Уильям по-прежнему редко бывал дома. Страстные поцелуи и коварные ласки больше не повторялись. Правда, время от времени Рита ловила на себе его странный взгляд, который никак не могла понять. Порой ей казалось, что муж старательно избегает оставаться с ней наедине. И в такие минуты она даже жалела его. Разумеется, он страдает, ведь ему хочется видеть на месте своей жены совсем другую женщину. Чтобы избавить любимую от подозрений мужа, Уильям был вынужден жениться на ней – бедной сироте. Девушку из более приличной семьи он вряд ли сумел бы убедить в необходимости их раздельного существования. К тому же, женившись на бесприданнице, Мэдокс дал возможность думать, что пошел под венец именно по любви. Но то, что произошло между ними в ее спальне, Рита объяснить никак не могла. Зачем ему понадобилось искушать ее ласками и поцелуями? И почему он вновь так холоден с ней?

Нет, конечно, Уильям достаточно внимателен к своей супруге, но, несмотря на всю его обходительность, он никогда не делает того, что ждет любящая женщина от своего мужа – ни разу он не подарил ей цветов или милых безделушек, никогда не рассматривал ее наряды и не делал ей комплиментов. «Дорогая, ни в чем себе не отказывай, отправляйся по магазинам и делай все необходимые тебе покупки. Купи себе новое платье или еще какую-либо безделушку» – вот и все, что она слышала из уст заботливого мужа. До чего же больно сознавать, что Уильям женился на ней, питая глубокие и сильные чувства к другой женщине!

И ужаснее всего было то, что с каждым днем она любила его все сильнее и сильнее. Да и как могло быть иначе? Именно Уильям стал ее первой и единственной любовью. В мыслях и жизни Риты никогда не было других мужчин. Мэдокс, разумеется, знал об этом, и, скорее всего, это даже тешило его самолюбие. Только этим можно было объяснить последние события в спальне.

Стараясь не привлекать внимания, девушка частенько с любопытством наблюдала за Уильямом. Ей так хотелось узнать о нем как можно больше, ведь супруг никогда не рассказывал о своем прошлом и своей семье. Но единственное, что она смогла понять – этот джентльмен, славящийся в обществе высокомерными манерами, оказался в быту совершенно обычным человеком с самыми мирными увлечениями, главным из которых было чтение. В его библиотеке наряду с Диккенсом, Шекспиром и Теккереем было довольно много книг о путешествиях в дальние страны, исторических мемуаров, а также специфической военной и финансовой литературы.

* * *

Где-то в конце ноября в их дом постучался высокий темноволосый человек в военной форме и спросил Уильяма Мэдокса.

– Мой муж сейчас находится на службе. В городском банке, – слегка запинаясь на слове «муж», произнесла Рита.

Мужчина едва заметно улыбнулся, а в его зеленых глазах промелькнуло легкое удивление.

– Значит, я имею честь разговаривать с миссис Мэдокс? Должен сказать, меня радует, что вы не блондинка. Прошу прощения, но последний раз, когда я видел вашего супруга в госпитале, он очень страдал о своей бывшей невесте и даже угрожал застрелить ее мужа.

Риту слегка передернуло при напоминании о Лилиане Бронстон. Видимо, незнакомец сообразил, что сказал лишнее, потому что, сняв фуражку, слегка поклонился:

– Простите меня, – быстро сказал он. – Позвольте представиться – полковник Роберт Гривстон. Воевал на черном континенте, там и познакомился с вашим супругом. Нам пришлось вместе отражать атаки повстанцев и выходить из окружения. С полгода назад был ранен и доставлен обратно в родные края, здесь долго лечился. Неделю назад выписался из госпиталя и теперь собираюсь вернуться к исполнению своего воинского долга. Но перед этим мне захотелось повидать старого друга.

– Быть может, вы пройдете и подождете моего мужа в гостиной? Я могу предложить вам чай или кофе, – предложила, смущаясь, Рита. Дедушка Тео мало нуждался в общении с остальным миром, и ей редко доводилось принимать незнакомых гостей.

Полковник в ответ на приглашение широко улыбнулся:

– С удовольствием выпью кофе. Надеюсь, что вы пошлете посыльного с запиской Уильяму о моем приезде в ваш город?

– У нас есть телефон. Я немедленно позвоню в банк и попрошу передать мужу, что дома его ждет хороший знакомый.

