В темноте ноябрьского утра раздался резкий звонок будильника. Подросток Петя Вяземский с трудом открыл заспанные глаза и уставился в потолок. Потом он отключил будильник и нехотя встал с кровати. Шаркая ногами, он проследовал в ванную комнату. Холодная вода, которой он долго тер лицо, немного привела его в чувства, и он вспомнил, что надо позвонить своей однокласснице Светке Мерцаловой, чтобы вместе идти в школу. Светка ему очень нравилась. Они несколько раз гуляли вместе осенью. А неделю назад в парке, когда уже стемнело, она даже разрешила себя поцеловать. Правда, с тех пор Петя ей специально не звонил, чтобы «она не особенно себе воображала там». К его удивлению, все это время Светка тоже не обращала на него особенного внимания. И вот сейчас по Петиному разумению настало самое время предложить ей пойти в школу вместе. Петя набрал заветный номер, и из трубки послышался писклявый голосок Светки:

– Алло.

– Привет, Свет. Как в школу вместе идем?

– У меня насморк, Петя. Я еще не знаю, пойду ли я в школу сегодня. Иди один лучше, – капризно ответила Светка.

«Тьфу ты черт!» – подумал Петя и пошел завтракать, тем более что мама давно уже звала его к столу.

Десять минут спустя Петя уже медленно плелся в школу. На дворе было хмурое утро поздней осени средней полосы. Солнце еще не взошло, и фонари тускло освещали улицы. Моросил дождь со снегом. Петя не любил дождь. Он, правда, был не против снега. Зимой можно было покататься на лыжах, поиграть в хоккей.

«Но снег с дождем! – думал сейчас Петя. – Это пакость».

До школы было идти недалеко: каких-нибудь пять-семь минут. Но как трудно они давались! Когда чего-то не хочешь, то самое пустяковое дело отнимает много сил. А Пете очень не хотелось в школу. Надо признать, что Петя был немного ленив. Учение не доставляло ему большой радости. Однако избежать сей участи, похоже, не было никакой возможности. На душе у Пети было тоскливо.

Путь его лежал через дом, где жила Светка Мерцалова. Каково ж было его удивление, когда он увидел, как из своего подъезда выходит Светка, а за ней появляется Никита Савин, их одноклассник, и они вместе идут в школу! Словно стрела пронзила Петину грудь. То было жгучее чувство ревности, познанное им впервые. Щеки его покраснели, а на лбу выступила испарина.

«Вот, значит, какой у нее насморк! – в негодовании думал Петя, идя за ними. – Ну ладно, пожалеешь еще! Только поздно будет!

Много всякой чепухи, как Светка будет жалеть, что предпочла пойти в школу не с ним, а с Никитой Савиным, лезло в голову Пете, пока он, терзаемый ревностью, шел за ними. Мыслям этим суждено было прерваться, только когда перед самыми дверями школы остановился огромный черный автомобиль, и из него вынырнул их одноклассник Володя Самсонов.

«Вот это да! Мне бы так, на таком автомобиле к школе подъезжать!» – позавидовал ему Петя.

Но вот уже Петя входит в раздевалку – довольно противное и временами даже опасное место. Там, под прикрытием одежды, развешанной на вешалках, старшие частенько терроризируют младших. Тут Петя неожиданно ощутил не столько болезненный, сколько унизительный пинок. Готовый наказать обидчика, – а Петя не был робкого десятка – он в ярости обернулся. На него с ухмылкой смотрел его старый недруг Витька Одноухов. На Петино несчастье Витька Одноухов был не только старше его на год, но выше на целую голову и в два раза шире в плечах. Драться с ним означало быть не только униженным, но и побитым. Ничего не поделаешь! Поэтому Петя в бессильной ярости молча смотрел на своего обидчика. Злобный взгляд его не понравился Одноухову.

– Что, молокосос? – чувствуя свою полную безнаказанность, молвил Одноухов. – Ладно, на сегодня прощаю, – небрежно добавил он и пошел по своим делам.

