Глава 11

Попав на сковородку с растаявшим маслом, яйцо зашипело, и яркий желток растекся по белку. Прежде чем разбить следующее яйцо, Скарлет одной рукой очистила его от перьев, прилипших к скорлупе. Другой рукой она провела лопаточкой по дну сковородки, чтобы яичница не пригорела. Растекающийся белок застыл и слегка потемнел, стал рыхлым, с хрустящей корочкой по краям.

Ничто не нарушало тишину в доме, кроме возни на кухне. Вернувшись домой после боев без правил, она поднялась наверх проведать отца и обнаружила его лежащим на бабушкиной кровати в бессознательном состоянии. На тумбочке стояла открытая бутылка виски. Видимо, он нашел ее на кухне.

Она вылила остатки виски в сад, а заодно и содержимое всех бутылок со спиртным, какие смогла найти. Улегшись наконец, она четыре часа ворочалась в кровати. Скарлет никак не могла прогнать мысли обо всем пережитом за вечер – ожоги на руке отца, ужас в его глазах, его отчаяние и поиски того, что спрятала бабушка.

И Волк с его татуировкой, напряженным взглядом и почти убедительным тоном: «Это был не я».

Положив лопатку на край сковородки, Скарлет взяла тарелку из посудного шкафа и отрезала ломоть хлеба от зачерствевшей буханки, лежавшей на углу стола. Вдалеке рдел горизонт, а чистое небо обещало еще один солнечный день, хотя ночью разыгрался сильный ветер, ломавший стебли кукурузы и завывавший в каминной трубе. Во дворе уже пел петух.

Вздохнув, она переложила яичницу на тарелку и, сев за обеденный стол, принялась уплетать. Видимо, голод был сильнее переживаний. Свободной рукой она пододвинула к себе лежавший на столе портскрин и вышла в Интернет.

– Поиск, – пробормотала она с набитым ртом. – Татуировка L-S-O-P.

Невозможно распознать команду

Ворча, она вручную набрала в поисковике свой запрос и разом проглотила остатки яичницы, наблюдая за множащимися на экране ссылками:

Экстремальные татуировки. Дизайн татуировок. Виртуальные модели для тату. Как избавиться от тату. Последние новинки в области тату, практически безболезненно!

Она ввела:

Тату LSOP962

Ничего не найдено.

Взяв хлеб, она жадно оторвала зубами огромный кусок.

Татуировки с цифрами на предплечье

Коллекция изображений заполнила экран: руки худые и массивные, светлые и смуглые, с большими яркими рисунками или небольшими аккуратными символами на запястье. Число «13», римские цифры, даты рождения и географические координаты. Первый год мира – 1 г. т.э. – тоже пользовался большой популярностью.

Скарлет потерла глаза. Татуировки уличных бойцов или похитителей? Знаки мафии? Кто все эти люди?..

Она поставила на плиту кофейник.

– Волк, – тихо сказала она сама себе, пока вода набиралась в фильтр. Дикий зверь, хищник, опасность.

Она не могла выбросить из головы его образ: вот он едва не убивает своего противника на глазах у зрителей, прежде чем умчаться в поле. Тогда она подумала, что слышала вой волка – они не были тут редкостью, особенно после того как несколько столетий назад вступил в силу акт о защите этого вида, – но теперь ее уверенность таяла.

«На ринге меня зовут Волком».

Она поставила тарелку и пустую сковородку в раковину и открыла кран с холодной водой, вглядываясь сквозь окно в качающиеся тени растений. Скоро ферма оживет – придут андроиды и рабочие, проснется улей с генетически выведенными пчелами.

Она налила себе кофе, долила немного молока и вернулась за стол.

Волки

На экране появилось изображение серого хищника с оскаленными клыками и прижатыми ушами. На его густой шкуре лежал снег.

Следующие изображения были не такими страшными: волки, прыгающие через сородичей, спящие волчата, величественные бело-серые звери, идущие по осеннему лесу. Она нажала на ссылку одного из обществ защиты волков и, внимательно просматривая статьи, нашла раздел, посвященный волчьему вою.

Волки воют, чтобы привлечь внимание сородичей или подать сигнал опасности на своей территории. Одинокие волки, отставшие или отрезанные от собратьев, используют вой, чтобы найти стаю. Часто альфа-самец воет более агрессивно, чем остальная стая. Агрессивность проявляется в резких переходах и низких тонах звука, когда зверь приближается к чужаку.

По спине Скарлет прошел холодок, она вздрогнула и пролила кофе. Чертыхаясь, встала, взяла полотенце и вытерла стол, разозлившись, что ее напугала какая-то глупая статья. Неужели она и правда подумала, что уличный боец пытался таким образом говорить со своей стаей?

Кинув полотенце в раковину, она взяла портскрин, дочитала статью и перешла к следующей, об иерархии в стае.

Волки живут группами от шести до пятнадцати особей. В стае царит строгая иерархия. Наверху социальной структуры стоят альфа-самец и альфа-самка, пара, признанная остальными членами сообщества. И хотя зачастую они единственные в стае, кто будет производить потомство, другие члены стаи помогают кормить и воспитывать волчат.

Мужские особи часто выстраивают альфа-ранги в результате ритуальных боев: волки бьются друг с другом за превосходство. Чем больше побед на счету у волка, тем больше уважение стаи к нему. Именно так стая и «выбирает» вожака.

На следующей ступени стоят бета-волки. Их обязанность – охотиться и охранять волчат.

Омега-волки занимают самую низкую ступень в иерархии. Обычно к ним относятся как к козлам отпущения; остальные члены стаи относятся к ним с высокой долей агрессии. Иногда это приводит к тому, что омега-самцы уходят на границу территории, принадлежащей стае, или вовсе покидают ее.

Внезапно за окном раздалось истерическое кудахтанье. Скарлет выглянула в окно и замерла: по двору протянулась тень, явно мужская. По двору метались куры.

Как будто почувствовав ее присутствие, Волк поднял глаза и заметил Скарлет в окне. Борясь с нарастающей паникой, Скарлет схватила бабушкин дробовик, стоявший в углу под лестницей.

Когда она с грохотом распахнула дверь, Волк стоял на том же месте, где она его увидела. Скарлет прицелилась и сняла дробовик с предохранителя. Если Волк и удивился, то вида не показал.

– Что тебе нужно? – крикнула она, стоя на освещенном пороге. Ее тень протянулась по дорожке почти до самых ног Волка.

Безумие исчезло из его глаз, синяков на лице почти не было видно. Он выглядел спокойным. Казалось, он не замечает оружия в руках Скарлет, но и приблизиться он не пытался.

После долгой паузы он поднял руки, показав ей ладони.

– Извини, я снова тебя напугал.

И, словно чтобы исправиться, отступил на несколько шагов.

– Как ты догадался? – невозмутимо ответила она. – Не опускай руки!

Скарлет медленно вышла из дверей, но остановилась: идти по гравию босиком было больно. Ее нервы были напряжены до предела. Она ждала, что Волк в любую секунду набросится на нее, но он стоял так же неподвижно, как дом позади нее.

– Я уже сообщила в полицию, что ты здесь, – соврала она.

Он посмотрел на светящееся окно, и Скарлет вдруг вспомнила, что наверху спит отец. Каков шанс, что ее громкий голос его разбудил?

– Как ты попал сюда?

– Пришел. Бежал почти все время, – сказал он, не опуская рук. Ветер трепал его спутанные волосы. – Хочешь, чтобы я ушел?

Вопрос застал ее врасплох.

– Я хочу знать, что ты здесь делаешь. Если ты думаешь, что я тебя боюсь…

– Я не хочу пугать тебя.

Сверкнув глазами, Скарлет посмотрела через прицел, чтобы убедиться, что Волк все еще у нее на мушке.

– Я хотел поговорить о том, что ты мне сказала тогда в ангаре. О татуировках и о том, что случилось с твоей бабушкой. И с твоим отцом.

– Как ты узнал, где я живу?

– На твоем корабле написано название фермы, я посмотрел адрес. И я не собираюсь причинять тебе вред. Мне просто показалось, что тебе нужна помощь.

– Помощь? – От гнева ее щеки покраснели. – От психопата, пытавшего моего отца? И укравшего мою бабушку?

– Это не я, – ответил он решительно. – Есть и другие татуировки, похожие на мою. Это был кто-то другой.

– Да неужели? Это что, знак какой-то секты или что-то вроде того? – Одна из куриц подошла так близко, что ее перья защекотали ногу Скарлет. Она вздрогнула, едва удержав дробовик на плече.

– Что-то вроде того, – сказал он, пожав плечами, и одной ногой зарылся в гравий.

– Не подходи ближе! – крикнула Скарлет. – Я ведь могу и выстрелить.

– Знаю, – его глаза сверкнули, и он указал пальцем на свой висок: – Лучше целиться в голову. Если хочешь убить. Или в живот, если ты в себе не уверена. Туда легче попасть.

– Отсюда твоя голова выглядит достаточно большой.

Он рассмеялся, и смех мгновенно преобразил его. Стон ярости вырвался у Скарлет из груди. Этот человек не имеет права смеяться! Только не сейчас!

Волк сложил руки на груди. Прежде чем Скарлет потребовала снова поднять их, он начал говорить:

– Вчера вечером я надеялся произвести на тебя впечатление, но, кажется, стало только хуже.

– Меня не впечатляют люди, которые не контролируют себя, похищают мою бабушку, преследуют меня и…

– Я не похищал твою бабушку. – Впервые его слова прозвучали резко, и Скарлет замолчала на полуслове.

– Но если у этого человека была похожая татуировка, я помогу его найти, – продолжил он.

– Почему я должна тебе верить?

Он серьезно отнесся к вопросу и задумался на несколько минут.

– У меня нет других доказательств, кроме тех, о которых я говорил прошлой ночью. Я в Рьё уже две недели – меня видели в таверне, я участвовал в боях. Если бы твой отец и видел меня, он вряд ли бы меня узнал. Так же, как и твоя бабушка. – Он переступил с ноги на ногу, как будто он вдруг вспомнил, что слишком долго стоит неподвижно. – Я просто хочу помочь.

Нахмурившись, Скарлет покосилась на двойной ствол дробовика. Если Волк соврал ей сейчас, тогда он один из тех, кто похитил бабушку. Он жестокий. Злой. И заслуживает пули в лоб.

Но он был ее единственной надеждой.

– Ты расскажешь мне все. Все. – Убрав палец с курка, она опустила дуло так, что теперь оно было нацелено на его бедро. – И ты будешь все время держать руки на виду. То, что я разрешаю тебе войти, еще не значит, что я тебе доверяю.

– Конечно, – кивнул он. Весь его вид выражал полное повиновение. – Я бы и сам себе не доверял.

 

Глава 12

Скарлет дробовиком, указала Волку на дверь и сердито смотрела, как он входит в дом. Казалось, он собирался с духом, осматривая оштукатуренные стены и темное пятно лестницы, прежде чем пройти в коридор. Ему пришлось пригнуться, чтобы не удариться головой о притолоку.

Скарлет пинком закрыла дверь, не спуская глаз с Волка, понуро стоящего рядом с ней. Он как будто пытался сжаться, стать меньше. Он смотрел на мигающие цифровые рамки на стене: Скарлет с полными руками гороховых стручков, золотые осенние поля, бабушка… В ее первой военной форме, сорок лет назад.

– Сюда, – указала она, и Волк прошел на кухню. Прежде чем последовать за ним, Скарлет взглянула на фотографию бабушки – за секунду до того, когда она исчезла.

Войдя, она увидела портскрин, оставленный на столе. На экране все еще была фотография двух волков. Скарлет метнулась к столу и сунула портскрин в карман.

Не поворачиваясь к Волку спиной, она поставила ружье в угол между шкафами и взяла куртку с одного из стульев. Надев ее, она почувствовала себя более защищенной. И почти совсем успокоилась, когда вытащила разделочный нож.

Волк бросил быстрый взгляд на нож, потом докончил осмотр кухни. Под конец он заметил корзину рядом с мойкой, и его зрачки расширились.

Внутри лежали шесть блестящих красных помидоров.

Скарлет нахмурилась, а Волк отвел глаза.

– Ты, должно быть, голоден, – пробормотала она.

– Я в порядке.

– Садись. – Она указала ножом на стол.

Волк помедлил, но потом подтянул к себе стул. Сев, он, однако, не придвинулся к столу – будто хотел оставить себе больше места, чтобы в случае чего вскочить и сбежать.

– Руки держи на виду.

Его это, кажется, забавляло. Он наклонился и положил руки на край стола.

– Даже представить не могу, что ты думаешь обо мне после прошлой ночи.

Она усмехнулась.

– Правда? Не можешь? – Она взяла разделочную доску и со стуком положила на стол напротив Волка. Он опустил глаза, ковыряя пальцем старую царапину на деревянном столе.

– Я уже давно не терял контроль над собой. Сам не понимаю, как это произошло.

– Надеюсь, ты не за сочувствием явился. – Скарлет не решалась положить нож или повернуться к Волку спиной, так что ей пришлось несколько раз возвращаться к кухонному столу: сначала за хлебом, потом за двумя помидорами.

– Нет. Я сказал тебе, почему я здесь. Я всю ночь пытался понять, что пошло не так.

– Может, тебе вспомнить то время, когда ты решил, что бои без правил – удачный выбор профессии?

Тишину прерывал только стук ножа. Скарлет отрезала ломоть хлеба и кинула Волку. Тот поймал его на лету.

– Ты права, – сказал он. – Возможно, именно тогда все и началось. – Он жадно глотал хлеб, едва пережевывая.

Сбитая с толку тем, что он не стал оправдываться, Скарлет взяла помидор и положила на доску, чтобы хоть чем-то занять руки. Она безжалостно вонзила нож в мякоть, не обращая внимания на брызнувший сок.

Насадив порезанные ломтики на нож, она протянула их ему, даже не думая предлагать тарелку. Стол вместе с хлебными крошками окрасился красным соком.

Волк осторожно снимал с острия ломтики помидора.

– Спасибо.

Скарлет вытерла руки о джинсы. За окном быстро светало, и куры никак не могли угомониться, и кудахтали, удивляясь, почему Скарлет не покормила их, когда вышла.

– Здесь так тихо и спокойно, – произнес Волк.

– Я не собираюсь тебя нанимать. – Взяв кружку с уже остывшим кофе, Скарлет наконец села напротив Волка. Нож лежал на разделочной доске. Она подождала, пока Волк слизал остатки сока с пальцев. – Итак, что это за история с татуировкой?

Волк посмотрел на свое предплечье. При свете лампы казалось, что его глаза блестят, как драгоценные камни, но сейчас это мало волновало Скарлет.

Он вытянул руку над столом, подставив татуировку свету, и, натянув кожу, попытался разглядеть, как будто сам впервые видел.

LSOP962.

– Преданный Солдат Ордена Стаи, – произнес он. – Член № 962. – Отпустив кожу, он ссутулился, вжавшись в стул. – Самая большая ошибка в моей жизни.

Щеки Скарлет порозовели.

– А что конкретно представляет собой этот Орден Стаи?

– Банда, чаще всего ее членов называют Волками. Хотя они предпочитают именовать себя просто Бдящими. Или Бунтарями. Или Вестниками Перемен. Но… Они мало чем отличаются от преступников. Я обязательно сведу тату, как только смогу себе это позволить.

Порыв ветра раскачал ветки дуба у входа, и в окно полетел шквал листьев.

– То есть ты больше не с ними?

Волк отрицательно покачал головой.

Скарлет внимательно смотрела на него и понимала, что никак не может его разгадать. Не может понять, говорит ли он правду.

– Волки, – медленно проговорила она. Слово не переставало крутиться у нее в голове. – И часто они такое вытворяют? Похищают людей из домов без объяснения причины?

– У них всегда есть причина.

Скарлет от волнения затянула шнурок у капюшона куртки настолько туго, что чуть не задушила себя. Расправив капюшон, она спросила:

– Что? Что они хотят от моей бабушки?

– Я не знаю.

– Прекрати это повторять. Дело в выкупе? Или в чем?

Волк стал выгибать пальцы, опираясь на стол.

– Она служила в армии, – сказал он, указывая рукой в сторону коридора. – Те снимки. Она там в форме.

– Она была пилотом ВВС Восточного Содружества, но это было много лет назад. Еще до моего рождения.

– Возможно, она что-то знает. Или они думают, что знает.

– Но что?

– Военные тайны? Сверхсекретное оружие?

Скарлет подалась вперед, край стола больно врезался ей в живот.

– Мне казалось, ты говорил, что они обыкновенные преступники. Какое им до этого дело?

Волк вздохнул.

– Преступники, возомнившие себя…

– Вестниками Перемен. – Скарлет прикусила губу. – Да, правильно. Ну и? Они что, пытаются свергнуть правительство, или что? Развязать войну?

Волк посмотрел за окно: край поля озарился светом фар проплывающего мимо корабля – прибыла первая смена рабочих.

– Я не знаю.

– Нет, ты как раз знаешь. Ты один из них!

Волк невесело улыбнулся.

– Я для них ничего не значил, был никем, так, мальчишка на побегушках. Меня не допускали ни до каких важных дел.

Скарлет скрестила руки на груди.

– Тогда попробуй пораскинуть мозгами.

– Я знаю, они украли много оружия. Они хотят, чтобы люди их боялись. – Он покачал головой. – Может, они стремятся в итоге добраться до военного оружия.

– Моя бабушка вряд ли знает что-то об этом. Даже если и знала в те времена, когда была пилотом, сейчас она им вряд ли может помочь.

Волк протянул ладони навстречу Скарлет.

– Мне очень жаль. Я не знаю, в чем еще может быть дело. Может, ты сама попытаешься догадаться.

– С момента ее исчезновения я не переставая ломала голову, но не вспомнила ничего. Она просто… моя бабушка. – Скарлет махнула рукой в сторону полей. – У нее есть ферма. Она всегда говорит то, что думает, и ненавидит, когда ею пытаются манипулировать, но у нее нет врагов, во всяком случае, мне об этом ничего не известно. Конечно, некоторые в городе считают ее слегка странной, но нет никого, кто бы ее не любил. И она просто пожилая женщина. – Девушка сомкнула руки вокруг кружки с кофе и вздохнула. – Ты хотя бы знаешь, как их найти?

– Найти их? Нет! Это же самоубийство.

Она напряглась.

– Не тебе решать.

Волк помассировал шею.

– Давно она уже у них?

– Восемнадцать дней. – На Скарлет снова накатил приступ истерики. – Они держат ее уже восемнадцать дней.

Его внимание снова целиком занимал стол, на лбу появились хмурые складки.

– Это слишком опасно.

Скарлет резко вскочила, стул с грохотом упал.

– Мне нужна информация, а не наставления. Не важно, насколько они могут быть опасны – это еще одна причина, почему я должна найти их! Знаешь, что они могут с ней делать сейчас, пока ты тратишь впустую мое время? Что они делали с моим отцом?

Послышался стук двери, и Скарлет, резко вскочив, кинулась в коридор, едва не споткнувшись об упавший стул. В коридоре никого не было. Ее сердце ушло в пятки.

– Папа? – Она побежала в прихожую и рывком открыла входную дверь. – Отец!

Но снаружи уже никого не было.

 

Глава 13

Скарлет ринулась по дорожке. Гравий впивался в ступни, ветер дул в лицо, трепал кудри.

– Куда он пошел? – проговорила она, убирая волосы под капюшон. Солнце уже поднялось над горизонтом, озаряя золотым светом посевы и отбрасывая на дорожку длинные колеблющиеся тени.

– Может, кормить кур? – Волк указал на петуха, клюющего что-то за углом дома, и направился к грядкам с овощами.

Забыв про боль в ногах, Скарлет побежала за угол. Ветер раскачивал ветки дуба. Ничто не нарушало тишины возле ангара, сарая и курятника. Отца нигде не было видно.

– Он наверняка что-то ищет или… – Сердце Скарлет забилось быстрее. – Мой корабль!

Она бросилась бежать, не обращая внимания на острые камни и колючие семена под ногами. Едва не врезалась в дверь ангара, но вовремя схватилась за ручку и распахнула ее так, что все сооружение сотряслось.

– Папа!

Но он был не внутри корабля, готовясь, как она боялась, к взлету. Он стоял у шкафов, построенных вдоль дальней стены, и, пытаясь дотянуться до верхних полок, сбрасывал все их содержимое на пол. Банки с красками, удлинители, сверла…

Ящик с инструментами лежал перевернутым, засыпав бетонный пол шурупами и болтами, два металлических шкафа у задней стены были распахнуты, демонстрируя комплекты военной пилотской формы и спецодежду, в углу одиноко валялась соломенная шляпа.

– Что ты делаешь? – Скарлет шагнула к нему, потом пригнулась и замерла, а над ее головой пролетел гаечный ключ. Но звука удара не последовало, и Скарлет, обернувшись, увидела, как Волк, удивленно моргая, держит его в нескольких сантиметрах от своего лица. Скарлет вновь повернулась к отцу:

– Папа, что…

– Здесь что-то есть! – Он рывком открыл очередной шкаф. Схватив жестяную банку, он перевернул ее, завороженно наблюдая, как сотни ржавых гвоздей падают на пол.

– Отец, хватит! Здесь ничего нет! – Она пробиралась сквозь разгром, более осторожно относясь к острым ржавым деталям, чем к колючим камням на улице. – Прекрати!

