-то скромным магическим даром. Но крохи силы, дарованной нам предком из другого мира, и ее проявления очень нестабильны.

Мы можем немного дольше противостоять в прямом столкновении нелюдю, чем обычный человек. Но рассчитывать на это в среде Пришедших нелепо. Слишком много внутренних конфликтов и противоречий во взаимоотношениях чужих для нашего мира рас, слишком опасным оказался их мир. Опасным в первую очередь для нас, полукровок.

Звонкий смех привлек мое внимание, заставив подойти к перилам широкой, опоясывающей все здание Школы галереи. Посмотрев вниз, заметила троицу девочек из новеньких, их выдавала форма и простодушное выражение на лицах. До посвящения все мы считали, что Школа обольщения — всего лишь пансионат для девочек, где помимо общих наук нас научат утонченности, лоску, умению держаться в любом обществе и производить самое благоприятное впечатление на окружающих.

В последнем мы как раз не ошиблись.

Сейчас вспоминать о том, каким шоком стал для нас рассказ о Пришедших, было легко — изолированная от привычной среды, я давно свыклась с новой реальностью. Но поначалу…

Сама мысль о том, что в нашем привычном и с детства знакомом мире рабочих будней, телесериалов, интернета и микроволновок параллельно с нами обитают сверхъестественные существа, казалась противоестественной. Погружение в этот знакомый-незнакомый мир происходило медленно, день за днем мы свыкались с новой реальностью, знакомясь с ее правилами и законами. Со знанием о том, что сами являемся пусть и крошечной, но частичкой этого сверхъестественного мира.

Постепенно выражения наших лиц менялись, становились вдумчивыми и сосредоточенными — новый мир сулил ведьмам мало хорошего.

Но девочки, что забрели из своего общеобразовательного крыла во двор сектора потока жен для оборотней, этого еще не знали, оттого весело и громко смеялись, не опасаясь привлечь к себе внимание.

«Старайтесь в лице супруга обрести защитника», — наставляла нас дриада Лоа — одна из постоянных преподавательниц Школы.

Сколько же всего невероятного мы узнали от нее…

Положив руки на перила, смотрела на юных ведьмочек, а видела перед собой патронессу Школы в тот момент, когда она несколько лет назад поведала нам об истинном положении дел.

— Мир не один. Их множество и все они — проекции друг друга, — начала она свою речь. Тогда все мы видели в патронессе только фантастически красивую и утонченную женщину, не подозревая о ее истинной сущности. — Так, в этом мире живут люди, а в другом — кто? Нелюди?

Сделав паузу, вампирша позволила нашей фантазии разгуляться.

— Миры иногда соприкасаются и дают возможность путешествовать из одного в другой. Иначе откуда бы у нас взялись предания о небесных жителях, об обитателях огненных подземелий, о наделенных недюжинной скоростью и силой существах, о прекрасных девах-воительницах и о многих других?

Почему-то все мы, с детства привыкнув к этим сказкам, не задумываемся, как вообще зародились эти истории.

— Так вот, все эти чудеса и невероятные существа реальны, но существуют в других проекциях мира. Кое-кто из людей забредал туда, а потом, если удавалось вернуться, рассказывал об увиденном и пережитом. И наоборот, выходцы из других миров попадали к нам. Порой после таких визитов рождались дети. Уникальные. Они жили дольше обычных людей, были выносливее и сильнее.

Помню, как именно после этих слов в аудитории повисла абсолютная тишина, смолкли шепотки и смешки учениц, вдруг заподозривших правду. И патронесса не стала тянуть с подтверждением возникшего подозрения.

— Все девочки-полукровки, рожденные от таких союзов, отличались гетерохромией — разноцветными глазами. Была у них и еще одна особенность… Не такая явная. Их особое наследие — способность родить уникальных детей.

Дети?! Как же нас поразил этот удивительный факт. Что означает «уникальные»?

— Все вы — полукровки. И вам предстоит узнать о себе еще немало удивительного. Именно сейчас начнется ваше настоящее обучение, ради которого и была создана Школа обольщения.

— А… мальчики? — Не помню, кто первый задал крутившийся в голове у многих вопрос. — Мальчики-полукровки бывают?

— Разумеется, — кивнула с привычно бесстрастным выражением лица вампирша. — Но в отличие от вас мальчики, появившиеся на свет от связи человеческой женщины с нелюдем или его потомком, владеют сильной магией. Очевидно, это свойство наследуется только по мужской линии. Как гетерохромия — только по женской.

— А в нас магии нет? — Разочарование было всеобщим, поначалу все мы дружно возликовали, возомнив себя едва ли не сказочными магинями.

— Практически нет, — кивнула патронесса, обменявшись пристальными взглядами с Лоа. — Но не спешите отчаиваться, положение ведьм не так безнадежно. Будьте внимательны на уроках, слушайте, запоминайте и учитесь. Так вы узнаете все о себе и собственных возможностях.

— А нас много?

Помню, об этом спросила я.

— Нет, — с сожалением покачала головой Лоа, выступив вперед. — Случаи появления жизнеспособного потомства в парах, созданных жителями разных миров, так редки… К тому же были времена, когда этих выживших уникальных детей объявляли порождениями дьявола и жестоко уничтожали. Девочек считали ведьмами, а мальчиков нарекали колдунами. Мы продолжаем использовать эти термины вслед за людьми.

— Колдунами, — прокатилась по нашим рядам волна шепота. В привычном нам мире от этого слова веяло холодом и враждебной чуждостью.

— Да, колдунами. — Дальше рассказ вновь продолжила вампирша. — Мальчики, обладающие магией, быстрее осознали свою, отличную от человеческой, суть. В поисках спасения от людского страха и непонимания, а также от нелюдей, видевших в них угрозу и стремившихся уничтожить, они, чтобы сохранить тайну и научиться управлять своей силой, объединились в Орден. Этот Орден существует и поныне, развившись в мощнейшую надгосударственную организацию. Вы узнаете о ней на уроках по истории Пришедших.

Впечатлившись тем, как невероятно меняются все наши представления о жизни и собственном месте в ней, мы подавленно молчали. И тогда патронесса, смягчив тон, приободрила:

— Не тревожьтесь раньше времени! В стенах Школы обольщения вы в безопасности. Она и была создана Орденом специально для защиты ведьм в период взросления. Каждая попавшая сюда девушка-полукровка получает шанс исполнить свое предназначение. А теперь отправляйтесь отдыхать.

Тогда, переполненные самыми противоречивыми чувствами, мы не обратили внимания на ее слова о предназначении…

— Лина! — Громкий окрик заставил обернуться. Это Жюли нашла меня, размышляя, я не заметила ее приближения. — Ты чего тут стоишь? Тренировка вот-вот начнется. Что-то случилось? Это из-за разговора с патронессой? Тебя… не выбрали?

Подруга с тревогой вглядывалась в мое лицо.

— Все хорошо, — отбрасывая мысли о прошлом, улыбнулась я Жюли. — Просто задумалась.

— О чем? — подстраиваясь под мой быстрый шаг, она пошла рядом.

— Увидела новеньких и вспомнила, как нам сообщили правду.

— Ясно. Я иногда тоже об этом думаю. Особенно про день гибели их мира.

— Угу… — Чувства подруги были понятны. Меня урок, посвященный этой теме, тоже впечатлил. Я потом немало времени провела в библиотеке, читая хроники и воспоминания, описывающие те события. — Тот день предопределил многое.

«Историю Пришедших» нам читал… демон — Нэар-ха. Помню, поначалу мы дружно не могли отвести глаз от кончиков его рогов, выглядывающих из пышной шевелюры. Уже потом я узнала, что чем меньше рога демона, тем он слабее. Впрочем, на знания преподавателя рога никак не влияли, а мягкий тембр и вдумчивая манера изложения неизменно завораживали нас, заставляя вслушиваться в каждое слово.

— То был черный год для этого мира, — проникновенно излагал события давным-давно минувших лет Нэар-ха. — В одночасье он по неведомой причине содрогнулся, по всей поверхности прокатилась волна землетрясений, потекла из вулканов лава, сметали облик планеты мощные цунами и грозные наводнения… Все это предвещало глобальные перемены. Тогда погибла третья часть человечества.

«Кара богов!» — в страхе твердили люди того времени.

«На Землю упал метеорит, спровоцировав множественные катаклизмы», — сказали ученые много столетий спустя.

— Но все они заблуждались. Это схлопнулась одна из реальностей, просто погиб мир, параллельный вашему.

Все мы, присутствующие в аудитории, сидели, затаив дыхание, — так интересно было узнать, с чего началось появление нелюдей в нашем мире.

— День превратился в ночь. Солнце скрыло гигантское черное облако, выглядевшее как провал в никуда. С неба сыпались молнии, земля под ногами ходила ходуном, ветер выл, с безжалостной мощью круша на своем пути деревья. И множество разных существ, спасая свои жизни, нескончаемым потоком посыпались из зияющего на небе провала на расчищенную стихией площадку где-то в глубине глухого сибирского леса. Все они оказались в эпицентре разверзшегося уже в нашем мире ада.

Лектор замер, окидывая нас пронзительным взглядом. Понимали ли мы тогда всю важность услышанного? Сумели ли поверить до конца? Нет, для каждого из нас поначалу рассказ прозвучал как сказка.

— Спастись удалось лишь малой части жителей параллельного мира, спастись, успев перескочить в наш. — В голосе демона проскальзывали нотки скорби. — Кого тут только не было! Счастливчики, едва придя в себя, начали озираться, высматривая в окружающем их хаосе чужой реальности себе подобных. Мы знаем о событиях того дня из рукописных воспоминаний первых вынужденных переселенцев.

— Оборотни! — яростно рычал кто-то, призывая уцелевших собратьев.

— Демоны! — вторил ему громкий бас с другой стороны гигантской поляны, свежесотворенной стихией.

— Варлахи!

— Русалки!

— Архангелы!

— Медузы!

— Амазонки!

Глаза всех девушек, сидевших в аудитории, распахивались все шире по мере перечисления все новых и новых рас нелюдей. Но это было еще не самое потрясающее из того, что мы узнали в тот день.

— Чудом уцелевшие собирались группами, искали поддержки и защиты у подобных себе. Им больше не на что было рассчитывать. Когда их родной мир окончательно погиб, а проход в новый мир закрылся навечно, все они стали вынужденными переселенцами. И теперь перед каждым стояла одна задача — освоиться и закрепиться в новой проекции мира. Естественно, нашлись те, кто смог собраться с силами раньше других. Сегодня я расскажу вам о том трагическом дне подробнее.

«— Наша задача — выжить. — Стоило буре немного улечься, а спасшимся распределиться по группам сообразно расам, в центр стихийно возникшей поляны выступил крупный демон. — И сейчас все мы именно тут, в месте перехода, где каждый из нас ощущает отпечаток магии нашего погибшего мира, должны решить, как действовать дальше.

— Я бывал в этой реальности. Охотился. — Вампир с глазами насыщенного рубинового цвета тоже сделал шаг вперед. — Местные обитатели, люди — слабы. Даже наших немногочисленных сил хватит, чтобы захватить этот мир. Но мы должны объединиться, забыв обо всех противостояниях в родном мире.

По рядам присутствующих прокатилась волна ропота.

— Мы были хранителями равновесия в нашем прежнем мире, — распахнув крылья, в центр поляны спланировал светловолосый варлах, — и мы не позволим так радикально изменить баланс сил в этом. Это может привести к гибели и этой реальности. И тогда опять спасутся лишь некоторые из нас. Нельзя изменять этот мир! Наша задача — научиться жить в нем, органично вписаться в его структуру. В идеале — незаметно для его исконных обитателей.

Вампиры негодующе зашипели.

— Зачем? Если нам по силам поработить его, сделав людей рабами и пищей!

— Затем, что все взаимосвязано! — Решительно выступив вперед, суровая амазонка обвела пристальным взглядом всех находящихся на поляне. — И если уничтожим население этой реальности, мы лишимся и этого мира. А скольким из нас удастся спастись в следующий раз? И сможем ли мы вообще существовать тут без них?

— Воительница права! — послышались отовсюду многочисленные голоса.

— Да! — загудело большинство спасшихся.

Только вампиры, оставшиеся в меньшинстве, да представители еще пары-тройки рас шипели что-то несогласное. Но их протест потонул в общей волне солидарных выкриков.

— Что ж, — подытожил демон, что вышел в круг первым, — решено! Здесь и сейчас, в месте, где навечно останется отпечаток магии нашего погибшего мира, мы принесем великую клятву. И пусть сила родного мира, объединяющая нас, станет ее свидетелем. Обязуемся не уничтожать людей и не открывать им истину о себе! Мы завещаем это и своим детям. В случае нарушения клятвы любой из нас будет вправе покарать отступника. Клянусь магией нашего мира!

— Клянусь! — забормотали другие.

— Клянусь! — эхом пронеслось над поляной.

Но в суматохе, под прикрытием тьмы и непогоды, не все принесли клятву, чем положили начало последующей разобщенности.

А спор о будущем продолжался.

— Представители каждого из спасшихся народов вольны сделать выбор своей дальнейшей судьбы сами. Кто пожелает, может искать себе убежище в других мирах, продолжив вынужденное путешествие. — Демон демонстративно принюхался. — Я чувствую, что для постоянной жизни моего народа этот мир не очень подходит.

— Он прав! — Варлах вновь распахнул белоснежные крылья. — Каждый народ из нашего погибшего мира пойдет в новом мире по своему пути. Но через десятилетие все мы встретимся тут снова и посмотрим, стоит ли и дальше придерживаться сегодняшних решений».

Нэар-ха смолк, удовлетворенно всматриваясь в наши потрясенные липа. В аудитории на некоторое время повисла поразительная тишина.

— Тогда мы и узнали про Ассимилянтов, — созвучно моим мыслям пробормотала Жюли, вновь возвращая меня в реальность. Оказывается, все это время мы думали об одном. И неудивительно, совсем скоро нам предстояло покинуть Школу обольщения и столкнуться с не знающим жалости миром Пришедших.

— Помнишь, Нэар-ха предупреждал нас о вражде, разделившей нелюдей?

Жюли кивнула, невольно поежившись. Мы быстро шагали к тренировочным залам, успевая на ходу делиться мыслями.

— Никто — ни люди, не подозревающие ни о чем, ни даже способные распознать чужаков колдуны, ни сами Пришедшие — не подозревали, что после клятвы реальность мира людей изменилась навсегда, — сухо продолжал рассказывать демон. — Отныне его судьбой стала борьба. Всех против всех.

— Почему? — хором воскликнули мы. Казалось бы, нелюди решили не мешать отлаженному ритму существования нашего мира.

— Единства не было даже среди Пришедших. Да, те, кто искренне дал клятву и научил своих потомков блюсти ее, были лояльны к людям. За что в рядах своих получили звание Ассимилянтов. Они объединились в военный союз, призванный при необходимости сражаться за мир на Земле на стороне людей. Но были и те, кто посчитал клятву ошибкой, а привилегии для людей излишеством. Их нарекли Отступниками. И в их рядах были не только вампиры. Многие представители других народов из числа Пришедших, пусть и тайно, разделяли эти взгляды.

— А колдуны? Они же объединились в Орден до появления чужаков?

Рогатый преподаватель кивнул:

— Обладая способностью не только распознавать Пришедших, но и бороться с ними на равных, колдуны смогли мобилизоваться, сплотиться и стали силой, способной противостоять всем чужакам. Они создали мощнейшую структуру, которая тайно стала практически теневым правительством. И действуя на уровне надгосударственной организации, получила реальную власть и возможности для мощнейшего повсеместного влияния. Это ООЗ — Объединенная организация Знающих.

На миг задумавшись, Нэар-ха пояснил:

— Конечно, в полной мере осознали угрозу, окрепли и обрели такую власть они не сразу. Но и Пришедшим потребовалось время, чтобы закрепиться в новой реальности. Поэтому долгое время сохранялся статус-кво, позволяющий миру людей существовать в относительной безопасности. Но сейчас, в век новых технологий, подкрепленных магией колдунов, ООЗ объективно сильна. К тому же организация обрела неожиданных союзников.

— Значит, сейчас Орден способен уничтожить или изгнать Отступников? Грядет война? Ассимилянты — союзники Ордена? Зачем тогда нас отдают в жены Пришедшим?

Вопросы посыпались как из рога изобилия, тема волновала каждую из нас.

— За прошедшие столетия и Пришедшие в полной мере освоились и укрепились в нашем мире, не утратив при этом своих сверхъестественных возможностей. Они представляют собой страшную силу. И если Ассимилянты сохраняют нейтралитет, существуя обособленно и не особо вредя людям, то Отступники намерены идти дальше — к порабощению мира.

Замолчав, демон в какой уже раз пристально всмотрелся в нас, словно пытаясь отыскать что-то в глазах и выражениях лиц.

— До настоящего времени борьба была тайной и походила скорее на осторожные, изучающие возможности друг друга локальные столкновения. Но силы есть у всех участников конфликта, и назревает битва, которая определит будущее нашей реальности. И в этой битве личный выбор каждого может оказаться решающим.

— А мы? — Кто-то вновь задал вопрос, который мучил всех. — Для чего создана Школа? К чему готовят нас?

— Хороший вопрос. — Улыбка демона позволила нам увидеть клыки Нэар-ха. — Относительно всех описанных мной событий Школа обольщения появилась сравнительно недавно. Хотя колдуны издревле помогали вам, пытаясь поддержать полукровок-женщин. Возможно, ООЗ создало Школу обольщения ради вашей защиты, в прошлом выживало очень мало ведьм. К сожалению, мне доподлинно не известно, почему Орден пошел на такой шаг. Об этом вам, когда придет время, расскажет кто-нибудь другой. Я, как и вы, могу лишь гадать. Вероятно, это попытка полностью перетянуть на свою сторону Ассимилянтов.

— ООЗ не доверяет им?

— Я — один из них, из тех, кто уважает право людей на их мир. Но я также осведомлен и о многочисленных особенностях Пришедших, о сложных внутренних межрасовых отношениях. Даже у моего народа — а существует несколько родов демонов — нет единства по всем вопросам, связанным с людьми. Ассимилянты стараются держаться от вас подальше, одновременно сдерживая как колдунов, так и Отступников. Но кто знает, как поступят многие из нас в случае открытого противостояния? А получив в пару полукровку, любой из Ассимилянтов уже не сможет действовать во вред людям.

Демон в задумчивости отступил к окну, давая нам время обдумать услышанное.

— Но как это действует? Выбор супруга? Предопределенность? Откуда уверенность, что наша пара будет не из числа Отступников?

Последний вопрос прозвучал из глубины аудитории, заставив нас вновь затаить дыхание. О подлинной сути своего «пансиона» мы узнали недавно, и вот — новая порция шокирующих данных.

— Эта часть функционирования Школы сокрыта от меня, как и от любого другого представителя Пришедших. Колдуны так же рьяно оберегают свои тайны, как мы храним память о родном мире. Механизм выбора был заложен еще создателями Школы. Ходят слухи, что в этом Ордену помогла одна из сильнейших ведьм того времени, которая была первым оракулом. Говорят, что именно она оставила для колдунов предсказание, касающееся будущего полукровок-девушек. В любом случае, не зная, как это действует, могу заверить вас в одном: до сих пор все пары для вас определялись из числа лояльных людям Пришедших. Возможно, это действие какой-то магии выбора… не знаю. Известно лишь, что у каждой ведьмы свое предназначение, его определяет оракул. И своя истинная пара.

— Но последний оракул погиб несколько лет назад. А новый не выявлен. — Об этом мы уже успели узнать.

— Да, — демон прищурился, — и это тоже плохой знак для вашего мира.

— А колдуны? — Кажется, вопрос задала девушка с потока жен для варлахов, я несколько раз видела ее на прогулках. — Из их числа мы можем выбирать супруга?

— Нет! — Нэар-ха уверенно мотнул головой. — Это категорически запрещено уставом Школы. Этот пункт также внесен основателями, и он не может быть нарушен. Никогда в этом мире не было пары колдун — ведьма. Вам предстоит обрести супруга из числа Ассимилянтов или человеческих мужчин. Только так. Но помните: вы как никто другой нуждаетесь в защите сильнейших!

— Успели! — Жюли резко дернула меня за руку, обрывая поток воспоминаний и обращая внимание на то, что мы приблизились к цели. — Занятия вот-вот начнутся.

С тренировки возвращалась с чувством приятной усталости. Сегодня мне справиться с противником немного помог магический дар. Каждая ведьма обладает какой-то скромной особенностью. Я, к примеру, умею перемещать к себе находящиеся на некотором удалении различные предметы из числа хоть единожды виденных.

Жюли убежала вперед, в ее расписании сегодня еще значился урок пения. Индивидуальная образовательная программа подруги изобиловала этими уроками, как моя — танцами. У каждой из нас имелся свой талант, усиленный магией Школы и позволяющий очаровать и обольстить любого мужчину. Для нас, слабых и упорно преследуемых Отступниками, это стало вопросом выживания.

«Там, где нельзя одолеть силой, действуй обаянием», — именно таков был основной лейтмотив обучения в Школе.

Нас учили быть ловкими, уметь хоть немного постоять за себя, поддерживать тело в тонусе. Но все это требовалось скорее для соответствия паре. Функция защиты при заключении брака возлагалась на супруга. Их обязывали защищать нас. Иначе, будь ты хоть трижды истинной парой ведьмы, заполучить ее в жены возможности не было. Брачный контракт, скрепленный магией гномов, иного не допускал.

Жизнь за жизнь! Наша — в обмен на жизни детей, которых мы способны подарить супругам.

Чувство усталости приятной истомой растекалось по телу. Хотелось поскорее добраться до своей комнаты и, прихватив ноутбук, рухнуть на кровать. Заветная флешка так и лежала в моем кармане. Но меня ожидало еще одно, обязательное для воспитанниц потока жен для оборотней, занятие. Урок чувственности.

 

ГЛАВА 3

Торгфрид

Душ принимал в спешке. Я едва успел вернуться домой до начала семейной встречи. Да и прогулка выдалась напряженной. Нагрузка на тело была впечатляющей даже для оборотня.

Охота на разумную «дичь» требовала особых усилий. И силы. Особенно в последние десятилетия. Колдуны во многом научились противостоять нам. Их магия стала действительно сильной, а ум изобретательным.

«Нельзя больше тянуть с порабощением человечества, — такие мысли посещали меня все чаще. — С их прогрессирующими возможностями и нашими проблемами может наступить момент, когда мы станем слабее».

Но пока… Пока у меня есть дурманящее чувство восторга и правильности от охоты. То пьянящее ощущение преследования, погони и аромат мига победы. Мгновение, когда челюсти сжимаются, обрывая последний вздох жертвы, особенно сладостно.

И тем сильнее мои ощущения, чем сильнее враг.

Я упиваюсь этими чувствами, боготворю их, жажду… Поэтому вновь и вновь выхожу на охоту сам и вывожу своих оборотней. Именно так — я знал это — было правильно: сильный охотится на слабого. Именно так жили наши предки в изначальном мире. Так должны жить и мы, их потомки. Не важно где. У нас есть право сильнейших изменить под себя любой мир. И лишь презрения достойны те, кто думает иначе.

«Такое мнение — признак слабости!»

Но я всегда знал, что силен. Силен настолько, что достоин большего. И время придет. Мое время! Время таких, как я. Осталось совсем немного. Буквально считаные дни отделяют нас от победы. Абсолютной и неоспоримой. И вот тогда… наступит мое время.

«Сразу после проведения ритуала».

К этому ритуалу мы готовились не одну сотню лет, копили силы, создавали условия. И долгожданный миг так близок. Скоро! Скоро все изменится в мире людей и Пришедших!

Но если раньше грядущая победа было единственным, что имело значение, то теперь кое-что изменилось. Даже уступив контроль своему зверю, я продолжал помнить чарующий и призывный аромат.

И сам по себе этот факт изумляет.

Совершенно невероятным образом важность ритуала заслонило иное событие, случившееся три дня назад. И именно оно будоражило кровь, изводя душу нетерпением и тоской, вынуждая действовать — срываться с места и загонять очередную добычу. Сейчас безопаснее было бы проявить осторожность, затаиться, опасаясь вызвать даже намек на подозрение. Но я просто не мог оставаться на месте, находиться в четырех стенах жилища, скрывать от всех мучительное ожидание…

«Учуял ее. Наконец-то!»

Спустя столько десятилетий отчаянных поисков и бесплодных надежд ощутил аромат своей пары. Более того — ведьмы! Подобное не укладывалось в голове, грозило мне настоящим бунтом звериных инстинктов. Эмоции захлестывали, чувства рвали душу на части. Зверь так яростно жаждал заполучить свою пару, обладать ею, оберегать, что я опасался утратить контроль над этой частью своей сущности.

Поэтому и решил накануне отправиться на охоту — зверю требовалась прогулка.

Резко тряхнул головой, избавляясь от капель воды в волосах. Необходимо собраться.

В присутствии дяди, двоюродных братьев и отца я обязан выглядеть естественным и спокойным. Не выдать себя. Именно сейчас, когда судьба так благосклонна ко мне, что исполняет все самые желанные и потаенные чаяния, даря одновременно власть и любимую женщину, я не могу проявить свою суть. Истинную суть!

Натянув футболку и брюки, быстро обулся и выскочил на улицу. Мой дом находится на окраине городка — основного места жительства моих собратьев. А семейный сбор должен состояться в жилище дяди, в центре поселения. Сухо кивая по дороге знакомым, я стремительно направился к цели.

«Сегодня важно просто перетерпеть это сборище никчемных позеров, — мысленно настраивался на очередную бесполезную беседу. — Совсем скоро я буду избавлен от этой необходимости».

— Сын! — Первым меня, стоило шагнуть в комнату, где уже присутствовали прочие члены семьи, приветствовал отец. — Ты отлучался? Все ищешь подругу?

Тема была извечной. Двоюродные братья младше меня примерно на сотню лет, поэтому пока основные надежды на обретение пары связывали со мной. Впрочем, это вопрос удачи. Есть счастливчики, что и в юном для оборотней возрасте находят подруг. Но их мало. Как и женщин среди оборотней.

— Да, — кивнул я, прищуриваясь. Чем не повод объяснить отлучку?

— И где искал в этот раз? — спросил с любопытством один из братьев.

— Был в России. Наведался в местную общину оборотней. — По сути, я не так уж и лгал.

— Не почуял? — Это снова отец. Он, в нетерпении ожидая ответа, даже наклонился вперед.

А я… Сознание затуманилось, вновь погружая меня в обволакивающее и возбуждающее тепло ее аромата. Моей женщины. Моей ведьмы.

— Нет, — качнул я головой.

Ответил резко, заставляя себя переключиться на окружающих. Отец и братья не сводили с меня напряженных взглядов. И устроился в одном из кресел. Самом дальнем, отдельно от всех членов семьи.

— Сын, — голос отца дрогнул, выдавая печаль, — я настаиваю на необходимости посещения Школы обольщения. Ты искал уже везде. Очевидно, что среди сородичей нет женщины, предназначенной тебе. Остается пусть и нежелательный, но шанс. Вдруг она окажется одной из ведьм?

«Говорить о том, что уже побывал в Школе, не буду».

Сейчас для меня основной задачей будет защита пары. От всех! Вдруг кто-то из братьев обезумеет от зависти и нанесет ей вред? Или отец, не сдержав радости, поделится новостью с другими? А я лучше многих знаю, как безжалостны Отступники по отношению к ведьмам, везде за пределами Школы их выслеживают и уничтожают. Допустить такое по отношению к моей паре не могу.

Вынужденный ожидать момент, когда заполучу избранницу, размышлял о том, что следует предпринять для обеспечения ее безопасности. Впрочем, все это ненадолго. Стоит ритуалу состояться, и я буду недосягаем для происков врагов. Возвышусь, обрету великую силу. А значит, и возможность обезопасить жизнь своей избранницы.

Пожалуй, не все так однозначно, как думалось еще вчера. Судьба дарит мне пару (о том, что она ведьма, никто не должен узнать) и одновременно предлагает возможность защитить ее. Только дурак не воспользуется таким шансом.

— Дядя, отец, — кивнул, немного запоздало приветствуя глав Сильнейшего рода оборотней, — вы слишком внимательны к моей скромной персоне. Не лучше ли озаботиться будущим моих братьев?

С нарочитой добродушной улыбкой посмотрев в сторону юных родственников, внутренне презрительно поморщился. Слабаки! Каким же разочарованием и позором для Владыки, должно быть, являются их заурядные силы. Хотя, по нынешним временам, хорошо уже, что оба оборотни. Не полукровки.

Дяде отчаянно не повезло с потомством. История их рождения не очень отчетливо сохранилась в памяти, я тогда был юн, и меня интересовали совсем другие вещи. Но понимал, что Владыке специально подобрали подругу. Мало оборотниц спаслось из нашего изначального мира, поэтому выбирали ту, что могла бы принести ему потомство. Она и стала матерью моим братьям, но не супругой сильнейшему оборотню. Слишком слабой была? И его зверь не признал в ней пару.

Впрочем, я никогда не желал ему счастья. И лишь радовался такому слабому продолжению его рода.

«Владыка достоин лишь презрения!» — Я вырос с этим чувством.

Дядя давно сдал, словно потух изнутри, устав от жизни и бремени власти. Создавалось впечатление, что он абсолютно безразличен даже к самому факту собственной жизни, начисто лишен любых чувств. Мне казалось, что только долг, обязывающий заботиться о нашем народе, удерживает его на земле.

Была в этом какая-то странность. Смутно помню, что была у дяди пара. Уже после рождения моих двоюродных братьев. Кажется, тоже из числа наших сородичей. Но видел я ее лишь несколько раз и то урывками. Владыка был так фанатично привязан к своей женщине, что в буквальном смысле скрывал ее от всех. Тогда он был совсем иным — настоящим воплощением силы и могучей воли нашего народа.

Таким Владыкой я бы гордился, слепо следовал бы его воле. И не я один.

Но она погибла в результате вероломного нападения вампиров, что по сей день является причиной кровной вражды между нашими народами. И ходили слухи, что женщина Владыки унесла с собой и жизнь его наследника.

«Ведьма?» — мысль пришла внезапно. Наитие! И неоспоримая инстинктивная убежденность: так и есть!

Сейчас, уже лично столкнувшись с этой окруженной множеством тайн организацией, понял, что в таком случае поведение дяди вполне объяснимо.

«Его пара была из Школы обольщения. Почему я не предположил этого раньше?»

И даже не задумывался, почему те из нас, кто получают в жены ведьм, скрывают этот факт.

Я скрывать не буду! Как только ритуал будет проведен, сразу обнародую правду о своей паре. Это дополнительно укрепит мой авторитет и продемонстрирует бесстрашие, — твердо решил я.

Душу пронзила тревога, я с трудом сдержал порыв вскочить и кинуться… Куда? Наверное, к ней, к своей паре. Это желание не отпускало с момента посещения патронессы Школы. Даже не имея возможности узнать, какая она, не представляя девушку внешне, готов был на все ради того, чтобы оказаться рядом. Слова окружающих воспринимал с трудом.

— Торгфрид, ты должен стать для нас примером, — скрывая ехидство во взгляде, скромно потупился один из братцев. — Мне бы духу не хватило так упорно искать. А уж тем более отправиться в эту… Школу.

Невольно отметил, как всегда отстраненный взгляд Владыки при упоминании Школы обольщения на миг сфокусировался на нас. Догадка верна!

Как достали своими страхами эти щенки! Будь у меня право, я бы устроил им сладкую жизнь! Но отпрыски главы клана считаются неприкосновенными. Их растят в условиях особого внимания, берегут. Да и не могу я позволить себе продемонстрировать истинные чувства. Пока.

Мой случай совсем иной.

Не сдержавшись, скрипнул зубами. Жалкие и никчемные идиоты! И я обязан склонять голову, подчиняясь их воле… в перспективе? Не позволю этому случиться!

— Школа обольщения — это уникальная возможность, — осторожно возразил мой отец. — Ее выпускницы малочисленны. И это большое везение — заполучить их в пару.

Владыка отвернулся, невидящим взглядом уставившись в окно.

Нет, идиот здесь я — давно надо было заметить реакцию дяди. Впрочем, ранее о ведьмах мы не говорили. Упоминания о них были негласным табу в мире Пришедших. Считалось, что они приносят беды в семьи мужчин, женами которых становятся. Или, наоборот, возвеличивают их род. Слухов о Школе и ее выпускницах ходит множество.

Поразительно, но даже для Пришедших Школа обольщения и по сей день является чем-то необъяснимым, укрытым особой магией и овеянным ореолом самых невероятных слухов. Самых противоречивых. Кто и зачем распускал их, никогда не задумывался. Но тот факт, что вот уже в который раз за последнее время отец возвращается к этой теме, настораживал.

— Тебе так не терпится меня женить? — Голос не подвел. Вопрос прозвучал иронично и холодно. Притом что эмоции внутри бурлили.

— Естественно, я желаю своему сыну обрести пару. — Отец вздохнул и тут же, опомнившись, поспешно перевел взгляд на моих двоюродных братьев. — Как и вам, конечно же.

Последнее прозвучало заискивающе. Это взбесило меня.

Всегда, сколько себя помню, ощущал странную напряженность между Владыкой и его братом, моим отцом. И даже догадывался о ее причине.

Дело в моей матери.

— Даже если она окажется ведьмой? Не боишься навлечь проклятие на свой род? — старательно сохраняя нейтральный тон, сменил тему.

Совсем скоро мой отец не будет унижаться!

Сейчас, обретя в одной из ведьм свою пару, с жадностью внимал любой новой информации о выпускницах Школы. Раньше я не придавал ей значения. Сейчас же казалось, что эти разговоры приближают мгновение долгожданной встречи.

— Боюсь, — во взгляде отца мелькнуло что-то странное. — Но это лучше, чем одиночество. Или человеческая женщина.

— У меня еще есть время, — начал я, нарочито усмехаясь, но был перебит одним из братьев:

— И чем же они так хороши?

— Наследием. Об этом знают все, — выдержав небольшую паузу, пояснил мой отец, бросая осторожный взгляд на Владыку и оставляя у меня ощущение какой-то недоговоренности.

Его брат продолжал игнорировать разговор, словно и не на семейно-клановый совет все мы собрались. Хотя это было привычным делом: Владыка постоянно был отрешен и погружен в свои мысли. Даже собственные дети мало интересовали его.

— Мы собрались для обсуждения моих брачных перспектив? — Напрасная трата времени раздражала. С отцом предпочтительнее побеседовать наедине, не стоит пробуждать в братьях нежелательный интерес. — Ради чего я спешил сюда?

Силы! Прозвучал вопрос резковато, бушевавшие в душе чувства все же выплеснулись наружу. И неожиданно привлекли ко мне внимание дяди. Странный, долгий и непривычно изучающий взгляд Владыки напряг. Становиться объектом наблюдения я не люблю, тем более что скрывать мне есть что.

— Причина для встречи имеется, — негромко сказал он. — И она в первую очередь касается тебя, Торгфрид.

Дурное предчувствие заставило все мышцы в теле напрячься. Неужели стало известно о моих «забавах»?

— Да?

— Мы должны быть готовы. В любой момент.

— Готовы к чему?

Настороженность лишь усилилась — что, если Владыка оборотней каким-то образом узнал о готовящемся ритуале? А дядя — ревностный представитель Ассимилянтов, какими по своей наивности считает и всех оборотней.

«Да, мы должны подчиняться альфе, слепо разделяя его взгляды. Но не в случае, когда за ним не чувствуется былой силы».

Обнародовать факт своего «предательства» интересов рода я был еще не готов. Не было уверенности, что все веры безоговорочно признают мою власть и такую резкую смену курса. Вот когда обрету ожидаемую мощь…

Я давно стал сильнейшим среди своего народа. Это чувствовали и другие сильные оборотни-веры, потому и следовали за мной по пути, отличающемуся от выбранного Владыкой.

Пока тайно!

— Готовы к защите. — Усталый вздох. Поразительно, но дядя казался утомленным и этим крошечным количеством кратеньких фраз.

— На наши территории нападут? Вампиры?

Мне хотелось понять, чем обеспокоен Владыка. Его решения могли навредить моим планам, отразившись на отношениях с тайными союзниками.

— Нет, нам предстоит быть готовыми вступить в бой самим.

— Что за бой? — Я изумился. Планы Отступников были мне прекрасно известны, и никакого крупномасштабного сражения там не значилось.

После завершения долгожданного ритуала всякая вероятность войны сойдет на нет, даже Ассимилянты не будут видеть смысла становиться на нашем пути, обрекая себя на уничтожение. А колдунов мы перебьем быстро. Оракула, которая помогала им предсказаниями, нет. Источник, питающий магию полукровок (информацию о нем мы собирали по крохам из отрывков воспоминаний плененных колдунов), не выдержит натиска выплеснувшейся сверхъестественной темной мощи. А уничтожение Школы обольщения и ведьм лишит ООЗ всякой возможности перетягивать Ассимилянтов на свою сторону в будущем.

— Мы встанем на защиту одного из оплотов света в этом мире, — единственное, что посчитал нужным пояснить дядя. Едва не скрипя зубами от раздражения, вынужден был довольствоваться этим. Но тут глава клана добавил: — И именно тебя, как лучшего воина и предводителя нашей армии, я вижу во главе воинов-волкодлаков.

С нарочитой покорностью склонив голову, я постарался скрыть улыбку.

Дядя и не представляет, насколько он прав в одном: воины нашего народа пойдут за мной в любое пекло. Вот только совсем не факт, что они не выступят на другой стороне, нежели это видится дяде!

Но провести оценку боеготовности наших рядов я был только рад. Это отлично совпадало с моими собственными планами, поэтому ответил максимально искренне:

— Я все сделаю, Владыка. Мы будем готовы!

О каком оплоте света говорил глава клана, я не думал, заведомо зная, что не допущу столкновения своих собратьев и армии Отступников.

— Мы и не сомневались в тебе, Тор! — самоуверенно вмешался в беседу один из моих двоюродных братьев, породив в душе волну глухого раздражения. Присутствующие на этой встрече в качестве статистов еще смеют что-то мне указывать?

Щенки! Только и знают, что надеяться на меня! Клану нужен сильный предводитель, с этими нам всем грозит вырождение.

— Сын, — привлек мое внимание голос отца. Как я ни старался, но время от времени выпадал из разговора, вновь возвращаясь мыслями к такому желанному и родному для меня аромату девушки. — Я думаю, разговор можно считать завершенным. Владыка устал и нуждается в отдыхе. Ты его наказ услышал.

Дядя действительно был бледен, крупные капли испарины выступили на лбу, а сквозь сиплое дыхание можно было уловить едва заметное поскуливание его зверя.

В ответ смог лишь кивнуть, боясь прорвавшимся рыком выдать свое презрение. И это глава клана Сильнейших? Всего полчаса общения с семьей, и он уже едва не задыхается от усталости!

Моментально вскочил со своего места и, сухо кивнув дяде, отвернулся к входной двери. О том, следуют ли за мной родственники, не думал. Душу жег стыд, в изначальном мире оборотни не потерпели бы такого слабого духом предводителя.

Но я верну своему народу былую силу!

С этой мыслью я возвращался домой, понимая, что от воплощения мечты меня отделяют считаные дни.

 

ГЛАВА 4

Лина

Оборотни — натуры страстные, уделяющие физической стороне отношений первостепенное значение, сказывается животная составляющая их натуры. Они подвластны звериным инстинктам, вспыхивают желанием мгновенно, стоит им оказаться рядом со своей парой… — не раз твердила нам на уроках Кайло.

И учила нас, ведьм с потока жен для оборотней, откликаться на эту жажду. Стремилась пробудить в нас чувственность, потребность в удовольствии, понукала узнать как можно больше о возможностях собственного тела, научиться использовать их.

Поэтому ежедневный вечерний ритуал, наполненный негой, тактильным восторгом и наслаждением от обволакивающего шелка воды, ожидал каждую из нас по завершении учебного дня.

«Урок чувственности — это возможность прислушаться к себе, полностью погрузившись в собственные ощущения и атмосферу удовольствия».

Шепот Кайло зазвучал в моей голове, стоило, скинув с себя вместе с одеждой и груз забот, шагнуть в наполненную обволакивающим паром и перезвоном водяных капель личную купальню.

Нежные объятия воды обнимают тело, ласкают, словно умелые мужские руки. Медленно откинувшись на бортик ванны и расслабившись, чуть прикрыла веки, а в голове продолжали звучать слова сирены.

«Запомните главное: услаждение и обольщение начинается с малого. Чувственность женщины в ее теле — в движениях, голосе, осанке, даже в ее реакциях на происходящее вокруг. Когда пара остается наедине, настоящая женщина будет двигаться правильно — медленно и плавно, никуда не спеша. Единственной ее задачей является радовать взгляд мужчины. Тогда и только тогда можно переходить к большему».

Обдумывая все, когда-то сказанное Кайло, я приподняла ногу над водой. В полумраке блики от свечей, расставленных в купальне, заиграли в капельках влаги, медленно скользящих по коже, словно едва ощутимые прикосновения рук мужчины, жаждущего большего.

— Заворожить разум, подчинить чувства, — прошептала я, вспоминая один из уроков.

«Голос истинной женщины спокоен и бархатист, он обволакивает, одурманивает. Девушка может увлечь мужчину, всего лишь шепнув ему пару фраз, заинтриговать, став загадкой, которую ему захочется разгадать.

Когда девушка полностью раскрывается, начинает воспринимать себя как соблазнительницу, искушенную и уверенную в своей женской неотразимости, тогда появляется ощущение всесилия, волшебства. Она говорит внутренним голосом, голосом своей сущности. Звук как будто проходит через каждую клеточку ее тела, напитываясь негой и сексуальностью. Тембр голоса становится ниже и еще мелодичней».

Проведя ладонями под водой, коснулась своей кожи, наслаждаясь ее мягкостью и вспоминая, как нас учили правильно прикасаться к своему спутнику жизни. Мало дарить наслаждение умелыми ласками, нужно суметь заставить потянуться к тебе с помощью самых простых прикосновений.

«Женщина всегда переполнена тактильными ощущениями. Мы чувствуем иначе, дуновение ветерка, брызги воды, шум дождя, запах любимого мужчины, — все это возбуждает нас, доставляет удовольствие. И этим мы можем делиться и с возлюбленным».

«Тело — главный инструмент женщины в борьбе за душу мужчины», — вновь шепот Кайло в моей голове.

Откинув голову на бортик ванны, я постаралась успокоиться, чтобы вернуть себе душевное равновесие и не волноваться перед предстоящим знакомством. Уже совсем скоро я узнаю, кто он — оборотень, почуявший во мне пару.

Прикрыв глаза, сосредоточилась на ощущениях, даруемых водой, на мягкости и нежности влажного тепла. Купание лучше любой медитации. Оно идеально помогает раскрыться, высвободить природную чувственность, ощутить себя настоящей колдуньей.

Поможет ли мне это при встрече с ним? Почувствую ли я взаимный интерес?

Нежась и блаженствуя, вспоминала напутственные слова Кайло.

«Помните, каждая из вас — лучшая, идеальная, совершенная и абсолютно подходящая своему мужчине. Как и он вам. Не бойтесь положиться на судьбу, позвольте природе управлять вами. Во всем остальном разберетесь со временем. Вы уже имеете преимущество, вы на шаг впереди любой другой. Никто не сравнится с вами, с выпускницами Школы обольщения! Вы — главная слабость своих мужчин, никогда об этом не забывайте».

Открыв глаза, я поняла, что готова. Готова узнать имя своего избранника.

С последним томным вздохом довольно потянувшись и мягко смахнув с груди жемчужные капельки, я шагнула за дверь, возвращаясь в комнату. Истома, восторг удовольствия и самодовольная отчужденность схлынули, оставив меня с ощущением обновленности и спокойного довольства.

Отличный настрой для первого знакомства с супругом!

Подхватив халат, на миг прикрыла глаза, позволяя себе последнюю слабость и сосредотачиваясь на ласковом, словно прикосновение руки любовника, скольжении шелка по разгоряченной паром и истомой коже.

Мое тело за годы, проведенные в Школе, привыкло реагировать волной предвкушающего восторга на малейший намек на ласку, — улыбнулась собственным мыслям, открывая глаза. И если вер это не оценит, он будет… последним глупцом!

Изящные ступни с покрытыми ярким лаком ноготками скользнули в мягкие тапочки, а мысль о вере подстегнула мое ненадолго утихшее любопытство. Подхватив заветную флешку, сдвинула подушки в одну кучу и устроилась на кровати с ноутбуком.

Уже сейчас… — прислушиваясь к стремительному стуку сердца, я поняла, что готова наконец узнать, что за оборотень меня выбрал.

Удар сердца… Информация медленно загружалась, по экрану побежали убористые строчки.

— Тот, кто, заблудившись во тьме, обречен бродить в ней бесконечно, разрушая мир в собственной душе до полного забвения человеческой сущности… — запнувшись, продолжала читать уже вслух: — Тот, кто принесет мрак всему человечеству, безжалостно, в угоду утраченным ценностям зверя, уничтожит будущее нашего мира.

Сила его — невероятна, а возможности — безграничны. Мир людей захлебнется в крови, растерзанный безжалостными клыками вера. Его не остановить. Он — один из шести!

Ты — та, что читает сейчас эти строки, стань его путеводной звездой или погибни. Освети истинной любовью путь мужчины, которому дано так много, или, испугавшись его, раздели участь обреченного мира.

Не отвернись в момент истины, не отступи в миг отчаяния. Верни его свету, ведьма!..

Секунды проносились, истаивая одна за другой, сердце безмолвствовало. Я в потрясении продолжала смотреть на экран монитора, где все еще светились только что произнесенные вслух слова.

Неожиданно зазвучавшая мелодия звонка скайпа заставила вздрогнуть. Меньше всего я ожидала сейчас чего-то настолько будничного, как звонок из дома.

Словно из другого мира!

Вырванная в отрочестве из общества обычных людей, я всякий раз слушала родных с изумлением. Их новости казались такими незначительными на фоне происходящего в мире Пришедших! Но о последнем поведать я была не вправе.

— М-мам? — произнесла, едва на экране ноутбука появилось лицо родительницы. И сама услышала, как растерянно прозвучал голос.

— Поля! Доченька! — Мама, конечно, тоже распознала непривычные интонации. — У тебя все хорошо?

— Да, — собравшись, привычно переключилась на режим сдержанной деловитости, в котором общалась с родителями. Пусть покидать Школу обольщения и запрещалось, но полного разрыва отношений с близкими от воспитанниц не требовали. Нас обязывали лишь хранить доверенные нам тайны. — Просто засыпала уже.

— Понятно, — с ощутимым облегчением выдохнула мама и переключилась на привычную болтовню: — Знаешь, у Кристины…

— Наконец-то! — На следующее утро Жюли едва не подпрыгивала на месте, поджидая меня возле входа в аудиторию. И стоило мне приблизиться, зашептала на ухо: — Прочла?

— Да, — сухо кивнула я, отстраняясь.

— И что?

— Скажи, у тебя много информации было? — осторожно осведомилась у подруги, все еще находясь под впечатлением и в растерянности после вчерашнего.

— Полный комплект, — самодовольно улыбнулась Жюли. — Я о своем будущем супруге знаю все!

— Как это — все? — стоило нам присесть за свободный стол, расстроенно буркнула я.

— Привычки, родовое древо, любимое-нелюбимое, черты характера, подробная биография, фотографии с детских лет и по этот год, данные об имуществе, — начала перечислять она, загибая пальцы.

— Стоп! — оборвала подругу, махнув рукой.

Примерно такого же плана информацию я ожидала увидеть и на своем носителе. А что получила в итоге? Невразумительное фото, где с большого расстояния в профиль был сфотографирован привлекательный брюнет, и невнятное то ли проклятие, то ли предсказание.

— А у тебя? — Любопытство снедало подругу.

— Тоже… — Я замялась. — Что-то подобное в каком-то смысле.

— Вот видишь! — К счастью, детали Жюли не интересовали. — У всех так. Он вер, да?

— Да.

— Сильный?

— Гм… Д-да!

— Твой мужчина, — торопливо кивнула подруга и вынужденно прервала допрос — в аудитории появилась властная медуза Айхш-ши, преподававшая в Школе этикет.

Ее появление я встретила с огромным облегчением, оно избавило от необходимости слушать болтовню Жюли. Тем более что возразить ей, не раскрыв правды, я не могла. Как признаться, что о супруге я ровным счетом ничего не узнала? Словно его и не существует на самом деле.

— Выпускницы, — привычно высокомерным тоном приветствовала нас Айхш-ши. — За годы обучения я, надеюсь, смогла привить вам навыки поведения в обществе любых представителей Пришедших. В первую очередь каждая из вас владеет всей информацией о правилах, принятых в среде оборотней.

Начало лекции больше походило на подведение итогов. Даже я напряглась, оставив все размышления на потом.

— Поэтому мое сегодняшнее решение о глобальной проверке знаний по моему предмету покажется вам вполне логичным. — На миг мне почудилось ехидство в обволакивающем взгляде Айхш-ши.

Тут же вспомнился собственный шок, когда выяснилось, кто будет преподавать у нас этикет. (Изначально удивила сама необходимость такого морально устаревшего предмета, но тогда мы даже не подозревали о множестве родовых и расовых особенностей Пришедших). Но по прошествии пары лет уроки этикета казались мне неизбежной рутиной обучения.

Вдруг перед каждой из нас, материализовавшись под влиянием магии Школы, появился опросник на множество страниц.

— На ответы у вас есть ровно час, — разнесся над аудиторией голос неприступной медузы, а мы уже дружно впились взглядами в задания.

Первая и основная часть, естественно, относились к правилам, принятым в обществе оборотней:

«Особенности поведения пары оборотня в присутствии другого самца в полнолуние.

Жесты и пластика движений пары оборотня на публичных встречах и мероприятиях.

Правила приема пищи у оборотней.

Правила взаимодействия с оборотнями в звериной ипостаси.

Принятые в среде оборотней родственные и клановые знаки уважения и симпатии.

Отличительные особенности правил знакомства, принятые у разных родов оборотней».

Легко! С облегчением поняла, что все это я знаю, и кинулась заносить в опросник ответы.

Что-то коснулось лодыжки, заставляя отвлечься. Скосив глаза, заметила возле ноги крошечный самолетик: кто-то просит о помощи. (Ведьмам ничто человеческое тоже не чуждо). Осторожно посмотрев в направлении преподавательницы, обнаружила ее стоящей возле высокого окна. Медуза сосредоточенно всматривалась по ту сторону стекла. Мысленно выдохнув, я плавно сместила руку, осторожно потянувшись к записке.

И тут же по аудитории разнеслось яростное шипение мгновенно вскинувшихся на голове Айхш-ши змей. Распахнув пасти, они угрожающе шипели в моем направлении, давая понять, что списывание никому с рук не сойдет.

Я замерла и тут же выпрямилась, оставив всяческие попытки помочь ближнему — с медузами шутить не стоит. В камень не превратят — сказки! — но обездвижить на пару часов могут легко.

Отыскав взглядом незадачливую сокурсницу, с сожалением пожала плечами: никак!

Времени едва хватило, чтобы закончить опрос. Но я не переживала о потраченных усилиях, радуясь тому, что в голове уложилось так много полезной для будущей жизни информации. Опять же урок помог мне справиться с волнением, вызванным странным напутствием.

— Так что там было? — Жюли о своем любопытстве не забыла.

— Что-то непонятное, — уже спокойно пожала я плечами, не собираясь вдаваться в детали. — То ли напутствие какое-то, то ли обращение…

Времени на разговор не было, следующие четыре часа в моем расписании отводились под танцы, мой любимый и самый важный предмет.

— Такое бывает, — проявила неожиданную осведомленность подруга, — если об избраннике что-то упоминал оракул. Вероятно, возраст у твоего оборотня солидный. Или статус. Кто он?

К счастью, суть самого пророчества интересовала подругу мало. Да я бы и побоялась признаться после той характеристики, какую дал веру неизвестный «доброжелатель».

— Он… обаятельный, — припомнив фото, схитрила я и, подмигнув недовольно насупившейся подруге, зашагала в направлении танцевальных залов.

В каждой выпускнице Школы обольщения слабая магия ведьм проявлялась по-разному. Но всегда она необъяснимым образом усиливала нашу женственность и естественную красоту. Последним природа женщин-полукровок не обделила. Все мы были красивы какой-то удивительной, своеобразной красотой. И даже особенность радужки не портила впечатление.

Я обожала танцы. Именно танец стал для меня дорогой в мир Пришедших, примирил с новой реальностью, позволил почувствовать себя настоящей ведьмой.

В танце я ощущала себя иначе. Не жила, а парила где-то в облаках в состоянии абсолютного восторга. Танцевать я любила и в прошлой жизни, но именно здесь, ощущая ласковое дуновение магии Школы, почувствовала, насколько нуждаюсь в нем, в танце.

— Когда ты танцуешь, твое тело говорит своим особым языком, — задумчиво рассматривая меня, негромко шепнула Лоа. (Именно дриада вела этот предмет.) — Не всегда и не у всех ведьм удается так сразу распознать, в чем воплотится в них магия обольщения, но с тобой сложностей не предвидится. Уверена, твой способ очаровывать — это танец.

— Серьезно? — смутилась я тогда. — Мне показалось, что я не совсем точно выполнила ваши указания.

И это было мягко сказано. Стоило зазвучать музыке, как я словно растворилась в огромных, наполненных вихрями магии танцевальных залах Школы. Тело не желало подчиняться командам извне и следовать заданной программе танца, которому обучала воспитанниц Школы дриада. Словно я уже давно ждала этой возможности погрузиться в себя и обрести душевный покой, с того момента, как узнала о своей истинной природе и происходящем в нашем мире.

Танец помог мне собраться, отбросить ощущение нереальности происходящего и принять новую себя. С первыми звуками мелодии тело ожило, следуя внутренним желаниям и порывам. Никогда прежде я так не забывалась…

— Именно. В твоем случае — сомнения исключены. Ты просто не видела себя со стороны. Скажу тебе больше: посещать занятия танцев со своей группой тебе нет смысла. Тебе совсем не нужно заучивать общеизвестные па и оттачивать пластику танцевальных движений. У тебя будет отдельный график индивидуальных занятий, необходимо развивать твой дар, раскрывая талант танцовщицы.

— Талант? — опешила я.

Да, меня хвалили в школьном танцевальном кружке, но чтобы настолько…

— Не сомневайся. — Улыбка Лоа позволила мне увидеть небольшие, но острые клычки дриады. — Раньше ты не знала о своей природе, не позволяла живущей в тебе силе проявиться. Но ты научишься доверять ей, доверять своему телу, своим инстинктам. Это так созвучно природе оборотней! Научишься управлять собой и… любым, кто увидит твой танец. Уже сейчас это видно. Уже сейчас это действует!

Так и получилось, что все последующие годы в Школе обольщения я танцевала, танцевала и танцевала. По много часов в день, посвящая этому занятию все свободное время. И получая невероятное удовольствие от процесса, от ощущений, что дарил мне танец. Именно он учил меня самоконтролю, вдохновлял на что-то новое и авантюрное, низвергал в бездну отчаяния и возносил на вершины успеха. Танцуя, я всегда менялась, превращаясь в крошечный язычок пламени, который завораживал, не позволяя отвести глаз. Он мог при желании разгореться в жаркое пламя или потухнуть, и это следуя всего лишь внутреннему желанию.

— О, Лина, — стонала Жюли, что частенько поначалу вслед за мной пробиралась в танцевальный зал и часами сидела, наблюдая за моими движениями, — до чего же потрясающе! Невыразимо прекрасно! Идеально! Как же я мечтаю научиться хоть что-то делать так же великолепно.

Долгое время не могли определить, в какой способности подруги магия Школы пробудила дар обольщения.

А я танцевала, танцевала с упоением, поначалу совершенно не думая о том, как мой танец действует на окружающих.

— Важно сначала научиться управлять собой, слышать голос собственного тела, доверять его ощущениям, — поучала Лоа, тоже частенько наблюдавшая за мной.

Меня никто не учил традиционным танцевальным движениям.

— Зачем? — смеялась Лоа в ответ на мои вопросы. — Тебе никогда это не понадобится. Ты слышишь музыку как никто другой, воплощаешь ее в каждом движении. В твоем танце она оживает, наполняется смыслом и расцветает невероятными эмоциями. Больше того — ты дополняешь ее, раскрашивая в самые замысловатые оттенки, импровизируя и провоцируя. Это идеал! Гармония! Ты и танец — это образец совершенства. И любой, кто увидит тебя танцующей, не сможет остаться равнодушным. В тебе способности ведьмы проявились очень явственно благодаря наследию твоего прародителя-оборотня. Животный магнетизм этого народа, усиленный магией Школы, — никто не сможет противостоять тебе. И когда-нибудь ты сама убедишься в моих словах.

Во взгляде дриады светились предвкушение и лукавство. Я уже знала, что именно представительницы ее народа почитают умение зачаровать любого мужчину как наивысшее проявление женственности.

— Никто? — Я не верила своим ушам, с трудом представляя, что могу обладать настолько сильным влиянием. Ее предсказание казалось невероятной лестью.

— Практически, — на миг задумалась дриада. — Единственное исключение — те, кто уже обрел свою пару. Притяжение внутри истинных пар слишком сильное, эту связь не может ослабить даже сила обольщения ведьмы.

От меня требовали полного погружения в мир танца. Слияния чувств, ощущений и таланта.

— Только тогда ты сможешь увлечь, когда призыв твой будет идти от сердца, охватит всю твою сущность и сконцентрируется в сознании. Только тогда тебе невозможно будет противостоять. Научись управлять танцем, заставь свой дар стать смертельной угрозой — чтобы можно было защититься при необходимости.

Слушая рассуждения Лоа, почему-то каждый раз вспоминала детский мультик, где злобные крысы, околдованные волшебной музыкой, безропотно шагали в воду, где их ждала гибель.

И наступил тот день, когда я смогла совладать с собой, разграничив внутренний мир чувств, питающих мои танцы, и внешнее окружение. Тогда я ощутила, что способна воспринимать и эмоции аудитории. Управлять состоянием зрителей, увлекая их, провоцируя… Подчиняя!

Этот момент стал переломным.

Дриада запретила кому-либо присутствовать на моих уроках после странного полутранса, в который погрузились однажды все присутствующие. А я тогда всего лишь пожелала понравиться. Постаралась станцевать так, чтобы вызвать овации.

— Ты научилась, — подмигнула мне тогда Лоа, выталкивая за двери неадекватных сокурсниц. — Теперь танцуй просто для себя, поскольку танец — это твой способ самовыражения. Получай удовольствие!

— Все? Я умею все! Мой танец совершенен! — ликовала я, ощутив упоение чужим восторгом.

Лоа нахмурилась.

— Ты неплохо танцуешь, да.

— Неплохо? — Я остолбенела — реакция случайных зрителей тянула на более высокую оценку моих способностей.

— Лина, танец это чувства! В первую очередь — чувства. Безыскусные, неприкрытые, оголенные, неудержимые. Страсть, если хочешь. — Дриада таинственно улыбнулась и на миг замолчала, прежде чем продолжить. — Ты хорошая ученица и многого достигла за время обучения: совладала со своими порывами, научилась слышать себя, доверять инстинктам, чувствовать окружающих, наконец. Но…

— Но что?

— Но страсти, огня подлинных чувств в твоих движениях нет. Пластика, грациозность, чарующая стать, увлекательная импровизация, чувство момента — все это есть. Но они какие-то… пустые, что ли? Красивые, вдохновляющие, завораживающие, но безжизненные. В них нет души, нет оглушающей боли, бури восторга, ликования безграничного счастья — ничего такого, что заставит чувствовать, не оставит равнодушным. Из-за чего зритель начнет задыхаться от эмоций, а его сердце будет вынуждено стучать быстрее или, наоборот, замирать на взлете, что заставляет верить танцовщице. Идти за ней. Подчиняться ее воле. Но все это еще придет, не расстраивайся. Придет с жизненным опытом, с взрослением. Ты научишься любить, ненавидеть, бесстрашно идти вперед, сокрушая преграды, или, наоборот, дрожать от страха, боли и отчаяния. И тогда твой танец станет совершенным, реальным… А пока это танец талантливой девочки, но не истинной женщины-колдуньи. Ведьмы!

Оглушенная словами преподавательницы, я растерянно смотрела на Лоа, отражающуюся во множестве зеркал большого зала, такую прекрасную и обольстительную. Женственную. И не находила слов для ответа. На миг мне показалось, что я понимаю ее, сама мучаюсь от ощущения какой-то незавершенности. Неуверенности. Но так страшно было признаться в этом самой себе, так хотелось верить, что жизнь не преподнесет скверных сюрпризов, разочарований… Я боялась будущего и тех перемен, что оно несет с собой. И чем неумолимее оно приближалось, тем страшнее становилось мне.

Неуловимым движением скользнув ближе и ласково погладив меня по волосам, дриада с понимающей улыбкой приободрила:

— Школа обольщения — лишь начало твоей жизни в мире Пришедших. И я надеюсь, что эта жизнь будет долгой и подарит тебе много счастья. Со временем ты поймешь, как важно уметь идти вперед, не цепляясь за прошлое. А сейчас иди отдыхай, ты молодец!

И больше дриада никогда не следила за моими уроками, хотя в моем расписании часы занятий танцами занимали весьма значительную часть.

А сегодня танцевать хотелось особенно, душа переполнялась тревогой, нетерпением и ожиданием.

Совсем скоро для меня все изменится…

Школа обольщения, за годы обучения ставшая домом, незыблемой твердыней покоя и защищенности, привычный и такой знакомый мир учителей и сокурсниц — все это исчезнет, останется в прошлом. Передо мной откроется новая страница моей жизни.

Опасная!

Интригующая.

Взрослая, наконец.

И никто не знает, что меня ждет. Разве что оракул мог бы это предвидеть. Но после гибели последнего оракула (а им была как раз ведьма) новый так и не был найден.

Особое волнение вызывал совсем не страх перед самостоятельным существованием. Больше всего меня тревожило предстоящее замужество. Особенно после такой неоднозначной характеристики супруга.

Какое счастье, что Школа оставляет право выбора за нами!

Я знала, что всегда смогу вернуться. Отказаться от предложенной пары. Пойти другим путем, тем, который посчитаю более верным.

Наобум щелкнув кнопкой аппаратуры, на миг замерла, позволяя звукам музыки заполнить огромный зал с зеркальными стенами. Выжидая, пока она проникнет мне под кожу, прорастет в душе и даст всходы — потянет танцевать, подскажет сюжет, закружит в вихре переживаний.

Танец всегда помогал избавиться от накала эмоций, остыть.

Ближайшие три часа посвящу танцам. Как раз приду в себя и отправлюсь на дальнейшие занятия, — наметила я себе мысленно, прежде чем с головой нырнуть в мир чувств.

Следующим занятием в расписании значился массаж. И пусть за время, проведенное в Школе, мы уже в совершенстве овладели этим крайне полезным для семейной жизни навыком, но последние уроки пропускать не собирались. Не позволял авторитет преподавателя.

Когда, впервые явившись на занятие по такому интригующему предмету, увидели огромную, плотно сбитую орчанку — были обескуражены.

И этот… терминатор преподает чувственный массаж?! Мы все моментально познали смысл выражения «ломать шаблоны».

— Готовы приступить к изучению второго по важности предмета для семейного счастья с оборотнем? Первый — это, разумеется, умение вкусно готовить, — пробасила орчанка, с ухмылкой разглядывая наши изумленные физиономии. — Я — Торш. А с каждой из вас мы еще успеем познакомиться. Проходите, чего столпились у входа?

Широкой мощной рукой она махнула вглубь зала, в котором находилось множество кушеток для массажа. И не только их…

Уже позже мы выяснили, что Торш — добрейшей души женщина, она стала для нас великолепной наставницей. Орчанка любила поговорить и не признавала никаких тайн. От нее мы и узнали, что крайне малому числу представителей ее кочевого народа удалось спастись, переместившись в наш мир. Эти жалкие остатки нашли приют в непроходимых дебрях Амазонии, старались вовсе не попадаться на глаза людям и свели до минимума контакты с прочими Пришедшими.

— Время моего народа прошло, — с философским спокойствием как-то сказала она.

Мы тогда засиделись в библиотеке Школы. Какую информацию искала в рукописях с чужими воспоминаниями орчанка, я не спрашивала, но грустные взгляды, которые кидала на нее хранительница этого кладезя знаний (кстати, библиотекарем являлась тоже ведьма), говорили о многом. Поэтому я и не лезла с разговорами. Но Торш сама не смогла смолчать.

— У нас завсегда женщины хранили жизненную мудрость, передавая ее из поколения в поколение. Мужчины что? Воины. Их дело — защита территории, набеги. А женщина, она должна сберечь главное — опыт. Так было в нашем мире, там мы были сильны. А сейчас…

— Но из других народов вашего мира тоже спаслись немногие. Да и численность со временем может стабилизироваться, — постаралась я, как умела, приободрить ее.

— С нами такого не произойдет, — усмехнулась Торш. — Не наше это время, не наше…

Я растерянно примолкла, не зная, стоит ли возражать. Белокурая хозяйка библиотеки за своей стойкой слегка покачала головой, останавливая мой порыв.

— Поэтому я и подалась в преподаватели. — Неожиданно орчанка со смехом тряхнула шевелюрой, отчего многочисленные колечки в ее ушах задрожали. — Передаю опыт вам! Получается?

— Отлично получается! — искренне, с чувством, поддакнула я, откладывая свой талмуд, в котором стремилась найти хоть что-то из пророчеств последнего оракула.

И не покривила душой ни капли. Стоило первому потрясению, вызванному внешним видом Торш, сойти на нет, как мы дружно оценили ее мастерство и женскую мудрость.

— Все вы обучаетесь на потоке жен для оборотней. — Как только мы рассредоточились по массажному залу, начала орчанка первое занятие. — А значит, несете в себе частичку их животной натуры. Так же подвержены страстям и инстинктам. Поэтому многое уже знаете изначально, на инстинктивном уровне.

В аудитории стояла абсолютная тишина, все мы в тот момент глаз не могли оторвать от Торш.

— Оборотни — натуры страстные, уделяющие физической стороне отношений в паре первостепенное значение. Они, подвластные звериным инстинктам, гораздо острее воспринимают любое прикосновение, даже просто приближение или аромат своей пары, — важно басила она. — И я научу вас распознавать, предугадывать и реагировать на этот звериный интерес. Уроки массажа не только позволят вам подобрать ключик к своему оборотню, но и научат откликаться на призыв его внутреннего зверя, пробудят вашу чувственность, потребность в удовольствиях, помогут управлять собственным телом.

Поразив нас еще больше, скалоподобная орчанка с неожиданной грацией и легкостью, словно лесная фея, вспорхнула со стула и продефилировала к кушетке с манекеном. Скинув неряшливый балахон, преподавательница осталась в неожиданно провокационном халатике.

— Если вы полюбите своего оборотня и решите провести с ним жизнь, запомните одно простое правило. Делайте своему мужчине приятные сюрпризы, это воздастся вам сторицей, его вниманием, нежностью. И массаж, в том числе и расслабляющий после долгого бега или боя, — это самый верный способ сохранить мир в вашей семье и страсть в ваших отношениях. Более того, он заставит вашего оборотня влюбляться в вас с каждым днем все сильнее.

