Рок-секс-культура

Если сообщать правду о наркотиках, то нельзя не сказать о самой главной правде: наркомания не только преступление и не просто болезнь, — это болезнь в первую очередь духовная, форма одержимости. Человек уже не принадлежит себе, не владеет собой. Слово "одержимость" обычно употребляется без дополнения, чтобы лишний раз не накликать зло, ибо одержим человек бывает бесами.

Мы поговорим о технологиях, которые превращают человека в наркомана.

До середины 1980-х годов наше государство ставило вполне надежный заслон на пути наркотической контркультуры. Если что-то втихаря и проникало, то такими крохотными порциями и в такие узкие круги, что не делало погоды. Ну и, конечно, милиция, суд, законодатели, медики выполняли заказ государства на подавление наркомании и наркоторговли. Результат был налицо: наркоманы у нас встречались настолько редко, что большинство людей за целую жизнь ни разу с ними не сталкивалось и даже не знало, как они выглядят.

Российская государственная политика в области наркомании с середины 1980-х годов радикально поменялась. Фактически были открыты все шлюзы. Наркотическая контркультура хлынула потоком, который к настоящему времени не только не иссяк, но и обретает все большую мощь. Что же это такое — контркультура?

Ее создателями она обозначена, как "культура рока-секса-наркотиков" (rock-sex-drug culture). Именно в этой последовательности происходит втягивание подростков и молодежи в ее орбиту. Сперва они начинают слушать рок-певцов, от музыки и текстов которых растормаживается сфера влечений. Потом, подражая своим кумирам, предаются "свободной любви". Но "свободная любовь", если называть вещи своими именами, — это разврат. А следствие разврата — старательно подавляемое (чего не сделаешь ради моды!), но от этого только более мучительное чувство стыда — приводит к депрессии. А ее ведь тоже полагается скрывать, иначе какой же ты крутой! И потому возникает жажда "оторваться", "улететь"… подальше от постылой жизни.

Зарубежные исследователи поведения наркоманов давно вывели алгоритм: в течение года после первой случайной связи многие подростки, как правило, пробуют наркотики. Ну, а дальше по схеме порочного круга. Возвращение из "дивного мира" вызывает еще более острую и нестерпимую "тошноту жизни" (как очень точно назвал это состояние Сартр). И мечтаешь только об одном: поскорее "заторчать" вновь. Музыка сама по себе и секс сам по себе уже не спасают даже на короткое время. Нужны более сильные стимулы. Без "травки" или "колес" уже не обойтись. Точно таков и механизм перехода от "легких" наркотиков к более "тяжелым". Дальше — психический и физический распад. Потом — финал, который наркоман обычно воспринимает как давно желанное освобождение.

В нашей стране уже достаточно много сделано для распространения "культуры рока-секса-наркотиков". Можно просмотреть груды подростково-молодежных газет, журналов, сотни молодежных телепрограмм и убедиться в том, что различия в них носят чисто формальный характер, а идеология и технология абсолютно идентичны: ребят усиленно приобщают к рок-секс-наркотической культуре. Как? Прежде всего через молодежный жаргон, который сейчас весь так или иначе связан с наркотической стихией.

Слова ведь не просто сочетание звуков: слово настраивает человека на определенный лад по отношению к реальности. Одно дело сказать: "Я без тебя жить не могу". И совсем другое: "Я от тебя тащусь". "Он вколол себе наркотик, и у него галлюцинаторный бред" — это один образ. А "он заторчал на игле" — совершенно другой.

Огромную роль играют и персонажи, которые подаются в молодежных СМИ в качестве эталонов. Это вам не летчики-космонавты, крупные ученые или герои войны. Рекламируется богема, не отличающаяся, мягко говоря, высокой нравственностью: рок-звезды, топ-модели, художники-постмодернисты, киноактеры и т. п. В рассказах о них обязательно есть свой "интим", своя "клубничка". В подростках, когда откровенно, а когда более завуалированно, но с завидным упорством, подогревается сексуальность, которую, исходя из особенностей возраста, подогреть совсем нетрудно: она закипает мгновенно. А здесь еще "про эта" говорится много и разнузданно. Одновременно прививается легкое, "безбашенное", нерефлексивное отношение к жизни, раздуваются эгоизм и претензии к другим при резком снижении самокритики. Всеми способами дискредитируются родители. И это понятно, ведь именно родители передают детям традиционные модели поведения, традиционную для данной культуры этику.

Очень заботятся проводники рок-секс-наркотической культуры и об уровне материалов. В том смысле, что уровень должен быть как можно более низким. Для одноклеточных. Это и прямо, и косвенно способствует оглуплению. Прямо — потому что голову напрягать не нужно. А косвенно — потому что такой незамысловатый текст (как и всё, впрочем, что исходит от авторов, пишущих на эти темы) воспринимается подростками в качестве эталона. И о каких бы вещах ни шла в тексте речь, всё непременно сдабривается смешком, ёрничаньем, причем смех этот особый: не добрая улыбка, не умная ирония, не "смех сквозь слезы" и даже не уничтожающий сарказм. Это тупой, бессмысленный смех над тем, что на жаргоне называется "прикольно". Вставить кольцо в пупок — "прикольно". Старушка упала — "прикольно". Кому-то голову размозжили, так что мозги брызнули во все стороны — тоже "прикольно".

Таким образом, в сознание вводится установка — приколись (уколись), и тебе будет хорошо! Ты будешь просто хохотать от радости!

Как мы уже говорили, российская государственная политика в отношении борьбы с наркоманией с середины 1980-х годов поменялась. Причем настолько, что по поводу ужесточения законов сегодня можно не волноваться: чуть кто заикнется о необходимости более строгих норм, в "свободной" прессе моментально поднимается крик о грубейших нарушениях прав человека. И даже те парламентарии, которые посмеют что-то сказать, испуганно умолкнут. В общем, здесь пока "без проблем".