– Должно быть, Скар! – Держа под мышкой металлический бочонок, ее отец спрыгнул со стола и, согнувшись, попытался вытащить пробку. Хотя он тоже был босиком, груда гвоздей и шурупов его мало заботила.

– У нее что-то есть, и они хотят это получить. Оно должно быть где-то здесь… но вот где…

Отец Скарлет опрокинул открытый бочонок. Воздух наполнился едкими парами масла для двигателя. На захламленный пол вылилась желтоватая густая жидкость.

– Отец, положи это! – Она подхватила с пола молоток и замахнулась. – Или я тебя ударю, клянусь!

Наконец он посмотрел на нее. В его глазах застыло то же испуганное безумие. Это был не ее отец. Этот человек не был самовлюбленным, очаровательным и самолюбивым – тем, кого она обожала, когда была маленькой, и презирала, когда подросла. Этот человек был сломлен.

Поток, хлынувший из бочонка, превратился в тонкую струйку.

– Отец, поставь канистру. Сейчас же.

Его губы задрожали, он переключил внимание на небольшой корабль, которым пользовались для доставки заказов. Тот стоял совсем рядом.

– Она обожала летать, – слабо прошептал он. – Она обожала свои корабли.

– Отец! Отец…

Выпрямившись, он поднял канистру и запустил ею в заднее стекло корабля. Удар оставил тонкую нить трещины на поверхности, разросшуюся по всему стеклу.

– Только не мой корабль! – Скарлет уронила молоток и побежала за отцом, спотыкаясь об инструменты.

Стекло сотряслось от второго удара, а отец уже пробирался через осколки.

– Прекрати! – Скарлет ухватила его за пояс и вытащила из корабля. – Оставь его в покое!

Он начал извиваться, пытаясь вырваться из захвата, и ударил Скарлет коленом под дых. Она упала на пол. Канистра больно врезалась ей в бедро, но единственное, о чем она думала, это о том, чтобы покрепче схватить отца и блокировать его руки. На ладонях, которыми он хватался за осколки стекла, появилась кровь, а глубокий порез сбоку уже окрасился алым.

– Отпусти меня, Скар. Я найду это. Я собираюсь…

Он закричал, когда почувствовал, как что-то тянет его кверху. Скарлет инстинктивно крепко прижалась к нему, все еще стараясь подавить его метания, пока не поняла, что над ними стоит Волк и что это он поднимает ее отца на ноги. Задыхаясь, она разжала хватку. Одной рукой ощупала пульсирующее бедро.

– Отстань от меня! – Ее отец впустую скрежетал зубами, вытягивая шею.

Не обращая внимания на его попытки вырваться, Волк одной рукой перехватил его запястья, а другую протянул Скарлет.

Не успела Скарлет ухватиться за руку Волка, как ее оглушил крик:

– Он один из них! Один из них!

Волк поставил девушку на ноги и отпустил ее, используя обе руки, чтобы утихомирить ее отца. Скарлет почти ожидала увидеть, как у того изо рта пойдет пена.

– Татуировка, Скар! Это они! Это они!

Она убрала рукой волосы с лица.

– Я знаю, отец. Просто успокойся. Я могу все объяснить…

– Вы не заберете меня назад! Я все еще ищу! Мне нужно время! Пожалуйста, не надо. Не надо больше… – Его голос потонул в рыданиях.

Волк нахмурился, внимательно взглянув на безвольно упавшую голову, схватил тонкую цепочку на шее отца Скарлет и дернул со всей силы.

Тот вздрогнул и, когда Волк отпустил его, тяжело сполз на пол.

Скарлет глупо уставилась на предмет, зажатый в кулаке Волка. На цепочке висел небольшой незнакомый амулет. Она не могла вспомнить, чтобы ее отец когда-либо носил украшения, кроме обручального браслета, который он снял уже через несколько дней, поскольку жена бросила его, когда обнаружила, что даже это не может его удержать.

– Передатчик, – произнес Волк, вытягивая руку с амулетом так, чтобы серебряная поверхность заблестела под лучами солнца. Размером он был с мизинец Скарлет. – Они следили за ним и, полагаю, слышали каждое слово.

Отец Скарлет уткнулся головой в колени и принялся раскачиваться.

– Как думаешь, они нас сейчас слышат? – спросила Скарлет.

– Скорее всего.

Ураган эмоций захлестнул ее, и она подалась вперед, обеими руками сжимая кулак Волка, в котором был амулет.

– Здесь ничего нет! – проорала она в передатчик. – Мы ничего не прячем, и вы похитили не ту женщину. Вам лучше поскорее вернуть мою бабушку, или я… Клянусь домом, в котором я родилась, если с ее головы упадет хотя бы один волосок, если вы повредите хотя бы одну морщинку или веснушку, я выслежу каждого из вас и скручу вам шеи, как курицам. Вы меня поняли? ВЕРНИТЕ ЕЕ НЕМЕДЛЕННО!

Охрипнув, она откинулась назад и отпустила руку Волка.

– Закончила?

Дрожа от гнева, Скарлет кивнула.

Волк кинул передатчик на землю, взял молоток и одним ударом разбил его. Скарлет отпрыгнула в сторону от металлических деталей, разлетевшихся по бетонному полу.

– Как ты думаешь, они знали, что он сюда придет? – спросил Волк, поднимаясь.

– Они оставили его в поле около нашей фермы.

Вдруг послышался голос ее отца, сухой и безжизненный:

– Они велели мне найти это.

– Найти что? – спросила Скарлет.

– Я не знаю. Они не сказали. Просто – то, что она прячет. Что-то ценное и секретное, и оно им нужно.

– Погоди… Так ты знал? – ужаснулась Скарлет. – Ты все это время знал, что на тебе «жучок», и не предупредил меня? Пап, а что, если я сказала или сделала что-нибудь такое, из-за чего они стали подозревать меня? Что, если в следующий раз они придут за мной?

– У меня не было выбора, – ответил он. – Это был единственный способ выбраться оттуда. Они сказали, что выпустят меня, если я найду то, что прячет твоя бабушка. Если бы я только мог найти какую-нибудь подсказку… Мне нужно было выбраться оттуда, Скар. Ты представить не можешь, что там происходило…

– Могу, потому что они все еще держат ее! А теперь я знаю, что ты трус и делаешь все, чтобы спасти свою шкуру, не беспокоясь о том, что будет с ней или со мной.

Скарлет остановилась, ожидая, что он начнет все отрицать. Что он, как всегда, ловко вывернется, но он молчал. Не произнес ни единого слова.

Она покраснела от гнева.

– Ты позоришь свою мать, и все, что она защищала. Она бы жизнь положила, чтобы спасти любого из нас. Рискнула бы собой, чтобы спасти незнакомца! Но тебя это не волнует. Все, что тебя заботит, это ты сам. Не могу поверить, что ты – ее сын. И что ты – мой отец.

Он поднял на нее испуганный взгляд.

– Ты не права, Скарлет. Она смотрела, как меня пытают. Меня. И все равно ничего им не рассказала. – Искра сопротивления вспыхнула в его взоре. – Есть что-то, чего твоя бабушка никогда не рассказывала, Скар, тем самым подвергая нас опасности. Это она – эгоистка.

– Ты ничего о ней не знаешь!

– Нет, это ты не знаешь. Ты обожала ее с четырех лет и потому ничего не видишь. Она предала нас обоих.

Кровь стучала у нее в висках. Скарлет указала на дверь:

– Убирайся! Вон с моей фермы! И никогда не возвращайся. Надеюсь, я больше тебя не увижу.

Отец побледнел, круги под глазами проступили отчетливее. Он медленно поднялся с пола.

– Ты тоже от меня отказываешься? Моя родная дочь и родная мать, вы обе выступаете против меня?

– Ты первым от нас отрекся.

Скарлет вдруг заметила, что за те пять лет, что она его не видела, она стала с него ростом. Они смотрели друг другу в глаза. Скарлет пылала от гнева, ее отец насупился, будто хотел извиниться, но никак не мог собраться с духом.

– Прощай, Люк.

У него отвисла челюсть.

– Они снова придут за мной, Скарлет. И это будет на твоей совести.

– Не смей! Это у тебя был «жучок», и это ты хотел избавиться от меня.

Он несколько минут смотрел ей прямо в глаза, как будто ждал, что она изменит решение. Пригласит обратно в дом и в свою жизнь. Но единственное, что Скарлет слышала, это удар молотка о передатчик. Она думала об ожогах на руке отца и понимала, что он легко выдаст ее им на растерзание, если это спасет его собственную шкуру.

В конце концов он отвел глаза и посмотрел на Волка и, волоча ноги, вышел из ангара.

Скарлет встала. Ей придется подождать. Он ведь пойдет в дом за обувью. Она представила, как он рыщет по кухне в поисках еды, прежде чем уйти, или пытается найти оставшиеся бутылки со спиртным. Она не готова была рискнуть и встретиться с ним еще раз, до того как он уйдет навсегда.

Трус. Предатель.

– Я помогу тебе.

Скарлет скрестила руки на груди, оберегая свой гнев от мягкого голоса Волка. Она взглянула на хаос вокруг и прикинула: на то, чтобы разгрести все это, уйдут недели.

– Мне не нужна твоя помощь.

– Я имел в виду, помогу вернуть твою бабушку. – Волк, сгорбившись, отступил, как будто сам удивился, что предложил такое.

Ей потребовалось время, чтобы прийти в себя после тирады ее вероломного отца и понять, что сказал Волк. Она взглянула на него, затаив дыхание, будто его слова – воздушный шарик, который может в любой момент улететь.

– Правда?

Он еле заметно кивнул.

– Штаб-квартира Волков находится в Париже. Вероятно, там они ее и держат.

Париж. Само слово окрыляло ее. След. Обещание.

Она взглянула на корабль, на разбитое стекло. Ненависть к отцу вновь вспыхнула в ней, но так же быстро улеглась – не время. Не сейчас. Не когда она наконец почувствовала вкус надежды, впервые за эти бесконечные две недели.

– Париж, – прошептала она. – Мы можем сесть на поезд и через восемь часов будем там.

Она ненавидела саму мысль, что ей придется уехать без корабля, но даже самый медленный поезд на магнитной подвеске будет быстрее, чем замена заднего стекла.

– Кто-то должен приглядывать за фермой, пока меня не будет. Может, Эмили после смены. Я отправлю ей сообщение, потом надо будет собрать кое-какие вещи и…

– Скарлет, погоди. Мы не должны торопиться. Нужно все хорошенько обдумать.

– Не должны торопиться? Они держат ее уже больше двух недель!

Взор Волка потускнел, и Скарлет остановилась, впервые понимая его тревогу.

– Слушай, – проговорила она, – в поезде у нас будет восемь часов, чтобы что-нибудь придумать. Но я не могу больше оставаться здесь, ни минуты.

– А что, если твой отец прав? – Его поза выражала непреклонность. – Что, если она здесь что-то спрятала? Что, если они придут сюда?

Она резко покачала головой:

– Они могут смотреть везде, где хотят, но они ничего не найдут. Мой отец ошибся. У нас с бабушкой нет секретов.

 

Глава 14

– Ваше величество!

Кай отвернулся от окна, в которое смотрел половину утра, прислушиваясь к жужжанию диктора новостей и военных представителей, сообщавших о побеге самого опасного злоумышленника Восточного Содружества. Председатель стоял в дверях, Торин рядом с ним. Оба выглядели в высшей мере несчастными.

Он вздохнул:

– Итак?

Хью сделал шаг вперед.

– Мы их потеряли.

Пульс Кая бешено забился. Он сделал осторожный шаг в сторону стола и схватился за спинку стула.

– Я отдал приказ немедленно привлечь дополнительные силы. И я уверен, уже к закату мы обнаружим беглецов и вернем их в тюрьму.

– При всем уважении, господин председатель, ваши слова звучат не очень убедительно.

Председатель стоял, по-прежнему выпятив грудь, но его лицо покраснело.

– И все же, ваше величество, я уверен. Мы сможем их найти. Есть только одно препятствие… Дело усложняет украденный корабль. Все средства навигации с него сняты, его невозможно выследить.

Торин раздраженно выдохнул:

– Девчонка оказалась умнее, чем я предполагал. Достойна уважения.

Кай провел рукой по волосам, ощутив неожиданную для него самого искру гордости.

– Дело еще и в том, что девушка – лунатик, – добавил председатель.

– Тот, кто поймает ее, должен быть настороже, – ответил Кай. – Нужно предупредить всех, что она, без сомнения, попытается воздействовать на их мышление.

– Без сомнения, но я не это имел в виду. В прошлом мы уже сталкивались с проблемами в отслеживании лунных кораблей. Похоже, они научились отключать наши радарные системы. Боюсь, мы не знаем, как они это делают.

– Отключать радарные системы? – Кай взглянул на Торина. – Вы об этом знали?

– До меня доходили слухи, – ответил Торин. – Мы с вашим отцом полагали, что они беспочвенны.

– Не все мои коллеги разделяют мое мнение по этому поводу, – сказал председатель. – Но я уверен, что именно лунатики выводят из строя наши системы. Не могу ручаться, делают ли они это благодаря своим способностям или причина в чем-то другом. В любом случае Линь Зола не сможет далеко уйти. Мы задействовали все ресурсы, чтобы найти ее.

Подавляя бушующие в нем чувства, Кай стоял прямо, с каменным лицом.

– Держите меня в курсе.

– Разумеется, ваше величество. Есть еще одна вещь, которую, как мне кажется, вы захотите увидеть. Мы закончили просмотр записей с тюремных камер видеонаблюдения. – Председатель указал на встроенный в рабочий стол Кая нетскрин.

Развернув к себе кресло, Кай одернул длинные рукава рубашки, моментально ставшие обжигающе горячими, и сел. В углу экрана появилось уведомление о сообщении от службы национальной безопасности.

– Принять сообщение.

На экране возникло изображение тюрьмы. Белые блестящие стены. Длинный коридор с ровным рядом дверей и сканеров. В поле обзора попал охранник, указывающий на дверь. Следом – невысокий пожилой мужчина в серой шляпе.

Кай внутренне напрягся. Это был доктор Эрланд.

– Громче.

Из динамиков послышался знакомый голос доктора Эрланда:

– Я ведущий специалист королевского исследовательского центра летумозиса, а эта девушка – мой главный объект изучения. Мне нужно взять у нее образцы крови до того, как она покинет эту планету. – Он выглядел обиженным и раздраженным. Потянувшись к сумке, доктор достал оттуда шприцы, но сумка все равно оттягивала плечо. Там было что-то еще.

– Мне даны особые распоряжения, господин, – ответил охранник. – Для того чтобы войти, вам необходимо официальное разрешение императора.

Кай нахмурился, увидев, что доктор убрал шприцы обратно в сумку. Доктор Эрланд не просил о таком разрешении.

– Конечно. Протокол, я понимаю. – Доктор Эрланд продолжал просто стоять, терпеливо и величественно. Через какое-то время, буквально спустя несколько ударов сердца, он широко улыбнулся:

– Вот видите? У меня есть постановление императора. Вы можете открыть дверь.

У Кая отвисла челюсть, когда охранник повернулся к двери, провел рукой по сканеру и набрал код. Загорелась зеленая лампочка, дверь открылась.

– Премного благодарен, – проговорил доктор Эрланд, проходя мимо охранника. – Могу я попросить вас оставить нас ненадолго? Мне нужна минута, не более.

Охранник повиновался, не произнося ни слова, закрыл дверь и побрел в ту сторону, откуда они пришли. Экран погас.

Кай посмотрел на председателя:

– Этого охранника уже допросили?

– Да, ваше величество. По его словам, он помнит только, что отказал в посещении девушки, а потом доктор ушел. Эта видеозапись поставила его в тупик. Он заявляет, что не помнит ничего из произошедшего.

– Как это возможно?

Хью стал застегивать пуговицы.

– Вероятнее всего, ваше величество, доктор Дмитрий Эрланд воспользовался чарами, чтобы охранник впустил его в камеру.

У Кая по шее под воротником рубашки побежали мурашки. Юный император откинулся в кресле:

– Использовал чары? Вы полагаете, он – лунатик?

– Такова наша гипотеза.

Кай посмотрел вверх, на потолок. Зола – лунатик. Доктор Эрланд – лунатик.

– Они что, шпионы?

Торин откашлялся. Он делал так каждый раз, когда Кай высказывал какую-нибудь несуразную гипотезу, хотя Каю казалось, что вопрос более чем уместный.

– Сейчас мы проверяем все версии. По крайней мере, теперь мы знаем, как она сбежала.

– У нас есть еще одна запись, на которой девушка промывает мозги охраннику следующей смены, – сказал председатель, – и ее переводят в новую камеру. Здесь у нее уже две ноги и другая левая рука, не та, с которой она поступила в тюрьму.

Кай поднялся с кресла.

– Сумка, – вымолвил он, подходя к окну.

– Да. Как мы полагаем, доктор Эрланд принес ей эти приспособления с целью помочь бежать из тюрьмы.

– Вот почему он так внезапно исчез. – Кай покачал головой, задаваясь вопросом, насколько хорошо Зола знала доктора, чем они в действительности занимались все те разы, что она приходила в больницу. Замысел, сговор, шпионаж?

– Я думал, она просто чинила медроида, – пробормотал он себе под нос. – Даже не поинтересовался. Звезды, каким же глупым я был!

– Ваше величество, – сказал председатель, – несколько подразделений, не занятых поисками Линь Золы, привлечены для обнаружения местонахождения Дмитрия Эрланда. Он будет арестован как изменник империи.

– Простите, что перебиваю, – вмешалась андроид Наинси. В детстве она воспитывала Кая, а теперь стала личным помощником императора. Андроид сломался – сколько, четыре недели назад? – и благодаря этому Кай познакомился с Линь Золой: тогда она была просто известным механиком.

– Ваше величество, королева Луны Левана просит о немедленной аудиенц…

– Я не потерплю, чтобы меня представлял андроид!

Хью и Торин обернулись, и в это время королева стремительно вошла в комнату и ударила Наинси по ее единственному голубому сенсору. Глаза королевы горели от гнева. Андроид наверняка упал бы от удара на спину, если бы не автоматически включившаяся стабилизирующая гидравлика.

За королевой следовала ее свита. Сибил Мира, главный маг. При дворе Леваны она была чем-то средним между слепо обожающей комнатной собачкой и служанкой, ревностно отправляющей свои обязанности и готовой с радостью выполнить любые, даже самые жестокие распоряжения королевы. Однажды Кай стал свидетелем того, как она по приказу королевы, не колеблясь, чуть не ослепила ни в чем не повинную служанку.

За ней шел еще один маг, рангом ниже Сибил. У него были темная кожа и пронизывающий взгляд. Каю показалось, что у этого мага не было никакой другой обязанности, кроме как стоять позади королевы и изображать чопорную массовку.

Следом вошел мужчина со светлыми волосами – личный охранник Сибил. Именно он держал Золу во время бала, когда Левана впервые начала угрожать ей смертью. Даже спустя месяц, пока Левана гостила во дворце, Кай так и не узнал его имени. Второй охранник, с огненно-рыжими волосами, защитил Левану от покушения на балу. Пуля попала ему в плечо. Видимо, такое ранение не являлось уважительной причиной, чтобы сложить с себя обязанности на время излечения. Надо отметить, единственным признаком наличия раны был намек на бандаж под формой.

– Ваше величество, – произнес Кай, обращаясь к королеве, как ему казалось, с поразительным отсутствием презрения в голосе. – Какой прекрасный сюрприз!

– Еще один снисходительный комментарий с вашей стороны, и я заставлю вас отрезать себе язык и прицепить его к воротам дворца.

Кай побледнел. Голос Леваны, обычно столь мелодичный и сладкий, был жестким как сталь. Хотя он уже много раз видел ее в гневе, она никогда еще не переходила тонкую грань дипломатических приличий.

– Ваше величество…

– Вы позволили ей убежать! Моему заключенному!

– Уверяю вас, мы делаем все возможное…

– Аймери, утихомирь его.

Кай почувствовал, что язык больше не повинуется ему. Он посмотрел на волшебника в старинном красном одеянии. Тот лишь ухмылялся. Внутри Кая запылала ярость.

– Делаете все возможное, так? – Левана оперлась о рабочий стол Кая. Оба внимательно изучали нетскрин, на котором застыла картинка пустого коридора тюрьмы.

– Вы хотите сказать, юный император, что не пытались ей помочь? Что с самого начала вы не преследовали цель унизить меня на своей земле?

Кай чувствовал: она хочет, чтобы он упал перед ней на колени, умолял о прощении и клялся ради нее перевернуть горы, небо и землю, – но гнев победил страх. Поскольку он не мог говорить, то просто оперся о спинку стула.

Он видел Торина и Хью, замерших, словно статуи, и метавших сердитые взоры. Рядом стояла Сибил Мира, с безмятежным видом спрятав руки в рукава белоснежной мантии. По всей видимости, она удерживала его советников на расстоянии при помощи лунных чар.

Единственным существом, остававшимся неподвластным магии лунатиков, была Наинси. Но один из стражей Леваны держал ее так, чтобы встроенные сенсоры и камера андроида не смогли записать происходящее.

От напряжения костяшки пальцев Леваны побелели.

– Полагаете, я поверю в то, что вы не способствовали побегу? Что не имеете к этому никакого отношения? – Ее лицо ожесточилось. – Вы, ваше величество, выглядите не слишком расстроенным.

У Кая от удивления екнуло сердце, но он не показал виду. Он вспомнил все слухи и сплетни, что годами ходили о Леване: дескать, она всегда знает, кто, когда и где о ней говорит – на Луне и даже на Земле. Но он всегда подозревал, что есть разумное объяснение ее удивительной способности знать то, чего ей знать не полагалось.

