Они услышали выстрел, потому что в этот момент отдыхали. Нелл запыхалась из-за тяжелых винтовок, а Тому вообще достался не толстый, но довольно длинный Джои, на котором к тому же было напялено полно всякой одежды.

Выстрел — как и любые звуки в буше — донесся не то с севера, не то с востока, не то с юга, не то с запада. В любом случае, он донесся, и это само по себе внушало тревогу. С другой стороны, выстрел был только один, перестрелку это не напоминало, и Том с Нелл решили не думать о плохом. Они посидели еще с четверть часа, напряженно вслушиваясь в тишину, а потом продолжили свой путь.

Нелл тащилась позади Тома, хлюпая сапогами, полными воды, старалась не думать о пиявках и с тоской понимала, что все ее подвиги в роли руководителя научной экспедиции оказались ерундой. Ничего она на самом деле не умеет и не знает. Стоило выбыть из строя Джои — и вот Нелл Куинс уже понятия не имеет, где они находятся и куда идут. Счастье еще, что Том так здорово ориентируется в буше.

Том нес Джои, спотыкаясь на каждом шагу, и старался не думать о том, как тяжело сейчас Нелл. Он бы с удовольствием понес на руках ее, а не Джои, но парнишка сейчас слаб, как новорожденный котенок… и тяжел, как новорожденный теленок! Вернее, неудобен. Эти длинные ноги, цепляющиеся за кусты. Эти руки — палочки, болтающиеся, как у покойника. Том все время прислушивался, дышит ли этот паршивец, прокусивший ему руку неделю назад. Всего неделю назад. Да что там, еще вчера утром они с Нелл были счастливы, светило солнце, и жизнь впервые за десять лет начала налаживаться.

Том очень надеялся, что идет хотя бы в относительно правильном направлении. Джои объяснял на своем варварском английском, где его племя обычно укрывается от невзгод, и тогда Тому показалось, что он все понял, но теперь… Ладно, будем надеяться, что рано или поздно упремся в Большой Водораздельный хребет, и тогда станет ясно, что от побережья мы ушли далеко, думал Том, старательно выискивая положительные стороны в их нынешнем положении.

На самом деле его очень беспокоили бандиты, оставшиеся в лагере. Разумеется, чисто теоретически они должны идти дальше побережьем, но на практике это в данный момент невозможно — после шторма там все разбито и затоплено. Да и не пойдут они по открытой песчаной косе, которую представляет из себя береговая линия восточного берега Австралии! Значит, пойдут через буш. То есть тем же путем, что и Том с Нелл и Джои. Других дорог тут нет.

Счастье еще, что Мел и Сэм на пути в Маккай. Теперь они вряд ли подвергаются опасности, если не считать естественных опасностей буша, но по сравнению с озверевшими людьми любой хищник — ангел.

И еще хорошо, что джип не достался уголовникам.

Мел находилась в странном состоянии тупого безразличия ко всему на свете. Видимо, это и был настоящий шок, о котором она читала в своих многочисленных учебниках.

Она бежала позади бандитов, бодро шагающих по тропинке. Руки ее были выкручены в запястьях и связаны капроновым шнуром, больно врезавшимся в кожу. Дождевик с нее содрала рыжая стерва, убившая Сэма, а потом пять мужиков долго забавлялись, пиная Мел от одного к другому. Они щипали и лапали ее за грудь и ягодицы, а Мел не реагировала. То есть она вскрикивала от боли, но на самом деле ничего не чувствовала. Ни страха, ни стыда, ни отвращения.

Перед глазами у нее стояла одна и та же картинка: Сэма бросает на открытую дверцу джипа, и изо рта у него хлещет сначала алая, а потом почти черная волна крови. Все. Конец.

Мел была бактериологом, но в годы ординатуры работала и практикующим врачом, кроме того выезжала со “скорой” во время студенческой практики, много работала в морге — одним словом, мертвых тел видела достаточно. Видела и неудачные операции, заканчивающиеся смертью пациента прямо на операционном столе.

То были совсем другие смерти. Чистые, стерильные, освещенные ярким безжизненным светом хирургических ламп, пахнущие карболкой и спиртом. Прикрытые белыми простынями, тихие, приличные смерти с номерками на большом пальце ноги. Нестрашные медицинские смерти.

Впервые в жизни Мел была свидетелем того, как убивают человека. К тому же человеком этим был Сэм. Чудной, молчаливый, невозмутимый парень с малоподвижным лицом, хороший ученый и приятный товарищ. Фанатик, разговаривавший с акулами и медузами и знавший все о певчих птицах Австралии, ярый поклонник Даррелла и противник цивилизации. Сэм Джоунз.