Что же до недовольного общества, то это как раз проблема. И проблема нелегкая: ведь родители, которые столкнулись с наркоманией вживую, а не только на страницах газет, вовсе не желают смириться с ней как с неким непобедимым роком. Надо их успокоить? Безусловно. Но как этого достичь, ничего не теряя? Способ есть, и он проверен веками: попытаться оседлать волну народного гнева и направить ее по безопасному для себя руслу. А что в данном случае безопасно? Переключить внимание с преступника на жертву. Мол, чего с наркомафией бороться, она все равно непобедима, как жара летом и снег зимой. Это новая данность, в которой (вот он, перевод стрелки!) надо учить детей безопасному поведению. Где это естественней всего сделать? В школе. А где наибольший охват клиентов? Ну, конечно же, именно там. Значит, вербовка клиентов должна проходить в школе под вывеской профилактики.

И эта интеллектуальная задача была решена. Как? Пускай ответят сами программы. Мы проанализировали довольно много методических материалов: Камалдинов Е. и др. "Я хочу провести тренинг" (Новосибирск, 2000); Антирейкина Л. И., Дума Е. А., Калашникова Ж. Ю. "Методическое пособие по профилактике нарко- и токсикомании в школе" (Новосибирск, 1998); Дейв Бурроу, Мурдо Байл, Франц Трауман, Юрий Саранков. "Программа обучающего курса по профилактике ВИЧ среди потребителей инъекционных наркотиков в Российской Федерации" (май 1999 года); "Программа снижения вреда" (голландская секция "Врачей без границ", апрель 1999 года); "Чей это выбор?" (программа "Перекресток", Российский благотворительный фонд НАН); "Охота на тебя" (выпущено Ассоциацией по борьбе с незаконным оборотом наркотиков).

 

Инструкция для самоубийц

Прежде чем рассмотреть крайне негативное влияние этих программ на наших детей, скажем, что все они выстроены по очень жесткой схеме, утверждается в них фактически одно и то же, стилистика — и та сходная. Даже молчат они об одном и том же…

Когда-то была серия анекдотов про "армянское радио", которое очень быстро и находчиво отвечало на самые сложные вопросы радиослушателей. А в одном из анекдотов говорилось, что "армянское радио" не может ответить только на два вопроса: откуда берутся клопы и куда деваются деньги. Так и "антинаркотические" программы понятия не имеют, откуда берутся наркотики и куда делась милиция. Данные вопросы как-то вообще не возникают.

Не встретишь в этих программах и правдивого рассказа о том, что почти все подростково-молодежные СМИ осуществляют, как сейчас принято выражаться, "промоушн" (продвижение) наркотиков в массы. Ни слова в них и о воздействии на подростковую психику "тяжелого рока". Максимум, что можно встретить, так это упоминание вскользь о раздаче наркотиков на дискотеках. Но даже тогда о махровых уголовниках говорится очень возвышенно: их называют "торговцами белой смертью". Еще бы! Ведь подростков хлебом не корми, только дай что-нибудь романтическое. Заметьте, романтизируются и подонок, торгующий отравой, и сама отрава, а в результате вместо брезгливого отвращения возникает завороженность злом.

И уж ни малейшего отвращения не вызывает образ наркомана. Он такой же, как все, его ни в коем случае не надо сторониться, с ним надо дружить. "Желание человека принимать наркотики принимается как факт… К потребителю наркотиков относятся с уважением, как к любому полноправному члену общества" (Программа снижения вреда. С. 4).

Это модель "снижения вреда". Она "не дает никаких оценок и суждений, касающихся употребления наркотиков, которое она рассматривает как один из образцов (!) социального поведения… Эта модель не рассматривает потребление наркотиков как что-то "плохое" само по себе…" (Там же).

Ну, а в программе "Я хочу провести тренинг" очень доходчиво объясняется, что же такое это пресловутое снижение вреда: "Достаточно трудно сразу прийти к самому безопасному поведению. А может, человек и не ставит перед собой такой цели… Начинать можно и с небольших изменений. Ниже приводится иерархия снижения риска:

Не начинай употреблять наркотики, если начал — прекрати.

Если употребляешь наркотики, не делай это инъекционным путем.

Если все же вводишь наркотик внутривенно, делай это только новым (стерильным) шприцем.

Если нет возможности каждый раз пользоваться стерильным шприцем, по крайней мере, никогда не пользуйся чужим.

Если пользуешься чужим шприцем, всегда дезинфицируй его" (Гам же. С. 153).

Какое же ледяное сердце надо иметь, чтобы выстраивать такую "гуманную" иерархию! По этой логике врачи совершенно не должны откачивать самоубийц. Разве можно оказывать на человека давление?! Он делает свой свободный выбор. Наш гражданский долг лишь снабдить его инструкцией. Дескать, не накладывай на себя руки, если начал — перестань. Если не перестал, то хотя бы не вешайся, есть более современные, более цивилизованные способы свести счеты с жизнью. Если все же полез в петлю, возьми хотя бы новую веревку. Нет под рукой новой, по крайней мере, не пользуйся чужой. Если же воспользуешься чужой, не забудь продизенфицировать ее после предыдущего удавленника.

Поскольку наркомания есть форма самоубийства, в данной аналогии нет натяжек. Модель "снижения вреда" фактически ориентирует юных наркоманов на как можно более "безопасное" самоубийство.

Впрочем, и заявленная в программах "медицинская модель" не менее "гуманна". В соответствии с ней "химическая зависимость рассматривается как заболевание, а подверженный зависимости — как человек, страдающий хронической прогрессирующей болезнью". Симптоматично и то, как заявлена основная цель работы по "медицинской модели": "Целью… является начало выздоровления индивидуума — процесса, который длится всю его жизнь" (Программа снижения вреда. С. 5).