Она просто шпионила за ним и его отцом. Он знал это, но никак не мог выяснить, каким образом ей это удавалось.

Понимая, что королева ждет ответа, Кай призывно приподнял бровь и прикрыл рукой рот.

Левана в раздражении оттолкнулась от стола. Она приблизила к юному императору свое лицо так, что они едва не соприкасались носами:

– Говори.

Кай почувствовал, что снова может двигать языком, и с благодарной улыбкой взглянул на Аймери. А в следующую секунду сделал самый неуважительный жест, какой только мог придумать, – откатив кресло от стола, он сел в него и, откинувшись на спинку, сложил пальцы на животе.

В темно-серых глазах Леваны пылала ярость. На секунду ее красота исчезла.

– Нет, – произнес Кай. – Я никоим образом не подстрекал арестованную к побегу и не помогал ей.

– И по какой причине я должна вам поверить, особенно после того, как вы были столь очарованы ею на балу?

Он приподнял бровь.

– Если вы не хотите верить мне на слово, что же в таком случае мешает вам заставить меня во всем признаться и покончить с этим?

– О, ваше величество, я ведь могу пойти на такое. Я могу заставить вас сказать все, что угодно. Но, к сожалению, мы не умеем читать мысли, а меня заботит только правда.

– Тогда позвольте мне ее высказать. – Кай надеялся, что всем своим видом демонстрирует скорее оскорбленную снисходительность, нежели раздражение. – Согласно нашему предварительному расследованию, чтобы выбраться из тюремной камеры, она использовала как свои лунные способности, так и возможности киборга. И хотя она могла получить помощь от кого-нибудь из дворца, это было сделано без моего участия. Боюсь, наши тюрьмы не рассчитаны на содержание заключенного, одновременно являющегося и киборгом, и лунатиком. В будущем мы, безусловно, подумаем над усовершенствованием нашей тюремной системы. А пока мы делаем все возможное, чтобы выследить беглянку и поймать ее. Я пошел на сделку с вами, ваше величество, и собираюсь выполнить свою часть уговора до конца.

– Вы уже провалили свою часть, – съязвила она, но потом выражение ее лица смягчилось. – Надеюсь, юный император не лелеет чувство влюбленности к этой девушке?

Кай до боли сжал руку в кулак.

– Все чувства, которые я мог испытывать к Золе Линь, были не более чем лунными чарами.

– Ясно. Рада, что вы это признаете. – Левана с притворной скромностью опустила глаза. – С меня хватит этой игры в шарады, я немедленно возвращаюсь на Луну. У вас есть три дня, чтобы отыскать девчонку и доставить ее ко мне. В противном случае я брошу на ее поиски свою армию, и они будут уничтожать каждый корабль, каждую док-станцию и каждый дом на этой жалкой планете, пока не найдут ее.

Перед глазами Кая замельтешили белые точки, и он снова поднялся на ноги.

– Почему не сказать прямо? Десять лет вы ждали повода для вторжения на Землю, и теперь используете эту беглянку с Луны как средство для достижения своих целей. Признайтесь, по сути, она – никто.

Уголки губ Леваны дрогнули.

– Вы, кажется, не поняли мои мотивы, поэтому еще раз объясню, что именно я имею в виду. Рано или поздно я буду править Содружеством, но от вас зависит, добьюсь я этого войной или миром – через дипломатический брачный союз. Но это делоне имеет ничего общего с войной и политикой. Я хочу получить эту девушку, живой или мертвой. И если понадобится, сожгу вашу страну дотла.

Левана неспешно покинула кабинет. Ее свита молча последовала за ней.

Когда они ушли, Хью и Торин наконец ожили и пошевелились. Кажется, они не сделали ни единого вдоха с того момента, как в кабинет вошла королева. Возможно, так оно и было – Кай ведь не знал, что Сибил сотворила с ними. Он мог лишь предполагать, что они вряд ли чувствовали себя комфортно.

Наинси развернулась на колесиках.

– Простите меня, ваше величество. Я никогда бы не впустила ее, но дверь была открыта.

Кай жестом остановил ее.

– Да, какое совпадение, что она выбрала как раз тот момент и ворвалась сюда именно тогда, когда дверь не была закрыта и закодирована, не правда ли?

Процессор Наинси зажужжал. Без сомнения, она пыталась оценить серьезность высказывания.

Кай провел рукой по лицу.

– Неважно. Пожалуйста, оставьте меня одного.

Наинси исчезла за дверью, но министр и советник не пошевелились.

– Ваше величество, – сказал Хью, – при всем уважении, мне нужно ваше разрешение.

– Да, хорошо, даю добро на все, что вы хотите сделать. Просто дайте мне побыть наедине с собой. Пожалуйста.

Хью щелкнул каблуками.

– Конечно, ваше величество.

Хотя вид Торина выражал большое желание поспорить, он этого не сделал, и дверь закрылась за ними обоими.

Кай рухнул в кресло. Его всего трясло.

Ему вдруг стало ясно, что он не готов ко всему этому. Он не был достаточно сильным или достаточно умным, чтобы сменить на посту своего отца.

Он даже не сумел удержать Левану подальше от своего кабинета – так как же он собирается защитить от нее всю страну или целую планету?

Крутанув кресло, Кай запустил руки в волосы. Он переключил внимание на вид расстелившегося внизу города, но вскоре поднял глаза к сияющему, безоблачному небу. Где-то там, высоко, были луна, и звезды, и десятки тысяч грузовых судов, пассажирских лайнеров, военных кораблей, перевозчиков, рассекающих безвоздушное пространство. И Зола была в одном из них.

Он ничего не мог поделать, но часть его, может быть, даже большая часть, надеялась, что Зола просто исчезнет, как тающий в небе хвост кометы. Назло королеве, чтобы сберечь единственную вещь, которую та отчаянно хотела заполучить.

Кай потер висок, понимая, что должен прогнать эту мысль. Нужно найти Золу, и как можно быстрее. Пока не погибли миллионы людей на Земле.

Все уперлось в политику. Аргументы «за» и «против», компромиссы и уступки, торги и договоры. Золу нужно найти, Левану – успокоить, а Каю следует прекратить чувствовать себя обманутым и возмущаться и наконец-то начать вести себя как император.

Что бы он ни испытывал когда-то к Золе, или думал, что испытывает, – с этим было покончено.

 

Глава 15

Зола закрутила кран душа и оперлась о стеклянную стенку кабины. Капли продолжали падать ей на голову. Она хотела бы остаться тут подольше, но беспокоилась за запасы воды. Судя по тому, что Торн принимал душ в течение получаса, на него явно нельзя было положиться в этом вопросе.

По крайней мере, теперь она чистая. Запах канализации исчез, соленый пот она смыла. Выйдя из душевой кабины, она промокнула волосы накрахмаленным полотенцем, затем за минуту просушила все щели и стыки своих протезов, чтобы защитить их от коррозии. Тут скорее говорила привычка, ведь ее новые конечности были обработаны специальным защитным покрытием. Казалось, доктор Эрланд предусмотрел все.

Грязная тюремная форма валялась на кафельном полу в углу ванной. В жилых помещениях Зола нашла брошенную военную форму – огромные темно-серые брюки, которые ей пришлось подпоясать на талии, и простую белую майку, очень походившую на те, что она носила до того, как стала самой разыскиваемой преступницей в Содружестве. Единственное, что отсутствовало, так это перчатки. Они всегда были при ней, и без них она чувствовала себя словно голой.

Кинув полотенце и тюремную одежду в корзину с грязным бельем, она открыла дверь ванной. Справа от нее в узком коридоре располагался вход в камбуз, слева – грузовой отсек, заставленный пластиковыми ящиками.

– Дом, милый дом, – пробормотала она, поворачивая налево.

Капитана нигде не было видно. Только мигающие лампочки тускло горели в полу. Тьма, тишина и ощущение того, что вокруг корабля лишь бесконечная пустота космоса, вызывали у Золы странное чувство, будто она – всего лишь бродящее по кораблю привидение. Она осторожно пробралась между ящиками и уселась в кресло пилота.

За иллюминатором была видна Земля – сквозь облака можно было разглядеть берега Американской Республики и почти весь Африканский Союз. А выше – звезды: они мигали и образовывали бесконечное число галактик. Одновременно прекрасные и устрашающие, они были в миллиардах световых лет отсюда, но при этом сверкали так ярко, что, казалось, до них рукой подать. Пугающая красота.

Единственное, чего хотела Зола, это свободы. Свободы от мачехи и ее невозможных правил. Свободы от жизни в постоянной работе без вознаграждения. Свободы от издевательств и ненависти людей, не доверяющих девочке-киборгу – слишком сильной, чересчур умной и непозволительно хорошо разбирающейся в технике, чтобы считаться нормальной.

И вот она наконец обрела ее – но все было не так, как она себе представляла.

Глубоко вздохнув, Зола закинула левую ногу на колено правой, засучила штанину и открыла тайник. В тюрьме небольшую полость в щиколотке уже обыскивали – еще одно покушение на свободу, – но как раз на самые ценные предметы никто не обратил внимания. Без сомнения, охрана решила, что эти чипы, вставленные в гнезда, – часть системы самой Золы.

Три чипа. Она вытащила их один за другим и положила на подлокотник кресла.

Первый – блестящий белый чип прямой связи. Этот чип прибыл с Луны, и такой материал Зола видела впервые. Левана приказала вставить его в Наинси, андроида Кая, и через него получала доступ к секретной информации. Девушка, запрограммировавшая его, личный компьютерщик королевы, впоследствии воспользовалась им, чтобы связаться с Золой и рассказать ей о планах Леваны женить на себе юного императора, а после убить его и с помощью сил Восточного Содружества захватить весь Союз Земли. Это сообщение несколько дней назад заставило ее бросить все и приехать на бал. Теперь казалось, все это произошло в прошлой жизни.

Зола не жалела о сделанном. Она понимала, что поступила бы точно так же, несмотря на то что после столь поспешно принятого решения ее жизнь превратилась в ад.

Следующим был чип личности Ико – самый большой и самый потрепанный из трех. На одной его стороне красовался грязный отпечаток большого пальца, вероятно, Золы, а на другой была трещина. Тем не менее Зола была уверена, что он все еще в рабочем состоянии. Ико, андроид-служанка, принадлежала мачехе Золы и уже давно была одной из ближайших подруг самой девушки. Но в приступе гнева и отчаяния Адри разобрала Ико на части и продала их, оставив Золе только самые бесполезные, в том числе чип личности.

При виде третьего чипа сердце Золы сильно забилось. Она поднесла его поближе к глазам.

Чип Пионы.

Ее младшая сводная сестра умерла почти две недели назад. Чума унесла ее жизнь, потому что Зола так и не смогла вовремя найти противоядие. Зола опоздала.

Что бы сказала сейчас Пиона? Как бы она отнеслась к тому, что Зола – с Луны? Что она и есть принцесса Селена? Что Зола танцевала с Каем и даже поцеловала его…

– О-о-о, это что, чип личности?

Она вскочила, сжав чип в кулаке, а Торн в это время сел в кресло второго пилота.

– Не подкрадывайся ко мне вот так!

– Откуда у тебя чип? – спросил он, подозрительно глядя на два других квадратика, оставшихся на подлокотнике. – Надеюсь, они не твои? Мой же ты заставила меня вырезать.

Она покачала головой.

– Это моей сестры. – Сглотнув, она открыла ладонь. На ней осталось немного засохшей крови.

– Только не говори мне, что она тоже беглый каторжник. Разве он ей не нужен?

Затаив дыхание, Зола подождала, пока стихнет боль в груди, и посмотрела на Торна. Он встретился с ней взглядом, и его глаза медленно округлились.

– О, мне очень жаль.

Она шевельнула пальцами, закрывая ладонь.

– Давно?

– Пару недель назад. – Она с силой сжала кулак так, что чип впился ей в руку. – Ей было всего четырнадцать лет.

– Летумозис?

Зола кивнула.

– Андроиды в карантинном отделении собирали чипы умерших. Думаю, они отдают их осужденным и мигрантам с Луны… Людям, мечтающим о новой идентичности. – Она положила чип рядом с остальными. – Я не могла допустить, чтобы они забрали его.

Торн откинулся на спинку стула. Он успел привести себя в порядок: волосы аккуратно подстрижены, лицо – выбрито, и от него пахло очень дорогим мылом. На нем была надета сильно поношенная спортивная кожаная куртка. Единственное украшение – приколотый к лацкану пиджака значок капитана.

– А разве андроиды, которые работают в карантине, не являются правительственной собственностью? – спросил он, глядя на Землю в иллюминатор.

– Да, думаю, да. – Зола нахмурилась. Она еще не задумывалась над этим, произнесенная вслух фраза вызвала у нее массу подозрений.

Торн высказался первым:

– Зачем тогда правительству программировать андроидов собирать чипы личности?

– Ну, необязательно для продажи на черном рынке, – сказала Зола, вжав чип Пионы в подлокотник. – Может, их просто чистят и снова запускают.

Но она сама в это не верила. Чипы были дешевы в производстве, а если бы люди узнали о том, что идентичность их близких стирается, поднялся бы страшный скандал.

Она закусила губу. Значит, была другая причина? Правительство использует чипы еще для чего-то? Или кому-то удалось перепрограммировать андроидов из карантина без ведома правительства? Внутри нее все перевернулось. Как бы ей хотелось поговорить сейчас с Каем.

– А что это за другие два?

Она опустила взгляд на чипы.

– Чип прямой связи и чип личности, который принадлежал моей подруге-андроиду.

– Ты что, хранитель чипов или что-то в этом роде?

Она нахмурилась.

– Я просто держу их в безопасности, пока не пойму, что с ними делать. В конце концов, мне нужно найти новое тело для Ико, такое, чтобы она смогла…

Она замолчала, потом ахнула.

– Конечно! – Она торопливо убрала два чипа в щиколотку. Схватив чип личности Ико, она помчалась в грузовой отсек. Торн последовал за ней – через зал, в люк, ведущий на подуровень. В машинном отделении он задержался в дверях, в то время как Зола пролезла под вентиляцией и оказалась рядом с панелью управления.

– Нам нужна новая автоматическая система управления, – сказала она, открывая панель и проводя пальцем по гнездам. – Ико как раз и является такой системой. Как все андроиды. Конечно, она привыкла использовать функции гораздо меньшего тела, но… насколько велика разница?

– Предполагаю, что очень велика.

Зола покачала головой и подключила чип к системе управления.

– Нет, нет, это сработает. Нам просто нужен адаптер. – Она действовала и говорила одновременно, крутя в руках провода, разъединяя их, переставляя, повторно подключая.

– А у нас есть адаптер?

– Сейчас будет.

Повернувшись, она осмотрела панель управления позади нее.

– Мы ведь не собираемся пользоваться пылевакуумным модулем, правда?

– Пыле… что?

Она выдернула шнур из разъема и присоединила один конец к панели управления, а другой воткнула в гнездо для автоматической системы управления – то самое, что чуть было не сожгло ее собственную схему.

– Это должно сработать, – сказала она, садясь на корточки.

Система ожила, послышался привычный для Золы звук запуска встроенного средства диагностики. Ее сердце затрепетало – она не могла отделаться от мысли, что больше не будет одинока, что может спасти по крайней мере одно дорогое для нее существо… Звук снова стих. Торн взглянул на потолок корабля, как будто ожидая, что тот поглотит его.

– Ико? – позвала Зола, стоя перед компьютером. Работают ли динамики? Правильны ли настройки звука и ввода данных?

Она прекрасно могла общаться с Торном, когда была подсоединена к системе, но…

– Зола?

От облегчения она чуть не упала.

– Ико! Да, это я, Зола! – Она ухватилась рукой за трубу системы охлаждения, которая висела у нее над головой и соединяла двигатель с кораблем.

Ико теперь стала всем этим.

– Зола, что-то случилось с моим датчиком зрения. Я тебя не вижу и чувствую себя как-то странно.

Высунув язык, Зола наклонилась, чтобы рассмотреть гнездо, в котором чип личности Ико обрел новый дом. Похоже, он точно подошел по размеру и надежно защищен. Никаких проблем с совместимостью. Она улыбнулась:

– Я знаю, Ико. Дело приняло несколько иной оборот. Мне пришлось установить твой чип в автоматическую систему управления космического корабля. А214 «Рэмпион», класс 11.3. У тебя есть подключение к сети? Ты можешь загрузить технические характеристики.

– «Рэмпион»? Космический корабль? – Зола пригнулась. Хотя в машинном отделении был только один динамик, голос Ико эхом доносился из каждого угла. – Что мы делаем на космическом корабле?

– Это очень долгая история, но это единственное, что я смогла придумать с…

– О, Зола! Зола! – Голос Ико звучал как крик кита. По спине Золы прошел холодок. – Где ты была весь день? Адри в ярости, а Пиона… Пиона!

У Золы пересохло во рту.

– Зола, она умерла. Адри получила сообщение из карантина.

Зола тупо уставилась в стену.

– Я знаю, Ико. Это было две недели назад. Две недели назад Адри отключила тебя. И это первое… тело… которое я смогла найти для тебя.

Ико не отвечала. Зола огляделась, чувствуя, что Ико – это и есть все вокруг нее. На секунду двигатель заработал быстрее, затем скорость снова снизилась. Температура немного упала. В конце коридора позади Торна замигала лампочка. Чувствовалось, что капитану не по себе от того, что какой-то призрак только что захватил его ненаглядный «Рэмпион».

– Зола, – сказала Ико через несколько минут молчаливого обдумывания. – Я огромна.

В ее металлическом голосе отчетливо слышалась растерянность.

– Ты корабль, Ико.

– Но я же… как я могу… ни рук, ни визуальных датчиков, огромные неповоротливые колеса – это что, мои ноги?

– Нет. Вообще-то это шасси.

– Что со мной стало? Я безобразна!

– Ико, это только времен…

– Так, минуточку, маленькая мисс Голос Без Тела.

Торн быстрыми шагами вошел в машинное отделение и скрестил руки на груди.

– Что ты имеешь в виду под словом «безобразна»?

На этот раз температура подскочила.

– Кто это? Кто говорит?

– Я, капитан Карсвелл Торн, владелец этого корабля, и я не потерплю, чтобы его оскорбляли в моем присутствии!

Зола закатила глаза.

– Капитан Карсвелл Торн?

– Именно.

Короткая пауза.

– Мой поисковик нашел только кадета Американский Республики Карсвелла Торна, заключенного тюрьмы Нового Пекина.

– Это он, – ответила Зола, игнорируя взгляд Торна.

Опять молчание. Машинное отделение превратилось в парилку.

Потом послышался голос:

– Вы… довольно красивы, капитан Торн.

Зола застонала.

– А вы, моя замечательная леди, самый прекрасный корабль во всей Вселенной, и не позволяйте никому никогда заставлять вас думать иначе.

Температура продолжала повышаться, пока Зола не всплеснула руками:

– Ико, ты сейчас специально краснеешь?

Температура опустилась до нормальной.

– Нет, – ответила Ико, добавив: – А я действительно красивая? Даже сейчас, в облике корабля?

– Самая красивая, – ответил Торн.

– На твоем левом борту изображена голая дама, – добавила Зола.

– Я сам ее нарисовал.

Лампочки на потолке ярко вспыхнули и потускнели.

– И правда, Ико, это только временно. Мы найдем новую автоматизированную систему и новое тело для тебя. Рано или поздно. Но мне нужно, чтобы ты следила за кораблем, проверяла отчеты, может быть, запустила диагностику…

– Аккумулятор почти разряжен.

Зола кивнула:

– Да. Про это я уже знаю. Что-нибудь еще?

Раздалось гудение.

– Думаю, я могла бы запустить полную проверку.

Сияя, Зола поползла к двери. Когда она наконец смогла встать в полный рост, то увидела довольное лицо Торна.

– Спасибо, Ико.

Свет снова заморгал – Ико опять развлекалась с энергией.

– Но почему мы на корабле? И с осужденным преступником? Не обижайтесь, капитан Торн.

Зола поморщилась: она слишком устала, чтобы рассказывать все с самого начала, но понимала, что нельзя долго держать Ико в неведении.

– Ладно, – сказала она, проскальзывая мимо Торна в коридор. – Давайте вернемся в кабину пилота. Там тоже удобно разговаривать.

 

Глава 16

Скарлет вызвала хувер, чтобы он отвез их в Тулузу. На счету у нее почти не осталось денег. Всю поездку она сидела напротив Волка, не спуская с него глаз. Пистолет впивался ей в спину.

Она прекрасно понимала, что в такой тесноте пистолет абсолютно бесполезен. Она уже не раз видела скорость реакции Волка. Он успеет придушить ее, прежде чем она вытащит оружие.

Но в сидящем напротив нее человеке не чувствовалось угрозы. Волк был в восторге от пролетающих мимо полей, с любопытством смотрел на тракторы, скот и обветшалые амбары. Отстукивал ногой какой-то ритм, но Скарлет сомневалась, что он делает это осознанно.

Яркие зеленые глаза, бледные шрамы, широкие плечи, невероятная выдержка – и при этом он чуть не задушил Роланда. А какая жестокость была в его взгляде, когда он едва не убил своего противника на ринге…

– Откуда ты? – спросила она.

Волк посмотрел на нее. Казалось, он забыл, что она была рядом.

– Отсюда. Из Франции.

Ее губы дрогнули.

