Воротился боярин в Рязань, к князю Юрию,

Доложил, что принял хан дары княженецкие,

Что покончится якобы дело, как вздумано,

А от князя поехал к княгине Евпраксии

Забавлять прибаутками, шутками, россказнями,

Чтоб по муже не больно уж ей встосковалося.

Говорит: "Князем Юрием Ингоревичем

К твоему княженецкому здравию

Послан я, чтобы вестью порадовать.

Федор-князь у царя у Батыя - состольником;

Пополам и веселье и бражничанье;

Отклонил бог беду неминучую:

Воевать нас татаре заклялися

И уйдут все по слову князь Федора.

А какие они безобразные!"

И пошел, и пошел он балясничать,

Да ведь как: что ни слово - присловие.

Показались те речи княгине занятными,

Учала она Нездилу опрашивать:

"Что за люд такой, что за исчадие?

Вместо дома телега… А женщины

С ними, что ли?.. Какие ж с обличия?"

- "А такие, что смеху подобные,

Из-за войлока выглянет - смуглая,

Очи словно травинкой прорезаны;

Брови черные; скулы навыпяте;

Зубы дегтем уж, что ли, намазаны…"

Балагурит он так, балагурит-то,

А с самим собой думушку думает:

"Вот постой, налетят, так узнаешь ты -

Сколько жен по кибиткам их возится

Да и как из намета-то ханского

Отпускаются бабы - с рук на руки

Ханским ближникам, ханским печальникам,

А уж я за тебя, за голубушку,

Отвалил бы казны не жалеючи…"