Не правда ли, завидный симбиоз? Одни всю жизнь травят, другие всю жизнь лечат. Оригинальное, однако, лечение, длящееся до самой смерти наркомана. В переводе на русский язык это означает, что он до самой смерти будет употреблять наркотики.

Педалирование темы болезни, да еще тяжелой, хронической, продолжающейся всю жизнь, выполняет в "антинаркотических" программах многоцелевую функцию.

Во-первых, это снимает ответственность с наркомана: с больного и взятки гладки.

Во-вторых, человек, который смеет порицать наркомана, автоматически записывается в разряд злодеев: разве можно порицать и без того несчастного горбуна за его горб? Таким образом, создается перевернутая система ценностей: осуждается не порок, а люди, смеющие этот порок обличать.

В-третьих, внушается, что стать наркоманом может каждый: ведь никто не застрахован от болезни. Попробуй уберегись от гриппа во время зимней эпидемии! В "Методическом пособии по профилактике нарко- и токсикомании в школе" прямо говорится, что специалисты рекомендуют бороться с убеждением: "Это не может случиться со мной" (С. 15). Мол, ничего подобного, очень даже может! А каждый подросток думает: "Уж со мной-то обязательно случится". В результате нехитрого обмена мнениями выясняется, что со всеми. Скажите, ну разве это не агитка? Как ведет себя подавляющее большинство людей, осознав неизбежность какого-то явления? Они перестают сопротивляться, покоряются судьбе. Это в еще большей степени относится к подросткам, у которых стадное чувство проявлено особенно сильно.

В-четвертых, перевод разговора о наркомании в плоскость болезни способствует вербовке новых "больных" еще и потому, что о больном заботятся, его жалеют, ограждают от трудностей. А многим подросткам этого так не хватает! По наблюдениям наркологов, почти у всех наркоманов в анамнезе разлаженные отношения с родителями, чувство одиночества, "недолюбленности". "Заболею — долюбят", — не сформулированной мыслью, а как бы ассоциативной тенью проносится в голове у подростка, когда он слышит про "тяжелую, хроническую и неизлечимую".

В-пятых, концепция наркомании как тяжкой болезни парадоксальным образом ласкает слух родителей. Казалось бы, они должны испугаться, но это лишь верхний слой сознания. Подспудно "медицинская модель" успокаивает совесть. Разве можно уберечь ребенка от гриппа? Особенно подростка, ведь он бывает и в школе, и на улице, и в транспорте, и в магазине, и в гостях у приятеля. Практически все рекомендации родителям наркомана сводятся к необходимости обратиться к врачу. Нет нужды пересматривать всю свою жизнь, каяться, пытаться понять, в чем твоя вина, где ты недосмотрел, чего недодал, когда пожалел время на прогулку, чтение или беседу, что думал и говорил ты сам, с кем общался, какие фильмы смотрел, устало лежа на диване после работы, какие газеты, уходя, оставлял на столе, забыв о детском любопытстве. Все это и многое другое нет нужды анализировать, а нужно просто положиться на мнение компетентного специалиста. Он умный, он посоветует, как жить дальше.

Ну и, наконец, в-шестых, "медицинская модель" совершенно исключает поиск и наказание преступников. Только сумасшедший будет доискиваться, кто распространил вирус гриппа и где первоисточник распространения. Бабуинов, что ли, отлавливать в африканских джунглях или комаров на болотах Колхиды?

А между тем источник распространения наркомании вовсе не бабуин и уж тем более не комар. И живет, быть может, в соседнем с вами подъезде, о чем знает, как минимум, полдома. Конечно, в государстве, реально заинтересованном в борьбе с наркоманией, с такими "источниками" прежде всего разбираются органы милиции. Но и в обстановке государственного попустительства общество все равно имеет в своих руках вполне эффективный рычаг воздействия. Этот рычаг — общественное мнение. Никакому человеку, даже преступнику, не хочется позора, не хочется, чтобы на него показывали пальцем, как на ублюдка или подонка. И школьные программы могли бы сориентировать подростков на соответствующее отношение к наркоторговцам, тем более что распространением наркотиков среди подростков, как правило, занимаются их сверстники, то есть тут даже возрастной пиетет отсутствует. В ребячьем игровом арсенале хватило бы средств для дворовой обструкции. Вы только представьте себе, каково пришлось бы малолетнему наркодилеру, если бы мальчишки во дворе относились к нему примерно так же, как герои "Тимура и его команды" к хулигану Квакину! Но на это "медицинская модель" профилактики наркомании никоим образом не настраивает.

 

Стоит ли выходить замуж за наркомана?

Печальный опыт последнего десятилетия говорит о том, что не стоит слишком доверчиво относиться к инициативам сверху, даже если, на первый взгляд, не возникает сомнений в их гуманности. Вот почему мы считаем необходимым познакомить родителей с тем, каким же образом с помощью созданных программ, о которых мы говорили выше, наших детей будут отваживать от наркомании.

Вот, например, какую душещипательную историю предлагается обсудить в "Методическом пособии по профилактике нарко- и токсикомании в школе": "Володя и Катя [в другой программе Коля и Маша] дружат полгода. Мальчик хорошо учится в школе, занимается спортом и очень нравится Кате [ухажер хоть куда!]. Однажды во время школьной дискотеки Володя позвал Катю в пустой класс и признался, что в последние два месяца несколько раз вводил себе опий, ему понравилось, и он не считает себя наркоманом. [Конечно, какой он наркоман?! Он отличник и спортсмен.] Володя предложил Кате уколоться и "испытать кайф". Катя, боясь потерять расположение друга, согласилась ввести наркотик. Ощущения были великолепными, но на следующий день ее стали тревожить чувство вины и страх того, что она уже стала наркоманкой. [Глупышка, она еще не была знакома с профилактическими программами, в каждой из которых старательно развенчивается "миф" о том, что наркоманом можно стать после первого же употребления наркотика. Хотя даже если это миф, почему бы его для острастки не распространять в школьной среде?]