– Интересно. Ты выглядишь так, будто никогда раньше не видел корову.

– О нет, не из этой местности. Не из Рьё. Я городской.

– Из Парижа?

Он кивнул, и его ноги начали отбивать новый ритм – теперь он стучал то одной, то другой. Скарлет не могла больше этого выносить и, наклонившись, слегка надавила на его колено рукой. Волк вздрогнул.

– Меня это просто сводит с ума, – сказала Скарлет, убрав руку. Волк перестал стучать, по крайней мере на время, но выражение удивления еще долго не покидало его лица. – И как же из всех мест на свете ты выбрал Рьё?

Он снова переключил внимание на происходящее за окном.

– Сначала я просто хотел сбежать оттуда. Доехал на поезде до Лиона и там впервые начал участвовать в боях. Рьё – небольшой городок, но здесь много зрителей.

– Я заметила. – Скарлет откинула голову на спинку сиденья. – Когда я была маленькой, то некоторое время жила в Париже. А потом переехала к бабушке. – Она пожала плечами. – И никогда не жалела об этом.

Они мчались мимо ферм и оливковых рощ, виноградников и пригородных деревень. Когда они ворвались в самый центр Тулузы, Волк наконец ответил:

– Я тоже никогда не жалел.

Когда они спускались по эскалатору, то заметили, что нижний уровень станции «Маглев» освещен излишне ярко. Видимо, мощные флуоресцентные лампы были предназначены компенсировать недостаток солнца. Внизу пассажиров уже поджидали два андроида с детекторами оружия, и один из них просигналил, едва нога Скарлет коснулась платформы.

– Обнаружено личное оружие Лео1272 ТСП 380. Пожалуйста, протяните руку с ID-чипом и дождитесь уточнения данных.

– У меня есть разрешение, – сообщила Скарлет, протягивая руку.

Последовала вспышка красного цвета.

– Оружие чистое. Спасибо, что пользуетесь поездами «Маглев» Европейской Федерации, – произнес андроид, откатываясь обратно к своему посту.

Скарлет миновала андроидов и нашла пустую скамью рядом с местом посадки. Несмотря на полдюжины небольших сферических камер, вращающихся под потолком, все стены были в несколько слоев исписаны граффити. Кое-где сохранились обрывки концертных плакатов.

Волк рухнул на сиденье рядом с ней, и через секунду его безудержная энергия вновь взяла свое. Хотя он оставил место между ними, его энергия было почти осязаемой. Скарлет устала уже от самого его присутствия.

Стараясь не обращать на него внимания, она вытащила портскрин и проверила сообщения, но ничего, кроме спама и рекламы, там не оказалось.

Три поезда уже подошли к платформам и отбыли в Лиссабон, Рим и Западный Мюнхен.

Скарлет забеспокоилась и, сама того не осознавая, стала отстукивать ногой тот же ритм, что и Волк. В конце концов он положил руку ей на колено.

Она замерла, и Волк мгновенно отодвинулся.

– Прости, – прошептал он, сложив руки на коленях.

Скарлет промолчала, не понимая, за что он извиняется. И не могла точно сказать, порозовели его уши на самом деле, или это была игра света.

Она увидела, как он внезапно напрягся, затем медленно выдохнул и повернул голову в сторону эскалаторов.

Скарлет, мгновенно сдвинувшись на край скамьи, тоже вытянула шею, пытаясь понять, что заставило его вздрогнуть.

Через детекторы у эскалатора прошел мужчина в деловом костюме. За ним последовал человек в рваных джинсах и свитере. Потом мать с детской переноской в одной руке и портскрином в другой.

– Что случилось? – спросила Скарлет, но слова потонули в реве динамиков, извещающих о прибытии на станцию поезда на Париж через Монпелье.

Напряжение в мышцах Волка спало, он вскочил с места и присоединился к другим пассажирам, торопящимся к краю платформы. Беспокойство уже исчезло с его лица.

Скарлет перекинула сумку через плечо и оглянулась еще раз, прежде чем последовать за ним.

Поезд скользил мимо пассажиров, потихоньку снижая скорость и обретая четкие очертания. Состав плавно остановился, послышался характерный лязг тормозов, и двери вагонов открылись. Из вагонов спустились андроиды. Послышались их монотонные голоса, повторявшие: «Добро пожаловать на борт поезда “Маглев” Европейской Федерации. Пожалуйста, предъявите ваши чипы для сканирования. Добро пожаловать на борт поезда “Маглев”…»

На сердце у Скарлет полегчало, как только сканер прошелся по ее запястью, и она поднялась в поезд. Наконец, она отправляется в путь. Больше не топчется на месте. Не медлит.

Она нашла пустое купе с двухъярусными полками, столиком и нетскрином на стене. Внутри стоял затхлый запах помещения, где распылили слишком много освежителя.

– Ехать долго, – сказала она, кидая сумку на стол. – Мы можем посмотреть что-нибудь в Интернете. У тебя есть любимый канал?

Войдя внутрь, Волк оглядел купе от пола до потолка, каждую мелочь. При этом старался не смотреть на нее.

– На самом деле нет, – проговорил он, подходя к окну.

Скарлет села на край полки. Отсюда она видела мерцание экрана, на фоне которого выделялась коллекция отпечатков пальцев.

– Я тоже. У кого есть время, чтобы смотреть чепуху, верно?

Он не ответил. Скарлет оперлась на локти, притворяясь, что не замечает внезапно возникшую неловкость.

– Включить экран!

Появилась заставка программы сплетен и слухов. Но Скарлет ничего не слышала. Она сидела, погрузившись в свои мысли, пока не поняла, что на экране бурно обсуждают девочку-лунатика, появившуюся на балу в Новом Пекине – ее ужасные волосы, разодранное платье. Кажется, жирные пятна на перчатках? Удручающее впечатление.

Одна из женщин усмехнулась:

– Жаль, что у них нет универмагов. Девушке нужна помощь хорошего стилиста!

Другая участница беседы захихикала.

Скарлет покачала головой:

– Бедную девочку скоро повесят, а они над ней смеются…

Волк посмотрел на экран.

– Ты уже второй раз заступаешься за нее.

– Ну и что? Просто я иногда стараюсь думать сама, а не слепо верить тому, что твердят в газетах. – Она нахмурилась, понимая, что говорит в точности, как ее бабушка. Скарлет раздраженно фыркнула. – Люди так торопятся обвинить и раскритиковать, но не знают, через что ей пришлось пройти и что заставило ее так поступить… И потом, разве нам известно, что именно она натворила?

Механический голос предупредил, что двери поезда закрываются, и через секунду они со скрипом захлопнулись. Поезд поднялся над рельсами и медленно заскользил, унося их в темноту туннелей, освещенных только лампами и синими нетскринами. Состав набирал скорость и вдруг вылетел из мрака на солнечный свет, хлынувший в окна.

– На балу кто-то стрелял, – сказал Волк, в то время как ведущие на экране снова затараторили. – Некоторые считают, что девушка собиралась устроить бойню, и это просто чудо, что никто не пострадал.

– А еще говорят, что она была там, чтобы убить королеву Левану, и разве тогда она не стала бы героиней? – Скарлет рассеянно переключала каналы. – Я просто думаю, что не стоит судить о ком-то, не попытавшись понять, что им двигало. Может, все-таки стоит сначала разобраться, а потом делать выводы? Дурацкая идея, понимаю…

Она фыркнула, раздраженная тем, что кровь прилила к щекам.

Каналы мелькали один за другим. Реклама. Реклама. Новости. Сплетни о знаменитостях. Реалити-шоу о детях, пытающихся управлять страной. Опять реклама.

– К тому же, – пробормотала она, скорее для себя, – ей всего шестнадцать. Мне кажется, все чересчур бурно реагируют.

Почесав за ухом, Волк сел на полку так далеко от Скарлет, как только было можно.

– Были случаи, когда семилетних лунатиков признавали виновными в убийстве.

Она нахмурилась:

– Но эта девушка никого не убила.

– Я тоже не убил Охотника прошлой ночью. Но это не значит, что я никому не причиню вреда.

После долгого молчания Скарлет опять включила реалити-шоу и с притворным интересом стала следить за происходившим на экране.

– Я начал драться, когда мне было двенадцать.

Она искоса посмотрела на Волка.

– Ты делал это из-за денег?

– Нет. Ради статуса. Оказавшись в стае, я быстро понял, что если ты не дерешься, не можешь защитить себя, то ты ничтожество… Над тобой смеются, издеваются. Ты становишься почти рабом и ничего не можешь с этим поделать. Единственный способ не стать омегой – драться. И побеждать. Вот почему я это делаю. Вот почему я так хорош.

Скарлет нахмурилась.

– Омега, – проговорила она. – Как в настоящей волчьей стае.

Он кивнул.

– Я видел, как ты меня испугалась. Даже не просто испугалась, а… смотрела с отвращением. И ты вправе так ко мне относиться. Но ты сказала, что предпочитаешь видеть всю картину, прежде чем судить, хочешь попытаться понять. Так вот моя история. Вот как я научился драться.

– Но ты ведь больше не в банде. И не обязан драться.

– А чем еще я могу заниматься? – Он невесело рассмеялся. – Это все, что я знаю, все, что умею. До вчерашнего дня я даже не знал, что такое помидор.

Скарлет подавила смешок. Его беспомощность была почти умилительной.

– Ну, теперь ты в курсе, – сказала она. – Кто знает, может, завтра ты узнаешь о брокколи. На следующей неделе ты бы уже смог отличить цукини от кабачков.

Волк посмотрел на нее.

– Я действительно так считаю. Ты ведь не собака, которую нельзя выучить новым трюкам. Ты сможешь быть асом не только в драках, но и в чем-то еще. Мы найдем, в чем.

Волк пригладил кулаком волосы, что, казалось, сделало их еще грязнее.

– Я не потому рассказал тебе, – сказал он, на этот раз спокойнее, но все равно печально. – Это потеряет всякое значение, едва мы доберемся до Парижа. Но мне важно, чтобы ты знала, что мне не нравится мое занятие. Я очень не хочу вновь потерять контроль над собой. Я всегда это ненавидел.

Весь бой пронесся перед глазами Скарлет. Как Волк быстро отпустил своего противника. Как бросился прочь, как будто пытаясь обогнать самого себя.

Она сглотнула:

– Ты когда-нибудь был… омегой?

Он вспыхнул:

– Конечно, нет.

Скарлет приподняла бровь, и Волк, казалось, понял, насколько высокомерен был его тон. Видимо, тяга к статусу еще не оставила его.

– Нет, – повторил он гораздо мягче. – Я сделал все, чтобы никогда не стать омегой.

Поднявшись со своего места, он подошел к окну и стал смотреть на мелькающие мимо виноградники и холмы.

Скарлет поджала губы, ощущая что-то похожее на чувство вины. Она понимала, почему так легко позабыла о риске, на который пошел Волк. Ведь все, о чем она могла думать, это как вернуть бабушку. Конечно, Волк покинул банду, но теперь он возвращался прямо к ним.

– Спасибо, что согласился мне помочь, – сказала она после долгого молчания. – Никто больше особо не горел желанием.

Он скованно пожал плечами. Когда стало ясно, что он не собирается отвечать, Скарлет, вздохнув, принялась переключать каналы.

Она остановилась на выпуске новостей.

Продолжаются поиски сбежавшего преступника, лунатика Линь Золы.

Скарлет подпрыгнула:

– Побег?

Волк развернулся и скользнул взглядом по ленте сообщений, прежде чем хмуро взглянуть на девушку.

– Ты разве не слышала?

– Нет. Когда?

– День или два назад.

Скарлет взялась за подбородок, зачарованно наблюдая за картинкой на экране.

– Понятия не имела. Как такое возможно?

На нетскрине снова начали крутить репортаж о бале во дворце и кадры с видеокамер.

– Говорят, кто-то ей помог. Кто-то из чиновников. – Волк оперся о подоконник. – Это заставляет задуматься, что же они будут делать в такой ситуации. Если лунатику нужна помощь, и ты можешь ее предоставить, но это подвергнет тебя и всю твою семью опасности, – ты бы пошла на такой шаг?

Скарлет нахмурилась, едва вслушиваясь в его слова:

– Я бы не стала рисковать семьей ради кого-то.

Волк опустил взгляд на дешевый коврик:

– Семьей? Или бабушкой?

При мысли об отце в ней вспыхнула ярость, как будто кто-то включил конфорку на полную мощность. Она вспомнила, как он пришел к ней на ферму с передатчиком на шее. Как разгромил ее ангар.

– Бабушка – единственная семья, которая у меня осталась. – Вытерев липкие ладони о брюки, Скарлет встала. – Я бы не отказалась от чашки эспрессо.

Она поколебалась, не будучи уверенной, хочет ли услышать его ответ, но все же спросила:

– Не желаешь пойти со мной в вагон-ресторан?

Его потерянный взгляд скользнул мимо ее плеча к двери.

Скарлет ответила на его нерешительность улыбкой – дразнящей и дружеской. Может быть, немного игривой.

– Прошло почти два часа с тех пор, как ты поел. Ты, должно быть, умираешь от голода.

На лице Волка промелькнуло что-то, граничащее с паникой.

– Нет, спасибо, – быстро ответил он. – Я останусь здесь.

– О! Ладно. Я скоро вернусь.

Закрывая дверь, она посмотрела на Волка: он нервно провел рукой по волосам, с облегчением вздыхая – как будто ему едва удалось избежать ловушки.

 

Глава 17

В коридорах поезда кипела бурная деятельность. По пути в вагон-ресторан Скарлет прошла мимо андроидов-официантов, разносивших коробки с обедом, мимо женщины в узком деловом костюме, что-то строго говорящей по портскрину, и малыша, с любопытством открывающего каждую дверь.

Протиснувшись мимо всех них, девушка пробралась через полдюжины одинаковых автомобилей и миновала множество пассажиров: те отправлялись по утрам на свою обычную работу, уезжали на обычные каникулы, совершали обычные походы по магазинам, возможно, даже возвращались в свои обычные дома. Напряжение постепенно начало отпускать ее. Раздражение от прессы, демонизирующей шестнадцатилетнюю девочку, только чтобы сообщить, что она сбежала из тюрьмы и до сих пор на свободе. Сочувствие Волку после его рассказа об ужасном детстве, а затем внезапная неприязнь после того, как он отказался идти с ней. Терзавший ее страх за бабушку, мысли о том, что с ней происходит, пока поезд так медленно движется вперед. Единственное, что сдерживало Скарлет, – это сознание, что она все ближе к цели.

Ее мысли все больше походили на калейдоскоп, и она обрадовалась, что в ресторане почти никого нет. Скучающий бармен стоял за стойкой, наблюдая по нетскрину за ток-шоу, которое Скарлет никогда не нравилось. Две женщины сидели за столиком и пили коктейли. Молодой человек забрался с ногами на диван и ожесточенно тыкал пальцами в экран порта. Четыре андроида стояли у стены в ожидании заказов от водителей автомобилей.

Скарлет села за стойку и положила портскрин рядом со стаканом с оливками.

– Что будете заказывать? – Бармен по-прежнему сосредоточенно следил за разговором ведущей с какой-то второразрядной звездой.

– Эспрессо с одним кусочком сахара, пожалуйста.

Она положила подбородок на ладонь, пока он вбивал ее заказ в компьютер. Скользя пальцами по экрану портскрина, она набрала:

Орден Стаи

На странице появился список музыкальных групп и сообществ. Все называли себя стаями и тайными обществами.

Верный Солдат Ордена Стаи

Совпадений не найдено.

Волки

Как только она ввела запрос, сразу поняла, что это слишком широкое поле для поиска. Она быстро изменила запрос:

Банда Волков

В сети нашлось двадцать с лишним тысяч совпадений, поэтому она добавила в качестве уточнения:

Париж

Нашлась только музыкальная группа, дававшая концерт в Париже два года назад.

Волки, уличная банда

Волки-дружинники

Похитители-садисты

Ничего. Ничего. Ничего.

Скарлет убрала волосы под капюшон. Эспрессо внезапно возник прямо перед ней, и она поднесла чашку ко рту, подула на кофе.

Если этот Орден Стаи так долго существует и насчитывает девятьсот шестьдесят два члена, должно быть хоть какое-то упоминание о нем. Преступления, суды, убийства, коллективные выступления против общества… Она напряженно раздумывала о других ключевых словах для поиска, жалея, что не расспросила Волка подробнее.

– Довольно специфический запрос.

Она повернула голову в сторону человека, сидящего через два стула от нее. Она даже не заметила, как он пришел. На щеке человека появилась ямочка. Его лицо показалось ей смутно знакомым. Она удивилась, но потом поняла, что видела его час назад на платформе в Тулузе.

– Я и ищу нечто специфическое, – объяснила она.

– Я должен был выразиться точнее. «Благочестивые последователи волков» – даже представить себе не могу, что это такое.

Бармен нахмурился, глядя на них:

– Что будете есть?

Незнакомец бросил на него взгляд:

– Шоколадное молоко, пожалуйста.

Скарлет усмехнулась, бармен, ничуть не удивленный таким ответом, снял с полки пустой стакан.

– Пожалуй, не самый очевидный выбор, – заметила Скарлет.

– Правда? А что было бы очевиднее?

Она внимательно посмотрела на мужчину. Судя по виду, он был не намного старше нее, и хотя его сложно было бы назвать красивым с общепринятой точки зрения, с такой самоуверенностью у него, несомненно, никогда не возникало проблем с женщинами. Коренастый, мускулистый, волосы аккуратно зачесаны назад. В том, как он вел себя, чувствовалась какая-то помпезность и уверенность, граничащая с высокомерием.

– Коньяк, – сказала она. – Любимый напиток моего отца.

– Боюсь, никогда не пробовал. – Ямочки на щеках проявились еще отчетливее, когда перед ним появился высокий стакан молочного шоколада с пенкой.

Скарлет выключила порт и взяла чашку. Внезапно запах кофе показался ей слишком резким, а вкус – горьким.

– В самом деле, выглядит очень аппетитно.

– Удивительно высокое содержание белка, – объяснил он, беря стакан.

Скарлет сделала еще глоток и поняла, что ее вкусовые рецепторы не ошиблись. Она поставила чашку обратно на блюдце.

– Будь вы джентльменом, вы бы предложили мне попробовать.

– Будь вы дамой, вы бы дождались моего предложения.

Скарлет усмехнулась, а мужчина уже подозвал бармена и заказал еще одно шоколадное молоко.

– Кстати, меня зовут Рэн.

– Скарлет.

– В тон волосам?

– Ух ты. Никогда не слышала этой шутки.

Бармен поставил второй напиток на стойку и, повернувшись, прибавил громкость на экране.

– И куда вы едете, мадемуазель Скарлет?

Париж.

Слово внезапно обрушилось на нее, заполнив мысли. Она почувствовала всю его тяжесть. Ее внимание привлек висящий на стене нетскрин, она мысленно сверила часы, рассчитывая время прибытия и расстояние.

– В Париж. – Она сделала большой глоток. Напиток не был похож на свежее молоко, к которому она привыкла, но понравился ей. – Хочу навестить бабушку.

– Вот как? Я тоже еду в Париж.

Скарлет неопределенно кивнула, вдруг пожелав, чтобы разговор прекратился. Потягивая густой напиток, она поняла, что получила его путем манипуляций, пусть и подсознательных. Ее не интересовал этот мужчина, ей не было дела, зачем он едет в Париж и увидит ли она его когда-нибудь еще. Ей нужно было только доказать, что она может привлечь его внимание, и теперь она была раздосадована, что получила его так легко.

Это было похоже на выкрутасы ее отца, и Скарлет стало дурно. Ей захотелось отодвинуть шоколадное молоко подальше.

– Вы путешествуете одна?

Она повернула голову к нему и виновато улыбнулась.

– Нет. На самом деле мне пора уже вернуться к нему. – Она выделила слова «к нему» немного сильнее, чем нужно, но мужчина даже не шелохнулся.

– Конечно, – сказал он.

Они одновременно покончили со своими напитками, и Скарлет провела запястьем по сканеру и расплатилась за свой заказ, прежде чем незнакомец смог возразить.

– Простите, – поинтересовалась она, вставая с табурета, – есть ли у вас еда навынос? Бутерброды или что-нибудь в этом роде?

Бармен ткнул пальцем в экран, встроенный в стойку бара.

– Вот меню.

Скарлет нахмурилась:

– Неважно, закажу что-нибудь из купе. Было очень приятно познакомиться с вами, Рэн.

Он облокотился о стойку, поворачиваясь вместе со стулом к ней:

– Возможно, наши пути еще пересекутся. В Париже.

От этих слов у нее по шее пробежал холодок, а мужчина оперся подбородком о ладонь. Она с отвращением заметила, что каждый ноготь на его руке идеально заострен.

– Возможно, – сказала она, стараясь быть вежливой.

Когда она вернулась обратно в вагон, в воздухе витала тревога. Скарлет попыталась избавиться от этого ощущения. Просто нервы сдают после того, что случилось с бабушкой и с отцом. Удивительно, как она смогла говорить с этим мужчиной, ведь ее буквально трясло от страха.

Он был вежлив. Вел себя по-джентльменски. Может быть, ногти, заточенные как когти, – это новая городская мода.

И вдруг она вспомнила.

Она видела его на платформе в Тулузе: он спускался по эскалатору в рваных джинсах и без багажа, и Волк сразу занервничал. Ей даже показалось тогда, что Волк кого-то узнал.

Совпадение?