Каждая из нас знала: нюх наши пары никогда не подводит и ошибок при выборе подруги не бывает. А значит, в предназначенном нам мужчине мы обретем любимого. Нам предстоит провести жизнь, разделяя его страсть. И внешняя привлекательность не играет при этом никакой роли. Оказывается, даже огромная орчанка, отдавшись порыву чувств и страсти, выглядит женственной и сексуальной.

И это так заманчиво…

Каждая ведьма с потока жен для оборотней имеет задатки страстной натуры (наследие предка-нелюдя) и не хуже полноценной оборотницы способна дарить своему спутнику равноценный по силе чувств и страсти отклик на его внимание.

Но эти задатки необходимо раскрыть, научиться жажде удовольствий, избавиться от многочисленных сдерживающих правил и норм человеческого мира. Последнее чуждо звериной природе оборотней и делает их абсолютно бесстыдными и несдержанными в вопросах физической стороны отношений.

— И уроки в Школе обольщения позволят дремлющей в вас полузвериной природе пробудиться. — Чарующий голос сирены, читавшей нам курс семейной психологии, обволакивал, заставляя представлять множество самых фантастических сценариев будущего. — Они активируют те задатки, из которых вырастет и разовьется ваша неповторимая аура. Ваш характер. От этого зависит, и как сложится ваша судьба. Школа — только начало. Настоящая жизнь ждет вас за ее стенами. Как и выбравший вас оборотень.

 

ГЛАВА 5

Лина

Волновалась безмерно. Причем необходимо было скрыть это ото всех! Ведь Пришедшие обладают куда большими возможностями для распознавания чужой тревоги. Но я не зря являюсь выпускницей Школы обольщения, так что воли чувствам не дам.

Впрочем, в день первой встречи с избранником и будущим супругом волнение все же позволительно… Небольшое.

В сто первый раз за утро поймав в зеркале комнаты собственное отражение, решила: буду самой собой! Именно этому учили нас все эти годы в Школе, утверждая, что естественность и бесстрашие — наши лучшие спутники в жизни. И обещали, что заложили в нас все необходимое для того, чтобы справиться с миссией и реализовать свое предназначение. По идее, теперь все в моих руках.

Накануне я, по традиции покидающих Школу воспитанниц, сделала «памятный слепок», теперь несколько капель моей крови и частичка ауры навеки запечатаны в одном из осколков Кристалла Вечности. Кристалл служит своеобразной летописью Школы обольщения, он хранит информацию обо всех ее выпускницах.

В дверь постучали. Сердце дрогнуло, пропуская удар, — пора!

— Лина! — За дверью стояла преподавательница, вечно молодая и обольстительная сирена Кайло, обучавшая нас азам кокетства и соблазнения. — Пора идти.

— Приехал?

Заметила, что назначенное для встречи время еще не наступило. Нетерпелив!

— Да. — По пухлым и соблазнительным губам женщины скользнула многозначительная улыбка. — Ждет за воротами Школы. Как и положено. Мы готовы проводить тебя на церемонию.

Да, попасть на внутреннюю территорию заведения не мог никто посторонний. Она была защищена магией, специальной охранной магией. Вот только чьей, я не знала. Говорили, что единственное место в Школе, куда может переместиться кто-то извне, это приемная патронессы. А воспитанницы, покидая «колыбель судьбы» (так называли Школу преподавательницы), должны были сами выйти навстречу тому, кто выбрал их в пару. Смело сделать первый шаг навстречу своему будущему.

Сомнительное утверждение. Лично мне смелости сейчас как-то не хватало. Поэтому я, давая возможность вспыхнувшему с новой силой волнению улечься, решила принципиально не спешить и появиться строго в назначенное время.

Пунктуальность — наше все.

И спокойствие. Даже став частью этого тайного, почти фантастического мира, я продолжаю оставаться человеком. А сейчас не только иду навстречу своему будущему, но и возвращаюсь в реальный мир, в привычную обстановку детства, вне которой провела все годы обучения. Там, за воротами, ждал мой старый мир и… он. Тот, кто отныне станет центром моей новой жизни.

Или не станет.

Поэтому просто буду собой.

Улыбнувшись сексуальной сирене, отступила, позволив двери вновь разделить нас. И, стремительно пробежавшись ладонью по крючкам, стянула классическое черное парадное платье, затем выдернула из волос три удерживающие прическу шпильки, из-за чего тяжелая темная волна упала на плечи. Чулки, белье… До назначенного времени еще почти сорок минут. Перед выходом, буквально в последние минуты, следуя внутреннему наитию, решила принять душ, чтобы смыть легкий макияж, три капельки любимых духов, что притаились за ушами и на груди, и… липкое чувство тревоги.

Или понравлюсь такой, как есть, или не понравлюсь.

Ровно за десять минут до часа икс я вышла из комнаты. И обнаружила за дверью троих: собственно, уже виденную преподавательницу, саму патронессу и незнакомого гнома.

Удивляться не стоило. Какая официальная церемония в мире Пришедших без представителя этого народца? Гномы — это в одном лице и законодательная, и исполнительная власть их мира. Низкорослые, молчаливые, несколько угрюмые профи выступают гарантами любой серьезной сделки. Только эти скупердяи и дельцы обладают магией неизменности и могут особым прикосновением превратить рядовой документ на обычном листе бумаги в защищенный пергамент-артефакт.

И тогда его содержание никому не под силу изменить, а прописанные там пункты — нарушить. Прибавьте к этому неизменную состоятельность и прагматичный расчет. Надо ли говорить, каким уважением пользуются гномы! Они выступают единственной неизменно нейтральной стороной в любых конфликтах и спорных ситуациях. И присутствие гнома на церемонии заключения брачного контракта предполагало высшую степень серьезности события.

Сердце вновь дрогнуло.

— Лина Орма, пришло твое время покинуть Школу, — отступив в сторону, негромко возвестила патронесса.

Ее рука указала на стену коридора, которая внезапно превратилась в широкий проход наружу. Все расступились, предлагая мне первой пройти по нему вплоть до массивной двери, виднеющейся в ограждающем Школу каменном заборе.

В полном молчании пройдя в сопровождении поджидавших меня персон по тяжелой каменной лестнице к выходу, толкнула ладонью кажущуюся весьма массивной створку двери. Неожиданно она легко и абсолютно бесшумно распахнулась, открывая вид на… дремучий лес. Высоченные ели, бурелом, кочки, покрытые мхом, дурманящий аромат багульника болотного и тучи комаров.

Как это знаменательно!

Я невольно хмыкнула; о том, что каждая из нас пейзаж, окружающий Школу, будет видеть по-своему, знали все (за годы учебы мы даже не один раз строили догадки на этот счет), но в моем случае… Выбрав направление жен для оборотней, я не ошиблась. Лес — моя стихия. Ну и, собственно, сами его обитатели тоже весьма симпатичны.

И вот…

Громадный, внешне абсолютно невозмутимый мужчина с немного растрепанными каштановыми волосами, с внимательными черными глазами и обалденно сексуальным, гладко выбритым подбородком (в меру крут, в меру квадратен) стоял прямо напротив, привалившись плечом к стволу дерева. Впрочем, пока изучать его в деталях я не спешила. Гораздо больше волновала процедура передачи меня с рук на руки будущему супругу.

На миг застыла у выхода, рассматривая открывшуюся за границей стены картину, и шагнула вперед. Вернее, попыталась шагнуть. Но не смогла. Словно невидимая преграда удержала на месте. Вер нахмурился, сосредоточенно наблюдая за мной и принюхиваясь. Крылья его носа затрепетали. Он раньше меня понял, в чем дело, и бросил яростный взгляд за мое плечо. Туда, где стояли мои сопровождающие.

В воздухе разлился волнительный божественный смех сирены:

— Не спешите!

— Я достаточно ждал.

Сирена не была удостоена даже взгляда. Оборотень не отрываясь смотрел на меня, с жадным вниманием изучая каждую черточку лица, смущая таким откровенным интересом. Его ответ прозвучал холодно, в чем-то даже пренебрежительно и резко.

Первой вперед двинулась патронесса, поразительно легко преодолев удержавшую меня незримую преграду. За нею за территорию Школы обольщения шагнули гном и Кайло. Вер никак не отреагировал на их приближение, продолжая с расслабленным видом подпирать плечом дерево и изучать пристальным взглядом меня.

Никто из моего сопровождения не стал на пути взгляда мужчины. Я интуитивно чувствовала, что это было бы чревато вспышкой его гнева.

— Ваше решение не изменилось? — Вампирша, застыв в шаге от стены, была все так же спокойна.

— Нет, я подтверждаю свой выбор, — кивнул оборотень и тут же, с толикой иронии в голосе, произнес, указывая на гнома: — И готов принять необходимые семейные обязательства. Полагаю, этот господин находится сейчас среди нас не просто так?

Невысокий мужчина степенно поклонился веру и неторопливо извлек из неприметного портфеля два листа бумаги. Брачный договор. Я знала его содержание. Все воспитанницы потока жен для оборотней знали. Он был стандартным для каждой из нас и лишь в самых исключительных случаях дополнялся новыми пунктами.

Всего два обязательства. Одно — для меня, другое — для него. И все.

«Пункт первый. Я, Лина Орма, урожденная ведьма, даю согласие стать законной парой Торгфрида из рода Сильнейших и клянусь, что все мое потомство будет только от него.

Пункт второй. Я, Торгфрид из рода Сильнейших, беру Лину Орма, урожденную ведьму, в законную пару и принимаю на себя обязательства по обеспечению и сохранению ее безопасности в течение всей жизни».

Я с любопытством ожидала реакции оборотня.

— Что это значит?! — Стоило мужчине пробежать глазами текст, как он яростно оскалился и уставился жутким взглядом на патронессу. Убийственно презрительным и холодным, обещающим кару за обман. — Этого недостаточно! Она не из веров, значит, обязуйте ее хранить верность своей паре. И почему в ее условиях не оговорен срок?

— Ведьмы — не оборотни, как вы верно заметили, — сухо и монотонно забормотал гном. — Они не заводят пожизненных связей.

— Это надо понимать как возможность для моей пары в перспективе сменить меня на другого спутника жизни? — Мужчина цедил слова так, словно сам не верил в то, что озвучивает такую вероятность.

Черты его лица заострились, во взгляде, в противовес ледяному тону, разгоралась звериная ярость, а крылья носа хищно раздувались, выдавая охвативший вера гнев.

— Именно так, — размеренным тоном отозвался гном. Он не мог и помыслить о том, чтобы исказить смысл условий.

— Я не согласен! — Рык предназначался уже вампирше.

Патронесса Школы обольщения хранила безмятежное спокойствие. Она не дрогнула, даже когда огромный вер подобрался и угрожающе навис над ней, явно готовясь мгновенно обернуться зверем. Угрожая!

— Это условия основателей Школы. А среди них были представители всех народов Пришедших, в том числе и вашего. Они неизменны, — сдержанно ответила женщина. — Вы или получаете девушку на наших условиях, или не получаете совсем.

Позабыв об ароматах леса, уже не слыша назойливого писка комаров, я внимательно наблюдала за оборотнем.

Согласится или нет?

Мне хотелось, чтобы он согласился.

Впрочем, наличию лазейки для себя была очень даже рада. Брак — это партнерство, если он счастливый. Становиться имуществом оборотня желания не было. И каждая из нас была благодарна Школе за такую защиту интересов своих воспитанниц.

Несколько напряженных минут оборотень и вампирша сверлили друг друга угрожающими взглядами. Сирена стояла рядом с искусственной улыбкой на губах и не спускала с вера глаз. Она явно была готова по первому же знаку применить свою сдерживающую магию. Гном с отрешенным видом о чем-то сосредоточенно размышлял. Ему в любом случае ничего не грозило.

— Условия неприемлемы, — с явным трудом обуздав бешенство, словно выплюнул Торгфрид. — Дополняйте! Почему эти пункты не были оговорены раньше?

— Это невозможно. Их в любом случае невозможно изменить, таковы законы Школы, — прозвучал сухой ответ вампирши.

После чего она спокойно развернулась и прошла в ворота, за ней последовала сирена, и последним, с немного рассеянным видом ограничивающую черту преодолел гном. Двери Школы стали закрываться, отрезая нас от разгневанного великана. Мой взгляд с нескрываемым интересом замер на мужчине: и что дальше?

Казалось, Торгфрид дышит с трудом, настолько колоссальные усилия он прилагал, чтобы не сорваться и в зверином обличье не кинуться на этот невидимый, но осязаемый барьер. Оборотень буквально побелел от ярости и гнева. Но сдержался и зашипел:

— Принимаю… условия.

Ответ дался ему непросто. Он явно давился этими словами. И когда говорил, в упор смотрел на меня. А в этом взгляде…

Ух, суров мой будущий супруг! На поблажки, видимо, особо рассчитывать не стоит.

Словно не сомневаясь в подобном исходе (что вполне понятно), мои сопровождающие вернулись в лес за стенами Школы.

И началось, собственно, «таинство» заключения нашего союза — после торжественного подписания договора меня передали супругу. За «торжественность» отвечал гном. Именно он в полном молчании совершал наполненные тайным знанием и смыслом манипуляции со страницами завизированного не столько подписями, сколько слепками аур договора. Самого договора было три экземпляра: по одному нам с оборотнем и Школе. Стоило гному коснуться обычных листов мелованной бумаги, как свет вокруг померк, погрузив нас в темноту.

Вот вспыхивающие всполохами разноцветных огней листики затрепетали, на глазах видоизменяясь. И теперь уже гном держит в руках древний, наделенный сильнейшими магическими свойствами пергамент. Договор стал своеобразным артефактом, способным мгновенно уничтожить нарушителя его целостности или условий.

Мы с оборотнем стали супругами. Впрочем, у меня все еще оставалось право выбора и возможность пойти на попятную.

Едва свет снова вспыхнул, возвращая нас в прежнюю обстановку и позволяя мне наконец-то вдохнуть, как патронесса протянула мне руку. И я… с легкостью шагнула наружу.

Все! Школа обольщения выпустила в реальный мир свою очередную воспитанницу.

— Лина, — неожиданно мягким тоном обратилась ко мне вампирша, — помни, что в этих стенах ты всегда получишь помощь и защиту.

Я благодарно кивнула. Женщина перевела немного насмешливый взгляд на моего все еще гневно раздувающего ноздри оборотня.

— Любая наша воспитанница — это подарок судьбы. Научись ценить то, что получил.

Вер промолчал, только сильнее стиснул зубы и одарил вампиршу злым взглядом — он бы поспорил. Шантаж и выкручивание рук он не простит и не забудет. Сегодня патронесса приобрела врага. Лютого и сильного!

Совершенно не беспокоясь об этом, она, незаметно подмигнув мне на прощанье, просто исчезла. Как и остальные сопровождающие. Как и любой намек на здание Школы обольщения — она растаяла в воздухе, словно дымка утреннего тумана.

Внезапно мы остались посреди леса с оборотнем вдвоем.

С мужем!

С незнакомцем.

С тем, с кем нас связали очень важными узами.

Но мне оставили возможность вернуться, и это придавало уверенности.

Было и интересно, и лестно… Такой мужчина!

И он выбрал меня!

 

ГЛАВА 6

Лина

Стоило всем исчезнуть, как супруг так и впился в меня пронзительным взглядом. Я с не меньшим интересом обежала взором его, подмечая и сразу ставшую расслабленной позу мужчины, и широкий разворот плеч, и крепкие бедра, обтянутые серой тканью брюк. Выбравший меня оборотень производил сокрушительное впечатление. Мгновенно захотелось наплевать на все приличия, сомнения и разумность и, банально взвизгнув от восторга, с воплем: «Вася, я ваша навеки!» — кинуться в объятия этого эталона мужественности и сексуальности. И пусть я до этого видела его на фотографиях, но реальность оказалась во сто крат круче.

И он выбрал меня! О счастье!

Я бы наверняка так и пошутила, если бы не проведенные в стенах Школы обольщения долгие семь лет, каждый день из которых нас планомерно учили подавлять и контролировать собственную горячность и бесшабашность. Подчинять чувства логике. За это время нам сумели внушить, что совсем не эмоции лежат в основе счастливого брака.

Поэтому я с серьезным и скромным видом (кто бы знал, каких усилий мне стоило удержать нижнюю челюсть на месте!) переместила небольшой рюкзачок с теми вещами, что разрешили забрать с собой, из рук на плечо, поправила съехавшую бретельку короткого спортивного ярко-желтого сарафана и, предварительно бросив на мужчину короткий взгляд из-под ресниц, вежливо осведомилась:

— До города не подбросите?

Пора начинать знакомиться.

Его трепещущие ноздри на миг замерли, взгляд, как раз завершающий путешествие по моему телу в районе виднеющихся в прорезях босоножек пальчиков, резко метнулся к лицу. По суровым и жестким губам скользнула стремительная усмешка, взгляд полыхнул торжеством и… в следующий миг он уже был рядом. Обнимая одной рукой за талию, второй одновременно снимая с моего плеча рюкзачок и подтягивая ближе к себе, оскалился реально устрашающими клыками.

— Разумеется. — Его глубокий вдох, прикрытые на миг веки… — И уже не отпущу!

Ого! На ловца и зверь бежит.

Мой оборотень нравился мне все больше. Не сумев сдержать восхищенного волнения (но его столь близкое присутствие, аромат свежести и силы, мгновенно окутавший меня, производили сокрушительное впечатление), облизнула вмиг пересохшие губы и хрипловато выдохнула практически в лицо склонившемуся ко мне мужчине:

— Время покажет.

— Да-а… — Он тесно прижал мое тельце к себе и, казалось, ухитрился обнять своими большими руками меня всю, полностью, еще и зарылся носом в волосы, слегка влажные и пахнущие только моим собственным ароматом.

Безумие! Всего минута, как мы впервые встретили друг друга!

И нас ведь наверняка кто-то видит! Видит мою столь очевидную слабость. А его нахальные ладони уже с явно собственническими намерениями обхватили мой затылок, и пальцы запутались в волосах. Тот еще вид, должно быть! Эта мысль резко отрезвила, заставив зашипеть.

— Что? — Оборотень стремительно оглянулся, позволяя мне чуть отодвинуться, но не выпустил из рук.

— Полина, — многозначительно подмигнув ему, представилась я, давая понять, что личное знакомство лучше отложить на потом. Ибо чужие глаза и уши… — Но предпочитаю, чтобы меня называли Лина.

Он резко, по-звериному, мотнул головой, словно и сам забылся, и, дипломатично отступив на пару шагов, слегка высокомерно ответил:

— Торгфрид из рода Сильнейших.

Ура! Сердце дрогнуло, совершив сальто. Надеюсь, с достаточно простоватым видом взмахнула ресницами и позволила губам расплыться в восхищенной улыбке:

— Как впечатляюще!

В ответ — острый внимательный взгляд, не оставивший у меня и капли сомнения: выдать иронию за простодушие мне не удалось. Скверно! Впрочем, естественность — наше все. Глупо надеяться такими детскими фокусами провести сверхсущество с огромным жизненным опытом. Да и зачем мне это?

— Ты — моя пара. — Вер сказал как отрезал, явно решив этим заявлением сразу расставить все точки над «ё». Видимо, чтобы я не строила себе иллюзий насчет наших будущих отношений: будет так, как решит он.

Может, и будет…

— Знаю, — честно кивнула в ответ. — Только у людей все не так просто, нет предопределенности в отношениях. И хотя впечатление ты произвел, но… надеюсь, у меня будет возможность узнать тебя получше?

Искренность — лучший подход. Оборотень насупился, крылья носа дрогнули, намекая на раздражение.

— Идем! — Вновь обхватив ладонью мою кисть, он мотнул головой куда-то влево. — Ты же в город хотела.

И я, подчиняясь его уверенному движению, зашагала следом. Через пару метров оглянулась, желая бросить прощальный взгляд на место, которое кардинальным образом изменило меня. Но ничто позади не напоминало о монументальном сооружении и недавно преграждавших мне путь воротах. Такие же, как и везде, бурелом, ели и кочки… Школы не было, она исчезла, словно растаявший в песках пустыни мираж. Она стала моим прошлым. Прошлым, предопределяющим мое будущее.

Пора возвращаться в свой мир.

Стоило мне подумать об этом, как лес закончился. Словно спала еще одна качественная иллюзия. Трудности передвижения по пересеченной местности не успели дать о себе знать, как мы уже ступили на узкое полотно лесной дороги. Вышли прямо к припаркованной на обочине машине.

— Ваш автостоп, мэм, — намекая на мою шутку, Торгфрид гостеприимно распахнул дверцу со стороны пассажира.

Сдернув с его плеча свой рюкзачок и попутно обласкав взглядом лицо спутника, весело ему улыбнулась и села в машину.

Эх, давненько я не каталась!

Да что там, последние семь лет я провела на одном месте. А теперь… Теперь отчаянно тянуло путешествовать. А вот замуж — совсем не хотелось. Но я с самого начала знала, на что соглашаюсь, становясь ученицей Школы обольщения.

— И куда теперь?

Плюхнула на колени рюкзак и поерзала, устраиваясь максимально удобно, потом взглянула на мужчину, что со сверхъестественной скоростью оказался на водительском месте.

Однако продолжить расспросы не получилось. Смутил откровенно голодный взгляд, направленный оборотнем на мои колени (в положении сидя сарафан задрался до середины бедра, и судорожно одергивать его было поздно). Поэтому, стоило мне посмотреть на мужчину, как следующий вопрос завяз где-то в резко пересохшем горле. Его ноздри опять трепетали, заставляя меня смущаться и думать о том, что он, возможно, ощущает более чем материальное воплощение моего интереса. Хорош, нелюдь! И это выбивает из колеи. Немножко.

— Лина… — Совершенно неожиданно для меня, заставив буквально замереть на месте, большая мужская ладонь опустилась на мое колено.

И не просто легла сверху, а уверенно обхватила, поглаживая и слегка сжимая с явным намерением двинуться выше. Инстинктивно вмиг сомкнув колени, я с возмущением взглянула на Торгфрида.

— Ты знаешь, кто я? Высшие силы, вам же должны были об этом рассказать! Ты уже уяснила, что являешься моей парой? Поэтому не противься мне. Признай! Прямо сейчас! Обещай… на всю жизнь!

Уф, я была стопроцентно уверена, что вер еле сдерживается. Внутреннее чутье и полученные сведения о влиянии на оборотней обретенной пары говорили мне об этом. И что, согласись я сейчас с ним, мой «первый раз» произойдет прямо тут? И — это самое ужасное — я совсем не буду против. Мужчина был возмутительно сексуальным, он пробуждал во мне не известный ранее голод.

— Тш-ш… — Стремясь отвлечь оборотня и обуздать собственную страстную натуру, инстинктивно коснулась ладонью его сногсшибательных губ. Мне хотелось коснуться их с того момента, как увидела впервые. — Не пугай меня. Не дави… Пожалуйста! (Психология семейных отношений, привет! На занятиях в Школе бескомпромиссная сирена обещала: ласка и мягкость позволят добиться своего. Им, мужьям, просто нечего ей противопоставить). Мне надо привыкнуть, осознать. И да, я знаю многое об оборотнях и понимаю, как важен тебе мой ответ. Поверь, мне всего лишь надо привыкнуть. Мы, люди…

Продолжить он не дал, грозно рыкнув и красноречиво сжав мою коленку. Черный взгляд сверкал гневом.

— Нет, не желаю слышать об этом! Отныне не смей причислять себя к ним! Ты теперь часть нашего мира. Ты — моя пара, и этим все сказано. Ты — особенная, ты отличаешься от них. Забудь обо всем прочем. И о людях в первую очередь. Больше вас ничто не связывает.

Я задохнулась, мгновенно поперхнувшись воздухом. И поняла…

— Но мои родители, моя семья?.. — Вопрос сорвался с губ сам собой, невольно выдавая мой шок. Я так ждала замужества в том числе и потому, что очень хотела повидаться с родными. Из Школы можно было лишь звонить им.

— Нет! — Торгфрид был безжалостно категоричен. — Отныне твоя семья — лишь я. Только мы и наши дети! Забудь о других, они — ничто. Ты теперь пара одного из самых сильных веров. Ты — часть моего мира. И за это я возношу хвалу высшим силам: ты подаришь мне таких же сильных детей, ты сделаешь мою жизнь наполненной страстью и стабильностью. Ты — моя женщина! Я уже ощущаю всю силу единения, я уже живу тобой! И жду мгновения, когда мы навечно растворимся друг в друге. Никогда не противься мне, ярость зверя будет сокрушительна.

Потрясенная такой категоричностью, его отношением к моей расе, совсем забыла о необходимости контролировать поведение его ладони. И вдруг почувствовала, что та не задержалась на моем колене… Не успев в полной мере осознать жизненные взгляды новообретенного мужа, задрожала от совершенно новых и отвлекающих от спора ощущений — немного шершавые и прохладные пальцы уже ласково касались кожи внутренней части бедра, продолжая продвигаться выше. На секунду я даже опешила. Причем больше из-за поразительного контраста между уничижительными, жестокими словами и этими ощущениями ласковой нежности.

О чем я думаю? Надо срочно перехватывать инициативу! Сначала разберемся, поймем друг друга, а уж потом…

«Противодействие любому нежеланному для вас действию должно быть неожиданным. И чем неожиданнее, тем эффективнее». Я словно наяву увидела перед собой суровый лик патронессы, лично читавшей нам курс пассивной атаки.

Поэтому, лишь слегка вздрогнув и до последнего не отводя взгляда от черных глаз, расслабила мышцы ног и потянулась к мужчине. С намерением поцеловать? Возможно, он так и подумал, позволив предвкушающей ухмылке коснуться уголков губ. Но, приблизившись к его лицу, я намеренно шумно вдохнула немного терпкий аромат мужчины и — сжала зубами его нос. Не впилась, но стиснула довольно ощутимо.

Такого оборотень не ожидал. Не понял. Резко застыв на месте, он мгновенно обхватил мои плечи руками и легонько потянул от себя. Разумеется, я не противилась, разжимая челюсти и позволяя ему отстраниться. Ведь цель была достигнута.

— Прежде чем ты спросишь, не больна ли я бешенством, — с серьезным видом быстро, спеша успеть до того, как он выразит свое явное недоумение моими действиями, заявила я, — хочу сказать: мне было так же неловко и неуютно ощущать твое… давление. Предлагаю немного снизить напор. Ты не накидываешься на меня, давая мне возможность привыкнуть, а я не кусаюсь в ответ.

И не важно, что моими зубами его не испугаешь! Главное — удалось переключить мужчину с соблазнения на диалог.

Демонстративно скрестив пальцы, плавным движением спрятала их за спину, слегка подаваясь при этом вперед. Запоздало сообразила, что трикотажная ткань сарафана при этом движении слишком плотно обрисовала грудь. И внимательный взгляд вера это тут же подметил.

Скверно, сейчас мне совсем не хотелось провоцировать Торгфрида. Наоборот, нам следовало спокойно обсудить дальнейшие планы, как-то согласовать их. Впрочем, предыдущие заявления мужчины оставляли мне мало шансов на реализацию собственных инициатив. Вер определенно видел меня в одном качестве — послушной жены, верной подруги оборотня. И я знала, как ею стать… если сочту это необходимым.

Мужчина выслушал мое заявление, слегка прищурившись и с долей заинтересованности во взгляде, — эффект неожиданности сработал. Но минус тоже был: вер получил обо мне немного больше информации, чем хотелось бы на данном этапе наших взаимоотношений. И его задумчивый взгляд подтверждал, что супруг сделал для себя выводы.

Стремительное движение, его ладонь, обхватившая мой подбородок, инстинктивная дрожь и резкий выдох. Уставившись в черные и сейчас имеющие отчетливый звериный вид глаза, со всей ясностью осознала: он не привык уступать инициативу.

— Мы едем домой. Там можешь кусаться сколько угодно, я даже «за», — в тоне прозвучало предупреждение.

И я отступила, послушно опуская взгляд и понимая, что вер во всех смыслах кусается лучше меня. Не мне с ним тягаться. Подобные фокусы лучше оставить на крайний случай. Теория и близко не способна передать грозную мощь, исходящую от реального оборотня.

Торгфрид какое-то время еще всматривался в мое лицо, прежде чем отпустить меня и переключиться на управление машиной. Я перевела взгляд за окно и вздрогнула. Леса не было! Еще минуту назад, до того как я придвинулась к мужчине, он мелькал по обеим сторонам от дороги, а сейчас… Мы неслись по скоростной магистрали большого города. Потрясенно охнула и уставилась на вера.

— Где мы?

— Славный русский город Новосибирск.

— И Школа находится тут?

— А ты не знала? — В ответном взгляде я, как ни старалась, не смогла прочесть ни одной эмоции. Торгфрид словно превратился в охотящегося зверя, что ни жестом, ни звуком не намерен был выдавать себя. Это настораживало.

— Я вошла на ее территорию в другом месте.

В этом я была уверена.

— Магия, — сразу кивнул оборотень. — Школы обольщения есть в разных точках земного шара. Но это для людей. Лишь здания, оболочки… На самом деле Школа одна, и где она находится, никому не известно, а вот попасть в нее можно разными путями. И только тем, кому это позволено.

Пока я обдумывала эту новость, прозвучал неожиданный вопрос:

— Ты хоть раз за годы обучения покидала Школу?

— Нет, — на автомате выдала ответ. Об этом я могла рассказывать. А вот о многом другом — нет.

— Хорошо, — словно подслушав мои мысли, отозвался Торгфрид. — Мне надо говорить обо всем. Ты — моя пара.

Он снова был категоричен.

— Я учту, — мягко улыбнулась в ответ, ничего не обещая.

Каждая воспитанница заключает со Школой магический контракт о неразглашении определенной информации. Мы не способны ответить, даже если захотим. Тоже особенности гномьей магии.

Вер насупился, сверля меня взглядом, значения которого я не могла понять. Ревность? Недовольство? Вероятно, у него были свои, весьма близкие к правде, подозрения насчет Школы.

— Чему вас учили? — попробовал он зайти с другой стороны. И тут же возмутился: — Зачем вообще эта Школа? Я предпочел бы обрести свою пару раньше, не томясь этим долгим ожиданием.

— Полагаю, — справедливо заметила я, радуясь, что вер все же пошел на уступки и начал обсуждать со мной ситуацию, пусть и в довольно своеобразной манере, — явись ты ко мне с заявлениями о Пришедших и о том, что я твоя пара, до того, как я узнала о вас…

Пояснений не требовалось — я бы посчитала кое-кого сумасшедшим.

— Я бы просто забрал тебя. И сам обучил всему. И познакомил с нашим миром.

Уф, представила себе настолько резкое погружение в их среду…

— Тогда я бы свихнулась в рекордные сроки, — сказала спокойно. Ибо это была несомненная истина. Случись ситуация «меня похищает оборотень» в моей прошлой жизни, других вариантов развития событий не могло бы быть.

Торгфрид некоторое время молчал, прежде чем, явно скрепя сердце, согласился:

— Допускаю, что какой-то смысл в этом есть. Да, Школа готовит ведьм к встрече с нами. Но почему так долго? Не поверю, что для ознакомительного курса «новой истории» требуется столько лет. Что еще? Манеры? Шитье? Или ты и готовить умеешь?

Мысленно сглотнула, представив себе реакцию вера на тайную составляющую подготовки ведьм. Вслух же лишь жизнерадостно и совсем не скромно сообщила:

— Я прекрасно готовлю!

— Я счастлив, — сухо прозвучало в ответ.

Мы все еще ехали по лабиринту городских улиц. Я, выросшая в крошечном приморском поселке на севере России, с восторгом смотрела в окно машины, подмечая и шикарные витрины магазинов, и яркие вывески ресторанов, и непривычную многолюдность.

— Ты понимаешь, что значит быть парой вера? — нарушил молчание неожиданный вопрос. И снова в тоне ни намека на эмоции. Взгляд безразличный и спокойный. Он закрылся — тема очень важна.

— Я знаю в теории, — честно ответила я. Невозможно быть готовой ко всему. Ведь есть же еще и его зверь. — Поэтому и прошу время. Привыкнуть.

Он кивнул, переключая внимание на дорогу. Явно что-то решил для себя. Да, перед нами обоими стоит серьезная задача — суметь стать семьей. И если его со мной помимо заключенного контракта связывал выбор зверя, то для меня он — незнакомец.

— Лина, сегодня мы переночуем в гостинице, а завтра полетим туда, где находится мой дом. — Стремясь разрядить обстановку, которую сам же и накалил собственной поспешностью, рассказал планы на ближайшее время Торгфрид.

— Я знаю, где это, — припомнив информацию с флешки, предупредила я. И покосилась на мужа. Просто не верилось, что этот сногсшибательный красавец — мой.

С человеческой точки зрения, Торгфрид — совершенство. Опять же звериный магнетизм, присущая этому оборотню харизма, властность и абсолютная уверенность в себе… Все вместе производит неизгладимое впечатление. На любую женщину, уверена. А я, получается, самая желанная для него? Для его внутренней сущности — точно.

В душе шевельнулось удовлетворение. Но и робость. У нас сегодня первая брачная ночь, получается? С незнакомцем? Уф, лучше об этом пока не думать.

Зато попутешествовать мне все же доведется. Завтра мы отправимся на Фолклендские острова. Объяснимый выбор для вера, но туристической Меккой это место не назовешь. Чем-то похоже на местность, где расположен мой родной поселок. Безлюдный суровый приморский край. Вечные ветра, удаленность от остального мира, скупая на краски природа…

И немало часов полета до России. Оттуда не так просто сбежать.

— Я не провожу там весь год, — догадавшись о моих мыслях, сразу заверил оборотень.

Он продолжал принюхиваться к моему запаху и периодически бросал в моем направлении долгие изучающие взгляды, задерживающиеся то на обрисованной тканью сарафана груди, то на обнаженных коленях.

— У нашего клана есть много недвижимости и принадлежащих нам территорий по всему миру, я почти везде бываю по делам. Но отдыхать и наслаждаться тишиной предпочитаю на Фолклендах. В Фок-Бей, небольшом городке на одном из островов, поселение нашей расы. Туда мы завтра и направимся. Надеюсь, там, в обстановке спокойствия и уединения, мы сможем лучше узнать друг друга.

В этом Торгфрид, пожалуй, прав. И трудно найти место, больше смахивающее на конец мира (сотни овец не в счет). Я не сомневалась, что вер постарается всячески форсировать развитие наших отношений, это в его животной природе. Впрочем, мужчина и сам был живым соблазном. И часа не прошло, как я его увидела, а уже испытала на себе сокрушительную силу его обаяния. А стоит только представить, на что способна его страстная натура… Мм! Не сдержавшись, я шумно выдохнула, на миг прикусив нижнюю губу.

И тут же поймала взгляд мужчины — он затаил дыхание, черты лица заострились, подсказывая мне, что он тоже с трудом сдерживает себя. И догадывается о волнующих меня мыслях.

Нас объединило предвкушение…

Машина остановилась.

— Приехали, — немного сипло предупредил Торгфрид, обхватывая ладонью мою руку и на миг ободряюще сжимая ее. — Готова?

Смутившись под пристальным взглядом мужчины, смогла только кивнуть и решительно вылезла из машины. Пора начинать процесс взаимного узнавания. Тем более что лично мне предстоит разобраться не в обычном мужчине, а в оборотне.

 

ГЛАВА 7

Лина

Гостиничный номер находился на двадцать четвертом этаже здания, и из панорамных окон открывался вид на город с высоты птичьего полета. Я никогда ранее не бывала в больших городах, поэтому, стоило нам оказаться в номере, подобралась практически вплотную к стеклу и, зачарованная зрелищем, уставилась вниз.

Новосибирск лежал передо мной как на ладони. Монументальный, шумный, с многочисленными крышами домов и проглядывающими между ними зеленеющими островками деревьев.

Сколько же здесь народу живет? Сколько не подозревающих даже о самом факте существования Пришедших людей?

Непривычно. Пожалуй, дикое безлюдье островов мне в самом деле ближе. Судьба?

— Лина, кушать хочешь?

Опомнившись, осознала, что Торгфрид стоит прямо за моей спиной. Я чувствовала тепло его тела, его дыхание шевелило волосы на моей макушке.

Прозаический вопрос, но как-то разом снимающий напряжение. Повернувшись к мужу, подняла взгляд на его лицо и честно призналась:

— Нет. Хотя странно, с утра ничего не ела. Волнение, наверное.

Вер хмыкнул и осторожно — нарочито медленно, явно стараясь не напугать меня и не вызвать отторжения — обхватил ладонями мои плечи.

— Боишься?

— Есть немного, — кивнула, сознаваясь в потаенных ощущениях.

Страх активно вытеснялся интересом. И к моему партнеру по недавно заключенному союзу в первую очередь. Сейчас, находясь почти в его объятиях, с восторгом ощутила, до чего это непередаваемо волнительно — быть так близко к его телу. И ведь теперь он будет постоянно рядом и даже ближе, чем сейчас…

— Не поверишь — я тоже. Вторые сутки голодаю! Чем ближе день встречи, тем больше опасался, что всплывет какая-нибудь пакость и смешает мне весь расклад. Заждался… — В темном мужском взгляде засверкали искорки юмора.

Отлично! Он тоже согласен быть откровенным. В одиночку с созданием счастливой семьи не справиться, поэтому испытала огромное облегчение, убедившись в серьезности намерений и целенаправленной осознанности поведения мужа. Почувствовав в нем созвучный собственным ожиданиям отклик. Он тоже действовал на перспективу. Впрочем, с выводами пока спешить не буду.

— Она и всплыла. — Не сдержавшись, развернулась и подмигнула мужчине: — Пункты договора.

— Да. — Взгляд мужа сразу стал серьезным, он так и не отпустил моего взора. — Но над этим мы будем работать.

Ух! Уточнять подробности не стала. Повременю пока.

— Мне показалось, что ты вот-вот обернешься, — поделилась впечатлениями, на миг возвращаясь мыслями к тому эпизоду.

— Побоялся тебя напугать. — Такой ответ оборотня меня удивил. — А в остальном встряхнуть вашу патронессу было бы не лишним. Школа и ее представители обманули меня! И желание не оставить камня на камне от этого заведения меня все еще не покинуло.

— Не думаю, что у тебя были шансы. Помимо нее там присутствовала сирена, — примирительно улыбнулась ему, намекая на особую силу Кайло.

На лице супруга отразился откровенный скептицизм.

— Ты недооцениваешь меня. — И, судя по тону, это не было пустым бахвальством. Древний, опытный и сильный — о да! — Оборотни маловосприимчивы к магии.

— Хм, — неловко пожала плечами, усомнившись. — Я воспитывалась на потоке жен для оборотней. И знаю о вас многое.

Мне безумно нравилось происходящее. Наш разговор. Диалог. То, как мы стояли совсем рядом, на фоне панорамы незнакомого города, как касались друг друга руками, глядели глаза в глаза… Торгфрид не напирал, не давил, не спешил с заявлением супружеских прав. Он давал нам время. Время привыкнуть, что-то узнать друг о друге. И это было ценно, хотя и совершенно противоречило всему, что мне было о нем известно.

— Расскажешь? — Взгляд мужа сверкнул лукавством. У меня не было сомнения, что это не дань вежливой беседе, ему действительно интересно. — Ты точно знаешь, какова наша раса? И даже представляешь себе, как выглядит оборот?

При этом его ладони инстинктивно сжались на моих плечах еще крепче, совсем чуть-чуть, и притянули меня ближе еще на пару сантиметров. Защищая? Или давая понять, что в любом случае не отпустит?

Заволновавшись, вздохнула и немного резко кивнула в ответ.

— Да, — при этом обе ладони положила на грудь Торгфрида, притормаживая его, без слов напоминая о просьбе не спешить. — Я знаю о повадках, пристрастиях и антипатиях, а также о других особенностях вашей расы.

— Прости. — Вер вновь ослабил хватку, позволяя мне чуть-чуть увеличить дистанцию между нами. — Мне трудно дается терпеливое ожидание. Не уверен, что смогу дать тебе достаточно времени. Школа и так слишком надолго разлучила нас. И я до сих пор не могу смириться с этим.

И тут же переключился на другую волнующую его тему:

— Оборот… Ты представляешь его в теории? Или видела?

— Видела, — успокоила мужа.

И в самом деле, лично меня это действо завораживало и восхищало. Никакого презрения или отвращения точно не вызывало. Если только опасения… Веры своей звериной мощью, фантастическим преображением себя затрагивали в людях что-то глубинное и потаенное, пугая нас на инстинктивном уровне. Но Торгфрид — мой муж, и он отныне обязан защищать меня, любой ценой. А я отныне обязана доверять ему.

— Кошаков?

— Нет, — улыбнулась, заподозрив супруга в ревности. — Волкодлака.

— Самца? — Сейчас он, напряженно прищурившись, замер напротив.

— Самку, — развеяла я его опасения. — Одна наша преподавательница — из ваших.

Ответом мне стал довольный утробный рык, внезапно напомнивший мне совсем о другом.

— Получается, ты голоден? — И тут же покраснела, сообразив, что именно ляпнула. — Имею в виду, кушать хочешь? Если два дня не ел…

Оправдываясь, совсем растерялась. Взгляд мужа стал очень многозначительным. Хотя…

— Ты даже не представляешь насколько. Но узнаешь… скоро, — на последней фразе он улыбнулся самыми краешками губ, понизив вспыхнувшее в душе от его ответа ощущение тревоги, и тыльной стороной ладони погладил мою щеку. — А еда? Да, не откажусь. Идем.

Перехватив мою кисть, потянул меня за собой, увлекая в гостиную. Оказывается, здесь нас уже ждал обед. Несколько блюд, прикрытых круглыми высокими металлическими крышками, стояли в центре прямоугольного, сервированного на двоих стола. Я так засмотрелась на город, что не слышала шума службы доставки. Но стоило вдохнуть аромат пищи, как аппетит вернулся.

— Я передумала! — и, высвободив руку, жизнерадостно потерла ладони в предвкушении трапезы. — А супчик есть?

— Вот. — Звериный нюх позволил Торгфриду, не заглядывая, указать мне на нужное.

Сразу же потянувшись к блюду, подняла крышку и вдохнула теплый аромат супа.

— Ням-ням! — восторженно закатила я глаза и, мурлыкая от удовольствия, устроилась на стуле. Всякие кулинарные вкусности я обожала. Торгфрид тоже сел за стол, но приступать к еде не спешил, наблюдая за мной.

Обед прошел в активном безмолвии. И тому было две причины: присутствие официанта и желание утолить поскорее голод. Благо было чем.

После обеда, прихватив бокалы, графин с соком и вишенки, мы перебрались в другую комнату с общим желанием продолжить начатую раньше беседу. Ну, мне так казалось…

— Наелась? — совершенно серьезно спросил муж. Он еще сомневается? После салатика, порции супа и пары сырников на десерт?

— Более чем, — вздохнула я. — Так ты рискуешь меня откормить.

Вер тут же оказался рядом и, пока я не очнулась от сытой неги, легкими прикосновениями огладил мое тело. От плеч скользнул по рукам, на миг легонько сжал большими ладонями талию, чуть дольше задержался на бедрах.

— У тебя прекрасная фигура. — Он даже облизнулся.

А я запоздало сообразила, что рискую нарваться на еще одно пиршество. Ведь оборотни так подвластны порывам страсти.

— Спасибо. — Жеманничать не стала, тем более что и сама так считала, предпочитая здоровый аппетит заветным пятидесяти килограммам. А кому не нравится… ну, пусть не смотрят. И отступила, избегая мужских прикосновений. К тому же дело и так к вечеру. — Завтра мы еще не доберемся до островов?

— Нет, у нас будет пересадка в Берлине, там запланирована встреча с семьей сильных волшебников, сотрудничающих с моим родом. И только потом перелет домой.

— Волшебников? — насторожилась я.

— Да, решил наложить на тебя иллюзию. Видеть тебя истинную будут лишь те, кто знает правду, а для всех остальных ты будешь молоденькой представительницей моей расы. Запах они тоже подделают. Он будет сообщать всем своим, что ты относишься к роду Сильнейших.

Подумав секунду, кивнула. Это логично, ведь охота на ведьм никогда не прекращалась. И тому немало причин. А наши глаза — слишком очевидный отличительный признак. Поэтому вер действует верно, стремясь таким образом обезопасить меня. Но…

Но я не могла отделаться от мысли, что он стремится скрыть от всех и то, что его пара — человек, стыдясь этого факта. Уж очень непримиримо он ранее высказался о возможности контактов с моей семьей.

Впрочем, категоричность тона мужа давала понять, что обсуждать свое решение он не планирует. И он был в своем праве, отныне защищать меня — его дело.

— Хорошо, — спокойно кивнула, делая глоточек сока. — Пусть будет так. Тем более что не так уж и много у меня знакомых.

Торгфрид прищурился, словно задумывая что-то.

Преподаватели Школы — не в счет, они никак не могут навредить воспитанницам. Так что остается только моя семья.

— Устраивайся, — усевшись на широкий диван, мужчина похлопал ладонью по свободному месту рядом. Я замешкалась, решая, не предпочесть ли кресло напротив. — Расскажешь мне о себе.

Вроде бы мирные планы, но… оборотень же. Я прекрасно знала, что им сдерживать свою страстную звериную сущность крайне сложно. Да и резковатые скулы и изредка проскальзывающая на лице мужчины суровость не позволяли усомниться, что звериное начало в нем сильно. А уж в отношении выбранной зверем пары… Как бы внешне невозмутимо ни выглядел Торгфрид, я не была уверена, что стоит садиться с ним рядом. Провоцировать его.

Но вместе с тем мне и хотелось этой провокации. Хотелось почувствовать жар его тела, его напор, ощутить его страсть. Я тоже была натурой порывистой и легковозбудимой. А фантазия моя разыгралась с первого мгновения, как я увидела своего вера. Уроки чувственности не прошли для меня даром, собственное тело жаждало удовольствий, томилось в предвкушении наконец-то в полной мере реализовать жаркие желания.

Как бы он не счел меня чересчур напористой!

— Лина, я не собираюсь пугать тебя. — Кажется, Торгфрид сделал свои выводы. Приобняв меня одной рукой, второй он обхватил мой подбородок, не позволяя отвести взгляд. — Но дать много времени тоже не способен. Все во мне противится этому. Лучше сразу смирись с мыслью о том, что ты принадлежишь оборотню. Мне!

— С этим нет проблем. — Я в ответ коснулась ладонью мужского лица. — Школа не зря распределила меня на поток жен для оборотней. И знаешь, уроки чувственности и обольщения я не прогуливала. Так что готова ко многому…

И, намеренно задержав взгляд на его губах, улыбнулась. Многообещающе. Провокационно.

Надеюсь, я не слишком самоуверенна? Полноценного опыта мне все же не хватало.

— Уроки чувственности и обольщения? — Торгфрид выглядел весьма заинтересованным. В его взгляде на миг мелькнуло потрясение, но оно тут же сменилось голодным интересом. Вер тряхнул головой, словно стремясь прогнать резко нахлынувшую волну эмоций. — Значит, мне досталась плохая девочка?

И он еще крепче прижал меня к себе.

— Да, — скромно признавшись в очевидном, глубоко вздохнула.

Меня воображение тоже не подводило. И сейчас, как никогда ранее в Школе, оно взрывало сознание целым вихрем головокружительно чувственных картинок. А причина этому была одна: мужчина рядом. С таким даже бревно оживет и начнет сходить с ума от вожделения. Я лично уже с трудом помнила, где нахожусь и почему.

Сегодня не будет перышка или нежнейших лепестков цветка, с помощью которых в атмосфере чарующей музыки и неги я изучала свое тело, познавала оттенки чувственности, открывала собственные эрогенные зоны и чувствительные места. Сегодня рядом он! И это его руки будут скользить по моему телу, его пальцы сыграют мелодию моего возбуждения, прикосновения его тела раскрасят ее, превратив в исключительное и совершенное произведение, настоящую музыку страсти. Сегодня мне впервые предстоит в полной мере разделить и удовлетворить свое желание с кем-то. И не просто с кем-то. С Торгфридом! И это уже сейчас туманило голову вожделением.

Боги, я схожу с ума по этому веру! Шумно вздохнув, уткнулась лицом в футболку на груди мужчины. Нет, он напрасно боится. Напугать меня сейчас у него не получится. Только свести с ума еще больше.

И, кажется, именно это он и собирается сделать. Миг невесомости, и я почувствовала, что муж пересадил меня на свои колени. Его ладони, скользнув по ткани сарафана, оказались на моих плечах, пальцы проникли под тоненькие бретельки. В последний момент Торгфрид замер, сжал одну ладонь в кулак и притиснул меня вплотную к своему телу. Я чувствовала, как он напряжен, даже скован. Вер глухо застонал.

— Знаешь, я планировал не трогать тебя сегодня вечером. Быть сдержанным, нежным, терпеливым… — Тихий сдавленный шепот возле моего уха прервал жуткий треск. Скосив глаза, увидела, что мужская рука, выдавая истинное состояние своего хозяина, сильным взмахом острейших когтей располосовала край дивана, на котором мы сидели. Я затаила дыхание, сама мечтая о такой же возможности выплеснуть хоть часть бушующих эмоций. — Я не хочу напугать тебя или оттолкнуть. Я даже выпил проклятую волшебную настойку, что на сутки гарантированно удерживает от неконтролируемого оборота. Я так боялся, что Школа вручит мне какую-нибудь правильную до зубовного скрежета, скучную манерную святошу. К которой я буду привязан навечно. И мне придется самому бороться с этой скованностью, учить тебя быть страстной, открытой и чуждой стыдливости. Быть подругой оборотню, который склоняется лишь перед зовом природы, обожает секс, живет физическим началом и страстями. И тут…

— И тут… — Я готова была практически запрыгать от радости. С этим мужчиной я смело могу быть собой. Той собой, что обожала страсть, не мыслила жизни без сильных чувств и всепоглощающих по силе эмоций, что жаждала телесных удовольствий, а главное — не желала скрывать и частички своей дикой и своевольной натуры.

— И тут ты. Подарок! Ты — гедонистка! Ты — моя плохая девочка. Мне хочется выть от восторга! — Взмахнув еще раз рукой, Торгфрид еще больше укоротил наш диванчик.

— Теперь тебе не так хочется разнести Школу по камешку? — засмеялась, собственнически и очень уверенно обнимая его руками за шею. Уже совсем скоро я стяну с него эту футболку и обниму его всего.

— Да, наверное, — усмехнулся муж, — разнести хочется чуть-чуть меньше.

— Ты совсем не страшный, — тут же призналась во вспыхнувшем в сердце чувстве.

— Для тебя я не опасен. — Торгфрид серьезно кивнул. — Всегда помни об этом. В любом состоянии. Инстинкт не позволит причинить тебе вред. И отпустить тоже. Про тот пункт в договоре забудь, словно его нет. Я не позволю тебе уйти.

«Муж. Господин. Хозяин», — читалось между строк.

Стало немного тревожно. Неизвестное манит, но и пугает. Не разочаруюсь ли я в этой связи? Не разочарую ли его? Ведь, по сути, я человек, пусть и способный подарить ему детей-веров.

— Привыкай к ощущению моего присутствия. Отныне ты будешь жить с этим чувством. Ты — моя пара и твое место рядом со мной.

Я бы поверила, что он спокоен, если бы не совершенно черные глаза и подрагивающие крылья носа. Ведь он действительно прав, тешить себя иллюзиями и напрасными надеждами не стоит. Оборотень заполучил выбранную им женщину, и он не отступит, пока не сделает ее своей, пока не очарует, пока не добьется абсолютной взаимности. Однако никто не предупредил, что бояться надо себя.

Теснее прижавшись к мужу, вдруг поняла, что невероятно очарована новоявленным супругом, более того — затаив дыхание, слежу за каждым его движением, подмечаю изменения в выражении лица, гадаю о мыслях… Хочу коснуться его там, призналась себе, стоило взгляду замереть на вырезе футболки.

— Ты знаешь, как оборотни соединяются со своими подругами? — Взгляд вера был острым, тогда как руки нежно гладили мои плечи, уже стянув с них бретельки сарафана.

— Объяснили, — невольно скользнув языком по вмиг пересохшим губам, сдавленно отозвалась в ответ. Просто представила сейчас нас — Торгфрида и себя — в жарком процессе объединения. И одна только мысль о предстоящем заставила все внутри замереть от восторга. Хочу его!

— Видимо, плохо. — Напряженный взгляд мужчины тут же замер на моих губах. — Поверь, для моего зверя ты — бесценный подарок судьбы. Самое дорогое, принадлежащее только ему. Поэтому он не отпустит, не даст навредить. И для зверя важна именно физическая сторона отношений, это основа связи.

— Но… — Я отвела глаза, сама не понимая, почему так затрепетало от его ответного взгляда сердце. Мне показалось, что я физически ощущаю, как он скользит по обнаженной коже плеч, касается груди под тканью сарафана и вновь устремляется к губам. Я едва ли не физически ощущала это касание. Его тепло. — Ты-то — не зверь. Как можешь слепо доверять ему в таких судьбоносных решениях? Поддаваться? Как-то это обреченно. Вынужденное следование воле и желанию зверя? А что, если человек желает иначе? Не унизительно подчинять свою жизнь животным потребностям и желаниям?

В принципе в ответе я не нуждалась. Знала все и так. Но не могла не спросить, чтобы увидеть недоумение, мелькнувшее во взгляде мужа, чтобы убедиться, что верно сужу о его характере.

— Лина, мы неразделимы. — Обе его руки, занятые расстегиванием молнии на моем сарафане, замерли. — У нас одно сознание, одни ощущения. И потребности, в конечном счете, одни. Я ощущаю к тебе огромное влечение, потребность видеть, чувствовать, обонять. Это не объяснить. Но ты сама прочувствуешь наше единство. Зверь — моя органичная половина. И для меня следовать инстинкту, выбору природы естественно. Ты для меня невероятно привлекательна. И всегда будешь желанна и нужна. В этом нет обреченности, нет ничего вынужденного. Это наслаждение обретенным и таким необходимым, величайшее предвкушение и радость обладания.

— Правда? — Я как зачарованная наблюдала, как двигаются губы, как иногда проглядывают крепкие белоснежные зубы. И почти не воспринимала сути его слов. Просто хотелось почувствовать эти слова своими губами. — Я не ожидала такой откровенности. Это смелое признание. Ты уже сейчас сообщаешь мне о потребности во мне? О моей незаменимости?

— Мне нет смысла ничего скрывать. Это общеизвестные факты. — Мне показалось или Торгфрид слегка оскалился? Впрочем, возможно, это столь близкое его присутствие так влияет на меня. — И мне хочется успокоить тебя. Хочется объяснить. Я буду нежен, насколько смогу… И до полнолуния еще далеко.

О! Про полнолуние я знаю. Да, начинать семейные отношения в этот период мне бы не хотелось. В Школе очень продуманно подошли к выбору момента нашей встречи, отсрочив ее.

Пальцы мужа, словно в рассеянности, поглаживали мою ладонь, вторая рука едва ощутимо перебирала прядки волос. Не знаю, что именно подействовало, его слова или прикосновения, но я почувствовала, что волнение начало спадать.

— Ты признаешься, что у меня абсолютная власть над тобой? — прикрыв глаза и затаив дыхание, я ожидала ответа. Мой супруг оказался фантастическим мужчиной! Он сумел подобрать именно те слова, что смогли вернуть мне силы и уверенность. Про его крышесносную брутальность я и вовсе молчу.

— Как и у меня над тобой, — отвечая, он сжал в ладони мои волосы и не позволил отвести взгляд. В его взгляде проступила суровость. — По праву сильнейшего. Я не позволю уйти, помни.

Невольно сглотнув, я шумно выдохнула. Сейчас уходить совсем не хотелось.

— Ты… — Я забыла, о чем хотела спросить, едва его взгляд, устремленный на мои губы, потяжелел. Они явно манили его, заставляя думать о поцелуе.

— Да, я, — так же негромко, отвечая скорее себе, кивнул Торгфрид.

Мужская ладонь заскользила по моему лицу, очерчивая костяшками пальцев скулу, лаская лоб. А мне отчаянно захотелось коснуться этой теплой ладони губами, даря поцелуй-обещание. И яростный укус.

Сумасшествие!

Я рассчитывала, что до последнего буду оставаться собранной, деловой и спокойной. Что смогу сдержать собственную порывистость, чтобы сначала разобраться в нем. Но рядом с этим вером со мной творилось что-то необъяснимое. Отключалось все: логика, мышление, даже память подводила. Оставалось лишь одно — желание.

— Иди ко мне! — Неторопливая просьба, и обнимающие меня руки плавно переместились, немного изменив положение моего тела. Теперь я не просто сидела на его коленях. Теперь я сидела на нем верхом. Прекрасно чувствуя, насколько возбужден мой оборотень.

Замерла, боясь шевельнуться, только приподняла лицо, вглядываясь в глаза. Ожидая сама не зная чего. Он отдает инициативу мне?

— Тш-ш… — Торгфрид успокаивающе провел ладонью по спине. — Как же бьется твое сердечко. Я слышу его, я чую твое… желание?

— Да, — с трудом совладав с губами, шепнула в ответ. И качнулась вперед. Сейчас лишь тонкая преграда из моих трусиков и ткани мужских брюк разделяла нас.

На самом деле я панически испугалась себя. Казалось, еще миг, и я просто накинусь на него, сожму в объятиях, стремясь прижаться теснее, почувствовать его кожу своей.

Неужели это их предопределение существует на самом деле? И он тоже идеально подходит мне?

— Что — да? — услышав вера, еле сообразила, о чем он.

— Я хочу тебя.

— Правда? — приблизив свое лицо к моему, повторил он мой недавний вопрос.

Я опустила взгляд, пряча его на груди мужа, опасаясь, что он все поймет.

— Лина, — очень мягко, но оттого не менее настойчиво мужские ладони вновь заскользили по моей спине, изучая, согревая, — ты дрожишь.

Да, но совсем не от холода.

— Ты тоже. — С восторгом вдруг поняв это, я слегка сдвинулась, прижимаясь к его телу теснее.

Торгфрид хмыкнул.

— Я на пределе, милая. — Его ладонь стремительно переместилась на мои бедра, жестко фиксируя их. — Не стоит так об меня тереться. Моя выдержка, когда это касается тебя, иссякает мгновенно.

И легонько подул на плечо, сглаживая эффект от резких слов, вызвавших у меня небольшую оторопь. Не сдержавшись, осторожно положила ладони на его грудь поверх футболки, пытаясь прочувствовать мерный стук сильного сердца. Пробуя, узнавая, учась чувствовать его тело. Ощущения неожиданно оказались очень сильными. Кончики пальцев от сдерживаемого нетерпения начало странно покалывать, ладони уперлись в твердые мышцы. Интерес возрос многократно, мне захотелось уже большего. Следуя внутреннему желанию, осторожно переместила пальцы на кусочек обнаженного тела, видневшийся в вырезе футболки.

Оборотень резко выдохнул. Я вздрогнула и отвела руку. И встретилась взглядом с глазами мужа.

— Это нормально? — спросила, сама не понимая, зачем выясняю какие-то глупости, когда все мысли только о его губах, от которых я не в силах отвести взгляд.

— Вполне. — Ленивая усмешка, и я чувствую, как под его рукой скользит по спине сарафан. — Можешь не рассчитывать на спокойную жизнь. Я слишком долго ждал тебя.

— Долго? — Кажется, я способна лишь повторять за ним, замирая в томительном предвкушении и продолжая вглядываться в лицо вера, которое склонялось все ближе ко мне.

— Невыносимо долго. — Ответ он выдохнул уже в мои губы.

А я, окрыленная столь очевидным интересом к себе, на миг отвлеклась, чтобы порадоваться разумности мужа. Он сразу сумел расположить меня к себе, продемонстрировав не животную несдержанность и следование сиюминутным инстинктам, а долгосрочные намерения и желание добиться взаимности. Он был самоуверен, он был откровенен и… сокрушительно сексуален.

Мужчина-мечта, однако. И черт с ними, с клыками и шерсткой!

 

ГЛАВА 8

Торгфрид

— Ты точно не боишься? — и невольно заглянул в ее глаза в поисках ответа.

Неожиданная смелость Лины очаровывала. Мне всегда хотелось в пару женщину, которой хватит решительности и страсти подхватить любой мой порыв. Которая не стушуется, не испугается предложенной авантюры, а сумеет оценить естественность и пылкость моей звериной натуры.

Женщину из плоти и крови. Порочную в своих фантазиях и невинную душой одновременно. Где-то робкую, в чем-то неудержимую. Но при этом женственную, уступчивую, сладкую, желанную…

Мечта сбылась?

Ее глаза пленили меня сразу. Поразили с момента первой встречи. Голубой и чуть сероватый оттенки радужки не вызвали у безжалостного оборотня даже мысленного желания пренебрежительно улыбнуться. Наоборот. Они тронули, задели в душе что-то сокровенное и скрываемое даже от самого себя.

Нежность?

Впервые в жизни мне хотелось быть с женщиной именно нежным. Дать больше, чем получить. И уж точно не причинить вреда и не покалечить.

Поэтому, чувствуя собственное возбуждение, я боялся поверить в то, что она действительно готова. Готова, желает и способна принять меня!

— Нет. — По голосу понял, что она немного стесняется. Боится моей реакции на свою откровенность. Напрасно! Я могу только приветствовать эту ее смелость. Хотя сам сейчас не способен признаться самому себе в чем-то уже очевидном, но отчаянно гонимом от себя. В понимании ее исключительности.

Для меня.

Закрываю глаза, полностью растворяясь в ее аромате. Запах моей женщины. Моей пары. Только ее особый и ни с чем не сравнимый для меня аромат. Аромат ее кожи, ее волос, ее желания…

Руки невольно следуют мыслям, осторожными прикосновениями очерчивая ее силуэт, касаясь рук и обнаженных плеч, запутываясь в волосах, притягивая девушку еще ближе.

Прежде чем Лина успевает опомниться, пересаживаю ее на свои колени. Это уже потребность — ощущать ее всем телом.

«Не торопись!» — мысленно приказываю себе, обещая девушке, что сегодня ей не придется столкнуться с мощью моего зверя. Не при первой встрече.

Я собираюсь быть нежным.

Лина обнимает мою шею руками и вновь поднимает навстречу мне свой взгляд. Такой особенный взгляд.

Вопрошающий. Восхищенный. Ожидающий.

И я понимаю, что покорен. Покорен этой невысокой и совершенно не хрупкой с виду брюнеткой с невероятными глазами. Покорен мгновенно. Что стану для нее всем, чем она пожелает, что защищу ее от всего.

Даже от себя.

Не причиню боли.

Сминая мягкие локоны волос, на миг с наслаждением зарываюсь в них носом. Вновь и вновь жадно вдыхая ее такой волшебный для меня аромат. Ее личный запах.

Но нестерпимо хочется большего.

Я долго ждал. На самом деле каждая секунда вдали от этой женщины, даже когда я всего лишь знал о ее существовании, была для меня бесконечной. Бесконечной мукой. Агонией. А сейчас я не могу надышаться. Вновь и вновь жадно вдыхаю ее аромат, наполняя им легкие и желая большего. Желая стать с ней единым целым. Объединиться на долгую вечность.

Обхватив затылок ладонями, притягиваю ее лицо ближе. Навстречу своим губам. Мы до последнего вглядываемся в глаза друг друга. В ее глазах по-прежнему горит восхищение и отражается мой голод.

Мечта сбылась! Во всех смыслах моя женщина!

Сминая мягкие губы, позволяю себе открыть первую тайну. Познать ее тело глубже и сокровеннее, чем дано остальным. Мой язык устремляется во влажную глубину ее рта, переплетаясь с ее языком, исследуя внутренний контур губ и такие не хищные зубки.

Не спешить.

Мне уже мало поцелуев. Мало ощущения ее губ. Хочется большего. И вот уже рот жадно устремляется к шее, груди, плечам. А руки, обнимая теснее, скидывают бретельки сарафана, стягивают вниз легкую ткань.

Для меня в этой девушке все совершенно! И грудь не исключение. Ловлю себя на чувстве эйфории от одного взгляда на безумно женственную и даже зрительно тяжелую грудь. Руки, не отставая от мыслей, уверенно касаются этой груди, ласкают.

Склонившись ниже, дую, наблюдая, как острые вершинки сосков от легкого ветерка моего дыхания прямо на глазах твердеют. Лина дрожит. Мне хватает быстрого взгляда в ее глаза, чтобы понять — холод тут ни при чем. В ее глазах — ответное сияние чувственного восторга.

И это возбуждает меня еще сильнее. Бедра невольно подаются вверх.

Но… нельзя спешить! Я мысленно уже рычу это себе.

И зарываюсь лицом в женскую грудь, припадаю губами к дерзким вершинкам, втягиваю в себя аромат ее кожи. Он останется со мной до самой смерти. Как и способность всюду учуять свою женщину.

Руки, блуждая по нежному телу, подбираются к желанной цели. На миг приподняв Лину, устраиваю ее на своих коленях удобнее. Сегодня она будет сверху. Так безопаснее. Но одна только мысль о предстоящем кружит голову, заставляя инстинкты сходить с ума. И спешить.

«Я должен быть сдержан!» — вновь приказываю себе.

Мне впервые страшно. Страшно причинить боль именно этой женщине. Выдержит ли ее тело силу моей страсти?

Этот страх вынуждает быть вдвойне заботливым. Легонько погладив ее тело через ткань белья, одним рывком избавляю нас от этой никчемной преграды. Прочь! Ничего между нами не встанет. Никогда!

Пока губы жадно исследуют роскошную грудь, заставляя Лину слегка покачиваться и стонать, пальцы устремляются в сокровенный жар женского тела, открывая для меня все его тайны.

Меня вновь сводит с ума аромат. Аромат ее возбуждения, желания и страсти. О да! Моя пара раскрывается с новой стороны. Ощущая влагу возбуждения, улавливая едва заметные сокращения ее лона и пульсацию бегущей по венам крови, я наконец-то осознаю, насколько силен ее отклик на мои действия.

Она готова!

Зажмурившись на миг, отчаянно борюсь с накрывающими с головой инстинктами. Сегодня, сейчас я не могу позволить себе все. Не могу подчиниться своей животной первобытной страсти. Это я оставлю на потом. Сейчас же важнее создать нашу связь, сделать ее своей.

Глубокий вдох…

Медленный мучительный выдох…

Слегка приподняв девушку, притягиваю ближе к своим губам, целуя, обещая… Лина в страстном порыве сжимает мои плечи и пытается стянуть футболку. Позволяю ей это. Потребность чувствовать ее каждой клеточкой кожи снедает и меня.

Ух! Пока руки расстегивают ремень и дергают вниз молнию брюк, сознание полностью погружено в ощущения от прикасающейся к моему торсу женской груди. Волшебно! Эти легкие прикосновения ошеломляют, волнуют кровь. Пробуждают самые потаенные желания.

Я успеваю коснуться губами мягких волос, прежде чем, уловив движение женских бедер, перемещаю ее ближе.

Лучше кратчайший миг острой боли, чем бесконечная агония ожидания.