Катя обратилась к своей однокласснице Свете… Света взяла инициативу в свои руки, заверила Катю, что все уладит, и сообщила о случившемся классному руководителю. Был собран педсовет, вызваны родители Володи. От него отвернулись одноклассники, и только друг Дима оставался рядом. Володя больше не употребляет наркотики и не дружите Катей".

За прочтением рассказа следует обсуждение и "составляется рейтинг персонажей по двум критериям: 1) Кто наиболее симпатичен? 2) Чьи действия были наиболее правильны?"

Только не вздумайте отвечать на поставленные вопросы, не прочитав следующего пояснения: "Ключевые понятия в ходе дискуссии — "ответственность" и "дискриминация"". Так что Света, которая было показалась вам "ответственной", повела себя неправильно, потому что "дискриминировала" отличника и спортсмена Володю. И классный руководитель, поднявшая в школе переполох и нажаловавшаяся на ребенка родителям, тоже должна быть осуждена за "дискриминирующую позицию". Ну, а про Катю и говорить нечего. Впрочем, эта ябеда жестоко поплатилась за свое предательство и кукует теперь одна, без кавалера. Надеемся, взрослые читатели еще не совсем забыли свою юность и понимают, какой вывод сделают девочки после обсуждения этой любовной драмы. Да какой там драмы! В глазах многих девочек переходного возраста случившееся с Катей не драма, атрагедия. Теперь школьницы сделаются умнее. Если повстречают наркомана, будут помалкивать и колоться за компанию, чтобы сохранить его любовь. Ведь написано же: он не считает себя наркоманом, а "ощущения были великолепными"! Главное, чтобы взрослые ничего не узнали и не вмешались. Они же всегда все портят. Вот узнали про Володю и Катю и разрушили их счастье.

Как легко догадаться, истинно положительный герой этой истории — мальчик Дима. Он один остался верным Володе, не бросил друга в беде. Знают, подлецы, на каких струнах играть.

Может, кто-то из родителей тоже растроган и считает, что нельзя отваживать детей от дружбы с наркоманами? Тем более сейчас такая мода на права ребенка… (Естественно, не на право быть защищенным от наркоманов, педофилов или Чубайса, отключающего отопление зимой.) Что ж, таким благомыслам, пожалуй, будет полезно узнать мнение крупнейшего подросткового нарколога России, руководителя отделения детской и подростковой наркологии НИИ наркологии Алексея Валентиновича Надеждина. "Наркобизнес совершенно не нуждается в платной рекламе, — говорит он. — Каждый наркоман добровольно распространяет этот яд. Система так устроена, что он просто вынужден втягивать в наркоманию своих друзей, иначе ему не на что будет покупать наркотики".

Поэтому не стоит представлять себе эпизоды из советских фильмов, где хороший мальчик перевоспитывает двоечника. Это все из прошлой жизни. Во-первых, наркоман не двоечник, и однокласснику вряд ли под силу его перевоспитать. А во-вторых, став другом наркомана, благородный Дима почти со стопроцентной неизбежностью рано или поздно столкнется с преступным миром и, втянувшись в наркоманию, тоже станет преступником. Но об этой стороне медали в "антинаркотических" программах ни слова.

Более того, под предлогом обеспечения детей достоверной информацией авторы "профилактических" программ усердно разрушают все мало-мальски охранительные установки, которые обычно дети получают от родителей. Такие установки объявляются мифами, то есть небылицами, ложью. Вот они, эти "мифы", перечисленные в программах:

наркомания — вредная привычка;

достаточно раз уколоться наркотиком, и станешь наркоманом;

все наркоманы — конченые люди, то есть ВИЧ-инфицированные и преступники;

наркомания неизлечима;

нельзя выходить замуж за наркомана.

Ну, и на чем вы будете тогда строить свою родительскую профилактику? Ведь детям не просто скажут, что ваше запугивание — ложь, а еще и снабдят их "статистическими данными, развенчивающими мифы". А против науки не попрешь. Осталось только еще дошколятам объяснить, что не каждый дядька, который предлагает на улице конфету, а потом зовет погулять, "плохой", и что статистика опровергает подобный "миф". А ведь в этой страшилке действительно есть доля мифологии. Далеко не все дядьки "плохие" (точно так же, как и среди наркоманов есть не ВИЧ-инфицированные, и пока таковых даже больше). Но логика детей и подростков строго двоична, без нюансов. Если говорить им "не все", "не всегда", они будут слышать: "все не…", "всегда не…". Поэтому, конечно, определенная доля охранительной мифологии в данном случае просто необходима, тем более что доля эта в случае с наркоманией не так уж велика.

Можно трактовать пристрастие к наркотикам как вредную привычку? Можно! Ведь не полезная же она, в конце концов!

Бывает, что человек, единожды уколовшись, становится наркоманом? Бывает.

Если ВИЧ-инфекция будет распространяться среди наркоманов с той скоростью, с какой она распространяется сейчас, то через несколько лет практически все наркоманы и вправду станут ВИЧ-инфицированными. А утверждение о преступности наркоманов абсолютно правдиво и на сегодняшний день, ибо продажа наркотиков в немедицинских целях у нас запрещена, следовательно, наркоманы добывают их незаконным, то есть преступающим закон путем.

Что касается неизлечимости наркомании, то даже наиболее эффективные медицинские методики, по признанию самих наркологов, дают устойчивую ремиссию (избавление от наркозависимости на длительный срок) лишь в 4–6 процентах случаев. Ничего себе "излечимая болезнь"!

А замуж выходить за наркомана действительно не стоит. Может, это не политкорректно и дискриминационно, а все же дочку жалко. Такого муженька и врагу-то не пожелаешь, не то что родной дочери!

Теперь понятно, в чьих интересах "антинаркотические" программы так упорно разоблачают охранительные "мифы"?