В динамике наверху раздалось потрескивание. Из-за шума в коридоре Скарлет едва расслышала повторяющиеся слова: «…временные трудности, поезд задерживается. Пассажиры должны немедленно вернуться на свои места и не выходить в коридоры до дальнейшего уведомления. Это не учебная тревога. Временные трудности, поезд задерживается…»

 

Глава 18

Скарлет закрыла за собой дверь, радуясь, что Волк здесь, шагает из угла в угол. Он повернулся к ней.

– Я только что слышала объявление. Ты не знаешь, что происходит?

– Нет. Думал, ты в курсе.

Она стиснула портскрин в кармане куртки.

– Какие-то задержки. Но странно, что нужно уйти из коридора.

Он не отвечал. Его выражение лица стало жестким, почти сердитым.

– Ты пахнешь…

Он не закончил фразу, и Скарлет выдавила обиженный смешок:

– Я пахну?..

Волк резко покачал головой, волосы упали на лицо.

– С кем ты разговаривала?

Нахмурившись, она прислонилась к двери. Если Рэн и пользовался одеколоном, то запах в любом случае был очень слабым.

– А что? – отрезала она, раздраженная и его вопросом, и неожиданным для нее самой чувством вины. – Какое тебе до этого дело?

Его лицо напряглось.

– Нет, это не то, что я… – Он остановился, взгляд скользнул мимо нее.

Стук в дверь заставил Скарлет отпрянуть. Она повернулась и рывком открыла ее.

В комнату въехал андроид с протянутым сканером.

– В целях обеспечения безопасности проводится проверка документов. Пожалуйста, предъявите ваши чипы личности для сканирования.

Скарлет рефлекторно протянула руку. Она даже не подумала спросить его о наличии санкции до тех пор, пока луч красного цвета не прошел по ее руке и андроид не повернулся к Волку.

– Что происходит? – поинтересовалась она. – Мы просканировали билеты, когда садились в поезд.

Еще один сигнал.

– Вам запрещено покидать купе до следующих распоряжений.

– Это не ответ, – сказала Скарлет.

В туловище андроида открылась панель, и появилась третья рука. На этот раз с тонким шприцем.

– Я должен провести обязательную проверку крови. Пожалуйста, протяните правую руку.

Скарлет с ужасом взглянула на сверкающие иглы:

– Анализ крови? Это просто смешно. Мы ведь едем всего лишь в Париж.

– Пожалуйста, протяните правую руку, – повторил андроид, – или я буду вынужден сообщить о нарушении техники безопасности на магнитных поездах. Ваш билет будет аннулирован, и вас высадят на следующей станции.

Скарлет разозлилась и посмотрела на Волка, но его взгляд был прикован к шприцу. На мгновение девушке показалось, что он собирается разбить датчик робота, но Волк нехотя протянул руку. Его выражение лица стало отрешенным, пока игла прокалывала кожу.

Когда андроид забрал пробу крови и отодвинулся от Волка, тот попятился и прижал руку к груди.

Боится шприцев? Скарлет покосилась на него и протянула локоть. Она всегда считала, что это не больнее, чем сделать тату. Андроид вытащил очередной шприц.

Нахмурившись, она наблюдала, как шприц забирает ее собственную кровь.

– Что именно вы ищете? – спросила она, когда андроид закончил и шприцы скрылись в его панели.

– Запуск сканирования крови, – приказал андроид. Послышались гудение и звуковые сигналы. Волк лишь сильнее прижал к себе руку, когда андроид произнес: – Сканирование завершено. Пожалуйста, закройте дверь и не покидайте купе.

– Мы уже это слышали, – ответила Скарлет, но андроид повернулся и направился к двери.

Прижимая большой палец к ранке, Скарлет захлопнула дверь ногой.

– Что это было? Я уже готова позвонить в службу претензий для пассажиров магнитных поездов и оставить жалобу.

Обернувшись, она увидела, что Волк отошел к окну – его шаги были беззвучны.

– Мы замедляемся.

Стало мучительно тихо. Скарлет тоже почувствовала, что поезд сбавляет скорость.

Через окно она видела густой полог леса, закрывающий собой полуденное солнце. Вокруг не было ни дорог, ни зданий. До станции было еще далеко.

Она открыла было рот, но выражение лица Волка остановило ее, и она даже не успела задать вопрос.

– Слышишь?

Скарлет потянула молнию куртки вниз и прислушалась.

Гул магнитов. Свист воздуха, проходящего через открытое окно в соседнем купе. Грохот багажа.

Плач. Доносящийся издалека и замирающий в отдалении. Мурашки побежали у нее по спине.

– Что там происходит?

Динамик на стене снова ожил.

– Уважаемые пассажиры, говорит ваш проводник. В поезде произошло медицинское ЧП. Наш состав временно задерживается до прибытия медицинской помощи. Просим не покидать купе и выполнять команды андроидов. Благодарим за понимание.

Голос затих, а Скарлет и Волк продолжали смотреть друг на друга.

Скарлет едва могла говорить от страха.

Анализ крови. Плач. Задержка.

– Летумозис.

Волк промолчал.

– Они заблокируют состав, – сказала она. – А нас всех отправят в карантин.

В коридоре захлопали двери, соседи стали обмениваться вопросами и делиться соображениями, несмотря на просьбу проводника не покидать купе. Андроид, видимо, уже перешел в следующий вагон.

Скарлет услышала тихо брошенные кем-то слова: «Вспышка чумы». Предположение, за которым прячется страх.

– Нет. – Она выплюнула это слово, словно пулю. – Они не могут держать нас здесь. Моя бабушка!.. – Ее голос прервался, когда волна паники захлестнула ее.

Кто-то в коридоре начал беспорядочно стучать по дверям. Отдаленный плач становился все громче.

– Собирайся, – сказал Волк.

Скарлет кинула портскрин в сумку, а Волк одним движением открыл окно. Под ними проносилась земля. За железнодорожным полотном тянулся густой лес.

Скарлет проверила пистолет за поясом.

– Мы что, будем прыгать?

– Да. Но они могут догадаться, что мы так и сделаем, когда поезд почти остановится. Вероятно, сейчас готовят андроидов быстрого реагирования, чтобы обезвредить беглецов.

Скарлет кивнула.

– Если это летумозис, мы, наверное, уже в зоне карантина.

Волк высунул голову и осмотрел весь состав:

– Сейчас или никогда.

Отстранившись от окна, он поднял сумку. Скарлет не могла оторвать глаз от проносившейся под ними земли. У нее закружилась голова. Невозможно было сосредоточиться на каком-либо одном месте для прыжка, а солнце, мелькавшее за деревьями, ослепляло.

– Кажется, это опасно.

– Все будет хорошо.

Она посмотрела на Волка, ожидая снова встретить тот сумасшедший взгляд, но выражение его лица оставалось холодным и бесстрастным. Он сосредоточенно всматривался в пейзаж, со свистом проносящийся мимо них.

– Начали тормозить, – сказал он. Через несколько секунд Скарлет тоже почувствовала, как скорость стала падать. Они быстро замедлялись, и поезд лишь по инерции продолжал двигаться дальше.

Волк наклонил голову.

– Забирайся мне на спину.

– Я могу и сама прыгнуть.

– Скарлет!

Она встретилась с ним взглядом. Его прежнее юношеское любопытство сменила строгость, которой она от него не ожидала.

– Что? Это ведь все равно что спрыгнуть с сарая в стог сена. Я делала это сто раз.

– Стог сена? Честно говоря, Скарлет, ничего подобного.

Прежде чем она успела возразить, он поднял ее на руки.

Она ахнула, но Волк стремительно оказался у окна. Ветер взъерошил волосы Скарлет. Волк прыгнул. Скарлет вскрикнула и ухватилась за него. Внутри все перевернулось, толчок о землю отозвался где-то в позвоночнике.

Она впилась ногтями ему в плечо. Каждый нерв внутри дрожал.

Волк приземлился в нескольких шагах от железнодорожных путей и поспешил скрыться в тени деревьев.

– Все в порядке? – спросил он.

– Почти, – сказала она, переводя дыхание. – Почти как стог сена.

Скарлет почувствовала, как он вздрогнул от смеха. Она высвободилась из его объятий, встала на ноги. Затем толкнула его в плечо:

– Никогда больше так не делай.

Он выглядел почти довольным собой, но кивнул в сторону леса:

– Нужно идти дальше, вдруг нас кто-нибудь видел.

Она слышала, как поезд удаляется. Ее сердце все еще сильно билось. Собравшись с духом, она последовала за Волком в глубь леса. Не прошли они и десяти шагов, как шум поезда затих вдали.

Скарлет выхватила порт из сумки, все еще висевшей на плече Волка, и проверила их местоположение.

– Прекрасно. Ближайший город в тридцати километрах к востоку. Нам не по пути, но, возможно, кто-нибудь подбросит нас до следующей станции.

– Потому что мы вызываем доверие?

Скарлет посмотрела на него снизу вверх, на бледное, покрытое шрамами лицо и зеленые глаза:

– А ты что предлагаешь?

– Не стоит уходить далеко от рельсов. Рано или поздно проедет другой поезд.

– А нас возьмут?

– Конечно.

На этот раз она была уверена, что поймала на себе озорной взгляд. Волк направился обратно к рельсам. Но они не прошли и нескольких шагов, как он остановился.

– Что…

Волк резко повернулся к ней, прижав одной рукой ее голову к себе, а другой зажимая ей рот.

Скарлет попыталась оттолкнуть его, но что-то остановило ее. Волк смотрел куда-то в лес, нахмурив брови. Вытянувшись вперед, понюхал воздух.

Убедившись, что она не издаст ни звука, он отдернул руки, как будто она его укусила. Они постояли, не шевелясь. Скарлет напряженно прислушивалась, пытаясь понять, что так насторожило Волка. Одновременно медленно опустила руку и вытащила из-за пазухи пистолет. Щелчок снятого предохранителя эхом отразился от деревьев.

Где-то в лесу завыл волк. От этого одинокого воя по спине Скарлет прошла дрожь. Казалось, Волк не удивился. Затем раздался другой вой, еще дальше. И еще один – уже на севере. Потом все стихло.

– Твои друзья? – спросила Скарлет.

Лицо Волка снова стало безмятежным. Он взглянул сначала на нее, потом вниз, на пистолет. Ей показалось странным, что он так удивленно смотрит на оружие, а на вой волков не обратил вообще никакого внимания.

– Они не побеспокоят нас, – ответил он наконец, повернулся и зашагал дальше.

Усмехнувшись, Скарлет побежала за ним.

– Какое облегчение. Мы застряли в дикой глуши с волками, но раз ты говоришь, что они нас не побеспокоят…

Она снова поставила пистолет на предохранитель и уже собиралась убрать его, но Волк остановил ее.

– Они не побеспокоят нас, – повторил он, почти улыбаясь. – Но лучше держи его в руках. На всякий случай.

 

Глава 19

– Что это за мусор? – Зола стиснула зубы, пытаясь сдвинуть пластиковый ящик высотой с нее саму.

Торн ухмыльнулся:

– Это не мусор.

От напряжения вены на его шее вздулись. Наконец ящик уперся в стену грузового отсека. Торн со стоном встряхнул руки, а Зола рухнула напротив него. Ее плечи сковала боль, словно отлитая из металла, из которого была сделана ее нога. Руки отваливались. Осмотревшись, она выдохнула с чувством выполненного долга.

Все ящики были придвинуты к стене, фактически освободив путь от кабины пилотов до жилых помещений. Те, что поменьше и полегче, были составлены друг на друга, а некоторые остались стоять у нетскрина в качестве мебели.

Обстановку в отсеке можно было назвать почти уютной.

Следующий шаг – распаковать ящики, но только самые необходимые, и это можно отложить на другой день.

– Нет, ну правда, – спросила она, когда вновь обрела дыхание, – что в них?

Торн опустился на пол рядом с ней и вытер лоб рукавом.

– Без понятия, – сказал он, глядя на штампованные этикетки с бесполезными номерами и кодами на ближайшем ящике. – Запасы. Еда. Кажется, в одном оружие. Помнится, было несколько действительно ценных скульптур второй эпохи – я собирался сделать на них состояние, но меня арестовали до того, как выпал такой шанс.

Он вздохнул. Зола покосилась на него. Несомненно, скульптуры были украдены, так что у нее не возникло особого желания посочувствовать ему.

– Жаль, – пробормотала она, прислоняясь головой к стенке ящика.

Торн указал на что-то на противоположной стене, едва не задев предплечьем нос Золы.

– Что это?

Она проследила за его жестом и, нахмурившись, со стоном заставила себя встать на ноги. За высокой стопкой ящиков, которые они там составили, виднелся угол металлического косяка.

– Дверь. – Она подключилась к сети и открыла план корабля. – Лазарет?

Лицо Торна просветлело:

– А, да, точно. На этом корабле есть такая штука.

– Ты перекрыл проход к лазарету?

– Мне он никогда не был нужен.

– Тебе не кажется, что неплохо иметь к нему доступ? Просто так, на всякий случай?

Торн пожал плечами:

– Посмотрим.

Закатив глаза, Зола потянулась к верхнему ящику и сняла его.

– Как мы можем быть уверены, что в этих ящиках нет ничего такого, что можно было бы отследить?

– Ты что, думаешь, я новичок? На этом корабле нет ни одного груза, не прошедшего тщательную проверку. Иначе бы Республика уже давно все это вернула, а не оставила на складе.

– Там нет никаких средств слежения, – сказала Ико. Зола и Торн подпрыгнули. Они еще не привыкли к своему невидимому вездесущему спутнику. – Но нас можно обнаружить по радару. Я делаю все возможное, чтобы держать нас подальше от спутников или кораблей, но здесь удивительно многолюдно.

Торн расправил рукава рубашки.

– Практически невозможно вернуться в атмосферу Земли и не быть обнаруженным. Вот как они поймали меня в прошлый раз.

– Мне кажется, есть способ обхитрить систему, – проговорила Зола. – Уверена, мне уже приходилось слышать о том, как люди тайно проникали на Землю. Кто же мне об этом рассказывал?

– Что-то новенькое. Вообще я могу уболтать кого угодно, чтобы попасть в ангары, но не думаю, что сейчас это сработает. Особенно когда со мной самый опасный преступник года.

Зола нашла на камбузе старую резинку для волос. Вытащив ее из кармана, она убрала волосы в хвост. Ее мозг лихорадочно перебирал воспоминания, и вдруг – щелчок. Она вспомнила. Доктор Эрланд рассказывал ей, что на Земле лунатиков больше, чем думают люди, и что они нашли способ проникать на планету в обход государственных служб.

– Лунатики знают, как скрыть свои корабли.

– Что?

Она вернулась в реальность, быстро моргая, и обратилась к Торну:

– Лунатики могут прятать свои корабли. Да так, что земные радары их не засекают. Вот как многие из них оказались здесь, если, конечно, сумели улететь с Луны.

– Это ужасно, – вымолвила Ико. Она приняла правду о расовом происхождении Золы (как и о статусе преступника Торна) с обычными смирением и преданностью; но так и не изменила мнения, что все лунатики крайне неблагонадежны и не внушают доверия.

Зола пока не решила, как преподнести ей то, что она, Зола, как выяснилось, – еще и пропавшая принцесса Селена.

– Да, ты права, – ответила Зола, – но было бы очень кстати, если бы я поняла, как они это делают.

– Думаешь, это благодаря их… – Торн провел ладонью по воздуху, – магическим штучкам?

– Биоэнергии, – поправила она, цитируя доктора Эрланда. – Называя это магией, ты только увеличиваешь их власть.

– Неважно.

– Не знаю. Или это может быть какая-то специальная техника, которую они устанавливают на свои корабли.

– Я – оптимист, так что давай надеяться, что это магия. Может, тебе следует попрактиковаться?

Зола прикусила губу. Попрактиковаться в чем?

– Думаю, я могу попробовать. – Она подняла крышку одного из ящиков и обнаружила внутри пенопластовую крошку. Запустив в нее руку, Зола выудила покрытую перьями деревянную куклу с шестью глазами.

– Что это?

– Венесуэльская кукла мечты.

– Она отвратительна.

– Стоит примерно двенадцать тысяч юнивов.

Дрожащими руками Зола положила куклу обратно в ящик.

– Есть тут что-нибудь полезное? Например, полностью заряженный аккумулятор?

– Вряд ли. А сколько наш протянет?

Ико гулко ответила:

– Предположительно тридцать семь часов.

Торн показал Золе оттопыренные большие пальцы:

– Куча времени, чтобы освоить заклинание лунатиков, правда?

Зола закрыла крышку ящика и отодвинула его подальше к стене. Она старалась не показывать страха перед своими новыми способностями. Она вообще не хотела их использовать. Ни для чего. Даже для чего-то менее существенного, чем скрытие корабля от радаров.

– А я тем временем кое-что уточню и попытаюсь вычислить лучшее место для приземления. Очевидно, вне Содружества. Я слышал, в это время года хорошо на Фиджи.

– Или в Лос-Анджелесе! – Ико почти пела. – Там огромный магазин эскортных дроидов. Мне бы не помешало такое тело. Что-нибудь из новых моделей с меняющими цвет оптоволоконными волосами.

Зола опять прислонилась к стене и соскользнула на пол. Она потянулась, чтобы поправить перчатку, – дань привычке, хотя со стороны это выглядело странно, ведь теперь она не носила перчаток.

– Мы не посадим украденный американский корабль в Американской Республике, – сказала она, обратив все свое внимание на нетскрин. В углу экрана маячила ее фотография. Золу уже тошнило от нее.

– Есть другие предложения? – спросил Торн.

– Африка.

Она слышала, как произнесла слово, но, оказалось, это было лишь в ее воображении.

Вот куда она должна прибыть. Чтобы встретиться с доктором Эрландом. Он ей скажет, что делать дальше. У него на нее свои планы. Планы, как превратить ее в героиню, спасительницу, принцессу. Планы, как свергнуть Левану и восстановить Золу на престоле.

Ее правая рука задрожала. Доктор Эрланд набросал примерный портрет разыскиваемого киборга и использовал десятки, а может, даже сотни киборгов как одноразовые инструменты – все только ради того, чтобы отыскать ее. И когда он ее нашел, то держал в неведении до тех пор, пока у него не осталось иного выбора, кроме как рассказать ей все. Параллельно он планировал остаток ее жизни. Месть стала для него приоритетом во всех начинаниях.

Но чего доктор не учел, так это того, что Зола вовсе не хотела становиться королевой. Она не хотела быть принцессой или наследницей чего бы то ни было. Всю свою жизнь – по крайней мере, ту часть, что она помнила, – она желала только одного. Свободы. И теперь Зола наконец впервые ее почувствовала, какой бы иллюзорной та ни казалась. Никто не говорил ей, что делать. Никто не судил и не критиковал ее.

Но если она отправится к доктору Эрланду, она все это потеряет. Он будет ожидать от нее, что она потребует обратно свое право на престол королевства Луны. И именно это было для нее словно кандалы.

Зола придерживала дрожащую руку металлической. Она уже устала от того, что окружающие решают за нее ее судьбу. И была готова выяснить наконец, кто она такая – а не кем должна быть по мнению других.

– Э-э-э… Зола?

– Европа. – Она оперлась на ящики, заставляя себя выпрямить спину и выглядеть спокойной. – Мы направляемся в Европу.

Повисла небольшая пауза.

– Есть какая-то особая причина?

Они с Торном встретились взглядами. На минуту Зола задумалась.

– Ты веришь в историю о наследнице престола королевства Луны? – спросила она, медленно подбирая слова.

Торн подпер подбородок ладонями:

– Ну конечно!

– Я имею в виду, веришь ли ты в то, что она все еще жива?

Он посмотрел на нее так, словно она пыталась его подловить.

– Как будто я с первого раза не понял вопроса. Да, конечно, я думаю, она жива.

Зола опешила:

– Правда?

– Естественно. Я знаю, некоторые считают, что все это – теория заговора, но я слышал, что королева Левана несколько месяцев после пожара вела себя как параноик, хотя должна была радоваться, что стала королевой, так? Как будто она знала, что принцесса сбежала.

– Да, но… это могут быть всего лишь сказки, – ответила Зола, не понимая, зачем пытается переубедить его. Возможно, потому, что сама никогда не верила в это, пока не узнала правды.

Он пожал плечами:

– И какое отношение это имеет к Европе?

Зола повернулась так, чтобы лучше его видеть, и, положив ногу на ногу, сказала:

– Там живет женщина. Точнее, она там жила. И служила в армии. Ее зовут Мишель Бенуа, и думаю, она должна быть как-то связана с принцессой. – Зола сделала медленный вдох, надеясь, что ничем не выдала свой секрет.

– Откуда ты это узнала?

– Мне сказал андроид. Из дворца.

– О! Андроид Кая? – проговорила Ико, переключив нетскрин на одну из страничек фанатов принца Кая.

Зола вздохнула:

– Да, андроид его величества.

Ее мозг, мозг киборга, запомнил каждое слово, произнесенное андроидом Наинси, как будто знал, что Золе эта информация когда-нибудь снова понадобится.

По словам Наинси, доктор-лунатик Логан Таннер привез Золу на Землю, когда она была еще ребенком, после того как королева Левана предприняла неудачную попытку убить будущую наследницу. В конце концов Таннера упекли в психушку, где он покончил жизнь самоубийством, но успел передать ребенка кому-то еще. Наинси пришла к выводу, что это мог быть пилот ВВС Европейской Федерации в отставке. Подполковник авиации Мишель Бенуа.