Быстрый, но осторожный рывок в обволакивающий влажным теплом узкий плен ее тела…

Как долго я этого ждал!

Миг умиротворения. И упоительное напряжение в предвкушении взрыва.

Не спеши! Кажется, я уже не способен расслышать даже самого себя. Каким-то краем сознания еще продолжаю цепляться за эту мысль, но уже трудно, невыносимо, невозможно сосредоточиться на чем-то помимо желанного движения вперед.

И движение назад… Внутренности сводит судорогой от нестерпимой потребности отпустить себя, отдаться процессу.

Но хочется отдавать больше, чем брать.

А я чувствую скованность неподвижно замершего в моих объятиях женского тела, судорожное сжатие невидимых мускулов, пытающихся приспособиться к ощущению непривычной для них наполненности.

Вновь ловлю взгляд, возвращаясь к разговору без слов. В глазах Лины вопрос.

— Сейчас, — шепчу ей и одной рукой поглаживаю по волосам, успокаивая скорее себя, чем ее. Уговаривая себя замереть, не двигаться. — Всего минутку.

И тянусь навстречу ищущим губам. Вторая рука безошибочно находит крошечный узелок самой чувствительной плоти, чтобы приласкать и этим настроить девушку на новую волну приятных ощущений.

Кажется, я дрожу. Тело от напряжения покрывается испариной. Мысли о бурной страсти не покидают, как я ни гоню их. Тело требует движения, чувства — усиления накала и возможности выплеснуться. Но…

«Беречь!» — орет инстинкт, заглушая даже голос плоти. И я не способен противиться этому приказу. Дрожа от нетерпения, жду, позволяя Лине вернуть утраченное состояние томления и страсти, чувство полета.

Ее томный вдох, медленный выдох и уверенные прикосновения женских ладоней к моей груди. У меня потребность в этой женщине! Я ликую даже просто от мысли, что она рядом. И впервые готов терпеливо ждать большего.

Мы целуемся, кажется, с прицелом на бесконечность, пока оба не начинаем задыхаться от недостатка воздуха. И шумно дышим в унисон, и ловим такие одинаковые взгляды друг друга.

В них звезды…

…и жажда. Большего.

Наконец-то с облегчением ощущаю, как уменьшается напряжение в ее теле, как она сама начинает осторожные попытки двигаться навстречу. И позволяю себе второй, неглубокий, толчок. Отклик женского тела пьянит упругой мягкостью. Податливостью…

Пришло время удовольствия! Наверняка сейчас мои глаза полны животной тьмы. Но Лина не видит этого. Ее взгляд расфокусирован, словно у слепой, обращен внутрь. Девушка переполнена собственными ощущениями.

Я чувствую ее дрожь. Чую ее бурлящее желание. Слышу ее стоны.

Толчок…

Движение наружу…

И снова, снова, снова…

С каждым разом глубже и сильнее.

Инстинкт молчит. Мыслей нет. Сейчас наша жизнь подчинена одной общей цели. Общему стремлению — движению. Навстречу друг другу.

Ощущения буквально сбивают с ног, вышибают воздух из груди, сносят крышу. Уверен — никогда, ни с любой другой женщиной не будет ничего подобного. Такого чувства полнейшего единения, растворения друг в друге, такой общности. Мы — одно целое!

Ее тело идеально подхватывает любое мое движение, ее отклик совершенен и дарит мне самое необходимое — именно то, что в данную секунду наиболее желанно.

Мое тело, словно искуснейший радар, реагирует на самые незначительные потребности Лины, чувствуя их, улавливая на инстинктивном уровне.

И это так идеально, так естественно, так целостно.

Абсолютно моя женщина. Я сражен! Нет, не влюблен, это больше. Я болен ею, неизлечимо!

Сил уже нет. Или же их несметно много?.. Извечное движение тел доводит до исступления. Мы готовы умереть, чтобы обновленными и наполненными жизнью возродиться вновь.

Я в последний раз устремляюсь вперед, чтобы почувствовать крепчайшие оковы ее жаркого тела. И меня накрывает волной силы, мощным выплеском разрядки. К финалу мы приходим вместе. Сжимая друг друга в объятиях, дрожим от силы последней волны удовлетворения.

«Моя пара не фертильна».

Обоняние зверя всегда готово подсказать мне такие нюансы, поэтому с облегчением приветствую полноценное завершение нашей связи. Нашу немыслимую встречу. Нашу пару.

И пусть знакомство с моим зверем у нее еще впереди, но процесс объединения уже необратим. Сейчас я чувствую одно — правильность всего произошедшего.

И оттого с особым восторгом глажу обнаженную, влажную от пота спину расслабленно приникшей ко мне жены.

И это тоже правильно. Так, как и должно быть.

— Ты — моя, — шепчу ей на ухо. Повелительно и веско.

— А ты — мой, — все еще довольно жмурясь, вторит мне Лина.

Нахалка! Я буду обожать ее вечность.

 

ГЛАВА 9

Лина

Проснулась с чувством подсознательной уверенности в том, что все в моей жизни хорошо. То, что еще вчера вызывало тревогу, страх и волнение, с наступлением утра нового дня показалось нелепым. Или это ночь все изменила?

Торгфрид определенно вселил в меня уверенность в самых благоприятных перспективах относительно нашего союза. А еще подарил массу головокружительных впечатлений. И воспоминаний, которые, стоило мне проснуться, всплыли в памяти.

Вчера, придя в себя после первой вспышки страсти, с удивлением обнаружила, что уже незаметно опустилась ночь. В широком, во всю стену, окне номера множеством ярких квадратиков-окон светился Новосибирск. Почему-то для меня это многоцветье разномастных огоньков было чем-то удивительным. Опять же я такого раньше не видела.

Торгфрид, осторожно пересадив меня с собственных колен на диван, встал и начал приводить в порядок одежду. И все это, не отводя внимательного, изучающего взгляда. Но его взгляд совершенно не пугал. Каким-то внутренним женским чутьем я поняла, что прониклась доверием к своему мужчине. Близость, несомненно, сломала лед первоначальной отчужденности, став неплохим поводом для знакомства.

И точкой отсчета.

Видимо, оборотню явно полегчало, выглядел он менее напряженным.

А про меня и вовсе говорить не стоит — главное испытание позади! Теперь уже не так страшно смотреть в будущее. Я более чем убедилась, что мне достался внимательный и заботливый мужчина. А значит, семейное счастье вполне реально.

— Теперь ты — жена оборотня, — многозначительно приподняв бровь, сверкнул зеленым взглядом Торгфрид. — Без вариантов.

«А ты — муж ведьмы», — подумала про себя, но промолчала.

И, надеюсь, ему не придет в голову даже посмотреть «налево»! Этого я не переживу и не прощу. Ибо уже схожу с ума по своему веру и не соглашусь делить его ни с кем. Очарую его, влюблю в себя, обязательно. И знания, полученные в Школе обольщения, мне в помощь.

Слегка смутившись собственным мыслям, тоже поднялась, пытаясь разобраться со сбившимся на талии сарафаном. Получалось плохо: муж все изрядно перекрутил, а одну бретельку и вовсе разорвал. Виновник инцидента тут же поспешил на помощь.

— Да можешь вообще не надевать, — пробормотал в свое оправдание. — Все равно спать пора.

Угу, спать… Ну-ну!

— Учитывая, что мне и надеть больше нечего… — протянула я, не подумав, и тут же осеклась на полуслове.

Встретились с мужем взглядами и дружно рассмеялись.

— Извечная женская песня, как я понимаю? — очень даже человечно подмигнул он мне.

— Не в этом дело! — фыркнула в ответ. Смирившись с невозможностью выполнить задуманное, махнула рукой на бретельки и просто подтянула верхний край сарафана, теперь его приходилось придерживать на груди рукой. — Из Школы нельзя забирать больше того, чем на тебе надето. Таковы правила.

— Это мелочи жизни. — И Тор (мне почему-то отчаянно хотелось именно так сократить его имя, муж был таким же мощным и сильным, как и одноименное божество в моем представлении) быстро подхватил меня на руки. — Пора в спальню. Завтра перелет, надо отдохнуть.

Но мы совсем не отдохнули…

Поначалу, пока я, вновь прилипнув к стеклу, рассматривала город, муж расстелил кровать и ушел в ванную. Там почти сразу зашумела вода. Неожиданно раздался его крик:

— Полина!

Вздрогнув, бросилась на призыв. И что же я там обнаружила? Поскользнувшегося на кафеле и растянувшегося на полу в нелепой позе мужа? Не-э-эт! Не дождетесь от древнего и ловкого вера.

— Шампанское открывать будем? — Пока я, хлопая глазами от удивления, осматривалась, ехидно поинтересовался поджидавший меня за дверью супруг.

Большое помещение, помимо собственно двухместной ванны, сейчас наполненной водой с лепестками цветов, было заставлено огромными вазами с шикарными букетами.

Ух ты! Романтика и оборотням не чужда?

— Я в шоке! — призналась честно. — Неожиданно. Образ сурового сверхсущества разрушается на глазах. Я хоть за того замуж вышла?

— Не бойся. Перемены не столь глобальны. Ни на кого, кроме тебя, они не распространяются. А это, — Торгфрид красноречивым жестом обвел пространство вокруг и взялся за ремень брюк, — две недели ждал. Вот и надумал отметить начало семейной жизни. Это со мной впервые за пару сотен лет, знаешь ли. Присоединишься?

Он еще спрашивает!

Позволив сарафану уже окончательно соскользнуть на пол, под внимательным взглядом мужа забралась к нему в водичку. И засмеялась.

— Что? — сразу насторожился Тор, устраивая меня поверх своего тела.

— Просто подумалось — ванна, цветы, шампанское… Это же ожившая сцена из розовой мечты любой барышни. И как тебе, далекому от юных девушек товарищу, такое в голову пришло?

— Э-э-э… — Оборотень такого вопроса не ожидал и почему-то замялся.

Нутром почуяв сенсацию, я быстро оглянулась и уставилась на супруга пытливым взглядом: признавайся!

— Посоветовали, — слегка высокомерно сообщили мне.

— Кто? — сразу последовал встречный вопрос.

— Друг. Демон.

— А он?..

Опять же откуда у демона в голове вся эта романтическая чушь?

— Готовится к встрече со своей парой.

Меня передернуло. Ох нет, демоны — это совсем не мое!

— Не завидую ей.

— Почему? — Кажется, Торгфрид искренне опешил.

— Ну, они же эмоциями питаются…

— Там все не так просто, — игриво зачерпывая ладонями воду, вер поливал мою грудь. — Демоны — особая раса. И не суди о том, чего не знаешь. В любом случае тебя отныне никто из них тронуть не посмеет.

— Ах да, оборотни же в союзе с демонами, — поделилась я полученной на уроках информацией.

— И даже не поэтому, — заставляя меня жмуриться от удовольствия, муж подул на разгоряченные плечи. — Мой друг Алишер — второй наследник их верховного демонского престола. И ты права, где-то глубоко в душе он страшный романтик. Особенно, когда не занят сведением с ума своих «игрушек».

Последнее прозвучало немного зловеще. Но я понадеялась, что под игрушками оборотень не подразумевал людей. Не мог же вер так хладнокровно и между делом рассуждать о чьих-то муках?

— Шампанское открывать? — повторил вопрос муж.

— Лучше сок, — на автомате отказалась я. Знала, что алкоголь для оборотней с их обонянием штука неприятная.

Купались мы долго. Сначала просто нежились в теплой воде, лениво ласкаясь и целуясь, с помощью губ угощая друг друга предусмотрительно припасенными ягодами. И болтали. Ни о чем. Вернее, о каких-то пустяках.

Завернувшись в пушистые халаты, расслабленные и довольные перебрались в спальню. Я уже отчаянно зевала, утомленная такой насыщенной как эмоционально, так и физически программой дня.

— Засыпай, — стягивая с меня безразмерное одеяние и подталкивая к кровати, смеялся Торгфрид. — Ты уже на ногах не держишься.

— Ты тоже будешь спать? — поинтересовалась шепотом, с трудом удерживая глаза открытыми, чтобы проследить за тем, как вер забирается под одеяло.

Матрас под ним просел, обеспечив мне отличный повод вплотную приникнуть к великолепному телу мужа. Рука лениво скользнула по его груди и принялась легонько поглаживать теплую кожу мужчины. Бесцеремонную ладошку, хмыкнув, перехватили.

— Спи уже, я тебя совсем замучил. А мне для полноценного отдыха двух-трех часов достаточно. Сейчас растущая луна, она придает мне силы.

— Не уходи, — не в силах сдержать зевка, требовательно попросила мужа. Так хотелось заснуть, нежась в его объятиях. Это стало бы последним штрихом к общей картине моей во всех смыслах восхитительной свадьбы.

Да, я отдавала себе отчет в том, что так прекрасно будет не всегда. Что сейчас мы воспринимаем друг друга идеализированно, плохо представляя пока характеры и настоящие мотивы поведения друг друга. И наверняка у каждого из нас масса недостатков и раздражающих, даже отталкивающих качеств. И со временем мы непременно узнаем о них. Но пока… Сегодня была наша долгожданная, сказочная первая встреча. И мне хотелось сохранить об этом дне только прекрасные воспоминания.

Впереди целая жизнь. И у нас есть реальный шанс провести ее вместе, помогая друг другу стать лучше и мудрее. И побороться за свою связь, преодолевая неминуемые сложности. Главное, чтобы хотели этого мы оба.

Сегодня я оптимистка.

И благодарна мужу за внимание и деликатность. Он даже удержался от подробных расспросов, хотя я не сомневалась, что ему весьма интересно побольше разузнать о Школе. Жирный плюс ему за умение расставлять приоритеты и быть терпеливым. А мне? Я буду радоваться тому, что получила. И стараться соответствовать своему веру.

— Тор, — уже в полудреме, пригревшись под рукой мужа, поглаживающей мою спину, вспомнила, — моим родителям не позвонили.

— Как ты меня назвала? — удивился вер.

— Мм, я тебя мысленно так называю. Вырвалось. Так моя семья…

— Это только я. Спи! Позвонишь им завтра.

Успокоенная этой мыслью, я наконец-то заснула. Где-то далеко за полночь.

Утро прошло в суете. Мы спешно собирались, завтракали и уезжали. В спальне я обнаружила новую одежду для себя — белье, практичные брюки, джемпер и куртку с сапогами.

— Там, где закончится наше путешествие, прохладно, — пояснил Тор.

Он с утра удивил меня сосредоточенной деловитостью и отстраненностью. Явно думал о чем-то важном. И не спускал с меня глаз. По-звериному черных. Эту особенность я уже успела подметить накануне — степень влияния зверя на человеческую половину оборотня выдавали как раз глаза.

Проснулась я в одиночестве. И была рада этому обстоятельству, потому что смогла позволить себе прижаться щекой к подушке, еще хранящей запах оборотня, и, прикрыв глаза, немножко понежиться, вспоминая день вчерашний. Настроение было отличным. Пусть и не хватает привычного по проведенным в Школе годам пробуждения и быстрых сборов на занятия. Но… теперь все иначе. Надо вставать и узнавать, что жизнь потребует от меня сегодня.

— Лина, — голос Тора позвал меня из соседней комнаты, — я слышу, что ты проснулась. Вставай, мы скоро улетаем. Доспишь в самолете.

И муж широкими шагами вошел в спальню, на ходу убирая в карман телефон.

— Хорошо, — кивнула я, торопливо вставая. Раз мы спешим…

Быстрый завтрак, путь в аэропорт… Оказалось, что летим мы на небольшом самолете.

— Это частная авиакомпания. Семейная.

Меня не покидало ощущение предельной собранности вера. Даже настороженности. Торгфрид ни на секунду не выпустил моей руки, постоянно опекая и защищая от любой угрозы. Взгляд его был темным, мышцы напряженными, а ноздри слегка подрагивали.

Перед тем как мы вышли из номера, муж дал мне солнечные очки.

Ах да, мои приметные глаза!

Очки послушно надела.

По дороге в аэропорт меня не оставляло ощущение преследования. А когда поднимались на борт самолета, и вовсе заметила на взлетной полосе неподалеку трех словно из воздуха возникших крупных мужчин. Тор их почуял еще раньше и обменялся странными взглядами с одним из наших сопровождающих. (Вероятно, тоже оборотнем.) Но взлетели мы благополучно.

Самолет меня тоже изумил. Там даже была спальня с настоящей кроватью. Так что про возможность доспать мой оборотень не шутил. Но мне не хотелось. Вместо этого, устроившись на соседних креслах, мы разговорились.

— Ой, — вновь не вовремя вспомнила я, — родителям опять не позвонила!

Муж недовольно поморщился.

— Лина, я не шутил, когда говорил, что тебе надо забыть о них. Негоже паре оборотня из клана Сильнейших контактировать с людьми.

— Это моя семья! — естественно, возмутилась я.

— Уже нет, — вер был непреклонен. — Теперь твоей семьей станет моя. А это глава Совета кланов — мой дядя, два его сына и мой отец. Все. Остальные — вне доверенного круга.

— У вас одни мужчины, — попыталась я шуткой смягчить становящуюся неприятной настойчивость. — А у меня братик только один, все остальные — сестры. У старшей после меня — Кристины — уже двухлетний малыш подрастает…

Но Тор беседу не поддержал, с безразличным видом отвернувшись к иллюминатору.

Если таково отношение к людям Ассимилянтов (а оборотни именно из числа лояльных к человечеству рас), то чего же ожидать от Отступников? Впервые столкнувшись с реальным свидетельством существования конфликта, я растерялась. Стало действительно страшно за себя. И тревога напомнила о нашей промежуточной цели.

— Расскажи мне об иллюзии, что должны наложить на меня, — повернувшись к веру, внимательно вгляделась в его глаза.

Стоило мне уйти от темы нежелательной для оборотня родни, муж сразу же преобразился. Улыбнулся, во взгляде мелькнуло одобрение, а большая ладонь обхватила мою руку и принялась рассеянно поглаживать.

— Это не больно. Займет по времени не больше часа. Эти маги — доверенные лица нашей семьи. Но даже им я не позволю увидеть тебя без очков. Они просто исказят наружный контур твоей ауры, видоизменяя заодно и внешность. По сути, ты изменишься мало, а вот глаза… они станут одинаковыми.

— А какой себя буду видеть в зеркале я?

— Ты будешь видеть истину. Как и любой, кто знает… знал тебя раньше. В этом, конечно, кроется опасность.

Я невольно качнула головой, не соглашаясь.

— Это только моя семья. За годы, которые я провела в Школе, все прежние знакомые позабыли обо мне, да и не много их было. Я никогда не выезжала за пределы нашего поселка.

— Это хорошо. — В голосе Торгфрида мне почудилось тщательно скрываемое облегчение.

— Ты полагаешь, найдется много желающих уничтожить меня? — В то, что я кого-то настолько интересую, верилось с трудом.

— Да! — Подбородок мужчины напрягся, у губ обозначились суровые складки, взгляд потяжелел. — Ведьмы сами по себе редки. Те, кто не сумели заполучить ведьму себе в пару, предпочтут уничтожить чужую избранницу, лишая более везучего соперника преимущества от рождения полноценного потомства. В моем же случае ты еще и самый простой способ навредить клану. Ты в каком-то смысле моя слабость.

— Понятно… Но иллюзия не сделает меня сильнее.

— Достаточно того, что тебя будут считать представительницей моей расы. Для меня это предпочтительнее.

И опять по спине скользнул неприятный холодок тревоги. Предчувствия.

— И ты будешь под защитой нашего клана. Под моей защитой. Всегда! — счел необходимым успокоить меня муж.

— А остальные? В вашей семье у всех есть пары?

— Нет. Не считая отца и дяди, вот только у меня появилась. Ты. Пришедших в этом мире пока не так много, мы не обладаем плодовитостью людей (мне послышались эти нотки горечи?), поэтому с поиском пар много проблем. Опять же в случае с оборотнями необходимо еще и одобрение зверя. Многие из нас доживают до конца жизни, так и не найдя пары. Понимаешь теперь, насколько ты ценна для меня?

— А среди людей вы пары находите? — Откуда бы иначе взяться их потомкам вроде меня? Правда, на уроках истории Пришедших нам об этом не рассказывали.

По лицу вера скользнула тень неприязни.

— Увы, изредка случается и такое. Но родившиеся от людей дети — полукровки. Они не в полной мере принадлежат нашему миру.

— Как я… — Стало неловко, Тор едва ли не обозвал меня вторым сортом. — Но ведь уже их дети могут полноценно продолжить ваш род.

Вер сухо поджал губы и вновь отвел взгляд, уставившись в иллюминатор.

— Если потомок — девочка-ведьма, в твоих словах есть смысл. Но мальчики… Они выбирают другую сторону. И это необъяснимо. Представляешь себе ситуацию, когда один из нас сражается с собственным сыном?

Для меня всегда было кое-что непонятное в самой сути взаимоотношений полукровок с нелюдями. И даже Школа не дала ответов на эти вопросы. Почему колдуны так враждебно настроены по отношению к ним? Почему не вступили в прямой союз с Ассимилянтами? И почему не препятствуют поиску девочек с гетерохромией, проводимому Пришедшими?

Тут определенно таится загадка. Но стоит ли искать разгадку у Тора? Интуиция уверяла — нет.

— А твоя семья… — Я запнулась. — Они будут знать правду обо мне?

Повисла пауза. Торгфрид не спешил с ответом, рассматривая облака за стеклом.

— Я еще не решил, — наконец признался он. — Но склоняюсь к мысли утаить истину от всех.

Ого! Вроде как чем меньше народу знает, тем ему спокойнее? Даже тревожно стало за жителей поселка, где я провела детские годы.

— А они вообще примут меня? — Новая семья настораживала все больше. Определенно, не обойтись нашей совместной жизни без трудностей.

— Они будут счастливы, уверяю. — Я чувствовала, что Тор искренен.

Впрочем, почему бы им, в самом деле, не радоваться? Благодаря мне их семье гарантировано появление следующего поколения. Пожалуй, зверь Торгфрида не прогадал, выбрав в пару ведьму.

— Лина? — Почувствовав ласковое прикосновение мужских пальцев к своему лицу, осознала, что слишком уж задумалась. Крепления на сиденье рядом щелкнули, муж поднялся на ноги. — Предлагаю перебраться в спальню. Там будет удобнее. И ты отдохнешь и наберешься сил за время полета.

Однако проблески голода и искорки смеха в его глазах заставили меня заподозрить мужа в определенной корысти. Он не только хотел прервать наш неоднозначный разговор, но и планировал провести время полета более приятно.

И я была не против. Это прекрасно — наслаждаться обществом великолепного мужчины. Особенно, если он приходится тебе мужем. В любом случае лучше, чем размышлять о проблемах глобальной значимости, повлиять на которые ты не в силах.

 

ГЛАВА 10

Лина

— Тор, я настаиваю!

— Я тоже!

И муж с характерной коварной улыбочкой напирал на меня, вынуждая пятиться.

— Но мы же в воздухе! — Сама с трудом удерживаясь от смеха, бестолково пыталась оттолкнуть его. Но какое там!

— А может, нам семейную традицию организовать? Отныне наш девиз: «Всегда и везде!» И чем оригинальнее обстановка, тем… мм…

Вер одарил меня взглядом, в котором горело предвкушение.

— Ты спятил? Никакого секса во время полета! Это же «апа-а-асность», это должно быть в инструкции. Черт! Скажи мне, где тут эта волшебная книжечка?

— Потом найдем, — отмахнулся муж. — И вообще, я со вчерашнего дня жду, когда же мы перейдем к практическому применению знаний, о которых ты говорила. Может, небольшой урок обольщения? Из тех, о которых ты упоминала? Прямо сейчас? Давай!

Ик!

— 3-знаешь, мне кажется, я высоты боюсь!

Вот не зря оборотни слывут порывистыми и жадными до плотских утех личностями. Я себя раньше тоже к таким причисляла. А сейчас вдруг поняла, что… боюсь летать!

И этот страх, проникнув под кожу, расползался по телу, заставляя мышцы каменеть, а желудок судорожно сжиматься, нервировал и отвлекал даже от близости такого невероятно обаятельного мужчины. Какое уж тут обольщение! Если я только что обнаружила слабое звено в броне собственного самообладания.

— Лина? — Тор откинул назад голову и возмутительно весело рассмеялся. — Это очень своевременно! Ты так непредсказуема… Но, боюсь, я слишком охотник, чтобы позволить сбежать такой желанной добыче. Опять же это прямой вызов моему самолюбию: я обязан защитить свою женщину и от этого глупого страха тоже. А лучше всего тут поможет необходимость сосредоточиться на чем-то более интересном.

И муж избавился от футболки, одним движением стянув ее через голову.

Я застыла на месте, уставившись на его поджарое тело. Вчера, в сумерках гостиной, и потом, во время купания, рассмотреть все в деталях не удалось. Только ощупать. И сейчас кончики пальцев начало покалывать от нестерпимого желания вновь ощутить тепло этого тела. А руки сами взметнулись вверх, чтобы замереть на широкой груди и прочувствовать сильные удары сердца.

— Стой! — в панике зашипела я. — А вдруг… воздушные ямы? И мы рухнем? А потом вновь вверх? Это же ужас!

Желудок от одной только мысли опасно дрогнул. А вот глаза мужа потемнели и полыхнули звериным голодом.

— Если лежать, все не так страшно, трусишка. Особенно если не в одиночестве.

Станешь тут трусишкой! Оказывается, столько всего в этой жизни прошло мимо меня. И в случае с авиатранспортом — к лучшему.

С другой стороны — руки чуть дрогнули, невольно погладив гладкую кожу и литые мышцы под ней — может, он прав? И забыться — это лучший выход? Тем более в компании Тора? А я, даже вопреки охватившей меня панике, чувствовала, что не способна оставаться равнодушной в его присутствии. И невольно краем сознания уже нафантазировала себе очень даже волнующий и по-особому чувственный полет. Так и время пройдет быстрее. Хотя…

— Я все же думаю, что нам стоит вернуться в салон… — начала было излагать альтернативную точку зрения, когда самолет, словно специально, слегка повело. Отчего я, инстинктивно взмахнув руками, рухнула назад. Вер и не подумал меня ловить. (Но уверена, что мог бы!) Просто я, как выяснилось уже после падения, вплотную приблизилась к широкой кровати, что занимала большую часть спальни. Пока, зажмурившись, осознавала, что черепно-мозговой травмы удалось избежать, со стороны мужа послышался звук расстегиваемой молнии.

Черт! Он уже взялся за брюки! А значит, сейчас от вида этого полностью обнаженного тела я мгновенно капитулирую и сдамся на милость собственных чувств. Надо ловить последние секунды здравомыслия и пользоваться ими.

Озаренная этой светлой мыслью, проворно (привет, физподготовка!) перекувырнулась и на четвереньках попыталась шустро уползти на другую половину кровати.

Не успела.

Тор оперативно поймал меня, ухватив за бедра, и удержал на месте. Пока я отчаянно брыкалась, все еще лелея надежду на побег, муж умудрился расстегнуть и мои брюки и даже стянул их с моей попы. Не успев оценить таких стремительных перемен в туалете, совершила отчаянный рывок. Результат — я неловко плюхнулась на живот, а вот брюки остались в руках у слегка подавшегося в этот момент назад мужа.

— А знаешь… — Совершенно не ожидала, что его тон будет настолько глубокомысленным. — …Есть что-то особенно привлекательное в воздушных ямах.

Кожу бедер обдало прохладой, и я сообразила, что вместе с брюками меня лишили и трусиков. Неожиданно смутившись этого, развернулась и устроилась на мягком матрасе. Мелькала мысль вновь попытаться сбежать, но…

Не успела сдвинуться с места, как заметила прикрепленные к краю кровати ремни. Ого!

— Это для страховки. Чтобы не свалиться во сне на пол во время полета. — Оказалось, что Тор уже подобрался вплотную. Своим телом он, успокаивая, прижался ко мне. Мужские руки, на миг задержавшись на талии, нырнули под джемпер. Погладив через ткань бюстгальтера оказавшиеся твердыми соски, муж ловко нащупал и расстегнул застежку. Я все еще с подозрением присматривалась к ремням, поэтому не успела даже задохнуться от волнующих ощущений, вызванных его прикосновениями, как вер уже неторопливо стягивал с меня джемпер.

— Может, воспользуемся? — нервно качнула подбородком в сторону страховочных ремней. Я все понимаю, но… страшно.

Тор, зарывшийся лицом в мои волосы, беззвучно рассмеялся. Я кожей головы почувствовала его дрожь и участившееся дыхание.

— Я гораздо лучше этих ремней удержу тебя при любом развитии событий. — Под шумок муж плавно перевернул меня на спину и, не позволяя сосредоточиться на припоминании статистических данных об авиакатастрофах, лизнул мою грудь.

Потихоньку расслабляясь и решив уже махнуть рукой на свои страхи, томно потянулась и закинула руки на шею Тору. Буду наслаждаться! Даже умирать лучше счастливой! (Это на самый крайний случай.)

— Кстати, — на миг прервав поцелуй, почему-то счел необходимым просветить меня супруг, — это не смертельная высота для оборотня. Мы с кузенами, было время, баловались прыжками с вершин самых высоких земных гор. Непередаваемое ощущение, знаешь ли, свободное падение в бездну!

— Без специальных парашютов? — Послушать о бурной молодости моего вера было интересно, но момент для рассказа он выбрал какой-то неудачный. Я только начала забывать в его объятиях, что мы не на грешной земле, и тут…

Тор ответил мне обожающим взглядом.

— Естественно! В этом весь смысл забавы.

Мгновенно вынырнув из омута чувственных переживаний, в ужасе распахнула глаза. Быстренько закрыла рукой рот мужа и взмолилась:

— Пожалуйста, не надо рассказывать мне сейчас такие ужасы!

Легонько прикусив мою ладонь, Тор тут же втянул в рот средний пальчик и ритмично пососал его, заставив меня вздрогнуть.

— Наоборот, пытаюсь тебя успокоить, — чуть отодвинув мою ладонь, фыркнул он. — Сейчас я запасся парашютами. И не сомневайся, мне понадобится меньше секунды, чтобы схватить один из них и, пробив обшивку самолета, вытолкнуть тебя наружу.

Я снова вздрогнула. Вся нега и возбуждение слетели с меня, смытые волной ледяного ужаса.

— Тор! — гневно шикнула на мужа.

— Да вот же один из них, — и он ткнул в сторону ближайшей стены.

Скосив глаза, в самом деле обнаружила там оранжевый спасательный трансформер.

— Прекрати! — Кажется, я зарычала не хуже самого настоящего волкодлака.

— И мы даже можем взять его с собой в кроватку, — не унимался муж. — Хочешь, он будет лежать на соседней подушке? Близко-близко?

Все! Сейчас сама пробью обшивку самолета и выкину благоверного за борт!

— Покусаю! — рявкнула в ответ и, посчитав это единственным способом прекратить издевательства, схватила Тора за уши и потянула ближе к себе, нацелившись на поцелуй. Муж не сопротивлялся, сияя довольной улыбочкой.

А у меня от злости и возмущения пропали последние сомнения. И никакие воздушные ямы уже не пугали. Рядом находился раздражитель поосновательнее. Который, словно почувствовав, что я достигла предела своего терпения, полностью переключился на практическую подоплеку нашего спора. Молча.

А в воздушные ямы мы таки попали. Кажется. Ощущение множественных взлетов и падений моя память сохранила. И впечатления о себе они оставили самые незабываемые. Страховочные ремни не пригодились. Тело мужа удерживало на месте лучше чего бы то ни было, а пальцы наших рук намертво переплелись, усиливая ощущения от синхронности движений.

Пожалуй, семейный девиз приживется.

Фантазия уже разгулялась, рисуя мне красочные эпизоды с нашим участием где-то на освещенном луной белом песке, в обжигающем тепле природного термального источника, на самой кромке кратера просыпающегося вулкана и…

Повезло мне с мужем.

Немного позже, вытянувшись с самым довольным видом рядом с телом супруга, решила слегка поддразнить и его:

— Кто бы подумал, что Торгфрид из клана Сильнейших такой замечательный!

— Мм? — Муж, о чем-то задумавшись, рассеянно перебирал пряди моих волос, приобнимая другой рукой за плечи.

— Волкодлак ты, говорю, совсем не страшный, — хмыкнула я, на всякий случай прижимаясь губами к мужской груди. Теория семейной психологии не рекомендовала проходиться по мужскому самолюбию тяжелым сапогом насмешки. Во благо совместного счастья. Но вряд ли самолюбие оборотня можно назвать хрупким…

Тор пристально взглянул на меня, прежде чем серьезно ответить. Очень серьезно — от недавней смешливости и игривости не осталось и следа.

— Не стоит заблуждаться на этот счет. Лина, ты, как моя пара, пожалуй, единственная, кто может рассчитывать на мое дружелюбие. Да и то не всегда. Будь готова столкнуться и с моей неуступчивостью. Для остального мира я именно страшный вер. Не строй иллюзий, мне бы не хотелось стать причиной твоего разочарования.

И Тор оскалился. По-настоящему! Смертоносные клыки сверкнули грозно и предупреждающе. Черты лица преобразились, позволив проступить чему-то хищному и темному. Шутить резко расхотелось.

— Понимаю, — поспешно кивнув, вдруг подумала, что лукавлю. В чем-то он прав: два последних дня совершенно затуманили в моем сознании объективную реальность. А забываться не стоит. В реальности мира Пришедших это чревато гибелью.

Но погрузиться в серьезные думы муж не дал.

— Кстати, об ожиданиях, — отвлек он. — Я все еще жду демонстрацию урока обольщения.

Выражение его лица изменилось, отражая крайнюю степень заинтересованности.

Не сдержав внезапного смешка, немного сдвинулась в сторону, чтобы видеть такие уже родные зеленые глаза мужа.

— Будет! — клятвенно пообещала ему. — Как только окажемся дома. В Фок-Бей. Хорошо? Обещаю тебе нечто.

Тор выразительно закатил глаза:

— Жду не дождусь!

 

ГЛАВА 11

Торгфрид

Уже под утро мне сообщили, что в Новосибирске были замечены вампиры. И с ними парочка фанраков. Последние были представителями не совсем материальной расы. И хотя при определенных обстоятельствах они могли существовать во плоти, но предпочитали вести образ жизни нематериальных сущностей. Говорят, фанраки способны видеть истину, скрытую за любой иллюзией или обманом. За эту особенность в нашем изначальном мире их называли знающими. Не знаю, так ли это, но сам факт появления этой компании уверил меня в том, что Отступники напали на след моей пары.

Необходимо действовать!

Оставив спящую жену в постели, перебрался в другую комнату. Решения необходимо принимать немедленно, и они должны предвосхищать поступки охотников. Первое — мы уже совсем скоро улетаем в Берлин, где предстоит встреча с семьей волшебников, с которыми сотрудничают оборотни. Цель встречи (а я заранее условился обо всем) — видоизменить ауру, исказив внешнее впечатление окружающих о Лине. Никто не должен заподозрить в моей паре ведьму.

Кроме тех, кто знал ее ранее… На них иллюзия не подействует. И тут у меня не было сомнений. Я сразу решил, что уничтожу всех, чье вмешательство может причинить вред моей паре. Но если с преподавателями Школы обольщения все не так просто — придется выжидать возможности напасть, то с жителями ее родного поселка — людьми — никаких проблем нет.

Они исчезнут сегодня же.

Первым делом я позвонил своим доверенным оборотням, приказав им отправиться в путешествие в эту забытую всеми глушь и уничтожить всех до единого жителей поселка. В первую очередь семью девушки. Поскольку они способны узнать ее наверняка.

Жалости в моей душе не было, люди в любом случае не выстоят против нас, а этим я подарю благо — легкую смерть.

Все должно будет выглядеть как действия сумасшедшего, который, достав огнестрельное оружие, устроит бойню, перестреляв всех жителей населенного пункта. Вероятно, об этом даже расскажут в новостях.

Надо проконтролировать, чтобы Лину не потянуло к прессе в ближайшее время.

Берлин встретил промозглым ветром и ощущением опасности. Даже добравшись до домика, где обитало семейство волшебников (он был защищен сильной охранной магией), не мог избавиться от чувства преследования. Скорее бы уже наложить эту иллюзию, чтобы дезориентировать охотников.

Пока Лина проходила процедуру магического искажения ауры, я связался со своими. И узнал, что все сделано: в поселке, где родилась и выросла Лина Орма, не осталось ни единого живого существа. Выяснилось, что моим оборотням помогла группа вампиров. Последние оказались поблизости от моей команды, поскольку готовились к совместному мероприятию в интересах Отступников.

Всего одна небольшая и сверхсекретная встреча, задуманная Отступниками. Очень значимое мероприятие, мы готовились к нему последние несколько лет. Мы — желающие изменить существующий миропорядок и избавиться от людей. Предстояло, используя уникальный артефакт-накопитель, чудом перемещенный кем-то из вампиров из прежнего мира, многократно усилить способности группы избранных. Тех, кому предстоит править этим миром.

В их числе буду и я.

Осталось совсем чуть-чуть. Время древнего ритуала, берущего начало в нашем изначальном мире, скоро должно определиться. Пока о нем мы знали примерно, поскольку сам артефакт должен был возвестить о начале отсчета. Все эти годы его методично наполняли душами людей, принесенных в жертву. И уже в это «кормление» должен был наступить момент абсолютного насыщения. Тогда магический артефакт времени вспыхнет, превратившись в сгусток сильнейшей магии. Особенной магии, способной подарить своим почитателям сокрушительную мощь и силу, позволяющую управлять любым количеством живых существ.

Вампиры почитали этот артефакт, поклоняясь ему как божеству, приветствуя его извечный голод и потребность в чужих жизнях. И с упрямой настойчивостью питали его, взращивая будущую мощь.

Мне уже приходилось наблюдать «кормление» артефакта. Жутковатое зрелище! Хрупкая стекляшка за секунды вытягивала из людей их жалкие жизни, прямо на глазах превращая человеческие тела в ссохшиеся мумии.

Совсем скоро он наполнится до отказа. И тогда… я обязан быть в числе тех, кто будет присутствовать при его перевоплощении в абсолютную силу. Чтобы тоже стать наделенным частичкой этой силы.

Поэтому судьбоносное появление Лины было сейчас довольно несвоевременным. Все мои мысли должны быть сосредоточены на завершающем этапе ритуала, а моя пара отвлекала от дела всей моей жизни. Она манила, притягивала звериную сущность, сосредотачивая все устремления и желания моего зверя на единственном объекте — на себе. И противостоять этой тяге было невозможно.

Даже сейчас, понимая, что, возможно, мешаю, я не мог оставить Лину наедине с волшебниками. Из коридора через дверной проем наблюдал за тем, как они, усадив девушку на диван, светящимися магией ладонями водили вокруг ее тела, воздействуя на контур ауры. Звериное зрение позволило уловить момент, когда воздух вокруг фигуры словно заколебался — начались метаморфозы внешнего вида.

Но не для меня. Пользуясь возможностью, вновь и вновь жадно впитывал в себя облик самого отныне необходимого мне существа. Лины. Ее тревожно вздымающуюся от волнения грудь. Крошечный участок кожи, виднеющийся в вырезе джемпера, слегка порозовел, естественный аромат усилился, выдавая взвинченное состояние девушки. Ноздри затрепетали, жадно ловя в окружающей меня мешанине ароматов ее запах. Самый желанный для меня запах. Я способен распознать его всюду, учуять на огромном расстоянии. Сводящий с ума, порождающий желание аромат. Только для меня.

Стоит ритуалу состояться, а мне обрести невероятную мощь, первое, что сделаю, — на всю жизнь привяжу ее к себе. Стану ее воздухом, смыслом ее жизни. Тогда она простит мне все, примет любое мое решение…

Лина нервным движением поправила волосы, пытаясь таким образом занять свои руки, и откинула от лица мягкие темные прядки, открывая моему пристальному взгляду, скрытому полумраком коридора, очаровательные ушки.

От мгновенно пронзившей меня потребности коснуться их, провести костяшками пальцев по самой кромке ушной раковины моей женщины ладонь непроизвольно сжалась в кулак. Сосредоточив взгляд на растерянных глазах (а ведьма явно впервые была объектом прямого магического воздействия), в который уже раз за эти два дня удивился тому ощущению нежности и щемящей тоски, что они вызывали в моей душе.

Она пробуждает во мне самое лучшее. Усмиряет моего дикого зверя одним лишь своим видом! — потрясенно осознал я.

Губы девушки дрогнули — она улыбнулась незамысловатой шутке хозяев дома. А я едва сдержался: трудно стерпеть, что ее улыбка предназначена не мне.

Продолжая любоваться — такое удовольствие я ощущал, разглядывая девушку, — пропутешествовал взглядом по женским рукам с удивительно маленькими ладошками. Такими трогательными и нежными. Стоило мне на миг прикрыть глаза, как я словно наяву ощущал их прикосновения к своему телу. Жаждал познать эти ощущения.

Взгляд, скользнув по талии, задержался на крутых бедрах, и я неожиданно подумал о детях. Моя женщина подарит мне детей. И я смогу гордиться ими, признать их подобную моей сущность. Сущность оборотней-веров. Неожиданно мне представилась наша большая семья…

Она, несомненно, будет большой.

И я должен быть сильным. Невероятно сильным. Чтобы защитить свое право на эту женщину, на нашу большую семью. Защитить их. Я обязательно буду среди тех, кто пройдет ритуал посвящения древним артефактом. Найду и возможность присутствовать, и время. Сейчас это вдвойне важнее. Мне надо стать неуязвимым вдвойне. У меня появилась моя светлая, но такая слабая половинка.

Словно почувствовав направление моих мыслей, завибрировал в беззвучном режиме телефон. Бросив острый взгляд на экран, увидел отчет о выполнении своего приказа: «Поселок пуст».

Великолепно!

Все идет согласно моему плану. Сейчас остается доставить жену домой — в Фок-Бей. Именно там, в собственном доме, в своем настоящем убежище я планировал строить ту семейную жизнь, к которой стремился. Теперь уже стремился. И знал, что ведьму уже не отпущу. Просто не смогу без нее.

— Готово! — Негромкий голос волшебника прервал мои размышления. — Теперь никто не распознает ее истинного облика.

Он вышел ко мне в коридор, пока его супруга о чем-то весело шепталась с Линой, отвлекая ее внимание на себя. Я, конечно, слышал о чем.

— А другой мой заказ? Браслет, подчиняющий волю того, кто его носит? — Я собирался подстраховаться, пока моя пара не смирится и не признает во мне своего единственного мужчину, единственного на всю жизнь.

— Все готово. — И хозяин дома вручил мне небольшой мешочек.

Раскрыв его, перевернул над ладонью. Все, как я и хотел, — узкий, изящный и… прекрасный. Янтарь в обрамлении белого золота. Знакомое и какое-то родное тепло, исходящее от камня. Сродни тому чувству, что я испытываю к своей ведьме. Принюхавшись, ощутил легчайший флер магии.

— Эффект проявится сразу?

— Нет, процесс будет идти постепенно и ненавязчиво, незаметно для носителя, и займет какое-то время. Возможно, неделю.

— Хорошо.

Неделя — это так мало! А вот возможность свести на нет нелепое условие, вписанное в наш брачный договор Школой обольщения, а также гарантировать себе «одобрительное» поведение своей пары в любом начинании мне не помешает. В конце концов, Лина во многом человек и ее следует не только защищать, но и направлять по жизни твердой рукой. Меня вполне устроит, если весь ее мир будет вращаться вокруг меня и наших детей.

— Я могу рассчитывать на обещанное вознаграждение?

— Да, вы получите соответствующую защиту. — Это и мне на руку: если решу, что данная семья представляет опасность для моей пары, мои оборотни из их окружения смогут быстро решить эту проблему. — И благодарность от нашего рода!

Более не задерживаясь, мы с Линой покинули территорию волшебников, чтобы наконец-то направиться домой.

Сутки назад мы прибыли в Фок-Бей. Но пока у Лины была возможность рассмотреть по-настоящему лишь спальню. Здесь, дома, когда появилось ощущение относительной защищенности, все другие потребности заслонило влечение к ней. Жадное, неистребимое и нарастающее. Как и луна.

Совсем скоро моя пара встретится и с моей звериной половиной.

— Тебе здесь нравится?

— Мм… — зажмурившись и откинувшись на мою грудь, моя ведьма слегка запрокинула голову, подставляя лицо теплым лучам солнца, и довольно потянулась. Порыв ветра донес до нас соленые капли воды. Мы сейчас стояли на самом краю скалистого берега. — Очень. Это точно мое место! Фок-Бей напоминает мне дом. Я так давно не была там, соскучилась… А здесь я словно какой-то частичкой сердца возвращаюсь на родину. Знаешь, мы с сестрами, ожидая возвращения отца с путины, часто бегали на берег. И если закрыть глаза, то можно представить, что это холодный северный ветер и соленая вода Баренцева моря. У нее даже вкус похожий…

И Лина слизнула несколько капель, что попали на ее губы.

От этого зрелища я вздрогнул, даже такое бесхитростное и мимолетное движение будило во мне чувственную жажду. Потребность обладать. Ее слова заботили мало: знал, что через неделю, возможно чуть больше, ее не будет беспокоить то, что по моим меркам — незначительные мелочи. Она свыкнется и примет это как данность. Во многом она человек, а люди так податливы, покорны и забывчивы.

— Постепенно ты изучишь тут все. — Я улыбнулся, представив наши экскурсии по островам. Сколько же укромных гротов и необычайно красивых мест на нашей земле! — Сегодня это лишь первая прогулка.

А вот отправиться на нее нас вынудили. Мои безмозглые братцы уже на следующий день после нашего прибытия примчались в гости. Слухи разлетелись быстро, все наши узнали, что из последней поездки Торгфрид вернулся наконец-то со своей оборотницей. Но если взрослые оборотни с визитами не навязывались, прекрасно понимая, что нам сейчас не до этого, то моим титулованным родственникам осознать данный факт ума не хватило.

Взбешенный этим визитом, самим фактом нарушения нашего столь восхитительного уединения, еще и их повышенным интересом к моей паре, я и решился на прогулку.

И ведьмочку свою развлеку, и избавлюсь от докучливого общества недалеких лоботрясов.

— Я познакомлюсь с твоей семьей?

— Конечно. Отец будет от тебя в восторге, уверяю. — Сбудется его мечта о внуках! — И поверь, не все они так надоедливы и беспардонны, как мои двоюродные братцы.

Лина весело рассмеялась:

— Да, они слегка обескураживают. Впрочем, я понимаю, что оборотни далеко не скромняги в своих запросах. Представляешь, пока ты был в душе, твои братья предложили мне составить компанию на период твоих неминуемых отлучек. Так и сказали: «Торгфрид — военачальник нашего рода, он весь в делах и вынужден постоянно пренебрегать собственными потребностями ради интересов всех веров. А такой очаровательной оборотнице не стоит скучать в одиночестве».

Девушка машинально тряхнула головой, отчего ее волосы разметались, усилив так возбуждающе действующий на меня аромат моей женщины.

— Забавные. Они даже предложили мне родить им детей! Представляешь? Они же не догадываются, что я — ведьма, и о пунктах брачного договора не знают. Да и вообще…

Она слегка пожала плечами, явно поражаясь простоте моих братцев. Я же окаменел от мгновенно вспыхнувшей в душе ярости: эти ничтожества готовы на предательство! И совсем они не шутили, намекая девушке на такую возможность. В нашей семье уже имелся прецедент покушения на пару другого…

Хорошо, что ведьма, укрывшись в кольце моих рук, стояла спиной ко мне. Она не видела выражения моих глаз. А там сейчас, вероятно, пылала ненависть. И угроза. Но закаменевшие мышцы она почувствовала и плавно обернулась.

— Что? Зря я тебе сказала? Они просили молчать о шутке. Глупости это все, я конечно же отказалась. — Лина солнечно улыбнулась, согревая душу неизвестным мне до этого ощущением общности.

— Ты правильно сделала, что рассказала. Всегда так поступай. — И, посчитав момент подходящим, добавил, уходя от нежелательной темы: — У меня есть для тебя подарок.

— Подарок? — Под ее изумленный возглас обхватил женскую кисть рукой и защелкнул на ней магический браслет. — Говорят, янтарь — живой камень. Носи его всегда, и он не умрет, подпитывая тебя силой и даря тепло.

— Тор… — Лина подняла руку вверх, любуясь обработанными камнями и плавными линиями, создающими невероятной красоты узор. — Спасибо! Мне очень нравится! Но не балуй меня так, мне нечего подарить тебе в ответ. Я могу принять его как дар любви?

Подняв взгляд, ведьмочка поразила меня блеснувшими в глазах слезами. По-человечески сентиментальна!

— Несомненно. — Не сдержавшись, коснулся губами волос, избегая ее взгляда. Пусть так. Это действительно дар любви, той любви, что я способен испытывать. Собственнической и эгоистичной. — И ты подаришь, поверь, подаришь мне гораздо больше! Мое продолжение, семью, будущее…

Привстав на цыпочки, девушка потянулась к моим губам. И я с готовностью поддержал ее порыв, утопив все сомнения в водовороте желания. Лина продолжала поражать меня своей неискушенностью, открытостью и добротой.

Однозначно, ей не выжить без меня в суровом мире Пришедших. Эта мысль лишь укрепила меня в моих намерениях. Сильнее прижав к себе девушку, развернулся так, чтобы укрыть ее от сильных порывов налетающего ветра.

— Тебе не холодно?

Такая забота была удивительна. Она наверняка знала, что температура окружающей среды нас мало заботит, но все же спросила. На мне была лишь хлопчатобумажная футболка, тогда как Лина куталась в теплую куртку.

— Нет, все хорошо, — успокоил ее.

И тут, нарушив очарование момента, зазвонил телефон. Ругнувшись в душе, извлек устройство, чтобы обнаружить смс-сообщение, которого очень ждал.

«Сосуд наполнился до предела и подал знак. Перевоплощение состоится через двое суток», — гласила долгожданная новость. Всего двое суток до обретения силы! До моей победы! Но как оставить на это время Лину одну, когда рядом вьются мои братья?

— Что-то важное? — прервал мои метания вопрос. Лина внимательно смотрела на меня.

— Пожалуй, — задумчиво отозвался я, прислушиваясь к собственным чувствам и пытаясь принять решение.

Нет! Стоит представить, что на три дня разлучусь со своей женщиной, сразу начинаю мучиться и терзаться опасениями. Чертово условие Школы! А зная братцев, уверен, что они моим отсутствием воспользуются но максимуму.

Нет! Возьму ведьму с собой. Так безопаснее.

— Думаю, нам предстоит небольшое путешествие.

— Да? — Естественно, Лина удивилась; еще вчера говорил ей, что ближайшие полгода проведем на островах, а я полностью посвящу себя семье. В мечтах я уже видел нашу семью увеличившейся.

— Дела! Прости, что так вышло. Но от меня мало что зависит, — красноречиво развел руками, на миг выпустив девушку из объятий. — Так что придется тебе совершить со мной еще одно небольшое путешествие — перелет туда и через день обратно.

— Туда — это куда? — насторожилась Лина.

— В Индию.

— О-о-о! — Она восторженно всплеснула руками. — Я только «за»! И более того! Готова сопровождать тебя куда угодно и когда угодно!

Чудненько! Решив, что браслет уже влияет на девушку, сглаживая впечатления от стремительности перемен, я ласково и немного покровительственно погладил ее подбородок. И, прежде чем накрыть собственническим поцелуем мягкие женские губы, твердо решил для себя: поспешу с первенцем. Это лишь укрепит нашу связь. Лина не из тех женщин, которые способны бросить свое дитя, чувствовал это инстинктивно. А значит, и меня.

Как самое крайнее средство удержать ведьму рядом.

 

ГЛАВА 12

Лина

События мелькают с частотой картинок в детском калейдоскопе. Семейная жизнь никак не поддается полному осмыслению, поражая постоянными переменами. Я не успеваю за ними, живу с ощущением нереальности происходящего. Заключение брака, наложение иллюзии, перелет на родину Тора, его братья… И вот мы опять улетаем. Свыкнуться со статусом замужней ведьмы никак не получается.

Единственной константой в таком изменчивом мире оставалось внимание мужа. Мне казалось, что так мягко и бережно дав старт нашей семейной жизни, он теперь намеревался с каждой минутой ускорять заданный темп. Проще говоря, Тор не выпускал меня из спальни. За последние дни я привыкла к практически постоянному потрясающему ощущению плотской принадлежности, абсолютной наполненности, к чувственности и страстности мужа. Но была ли я полностью готова к настолько важной роли физических отношений в браке с оборотнем?

Вновь и вновь умирая от восторга под напором его страсти, я ловила себя на мысли, что забываю о том, что где-то там — за его мускулистыми плечами — существует целый большой мир. Я растворялась в муже, теряя инициативность и личные желания.

Внимание Тора, его жадный голод, сводящая с ума потребность во мне приводили в восторг. Но как долго я смогу выдерживать подобный ритм жизни? Когда же смогу свободно вздохнуть? Сосредоточиться на чем-то еще помимо супруга?

Луна, говорила я себе. Скоро полнолуние, и мне предстоит узнать мужа до конца. Но после этого, надеюсь, бешеный ритм нашей жизни начнет выравниваться.

Поэтому радовалась и внезапному визиту его братьев, и неожиданному поводу, вынудившему Тора отправиться в новый полет. В этот раз мы летели в компании других оборотней — пяти мужиков сурового и не менее впечатляющего, чем у моего супруга, вида. Я заметила, стоило мне внимательно посмотреть на кого-то из них, как взгляд Тора мгновенно леденел, а губы сжимались.

А его команда (несомненно, сопровождавшие нас веры были из числа наиболее доверенных лиц) на меня не смотрела вовсе. Совсем! Столь явное стремление избегать взглядов в мою сторону могло быть только преднамеренным.

И все они молчали. В самом начале полета началось небольшое обсуждение, и я навострила уши, надеясь узнать о причине такого внезапного путешествия, но… Стоило прозвучать загадочному слову «ритуал», как все разговоры были оборваны резким жестом Тора. При этом вид у мужа был таким свирепым, что я даже вздрогнула. А уж оборотни… Больше они ртов не открывали.

Ситуация меня насторожила: явно есть что-то, что стараются от меня скрыть.

Сюрприз? Надеюсь, приятный?

Любопытство разыгралось не на шутку. А значит, я обязательно все разузнаю.

Так, сидя в кресле рядом с мужем, смотрела кино, изредка максимально незаметно наблюдая за нашими спутниками, размышляла о странностях взаимодействия оборотней между собой и о цели нашего путешествия. Тор сказал, что ему предстоит важная встреча. Хм! Надеюсь, не с женщиной?

Никаких толковых версий в ходе размышлений у меня не появилось, но зато я укрепилась в намерении тоже присутствовать на этой несомненно важной встрече. Добиться этого оказалось просто.

— Лина, я буду отсутствовать часа три, — услышала я, стоило машине, забравшей нас из аэропорта, проехать в ворота находящейся на некотором отдалении от города виллы. — Это магически охраняемая территория. Периметр будут патрулировать мои ребята, а с тобой останется… Найт.

Небольшая задумчивая пауза, выдержанная мужем, прежде чем он назвал имя моего партнера по коротанию досуга, не осталась мною незамеченной. Да и поведение моего вера в присутствии собратьев однозначно дало мне понять: он ревнив. Теперь у меня появилось пространство для маневра.

— Это тот, кто с голубыми глазами? — восторженно всплеснула руками, рассматривая из окна спальни на втором этаже дома местную колоритную растительность, которая виднелась в отдалении за высоким забором.

Еще при посадке в самолет я постаралась незаметно рассмотреть и запомнить всю команду мужа. В Школе обольщения на лекциях, посвященных адаптации к новому социуму, делали особый упор на этом моменте.

«Наблюдайте, слушайте, запоминайте и делайте выводы. Всегда, — советовала преподававшая теорию гномиха. — Любая информация может пригодиться».

Бросив через плечо быстрый взгляд, убедилась, что намек цели достиг: спина Тора, который как раз искал что-то нужное в сейфе на противоположной стене, напряглась.

— А лучше… Марек, — решил передумать супруг.

— Хорошо, — тут же одобрила я перемены. — Думаю, мы отлично проведем время, у него невероятно обаятельная улыбка. Он проводит меня в ту рощу за домом?

Таким образом, сделав вполне справедливые комплименты всем сопровождавшим нас мужчинам, я навела Тора на нужную мне мысль.

— Может быть, тебе лучше отправиться со мной? — с задумчивым видом приобняв меня, высказал он пока еще осторожное предположение. Ему явно меньше всего хотелось подобного развития событий, но… — Будешь у меня на глазах. Посидишь тихонько в уголке в большом зале.

— Думаю, не стоит, — отрицательно качнула я головой. — Не хочу быть тебе обузой и отвлекать. Я уверена, что смогу пережить трехчасовую разлуку. Ну не похитят же меня, пока тебя не будет!

Руки мужа сжались сильнее.

— Ты для меня никогда не будешь обузой! Значит, решено. Я сказал: отправишься со мной. И не спорь!

Я лишь скромно кивнула, собираясь вести себя максимально неприметно, но увидеть и услышать по возможности побольше. Гнетущее тяжелое предчувствие не отпускало меня. Сегодня оборотни (и Тор в первую очередь) поразили меня глубокой сосредоточенностью и явным ожиданием. Можно было ничего не говорить, но и без слов возникало ощущение мрачной грандиозности грядущего события.

Что же за мероприятие мы посетим?

Ответ я узнала уже через пару часов.

К месту встречи мы отправились… пешком. У меня создалось впечатление, что участникам важно было сохранить свое присутствие в тайне. Веры тенями скользнули в душную чащу местного леса, что начинался прямо за забором виллы, и уверенно, быстро, а главное, незаметно двинулись к цели. Ни шума, ни следов того, что здесь кто-то проходил.

Я тоже помалкивала и наблюдала за происходящим, путешествуя на руках мужа.

— Лина, оставайся там, где я тебя устрою, — в самое ухо тихо шептал инструкции Тор. — Будешь постоянно у меня на виду. И мои оборотни будут все время совсем рядом. И не бойся, кого бы ты ни увидела. Там будет много разных… Пришедших. Поняла? Не бойся и не вмешивайся!

— Да, — одними губами шепнула в ответ, все больше поражаясь масштабу предстоящего события.

Много разных Пришедших?.. Много?

Ощущение тревоги усиливалось, я уже не была уверена, что правильно поступила, напросившись с мужем. С другой стороны, для присутствующих я — молодая оборотница, подруга Торгфрида. Так что вряд ли мною кто-то заинтересуется.

Но страх почему-то не отпускал, накрывая липким и удушливым покрывалом.

Путь наш лежал к развалинам какого-то древнего храма, которых немало в тропических джунглях Индии. Я внимательно осматривалась вокруг, наблюдая совсем не за местным зверьем. Полчищ обезьян, что примечательно, не наблюдалось. Животные, словно инстинктивно чуя нелюдей, затаились. Вокруг царила тишина. И она откровенно беспокоила.

Не обращая внимания на непривычную влажность, на мешающие на каждом шагу лианы, на вероятное наличие множества опасных насекомых и змей, я сконцентрировалась на происходящем. Отчего-то не сомневалась, что сейчас понадобится все самообладание и самоконтроль, воспитанные во мне за годы обучения в Школе обольщения.

— Не сходи с места, — прежде чем шагнуть в темноту ведущего под землю прохода, шепнул Тор.

Выглядел он мрачно. Мне показалось, что он тоже сожалеет об опрометчивом решении взять меня с собой. В сравнении с окружающей действительностью пара часов в обществе одного из его веров выглядела явно предпочтительнее. Но… поздно!

Первое потрясение ожидало меня уже скоро, через несколько метров пути. В глубине подземелья открылся огромный зал, и он весь был заполнен. Тишина совсем не была безлюдной. Более того, она оказалась устрашающей.

Оборотни, демоны, варлахи, множество вампиров… И это только те, кого я смогла опознать в сумрачном освещении зада. А толпа была внушительной. И безмолвной. Какой-то напряженной и чего-то ждущей. Пугающей и ощутимо опасной. Я просто кожей почувствовала угрозу.

Находясь на руках мужа, проследила за направлением взглядов всех присутствующих и успела заметить в центре круглого зала возвышение, на котором стоял высокий светящийся… сосуд? Не понять. Но явно что-то похожее формой на металлические песочные часы.

Магия? В памяти мгновенно всплыло услышанное слово «ритуал».

Не знаю почему, но сосуд словно притягивал меня, зачаровывал и страшил одновременно. Он был окрашен в багровый цвет крови. И словно душил, отбирая необходимый для дыхания воздух. Я испуганно задрожала.

Но тут Тор, на миг в задумчивости замерший на месте, определился с решением и шагнул в сторону, к небольшой темной нише. Сосуд я больше не видела, но страх не отпускал. Усадив меня на каменную скамью, вырубленную в стене небольшого углубления, муж ласково погладил по голове и, кивнув своим верам, отступил назад. Через несколько секунд я уже перестала различать его в толпе Пришедших. Но взгляд Тора ощущала.

Переведя дыхание и постаравшись успокоиться, вновь принялась наблюдать за происходящим из своего укромного уголка. Странно, но ничего как раз и не происходило. Все нелюди неподвижно стояли, уставившись в центр помещения, и ждали. Чего?

Наверное, внезапно возникших алых всполохов света, что преобразили верхнюю часть зала, превратив обветшалый и щербатый свод в замысловатую мозаику. И источником этих всполохов был тот самый сосуд.

Сразу же по рядам Пришедших прокатился гул, переросший в ликующий шепот:

— Время пришло! Он почувствовал голод! Это последняя жажда! Насытим же его! Пусть случится долгожданное, пусть он пресытится!

— Кормление!

— Кормление!

— Последнее кормление!.. — слышалось со всех сторон.

А из темного глубокого лаза, расположенного неподалеку от моей ниши и освещенного внезапно вспыхнувшим огнем, двинулась колонна.

Пленники?!

Пока они были далеко, и рассмотреть их я не могла. Но движения этих существ больше всего напоминали движения измученных и обессиленных людей.

«О нет, — меня парализовало от шока. — Люди… Плененные… Жертвы…»

Слова «ритуал» и «кормление» мгновенно соединились в моем сознании, заставляя осознать страшный смысл происходящего. Жуткую правду. Взгляд, прикованный к группе приближающихся жалкого вида соплеменников, вдруг замер. На молодой девушке, прижимающей к себе ребенка… Который истошно кричал…

Кристина?! Не узнать сестру я не могла. Пленники подошли ко мне на расстояние в несколько метров, и в сполохах кровавого огня я отчетливо видела ее лицо. Пусть и почерневшее от отчаяния, муки и горя, но узнаваемое. Моя сестра и мой племянник!

Я непроизвольно вскочила с места.

На меня внимания никто не обращал, взгляды всех без исключения были прикованы к сосуду. Он сверкал, переливался невообразимой палитрой оттенков, создавая вокруг себя атмосферу напряженного ожидания. Мне казалось, все присутствующие даже не дышат, замерев и выжидая. Я так точно! Тело словно сковало льдом, а взгляд не отрывался от родного лица, которое с каждым шагом все приближалось. Умом я отчаянно пыталась понять происходящее — сейчас, на моих глазах, членов моей семьи скормят этому сосуду?

Что и как будет происходить — не волновало. Потряс сам факт жестокого убийства. Жертвоприношения. Уничтожения людей! И среди них будут мои родные. Пусть мы не виделись все эти годы, но связь с семьей не прерывалась. Постоянные звонки, обмен фотографиями, электронные письма…

Моя семья! Боль, вспыхнувшая в груди, душила, требуя выхода. Как? Как можно поверить своим глазам? Как осознать… такое?

Сосуд снова полыхнул ярчайшими кроваво-багровыми отблесками. Фигуры толпящихся в зале Пришедших на миг превратились в зловещие силуэты кровожадных монстров. Ведь все они явно приветствовали происходящее, с жадным нетерпением ожидали чего-то. Требовали.

Ритуал!

И Тор… Мой супруг был одним из них, одним из тех, кто легко и безжалостно скормит мою сестру и племянника этому отвратительному порождению чужого мира. (Ну не могло в нашем мире появиться подобной мерзости!) И других людей. Ведь они слабы, беззащитны, не способны противостоять им.

«Отступники!» — осознание пришло в доли секунды, когда колонна еле плетущихся пленников поравнялась со мной. И Тор… Он тоже предатель! Или все оборотни лишь на словах поддерживают союз с Ассимилянтами?

Я так и стояла, в оцепенении наблюдая за жалкой толпой измученных и сломленных людей. Все они смотрели себе под ноги, явно уже смирившись с неизбежным и утратив всякую надежду на избавление.

— Приготовьтесь! — прогремел под сводами пещеры чей-то могучий бас.

Вампиры, которые подгоняли жертв, замерли, остановились и пленники. Затем тот же громкий голос затянул торжественное песнопение на незнакомом языке.

— Крис… — Сестра стояла совсем рядом. Она с ребенком на руках замерла у выхода из тоннеля, что был рядом с нишей, в которой стояла я. И я инстинктивно попыталась ее окликнуть, вот только голос меня подвел, и вместо имени прозвучал какой-то сдавленный писк. Горло стиснуло спазмом, не давая выдавить и звука.

Вздрогнув, опомнилась — нельзя просто стоять и смотреть на гибель беззащитных людей! Стряхнув оторопь и ступив ближе, вновь шепнула:

— Кристина!

Сестра отреагировала не сразу, лишь после третьего оклика подняла на меня пустой взгляд. Какое-то время смотрела, словно не видя. И вдруг резкий проблеск узнавания озарил ее лицо. Мотнув головой, она с мольбой уставилась на меня.

— Лина, беги! Спасайся, если можешь! — Голос сестры был похож на хрип. В глазах — глухое отчаяние и тоска. — Оборотни несколько дней назад убили всех: нашу семью, жителей поселка. Лишь мы выжили, вампиры захватили в плен. Они забирали людей для оживления этого сосуда.

«Ритуал… — стучало в голове. — Убили оборотни…»

Это значит — Тор! Мой муж приказал уничтожить жителей моего родного поселка. Мою семью! Бредовая мысль, однажды мелькнувшая в голове, обернулась реальностью. Невообразимой, чудовищной, недопустимой, но реальностью. Именно это он и сделал.

В душе поднималась невыразимая злоба, ярость затмила сознание, выжигая все прочие чувства и мысли.

Не позволю!

Да, в нас — в ведьмах — нет магии. Нет. Постоянной. Но в моменты сильнейших душевных переживаний она вспыхивает где-то глубоко внутри, струится по венам, несет колоссальный по силе и мощи заряд, опаляет сознание ощущением всесилия.

Я не думала о себе, не строила планов, не просчитывала последствия. Просто жаждала отомстить. Спасти людей. Снести с лица земли всю эту гнусь — Отступников и результаты их омерзительных деяний. Немедленно! И навсегда!

Пусть эта магия не подчинялась мне, выполняя роль скорее мощнейшего катализатора моих желаний, но мой скромный дар был мне подвластен.

Мгновение внутреннего озарения — и мерзкий сосуд, перемещенный по моему желанию, оказался в моих руках!