 

Игры и забавы от преступников

Совершенно в том же духе и игры, предлагаемые данными программами. Обучающим играм, кстати, отводится особое место, ведь, по мнению авторов программы "Я хочу провести тренинг", если преподносить материал в игровой форме, он усваивается почти в полном объеме — на 70 процентов. Оставим эту цифру на совести авторов. Думаем, она справедлива разве что для учеников вспомогательных школ. Но сутью получаемых в игровой форме знаний, на наш взгляд, следует заинтересоваться всем, особенно родителям. Например, создатели программы "Я хочу провести тренинг" хвалятся, что "проигрывание ситуации "Во время вечеринки с дачи вернулись родители" позволяет усвоить навык уборки территории в течение 30 секунд".

Хороши наставники! Учат детей обманывать родителей и еще имеют наглость этим гордиться. Во все времена воспитание детей не мыслилось вне солидарности взрослых — учителей и родителей. Они были (и должны быть!) заодно в порицании детских пороков. Это основа нормального воспитания. Кому выгодно нарушать солидарность взрослых и, напротив, солидаризироваться с детьми в их желании скрыть от папы с мамой дурное? Разумеется, преступникам, ведь они таким образом заполучают как жертв, так и подручных. Поэтому педагогам, которые по старинке привыкли доверять методическим материалам, сегодня следует подходить к ним критически и почаще спрашивать себя, кого и для чего они воспитывают.

А вот весьма характерное игровое упражнение "Табу", кочующее из пособия в пособие: "В круг ставится закрытая шкатулка или кувшин с заклеенным горлышком. Ведущий говорит: "Там лежит то, что нельзя" [сохраняем текст оригинала. Скорее всего, эти нерусские обороты — следствие непрофессионального перевода с какого-нибудь иностранного языка.] и предлагает каждому как-то проявить себя по отношению к этому предмету. Каждый поступает, как считает нужным".

Прежде чем разобрать, что подспудно сообщает детям эта простенькая игра, напомним читателям смысл слова "табу". Табу — это особо строгий запрет, который, во-первых, не предполагает рациональных, прагматических объяснений, а во-вторых, не допускает, что по отношению к нему каждый (тем более ребенок!) будет "поступать, как считает нужным". А уж если кто по слабости душевной или по безрассудству нарушит табу, то обязательно навлечет на себя суровую кару. Этот важнейший стереотип присутствует в культурах всего мира и преподносится ребенку с раннего детства в сюжетах множества сказок, мифов, легенд, притч, реальных жизненных историй. Вот, например, Персей, которому при взгляде на Медузу горгону грозила опасность обратиться в камень; жены Синей Бороды, которым под страхом смерти нельзя было проявлять любопытство к определенной комнате; Иванушка, попивший запретной водички и ставший козленочком… Да, наверное, добрая половина всего мирового фольклора дает примеры трагических последствий нарушенных табу!

А тут? Кто хочет, нарушает запрет (по признанию авторов программ, это делает больше половины группы!), весело поясняет, почему ему так захотелось, и… ничего не происходит, все в порядке! Понятие табу тем самым девальвируется. Ребята усваивают, что запрет — это глупый пустяк. А игра, напоминаем, привязана к теме наркотиков…

Ничуть не лучше и игра "Ассоциации". В ней группе школьников дается задание: "Назовите одно-два слова, которые приходят вам на ум, когда вы слышите "наркотики", "наркомания", "зависимость". После этого все названные ассоциации обсуждаются… и описывается миф о наркомании в нашей культуре, исходя из возникших ассоциаций".

С мифами мы уже более или менее разобрались. Как вы догадываетесь, "мифами" будут сочтены охранительные установки, касающиеся наркотиков. А вот насчет ассоциаций кое-что полезно разъяснить. Здесь идет работа со сферой бессознательного, которая, понятное дело, несет в себе отнюдь не только благие помыслы. Кому-то придет в голову ассоциация "смерть", а кому-то, напротив, "кайф", "круто", имя рок-певца или словосочетание "будущее человечества", тем более что в каждом классе есть дети, которым нравится шокировать публику. Они еще и не такое скажут на потеху одноклассникам. А обнародованная ассоциация из индивидуальной превращается в общую. Кто-то — и даже большинство! — на уровне сознания не согласится с тем, что наркотики — "будущее человечества". Но ассоциацию эту запомнит. И она вполне может войти в его бессознательное. Туда ведь всякая пакость входит обычно без спроса, так что пятнадцатиминутная игра в "Ассоциации" — грамотный сеанс нейролингвистического программирования.

Следующий "достойный пример" — игра "Шприц". Не правда ли, само название уже вдохновляет? "Каждый из участников по кругу предлагает соседу, сидящему слева, уколоться наркотиком… Предлагающий убедительно уговаривает, второй должен аргументированно отказаться. И так по кругу. В конце обсуждаются удачные и неудачные моменты.

Здорово наркомафия устроилась! Школа юных дистрибьютеров прямо в стенах общеобразовательной.

Переходим к игре "Марионетка". Тут всё более завуалировано. Один ребенок изображает куклу-марионетку, два других — кукловодов. Человек, который играет куклу, не должен сопротивляться тому, что с ним делают "кукловоды" (а их задача — перевести его с одного стула на другой, находящийся на некотором расстоянии). "Очень важно, — предупреждает будущих тренеров программа "Я хочу провести тренинг", — чтобы на месте "марионетки" побывал каждый (!) участник". В конце забавы, естественно, обсуждение: что чувствовали участники в роли куклы? Понравилось ли им это чувство?

Данная игра также нацелена на растормаживание

бессознательной сферы и подогревает мазохизм, который может дремать в ком-то из детей. Так он, может быть, никогда и не проснулся бы, а после подробной чувственной проработки, да еще прилюдно, да еще в словесной форме может очень даже пробудиться. На уровне сознания ребенок будет отдавать себе отчет в том, что попадать в зависимость плохо. Но вдруг сладостные воспоминания окажутся сильнее? А мазохизм, тяга к саморазрушению — это одна из определяющих черт в портрете наркомана.