– Королевский андроид, – проговорил Торн, выказывая первые признаки нарастающего любопытства. – И откуда у него такая информация?

– Понятия не имею. Но я бы хотела отыскать эту Мишель Бенуа и выяснить, правда ли это.

Зола надеялась, что у Мишель Бенуа найдутся ответы на те вопросы, на которые не смог ответить доктор Эрланд. Возможно, она сможет рассказать Золе о ее детстве, тех долгих одиннадцати годах, которые оказались стерты из памяти девушки, об операции и хирургах и об изобретении Линь Гарана, сдерживавшем ее лунный дар. До тех пор, пока доктор Эрланд не разблокировал его.

Вероятно, у Мишель свои представления о том, что Золе делать дальше. Идеи, которые дадут ей возможность выбора.

– Я – за.

Зола опешила:

– Правда?

– Конечно. Это самая большая загадка третьей эры. И наверняка кто-то объявил награду за эту принцессу, так?

– Да, королева Левана.

Торн нагнулся к ней, подталкивая локтем.

– В таком случае у нас есть кое-что общее с этой принцессой. – Он подмигнул, заставляя нервы Золы напрячься до предела. – Я только надеюсь, что она хорошенькая.

– Может, ты попытаешься сосредоточиться на более важных вещах?

– Что может быть важнее? – Торн рывком поднялся с пола. – Ты не голодна? Мне кажется, я прямо-таки слышу, как банка фасоли зовет меня.

– Нет, спасибо. Я пока не хочу есть.

Когда Торн ушел, Зола прислонилась к первому попавшемуся ящику и размяла плечи. На нетскрине по-прежнему крутили новости. Звук был отключен. В новостной строке мигало:

Продолжаются поиски сбежавшей преступницы-лунатика Линь Золы и изменника короны Дмитрия Эрланда.

В горле мгновенно пересохло. Изменника короны?

Впрочем, удивляться тут было нечему. Как долго, по ее мнению, они бы выясняли, кто помог ей бежать?

Зола прислонилась спиной к стене, уселась на ящике поудобнее и уставилась на лабиринт из трубок и проводов, опоясывающих балки корабля. Не ошиблась ли она, выбрав Европу, а не Африку? Искушение было слишком велико. Не только из-за слов Наинси, но и из-за собственных отрывочных воспоминаний. Она знала, что ее удочерили в Европе, но едва помнила те времена. Только какие-то смутные обрывки. Она всегда считала, что ей это приснилось. Ангар. Покрытое снегом поле. Бескрайнее серое небо. И долгое, очень долгое путешествие на поезде, увозившем ее в Новый Пекин к новой семье.

Она чувствовала себя обязанной тут же отправиться туда. Чтобы выяснить, где она провела те позабытые ею годы, кто о ней заботился и кто еще знает о ее тайне.

А что, если она просто пытается уклониться от неизбежного? Что, если это только способ уйти от встречи с доктором Эрландом и своей судьбы? Доктор по крайней мере смог бы научить ее управлять своей силой и защищать себя от королевы Леваны.

Она ведь даже не знает, как пользоваться чарами. Точнее, как делать это правильно.

Прикусив губу, она поднесла к лицу искусственную руку. В свете корабельных ламп металлическая пластина походила на зеркало. Безупречно сделано – совсем не похоже на ее руку. Пока еще нет.

Склонив голову, Зола подняла вторую руку и попыталась представить, каково это – быть нормальным человеком. Каково это, когда все тело состоит из мышц, костей и кожи, под которой по венам струится кровь. А на каждой руке по пять пальцев с ногтями.

По шее прошла дрожь, и рука киборга стала меняться прямо на глазах. На костяшках появились морщинки, а под кожей – сухожилия. У нее все поплыло перед глазами. Рука потеплела. И превратилась в настоящую.

Зола посмотрела на свои руки, теперь уже обе человеческие. Небольшие, изящные, с красиво вылепленными пальцами и аккуратно закругленными ногтями. Она сжала пальцы левой руки в кулак, потом снова выпрямила их.

Едва стоя на ногах, она улыбнулась. Она сделала это. Она могла управлять своей силой.

Ей больше не нужны перчатки. Она может убедить любого, что руки настоящие.

Никто больше не узнает, что она киборг.

Осознание этого факта было таким сильным, внезапным и всепоглощающим.

Но потом – очень скоро – в уголке сетчатки замигал оранжевый огонек встроенного детектора. Мозг предупреждал ее, что то, что она видит, – ложь. Что это неправда и никогда не станет реальностью.

Глубоко вздохнув, Зола крепко зажмурилась, прежде чем сканер на сетчатке начал выявлять все неточности и обманы, – как это произошло тогда, на площади, когда Зола сквозь чары Леваны разглядела ее истинное лицо. Сейчас девушка злилась на саму себя: невыносимо было сознавать, что желание воспользоваться чарами так быстро овладело ею.

Вот как королева Левана распоряжалась своей силой. Она удерживала подданных обманом – обманом глаз и сердец. Она правила, держа всех не только в страхе, но и в благоговении. Оскорблять людей гораздо легче, если они не понимают, что это оскорбление.

Очаровав Торна, Зола поступила так же. Она завладела его мыслями, не прикладывая для этого никаких усилий, и он с радостью принялся выполнять ее приказы.

Ее била мелкая дрожь. Она прислушалась: Торн расхаживал по камбузу и что-то напевал себе под нос.

Если бы у нее была возможность решать, кто она и кем хочет быть, первое решение было бы самым простым.

Она бы ни за что не хотела быть похожей на королеву Левану.

 

Глава 20

Шум магнитных рельсов стих, вместо этого слышались только их собственные шаги по опавшей листве и крики птиц. Сквозь плотные кроны едва пробивались отблески солнечного света, в лесу стоял запах наступающей осени.

Казалось, прошла целая вечность, хотя портскрин Скарлет показывал, что еще и часа не миновало, как они настигли остановившийся поезд. Девушка первой услышала посторонние звуки, не имеющие отношения к лесным, – скрип колес по грязи и гравию. Дюжина андроидов патрулировала территорию.

Волк ушел с рельсов и стал пробираться сквозь кусты, уводя их обоих в безопасную гущу деревьев. Скарлет убрала портскрин в карман, так что могла использовать обе руки, чтобы перелезать через упавшие стволы, отодвигать ветки и смахивать пауков с волос. Вскоре она накинула капюшон, что, конечно, уменьшило угол обзора, но зато она была защищена от всего того, что грозило упасть ей на голову.

По корням сосны они поднялись на насыпь над рельсами. С высоты Скарлет видела солнечные блики, отражающиеся от металлической крыши поезда. Разглядела даже силуэт пассажира, мелькнувший в окне. Скарлет представить себе не могла, каково сейчас там. Наверняка каждый понимал, что подразумевалось под «медицинским ЧП». Как много времени понадобится, чтобы проверить всех пассажиров на летумозис и определить, кого можно отпустить? Долго ли будут держать здоровых людей в карантине?

И отпустят ли их вообще?

Чтобы предотвратить возможность побега, небольшой отряд андроидов караулил поезд, сканируя желтыми сенсорами окна и двери и иногда кидая луч в сторону леса. Хотя Скарлет понимала, что ее вряд ли могут заметить так высоко над рельсами, она тем не менее отползла от края и очень медленно расстегнула куртку. Волк оглянулся на нее, когда она как раз высвободилась из рукавов, радуясь про себя, что надела черный топ, более пригодный для маскировки. Она крепко завязала куртку на талии.

«Так лучше?» – спросила она, беззвучно шевеля губами, но Волк продолжил путь.

– Скоро они обнаружат, что нас нет, – прошептал он.

Ближайший к ним андроид повернулся в их сторону, и Скарлет пригнулась, беспокоясь, что ее волосы могут выдать их.

Когда андроид отъехал, Волк крадучись двинулся дальше, придерживая ветви, чтобы Скарлет могла проползти.

Они шли по тракторному следу, согнувшись в три погибели, чтобы не бросаться в глаза. Скарлет казалось, что каждый ее шаг вспугивал лесных жителей, тут же принимавшихся искать другое убежище, – белку, маленькую синичку, – и она опасалась, что андроиды смогут выследить их по этим сигналам, но со стороны рельсов не было слышно никаких звуков.

Они остановились только однажды, когда светящаяся синяя полоса пронеслась по стволам деревьев поверх их голов. Скарлет последовала примеру Волка и буквально вжалась в землю, прислушиваясь к стуку сердца и шуму крови в ушах.

Она почувствовала руку Волка у себя на спине. Он сильно, но спокойно прижимал ее к земле. Она же наблюдала, как лучи андроидов сканировали все вокруг и растворились во мраке леса. Она рискнула приподнять голову, но затем увидела Волка позади себя – он был неподвижен, каждый мускул напряжен, только пальцы барабанили по большому камню, выплескивая накопившуюся энергию.

Она зачарованно смотрела на его пальцы и не заметила, как пропали лучи. Ее привел в чувство Волк, убрав руку со спины.

Путники двинулись дальше.

Шум затерянного кусочка цивилизации потонул в стрекоте кузнечиков и кваканье лягушек. Когда Волк убедился, что их никто не преследует, он вывел Скарлет из леса обратно к рельсам.

Несмотря на все увеличивающееся расстояние между ними и поездом, оба молчали. Солнце заходило за горизонт, и поезд еще можно было разглядеть сквозь деревья. Волк остановился и повернулся к Скарлет. Она остановилась в нескольких шагах и проследила за его взглядом, но ничего не увидела, кроме огромных кустов и длинных теней.

Она напрягла слух до предела, ожидая нового воя, но не услышала ничего, кроме щебета птиц над головой.

– Опять волки? – наконец спросила она.

Последовала долгая пауза и небольшой кивок.

– Стало больше.

Скарлет снова выдохнула только тогда, когда Волк устремился вперед.

Они шли несколько часов кряду: вокруг не было ни поездов, ни пересечения рельсов, ни других признаков цивилизации. Да, здесь было прекрасно: свежий воздух, дикие цветы, звери, вышедшие на опушку, чтобы поглядеть на Скарлет и Волка, прежде чем скрыться в чаще. Но ноги и спина у нее уже ныли, в животе урчало, а Волк как раз говорил о том, что сейчас вокруг бродят наименее приятные обитатели леса.

По рукам прошел холодок. Развязав куртку, Скарлет натянула ее на себя и застегнула молнию до самого подбородка. Вытащив портскрин, она включила его и уточнила расстояние: они прошли почти тридцать километров. До следующей станции предстояло преодолеть еще пятьдесят.

– Где-то примерно через километр будет транспортный узел.

– Хорошо, – ответил Волк. – Поезда вряд ли скоро пойдут по расписанию. Движение остановлено. Так что первые появятся после этого узла.

– А когда эти поезда все же появятся, – спросила Скарлет, – как ты планируешь сесть?

– Так же, как мы сошли. – И он хитро улыбнулся ей. – Как прыгнуть со стога сена, не так ли?

Скарлет сердито посмотрела на него:

– Неуместное сравнение для того, что называется «запрыгнуть на поезд».

Ответом ей послужила все та же дразнящая улыбка, и Скарлет, отвернувшись, подумала, что не хочет вникать в подробности его плана. Достаточно того, что он у него есть. Поздно зацветший куст на обочине тропинки задрожал, и у Скарлет упало сердце – но это оказалась всего лишь маленькая куница, которая вылезла из-под куста и исчезла в чаще.

Девушка вздохнула, сердясь на себя.

– Итак, – произнесла она, кидая на Волка красноречивый взгляд. – Кто победит в схватке – ты или стая волков?

Он стоял, нахмурившись, сама серьезность.

– Сложно сказать, – проговорил он медленно, как будто пытаясь выяснить причину ее интереса. – Стая большая?

– Не знаю, а сколько насчитывает нормальная стая? Шесть волков?

– Шестерых победить смогу. Если больше – ситуация будет на грани.

Скарлет ухмыльнулась:

– По крайней мере, ты не страдаешь заниженной самооценкой.

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего. – Она поддела камень на тропе. – Как насчет тебя и… льва?

– Кошки? Не оскорбляй меня.

Она рассмеялась, звук вышел на удивление резким.

– А медведя?

– А ты что, видишь здесь хотя бы одного?

– Пока нет, но я хочу быть готовой, если тебя вдруг придется спасать.

Улыбка, которую она так ждала, наконец озарила его лицо, сверкнули белые зубы.

– Не уверен. Я еще никогда не дрался с медведем. – Он указал головой в направлении востока. – Где-то здесь недалеко есть озеро. Метрах в ста. Нам нужно пополнить запасы воды.

– Погоди!

Волк остановился, взглянув на нее.

Приблизившись к нему, Скарлет приподняла бровь:

– Сделай так еще раз.

Он сделал полшага назад, в глазах неожиданно появилась тревога.

– Сделать что?

– Улыбнись.

Просьба была встречена в штыки. Волк уклонился, сжав челюсти и стараясь не размыкать губ.

Скарлет секунду помедлила и подошла еще ближе. Он моргнул, но не двинулся с места. Девушка взяла его за подбородок и приподняла большим пальцем верхнюю губу. Он со свистом вздохнул и дотронулся языком до правого клыка.

Зубы у него оказались не совсем обычными. Острые, продолговатые. Она вдруг поняла, что они больше походят на волчьи клыки. Волк отвернулся, снова сжав челюсти. Все его тело было напряжено. Она заметила, как он сглотнул.

– Импланты?

Не имея сил взглянуть на нее, он потер шею.

– Орден Стаи действительно серьезно относится к волчьим штучкам, да?

Она сунула руку в карман куртки. Ее сердце бешено стучало.

– Есть еще какие-то отклонения, о которых я должна знать? Как насчет хвоста?

Наконец он взглянул на нее, покраснев от негодования.

– Шучу, – ответила она извиняющимся тоном. – Это всего лишь зубы.

Потребовалось какое-то время, чтобы взгляд Волка потеплел. Уголки его губ вновь поднялись, но теперь это была уже не прежняя искренняя улыбка.

– Ну ладно, на этот раз и такая улыбка принимается. Ты сказал, неподалеку есть речка?

Волк бросил на нее благодарный взгляд за то, что она сменила тему.

– Озеро, – поправил он. – Я чувствую его.

Скарлет посмотрела туда, куда он указывал, и не увидела ничего, кроме деревьев.

– Ну конечно, ты чувствуешь, – ответила она, следуя за ним в чащу.

Волк оказался прав. Хотя это был скорее пруд, нежели озеро – чистым он оставался благодаря ручьям, вливающимся и вытекающим из него. Трава на берегу сменилась каменистой полосой, уходящей в воду. Ветви буков почти касались поверхности воды.

Закатав рукава, Скарлет умылась и начала пить, зачерпывая воду горстями. Она сама не знала, насколько ее измучила жажда. Волк окунал руки в воду и проводил пальцами по волосам, вытягивая их.

Восстановив силы, Скарлет села на корточки и посмотрела на Волка.

– Не могу поверить!

Он вопросительно посмотрел на нее.

– Твои пальцы больше не отбивают ритм. – Она указала на его руку, покоившуюся на колене. Его пальцы тут же сжались в кулак, как будто он стеснялся ее внимания. – Может, это лес на тебя так действует?

Волк нахмурился и, казалось, обдумывал эту мысль, пока она наполняла водой бутылку и убирала ее в сумку.

– Может быть, и так, – ответил он. И добавил: – А еще еда есть?

– Нет. Я не думала, что мы так быстро израсходуем запасы, – рассмеялась Скарлет. – Хорошо, что напомнил. Мне кажется, свежий воздух – это просто чудо, особенно если страдаешь пониженным содержанием сахара в крови. Что же, давай поищем ягоды или еще что-нибудь.

Она поднялась, но вдруг услышала кряканье. Пять уток выплыли на середину озера, ныряя и вновь появляясь на поверхности.

Скарлет прикусила губу:

– Как думаешь, ты смог бы поймать одну из них?

Волк усмехнулся. Казалось, у него все получается легко. Он подобрался к птицам незаметно, как настоящий хищник. Скарлет была впечатлена, но это было ничто по сравнению с тем восхищением, с каким он смотрел, как она ощипывает тушку и прокалывает дырочки в коже, чтобы жир стекал при жарке.

Сложнее всего было разжечь огонь, но благодаря Интернету и пороху, добытому из патрона, Скарлет вскоре уже смотрела на серые клубы дыма, которые ветер уносил прочь.

Внимание Волка было приковано к лесу. Он сидел, вытянув перед собой длинные ноги.

– Ты давно живешь на ферме? – спросил он.

Скарлет нетерпеливо поглядывала на готовящуюся утку.

– С семи лет.

– А почему ты уехала из Парижа?

Она посмотрела на него, но он перевел взгляд на спокойную гладь озера.

– Я не была там счастлива. После того как моя мать ушла, отец предпочитал все время проводить в баре, а не со мной. И я переехала к бабушке.

– Там ты была счастливее?

Она пожала плечами:

– Понадобилось время, чтобы привыкнуть. Городской ребенок не любит вставать на заре и выполнять скучную работу. Да, я бунтовала. Но там все было по-другому… Когда я жила с отцом, то готова была устраивать истерики, беситься, ломать вещи, лгать – все, что угодно, только бы привлечь его внимание. Заставить заботиться обо мне. Но с бабушкой я так никогда себя не вела. Мы просто сидели теплыми вечерами в саду и разговаривали. И она слушала то, что я говорю. Принимала мое мнение с уважением, как будто я действительно говорю что-то дельное. – Ее взор затуманился, и она стала смотреть на пламя. – Половину времени мы ругались, потому что обе считали свое мнение очень важным и были слишком упрямы, чтобы признать свою неправоту. Но всякий раз, когда одна из нас срывалась на крик или была готова встать и уйти, хлопнув дверью, бабушка просто начинала смеяться. Ее смех был таким заразительным. В такие моменты она всегда говорила, что я очень похожа на нее. – Скарлет вытерла слезы и обхватила колени руками. – Она говорила, что поэтому меня ждет тяжелая судьба.

Волк подождал, пока она успокоится, а потом спросил:

– И вы всегда были только вдвоем?

Скарлет кивнула. Потом наклонилась и перевернула уже подрумянившиеся крылышки утки.

– Да, только мы вдвоем. Бабушка никогда не была замужем. Кто бы ни был мой дедушка, я о нем ничего не знаю. Она никогда не рассказывала.

– А у тебя не было братьев или сестер? Хотя бы приемных?

– Приемных? Нет, только я. – Она подкинула веток в костер. – А у тебя? Братья или сестры?

Волк начал пересыпать камешки.

– Только один младший брат.

Скарлет едва слышала его сквозь треск поленьев. Но тем не менее почувствовала всю тяжесть этих слов. «Младший брат». В голосе Волка не было ни равнодушия, ни привязанности.

– А где он сейчас? – спросила она. – Все еще живет с родителями?

Наклонившись вперед, Волк поправил ножку утки.

– Нет. С родителями мы уже давно не общаемся.

– Не общаетесь с родителями… Думаю, у нас с тобой есть что-то общее.

– Я любил своих родителей, – ответил он с нежностью, которой не было, когда он говорил о брате.

– О, – прошептала она почти беззвучно. – Они умерли?

Она вздрогнула от жестокости своих слов, негодуя на себя, что не смогла попридержать язык. Но Волк выглядел скорее отрешенным, нежели задетым. Отбросив камешки в сторону, он сказал:

– Не знаю. Есть правила, которые необходимо соблюдать, вступая в стаю. Например, порвать со всеми людьми из прошлого, в том числе с семьей. Особенно с семьей.

Скарлет покачала головой.

– Но если тебе было так хорошо дома, почему ты вообще решил присоединиться к ним?

– У меня не было выбора. – Он почесал за ухом. – Как и у моего брата, когда они пришли за ним через несколько лет. Но его это никогда не беспокоило… – Он бросил камень в воду. – Все очень сложно. А сейчас вообще потеряло всякий смысл.

Скарлет нахмурилась. Сама мысль о том, что тебя лишают права жить своей жизнью, заставляют покинуть дом и семью и вступить в жестокую банду, была для нее непереносима. Но прежде чем она успела задать еще вопрос, Волк снова посмотрел туда, где осталась магнитная дорога. И вдруг вскочил на ноги.

Сердце Скарлет отчаянно забилось.

Из тени тихо, словно кошка, вышел мужчина, с которым она познакомилась в вагоне-ресторане. Он опять улыбался, но уже не той дразнящей, флиртующей ухмылкой, как прежде.

Ей понадобилось какое-то время, прежде чем в опустевшей голове медленно всплыло его имя. Рэн.

Запрокинув голову, Рэн жадно принюхался.

– Как мило, – произнес он. – Кажется, я как раз к ужину.

 

Глава 21

– Извините, если помешал, – продолжил Рэн, подходя ближе. – Запах был слишком заманчивым, я не смог устоять. – Он пристально смотрел на Волка. Искра, сверкнувшая в его взоре, заставила Скарлет сжаться. Взявшись за пистолет за пазухой, она поудобнее повернула рукоятку.

– Конечно, – ответил Волк после долгого молчания. В его голосе слышалось предупреждение. – У нас достаточно еды.

– Спасибо, друг.

Рэн обошел костер. Прошел мимо Скарлет так близко, что ей пришлось отодвинуться, чтобы не задеть его локтем. Рэн разлегся напротив нее так, будто тут был его личный пляж. Через секунду Волк сел между ними.

– Волк, это Рэн, – сказала Скарлет, краснея от неловкости. – Я познакомилась с ним в поезде.