Последующие секунды можно описывать часами. Мгновенная звенящая тишина — испуг, недоумение, шок уже на лицах собравшихся чудовищ. И стремительное осознание… Всеобщая ярость, стремление уничтожить, вырвать свою реликвию — все это тут же было направлено на меня. Каким-то уголком сознания ощущаю толпу, со всех сторон устремившуюся ко мне. Лавину чужих тел. Руки, лапы, когти и оскаленные клыки, грозящие разорвать мгновенно.

Но у меня есть этот миг, доля секунды, пока они еще не настигли меня! Тор, рванув первым, огромными прыжками преодолевая преграды из чужих тел, не дотянулся всего лишь несколько сантиметров. Его глаза, расширившиеся от понимания и ужаса, стали последним, что я увидела.

Сила ярости, бушевавшая в груди, нашла выход. Сосуд, умертвивший сотни жизней, разорвался в моих руках, словно обычная склянка с песком. Его содержимое, гонимое последним всплеском вспыхнувшей во мне стихийной и сокрушительной силы, широким веером полетело в стороны, осыпая все и всех в подземном зале. На наши с Тором головы пыли из проклятой реликвии попало больше всего. На секунду мир даже исчез за этой пеленой белесого пепла.

Все должно измениться! В последней, обессиленной вспышкой магической ярости сознательной мысли предрешила я. Что и как — не знала. Но всем своим существом неистово возжелала этих перемен.

 

ГЛАВА 13

Торгфрид

Сам не мог понять, что со мной происходит в последнее время. Жизнь в буквальном смысле стала невыносимой.

Отвратной.

Раздражающей.

Ненужной.

Отправился в Россию одним, вернулся — совсем другим. Удивляла ярость, наполнявшая сердце, необъяснимая тоска и отчаяние. Для этого не было причин. И все же сердце разрывалось от боли, душевное спокойствие исчезло напрочь, и даже полноценный сон стал редкостью.

Необъяснимая тревога не отпускала ни на миг, гнетущая необходимость куда-то стремиться не проходила. При этом я не мог понять — куда? Просто невыносимо было находиться на одном месте, казалось, что именно сейчас я должен быть где-то не здесь…

Но где? Куда меня так тянет? Почему? Ответов на свои вопросы не находил. А боль с каждым днем становилась все сильнее — зверь обезумел. Порой мне казалось, эта боль стала частью меня, въелась в кожу, отзываясь ожогом на любое прикосновение, вгрызлась в кости, реагируя всплеском муки на каждое движение. Каждый вдох наполнял нутро огнем, сжигая изнутри, изводя и мучая.

Проклятие? Магия колдунов? Я видел только такое объяснение происходящего.

И искал выход и возможность выплеснуть клубившуюся в душе ярость и тоску в бою. Искал возможность забыться, хоть на время избавиться от изводящей душу тоски и ощутить упоительный восторг победы. Утратив всякую осторожность, с командой единомышленников затевал самые опасные и жестокие авантюры, всячески преследуя колдунов и людей, помогающих им.

— Сын! — очнуться заставил оклик отца. — Ты опять уходишь? Что происходит? Ты сам на себя не похож. За последние дни усох весь, почернел, не останавливаешься ни на минуту. Едва появившись дома, исчезаешь вновь. В чем причина?

Яростное желание накинуться на отца сдержал с трудом. Испугавшись себя, неожиданно понял, что… озверел. Животная сущность полностью овладела сознанием, не признавая даже семейных уз. Единственный, действительно важный для меня член семьи вызывал желание убить. Уничтожить! Избавиться от помехи!

И это испугало меня.

— У меня есть обязательства! — Собственный голос удивил резкостью. Я отчаянно боролся за самоконтроль, сдерживая недопустимые порывы.

— Сын, — тревога в глазах отца была неподдельной, — неужели поиск пары так захватил тебя? Я беспокоюсь. Сейчас не время для путешествий. Оборотни должны быть начеку, в последнее время резко возросло напряжение между Ассимилянтами и Отступниками. Последние перешли в яростное наступление, со всех сторон поступает информация о возросшем числе стычек и нападений. Много людей гибнет, мы должны будем вмешаться. И твоя задача — направлять наши силы. Владыка отметил твое несвоевременное отсутствие. Надо быть готовыми подтвердить наши клятвы и поддержать союзников. А ты…

А я доподлинно знаю обо всем! Ибо причина возросшего уровня агрессии во мне.

— Я в порядке!

Вряд ли мой оглушительный рык прозвучал убедительно. Отец, отступив на шаг, прищурился и озабоченно приподнял бровь.

— Уверен? Ты на себя в зеркало смотреть не пробовал?

— Это временные трудности. Я устал, — огрызнулся в ответ.

— Сын, я вижу, что с тобой происходит. Ты изводишь себя отчаянными поисками, ты одержим ими. В России не нашел? Я прав? Возможно, тебе стоит попробовать обратиться в Школу обольщения? Рискни.

Упоминание о Школе едва не подкосило. Вздрогнув всем телом, понял, что могу рухнуть от странной судороги, что свела мышцы. Плохой знак! Не стоит мне соваться в Школу, к тому же сейчас важнее уничтожить колдунов. А поиск пары… Странно, но мысль не находила в душе прежнего отклика и интереса. Все заслоняла мрачная, сводящая с ума тоска. Сдерживая себя, сжимал руки в кулаки, опасаясь разодрать собственную грудь. И вырвать! Когтями вырвать из нее ощущение удушья! До пары ли тут?

— Нет! В это проклятое место меня никто не заманит.

Школу обольщения необходимо уничтожить!

Этот замысел давно зрел в наших рядах. Именно Школа подпитывала наших противников силами, позволяя им продолжать свой род и обретать будущее в своих потомках. Потомках, имеющих столько общего с людьми.

Какая мерзость! Ярость вновь вспыхнула в сердце, застилая взгляд алой пеленой.

— Спорить не буду, — сухо кивнул отец. — О Школе обольщения сам думаю с опаской. Ведьма уже однажды вошла в нашу семью. Счастья это никому не принесло, лишь беду и боль.

Интерес к разговору сразу же проснулся. Даже боль притупилась, подарив временную ясность рассудка. Отец говорил о том, что было мне неизвестно и что — как я подозревал — напрямую связано с внезапным исчезновением моей матери.

— О чем ты?

Глубокий вздох.

— Сын, я как мог оберегал тебя от горькой истины. Но сейчас пришло время тебе узнать ее. Истинная пара Владыки была из выпускниц Школы обольщения.

— Дяди? — удивился я. Неужели та, скрываемая ото всех особа? Но при чем тут моя мать?

— Да. Он не спешил обращаться к ведьмам, опасаясь ходивших о них слухов. И в итоге встретил ее довольно поздно, уже после рождения твоих братьев.

Да, этот факт я припоминал.

— И в чем трагедия? Ведьма же быстро умерла. — Это я помнил точно. Тогда весь клан вслед за Владыкой погрузился в скорбь, а меня спешно призвали домой, заставив прервать обучение у демонов.

Увидеть таинственную пару дяди мне так и не довелось.

— Трагедия в том, что ее убила твоя мать. — Ответ прозвучал глухо и потряс меня. Как подобное могло случиться? Почему я не знал? И как мы с отцом все еще живы после этого? — И это раскололо нашу семью. А брата сломило. Он словно обезумел, потеряв подругу. Ты сейчас ведешь себя похоже, это и беспокоит меня. Скажи, сын, в чем причина твоей озабоченности?

— Как ты… — Я задохнулся от ярости. — О чем ты рассуждаешь? Какая озабоченность? Что стало с мамой? Почему она напала на ведьму?

— Ты должен понимать, мы с твоей мамой — редчайший случай. Нам повезло вместе спастись из гибнувшего мира. И ты рожден в паре истинных оборотней. Поэтому не суди ее строго, умоляю. — Отец устало, каким-то обреченным жестом потер шею. — Она всегда считала, что ты — особенный, что отмечен удачей, наделен первозданной силой, достоин большего. И необходимость подчиняться брату, а потом и его слабым детям ее удручала. Твоя мать считала, что все должно быть наоборот.

Об этом я знал. Память сохранила детские воспоминания. Я и сейчас отчетливо слышал голос мамы, шептавший мне о великой судьбе, о моем совершенстве, о презрении к жалким людишкам…

— Почему? — начиная догадываться, глухо повторил вопрос.

— Все дело в перспективном потомке. — Отец отвернулся. — Когда стало ясно, что твоих двоюродных братьев из-за слабости их внутреннего зверя в расчет можно не брать, она успокоилась. Но тут появилась ведьма. Более того, она была беременна от Владыки. А это означало, что наследник определен. И тем горше была обида, что мы отчетливо понимали: его матерью станет человеческая женщина. Это изводило твою мать, вытягивало все силы.

— Мама уничтожила ведьму ради меня? — В душе вспыхнуло чувство благодарности и благоговения.

— Мое мнение, это было какое-то помутнение, приступ звериной ярости. — Отец словно не слышал, рассуждая сам с собой.

— Как все случилось?

— Доподлинно неизвестно. Они просто оказались в комнате только вдвоем, а потом… взрыв магии, и помещение словно выгорело изнутри. Не осталось ничего, лишь пепел, хлопьями осевший на закопченном полу, — растерянно принялся рассказывать отец. — Твоя мама… У нее был какой-то план передачи власти, амулет нашего рода, позволяющий подчинять волю более слабого. Вероятно, она рассчитывала использовать его на ней. Но ведьма сумела что-то ей противопоставить, в результате погибли обе.

— Как отреагировал дядя? — Я невольно вздрогнул, попытавшись представить, что должен ощущать оборотень, лишившийся пары. Получилось легко: внутренности свело спазмом чудовищной и привычной уже боли. Охнув, на миг прикрыл глаза, перед которыми потемнело, и присел на стул. Ноги внезапно перестали меня держать, задрожали, как у юного зверя.

Отец с напряженным выражением лица наблюдал за мной.

— Дядя обезумел. Он вел себя примерно как ты в последнее время, после возвращения из России. Готов был убить любого, не мог оправиться от преследующей его боли, не мог простить себя.

— А нас? Он не стремился отомстить нам?

— Не было оснований обвинять нас хоть в чем-то. Когда все случилось, мы с братом были вдвоем и вместе пытались добраться до жен. Но в комнату невозможно было пробиться. Для меня случившееся стало таким же потрясением, как и для Владыки. Я тоже потерял пару.

Я прищурился, усомнившись в услышанном.

— Если вы были вне помещения, почему ты решил, что это мама напала на ведьму? Скорее уж наоборот.

Со стороны отца донесся глубокий вздох. И он отвел взгляд.

— Видишь ли, твоя мама всегда отличалась неуступчивостью. И у нее были идеи, не совсем… правильные. Я не относился к этому серьезно, считая, что все это чисто женские причуды. И, вероятно, в этом моя вина. Я закрывал глаза на многое, полагая, что со временем все решится само собой. Но тебе я должен признаться: она симпатизировала Отступникам. Пусть глубоко в душе, но… Я опасаюсь, что кто-то из них повлиял на нее, подтолкнув к нападению.

— Это бредовые и ничем не подкрепленные домыслы! — фыркнул я, выражая презрение к подобным «аргументам», очерняющим память моей матери. — Скорее, это ведьма уничтожила мою мать. Дядя нам обязан!

— Увы, сын, это не все. Накануне смерти твоя мама прямо заявила мне, что намерена положить конец любой угрозе, которая может лишить тебя возможности стать Владыкой. Сказала и об артефакте. Но я снова не отнесся к ее словам всерьез.

— А Владыка, он мог подозревать что-то?

— Думаю, брат ни о чем подобном не подозревает. Он доверял нам, опираясь на связывающие нас семейные узы.

Все это — отговорки для слабых. Мой гнев лишь усилился, требуя немедленного выхода.

— Ты говорил о желании Владыки обсудить увеличившиеся беспорядки? Что ж, передай ему, что предпочтительнее заняться выявлением и устранением их причины. Я покидаю острова! — Мой голос звенел от яростного рыка, тело дрожало, предупреждая о близости оборота.

И видя, что рассказ о матери и давно погибшей ведьме вызвал в душе бурю чувств, которые неминуемо переродятся в жажду убийства, я поспешил скрыться.

 

ГЛАВА 14

Лина

Что-то больно укололо руку, и тут же еще и еще… Множественные неприятные точечные уколы испугали. Взвизгнув, открыла глаза, пытаясь понять, что происходит.

Лежу на траве. Вокруг деревья. А по моей ладони ползают муравьи. Сознание, вопреки моему недоумению, фиксировало окружающую реальность.

Где я? Приподнимаясь, задалась я вопросом и тут же замерла, сообразив, что для начала неплохо бы понять. Кто я?

Полина — тут же всплыло из глубин сознания. И… все.

Где я? Зачем? Почему? Ответов на эти вопросы так легко обнаружить не удалось. При этом я отчетливо сознавала окружающую действительность: примерно середина дня, дремучий лес, а я в совершенно неподходящей одежде, явно не по сезону. Зябко поежившись (вокруг было по-летнему зелено, но особого тепла не ощущалось), осторожно поднялась на ноги. Осмотревшись и вслушавшись в тихий шелест леса, поняла, что не представляю, в каком направлении двигаться — все четыре стороны света казались одинаково дикими и далекими от цивилизации.

Вдруг подумалось: «Совсем как в детстве!»

Ах!

О своем детстве я тоже помнила. Вроде бы… И о семье. А вот о том, что было потом и почему я сейчас в одиночестве нахожусь в лесу, — нет. Странная какая-то амнезия.

Потоптавшись на месте, решила двигаться, ориентируясь по солнцу — так, чтобы оно, прорезая яркими лучами листву высоких деревьев, было все время перед глазами. Не стоять же на месте.

По ходу движения поняла, что самочувствие скверное: идти трудно, голова кружится и слегка пошатывает. А еще нестерпимо ноет сердце, словно предупреждая о беде или оплакивая утрату. И ощущение то ли тревоги, то ли страха лишь усиливает странное состояние. Что мне вообще делать сейчас, представляла с трудом. И тут…

Почувствовала, что на меня кто-то смотрит! Непонятно, откуда взялась моя уверенность, но… Присела, для вида поправляя ремешок абсолютно не подходящих для прогулок по лесу босоножек, и максимально осторожно огляделась.

Никого.

Но странное ощущение не покидало, заставляя еще больше укрепиться в желании двигаться, скрыться. Сама не заметила, как, стоило мелькнуть панической мысли о нападении со спины, в руках появилась палка.

Ускорив шаг, невольно удивляясь собственной ловкости, поспешила дальше. Так, в постоянном ожидании угрозы, шагала где-то с час. Но, занеся в очередной раз ногу для следующего шага, замерла. Отчетливо и ясно почуяла: стоп! Идти дальше нельзя. Сама не поняла, в чем причина такой убежденности, но противостоять внезапному предчувствию была не в состоянии. Плавно опустила ногу и, отступив на шаг, застыла на месте.

— Кто ты? — Что удивительно, я даже не вздрогнула, услышав вопрос. Ощущение чужого присутствия меня не обмануло.

Оборачивалась очень медленно, настраиваясь на самый худший сценарий развития событий и судорожно сжимая в руках толстую ветку.

Не знаю, какими я представляла раньше современных лесных разбойников, но метрах в десяти позади меня стоял… обычный мужчина. Возможно, военный. На эту мысль меня навел его камуфляж, какая-то нарочито расслабленная поза и… оружие в руках.

Автомат, наверное, — в панике подумала я, соображая, не броситься ли наутек.

Впрочем, от пули я не убегу, это осознала мгновенно. А вот что ему ответить? Правду? Не поверит.

— Разведчица? — испугав меня еще сильнее, выстрелил мой преследователь следующим вопросом.

Могу ли я быть разведчицей? Сама не знаю.

— Нет, — на всякий случай решила я отказаться. Голос дрогнул, выдавая испуг.

— Не надейся успеть кинуться, — усмехнулся незнакомец. — Пули специальные, рассчитаны на ваше племя.

О чем это он?

— Я заблудилась, — честно призналась в ответ.

Мужчина прищурился. Он молчал, но я отчетливо видела, как двигаются его губы, произнося какие-то фразы. Беззвучно. Ругательства?

— Стой на месте! И не думай бежать — пристрелю сразу. Мне не впервой с вами сталкиваться, научен опытом.

О прохладе я уже не вспоминала, тело покрылось липкой нервной испариной. Я так и не поняла, в чем меня обвиняет преследователь.

Так прошло, по моему ощущению, с полчаса. Он не сводил с меня ствола оружия и бдительного взгляда, а я в ужасе стояла на месте, не представляя, чего ожидать дальше. И спросить что-то тоже было боязно.

Группа людей появилась неожиданно. Всего миг назад их не было — и вот они дружно выступили откуда-то сбоку из-за плотного кустарника и полукругом окружили меня.

— Ого! Удачно ты, — приветствовали они моего преследователя. — Оборотница! Кто бы подумал, что они женщину свою отпустят! Может, и правду говорят, что совсем вырождаются?

Испуганно пискнула, вздрагивая от потрясения — оборотница?!

— Она странная, — слегка расслабившись, мужчина кивнул напарникам. — Не кинулась ни разу и защитный контур почувствовала.

И тут же настроение подошедшей группы изменилось: любой намек на веселье испарился, их тревога стала осязаемой.

— Научились его распознавать? — спросил кто-то из них, высказав, похоже, общее подозрение.

— Не знаю, но надо показать ее Рихарду. — Мужчина указал подбородком в моем направлении и, глядя прямо на меня, добавил: — Иди за мной!

Идти пришлось долго. И причина была во мне, уставшей и обутой в не подходящие для прогулок по лесу босоножки. А пошли мы как раз в ту сторону, куда мне идти изначально не хотелось. Но в сопровождении преследователей «черту» я преодолела легко, никакого ощущения опасности не возникло. Необходимость подстраиваться под мой темп явно всех напрягала. Притом что, на мой взгляд, я двигалась вполне бодро и ловко.

Похоже, мужчины обладали незаурядной силой, никаких признаков усталости у них я не замечала. А я, как ни старалась идти с ними в одном темпе, постоянно отставала.

— Это удачно, что Рихард сейчас на базе, — донеслись до меня обрывки разговора вооруженных мужчин, идущих в конце группы. — Мгновенный телепорт нам подпитает. Давненько он не появлялся и с переброской групп стали возникать сложности.

— Да, редко он стал появляться.

— Ходили слухи, что он какое-то время в Школе обольщения преподавал. Оттого и пропал.

— Глупости! Чтобы такой мужчина — и в пансионе благородных девиц? Глупая шутка!

— Да, колдун он один из сильнейших, старый уже. А у них с возрастом сила только накапливается.

— Нам сейчас сила не повредит, в последнее время совсем озверели нелюди. Что вампиры, что варлахи с оборотнями житья не дают. Сигналы со всех сторон — тут напали, там, здесь… И словно чуют они, все наши базы находят, бойцов безжалостно уничтожают. Как бы до паники в мире дело не дошло. Раньше столкновения объясняли какими-то региональными военными конфликтами, терактами, а теперь что? Словно повсеместная война началась.

— У нас пока спокойно.

— Ключевое слово «пока». Оборотни так совсем страх потеряли, людей не таятся, просто свидетелей безжалостно уничтожают, и все.

Я буквально кожей почувствовала, что оба собеседника уставились мне в спину. Догадаться об их мыслях было нетрудно: не предвестие ли я бед и для них!

О том, куда меня ведут, получила представление, когда лес уже закончился и мы вышли к озеру. Довольно большому и красивому. Но особый интерес вызывали совсем не размеры и красота, а небольшой островок, что располагался практически в центре озера. Меня погрузили в лодку и под охраной шести вооруженных мужчин отправили именно туда.

А на берегу острова нас уже встречали.

Впереди стоял весьма колоритный пожилой мужчина, поразивший меня как внешним видом, так и выражением глаз. При абсолютно седых волосах и испещренном глубокими морщинами лице незнакомец каждым своим движением демонстрировал молодецкую живость и удаль. И вся его фигура — высокий рост, широкий разворот плеч и крепкие руки, уверенно держащие… э-э-э… меч — свидетельствовали о том же.

И глаза. Странные глаза, никогда раньше я не видела таких.

Бездонные омуты, но при этом полностью прозрачные. И как я ни вглядывалась в них, дна так и не увидела. Эти глаза умело хранили тайны, скрывая от всех эмоции и мысли мужчины.

— Нашли! — зорко всматриваясь еще издали, с явным облегчением приветствовал он нас, очевидно констатируя факт моего наличия.

— Да и искать особо не пришлось, совсем рядом была, в том месте, на которое ты и указал нам, — со смехом и явным облегчением, сменившим настороженность, демонстрируемую по дороге, отчитался пленивший меня мужчина. — Кто она? Как оборотница оказалась здесь?

— Не время рассуждать об этом, — нахмурился старец. Да полно, старец ли? — Необходимо начинать эвакуацию. Времени совсем мало.

— Эвакуацию? — Доставившие меня мужчины изумленно замерли на месте, уставившись на седовласого незнакомца. — Но?..

— На нее клюнет крупная рыба, — многозначительно кивнув на меня, пояснил он, — и нам надо быть готовыми к этому.

Моя охрана, разом помрачнев и одарив меня на прощанье угрюмыми и совсем не дружелюбными взглядами, вновь запрыгнула в лодку и устремилась к видневшемуся вдали берегу. Спустя несколько минут на берегу остались я и незнакомец. Мужчина довольно долго молча разглядывал меня, с задумчивым прищуром всматриваясь в глаза. Потом пригласительно махнул куда-то в сторону:

— Идем?

Я осторожно кивнула, понимая, что отказаться вряд ли могу. Да и все происходящее интриговало. С уходом вооруженных людей страх немного отступил.

Следуя за бодро шагавшим впереди старцем, прошла с десяток метров и, нырнув в заросли высокого кустарника, вдруг оказалась возле небольшого домика, спрятавшегося среди деревьев. Именно к нему и направлялся мужчина.

В самом домике, не дав времени осмотреться, меня подвели к большому зеркалу.

— Кого ты видишь? — Этот вопрос он задал, впервые обратившись лично ко мне.

И взгляд мужчины был так серьезен, а голос так суров, что желания шутить над странноватым вопросом у меня не возникло. Не совсем понимая, чего от меня добиваются и зачем вообще привезли на этот остров, осторожно ответила:

— Девушку, кого же еще? — и тут же спросила: — Где я? Вы уверены, что ждали меня?

— Не трать время, оно дорого, — недовольно покачал седовласой головой старец и, не отводя взгляда от браслета на моей руке, уточнил: — Обычную девушку?

— Да! — уже испуганно кивнула я, снова уставившись на себя. Но ведь я ничем не отличаюсь от себя вчерашней. Или позавчерашней. Или… Стоп!

А я действительно себя узнала? Или восприняла как данность — вот она, я? Сейчас я увидела себя впервые с того момента, как очнулась в лесу. Знать бы еще, почему я там оказалась.

— Ты видишь человеческую девушку?

Стараясь проделать это незаметно, я немного отодвинулась в сторону. Вот как понять этот вопрос?

— Разумеется.

Мужчина нахмурился.

— А глаза у тебя какого цвета?

— Серые, — с тревогой покосившись на старца, ответила не задумываясь. Может, у него со зрением плохо? Возраст…

— Оба?

Уф! Старческий маразм?

— Да.

Мужчина вздохнул, отступая наконец-то в сторону. Немного подумал и озадачил вопросом совсем по другой теме:

— Расскажи про свою семью.

— Нет, — категорично отказалась я. Кто эти люди, я понятия не имела. И чем они занимаются — тоже. А уж в свете их странных разговоров… Ставить под удар свою многочисленную семью я не буду. — Ничего я вам не скажу! Объясните, зачем я вам?

— Хорошо, — согласно кивнул мужчина. — Спрошу иначе. Ты их помнишь?

— Да, — ответила с вызовом.

— До какого момента?

И тут мне стало страшно. Странный старец определенно знал обо мне больше, чем я сама о себе. Как бы еще он понял, что все мои воспоминания заканчиваются на детских годах? А что происходило с того времени и по сегодняшний день, я не представляла.

Но понимала — это что-то важное.

— Ты не помнишь? — Мужчина, не дождавшись от меня ответа, настойчивым жестом коснулся моей руки. И ухватился при этом за браслет.

На ценности нацелился?

До сего момента я о браслете и не думала, занятая более насущными проблемами, чем украшения.

— Нет. — В этом я могла признаться. И невольно отметила в зеркале, как погрустнел мой взгляд.

— Ты ничего не помнишь! — не спрашивая, с каким-то ужасом в голосе вдруг заявил незнакомец. И, прищурившись, продолжал вглядываться в браслет.

— Нет, — пожала я плечами. — Но я хочу знать, почему нахожусь здесь? И кто вы?

— Этот браслет, — старец проигнорировал мои слова, продолжая цепко удерживать украшение, — он не простой. Он подчиняет твою волю. Тому, кто надел его. Ты помнишь, кто это сделал?

В изумлении уставившись на мужчину, покачала головой. Что значит — подчиняет? Это же просто браслет.

— Нет. — Я уже растерялась и не понимала, стоит ли и дальше разговаривать со странным дедушкой.

— Я заберу его! — Он решительно потянул к себе мою руку.

Ага! Все же разбой! Наверняка бандиты. Впрочем, жизнь дороже, и если я могу откупиться этим… Я кивнула: забирайте.

— Сама сними, — не поднимая от моего запястья хмурого взгляда, велел мужчина.

Дрожащей рукой потянулась к украшению, чтобы расстегнуть замочек. Но рука, словно парализованная, замерла над ним.

— Что-то мешает? — Странные глаза неожиданно сочувственно глянули мне в лицо.

— Да, — недоуменно дергая свободной рукой, подтвердила я его догадку. — Не пойму, в чем дело.

— Он уже действует, в этом причина. — Старец не позволил мне отвести ладонь. — Ты должна снять его, поверь мне. И немедленно! Потом уже не сможешь.

Не знаю, что такого было в его голосе, но я поверила. Всей душой. И, прикусив губу, принялась отчаянно избавляться от украшения. Сдиралось оно словно моя родная кожа, с настоящей физической болью. Но, промучившись с четверть часа, я все же браслет стянула.

Вопреки моим ожиданиям, стоило украшению упасть на пол, мужчина совершенно не проявил желания его поднять.

— Здесь оставить его не могу, он станет слишком легким указанием на место, — словно поясняя, пробормотал он мне. — Но я найду способ избавиться от него.

Я его странным словам значения не придала, тем более что браслет уже едва не возненавидела, ведь запястье до сих пор пульсировало болью.

— Вы должны объяснить мне, что происходит! — возмутилась я. Боль притупила чувство страха.

Вместо ответа старец вновь ухватился за свой меч, заставив меня в ужасе шарахнуться в сторону.

«Все же убьют!» — мелькнула паническая мысль, когда поразительно ловко для своего возраста незнакомец сделал стремительный выпад в мою сторону. Клинок сверкнул возле шеи, боковым зрением я успела заметить эту вспышку и понять, что сейчас он разрубит меня пополам, но вдруг…

Тело, двигаясь на рефлексах, совершило какой-то маневр и ловко избежало разящего удара.

Замерев правее того места, где только что стояла, в потрясении уставилась на старца. А он с невозмутимым видом откладывал свое оружие в сторону; на лице отчетливо проступало удовлетворение.

— Я… — голос задрожал, заставляя прерваться, — я не человек, да? Это правда? Про… оборотницу?

Собственное поведение так изумило, что в голове мгновенно замелькали неведомо откуда известные мне фантастические истории о сверхъестественном.

— Ты? — Старец удивился. — Ты человек конечно же.

— Но как? Почему? — Сама не заметила, как начала плакать. Все происходящее просто не укладывалось в голове.

— Лина, — незнакомец назвал меня по имени, хотя я ему не представлялась, — в мире идет жестокая война. Наш враг страшен. И он не способен на милосердие. У нас есть единственный шанс выжить — победить его. Запомни это и не проявляй жалости. Скоро ты все увидишь своими глазами.

— Рихард! — прежде чем я успела хоть о чем-то спросить, послышался снаружи выкрик. По голосу я узнала одного из тех мужчин, что конвоировали меня. — Мы собрались. Уходить всем?

Кивнув мне на выход, старец пошел следом. За дверью нас ожидал тот самый вооруженный брюнет, что нашел меня в лесу.

— Небольшую группу оставьте. Стандартный дозор. И будьте готовы к встрече с дьяволом. — Положив руку на мое плечо и слегка подтолкнув вперед, добавил: — Лину возьмешь в свою группу. Она справится. Остальные должны уйти. Тут скоро будет жарко.

Не знаю, кто был больше обескуражен этим предложением — я или ожидавший инструкций мужчина.

— Оборотницу?! — ошеломленно уставился он на меня.

— Кхм… — Старец насмешливо фыркнул, снова подтолкнув меня в направлении бывшего конвоира, и посоветовал ему: — А ты подумай, какая наживка! Используйте этот шанс.

— Я не пой…

— Не перечь. Навстречу судьбе идешь, — перебил меня старец. — Это Карло, слушайся его и сможешь выжить.

Одарив меня напоследок таким сомнительным советом, Рихард развернулся и вновь скрылся в доме. Прежде чем я успела хоть что-то сообразить, стоявший все это время рядом мужчина схватил меня за плечо и поволок назад, в сторону озера и лодки. И как я ни упиралась, яростно пропахивая каблуками землю, воспрепятствовать ему не смогла.

Немного позже в домике колдуна

— Рихард? Ты нашел ее? — В зеркале, устремив проницательный взгляд на собеседника, отражался другой старец. Его белоснежные волосы были еще длиннее, чем у владельца хижины.

— Да, Коран, моя догадка была верна. Ее выкинуло к Источнику. Совсем рядом!

— Что ж, значит, колебания магического фона тебе не почудились. Ты всегда был особенно чувствительным к всплескам магии. И тем интереснее происходящее. Это ведьма?

— Да, Лина Орма. Я пару раз видел ее, когда бывал в Школе обольщения.

— Ты смог узнать у нее, что случилось? Что вызвало вспышку сил Источника?

— Она ничего не помнит. И это правда. Ты знаешь, меня не обмануть.

Выглядел Рихард при этом очень озабоченным.

— Тогда это проблема. Ты же знаешь, кто ее пара. Странно вообще, что она оказалась вдали от оборотня. Нельзя оставлять ее рядом с Источником. Он, несомненно, придет за ней. И обнаружит нашу тайну. Мы должны уничтожить ведьму! Даже если они встретятся в другом месте, она может рассказать об увиденном.

— Нет. Коран, мы не будем уподобляться нелюдям!

— Она выведет их прямо к цели! И мы проиграем. Как и было предсказано оракулом.

— Коран, оракул говорила о нашем внезапном поражении. Ему будет предшествовать период затишья. А что сейчас? Все наоборот! В предсказании все очень подробно описано, и происходящее не подходит под описание.

— На что ты намекаешь?

— Я могу лишь предполагать. Гадать. С момента уничтожения оракула прошло несколько десятилетий, а другой все не появился. Так что нам остается лишь действовать вслепую. Но мне кажется… есть ощущение, что все изменилось. Что все идет не так, как описано в предсказании.

— Что? Друг мой, не поддался ли ты самообману? Нам всем хочется гнать от себя мысли о предсказанном. Но все знают, что оракул не может ошибаться!

— Нет, Коран. — Колдун внимательно прищурился, вглядываясь в изображение учителя. — Я убежден, что в этот раз предсказание не сбудется. И нам нужно продолжать бороться, шансы на победу есть. Случилось что-то настолько невероятное, что изменило ход событий. И у меня даже есть догадки на этот счет.

— Какие? — Коран заинтересованно уставился на своего самого перспективного ученика. В душе он не сомневался, что придет время и именно Рихард возглавит ООЗ. С его интуицией и чутьем ищейки…

— У нас есть Источник. Он дает нам силы, подпитывает мощь. Почему бы и у Отступников не быть чему-то подобному? Мы скрываем свой, они хранят тайну о своей реликвии…

— И что?

— Я вот думаю, не могла ли ведьма уничтожить его? Каждая из выпускниц Школы обольщения несет в себе свет, искру мира. Мы воспитываем в них тягу к добру, стремление служить свету. И темная сила никогда не примет ведьму, как и она ее. Лишь оттолкнет. Но куда? Только представь: что, если по мощи артефакт или источник темной силы сравним с нашим? Какой магической силы должен быть всплеск при его разрушении? Огромной! Настолько большой, что его почувствовали бы и на другом континенте. Поверь, мне не почудилось, всплеск был. И ведьму отбросило в единственно возможное в этих обстоятельствах место. К источнику противоположной силы. Это закономерный антагонизм.

— Твои рассуждения можно оспорить. Тут возможен и иной расчет. Это может быть ловушкой, попыткой добраться до Источника. И связь ведьмы с нашей силой используют специально. Это же идеальный вариант — ее неминуемо отбросит к Источнику, а оборотень гарантированно найдет ее! И очень быстро. А дальше им останется лишь обследовать местность вокруг.

— Не поверю, что ради этого Отступники рискнули такой мощью! — с горячностью возразил Рихард. — Уничтожить источник такой силы… Безвозвратно…

— Возможно, у них есть другой? — Коран красноречиво приподнял бровь. — Кто знает, что они сумели прихватить из своего мира? И приберегали до поры до времени, выжидая удобного момента?

— Возможно, — нехотя кивнул седовласой головой его собеседник. — Но внутренний голос говорит мне о другом.

— Хорошо, не будем спорить о том, чего не знаем. Но что делать с ведьмой? В любом случае оборотень ее отыщет.

— Да, это неизбежно, — задумчиво кивнул Рихард. — И так и должно случиться. В этом их судьба и их предназначение. Пусть все идет своим чередом, мы не должны мешать.

— Опасная беззаботность, — проворчал Коран.

— Я следую своим внутренним ощущениям. Всегда. Ты же знаешь. А для безопасности Источника будет сделано все!

— Отправить в помощь отряды наемников?

— Нет, наоборот, я приказал всем покинуть это место. Останется лишь обычный патруль. И тот будет следовать направлением, ведущим от Источника. Ведьма будет в его составе.

— Полагаешь, что сможешь провести нелюдей с помощью такой уловки? — Коран даже не скрывал скепсиса.

— Это лучше, чем наводнить территорию охраной. Так мы прямо укажем им на наличие важной тайны. Надеюсь, что оборотень будет слишком ослеплен инстинктами и страхом утраты пары, чтобы анализировать наши действия.

— Это при условии, что ты не ошибаешься и появление ведьмы не часть хитрой ловушки.

— Да. Но мы должны рискнуть. Мы не можем не учитывать предназначения выпускниц Школы обольщения. Великий оракул говорила нам об их роли в борьбе за выживание.

— Рихард, ты же сам предположил, что мы больше не должны руководствоваться предсказанием. Меня всегда удивляли противоречия в словах оракула. С одной стороны — наше неминуемое поражение, с другой — вероятность того, что ведьмы способны уберечь мир людей от гибели.

— А меня не удивляли. Все становится на свои места, если ведьмы изменят ход событий и помогут нам избежать предсказанного поражения.

— Рихард, мы с тобой слишком хорошо знаем законы этого мира. Энергия не может исчезнуть, ее можно лишь перенаправить. Даже изменив ход событий, они не изменят баланс и расстановку сил. Не избавят нас от проблемы с ненавистью Отступников, а значит, от противостояния. Если клинок занесен, удар обязательно последует. Просто он придется на другое место.

— Я это понимаю! — резко возразил ему колдун. — Но, возможно, тогда он будет сопоставим с нашими возможностями.

— Остается наблюдать и быть готовыми действовать на опережение, — подытожил Коран, решив какой уже раз довериться интуиции собрата. — Пусть ведьма следует своей судьбе, помоги ей.

— Уже, — улыбнулся старец, поддев носком ботинка так и оставшийся лежать на полу женский браслет.

 

ГЛАВА 15

Лина

В лодке, испуганно наблюдая за мужчиной, которого мне представили как Карло, обдумывала случившееся.

Стоит ли доверять словам старца?

— Кто он — Рихард? — Терять было нечего, и я обратилась к спутнику с вопросом.

— А то ты не знаешь, — с неожиданным смешком отозвался мужчина, налегая на весла. Лодка все дальше отплывала от острова.

— Нет. И чем вы занимаетесь, тоже.

— Он колдун. Оборотница не может не чуять этого. Не пытайся меня обмануть! А мы конечно же охотники. Неужто не знаешь, что и среди нас есть те, кто может потрепать вашего брата? Здесь неподалеку как раз тренировочный лагерь наших боевиков был, уж не его ли местонахождение ты тут разнюхивала?

Самое поразительное, ничто из сказанного моим спутником не вызывало в душе отторжения. Колдун, оборотни, охотники… Информация, вопреки всякой логике, воспринималась естественно и спокойно. А значит, это было правдой. И я знала о ней, пока… не забыла.

— Я не оборотница, — сказала единственное, в чем была уверена. — Глаза протри. Я такой же человек, как ты.

Карло какое-то время сверлил меня неприязненным взглядом. Потом молча швырнул небольшой плоский кулон на замусоленном куске бечевки.

— Надень!

С чего бы это мне его слушать?

— Что это? — С недавних пор у меня появилась аллергия на всяческие «аксессуары».

— Амулет связи.

Ага. А заодно и контроля — на случай, если я в бега ударюсь.

— Я пока в кармашке поношу, — пряча предмет спора, уклончиво сказала я.

Но в следующую секунду ощутила тяжесть кулона уже на груди. Бечева обвивала шею. Как?

— Ты, обротница, не думай, что мы ни на что не способны. Рихард — колдун сильный. И раз он сказал, что ты теперь в команде, это были не пустые слова. Привыкай.

Привыкать пришлось ко многому.

С момента встречи с таинственным старцем прошло три дня. Оказавшись на берегу в компании Карло, вынуждена была последовать за молчаливо двинувшимся в лес мужчиной. И не в кулоне дело. Куда еще я могла податься в диком лесу? Предпочтительнее держаться людей. А там посмотрим.

Группа, или патруль, как они называли себя, состояла из семи человек. Я стала восьмой. Помимо меня была еще одна девушка. Впрочем, выглядела она не менее грозно, чем ее напарники. Я в своем неуместном платье и босоножках в эту компанию совершенно не вписывалась.

Первым делом мне дали переодеться в подходящего размера камуфляж и вручили удобные ботинки. Смирившись и понимая, что в такой одежде по лесным дебрям путешествовать удобнее, обновку приняла.

И началось мое путешествие по лесу. Куда и зачем мы шли, не знаю. Из разговоров поняла, что мы патрулируем территорию, опасаясь нападения… вампиров. Или оборотней. Или демонов. Или еще кого-то. Все это звучало одинаково бредово, однако воспринималось моим рассудком удивительно спокойно. Я не спорила с этими странными людьми, не возражала. Просто следовала за ними.

Шли мы всегда днем. Вперед уходили трое, остальные (в том числе и я) двигались за ними на некотором отдалении. Но на туристический поход передвижение походило мало. Слишком уж напряженными, сосредоточенными и готовыми к нападению выглядели мои спутники. На ночь мы обычно где-нибудь останавливались. Причем организации лагеря для ночевки всегда предшествовал обязательный ритуал: мои спутники обходили территорию по кругу, рассыпая тонким слоем какой-то порошок и периодически чертя на земле непонятные знаки. Я не вмешивалась — себе дороже. Да и уставала за день невероятно.

Особых разговоров охотники не вели, лишая меня возможности узнать хоть что-то. Порой казалось, что они понимают друг друга без слов, настолько слаженно и четко действовали.

А вот меня подначивали.

— Что, оборотница, ждешь своего часа?

Пятеро из нашей группы, устроившись в спальниках под открытым небом, готовились отдыхать. Трое всегда оставались на страже. С середины ночи состав дозора менялся. Карло сегодня оказался рядом со мной и заметил, что я, стараясь даже не моргать, любуюсь звездами и ставшей почти круглой луной.

— В смысле? — Я не сразу поняла, кому адресован вопрос.

— Есть в тебе что-то странное, — проигнорировав мои слова, шепотом продолжал рассуждать мужчина. — Полнолуние все ближе, а ты спокойна. Видел я однажды ваших в это время — чудо, что ноги смог унести.

Уже решив для себя не спорить со странной убежденностью этих людей (и без этого хватает вокруг необъяснимого), я только уточнила:

— А что, по-вашему, я должна делать?

Насчет спокойствия Карло попал пальцем в небо. Наоборот, душу переполняла странная тревога, мучительная тоска и непонятная потребность в чем-то. Сама толком не могла понять, чего мне не хватает, но на месте не сиделось. И то, что мы постоянно находились в движении, было к лучшему: я за день так выматывалась, что ночью засыпала мертвым сном. И никакие страхи меня не беспокоили.

Зато снились сны.

В них я тоже бежала. Бежала быстро, не останавливаясь и не оглядываясь. И не могла понять куда. Порой мне чудился жуткий вой, и я стремглав неслась через лес, убегая от неведомого чудовища. Задыхаясь, на пределе своих сил, умирая от ужаса и каждую секунду ожидая смерти. Бежала к высокому и сильному зеленоглазому мужчине, который — я знала это точно — защитит меня от монстра.

А потом сон превращался в кошмар. Мужчина — мой защитник — становился чудовищем и с животной яростью набрасывался на меня, угрожая оскаленной острейшими клыками пастью и длиннющими когтями. Монстр же всегда неминуемо настигал меня, но превращался в нежного мужчину, чей силуэт я отчетливо видела на фоне полной луны, когда он, уложив меня на траву, склонялся ближе…

— А что, по-вашему, я должна делать? — спросила я Карло.

— Заходиться в приступе ярости… убивать, — не совсем уверенно сказал он.

— О! — Я невольно рассмеялась. — Ждите дальше.

Какое-то время мы молчали. Я рассматривала огромный шар луны над нами и яркие искорки звезд, гадая о том, чего мне так хочется.

Эти сны…

Возможно, это тоска по мужчине? Которого я знала и забыла вместе с последними годами своей жизни? Или просто потребность ощутить рядом чужое тепло? Близость? Потребность в защите?

— Мне нравится твой смех, — неожиданно со злостью произнес напарник, прервав мои мысли. — Я сегодня думал о том, можно ли испытывать симпатию к врагу. Больше того — желание!

Растерянно моргнула, понимая, что сейчас наши мысли очень схожи. Он, возможно, впервые за долгое время оказавшись рядом с женщиной (я успела убедиться, что в силу привычки свою напарницу все мужчины группы воспринимали скорее как боевого товарища), поймал себя на откровенном интересе, на таком естественном желании почувствовать рядом чужое тело. Женское тело.

— Я не враг, — тихо отозвалась в ответ. — Точно не враг.

— Не знаю. Мне не понять странного решения Рихарда включить тебя в состав нашего патруля. — Мужчина замолчал, чтобы спустя некоторое время тихо добавить: — Возможно, из-за него мы все погибнем. Умрем, защищая тебя. Оборотни ведь придут за тобой?

Я вздрогнула: сны станут реальностью?

— Надеюсь, что ничего подобного не случится, — совершенно искренне призналась я также шепотом. А сердце заколотилось, усиливая ощущение тревоги. И плотской жажды. Необъяснимым образом с каждым днем — нет, с каждым часом — во мне все сильнее крепла потребность в мужчине. Это и смущало, и волновало, и пугало. В моих нынешних обстоятельствах только о мужчинах и думать! Но…

Карло протянул руку и коснулся моих волос. Мы лежали немного в стороне от остальной группы, и все, за исключением часовых, уже спали. А темнота ночи и шелест листвы скрывали и нас, и наш разговор. Я замерла, с ощущением непонятной напряженности вслушиваясь в эти прикосновения.

— А я думаю, что беды не избежать. Я бы за тобой пришел, искал бы… — Прерывистый вздох, и он замолчал, продолжая перебирать пряди моих волос. — Оборотница, а если завтра смерть, то ведь терять уже нечего? И бояться тоже. Я хочу тебя.

Поразительно, но единственное, что не понравилось и вызвало отторжение в предложении Карло, это упоминание об оборотнях. А остальное… Вдруг осознала, что последние дни мучаюсь не столько от тягот пути и непонимания ситуации, сколько от непонятного и отчаянного желания. Дикой и необъяснимой потребности почувствовать силу мужских объятий, коснуться щекой жестковатой и обветренной кожи скулы, губами исследовать твердый контур мужского рта. Мне даже казалось, что смутно, каким-то неясным образом глубоко в подсознании мне чудится кто-то… Мужчина.

Но что ответить Карло на его предложение? Душу переполняли противоречивые чувства. Стоит ли затевать какие-либо отношения только из-за смутных порывов? Обрекать себя на неизбежные проблемы?

Я решила не поддаваться слабости и ответить отказом, но прежде…

Повернувшись набок, потянулась губами к ожидавшему моей реакции мужчине. Он, очевидно посчитав это ответом, мгновенно откликнулся, придвигаясь ближе. Укрытые тьмой, мы поцеловались. Карло еще и приобнял меня.

Вот только — я это мгновенно почувствовала — это были совсем не те объятия и не тот поцелуй, которых так хотелось мне. Странное разочарование и горчайшая тоска затопили душу. Мне нестерпимо захотелось отодвинуться. Мне был неприятен запах этого мужчины, ощущение близости его тела. Я вздрогнула и уперлась ладонями в мужскую грудь, пытаясь отдалиться и вывернуться из его рук.

Он не прошел проверку!

Внезапно я поняла, что мой неосмотрительный маневр был не чем иным, как проверкой. Себя! И вывод оказался однозначным — меня тянет совсем не к этому мужчине.

— Почему вы ненавидите оборотней? — Мой тихий вопрос, выдохнутый в губы Карло, стал для него абсолютной неожиданностью. И подарил мне возможность отстраниться, из-за растерянности мужчина несколько ослабил хватку.

— Играешь со мной?! — уязвленно и зло зашипел он. — Презираешь? Считаешь себя особенной? Сверхъестественной? Достойной лучшего?

— Погодите! — Я испугалась, поняв, что к желанию у мужчины добавилась ярость. Глупо было целовать его, теперь похоть обратилась в гнев. Недальновидно.

— Нет уж, — схватив за запястье, мужчина резко дернул меня на себя. — Вы пришли в наш мир! Пришли, хотя вас никто не звал. И претендуете на полное господство. Полагаете, мы не замечаем? Уже идет война, пока скрытая, но война на полное уничтожение. Все эти теракты, военные конфликты, массовые исчезновения людей — вы уже избавляетесь от нас!

Рычание в голосе Карло, его злоба поражали. Сглотнув, сжалась, опасаясь, что мужчина сейчас накинется на меня. Придут ли на помощь наши спутники, если я закричу?

— Пожалуйста, я тут ни при чем! — чувствуя подступающие слезы, взмолилась я, силясь рассмотреть в окружающей темноте глаза Карло.

— Но вам не победить! — Было в этом приглушенном выкрике какое-то безумное ликование. — Мы быстро учимся! Учимся уничтожать вас. Всю вашу нечисть. И оборотней. Знаешь, а мы ведь уже создали оружие, способное убивать таких, как ты. Даже на призраков-фанраков можно охотиться. И ваша магия вас не спасает. Ведь среди нас тоже есть способные противостоять вам. Колдуны! А при их поддержке, чтобы сокрушить вас, поднимутся все люди.

Мужчина, изрыгая проклятия, в полном исступлении жарко дышал мне в лицо.

— Хочешь узнать, как погиб мой отец?

— Н-нет, — в ужасе прохрипела я. Сейчас, в темноте ночного леса, рядом с озверевшим от злобы мужчиной, слушать рассказ о чьей-то смерти хотелось меньше всего. — П-пожалуйста, отпустите меня!

Карло резко отстранился и глухо засмеялся:

— Боишься?

Его смех в темноте прозвучал как-то неуместно, даже пугающе. Но на нас по-прежнему никто не обращал внимания.

— Да, — неловко плюхнувшись на спальный мешок, пробормотала я, мысленно коря себя за глупость.

Веду себя как мартовская кошка! И чему удивляться?

И странное дело, я вдруг поймала себя на каком-то подспудном ощущении, некой уверенности… Убежденности, что справилась бы с этой ситуацией. С этим мужчиной. Как? Сама доподлинно не понимала, но на уровне инстинктов чувствовала, что способна подчинить его своей власти.

Брр… Встряхнувшись, обняла себя руками за плечи. Какой бред лезет в голову!

Мужчина улегся на свое место, но движения его продолжали оставаться резкими, выдавая таящуюся внутри злость. Я слышала его частое дыхание, шуршание подстилки, видела в темноте очертания силуэта. И чувствовала странную потребность что-то сказать, поддержать его.

— Я на вашей стороне. — Слова шли от сердца. Я даже не успела осознать их подлинное значение, таящееся в них обещание. Да и кого я имела в виду? О каких сторонах говорила?

Карло лишь фыркнул. Недоверчиво и презрительно.

Какое-то время мы молча лежали рядом, прислушиваясь к дыханию друг друга и одновременно желая быть как можно дальше.

«Не хочу этой напряженности», — успела подумать я, решив, что завтра при свете дня еще раз поговорю с мужчиной.

Внезапно откуда-то издалека и словно немного сбоку послышался громкий хлопок. Я испуганно вздрогнула, остальные стремительно вскочили на ноги. Прислушавшись, уловила нарастающий гул, лязг оружия. Что это?

— Они… — Шепот Карло был усталым, каким-то обреченным и подавленным. Словно он уже знал, что будет дальше.

— Кто — они? — тоже встрепенувшись, испуганно прошептала я.

— Оборотни! — выкрикнул в ответ мужчина.

Эти слова произвели на меня волшебный эффект. Тело, превратившись в стремительную пружину, оказалось на ногах прежде, чем я успела осознать это. Каждый нерв ощутимо натянулся. Кожа повлажнела, покрывшись испариной. «Болезненный кошмар чужого воображения» — иначе я слова об оборотнях не воспринимала — грозил стать реальностью. Но вариант с розыгрышем мне и в голову не пришел, слишком уж реальным был страх окружавших меня людей.

Все вокруг замерло. Затих лес, предчувствуя приближение страшной угрозы. Замерли вокруг меня люди, сдерживая дыхание и успокаивая сердечный ритм, стараясь не пропустить момент нападения. А что он будет, сомнений не осталось. Кажется, в окружающем нас безмолвии грохотало только мое суматошное сердце.

— Они звери? — Я никак не могла поверить в реальность происходящего. Мой дрожащий голос вызвал у Карло странную усмешку. Что сейчас будет? Что так сильно пугает этих вооруженных людей?

— Они? И ты так говоришь о себе подобных? — Мужчина фыркнул, передернув затвор автомата. — Это не звери. Животные милосерднее, они убивают только ради пищи. Вы же — ради забавы.

— Мы… погибнем сейчас? — сглотнула, пропуская злой упрек мимо ушей. Сейчас важнее было хоть что-то понять.

— Мы? — хохотнули в темноте рядом.

— За себя уж точно можешь не бояться, не притворяйся. Скорее я поверю, что готовишься напасть на нас со спины, — угрюмо буркнул Карло. И, обращаясь уже не ко мне, приказал: — Держите ее на прицеле. Если что, не сомневайтесь. Мы не станем легкой добычей. Среди нас молодой колдун, у нас есть прикрытие. Ни в коем случае не отбегайте — загонят. Держимся вместе, прикрывая друг друга, ночное зрение нам обеспечат.

От дальнейших вопросов я воздержалась. Зябко поежившись, отступила на шаг и уставилась в непроглядную тьму ночного леса.

Как они появятся? Кто «они», я и сама толком не знала.

Ответ получила уже через полчаса нервного изматывающего ожидания. «Они» появились тихо и стремительно. До меня одновременно донесся хруст, жуткий рык, чей-то предсмертный булькающий вскрик, а потом — тишина, которую почти сразу разорвали оглушительные автоматные очереди. Пространство слегка осветилось, позволяя мне увидеть… чудовищ!

Громадные — выше двух метров, — покрытые шерстью монстры с горящими красными глазами, кто на двух лапах, кто на четырех (для улучшения маневренности?), оскалив жуткие звериные пасти, кидались на людей. Двигались они со смертоносной стремительностью, перемещались длинными прыжками.

Вот один, рванув с места, оттолкнулся задними лапами от ствола ближайшего дерева накинулся на меня. Свист ветра и эти доли секунды запечатлелись в моем сознании замедленным короткометражным фильмом. Вот монстр прыгает, вот уже летит ко мне… Во вспышках, расцвечивающих ночь, потрясенное сознание стоп-кадром успевало отмечать какие-то детали. Жуткие когти, которыми заканчивались непропорционально длинные и узловатые «пальцы» зверя… Капли крови, на лету срывавшиеся с его клыков и заостренной морды… Отброшенная в сторону человеческая голова…

— Не-э-эт! — инстинктивно в панике закричала я, и в то время…

В то время как сознание было парализовано страхом, тело действовало на рефлексах. Инстинкт самосохранения во всей красе. Но даже он не мог бы объяснить поразительного проворства, с которым я отскочила с места предполагаемого приземления чудовища. Совершив немыслимый кульбит, откатилась в сторону. Одновременно воздух над местом, где только что была моя голова, прорезала огненная нитка очереди, полоснувшая по телу приземлившейся твари.

Все случилось за доли секунды и было лишь крошечным эпизодом в вакханалии, взорвавшей тишину лесной ночи. Прижавшись к земле, я обвела взглядом пространство поляны, пытаясь оценить ситуацию. А творилось здесь нечто неописуемое.

Темными тенями метались везде атакующие чудовища. Их размытые силуэты, светящиеся глаза и яростное рычание были, казалось, повсюду. Огненные вспышки очередей практически не угасали, расходясь во все стороны от сгруппировавшейся команды людей. И они достигали цели! Нет, не убивали монстров. Но то и дело я замечала, как те вынужденно пятились во тьму леса или припадали к земле, пережидая. Чтобы спустя мгновения вернуться вновь.

Ощущение захлестывающей нас смертоносной лавины лишь усилилось — чудовища и не собирались отступать, они забавлялись и выжидали. Пусть оружие людей могло их ранить, вынудить отойти, держать на расстоянии, но оно их не убивало. Сколько ни всматривалась, не увидела ни единой поверженной твари. А вот люди… Одного из охотников просто разорвали.

— Не разбегайтесь! — Мое отчаянное желание отползти подальше в надежде переждать бойню в стороне, было остановлено зычным криком Карло.

— Держимся ближе к Денису, он поддерживает защиту, через которую они не могут пробиться. Стоит отдалиться — и все. И стреляйте, стреляйте! Измотаем их, прежде чем ударить кое-чем посерьезнее. Такой шанс воздать им сполна! Ведь мы сегодня готовы!

Поняв, что в панике выбрала совершенно неверную стратегию, вскочила на ноги, решившись на рывок по направлению к своим. Раньше, уворачиваясь от клыков монстра, я умудрилась откатиться в сторону. И стала удобной мишенью.

Почуяла это нутром, когда в доли мгновения два чудовища оказались рядом, отрезая путь к спасению. Они явно поняли, что надо нападать на тех, кто отбился от общей группы. А сейчас это сделала я, дезориентированная происходящим.

Все произошло мгновенно. Яростный залп нескольких автоматов ударил в чудовищ, что, припав к земле, приготовились наброситься на меня. От огненных вспышек стало светло как днем. Поэтому я отчетливо увидела гигантскую, оскалившуюся острейшими клыками звериную морду, летящую прямо на меня. Миг до смерти! Я не сомневалась, что сейчас почувствую, как эти клыки впиваются в мое тело. Разрывают его!

Уклониться шансов не было: чудовища, осознав мою уязвимость, обступили со всех сторон. Смирившись, зажмурилась, сжимаясь в ожидании смерти.

Жуткое, леденящее душу рычание прокатилось над поляной, перекрывая грохот выстрелов и шум сражения, заглушая вой окруживших меня существ. Парализованная паникой, за миг до неминуемой смерти я неожиданно ощутила мощный удар, сваливший меня с ног. Падая, истошно завизжала, но тут же резко замолкла, задохнувшись под тяжестью обрушившегося на меня тела. Более того — двух тел.

Монстры сцепились между собой. На ту тварь, что кинулась на меня, напал другой монстр, успев за секунду до того, как она загрызла бы меня.

Дыхание оборвалось, тяжесть была непосильной, а страх всепоглощающим. Я уже не сознавала ничего. Лишь дико извивалась, отчаянно стараясь выбраться из крутящегося вокруг меня клубка тел, вооруженных опасными клыками и когтями. Вдруг резкая боль обожгла плечо. Мне показалось, что руку разорвали надвое. Это заставило утратить последние остатки разума и завопить от боли.

Невыносимой. Сводящей с ума. Обжигающей.

Тут же, вторя мне, рядом послышался жуткий вой.

Взбешенный! Угрожающий! Оглушающий!

И сразу давление исчезло, монстры откатились в сторону. Более того, мой взгляд уперся в тело одного из них, безжизненно валяющееся рядом. Разорванное на части тело.

И сразу же наступила удивительная тишина. Чудовища, словно послушные чьей-то невидимой воле или повинуясь понятному только им сигналу, отступили. Просто за секунду исчезли в лесной тьме, бесследно растворившись в ней. И люди, растерявшись от происходящего, перестали стрелять.

Лишь один из нападавших остался на поляне. Тот, что придвинулся вплотную и, сводя с ума животным безумием взгляда и капающей из пасти кровью собрата, жадно принюхивался ко мне. Его тело странно прогнулось, прижимаясь теснее, нос практически уткнулся в мою шею, язык норовил лизнуть стекающую по плечу кровь.

— А-а-а-а! — в полной истерике заголосила я, инстинктивно пытаясь отползти. Казалось, что сейчас человекообразный зверь вцепится в меня. Но онемевшее от боли и шока тело подчинялось плохо.

— Разрывные снаряды! — Крик кого-то из мужчин присоединился к моему воплю. — Это вожак. Уничтожить его! Денис, бей магией!

Послышался грохот залпа, и тело чудовища дрогнуло, принимая удар. Его морда уткнулась в мое плечо, опаляя рану новым всплеском боли. Истошный визг вырвался из глубины легких.

Зверь дрогнул.

В следующее мгновение когтистые лапы обхватили мое тело, вскидывая его вверх и вызывая этим новую волну боли. Прежде чем полностью утонуть в ней, поняла, что тварь решила утащить меня с собой.

— Спасите… — Крик о помощи так и остался всего лишь отчаянной попыткой, оборвавшись в пересохшем горле. Перемещался монстр настолько быстро, что у меня закружилась голова, увлекая сознание в беспамятство обморока.

Попалась!

 

ГЛАВА 16

Торгфрид

Покой никак не приходил ко мне, зверь не желал смиряться.

Звонок Алишера не стал неожиданностью, я давно ожидал его.

— Мы думаем, что нашли его.

— Как?

— Удалось пленить одного колдуна живым, из его воспоминаний смогли приблизительно выяснить место.

— Источник, питающий их силы, точно там?

— Вероятность большая. Колдун сопротивлялся, целостной картины получить не удалось, он успел использовать заклятие безумия. Но из мешанины образов в его памяти удалось кое-что вычленить. Необходимо проверить одно место, это в Канаде…

— Мы займемся этим! — испытав облегчение от возможности отвлечься на какую-то деятельность, прервал я друга. — Проверим территорию.

— Не сидится на месте? — Из динамика телефона послышался смешок. — Все отметили вашу возросшую активность. Оборотни в полной мере подтверждают свою звериную сущность — в последнее время вы не знаете ни жалости, ни покоя.

На самом деле покоя не знал я. Душу жгла незатихающая боль, сознание мучила необъяснимая тоска и жажда погони. Но за кем гнаться? По кому тосковать? У меня не было ни ответов, ни понимания происходящего. Я просто перестал спать, есть и жил одними лишь вылазками, дарящими краткие мгновения звериного забытья.

Перемены во мне начали замечать многие оборотни из моего окружения. Эти перемены настораживали их, а отца и вовсе пугали. Скрывать подступающее безумие становилось все труднее.

Я на грани!

На грани утраты доверия своих. На грани потери власти. На грани краха всех планов, которые вынашивал многие годы. И я не понимаю, в чем причина.

— Да, как-то нам стало «везти» на встречи со сторонниками ООЗ. Ну а встретив, пройти мимо не получается, — попытался добавить тону легкомысленности, надеясь скрыть довлеющую надо мной потребность в убийстве.

— Везти? — Демон усомнился. — Всем очевидно, что вы целенаправленно ищете этих встреч.

Искал я, ведомый странной потребностью. Мои сторонники лишь подчинялись, следуя за мной.

— Чушь! — категорично отрубил в ответ, стремясь скрыть за показной уверенностью тона свой страх, — я не мог сейчас утратить поддержку сторонников. Не тогда, когда предал интересы своей расы. — Стычки последнего времени — лишь результат стечения обстоятельств.

— Надеюсь, ты прав, — отозвался друг. — Иначе… Многих беспокоит твоя возросшая активность — не стоит демонстрировать нашу готовность раньше времени. Сейчас, когда мы готовим грандиозный «сюрприз» людишкам и их защитникам, она совершенно неуместна. Ты можешь выдать нас, сорвав все планы. Я предупреждаю тебя!

— Все под контролем, — холодно отозвался я. — Ты действительно полагаешь, что я подвержен эмоциям? Мы проверим это место, и если источник силы колдунов там, мы найдем его!

В душе я больше радовался самому факту этой вылазки, дающему мне возможность с полным правом выпустить рвущегося наружу зверя, нежели поставленной задаче. Едва услышав о ней, почувствовал нестерпимое желание сорваться с места.

Найти! Наказать! Завладеть!

Чем?.. Впервые в жизни я не понимал сам себя. Единственное, что знал наверняка, — необходимо взять себя в руки. Мое состояние становится проблемой, грозящей довести мою жизнь до краха.

— Это прекрасно! Тор, я верю в тебя! На кону уничтожение Школы обольщения, и не хотелось бы опасаться контратаки от колдунов и их приспешников.

— План уже составлен? — из последних сил сохраняя сдержанный нейтральный тон, постарался изобразить заинтересованность.

Если бы мой собеседник видел меня сейчас…

Черты зверя в моем облике проступали все отчетливее: тело раздалось в плечах, разрывая одежду, ноги вытянулись, превращая меня в великана, когти на руках удлинились, став смертоносным оружием. Сознание накрывало пеленой ярости, жаждой погони. Я находился на грани утраты последних остатков контроля.

И этим рисковал окончательно выдать себя.

— Мы нашли способ выяснить ее местонахождение, знаем, как попасть в Школу. Все получится, мы в зародыше лишим их способа влиять на ситуацию. Без ведьм колдуны не смогут так легко провоцировать раскол в наших рядах, утратят поддержку Ассимилянтов.

Усиленное пылающей яростью презрение заставило прорычать:

— Человеческие женщины в пару — какая мерзость!

— Тор, ты не прав, — примирительно возразил друг. — В ведьмах не так много от людей. Они — полукровки, более совершенные, больше похожие на нас.

— Говоришь так, словно и сам не против заполучить одну из них!

— Может, и не против: — Демон загадочно хмыкнул. — Многие из нас готовы штурмовать Школу, втайне надеясь, что успеют под шумок умыкнуть себе подругу. И тем более странно слышать такое от тебя. Ходят слухи, что пара вашего Владыки была из ведьм. И что она была сильнейшим оракулом.

— Владыки? Этого выжившего из ума маразматика? Какая ведьма, не смеши меня! Да еще и оракул. Что же она не сумела предвидеть своей смерти? — Презрение к дяде придало сил, слегка проясняя рассудок.

— Я слышал, что она как раз предсказала… — Голос друга опустился до шепота. — И твой дядя об этом знал. Но не предотвратил ее гибель. Ты бы выяснил, что там произошло, тебе и карты в руки.

Мысли путались, я с трудом улавливал смысл слов друга — зверь рвался наружу, гонимый бешеной потребностью… В чем? В ком? Я не понимал. Никогда раньше со мной не было подобного.

— Хорошо, — с трудом выговорил в трубку, стараясь не терять связь с реальностью. — Я посмотрю, что можно выяснить. И да, мы займемся поисками. Пр-р-рощай!

На последних словах в голосе прорвалось яростное и нетерпеливое рычание зверя. Меня словно жгло изнутри нестерпимой потребностью — искать!

Жажда погони? Что ж, у меня есть способ удовлетворить это желание.

Короткий перелет, и вот я и мои оборотни на другом континенте. Переместительные амулеты мы не использовали, выброс магии при этом могли засечь колдуны. Незаметно проникнуть на территорию Манитобы проще, выдавая себя за людей. Но как же трудно мне это далось!

Уставившись в зеркало в туалетной кабинке аэропорта, с трудом узнавал себя. Налившиеся кровью глаза, впалые щеки, землистого цвета кожа, щетина… Я стал похож на гоблина и больше напоминал своим видом жителя подземных пещер, чем обитателя бесконечных лесных просторов.

И я пугал своих собратьев.

— Тор, послушай, у тебя проблемы…

— Остановись, ты слишком рискуешь!..

— Так не может больше продолжаться…

Рыком обрывая осторожные просьбы сородичей, напоминал им о том, кто из нас сильнее. Оборотни поклоняются силе. Но не бездумной звериной разрушительной агрессии. Мы почитаем боевую холодную ярость, храбрость и смекалку. В душе я содрогался от одной мысли о мгновении, когда животное во мне возьмет верх над разумной, человеческой половиной.

Это будет абсолютный крах. От меня все отвернутся, я сам стану добычей!

Отчаянно скрывая учащающиеся приступы безумия, избегал встреч с семьей, проводя большую часть времени на охоте в зверином облике. Что и приводило к печальным последствиям: я нападал уже не только на людей, но и на нелюдей. К счастью, пока мне удавалось не оставлять очевидных следов и свидетелей. Но огласка была лишь вопросом времени, иллюзий я не питал.

Как поступит дядя, узнав о моем предательстве? Раньше я видел себя лишь победителем, рассуждая с позиции сильного.

Но что, если мои планы провалятся? Что, если я не только проиграю, но и подведу тех, кто доверился мне, поддержал?

Изгонит из рода и объявит Большую Охоту, в ходе которой меня загонят и загрызут? Не поэтому ли моя мать предпочла погибнуть? Если пара Владыки была оракулом, не предсказала ли она ей чего-то подобного?

У отца были свои предположения относительно моего состояния.

— Сын, я не слепой и достаточно повидал в жизни. Признайся: причина в обретении пары? Ты явно одержим чем-то! Она человек? это угнетает тебя? Ты поэтому борешься с собой, с нашей природой? — Единственный, кого я допускал сейчас в свое жилище, он видел, во что я превратил свой дом. С особым ожесточением я крушил спальню.

Я одержим? Пытался опомниться и проанализировать свое состояние. Не знаю.

Но на слова отца отвечал яростным ревом:

— Не смеши меня! Человеческая женщина — и моя пара? Я просто добровольно прыгнул бы со скалы и разбился, случись такой ужас!

Это все утрата контроля, безумие моего зверя, — таким было единственное объяснение, в которое верил мой измученный рассудок. Такое изредка происходило с самыми слабыми из нас. Но кто бы мог подумать, что и меня постигнет такая участь?

Я до последнего отказывался признавать свою ущербность, я боролся. Я искал компромисс. И я позволял зверю получать временное облегчение.

