Дина

Проснулась я от легкого прикосновения к лицу. Вчера, засмотревшись на звезды, сама не заметила, как уснула.

— Дина, скоро заря, и караван отправится дальше. Вставай, если хочешь умыться и привести себя в порядок. Только далеко не отходи — рядом высокая трава, этого достаточно, — проинструктировал меня шаенг, вынимая из повозки.

Я обратила внимание на его сосредоточенность:

— Ночью что-то случилось?

— Нет, но мне не нравится их озабоченность, и есть ощущение опасности. — Нитрок махнул рукой, поторапливая меня.

Проникнувшись его опасениями, я быстро юркнула в высокую траву по своим делам, потом рысцой понеслась к костру — умыться из фляжки и поесть. Присмотревшись, поняла, что шаенг до последнего меня не будил — у остальных кострищ никто уже не толпился, дорги укладывали последние вещи в повозки, полные пассажиров, ящеры уже были впряжены и готовы начать движение вперед. Быстро проглотив кашу, я собралась помыть тарелку, но Нитрок, принесший три деревянных полена из повозки, заметил мой взгляд в сторону воды и тут же отобрал посуду.

— Давай я сам, а то вода ледяная. А ты походи пока, а то впереди целый день в повозке. Только рядом.

Небо постепенно зеленело, а вдалеке из-за горизонта всплывал огромный шар дневного светила. Набросив на плечи одеяло, я послушно принялась вышагивать вдоль повозки, наблюдая за шаенгом. Он аккуратно сложил поленья рядом с кострищем, вымыл мою миску и кружку и, загрузив последний мешок, затушил огонь.

— А зачем ты еще дрова принес? — Я, как истинная горожанка, удивлялась его действиям.

— У караванщиков тут так принято. В траве дров не найти, поэтому оставим запас следующему каравану. Пригодится, особенно идущему в обратном направлении. Давай в повозку — сейчас поедем.

Мы забрались в повозку, оставив открытым передний полог. По самую макушку укутавшись в одеяла, я в свете нарождающегося дня наблюдала за слаженным отправлением каравана. Ящеры были прекрасно обучены — без суеты они четко, один за другим вывозили повозки на дорогу и выстраивались в линию, следуя гортанным командам погонщиков.

Покрутив прядь волос, уже потускневших от пыли, я вздохнула: как же мне не хватало возможности помыться! Шаенг глянул на меня.

— Купаться хочу, совсем грязная. — Настроение было под стать этому промозглому утру — унылое.

Нургх бы нашел способ организовать мне ванну. Но лучше о нем не думать, а то тоска совсем заест.

— Потерпи еще сутки, — попросил шаенг. — Завтра мы к поселению подойдем, там караван оставим, и искупаться сможешь.

Можно подумать, у меня был выбор! Что-то не наблюдала я тут приличных водоемов, да и в такой холод какое купание… А нагрей Нитрок воду, сразу вызовет подозрения. Мне припомнился дорг, обучивший меня языку.

— А дорги магией владеют? — спросила я.

— Ну-у-у, — шаенг явно не знал, как мне пояснить, — на бытовом уровне — обучение, привороты, повышение урожайности, сохранение продуктов. Это есть в самой природе этого мира.

— Надолго караван в поселении задержится? И почему ты решил его покинуть? — Мне было действительно любопытно.

— Уверен, твои шаенги уже дышат нам в затылок, — грустно сказал Нитрок, — а караван… Рилд — поселение небольшое, на границе лугов и единственного в этой части материка леса. Думаю, день, максимум два там караван простоит.

Рилд! В голове словно выстрел раздался. Зоель же мне о нем рассказывала, это ее родина, там живет ее семья. Она еще просила их навестить, передать письма и подарки. Письма, кстати, были со мной. Я убрала их в банную сумку, планируя позже переложить, но было уже не до этого. Они так и остались в ней. Вопрос теперь был в том, говорить ли шаенгу о своих планах?

Нет, пока не буду. Насторожится лишний раз, а так будет эффект неожиданности. Учитывая его реакцию на доргиню, может, и вовсе на правах родни попрошу у семейства Зоель политического убежища — Нитрок и слова против вставить не решится…

Прислушиваясь к гудению ветра, трепавшему полог повозки, я искоса взглянула на шаенга. Он вытянулся на своем матрасе и смотрел вверх, о чем-то глубоко задумавшись. Нельзя сказать, что я простила ему собственное похищение, но за эти дни, проведенные рядом, он медленно, но верно менял мое представление о себе. До дружбы нам было еще далеко, но уважение к себе он вызывал. Если бы еще взял и откровенно рассказал о своих планах, а не продолжал использовать вслепую…

Внезапно ощутив толчок в животе, я сначала дернулась от неожиданности, а потом замерла и прислушалась к происходящему внутри меня. Шаенг приподнялся и, коснувшись моей руки, обеспокоенно спросил:

— Дина, что с тобой?

