— Скажи мне, что это не так! — кричала Ченнэри, шагая вокруг Леваны у швеи следующим днём. Она носила ленты, что едва прикрывали там, где следует прикрыть женщину и казалась шипящим духом. Опасным шипящим духом.

Левана не осмеливалась двигаться, когда швея втыкала иглы в шов на талии девушки. Она сказала, что Леване надо меньше питаться, чтобы не пополнеть и сохранить хорошую фигуру, как у сестры, и Левана заставила себя держать за зубами. Швея покраснела от смущения и вернулась к работе — и прошло уже длинных два часа.

Она взглянула на кипевшую сестру.

— Сказать, что это не так?

— Ты идиотка! Как ты могла выйти за него замуж?

— Могла. Я говорила, что так будет.

Ченнэри яростно зарычала.

— Тогда брак будет аннулирован прежде, чем о нём узнает город.

— Нет.

— Тогда я казню его!

Левана зарычала.

— Нет! Почему? Я люблю его. Я выбрала его. Всё!

— Люблю! Спи с ним, если хочешь, но мы не выходим замуж за стражу! — Ченнэри махнула рукой в сторону стены — на белую Артемисию. — Ты знаешь, скольким семьям я тебя пообещала, а отец до того? Стратегия! Нам нужна их поддержка! Мы хотим, чтобы они желали вкладывать в нас, как в правителей, и нужны союзы! Вот как это работает, Левана! Это польза от тебя в этой семье, и я не позволю тебе всё испортить.

— Поздно. Я ничего не изменю, и если ты попытаешься его убить, я никогда не выйду замуж, чтобы порадовать тебя. Я скорее умру.

— Это тоже можно устроить, сестрёнка!