– Отлично, – вновь улыбнулся гость.

Устроив полковника в гостиной, Рита отправилась на кухню, чтобы сообщить миссис Давс о неожиданном госте. Был уже полдень, и хозяйка радушно предложила накормить полковника обедом, но Гривстон скромно отказался, сославшись на то, что неплохо перекусил в привокзальном ресторане.

Спустя пару минут хлопотливая миссис Давс появилась в гостиной с блюдом пирожных и горячим кофейником.

– Хочу предложить вам несколько пирожных и свежеиспеченных булочек, – защебетала разговорчивая старушка. – Надеюсь, они покажутся вам съедобными.

– Зачем вы говорите глупости, миссис Мэри, – ласково покачала головой Рита. – Наш гость подумает невесть что. Знаете, господин полковник, наша милая хозяйка – настоящий мастер кулинарии, так что можете угощаться без всякой опаски. Если только и впрямь не хотите чего-нибудь более существенного.

– Спасибо за добрые слова, милочка, – просияла польщенная миссис Давс. – Я не стану вам мешать. Но если что понадобится, я буду в своей комнате. Можете обращаться за помощью без всякого стеснения.

Она ушла, и Рита, по-прежнему волнуясь, осторожно налила горячий кофе в тоненькие фарфоровые чашечки.

– Когда вы с Уильямом обвенчались? – поинтересовался гость.

– Почти два месяца назад.

– Понятно. Этот роскошный дом принадлежит вам?

– Нет, что вы… Здесь хозяйка – миссис Давс. Мы же снимаем лишь верхний этаж этого особняка, – пояснила Рита. Ее глаза были опущены, и поэтому она не заметила легкого удивления на лице своего собеседника. – Уильям считает, что нет никакой необходимости покупать целый дом.

– Вы давно знаете вашего мужа? – неожиданно прямо спросил Гривстон.

Рита удивленно взглянула на гостя. Его зеленые глаза внимательно изучали юную супругу своего приятеля. Неужели он сравнивает ее с Лилианой?

– Мы знаем, друг друга уже несколько лет, – на минуту задумавшись, стала рассказывать девушка. – Уильям был хорошим знакомым моего дедушки и нередко навещал нас в Грейслоу. Когда дедушка скоропостижно умер, я… сильно нуждалась в средствах. Уильям был так любезен, что тут же сделал мне предложение. И я приняла его, – решительно выпалила Рита и даже улыбнулась оттого, что впервые смогла честно объяснить причину своего замужества. – Теперь вы знаете, что нас с Уильямом связывает вовсе не сердечная привязанность.

Роберт внимательно смотрел на девушку, с трудом удерживаясь от следующих вопросов.

– Не думайте, что я посвящаю всех в подробности нашего брака. Извините, если вас что-либо оскорбило в этой истории, – словно защищаясь, Рита высоко вздернула подбородок. – Я сказала это потому, что вы… Вы смотрите на меня так, словно не можете понять, почему Уильям женился на такой простушке.

По лицу гостя было заметно, что он тронут ее искренностью.

– Вы напрасно извиняетесь. Мне и в голову не могло прийти, что вы – простушка. Я хорошо знаю своего друга и очень сомневаюсь, что Уильям Мэдокс женился только из жалости, – полковник, похоже, изучал хозяйку уже с нескрываемым интересом.

– Не только из жалости, – решительно ответила она. – Вы напомнили о его страсти к одной замужней особе, так что, поверьте, причин для женитьбы у вашего друга было более чем достаточно. Но… я не хочу обсуждать свое замужество с посторонним человеком.

– Понимаю, – улыбнулся он. – Вы и так слишком откровенны со мной, хотя не могу похвастаться, что имею честь быть вашим доверенным лицом. Не смущайтесь, ради бога… Мне доставляет удовольствие общение с вами. Вы удивительно открыты и искренни, несмотря на то, что мы с вами почти незнакомы.

– Искренность – моя беда, – прикусив губу от досады на свою несдержанность, призналась Рита. – Я совершенно не умею врать. Даже если это может обидеть кого-нибудь.

Полковник вдруг оглушительно расхохотался.

– Знаете ли, почему мы с вашим мужем сразу же стали друзьями? Он всегда говорил только то, что думал, и я тоже грешу этим.