Она пыталась понять, как такое может быть — был и сразу нет. Не получалось.

Мел даже не знала, какую службу сослужил для нее шок. Сейчас за бандитами неровной трусцой бежала не дерзкая белозубая и синеглазая красавица Мелани, а серая от ужаса, остро пахнущая потом и страхом сорокалетняя баба с опухшими от слез глазами, грязная и мокрая.

Она не понимала, куда они все идут, что ее ждет, не понимала и не хотела знать. В какой-то момент она остро и сильно захотела в туалет, и кто-то из бандитов рявкнул, что отпускать в кустики никого не собирается. И тогда Мел равнодушно устроилась прямо у тропинки, чем смутила даже бандитов, во всяком случае они отвернулись.

У нее не осталось эмоций, все вышли с диким криком там, на поляне у лагеря, где убили Сэма Джоунза.

Мэгги шла и злилась. Настроение было отвратное, придурки уже заколебали. Почему они решили оставить джип? Так классно было бы сейчас ехать, а не месить это жидкое дерьмо ногами! И черномазую можно было бы привязать к бамперу, а потом и пристрелить, когда упадет. Зачем Дью заложница? Неужели этому придурку непонятно, что всем им и без заложницы, и с заложницей крышка? Легавые не будут брать их живыми.

Глупо и то, что эти придурки собираются прочесать через все побережье до пролива. Да, там много судов, а рядом Гвинея с людоедами, но туда же хрен доберешься!

Впрочем, Мэгги наплевать на придурков. У нее отвратное настроение, и ей опять становится скучно. К тому же ее порошок у Дью, а он, придурок, не разрешает нюхать до привала. Какой привал, она сейчас даст дуба прямо здесь.

Том затормозил так резко, что Нелл уткнулась ему в спину носом и немедленно испугалась.

— Что, Том, что?

— Да ничего. Пока.

— Джои хуже?

— Хуже, чем сейчас — это вообще никак. Пока он дышит, но в себя не приходит. Погоди, Нелли, я думаю.

Он опустил Джои на мокрый мох, и Нелл без сил повалилась рядом. Дождь припустил сильнее, и она вяло отметила, что сегодня к ночи опять будет гроза с сильным ветром, а значит, надо доставить Джои домой как можно скорее.

Том присел рядом с ней на корточки, и Нелл с надеждой посмотрела в это красивое и мужественное лицо. Мужчина, который защитит, возьмет на себя… примет решение.

— Нелл, ты мне не нравишься.

— А ты мне — очень. Ты мне всегда нравился.

— Подруга, если и у тебя начнется лихорадка, то я повешусь. Вас обоих мне не дотащить. Знаешь что?

— Что?

— Я сейчас уйду, а вы с Джои поспите.

— Ты опять хочешь меня бросить, Том Хэккет?

— Нет. На этот раз у меня на тебя совсем другие планы. Я хочу разведать дорогу по-человечески, а с Джои на руках это невозможно. Поэтому вот тебе моя куртка…

— А ты?

— А мне без нее легче. Вот тут мы положим пленку.

— Том, откуда это?

— Машинально взял из лагеря. Садись под дерево, вот так. Теперь кладем рядом этого паршивца. Держи ружье. Сзади и с боков вас не будет видно, а того, кто подойдет по этой тропке, ты увидишь издалека. Сразу стреляй, я прибегу и спасу.

— Том…

— Нелл, ты только не волнуйся. Я хорошо ориентируюсь в буше, правда. Просто, когда вы с Джои… я отвлекаюсь, думаю не о тропе, а о тебе. Так что отдыхай и ничего не бойся.

Он наклонился и поцеловал ее в губы — коротким, но жарким и нежным поцелуем. Нелл ответила, потом Том решительно поднялся на ноги — и Нелл залюбовалась своим мужчиной. Двухметровый широкоплечий красавец, кареглазый Том Хэккетдаже в мокрой и грязной одежде выглядел сногсшибательно. Неожиданно Нелл пришла в голову совсем уж дурацкая мысль, и она захихикала. Том озадаченно посмотрел на нее, потом махнул рукой и исчез в кустах.

Нелл думала вот о чем: что она будет делать, если Дик вырастет таким же, как его папа. Ведь у них в доме очень низкие потолки.

Она заснула, или даже потеряла сознание, не иначе потому, что в любом другом случае услышала бы, как… Хотя, могла и не услышать. Короче говоря, Нелл внезапно открыла глаза — и немедленно заорала от ужаса. Прямо перед ней стоял среди кустов абсолютно голый (набедренная повязка из тростника не в счет) черный человек с приплюснутым носом, вывороченными ноздрями, угольно-черными глазами без белков и шапкой спутанных черных волос. Черный человек опирался на короткое копье, на шее у человека висели бусы самых разных оттенков, а на отдельном шнурке — обыкновенный спортивный свисток.