— Ребенок. Первый раз толкнулся, — не открывая глаз, прошептала я. — И почему рядом не Нургх, мы бы сейчас вдвоем это ощутили…

Ответом мне была тишина. Я открыла глаза и увидела в его взгляде боль и тоску. Да, жестоко получилось. Но и в моих словах не было неправды.

— Почему ты сказал, что находиться в вашем подземелье опасно? — желая сменить тему, брякнула я первую мелькнувшую мысль.

— Рассказывать об этом нельзя, но сама подумай, если бы там все было так просто, оставили бы целый род охранять подступы к подземелью, препятствуя проникновению туда? — спустя какое-то время безжизненно прозвучал голос Нитрока.

— Так там кто-то обитает? Опасный? — Любопытство и кошку сгубило, а уж меня-то…

— Скорее что-то, — прошептал он. — Откуда жемчужина, которая вас туда переместила?

— Мне ее Знающий льдистоглазых подарил, сказал — это одна из тех, которыми пользовался отец Нургха, когда к вам переносился. Что он у вас делал?

— Не может этого быть! Он всегда переносился к Источнику у нашей башни, а потом уже шел в хранилище библиотеки. Он изучал Обряд, пытался восстановить механизм, запускающий его в действие. Все данные об этом древние уничтожили.

Мы оба замолчали. Опять противоречия и нестыковки. Гристн утверждал одно, Нитрок его опровергает. Кто-то из них лгал. Вопрос — зачем?

За разговором и наблюдениями время пролетело незаметно. Светило было уже высоко в небе, лаская лучами землю и прогревая воздух. Почувствовала я это, когда шаенг извлек из нашей поклажи «кулинарные яблочки» и протянул два мне. Сегодня решила побаловать себя домашними пельменями со сметаной. После сытного обеда меня стало со страшной силой клонить в сон. В последнее время я все больше ощущала себя коалой, которая в естественной среде обитания спит двадцать часов в сутки.

Пробуждение мое было резким и малоприятным — Нитрок резко дернул за руку и стремительно заговорил:

— Дина, я сейчас дезактивирую обруч! Только не переноси сюда своих друзей, это для них смертельный риск. Вот, — с этими словами он вложил в мою раскрытую ладонь сиреневую жемчужину переноса, — при первой же опасности раздави ее!

Какие-то несколько мгновений я не могла сообразить, что происходит. Но немного придя в себя после внезапного пробуждения и шокирующего поведения шаенга, я услышала страшный вой ящеров и резкие крики пытающихся успокоить их погонщиков. Чем животные были так напуганы? Или… кем?

— Ты поняла меня? Поняла? Обещай не переносить их сюда! — Нитрок тряс мое плечо, всматриваясь в глаза и одновременно повесил мне на плечо сумку.

Я смогла только кивнуть в ответ. Жемчужина буквально жгла мне кожу, так хотелось ею немедленно воспользоваться. Но удерживали непонимание, какой-то животный ужас и безмерное отчаяние в синих глазах.

— Ч-что происходит? — все же выдавила я из себя.

— Сейчас нападут! Я должен попытаться защитить караван, иначе они все обречены. — Прищурившись, шаенг напряженно прислушивался к чему-то, одновременно втягивая ноздрями воздух. — Будь готова в любой момент. Я могу не успеть прийти на помощь. — С этими словами он рукой коснулся обруча и снял его.

В тот же миг сапфировоглазый шаенг выскочил из повозки и, выхватив сорг, размытой тенью устремился вперед.

— Дина! — тут же раздался в голове отчаянный вопль Нургха. — Призывай Ригарда и Киена! Скорее!

Нургх

Мы бежали и бежали вперед. День перевалил за середину, светило стояло прямо над головой. Дорога шла по границе лугов с лесом. Где-то в половине дня пути отсюда будет небольшое поселение доргов — Рилд, кажется.