Смутившись, девушка сделала большой глоток кофе, а затем робко поинтересовалась:

– Уильям был хорошим воином?

– Хорошим человеком, – поправил он. – Ему не за что краснеть. Хотя многие тягостные воспоминания о тех днях и сейчас, наверно, все еще мучают его.

– Какие воспоминания? – быстро спросила она.

Гривстон покачал головой:

– Если вы не в курсе, мне не стоит рассказывать об этом. Если, он захочет, то обязательно все расскажет сам.

– Я прекрасно могу прожить без его секретов, – фыркнула девушка, но тут же умоляюще взглянула на гостя своими нежными глазками: – Уильям совсем ничего не рассказывает мне о себе!

– Вы лишь недавно женаты. Не торопите события.

– И вы думаете, что-нибудь изменится? – нервно засмеялась Рита. – Вряд ли. Все, что мне известно о муже, я выяснила сама путем наблюдений. Например, я уже знаю, что Уильям очень любит военную историю и книги о путешествиях.

– Да, – улыбнулся Роберт. – Он обладает отличными знаниями по истории Африки, Индии, Китая, Египта и еще очень многих стран. Помнится, Уильям рассказывал о том, как происходило завоевание Трансвааля предками нынешних «страдальцев» – буров, – полковник помолчал, затем продолжил резким тоном: – Сейчас очень много кричат о жестокости английской политики и забывают, что бедным несчастным бурам есть, за что стыдиться своих дедов и прадедов. Коренные жители не понаслышке знают нравы этих «добрых» поселенцев. И мы с Уильямом на себе испытали, как хорошо стреляют их ружья, а также умение бурских партизан делать коварные ловушки и западни. В них погибали не только мои солдаты, но и мирные спутники Уильяма. Бурам ненавистны все пришельцы до единого, даже исследовательская экспедиция в глубину континента.

– Расскажите мне о тех днях. Это очень интересно! – попросила Рита.

– Вряд ли это интересно для столь юной миссис. Но у вашего мужа есть увлечения более мирного характера. Например, он безумно любит корабли и раньше обожал путешествовать под парусом.

– Вот это новость! – удивилась Рита. – Об этом я предположить не могла. У нас дома нет ничего, напоминающего его увлечение морем, – ни книг, ни картин.

– Советую не спрашивать его об этом. Если он молчит, значит, на то у него есть причины. А еще ваш муж – прекрасный наездник. Он как-то рассказывал мне, что до экспедиции очень любил ездить верхом. Скачки в Нью-Маркете были для него самым лучшим времяпрепровождением. У его семьи там имеется собственный ипподром и конюшни, где в стойлах находится очень много чистокровных скакунов.

– Но сейчас он никогда не ездит верхом, – снова удивилась Рита.

– У него был неприятный случай с лошадью, – неохотно объяснил Роберт. – Во время нашего выхода из окружения его любимица была застрелена прямо под ним. Тот день оказался невероятно тяжелым для всех, и Уильям чудом остался жив. Вряд ли он когда-нибудь забудет ту историю.

– Это очень печально.

– Не стоит расспрашивать вашего мужа о его путешествии в Африку, – назидательно заметил полковник. – Вряд ли словами можно передать весь тот кошмар, что происходил там. То, что нам пришлось испытать, не годится для того, чтобы рассказывать женщине.

– Господи, как же ужасна война! – воскликнула Рита, припомнив свои впечатления от посещения госпиталя.

– Война не бывает красивой. За блестящим фасадом скрываются отвратительные, кровавые раны, – скептически усмехнулся Роберт.

– Но вы собираетесь обратно? – спросила она. – Почему?

– В том-то и дело, что не совсем обратно, – хмыкнул полковник. – Я страшно жалею, что из-за ранения был вынужден оставить моих солдат. А теперь меня ждет вовсе не Африка. Я получил назначение стать инструктором группы необученных новобранцев. Ну что же, постараюсь, как следует их поднатаскать, чтобы эти желторотые птенцы не погибали в первом же бою. Простите меня. Я становлюсь сентиментальным.

– О, я могла бы слушать вас весь день! Вы удивительный рассказчик! – не удержала своего восторга Рита.

Роберт все это время внимательно изучал воодушевленное лицо юной супруги Мэдокса. Она была так мила, так искренне взволнована и открыта, что полковник испытал легкую зависть к своему приятелю.