«Почему я все это должен терпеть?» – пронеслась недетская мысль в голове подростка, но в это время раздался звонок, извещающий о начале первого урока, и Петя, прервав размышления, сломя голову побежал в класс биологии.

– Вяземский, почему ты опять опаздываешь? – учительница строго сдвинула брови, глядя на входившего в класс Петю. Все уже сидели за партами. Подросток растерянно остановился возле двери и молчал. Не мог же он рассказать всему классу, что он опоздал из-за того, что получил пинка под зад от старшеклассника.

– Ну ладно, проходи на свое место, – сжалилась учительница по биологии, – но только чтоб в последний раз.

Петя проследовал за последнюю парту. Ему, как нерадивому ученику, всегда нравилось занимать место подальше от учителя. Пете казалось, что там, вдали, он сможет оставаться незаметным, и его будут реже вызывать к доске держать ответ по домашним заданиям, которые, несмотря на родительскую строгость, он готовил через раз.

К счастью, в этот раз урок начался с объяснения нового материала. Учительница начала монотонно говорить:

– Итак, ребята, тема нашего сегодняшнего урока – пищевая цепочка. Может быть, кто-нибудь знает, что это такое?

Тут же поднялась рука отличника Пятерикова Васи.

– Давай, Васенька! – с умилением глядя на прилежного ученика, сказала учительница.

– Это… – Пятериков встал, но замялся ненадолго, как бы роясь в своей памяти, и Петя злорадно подумал: «Срезался, наконец-то». Троечник Вяземский не любил отличника Пятерикова, считая того выскочкой. Но Пятериков все же выдавил из себя:

– Это когда один ест другого, а другой – третьего и так далее.

– Ну что ж, Васенька, молодец, в целом правильно, – просияв, сказала учительница.

– И откуда он все знает, ведь мы этого даже еще не проходили? – думал Петя. Ему кто-то говорил, что Пятериков летом читает учебники следующего учебного года, но он не мог в это поверить.

– Теперь давайте ребята разберемся с этим поподробнее. Классическое определение гласит: «Пищевая цепь представляет собой связанную линейную структуру из звеньев, каждое из которых связано с соседними звеньями отношениями типа «пища – потребитель». В качестве звеньев цепи выступают группы организмов, например, конкретные биологические виды. Связь между звеньями устанавливается, если одна группа организмов выступает в роли пищи для другой…»

«Хороша роль, ничего не скажешь!» – размышлял Петя, с неожиданно проснувшимся интересом слушая учительницу.

– Первое звено цепи не имеет предшественника, то есть организмы из этой группы в качестве пищи не используют другие организмы, являясь продуцентами, – продолжала учительница.

«Это что-то вроде первоклассника, – мысленно интерпретировал новый материал в доступную для себя форму Петя, – каждый может дать ему пинка, а он – никому».

– Чаще на этом месте находятся растения, грибы, водоросли, – объясняла далее учительница.

«Не, первоклассник сюда не подходит. Самый захудалый первоклассник может съесть и грибы, и растения», – размышлял Петя.

А учительница продолжала:

– Обычно для каждого звена цепи можно указать не одно, а несколько других звеньев, связанных с ним в отношении «пища – потребитель». Каждая из таких цепочек и представляет собой трофическую цепь. Так, траву едят не только коровы, но и другие животные, как то: зайцы и овцы; а коровы, в свою очередь, являются пищей не только для волка, но и для тигра, льва и, конечно же, человека, который и вывел этот самый вид, собственно говоря, для своего каждодневного потребления.

Кстати, ребята, мы многим обязаны этому чудесному животному. Оно дает нам молоко. Из него мы получаем сыр, сметану и другие молочные продукты. Наконец, оно дает нам мясо. Даже его шкуру используют в промышленных целях. Люди вывели огромное количество видов коров.

Петя представил себе жизнь коровы, проходящей в стойле, в ожидании убоя и ему стало досадно за нее.

«Но, ведь, корова тупа как пень! Где уж ей понять, что вся ее жизнь спланирована кем-то другим и что живет она только для того, чтобы служить кому-то пищей. А вот интересно: если бы корова знала, для чего она живет на самом деле, смогла бы она жить? Слава богу, что я не корова и не трава, и не заяц, и не окунь», – размышлял Петя, припоминая звенья пищевой цепочки.

