Унылой чередой потянулись однообразные дни. Джулия никак не могла обрести покой. Несколько раз ей в голову приходила мысль, что Грант поцеловал ее потому, что влюбился. Но она тут же отгоняла эту крамольную мысль.
В лагере рейнджера не было, он отправился в глубь заповедника.
Когда он вернулся, свежий, подтянутый, несмотря на трехдневную щетину, Джулия села в машину и покатила куда глаза глядят. Солнце слепило глаза, жара усиливалась.
В двух милях от лагеря девушка заглушила двигатель и отсутствующим взглядом уставилась в окно. Неподалеку паслись грациозные импалы, солнце расплавленной медью стекало по их спинам.
Джулия вытащила зеркальце. Гм, нечего сказать — хороша! Бледная, с темными кругами под глазами! И все почему? Да потому, что вернулся Грант. И она чувствует себя глубоко несчастной, она влюблена в него и не знает, что с этим делать.
Внезапно птица-носорог огласила окрестности криком, заунывным, немелодичным, волнующим душу. Птица явно наслаждалась своим пением и голосом. А разве у птицы-носорога есть голос? Она вздохнула и вновь завела машину. По крайней мере, она точно знала, что слышала крик птицы-носорога. Она постоянно познавала новое.
Джулия колесила по заповеднику, выбирая глухие пустынные места. Дикий невозделанный край дремал, окутанный желтой дымкой испарений. От земли и травы бесцветными струями поднимался пар.
Среди густых зарослей блеснуло зеркало водной глади. После недавних проливных дождей река вышла из берегов. Песчаные отмели были усеяны топняком, гниющими водорослями и камышами. Бросив вороватый взгляд по сторонам, Джулия решительно свернула с дороги. Машина с трудом пробиралась вперед по вязкому берегу, то и дело проваливаясь в глубокие рытвины и ямы. Джулия остановилась на небольшой песчаной косе почти у самой кромки воды. И к своему ужасу, она вдруг обнаружила, что у двух неподвижно валяющихся в тине бревен раздуваются широкие ноздри. Это были не бревна, а огромные крокодилы! У Джулии сердце ушло в пятки, но потом ее охватило лихорадочное возбуждение, лихое безрассудство. С видом первопроходца и завоевателя она обозрела берег и реку.
К черту все правила! А из машины можно и не вылезать.
Над рекой висела мертвая тишина. Внезапно раздались тревожные крики птиц. Джулия поежилась. По телу пробежал озноб. Но ведь реальной опасности не существует. Ее вновь захватила фантастическая красота природы. Оливково-зеленая вода, белый песок и темно-коричневые кручи складывались в удивительную контрастную мозаику.
Джулия повернула ключ зажигания, двигатель заработал на холостых оборотах. Внезапно девушку пронзил ледяной страх. Что-то случилось, что-то было не так. Она не знала, как выбраться на дорогу!
Взяв себя в руки, Джулия решила трезво оценить ситуацию. Река, густые заросли осоки и камышей, вязкий песок, крутой береговой откос — не очень подходящие условия для маневров. Придется сдать назад, а потом как следует покрутить рулем, чтобы одолеть склон.
Только теперь ей стало ясно, почему этот район заповедника был закрыт для туристов.
Собравшись с духом, Джулия повернула ключ зажигания, включила заднюю передачу и начала медленно подавать назад. Стоп! Передняя передача, газ! Руль вправо! Стоп! И тут Джулия со всей ужасающей ясностью осознала, что сколько бы она ни крутилась на крошечном песчаном пятачке, развернуть машину и въехать по склону она не сможет.
День клонился к вечеру.
Прямо перед ней, как на большом экране, темнела река, над поверхностью воды бугрились спины крокодилов. Сзади нависал крутой берег. Джулия похолодела, представив, как к машине подкрадывается лев. Отец не раз говорил, что в заповеднике порой встречаются большие хищные кошки. А еще здесь обитали носороги, гиены, шакалы, леопарды и злобные бабуины с острыми желтыми зубами…
— Не паникуй, проанализируй ситуацию, — приказала себе Джулия. — Животные — умные существа, они не ходят на водопой в топкие места, кишащие крокодилами. Шакалы появляются лишь на рассвете, вечером — никогда.
Откуда ей это известно? Читала, наверное. Скорее всего, так и есть, раз она это знает… Знает? Да что она в действительности знает? Ничего! Неудивительно, что она так раздражала Гранта Тайлера — упрямством, своеволием и безмерной спесью.
— Черт! — Она стукнула кулаком по рулю. — Не сиди тут, как слабонервная дева Викторианской эпохи! Вылези из машины и посмотри, что можно сделать, чтобы колеса не буксовали! — Ее крик полетел над рекой, точно невидимый бестелесный дух.
Джулия бесстрашно распахнула дверцу машины и шагнула в запретную зону. Вокруг царило тревожное безмолвие. Девушка опустилась на колени и заглянула под машину. Внезапно у нее за спиной раздался шорох. Джулия метнулась к машине. Сердце колотилось, как безумное.
Она сидела в автомобиле и время от времени заводила двигатель. Просто так, без всякой цели. Ей необходимо было двигаться, действовать — это помогало сохранять относительное спокойствие.