– Я думаю, что вашему мужу повезло с вами, – слегка запнувшись, пробормотал он.

– Ему всегда везло с женщинами, – с горечью заметила Рита.

Роберт закашлялся и занялся пирожными, не желая продолжать эту щекотливую тему.

– Милая леди, я провел большую часть своей жизни в армии, – сказал он, собравшись с мыслями и одаряя девушку ослепительной улыбкой. – Не думаю, что меня может что-нибудь впечатлить. Однако… – Роберт выдержал паузу и лукаво подмигнул: – Я завидую Уильяму. Вы – истинная мечта любого мужчины.

– Полковник… вы… как будто заигрываете со мной? – лицо девушки покраснело от растерянности.

Именно в этот момент в гостиную вошел Мэдокс. Красные щеки Риты и игривое выражение лица полковника сразу же бросились ему в глаза. Но Уильям скрыл свое неудовольствие и шагнул навстречу старому другу с выражением радости на лице. Двое мужчин обменялись рукопожатием и тепло похлопали друг друга по плечам.

– Боже мой, как давно мы не виделись, – сказал Мэдокс.

– Два года, – вздохнул Роберт. – Приятно увидеть тебя снова. Я на пути в Лоустофт подумал, что неплохо бы заехать к тебе.

– Лоустофт?

Роберт холодно улыбнулся.

– Предстоит учить кадетов, – сказал он. – Ирония судьбы, не правда ли – после стольких боев! Но я нажил себе врагов, потому что говорил то, что думаю, и теперь получил запрещение возвращаться в свою часть.

– Не удивляюсь, – хмыкнул Мэдокс. – Ты никогда не лез за словом в карман.

Присев за столик, Уильям взял чашку кофе, которую подала ему Рита. Мэдокс избегал встречаться с ней взглядом. Эта девчонка никогда не позволяла себе кокетничать с ним, а теперь без всякого стеснения заигрывает с мужчиной, которого раньше в глаза не видела. Маленькая лицемерка! Неужели она такая же, как все прочие женщины? Так себя вести могла Лилиана…

– Что ты будешь преподавать? – поинтересовался он у полковника, чтобы отвлечься от неприятных мыслей.

– Стратегию и тактику. А также искусство выживания, – ответил Роберт. – Я ведь многому научился на войне. Мне до сих пор снятся те наши друзья, которых уже давно нет в живых.

– Многие хотят забыть войну, – резко бросил Уильям. – Например, Элиот Делонг. Он сейчас стал сотрудником Скотланд-Ярда.

– Это его проблемы, – заметил Гривстон. – Я же предпочитаю военную жизнь.

– Значит, ты скучаешь по Африке?

– Разумеется. Но вряд ли я когда смогу вернуться туда. А ты? Неужели ты никогда не думал вновь отправиться в экспедицию? Если не в Африку, так, например, в Индию или Египет? Время лечит раны, – серьезно сказал полковник.

– Как ты сможешь жить в Лоустофте после Африки? – перевел разговор Мэдокс.

Роберт сделал выразительную гримасу:

– Не думал пока об этом. Честно говоря, до последнего надеялся, что полковник Деррбит сумеет меня отстоять.

– Я помню его. Отличный командир и честный человек, – кивнул головой Уильям. – И все же не расстраивайся. В нашей жизни все имеет хорошие стороны. Лоустофт неплохой город, я жил там несколько лет, – заменил он.

– Тебе всегда нравилось море, – припомнил Роберт. – Ты еще рассказывал мне, как вы с братьями и отцом частенько плавали под парусом.

– Теперь я ненавижу воду, – хмуро бросил Мэдокс. – Зато у тебя будет много времени, чтобы узнать и полюбить море.

Роберт вздохнул:

– Надеюсь, что нет.

– Потерпи. Пройдет время, начальство смилостивится, и ты вернешься в свой полк.

Роберт в ответ лишь пожал плечами.

Немного погодя полковник поблагодарил Риту и миссис Давс за угощение, а затем откланялся, сообщив, что ему пора на поезд.

– Было приятно увидеться с тобой снова, – сказал Роберт Мэдоксу, когда они прощались на улице возле экипажа. – Заботься о своей жене. Она – твое настоящее сокровище, и потому тебе, наверно, не стоит искать другие в чужих странах.