Убивать.

Искать.

Если бы я только мог понять кого!..

Но сейчас наконец-то появился долгожданный повод. Сладостный миг оборота, и я, приказав своим оборотням держаться рядом, устремился вперед. Навстречу свободе, гонимый неуемной жаждой погони, стремлением найти…

Источник силы колдунов.

Я исступленно убеждал себя в этом. Иначе придется признать, что величайшая цель, которой я подчинил всю свою жизнь — победа Отступников в борьбе за этот мир, — утратила для меня смысл.

Двое суток в облике дикого зверя, двое суток охоты, упоительного бега, умопомрачительной погони. Инстинкты неумолимо гнали вперед, не позволяя даже задуматься об отдыхе. Я словно был уже рядом, словно мог ухватить что-то, постоянно ускользающее, но такое желанное…

Что?

Поэтому я двигался вперед вслепую, подчинившись ярости зверя, ведомый инстинктом. Животное во мне стало настолько сильным, что я просто опасался идти наперекор этой ярости. Чувствовал, что тогда она накроет меня с головой и я лишусь рассудка, превратившись в дикого зверя. Без возможности вернуться назад.

Группу человеческих охотников мы почуяли издалека. Мерзкий запах людишек был приправлен тошнотворно-сладковатым ароматом магии полукровок — среди них был колдун. Но совсем не это сбило с толку, оглушило, заставив застыть на месте, мне и раньше приходилось встречать такие группировки боевиков. Их готовили для противостояния нам. Но для оборотней в таких отрядах единственной проблемой могли стать силы колдуна, да и то проблемой решаемой… Если бы не захлестнувшее все мое существо ощущение ликования. Зверь ошалел от восторга, как только ветер донес до меня аромат незнакомой самки.

А дальше… Я уже ничего не сознавал. Инстинкт завладел мною, звериная сущность мгновенно распознала главное — аромат пары. Подруги! Добраться до нее стало единственной целью, на этом теперь сосредоточились все мои помыслы.

Сознание зверя заволокло пеленой вожделения, все прочее отошло на задний план, перестало волновать.

Догнать подругу! Подчинить! Овладеть!

Лишь эти порывы руководили оборотнем. Звериная суть возобладала полностью, мгновенно вытеснив человеческую разумность и осмотрительность.

Никогда ранее не случалось подобного. Рыком призвав стаю следовать за собой, вер рванул вперед. Не считаясь с расстоянием, не думая о ловушках, забыв о прежних целях, зверь несся вперед, соперничая с ветром, оставляя собратьев далеко позади. Запахи врагов, вплетающиеся в манящий аромат его самки, лишь добавили сил и пробудили ярость. Зверь чуял в них опасность. Инстинкт защитника взревел в нем!

Следуя за вожаком, оборотни кинулись в бой. Напали стремительно, неслышными тенями появившись вокруг группы людей. Присутствие грозного соперника и аромат его магии не смущали, с таким они раньше уже сталкивались. Со звериным коварством испытав на прочность врага первой массированной атакой, оборотни отступали и прятались неподалеку. Выжидая, выманивая добычу, вынуждая ее перейти к преследованию — чтобы попасть прямо в лапы верам. Эта тактика срабатывала многократно: люди, поддавшись панике, не слышат своих инстинктов.

И в этот раз, несмотря на готовность и наличие магической защиты, люди были изрядно деморализованы. Запах их страха, подступающего безумия и паники витал в воздухе. Полное уничтожение группы стало лишь вопросом времени. Стоит только их разделить (а страх постепенно вынудит их совершать все больше и больше ошибок), — и можно загонять по одному. Загонять, наслаждаясь игрой в охоту и собственным превосходством. Тем более что в этот раз кое-кого они оставят в живых, чтобы… побеседовать. Тоже интересная игра!

Впрочем, зверь Тора мало интересовался сейчас какими-либо игрищами. Он единственный замер во тьме леса на подступах к поляне с окруженной группой, только он не кинулся в драку, уступив соплеменникам возможность выплеснуть энергию, отдаваясь звериным охотничьим порывам. Оборотень, чье внимание было сосредоточено на единственной цели, не сводил острого взгляда с фигурки сжавшейся от страха девушки. Очень юной и на удивление напуганной оборотницы.

Животное в Торе ликовало: вот она, такая долгожданная, так близко! Наконец-то! Он почувствовал одновременно и невыразимое облегчение, и голодную похоть. Оборотень выжидал нужного момента, чтобы метнуться вперед, точным выверенным движением выхватить только свою добычу и утащить туда, где сможет насладиться ею. Соединиться со своей парой и обрести долгожданный покой!

Пока девушка находилась под защитой присутствующего среди людей единственного серьезного противника. Нелепое оружие, что, даже попадая, причиняло лишь незначительный урон, не в счет. Но, к ликованию зверя, в хаосе происходящего на поляне сражения оборотница двигалась, смещаясь из-под защиты магического щита. Увы, это заметил не только Тор.

Ослепленный яростью боя, временно утратив нюх от избытка парной крови жертвы, только что разорванной им, один из оборотней кинулся на девушку. Она стала слишком уязвимой. И — зверь Тора мгновенно осознал это — у нее не было шансов избежать смертоносных челюстей одного из его стаи. Бешеная ярость и стремление защитить заставили вожака кинуться на напавшего.

Не думая о том, что это собрат. Не сознавая своей готовности убить своего. Желая просто уничтожить угрозу для своей пары. Любой ценой!

Мощные челюсти зверя сомкнулись на чужом горле, острые когти полоснули по телу, разрывая оборотня на части, вырывая даже мысль о возможности нападения на его подругу. Ярость и торжество, которые испытывал при этом зверь, трансформировались во вполне ощутимую угрозу, и ее прочувствовали все присутствующие на поляне. Каждое движение оборотня было наполнено такой уверенностью, что даже люди поняли, что его вмешательство неслучайно. И все свои усилия направили на уничтожение того, кто привел сюда стаю веров.

Ну а сами оборотни… Поведение вожака стало для них явным сигналом — нарушено право сильнейшего. Посмели посягнуть на что-то, невероятно важное для его зверя! На то, ради чего он убьет. Любого.

Оборотни мгновенно подчинились, попятились от силы ярости Тора, отступили вглубь леса.

Люди же, словно опомнившись или увидев в этом свой шанс, ударили со всей силы. И оборотень, что замер рядом со сжавшейся от ужаса девушкой, на миг оглушенный и ослепленный ее таким близким и желанным ароматом, почувствовал толчки входящих в тело пуль. И боль от ран, нанесенных этими пулями. И мощный выброс силы, сбивший его с ног…

Рухнувший рядом огромный вер стал для девушки последней каплей, переполнившей чашу. Оборотница в панике издала пронзительный визг. Полный страха и отчаяния. Боли!

Ее крик, обращенный к потаенной — животной — сути, заставил Тора вскочить. Инстинкт требовал от него защитить свою пару, помочь, укрыть. Не обращающий внимания на свое состояние, ослепленный болью вер полностью утратил связь с человеческой половиной. Он схватил девушку и бросился с ней в лес, стремясь найти укрытие. Спрятать. И предъявить свои права. Завладеть!

Случилось худшее — в одном месте и в одно время встретились зверь, его пара и начинающееся полнолуние.

 

ГЛАВА 17

Лина

Пришла в себя от ощущения странного покачивания. Распахнула глаза и, с трудом сфокусировав взгляд, поняла, что еду куда-то, прижавшись к жесткому меху на плече монстра.

Меня похитил вер!

Оторванная голова одного из моих спутников мгновенно встала перед глазами. А еще я отчетливо вспомнила сбившуюся в кучу команду наемников. И осаждавших их чудовищ.

Живы ли они еще?

Но сейчас я не могла позволить себе такую роскошь, как волнение о ком-то другом. Вопрос собственного будущего встал ребром. С трудом повернув голову, уловила движущиеся рядом силуэты множества существ. Остальные монстры тоже были рядом.

Боги!.. От страха замирало сердце, оцепенело тело.

Вопреки ожиданиям, вер держат меня осторожно. Звериные когти не ранили кожу, пугающе мощные руки не сжимали, грозя сломать кости. Оборотень, стремительно двигаясь вперед, всего лишь поддерживал меня на весу.

Темнота вокруг постепенно светлела. Близился восход солнца. И чем светлее становилось в лесу, тем отчетливее я могла рассмотреть своего похитителя.

Происходящее не укладывалось в голове. Это был настоящий жуткий дикий зверь с оскаленной пастью и горящими яростью глазами. Отважившись бросить быстрый взгляд на морду мелькнувшего рядом оборотня, испугалась ее выражения.

«Зверь!» — билась в голове единственная навязчивая мысль.

Внезапно бег прекратился. Вер, пленивший меня, грозно рыкнул и другие оборотни исчезли. Я замерла, напряженно застыла на руках у чудовища, ожидая его дальнейших действий.

«Съест меня? Или…» — о том, что еще может сделать со мной зверь, думать не могла.

Плавно опустив меня на землю, монстр рыкнул. Совсем не грозно, я вздрогнула скорее от неожиданности. И заурчал.

Мне, ошалевшей от усиливающейся паники, в этих звуках почудилась просьба. Даже мольба. Но не угроза.

Склонившись ближе, оборотень вынудил меня попятиться. Почувствовав спиной твердую опору, сообразила, что прижимаюсь всего лишь к стволу дерева. Монстр же не отставал и теперь нависал сверху. От одного взгляда на оскаленную пасть и внимательно глядящие на меня пылающие красным глаза подступала дурнота. А зверь не унимался, он то порыкивал, иногда сбиваясь на ворчание, то просительно скулил и терся об меня головой. Облизывал рану на плече, слизывая кровь. Жесткий мех, ощущение движений его сильной шеи, устрашающая близость клыков, давление вплотную прижавшегося тела сбивали с толку. Я ожидала другого. После того, что увидела на поляне, — как минимум неминуемой гибели.

И растерялась, не понимая, как реагировать. Боль, пульсирующая в руке, притупилась.

Как хотя бы успокоиться?

Внезапно, словно вспышка какого-то озарения, в голове зазвучал чей-то голос: «Никогда не бойтесь зверя! Действуйте, прислушиваясь к своим желаниям, не отвергайте своих порывов, откликайтесь на его призыв. Он не причинит вам вреда. Никогда!»

Задохнулась от испуга, не в состоянии понять, откуда пришло ко мне это знание. Но из глубины сознания шла уверенность в истинности этих слов. А еще изумляла собственная реакция на смертоносную близость монстра. Мне хотелось не бежать без оглядки, а… коснуться его в ответ.

Схожу с ума? Но в безумии происходящего бессмысленно было искать разумные пояснения, поэтому решилась: закрыла глаза, чтобы не видеть чудовище, и подчинилась своим инстинктивным порывам.

Руки поднялись сами собой (я даже забыла о ране!), пальцы погрузились в мех, ощущая прерывистое, синхронное дыханию, движение его боков. Стоило мне дотронуться до его тела, как зверь на миг замер, чтобы в следующую секунду нетерпеливо переступить ногами и заворчать.

«Словно огромная собака, истосковавшаяся по ласке», — мелькнуло сравнение.

Реакция монстра лишь укрепила мою решимость. А нетерпеливые и умоляющие нотки в его порыкивании отозвались в душе непонятным удовлетворением.

Мохнатая туша жалась ко мне, грозя раздавить в приступе неконтролируемой радости. Невозможно было не распознать восторженные эмоции зверя. Он утробно и как-то мягко рычал, шершавым языком облизывал мои плечи, тыкаясь прохладным носом в изгиб шеи, терся мордой об мои руки и явно изводился нетерпением.

Если не открывать глаз и не видеть жутковатого облика, зверь, совершенно утративший всю первоначальную грозность, воспринимался как гигантский пес. Ликующий от встречи с любимой хозяйкой.

В рычании постепенно начали проявляться оттенки настойчивости и недоумения. Оборотень отпрыгивал в сторону, чтобы припасть к земле напротив меня, яростно встряхивал головой и вновь кидался ближе и стискивал мое тело страшными когтистыми лапами. Порой даже царапал кожу в яростной жажде добиться от меня чего-то. Но чего?

— Не рычи, — поражаясь воцарившемуся в душе покою, шикнула на монстра. — Я все равно не пойму, чего ты хочешь.

Вер замер и слегка отодвинулся. Красные глаза нашли мои. В его взгляде светился совсем не животный разум.

— Об-бер-р-рнись! — надрывно, как-то противоестественно пролаял-прорычал монстр.

И вновь нетерпеливо потерся шеей о мое плечо и мотнул головой в сторону, призывая следовать за ним туда. В лес.

«Обернись? — изумилась я, пытаясь осмыслить услышанное. И непонимающе уставилась на оборотня. Вдруг поразила внезапная догадка: — И этот туда же!»

— Я человек! Обычный человек. Я не могу превратиться в животное, — объясняя, с тревогой наблюдала за реакцией вера. Вдруг такое открытие приведет его в ярость? Вдруг он просто ошибся относительно меня? Отсюда и его добродушие. А сейчас, разобравшись, станет подобным тем убийцам, что напали на нас?

Озадаченный монстр отступил, уставившись на меня отчаянным взглядом. Его ноздри затрепетали, жадно втягивая воздух, тело подрагивало в едва сдерживаемом нетерпении.

— Игр-р-ра? — очередное надрывное, едва понятное слово. И яростное грозное рычание.

«Не лгите оборотню! Его зверь невероятно чуток!» — И вновь непонятное воспоминание и незнакомый голос в голове, дающий подсказку.

— Нет! — отчаянно замотала я головой. — Я человек! Я не оборотница и не могу обернуться.

И, движимая то ли инстинктивным чувством, то ли позабытыми, скрытыми где-то в глубине моей памяти, знаниями, я смело шагнула к веру. Ладонью накрыла его нос, оказавшись при этом невероятно близко к приоткрытой пасти со смертоносными клыками. Пальцы другой руки запутались в приподнявшейся на загривке шерсти, поглаживая, усмиряя…

Оборотень, к моему невыразимому облегчению, прикрыл веки, скрывая свой жуткий взгляд.

Его голова подалась вперед, толкая мою руку, понукая ласкать еще.

Приободренная таким откликом и спокойным состоянием зверя, я вплотную подступила к нему. Привстав на носочки, свободной рукой обвила мощную шею человекообразного чудовища. И уже сама уткнулась в нее лицом, потерлась щекой о жесткий ворс, макушкой касаясь звериных клыков.

Собственное бесстрашие поражало. А ощущение внутренней уверенности в правильности своих действий и какого-то удовлетворения вызывало недоумение.

Хочу касаться его! Мне это приятно. Мне это нужно!

Впору было поверить в какое-то колдовство, но, вопреки ожиданиям, общение с чудовищем доставляло мне удовольствие. И покой. Чувство беспокойства и нехватки чего-то или кого-то, не покидавшее меня с момента «пробуждения» у озера, отступило.

Я сама себя не понимаю. Не верю в то, что делаю. Что чувствую. Что творю.

Пытаясь обнять нечеловеческое тело, прижалась щекой к груди монстра.

Кто бы подумал, что подобное вообще возможно! Я все еще жива и даже с удовольствием принимаю знаки необъяснимого внимания этого… самца!

Оборотень странно подрагивал. С одной стороны, я отчетливо слышала, как замедляется стук мощного сердца в его груди, давая понять, что чудовище успокаивается, с другой — оборотня трясло как в лихорадке.

Но прежде чем я обдумала эту странность, что-то начало меняться. Я собственным телом ощутила метаморфозы, происходящие с вером. Оборотень словно уменьшился, шерсть втянулась под кожу, а звериная морда начала трансформироваться в лицо. Почти человеческое. Мужское!

И вот, спустя несколько напряженных минут (я стояла не дыша, чуть отступив и внимательно наблюдая за тем, что происходит), рядом, оскалившись, стоял обнаженный зеленоглазый мужчина.

Злой мужчина!

Грозно рыкнув, он рывком прижал меня теснее, вынуждая мои руки скользнуть по загорелой коже его плеч. Перехватывая инициативу. Взгляд разгневанных глаз сверлил, не позволяя отвести взор. Верхняя губа приподнялась, обнажая клыки и выдавая владеющие человеком звериные чувства. А зверь гневался!

Тем контрастнее воспринимались прикосновения оборотня — прижимал он меня крепко, но бережно.

— Не слушаешься? — гортанно прошипел он. И по примеру животного потерся о мою шею темной гривой взлохмаченных волос. Словно он метил меня своим ароматом.

Я вздрогнула: удивительно, но любое движение незнакомца действовало возбуждающе, будоража фантазию и пробуждая нестерпимую жажду обладания.

— Неужели не чуешь? Я не обижу, не бойся. Мой зверь тебя узнал, позволь и своему познать истину. Обернись, не сдерживай себя!

— Н-нет, — с трудом выдохнула я, оглушенная необъяснимо притягательным ароматом его волос.

От мужчины пахло лесом, хвоей, свежей травой и… желанием. Горьковатым, диким и безжалостным. Нестерпимо хотелось продлить это мгновение, прижиматься щекой к его шевелюре, теснее вжаться в крупное жилистое тело, закрыть глаза и не думать ни о чем. Не анализировать, не искать объяснений и оправданий собственным поступкам. Только наслаждаться! Внезапной близостью. Жаром чужого тела. Потребностью ощущать его. Целовать твердые губы. Закрывая глаза, обнимать его тело. Слизывать капельки влаги с его кожи. И требовательно рычать, настаивая на большем.

— Н-не могу…

Мир вокруг исчез. Вселенная стремительно сжалась до размеров пространства в один метр. Ничего вокруг не существовало для меня больше. Пропал шум леса, испарился страх быть увиденной кем-то, исчезла паника, мысли о чудовищах, погибших людях…

Остался только Он! Тот, кто сейчас был так близко.

Сознание затопило чувство облегчения, долгожданного обретения; бешеный восторг и животная страсть. Я слышала только резкое прерывистое дыхание, стук сильного сердца и скрип зубов сдерживающего себя оборотня.

И сама задыхалась в его откровенно изучающих мое тело руках, сердце грохотало в груди, разгоняя кровь по венам, ощущение внутреннего огня сводило с ума, ноги дрожали от напряжения, охватившего все тело. С голодной алчностью я потерлась бедрами о его ноги, а грудью теснее вжалась в горячий мускулистый торс. Я приветствовала треск сдираемой с меня одежды, каждым сантиметром кожи желая почувствовать Его.

— Вр-р-редная, — полурык-полустон в мои губы. Ощущение горячего дыхания мужчины, скользнувшего по подбородку, прикосновение его губ к плечу и… укус. Отрезвляюще болезненный, властный и яростный. — Надо слушаться. Должна мне подчиняться. Учись…

Глухое бормотание и рычание, прикосновения его губ и языка, ласкающих место укуса, заставили меня потрясенно осознать свое состояние…

В шаге от финала! Словно цунами обрушилась на меня шокирующая правда. Сейчас сорвусь, утрачу последнюю связь с реальностью, полностью растворюсь в неге сильнейшего удовлетворения.

Тело расслабилось, потяжелело, охваченное невероятной истомой. Сознание затопило возбуждением, не позволяя думать о чем-то, кроме желания максимально прочувствовать этого мужчину. Я замирала в предчувствии нашей близости. Нетерпеливо стонала, умоляя не тянуть и облегчить невыносимую жажду. Жажду удовлетворения. Нестерпимую боль нетерпения.

Вдруг подумала: как мы выглядим со стороны? Два обнаженных тела, сплетающиеся в объятиях яростной страсти. Женское — светлокожее, с соблазнительными изгибами, оседлавшее мужскую коленку, и темное от загара мужское, вжимающее свою партнершу спиной в шершавый ствол. Сильные широкие плечи, скрывающие расплющенную о твердый торс оборотня мягкую женскую грудь. Нетерпеливо подрагивающие бедра женщины, стремящиеся к движению, судорожно стискивающие мужскую ногу. Напряженные до окаменелости, ритмично двигающиеся мышцы мужских ягодиц.

И стоны, вскрики, рычание…

Громкие. Звериные. Безумные.

Я сама словно превратилась в животное. Утратила всякий стыд, разумность и адекватность. Потерялась в пространстве, заблудилась в эмоциях, обезумела от счастья обретения.

От встречи! Возвращения!

Превратилась в самку, живущую лишь инстинктивной потребностью покориться своему самцу. Отдаться ему, подчиниться. Перестала понимать, что творю.

Грозная властность, ощущаемая в незнакомце, и его сила свели с ума. Покорили.

— Н-не могу… — уже не понимая зачем, выдохнула идущий из глубины души ответ. — Нет. Не получится.

В ответ — утробное недовольное рычание. Сжавшие на мгновение до боли сильные руки. Скрежет зубов и застывшее рядом на несколько секунд неподвижно мужское тело.

— Должна! Я приказываю-у-у! — Рычащий ответ перешел в странный вой. Страстный и чуждый сомнению.

Опора исчезла, и я безвольно осела на дрожащие от возбуждения ноги. Лицо незнакомца со стремительно темнеющим, пылающим голодным огнем взглядом замерло напротив моего. Прищуренные в сомнении изучающие глаза, негодующе приподнятая бровь: она еще и спорит?

Еще одного укуса — смертельного — вопреки всему, не следует. Но я отчего-то не сомневаюсь, что эти возражения мне не забудут. Зверь настроен категорично, его устроит только полное подчинение с моей стороны. Я же, задохнувшись от переполняющего желания, никак не могу собраться с мыслями и объяснить, что просто не способна обернуться.

Мужские руки стремительно перемещаются на мою грудь, лицо отстраняется. И вот, задрожав и уже понимая, что последует дальше, я ощущаю, как его жаркое дыхание смещается ниже. Ключица — быстрый поцелуй, вершина груди — прикосновение шершавого языка, пупок — кожа рядом слегка прихвачена зубами…

Ох! Зажмурившись и откинувшись спиной на дерево, замираю в кратком мгновении сладостного предвкушения. Уже понимая, что сдамся на первой же секунде его напору.

Но и тогда не обернусь. Не способна.

Оборотень, не подозревая о моих чувственных муках, а возможно и специально усиливая их, шершавой поверхностью обветренной щеки трется о низ моего живота. И шумно дышит. Его руки с плохо скрываемым нетерпением гладят мои ноги, сжимают их, задевая кожу на внутренней стороне бедер.

Ноги подрагивают от перевозбуждения: я сама уже с трудом понимаю потребности собственного тела. Сознание в тумане вожделения, переполнено откровенно плотскими образами. Я столько ожидаю от этого мужчины, столького хочу и отчего-то знаю, что именно он сумеет воплотить мои самые тайные и необузданные фантазии.

Откуда эта странная убежденность? Необъяснимое доверие к зверю?

Происходит то, чего я от себя никогда не ожидала: бесстыдная всепоглощающая страсть с незнакомцем. Еще с час назад вызывавшим панический ужас оборотнем! В дремучем лесу! Это ли не конец света?

А значит, позволено все.

Не имея сил противиться накрывающему с головой желанию, я даю себе индульгенцию. Даю ее нам!

Испугаться собственных мыслей не успеваю — в очередной раз нетерпеливо переступив с ноги на ногу, неожиданно чувствую интимное проникновение мужских пальцев. А следом — и влажного языка. Потрясенная не изведанными никогда ранее ощущениями, с трудом сглатываю застрявший в горле воздух. Если бы не дерево, служащее мне опорой, я бы, наверное, уже сползла и растеклась по земле. Цепляюсь пальцами за неровную древесную кору, в голове не остается ни одной связной мысли. Все чувства, каждый нерв моего тела сейчас настроены на одно — на фантастические и восхитительно порочные прикосновения оборотня. На его дразнящую ласку — ритмичные движения пальцев, шелковистое скольжение языка. Они то ускоряются, усиливая давление и проникая глубже и глубже, то отступают, оставляя меня с опустошающим ощущением утраты.

Невыносимой утраты.

И я протестующе рычу. Кричу, запрокидывая лицо к небу, выгибаясь навстречу его телу.

Жадно требую спасения! Нет больше сил терпеть. Мне кажется — я умру, не сумев справиться с бешеным стуком сердца, разучившись дышать, утонув в омуте ощущений.

Кто из нас оборотень? Кто из нас дикий зверь, ведомый инстинктами?

Похоже, я.

Вцепившись руками в жесткие волосы приникшего к моему телу мужчины, тяну его вверх, без слов умоляя прекратить эту муку. Освободить… Избавить от грызущего голода, насытить особую жажду.

— Обер-р-рнись! — Вера тоже трясет от возбуждения. Не только ладонями, всем телом я чувствую, как судорожно подергиваются под влажной кожей напряженные мышцы. Глаза, не отрывающиеся от моего лица, сверкают абсолютной чернотой. Слова даются ему с трудом, он то и дело сбивается на рычание.

Еле держится, понимаю я, ощущая невероятный восторг от безграничности собственной власти. Поэтому подчиняюсь инстинктивному порыву и впиваюсь зубами в его плечо. Снова рычу и отчаянно царапаю мужскую спину, трусь затвердевшей напряженной грудью о мужское тело. Понимая, что он на грани, делаю все, чтобы спровоцировать…

И добиваюсь нужного эффекта. Конец света все же наступает.

Мир рушится, разбиваясь вдребезги. Или это от меня, притиснутой твердым телом к дереву, остаются одни разлетающиеся осколки? Оборотень безжалостен, он не щадит мое тело, не стремится угодить. Просто берет то, что явно считает своим, — меня.

И я действительно его. С первого толчка, с первого полноценного соединения наших тел. Резкие, нечеловечески быстрые движения, окаменевшие под моими руками плечи мужчины, крепко зажмуренные глаза — все служит подтверждением его полнейшего погружения в процесс. Для него сейчас не существует ничего, кроме нашей близости.

Спину обжигает боль, неровная поверхность древесного ствола сильно царапает кожу. И эти болезненные ощущения — последнее, что удерживает меня в реальном мире.

С каждым толчком, с каждым глухим шлепком от столкновения наших тел, с каждым принимаемым внутрь сантиметром меня все глубже затягивает в омут беспамятства и безграничного восторга, толкает к гибели и последующему перерождению.

Сводящее с ума тесное и жаркое трение тел…

Рваные вздохи и жаркий шепот…

Укусы, стоны и бешеный накал страсти…

Мы быстро проигрываем битву с собой. И замираем, стискивая друг друга в последних и самых отчаянных объятиях. Распахнув глаза, задыхаясь от сотрясающей тело крупной дрожи, сжимаюсь вокруг мужчины — глубоко внутри, обхватывая его плоть тугим кольцом внутренних невидимых мышц, и одновременно обвивая его тело руками и ногами. И завороженно наблюдаю за судорогой, искажающей его лицо, напрягающей мощную шею.

Оборотень словно ослеп. Его глаза открыты, но взгляд отсутствующий, расфокусированный. Рот приоткрыт в гримасе мучительного освобождения. Руки при последнем исступленном толчке сдавливают мое тело сильнее, едва не ломая кости. Он содрогается в моих объятиях, влажной страстью извергается глубоко внутри. И воет.

И вой его ликующий! Дикий!

Он оглушает меня, но и покоряет. Он заставляет все живое вокруг замереть в безотчетном страхе перед силой издавшего его зверя.

Клыки зверя в последний момент инстинктивно впиваются в мою шею и ставят яростную точку в безумии нашего страстного соития. И одновременно даря обещание, завершая объединение.

С трудом сознавая реальность, лишь вздрагиваю от мимолетной боли, прежде чем обессиленно уронить голову на плечо мужчины. Он нежно касается волос, прижимает к себе, поддерживает.

Мы дышим с трудом, медленно возвращаемся в реальность. Застилающая разум потребность друг в друге утихает, позволяя снова услышать шум леса.

— Ты не послушалась. — В уже человеческом голосе явственно звучит мужское недовольство. — Не подчинилась моему зверю. Это неправильно!

А я внезапно понимаю, что он имеет в виду, и вспоминаю, что так и не успела сказать.

— Я не могу. Просто не способна, понимаешь? Я же человек. — Нежусь в тепле его поглаживаний и, проникнувшись доверием к оборотню, не спешу поднимать голову, отвечаю медленно и откровенно. Зверь не может не чувствовать мою правдивость. И потрясенно замирает.

— Ты лжешь? — Вопрос удивляет и настораживает. Я медленно отстраняюсь, вопросительно вглядываюсь в лицо мужчины, что за последний час из монстроподобного чудовища превратился в кого-то близкого. И провожаю взглядом движение его руки. — Посмотри на свое плечо: совсем недавно на нем была рана. И ты хочешь меня убедить, что являешься человеком?

 

ГЛАВА 18

Лина

На собственное плечо, где лишь нежно-розовый цвет кожи напоминает о ране, нанесенной другим оборотнем, глядела, не веря собственным глазам. С того момента как очнулась в лесу, я не получила ни царапины, поэтому узнать о собственной невероятной регенерации возможности не было. До сего момента.

— Н-не знаю, — совершенно искренне пробормотала в ответ. — Не понимаю, что это значит. Я человек, я уверена!

В голове — ворох вопросов. Карло был прав на мой счет? Но Рихард сказал: «Ты — человек конечно же», — и я инстинктивно чувствовала истинность этих слов, их правду.

А как же рана? И голоса в моей голове? Сжала виски руками и медленно осела на землю, уронив голову на прижатые к груди колени. Что делать?

— Как ты попала к людям? — Оборотень присел напротив. Совсем рядом, его дыхание я ощущала плечом. — Среди них колдун. Он внушил тебе что-то или околдовал? Впрочем, я не чую магии. Ты давно среди людей?

— Несколько последних дней, — ответила, проигнорировав первый вопрос. Я помню о прозвучавшем в голове совете и намерена следовать ему — не обманывать зверя. Пусть сейчас он доволен и тих, но я еще помню монстров, явившихся на поляну. — Мы просто вместе путешествовали. Недолго.

Толком что-то объяснить я действительно не могу. Не знаю, ни куда направлялась группа Карло, ни цели их путешествия. Осталась бы я с ними и дальше? Тоже не знаю.

— Случайные попутчики? — Мужчина не скрывал сомнения.

А напрягшийся подбородок выдавал настороженность и сосредоточенность, ему почему-то был очень важен мой ответ. Но его рука при этом инстинктивным и неосознанным жестом ласково коснулась моих волос, убирая их с плеча. Мужская ладонь задержалась на моей руке, поглаживая и успокаивая. Даря ощущение приятного тепла. Не сдержав порыва, наклонила голову и потерлась о его ладонь щекой.

Отчего-то рядом с этим мужчиной я забываю обо всем: о том, что сижу голая посреди леса в обществе какого-то фантастического существа; о том, что этот оборотень необъяснимым образом влияет на меня, возбуждая одним своим взглядом; о том, что даже не представляю всех опасностей, которым сейчас подвергаюсь.

Взгляд мужчины смягчился, тыльная сторона ладони медленно прошлась по моей щеке и замерла на подбородке. Снова уронить голову на колени мне уже не позволили.

— Так получилось, — пожала я плечами, завороженная выражением его глаз. Там светилось бесконечное обожание. И радость. Откровенные и собственнические. — Мы встретились в лесу и… дальше отправились вместе.

— И все? — Вкрадчивый тон вопроса и ставший острым взгляд насторожили. И одновременно почувствовала облегчение — поняла, что физически не могу рассказать оборотню о встрече с Рихардом. Язык словно немеет, как только пытаюсь сказать хоть слово на эту тему.

— Да, все, — ответила с удивлением. Меня действительно никто не посвятил в дальнейшие планы группы, и пусть я слышала разговор Карло со старцем, но смысл его доподлинно так и не уловила.

— Ты вся пропахла одним из них! — Выражение лица мужчины мгновенно изменилось, заставив меня испуганно отшатнуться. Его глазами смотрел зверь. — Его запах в твоих волосах, на твоем теле… Снова лжешь? Лжешь даже после того, как признала во мне пару?!

Воздух из моих легких вышел медленно и со свистом. Я специально тянула время, пытаясь понять, чего от меня хочет добиться собеседник. В первый момент после его яростного выкрика инстинктивно дернулась, чтобы схватить его за руку, прервать, успокоить. Но ладонь замерла сама по себе, так и не достигнув цели, когда я увидела медленно удлиняющиеся пальцы и вылезающие из них когти.

Сейчас… Я не понимала, что нашло на меня совсем недавно. Но сейчас отчаянно хотелось вернуть себе здравомыслие и смелость. Справиться с собой и с ситуацией. Оказаться наконец в нормальном окружении. Отчаянно захотелось к людям. В город. Прочь из пугающих лесных дебрей и их невероятных обитателей!

Я помнила, я знала, что так правильно. А все случившееся за последние дни казалось происходящим в каком-то параллельном мире. И собственное участие в этом «квесте» нисколько не делало его реальнее.

— Я не лгу. — Ответ прозвучал устало; страха тоже не было — устала бояться. В один миг все стало безразлично — убьет, не убьет… — Мы просто спали рядом, тесно прижавшись. Возможно, приобнявшись, коснулись волос, плеч. Это ерунда, так теплее.

Сейчас внезапная вспышка интереса Карло казалась такой мелочью.

Стараясь вернуть ощущение реальности, оглянулась вокруг. Появилось ощущение дискомфорта — необходимо одеться. Рубашка и брюки нашлись в траве рядом. Вот только их состояние…

Встав и накинув на плечи остатки рубашки, запахнула полы (все пуговицы были вырваны с мясом) и обернулась. Мужчина по-прежнему сидел на корточках и наблюдал за мной. В человеческом облике. Только слишком острый взгляд и неестественно напряженное тело напоминали о его сверхъестественной природе.

— Убью. Найду и убью. — Фраза, прозвучавшая так буднично и категорично, заставила меня замереть на месте.

Я мгновенно сообразила: речь идет о Карло. И снова память подкинула яркую картину — ночь, кучка жмущихся друг к другу людей и лесные монстры. Нет — боги. Лесные боги! Ужасающие в своем всемогуществе и сверхъестественной ярости.

— Только посмей!

Сработала подсказка, все тот же голос в голове услужливо напомнил: «В том, что принципиально важно для вас, стойте до конца! Оборотень почувствует и не сможет отказать». А стать причиной гибели кого-то… Мой взгляд, когда я смотрела на мужчину, надеюсь, был таким же спокойным, как и его голос.

— Я обязана им жизнью. Всем им! И ему (я выделила это обращение) особенно. Одна в лесу я бы не справилась.

Не важно, что они специально искали меня, что стремились использовать в своих целях. Все это не умаляло одного — они спасли мне жизнь.

Взгляд вера потяжелел, словно сгустился, обволакивая и давя. Но я упрямо продолжала смотреть ему в глаза, решив, что отступать некуда, поскольку терять мне нечего.

— Значит, просто случайный попутчик? — Голос стал еще холоднее и жестче.

Я фыркнула и, на миг закатив глаза, с безнадежным взмахом руки отвернулась.

— Буду искать цивилизацию и выходить к людям. Достал этот лес и все, что в нем творится. — С этими словами успела сделать пару шагов, прежде чем на плечо, заставляя замереть на месте, опустилась тяжелая рука. Двигался он абсолютно неслышно.

Парадокс! Мне должно быть страшно. Даже жутко. Но присутствие этого странного мужчины придавало мне сил и делало уверенность в себе вообще безграничной. Страха не было и в помине.

— Пусти, — дернула плечом. Безрезультатно. Дернула еще раз, сильнее.

— Опять не слушаешься? — Не было в этом вопросе угрозы, только ирония. — Тебе нельзя к людям, — добавил он смиренно.

— Там посмотрим, — упрямо отмахнулась я. — Буду искать свой дом. Должен же он у меня быть? Буду искать семью. Какую-то информацию. Единственное, что о себе знаю, — это имя.

— Я знаю, где твой дом. И семья. — В противовес неумолимой хватке слова прозвучали мягко. — И назови мне свое имя.

— Лина. — На сей раз я обернулась. Подозрительно, но вдруг… — Действительно знаешь?

— Проводить? — Хитринки во взгляде он даже не скрывал.

Несомненно лжет. Но в одиночестве блуждать по лесу тоже не лучший выход.

Еще наткнусь на его собратьев. Эта мысль не вдохновляла, потому решила: пусть выведет меня из дебрей, а там найду способ распрощаться.

Я была в шоке от собственной самоуверенности, но это лучше полной потери ориентиров и растерянности, которые я чувствовала до сегодняшнего дня.

— Да, — руководствуясь чисто женским инстинктом, я решила задобрить спутника и мило улыбнулась. (По крайней мере, надеюсь, что это выглядело мило.) — Очень хочется уже поесть нормальной еды, сидя за столом, и выспаться в кровати.

Зря я произнесла последние слова. Но сообразила поздно — когда во взгляде мужчины вспыхнул слишком очевидный интерес.

— Есть неподалеку такое местечко, — подмигнул он мне. — Там только наши. И кормят отлично, и номер на ночь можно получить.

— Хм, — что-то в его словах меня насторожило, — насколько неподалеку? И что за «наши»? Это придорожная гостиница?

Вер расхохотался.

— Дороги туда не ведут, точно. Только невидимые тропы и потом портал. Там живут демоны. Жаркое местечко, скажу я тебе. Бывал там пару раз. А с тобой, мм, мы отлично проведем там время, обещаю. Еда и кров — все на высшем уровне.

— Демоны? Жаркое?! — Я в шоке застыла. — Это на ад похоже. Я хочу к людям! Ты же сказал, что знаешь, где мой дом.

— Про дом не сомневайся. Попадешь туда обязательно. А пока отдохнем по пути. Тебе комфорт желаннее дикого леса? Или признаешь, что зверя тянет на пробежку при полной луне? Она совсем скоро, чувствуешь? Всего пара дней…

— Н-нет! — замотала я головой. Этого только не хватало! — Но люди?..

— Вот пересп… переждем полнолуние и сразу домой. Обещаю!

— Ну уж нет! — Его оговорку я расслышала. — Я туда не пойду.

— Правильно, — перебил мужчина, коварно подхватывая меня на руки. — Я тебя отнесу. Если твоим ходом — это дня четыре идти. А так к вечеру будем на месте.

И стремительно понесся по лесу.

Я хотела возразить. Напомнить об отсутствии одежды. Отказаться, в конце концов. Но не могла и рта открыть: мешал бьющий в лицо ветер. А дергаться и вырываться из его рук было делом совершенно бесполезным.

Это судьба?

Поняв, что никак воспрепятствовать несущему меня на руках «полубожеству» (при виде обнаженного вера в голове сами собой рождались самые забавные аналогии) не могу, расслабилась.

Пусть будет как будет. Хорошая еда и постель компенсируют многое. Может быть, и демоны меня не так уж впечатлят? После всего пережитого не представляю, можно ли меня еще удивить. А что до очевидного интереса вера, то изображать недотрогу мне точно бессмысленно. Не после того, что между нами уже было!

Очередная индульгенция. Рядом с этим мужчиной я готова прощать себе все.

Пригревшись на груди «чудовища», убаюканная теплом его объятий и ровным стуком сердца, успела даже подремать. Езда «на ручках» у сильного мужчины оказалась весьма неплохим способом путешествовать, я и не заметила, как мы добрались до места.

— Прибыли! — сообщил мой спутник, неожиданно замирая на обычной лесной поляне. За весь день мне не попалось ни единого намека на цивилизацию, поэтому сложно даже представить, по каким дебрям мы пробирались.

Но меня в данный момент занимали более насущные вопросы.

— Мы там голыми появимся? — Где бы ни находилось это «там», заявиться туда без одежды не хотелось.

— Все поймут, — с абсолютным безразличием отнесся к моей озабоченности мужчина, сам он в это время активно принюхивался.

— Что значит — поймут? — возмутилась я, решив проявить характер и попытаться настоять на важном для меня моменте. Где найти в диком лесу одежду, я не представляла, но раз тут имелись «еда и кров»…

На ноги меня поставить отказались категорически: в ответ на мои энергичные попытки вырваться только сильнее прижали к себе. И грозно рыкнули. Я даже икнула от неожиданности… и прикусила язык. Испытав неприятнейший приступ острой боли, уставилась на оборотня зверем (возможно, со стороны смотрелось и иначе, но я чувствовала себя именно так).

— Без одежды не пойду! — уперлась я. Все происходящее напоминало сумасшедший дом, так почему бы и мне не продемонстрировать свою неадекватность?

Видимо, выражение лица все же убедило вера в твердости принятого мною решения, поскольку мужчина резко метнулся вправо и без усилий усадил меня на широкую и гладкую ветку старой березы.

— Жди. Сейчас вернусь с одеждой. И не бойся, это место защищено. — С этими словами обнаженный «лесной бог» сделал пару шагов к высокой лиственнице… и пропал.

Вздрогнув от неожиданности, едва не свалилась с ветки. Пришлось признать, день еще не исчерпал до дна запас сюрпризов. Возвращения оборотня ждала с волнением: мало ли еще что?

Появился мужчина уже одетым. Обычные брюки и футболка совершенно не вязались с чем-то сверхъестественным. Это слегка обнадежило.

— Сойдет? — Мне протянули узкие женские брючки и майку.

— Да, — естественно, я согласилась. — А откуда они?

— С первой же подходящей русалки снял, — отмахнулся вер, помогая мне натянуть майку.

Я в шоке застыла, внезапно представив этот процесс. Да и надевать чужое… Хотя быть одетой в любом случае лучше, чем раздетой.

Вот только обуви нет. Застегнув молнию на узких фиолетовых брючках, уставилась на босые ноги.

— Размер у нее не твой, — вздохнул оборотень. — Если одежда по фигуре подходила, то обувь — никак.

Подивившись такому наметанному глазу (отсутствовал вер минут пять), махнула рукой — переживу.

— Я готова, — при этом невольно покосилась на лиственницу.

— Идем, — сказал оборотень, вновь подхватывая на руки.

Момент перехода я не отследила. Воздух вдруг задрожал, пошел мутной рябью. Я невольно моргнула, а когда распахнула глаза, мы стояли уже в месте, где ничто не напоминало о зеленом летнем лесе. Вокруг были горы, сумерки и невероятная жара. Скосив взгляд в сторону, поняла, что мы находимся на краю небольшого плато. От него вглубь скалы вел широкий лаз, из которого доносился веселый гомон и виднелись всполохи света. Не успела я перевести дыхание и хоть как-то сориентироваться в окружающем нас абсурде (сознание уже спокойно и смиренно воспринимало все), как из прохода в скале к нам метнулась высокая белокожая девушка.

Обнаженная.

— Куда же ты ушел? — не обращая на меня внимания, зеленоволосая дива повисла на плече вера, полушария груди при этом призывно качнулись. — Втроем даже лучше!

Но напряг меня вовсе не факт такого непрошеного проворства. Стало страшно — как бы девушка своим напором не столкнула нас вниз. Впрочем, опасалась я зря. Оборотень отреагировал таким взбешенным рыком, что саму нахалку чудом не сдуло в пропасть, шарахнулась в сторону она очень вовремя. И только тогда надула пухлые губки и недовольно уставилась на меня.

А я — на нее.

Посмотреть было на что: в отсветах ярких вспышек белизна ее кожи отливала в синеву, волосы отсвечивали зеленым, а в желтых глазах пульсировал вертикальный зрачок.

Русалка, уверенно определила я. Пусть и без хвоста.

Обмен взглядами прервал оборотень, первым шагнувший к проходу. А за порогом… Огромный зал, уставленный столами и стульями, в темных нишах спрятаны отдельные кабинеты, занятые сейчас шумными компаниями, широкая стойка бара — и множество самых невероятных существ. Тора окликнули, и стоило мне глянуть в ту сторону, как я увидела просто гиганта, темнокожего гиганта с рогами на голове.

Глаза невольно расширились, дыхание оборвалось. Демон!

— Давненько ты не заглядывал сюда. — Даже в окружающем нас гаме громкий голос и хохот этого демона были отлично слышны. — И что за милашка с тобой? Подсаживайтесь к нам!

Мой спутник, стоило прозвучать громогласному голосу демона, развернулся всем корпусом в его сторону и яростно зарычал, одновременно притискивая меня одной рукой к своему телу. Подвески, украшающие светильник на потолке над нами, задребезжали, посетители у стойки резко обернулись, а бармен (тоже рогатый) отсалютовал бокалом.

Мой взгляд невольно задержался на женщине с удивительно светлыми волосами. Она сидела за стойкой рядом с высоким брюнетом, и они о чем-то шептались. После рыка оборотня оба обернулись. Мужчина оказался не человеком — выступающие кончики клыков, нереальная прозрачность радужки и стремительность движений убедили меня в этом. Увидев рычащего вера, он с явной угрозой оскалился в его сторону. А его собеседница лишь скользнула по нам безразличным взглядом. Но стоило моим и ее глазам встретиться, как она изумленно вздрогнула. Меня же заставили встрепенуться не столько ее разноцветные глаза, как мгновенно вспыхнувшее в них узнавание…

— Не бойся! — Мой спутник понял эту реакцию по-своему. И пригрозил рогатому гиганту: — Не пугай мою женщину, если не готов отправиться на корм лесным оркам.

Смех демона мгновенно оборвался. Успев заметить, как блондинка что-то зашептала клыкастому брюнету, я перевела взгляд на рогатую компанию, в которую приглашали и нас. Сейчас их взгляды выражали лишь серьезность и пристальное внимание.

Не выдержав долгого голодания, жалобно заурчал мой живот. В царящем в этом месте шумном веселье предательские звуки кроме меня расслышал только оборотень и тут же потянул меня вперед. Проведя между столами, подвел к пустующей нише. Там находился широкий стол и две мягкие скамьи вдоль стен. Вер подтолкнул меня вперед, выждал, пока усядусь, и устроился рядом. Тут же к нам подошла русалка — я уже безошибочно узнавала их.

— Нам сытный ужин и шикарный номер, — бросил оборотень, не глядя на девушку. Последняя удалилась, одарив меня недовольным взглядом.

Интересно, почему все местные русалки смотрят на меня косо?

— Лина, потерпи немного. Сейчас подкрепимся и поднимемся наверх.

— Наверх? — удивленно подняла взгляд к потолку. — Это же пещера.

— Естественно. Хозяин этого места — варф, а им за счастье долбить горную породу. Они всю жизнь практически без дневного света обходятся.

— А чем мы расплатимся за еду и кров? — Тревогу вызывало все вокруг.

— У меня тут безлимитный кредит, — ухмыльнулся мой спутник. — Когда-то давно спас я этого варфа, вызволил с невольничьего рынка в Алуэне.

— В Алуэне? — в шоке от этого известия переспросила я.

— Крупнейший торговый город межмирья, — пояснил мужчина и вздохнул: — Ты слишком много времени провела среди людей и совсем ничего не знаешь о нас.

— О нас?

— О Пришедших, — кивнул оборотень, коснулся моего лица ладонью, ласково погладил по щеке. — Но я помогу. Научу и покажу. Ты воссоединишься с теми, к кому принадлежишь по праву рождения.

Я неуверенно кивнула. Честно говоря, я совершенно запуталась в вихре фантастических событий, и разобраться во всем стало жизненной необходимостью. Но прежде чем успела задать следующий вопрос, на противоположную скамью опустились двое. Та самая блондинка с разноцветными глазами и клыкастый брюнет со странным бездонным взглядом; вблизи я поняла причину — отсутствие зрачка.

— Занято, — властно фыркнул мой спутник. — Убирайтесь!

— Торгфрид, — процедил брюнет, — тебя забыли спросить, что нам делать. И поговорить хотим мы с твоей парой.

Заявление о паре меня сразило: так считает не только сам оборотень?

Мужчина рядом (наконец-то я узнала его имя!) напрягся, готовый в любую секунду кинуться на незваного гостя. Брюнет тоже подобрался, не отводя от лица вера своего странного взгляда. Наметившийся конфликт прервало появление зеленоволосой дивы с едой. Сгрузив с подноса тарелки, она послала моему спутнику огненный взгляд и удалилась.

Впрочем, мужчины появление русалки проигнорировали, по-прежнему не отрывая взглядов друг от друга. Я же, мучимая голодом, решила, что сойти с ума в этой неразберихе всегда успею, а вот кушать очень хочется именно сейчас. И придвинула к себе ближайшую тарелку. В ней был творог. Обычный и, несомненно, привычный мне.

Распробовав первую ложку, я довольно вздохнула. Хоть что-то остается знакомым и понятным.

«Тебе не стоит расслабляться! — прозвучал вдруг в голове четкий бесстрастный голос. И я как-то сразу поняла, кому он принадлежит — брюнету напротив. Его спутница при этом понимающе улыбалась, словно знала о том, что я сейчас слышу его. — Оборотень несет смерть тебе и всем, кто тебя окружает. Убегай!»

Потрясенная таким советом, вздрогнула. Вер тут же вопросительно глянул на меня:

— Что случилось?

— Язык обожгла, — машинально отговорилась, пытаясь обдумать услышанное. Зачем мне это сказали? Можно ли верить словам незнакомца?

Оборотень опустил взгляд в тарелку с творогом, недоуменно приподнял бровь и, явно озаренный внезапной догадкой, перевел потяжелевший взгляд на брюнета.

— Заклинатель, не лезь в голову к моей женщине! — Не ограничившись словами, оборотень неуловимым движением нанес мощный удар по ладони мужчины напротив. От силы удара каменный стол закачался, а посуда подпрыгнула и зазвенела. Вот только ладонь незнакомца не пострадала.

Я потрясенно наблюдала, как в момент соприкосновения с большим кулаком вера конечность брюнета дымкой растеклась по столу. Словно утратив материальность, стала густым туманом, расползшимся в бесформенную лужу. Чтобы в следующее мгновение вновь собраться в руку, но в нескольких сантиметрах от кулака оборотня.

Брюнет хмыкнул — не страшно.

Но в отличие от меня вера это не поразило. Он хитро прищурился и перевел взгляд на блондинку.

— Оторву голову ей. И не заметишь.

В спокойном голосе Торгфрида было абсолютное ледяное безразличие, заставившее меня похолодеть. А вот блондинка и бровью не повела, продолжая улыбаться и бросать на меня заинтересованные взгляды.

С лица ее спутника пропал всякий намек на веселость и легкомыслие. Взгляды схлестнулись, мужчины оскалились и подались вперед.

— Рискни! А я пройду сквозь тебя, по пути намотав на ладонь все внутренности. Как тебе? Считаешь, успеешь продержаться, пока регенерируешь?

— У меня больше шансов, чем у твоей ведьмы. И не такое в жизни случалось, — холодно процедил Торгфрид.

Я нервно сглотнула.

«Ведьма» — так он назвал блондинку. Что-то в этом обращении не давало мне покоя, отвлекая даже в такой жуткий момент. Я не представляла, что делать, если мужчины осуществят свои угрозы!

«Оракул жива! Она предупредила о тебе», — снова в голове прозвучал голос сидящего напротив мужчины. Вот только я совсем не понимала, о чем он говорит.

— Убирайтесь! Я не потерплю эту получеловеческую тварь рядом со своей женщиной! — Тело и лицо вера начали изменяться, приобретая звериные черты.

Брюнет вскочил на ноги, готовясь атаковать, но тут блондинка рассмеялась. Задорно, искренне и весело.

— Мар, не стоит ему что-то доказывать, — удержала она своего спутника. — Оборотень сам накажет себя. Уже наказал! И раз наша компания нежелательна, мы будем вежливы и уйдем.

Заклинатель шагнул вперед, позволяя ей выбраться из-за стола под прикрытием его спины, и холодно кивнул оборотню:

— Ты знаешь, что нам доступен мир теней? Что мы можем общаться с духами? Узнавать у них о будущем?

Оборотень нехотя кивнул.

— Так я скажу о том, что ждет тебя. Ты потеряешь эту женщину.

Скрежет зубов вера можно было расслышать даже в оглушительном шуме заведения. От его яростного удара каменный стол раскололся надвое, тарелки полетели на пол, а я едва успела поджать ноги. Но странная парочка, не обращая внимания на погром, отвернулась и двинулась вглубь зала.

«Дай волю своей натуре. Используй знания. Обольщай! Третья дверь справа от входа ведет к человеческому поселку», — прозвучало напоследок в моей голове.

Брюнет на ходу обнял ведьму, защищая и одновременно лаская. А она неожиданно оглянулась.

— До встречи! — прочла я по губам блондинки.

Ее разноцветные глаза были такими знакомыми…

— Мы уходим!

Не дав даже возможности возразить, Торгфрид подхватил меня на руки и двинулся через центр зала, прямо сквозь танцующую толпу. Перед грозным оборотнем все расступались, что позволило нам быстро оказаться на другом краю помещения. Там обнаружилась лестница, вырубленная прямо в скале. И она вела наверх. Именно по ней, перепрыгивая через три ступеньки, и устремился вер.

 

ГЛАВА 19

Лина

Стоило двери за нами захлопнуться, как шум большого зала исчез. Полностью, словно его отключили. Наступила внезапная, оглушающая тишина. Мой спутник, несколько секунд постояв у входа и принюхавшись, шагнул вглубь помещения. Осторожно поставил на ноги меня.

— Устраивайся. Пару дней мы проведем здесь. Ужин сейчас принесут. — Фразы звучали отрывисто и резко, голос мужчины выдавал сдерживаемое напряжение, даже злость. Он все еще не остыл после разговора с клыкастым брюнетом.

— Хорошо, Тор-гфрид, — немного запнувшись, я решила назвать его тем именем, которым называли его другие.

— Тор! — резко мотнув головой, перебил вер. — Ты можешь называть меня Тором.

Кивнула, польщенная таким доверием. Оглянувшись, поняла, что нутро этой горы поистине безгранично. Первый этаж был огромным, но и на втором обнаружилось несколько отдельных жилых помещений. Настоящий современный отель. Меньше всего ожидала увидеть что-либо подобное в царстве острых скал и огня.

Из комнаты, где мы стояли, в другие помещения вело еще несколько дверей — настоящая квартира. Только без окон.

Обернувшись к мужчине, поймала его внимательный и острый взгляд. Оборотень наблюдал за мной. Настороженно и как-то выжидающе. А в глубине почерневших глаз бушевала нешуточная буря. Его внешняя сдержанность была маской, обманкой, а вот что она скрывала?.. После леса и безумия нашей близости я уже догадывалась, чего следует ожидать — утраты всякой разумности и подчинения животным порывам. И самое плохое — они накрывали и меня.

— Лина, — не отрывая от меня взгляда, мужчина шагнул ближе. Голос его был вкрадчив, он звал, манил — словно ради меня он старался стать мягче, добрее. Убедительнее. — Доверяй мне. Скоро ты вспомнишь, кто ты, окажешься среди своих, научишься подчиняться мне. Ощутишь свое природное предопределение.

Но доверия у меня не было. Я испытывала странное смятение и неуверенность. В основе тревоги лежало непонимание. Не помня ничего, я не могла сообразить, кто прав, а кто нет. И что вообще происходит. Одно сказал старец, другое — этот оборотень. Незнакомец с бездной во взгляде сказал третье. Кому верить?

— Заклинатель — кто он? — Я спешила с вопросом, понимая, что стоит веру оказаться рядом, коснуться… А мы тут вдвоем, ничто не помешает этому странному притяжению, жадной потребности чувствовать друг друга каждым сантиметром кожи. Аналогичный голод я видела и в его взгляде. И понимала: наша встреча не случайна. Все было предопределено.

Тор замер и поморщился. Взгляд прояснился, туман страсти рассеялся, отступил.

— Их мало. В этот мир попали единицы. Когда-то они были грозной силой, но сумели сохранить лишь жалкие остатки былой мощи. — Лицо презрительно скривилось. — Мар — один из трех братьев. О нем все знают, он изгнанник. Тот, кому не верят даже свои.

— Его голос… Я слышала его в своей голове.

— Да, это трюки заклинателей. — И вновь недовольная гримаса — Но все лишь с одной целью — запутать тебя, посеять сомнение, неуверенность. Не верь его словам, я не несу тебе угрозы. Наоборот — я буду защищать тебя. Всегда!

— Но зачем он сказал это?

Какой ему смысл запутывать меня?

— Полагаю, он стремился досадить мне. Ты — лишь повод.

— Вы враги?

Оборотень замялся, отвел взгляд.

— Мы… У нас были противоречия. В прошлом.

— Какие?

Почему-то перед глазами встал образ светловолосой женщины. А что, если причина ненависти Тора в ревности и чувстве обиды?

— Возможно, я пытался убить его раз… или два, — легкомысленно пожал плечами вер.

— Из-за чего?

— Мой хороший друг — его соперник. Я помогал другу избавиться от проблемы.

Я отшатнулась. И после этого они еще «мило» беседовали, сидя за одним столом? Жуткая реальность!

— А женщина? Та, что была с ним? Она мне понравилась.

Оборотня тряхнуло. Не сдержавшись, он гневно рыкнул и, резко схватив меня за запястье, дернул на себя.

— Она — ведьма! Это очень коварные и опасные твари. Они как яд, попавший в кровь и медленно и неотвратимо разлагающий тело, разрушают наш мир. Разрушают чужие планы и надежды. Они внушают сомнения, сбивают с выбранного пути. Они ослабляют нас. Держись от них подальше!

— В чем их могущество? — удивилась я. В отличие от всех виденных здесь существ эта светловолосая женщина показалась милой и безобидной.

— Никто не знает сути их магии, они хранят свои секреты. Как и их одурманенные избранники. Поймать ведьму трудно и причин тому немало. Удивительно, что она явилась сюда так открыто. Но они мешают, всегда мешают нашим планам. — Тор бормотал, погрузившись в какие-то мысли или воспоминания. — Они — это проклятие.

— Нашим? — не поняла я.

— Не важно, — опомнившись, отмахнулся оборотень. — Выбрось ее из головы. И его тоже. Я дам знак своим, они устроят охоту.

— На заклинателя и ведьму?

Я испугалась. Меньше всего хотелось бы натравить на эту явно любящую пару чудовищ.

— Ты зря… — ответить веру помешал стук.

Тор настороженно оглянулся на дверь и принюхался. Взгляд его помрачнел, а тело мгновенно трансформировалось, приобретая звериные черты — более развитую мощную мускулатуру, когти и клыки.

— Иди туда, — тихо шепнул он, кивнув на одну из боковых дверей. — И не возвращайся, пока я не позову.

Напуганная такой переменой в его поведении (монстр из вчерашней ночи напомнил о себе), я быстро отступила в указанном направлении. За дверью оказалась спальня. Оставшись в одиночестве и терзаясь опасениями, от двери решила не отходить, невольно прислушиваясь к происходящему за ней.

Явился гость. Я слышала его хриплый голос. Странный голос — грубый и одновременно обволакивающий, словно туман. Запоминающийся.

— Торгфрид, вы пришли раньше. Почему?

— Полнолуние, — спокойно откликнулся оборотень. — Спешили закончить до него.

— Но вы дошли до конца?

— Да, место проверили, Источника там нет.

— Точно проверили? Ты не лжешь, не пытаешься ничего скрыть? Откуда тут оборотница? Или вы стали брать с собой на вылазки женщин?

— Это моя пара. Повторяю: скоро полнолуние, поэтому она со мной.

Гость громко хмыкнул, оборотень гневно рыкнул.

— Не отвлекали ли тебя мысли о ней от дела? Встретили вы кого-нибудь?

— Да, обычный патруль.

— Возможно, это и была охрана?

— Нет! Слишком мало и слабые.

— Вы их поймали?

Что-то странное послышалось в голосе гостя, что-то… кровожадное.

— Нет. Среди них был колдун. Живыми они не дались.

Мое сердце замерло, пропуская удар. Боясь не сдержать крик, зажала рот рукой.

— Доказательства есть?

— Да, их головы. Мой отряд ждет к северу от главного входа. Наведайся.

Ноги подкосились, в глазах потемнело. Лица Карло и его команды замелькали перед глазами. Я почему-то думала, что после того, как вер похитил меня, остальные оборотни отступили. Но, выходит, они вернулись… В свете услышанного собственное поведение показалось отвратительным. Мерзким. Я корчилась от страсти и чувственного удовольствия в объятиях Тора, когда его оборотни разрывали на части спасших меня людей!

Слова заклинателя вновь отчетливо прозвучали в моей голове: «Оборотень несет смерть тебе и всем, кто тебя окружает. Убегай!» Именно так он и сказал.

И он сказал правду.

— Колдун был сильный? — хриплый голос гостя.

— Нет.

— Что ж… жаль. Мне казалось, что Источник там. Точно ничего необычного не было?

— Точно!

Вздох разочарования.

— Будем искать дальше. Без его ликвидации нападать на Школу чревато. Сила Источника питает ее магию.

— Как идет подготовка? — Тор не скрывал своей заинтересованности. — Тут можно говорить. Это жилье мое и оно укрыто сильнейшими чарами. Удалось найти способ проникнуть в Школу?

— Я знаю того, кто поможет. Иду по его следу, именно поэтому вынужден доверить поиск Источника вам.

— Никос, вы, вампиры, чересчур подозрительны. Источник где-то в другом месте.

— Подозрительность — залог долголетия. Я всегда все проверяю. — Явный намек. Или предупреждение?

Впрочем, оборотень был в себе уверен. Либо демонстрировал уверенность.

— Кто поможет пробраться в Школу? — Он явно предпочел пропустить предупреждение мимо ушей.

— Гном.

— Гном? Гном предаст интересы своих? Ни за что не поверю!

— У каждого из нас есть то, что дороже любых интересов. — В словах гостя прозвучал явный намек. — А я знаю, ради чего гном согласится на предательство и откроет нам путь в Школу обольщения. Мы уничтожим логово ведьм!

Последнее прозвучало очень эмоционально. Если слова оборотня о ведьмах были пропитаны всего лишь презрением и откровенным предубеждением, то вампир… Он казался одержимым идеей истребления ведьм, страстно желал этого.

— Кто-то открыл тебе тайну гнома. — Тор говорил так, словно уже знал ответ.

— Да, заклинатель. Я встретился с ним тут, и мы заключили сделку.

— Условия?

— Мы не преследуем его ведьму, он в обмен поделился нужной мне информацией.

— И ты поверил тому, кто связался с ведьмой? Разрешил сохранить жизнь одной из них? — Тор не скрывал своего гнева. — Я не признаю этой договоренности! Мои собратья догонят их и уничтожат.

— Он принес клятву! Нет, Торгфрид, пока не трогайте их. Пойми, сейчас ставки очень высоки. Но если гном действительно окажется способен помочь нам, если Школа исчезнет… Тогда они ваши!

— Я, пожалуй, соглашусь на отсрочку, — задумчивый голос оборотня с нотками расчетливости. — Но с условием.

— Слушаю.

— Мне понадобится провести ритуал на крови. Взывающий к природе, к памяти предков.

— Хорошо. Он будет проведен. А для кого?

— Узнаешь в свое время.

— Договорились. И я рад видеть тебя в здравом уме. Ходили слухи…

— Никос, ты доверяешь слухам? Для вампира это слишком странно.

— Я тут, чтобы проверить лично, — короткий смешок.

— Понимаю. Сам всегда так поступаю, — ответный смех Торгфрида. И тут же тон сменился на деловой: — Что слышно о наших врагах? Заклинатель сообщил что-то еще? Я удивлен, что ты решил пойти этим путем.

— Встретился с Маром?

— Да.

Я с отчаянием напряженно вслушивалась в диалог. Не видя лиц собеседников, оставалось только чутко следить за интонацией и проскальзывавшими иногда в тоне эмоциями. Было четкое ощущение взаимной настороженности: вампир и оборотень не были полностью искренни друг с другом.

— Мне нужна информация особого рода, — после недолгого молчания задумчиво произнес гость. — Я ищу… кое-кого. Это не имеет отношения к нашим общим планам.

— Заклинатель дал ответы на твои вопросы?

В голосе Тора я почувствовала неподдельный интерес. Возможно, и у оборотня имеются неразрешимые проблемы, но нет возможности обратиться за помощью к заклинателю. Их взаимоотношения явно не предполагают дружеского общения.

— Частично, — ушел от прямого ответа вампир. — Я был очень близок… Почти поймал. Но внезапно все изменилось, моя добыча исчезла.

— Речь шла об оракуле? — Тор решился на прямой вопрос.

— Нет, — мгновенно ответил гость. — И, вопреки расхожим слухам, я не верю, что оракул выжила. Ее уничтожение я спланировал и проконтролировал лично.

— Всегда подозревал это. — В голосе оборотня промелькнула непонятная горечь и… скрытый гнев?

— Да. Та ведьма была для нас очень большой проблемой. Никому другому я бы такое дело не доверил.

— Но новый оракул так и не появился?..

Скрытая издевка? Сомнение?

— Этому есть простое объяснение, — холодно парировал вампир. — Он или она еще не проявили себя. Мы просто не знаем о нем. Но оракул наверняка есть, это непреложное правило нашего мира, один из законов его существования. И он не сможет скрываться вечно.

Тор задумчиво хмыкнул.

— Ты не согласен? — Тот, кого назвали Никосом, насторожился.

— Не будем спорить из-за предположений, — на этот раз ответа избежал оборотень. — Сейчас важнее другое. Ты ищи путь в Школу, а я продолжу поиски Источника.

Я нервно вздрогнула — в последней фразе Тора сквозило отчетливое желание поскорее выпроводить гостя. А значит, оборотень скоро вернется ко мне.

Стараясь ступать как можно тише, сделала несколько шагов и присела в растерянности на кровать. В голове был хаос из чужих слов и собственных воспоминаний. Высказывания старца, упреки Карло, голос заклинателя…

«В мире идет жестокая война. Наш враг страшен. И он не способен на милосердие. У нас есть единственный шанс выжить — победить его. Запомни это и не проявляй жалости. Скоро ты все увидишь своими глазами», — сказал Рихард.

«Животные милосердны. Они убивают ради пищи. Вы — ради забавы», — обличительные речи Карло.

«Их головы», — так выразился о моих спутниках Торгфрид.

«Оборотень несет смерть. Убегай!» — советовал заклинатель. И я всей душой была с ним согласна, внезапно осознав, что оказалась в стане врагов.

Рихард был прав: я — человек. А те, кто окружают меня сейчас, — недруги. Но что делать? Как убежать? Еще миг, и оборотень окажется рядом. Он поймет, что я все слышала, я просто не смогу продолжать оставаться прежней очарованной и покорной женщиной.

Легкий скрип и дверь в спальню распахнулась, а мой взгляд невольно прикипел к мужчине, шагнувшему через порог. Потрясающий! С обаятельной, полной животного магнетизма улыбкой, с внимательным взглядом блестящих зеленых глаз. Он был уже без футболки и демонстрировал мне свое невероятно мощное тело. Любой другой обладатель подобной мускулатуры казался бы громоздким, неповоротливым, но не оборотень. Мужчина двигался с особенной грацией, пластикой и ловкостью. Он, несомненно, был богом! Проклятым. Как те, ради которых убивали невинных жертв. Более того, он убивал сам. И намерен был убивать еще. Подобных мне.

«Дай волю своей натуре. Используй знания. Обольщай!» — советовал заклинатель. Знать бы еще, о чем он говорил. Мне отчаянно, невыносимо и страстно захотелось одного — справиться и… сбежать.

— Заждалась? — улыбнулся оборотень, замирая напротив. — Это приходили узнать насчет ужина. Я подтвердил наш заказ.