– Запомните, ребята, что организмы последнего звена в пищевой цепи не выступают в роли пищи для других организмов. Кто бы это мог быть? – спросила учительница, хитро глядя на класс.

Поднялось несколько рук. Отличник Пятериков был, конечно же, среди них.

– Ну, давай, Васенька, – кивнула учительница своему любимцу.

– Это человек, – гордо подняв голову, ответил Пятериков.

– Конечно же, ребята, человек стоит на вершине пищевой цепочки, – подтвердила вполне очевидный факт учительница. – А теперь давайте перейдем к проверке домашнего задания. Кто пойдет к доске по первому вопросу?

Два ученика подняли руки. Понятное дело, Пятериков был одним из них. Плохо было то, что их знания не вызывали вопросов у учительницы. Вяземский вжался в стул, а голова его ушла в плечи. Его могли вызвать, а он плохо знал урок. Было страшно. А учительница все смотрела в журнал, и никак не могла выбрать жертву. И вот, когда страх достиг наивысшей точки, она буднично промолвила:

– Казанцева – к доске.

– Ууух, – пробормотал Петя и расслабился. До конца урока оставалось всего-то минут пять. Теперь его спросить точно не успеют! Петя мысленно вернулся к заинтересовавшей его теме о пищевой цепочке. Ему представлялись растения, которых пожирают травоядные животные, хищные животные, которые пожирают травоядных и, конечно же, человек, ежедневно пожирающий всех остальных.

– Здравствуй, Петя, – вдруг раздался тоненький голосок.

Думая, что его разыгрывает кто-то из одноклассниц, Петя повертел головой, но не увидел никого, кто мог бы над ним подшучивать. И подросток, подумав, что это ему показалось, вновь стал думать о пищевой цепочке.

– Здравствуй Петя! Что же ты меня не замечаешь? – снова донесся до его слуха тоненький голосок.

Петя опустил глаза и увидел, что на краю его парты сидит крошечная девочка. Она была почти прозрачная, и поэтому Петя не заметил ее сразу. Но теперь, присмотревшись, он различил на ее голове корону, а в ее руке стеклянную палочку. На ее спине были маленькие крылышки.

«Должно быть, это фея», – подумал Петя.

Он оглянулся по сторонам. Один из его одноклассников разговаривал с соседом, другой торопливо списывал у отличника Пятерикова домашнее задание для следующего урока, Савин, как обычно, дергал за косичку понравившуюся ему девочку, но на фею никто не обращал внимания.

– Не удивляйся, Петя, так часто бывает. Поглощенные ежедневной суетой, люди не склонны замечать значимые события своей жизни. Будь спокоен – они заняты своими делами и не видят меня. Люди, вообще, многого не видят, – продолжала фея, – но так для них даже лучше.

– Что ты имеешь в виду? – прошептал Петя.

– Да хотя бы всю эту историю про пищевую цепочку, которая так тебя заинтересовала.

– Это так. Это действительно интересная вещь, – прошептал Петя.

– Конечно интересная, – отвечала фея. – Только она могла бы быть гораздо интереснее, если бы ты мог ее увидеть чуть полнее.

– Как это полнее?

– А ты не боишься узнать как? – спросила фея.

– Разве может знание быть страшным? – наивно спросил неопытный подросток.

– А как же? С годами ты поймешь, что многого лучше не знать вовсе. Конечно, некоторые скажут тебе, что знание может и возносить, и придавать силы. И будут до некоторой степени правы. У некоторых людей даже есть такая поговорка: «Информирован – значит, вооружен». Но подчас знание может и убивать. Однако не будем терять времени на пустые разговоры – людям все всегда становится понятнее на конкретном примере, так уж вы устроены. Смотри, – сказала фея и нежно коснулась стеклянной палочкой Петиной руки.