Мы были максимально сосредоточены и внимательны, чтобы затормозить до того, как окажемся в пределах восприятия Нитрока. Потом на разведку должен был отправиться Киен, а нам предстояло двигаться параллельно каравану с подветренной стороны, на достаточном удалении, и ожидать вестей от целителя. Дальше было решено действовать по ситуации.

Стойкий след запахов недавно прошедшего каравана был удушающим. От этой смеси кружилась голова, и еще я, как и в подземелье, не мог избавиться от ощущения близкой опасности. Не понимая, чем может быть вызвано беспокойство, я чутко прислушивался к каждому шороху.

— Стойте! — пришла мысль Киена.

Мы тут же замерли, вопросительно глядя на целителя.

— Не пойму, в чем дело, но что-то меня беспокоит… Это чутье всегда заранее просыпается, когда скоро понадобится мое искусство. Будьте осторожны. Не знаю, относится ли это к нам, но впереди подстерегает опасность. Держитесь рядом. — Рубиновоглазый сосредоточенно всматривался в горизонт.

Мои инстинкты говорили о том же. Согласно кивнув и сжимая в руках сорги, мы уже чуть медленнее двинулись вперед. С каждым шагом ощущение опасности росло. Я боялся даже думать, что предчувствие относится к Дине, что опасность угрожает ей. Нитрок же должен понимать, что в ответе за нее! Он не допустит, чтобы она пострадала. Пусть уж лучше снова перенесется.

Хлоп! По телу прокатилась судорога — я одновременно четко ощутил Дину и услышал вопль животного ужаса, эхом разлетевшийся по лесу. Кричала женщина. Смертельно напуганная. Гибнущая! И тут резкий порыв ветра донес нам запахи соплеменников и запах смерти. Мы на миг застыли, сраженные пониманием страшной правды.

— Дина! — уже осознавая, с чем мы столкнулись, отчаянно закричал я. — Призывай Ригарда и Киена! Скорее!

— Нургх! О, спасибо! — Ответный крик радости, и сразу: — Я не могу их призвать! Но что происходит? Кто напал на нас? Нитрок убежал с сортом, но дал мне жемчужину и велел переноситься, если что.

— Так и сделай, Дина! Мы бежим к тебе… Мы почти рядом! Это шаенги, безумные шаенги!

— Рядом двое, — судорожно выдохнул Ригард. — Нам придется убить их. Убить своих братьев…

Мучительный рык-полустон вырвался из его горла. Те же чувства душили нас всех. Даже мне было страшно, а на моем счету уже была добровольно забранная жизнь. А остальные… Никто из нас не мог и представить себя убивающим брата. Киена же трясло еще и от собственных эмоций. Всего несколько недель назад подобное будущее ожидало и его. Мы все слышали, что шаенги в боевой трансформации напали в лесу на доргиню, она уже не кричала. Возможно, доргиня отстала от каравана и заблудилась? Оба безумных уже ощутили наше присутствие и, угрожающе рыча, устремились к нам навстречу.

— Отступите в стороны, я смогу! — крикнул я своим.

Мои спутники плавно скользнули в стороны, уходя за деревья. Из леса прямо на меня выскочили два громадных чудовища. Да, этот мир не знает ничего более страшного, чем мы!

— Братья! — мысленно обратился я к ним. — Услышьте меня!

Глаза обоих безумцев пылали кроваво-красным. Они уже убивали, и, безумно жаждая уничтожения, убивали много. Я взывал к пылавшей безумием крови, но она не отвечала мне. Внезапно кровь одного вскипела, и шаенг, взмахнув громадными когтистыми лапами, прыгнул на меня. Не успев полностью уклониться, я ощутил боль, когда когти вырвали из спины изрядный кусок мяса. Извернувшись, я взмахнул сортом, вложив в удар всю силу. Зажмурился на миг, не желая видеть, но ощущая, как клинок разрубил шею, отсекая голову и обрывая жизнь несчастного.

Опасаясь атаки второго, я резко развернулся и с облегчением увидел, что тот уже окружен моими спутниками. Безумец на манер животного припал к земле и грозно рычал, переводя взгляд с одного на другого.

— Подождите, попробуем к нему достучаться, пока он сам не нападает.

Я снова мысленно обратился к нему, одновременно пытаясь успокоить и его кровь:

— Брат! Мы поможем, не бойся нас. Не нападай.

— Если его обездвижить, я мог бы попытаться снять пелену безумия, — пришла осторожная мысль Киена.