Стоило смыслу его слов дойти до меня, как я потрясенно вздрогнула, по-прежнему не отрывая глаз от лица этого монстра.

Он уверен, что я не слышала его разговор с вампиром!

— Да? — Изумленный возглас сам собой сорвался с губ. Кажется, глаза мои от недоумения распахнулись еще шире.

— Верь мне, — кивнул он. — И пусть тебя не смущает тишина. Это особая магия этого места.

Какова бы ни была причина его заблуждения, мне это на руку. Хоть какое-то преимущество, отсрочка, чтобы придумать план спасения. Поэтому улыбаюсь и стараюсь выглядеть милой (что-то же во мне его привлекло?). А мысли только о словах заклинателя.

«Обольщай! Используй знания», — сказал он. Эх, расспросить бы его подробнее, объяснить, что я ничего не помню.

— Верю, — откликаюсь на слова оборотня, надеясь, что он не придаст значения дрожи в моем голосе.

Но оборотню не до оттенков тона, он переводит взгляд с меня на кровать и обратно и расплывается в предвкушающей улыбке. И я не сомневаюсь, что совсем скоро его планы осуществятся. И мне даже наверняка понравится, вот только потом…

Карло и его команда — я не могу предать их снова. Хотя бы их память.

— А пока… — Олицетворение божества отрывается от косяка двери и делает шаг ко мне, намереваясь озвучить свои планы.

— Нет! — резко, словно выстрелившая пружина, вскакиваю и нервно прошу: — Пойдем назад, вниз!

Оборотень озадачен и явно недоволен. С легким налетом снисходительности на лице он качает головой, собираясь отказаться.

— Ты голодна? Мы сейчас поужинаем. А потом нам лучше провести время тут, вдвоем.

Только не это!

— Хочу вниз! Там… танцы! — Я действую инстинктивно и капризно топаю ногой. В голове «голос из прошлого» снова напоминает о настойчивости в принципиальных вопросах. И отчего-то вспоминается музыка, звучавшая внизу, и танцпол. Это невероятное место при всей своей необычности явно развлекательный клуб.

— Поверь мне, — мужчина подступает вплотную, недвусмысленно напирая на меня с целью опрокинуть на уже близкую кровать, — тебе будет лучше тут.

И такая многообещающая, сводящая с ума улыбка расцветает на его губах, что нет сил сопротивляться. Если бы не нудный голос в голове, бубнящий свое…

— Пожалуйста! — Я умоляюще стискиваю руки, вкладывая в ответный взгляд всю свою надежду и убедительность.

Как ни странно, на оборотня это действует. Он замирает, в задумчивости глядя на меня.

— Танцевать?

Я его понимаю, в принципе это последнее, чего можно хотеть в моих обстоятельствах.

— Да! — абсолютно искренне пылко киваю я и, приникая к мужской груди, снова молю: — Пожалуйста!

Очень долгое задумчивое молчание.

— Хорошо. Мы вернемся туда. Ненадолго. — Поразительно, но он согласился. — Если ты действительно этого так хочешь…

И оборотень провокационно касается моих губ поцелуем.

А я могу в это мгновение думать только об «их головах».

— Хочу! Хочу-хочу-хочу! — в восторге вскрикиваю и отстраняюсь.

Это отсрочка. И, может быть, шанс на беседу с заклинателем.

Уже в спокойном режиме (Тор идет первым, держа меня за руку, я чинно шествую за ним) мы спускаемся по лестнице на первый этаж и вновь окунаемся в суету и гам множества веселящихся тут существ. Я сама не понимаю, почему подумала о танцах, но отчего-то именно звучащая внизу музыка все никак не выходила из моей головы. Она отзывается в душе чем-то непонятным, волнует, словно напоминая о чем-то.

О чем-то, чего я не помню…

Оборотень неприступен, холоден и высокомерен. На любой взгляд в мою сторону он реагирует гневным рычанием, поэтому мы движемся быстро — все уступают дорогу, предпочитая не связываться с гигантом, демонстрирующим звериную мощь.

Я же по пути к танцплощадке все время ищу взглядом парочку наших собеседников. А еще мучаюсь от ощущения какого-то несоответствия. Нехватки чего-то, очень желанного и необходимого.

«Принеси то, не знаю что — это про меня», — иронизирую, пытаясь понять, чего мне не хватает, представить мысленно.

Тор разворачивается и подхватывает меня второй рукой, прижимая ближе. Я сознаю, что звучит нечто медленное и чувственное. Мелодия так и тянет раствориться в танце, утонуть в объятиях партнера, растаять от его прикосновений. Забыв обо всем, очарованная странными звуками, я закрываю глаза, приникаю к груди Тора и плавно двигаюсь, послушная его рукам.

В голове становится пусто, перед глазами мелькают какие-то обрывки непонятных воспоминаний. И я вижу… В отражении огромных, от пола до потолка, зеркал вижу себя. Практически обнаженное тело сплетается в танце со струящимся потоком юркого огня. Ощущение неимоверной силы, страстности и красоты представшей перед мысленным взором картины сбивает с толку. Дух захватывает от собственной неотразимости и необузданности.

«Это я?.. — все, что успеваю подумать, прежде чем с головой накрывает ощущение нестерпимой потребности. — Пусть. Так. Будет. Снова!»

Отчаянное, запредельное по силе и страстности желание. В моем видении я выгляжу такой сильной, уверенной и обольстительной…

Внезапный резкий и шумный выдох. Это мой партнер, не совладав с чувствами, оступился, вдребезги разбив волшебство объединившего нас танца. В отливающих изумрудным блеском глазах Тора феерия чувств — восторг, потрясение, испуг, голод…

Застыв на месте, перевожу взгляд на себя. А на мне… та самая одежда, что только что привиделась в мимолетной вспышке воспоминания. (Как такое стало возможно, подумать не успеваю.) Крохотный сиреневый топик, поддерживающий и едва прикрывающий грудь, и низко сидящие на бедрах широкие брюки в тон, с длинными разрезами по бокам. Низ наряда изготовлен из странной ткани. Она кажется невесомой, но при движении словно струится и соблазнительно облегает бедра.

«Как же это будет смотреться во время танца?» — мелькает совершенно несвоевременная мысль, и перед глазами снова яркие картинки, где я — танцующая и завораживающе прекрасная — отражаюсь в зеркалах.

А тишина вокруг все оглушительнее, теперь уже не только Тор, но и остальные посетители смотрят на меня. И смотрят с удивлением. В предчувствии чего-то… грандиозного? Они ощущают перемены во мне? Или это меня переполняет ощущение силы?

И снова голос в голове. Голос, который я помню! Его обладательница когда-то говорила мне: «Любая способна обольщать! Абсолютно. Надо лишь найти свое призвание, то, в чем ты совершенна. И делать это со страстью, с полным погружением и величайшим удовольствием. Делать так, чтобы невозможно было отвести взгляд, чтобы окружающие теряли дар речи и забывали дышать. Но главное самой испытывать драйв от происходящего. И тогда — гарантирую — никто не останется равнодушным к твоей персоне. Ты затмишь любую, оставишь неизгладимый след в памяти каждого мужчины. (Тихий смех и обещание.) Мы поможем каждой из вас найти свое предназначение, раскрыть свой талант. И магия этого места поможет вам его усилить. Необыкновенно, сверхъестественно усилить…»

Прозрение снисходит одновременно с вновь зазвучавшей музыкой. (Или это все еще действует мое страстное пожелание?) Я танцую! И умею делать это в совершенстве. Обожаю сам этот процесс! Живу им. В танце я околдовываю и обольщаю.

В необъяснимом предчувствии своего звездного часа, неожиданно чуждая малейшему смущению или страху, я закрываю глаза и улетаю. В мир собственных грез, в страну умиротворяющего покоя и довольства. Здесь мне всегда восхитительно хорошо!

Я не думаю о том, как буду танцевать, я просто забываю обо всем и погружаюсь в танец, вплетая в аккорды движения тела, сливаюсь с мелодией, становясь чем-то бестелесным. Средоточием чувственности, страстности и желания.

Мир вокруг превращается в круговорот цветных пятен с мелькающими вспышками зачарованных взглядов и совершенно перестает волновать. Сейчас значение имеют лишь мои чувства, жар моего восторга и желание обольщать. Я двигаюсь, грациозно прогибаюсь и маняще покачиваю бедрами, а мое тело обещает подарить сказку, намекает на разгадку величайшей тайны и убеждает каждого очарованного им зрителя в собственной исключительности. Мое послание достигает каждого мужчины в огромном зале. Я убеждаю их в главном: вот она, я — ваша единственная и желанная.

Магии моего танца невозможно противостоять. Его экспрессия агрессивна. Она атакует сознание каждого из присутствующих. Она покоряет, сводит с ума. Она порабощает, убеждая в своей истинности. И когда я, насытившись ощущением всесилия, замираю вместе с последним аккордом мелодии, все мужчины вокруг (не важно, с клыками они, с рогами или с крыльями), поверив рассказанной мною сказке, в едином порыве откликнулись на призыв.

Даже воздух словно заискрился от восторга окружающих. От желания. Сотни взглядов впились в мое лицо, сотни горящих от эйфории узнавания взглядов. И мгновение глубокой тишины разрушил ликующий вой, вырвавшийся из десятков глоток самых разнообразных существ. И все они ринулись ко мне. Одновременно.

— Нет! — Оглушающей силы рык, полный яростного протеста и боли, прозвучал совсем близко. И прежде чем я сумела распознать в трансформировавшемся огромном чудовище Тора, когтистая лапа сжала мое плечо, одним движением перемещая себе за спину. — Она моя!

Дальше события стали стремительными, как ветер.

Увидев, что почти все присутствующие мужчины бросились к перешедшему в боевую форму оборотню, я попятилась, медленно отступая к заветной двери.

«Вот он, мой шанс, — стучало в голове. — Кто знает, как долго он выстоит».

И в то же время я гнала от себя необъяснимую тревогу, не имея сил оторвать взгляд от огромной, вздувшейся канатами мышц напряженной спины полузверя.

«Их головы! — пришлось напомнить себе о Карло и его команде. — Я не могу снова предать их, уступив отвратительной тяге к Тору».

Рывком развернулась, скользнув взглядом по замершему в стороне высокому клыкастому мужчине с глазами удивительной синевы. Он оказался одним из тех немногих, кто не поддался моему влиянию, и теперь с заметным пренебрежением наблюдает за безумным побоищем. Но вот в его взгляде, устремленном на меня, загорается ненависть. Он словно только что понял что-то.

«Никос!» — Не знаю почему, но в душе вспыхнуло убеждение: это тот самый гость Тора, разговор с которым я слышала.

И я с новыми силами рванула вперед. Тем более что возле заветной двери, ведущей к людям, оказался сам заклинатель и его спутница.

— Спасибо! — выдохнула я, подлетев к ним, и ухватилась за ручку двери, намереваясь покинуть это проклятое место, когда…

— Нет, — усмехнулся мужчина, неожиданно обхватывая меня одной рукой за талию и прижимая к себе. Второй рукой он обнял свою ведьму. Крепко держа нас обеих, заклинатель начал таять, растворяясь в воздухе. А вместе с ним таяли и мы, куда-то перемещаясь.

Последнее, что я успела сделать, это, изогнувшись, оглянуться назад. Туда, где, круша всех без разбора, бился с полчищами невообразимых существ оборотень. Бился, доказывая свое исключительное право обладать мною.

 

ГЛАВА 20

Лина

— Но это же… — Я ошеломленно оглядывалась вокруг, понимая, что меня перенесли в тот же лес, из которого чуть раньше вывел оборотень.

— Ага, — неприлично жизнерадостно кивнул мне заклинатель. — Я, кстати, Мар. Нас друг другу не представили. Кто ты, я знаю.

Они с так понравившейся мне девушкой стояли, обнявшись, рядышком. Эта пара очень противоестественно смотрелась на фоне дикого леса. Оба в городской одежде, холеные и изящные. Задерживаться тут они вряд ли собираются.

— Но вы же говорили мне о возможности выйти к людям! — чувствуя себя жестоко обманутой, возмутилась я.

— Я следую воле своей госпожи, — даже не взглянув на меня, откликнулся мужчина. Он казался полностью поглощенным игрой с прядкой светлых волос своей спутницы. — Она передумала — я пожелание осуществил.

О ком это он? Взгляд невольно уперся в профиль блондинки.

— Нет, — улыбнулась она в ответ, слегка отстраняясь от заклинателя. — Мар служит оракулу. Это его плата.

— А оборотень? — вдруг встрепенулась я, припомнив, что коснулась ручки заветной дверцы. — Он же почует и отправится туда!

Бедные люди! Стоило представить зверя в крайней степени бешенства, в которой я покинула его, как сердце пропустило удар.

— На это и был расчет. — Заклинатель оглянулся на меня и кивнул, удивив серьезным выражением лица. — Он бы слишком быстро нагнал тебя, отправься ты первоначальным путем.

— А люди?! — Я вскочила на ноги и схватилась за голову. Сама видела нападение оборотней — никому такого не пожелаю!

— Он не дойдет до них, раньше сообразит, что тебя нет в том месте, — поспешно успокоила блондинка. — Но это случится не сразу. Я надеюсь.

— Наверняка, — хмыкнул заклинатель, вновь привлекая девушку к себе. — Нюх ему сейчас отобьют.

— А потом? — Я в растерянности уставилась на пару, не в состоянии уловить сути их замысла.

— Будет снова искать тебя, — пожала плечами ведьма и обольстительно улыбнулась своему спутнику.

— И?.. — Я напряженно замерла.

— И не знаю. Будущее известно только оракулу. — Она с сожалением во взгляде кивнула куда-то мне за спину. — Иди вдоль этой реки вниз по течению. Через три дня выйдешь к железнодорожной станции.

— Три дня?! — У меня не было слов.

— Ах да, — спохватилась девушка и протянула мне неизвестно откуда появившийся в ее руках рюкзак. — Здесь еда, одежда, документы и деньги. Купишь билет на любое направление.

— А вы?

— Мы сейчас покинем тебя, — объяснил Мар. — У нас есть дела в другом месте.

— Но вы могли бы так же перенести меня куда-то? — Я умоляюще уставилась на него. Оставаться одной в лесу совсем не хотелось. Но, увы, мужчина лишь отрицательно покачал головой. — Тогда хотя бы объясните мне все! Кто я и почему здесь?

— Лина! — Блондинка шагнула ближе и сжала мою ладонь в своих руках. Заклинатель стоял рядом, приобнимая ее за плечи. В глазах девушки светились понимание и сочувствие. — Мы, к сожалению, не можем помочь тебе с этим. Ты должна следовать своей судьбе и ждать своего часа. Он наступит, обещаю. Ты все вспомнишь!

— Дойду ли я?! — с трудом сдерживая слезы обиды, выкрикнула я. Где-то тут бродит отряд Тора.

— Дойдешь, не сомневайся! — Заклинатель усмехнулся так многозначительно, словно знал все наперед. — Моим словам можно верить.

Ничего другого мне и не остается.

— До встречи! — Блондинка послала мне воздушный поцелуй, и странная парочка исчезла, оставив меня в одиночестве.

Я плюхнулась на удачно подвернувшуюся кочку и прижала к груди увесистый рюкзак.

«Самое обидное — так и не поела!» — мысленно посетовала на собственную невезучесть.

Но обещание заклинателя странным образом придало мне уверенности. И я деловито расстегнула рюкзак, — в легком топике и полупрозрачных штанах было ощутимо прохладно, тем более день явно близился к вечеру.

«У меня есть цель, хороший ориентир — река и обещание безопасного пути. Я должна справиться. — С этими мыслями вынула из рюкзака лежавшую сверху одежду. — Переодеваюсь, ем — и в путь».

Первые сутки было легко. Я в спокойном темпе двигалась по примыкающей к реке, достаточно удобной для ходьбы полосе леса, лишь изредка отвлекаясь на преодоление препятствий в виде поваленных деревьев. Питалась консервами. Ночь провела на мягкой траве на берегу. Сначала долго смотрела на ставшую круглой луну, а потом меня сморил на удивление крепкий сон. Проснувшись с рассветом, поняла, что отлично выспалась и не стала ничьим перекусом.

Пока предсказание Мара сбывается.

Так же без проблем прошли и вторые сутки. Я уже начала предвкушать скорую встречу с цивилизацией, когда…

Это больше всего походило на сход лавины. Жуткий грохот и вой разнесся над лесом, слышимый, казалось, в каждом, даже самом отдаленном его уголке. Мне на миг показалось, что земля под ногами содрогнулась, а верхушки деревьев всколыхнулись, словно от резкого порыва ветра: это лесные птицы, хлопая крыльями, испуганно устремились в небо. Все живое в лесу ощутило приближающуюся угрозу, пусть шум шел откуда-то издалека, но он стремительно приближался. И мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы понять его причину.

«Оборотень!» — У меня не возникло и толики сомнения. Более того, внезапно осознала: все эти дни я подсознательно ждала этого мгновения, будучи абсолютно уверенной, что оборотень явится за мной. А вот сейчас…

Сейчас дико испугалась, только представив, в каком он бешенстве после всего свалившегося на его голову по моей вине. И если первоначальный мой план не предусматривал этой встречи, то вмешательство заклинателя сделало возмездие неизбежным. И оно, это возмездие, неумолимо приближалось, страшно рыча и сметая все на своем пути.

Вся уверенность в собственных силах резко покинула меня, вытесненная животным страхом и паникой. Ничего не соображая, я бросилась бежать. На ходу избавилась от рюкзака и на максимальной скорости припустила вперед, отчаянно уповая на то, что вожделенная станция где-то рядом.

Может быть, за ближайшей излучиной реки?

Как я неслась! Чемпионы мира по бегу с препятствиями обзавидовались бы черной завистью. Но им-то не приходилось убегать от взбесившегося оборотня! А если прибавить к этому мою нетипичную выносливость… Я часа три смогла продержаться, не снижая бешеного темпа. Но, увы, заветная цель так и не замаячила на горизонте, а рев Тора, едва я сорвалась с места, лишь усилился, приближаясь вдвое быстрее.

Как итог, захлебываясь собственным судорожным дыханием, была вынуждена привалиться спиной к стволу большой сосны. Кровь оглушительно стучала в висках, не позволяя расслышать еще хоть что-то. Но и без того я знала — он где-то совсем рядом. Чувствовала его взгляд.

Играет со мной, специально изматывает и загоняет!

— Проклятье, — прошипела вслух и со злостью топнула ногой. — Я знаю, что ты тут!

Лучше страшный конец, чем бесконечный ужас.

Оборотень спрыгнул сверху.

Это стало пугающим сюрпризом. Когда промелькнула огромная тень, а в следующую секунду передо мной уже стоял звероподобный гигант, я невольно вздрогнула, больно прикусив щеку. Оборотень был страшен.

Выше двух метров, больше похожий на зверя (лишь очертаниями фигуры напоминающий человека), с горящими алым огнем гневными глазами и с похожим скорее на звериную морду лицом. Неестественно длинные узловатые пальцы заканчивались огромными острыми когтями, одетое лишь в брюки и кожаную жилетку тело было покрыто шерстью, крылья носа хищно раздувались, а в оскаленной пасти сверкали жуткие клыки. И он рычал. Глухо, утробно. И довольно?

— Значит, обычный человек? — Я едва разбирала его рык, к тому же оборотень, придвинувшись вплотную, уперся руками в дерево, к которому я так отчаянно прижималась. — Значит, любишь танцевать?

С каждым словом рычание становилось все более грозным, а взгляд все более устрашающим — меня прошибло испариной. Даже пожелай я что-то ответить, не смогла бы из-за сдавившего грудь спазма.

— Значит, решила сбежать от меня? — Между тем мужчина не желал закругляться с претензиями, уже всерьез вжимая меня спиной в пахнущую смолой кору. — Значит, собираешься променять меня на другого?!

— Мамочки! — вырвался из меня отчаянный писк — вот и все, на что я оказалась способна. Находясь так близко, остро ощущала, как от гнева и возбуждения погони ходит ходуном его грудь, как горячее дыхание касается моей шеи.

Вытянувшись в надежде избежать близости кошмарных клыков, в отчаянии зажмурилась. И зря.

Оборотень, уткнувшись носом в изгиб моей шеи, на миг замер и вдруг резко дернул мою футболку, разрывая ее и оголяя плечо. А затем…

«О не-э-эт!» — мысленно закричала я, пронзенная жуткой болью.

Плечо полыхнуло огнем, это звериные клыки Тора яростно впились в плоть, прокусывая кожу, язык слизнул выступившие капли крови. У меня слезы брызнули из глаз, ноги подкосились, а дыхание со свистом вырвалось из легких… Свет в глазах померк, сменившись чернотой после вспышки боли.

— Что? — застонала я. — Как ты…

Вместо неминуемого падения почувствовала, как меня обхватывают когтистыми лапами и забрасывают на плечо. Два стремительных прыжка, от которых окончательно потемнело в глазах, и мы оказались на траве возле реки — я почувствовала ее свежую прохладу и тихий шелест волн. Осторожно уложив на спину, оборотень навис сверху, всматриваясь в мое лицо. Все еще страдая от последствий внезапного укуса, ответила ему злым взглядом и попыталась вырваться. Тогда Тор прижал меня к земле, вновь уткнулся носом в плечо и… принялся зализывать место укуса.

— Животное! — яростно крикнула я, пытаясь пнуть его коленом. Боль уничтожила даже намек на страх. Один инстинкт самосохранения и злость обиды остались. — Слезь с меня!

— Моя! — игнорируя оскорбление, довольно проурчал оборотень. — Теперь никому другому не достанешься!

— Да я лучше удавлюсь! — бешено извиваясь и стараясь вывернуться, завопила, растеряв весь страх перед чудовищем. — Слезь с меня, шкура блохастая! Я тебя сейчас сама покусаю!

Тело вера начало странно подрагивать, видоизменяться, яростный стук сердца замедлялся, оборотень успокаивался. И вот уже надо мной, продолжая мертвой хваткой удерживать на месте, нависает такой до боли знакомый мужчина.

— Знал, что ты будешь в ярости, — улыбнулся он, не обращая внимания на мое злобное шипение. — Шоколадку захватил, чтобы оправдаться. И ты — заслужила. Я тебе еще тогда говорил: обернись и подчинись.

— Глотку тебе сейчас вырву! — кипя от возмущения, продолжала ругаться, сама удивляясь кровожадности собственных помыслов.

— Успокойся! — Голос мужчины прозвучал на контрасте примирительно. — Времени мало. Уже вечер, скоро появится луна. И тогда — все. Надо пользоваться оставшимся временем. Объясни мне, почему сбежала?

— Что — все? — Я от потрясения перестала дергаться и замерла, сообразив, что у меня нарисовывается очень скверная перспектива — я, лес, луна и одержимый оборотень, считающий меня своей оборотницей.

Даже не задумалась, откуда ко мне пришло понимание сути проблемы.

— Мы подчинимся животным инстинктам, — напряженно нахмурившись, пояснил Тор. — Мне и сейчас трудно сдерживаться. Ты неразумно себя повела. Я понимаю, что способен тебя напугать, поэтому сдерживаюсь. Пока могу…

Изумленная этими словами — это совершенно не вязалось с характером монстра, — уставилась прямо в зеленые глаза Тора. Он, заслонив собой солнце, так же внимательно изучал мое лицо.

— Я ничему подчиняться не собираюсь! — Ответ прозвучал категорично, я свято верила в то, что говорю. — А о своей осторожности лучше молчи!

И, скосив взгляд на плечо, болезненно поморщилась.

— Всего раз, — вздохнул мужчина. — Больше больно не будет. Ты слишком взвинтила меня — этот танец, потом драка и погоня… Но это того стоило.

Последнее он почти шепнул. Я вопросительно прищурилась.

— Никогда не видел ничего более прекрасного. — Он на миг отвел взгляд.

И это меня окончательно сразило — оборотень был не похож на себя, словно оглушен, как-то даже растерян. Я ожидала грозного, жуткого в своей ярости монстра, а догнал меня некто словно обухом по голове получивший. Потрясенный?..

Может, его в ходе побоища слегка контузило?

— Не притворяйся хорошим! — взвилась, не веря в эти перемены. — Все это притворство! И я знаю ему цену.

— О чем ты? — Взгляд Тора мгновенно вернул свою обычную остроту и ясность.

Терять было уже нечего.

— Я слышала разговор с вампиром и все знаю! — в упор уставившись на него, сообщила я свой секрет.

Брови оборотня в изумлении взлетели вверх, он задумался, видимо припоминая беседу. Потом привстал, увлекая меня следом. Устроившись на траве, насильно усадил меня на свои колени. Одной рукой прижал к себе, а второй коснулся подбородка, приподнимая лицо так, чтобы видеть выражение глаз.

— Значит, ты разозлилась из-за моей идеи с обрядом на крови? — Тор выглядел смущенным? Вау! — Как странно, что ты услышала… Если на тебя не подействовали заклинания, наложенные на то помещение, это означает лишь одно: наши души уже связаны. Единая суть! Я не ошибся, почуяв в тебе пару. А обряд, о котором я просил Никоса… Поверь, это пойдет тебе на пользу. Необходимо пробудить твоего зверя. Вернуть знания о своей сути.

У меня возникло ощущение, что «зверь» во мне уже и так пробудился. Именно сейчас! Огнедышащий дракон, никак не меньше. Тем более Тор своим на удивление сговорчивым настроением дал мне шанс побыть грозной. После такого неоднозначного расставания я ждала от него чего угодно, но только не спокойной рациональности.

— Какой обряд?! — рявкнула, силясь высвободить подбородок. — Я слышала про убийство моих спутников. Я знаю про их гибель. И знаю, кто в ней повинен. Не смей называть меня своей парой! Никогда не соглашусь признать чудовищного монстра, повинного в смерти спасших меня людей, любимым!

Тор в изумлении отшатнулся, глаза его недоверчиво распахнулись.

— Ты сбежала из-за упоминания об уничтожении сопровождавшего тебя отряда?

Казалось, он не в силах поверить услышанному.

— Естественно! — Я совсем отчаялась. — А ты полагаешь, я должна была мило посмеяться над вашими шутками на тему оторванных голов?

Неожиданно оборотень запрокинул голову и расхохотался. Это возмутило меня до глубины души — не сдержавшись, я сильно стукнула его кулаком по плечу.

Тор сразу смолк, но искорки смеха из глаз не исчезли.

— Я солгал, — четко произнес он, уставившись мне прямо в глаза.

— Ты о чем? — не поняла я.

— Солгал Никосу. В том числе и о твоих спутниках. Они живы, мы оставили их живыми. Если желаешь убедиться, через пару дней можем нагнать их отряд. Увидишь все своими глазами.

— Но зачем было… — Я растерялась. — Да еще и пригласил вампира посмотреть на головы…

— Это как раз понятно. Так он гарантированно не пойдет смотреть, знаю я Никоса. Он предпочитает появляться, только когда его не ждут.

Уф… От облегчения я прекратила всякие попытки вырваться и притихла.

Живы! Это главное!

— Почему? — собравшись с мыслями, задала самый насущный вопрос.

— Причин несколько, — пожал плечами оборотень, пристально вглядываясь в заходящее солнце. — Я не могу сейчас утратить доверие Никоса. Мне важно, чтобы он ничего не заподозрил и был уверен, что все идет по плану.

— А все идет по плану? — ничего не поняв, переспросила я.

— У меня — давно нет, — на удивление откровенно ответил Тор, касаясь ладонью моей скулы. — Не могу точно вспомнить, в какой момент жизнь пошла наперекосяк. Когда все стало безнадежно плохо. И цель всей жизни перестала быть важной. Я в последнее время утратил смысл жизни, интерес ко всему. Я словно умер или заледенел от боли.

Он ненадолго умолк, а потом добавил:

— Я сходил с ума. Сошел.

Не ожидая от оборотня такой откровенности, я потрясенно замерла, не сводя глаз с Тора. Просто не верила своим ушам. Не верила тому, как он описал свое состояние. Его слова были так созвучны странному ощущению ноющей боли, что не покидало меня с момента пробуждения в лесу…

— Поэтому вы не уничтожили людей? — Я все еще не могла поверить этой радостной новости. — Вы ведь должны были?

— Да, — честно кивнул Тор. — У меня и моих собратьев были конкретные цели. Скажу больше, — оборотень бросил на меня странный, непонятный взгляд, — мы их достигли. Но возникли обстоятельства, заставившие меня не сообщать о полученных результатах Никосу. Я скрыл от него многое, впрочем, и он от меня тоже.

Мужчина слегка прищурился, явно дожидаясь моей реакции. Крылья его носа трепетали, он жадно втягивал воздух. И это было единственным, что выдавало бушующий внутри него ураган чувств.

— Обстоятельства? — переспросила, пытаясь хоть что-то прояснить для себя. — Это я, что ли?

— Да, — кивнул мужчина с хитринкой во взгляде. — Имей в виду, мы нашли то, что искали.

— А что вы искали? — естественно, поинтересовалась я, загадочное поведение Тора приводило в полнейшее недоумение. — Кстати, спасибо. Не могу передать, какое я испытала облегчение, услышав о том, что вы не возвращались за головами моих спутников.

— Источник! — Вер бросил на меня пытливый взгляд. — Поначалу я разозлился из-за всех твоих фокусов и побега, — совершенно невпопад вдруг начал объяснять он. — Думал, догоню… Ух, планы у меня были страшные, тем более полная луна… — В голосе мужчины послышались виноватые нотки. — Но драка, потом погоня по ложным следам (а я не сразу разгадал хитрость со сменой маршрута), и я выдохся. Избавился от нестерпимой жажды, восстановил контроль над собой, даже в том, что касается твоего присутствия. Вся та адская нереализованная энергия, что копилась в душе в последнее время, выплеснулась. Я словно переродился.

Не понимая, к чему он рассказывает мне об этом, с величайшим вниманием ловила каждое слово. От его искренности дух захватывало!

— Пока искал тебя вновь, многое обдумал. Переосмыслил — наверное, так точнее будет сказать. И я понял главное: не хочу возвращения той тьмы, в которую стремительно погружалась моя жизнь до встречи в лесу с неопытной юной оборотницей. (Я поперхнулась.) Не хочу больше этой беспросветной душевной боли. Кем бы ты ни была — уже не отпущу. Не смогу.

— Я — человек! — с отчаянным упорством перебила оборотня, понимая, что обязана ответить ему не меньшей откровенностью.

Тор уставился куда-то за мое плечо и какое-то время молча рассматривал яркие краски закатного неба.

— Смирюсь и с этим, — отвечая, он не нашел в себе сил посмотреть мне в глаза, но голос прозвучал уверенно. — Я каким-то шестым чувством понял, что, если прикажу уничтожить колдуна и боевиков, сопровождавших тебя, причиню боль. Тебе! А как следствие, вернется и моя. Поэтому дал приказ отступить, давая им возможность скрыться.

— Спасибо! — горячо шепнула, обнимая «чудовище». Я все еще была не в состоянии поверить, что за звериной яростью может таиться такая нежность и трепетность по отношению ко мне.

— Да я сам не могу поверить в то, что делаю. Обманул надежды единомышленников, проявил милосердие к врагам… Остается только надеяться, что мне это зачтется. — Быстрый и хитрый взгляд на меня. — А на общем ходе событий и реализации планов не отразится. В отношении тебя я способен на доброту, но своих взглядов изменить не могу. И буду следовать им, но лишь заручившись гарантией твоего присутствия в моей жизни. На тебе отныне моя метка!

Понять, о чем таком глобальном говорит Тор, я не могла, но его категоричность, его обещания, его открытость и очевидное желание поступиться ради меня многим оценила. И поняла, что с огромным желанием откликнусь на его порыв. Поскольку ощущаю невыразимую потребность быть ближе к нему.

— Я принимаю эту метку, — улыбнулась, обнимая его за шею и продолжая смотреть глаза в глаза. — Ты прощен!

Внезапно Тор рассмеялся.

— При следующей встрече придется сказать заклинателю спасибо, — пояснил он в ответ на мой вопросительный взгляд. — Если бы не все эти события, не эта бешеная гонка — я бы в себе еще долго не разобрался. А наша первая полная луна прошла бы под знаком звериной, неразумной страсти. Получается, это он подарил мне эти часы самоконтроля и возможность убедить тебя в том, что я не только животное.

Его слова заставили смеяться и меня.

— Но после того как выскажу благодарность, я его загрызу! — тут же яростно поклялся мужчина. — Гаденыш! Украсть мою пару! Он за это ответит.

Я только выразительно закатила глаза, решив, что Мар заслужил нашу общую пожизненную благодарность. И посему он неприкосновенен. Но оборотню об этом лучше сообщить не в этот раз.

— Кто там говорил о шоколадке? — фыркнула, приникая к груди оборотня и устраивая голову на его плече. — Мне для полного счастья сейчас только сладкого не хватает.

В ответ послышалось утробное урчание. Резко вскинув голову, тут же отпрянула:

— Упс…

Взгляд Тора наливался алым. В сгустившихся сумерках это выглядело ужасающе. Опомнившись, глянула на отчетливо видимый шар луны. Она светилась мягким желтоватым светом, нависая и словно подавляя необъяснимым ощущением силы. Откуда у меня такие знания? Хотя сейчас это волновало меньше всего.

Тело оборотня окаменело. Засмотревшись на блеск его глаз, вздрогнула от резкого треска. Скосив глаза, увидела видоизменяющуюся ладонь Тора. Пальцы удлинялись, становясь узловатыми и когтистыми. И с силой впивались в ствол высокой сосны. Древесина жалобно скрипела, трещала и крошилась. Мышцы мужчины напрягались все сильнее и сильнее…

— В бездну! — прохрипел он, силясь удержаться в человеческом сознании. — Полнолуние! Боюсь, милая, время разговоров закончилось…

Жуткий грохот заставил оглянуться. Этот полузверь, запустив когти в ствол, одной рукой выдернул дерево из земли, и теперь его высокая крона лежала прямо в воде лесной речки.

В шоке от зрелища торчащих вверх огромных древесных корней я, кажется, впервые в полной мере осознала истинную силу оборотня. Яростную звериную мощь. Но страха это не вызывало. Удивительно, но в душе, зародившись где-то очень глубоко, нарастали предвкушение и… возбуждение.

Ладонь сама потянулась, чтобы коснуться изменившегося лица оборотня, узнать, каков зверь на ощупь. Тор внезапно потемневшим взглядом завороженно следил за мной. Не дыша вслушивался, как я легонько провожу по загрубевшей коже, как пальцы, осмелев, путаются в ставшей похожей на шерсть шевелюре, как заправляют непокорную прядь за ухо. А я… Меня накрыло странное притяжение. Весь мир словно сосредоточился сейчас в этом чудовище, на коленях которого я сидела. Действуя по наитию, прижалась к его лицу щекой, провела носом по скуле, глубоко вдыхая аромат кожи, и, лизнув мочку уха, слегка прихватила ее зубами.

Небо вдруг опрокинулось, и вот уже я спиной ощущаю влагу травы, чувствую ее сочный и свежий аромат и встречаю взгляд нависшего сверху зверя…

«Страшно?» — мысленный удивленный вопрос, адресованный себе.

Ни капельки! Наоборот — всеобъемлющее ощущение правильности. Странное влечение, словно множеством незримых канатов притягивающее меня к нему. Понимание: я — половина! Без этого полузверя я не смогу быть цельной, быть собой, чувствовать, жить, танцевать…

Именно танец живет в эти мгновения в моей душе, я с фантастической скоростью проживаю в секунду сотни жизней. Сердце заходится от восторга. От сознания свершившегося — я и он. Мы вместе!

Тор, замерший надо мной и шарящий по лицу и телу жадным взглядом зверя-собственника, при всей своей временной неподвижности выглядел агрессивным. Я всем телом ощущала нетерпеливую дрожь темпераментного зверя, вырвавшегося сейчас наружу. И жаждущего… Чего?

«Игры! Борьбы! И победы…» — Вновь голос того, кого я не помнила, прозвучал в голове. Наверное, когда-то я больше знала о том, что происходит сейчас. Возможно, отсюда и моя внутренняя убежденность в собственной безопасности?

Зверь заурчал, приникая ближе, касаясь прохладной кожей лица моей шеи. Легонько и нежно. Но совсем скоро звук, издаваемый им, перерос в ворчание, а потом и в рык. Призывающий! Когтистые руки вспороли ткань одежды, открывая прохладе доступ к моему телу.

Шершавый язык скользнул по скуле. Возбуждая? Провоцируя? Искушая?

Удивительно, но я сама с каждой секундой стремительно превращалась в клубок оголенных нервов. Малейший звук, касание, взгляд — мое тело отзывалось на все, реагируя волнами обжигающего жара. Этот жар зарождался где-то внизу живота и стремительным потоком несся по венам. Щекоча и понукая к действию.

Я зарычала в ответ. Пусть неумело, по-человечески, но… Зверю понравилось.

Вновь довольный рык, легкий, едва ощутимый укус за плечо — и оборотень притиснул меня к земле всем своим телом. Одежды на нем уже не было.

Вот только какая-то странная потребность не позволила мне покориться сразу же. Она требовала, вынуждала яростно зашипеть и впиться мелкими человеческими зубами в жесткую кожу плеча моего партнера. Тот с недовольным ворчанием отпрянул. А я, словно только этого и ждала, удивительно ловко вскочила на ноги, в процессе позволяя надорванной одежде свалиться на землю.

И побежала, не думая ни о собственной наготе, ни о других хищниках и опасностях ночного леса.

Огромная луна!

Она так отчетливо нависала сверху, заливая весь мир своим безжизненным серебристым светом. Она гнала меня вперед, вынуждая ликовать от мысли о преследовании. Об игре!

Я словно растворилась в этом ощущении и устремилась в чащу. Не думая о маршруте и направлении. Я неслась вперед, сознавая лишь одно: Тор бежит следом. Оборотень! И он в яростном безумии восторга рычит:

— Лина-а-а, зачем? Я со-р-р-рвусь…

А мне только этого и надо! Тихая звериная нежность мне сейчас совсем не нужна, слишком бурно клокочут в душе чувства. Требуя взрыва. Требуя борьбы и погони!

 

ГЛАВА 21

Торгфрид

Сжимая свою хрупкую и такую странную человеческую женщину, стремительно несусь сквозь лес. В душе ощущение полета, я чувствую себя заново рожденным и переполненным силой — это звериная половина урчит от довольства, что только прибавляет мне скорости.

Лина испуганно взвизгивает всякий раз, когда я экстремально преодолеваю очередную преграду — одним прыжком перелетаю через овраг или сваленные стихией деревья. Она прячет лицо на моей груди, трогательно жмурясь и прикрывая уши руками, так как воздух со свистом проносится мимо.

Девушка никак не поверит, что бояться не надо, что я, направляемый сверхъестественными инстинктами оборотня, никогда не врежусь в дерево, не собьюсь с пути, не свалюсь с обрыва. Вряд ли она способна представить, что все это — сущие мелочи для зверя. Но мне совсем не хочется ее разубеждать. Так невыразимо приятно ощущать себя ее единственной опорой в жизненном вихре стремительных перемен.

Так важно чувствовать ее доверчиво прижавшееся тело, ее дыхание, что ласково щекочет грудь, пробуждая в моем, казалось бы, насытившемся ласками теле новый порыв жадной страсти.

«Я сохраню это доверие», — обещаю себе, понимая, что поступил верно, прекратив тогда преследование отряда боевиков, сторонников Ассимилянтов.

Доверие Лины важнее, чем их жалкие жизни, зверь не зря, едва распознав в девушке пару, так яростно сопротивлялся всему, что способно причинить ей боль. Шанс уничтожить людей еще выпадет, — жизнь оборотня длинна, а этот мир так тесен.

Борьба за него еще столкнет нас.

Сейчас мои собратья продолжают патрулирование территории. То, что мы почуяли здесь, очень важно. И я еще не решил, стоит ли сообщать об этом Никосу. Иметь такой козырь в рукаве полезно для оборотней. А к вампиру в последнее время доверия нет.

Звериное чутье не обманешь, меня не покидало ощущение, что кровосос все меньше думает об интересах нашего общего дела. И все больше одержим какой-то тайной целью. Эта его охота на оракула постепенно приобретает характер одержимости. Слишком рьяно ищет Никос эту вроде бы погибшую ведьму. Тем важнее будет выяснить детали ее гибели из первоисточника — от родных.

Мы с отцом никогда не обсуждали подробностей гибели моей матери, слишком болезненным был этот вопрос. По этой же причине я не разговаривал с дядей о его паре.

Но сейчас время пришло!

В мои планы входит на порядок усилить влияние оборотней в этом мире, после того как будет решен вопрос с людьми. Мне удачным виделся вариант с резервациями: какую-то часть популяции коренного населения мира мы должны сохранить, оставив для пищи и развлечения. Если первое имеет большое значение для вампиров, суккубов, то мы за время скрытой борьбы с отрядами боевиков начали видеть в них дичь.

Вошли во вкус преследования, погони.

А Лина? Для кого-то из моих собратьев моя пара тоже может стать соблазнительной приманкой? Я гнал от себя такие мысли.

Стану настолько сильным, чтобы ни у кого и мысли не возникло польститься на откровенную слабость моей пары.

А дети? Смирюсь ли я с полукровками?

Зверь во мне настолько силен, что все мои потомки унаследуют звериную сущность — я был удивительно самоуверен.

Себе признался: для Лины готов сделать исключение. Я принял как данность ее человеческую природу. Причина проста — для меня она не человек! Она — особенная, моя пара. Никак иначе воспринимать ее я не могу, как и помыслить об ее уничтожении. Понимаю, что испытаю такую боль, которую просто не смогу пережить.

В мыслях я видел в будущем оборотней сильнейшей расой из Пришедших в этот мир. Поэтому спешить и обнародовать настолько значимую информацию, как обнаружение Источника силы колдунов, не стоило.

— А когда мы доберемся до цели? — Лина потянулась и открыла глаза.

Последние два часа она расслабленно дремала, устроив голову на моем плече. Мы плавно покачивались в такт движению поезда, а я сжимал девушку в объятиях, наслаждаясь ощущением ее близости и одновременно размышляя. Мне отдых не требовался. В отличие от человеческой женщины, чьи силы основательно подорвали звериные игрища, сопутствующие полнолунию, меня прошедшие сутки наполнили энергией. Вер, обретя подругу, устанавливает максимальное равновесие со своей природой. Отныне ее присутствие будет только увеличивать мою мощь, питая внутренние силы.

«И это прекрасно и очень своевременно, учитывая планы, к реализации которых я стремлюсь».

— К вечеру будем в Виннипеге, — пообещал, коснувшись губами ее макушки и легонько проведя носом по волосам своей пары.

— Там твой дом?

— Нет.

Своим вопросом Лина пробудила в душе предвкушение: совсем скоро девушка окажется на острове нашего клана.

Привести пару в собственный дом — это крайне важно для оборотня. И там Лина будет в безопасности. Тогда я смогу позволить себе заняться собственными планами, я буду знать, что она под защитой клана и древней магии.

— Значит, мы продолжим свой путь?

— Да, нам предстоит перелет, — подтвердил я выводы девушки.

— Куда? — слегка отстранившись, Лина внимательно уставилась на меня.

— Не скажу, — невольно улыбнулся, удивляясь своему непривычному состоянию: пара пробуждала во мне желание баловаться, шутить, подтрунивать. Быть мягким, даже нежным. — Пусть это станет сюрпризом.

— Хорошо, — неожиданно моя пара тоже таинственно улыбнулась и, слегка понизив голос, призналась: — Знаешь, у меня такие странные ощущения…

Как я ее понимаю!

— Это потому что мы предназначены друг для друга, — перебил Лину.

Но девушка лишь покачала головой.

— Тор, я не об этом, — и, потянувшись навстречу, коснулась моих губ легким поцелуем, успокаивая и безмолвно уверяя в своем согласии с моими словами. — Я про твой дом.

— А что не так с моим домом? — искренне удивился я, бросая быстрый взгляд через окно на мелькающий вдоль железнодорожного полотна лес и одновременно незаметно глубоко втягивая воздух, анализируя запахи. Бдительность сейчас вдвойне необходима, я обязан защищать Лину. А ее странная связь с колдунами очень меня беспокоила. И я обязательно разберусь с этим вопросом. Выясню все тайны ее прошлого. Но позже. Сейчас первоочередная цель — укрыть свою пару на территории клана.

Лина же отвела взгляд и, погрузившись в собственные ощущения, с сосредоточенным видом попыталась подобрать слова.

— Не в доме дело. Нет, мне, конечно, интересно увидеть, где ты живешь. Но сейчас все происходящее со мной кажется таким невероятным и необъяснимым, что из-за дома я вообще не переживаю. И это не обычное любопытство. Сама не пойму, с чего вдруг, но… — Она замерла, пытаясь точнее выразить свои чувства. Замер и я, нутром почуяв что-то очень важное, желая хотя бы так заглянуть в душу девушки. — Мне отчего-то очень хочется оказаться там. Словно это самая важная сейчас для меня цель. Жизненно важная! Как будто все во мне стремится к этой цели, как будто сейчас я двигаюсь в единственно верном направлении. Я всей душой желаю оказаться в конце нашего пути — в твоем доме. Понимаешь, в чем странность?

Лина наконец сосредоточила вопросительный взгляд на мне, надеясь, что я разберусь в ее сумбурных ощущениях. И я не сомневался, что знаю причину ее смятения.

— Милая, не переживай. Это правильно. Ты чувствуешь природу своей пары, а для оборотня жилище — это важная часть его мира. Наше логово, берлога. И это прекрасно, что тебя тянет в наш дом, — стиснув ее в объятиях, прижал к себе.

Но она с сомнением качнула головой.

— Не уверена, что меня тянет именно в дом, в жилище. — Девушка запнулась, не сумев подобрать нужное определение.

— Просто поверь! Причина в этом. Не волнуйся, уже завтра мы будем на месте. И это ощущение исчезнет, — ласковым поцелуем коснулся мочки уха подруги.

— Думаешь?

— Знаю. — В душе был убежден, что иного объяснения ее состояния нет. Сам испытывал те же чувства, домой тянет нестерпимо. Подобного за собой не припоминал, но я еще никогда и не возвращался туда с обретенной парой. — Отдохни пока. Осталось немного.

Лина, улыбнувшись, доверчиво приникла щекой к моей груди. И расслабилась, прикрыла глаза, намереваясь последовать моему совету и поспать.

Сердце билось быстрее с каждой минутой, приближающей нас к острову моего клана. Не успел самолет, доставивший нас к землям оборотней, сесть, а я уже с трудом сдерживал нетерпеливое желание зверя схватить пару в охапку и устремиться вперед — домой! И Лина выглядела такой же взбудораженной, она в сильном нетерпении ерзала на месте, бросала в окно любопытные взгляды и явно всей душой рвалась вперед.

Желание оказаться дома захлестнуло, отметая прочь любые иные намерения, приглушая даже инстинкты.

Покинув салон самолета, в считаные минуты оказались в машине и сорвались с места.

— Это что-то необъяснимое, — склоняясь к лобовому стеклу, заявила Лина. — Я готова выскочить из машины и бежать впереди нее. И словно точно знаю, куда бежать. Чувствую. Это ненормально! Мне бы думать об обстоятельствах собственной жизни. О поисках родных. Но все мое существо живет лишь одной потребностью — двигаться вперед. К цели.

— И у меня, — вдавливая педаль газа в пол, усмехнулся я. — Это прекрасный пример общности наших стремлений.

— Не знаю, — моя пара недоверчиво пожала плечами. — Меня это пугает. Кажется, что сердце остановится, если я сверну с пути или немного замедлюсь.

— Уже сейчас, — ведомый той же потребностью, пообещал ей.

Дальше мы неслись молча, с жадным вниманием вглядываясь в мелькающие пейзажи уже родного мне острова. Постепенно они слились в одну пеструю смазанную полосу.

Стоило машине остановиться во дворе моего дома, как мы оба, словно безумные, сорвались с места. Дверцы хлопнули с яростной силой, а спустя миг мы уже ворвались в мое жилище. А там, не сговариваясь, дружно поспешили по лестнице наверх.

И тут я испугался.

Мы уже дома. Но чувство жалящей, разъедающей душу неведомой потребности не исчезло. Оно гонит куда-то дальше.

Это уже совсем не походило на жажду обретения дома. Тут что-то иное. Я нутром почуял магию. (Как не заподозрил этого раньше, ослепленный самоуверенностью?) Магию древнюю и могучую. Она скручивала волю в узел, вынуждая жить и дышать одним желанием — идти к цели. Но какой? Я не понимал.

Действуя инстинктивно, ухватил Лину за плечо, не позволяя ворваться в комнату первой. Мало ли что служит источником этого притяжения? Я уже не был уверен в безопасности собственного жилища.

Спальня оказалась пустой, а нас нестерпимо тянуло еще дальше. Мы одновременно дернулись в сторону стены. Я, чуть опередив девушку, ударил по ней кулаком. И, не контролируя себя, принялся ломать каменную кладку, не жалея сил и обдирая пальцы в кровь. Лина делала то же самое, царапая свои слабые руки. Запах крови моей женщины заставлял звериные инстинкты сходить с ума, но даже они не могли заставить меня остановиться.

Тайник! Поразительно, но я внезапно вспомнил о его существовании. Как это возможно?

Светящийся, такой манящий и вожделенный свиток внутри! Наши руки дернулись к нему одновременно, схватили сразу за оба его конца, пачкая собственной кровью, и…

Хлоп!

Вспышка магического света на миг ослепила даже меня.

Невыносимое притяжение мгновенно отпустило, мы достигли желаемого.

Вот только…

Описать лавину неописуемых ощущений, нахлынувших на меня, невозможно. Тут и шок, и страх, и неверие, и понимание, и… ужас. Воспоминания нахлынули как лавина, буквально сбили с ног.

Патронесса Школы обольщения… Первая встреча с девушкой в желтом сарафане — с моей парой… Ощущение неземного счастья от близости единственной, предназначенной мне пары… Обладание… Эйфория… Обещание защитить любой ценой… Ее семья… И обряд…

Охнув, едва не рухнул, подкошенный навалившейся тяжестью — пониманием содеянного. Сознавать открывшуюся информацию было невыносимо.

Это конец!

«Гномья магия брачного договора особенная. Она очень узконаправленная, но сильная. Сильнее мощи темного артефакта, когда дело касается обстоятельств договора…»

Я обрел воспоминания! Нашел выпавший из моей жизни кусок. Понял причину своего состояния. Восстановил собственную целостность.

«Как и Лина…» — Мысль остудила, словно ледяной дождь, безжалостно жаля уколами паники.

Застыв каменным истуканом, пытаясь как-то упорядочить поток нахлынувших сведений, видел напротив замершую как зеркальное отражение девушку. Ее широко распахнутые глаза. Потрясение во взгляде. И недоверие, медленно сменяющееся ненавистью…

— Предатель, — выдохнула она и тут же, отшатнувшись, закричала: — Ненавижу тебя!

— Под-дожди, — с трудом выдавил из себя мольбу. Соображать получалось плохо. Понимал лишь одно — сделанного мною моя пара не простит.

Моя пара! Нестерпимый вой боли и отчаяния рвался из глотки. Инстинкт зверя требовал удержать, разум человека твердил: невозможно.

Стремительно рванув назад, привалился спиной к двери и уставился в лицо ведьмы умоляющим взглядом.

— Не отпущу! Лина, милая, подожди! Я объясню! Ты все поймешь! Я все делал ради тебя, чтобы защитить свою пару…

Я говорил и понимал, что все зря. Сам с трудом сознавал смысл собственных торопливых слов, а зверь внутри метался от боли, которая разъедала душу девушки. Мучился от тоски и безнадежности, не осознавая звериной натурой причин этой муки, но отчаянно желая растерзать источник страданий пары.

Самого себя!

Я разрывался между необходимостью удержать контроль, сохранить разум, содрогаясь при мысли о том, на что окажется способен вер, овладей мною его воля, и безнадежными попытками найти выход, подобрать слова, способные убедить ее. Я словно раздвоился. Или это на две половины разделилась моя жизнь? А сложить ее в нечто целое не получалось. Единственное, что знал, — Лину я потерял.

Видел это в яростном блеске ее глаз, что едва не прожигали в моем теле дыры. В выражении странно мерцающего лица, гневно трепещущих крыльях носа и сжатых губах. Девушка мелко дрожала, силясь сдержаться. И веяло от нее стойкостью, гневом и болью.

Моя память вернулась. Теперь я помнил абсолютно все, до последней мелочи. Сейчас я ясно видел свои ошибки и понимал, что было сделано не так. Но был ли прок от этого осознания?

— Ты уничтожила артефакт! — Вдруг понял, что никто, кроме нас двоих, не помнит об этом. О том, насколько мир людей был близок к пропасти, а я — к реализации своих планов. — Но как?

Перед глазами явственно встала картина, стертая магией. Вскинутая рука Лины, и в следующий миг в ней — темный контур артефакта. Вихрь разлетающихся песчинок — множество поглощенных артефактом душ — и невероятный всплеск силы, навеки покрывший слоем забвения все, связанное с ритуалом.

— А ты уничтожил мою семью!

В крике девушки прозвучало что-то дикое, животное. Что-то, острейшим скальпелем резанувшее мою душу.

— Ты принес их в жертву своим омерзительным планам. Ты — Отступник! Предатель! Враг! И знай… — Она напряженно вытянулась, каждой клеточкой тела излучая подавляющую меня силу. — Я не просто не прощу тебе этого. Я отомщу! Я остановлю тебя!

Резко рванул вперед, желая схватить свою пару, прижать к себе, умолять не спешить, попробовать понять… Впрочем, сейчас я и сам не понимал себя. Но страх перед происходящим рос, всей своей звериной сущностью я чувствовал, что теряю ее. И теперь я знал — вспомнил, — что это смерти подобно.

Огромная ваза, что внезапно материализовалась в руках девушки, врезалась в меня и разлетелась на куски. За ней последовало бревно, какой-то тяжелый колокол…

Лина остервенело метала в меня разные предметы, даже не задумываясь о том, как эти вещи появляются в ее руках. Но разве можно остановить меня такой мелочью?

Подскочив вплотную, рухнул на колени, обхватывая руками бедра девушки.

— Умоляю тебя, давай поговорим! Я объясню… Я сожалею… — Никому и никогда я не говорил таких слов, не признавал свою вину, не был готов нести наказание.

Одна только мысль о потере пары убивала, душила отчаянием. Сейчас я не понимал, как мог быть так слеп. Так самонадеян и эгоистичен!

— Нет тебе прощения! Ты враг всего рода человеческого! Один из тех, что пришли в наш мир с намерением поработить его, уничтожить нас в огне войны. Безжалостной и беспощадной. И моя семья… Они стали лишь первыми жертвами.

— Лина! — закричал, перекрикивая рычание собственного зверя. — Они живы! Наверняка живы! Ведь ты изменила ход событий. Вот только как?

Ведьма презрительно рассмеялась.

— Будь твоя воля, они бы давно погибли, корчась в муках, пока неведомое зло выпивало бы их жизни.

— Мы пара, Лина! Мы едины! Я предал, да. Тогда мне это казалось правильным, я стремился защитить тебя. Сейчас мне ясно видно, как я ошибся. Я только сейчас в полной мере почувствовал твою важность. Ты — все для меня, ведьмочка! И я исправлю свою ошибку!

— Исправлю ошибку? — задыхаясь, через силу выдавливая из себя слова, прошипела она. И попятилась, отступая шаг за шагом.

Лицо дорогой и такой жизненно необходимой мне женщины исказила гримаса боли, ее страдания огнем выжигали мое нутро. Прижав одну руку к груди, другой она пыталась отстранить меня, не позволяя приблизиться.

— Ошибку?! Смерть не отыграть назад, эта ошибка непоправима. Какой был бы смысл в твоем раскаянии, если бы задумка осуществилась? Нет. Для меня все очевидно. Ты проклят, предатель! Я проклинаю тебя! Такое не прощают. Не будет у тебя пары! Все!

— Лина! — кричал я, обезумев от ее отчаянных слов. От их горькой правды. Единственное слово билось в сознании — все! Кровь шумела в ушах, отчаяние и мука, вызванные видом страданий самого дорогого существа, сводили с ума. И тем ужаснее была боль, чем яснее я понимал: виноват в этом только я сам.

Как слеп я был. Неоправданно жесток и безумен. Одержим нелепым мифом, лицемерной целью, и в этом ослеплении проморгал самое ценное. Ее! Свою женщину! Возможность завоевать ее любовь и доверие. Удержать навеки.

— Умоляю, — не смея преследовать, не отводя от ее лица взгляда, упал на колени, протягивая к Лине руки: — Умоляю!

Боль разрывала грудь. Вот оно — мое солнце, мой воздух, моя кровь… Моя жизнь! Мое сердце. Что я без нее? Теперь я уже знал… Помнил тот ужас безнадежного одиночества и нестерпимой боли, что испытал, потеряв пару. И буду помнить. И ненавидеть себя, каждую секунду пожирая собственную душу и плоть невыносимой болью раненого зверя. Неизлечимо, смертельно раненного.

Вырванную душу не вернуть.

И без сердца не выжить.

А именно их я теряю вместе с парой. О чем молил, и сам не понимал, сознавая, что упустил свой шанс. Сам разрушил чудо, что судьба подарила мне, проявив неслыханную щедрость, позволив обрести пару.

Зверь внутри обезумел от страха и ярости, чувствуя страдания своей пары. Это было страшнее самой жестокой пытки, мучительнее медленного огня, лижущего живую плоть, больше того, что он был способен вытерпеть. Только не боль его пары!

Подвластный инстинктам, он искал выход, жаждал борьбы и мести. Острые когти разрывали мою грудь в неистовом желании уничтожить причину ее боли.

Но даже зверь сознавал, что нет для меня прощения. Нет понимания. Нет выхода. И второго шанса тоже нет. И не будет.

— Никогда! — созвучно моим бессвязным мыслям неистово закричала Лина. — Никогда я не прощу тебе этого, предатель!

Руки ее взлетели вверх. Еще не понимая причины, я всем существом замер, предчувствуя страшное — конец. Всего миг, заведенная за спину рука Лины — и все. Она растаяла, исчезла в дымке, сверхъестественно стремительные лапы зверя схватили лишь воздух.

Все. Она ушла. Исчезла.

И в этот раз у меня нет даже права преследовать ее.

Сколько я пролежал на месте, которое даже спустя много часов хранило ее аромат, не знал. Думать о чем-то не мог. Действовать не представлял как. Понимал, что совершил непоправимое — оттолкнул от себя пару, лишился всякого доверия девушки. Зверь чувствовал мое отчаяние и вторил тоской и животным безумием. Я был на грани того, чтобы навечно отказаться от всего человеческого, стать животным, чуждым всякой разумности. Зверем, живущим лишь болью и ненавистью к самому себе.

Как существовать, лишившись пары?

Удивительно, но ответ в сознании вспыхнул мгновенно — дядя! Его пару убили. И если в моем случае я знал, чувствовал, что Лина жива и здорова, то он… Как смог он вынести это? С той поры прошла целая человеческая жизнь, и он сумел прожить ее. Пусть и жалко, но сумел.

Говорили, что она тоже была ведьмой! — озарило меня. Дядя должен знать о них хоть что-то. Возможно, он подскажет, где искать Лину?

Сорвавшись с места, даже не заметил, как оказался на другом краю поселка. Оборачивался уже практически перед дверями кабинета главы клана. Единственным, кто попытался заступить мне дорогу, оказался мой отец. Но сейчас я был не в том состоянии, чтобы выслушивать его.

— Вон! — прорычал, одновременно сдергивая с окна легкий тюль, чтобы прикрыть наготу. Если бы я начал разгуливать тут без одежды, это можно было бы расценить как неуважение к главе клана.

Дядя внимательно посмотрел на меня и сухо кивнул присутствующим. Помещение мгновенно опустело. Тяжело дыша, наверняка выглядя безумцем, я навис над столом дяди.

— Тебе известен путь в Школу обольщения?

В том, что Лина там, не сомневался: я не чуял направления, в котором находилась девушка.

— Зачем тебе к ведьмам?

Ответ в стиле дяди — неторопливый и устало-безразличный.

— Моя пара — ведьма. Она сейчас там! — Таиться смысла не было, тем более теперь я знал больше. — На Школу готовится нападение. Я должен помочь ей!

— Твоя ведьма вернулась в Школу? Бросила тебя? — Неужели проблеск иронии? — Что же до Школы — мы не будем вмешиваться.

— Как? — Я напрягся, внезапно осознав, что за своими страданиями действительно не учел угрозу для Лины.

Никос нашел способ пробраться в Школу, а это значит — будет штурм. И когда до ведьм доберутся вампиры, я им не позавидую.

— Ассимилянты обязаны помочь им, между нами существует договор.

Тяжело откинувшись на спинку кресла, глава клана разглядывал меня. И молчал, не спеша с ответом. Он выглядел как бесконечно уставший и безразличный ко всему старик.

— Мы разорвем его. Видимо, людям не выстоять, слишком уж серьезно взялись за них. Силы Отступников растут. Я должен думать об интересах своих, поэтому клан выберет нейтралитет. Мы выждем и поддержим победителя.

Совсем недавно я рассуждал бы именно так, ища способ укрепить позиции клана на фоне потерь других. Я бы жульничал и юлил, до последнего избегая прямого вмешательства в схватку. Более того, осторожно помогал бы тем, на чьей стороне оказывалось бы преимущество.

Я. Но не дядя. Он всегда был ярым сторонником Ассимилянтов. Хранил верность клятве, данной первыми Пришедшими-оборотнями.

— Это предательство! — зарычал, разом утратив последние крохи выдержки. Если оборотни не поддержат Школу обольщения, лишив меня возможности защитить, помочь моей ведьме… — Наш предок поддержал право людей на их мир! И мы не можем пойти иным путем. Я не позволю этого!

— Ты?! — Хохот главы клана был презрительным. — Мне заявляешь об этом ты? Полагаешь, я слеп и выжил из ума? И не знаю о том, что именно ты давно перешел на сторону Отступников? Предав свой клан и нарушив обещание своего предка?

Я и раньше не считал нужным оправдываться, а дядю — достойным моих оправданий. И тем более не собирался делать это сейчас. Любые средства хороши, когда мне нужно добиться от Лины второго шанса. Заслужить его.

Пока я жив, пока дышу — не сдамся. Пусть не рядом с ней, но я буду делать все, что должен, что жажду сделать ради своей пары.

— Я брошу вызов! — Мой голос зазвенел от ярости. Я сбросил все маски, позволяя другому оборотню увидеть свою силу, свою ярость, свое безумие. — Убью тебя и встану во главе клана, чтобы помешать тебе разорвать договор с Ассимилянтами!

— Что ж… — Дядя как-то обмяк, вновь устало откинувшись на спинку кресла. — Я дождался. Время моих мучений наконец-то закончится. Действуй, я сдамся без боя.

— Что? — опешил я, не ожидая такой реакции. Знает о моем предательстве и готов уступить мне власть? Где логика?

— Я всегда знал, что так будет. Что именно ты однажды вцепишься мне в глотку, пытаясь заполучить власть над кланом. Знал с того момента, когда твоя мать напала на мою пару. И ждал. Предательство — в твоей крови.

Его слова стали ударом.

Моя мать лишила его пары. Теперь я знал, что это такое.

Его пара тоже была ведьмой. И в этом мы схожи.

— Как ты смог выжить? Почему смог простить нас? Оставил при себе?

Я отступил, почувствовав, как под влиянием сочувствия схлынула ярость. Зверь усмирял меня, ища у более опытного собрата помощи. Я сел в ближайшее кресло, впервые собираясь поговорить честно.

— Такова была воля моей любимой. — Взгляд оборотня помутнел, выдавая сильнейшую душевную боль, вызванную воспоминаниями. — Я не послушался ее однажды и… лишился. Больше я такой ошибки не совершал. Урок был усвоен, но какой ценой!

Задохнувшись, ошеломленно вглядывался в лицо мужчины напротив. Изо дня в день видеть, ощущать рядом тех, кто повинен, пусть и косвенно, в смерти твоей пары! Жить и продолжать свое дело лишь потому, что этого пожелала она?

И я еще считал его слабым и ничтожным?

— Значит, это правда? — внезапно осознав смысл услышанного, вздрогнул я. — Твоя пара была оракулом? Она предвидела свою смерть?

— Да. — Дядя смежил веки, скрывая от меня выражение глаз. — И я живу так долго только в ожидании исполнения ее воли.

— Но почему она… почему вы допустили это?

В одно мгновение дядю словно покинули остатки жизненных сил, он сгорбился и как-то разом одряхлел.

— Моя вина! Я пренебрег, не поверил, посчитал недопустимым… Был глуп, молод и самонадеян. Не допускал и мысли о предательстве сородича. А вампиры… Все было проделано очень ловко. Планы постоянно меняли, не давая ей возможности четко увидеть грядущее. И твоя мать… Я доверял ей.

Последнее он произнес шепотом.

Волна стыда окатила жаром щеки. Мы — оборотни, и наша суть — защищать близких, защищать себе подобных, а членов семьи в первую очередь. Моя мать была его семьей. И она предала. Совершила самое страшное.

Как и я.

Отрезвление вновь накрыло стыдом и болью.

Жалок? Только я.

Достоин всеобщего презрения? Тоже!

Я сто раз заслужил свои муки. Безысходность стала полной.

— Ты еще не потерял ее. — Утешение и поддержка пришли оттуда, откуда я не мог их ждать, — от дяди.

Осторожно подняв на него взгляд, едва слышно выдохнул:

— Ты это знаешь? — намекая на предсказание.

— В каком-то смысле, — ушел от прямого ответа он. — Твой путь — борьба, пришло время войны. Но она бессмысленна, если нет цели. Не теряй времени, действуй. И ты получишь свою награду.

— Я не знаю, что делать. — Никогда раньше не делал таких признаний.

— Ты знаешь. Раз готов взять ответственность за клан, если решился прийти сюда и открыться.

— Я очень обидел ее. Это мое наказание.

Признание вырвалось невольно. Как крик души, как мольба о помощи, совете.

— У каждого из нас своя плата. И важно выдержать, заплатить эту цену.

Я внимательно слушал дядю, а сам думал о том, откуда у него столько силы и веры в себя, в меня, и это тогда, когда для него его цель уже недостижима.

Насколько надо быть сильным, чтобы годами сдерживать эту боль, не позволяя животному безумию захватить себя?

— Иди и сражайся за нее. А наш клан пойдет за тобой, поскольку только ты способен провести его через все испытания грядущей смуты. Уже сегодня я соберу представителей всех родов оборотней и сообщу им о своем решении. О явлении нового главы.

— Оракул предрекала это? И падение Школы обольщения? Победу Отступников? — поднявшись, пристально взглянул на главу клана.

— Не думай о предсказаниях, — слегка нахмурившись, качнул он головой. — Живи своим умом. И верь в себя. Исправить можно даже непоправимое, если желать этого искренне и не пожалеть сил для исправления ошибки. Если хочешь ее спасти, ты должен победить. Другого пути нет, что бы ни говорилось в пророчестве.

«Я спасу!» — истово поклялся самому себе, выбегая из кабинета.

