Леон привез Джулию в один из фешенебельных отелей, где можно было приятно провести время и потанцевать. На парковке служители в белых ливреях фонариками указывали водителям свободные места. Глухо хлопали двери дорогих лимузинов. Женщины мягко, зазывно смеялись, бросая томные взгляды на своих холеных, лощеных спутников. Запах изысканных духов, косметики и лосьонов разносился в теплом ночном воздухе и смешивался с пряным ароматом цветов, благоухавших в белых кадках.
— Лучше бы ты не делала высокую прическу, а распустила волосы по плечам, — ворчливо заметил Леон, критически осмотрев девушку с головы до ног. — Так ты чуть-чуть выше меня. Ну да ладно, это не важно, дорогая. Ты великолепна!
Джулию охватило приятное возбуждение. По телу пробегала дрожь ожидания и предвкушения, глаза загадочно мерцали, как огромные изумруды.
Когда Леон закружил Джулию в плавном, чувственном танце, несколько пар остановились у края площадки, чтобы насладиться их великолепным выступлением.
Праздничная атмосфера, порожденная, вероятно, выставкой и торжественной церемонией ее закрытия, обволакивала каждого бурлящим весельем, приводила в состояние эйфории.
В приглушенном свете змеились ленты табачного дыма, окутывая зал, столики, бар и танцплощадку легкой призрачной дымкой.
Джулию затопили беспричинная радость и ликование.
— Дорогой, — промурлыкала она, грациозно изогнув спину и прижимаясь к своему партнеру, — почему бы тебе не снять эти темные очки? Зачем ты их постоянно носишь? В чем причина? У тебя болезнь глаз?
— Без них я буду слеп, как летучая мышь, — вздохнул он. — Ты же это знаешь, дорогая!
— А по-моему, из-за них ты слеп, как летучая мышь!
— Ну вот, ты заговорила как Кэти, — раздраженно обронил Леон. — Не будь злой, дорогая! И пожалуйста, сохраняй самообладание! Сосредоточься!
— Ой, дорогой, — проворковала она, легко переключившись на их особый дружеский жаргон. Ей захотелось немного поиграть с Леоном, помучить его. — Я уже начинаю сосредотачиваться, честное слово!
Он сделал несколько замысловатых па. Джулия двигалась легко и красиво, в унисон со своим партнером. Многие не спускали восторженных глаз с изящной девушки в оранжево-розовом атласном платье, украшенном жемчужинами. Всеобщее внимание не смущало Джулию. Обычно в подобных ситуациях она застенчиво тушевалась, пряталась в свою скорлупу, но сегодня наслаждалась заслуженным успехом.
Музыка лилась в тихом, медленном темпе, настолько медленном, что многие пары в растерянности топтались на месте. Но Леону и Джулии такой аккомпанемент подходил идеально. Гибкий, легкий Леон, едва касаясь пола, уверенно вел Джулию. Шаг, второй, поворот, каскад плавных па, и наконец он эффектно завершил сложную танцевальную фигуру прямо у стойки бара. Раздались аплодисменты.
Она подняла голову и наткнулась на холодный колючий взгляд. Грант! Он сидел в полном одиночестве и крутил в руках бокал. Грант долго в упор смотрел на Джулию, потом его взгляд коснулся ее волос, шеи, медленно, лениво проплыл вниз до самых кончиков золотых туфелек, потом вновь остановился на лице.
У Джулии пересохло в горле.
— Ах, дорогой! — воскликнула застигнутая врасплох девушка. — Посмотри, кто здесь! Грант Тайлер! — Автоматически она взяла Леона за руку. — Эй, привет! — крикнула, посылая Гранту лучезарную улыбку.
Грант встал со своего места и повернулся к двери возле стойки. Там стояла Кэти!
— Кэти, когда ты вернулась? — спросила Джулия первое, что пришло в голову.
— Как только ты с этим симпатягой покинула наш гостеприимный дом. — Кэти смерила Джулию с головы до ног, глаза ее вспыхнули холодным хищным блеском.
— Первый раз встречаю такую злую, порочную девчонку, — пробормотал Леон. — Честное слово!
— Порочная — значит, женственная, — заявила Кэти, не глядя на Леона. — Я не более порочна, чем Джулия. Кстати, что вы тут делаете? Наверное, то же самое, что и мы. — Красотка прижалась к Гранту и потерлась щекой об рукав его костюма. — Участие Гранта на выставке в Питермарицбурге должно было стать для меня приятным сюрпризом, представляешь? Если бы я это знала, ни за что бы не уехала! — Она засмеялась и повернулась к Джулии спиной. — Пойдем к нашему столику.