Ну, и на закуску поиграем (целых45 минут!) в игру "Дискриминация". Начали! "Участники делятся на пары. Один из пары садится в круг, второй встает за ним. На каждую пару выдается табличка с надписью, которую могут видеть все, кроме этой пары. Участники должны с помощью вопросов, фраз или комментариев дать понять паре, что написано на табличке. Примеры надписей на табличках:

Не могу сдержать сильного полового влечения.

Я принципиально не предохраняюсь.

Я наркоман.

Я алкоголик.

Я сделала несколько абортов.

Аборты нужно запретить.

Я люблю динамить.

Я ВИЧ-инфицированный.

Я колюсь.

Я во всем слушаюсь маму.

Я против секса до брака.

— Я гомосексуалист (Я хочу провести тренинг. С. 181).

Потом, как водится, обсуждение и вывод о недопустимости дискриминации. Позвольте на сей раз обойтись без комментариев.

 

Борьба с наркоманией по-министерски

Уставший от учебно-ролевых игр читатель может задать вполне уместный вопрос: что на все это скажет Министерство образования? Мы знаем, что оно скажет. Дескать, да, все это ужасное безобразие, но образование-то у нас нынче вариативное, а потому нередки случаи самодеятельности, встречаются недоработки. Но мы, Министерство, здесь ни при чем. Мы, наоборот, разработали прекрасную концепцию, которая называется "Концепция профилактики злоупотребления психоактивными веществами в образовательной среде".

Конечно, посмотрим. Она ведь у нас есть. Как всегда, в таких документах очень много устрашающих цифр, общих слов и туманных фраз. Но если вычленить суть, можно увидеть следующее. За основу министерской концепции взята, как они сами выражаются, "стратегия сдерживания", поскольку "ставить сегодня вопрос о полном предупреждении злоупотребления наркотиков [сохраняем падежные окончания оригинала. Кто мы такие, чтобы поправлять Министерство образования? Вероятно, оно уже пользуется новыми правилами русской орфографии, с которыми мы просто пока не знакомы.] и избавления от наркомании абсолютно нереально".

Так и написано: "абсолютно нереально". Отличная, четкая, жесткая формулировка! Наркомафия отдыхает.

Впрочем, не будем ерничать, вначале узнаем, в чем заключается эта "стратегия сдерживания". Сам термин, честно говоря, скорее из военного лексикона, чем из образовательного. В каких случаях в военных штабах разрабатывают стратегию сдерживания? Когда силы противника преобладают настолько, что о победе не может быть и речи, и главная задача — не допустить захвата новых территорий, то есть Министерство фактически объявило, что нашей страной управляют наркодельцы, ибо их силы настолько превосходят силы государства и общества, что ни правительство, ни армия, ни милиция, ни суды — никто не в состоянии с ними справиться.

Заметьте, что "сдерживание" — это даже не "снижение". Следовательно, Министерство ставит задачу поддержания числа наркоманов хотя бы на сегодняшнем уровне. Теперь посмотрим, что это означает. Как известно, среди наркоманов очень высокая смертность. А если так, то для сохранения прежнего уровня необходимо довольно существенное пополнение рядов, которое, главным образом, происходит из числа подростков. Получается, что сама постановка вопроса уже предусматривает немалое количество новых жертв. И это еще не все! Смертность в среде наркоманов растет (прежде всего за счет распространения гепатита В, туберкулеза и СПИДа). Выходит, чтобы обеспечить "сдерживание", статус-кво, нужно постоянно наращивать и темпы наркотизации?

Но и это еще не полная правда о "сдерживании". По свидетельству специалистов, в процессе наркотизации общества есть определенные закономерности: сначала кривая роста резко подскакивает вверх, а затем наступает стадия относительной стабилизации, так называемое "плато". Именно в этой стадии находимся сейчас и мы. А если это так, то получается, что "сдерживание" обеспечивается само собой, безо всяких концепций и программ. Зачем же, спрашивается, тратить на них столько усилий и средств? И почему бы, если уж силы и средства затрачивать, не задаться целью снизить число наркоманов? Снизить ощутимо, чтобы все общество это увидело не только по отчетам, на бумаге? Уж, наверное, после революции условия для борьбы с наркоманией были намного хуже сегодняшних, но ее побороли. Захотели — и побороли. Остается только сделать вывод, что сейчас хотят противоположного.

Только не надо песен про "железный занавес". В Таиланде нет никакого "железного занавеса". Но и наркоторговли нет, потому что есть очень строгие законы. В Турции конопля растет прямо вдоль дорог, страна открытая — дальше некуда, но как только началась наркотизация молодежи в крупных городах, законы резко ужесточили. И теперь там опять вполне нормальная ситуация.

Впрочем, даже если число наркоманов благодаря "стратегии сдерживания" вырастет в десять раз, Министерство выйдет из положения. Ведь оно предусмотрительно включило в статистику две цифры: официальное число наркоманов и неофициальное, "по данным специалистов", так что всегда можно будет сказать, что теперь наркозависимых просто чаще ставят на учет, а в реальности число нисколько не изменилось.

Министерство даже не считает нужным скрывать, что берет на вооружение голландскую стратегию "снижения риска". (Помните? "Начал — прекрати, не хочешь прекращать — колись грамотно, гигиенично".) Оно собирается обеспечить детям "свободу выбора" (между жизнью и смертью!) при "максимальной информированности". В переводе на русский это значит, что школьникам будут развенчивать "мифы" о наркотиках и подробно рассказывать об их воздействии, конечно, под предлогом предупреждения о возможных негативных последствиях! Но уже многократно подтверждалось, что информация о наркотиках оказывает парадоксальное воздействие: чем больше знаешь, тем больше хочется. Эта парадоксальная закономерность особенно применима к подросткам и молодежи. Она была прекрасно известна советским наркологам, которые предупреждали, что любая информация о наркотических веществах должна быть максимально закрытой для общества.