 

ГЛАВА 22

Лина Орма

Я решительно шагнула вперед, выходя из портала. Это был один из сотен магических проходов, что вели из Школы в любую точку мира.

— Как удобно! — хихикнула, гоня от себя все мысли о задании. Потому что если вдуматься в то, что предстоит… Нет! Ведь тогда сердце сожмет ледяной страх, а элементарное здравомыслие возопит: «Тебе это не под силу!»

Но глаза боятся, а руки делают. Очень человеческая мудрость. А я тоже человек! И поэтому нам в противостоянии с теми, кто, казалось бы, заведомо сильнее, остается исповедовать именно эту истину.

Спрыгнув с небольшого выступа, оказалась на узком скалистом карнизе, что вел к темной пещере высоко в горах. Вниз смотреть себе запрещала. Кто бы раньше сказал, что я, со своей боязнью высоты, предложу свою кандидатуру для выполнения этой миссии! Но выхода не было, никто другой не пробрался бы в стан врага, и в глубине души это понимал каждый.

Спасибо Тору! С горькой иронией вспоминала я про супруга. Никто теперь не чувствует во мне ведьму. Для любого Отступника я — молодая оборотница. А оборотни для них свои.

В последнем я убедилась на личном опыте: воспоминания о предательстве Тора и спустя месяц после нашего расставания не давали мне спокойно дышать.

Память услужливо напомнила о ледяном безжалостном взгляде синих глаз Никоса. Вампир видел мой танец, и он, несомненно, понял, кто я.

Если окажется, что он тут, мне конец! Осторожно продвигаясь вперед вдоль края обрыва, рассуждала я. Ветер на высоте нещадно бил в лицо, ослепляя и угрожая падением. Впрочем, имелись и кое-какие шансы на успех.

Особенно… особенно, если он тоже окажется тут.

Как ни гнала я воспоминания о Торе, как ни запрещала себе думать об оборотне, раз за разом ловила себя на мысли, что невольно сама ищу ему оправдания.

Оправдания в том, что оправдывать нельзя в принципе. В предательстве! Я корила себя, но сердцу не прикажешь.

Измучившись от бессонницы, в итоге явилась к патронессе Школы и заявила, что не могу оставаться в стороне, когда нам всем грозит одна общая беда. Подобно многим другим выпускницам Школы обольщения, я решилась вступить в открытое противостояние с врагом.

— Лина, ты понимаешь, что рискуешь жизнью? Стоит им раскусить тебя — и все, откроется охота, — серьезно предупредила вампирша, лишний раз напомнив о том, что в каждой из рас Пришедших есть те, кто готов сражаться на стороне людей.

— Понимаю, — кивнула не менее серьезно. Годы обучения позади, а первые месяцы супружества заставили изменить взгляды на жизнь. Теперь я куда серьезнее воспринимаю угрозу для своих соплеменников. — И готова рискнуть. Мои шансы справиться с этим заданием выше, чем у других.

Хоть какая-то польза от оборотня!

Про иллюзию в Школе знали, поэтому после долгих размышлений мой план был одобрен. План, в чем-то сумасшедший, где-то неосуществимый, но… я очень хотела попробовать.

Мы знали, что Отступники сосредоточили свои силы в высокогорной части северного Тибета. И это очень беспокоило основателей Школы, давая нам понять, что опасность реальна. Одна беда — у ООЗ никак не получалось заслать к врагу лазутчика и выяснить, какие цели преследовались вампирами и примкнувшими к ним. Отчего-то они тщательно скрывали именно этот лагерь, пресекая малейшие попытки шпионажа.

Я же решила заявиться в открытую.

Чем нахальнее маневр, тем сложнее ему что-то противопоставить, — убеждала сама себя, не позволяя всплыть на поверхность и намеку на мысль о желании увидеть Тора. Хотя бы мельком! (Как можно быть такой влюбленной глупышкой?) А я, как пара одного из их приспешников, к тому же «оборотница», имею право явиться. Скажем, в гости.

Поэтому и пробираюсь сейчас по этой крутой тропинке высоко в горах, молясь о том, чтобы не сдуло раньше времени в пропасть. А оборотень… Кто знает его возможности? Может быть, он уже почуял меня (только стены Школы способны укрыть от его способностей) и со скоростью света несется наперерез, желая помешать мне раскрыть тайны их воинства?

Вдруг он сейчас со своей нечеловеческой ловкостью карабкается по этим горам, спеша добраться до моего горла?

Уверенности в том, что Торгфрид не сделал своего окончательного выбора, перейдя на сторону зла, и не обличит меня перед всеми, не было. Пусть где-то глубоко в сердце и жила надежда, что он одумается, что оборотень способен на созидание, но я не могла доверять тому, кто уже предавал в прошлом.

Долгожданная расщелина…

Мне рассказали, что эта расщелина служит одним из немногих и редко используемых входов в лабиринт тибетских пещер, хранящий немало загадок. Как я знала еще по урокам истории Пришедших, когда-то некоторые из них, попав в наш мир, укрылись именно здесь.

Проскользнув в широкий разлом, решительно двинулась вперед: проявление нерешительности в моем случае смерти подобно. Я должна одним своим видом убедить каждого встречного в своем праве находиться тут.

Только бы не нарваться на Никоса!

Обладая отличным ночным зрением, уверенно шагала в темноте подземных переходов; в памяти, заученная до последней черточки, отпечаталась схема катакомб.

«Уже близко», — настраивала себя, стараясь унять биение сердца (нелюди несомненно заметят частоту ударов). Это волнение может выдать меня.

— Кто ты и куда направляешься? — Путь мне заступил вампир, отделившийся от стены, с которой раньше, замерев в неподвижности, фактически сливался.

И наверняка он был тут не один. Еще одно подтверждение того, что Отступники настороже!

— Я — пара Торгфрида из клана Сильнейших, — заявила высокомерно, всем своим видом стараясь продемонстрировать пренебрежение к смертоносному существу. Вряд ли бы у меня получилось сейчас справиться со своим страхом, не случись в недавнем прошлом пережить нападение оборотней. — Соскучилась.

— Хм… — Вампир задумался и замолчал, я чувствовала его пристальный взгляд, а алые глаза монстра пугающе светились совсем рядом. — Ты дрожишь.

— Идиот! Говорю же — соскучилась! Дрожу в нетерпении встречи. Уйди с дороги, иначе поплатишься за то, что задержал меня!

Надеясь с помощью наглости расчистить себе путь, красноречиво изогнула бровь и шагнула вперед. И уперлась в глыбу под названием «тело вампира».

— Оборотница! — Его ладонь опустилась на мое плечо, сжимая в «дружеском» приветствии (стискивая в болевом захвате — это будет ближе к истине).

Именно так это приветствие ощущалось мной. Впрочем, настоящему оборотню оно показалось бы легким похлопыванием по плечу. И мне пришлось прикусить язык, чтобы сохранить непринужденный и спокойный вид. Естественно, прикусывая, я следила за тем, чтобы не прокусить нежную кожу — кровь вампир почувствовал бы мгновенно.

— Большая честь приветствовать тебя в нашем скромном прибежище. У верен, твой оборотень будет рад встрече. Поэтому я провожу тебя.

И если раньше все слова нелюдя отличались характерным для кровососов безразличием, то в последних фразах проскользнуло презрение.

Вампиры почитают одно — кровь. Любые отношения, кроме схемы «хищник — добыча», ими презираемы.

Сделав кому-то рядом знак, страж развернулся и быстро двинулся по узкому проходу. Мне не оставалось ничего иного, как последовать за ним, уповая на то, что Торгфрид сможет справиться с шоком и не выдаст меня в первую же секунду.

Несколько долгих переходов, пройденных в молчании, и мы шагнули в большую подземную пещеру. Здесь стены хранили явственные следы вмешательства гномов — несомненно, пещеру расширили и облагородили.

Вот только оборотней в ней не было.

Как последняя неумная русалка, попалась в элементарную ловушку! Я поняла это, обозревая множество вампиров, находившихся тут. И ни единого оборотня!

А самое главное — в противоположном конце зала на небольшом возвышении сидел темноволосый крупный вампир, явно предводитель.

Никос! Вспомнив о голубоглазом красавце, я обреченно замерла. А как хорошо все начиналось…

Предводитель вампиров сидел вполоборота, перекинув одну ногу через ручку простецкого кресла, и беседовал с кем-то из своих. Две головы — его, темная, и чья-то светло-русая — находились рядом, скрывая от меня черты лиц собеседников.

— Иди, оборотница. — Мой провожатый ощутимо толкнул меня между лопаток, вынуждая двинуться в таком нежеланном для меня направлении, к Никосу.

— А где Торгфрид? — сделала отчаянную попытку избежать разоблачения.

— Я откуда знаю? Спроси других. — И он подбородком указал на сидящего в кресле.

Если б я могла, не сделала бы ни шагу даже под страхом смерти. Но… подталкивающий сзади вампир не оставил мне ни одного шанса.

— Вот гостья. Явилась через западный вход, — громко объявил он, привлекая внимание собеседников.

Малодушно уставившись куда-то поверх голов присутствующих, мысленно начала отсчет последних мгновений жизни. О том, что ведьм вампиры уничтожают с особой жестокостью, не оставляя и шанса на воскрешение, знали все.

— Лина… Кошечка моя! — Слегка ленивый, обволакивающий и одновременно сильный голос Торгфрида заставил подпрыгнуть от неожиданности. — Манек, спасибо, что проводил мою пару, я, право слово, заждался. За мной благодарность.

Обернувшись в сторону, откуда послышался голос, увидела, что оборотень неспешно и как всегда грациозно шагает к нам от края темного проема, через который всего несколько минут назад вошли мы.

Он действительно почуял меня и преследовал, немного не нагнал, осознала я истинность самых бредовых своих предположений. И, встретив его по-звериному темный взгляд, замерла в ожидании развития событий.

— Торгфрид, зачем твоя женщина явилась сюда?

Сказать, что я испытала колоссальное облегчение, услышав этот грубый голос, — ничего не сказать. Я еле устояла на мгновенно задрожавших от восторга ногах. Это был не Никос! Оглянувшись на того, кого приняла за предводителя вампиров, окончательно убедилась в этом. Вампир был брюнетом, но старше моего личного недруга. Возможно, кто-то из его советников?

— Пожелала и явилась, — высокомерно заявил Тор, давая кровососу понять, что это не его ума дело. — Это ее право — быть рядом со мной. Или ты с чем-то не согласен?

В последнем вопросе любой явственно услышал бы угрозу: не вмешивайся в отношения оборотня и его пары или распрощаешься с жизнью.

За время разговора Тор приблизился ко мне вплотную (я все это время внимательно следила за реакцией окружающих) и с собственническим видом прижал огромной лапой к себе.

«Зверюга никчемная, — тут же мысленно взвилась я, одаривая благоверного красноречивым взглядом. — Пользуется моментом!»

Но Торгфрид и ухом не повел, продолжая крепко прижимать мое тельце и попутно успев погладить везде, куда только рука дотянулась. Лицо его хранило самое невозмутимое выражение.

— Но откуда она знает дорогу? — не унимался дотошный вампир, вынуждая меня смирно стоять на месте в напряженном ожидании, не рано ли я обрадовалась — Никос вполне может бродить где-то рядом.

— Мы — оборотни, для нас дороги не имеют смысла, — цинично фыркнул Тор, всем своим видом выражая пренебрежение к любому сомнению. — Ее привел мой аромат, кратчайшим путем.

— Была договоренность — никаких посторонних, тем более девушек. Ты же знаешь, Никос этого не любит. Он будет разгневан.

Вся обратившись в слух, я ловила каждое слово.

— Пара оборотня — не посторонние! — Я отчетливо почувствовала зарождающееся в груди мужчины рычание. — И вопрос закрыт, я сам разберусь с ней. Как и с Никосом, если он решит выразить какие-то претензии. Возможно, до его появления моя пара уже покинет нас.

Ура! Я возликовала. Нет здесь этого кровожадного вампира! Нет!

Приободрившись, уже более спокойно дотерпела до конца допроса, устроенного въедливым кровососом. Еще и всячески изображала при этом истинную пару Тора — льнула к нему и, игнорируя присутствующих, бросала на своего мужчину жадные и страстные взгляды, глубоко вдыхая его аромат.

— Ответственность на тебе, — в конце концов согласился вампир. — И пусть она не шастает там, где нельзя.

Тор сухо кивнул и, обведя напоследок присутствующих вампиров угрожающим взглядом, подхватил меня на руки. И сразу же устремился к одному из темных проходов. По дороге я успела заметить тени других великанов-оборотней, скользнувшие за нами.

Все время, пока мы стремительно, но бесшумно неслись в темноте, я чувствовала пристальные взгляды в спину. За нами определенно присматривали из темных закутков и ниш. Впрочем, вряд ли это было секретом для оборотня с его обонянием и слухом. Но в этом, скорее всего, крылась причина его молчания.

Каким же облегчением для меня стал выход на поверхность! Мы компактной группой (а помимо Тора нас сопровождали шесть оборотней) выскочили из какого-то лаза и оказались возле тропинки, ведущей в небольшую высокогорную долину.

Снег, редкие ели и звонкий ручей, который под ярким дневным солнышком то и дело пробивался из-под снега, — вот что предстало моему взгляду. Тут и обнаружился лагерь оборотней.

— Не надо меня трогать! — с выходом к дневному свету я ожила и, стоило Тору поставить меня на ноги, отчеканила пусть негромко, но отчетливо.

Накатил приступ ошеломительной эйфории, — начальный этап плана удался, я проникла во вражеский стан, Никос отсутствовал, а Тор оказался на месте! И вместе с ней многократно усилились нахальство и ощущение вседозволенности. Пусть присутствие в этой компании Отступников супруга и злило меня (значит, он так и не поменял своих воззрений, даже ради меня!), но оно же дарило и ощущение фантастической беззаботности и безопасности.

Мне ничего не грозит! Вопреки всему интуитивно я знала это.

— Лина… — Тор, отступив на символический шажок, продолжал следить за мной немигающим взглядом. Его оборотни… У меня появилось впечатление, что все они отчаянно стараются слиться с окружающей средой и любой ценой пытаются не попасться нам на глаза. — Что ты здесь делаешь? Как тебе пришло в голову явиться сюда?

Супруга явно потряхивало от гнева.

А я…

Эйфория плюс облегчение, да еще и накопившаяся злость на оборотня сделали свое дело — настроение внезапно стало вредным. Очень вредным!

Может быть, я не столько стремилась разведать что-то для своих, сколько увидеть мужа? Увидеть и помучить?

Игнорируя его вопросы, высокомерно осмотрелась, задержавшись взглядом на небольшом костре, над которым жарилась звериная туша, и нескольких спальных подстилках. Расстеленных прямо на снегу.

Чувствуя себя хозяйкой положения (после своих деяний оборотень точно не рискнет мне перечить, не выдал же сейчас вампирам!), прошагала по хорошо утоптанному снегу к огню. Принюхалась к аромату сочного жареного мяса и протянула к огню ладони, пытаясь немного согреть руки. Боковым зрением я видела, что Тор, присев на корточки, настороженно наблюдает за мной со стороны.

Супруг выжидал. И явно помнил, что в моей власти в любой миг покинуть его общество.

Согревшись, вновь обернулась к подстилкам. Прикинув, какая из них ближе всех к огню, решительно двинулась к ней.

— Выбираю эту, — сообщила в никуда и, плюхнувшись поверх спального мешка, принялась расшнуровывать ботинки.

— Лина, ты понимаешь, как это опасно? — Тор не отставал от меня, следуя по пятам. И сейчас, присев рядом, протянул руку, попытавшись перехватить мою ладонь.

Конечность я немедленно выхватила, яростно зашипела и полоснула по мужу взглядом. Надеюсь, там отражалась вся злость и ненависть, что переполняли мое сердце.

Опасность? И он, находясь здесь, среди тех, кто готовится к штурму Школы с последующим целенаправленным уничтожением всех ведьм, смеет говорить мне про опасность? Тот, кто сам стал смертельной опасностью для моих близких?

На миг наши взгляды встретились. В его глазах светились раскаяние, тревога и мольба. Но я собиралась оставаться непреклонной.

— Не трогай меня, — с угрозой предупредила его. — Иначе исчезну, и ты больше никогда меня не увидишь!

Даже сознавая, что значит для оборотня его пара, больше не собиралась уступать Тору даже в мелочах.

Хватит, я достаточно долго была послушной игрушкой!

Скинув ботинки и куртку, вытащила из-под себя спальник и забралась внутрь. Прежде чем нырнуть в него с головой, заметила, что оборотни исчезли. Все воины моего супруга, поглядев на нас, явно единодушно решили заночевать где-то в другом месте.

Чудненько!

С такими мыслями и закрыла глаза, собираясь выспаться. Этот день выдался нервным, а завтрашний ожидался еще сложнее. Надо пользоваться шансом и спать, пока безопасно.

Тем более я чувствовала пристальный взгляд мужа и не сомневалась, что замерзнуть мне не дадут. Все это весьма поднимало настроение и вдохновляло на новые подвиги. Завтра!

— Лина, — новый день и новая попытка Тора вызвать меня на диалог или хотя бы выяснить мои намерения, — чем мы можем помочь тебе?

Тон определенно смягчился. Попыток указывать мне больше не предпринимал. Он выжидал — как истинный хищник, затаившийся в засаде.

— Отправлюсь на экскурсию, — вальяжно протянула, выискивая в своем крошечном рюкзачке зубную щетку. — Посмотрю окрестности.

Признаться, выспавшись от души впервые за этот месяц, я тоже слегка подобрела. Выждав, пока я погружусь в глубокий сон, Тор уложил спальник со мной поверх собственного тела, накрыв сверху вдобавок еще парочкой расстегнутых спальников. Так что спалось мне в тепле и под стук его сердца как в первые — такие счастливые — дни нашего единения.

— В горах? — напряженно спросил муж. Он наверняка помнил о моем страхе высоты.

— Ориентировочно, — отмахнулась пренебрежительно и осмотрелась по сторонам. — А где все?

— Кто тебе еще нужен? — насупившись, осведомился Тор.

— Кто угодно. Любой мужчина-оборотень. — И прежде чем супруг предложил очевидную кандидатуру — себя, добавила: — Лучше два!

Тело мужа даже на мой дилетантский взгляд буквально свело судорогой негодования. Он, казалось, догадался о моих настроениях и понял, что получит от ворот поворот. Спустя несколько минут мучительных раздумий смирился и громко зарычал. Ему ответили откуда-то издалека, а еще минут через пять рядом с нами были все шестеро его парней.

— Ты, — ткнула в грудь ближайшего, — отнеси меня к ручью.

Хотелось умыться и почистить зубы. А считаться с его воинами я не собиралась. Все они Отступники!

Лицо оборотня вытянулось, руки непроизвольно дернулись, выдавая попытку отшатнуться, лицо приобрело землистый оттенок. Забавно было наблюдать, до чего он боится поднять взгляд за мое плечо — туда, где стоял Тор. Но ослушаться моего пожелания (пара главы клана это вам не шутки!) не мог. А возможно, и получил скупой вынужденный кивок от своего альфы. В итоге оборотень осторожно подхватил меня и, не прижимая к себе, так и держа на вытянутых руках, стрелой метнулся к воде.

Там я умылась, пофыркивая от ледяной прохлады, и привела себя в порядок. Оборотень был так заботлив, что даже позволил мне уединиться за большим камнем. На ходу расчесывая пальцами волосы, таким же способом была возвращена к костру.

Быстро сориентировавшись, перехватила там другую жертву:

— Хочу кушать. Ты — кормишь меня!

Тор уже не вмешивался, явно отдав своих оборотней мне на откуп, и просто замер в сторонке, наблюдая. Его огромная фигура словно одеревенела, выдавая физическое напряжение. На лице застыло безразличное выражение, а руки были скрещены на груди. Огромные бицепсы, обтянутые тканью футболки, вздулись, словно ему не терпелось пустить в ход кулаки. Но единственное, что в нем осталось подвижного, это взгляд, он неотступно следовал за мной.

— Г-госпожа, — сиплым голосом привлек мое внимание оборотень, протягивая сочный и прекрасно прожаренный кусок мяса.

От аромата еды закружилась голова, а рот приоткрылся в нетерпении. Забрав мясо, заметила дорожку прозрачного сока, испачкавшую руку оборотня. Вопреки всякому благоразумию, не смогла упустить шанс совершить провокационное действие. Свободной рукой перехватив большую мужскую ладонь, провела по ней языком, слизывая умопомрачительно вкусный сок.

Оборотень замер, превратившись в истукана. Лицом стал белее снега на вершинах гор и поднял на меня умоляющий взгляд. В его глазах был настоящий ужас.

Все вокруг разом разучились дышать и плавно отступили подальше. Кроме несчастного, которого я продолжала держать за руку. Откровенно наслаждаясь произведенным эффектом, перевела взгляд на Тора. Супруг почернел лицом, в глазах горела первобытная звериная ярость. Он медленно разгибал сжатые ранее в кулак пальцы. Но умудрялся сдерживать себя.

«Мне тоже больно, когда топчут и уничтожают то, что мне дорого!» — оправдывая свою стервозность, мысленно крикнула ему.

— Я красивая? — Выпустив ладонь оборотня, решила нанести по самообладанию супруга последний сокрушительный удар. Задав вопрос, кокетливо улыбнулась и обвела мужчин оценивающим взглядом. — Если нравлюсь, имейте в виду — я свободна. Мы больше не пара с Торгфридом из клана Сильнейших. У меня есть право выбрать любого из вас!

И пусть ситуация была немного иной, но, скрывая свою личность, вдаваться в подробности не могла.

На месте, где только что стоял Тор, размытым пятном мелькнула тень. Мелькнула, чтобы стремительно исчезнуть, унося с собой яростный рев. От которого побледнели все. Даже меня слегка проняло, хотя и была внутренняя убежденность: что бы я ни вытворяла, Тор все стерпит.

Надо его проучить, пока есть такая возможность, — укрепилась я в своих замыслах, как раз и мясо доела.

Сегодняшний день планировала посвятить шпионажу. А значит, я гуляю и наблюдаю. Вдруг да замечу что-то нужное.

Как бы мне ни хотелось ответить Тору той же монетой и обмануть его в лучших ожиданиях, но путешествовать по горам я могла лишь в компании супруга.

— Ты! — продолжая свою утреннюю забаву, неожиданно ткнула пальцем в грудь уже вернувшегося Тора. — Ты отнесешь меня на гору!

Оборотень на секунду растерялся; явно думал, что я не успокоюсь, пока не переберу всю его команду. Но, быстро опомнившись, притиснул меня ближе к себе.

— Хороший выбор, ведьмочка!

Последнее он едва слышно выдохнул мне в ухо, скрыв довольным рыком. Остальные оборотни облегчения даже не скрывали. Больше того, они за считаные минуты исчезли из виду, оставив нас вдвоем.

— Когда вернется Никос? — пользуясь моментом, понадеялась выведать информацию.

— Завтра, — ответив мне открытым взглядом, мгновенно отозвался супруг. — Зачем бы ты ни явилась, у тебя есть время до завтра. Больше никто здесь не сможет узнать тебя.

Тор вновь нес меня на руках, направляясь к ближайшей горе и поразительно легко передвигаясь по рыхлому снегу.

— И ты допускаешь это?

Моих родителей он готов был из-за этого уничтожить, а убийцу-вампира, узнавшего меня, — нет. — Обида никуда не делась.

— Сейчас нет возможности убить Никоса, — выдержав небольшую паузу, неожиданно серьезно сообщил Тор. — Но я и до него доберусь.

«Если ты и уничтожишь вампира, то совсем не ради исконных обитателей этого мира», — тут же мысленно упрекнула вера.

— И ты не спросишь, зачем я тут?

— А ты ответишь?

Я промолчала.

Мы уже вплотную приблизились к подножию горы. Задрав голову вверх и одной рукой держась за плечи супруга, ужаснулась высоте нависающей над нами массы гранита.

— Лина, — отвлек меня вер, явно решив воспользоваться шансом, подаренным нашим незапланированным уединением, — понимаю, что не могу рассчитывать ни на что, кроме твоего презрения… Но обещай мне. Если тебе понадобится помощь… Любая помощь! Ты позовешь меня. В любое время, по любому поводу. По любому, понимаешь?

— Что, и посуду помыть на ночь глядя? — Язвительный ответ вырвался прежде, чем я успела хоть чуть подумать (обида все еще не забылась). Упершись кулаком в плечо Тора, попыталась отстраниться, встать на ноги.

— Особенно — на ночь глядя, — двусмысленно протянул он, не поддавшись на провокацию. И осторожно позволил мне встать на виднеющийся из-под снега камень. Наклонившись, заглянул в глаза пытливым и очень настойчивым взглядом.

Сердце словно резко кто-то сжал, дышать стало тяжело, в висках застучало. И такая обида поднялась в душе! Я с самого первого момента нашей встречи так старалась, старалась стать для него лучшей… Парила от счастья. А что получила в ответ?

Предатель!

Он не только нас, людей, предал, он и своих собратьев не щадит, вынуждая раз за разом вступать в схватку. И пару свою не пощадил. Меня он предал, едва встретив!

Нет у меня доверия к этому оборотню.

И тут ярким контрастом в памяти вспыхнуло воспоминание о Елене и Маре. Наставница, друг! Пусть я не вспомнила ее при встрече в той таверне, но даже тогда почувствовала к ней симпатию. Иначе и быть не могло: за годы моего обучения мы очень сдружились с единственной старой девой и по совместительству библиотекарем Школы обольщения.

— Как же это несправедливо! — в сердцах топнула ногой и едва не поскользнулась. — Почему меня выбрал именно ты?

Почему мне не достался кто-то вроде Мара?

Искренняя любовь и забота этого мужчины-фанрака о Елене вызывали у меня чувство зависти. Пусть и по-доброму, но я завидовала искренности их общения друг с другом.

— Что?! — содрогнулся Тор, приведя мои мысли в смятение.

— Мар, — сообразив, что пробормотала последнюю фразу вслух, устало пояснила я, — он потрясающий. О таком мужчине можно только мечтать.

Такой не предаст, я чувствовала это инстинктивно, тогда как в Торе меня постоянно что-то настораживало.

— Он тебе понравился? — Оборотень разъярился.

— Да.

В самом деле, Мар очень помог мне, и — что самое важное — его любовь к Елене была очевидной, а забота — искренней. Впрочем, себя бесполезно обманывать — упоминание имени заклинателя было вызвано скорее подсознательным желанием спровоцировать вера. Отнюдь не мое восхищение его недругом подтолкнуло меня к этому замечанию.

Прикажет выбросить Мара из головы? Пообещает убить? Я замерла в ожидании.

Тор… смолчал.

Только резко отвернулся, скрывая выражение глаз, и какое-то время стоял ко мне спиной. Такая сдержанность поразила, не этого я ожидала от предателя.

Его поведение неожиданно уязвило, отозвавшись болью в груди: мог бы довершить мое разочарование, позволив вырвать из сердца малейшее сожаление о нашем прошлом. Как следствие, тут же с губ сорвалась следующая колкость.

— Кстати, поздравляю! Я слышала, ты занял место дяди и стал главой клана. Полагаю, теперь ты счастлив, с твоей-то жаждой власти!

— Что бы ты ни думала на этот счет, — ответ застывшего с напряженно выпрямленной спиной Тора прозвучал сухо, — я точно не счастлив. И клан тут ни при чем.

Патетично вздохнула, проигнорировав прямой намек на наше расставание, и напомнила о другом:

— Конечно, тебе достался меньший приз! Если бы удалось выпить души из моих родных и запустить «апокалипсис от Пришедших», реализуя ваш с Никосом чудный план, а из меня с помощью заговоренного браслета смастерить послушного болванчика, кем бы ты стал? Темным Властелином? Или его правой рукой? А может быть, сторожевой дворняжкой? Псом на побегушках?

Вся злость и обида, что снедали меня этот месяц изнутри, вырвались наружу яростным воплем. Рассудком тут и не пахло, верх взяли эмоции.

Торгфрид судорожно дернулся: сейчас я била наверняка, задевая его самолюбие, провоцируя. Но оборотень молчал. Молчал и не двигался. Единственное, что он себе позволил, — дышал все тяжелее и медленнее.

Я же перегорела — вспышки агрессии, которая окончательно уверила бы меня в его никчемности, не последовало. А измываться над тем, кто превосходит тебя в выдержке, — нелепо.

— Лина, — к моему сильному удивлению, Тор заговорил, — у тебя мало времени. Никос скоро вернется.

Мгновенно устыдилась, осознав, что, поддавшись неразумным чувствам, забыла об основной цели.

— Ты так любезен, предатель, — холодно отчеканила в ответ, раздумывая, как вернуться назад в пещеры, — что у меня невольно появляются мысли о ловушке. Уж не заговариваешь ли ты мне зубы в ожидании кровососа, которому служишь?

Поразительно, но страха не было. Никогда и ни одному оборотню я не отважилась бы сказать ничего подобного, понимая, что заплатить придется жизнью. Но Тора — не боялась. И это навело на неожиданную мысль.

— Так ты действительно не можешь жить без меня? Верно? — Сама в шоке застыла на месте, только сейчас в полной мере осознав всю важность полученных во время учебы знаний.

Торгфрид обернулся. Очень спокойно и серьезно посмотрел прямо мне в глаза. Не выдержав, в смущении отвела взгляд: не этому нас учили, нет.

— Ты же вознамерилась проверить, вот и узнаешь, — сухо бросил он и запрокинул лицо вверх, к вершинам гор.

— А вот я могу! Могу и буду! Потому что не прощу предательства и не забуду. Никогда! — Боль жгла сердце. Боль разочарования в нем. В себе. Оттого и кричала сейчас, больше пытаясь убедить саму себя, нежели вера. — Встречу другого и буду с ним счастлива. Полюблю его.

Тор слушал молча, не отрывая взгляда от голубого неба.

— Отличный план, ведьма. — Вот сейчас что-то проявилось в его голосе. Прорвалось наружу из-под ледяной брони самообладания. Злость? Упрямство? Резко мотнув головой, вер впился взглядом в мое лицо. — Только запомни: когда-нибудь ты захочешь детей. Я дождусь!

Охнула, сраженная жаром и твердостью его взгляда, и, инстинктивно подавшись назад, упала в снег.

Дети… Это прозвучало как приговор.

— Не мечтай продлить свой род, предатель!

Не так ловко, как Тор, но достаточно быстро встала на ноги. С чувством странного облегчения повернулась к нему спиной и… куда медленнее побрела вдоль края скалы, выискивая вход в лабиринт подземелья.

Облегчение. Странно, что я испытывала именно его, хотя, с другой стороны, все вполне объяснимо: мы наконец-то высказали друг другу все. Я сказала то, что хотела!

— Лина! — Прошла не больше десятка метров, как неслышно подобравшийся оборотень подхватил на руки. И усадил себе на плечи. — Пусть будет так. Сейчас же запомни: при любой угрозе ссылайся на меня. И исчезни до появления Никоса.

Это и есть мой план.

— Почему он отсутствует? У нас думают, что вы активно готовитесь к нападению. А вы словно затаились тут. Так осторожны…

Выплеснув на него всю ненависть, успокоилась. Теперь бурные эмоции сменила деловая собранность и понимание — надо разузнать побольше, сколько смогу. Пусть даже и от Торгфрида.

— Нападение ожидается в другом месте, — удивительно ровным тоном начал излагать «планы врага» мой супруг. — К нему ваше внимание специально не привлекают.

— Где? — Тело напряглось, словно взведенная пружина.

— Бастион силы, — прозвучал четкий ответ оборотня. Одновременно он одним прыжком взвился вверх и поразительно быстро и ловко стал передвигаться по отвесной горной стене.

Охнула от ужаса, осознав, что прямо за моей спиной пропасть, и вцепилась обеими руками в голову Тора. При этом бедрами так сжала его шею, что удивительно, как не задушила.

«Бастион силы — один из четырех маяков нашего мира, установленных древними колдунами. Это обычные ретрансляторы и усилители магических токов. Или я чего-то о них не знаю? Что, если они напрямую связаны со Школой?» — стремительно промелькнуло в голове.

Впрочем, не стоит сбрасывать со счетов и возможность обмана. Дезинформации.

— А почему ваши стягивают силы сюда? Что вы скрываете? — хрипло выдавила из себя.

— Тут что-то строят, глубоко в недрах горы.

Воздух со свистом проносился мимо, земля стремительно отдалялась (я рискнула взглянуть через плечо), а оборотень говорил спокойно, словно не несся сейчас с сумасшедшей скоростью по горам, а неспешно прогуливался по зеленой лужайке.

— Лабораторию? — не знаю почему, но мне первым делом подумалось об экспериментах с темной силой.

— Больше похоже на тюрьму.

— Для пленника? Важного пленника?

Вдруг Отступники готовят пленение кого-то из древних колдунов, чтобы пытками вынудить их раскрыть наши тайны? Охота на колдунов ведется постоянно. И оборотнями в том числе.

— Или пленницы, — уклончиво ответил вер.

Никос ищет оракула! Я тут же вспомнила подслушанный разговор между мужчинами. Он говорил, что напал на след! Что, если вампир действительно нашел ее?

Это стало бы катастрофой! Дар предсказательницы на службе у зла…

Пока я, позабыв все прежние страхи, переваривала крайне скверные новости, Тор достиг вершины. Мы оказались высоко над землей на небольшом плато. Здесь оборотень осторожно усадил меня на крупный валун.

— Почему ты рассказываешь мне все это? — не скрывая подозрительности, всем корпусом подалась к стоящему рядом мужчине. Хотелось досконально изучить выражение его глаз, отыскать там намек на ложь.

Оборотень, прищурившись, ответил мне пристальным взглядом. И не спешил раскрывать мотивы своего поведения.

— Я — твоя пара. Мое право — помогать и защищать. Как считаю нужным, как умею.

Прозвучало это цинично. Или он просто пытается казаться безразличным? Но с ответом я не нашлась. Слишком поражена была всеми событиями сегодняшней встречи. Такой откровенностью.

Поэтому встала и молча, не прощаясь, зашагала в сторону большой темной пещеры. По-видимому, именно к ней меня и доставили.

Шаг. Второй. Третий. Четвертый…

В напряженном ожидании неминуемого прикосновения прошла метров пять, но он не остановил. Просто окликнул:

— Лина!

— Что? — замерла, но не обернулась.

— Дядя сам предложил мне сменить его. Даже настоял. Я не провоцировал бой, не стремился силой стать во главе клана.

Вот и все. Ни вопроса о том, вернусь ли я еще, ни о том, что буду делать сейчас.

Кивнула, давая понять, что приняла его точку зрения к сведению, и двинулась дальше.

И чем дольше шла, тем отчетливее понимала — отпустили.

Оглянуться сил так и не нашлось.

— Оборотница, стой!

Едва углубившись в темноту пещеры, как и ожидала, напоролась на стража. Но остановиться и не подумала — встреча с Тором придала уверенности. Я знала, что моего разоблачителя на месте нет.

— Я — пара главы клана Сильнейших, — отмахнулась от преграды, давая понять, что имею право бродить где угодно. Хочу гулять — и гуляю. Или я не супруга главы одной из сильнейших фракций Отступников?..

И так каждый раз, стоило кому-то преградить мне путь, я ссылалась на Тора. И не важно, что кровососы с презрительным недоумением реагировали на мою экскурсию — глупая блажь игрушки оборотня!

Бродила я, наблюдая, весь день и подметила многое. Пробраться удалось не везде, даже для пары главы оборотней не все двери были открыты и не все тайные проходы доступны. Но и уже увиденного оказалось достаточно, чтобы понять: Тор не солгал.

Чувствуя близость заката, коснулась магической метки на спине и перенеслась в Школу. С заданием я справилась.

В личной гостиной патронессы меня ожидала внушительная компания.

Помимо самой наставницы присутствовали двое сереброволосых колдунов (но Рихарда среди них не было), а также… Елена — библиотекарь Школы обольщения и, как я уже знала, пара фанрака Мара.

— Приветствую, — выразила я свое почтение и немедленно начала рассказ обо всем, что смогла увидеть и узнать. Естественно, о достоверности источника тоже упомянула, но отличать ложь от правды колдуны умеют лучше меня.

Меня поблагодарили и позволили удалиться. Гостям патронессы Школы предстояло обдумать новые сведения, а вот Елена последовала за мной. Какое-то время мы молча шли рядом по открытой галерее, что спиралью спускалась через все этажи по наружной стене высокого здания Школы. Я с удивлением прислушивалась к непривычной тишине, иногда нарушаемой далекими отголосками шума занятий.

Так странно было находиться тут не в качестве ученицы… За последний месяц я так и не смогла привыкнуть к этому ощущению: Школа обольщения перестала быть моим местом, пропало ощущение дома.

— Как он? — негромко спросила ведьма-наставница, но я прекрасно поняла, о ком она говорит.

— Совсем не так, как я ожидала. От Отступников не отмежевался, но при этом помог мне — не выдал вампирам и снабдил важными сведениями.

Мы остановились, и я облокотилась на перила, рассматривая снующих у подножия здания Школы людей. Судя по внешнему виду, это дополнительная охрана — обученные колдунами боевики. Зримое подтверждение последних перемен.

— А ты как? Отпустило?

За последние дни мы сблизились. Встретив Елену с Маром, я невольно узнала ее тайну. Она же, день за днем являясь по утрам, чтобы разбудить меня, не раз становилась свидетельницей моих горьких рыданий.

— Наверное, — неуверенно пожала я плечами. И призналась: — Я очень старалась сделать ему больно. Это так нелепо.

— Раскаиваешься, что решилась на эту авантюру?

— Мне стыдно, да, но о встрече не жалею. Поняла, что очень соскучилась. А вот повела себя как двадцатилетняя глупышка, каковой и являюсь.

— Хорошая мысль. — Елена улыбнулась и слегка приобняла. — Подумай об этом на досуге.

— Почему?

— Торгфрид из Пришедших, ты — человек. Ему не одна сотня лет. Как считаешь, легко ли ему в один миг измениться ради пожеланий и взглядов той, которой всего двадцать лет от роду? Он давно со всем для себя определился, его выбор сделан. Оборотень знает больше тебя, у него звериное чутье и большой жизненный опыт. И у тебя нет права требовать от него внезапного отречения от собственной жизни в угоду твоим прихотям.

— Прихотям? — Я опешила. — Я — его пара! Или ты оправдываешь его действия? Он убил всех моих родных! Убил бы, не вмешайся я вовремя.

— Я полагаю, — голос ведьмы звучал по-прежнему мягко и успокаивающе, — что ты не пробовала принять его таким, какой он есть. Разобраться в мотивах, дать ему шанс объясниться и попытаться взглянуть на ситуацию его глазами. Дело именно в том, что ты его пара. Вдумайся! Пара! Единственная предназначенная ему женщина. Обретенная спустя столько лет бесплодных поисков. И ты — ведьма. А значит, вокруг тысячи существ, жаждущих твоей гибели. Более того, ты одна из тех, кого он считает врагом. Не думаешь, что у него есть право быть слегка сумасшедшим?

Ох!

— У всего есть какой-то предел. И уничтожение моих близких — далеко за границами того, что я способна понять и принять, — воспротивилась я. — А мне каково? Раз — и исчез привычный мир! Взамен — муж. И какой! А я сама уже не совсем я. Все это просто не укладывается в голове.

— Его ошибка ужасна. — Елена согласно кивнула. — Но в итоге она оказалась поправимой. Такова ваша судьба. И оракул знала о ней, когда направила к вам Мара. Подумай о том, что все, что произошло, повлекло за собой неминуемые перемены. И как знать, к чему они приведут в конце концов.

— Но он предатель! Оборотни всегда поддерживали Ассимилянтов, они были на стороне людей, готовые сосуществовать с нами в одном мире.

— Лина, вчера он тебя не выдал. Я слышала твой рассказ. Поверь мне, не зная всего, ты не можешь судить о его истинной роли в происходящем. Не знаешь о том, что подтолкнуло Торгфрида к такому выбору. И какими будут последствия его предательства.

— Мар что-то говорил тебе об этом? Оракул пророчествовала о судьбе Тора? — Я с надеждой уставилась в разноцветные глаза собеседницы. — Его подтолкнули к предательству? Оно пойдет на благо людям?

Мне так отчаянно хотелось найти оправдание поступкам мужа!

— Я не знаю, — с искренним сожалением покачала головой Елена. — Мар никому не может рассказать о встречах с оракулом. Даже мне. Но я видела вас вместе. Видела Торгфрида из клана Сильнейших рядом со своей парой. И скажу одно: ты можешь сколько угодно твердить себе, что ненавидишь его, но вот парадокс — ты его не ненавидишь. О чувствах оборотня я и вовсе молчу. Думаю, ты просто взорвала его жизнь, в клочья разнесла весь его мир, сбила все ориентиры и сместила приоритеты, но…

— Что? — выдохнула я в ожидании откровения.

— Но вы не дали друг другу времени разобраться в себе. Он погорячился, ты не совладала с эмоциями. И вот результат — тупик. Ты не можешь простить, он — изменить своих решений.

— Но его решения… Это ужасно! Они неверны в корне! Он идет путем уничтожения людей.

— Это его путь. Никто не заставляет тебя поддерживать Торгфрида, но ты должна принять его таким, какой он есть. И для себя решить, останетесь вы парой или нет. Изводить себя, срываясь потом на встречу ради того, чтобы сделать друг другу больно, — это плохой путь. Он приведет вас к безумию. В случае с оборотнем это особенно опасно, он — силен.

— А ты? — Понимая, что не смогу сейчас ответить ничего конкретного, вернулась к мысли, которая не отпускала с того момента, как я вспомнила все. И единственную за всю историю Школы ведьму, что не обрела супруга, тоже. Так считалось… — Как получилось, что вы с Маром вместе?

Елена улыбнулась — легко и счастливо.

— Это долгая история, Лина. Очень долгая и поучительная. Когда-нибудь я расскажу ее тебе. А пока советую прислушаться к моим выводам.

— Мар тоже из Отступников? — поразилась я.

— С ним все не так просто, — грустно вздохнула она, — но мне нельзя об этом говорить.

— О! — резко вздрогнув, я распрямилась и со страхом уставилась на подругу. — Боюсь, я осложнила Мару жизнь.

И рассказала о нелепой попытке спровоцировать ревность оборотня. Елена расхохоталась.

— Представляю себе его вид! — веселилась она, намекая на моего мужа. — Не переживай, Мар способен позаботиться о себе.

Какая уверенность в своем любимом! — отметила с я грустью.

— Пожалуй, схожу в зал для боевых тренировок, — смутившись, сменила тему. — Сброшу напряжение.

— Есть предложение получше. — Елена подмигнула.

На моем лице наверняка отразилось любопытство.

— Отправимся на вылазку? — с хитрым видом предложила она. — Примкнем к разведывательной группе, посмотрим, на что сгодятся наши боевые тренировки. А потом…

— Да? — восторженно подхватила я. Идея с вылазкой мне понравилась. Проведя день в окружении вампиров, успела возжелать смерти многих из них.

— Или зависнем в каком-нибудь баре Пришедших! Ты ведь больше не воспитанница Школы.

Идея ведьмы меня поразила.

— Но это опасно! А если нас узнают? — ужаснулась я. Воспоминания о прошлом посещении подобного местечка еще не выветрились из памяти. — Вроде как война назревает, Школа почти на осадном положении — мы так и не знаем, удалось ли Никосу узнать о том, как сюда проникнуть. В любой момент можно ожидать нападения Отступников. Я же видела — они стягивают силы.

— Обо мне не тревожься. Пользуясь силой Мара, я могу полурастворяться в мире теней, становясь неуязвимой для ран. Тебя тоже не узнает никто посторонний. Так что у нас есть все шансы хорошо отдохнуть и заодно узнать все последние слухи. А это пойдет на пользу делу.

Чем больше я думала о прогулке, там больше мне нравилась эта мысль. Сидеть и ждать, мучаясь от неизвестности, хуже всего. Одно смущало.

— За пределами охранной магии Школы обольщения Торгфрид меня сразу почувствует. — Я задумалась. — Разве что… Я же знаю, где он! Поэтому надо выбрать местечко как можно дальше. Может, на другом континенте?

— Да хоть в Антарктиде! — засмеялась Елена. — Есть там один притончик… мм! У шурхов. Это, если ты помнишь, разновидность ледяных демонов. Меня Мар как-то туда на свидание приглашал, шикарное место. Отлично отдохнули.

— Везет тебе, — прикусила губу, едва сдержав завистливый вздох. — Меня Торгфрид готов был держать дома безвылазно.

Подруга расхохоталась.

— Оборотень! Это в их природе — большие семьи и верная подруга рядом. На будущее — сама решай, чего ты хочешь. И действуй решительнее.

Есть ли у нас это будущее? Мне отчетливо вспомнился «подарок» мужа и объяснения Рихарда по поводу браслета.

Внизу затрубил, призывая, рог — боевики отправлялись на вылазку.

— Идем? — Елена быстро оглянулась. — Вдруг понравится?

Ловким движением девушка извлекла, казалось, из воздуха два коротких меча — дар Школы каждой выпускнице. Особые боевые клинки ведьм, подчиняющиеся нашему призыву. Пусть нас учили добру и созиданию, но и не оставили совсем без возможности защитить себя.

— Да, — кивнула в ответ, решив оставить в прошлом юную наивную и доверчивую Лину.

Пора приобретать опыт сражений и учиться выживанию. Нелепо во всем зависеть от мужа.

И, повторив движение подруги, залюбовалась игрой солнечных бликов на заговоренной стали клинков в своих руках.

Сегодня я впервые использую их не на тренировке.

Перегнувшись через перила террасы, старшая ведьма громко свистнула группе внизу:

— Подождите нас!

 

ГЛАВА 23

Торгфрид

Я присел и, ловко балансируя на скользком от холодных капель камне, опустил ладони в ручей. Зачерпнув пригоршню воды, плеснул на лицо, пытаясь освежиться и уменьшить напряжение в мышцах. Скулы едва ли не сводило от усталости и страха.

Боялся не за себя. За Лину! Именно так несвоевременно пробудившаяся в последнее время у моей пары безрассудная отвага держала меня в постоянном напряжении.

«Уже даже не представляю, чего от нее можно ожидать, — мысленно пожаловался себе на судьбу, подарившую мне в пару такую упрямую и несговорчивую авантюристку. — Я стал пуглив, как мышь. Ежесекундно жду, что она снова ринется в самое пекло, а я не успею следом».

Самым жутким моим кошмаром стало: «Лина в беде, ей грозит смертельная опасность, а я далеко и не могу помочь!»

Поэтому роскошь расслабиться и вернуться домой позволить себе не мог. Наоборот, вместе со своими оборотнями находился в самом эпицентре назревающего штурма.

Держу лапу на пульсе.

Начать с того, что Никос вернулся внезапно, опоздав к сроку и сам не свой. Никогда еще я не видел всегда безразличного вампира в такой ярости.

— Приманка! Я попался на приманку, — твердил он, словно не слыша моих вопросов об оракуле.

С пылающим гневным взглядом он метался по подземной пещере, стискивая голову руками и явно силясь обрести контроль над эмоциями. Получалось плохо. Притом что о возрасте вампира даже я имел весьма отдаленное представление. Он был одним из тех, кто спасся, перенесясь в этот мир.

— Проникнуть в Школу не получится?

Этот вопрос был для меня жизненно важен. Порой, в минуты тоскливого отчаяния, мне самому хотелось разнести это проклятое место, скрывшее от меня Лину, по камешку.

— Что? — Никос замер, словно только осознав факт моего присутствия. — А-а-а… Нет, с этим все хорошо. Мы в шаге от прорыва. Надо лишь снести один из четырех бастионов силы, это откроет путь.

— Они связаны со Школой? — поразился я. Все настолько на виду, что никогда не придет в голову.

— Я не знаю. — Никос замер и, мгновенно успокоившись, резко преобразился. На его лицо вернулось привычное отстраненное и безразличное выражение. — И я начинаю охоту.

— Охоту?

Странное выражение для вампира.

— Уже завтра нанесу сокрушительный удар. Мой план готов! — с поразившей меня страстностью прошипел Никос.

— Нападение на бастион произойдет завтра? Не стоит ли прежде встретиться со всеми представителями групп, присягнувших нам?

Такой стремительный поворот напрягал. В сложившейся ситуации я больше всего волновался за Лину, сознавая, что не готов рискнуть ее безопасностью ради падения основного оплота ООЗ — Школы обольщения.

Не такой ценой!

Тревога за пару убивала на корню любые амбиции. Потеряв Лину во второй раз, теперь я все отчетливо помнил и осознавал. А получив неожиданную поддержку в лице так напрасно презираемого дяди, я быстро понял, как должен поступать. И это помогло не поддаться звериному безумию.

Если не в моих силах вернуть ее, то я обязан сделать так, чтобы в момент опасности оказаться рядом. И защитить!

Разговор с дядей помог мне определить для себя четкую цель и понимание своей роли. Я буду на острие атаки, в первых рядах нападающих, чтобы, оказавшись рядом, исключить угрозу для нее.

— Бастион? — Никос словно вспомнил о причине нашей беседы. — Бастион! Конечно же это тоже важно. Да, мы должны атаковать его. Неожиданно. Нас там не ожидают. Я направлю туда наши силы, и уже завтра один из маяков падет.

— О каком тогда плане ты твердишь? — Непонятные метания вампира настораживали.

— Я планирую поймать одну зверушку, — сверкая торжествующим взглядом, прошипел он. — И самое время узнать, готова ли клетка.

С этими словами Никос кинулся к тому проходу, что вел в самые недра горы. Но тут же резко остановился на полушаге и обернулся ко мне.

— Собирать всех присягнувших нам рано. Прежде надо удостовериться, что путь к Школе свободен. Ты собираешься посылать своих оборотней на завтрашнюю забаву?

Момент для меня был щекотливым: я доподлинно знал, что нападение на маяк не станет неожиданностью. Но вместе с тем мне крайне важно было выяснить, чем так заинтересовало Никоса это место. В том, что прямо спрашивать бесполезно, не сомневался. Вампир отлично хранит свои тайны.

Впрочем, и я не отставал от него в этом, сконцентрировав свои усилия на другой задаче. Там, в лесу, где я нашел свою пару…

И делиться этим знанием с Никосом я не спешил.

— Да, отряд оборотней присоединится к веселью.

Ответ прозвучал, как и следовало, спокойно и высокомерно. Сегодня очередь вампира вести себя странно, пробуждая мое любопытство и тревогу.

Надо быть настороже!

Единственная моя цель — уберечь Лину. Пусть и вопреки всему и даже против ее воли. Впрочем, горький урок судьбы я усвоил и понял, что любой вред Школе обольщения и людям автоматически воспринимается Линой как собственная боль, как зло, направленное лично против нее.

Каким же был мой шок, когда, прибыв на место запланированной бойни, почуял там свою женщину! Таких последствий своей откровенности я не предвидел.

Как ей хватило ума отправиться защищать бастион лично?! Страх и ярость смешались, образуя бешеный коктейль. Зверь внутри бушевал, требуя вывести свою пару из-под удара. Лина своей авантюрной выходкой не оставила мне выбора — пути назад для вампиров нет.

Форос.

Для людей это всего лишь память об одном из чудес света, где на месте стоящей и сейчас средневековой крепости когда-то находился знаменитый Александрийский маяк. Но любому из Пришедших оно известно как один из бастионов силы. Один из четырех, созданных древними колдунами.

«Странное место», — прислушиваясь к своим ощущениям, успел подумать я.

Мой отряд оборотней намеренно задержался, я планировал оказаться в арьергарде атакующих сил. На всякий случай. Бездумно рисковать своими сородичами не в моих правилах.

Тут определенно ощущается присутствие магии. Странной, какой-то вязкой, незнакомой. Помнится, создание бастионов силы пришлось на время после появления Пришедших. Кто же сотворил их?

Сейчас, оказавшись возле одного из этих бастионов, я не был уверен в истинности общеизвестной версии.

Едва рассеялся туман магического переноса, как волосы на затылке встали дыбом, а звериная сущность явственно начала пробуждаться.

Я почуял Лину!

Что? Как она додумалась появиться здесь?!

Но шок тут же вытеснил страх: звуки боя свидетельствовали о том, что нагрянувшие под покровом ночи вампиры встретили отпор — вполне ожидаемо для меня. И моя пара была в эпицентре сражения.

Информация еще укладывалась в человеческом сознании, а инстинкты зверя уже гнали меня вперед. Грозное рычание, вырвавшееся из груди, стало сигналом для моих оборотней, они ничего не предпримут без знака от своего альфы. Но сейчас я не мог позволить им напасть — в пылу борьбы может пострадать моя пара.

«Если еще не пострадала…» Эта мысль сделала меня быстрым как ветер. И смертельно опасным для любого, кто окажется на моем пути.

Бесшумными тенями помчавшись к месту боя, мы выскочили на берег к крепости. Здесь все было окутано клубами магии, именно ее я и почувствовал, едва выйдя из портала. Мягкую, нежно приникающую, обвивающую, но вместе с тем сильную, затягивающую в вакуум безжизненной тьмы. Именно эта магия не только заглушала всякий шум, способный достичь человеческих ушей, но и экранировала драматичные события от случайных взглядов жителей города. А еще она подавляла наши сверхъестественные возможности и приглушала действие магических атрибутов Пришедших.

Колдуны действительно очень сильны как маги!

Лину я увидел сразу. По правую руку от нее находилась уже известная мне особа — спутница ненавистного Мара. А сама девушка стояла, прижавшись спиной к спине одного из обученных колдунами боевиков, и отбивалась от вампира. Последних здесь было немало. Но и защитников бастиона хватало.

Я не сомневался, что, получив предупреждение, они приготовят для атакующих сюрпризы. Зверь внутри яростно рвался наружу, ведомый страхом за свою пару. Понимая, что не смогу противостоять этому желанию, позволил телу видоизмениться.

Она уже знает меня таким. Так что терять нечего, облик вера не самое страшное, что отвращает Лину от меня.

Не дожидаясь итога схватки между моей ведьмой и кровососом, устремился вперед, одним взмахом лапы отсекая острейшими когтями его голову. Больше никто из моей команды в сражение не вступил, мой рык был четким сигналом: «Ждать!»

Лина охнула от шока и так и замерла с занесенными для рубящего удара клинками. Ее взгляд уперся прямо в меня, лишь на миг оторвавшись, чтобы проследить за падением тела вампира. Я же туда не смотрел, зная, что окружавшая нас магия колдунов не позволит кровососу вновь подняться. А после защитники бастиона уничтожат тело.

Магия раздражающе действовала и на меня, из-за нее замедлялись движения и болели мышцы. Но сейчас это волновало мало.

Раз! И прежде чем Лина опомнилась, а ближайшие к нам вампиры успели занять место павшего собрата, хватаю девушку, рывком утягивая за собой.

Несколько мощнейших прыжков, до боли тесно прижатое тело ведьмы, так, что грудью ощущаю яростный стук женского сердца, гневный призыв ее подруги, звучащий мне в спину, и мы выскочили за пределы магического тумана.

Два! И мы в небольшой роще, примыкающей к берегу в окружении моих оборотней.

Лина, очнувшись, предприняла попытку закричать. Но рефлексы зверя куда быстрее — осторожное прикосновение моей когтистой лапы к ее лицу обрывает вопль еще в начале вдоха. Одновременно мой едва различимый рык-команда своим: мы ждем!

Три! Ловкий прыжок, и я оказываюсь на толстой ветке стоящего рядом дерева. Ведьмочку крепко держу на руках, зафиксировав так, чтобы она не могла освободить руки. Лина упорно толкается, пытаясь избавиться от объятий моих лап. Ее клинки исчезли, словно растворились в воздухе. Принюхавшись, улавливаю крошечный порыв магического дуновения — знакомый мне след магии Школы обольщения. Похоже, фокус с клинками из того же ряда, что и невидимость Школы.

— Отпусти меня немедленно! — пытаясь укусить тыльную сторону моей лапы, сдавленно шипит Лина. — Я должна быть там и помогать своим.

— Без тебя справятся, — утыкаюсь носом в ее макушку, ощущая блаженство от возможности вот так вдыхать родной аромат. Взгляд прикован к крепости. Звериное зрение позволяет наблюдать за ходом борьбы даже сквозь мутную пелену магического тумана. — Ты дралась скверно. Вампир лишь забавлялся, изматывая тебя.

Говорить получается плохо, звуки выходят рычащими и утробными. Но она понимает и, явно потрясенная, замирает, прекращая попытки вырваться.

— Да?

— Да.

Зверь горд и рад тому, что подоспел вовремя. Он инстинктивно понимает то, что подсказывает мне человеческое сознание — ведьмочка еще слишком неопытный боец.

Какое-то время Лина задумчиво молчит, позволяя мне насладиться ощущением ее тела, тесно прижатого к моему. Попытки вырваться она, опасаясь свалиться вниз, уже прекратила.

— А Елена? Она справляется? Ты можешь помочь ей?

— Хм… — Спасать пару заклинателя мне хочется в последнюю очередь, но упустить шанс угодить своей паре зверь не может. Я даю себе несколько секунд на раздумья, наблюдая за тем, как сразу двое вампиров запускают клыки в горло второй ведьмы. Увы, уже в следующий миг они сталкиваются лбами, словно пройдя сквозь ее плоть. Штучки Мара! — У нее дела идут неплохо.

Сухой ответ и не отпускающее ощущение присутствия заклинателя — словно он смотрит на все происходящее, и даже на нас, из фиолетовой черноты неба.

— Отпусти меня, — вновь настойчивый шепот. — Ты не смеешь удерживать меня силой!

Скорее, не хочу, понимая, что вряд ли этим добьюсь возвращения своей пары.

— Еще немного. — Отказаться от такого желанного тепла ее тела неимоверно трудно: когда еще увижу ее вновь? — Надо дождаться финала.

— А что там сейчас?

В Лине слишком много от человека, чтобы не поддаться силе окутывающей бастион магии, и она нетерпеливо ерзает, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь. Но кроме лунных бликов на чернильной поверхности воды и темного силуэта крепости вряд ли что-то видит.

— Вампиры отступают, — едва слышно рычу ей на ушко добрые новости. Зверь своевольно лижет розовую раковину языком, ощущая от этого небывалое довольство.

Колдуны ожидаемо подготовили неприятные сюрпризы. И сейчас своим на первый взгляд скромным отпором выманив всех врагов поближе, применили что-то, косящее вампиров не хуже заклятия отравленной крови.

Кровососы, чьи ряды содрогнулись от завываний пострадавших, быстро сообразили, что легкой победы им не видать. И начали отступать. Именно этот факт — сейчас мы свидетели измены — удерживает меня на месте. Но прежде чем я успеваю подать своим сигнал, срабатывает ловушка, укрытая в тылу врага.

В небо, скрытое магическим туманом от взглядов мучающихся бессонницей горожан, поднимается стена разящего огня. Именно в нее влетают убегающие кровососы. Влетают, чтобы сгореть навсегда.

Сила колдунов поразительна! Одновременно я обращаю внимание и на тот факт, что еще ни разу не сталкивался с таким мощным магическим отпором.

Это важная информация, я учту ее на будущее: бастионы силы имеют огромное значение для защитников людей, поэтому необходимо узнать о них все. И очевидно, что именно они поддерживают магию полукровок.

— Пусти, — вдруг начинает вырываться Лина. Это уже и ей стали видны отдельные, прорвавшиеся сквозь магический заслон кровососы. — Надо уничтожить их!

Естественно. Я никогда не оставляю свидетелей, способных обличить меня.

Утробный рык-приказ — и несколько моих оборотней отделяются от стволов деревьев и размытыми тенями устремляются наперерез вампирам. Живым не уйдет никто!

Я же, чувствуя, как от присутствия Лины присмирел мой внутренний зверь, замираю, запоминая эти ощущения.

— Что теперь? Это плен? — прерывает мое блаженство ее напряженный голос.

Ее тело натянуто как струна, я отчетливо слышу быстрый стук сердца девушки.

— Нет. — Кто бы знал, каких сил мне стоит выдавить из себя этот полурык. — Можешь возвращаться к своим.

Легчайшее усилие — и я, мягко спружинив, приземляюсь на землю с Линой на руках.

— Серьезно? — Стоит мне выпустить девушку из своих лап, как она тут же одной рукой начинает растирать шею. — Ты меня отпускаешь?

Ее удивление понятно, я и сам не верю, что делаю это. Но перед глазами пример дяди. А я не из тех, кто не учится на чужих ошибках. Слишком очевидно, что станет с оборотнем, утратившим пару. Поэтому я отпускаю свою ведьмочку…

Пока.

— Стой! — рыкнув, перехватываю Лину за плечо, едва она, стремительно развернувшись, собирается бежать к бастиону. — Не так. Уходи обратно в Школу!

Кто знает, какие еще ловушки не сработали в магической мгле? И не притаился ли где-то в ее темноте один из нападавших.

Испугавшись моего рывка, Лина несколько секунд ошеломленно моргает. Да, переборщил я со свирепостью. Но сообразив, почему волнуюсь, вновь поднимает руку и тянется к шее.

Миг — и она исчезает.

Боль, щемящая тоска и животная ярость тут же заполоняют душу.

Глуша чувство болезненного протеста, начинаю обдумывать появившуюся информацию. Я вспомнил крошечную родинку на спине своей женщины — сверху, над лопаткой.

По-звериному встряхиваюсь и спешу исчезнуть: сейчас нельзя попадаться на глаза кому-то из Пришедших.

Сон прервало странное ощущение. Словно что-то ударило в грудь, вышибая из легких воздух. Что-то сродни тарану!

Резко сев, какое-то время свыкался с окружающим миром. Мои оборотни, почувствовав резкое движение вожака, внимательно наблюдали, готовые действовать.

Сегодня был сложный день. Никос узнал о провале атаки на бастион силы. В бешенстве, но выглядя при этом еще более холодным и отстраненным, чем обычно, он сверлил взглядом вампира, принесшего эту весть. Это был один из стражей, оставленных в дозоре на полпути. Мои оборотни не тронули его, понимая, что кровосос не был очевидцем событий.

— Как понимать, ты не знаешь, что случилось? — очень спокойно спрашивал его предводитель вампиров.

— Не дождавшись своих, я отправился к бастиону силы, — содрогаясь от ужаса в предчувствии вспышки гнева предводителя, объяснял выживший. — Там было тихо и пустынно. Никого. Совершенно. Ни единого собрата не встретил я там, ни единого врага.

— Что скажешь мне ты, Торгфрид? — переведя ледяной взгляд на меня, поинтересовался вампир.

— Могу лишь подтвердить слова твоего воина, — так же сдержанно кивнул в ответ. — Никто из моих оборотней не вернулся. Очевидно, что легкой победы не получилось.

И злобно оскалился, давая понять, что крайне недоволен таким исходом плана, разработанного Никосом. (Часть своих оборотней я ночью отправил с заданием, они исчезли из этой местности.)

Вампир в ярости сжал ближайшую глыбу камня, превращая ее в песок.

— Это лишь подтверждает важность маяка! Его защищают серьезные силы, пусть это и не очевидно. Во второй раз я отправлюсь туда лично. И посмотрим, как колдуны справятся со мной!

Не могли в ООЗ не предвидеть этого решения. А значит… они приготовятся. Я бы на его месте выждал, внимательно наблюдая за этим местом. Но Никос явно спешит! Это тоже удивляло: прожившему не одну сотню лет вампиру спешить давно уже некуда.

Мне тоже придется отправиться туда, — что, если Лина вновь решится на участие в сражении? И действовать очень хитро, не выдавая своих интересов.

Единственная значимая цель сейчас — моя пара. Я сосредоточился на задаче уберечь ее и постараться вернуть доверие девушки. Все остальное будет зависеть от реализации этой задачи.

Долгое время стремясь к власти над кланом и обретению своей пары, я оказался не готов к тем последствиям, которые они принесли в мою жизнь. И теперь, когда осуществились самые заветные желания, мне предстоит переосмыслить свой выбор и свои цели. Я не могу и дальше жить эгоистичным стремлением стать сильнее любой ценой, невзирая на потери и жертвы. Утрата пары и гибель сородичей теперь, когда на моих плечах лежит ответственность за выживание моего клана, стали бы непомерно дорогой ценой за сомнительную победу.

— Предпочтительнее обсудить план с представителями всех групп наших сторонников, чтобы опять из-за спешки не нести потерь. — Я попытался выиграть время и оттянуть вторую попытку захвата бастиона силы. Ведь это отсрочка и для защитников Школы, для Лины…

Разговаривая в прошлый раз с дядей, не стал комментировать его явный намек на мою причастность к возрастанию числа атак на сторонников ООЗ. А теперь внезапно понял, что, вопреки своей очевидной отстраненности от событий окружающего мира, он знает. Знает, что я не на стороне Ассимилянтов!

Волна стыда, ошпарившая тело, стала неожиданностью: я вдруг понял, что у дяди больше прав ненавидеть меня. Это ведь моя мать лишила его пары. А о том, что ощущаешь, потеряв подругу, я теперь имел представление.

— Мы хищники по натуре, но не звери, — на прощанье тихо сказал он мне. — Если вдуматься, в нас очень много человеческого. И мы должны сохранить в себе эту человечность, в этом залог процветания нашего рода. Поддаться зверю, подчинившись его яростной сущности, это начало конца.

— Возможно… — Из воспоминаний меня вернул голос Никоса. — Да, ты прав. Нам не помешают силы сторонников. Я призову их. Сбор через два дня! А пока мне необходимо заняться другим важным делом, я отлучусь ненадолго.

И вампир исчез, переместился.

Отлично! И у меня есть два дня, чтобы придумать, как защитить Лину.

Никос вернулся через несколько часов, я сразу почуял его. И не в последнюю очередь потому, что в окружавших его запахах почувствовал один очень знакомый мне аромат.

Школа обольщения. Ведьмы!

Удивительно, но каждый раз, как Лина появлялась оттуда, она приносила с собой аромат боярышника. Эти же нотки я уловил в мешанине запахов, окружавших сейчас вампира.

Стремительно кинувшись в подземную пещеру, застал там убийственно злого предводителя вампиров и… до смерти напуганную человеческую девушку.

Ведьма! Я понял это, встретив ее остекленевший взгляд. Один глаз девушки был черным как ночь, а второй абсолютно белым. Скрытое мутной пленкой глазное яблоко говорило об одном — она наполовину слепа.

Выглядело это очень уродливо.

— Откуда она здесь? — спокойно осведомился у повернувшегося ко мне Никоса.

Вампир выглядел сытым и на удивление живым. Каким-то даже взволнованным.

— Я не бездействую и выполняю свою часть задачи, — холодно ответил он. — Помнишь, я говорил тебе о том, что знаю способ пробраться в этот питомник ведьм, взращенный ООЗ? И вот подтверждение — эту ведьму мы выкрали прямо из Школы обольщения. Ее защита не такая совершенная, как думают Ассимилянты.

Новость заставила напрячь мышцы в попытке удержаться от проявления звериной сути: моя пара в опасности!

— Как? — шагнув вплотную к кровососу, прищурился.

— Мне помог Каид.