Обе пары направились к столикам, расположенным подковой вокруг танцплощадки.
— Быть может, — обратился Леон к Гранту, — нам устроить общую вечеринку?
Словно из-под земли выскочил официант и услужливо осведомился:
— Чем могу помочь? Не хотите ли сдвинуть ваши столики, сэр? — Не дожидаясь ответа, он занялся перестановкой.
Джулия посмотрела вокруг. Нарядный стол ждал веселую компанию. Леон замер в нерешительности, темные стекла очков словно молили у небес пощады. Суровый холодный взгляд Кэти не сулил ничего хорошего. На лице Гранта — маска. Вечеринка, скорее всего, обернется настоящей катастрофой, с тоской подумала Джулия.
Время бежало, Леон постоянно танцевал с Джулией, не обнаруживая намерения пригласить Кэти. По всей видимости, и Грант не горел желанием поменяться с Леоном партнершами.
Чудесное настроение Джулии сменилось унынием. Ее охватила полнейшая апатия. Она устала от болтовни Леона, устала от колкостей и язвительных намеков Кэти, от холодности и отстраненности Гранта.
Когда Леон, наконец, повел Кэти на танцплощадку, Джулия не испытала ни печали, ни радости.
Грант с изысканной вежливостью пригласил Джулию на танец. Несколько мгновений они в нерешительности стояли друг против друга. Сквозь туфельки Джулия чувствовала, как от звуков музыкальных инструментов вибрирует пол. Грант обнял ее, и они поплыли по паркету в медленном, плавном танце.
Гранта нельзя было назвать блестящим танцором. Он обладал чувством ритма, но о каком-то стиле или особой технике говорить не приходилось.
Джулия не выдержала и первой нарушила молчание:
— А как поживают твои крокодильчики?
— Стойко держатся, — ответил он, вглядываясь в ее запрокинутое лицо. — Завтра поедут домой.
— Да? А ты?
— Естественно, и я с ними.
— На такси? — улыбнулась она.
— На такси. — Он усмехнулся, но взгляд его остался холодным.
— Что я опять натворила?
— В Питермарицбурге ты вправе вытворять что угодно. Это твое личное дело, — процедил он сквозь зубы.
— Ты, видимо, был очень разочарован тем, что не смог познакомить Кэти с родителями. А теперь уже поздно, правда?
— Ты права, завтра я возвращаюсь в Умкамбо. А ты? Когда ты вернешься? Или ты уже передумала?
— Сегодня я разговаривала с отцом по телефону. Через день-другой его должны выписать из больницы. Соответственно, я в городе долго не задержусь.
Поздно ночью они вчетвером вышли на большую террасу, освещенную множеством фонариков.
— Ты сразу поедешь домой? — Посмотрев на Джулию, Кэти перевела взгляд на Леона.
— Послушай, Кэти! — не выдержал Леон. — Зачем ты все время суешь нос в чужие дела?!
— Ваши дела меня не интересуют, — огрызнулась Кэти. — Я просто хотела вам сказать, что домой не поеду. — Она повернулась к Гранту: — Пойдем, Грант.
Капли росы серебрились на пальмовых ветвях, на цветах в кадках.
Джулия, приподняв подол платья, оперлась на руку Леона и медленно спустилась по лестнице, ведущей к парковке.
Облитые жидким лунным серебром машины казались скользящими тенями. Краем глаза Джулия видела, как Грант открыл для Кэти дверцу машины. В тот вечер Кэти была ослепительно хороша в длинном черном платье, высокая прическа и бриллиантовые серьги необычайно шли ей.
— Куда бы ты хотела поехать? — поинтересовался Леон у Джулии. — Может, заберемся куда-нибудь повыше, припаркуемся в укромном местечке и полюбуемся ночными огнями?
— Ни за что! — решительно возразила девушка. — Не желаю любоваться огнями!
— Ладно, дорогая, никаких огней. Чем же мы тогда займемся? Может, домой тебя отвезти?
— Да, пожалуйста. Я безумно устала.
Леон вновь повел плечами и повернул ключ зажигания. Двигатель чихнул и вместо обычного ровного гудения издал странный рокочущий стук. Леон и Джулия озабоченно переглянулись.
— С машиной что-то случилось? — спросила девушка.
— Похоже на то, дорогая. Боже мой, я, кажется, сейчас закричу! Как и ты, я ничего не понимаю в моторах, свечах и проводке! Я дико устал. Эта несчастная выставка отняла у меня все силы.