Но, может, мы все-таки преувеличиваем, сгущаем краски? Увы, дальнейший текст концепции не оставляет такой надежды. Главная альтернатива наркомании, заявленная Министерством, — это "здоровый образ жизни" и "общечеловеческие ценности". Для тех, кто еще не полностью овладел министерским новоязом, поясняем: "здоровый образ жизни" — синоним порядком уже дискредитированной валеологии (о валеологах в концепции прямо говорится, что они будут теперь бороться с наркоманией). Что ж, это совершенно в духе рассмотренных нами программ: в них тоже все подается под соусом здорового образа жизни и общечеловеческих ценностей. Запредельное по своей непристойности упражнение "Дискриминация", превращающее урок в сатанинский шабаш (только представьте себе на минуту похабные реплики, которые, глядя на таблички, будут отпускать подростки, их гогот, их жесты!), — это как раз утверждение "общечеловеческих ценностей": толерантности, терпимости, плюрализма, политкорректности. Будь ты трижды педераст, болей СПИДом, занимайся проституцией (весьма корректно поименованной в программах "секс-бизнесом"), — ты такой же, как все, мы тебя ни в коем случае не осуждаем. Как, впрочем, и дуреху, которая не хочет секса до брака, а то и вовсе слушается маму. Каждый имеет право сделать свой выбор.

"Общечеловеческие ценности" внушает и история про Володю и Катю. А упражнение "Мифы" "помогает выработать зрелую и обоснованную позицию в отношении наркотиков", то есть учит ребят "здоровому образу жизни". Упражнение "Табу" "позволяет участникам понять, как они относятся к запретам". И упражнение "Шприц" вполне в русле "Концепции профилактики злоупотребления психоактивными веществами в образовательной среде", которой предусматривается "внедрение в образовательной среде инновационных педагогических и психологических технологий, обеспечивающих развитие ценностей здорового образа жизни и мотивов отказа от пробы и приема наркотиков".

 

Что же нам делать?

Чтобы окончательно понять, какая промывка мозгов предстоит нашим детям, очень полезно ознакомиться с составом представительнейшей международной конференции прямо по нашей тематике — "Актуальные проблемы формирования здорового образа жизни и профилактики наркозависимости подростков и молодежи". Председательствовала на ней Е. Е. Чепурных, заместитель министра образования и национальный координатор международного проекта "Половое воспитание российских школьников". По этому проекту с 2000 года во всех школах России с детьми должны были прямо на уроках говорить о том, о чем до сих пор говорят только в подворотнях, и учить "безопасному сексу". Но после разразившегося в обществе скандала проект шустро переименовали, и теперь он называется… угадайте как? Правильно! "Основы здорового образа жизни". Ведь "общечеловеческое" понятие здорового образа жизни нисколько не противоречит подростковому разврату. Хочешь — пожалуйста! Но "цивилизованно", изучив брошюру "Твой друг- презерватив", выпущенную Российской ассоциацией планирования семьи, сотрудница которой И. Л. Алесина тоже украсила своим докладом эту конференцию. Приехали туда и работники Ярославской медико-педагогической школы, так "просвещавшие" детей, что родителям пришлось обращаться в прокуратуру. "Засветились" там и автор множества сексуальных пособий для детей И. И. Соковня-Семенова, и "Врачи без границ", и масса валеологов, тоже с пеной у рта отстаивающих "общечеловеческие" ценности "планирования семьи"

(то есть абортов и контрацепции), в том числе и теоретик здорового образа жизни Н. К. Смирнов, который несколько лет назад в весьма нездоровом исступлении кричал нам в лицо, что секс-просвет (читай: развращение детей) все равно придет в школы, как бы мы этому ни препятствовали (будто речь шла о луче света, через все преграды пробивающемся в темное царство).

И вы не должны удивляться, обнаружив в программе по профилактике наркомании пропаганду "безопасного секса". Это как шампунь и кондиционер в одном флаконе. Это, может быть, самая главная "общечеловеческая ценность".

Наркомафия, шалея от восторга, вопит "брависсимо". Еще бы, она ведь лучше нас знает, как быстро "просвещенные" ребятишки прибегут к ней за товаром!

— Ну, хорошо. А что тогда нужно? — спросит тоже ошалевший (правда, не от восторга) читатель.

А нужно прежде всего подумать, что помешает наркодельцам чувствовать себя в нашей стране вольготно, и делать именно это, а не подыгрывать детоубийцам.

Главное — на всех уровнях требовать ужесточения законов и строго следить за их исполнением. Без этого вообще смешно о чем-либо говорить. В самой "общечеловеческой" стране мира, Соединенных Штатах Америки, много лет читали профилактические лекции о вреде курения. Результат был прямо противоположным, особенно в подростковой среде. Потом там законодательно запретили курение в общественных местах (а в некоторых штатах даже дома!), начали штрафовать, увольнять с работы — и проблему решили. Теперь американцы не курят. А курение, между прочим, отнюдь не такая социально опасная вещь, как наркомания.

Необходимо изменить (а точнее, вернуть) прежнее отношение к наркоманам. Почему-то людей, заболевших чумой или холерой, которые в отличие от наркоманов совсем не виноваты в своей болезни, изолируют в лечебные учреждения, и никому не приходит в голову кричать о правах человека. А ведь наркоманы, как мы уже говорили, энергично втягивают окружающих в свою орбиту, то есть они в каком-то смысле очень заразны.

Если выполнить эти два условия, да еще не заполнять средства массовой информации наркотической масс-культурой, воздух очистится настолько, что не потребуется никакая профилактическая педагогика. Именно в эту сторону должны направить свои усилия родители, учителя и все остальные люди, не лишенные элементарного сострадания к детям.