Проследив за взглядом вампира, увидел гнома. Довольно высокий для их народца — ростом с невысокого человеческого мужчину, коренастый, как все гномы, с густой шевелюрой и бакенбардами, он очень естественно смотрелся в полумраке пещеры. Вот уж кто смог прекрасно адаптироваться в мире людей, органично встроившись в их систему общественного устройства.

— Какой же была его роль?

Мне отчаянно хотелось понять степень угрозы для Школы. Как? Почему до сих пор никто не мог туда проникнуть и вдруг — вампир смог выкрасть ведьму.

— Все дело в особенностях контракта, — буркнул коротышка, настороженно кивнув мне. — Специально оставил лазейку. След. По нему и вытянули девчонку.

Скупой ответ мало что сказал мне. А вот сам факт контракта… Им могли быть только брачные обязательства. Но в ее возрасте?.. Ее просто не мог еще никто выбрать.

— Зачем она нужна? — быстрый кивок на сжавшуюся у стены женскую фигурку.

Аромат боярышника, окутывающий ведьмочку, не давал покоя, понуждая действовать. Спешить.

— Для обряда. Его через два дня проведут демоны. Нужна ее кровь — вся, до капли. Именно она и станет ключом, который откроет нам путь в Школу. И это уже наверняка.

— Именно этой ведьмы? Или подойдет кровь любой другой?

Внешне я выглядел безразличным, привык носить эту маску при общении с Никосом. Но в душе бушевал настоящий ураган чувств. И страх там был не на последнем месте. Я боялся, что однажды на месте этой несчастной может оказаться моя пара.

Никогда! Мой зверь тут же зарычал.

— Именно этой, — настороженно кивнул гном, поразив меня злобным взглядом, брошенным в сторону слепой.

Не ради своих убеждений он ввязался в это дело…

Впрочем, сейчас для меня важнее испытанное облегчение: Лине ничего не угрожает!

— Отлично.

Что еще я мог сказать?

— Да, мы близки к цели. Колдунам больше не удастся дать нам отпор. Вторая попытка положит конец существованию бастиона силы, а это позволит нам провести обряд и уничтожить защиту Школы. Если бы найти еще и Источник! Это бы лишило колдунов возможности сопротивляться.

— Разумеется. — Я снова выдал необходимую порцию одобрения. — Мы продолжаем его поиски.

Итак, через два дня сбор всех союзников Отступников, а еще непонятный обряд, позволяющий напасть на Школу.

С этими мыслями я и отправился на поверхность, нуждаясь в уединении, чтобы все обдумать.

Знакомое ощущение жажды движения овладело мной. Теперь я уже знал его причину — зверь чувствовал где-то неподалеку Лину.

Она опять покинула Школу. Это было очень кстати. При условии, что я смогу быстро до нее добраться.

Почувствовав неестественное уплотнение воздуха, оскалился, мгновенно трансформируясь в полузвериную ипостась. Но это была не угроза нападения — рядом прямо из воздуха материализовалось лицо заклинателя. И я готов поспорить, что он рад возможности лишний раз потрепать мне нервы.

«Твоя пара сейчас скучает в обществе варлаха в таверне „На окраине“», — прозвучал в голове голос Мара, и воздух тут же утратил очертания ненавистного мне существа.

Впрочем, сейчас о ненависти я даже не вспомнил. Наоборот, был обескуражен этим жестом доброй воли. Пока не вспомнил, что его пара — тоже ведьма, подруга Лины.

Как на месте Мара поступил бы я, увидев где-то Елену и понимая, что ее некому защитить?

Тем более в таком месте, как трактир у шурхов, все Пришедшие знали это заведение «на окраине мира». Как поступил бы я, понимая, какую боль может причинить гибель пары? Такого не пожелаешь и самому заклятому врагу!

Я тоже предупредил бы его — понял со всей отчетливостью.

И эта мысль потрясла до глубины души. Я не заметил, как мой мир изменился!

Теперь ожерелье из бусинок, наполненных переместительной магией, всегда находилось при мне — Лина из-за особенностей Школы обольщения могла оказаться в любой точке мира. И мне оставалось только быть готовым к самым неожиданным поворотам событий.

В такой ситуации еще больше радовало, что сотрудничество нашего клана с семьей волшебников, та защита, которую мы гарантировали им, дает свои плоды. Вот и сейчас я легко последую за своей парой.

 

ГЛАВА 24

Лина

— Малышка, я пленен с первого взгляда! — Варлах подсел за наш столик — точнее, плюхнулся на соседний стул. — Танцуешь?

«Красавчик», — подумала я, окидывая безразличным взглядом крылатого брюнета. Вопреки задуманному, развлекаться не получалось, и я никак не могла уразуметь, в чем причина. Последние полчаса вообще сидела и вертела в руках стакан с каким-то местным энергетиком, наблюдая за Еленой и Маром.

Заклинатель с насупленным и недовольным видом появился перед нами, материализовавшись прямо из воздуха, едва мы с подругой и зачинщицей этого загула оказались на пороге демонского притона.

— Лена, — проворчал он, опережая наши удивленные возгласы, — я же просил тебя отсидеться в безопасности и никуда из Школы не выбираться, пока я занят!

Но, вопреки демонстрируемому недовольству, даже мне было заметно, что Мар безумно рад встрече.

— Соскучилась, — покаянно вздохнула старшая ведьма, скромно потупив взор, чтобы скрыть хитрый блеск в глазах.

И на этом инцидент был исчерпан. Вот уже почти час они, позабыв обо всем, самозабвенно целовались, топчась на месте под музыку.

А мне не танцевалось. Ну совсем!

— Точно нет, — недружелюбно отмахнулась от нелюдя. Даром что почти ангел.

Танцевать совершенно не тянуло. В душе царили смятение и страх, а воспоминания о последнем танце и вовсе погружали в апатию и мысли о Торе.

После авантюры с участием в защите бастиона силы идти куда-то еще совсем не хотелось. Предпочтительнее было, закрывшись в своей комнате, прокрутить еще раз в памяти все события этой ночи. Чтобы понять действия вера, который опять меня спас и… отпустил.

Более того, он снова помог защитникам Школы.

Недоумение — какую игру он ведет? — не давало покоя. И в этих обстоятельствах перемещаться к полярным льдам, чтобы повеселиться у снежных демонов? Мм…

— Меньше переживай о том, чего не изменить, — отмахнулась от моих терзаний Елена, копаясь в своем гардеробе в поисках подходящей одежды для нас. — Это же нелюди.

— Но сейчас фактически идет война, — растерялась я. — Каждый миг кто-то может погибнуть. Школа может быть атакована.

— Это ты с непривычки, — выудив из недр гардероба что-то понравившееся, улыбнулась ведьма. — Знай ты их лучше, поняла бы, что вся жизнь Пришедших — это война. И в ней постоянно кто-то гибнет. Тот, кто слабее. Вечные выяснения отношений, борьба за территорию, развлечения, наконец. Сейчас они сидят рядом, мило улыбаются и шутят, а в следующий миг могут вскочить и поубивать друг друга, не сойдясь, к примеру, во взглядах на гномью родословную.

— Кошмар какой! — поразилась я, вообще не понимая, как можно так жить. Может, и к лучшему, что Тор никуда не хотел меня отпускать.

— Угу. Они такие. Ценят только силу. Кто сильнее — у того и прав больше. Так что никогда не показывай страха, только железную уверенность в себе.

Хорошо ей рассуждать, находясь под защитой Мара!

— Об этом не рассказывали на уроках.

— А зачем? Стоит ли пугать заранее? Большинство из нас получает шанс на отличную защиту в лице супруга. А узнать все остальное… Так целая жизнь для этого.

— Все равно сейчас не время покидать Школу обольщения, — проявила упрямство, намекая на новость, которую узнали после возвращения.

Странным образом исчезла одна из новеньких. Роми едва исполнилось пятнадцать, она не так давно была признана носительницей гена адаптивности и попала в Школу. Девочка еще даже не прошла распределение на один из потоков.

— Наоборот. — Подруга тут же стала серьезной. — Там мы можем услышать что-нибудь полезное. Похищение из Школы — это не рядовой случай. Насколько я знаю, подобное случилось впервые.

— Тем тревожнее знак, — вздохнула я, — кто-то явно подбирает ключи к Школе. Возможно, похищение — это проба, попытка проскользнуть за барьер магической защиты?

— Как знать, — пожала плечами подруга. — Но мы в любом случае идем! Сейчас затишье, а значит, самое время насладиться жизнью. Это в духе Пришедших. Пусть они и живут гораздо дольше нас, но к жизни относятся куда проще.

— Я не…

— Стоп! — перебила Елена и тут же присела рядом. — А уж не в одном ли непредсказуемом вере причина того, что ты решила отсиживаться здесь на осадном положении?

О том, что Тор спас меня и приказал своим оборотням уничтожить избежавших расплаты вампиров, я ей рассказала. Елена восприняла мой рассказ с одобрением: оборотень не безнадежен. Или невероятно хитер, возразила я ей тогда.

— Нет! — слишком активно замотала я головой. — Просто не то настроение.

— Вот мы его тебе и поднимем, — не приняла моих возражений ведьма.

Так мы и оказались в этом поразительном месте. Кругом хрусткий снег, ледяные стены и мириады сосулек под потолком. Но не холодно, что поразительно. Я, в короткой юбке и тоненьком топике, не чувствую даже прохлады.

— …Тогда предлагаю сбежать отсюда вдвоем. — Брюнет попытался приобнять меня. — Куда хочешь, кошечка?

Ах, я же для него оборотница!

— В аквапарк, — ехидно выдала первую попавшуюся мысль.

Судя по вытянувшемуся лицу брюнета, это был не совсем тот ответ, которого он ожидал. Но красавчик почти сразу хмыкнул:

— Отлично! Залетим ко мне — и сразу купаться.

Едва я открыла рот, чтобы отказаться, как по телу словно прокатилась волна жара. И я знала причину — взгляд. Чей именно, догадалась еще до того, как позади нас прозвучало рычащее:

— Бр-р-рысь!

Тор был в негодовании. Степень угрозы варлах оценил в считаные секунды и быстро поднялся из-за стола.

— Так у барышни уже есть с кем поплавать? — насмешливо бросил он на прощанье.

При этом я заметила, что брюнет настороже; взгляда от оборотня за моей спиной он не отрывал, и крылья подрагивали, готовые распрямиться в смертоносном выпаде.

Оборотень вновь зарычал, не удостоив его словесного ответа. Варлах пожал плечами и отступил к барной стойке изо льда, за которой, пристально наблюдая за нами, возился крупный смуглый мужчина с белоснежной шевелюрой и приметными рогами — истинный представитель расы шурхов.

— Торгфрид! — приветственно кивнул бармен моему мужу и ловко перебросил ему стакан с каким-то флюоресцирующим напитком.

Спустя секунду стакан был поставлен на стол рядом с моим бокалом, а сам вер присел на стул, устраиваясь напротив меня. Выглядел он спокойным. А еще сокрушительно сексуальным — в светлой рубашке, расстегнутой у ворота, и строгих брюках.

Ни намека на звериную суть.

— Как меня нашел? — Плохое настроение испарялось на глазах.

Если почуял, тогда и на краю света не спрятаться.

— Это мой секрет, — странно, но ответа мне не дали.

— Как ты оказался тут так быстро? — выстрелила я еще одним вопросом, вспомнив о том, где, согласно моим предположениям, должен был находиться оборотень.

— Мар помог, — указал он кивком на парочку моих друзей.

— Мар? — Это было последнее, чего я могла ожидать. — Вы же враждуете!

Тор философски пожал плечами, делая глоток невообразимой по цвету жидкости.

— Но, как выяснилось, дружат наши пары. — На миг выражение лица оборотня стало печальным.

Я невольно рассмеялась.

— Мы осложнили вам жизнь!

— Нисколько. — Легкая усмешка мужа удивила.

Права Елена, у этих Пришедших не поймешь, кто враг, кто друг.

Какое-то время мы сидели молча, рассматривая друг друга. Всякий страх из моей души исчез, оборотень традиционно действовал на меня очень благотворно.

И не друг, и не враг… Странные у нас установились взаимоотношения.

— Пригласишь даму танцевать? — Я кивнула на сладкую парочку.

Тор крякнул, отрицательно качнув головой:

— Только если дама настаивает. — И, увидев мое изумление, объяснил: — Не хочу ни с кем делиться этим чудом — твоим танцем.

Не то чтобы я планировала танцевать сейчас с полной самоотдачей, но слова оборотня мне понравились. Они прозвучали как признание моего таланта.

— А вот аквапарк — это легко, — продолжал он, намекая на то, что слышал мой ответ варлаху.

— Я пошутила, — улыбнулась ему.

— Жаль.

— На самом деле меня одолела вселенская лень, — искренне призналась в своей необъяснимой апатии. — Хоть ложись и помирай.

— Это нормально, — серьезно кивнул Тор. — Эйфория победы ушла, оставив после себя чувство опустошения. Мне это знакомо. Борьба заводит, и к опьянению битвой можно легко привыкнуть.

Скорее, мучительное предчувствие беды.

— Тебя заводит чья-то смерть?

Все страхи относительно сущности оборотня вновь всколыхнулись.

— Ты заводишь меня куда больше, — подмигнул мне Тор с самым серьезным видом.

На миг приподняла брови, усмехнулась и предпочла промолчать. Что скажешь? Мы это уже проходили, и результат — предательство — меня не устроил.

— Предпочла бы сейчас растянуться на кровати и ни о чем не думать. — Тоскливо покосившись на старшую ведьму, я решила, что эти двое совсем не спешат расставаться.

— Отличный план. — Оборотень встал, отодвинул стакан и протянул руку, предлагая подняться.

— Э-э-э… — растерялась я. — Это совсем не намек на желание уединиться с тобой.

— Я все понимаю. — Тор смотрел серьезно. — Просто хочу, чтобы ты отдохнула. День был тяжелым, а последующие будут еще труднее.

Он что-то знает.

Тут же поднялась, решив, что сбежать всегда успею, а шанс заняться сбором сведений для Школы упустить нельзя.

И вовсе я не оправдываю свое желание побыть рядом с Тором!

Едва я встала, как встретилась взглядом с Маром. Он спокойно кивнул, давая понять, что заметил наш уход. Не дав времени на раздумья, Тор обхватил мое запястье и повел к выходу.

— Но там же холодно! — Стало страшно от перспективы оказаться едва одетой на улице в отчаянный минус.

Но, шагнув за порог ледяной норы-входа, оборотень вынул из кармана крошечную бусинку и раздавил ее. Миг кромешной тьмы, и мы вдвоем стоим посреди какого-то гостиничного номера.

— М-магия? — Я растерялась.

— Да. Переместительная. Свойство амулета, сделанного волшебниками.

Тор спокойно отстранился, позволяя мне осмотреться. Затем, расстегнув на рубашке еще пару пуговиц, развалился на широкой тахте у стены. Прямо в одежде.

И с ухмылкой уставился на меня, растерянно замершую у двери номера.

— Давай сюда, — пригласительно похлопал он по свободной половине. Выглядел мужчина при этом непривычно расслабленным и каким-то родным.

Хм! Вот это поворот. Расслабиться, просто развалившись на мягком, очень хотелось, но в обществе Тора?.. Это, скорее, будет очередной тренировкой выдержки.

— Я лучше присяду, — и кивнула на стул рядом. Но как только сделала нерешительный шаг в сторону упомянутой мебели, юбка провокационно скользнула по бедрам.

— Лина! — Тор стремительно сел, напугав меня этим движением еще больше. Рука уже взмыла вверх, готовая коснуться заветной родинки. — Не бойся. Неужели две последние встречи не убедили тебя в моем стремлении помочь? Загладить вину? Если бы я хотел навредить — сделал бы это еще в горах.

Дать мужу шанс?

Может, он хотя бы сообщит мне что-то полезное о Роми, в прошлый раз его информация оказалась правдивой. Опять же я решила поступать так, как хочется мне. А растянуться на софе рядом с Тором сейчас, несомненно, было моим самым большим желанием.

— Уболтал! — встряхнув головой и разметав волосы, шагнула ближе.

Мужчина тут же откинулся на подушках. Я чинно устроилась рядом, вытянула ноги и, скрестив их, расправила короткий подол. О том, как в полупрозрачном топике смотрится моя грудь, старалась не думать. Это Елена не позволила мне надеть бюстгальтер, заявив, что оборотницы его в жизни бы не нацепили.

Повисла скованная, напряженная тишина. Несколько минут я прислушивалась к собственным ощущениям. Тор выглядел расслабленным и умиротворенным, он не делал даже попытки обнять меня или прижать теснее. И я тоже позволила себе слегка расслабиться, испытывая чувство облегчения — похоже, это не попытка соблазнения.

— Чем займемся? — наконец спросила я.

Оборотень лениво зевнул и предложил:

— Может, поход в аквапарк спланируем?

— Шутишь? — резко повернулась к нему лицом и уставилась в полуприкрытые глаза мужа.

— Нет, я серьезно.

— А ты там вообще бывал?

Некстати вспомнив наш первый полет на самолете и рассказ об экстремальных увлечениях, подумала, что вряд ли его впечатлят даже самые крутые горки.

— Не-а, как-то не тянуло. Но с тобой бы сходил с удовольствием. — Прозвучало это искренне.

— Вы вообще всего человеческого избегаете?

Закономерный интерес. Живут они изолированно, предпочитают скрываться в дремучей чаще…

— Почему? — удивился Тор. — Есть кое-что стоящее и у вас.

— Например?

Было действительно интересно. Вдруг поняла, что супруга своего совсем не знаю. Не знаю элементарного — что ему интересно, что нет…

— Люблю футбол. — Я почувствовала легкое движение, он пожал плечами.

— Футбол?

За время учебы в Школе обольщения я этой стороной жизни мало интересовалась.

— Ага. Игра такая. С мячом. Хочешь посмотреть?

Почему нет?

— Хочу.

И пусть это верх безумия — махнуть рукой на все неприятности и угрозы миру и, словно выпав в потустороннюю реальность, бездарно убивать время в обществе того, кого, как казалось еще недавно, ненавижу.

«Это в духе Пришедших», — наверняка сказала бы Елена.

А мне надо привыкать к стремительному и местами безумному течению их жизни, перемежающемуся такими вот эпизодами созерцательного покоя.

Вер плавно скользнул рукой по обтянутому тканью брюк бедру и вынул из кармана телефон. Быстро нашел там что-то и протянул мне.

— Вот, — кивнул он на экран. — Правила буду объяснять по ходу. Видишь, тут две команды…

Обхватив телефон руками, уставилась на экран. Спустя четверть часа, увлекшись трансляцией и особенно ехидными комментариями и подбадриваниями Тора, адресованными игрокам, совершенно расслабилась. Футбол оказался интереснейшей штукой!

Повернувшись на бок и не отрывая взгляда от экрана телефона, прижалась спиной к мужу, и думать забыв о каком-то напряжении и страхе. Тор тоже развернулся и теперь лежал, подперев голову рукой и наблюдая за спортивным сражением поверх моего плеча. Его рука, устроившись на моей талии, периодически касалась экрана, обращая мое внимание на определенный момент игры.

— Смотри, как мяч разыграли, в три касания, — самозабвенно пояснял мне Тор, явно тоже наслаждаясь ситуацией.

И не беспокоило даже то, что его плечо касалось обнажившейся из-за сдвинувшегося выреза топика кожи моей груди. Все казалось очень даже естественным и правильным.

«Мне хорошо сейчас, — поймала себя на поразительной мысли. — С Тором я готова смотреть что угодно!»

Раньше мы, если оказывались наедине, все время вели себя как пара обезумевших кроликов. И оттого нынешнее незамысловатое совместное времяпрепровождение казалось таким удивительным и непривычным. Таким человеческим!

— Понравилось? — перехватив телефон, муж отстранился, возвращая его в карман.

И вновь улегся на спину, поглядывая на меня каким-то вопрошающим взглядом.

— Да.

Я почувствовала, что губы сами собой расползаются в счастливой улыбке.

— Можно как-нибудь сходить на игру, — словно тоже не желая расставаться с очарованием момента, предложил Тор. — Наденем на тебя, как на заправского болельщика, фанатские кепку и футболку, возьмем фаст-фуд и газировку…

«Все как у людей», — прошибла холодом мысль.

Я вздрогнула, возвращаясь в реальность. Пока мы тут рассуждаем о несбыточном, где-то далеко полчища Отступников, возможно, осаждают мой второй дом — Школу обольщения.

— Я лучше потрачу время, чтобы навестить родных, — резко отвергла идею Тора, быстро поднимаясь с дивана и одергивая маечку.

Не имея пока возможности рассказать своим близким всю правду о новой жизни, я лишь иногда звонила домой. Но и в гости собиралась… если все обойдется.

Оборотень одним движением поднялся следом. Он промолчал, полностью сосредоточившись на ремне, который как раз поправлял. Упоминание о моих родных его, разумеется, насторожило.

— Мне пора. — Испытывая жгучее раскаяние за эти часы умиротворения и чувствуя себя едва ли не предательницей, шагнула в сторону.

— Лина! — резко вскинулся вер, но тут же оборвал наметившееся движение рук, сдерживая себя. — Прошу тебя, не участвуй больше в обороне маяка. Не появляйся там в ближайшие дни!

Значит, скоро.

— Я хочу и буду защищать то, что мне дорого, — сказала негромко, но убежденно. — И как умею. Если потребуется, смогу задержать ваших, зачаровав их танцем.

Рука уже коснулась шеи.

Тор медленно выдохнул и нахмурился, такой ответ явно не пришелся ему по душе. А я в какой уже раз отчетливо почувствовала, что все по-прежнему — мы по разные стороны баррикад. И это все катастрофически осложняет.

— Сегодня из Школы похитили ведьму. Совсем юную, еще ребенка.

Не знаю, зачем сказала ему об этом, ведь попросить о помощи не могла. А так… Если захочет — ответит.

На лице оборотня ничто не дрогнуло, но я чувствовала его настолько хорошо, что мгновенно почувствовала — новость его задела.

«Он знает», — пришла откуда-то убежденность, я почувствовала это сердцем.

— Ты в курсе, да?

— Да.

И все. Просто «да», без объяснений. Я слишком отчетливо помнила те муки, на которые готовы были обречь моих родных Отступники. Поэтому иллюзий у меня не было.

— Ей… — Голос дрогнул от боли. — Ей только пятнадцать.

— Вам не найти ее, — помолчав и проигнорировав мой умоляющий взгляд, Торгфрид заговорил. Скупо и сухо, всего на секунду отведя глаза. — Она ключ. Она не вернется.

Как ножом по сердцу. Тело словно опалило огнем. Болью.

Нет ему прощения. Как и всем им. Что бы ни происходило, мы не сможем принять миры друг друга. Наши взгляды на жизнь слишком антагонистичны.

— Я никогда — слышишь? — никогда не отправлюсь с тобой в аквапарк или на футбол! Больше я не желаю ни видеть, ни знать тебя. Никогда! — прокричала, задыхаясь от боли и омерзения, прежде чем сжать родинку и исчезнуть.

Последнее, что успела заметить, — заледеневший взгляд и окаменевший подбородок мужчины.

Оказавшись в своей комнате, долго сидела, прислушиваясь. Тихо. Значит, пока их тут нет. Потом рухнула лицом в подушку и разрыдалась. Но внезапно вздрогнула, пронзенная неожиданной мыслью: «Бункер!»

 

ГЛАВА 25

Лина

— Ты спятила? — Елена, проворно встав у меня на пути, привалилась спиной к двери. — Я не позволю тебе совершить такую глупость!

— Пойми же, — раздраженная вынужденным промедлением, топнула я в сердцах ногой. — Это, наверное, единственный шанс Роми на спасение!

— Ты не поможешь ей своим самопожертвованием, — затрясла головой подруга. — Лишь усугубишь наши потери и увеличишь торжество противника.

— Тор сказал мне, что она обречена. — Я посмотрела прямо в глаза старшей ведьме. — Ты понимаешь, что это означает? Он не стал бы лгать мне. Не в этом! Не после того, что совершил сам! Я ви-де-ла, что Отступники могут сделать с пленниками. Поэтому не смей становиться у меня на пути!

— Я все понимаю, — в отчаянии вскинув руки, взмолилась Елена. — Но твой план… Это безумие!

— Другого нет. Колдуны не могут определить ее местонахождение, о спасении речь даже не идет… Тебе не жалко девочку?

— Жалко. Но тебя мне жалко еще больше. — Елена поникла и едва слышно прошептала: — А Тор… Он не может помочь ее спасти?

— Нет.

Сказала как отрезала. Потому что понимала: просить, умолять оборотня о помощи не буду. Все, что могла, я ему уже сказала. А сам… Если бы он хотел, уже предложил бы помощь.

— Ясно.

Я же не стала спрашивать, не может ли помочь Мар. Уж ему-то точно все на свете известно, он как ветер, незримо бывает везде и видит все. Но, по моим же наблюдениям, редко вмешивается в текущий ход событий. Видимо, для этого есть причины.

— Ты не можешь уйти, никого не предупредив, — тоскливо пробормотала Елена.

— Я предупредила. Тебя, — за руку пытаясь оттянуть подругу от двери, я уже начала злиться. — Пойми, это лишь моя догадка. Возможно, она ошибочна, и я не найду Роми там, где предполагаю. Подвергать опасности других ради такого призрачного шанса я не могу.

— Где это — там?

— Не скажу, — в третий раз с начала нашего спора, с того момента, как старшая ведьма вбежала ко мне и застала за сборами, упрямо качнула я головой. — Если моя задумка осуществится, вам и не понадобится это знание. Если нет — тем более. Просто будьте наготове. Предупреди всех.

— Ли-и-ина… — простонала Елена, отступая. — Я боюсь за тебя!

А вот я за себя уже не боялась. Боль от очередного разочарования в Торгфриде меня надломила. Лишила желания жить, бороться за Школу, за род людской…

В этот раз он предал мои надежды. Пожалуй, последнее, что еще оставалось, что подпитывало меня в последние дни — я верила, что ради меня он изменится. Что в какой-то момент выберет меня! И мир людей.

Но последняя встреча расставила все точки над «ё» — у нас нет будущего, мы всегда будем разделены этим его выбором.

По разные стороны баррикад.

Он знал о похищении. Об участи, уготованной юной ведьме. Возможно, он сам или его оборотни даже приложили к этой трагедии свою лапу. Торгфрида из клана Сильнейших ничто не изменит! Он выбрал свой путь, путь предателя исконных жителей нашего мира.

Переместившись на Тибет, туда, где окопались вампиры, я уже знакомым путем устремилась в недра горы.

Главное, суметь добраться до бункера! Что будет со мной потом, перестало быть важным. Более того, я чувствовала, что с облегчением приняла бы смерть, если бы удалось обменять ее на жизнь девочки.

Страха в душе не было. И мыслей о Торе тоже. Почуял ли он меня, устремился ли навстречу — не имело значения. Словно одержимая, в порыве отваги и безумной лихости, я неслась вперед. Плечом впечатавшись в тело выступившего из тьмы вампира-стража, не позволила кровососу заступить мне дорогу. Высокомерно огрызнулась и продолжала свое стремительное — на пределе возможностей — движение.

Пока на пути не выросла фигура мягко выскользнувшего из темноты подземного провала оборотня.

Один из них.

Кажется, я его видела — один из команды Торгфрида. На миг даже показалось, что это сам Тор, такой же крупный и высокий. Вопреки опасениям, вер не попытался задержать меня. Или не посмел? Глядя в упор, но словно не видя, он неуловимым движением отступил, позволяя мне, не сбиваясь с темпа, проскочить мимо.

И, кажется, поспешил следом?

Не слышала ни малейшего шороха, но ощущение присутствия позади большого тела меня не оставляло.

Еще трижды я встречала на своем пути вампиров и с каждым разом все легче миновала их. Интересно, это выражение моего лица так влияло на их служебное рвение или устрашающий облик следующего за мной по пятам гиганта?

Тор, скорее всего, уже знает о моем визите.

Невольно ускорилась, опасаясь, что его появление спутает все мои планы.

Только успела подумать об этом, как услышала так хорошо запомнившийся мне голос. Он отпечатался в моей памяти, и ничего, что его обладателя мне довелось встретить лишь единожды. Но как бесчувственно он рассуждал о смерти многих и многих людей! Я никогда не смогла бы забыть этот голос.

— Какая честь! — неожиданно (хотя именно его я и искала) послышалось откуда-то справа ироническое приветствие монстра. — К нам пожаловала ведьма! Как своевременно.

Никос! Воздух словно ускорился, ударив меня в лицо и на секунду сбив дыхание.

Он видел меня танцующей, он стопроцентно понял природу моего дара. Распознал мою суть. И сейчас излучал абсолютное довольство, словно с самого начала предвидел мое появление.

— Хочу предложить обмен, — резко остановившись и прищурившись, спокойно заговорила я. Добившись долгожданной встречи, вместо паники испытала странное удивление: а как так вышло, что он смог противостоять магии моего танца? Ни один лишенный истиной пары мужчина не смог бы сдержаться.

Рядом с вампиром стояли двое. В одном, коренастом крепыше с пышной шевелюрой, я распознала гнома, а второй… Всполохи огня в абсолютно темных глазах, лишь немногим уступающая оборотням фигура и аккуратный хвост подсказали мне — демон. И он… он облизнулся!

— Так-так… — Предводитель вампиров, один из основных врагов рода человеческого, вдруг возник прямо передо мной, используя способности своего народа к перемещению. Его оскаленное, с заостренными клыками лицо приблизилось вплотную. Если бы вечный мертвец был способен дышать, моей щеки наверняка коснулось бы его дыхание. — Ведьма, ты полагаешь, мы нуждаемся в необходимости вступать с тобой в переговоры?

Его голос напомнил мне о морозном хрусте снега, такой же безликий и пронизывающий. Неживой.

— Вы не способны противостоять мне.

Я убеждала себя в этом с того момента, как решилась на этот шаг. Подогревая в душе лютую злобу и ненависть, напоминая себе о несостоявшейся попытке уничтожения близких, к которой тоже были причастны вампиры… О том, сколько же людских жизней на совести этих тварей!..

Вспомню о том, что могло бы случиться, если бы я не разрушила артефакт Отступников. Ярость, а с ней и магия придут. А дальше я знаю, как надо действовать!

— Чудесно! — Во взгляде ласкающего языком клыки вампира мелькнула надежда. Больше того — торжество. — Я — большой любитель переговоров. Особенно с ведьмами. Рассказать тебе, чем они заканчиваются?

Он одержим! Вопреки моим надеждам, злость не нахлынула мощнейшим приливом, питая силы. Наоборот, увидев Никоса так близко, я испугалась, сознавая всю нелепость собственной задумки. А реакцию безумца предвидеть невозможно.

Что, если вампир мне не поверит?

— О неспособности забыть одну из нас?

Я в этот миг подумала о Торе. Будет ли он сожалеть? Никос же… отшатнулся. Но сразу размытым движением метнулся вперед. Я явственно почувствовала движение воздуха, настолько стремительным был взмах его руки. В следующую секунду ледяные пальцы сдавили мое горло.

— Это все игры оракула? Ваши проклятые приемы? Полагаете, что смогли заманить меня в ловушку? — От тихого яростного шепота у меня заледенела в венах кровь, принеся ощущение боли, растекающееся по телу.

О чем шипел вампир, я не понимала совершенно. Впрочем, стиснутое его рукой горло не располагало к ответу. Я не только не спасла Роми, я не смогла даже приблизиться к ней. Под давлением хватки Никоса подалась назад, налетев на чье-то твердое тело.

Тор! Узнавание было мгновенным, словно мое тело готово было признать оборотня по легчайшему соприкосновению. Я почувствовала невероятное облегчение, и надежда вновь воскресла в душе: возможно, меня не убьют сейчас. Как давно он стоит здесь?

— Никос! — Отрывистый рык, и на пленившую меня руку опустилась полузвериная лапа вера. — Отойди. Повторять не буду.

И я, и вампир поняли: еще секунда промедления, и руку кровососа банально оторвут.

— Твоя пара — ведьма! Ты не мог не знать этого!

Хлесткая фраза прозвучала обвинением. Угрозой. Вампир уже стоял в отдалении, рядом с гномом и демоном. Последний потрясенно уставился на моего супруга. Гном переводил настороженный взгляд с Никоса на Тора.

Оборотень не допустил моего уничтожения!

Внезапная идея заставила меня громко расхохотаться раньше, чем вер нашелся с ответом.

— Эта зверушка? Отличная фантазия! Оборотень, способный раскусить обман ведьмы, — это нонсенс. Он полностью в моей власти и убежден, что обрел пару — молодую оборотницу. И одно мое слово…

Я красноречиво изогнула бровь, с вызовом уставившись на вампира, намекая, что готова послать в атаку подвластного мне мужчину. А с ним и его воинство.

И не факт, что вампиры сумеют выстоять.

Пусть это не совсем по моему плану, но тоже шанс. Ухватившись за него, я тем не менее не желала обличать Торгфрида. Пусть мы враги, но погубить его я не способна. Пусть думают, что он одурманен магией ведьмы, это станет оправданием его действий.

В глубине души не верила, что вампир поведется на такой сомнительный аргумент. Слишком неоднозначным было поведение оборотня по отношению ко мне. Если бы Никос не видел нас вместе до этого…

Но он поверил!

— Ваше влияние отравляет кровь, — с ненавистью прошипел он, поразив меня проявлением истинных чувств, грудь вампира подрагивала так, словно он реально задыхался от удушья. — Сложно противостоять чарам ведьмы, которая старается обольстить, внушить тебе принадлежность себе. Но мы спасем тебя, брат. (Взгляд Никоса впился в прижавшего меня к себе Тора.) Очистим твою кровь от этой гнили!

Спиной я чувствовала беззвучный рык зверя, которого сдерживал Торгфрид. Он промолчал, но подобрался, напряженный и готовый ко всему.

— Ведьма, я повторяю, — спустя миг вампир вновь был холоден, — меня вам не одолеть, не тешь себя иллюзией. Жаль, ты не сможешь передать мои слова Матильде. Назови свои условия!

Матильде? Едва я успела удивиться упоминанию другой женщины, как кровосос дал понять, что готов перейти к переговорам. Мы так и стояли в узком и темном подземном коридоре. Я и Торгфрид рядом (вероятно, позади находились его оборотни, я не могла обернуться и проверить из-за страха), а напротив — Никос и два его спутника.

— Нет! — Прежде чем я ответила, гном сделал шаг в сторону, угрюмо осмотрелся и остановил взгляд на вампире. — Я не участвую. Этого не было в нашем договоре. С ведьмами разбирайтесь сами, но прежде — сделай обещанное.

— Разумеется.

Как в комедии абсурда, атмосфера вокруг мгновенно изменилась. Мы все так же стояли напротив друг друга. Но ощущение неминуемого столкновения сменилось деловым спокойствием. Тор рядом как-то расслабился. Демон хитро прищурился. А вампир с самым серьезным видом безмятежно принялся ощупывать карманы.

— Вот, — с этими словами откуда-то из недр своего идеального вечернего костюма Никос извлек крошечную коробочку. Я уже приготовилась увидеть, как он вынет из нее обручальное кольцо, когда зажатый между двух пальцев потрясающей красоты светлый локон обвил его запястье. — Я достал его.

Взгляд гнома выразил бесконечное облегчение, а руки хищно потянулись вперед — за удивительным презентом. Мне показалось, что вампир слегка замешкался, передавая ему локон. Никос, словно не отдавая себе отчета, провел им по пальцам, продлевая миг соприкосновения.

— В расчете. — Бережно обернув локон лоскутком ткани, гном убрал его в нагрудный карман своего короткого кожаного жилета.

Тут же в воздухе запахло волшебством и нас озарила вспышка света — сработала виденная мной ранее гномья магия. Коротко кивнув своим спутникам, гном сжал что-то в своих крупных пальцах… и исчез. Никос еще несколько секунд всматривался в место, где только что стоял его партнер.

— Следуйте за мной, — опомнившись, кивнул он мне. И, резко обернувшись, устремился дальше вглубь горы.

Я было ринулась следом, понимая, что он движется в нужном мне направлении. Но Тор удержал, не позволив отдалиться и пропуская демона вперед.

Цели мы достигли за рекордное время, никто из стражей не препятствовал своему предводителю. Остановились только перед металлической стеной с небольшой дверью.

Тор, который так и не вышел из полузвериного состояния, оставаясь устрашающим гигантом с мощными клыками и когтями, медленно принюхался. Его тело словно свело судорогой, по нему прошла крупная дрожь. После чего вер рывком задвинул меня за спину. А там меня перехватил еще один оборотень и тоже толкнул назад.

Сообразив, что меня специально удаляют от эпицентра событий, с яростным шипением вырвалась из хватки очередного оборотня. Как-никак я пара главы их клана! Никто не посмеет задвинуть меня куда подальше!

Но прорваться в первые ряды, чтобы первой оказаться возле Роми (а я не сомневалась, что вампир привел нас к ней) и привести свой план в исполнение, мне не позволили. Еще один широкоплечий полузверь-получеловек, верный соратник моего мужа (к стыду своему, не помню его имени), упорно не оставлял мне и крошечной лазейки, преграждая дорогу своим телом.

— Вот она! — Голос Никоса слился со скрипом двери. — Ты же явилась за девчонкой?

Не помня себя от облегчения, я рванула вперед, вслед за упрямым оборотнем. Дверь за моей спиной захлопнулась, отрезая от остальной части подземелья.

«Так тесно», — успела подумать до того, как в нос ударил металлический запах крови.

В небольшом помещении, где почти вплотную стояли трое вампиров (Никос и двое стражей), демон, двое оборотней и я, был еще кое-кто. Прикованный к стене напротив.

Совсем юная девушка, чье тело покрывали множественные кровоточащие надрезы. Десятки темно-алых ручейков текли вниз, сбегая по бледной до голубизны коже.

Кровь несчастной, попадая на воронкообразный выступ у ее ног, текла по округлому желобу и собиралась в широкий сосуд. Не надо было быть лекарем или магом, чтобы понять — пленница умирает. Истекают последние минуты жизни Роми.

На застывшей белой маске лица едва выделялись губы, стекленеющий взгляд ужасал пустотой. Девушка безвольно висела на проткнувших ее тело крюках.

О нет! Я задохнулась от шока. Такого зрелища я не ожидала. Это превзошло даже самые наихудшие опасения.

И случилось то, на что я и рассчитывала, — пришла ярость. Убийственная боль чужих страданий навалилась и снесла на своем пути все запреты. Я понимала, что взгляды присутствующих прикованы ко мне, что все они ждут реакции. Моего хода. Но ничто в мире не способно было сейчас тронуть меня, заставить двинуться с места, шевельнуться. Настолько колоссальным и всеобъемлющим было ощущение зарождающейся во мне мощи. Я стала чем-то большим. Живой термоядерной бомбой. Бомбой, настолько переполненной ненавистью и силой, что способна была устроить катастрофическое землетрясение, разнеся не только это место, но и все окружающие горы.

— Каковы условия? Что ты хотела обсудить? — Никос сверлил меня ледяным взглядом. Таким же холодом веяло от всех вокруг. Даже от Тора — он застыл словно ледяная скульптура, уставившись на вампира.

Условия?! Одна мысль о переговорах с этими чудовищами причиняла боль. Никогда! Никаких переговоров! И никакой жалости к врагу!

Я понимала, что стоит мне издать хоть звук, и я сорвусь. Выплесну из себя смертоносную волну силы. Уничтожу!

Хватит напрасных и бессмысленных утрат! Отчаянно хотелось, чтобы Роми погибла не зря.

Мой план был иным. Стремясь очистить свой мир от этой явившейся к нам мерзости, я сверхъестественным усилием сконцентрировалась на единственной цели. Кто решил, что я могу притягивать к себе только предметы? Нет! Сейчас я жаждала переместить сюда тех, кто мог бороться. Тех, кого привыкла считать сильнейшими. Тех, кто мог отомстить и уничтожить врага.

Первой перед моим мысленным взором встала фигура Рихарда. А следом и других колдунов, известных мне.

Тело свело судорогой, а сознание сковало нестерпимым напряжением. Я отпустила бурлящую во мне ярость, направляя силу на подпитку своего дара.

Сейчас я позволю своим оказаться в самом сердце их логова… И тогда пощады не будет!

Зажмурившись, вся отдалась этому порыву. Еще миг…

Всплеск магии получился колоссальным. Куда мощнее, чем в первый раз. Стоило волне силы прокатиться по моему телу, делая желаемое возможным, как накатила ужасающая слабость. Почувствовав движение, в предвкушении распахнула глаза…

Пшик!

Призванных мною колдунов не было. И боевиков тоже.

Не смогла. Сознавать крушение собственных планов было невыносимо больно.

— Ха-ха-ха! — пробирающий до костей хохот вампира разнесся по странному бункеру глубоко под горой.

И одновременно рядом со мной, на миг оглушив, послышался рев раненого зверя. Оборотня.

Я словно в полусне наблюдала за воцарившимся хаосом. Тот оборотень, чьего имени я так и не вспомнила, рванулся к умирающей ведьме. Демон кинулся ему наперерез, на лету поймав отброшенный в сторону сосуд с ее кровью. Пара взмахов звериных когтей, полоснувших, казалось, но воздуху, — и вот уже полностью обернувшийся вер держит на руках безвольно обвисшее обескровленное женское тело.

— Снова пара? — Хохот Никоса напоминал смех безумца. Ощущая, как от слабости немеет тело и подкашиваются ноги, привалилась к закрытой двери. — Ведьма, понимаешь ли ты, чем являешься? Чем являетесь все вы? Абсолютным оружием! Оружием, призванным ослабить нас, умело управляемым колдунами… Вот и еще один попался. К счастью, поздно!

Рык, вырвавшийся у Тора, стал то ли ответом вампиру, то ли знаком потерявшему над собой контроль оборотню. Но для последнего сейчас ничего не имело значения: зверь сходил с ума, ощущая неминуемую утрату пары. Рухнув на колени, прижимая к себе холодное тело слепой пленницы, оборотень лизал ее раны, пытаясь запечатать в теле последние капли оставшейся крови. Последние капли жизни.

— Рычишь? — С презрением оглянувшись на главу клана оборотней, Никос вдруг указал на меня. — После того как одна из них обошлась с тобой? Слепец! Для них и их хозяев мы лишь средство для достижения цели — полного господства. — Лицо кровососа исказила гримаса восторга. — Но сегодня я освобожу тебя. Спасу, как сумел спастись и сам. Эта ведьма тоже погибнет, а твой разум очистится от яда ее присутствия.

Чувствуя себя безвольной слабой куклой, ничего не понимающая и разочарованная собственным фиаско, только и смогла, что поднять голову и прямо посмотреть на вампира, вкладывая в этот взгляд всю свою ненависть. Обещая…

Впрочем, что я могу против них теперь, когда упустила свой шанс?

— Страшно, ведьма? — Никос оскалился, радуясь моей бессильной ярости. — Не этого ты ожидала? Полагала, мы не сможем противостоять тебе? Но я быстро учусь. И во второй раз вам меня уже не обмануть. Оглянись!

Он взмахнул руками, указывая на стены.

— Ты знаешь этот металл, ведьма? Форлий! Он из другого мира. Это особый сплав магии, земли и крови великих форлов, основателей миров. Имеющийся лишь у гномов и нейтрализующий магию. Любую магию! Тут ты бессильна. Как и она.

При этих словах он кивнул, указывая на безжизненную фигурку Роми.

Оборотень, который склонился над девушкой, вскинул голову. Шерсть на его загривке поднялась, ноздри трепетали, а слюна пенилась в оскаленной звериными клыками пасти.

— Мы сможем использовать кровь и второй? — Демон, стоявший в стороне с сосудом, наполненным кровью Роми, настороженно наблюдал за происходящим, бросая на Торгфрида сочувственные взгляды. Мой супруг в неподвижном напряжении по-прежнему следил за действиями Никоса.

Одновременно с этим вопросом второй оборотень, словно распрямившаяся тугая пружина, вскочил на ноги и в три стремительных шага оказался у двери, возле которой стояла я.

Удар!

Волной словно сгустившегося воздуха меня толкнуло вперед, впечатав в грудь одного из вампиров. Но дверь даже не шелохнулась, не поддавшись сверхъестественной силе зверя, который внезапно осознал, что единственный шанс на спасение его только что обретенной подруги находится за этими стенами.

Оборотень взревел, вновь кидаясь на преграду.

А Никос бросился ко мне, мгновенно переместившись. Я поняла это, только ощутив его ладонь на своей шее.

— Мат-тильда, — только и сумела прохрипеть, пытаясь вновь вызвать замешательство вампира.

Увы! Ответом на мои усилия был лишь его безумный хохот:

— Она закончит так же!

Ладонь, выдавливающая жизнь из моего тела, внезапно исчезла. Лицо Никоса — единственное, что было перед моим испуганным взглядом, — исказила гримаса злобы. Он резко сместился, разворачиваясь к неизвестной угрозе.

— Атакуйте его! — Приказ был адресован обоим вампирам. — Оборотень находится в полном подчинении у этой ведьмы, даже действие форлия его не излечило. Уничтожьте Торгфрида!

Вампир, который до этого удерживал меня, одним движением руки отшвырнул прочь мое безвольное тело, готовясь атаковать оборотня.

Ударившись о стену с силой тарана, рухнула на пол, охваченная дикой болью. Но смотреть я могла. И то, что я видела, вряд ли смогу забыть. Увеличив скорость до состояния размытой тени, Тор с сокрушительной и безжалостной яростью накинулся на вампиров. До этого я совершенно не представляла себе истинных возможностей зверя. Его силы в гневе.

Вампиры никогда не были легкой добычей. Но только не для Тора. Что он сделал со стражами, я даже не успела разглядеть, заметив лишь разлетающиеся в разных направлениях остатки их тел.

— Алишер! — Ледяной голос Никоса, что, постоянно перемещаясь, пытался подобраться к оборотню сзади, призывал к действию. — Он предал нас, перейдя на сторону врага. Атакуй!

Но демон замер в замешательстве. Пламя в его глазах пылало все сильнее, его дурманил запах крови и озадачивал непростой выбор.

Торгфрид грозно зарычал. В ответ его собрат, в зверином отчаянии пытавшийся пробиться наружу, рванулся на помощь, подчиняясь воле Сильнейшего. Он прыгнул Никосу на спину и сумел ухватить его за горло.

Миг, понадобившийся вампиру для того, чтобы с нечеловеческой силой отбросить эту помеху, стоил ему жизни. Еще слышен был ужасающий хруст, с которым ломались кости оборотня, а острые когти Тора уже вспороли бледное тело Никоса, разрывая его на куски. Последней отлетела голова. Оборотень с огромной силой швырнул ее об стену, разбивая на множество безобразных осколков.

Еще несколько минут назад казавшийся несокрушимым вампир прекратил свое существование. Так легко и прозаично.

— Ты! — Зверь Тора (а он тоже полностью обернулся) глухо зарычал, замерев напротив оскалившегося демона.

Несколько напряженных секунд они мерялись взглядами, прежде чем демон отрицательно мотнул головой. Нападения не будет!

Осознав это, оборотень устремился на помощь собрату, тоже накинувшись на дверь.

Я невольно застонала, чувствуя, что скатываюсь в подступающую тьму беспамятства. Мой слабый стон словно подхлестнул вера. Вены на его гигантских мышцах вздулись от напряжения, мощная грудь вздымалась и резко опадала, когти оставляли на темной поверхности металла глубокие борозды.

— Укуси ее, — захрипела я, ценой огромных усилий через поврежденное горло пытаясь донести свою мысль до второго оборотня. Он вновь припал к телу Роми, тоскливо скуля и облизывая ее бледное лицо.

Нет, не было еще попыток обернуть ведьму. Не знаю почему, но никогда не было. Иначе мы бы об этом знали. Но сейчас иного шанса для Роми я не видела.

— Подари ей шанс на жизнь!

Зверь услышал. На миг оборотень оглянулся, я встретила его темный взгляд, в котором застыла неописуемая тоска. И тут же он, уткнувшись остроносой мордой в основание шеи, впился ужасающими клыками в безжизненную плоть.

Выглядело это так кошмарно, что я вздрогнула. Почувствовала ли Роми жуткую боль, что, несомненно, сопровождала укус? Способна ли она еще хоть что-то чувствовать?..

С пронзительным скрипом, напоминающим стон, дверь поддалась звериной силе Тора. Металл вздулся и прогнулся, образовалась щель. Дальнейшее стало делом нескольких секунд, подцепив когтями, оборотень вырвал дверь из косяка, покорежив металл.

«Оборотни маловосприимчивы к магии», — вдруг вспомнилась мне строчка из учебника, который я прилежно читала в Школе обольщения.

И Торгфрид только что продемонстрировал это на личном примере, сумев вызволить нас из страшного бункера. Первым наружу, обхватив лапами тело юной ведьмы, устремился собрат Тора. Следом осторожными шагами, стараясь не задевать останки вампирских тел, двинулся демон.

Прежде чем сильные лапы обхватили мои плечи, я почувствовала жар звериного дыхания на своей щеке и влажное тепло шершавого языка, в ободряющей ласке коснувшегося лица.

Но все, о чем я сейчас могла думать, — выживет ли Роми?

За дверью бункера нас ждали. Ждали оборотни. Были тут и вампиры, которые, осознав факт гибели своего предводителя, размытыми тенями моментально отступили вглубь подземных ходов. Отступили, чтобы исчезнуть, унося с собою весть о предательстве Торгфрида из клана Сильнейших.

— Алишер, — рык Тора мало походил на человеческий голос, — остановись!

Но демон молчал, лишь сверлил оборотня непримиримым взглядом. Взглядом врага.

— Отныне ты не друг мне, — единственное, что он прошипел, прежде чем исчез в огненной вспышке, осветившей подземный зал. Исчез, унеся с собой сосуд с кровью неинициированной ведьмы.

Грудь оборотня завибрировала от яростного рыка. Он аккуратно опустил меня на пол, и сам рухнул следом на колени. Тор тяжело дышал, наконец-то переводя дыхание после отчаянной битвы.

— Роми? — прохрипела я, силясь отыскать взглядом среди окружавшего нас столпотворения фигурку девушки.

— Найт переместил ее, — ответил мне кто-то. — Ей помогут волшебники.

Значит, жива! Дотерпела!

Перевела взгляд на своего мужа и, только теперь начиная осознавать случившееся, прошептала:

— Теперь ты на нашей стороне.

Тор устало вздохнул. Тело его постепенно расслаблялось, звериные черты сглаживались, к нему возвращался человеческий облик.

— Я на твоей стороне, ведьмочка. Всегда. Чью бы сторону ты ни заняла, я последую за тобой. Потому что люблю тебя. В тебе смысл моей жизни. Ты — моя пара. Пришло время и мне признать истинные ценности своего народа и наконец-то стать сильнее. Возродить их. А первая из них — это верность и служение своей паре. Тебя я предать не способен.

Он сказал это открыто, в присутствии своих оборотней, признавая то, что уже нельзя изменить и чего нельзя избежать, — наше единство.

Спасением Роми он искупил вину за нападение на моих близких. Тор все же выбрал то, что выбрала бы на его месте и я.

— Спасибо…

Зажмурившись, изо всех сил старалась сдержать слезы радости. Еще рано торжествовать. Пусть мы выиграли у судьбы наше личное сражение, но это лишь крошечный бой в ходе большой войны за наш мир. Предстоит еще во многом разобраться. И между собой в том числе.

Но все это такие мелочи по сравнению с главным: теперь мы можем верить друг другу.

И продолжим борьбу вместе.

— Значит, домой?

Муж протянул руку, где на раскрытой ладони лежала крошечная бусинка. Он улыбался.

 

ЭПИЛОГ

В задумчивости переминаясь на одном месте, я переводила взгляд с одной горки на другую. Тор, придерживая меня за талию, раздумьям не мешал, просто наслаждался временем, что мы беззаботно проводили вместе. Ведь такие моменты так редки в нашей жизни.

Утрата вампирами своего предводителя несколько подпортила планы врагов, подарив нам возможность ненадолго забыть об угрозе Школе обольщения и посвятить время себе. Неделя затишья позволила нам побыть вдвоем, а Тор предложил отправиться в аквапарк.

И теперь, перегнувшись через перила, я оценивала уровень опасности. Горок было шесть, и каждая отличалась самыми невероятными изгибами. И если огромная очередь из желающих прокатиться на первых четырех основательно таяла к пятой, то у шестой и вовсе было пусто. Присмотревшись к немыслимым зигзагам сквозного тоннеля горки, засомневалась, что вообще находятся смельчаки, желающие прокатиться.

Оборотня, понятное дело, этим не напугать, но…

— Туда! — понимая, что рискую заполучить инфаркт, решительно указала на пятый номер.

— Уверена? — Тор насмешливо приподнял бровь, притягивая меня ближе, и тихо шепнул на ушко: — Ты серьезно боишься каких-то крутых виражей после того, с чем имела дело накануне?

— Да, — упрямо отказалась я от дополнительного стресса. Ему неизвестно, что на визит к вампирам и неминуемую встречу с Никосом меня подтолкнуло отчаяние. А сейчас… Сейчас я на такие подвиги не способна. — Мне стра-а-ашно!

И недовольно покосилась на группу девушек, которые не отводили глаз от моего мужчины. Понять их реакцию можно, оборотень давал сто очков вперед всем присутствующим здесь представителям сильного пола. Он был выше их как минимум на голову, сногсшибательно красив и невероятно обаятелен. Животный магнетизм, пластика движений и, собственно, фантастическое обнаженное тело мужчины заставляли каждую особу женского пола провожать его взглядом. И этот факт никак не добавлял мне душевного спокойствия.

Впрочем, к самому оборотню претензий быть не могло. Мне вообще уже казалось, что Тор просто боится отвести от меня взгляд — вдруг опять исчезну? С момента, когда мы — усталые, но довольные — переместились в поселок клана и оказались в доме моего вера, прошло двое суток.

— А Роми? Можно узнать, как ее состояние? — расслабленно развалившись в кресле и наслаждаясь ощущением покоя, которое дарил этот дом, поинтересовалась у Тора.

Эйфория боя ушла, вернув нас на грешную землю. К необходимости разбираться друг с другом и с нашими собственными отношениями.

«Все так запуталось», — было единственной мыслью, которую выдавало мое измученное сознание.

— Да, я сейчас выясню, — поспешно отозвался оборотень. Явно ему тоже было проще говорить сейчас о чем-то отвлеченном.

Но вместо того, чтобы, к примеру, спешно схватиться за телефон, Тор прислонился к дверному косяку и смотрел, не отрываясь, на меня.

— Что? — нервничая, подалась вперед.

— Прости, — поморщился он. — Дай мне минутку — успокоиться. Внутреннего зверя не так просто обуздать. Он счастлив твоему возвращению, рад тому, что смог защитить (легкое движение плечами). И я тоже рад, пытаюсь поверить, что это действительно происходит сейчас со мной. Я уже и надеяться перестал, что ты вернешься.

— Ну-у-у… — Я замялась, подбирая слова. Слишком о многом мы еще не говорили. Многое еще только должны простить друг другу. И принять. — Ты заслужил этот шанс.

Непослушные губы не желали признаваться, что мне самой радостно от этого возвращения. Что не могу без Тора, что люблю этого мужчину вопреки всякому здравомыслию и собственным желаниям. И что собираюсь научиться принимать его таким, какой он есть. Не хорошим и не плохим. Неидеальным. Но именно таким я его люблю. И жить без него — мучительно больно, я проверяла.

Я тоже неидеальна. В чем-то права, где-то нет. Мы так похожи в этом нелепом упрямстве.

— Ты очень напугала меня сегодня. — Улыбка мужчины померкла, уступая место серьезности и заботе.

Я кивнула и потупилась, признавая справедливость упрека. Сейчас, постфактум, сама не понимала собственного безумного порыва. Что толкнуло меня отправиться к вампирам в надежде на встречу с Никосом?

— Он действительно мертв?

Конечно, Тор понял, о ком я говорю. Одно воспоминание о ледяном безжизненном взгляде вампира и сейчас вызывало во мне дрожь.

— Я думал лишь о твоем спасении.

Он не стремился его убить, возможно, оставив вампиру шанс, додумала я оставшееся недосказанным, понимая, насколько живучи кровососы. Не так просто перечеркнуть прошлое, отвернуться от тех, с кем очень долго стоял плечом к плечу.

И почему-то это вызывало еще большее уважение. Он не предатель, просто в сложившихся обстоятельствах у Тора отсутствовал выбор — он должен был спасти меня.

Удивительно, но я понимала: вер не может взять и в одно мгновение измениться. Самое главное — он спас меня, невзирая на цену. Он доказал, что я для него важнее всего, что могу ему доверять.

— Спасибо! — Стремительно вскочив (откуда только силы взялись?), подбежала к мужчине и, приподнявшись на цыпочках, коснулась губами уголка его рта, скулы, виска… — Спасибо! Спасибо!..

Торгфрид молча обнял. Стиснул так, что дышать стало трудно. Но я и не ждала от него слов, сама не в силах многое произнести. Слишком свежи были нанесенные друг другу раны, слишком памятны обиды. Слишком сильны эмоции и переживания, переполняющие нас сейчас. И слишком зыбким, непрочным было ощущение связавшей нас вновь нити.

Не представляю, сколько мы простояли так, молча обнявшись, каждый по-своему переосмысливая этот поворот судьбы. Принимая новую реальность, где мы вместе просто потому, что оба хотим этого. Вопреки всем различиям и противоречиям.

— А Матильда? — вспомнила я так удивившее меня в речах вампира упоминание другой женщины. — Кто это?

— Сам бы хотел знать, — нахмурился Тор, явно тоже вспоминая безумные слова Никоса. — Но могу предположить, что это ведьма.

— И я так подумала, — кивнула в ответ, вспомнив озадачивший меня упрек кровососа. — Но я никого не знаю в Школе с таким именем. Хотя… А вдруг это оракул? Он мог говорить о ней?

Удивительно, но имени ведьмы, которая была последним оракулом, я не знала. Всегда, упоминая ее, все использовали именно это определение — оракул.

— Нет, — резко качнул головой муж. — Я знаю имя пары дяди. Ее звали Наоли. Наоли из клана Сильнейших.

Оракул.

Позже мы обязательно разберемся и с моей верностью интересам Школы, и с семейными скелетами, повлиявшими на его решения… Позже.

Теперь мы знаем, что можем потерять. А значит, в любом споре будем искать компромисс.

Для меня главным стало, что муж отказался от собственных планов по уничтожению людей, — я чувствовала это сердцем. Торгфрид из клана Сильнейших принял во мне человека.

— Теперь я стану твоей тенью, — размыкая спустя некоторое время объятия и позволяя мне отступить, шутливо предупредил Тор.

Но я понимала: это не шутка. Повторной угрозы моей жизни глава клана оборотней не допустит, он будет беречь свою пару. И это знание принесло колоссальное облегчение: ведьмы слишком слабы, чтобы в одиночку выжить в мире Пришедших.

— А я — твоей тихой гаванью.

А себе я поклялась не соблазняться больше сумасбродными идеями, способными навредить нам обоим.

Улыбнувшись, муж выразительно поднял взгляд к потолку — хорошо бы…

Больше в тот вечер мы ни о чем серьезном не говорили. Купались, ужинали и долго сидели обнявшись на берегу, провожая алое северное солнце. И так не хотелось наступления завтрашнего дня и необходимости столкнуться лицом к лицу с проблемами нашего мира…

— Я разузнал о Роми, — в наступивших сумерках, тихо покачивая меня в объятиях, признался Тор. — Она выжила. И она обернулась.

— А этот оборотень… Найт?

Сейчас, успокоившись, я постаралась вспомнить о нем все, что знала.

Красавчик! Невероятный красавчик! — было первой пришедшей в голову мыслью, стоило только вспомнить синий взгляд мужчины. Следом припомнилось совершенное тело оборотня. Впрочем, размышляла я об этом как-то отстраненно, никакого волнения в моей душе этот мужчина не вызывал. И вызвать не мог. Мне судьба предназначила другого.

А еще он молчун. И крайне нетерпимый и самодовольный тип.

Вспоминая те редкие эпизоды, когда я находилась в обществе доверенных оборотней мужа, поняла, что именно Найт был его правой рукой. И верным соратником — неукротимым и не менее жестоким.

— Почуял в маленькой ведьмочке пару.

Он — в пару Роми? Еще фактически ребенку с невыявленным даром и таким физическим изъяном?..

— Так бывает? Она еще даже не прошла распределения на потоки.

— Очевидно, теперь по поводу потока сомнений быть не может.

— Но она должна вернуться в Школу обольщения, — изогнувшись, я посмотрела в лицо Тору. — Ей нельзя оставаться у нас.

Сама не заметила, как признала его клан своим.

Девочка до недавнего времени даже не знала о Пришедших. Бедняжка! И врагу не пожелаешь такого ужасного способа «просвещения»!

— Не уверен, что она сможет находиться и вдали от своего клана. Не забывай, отныне она оборотень, пусть и слабый.

«Вдали от своей пары», — завуалированно прозвучало в его ответе.

Да, всем известно, что люди, которые выживали после укуса зверя, не обладали и третью присущей настоящим оборотням силы.

— Это сложно, — вздохнула я, помня, что каждая ведьма до момента становления ее дара и овладения особой магией должна находиться в зоне влияния Источника, питающего Школу. — Ей потребуется помощь, чтобы разобраться в происходящем. И время.

А его оборотень дать ей не сможет.

— Придется что-то решать. — Это говорил уже глава клана, готовый принять на себя ответственность за нового члена своего рода.

— Решим. Завтра. Роми все равно потребуется время для восстановления.

И чтобы свыкнуться с новой собой.

— Лучше послезавтра.

— Почему? — удивилась я, понимая, что должна наведаться в Школу и успокоить своих.

— Пока наметилось затишье, — намекая на то, что Отступникам необходимо перегруппировать силы, ухмыльнулся Тор, — мы можем побыть вдвоем. Идея с аквапарком в силе?

Я засмеялась, понимая, что начинаю привыкать к тому, что в реальности Пришедших смерть и жизнь идут рука об руку. Всего несколько часов назад мы были на грани гибели, а уже сейчас жаждем развлечений.

— В силе!

Надо было видеть, как смеялся Тор, когда, раза три скатившись с пятой горки, я потянула его к шестой!

Драйв и жажда новых ощущений прогнали всякий страх и обесценили пользу здравомыслия. Желание ощутить жизнь во всех ее проявлениях разгоралось в душе, и это пламя было ненасытным. Я уже начинала подумывать о виндсерфинге, парашютах, автогонках…

Разобраться бы с Отступниками и… ух, я развернусь! Порву в клочья самые смелые фантазии Тора, продемонстрировав ему наиболее откровенные танцы, научусь проживать каждое мгновение жизни как последнее и обязательно подарю своему веру осуществление его мечты — детей.

А всего-то и нужно было — встретить одного бесстрашного оборотня.

— Ты — моя пара! — словно подслушав мои мысли, перекрикивая шум воды и людской гомон, прорычал Торгфрид. — Это несомненно!

— А ты — мой мужчина, — не пожелала я уступить. И ласковым поцелуем коснулась его губ.

Но все очарование момента было разрушено разочарованным стоном супруга.

— Что? — опешила я.

— Ты мог оставить нас в покое именно сегодня? Зачем притащился? — Вопрос был адресован кому-то за моей спиной.

Оглянувшись, никого не увидела. Но не успела отвести взгляд, как воздух словно задрожал, спустя миг явив нам Мара и Елену.

— Прости. — В голосе заклинателя не было и намека на сожаление.

— Это я его попросила, — покаянно потупилась подруга. — Тоже так захотелось позитивных впечатлений…

Парочка была в купальной одежде, они явно собирались составить нам компанию. И лично я обществу старшей ведьмы была только рада, что и продемонстрировала, с искренним восторгом обняв девушку. Мужчины обменялись странными обреченными взглядами. С этого момента всякая напряженность между ними исчезла как по волшебству. И уже вчетвером мы с новыми силами бросились на штурм водных аттракционов, балуясь и перебрасываясь веселыми шутками.

— А могу я задать Мару несколько вопросов? — осведомилась я у Елены, когда мужчины отлучились за едой и напитками, оставив нас дожидаться за самым дальним столиком в кафе аквапарка.

Несомненно, оборотень слышит наш разговор даже на таком расстоянии, но таиться у меня не было причин.

— О чем?

— Никос упоминал какую-то Матильду. Спрошу, знает ли он, о ком идет речь.

Упомянутая особа никак не шла из моей головы, так впечатлить предводителя вампиров — это надо суметь.

— Я знаю, — неожиданно удивила ответом подруга. — Это давняя история. Лет сто пятьдесят назад она случилась, задолго до моего появления в Школе обольщения, но я читала о ней в рукописях. «Чокнутая Матильда» — именно так ее называли. Только представь себе ведьму-миссионерку. Она вбила себе в голову, что предназначена вампиру! И должна посвятить жизнь просвещению последних.

— И что с ней случилось? — В ожидании ответа от любопытства я наклонилась к подруге еще ближе.

— Не знаю. Сбежала она, не закончив обучение. С вампиром сбежала. Только представь — на каком-то балу с ним познакомилась. Больше о ней никто ничего не слышал. Пропала ведьмочка.

— Кое-кто слышал…

Я сразу заподозрила в похитителе Никоса.

«Именно он и есть!» — неожиданно прозвучал в голове голос Мара.

Наши спутники вернулись с едой.

— Он уничтожил ее?

После того, в каком состоянии была обнаружена Роми, я могла предполагать только самое страшное.

«Спорный вопрос», — пришел загадочный отклик на мой шепот.

Заклинатель еще и подмигнул, давая понять, что ничего больше не скажет.

— А про Роми вам что-нибудь известно? — Разочарованная невозможностью узнать побольше о заинтересовавшей меня ведьме, я попыталась заручиться обнадеживающими новостями хотя бы о девочке.

Тор и Елена, догадавшись, что мы с Маром ведем полускрытую беседу, молчали. Вся наша компания, удобно устроившись за столиком, уже жадно утоляла разыгравшийся голод, поэтому мне пришлось ненадолго смирить свое любопытство. Наконец Мар был готов продолжить беседу с того места, на котором мы остановились.

«Найту с ней придется трудно», — вот и весь ответ.

— Тоже мне новость! — фыркнула я. И как Елена терпит своего возлюбленного? Он же невыносим!

«Еще какая новость! Очень важная», — парировал мужчина.

Тор переводил задумчивый взгляд с меня на Мара.

— Вы общаетесь с оракулом, — вдруг вспомнила я сказанные им когда-то слова. «Жива», — ответил он тогда.

Сухой кивок, сопровождаемый внимательным взглядом моего оборотня.

— Наоли! — осенило меня. — Она жива? Вы же о ней говорили тогда?

«В той странной таверне, где я бросила Тора», — мысленно договорила я, переводя взгляд на супруга. Неужели пара его дяди жива?!

— Скорее да, чем нет, — неожиданно тоже вслух ответил Мар. — И это тоже важно.

— Что ж, — вопреки моим ожиданиям, Тор воспринял мою догадку спокойно. Даже слегка недоверчиво. — Нас ожидают веселенькие времена.

«Оракул существует! И она — ведьма! — с необъяснимым трепетом в душе подумала я. — Значит, дела людей не так безнадежны, как полагают многие!»