С деланым безразличием она принялась переворачивать утку. Волк придвинулся к ней, загораживая от пришельца. От близости к огню его лицо раскраснелось.

– Мы очень мило поболтали в ресторане, – сказал Рэн. – О чем же? Ах да, кажется, о «благочестивых последователях волков»?

Скарлет уставилась на него.

– Эта тема никогда меня не интересовала, – ответила она спокойно, вытаскивая поджарившиеся куски мяса. – Так, эти готовы.

Она взяла себе одну ножку, другую отдала Волку. Рэн не жаловался на то, что ему достались два костлявых крылышка. Скарлет передернуло от звука рвущихся хрящей, когда он разломал первое на части.

– Приятного аппетита, – произнес Рэн, впиваясь в мясо ногтями. Сок стекал по его рукам.

Скарлет принялась неторопливо есть, а оба ее собеседника накинулись на еду, как звери. При этом каждый из них не сводил взгляда с другого. Она наклонилась вперед:

– Итак, Рэн. Как же вы выбрались из поезда?

Тот выкинул обглоданные кости в озеро.

– Могу задать вам тот же вопрос.

Притворяясь, будто ее сердце вовсе не пытается выскочить из груди, она ответила:

– Мы выпрыгнули на ходу.

– Рискованно, – ухмыльнулся Рэн.

Волк ощетинился. Спокойствие сменилось той медленно закипающей яростью, которую Скарлет видела во время боя. Он вновь принялся барабанить пальцами и постукивать ногой.

– Мы все еще очень далеко от Парижа, – сказал Рэн, не глядя на Скарлет. – Как все неудачно сложилось! Для жертвы чумы, конечно же.

Девушка поправила жарящуюся на углях грудку.

– Да, ужасно. Я так рада, что со мной был Волк, иначе бы я там застряла.

– Волк, – медленно отчеканил Рэн каждую букву. – Какое необычное имя. Родители так назвали?

– Это важно? – ответил Волк, выбрасывая косточку.

– Я просто пытаюсь поддержать разговор.

– Предпочитаю тишину, – ответил Волк. В его голосе послышалось рычание.

В воздухе ощущалось возрастающее недоверие. Рэн сделал фальшивый глубокий выдох.

– Простите, – сказал он, сдирая последний кусочек мяса с костей. – Я помешал вашему медовому месяцу? Вам так повезло с невестой.

Даже с набитым ртом он не смог скрыть язвительной насмешки.

Волк запустил пальцы в песок.

Прищурившись сквозь пелену дыма и жара, Скарлет наклонилась вперед:

– Мне кажется, или вы двое знакомы?

Оба промолчали. Внимание Волка было приковано к Рэну. Казалось, еще секунда – и он набросится на пришельца.

В голову Скарлет закралось подозрение. Она взялась за пистолет.

– Закатай рукав.

– Прошу прощения? – Рэн слизывал остатки сока, капающего с запястья.

Встав на ноги, девушка направила дуло пистолета на него:

– Сейчас же.

Он секунду помедлил. Затем с бесстрастным выражением лица вытянул левую руку и закатал рукав выше локтя. LSOP1126 – обозначилось на мышце предплечья.

Внутри Скарлет все кипело.

– Почему ты не сказал мне, что он один из них? – прошипела она, не сводя глаз и пистолета с татуировки.

Впервые за все время хладнокровие Рэна сменилось ожесточением.

– Я хотел понять, почему он здесь и почему подошел к тебе в поезде. И сделать это, не тревожа тебя, – ответил Волк. – Скарлет, это Рэн Кесли, Верный Солдат Ордена Стаи. Не беспокойся, он всего лишь омега.

Рэн сморщил нос, что, как показалось Скарлет, выдало его обиду.

Она переводила взгляд с одного на другого.

– Ты же почувствовал его запах в поезде, – сказала она. – Когда я вернулась в купе, ты знал… И знал, что все это время он преследовал нас. Откуда?.. – Она с изумлением взглянула на Волка. Странные глаза. Поразительно развитые органы чувств. Зубы. Вой. И он никогда раньше не ел помидоров. – Кто вы такие?

По лицу Волка было видно, что ее слова задели его, но ответил ей Рэн:

– Итак, братец, что именно ты ей рассказал?

Волк встал, заставив Рэна запрокинуть голову.

– Она знает, что я больше тебе не брат, – ответил он. – И что никому с таким знаком доверять нельзя.

Рэн в ответ лишь улыбнулся:

– И это все?

– Я знаю, что у вас моя бабушка! – закричала Скарлет. Ее голос вспугнул птиц с соседнего дерева. Как только стих шум крыльев, лес снова погрузился в мрачное молчание. Слова все еще звенели в воздухе. Скарлет трясло, и она заставила себя успокоиться. Рэн продолжал спокойно сидеть. – У вас моя бабушка, – повторила она медленнее и тише, – не так ли?

– У меняее нет…

Белые искры посыпались из глаз Скарлет, и ей потребовалась вся сила воли, чтобы не спустить курок и не стереть самодовольную ухмылку с его лица.

– Почему ты преследуешь нас? – спросила она, когда удушающая ярость превратилась в более-менее управляемый гнев.

Она видела, как он размышляет над ответом. Опершись ладонью о каменистый берег, Рэн оттолкнулся, чтобы встать, и стряхнул грязь с ладоней.

– Меня послали за братом, – ответил он таким будничным голосом, как будто его отправили за молоком и хлебом. – Возможно, он не рассказывал тебе, что мы с ним – члены элитной группы, которой дали особое задание. Задание отменили, и мастер Джейл хочет, чтобы мы вернулись. В полном составе.

Внутри Скарлет все сжалось под многозначительным взглядом Рэна, но в выражении лица Волка лишь прибавилось недоверия и мрачности.

– Я не вернусь, – сказал он. – Джейл больше не властен надо мной.

Рэн шмыгнул носом.

– Сомневаюсь. И ты знаешь не хуже остальных, что мы не позволяем нашим братьям так просто уйти. – Он спустил рукав рубашки. – Хотя, признаться, я никогда не скучал по отсутствующим альфа.

Поднялся ветер, швыряя искры в лицо Скарлет, и ей пришлось отступить назад.

– Ты действительно думаешь, что было умно с твоей стороны прийти сюда без Джейла, который защитил бы тебя? – спросил Волк.

– Я не нуждаюсь в его защите.

– Какая победа над собой!

Рэн с ревом кинулся вперед, но Волк отпрыгнул так, что тот не смог его достать, и ответил прямым ударом в челюсть. Рэн блокировал удар, схватив Волка за руку, и на замахе развернул его и взял в захват. Волк откинулся назад, ухватил Рэна за плечо и перекинул через голову. Тот приземлился с громким стуком.

Через секунду он снова был на ногах.

Рука Скарлет задрожала, она переводила дуло пистолета с одного на другого. Ее пульс зашкаливал. Рэна трясло от сдерживаемого гнева, в то время как Волк стоял как статуя – он был спокоен и рассудителен.

– Я действительно думаю, что тебе самое время вернуться, – проговорил Рэн сквозь стиснутые зубы.

Волк покачал головой, мокрые пряди волос упали ему на глаза.

– Ты никогда не был мне соперником.

– Думаю, ты обнаружишь, что кое-что изменилось, альфа.

Волк фыркнул, и Скарлет почувствовала, что он никогда не поверит в то, что Рэн сможет стать настоящим противником.

– Так вот почему ты нас преследовал? Решил, что это твой шанс улучшить свое положение – победить меня и изгнать из стаи?

– Я сказал тебе, почему я здесь. Джейл послал за тобой. Задание отменили. Когда он узнает о твоем бунте…

Волк накинулся на Рэна, сбив его с ног. Тот упал на спину, головой в воду – на камни. Скарлет услышала треск. Она вскрикнула, бросилась к ним, впилась ногтями в руку Волка.

– Нет! Остановись! Он может нам что-нибудь рассказать.

Острые клыки Волка были обнажены, он замахнулся кулаком на Рэна и ударил его по лицу.

– ВОЛК! Остановись! Моя бабушка! Он знает! Волк, отпусти его!

Когда он не послушался, Скарлет выстрелила в воздух. Эхо гулко разнеслось в тишине, но Волка было уже не остановить. Рэн даже не пытался отбиваться, его руки беспомощно повисли на плечах Волка и под конец упали в воду.

– Ты же убьешь его! – прокричала девушка. – Волк! ВОЛК!

Когда на воде прекратили появляться пузырьки, Скарлет отступила, выдохнула и снова нажала на курок.

Волк что-то прошипел и завалился на бок. На левом рукаве проступила кровь, и он поспешил зажать предплечье другой рукой. Но рана была неглубокой, пуля едва задела его.

Он, быстро моргая, смотрел на Скарлет:

– Ты подстрелила меня?

– У меня не было выбора. – В ушах Скарлет все еще стоял звон. Она опустилась на колени и, ухватив Рэна за плечи, вытащила его из воды и перетащила на берег. Он перевернулся на бок. Левый глаз опух, с носа и подбородка капала окровавленная вода. Он закашлялся, и песок окрасился красным.

Скарлет вновь посмотрела на Волка. Он не двинулся с места, но гнев на его лице сменился чем-то близким к восхищению.

– Когда ты встретила меня на ферме с ружьем в руках… – произнес он. – Приятно сознавать, что ты действительно имела это в виду.

Скарлет смерила его взглядом:

– Волк, о чем ты только думал? Он ведь может нам что-нибудь рассказать. И помочь вернуть бабушку.

Его улыбка смягчилась, и на секунду показалось, что он чувствует свою вину перед ней.

– Он ничего не скажет.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю.

– Это недостаточно для ответа.

– Следи за пистолетом.

– Что… – Она кинула взгляд на Рэна как раз вовремя: он уже дотянулся до пистолета. От сдавленного смешка на губах Рэна появилось еще больше крови.

– Однажды я убью тебя. Если Джейл не опередит меня.

– Прекрати его провоцировать! – крикнула Скарлет. Вскочив на ноги, так что Рэн не мог ее достать, она поставила пистолет на предохранитель и заткнула за пояс. – Ты сейчас не в том положении, чтобы кому-то угрожать.

Рэн промолчал. Его глаза были зажмурены, губы приоткрыты, по щеке текла струйка крови, дыхание стало прерывистым.

Она повернулась к Волку, сердито наблюдая, как он засучил рукав и с удивлением посмотрел на кровь, стекающую с кисти. Наклонившись, он окунул ладонь в воду.

Вздохнув, Скарлет добрела до позабытой сумки и вытащила аптечку. Волк не сопротивлялся, когда она оторвала рукав рубашки и, промыв рану, принялась накладывать повязку. Пуля лишь слегка поцарапала его плечо.

– Извини, что подстрелила тебя. Но ты бы убил его.

– Я все еще могу это сделать, – возразил Волк, следя за ее руками.

Она покачала головой, завязывая узел.

– Он ведь не твой родной брат, да? Это просто обращение в стае?

Волк хмыкнул. Никакого ответа.

– Волк?

– Я никогда не говорил, что мы ладили.

На его лице отразилось презрение. Зеленые глаза горели, уставившись на распростертое тело Рэна.

– Ладно.

Жесткость в ее голосе стерла часть презрения с его лица, и Волк вновь переключил внимание на нее.

– Ты же знаешь его слабости. И знаешь, как лучше его допросить.

Опять тот же сочувствующий взгляд.

– Нас учили выдерживать допросы. Он нам не поможет.

– Но он ведь уже выдал нам кое-какую информацию. – Собрав аптечку, она кинула ее в сумку, но промахнулась, и та так и осталась лежать на земле. – Ясно, что он что-то знает о бабушке. И еще: что это за задание, которое отменили? Оно как-то связано с ней?

Волк покачал головой. Скарлет заметила, как омрачился его взгляд.

– Он сказал нам то, что хотел, чтобы мы… я… знали. Или поверили. Но я бы не доверял ничему.

– Как ты можешь быть так уверен?

Его пальцы опять принялись за свое, сжимаясь и разжимаясь.

– Я знаю Рэна. Он сделает все, чтобы улучшить свое положение в стае. Будет пытаться выследить меня и заставить вернуться или даже предъявит доказательства, что он дрался со мной и победил. Что касается задания, которое я выполнял до того, как ушел… они не стали бы его отменять. Для них оно было очень важно.

– А как же моя бабушка?

Он стряхнул с себя озабоченный вид.

– Да, верно. Нам нужно идти. – Он удостоверился, что его рука в порядке, прежде чем оттолкнуться и подняться на ноги. Огонь уже превратился в тлеющие угольки, и Волк затушил его, не обращая внимания на остатки мяса, утонувшего в углях.

– Я не это имела в виду, – сказала Скарлет, не двигаясь с места. – Может, хотя бы попытаемся его допросить?

– Скарлет, послушай меня. Знает ли он что-нибудь, что может нам помочь? Да, вероятно. Но он не расскажет. Если только ты не собираешься пытать его, хотя вряд ли найдется что-нибудь страшнее того, что сделает с ним стая, если он проговорится. Мы уже знаем, где твоя бабушка. Возиться с ним – значит терять время.

– А что, если мы возьмем его с собой и предложим в качестве разменной монеты? – предложила она, наблюдая, как Волк собирает сумку.

Волк рассмеялся.

– Торг? За омегу? – Он указал на Рэна. – Он ничего не стоит. – И хотя отзвуки его голоса можно было услышать и под землей, Скарлет порадовалась, что временное помешательство ушло из его глаз.

– Он вернется к ним и расскажет, что ты со мной.

– Неважно. – Закинув сумку на плечо, Волк бросил последний взгляд на брата. – Мы окажемся там раньше него.

 

Глава 22

Быстро смеркалось. Казалось, лес навис над ними сплошной стеной теней под тусклым светом убывающей луны. Они миновали один транспортный узел и молча продолжали путь дальше на север. Завидев следующий, Скарлет воодушевилась, сердце забилось в надежде – по крайней мере, есть шанс, что пройдет какой-нибудь поезд. Но магнитные рельсы оставались безмолвны. Яркости экрана портскрина Скарлет было достаточно, чтобы время от времени освещать путь, но она была обеспокоена разряжающейся батарейкой и понимала, что вскоре они должны будут где-нибудь остановиться.

Волк уже не оглядывался назад каждые несколько минут, из чего Скарлет заключила, что он давно подозревал, что за ними следят.

Внезапно он остановился, а вместе с ним замерло и сердце Скарлет. Ей на секунду почудилось, что он снова услышал вой волков.

– Сюда. Должно сработать. – Он смотрел на бревно, упавшее так, что оно образовало мост над путями. – Что скажешь?

Скарлет последовала за ним, пробираясь через высокий куст.

– Я думала, ты пошутил. Ты действительно думаешь, что сможешь оттуда спрыгнуть на движущийся поезд?

Он кивнул.

– Не сломав ногу или что-нибудь еще?

Он ответил высокомерным взглядом.

Она пожала плечами:

– Все, что угодно, лишь бы подальше от этого леса.

Бревно было в нескольких метрах над ее головой, но она почти без затруднений взобралась на него, хватаясь за корни и камни на склоне. Услышав шипение, она повернулась и увидела, как лицо Волка на мгновение исказила боль, когда он подтягивался следом за ней. Она почувствовала себя виноватой.

– Дай посмотрю, – сказала она, беря его за руку и вытаскивая портскрин, чтобы осветить повязку. Крови не было. – Мне действительно жаль, что я тебя подстрелила.

– Правда?

Она задержала руку на повязке:

– Что ты имеешь в виду?

– Я уверен, что ты снова выстрелила бы в меня, если бы это помогло освободить твою бабушку.

– Да, я бы так и поступила, – ответила она. – Но это не значит, что потом не сожалела бы об этом.

– Я рад, что ты не последовала моему совету и не стала стрелять в голову, – улыбнулся он. Его зубы блеснули в свете портскрина. Пальцы коснулись кармана куртки Скарлет. От неожиданности она подпрыгнула.

Волк тут же убрал руку и сощурился от яркого света.

– Прости. – Скарлет повернула портскрин экраном вниз.

Волк обошел ее и надавил на бревно, проверяя на прочность.

– Кажется, выдержит.

Скарлет почудилась странная ирония в выборе слов.

– Волк, – позвала она, прислушиваясь, как ее слова эхом разносятся в пустоте леса. Он напрягся, хотя и не повернулся к ней. – Когда ты впервые рассказал мне о том, что покинул стаю, я думала, что это произошло несколько месяцев назад. Или даже лет. Но Рэн сказал, ты ушел совсем недавно.

Он взъерошил волосы и повернулся к ней.

– Волк?

– Прошло три недели, – прошептал он. Потом уточнил: – Меньше трех недель.

Она задержала дыхание, потом шумно выдохнула.

– Как раз тогда пропала моя бабушка.

Он опустил голову, отводя взгляд в сторону.

Скарлет задрожала:

– Ты сказал мне, что ты – никто, хуже мальчишки на побегушках. Но Рэн назвал тебя альфой. Разве это не высокое положение?

Она видела, как его грудь поднимается от медленного напряженного вздоха.

– А теперь ты говоришь, что ушел от них как раз тогда, когда похитили мою бабушку.

С отсутствующим видом он потер татуировку, храня полное молчание. Скарлет ждала, ее кровь начинала закипать. Наконец он решился взглянуть на нее. Портскрин заливал их ноги синевато-белым светом, но практически не освещал лица. В темноте она могла разглядеть только призрачные очертания скул Волка и его волосы – они торчали во все стороны, словно елочные иглы.

– Ты сказал, что понятия не имеешь, почему они похитили бабушку. Это была ложь, так?

– Скарлет…

– Так что же было правдой? Ты действительно ушел от них, или эта вся история придумана, чтобы доставить меня к… – Скарлет отступила. Лавина сомнений и вопросов накрыла ее. – Я и есть та миссия, о которой говорил Рэн? Та, которую отменили?

– Нет…

– А ведь отец меня предупреждал! Он говорил, что один из вас придет за мной. И вот ты появился. И ты один из них. Я знала, что нельзя тебе доверять, и все равно поверила…

– Скарлет, постой!..

Ее сердце отчаянно билось, кровь прилила к лицу. Она услышала, как Волк вздохнул и протянул руку к портскрину.

– Ты права. Я наврал тебе, что не знаю, почему ее схватили. Но ты – не та миссия, которую имел в виду Рэн.

Она развернула портскрин, освещая лицо Волка. Он заморгал, но не отвел взгляд.

– Но это имеет какое-то отношение к бабушке?

– Да.

Она прикусила губу, пытаясь справиться с гневом.

– Прости. Я знал, что, если бы рассказал тебе, ты бы мне не поверила. Понимаю, я должен был сказать, но… не смог.

Ее рука с портскрином задрожала.

– Расскажи мне все.

Последовала долгая пауза.

Слишком долгая.

– Теперь ты будешь меня презирать, – пробормотал он. Его грудь опустилась, он снова ссутулился, как тогда на задворках таверны под прожекторами ее корабля.

Скарлет так сильно прижала руки к бедрам, что у нее заболели кости.

– Рэн и я – мы оба оказались в группе, которая должна была вернуть твою бабушку.

Внутри Скарлет все сжалось. Группа, чтобы вернуть ее.

– Я уже не был с ними, когда они схватили ее, – быстро добавил он. – Как только мы приехали в Рьё, я получил возможность сбежать. Знал, что смогу скрыться так, что меня не найдут. И я сбежал. В то утро, когда ее схватили. – Скрестив руки на груди, как будто защищая себя от ее ненависти, он продолжил: – Я мог бы остановить их. Я сильнее их всех, вместе взятых, – я мог бы предотвратить это. И мог бы предупредить тебя или ее. Но я этого не сделал. Я сбежал.

Глаза Скарлет горели. Она повернулась к нему спиной и запрокинула голову, сдерживая слезы. Она не хотела плакать при нем.

– Тогда ты стал ходить на уличные бои?

– И в таверну, – кивнул он.

– А потом? Тебе стало стыдно, и ты подумал, что если ты будешь таскаться за мной и поможешь на ферме, это искупит твою вину?

Он вздрогнул.

– Конечно, нет. Я понимал, что, если я останусь с тобой, это будет самоубийством, а если я не покину Рьё, рано или поздно они найдут меня. Но я… но ты… – Он злился, что слова никак не даются ему. – Я не мог уйти просто так.

Скарлет услышала хруст пластика и чуть разжала пальцы, мертвой хваткой вцепившиеся в портскрин.

– Почему они схватили ее? Чего они от нее хотят?

Он открыл рот, но не произнес ни слова. Скарлет приподняла брови.

– Ну?

– Они пытаются найти принцессу Селену.

На секунду ей показалось, что из-за звона в ушах она неправильно расслышала.

– Кого найти?

– Селену, принцессу Луны.

Она отступила назад. Ей пришло в голову: Волк играет с ней в какую-то игру. Но выражение его лица оставалось серьезным, даже пугающим.

– Что?

Он нервно переступил с ноги на ногу.

– Они уже много лет разыскивают принцессу и считают, что твоя бабушка знает, где она.

Скарлет, прищурившись, смотрела на него. Она была озадачена. Скорее всего, она его неправильно поняла.

– Почему моя бабушка… – Она покачала головой. – Принцесса Луны мертва!

– Есть доказательства, что она выжила при пожаре и кто-то спас ее и отвез на Землю, – ответил Волк. – И еще, Скарлет…

– Что?

– Ты уверена, что твоя бабушка ничего не знает?