Покуда же власть проявляет столь безграничный либерализм по отношению к наркопреступникам, надо, конечно, давать ребятам какую-то информацию. Только нету, которая содержится в халтурных переводах "на язык родных осин" с английского и голландского. К сожалению, в нынешней ситуации приходится говорить о том, что против молодежи развязана настоящая война и что война эта особая: коварный враг склоняет людей к самоубийству, неустанно внушая им, что это путь к полноценной жизни, к наслаждению, к высшему благу. А главное, что это их свободный выбор.

Полезно играть на подростковом самолюбии, объяснять, что их держат за идиотов, что на языке наркомафии подсунуть неапробированное наркотическое вещество доверчивому мальчишке называется "взять обезьяну". Что информационный яд упаковывается в сладкие гуманистические фантики и что умные люди должны развивать в себе нюх, интеллектуальное и нравственное чутье, чтобы распознавать этот яд издалека, не пробуя его на вкус, как опытные саперы чувствуют минную закладку в самых неожиданных местах.

Необходимо говорить, что наркомания — удел, как правило, людей недоразвитых, недалеких, не знающих куда себя деть. А если кто-то скажет про рок-певцов, отвечать, что ум, вообще-то, не самая сильная их сторона.

На подростков оказывают большое впечатление слова, что наркоманы не знают счастья любви, что все самое интересное в жизни проходит мимо них, что люди отшатываются от них, как от прокаженных.

Такие аргументы действуют на молодежь, а рассказы про то, как пошатнется здоровье и даже про угрозу смерти, проходят мимо. Это особенность возраста. Болезней и смерти боятся дети и старики-атеисты. Молодые же, входящие в период физического расцвета, чувствуют себя неуязвимыми. Они самой природой запрограммированы на бесстрашие, на риск, без которого невозможно познание мира. Человечество давно выродилось бы и исчезло с лица Земли, если бы молодежь считала высшей ценностью свое здоровье и жизнь. Никто бы не участвовал в сражениях, не открывал бы континенты, не тушил пожары, не осушал болота, не строил города и даже не рисковал бы заводить семью.

Но мы не совсем точно выразились, написав, что пугалки про здоровье пройдут мимо. На самом деле они это здоровье будут подрывать. Часть особо мнительных детей невротизируется, зациклится на своем драгоценном здоровье и превратится в мрачных ипохондриков. А повышенная фиксация на здоровье, как известно, здоровье разрушает. У других же подростков сработает дух противоречия, и они могут попробовать наркотики демонстративно, чтобы доказать свое бесстрашие.

Как мы уже говорили, наркомания это не только преступление и не просто болезнь, это "бесоодержимость". Не потому ли так жалки результаты самых разнообразных медицинских, в том числе психотерапевтических, усилий врачей-наркологов? И, наоборот, поражает количество исцеленных, прошедших через православные центры реабилитации. Например, в Душепопечительском центре во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского (Москва, Крутицкое Патриаршее подворье), который возглавляет игумен Анатолий (Берестов), количество исцеленных составляет примерно 70 процентов. А сколько случаев, когда наркоманы обходились даже без реабилитационных центров: просто начинали посещать церковь, регулярно исповедоваться и причащаться!

Строго говоря, они тоже меняли свой пагубный образ жизни на здоровый. Но только на другой, не "общечеловеческий". Ведь в "общечеловеческом" представлении о здоровом образе жизни (и соответственно в школьных программах) напрочь отсутствуют такие понятия, как "грех", "разврат", "целомудрие", "аскетизм", "покаяние", "совесть". И неслучайно.

Очень точно и хорошо говорится об этом в книге "От чего нас хотят "спасти" НЛО, экстрасенсы, оккультисты, маги?" (М., Даниловский благовестник, 2011): "…Благодать Божию можно потерять только из-за греха; и если отнимает ее Господь у согрешившего — человек становится беспомощным, слабым, безвольным и беззащитным как при нападении злых людей, движимых духами зла, так и при непосредственном воздействии самих демонов. <…>…Аскеза — сильнейший способ защиты христианина от этого внедрения. Вот почему демоны и их "агенты влияния", всеми силами стараются… по возможности вообще исключить из сознания людей само упоминание о каком-либо воздержании (аскезе).

Однако в тех случаях, когда "агенты влияния" не могут вести открытую войну с Церковью, они даже не прочь лицемерно поговорить о ее нравственной пользе. Но нам следует ясно себе представлять, что они готовы терпеть только такую Церковь, из учения которой были бы полностью исключены понятия борьбы с грехом, борьбы с демонами (о них вообще лучше молчать!) и, конечно, аскетизм как метод борьбы с демоническим воздействием на плоть, разум и эмоциональную сферу человека. <…> В такой Церкви Таинства потеряют свою благодатную силу…"

Кстати, в этой же самой книге мы обнаружили очень любопытную аналогию с "антинаркотической" игрой "Марионетка". Вот что рассказывает Ксения Игумнова, в свое время сильно увлекавшаяся оккультизмом: "Я с удовольствием выполняла очень странное упражнение "вешалка", где надо было ощущать себя безвольно висящей на невидимых "плечиках" для одежды, — представлять, как некая невидимая рука несет меня по улице, по дому, а я лишь покорно перебираю ногами (ну разве не напоминает упражнение "Марионетка"? <…> Невероятно быстро исчезали моя воля и способность трезво оценивать ситуацию. И я добровольно тренировалась, как лучше, быстрей и удобней попасть в зависимость от "высших"[бесовских!] сил".

Положа руку на сердце, мы не можем вас утешить возможностью выбора. То, что мы так конспективно обозначили в качестве необходимых действий, безальтернативно, ибо взрослые не имеют права давать детям выбирать между жизнью и смертью.