В тот же миг Петя с удивлением для себя различил каких-то полупрозрачных существ, расположившихся на незанятых школьниками стульях. Существа эти не были похожи ни на что из ранее увиденного Петей. У них не было ни рук, ни ног, ни вообще каких-либо конечностей. У них не было ни глаз, ни носа, ни рта, ни ушей. Не было у них и головы. Наибольшее сходство они, по мнению Пети, имели с медузами, которых он видел на море прошлым летом.

– Кто это? – шепотом спросил Петя фею. – Медузы какие-то…

– Некоторые назвали бы их другой цивилизацией, – сказала фея, но, видя вопрос в глазах подростка, добавила, – мы же для простоты назовем их еще одним звеном в пищевой цепи. Ведь ты уже знаешь, что это такое.

– Что ты хочешь этим сказать? – с тяжелым чувством спросил Петя.

– Посмотри лучше сам, как это происходит, – и фея взмахнула своей палочкой.

Петя вдруг увидел все происходящее с ним за сегодняшний день со стороны. Вот он, тоскуя, с неохотой идет в школу. А рядом с ним пристраивается какое-то желеобразное существо из числа его «новых знакомых». Между ним и существом возникает что-то вроде канала, внутри которого Петя различает легкое движение материи, идущее от него в сторону медузы. Причем, чем больше грустит Петя, тем толще становится канал, соединяющий его с медузой.

А вот он замечает перед собой Светку Мерцалову и Никиту Савина, и чувство ревности темной иглой пронзает его сердце. Тут же к нему пристраивается еще одна маленькая медуза. А вот Петя видит своего одноклассника, выходящего из дорогой большой машины, и завидует ему. И очередная медуза устраивается у него на плече.

– Смотри внимательнее, – строго сказала фея. – А то, как обычно, не заметишь главного.

Она вновь взмахнула своей палочкой, и Петя увидел себя в школьной раздевалке. Но самым удивительным было то, что на этот раз он смог каким-то образом отчетливо различить чувства, его переполнявшие, когда он получил пинка от старшеклассника.

Это были сильные чувства ярости и унижения. Они были темного цвета. И сразу рядом с ним появилась еще одна медуза, размером больше предыдущей, которая сладостно поглощала то, что так переполняло Петю.

– Посмотри теперь вот это, – сказала фея и снова взмахнула своей маленькой палочкой.

Учительница выбирала в журнале, кого бы ей вызвать к доске, и Петя увидел себя, сидящим за партой. Голова его была втянута в плечи, его переполнял страх. Надо ли говорить, что рядом с собой он увидел присосавшуюся к себе отвратительную медузу.

– А теперь смотри, – и фея, как дирижер, делающий фортиссимо, поднесла к своей груди две руки с расставленными напряженными пальцами и с колоссальным напряжением начала продвигать их вверх.

Тут произошло совсем странное явление. Смущенному подростковому сознанию Пети вдруг открылись диковинные видения. Он словно парил над Землей, то слегка приближаясь, то удаляясь от нее. Перед его взором промелькнули Елисейские поля Парижа, по которым он гулял прошлым летом с родителями, потом показался королевский дворец в Мадриде. Ускоряясь еще больше, он проскользнул над горячим африканским континентом и ощутил себя в объятиях знойной Латинской Америки, затем пролетел над Северной. Потом была далекая Австралия, пестрая Юго-Восточная Азия, бескрайние просторы России и пыльный Ближний Восток. Он заглядывал в армейские казармы и офисы банков. Он смотрел на моряков, бороздящих океаны, и летчиков в голубом небе. Он видел хижины и дворцы, богачей и нищих, побывал в больницах и школах. Повстречался с крестьянами и учеными, малярами и инженерами, художниками и коммерсантами. И везде его взору открывался безбрежный океан человеческих чувств: леденящий душу страх, лютая ненависть, подлая зависть, изматывающая ревность и, наконец, всепоглощающая ярость. Независимо от цвета кожи они заполняли сердца людей, вызывая боль и страдание и порождая всплески насилия. И чем больше было боли и страданий, тем больше становилось на земле ненависти, зависти и страха. И повсюду висели медузы, которые с наслаждением поглощали весь этот поток темных человеческих чувств.