– Она – фермер! И прожила во Франции всю свою жизнь. Откуда она может что-нибудь знать?

– Она служила в армии до того, как стать фермером. И тогда много путешествовала.

– Это было больше двадцати лет назад. Когда пропала принцесса? Десять или пятнадцать лет назад? Никак не вяжется.

– Не стоит сбрасывать ее со счета.

– Конечно, стоит!

– А что, если она все-таки владеет какой-то информацией?

Девушка нахмурилась, но ее недоверие угасло, когда она заметила нарастающее отчаяние своего спутника.

– Скарлет, – произнес он, – Рэн сказал, что задание отменено, и единственное, что он мог иметь в виду, так это принцессу. Не могу представить, почему, после стольких лет… Но если это правда, значит, твоя бабушка им больше не нужна.

У нее скрутило живот.

– Так они отпустят ее?

Вокруг губ Волка появились морщины. Сердце Скарлет упало. Ему не нужно было отвечать, она и так знала ответ.

Нет. Нет, они ее не отпустят.

Она сделала глубокий вдох, голова кружилась. Она пыталась сконцентрироваться на лучах лунного света, падающих на рельсы.

– Если бы я знал… Если бы я встретил тебя раньше… Я хочу помочь тебе, Скарлет. Хочу исправить ситуацию, но им нужна информация, которой у меня нет. Единственный выход для твоей бабушки – оставаться полезной для них. Даже если они перестали искать Селену, должно быть что-то, что она знает, что-то из ее прошлого, что сделало бы ее бесценной в их глазах. Вот почему, если ты что-то знаешь, если у тебя есть какая-либо информация… Это лучший способ ее спасти. Ты можешь пойти на обмен. Дать им те сведения, которые они ищут.

Ее почти охватило отчаяние от краха надежд.

– Я не знаю, чего они хотят.

– Подумай! Происходило ли когда-нибудь что-нибудь подозрительное? Что-нибудь, что твоя бабушка сказала или сделала? И тебе это показалось странным?

– Она все время делает странные вещи.

– Это как-то относится к лунатикам? Или к принцессе?

– Нет, она… – Скарлет остановилась. – Я имею в виду, она всегда относилась к ним с большим сочувствием, чем остальные. Она никогда не делала поспешных выводов.

– Что еще?

– Ничего. Больше ничего. Она не имеет никакого отношения к лунатикам.

– Существуют доказательства, что это не так.

– Какие? О чем ты?

Волк почесал затылок.

– Она должна была рассказывать тебе о своем посещении Луны.

Скарлет закрыла глаза ладонями, делая глубокий вдох:

– Ты с ума сошел. Почему моя бабушка должна была вообще летать на Луну?

– Она была в составе единственной дипломатической группы, посетившей Луну за последние пятьдесят лет. Пилотировала корабль, на котором земляне туда летели. Визит продлился две недели, так что у нее могли там завязаться какие-то контакты… – Он нахмурился. – Она никогда тебе об этом не рассказывала?

– Нет! Нет, она никогда ничего такого не говорила. Когда это произошло?

Волк отвел взгляд, и она заметила его нерешительность.

– Волк! Когда?

Он сглотнул.

– Сорок лет назад, – ответил он, его голос снова стал тихим. – За девять месяцев до рождения твоего отца.

 

Глава 23

Земля ушла у нее из-под ног. Скарлет искала на лице Волка хоть какой-то намек на шутку, но он оставался серьезным.

– Моего отца?

– Прости, – пробормотал он, – я думал, она тебе рассказывала об этом.

– Но… откуда ты все это знаешь?

– Все это связано с принцессой. Согласно нашим данным, на Землю ее привез человек по имени Логан Таннер, доктор. – Волк пытался угадать, говорит ли ей что-нибудь это имя, но Скарлет слышала его впервые. Он продолжал: – Единственные, с кем Таннер пошел бы на контакт, прежде чем забрать принцессу, были участники той делегации, в которой была твоя бабушка. Его знакомые подозревают, что у него была связь с Мишель Бенуа, когда она оказалась на Луне. Эти предположения стали более реальными, когда мы узнали, что спустя девять месяцев Мишель родила сына. В его свидетельстве о рождении в графе «отец» стоит прочерк.

Скарлет больше не могла стоять и села прямо на землю. Если Волк говорит правду… и эти теории верны… тогда ее дедушка – лунатик.

Шквал мыслей пронесся у нее в голове. Все детали встали на свои места. Она, не отдавая себе отчета, собирала их. Почему ее бабушка с таким сочувствием относилась к лунатикам. Почему никогда не рассказывала Скарлет о дедушке. Почему настаивала, чтобы ни она сама, ни мать Скарлет не рожали в роддоме – иначе обязательные анализы крови показали бы происхождение.

Как же ей удавалось хранить тайну так долго?

Ее вдруг осенило, что бабушка намеренно держала все в секрете. И если уж на то пошло, она и не собиралась рассказывать Скарлет правду.

Она знала что-то очень важное. Очень значимое. И не посвящала ее в это.

– У нас нет секретов, – прошептала она, скорее себе самой. Ее голова поникла, слезы наворачивались на глаза. – Мы не держим секретов друг от друга.

– Прости меня, – отозвался Волк, присаживаясь на корточки возле нее. – Я был уверен, что ты знаешь обо всем.

– Нет, я не знала. – Она принялась тереть глаза. Почему бабушка не рассказывала об этом Логане Таннере? Чтобы защитить ее от недоверия и предубеждений, которые возникли бы по отношению к ней, едва стало бы известно, что она на четверть лунатик? Или было что-то еще? Еще более неправдоподобная тайна?

У Скарлет затекла спина, но она не обращала на это внимания. Все ее мысли были заняты тем, что еще скрывала от нее бабушка.

Волк посмотрел на юг и склонил голову набок.

В одно мгновение смятение в мыслях Скарлет улеглось. Она прислушалась, но вокруг только завывал ветер да стрекотали кузнечики в траве.

Хотя она ничего не услышала, Волк прошептал:

– Идет поезд.

Он снова задержал взгляд на ней, на его лице читалось беспокойство. Она видела, что он понимает, что уже сказал слишком много, но ей хотелось узнать больше.

Кивнув, она положила ладонь на землю и, оттолкнувшись, встала.

– И эти люди думают, что моя бабушка знает что-то о принцессе, потому что…

Волк подошел к краю невысокого уступа и всмотрелся в рельсы.

– Они считают, что доктор Таннер попросил твою бабушку о помощи, когда привез принцессу на Землю.

– Считают, но не могут знать наверняка.

– Вероятнее всего, нет, поэтому они схватили ее, – ответил он, еще раз проверяя упавшее дерево на прочность, – чтобы выяснить, что она знает.

– А им не приходило в голову, что она может ничего не знать?

– Они уверены, что у нее есть информация. Ну, или считали так, когда я покинул их, хотя я точно не знаю, что они выяснили с тех пор, как…

– Тогда почему бы им не отыскать этого доктора Таннера и не спросить у него?

Волк стиснул челюсти.

– Потому что он мертв. – Наклонившись, он подхватил позабытую ими сумку и повесил ее на плечо. – Покончил с собой. В начале года, в психиатрической больнице Восточного Содружества.

Гнев Скарлет отчасти уступил место жалости к человеку, который еще пару минут назад не существовал в ее жизни.

– В психиатрической больнице?

– Он был пациентом. Добровольно туда пришел.

– Как? Он же был лунатиком. Почему же его не схватили и не отправили обратно на Луну?

– Видимо, он понял, как можно затеряться в обществе Восточного Содружества.

Волк протянул руку, и Скарлет инстинктивно взяла ее. Его горячие пальцы сжали ее ладонь. Через мгновение он ослабил хватку и ступил на дерево.

Скарлет направила свет от экрана портскрина на их неустойчивую опору, пытаясь одновременно заглушить стук сердца в ушах и восстановить ход мыслей.

– Должен быть кто-то еще, с кем он контактировал на Земле. След не может вести только к моей бабушке. Как рассказал отец, она ничего им не сказала даже после нескольких недель… того, что они с ней делали. Они ведь понимают, что у них не тот человек.

В словах Волка прозвучала странная сдержанность:

– А ты уверена, что не тот?

Скарлет сверкнула глазами. Наследница королевства Луны – это миф, легенда… Как ее благопристойная, гордая бабушка из маленького городка Рьё могла оказаться причастна к этому?

Но она уже ни в чем не была уверена. Особенно после того, как выяснилось, что ее бабушка держала в тайне от нее такую информацию.

Слабый шум заглушил шепоты леса. Магнитные рельсы ожили.

Волк с силой сжал пальцы Скарлет, и у нее прошла дрожь по спине.

– Скарлет, – произнес Волк, – и в ее, и в твоих интересах сказать им что-нибудь. Пожалуйста, напряги память. Если ты что-нибудь знаешь, мы сможем это использовать.

– О принцессе Селене?

Он кивнул.

– Я ничего не знаю. – Скарлет беспомощно пожала плечами. – Ничего.

Она чувствовала себя скованно под его пристальным хмурым взглядом, пока он не отпустил ее. Его рука скользнула вниз.

– Все в порядке. Мы придумаем что-нибудь еще.

Скарлет знала, что он не прав. Все совсем не в порядке. Эти монстры гонялись за привидением, и ее бабушка оказалась причастной к этой истории из-за какого-то увлечения, которое случилось около сорока лет назад… и Скарлет ничего не могла с этим поделать.

Она посмотрела вниз, и внутри у нее все перевернулось при мысли, как высоко они стоят. В кромешной тьме ей казалось, что она замерла на краю бездны.

– У нас около тридцати секунд, – предупредил Волк. – Когда поезд окажется под нами, нужно будет действовать быстро. Ты справишься?

В горле у Скарлет пересохло. Она пыталась успокоиться, отсчитывая секунды. Время бежало слишком быстро. Гул рельсов становился все отчетливее. Она уже слышала свист ветра.

– На этот раз ты позволишь мне прыгнуть самой? – спросила она, заметив небольшой луч света за поворотом. Лучи пробивались сквозь кроны, многократно отражаясь от коры деревьев. Магнитные рельсы прямо под Скарлет и Волком задрожали.

– Хочешь прыгнуть сама? – Он поставил сумку между ними.

Скарлет внимательно посмотрела на рельсы, представляя, как поезд мелькает под бревном. Ногами она уже чувствовала тихую вибрацию. Колени подгибались.

Кинув портскрин в сумку, она поставила ногу на нарост, выступающий из ствола дерева.

– Повернись!

Он улыбнулся, хотя складка между бровями так и не разошлась. Затяжное развлечение. Он помог ей забраться ему на спину.

Обняв руками его плечи, Скарлет вдруг подумала, что у нее есть все причины презирать его. У него был шанс спасти ее бабушку, но вместо этого он сбежал. Он врал ей и скрывал от нее то, что она имела право знать…

Но это не изменяло того факта, что он все еще был здесь. По-прежнему рисковал жизнью и встречался лицом к лицу со своими мучителями, чтобы помочь ей. По-прежнему вел ее за собой, чтобы найти ее бабушку.

Прикусив губу, она наклонилась чуть вперед:

– Спасибо, что ты мне все рассказал.

Казалось, его тело немного расслабилось.

– Я должен был сделать это раньше.

– Да, так было бы лучше. – Она прижалась виском к его виску. – Но я по-прежнему не презираю тебя. – Она прикоснулась губами к его щеке и почувствовала, как его тело напряглось, а пульс участился.

Поезд показался из-за поворота, блестящий, как змея. Его гладкое белое туловище стремительно проносилось под ними. Ветер, созданный вакуумом, хлестал по деревьям, оказавшимся поблизости.

Подняв голову с плеча Волка, Скарлет вновь взглянула на него, заметив еще один шрам, теперь уже на шее. В отличие от других, этот был небольшим и совершенно прямым – скорее работа скальпеля, нежели результат драки.

Волк сгруппировался, и сердце Скарлет подпрыгнуло, возвращая ее внимание к поезду. Волк прижал руками сумку. Все его мышцы были напряжены, пульс бешено стучал, и она не могла не сравнивать это состояние с тем спокойствием, с каким он прыгал из окна вагона.

Поезд уже был под ними, бревно под ногами трясло так, что у Скарлет зуб на зуб не попадал.

Швырнув сумку, Волк прыгнул следом. Впившись ногтями в одежду Волка, Скарлет стиснула зубы, чтобы не закричать.

Они тяжело приземлились на гладкую как стекло крышу. Несущийся поезд почти не качнулся, но Скарлет сразу почувствовала: что-то не так. Волк поскользнулся, его плечи повело слишком сильно влево, от тяжести ее тела его равновесие нарушилось.

Вскрикнув, Скарлет свалилась у него со спины и, перекувырнувшись, оказалась почти на краю. Она попыталась ухватиться за Волка, но его футболка порвалась. Скарлет падала, все завертелось в ее глазах.

Но тут его рука схватила ее за запястье, и боль пронзила ее плечо. Она перестала падать и теперь лишь кричала, дергая ногами. Земля быстро проносилась под ней. Ветер растрепал волосы по лицу, ослепив ее. Она протянула вторую руку к Волку и ухватилась за его локоть, как можно крепче сжав его срывающимися пальцами.

Она услышала его крик, почти рев, и почувствовала, как он тянет ее. Ноги Скарлет бились о стену поезда, пытаясь найти опору. Наконец она оказалась наверху. Волк рывком оттащил ее подальше от края и прижал к крыше вагона. Торопливо откинул волосы с ее лица и потер синяк на запястье. Каждая капля его энергии была направлена на то, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке.

– Прости меня. Прости меня. Пожалуйста! Я отвлекся, поскользнулся, прости меня. Скарлет, ты в порядке?

Она судорожно дышала. Мир потихоньку прекращал вертеться, но каждый мускул был пропитан адреналином, ее всю трясло. Глядя на Волка, она обхватила пальцами его руку, останавливая его.

– Все нормально. – Она улыбнулась через силу. Но он не ответил на ее улыбку. Его глаза были полны страха. – Кажется, потянула плечо, но… – Она замолчала, заметив красное пятно на повязке Волка. Он поймал ее своей поврежденной рукой, и рана вновь открылась. – У тебя кровь.

Она потянулась к повязке, но он остановил ее, крепко сжав ее руку. Скарлет почувствовала пронзительный взгляд, напряженный, вселяющий ужас. Он все еще тяжело дышал. И она никак не могла прийти в себя.

В голове было пусто. Перед глазами по-прежнему стоял теряющий равновесие Волк, и теперь казалось, что в ту секунду любое движение могло погубить его.

– Со мной все хорошо, – заверила она снова, кладя свободную руку ему на спину и прижимая его к себе так, чтобы спрятать лицо у него на плече. Он обнял ее, крепко прижимая к себе.

Поезд шел на запад, по обе стороны от них тянулся лес. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем потрясение наконец отступило и Скарлет перестала тяжело дышать. Волк все еще обнимал ее. Его дыхание у ее уха было единственным свидетельством того, что он по-прежнему состоит из плоти и крови, а не превратился в каменную статую.

Скарлет наконец перестала дрожать. Волк ослабил объятия, и она смогла посмотреть на него.

В его глазах горело страстное желание, в них была и неуверенность. И еще – страх, много страха, но Скарлет не думала, что это как-то связано с тем, что она чуть не упала с поезда.

Ее губы дрогнули, и она приблизила к нему лицо.

Но он уже начал высвобождаться из ее плена, и пространство между ними наполнилось холодным колючим воздухом.

– Нам нужно спуститься внутрь, прежде чем мы въедем в туннель, – произнес он срывающимся резким голосом.

Скарлет села. Лицо пылало жаром, а саму ее оглушило страстное желание вновь прижаться к нему – не чтобы слезть с крыши поезда, а просто опять оказаться в его объятиях. Чтобы чувствовать себя в тепле, безопасности и радости хотя бы еще одно мгновение.

Она подавила в себе это желание. Волк не смотрел на нее, и она знала, что он прав. Наверху они не были в безопасности.

Понимая, что устоять на ногах ей вряд ли удастся, она наполовину съехала, наполовину подползла к началу вагона, приноравливаясь к легким покачиваниям поезда. Волк пробирался рядом с ней, стараясь не касаться ее, но и не отдаляясь – на случай, если она окажется слишком близко к краю.

Волк приземлился в тамбур между вагонами. Следовавшая за ним Скарлет заметила у его ног сумку. Она давно забыла про нее, и теперь у нее вырвался удивленный смех. Все-таки Волк идеально прицелился.

Возможно, если бы она не поцеловала его в щеку перед прыжком, он бы идеально и приземлился.

Каждая клеточка ее тела затрепетала при мысли, что именно она могла сбить его с толку.

Свесив ноги, она крикнула:

– На бис! – И спрыгнула. Волк неожиданно мягко поймал ее и аккуратно опустил на пол, задержав в объятиях на секунду, не дольше.

Его выражение лица стало встревоженным и смущенным, даже напряженным. Избегая встречаться с нею взглядом, он схватил сумку и исчез в вагоне.

Скарлет в изумлении смотрела на дверной проем. Порывистый ветер охладил ее. Но воспоминания о его руках на ее талии, плечах и запястье сжигали ее. Она уже не могла ни о чем думать, страстное желание поцеловать его не оставляло Скарлет.

Неуклюже пробираясь по вагону, девушка заправила волосы под капюшон куртки. Она мрачно пыталась убедить себя, что это хорошо, что Волк отстранился. Она всегда с головой кидалась туда, где нужно бы сначала подумать, и это не кончалось добром. Вот и еще один пример бури эмоций из-за парня, которого она едва знает… Она попыталась подсчитать, сколько они знакомы, и с ужасом обнаружила, что меньше суток.

Всего лишь день. Неужели это правда? Неужели бой на ринге был прошлой ночью? А припадок ее отца в ангаре – сегодня утром?

Но даже осознавая все это, она не могла изменить своего отношения к Волку. Ее кожа не остывала. А желание снова почувствовать себя в его объятиях не уходило.

Она хотела поцеловать его. И все еще хочет.

Она с усилием выдохнула и, когда ноги вновь начали слушаться ее, нырнула в следующий вагон.

Они оказались в грузовом вагоне, доверху заваленном пластмассовыми ящиками. Сквозь открытый дверной проем падал лунный свет. Волк залез на груду ящиков и принялся перекладывать их, чтобы освободить больше пространства.

Скарлет устроилась рядом с ним. Хотя тишина казалась болезненной, все, что она могла сказать, звучало бы избито и искусственно. Так что вместо этого она вытащила из сумки расческу и принялась приводить в порядок спутавшиеся от ветра кудри. В конце концов Волк прекратил перекладывать ящики и уселся рядом, не дотрагиваясь до нее. Скрещенные ноги. Ладони на коленях. Сгорбленные плечи.

Краем глаза Скарлет внимательно рассматривала его. Ей хотелось уменьшить расстояние между ними, даже если для этого потребуется просто положить голову ему на плечо. Вместо этого она подняла руку и провела пальцем по татуировке, которую могла различить даже в темноте. Он сидел неподвижно.

– Рэн говорил правду? Думаешь, они убьют тебя за то, что ты ушел от них?

Тишина на короткое время повисла между ними, оставался только трепет ее пульса у его руки.

– Нет, – сказал он наконец. – Не беспокойся обо мне.

Она провела пальцем по длинному шраму от запястья до локтя.

– Я перестану беспокоиться, когда все закончится. Когда мы будем далеко от них.

Его глаза блеснули, он перевел взгляд на шрам и на пальцы, державшие его за запястье.

– Откуда это? – спросила она. – Из-за боев?

Его голова чуть качнулась, почти незаметно.

– Глупость.

Она хотела поцеловать его губы, поэтому еще больше приблизилась и легко коснулась менее заметного шрама у его виска:

– А это?

Он поднял голову.

– Да, этот случай был непростым, – ответил он, но не стал дальше распространяться.

Скарлет задумчиво хмыкнула, потом потянулась пальцем к маленькому шраму на губе:

– А как насчет…

Он придержал ее руку – не грубо, но решительно.

– Пожалуйста, прекрати, – попросил он, хотя его взгляд был прикован к ее губам.

Скарлет облизнула их и увидела, как в его глазах вспыхнуло безумие.

– Что-то не так?

Сердцебиение.

– Волк?

Он не отпускал ее и с трудом перевел дыхание. Она потянулась к его плечу, мимо повязки со следами крови. Волк был напряжен, как тетива лука, и сидел, упершись спиной в стену. Пальцы, сжимающие ее руку, дернулись.

– Они просто… я к ним привык, – сказал он сдавленным голосом.

– Что ты имеешь в виду?

Она увидела, как он сглотнул. Но слов не последовало.

Нагнувшись, она разглядывала его подбородок. Выдающиеся скулы. Волосы, непослушные и мягкие на ощупь: они такими и казались. В конце концов он наклонил голову, осторожно дотронувшись носом до ее пальцев.

– Я получил их в драке, – пробормотал он. – Очередная бессмысленная драка. Как и все остальные. – Он снова смотрел на ее губы.

Она помедлила. Он не двигался. Скарлет наклонилась к нему и поцеловала. Нежно. Всего один раз.

Едва дыша от сердцебиения, Скарлет отстранилась на секунду, но Волк еще раньше откинулся назад. Горячий воздух заполнил пространство между ними. До нее долетел его вздох.

И вот он уже притягивал ее к себе, сжимая в объятиях. Скарлет вздохнула, Волк зарылся рукой в ее кудри и поцеловал в ответ.