Это был маори, и Нелл даже могла разглядеть черно-синие разводы татуировки на шоколадной груди и узких плечах. Ей стало стыдно за свой крик, и она попыталась улыбнуться.

— Прости меня, человек буша. Я заснула и испугалась. Ты тихо пришел.

На малопривлекательном лице пришельца выразилось недоумение. Как еще можно ходить по бушу?

Нелл вознамерилась рассказать маори, кто она такая, но тут он решил, что для начала достаточно, и направился прочь, бросив на прощание:

— Большая Нелл сидеть. Аритеранауа звать. Люди идти, нести Большая Нелл где вождь. Вождь знать все.

С этими словами абориген исчез. Нелл мрачно смотрела ему вслед.

Интересно, все белые для них тоже на одно лицо?

Полчаса спустя со всех сторон из зарослей совершенно бесшумно появились десятка полтора маори. Большинство дружно подняли несчастного Джои и унесли вперед, двое подхватили под руки Нелл, еще один забрал вещи и полиэтиленовую пленку, и вся честная компания отправилась куда-то сквозь буш. Нелл пыталась объяснить, что сюда должен вернуться Том, на что ее провожатые лаконично ответствовали, что если, мол, кто из белых придет, то его обязательно услышат. Потому что белые топают по бушу, как пока-хока.

Кто такой (или такая?) “пока-хока”, Нелл не знала, но за Тома обиделась. Ее мужчина умел передвигаться совершенно бесшумно, не хуже этих лесных жителей.

Вскоре вся процессия вышла на небольшую полянку, сплошь покрытую маленькими, искусно сделанными шалашами. Один шалаш был побольше, перед ним был выстроен плотный навес, под навесом на охапке сухого — о чудо! — сена сидел старый знакомый Нелл, вождь Теакалуамале, а рядом с ним прихлебывал травяной чай из глиняной плошки Томас Йен Хэккет, голый, как и все маори, то бишь в набедренной повязке из тростника. И в отличие от большинства маори, его повязка почти ничего не прикрывала. И еще вокруг него сидели три или четыре молоденькие девицы с явными матримониальными наклонностями. Одна из них в данный момент расчесывала длинные волосы Тома костяным гребнем, норовя при этом проехаться острыми грудками по его спине. Том вел беседу с вождем, и лицо у него было серьезное, как у министра иностранных дел.

Нелл откашлялась, вложив в кашель все свое возмущение. Том обернулся — и тут же радостно вскочил на ноги.

— Иди сюда! Здесь сухо и тепло, чай горький, но бодрящий, а одежду можешь отдать девочкам, они все высушат.

— Томас Хэккет!

— Молчу. Забылся. Сиди в мокром, если хочешь. Ну Нелл, ну не хмурься. Я тебя не бросил, просто они явно быстрее и лучше ходят по бушу.

— Я не об этом!

— А о чем?

— Прикройся, бесстыжий!

— Ты же меня… хм… видела.

— А я не о себе!

— А, ты о девочках? Так им все равно. Они и сами всю жизнь голяком ходят.

— Том, не выводи меня. Здравствуйте, вождь. Как Джои?

— Он поправится. Томас сказал, наш Джои теперь настоящий воин и мужчина?

— Да, это так. Я благодарна вам за него. Он хорошо помогал мне и многому научился сам. Я буду рада увидеть его своим помощником и в следующий раз.

— Это не будет, но спасибо на доброе слово.

— Почему не будет?

— Мы уходить, Большая Нелл. Эти места больше не одни. Белые придут за тобой.

— Уверяю вас, за мной сюда никто не придет, мы ведь просто наблюдали за погодой.

— Так всегда быть. Так быть сейчас. Мы уходить в буш. Туда, где звери не стрелять, беречь.

Том кашлянул за спиной ошеломленной Нелл.

— Они хотят уйти на территорию национального парка, Нелл. Там нет экспедиций, никто не стреляет, и их не прогонят.

— Ты знаешь язык маори?

— Конечно. У меня в детстве было полно друзей маори, да и в буше я давно. Теакалуамале — мой большой друг.

— Господи, как легко это у тебя получается. Как хорошо, все нашлись, и можно отдохнуть.

Лицо Тома посерьезнело.

— Видишь ли… нет, ты будешь отдыхать без вопросов, потому что, видишь ли, ты совершенно зеленая…

— Том, в чем дело?