— Что же нам теперь делать? — натянутым тоном осведомилась Джулия, наблюдая, как автомобиль Гранта медленно вырулил с парковки и растворился в темноте. — В пансионе у нас были занятия по обслуживанию автомобиля. Примитивные, конечно, но теперь я по крайней мере знаю, что надо делать, если машина неожиданно встала. Дорогой, ты должен понять: мы сейчас сломаемся.
Когда они выехали за пределы города, двигатель надсадно завыл.
— Если ты не хотел сам залезать под капот, должен был заехать в ближайший гараж или мастерскую, — заявила Джулия, разглядывая город, мерцавший россыпью огней.
— Слушай, Джулия, перестань меня пилить, ладно?! — Он завернул белую манжету. — Гараж, сервис? Глубокой ночью или, правильнее будет сказать, почти на рассвете? И кто, по-твоему, нами займется, а? — Он остановился на обочине, неохотно вылез из машины и открыл капот. Через минуту вернулся назад, упал на свое сиденье и, вытирая руки, заявил: — Свечи тут ни при чем. Вот так. Ты порой бываешь чересчур властной, даже деспотичной, дорогуша. Всегда все знаешь и делаешь лучше всех, да? А другими можно помыкать и командовать, так? Я это еще в пансионе заметил.
— Да неужели? Люди обнаруживают во мне так много интересного и удивительного, что я просто поражаюсь.
Леон завел двигатель и заставил его работать вхолостую.
Машина, сотрясаясь и завывая, с трудом взобралась на вершину холма и заглохла. Огни ночного города сверкали в каком-то безумном неистовстве.
— Ну и что теперь делать? — процедил Леон сквозь зубы.
— Давай оба выйдем из машины и посмотрим, что там творится. — Она открыла дверцу машины и шагнула в темноту.
— Джулия! — завопил Леон. — Ты испортишь платье!
— Подумаешь, ерунда! На его создание ушел всего один год моей жизни. Если эта колымага не развалится на части, я заставлю ее довезти нас до дома Фелвудов. Ты тоже там переночуешь.
— Остановись, несчастная! — жалобно простонал Леон. — Ты хочешь, чтобы я провел остаток ночи в ужасной старой развалюхе? Дорогая, я не вынесу этого.
— Ой, — в свою очередь не выдержала Джулия, — замолчи, пожалуйста!
Они оба заглянули под капот.
— Леон! — скомандовала Джулия. — Сядь в машину и заведи двигатель. Надо кое-что послушать.
Леон резко развернулся на каблуках и залез в машину. Через секунду двигатель завелся.
— Жми на газ! — крикнула Джулия. — Еще, еще…
Двигатель заглох, и Джулия погрузилась в раздумья. Но тут темноту разрезал свет фар — по встречной полосе кто-то ехал. Через мгновение возле девушки стоял Грант Тайлер.
— Так, — с мефистофельской усмешкой произнес он, — у нас неприятности? В чем проблема?
Джулия успела разглядеть, в машине Гранта никого не было. Значит, подумала она, Кэти уже дома. Странно, почему они никуда не пошли? Слишком быстро расстались!
— Припаркуюсь на обочине, чтобы никому не мешать, — сказал Грант. — И приду к вам на помощь. Жаль, если что-то случится с этим прекрасным платьем… и с этими красивыми ручками.
— Если честно, — слабым голосом проговорил Леон, — мне совершенно не хочется заниматься ремонтом на обочине. Может, возьмешь меня на буксир, Грант? У меня в багажнике лежит хороший трос.
— Возможно, все не так плохо. — Грант взглянул на Джулию и неожиданно взорвался: — А ты что делаешь? Какого черта ты лезешь под капот? Немедленно вытри руки! Это ведь у него машина сломалась?
— Послушай, приятель, просто помоги мне добраться до гаража Уолли.
Грант закрыл капот.
— Ладно, парень, уговорил. Дотащу я тебя до гаража Уолли. — Он повернулся к Джулии: — Садись ко мне в машину. Сначала поможем Леону, а потом я отвезу тебя к Фелвудам. Наконец-то я выяснил, где ты живешь.
В автомобиле Гранта сильно пахло духами и сигаретами Кэти.
— А я думала, вы с Кэти где-то развлекаетесь.
— Как видишь, нет.
До гаража Уолли добрались без приключений. Джулия сидела в машине, пока Грант и Леон отвязывали трос и заталкивали сломанный автомобиль на территорию гаража. До утра больше ничего нельзя было сделать.
— Продам ее, — сказал Леон, садясь в машину Гранта. — Продам эту чертову штуковину! Сегодня же утром!
— Куда тебя отвезти? — спросил Грант.
— Ой, прости! — Леон с болезненным стоном потянулся. — Отель «Ричмонд». Неплохое место. К одному не могу привыкнуть: они так крахмалят белье, что простыни становятся картонными.