Джулия с опаской взглянула на реку. Ни «бревен», ни ноздрей не было видно. Гигантские рептилии скрывались под водой. Они выжидали!
День постепенно угасал. На землю спустился сумрак. В воздухе разлилась легкая прохлада, усилился запах тины, гниющих трав, речной воды. Уловив какое-то странное движение в серо-лиловой мгле, Джулия поспешила списать странное видение на игру воображения. Женщинам ведь свойственно вечно чего-нибудь бояться!
Темнело. Под необъятным ночным небом Джулия почувствовала себя слабой и одинокой.
От тоски и отчаяния она готова была истерично рыдать. Она застыла в надежде услышать автомобильный гул. Но ее по-прежнему окружала звенящая тишина. Кроме нее, никто не осмелился нарушить золотые правила Умкамбо. От восхода до заката здесь действовал один закон для всех.
Над землей еще долго реял призрачный полумрак. А потом все потонуло в кромешной тьме. Джулия чувствовала, что погружается в мрачную бездну, еще немного — и она завоет от ужаса.
На небе показался медно-желтый лунный диск. Он медленно скользил по бархату неба и постепенно становился серебристо-белым. Белым лаком блестела река, на поверхности воды изредка появлялась легкая темная зыбь — там, в глубине, прятались крокодилы. Где-то совсем близко в истеричном рыдании зашлась гиена.
Всю в слезах, поникшую, истерзанную, ее обнаружил Грант. Различив сквозь стекло его темный силуэт, она судорожно всхлипнула и визгливо закричала:
— Залезай скорее в машину! Там везде крокодилы, гиены!
— Что ты здесь, черт побери, делаешь?! — Он открыл дверцу. — Ты соображаешь, что натворила?! Ты довела меня до… Твой отец чуть с ума не сошел от беспокойства!
— Садись скорее! — простонала она. — Там полно крокодилов!
— К черту крокодилов! — огрызнулся он. — Подвинься, я попробую вывести машину на дорогу.
— Ты не сможешь. Колеса буксуют, и места мало для разворота. Придется бросить машину…
— Закрой рот! — крикнул он, нисколько не заботясь о ее чувствах. — Ты поведешь машину в лагерь, ясно? — Он включил фары и плавно нажал на газ.
Через минуту машина стояла на дороге. У обочины темнел «лендровер».
— Я… я знала, что нарушаю правила, но у меня были на то причины, — начала Джулия.
— Послушай, — перебил ее Грант. — У меня нет сил выслушивать твои жалкие оправдания. — Он вышел из машины и резко хлопнул дверцей. — Садись за руль. Я поеду за тобой — буду следить, чтобы ты не нарушала правил.
— Хорошо, — едва слышно пролепетала она, пытаясь вновь обрести чувство собственного достоинства.
Джулия тряслась, как в ознобе. И не только от пережитого ужаса. Она испытывала обиду и боль. Как мог он быть таким черствым и жестоким?!
Грант мигал фарами, сигналил, но Джулия была не в состоянии тронуться с места. Она выскочила из машины.
В лунном свете белой лентой вилась дорога. Забыв об опасности, Джулия метнулась к машине Гранта.
— Что опять случилось? — нетерпеливо спросил он.
— Сейчас объясню, — хрипло дыша, проговорила она. — Ты постоянно указываешь мне, что, зачем и как делать. Мне это надоело! Сыта по горло твоим недовольством! Теперь я тебе кое-что скажу. Прекрати издеваться надо мной! Я поеду, когда буду готова, и ни минутой раньше. Перестану трястись и поеду, ясно?!
— Все сказала? Теперь залезай в машину, пока с тобой опять какое-нибудь несчастье не приключилось.
В бунгало Стэна Манро собрались все обитатели лагеря, они говорили одновременно. Внезапно воцарилась гробовая тишина.
— Боже мой, где же ты была, Джулия? Мы так волновались… — спросил, наконец, Стэн.
— Прости, — пробормотала она. — Я нарушила правило… нет, я нарушила три правила. Я очень виновата! С машиной все в порядке.
— Слава богу, что ты в порядке!
Роберта обняла Джулию и отвела в спальню.
— Милая, — сказала она. — Ты бы видела Гранта! Когда твой отец сообщил ему, что ты пропала, он буквально обезумел. Он вел себя как… как берсеркер!
— Да, такой он и есть: дикий, неистовый, необузданный берсеркер! — Джулия разрыдалась. — А я умудрилась влюбиться в него! Я и к реке-то уехала только потому, что хотела побыть в одиночестве и разобраться со своими чувствами. Я его ненавижу! С чего я взяла, что люблю его?! — Она зарыдала в голос.
Когда Джулия вернулась в гостиную, там, кроме отца, никого не было.
— Прости меня!
Он улыбнулся:
— Не грусти. Это же еще не конец света!
— Все равно сплошное расстройство. — Рядом с отцом ей было хорошо и спокойно. — Это ужасно, что именно Грант Тайлер нашел меня. — Она подняла на Стэна полные боли глаза.
— Эту проблему ты должна уладить сама, — ответил Стэн. — Пойди к нему и извинись.