Том отвел глаза. Потом посмотрел на Нелл и тихо сказал:

— Они сожгли лагерь. Маори видели большой дым, поднимавшийся в той стороне. Пахло мазутом. Вождь пошлет со мной троих, мы должны осмотреть пожарище.

Нелл закусила губу.

— Том… Если лагерь все равно сгорел, то нет нужды торопиться.

— Золотая, я должен убедиться, что эти уроды не нашли оружие и не взяли, к примеру, моторку. Они опасны; Нелл. Мы можем починить нашу рацию, если от нее осталось хоть что-нибудь, и известить полицию.

— Хорошо. Тогда я иду с тобой.

— Нет, Нелл, это…

— Это моя станция! Мой лагерь. И если на то пошло, моя рация. Она на меня записана. И вообще, я иду не поэтому.

— А почему?

Она вдруг обняла Тома за шею руками и тихо шепнула:

— Я больше не могу без тебя оставаться. Я боюсь, что ты не вернешься. Я дура, да?

— Я люблю тебя, Нелл.

Вышли в обратный путь они только через полтора часа. Сначала Том настоял, чтобы Нелл переоделась во что-нибудь сухое, и ей подыскали какое-то тряпье. Потом над костром сушили обувь. Потом пошли навестить Джои и нашли его в сознании. Юный маори лежал, с ног до головы обернутый какими — то травами и листьями, в ногах и головах у него горели жаровни, на которые маленькая сморщенная старушка, похожая на живую черносливину, то и дело бросала какие-то вонючие порошки. Джои чувствовал себя явно лучше и даже улыбнулся Большой Нелл и Тому.

Вождь обменялся с Томом какими — то чирикающими и щелкающими звукам, и Нелл немедленно устыдилась тому, что не знает в совершенстве маорийского языка. Имея няньку-маори, могла бы выучить.

С ними отправились трое отобранных лично вождем молодых маори! Одежды на них почти не было, зато перед выходом они натерлись каким-то жиром, и теперь вода скатывалась по ним, не причиняя никакого беспокойства. Правда, жир изрядно попахивал, но Нелл сочла, что опытным охотникам виднее, чем надо мазаться в буше. Возможно, этот запах отпугивает насекомых. И хищников тоже.

Она почти бежала за своими стремительными проводниками. Тому было легче, он несся вровень с маори, иногда коротко переговариваясь с ними на бегу. Нелл не покидало восхищение. На ее взгляд, они просто ломились сквозь чащу, однако под ногами все время оказывалась тропа, и ветви не били по лицу, одним словом, маори действительно знали буш, как свои пять пальцев.

Потом запах гари стал сильнее, и настроение Нелл резко испортилось. Она стала думать о своем лагере, об оставшихся и наверняка погубленных записях наблюдений, об образцах Мел, коллекции Сэма, столько работы — и все напрасно. Конечно, они обязательно поедут сюда и на следующий год, она поможет Сэму выбить больше средств на его программу, может быть, удастся взять ему помощника…

— Нелл, не ходи туда!

Она шла скорее по инерции, но после этого оклика пошла сознательно. Это свойство человеческой натуры — всегда в первый момент делать все наоборот.

— Нелл, не смотри!!!

Она смотрела и не понимала, что это. Сгоревший дотла остов машины, а рядом с ней, на земле черная громоздкая кукла. Кое-где черная, кое-где алая. И запах, такой ужасный, что выворачивает наизнанку.

Потом она внезапно поняла и упала на колени, потому что ее стало рвать, бурно и неудержимо. Том поддерживал ее, что-то говорил, пытался оттащить, но ноги не слушались Нелл Куинс, и она висела на руках Тома безжизненным кулем, а когда он все-таки оттащил ее и пошел накрывать обгоревший труп какой-то тряпкой, тогда Нелл и увидела…

Ярко блеснула позолоченная цепочка-браслет на черной скрюченной руке. На руке

Сэм носит девчачье украшение… Это цепочка Сэма… Почему она на трупе?

— Почему на нем цепочка Сэма, Том? Почему они забрали цепочку Сэма? Ведь Сэм уехал на джипе вместе с Мел, он всегда носил эту цепочку, наверное, просто потерял в суматохе.

Она говорила, не сводя умоляющих глаз с Тома, говорила без умолку, больше всего на свете боясь замолчать и услышать в ответ его молчание. Но его ответ был еще хуже.

— Нелл, это Сэм. Его убили. Если тебе будет легче — горел он уже мертвым. А это наш джип. И я не знаю, где Мел.

Нелл закрыла глаза и мешком повалилась на землю. Спасительное небытие накрыло ее и спрятало от ужаса, царящего на поляне.