– Спасибо, полковник, – ответила Рита со смущенной улыбкой. – Очень приятно познакомиться с вами. Когда в следующий раз окажетесь в этих краях, сразу же милости просим к нам.

– Возможно, к моему следующему приезду у вас уже будет огромная семья с кучей детишек, – заметил Роберт, открыто любуясь смутившейся девушкой. – Еще раз поблагодарите, пожалуйста, вашу милую миссис Давс за превосходные пирожные и будьте счастливы.

Мэдокс вытащил свои карманные часы и взглянул на них.

– Я поеду с тобой. Мне нужно вернуться в банк, – сказал он и повернулся к Рите: – Я вернусь поздно. К ужину не жди.

С этими словами Уильям сел в коляску рядом с полковником Гривстоном. Дверь закрылась, и экипаж поехал вниз по улице. Рита стояла в одиночестве на тротуаре и смотрела ему вслед. Сегодня она смогла узнать кое-что новое о своем муже, но лучше бы эти сведения она получила от него самого.

К ее удивлению, на следующий день после обеда муж предложил Рите проехаться в экипаже.

– Возможно, это немного развлечет тебя, – объяснил он.

– Но мы… мы никуда не ездим вместе, – запинаясь, сказала Рита.

– Это нужно понимать как отказ?

– Нет, я сейчас соберусь, – поспешила согласиться девушка.

Замирая от предчувствия необычного дня, Рита опрометью бросилась в свою комнату. Впервые она проедет по городу в сопровождении мужа. Нужно одеться так, чтобы ему не пришлось краснеть за свою неухоженную супругу. После недолгих раздумий, Рита надела светло-бежевый костюм, который успела сшить за несколько вечеров, и добавила к нему шелковый шарф цвета, чайной розы.

Опасаясь, что слишком провозилась в своей комнате, Рита быстро надвинула на лоб маленькую бархатную шляпку с вуалью и поспешила спуститься вниз. Поскольку зима спешила вступить в свои права, девушка решила укутаться в теплое манто с воротничком и манжетами из соболя. Уильям поспешил ей помочь, и Рита слегка задрожала от прикосновения его заботливых рук. Она не заметила, что глаза мужа одобрительно потеплели, когда он окинул любопытным взглядом ее тоненькую фигурку, облаченную в элегантный костюм.

«У девчонки, кажется, довольно неплохой вкус, – с удивлением отметил Мэдокс – Да и двигается она с естественной элегантностью. Наверно, сказывается кровь ее аристократических предков… Лучше бы малютка всегда так выглядела, вместо того чтобы возиться в грязной одежде с этим дурацким автомобилем».

Устроившись в экипаже, они проехали в тягостном молчании несколько кварталов, а затем неожиданное происшествие заставило их очнуться от безмолвия.

– Уилл, смотри! – Рита в ужасе вздрогнула, когда увидела, как на другой стороне улицы чей-то экипаж задел колесом собаку, перебегавшую дорогу. – Бедное животное! Как они могли оставить его! Уилл, пожалуйста, останови карету, – умоляюще попросила она.

Не меньше нее пораженный жестокостью возницы, не обратившего внимания на сбитую собаку, Мэдокс резко стукнул тростью в стенку коляски. Кучер немедленно остановил карету, и Рита, выскочив из нее, бросилась к несчастному животному. Сняв пальто и шляпу, Уильям последовал за женой.

Лежащая на земле собака жалобно скулила от боли. Глядя на нее, Рита расплакалась. Мэдокс присел на корточки рядом с раненым животным. Его руки осторожно ощупали спину и лапы собаки, которая, словно понимая сочувствие людей, даже не пыталась укусить осматривающего ее незнакомца.

– Повреждена задняя лапа, – сказал Уильям через минуту. – Нужно наложить шину. К сожалению, это все, что я смогу сделать, – извиняясь, сказал он жене.

– Морган! – позвал чей-то всхлипывающий голос.

К ним подошла невысокая, хорошо одетая пожилая женщина. Она опиралась на палку и горько плакала.

– Мой дорогой Морган, мой бедный… – причитала она сквозь слезы и, беспомощно глядя на Мэдокса, обреченно спросила: – Неужели он умрет?

– Конечно, нет, – мягко ответил Уильям. – Ваш пес сломал лапу, но, я думаю, ему можно помочь.

