Поэт! Ты лунатик. Чрез суетный свет

Тебя, как луна, вдохновенье ведет,

Ведет, - и повсюду открыта дорога

Любимцу природы, посланнику бога;

Ты ходишь над бездной по темени скал,

Ты скачешь, как серна, с горы на обвал,

Орлом на утесы взлетаешь с размаха,

В тебе есть все чувства, - и нет только страха.

Ты громко привольную песню поешь;

Ты, очи открывши, по миру идешь;

Глядишь - и не видишь ты мир, - но выс'око

Тогда созерцает духовное око.

И громко взывает испуганный свет:

"Сойди ко мне ближе, поэт мой, поэт! "

Ты слышишь призванье, ты внемлешь прошенью,

И вмиг покидает тебя вдохновенье;

Очнувшись, боишься ты скал высоты,

И сходишь скорее, - и падаешь ты!

Смеется безжалостно свет над тобою;

А ты, - ты страдаешь могучей душою:

И звуком еще как струна ты дрожишь,

Но, тяжко страдая, упорно молчишь,

Пока не сомкнет сон орлиные очи

До новой твоей вдохновительной ночи.

(1840?)

(В альбом В. Р. Зотову)

Поэт! В твоем сердце чудесный есть клад:

Ты силен любовью, ты чувством богат!

Как дух, от людей ты свой клад сторожишь

И чудную надпись над кладом чертишь:

Та надпись из звуков, из тонов, созвучий,

Слилася в стих мощный, обильный, гремучий.

Бессмысленно надпись читает толпа

И мимо проходит, духовно-слепа.

И чудную надпись на мысленный клад твой,

Да дева в час страсти, да истины жрец,

На долгом пути поседевший мудрец, -

И больше ты кладом ни с кем не делися;

Хоть избранных мало, но ты не крушися:

Чем меньше на части твой клад разделен,

Тем части дороже, ценнее тем он.

Печально я жизни дорогою шел

И чудную надпись на ней я прочел;

Я понял, чт'о скрыто под надписью тою,

И жадно ловил ее смысл я душою,

И жадно впивал я гремучий твой стих;

Но, полный восторга от звуков твоих,

Я к надписи чудной хотел бы прибавить

Еще одно слово, еще одно: память!

(17 сентября 1840 г.)

(В альбом А. Л. Жемчужникову)

Быть может, некогда пред светом

Страница эта промелькнет:

Он не почтит ее приветом,

И имя скромное поэта

Он невнимательно прочтет.

И может быть, и ты порою

Заглянешь также в свой альбом,

И мой листок, перед тобою

Мелькнув знакомою рукою,

Тебе напомнит о былом.

Перенесясь мечтой крылатой,

Ты вспомнишь радости, утраты…

… И скажет свет: "Он был когда - то! "

Ты скажешь: "Он меня любил! "

(30 сентября 1840 г.)