Петя начал понимать, что эти существа сообщали друг другу. А ведь у них не было рта, и они не разговаривали между собой! Медузы эти были разного размера. От совсем маленьких, с которыми Петя познакомился на уроке биологии, до громадных, достигающих размеров пятиэтажного дома. Эти большие медузы и правили бал. Иногда они боролись за источники потребляемой пищи. Они не могли удовлетвориться такой мелочью, как чувство страха школьника, сидящего на уроке. Им требовалось гораздо больше. Убийства, разбои – это было уже кое-что поинтереснее. Но и этим они не могли насытиться. Война была для них настоящим пиром. Чувства боли и невосполнимых потерь громадных масс людей – только они могли насытить утробы самых крупных особей.

От Пети были сокрыты детали происходящего, но все же общая картина, как по волшебству, предстала напрямую перед его сознанием. Видимо, под воздействием волшебной палочки феи, он на какое-то время перестал нуждаться в глазах, чтобы видеть. Он осознал, что вся эта людская возня мирового масштаба, оказывается, находится под неустанным контролем других могущественных и совершенно недружественных людям существ, для которых вся-то человеческая жизнь есть лишь средство их пропитания. Некоторые из них предпочитали людей черной масти, некоторые – белой, а кто-то имел слабость к желтым. Петя познал, что когда его «новым знакомым» не хватает пищи, они организуют массовые волнения и беспорядки, искусно играя на свойственных человеку чувствах национализма и тщеславия. Если им и этого недостает, то, опираясь на такие разные человеческие чувства как патриотизм и алчность, они поджигают фитиль больших и малых войн. И уж тут высвобождается столько пищи, что хоть отбавляй!

К его удивлению, Пете открылось, что и у них не все находится под полным контролем. Так, иногда люди в порывах неконтролируемой взаимной ненависти становятся на грань самоуничтожения, что, конечно же, создает угрозу исчезновения пропитания и, соответственно, смерти самих медуз. Но существа эти старательно оберегают свою земную среду обитания, прикладывая все усилия к воспроизводству и своевременному пополнению человеческого рода.

Наконец, сцепленные руки феи, достигнув зенита над ее головой, распались в стороны и, описывая эллипсы, упали вниз. Видение тут же исчезло. Петя оторопело посмотрел по сторонам. Никаких желеобразных существ он более не наблюдал. Вокруг него сидели его одноклассники, обычные дети. Казанцева, как ни в чем не бывало, старательно отвечала урок. Учительница ее внимательно слушала. Все шло своим чередом. Получалось, что он успел облететь земной шар и прожил целую жизнь, а простой школьный урок так и не успел закончиться. Феерическое путешествие Пети по далеким странам и дальним морям фея смогла вместить в несколько минут обычного времени! Подросток оторопело смотрел на прозрачную девочку с крылышками.

– Как правило, люди не в состоянии пережить подобное знание и сходят с ума. Такое уже бывало в моей практике. Но не волнуйся, я предприняла необходимые меры по защите коры твоего головного мозга. Завтра ты проснешься и будешь думать, что все это тебе просто приснилось, – улыбаясь, сообщила девочка с крылышками.

– А можно увидеть пищевую цепочку еще полнее? – прошептал Петя, – Ведь на этом она, наверное, тоже не кончается?

– Полнее я не вижу сама, мне этого не дано, – грустно призналась фея и стала растворяться воздухе.

Видя такой поворот событий, Петя, забыв об осторожности, прокричал:

– Постой! Скажи, а что там были за другие чувства, которых я видел? Их было тоже много. Они были светлые и не нравились этим желеобразным. Их не ели эти чудища.

– Вяземский, ты можешь не болтать во время урока? – спросила учительница, сдвинув брови. – Сколько это может продолжаться? Ты понимаешь, что ты каждый раз срываешь занятия? Вот что, без родителей на следующий урок не приходи.

Петя понурил голову, но все же услышал шепот феи:

– Это те чувства, которые дают надежду. Береги их.