– Вы доктор? – с надеждой спросила старушка.

– Нет, но в свое время я помогал раненым и знаю, что делать. Я отнесу его к вам домой, и там мы наложим ему шину.

– Но вы испачкаетесь, – обеспокоено сказала женщина.

– Да, возможно, – чуть насмешливо хмыкнул Уильям.

Не обращая внимания на то, что на улице было довольно холодно, он снял пиджак и отдал его жене. Затем Мэдокс осторожно поднял с земли бедное животное. Собака по-прежнему жалобно скулила и пыталась лизнуть пострадавшую лапу.

Рита была восхищена мужем. Она предполагала, что у него доброе сердце, но сейчас впервые могла в этом убедиться. Шагая вслед за ним к дому хозяйки раненого пса, девушка поймала себя на мысли, что любуется сильной фигурой мужа. Тонкая ткань рубашки не могла скрыть рельеф его тугих красивых мышц, и, разглядывая их, Рита почувствовала, как сердце ее застонало от нового прилива любви. Но она тут же отругала себя за неуместные в данной ситуации мысли и, оторвав свой взгляд от мужа, всю оставшуюся дорогу успокаивала расстроенную хозяйку собаки, рассказывая случаи о животных, которые выжили, находясь в еще более плачевном состоянии.

– Я не знаю, как благодарить вас, – сказала женщина, когда они поднялись на ступеньки большого особняка, окруженного палисадником. – Моргана подарил мне мой последний муж. Этот пес – мой самый преданный друг, и лишиться его для меня слишком страшно. Мы вышли с ним на прогулку, но Моргги слишком увлекся пробегавшей по другой стороне улицы собачкой и неосторожно выскочил на дорогу. Я прекрасно разглядела экипаж, который сбил его и даже не остановился. Он принадлежит банкиру Честфилду.

– Наш конкурент, – хмыкнул Уильям. – Я хорошо знаю его.

Пожилая леди с любопытством посмотрела на него:

– Вы работаете в банке? Могу я поинтересоваться, в каком именно?

– Я управляющий городского банка на Хилл-стрит, – ответил он.

– Я запомню это, молодой человек, – улыбнулась женщина.

Оказавшись в просторном холле, Мэдокс осторожно опустил животное на ковер и попросил хозяйку принести какие-нибудь материалы, чтобы наложить собаке шину. Вскоре расторопные слуги доставили пару легких дощечек и рулон марли, и Уильям лично занялся лапой раненого животного.

– Вот и все. Только не забудьте пригласить ветеринара во избежание осложнений.

– Я так и сделаю. Огромное вам спасибо за заботу и внимание, – сказала старушка. – После выздоровления Моргана я не позволю ему бегать без присмотра. Бедный мой мальчик… Смотрите, как он дрожит… – она нежно погладила дрожащую собаку. – Пожалуй, малыша нужно перенести поближе к теплу.

– Покажите мне, куда его отнести, – Мэдокс снова взял на руки собаку.

Старушка предложила им следовать за ней. Разглядывая комнаты, через которые им пришлось идти, Рита с удивлением отметила богатое убранство жилья одинокой старушки. Особенно привлекали внимание многочисленные портреты людей в старинных одеждах. Похоже, эта женщина принадлежала к миру аристократии.

Мэдокс аккуратно устроил собаку на мягком коврике перед камином, в котором пылал огонь.

– Ему будет хорошо здесь, – удовлетворенно заметила старушка и протянула руку, которую Уильям довольно почтительно поцеловал.

– Ваш пес обязательно поправится.

– Спасибо за вашу помощь, молодой человек. Такое не забывается.

– В моем поступке нет ничего особенного.

– Кроме вас никто не захотел помочь моему бедному Моргану, – с досадой заметила женщина.

Слуги проводили Уильяма умыться, а хозяйка особняка предложила Рите угоститься чаем и пирожными. Но быстро вернувшийся Мэдокс вежливо отклонил угощение, сославшись на то, что они с супругой хотели бы вернуться домой раньше, чем стемнеет.

Попрощавшись с хозяйкой, они вышли на улицу, где их уже поджидал экипаж.

– Ты знаешь ее? – поинтересовалась Рита, когда они вновь уселись в карету.