Грант высадил Леона возле отеля. Тот на прощание сказал Джулии:
— Дорогая, извини! Мне очень, очень жаль! Я позвоню тебе. — Он взглянул на Гранта: — Позаботься о ней, ладно? Довези до дому в целости и сохранности! — Леон наклонился и поцеловал девушку в губы.
Джулия так сильно сжала кулаки, что костяшки пальцев побелели.
— Ты пыталась самостоятельно справиться с проблемой, — сказал Грант. — Весьма похвально! Не расстраивайся, все в порядке. Я рад, что оказался поблизости и смог помочь.
— Да, конечно, — унылым голосом протянула она. — Ты пришел в восторг, когда увидел, что именно я ковырялась в двигателе? Дело в том, что я чуть-чуть разбираюсь в этом. Леон пытался, но у него ничего не вышло.
— Успокойся, ты не должна мне ничего объяснять, — перебил ее Грант. — Ты сделала свой выбор, — внезапно разозлился он. — Кстати, жаль, что я стал свидетелем вашего поцелуя. Это плохо, очень плохо.
— Леон всех целует, — поспешила объяснить Джулия. — Он даже Флорию целовал и называл «дорогой». Это совершенно ничего не значит. В пансионе так было принято.
Грант молчал, сосредоточенно глядя на дорогу. Холмы и рощи пригорода тонули в темной предрассветной мгле. На веранде дома Фелвудов горел фонарь.
— Грант, — спокойным, сдержанным тоном произнесла Джулия. — Ты так много возился с машиной… Может, зайдешь на пару минут? Я сварю тебе кофе и приготовлю яичницу с беконом. До фермы путь неблизкий, а утром ты повезешь крокодильчиков домой.
Цветы в саду источали сладкий пряный аромат. Взгляд Гранта скользнул по девичьему лицу и остановился на губах. Джулия смущенно поежилась, решив, что в свете фонаря ее помада приобрела дикий оттенок.
— Спасибо, — ответил Грант. — От чашечки кофе не откажусь.
Вестибюль был большим и просторным, вдоль стен стояла старинная мебель: шифоньер, высокий комод со множеством ящичков, резной дубовый сундук. На полукруглом столе горела лампа с непомерно большим пышным абажуром. Как ни странно, в этом доме каждый предмет был на своем месте, все убранство дышало стилем и стариной. Глаза Джулии расширились и влажно заблестели, когда в зеркале, которое висело на стене над лампой, она поймала взгляд Гранта.
— Яичницу сделать? — почему-то шепотом спросила Джулия.
— Только кофе, — ответил Грант.
— Чайник поставлю, а потом посмотрю, что делает Кэти. Вам, наверное, не терпится снова встретиться…
— Это не к спеху, — отрезал Грант.
— Ну, как хочешь. Если ты выйдешь через заднюю дверь на крыльцо, — с тайной надеждой обронила Джулия и небрежно махнула рукой в сторону, — сможешь полюбоваться чудесным видом.
Грант молча покинул кухню, оставив дверь чуть приоткрытой. В щель тут же ворвался свежий, напоенный предрассветной прохладой ветерок, всколыхнул длинный подол выходного платья.
Неожиданно на кухне появилась Кэти в короткой тунике.
— Странно, — протянула она, — перед домом машина Гранта. Как это ты все устроила, а? Очень умная, да?
— Тихо! Перестань!
— Сама перестань! В гостиной он нас не слышит. Что ты прицепилась к Гранту?! А где Леон?
— Кэти, послушай меня! Грант воплощает в себе все то, что мне абсолютно не нужно! Между прочим, он вовсе не в гостиной — он на крыльце за дверью!
Джулия подняла глаза и оторопела: посреди ослепительно-белой кухни возвышался Грант Тайлер! Она поняла, что он все слышал. Джулии показалось, что она умрет прямо на месте, если он не вымолвит ни слова.
— Ой, Грант, жаль, если ты услышал нечто, что не предназначалось для твоего слуха, — проворковала Кэти.
— Пожалуй, я не стану пить кофе, — дрожа от волнения, проговорила Джулия. — Угостишь гостя, Кэти?
— Я тоже воздержусь, — вставил Грант. — Если ты не возражаешь, я поеду.
Кэти слащаво захихикала:
— Грант, я возражаю! Пожалуйста, выпей со мной кофе. У меня тяжело на душе. Я лежала без сна и все думала, где пропадает Джулия, что она опять затеяла.
Джулия взяла со спинки стула свой атласный плащ и бросила взгляд на Гранта.
— Спасибо, — тихо молвила она. — Прости, что доставила тебе столько хлопот.