Дело было душной июньской ночью в Москве, где-то в районе Медведково. Компания молодых людей, гулявшая третьи сутки кряду, не замечала никаких признаков духоты. Праздновали освобождение хозяина квартиры от армии и, как следствие, отправки на чеченскую войну. Анатолий, так звали освобожденного от Чечни и, считайте, заново родившегося, уже не первый раз поднимал тост за своих родителей, которые не пожалели сил в борьбе за сына. Вдруг в его смущенном алкоголем сознании пронеслась мысль, что его место в цепи солдат в Чечне займет какой-нибудь другой парень. И он задумчиво и с некоторым оттенком грусти произнес то ли тост, то ли просто озвучил неожиданно посетившую его мысль:

– Теперь туда поедет кто-нибудь другой. Что делать, судьба. За то, чтобы она была к нам благосклонна!

Все, восприняв сказанное как тост, выпили.

– Однако, пора ко сну, друзья. А завтра сразу же на пляж.

На том и порешили счастливые участники попойки в Медведково.

Как может догадаться прозорливый читатель, это была далеко не единственная компания молодых людей, веселившихся в ту ночь в большом городе. Были среди них и те, кто предавался дурманящим парам Бахуса беспричинно. Николай, Сергей, Даша и Людмила угомонились лишь под самое утро. Во избежание ночных приключений, все остались ночевать там, где и происходила тусовка. Кроме того, решено было назавтра без всяких промедлений ехать купаться за город. Это предложение озвучил Николай тоном, не оставлявшим и малейшего сомнения в великой значимости произносимого:

– Друзья, с утра все едем на пляж! – сказав это, он, с ощущением человека, покоряющего Джомолунгму, опрокинул последний бокал вина и, более не медля, отправился спать. Его примеру последовали все остальные.

– Что они отмечали? – спросит сторонний наблюдатель, особенно если он почтенного возраста.

– Да так, ничего.

Избыток энергии молодости рвался наружу и, не находя выхода в других, может быть и более полезных сферах применения, находил его в дружеском общении, сдобренном изрядным количеством спиртного. В общем, было здорово.

Проснувшись поутру, наши друзья, легко позавтракав, как и было уговорено, отправились на пляж. Николай вел машину с большим трудом. Но все же вскоре целыми и невредимыми они достигли дачи, отстоявшей от Москвы в каких-нибудь пяти-шести километрах на запад, и где обосновалась на то лето Людмила.

В этом чудном месте Москва-река, еще не замутненная городскими нечистотами, щедро предлагала свои живописные изгибы берегов желающим купаться, либо просто ищущим умиротворения на природе. Впрочем, уединение, привилегия избранных, было доступно немногим. День выдался особенно жарким, и весь берег поблизости от дачи Людмилы был усыпан телами страждущих купания людей. Даша и Люда, сославшись на головную боль, остались на даче в тени свежих лип. Наши друзья, все еще слегка хмельные, стояли на берегу, выбирая подходящее место для красивого прыжка в воду. По ходу дела они обсуждали какие-то малозначительные вещи. Николай говорил о том, что еще один бокал вина – и он не смог бы вести машину. Тут Сергей как-то неуверенно и, видимо, оттого неторопливо заметил:

– Смотри, там кто-то тонет.

Сама фраза, своим драматизмом столь контрастирующая с окружающей обстановкой полного благоденствия воскресного утра, солнца, ласково манящей голубой воды, просто не могла быть сразу же воспринята сознанием. И потому Николай продолжал начатое:

– Да, еще бы стаканчик, и не купаться нам сегодня…

– Там кто-то тонет, – оборвал его приятель чуть более уверенно и кивнул головой.

– Что за бред, кто тонет, где? – потягиваясь произнес Николай, оглядывая берег, полный людей, ни один из которых не проявлял и признака хоть малейшего беспокойства.

Напротив, Николай увидел лишь картину все того же всеобщего благоденствия и безмятежности, приятно заполнявшего его сердце. Люди загорали, читали газеты, плескались в прибрежной воде, пили воду и пиво. И тут Николай явственно услышал слабый, но полный отчаяния женский крик, доносившийся издалека:

– Да помогите же, помогите, тонет, тонет, кто-нибудь, помогите!

– Да вон же, на другом берегу! – сказал Сергей и толкнул его в бок.

Николай посмотрел на достаточно безлюдный противоположный берег, находившийся на приличном расстоянии. Можно было различить, как какие-то люди перемещались вдоль берега. В воде никого не было видно.

– Это какая-то шутка? – немного растерянно спросил Николай. И потом, глядя на приятеля, решил:

– Поплыли.

Тот кивнул головой, и оба прыгнули в воду.

Несмотря на царившую жару, в первое мгновение вода обожгла Николая. Когда они отплыли еще немного, его посетила мысль: «Черт возьми, не утонуть бы самому». Потом он подумал о том, что ему хотелось бы еще раз увидеть Людмилу.

Оба, однако, будучи хорошими пловцами, вскоре достигли противоположного берега. Николая до последнего момента не оставляла мысль, что это чей-то дурацкий розыгрыш. Когда он, наконец, перестал грести руками и, почти упершись в кусты противоположного берега, поднял голову из воды, стало очевидно, что случилось самое худшее. Какая-то девушка рыдала, беспомощно глядя с берега на воду.

– Ныряйте, ныряйте, – говорил мужчина, находившийся в воде, но, видимо, тоже запоздало пришедший на помощь тонувшему. Они принялись нырять, но все было напрасно. Мутная после недавних дождей вода и сильное течение не оставляли никаких шансов. Все было кончено. Николай посмотрел назад. Весь пляж их берега сейчас стоял и в молчании наблюдал за финалом трагедии. Обессилев, друзья поплыли назад.

После крепкого полуденного сна, который был им столь необходим в тот день, все собрались к ужину. Последней в комнату вошла Людмила и, сев за стол, обмолвилась:

– Хозяйка дачи сказала, будто на пляже сегодня утонул какой-то парень.

– Да, – ответил Сергей, – на том берегу, на наших глазах. Мы плавали его спасать, но не успели. Сами еле доплыли после вчерашнего. Обычно это происходит очень быстро, – добавил Николай. – Он утонул буквально в двух метрах от берега. Там, как назло, довольно глубоко.

– Говорят, они отмечали его счастливое избавление от Чечни, – пересказала Людмила услышанное от хозяйки дома. Подобного рода новости распространяются на удивление быстро.

– Судьба, – промолвил кто-то.

После ужина компания засобиралась и отправилась в город. Надо было выспаться перед новой трудовой неделей.

Жизнь продолжалась своим чередом.