– Я не сразу понял, кто она, пока не увидел ее особняк, – сказал он. – Это графиня Вольмарк. О ее последнем муже ходят легенды. Генерал Тимберлинк стал знаменит после индийской кампании.

– Кажется, я слышала эту фамилию. Конечно же! Мой дедушка был знаком с этим генералом, он ведь тоже воевал в Индии. Но они редко встречались, а я тогда была слишком маленькой и не запомнила его жену. Говорят, что графиня – одна из самых богатых женщин в Норридже?

Уильям непонятно хмыкнул.

– Бедняга Честфилд… Знал бы он, чью собаку сбил. Графиня, разумеется, очень милая и добрая женщина. Но думаю, при этом довольно злопамятна. Боюсь, что банк нашего конкурента пострадает.

– И поделом! – горячо воскликнула Рита. – Представить только! Сбить бедного пса и не помочь ему! Только бессердечный человек может оставить животное, видя, как оно страдает…

Мэдокс вдруг снял галстук, словно ему стало тяжело дышать, и расстегнул несколько пуговиц рубашки, хотя в карете вовсе не было жарко. Сама того, не желая, Рита прильнула взглядом к его широкой загорелой груди, чувствуя, как внезапно пересохли ее губы. Уильям слегка усмехнулся и неожиданно положил ее ладонь на свою мускулистую грудь, прямо в заросли темных волос. Сначала тоненькие пальцы девушки нервно отдернулись, но он еще настойчивее прижал ее нежную руку к своему теплому телу. Девушка испуганно взглянула в его глаза и споткнулась о непонятный взгляд Мэдокса.

– Что с тобой? – спросила она неуверенно. – Тебе плохо?

– Мне хорошо… но может быть лучше… – вслед за этими словами супруг положил ее вторую руку рядом с первой. Тонкие перчатки мешали ему ощутить нежное касание милых пальчиков Риты, поэтому Уильям рывком стянул их и отбросил в сторону. – Я хочу чувствовать твои руки… – прошептал он, наклоняя голову к девушке.

И не успела она опомниться, как он требовательно поцеловал ее и быстрым движением усадил к себе на колени. Поцелуй был настолько глубоким, что девушка потеряла всякое соображение и уже не понимала, где они находятся…

Резкий толчок кареты отбросил их в разные стороны. Супруги растерянно посмотрели друг на друга и поняли, что почти подъехали к дому. Зарозовевшая Рита немедленно отодвинулась от мужа, слегка ошеломленно глядя вокруг широко раскрытыми глазами.

– Не беспокойся, все хорошо… – произнес супруг бесстрастным голосом. – Нам стоит привести себя в порядок.

Он быстро застегнул рубашку, надел пиджак и галстук. Его пальто и шляпа лежали рядом. Девушка нервно поправила манто и подняла с пола свою шляпу. На этот раз ее облик нельзя было назвать элегантным. Мэдокс окинул взглядом смущенную девушку и неожиданно понял, что ему нравится ее растрепанный вид. Его тело сводила судорога из-за неудовлетворенного желания, но он чувствовал странное удовольствие, созерцая виноватое выражение лица Риты.

– Нечего стыдиться. Никто не осудит нас за это. Ты все время забываешь, что мы женаты… – сказал Уильям немного насмешливо.

– Я всегда помню об этом, мистер Мэдокс, – Рита нашла перчатки и попыталась натянуть их на вспотевшие от волнения ладони.

Муж мягко коснулся щеки девушки и приподнял ее подбородок.

– С вами приятно целоваться, миссис Мэдокс, – произнес он нежно. – К тому же вы сейчас весьма привлекательно выглядите.

Еще сильнее покраснев, Рита смущенно заметила:

– Карета уже остановилась. Пожалуй, нам лучше выйти.

Глаза мужа излучали необычайную нежность. Он даже нежно придерживал ее руку, когда они шли по дорожке к дому. Но лишь только они поднялись на второй этаж, Уильям внезапно извиняюще улыбнулся Рите и ушел в свою комнату с непонятным выражением на лице.

Девушка была в растерянности. Она не могла понять – что происходит с ее супругом. Он вновь стал тем человеком, которым был всегда – учтивым, дружелюбным, но отстраненным. Уже вечером поцелуй в экипаже представился ей удивительным сном, а события уходящего дня напоминали волшебный узор детского калейдоскопа.