Кивнув, я удвоил попытки обрести контроль над его кровью, мысленно посылая ему волны спокойствия и доброжелательности. И наконец мне удалось его обездвижить. Киен тут же метнулся к монстру, приложив светящиеся ладони к его вискам.

— Надо найти женщину. Возможно, еще… — Ригард вздохнул, не закончив фразу.

Переглянувшись, они с Рултаргхом скользнули в лес в том направлении, откуда появились обезумевшие шаенги.

После помощи Киена пылавшие кровавым светом глаза стали тускнеть. Я разрывался, не зная, как мне быть — остаться подстраховать друга или бежать к Дине.

— Что у вас? — обратился я к Связанной мысленно.

— Не могу понять. Стоит жуткий вой и крики, а выбираться из повозки Нитрок запретил. А у вас?

— Двое безумных шаенгов. Одного я убил, второму пытается помочь Киен.

— Ой… Хоть бы у него получилось, — уловил я мысленный шепот Дины.

— Это наш, — прервал наш диалог целитель, — один из трех ушедших на Зов.

— Трех?! — хором переспросили мы с подошедшим Ригардом.

Янтарноглазый нес окровавленное тело доргини.

— Киен, кажется, она еще дышит. Мы вовремя отвлекли их. Сможешь что-нибудь сделать?

— Ригард, скорее к Дине, там третий! — крикнул я уже на бегу. — Рултаргх, помогай сыну и шаенгу своего рода!

Лес слился в одну сплошную яркую стену — мы бежали на максимальной скорости, стремясь скорее достичь каравана, уже не задумываясь о том, что будем обнаружены Нитроком. Вылетев на опушку леса, где произошла настоящая бойня, мы оглядывались в поисках напавшего шаенга. Большая часть повозок была перевернута испуганными ящерами. Кругом валялись куски разодранных на части тел караванщиков, охранников и путешественников, было много крови, со всех сторон доносились стоны, крики и мольбы о помощи. Прислушавшись, я уловил среди общего гула шаенговское рычание.

— Ищи Дину, — крикнул Ригарду, — а я иду к безумцу!

Оказавшись в голове каравана, я увидел окровавленного Нитрока, который пытался сдержать огромного безумного шаенга. Сапфировоглазый не нападал, а только пытался отвлечь и задержать. За спиной Нитрока лежали две окровавленные девушки, одна пыталась подняться и дотянуться до арбалета. Именно к ним и стремился безумец. От раненого Нитрока расходились волны отчаяния и боли.

— Терпи! Я помогу, — обнадежил я сапфировоглазого.

Он вздрогнул при звуке моего голоса и, увернувшись от массивной лапы, бросил на меня напряженный взгляд. Но от него ощутимо повеяло облегчением.

Сосредоточившись, я воззвал к крови атаковавшего. В этот раз все получилось легче — я не экономил резервы, зная, что это последний враг. Подчинив, тут же заставил шаенга замереть и расслабиться, отправляя по крови успокаивающие волны. Я попытался сменить его трансформацию на обычную. Не сразу, но и это удалось. И вот перед нами уже стоял совсем молодой, израненный и изможденный рубиновоглазый шаенг. Глаза его все так же пылали кровавым безумием, но тело замерло в вынужденной неподвижности.

— Спасибо, — устало привалившись к колесу ближайшей повозки, тихо прошептал Нитрок.

Я промолчал. Что вообще мог я сказать ему в такой ситуации? Если бы не эти обезумевшие от провала Обряда, поединок сейчас был бы между нами. Причем со смертельным исходом.

Похищение Связанной, да еще ожидающей новую жизнь, — это был вопиющий проступок. Можно было понять и простить многое — жизнь научила меня этой мудрости на собственном опыте, — но то, что он поставил под угрозу жизни моей семьи, я простить не в состоянии. Однако атаковать его сейчас, здесь я тоже не мог. К тому же в решающий момент между своими интересами и ее безопасностью он выбрал Дину. За это я был ему благодарен.

Избегая взгляда Нитрока, я еще раз осмотрел место чудовищной бойни. Что могли дорги противопоставить даже одному шаенгу в боевой трансформации, пылавшему жаждой убийства? Ничего. Единственным их шансом на спасение было бегство во второй ипостаси, но, парализованные ужасом, они не смогли обернуться. И все бы погибли. Именно сейчас я четко понял, что финальное безумие нашей расы приведет к гибели не только нас. Мы уничтожим в этом мире всю разумную жизнь!