Это была одна из самых удивительных исповедей, которую когда-либо слышали англичане. 29 июня 1994 года перед лицом тысяч своих будущих подданных, не просто удивленных, а ошеломленных, принц Уэльский признался в своей великой тайной любви. Камилла Паркер-Боулз вошла в историю через маленькую дверцу. Ей было около пятидесяти, она обладала чувством юмора, и, как оказалось, будущий король Англии любил ее на протяжении двадцати четырех лет как безумец.

Тайная история любви

Это откровение — как шутливый намек на прошлое королевской семьи: бабушка Камиллы по материнской линии, мисс Эллис Кеппел, была любовницей прадедушки Чарльза, короля Эдуарда VII, в 70-е годы XIX века, и была столь близка государю, что, когда он лежал при смерти, она была допущена к изголовью его постели и стояла рядом с королевой Александрой.

Закон молчания охраняет эту тайную историю любви. «Камилла — далеко не идеальная женщина, — откровенничала одна из ее подруг. — Я не уверена, что она каждый день меняет нижнее белье, и задаюсь вопросом, бывала ли она когда-нибудь у парикмахера, но он сразу влюбился в нее как сумасшедший». Их первая встреча произошла в дождливый день 1970 года, когда Чарльз был еще неопытным юношей. «Ни для кого не секрет, что Камилла была потрясающе хороша в постели, — комментирует один из ее ностальгирующих бывших любовников. — В 60-е годы нечасто встречались такие раскованные, раскрепощенные девушки, столь изобретательные под простынями». Восторженный принц попросил у Камиллы ее руки в 1972 году, но красотка ему отказала, ибо «интересы государства обязывают»… Как будущий король, Чарльз непременно должен был жениться на девственнице. А она-то девственницей не была, уж это точно. Если говорить прямо, Букингемский дворец рекомендовал Чарльзу сохранить Камиллу в качестве любовницы.

Сказано — сделано. В 1973 году состоялась свадьба Камиллы, вышедшей замуж за Эндрю Паркер-Боулза, затем 29 июля 1981 года принц Чарльз женился на леди Диане Спенсер, но это ничего не изменило. Принц проводит свою последнюю ночь холостяка в постели давней любовницы. И именно она выслушивает его первые признания женатого мужчины, когда он ей позвонил с яхты «Британия» в самый разгар медового месяца. Находился ли он в своей ванне, у друзей или с государственным визитом на другом краю света, он не мог обойтись без ежедневных разговоров с Камиллой. «Это единственный человек, с кем он может говорить без обиняков и у кого он просит совета», — объясняет один из приближенных принца. Но все же в первые годы брака с Дианой Чарльз тщательно скрывал свою тайную любовь.

В этой истории произошел резкий поворот утром 16 сентября 1984 года, когда на ступенях Паддингтонской больницы Чарльз и Диана показали толпе своего второго сына. Иллюстрированные журналы всего мира поместили фотографию этой четы на обложках, а Англия разразилась бурей восторгов: никогда еще будущая королева не была столь обаятельна, не выглядела так гламурно; королевская семья была в зените славы, царила во всех сердцах. После полудня того же 16 сентября Чарльз уединился, чтобы позвонить той, которая отказалась выйти за него замуж и которую он никогда не переставал любить: Камилле Паркер-Боулз. Диана расцвела, она блистала молодостью и красотой, Камилле же было уже около пятидесяти, но именно к ней Чарльз пылал любовью и желанием, пылал неутолимой страстью. Через три дня она вновь стала его любовницей, а королевская семья, не ведая того, начала долгий путь нисхождения в ад.

Брак Чарльза и Дианы был теперь всего лишь обманом зрения, и принц Уэльский больше не мог обходиться без Камиллы. Любовники дошли до того, что занимались любовью в супружеской постели Чарльза в Хайгроу. «Я кричала, плакала, я беспрестанно его расспрашивала, почему он так бросался на нее, так на ней прыгал, — призналась позднее Диана одной из подруг. — У меня были доказательства, что он спал с этой шлюхой в нашей постели». Со своей стороны принц Уэльский жаловался на фригидность жены и на то, что у них нет совместной половой жизни. Но отношения Чарльза и Камиллы не ограничивались только физической стороной. Почти четверть века принц Уэльский находил душевное равновесие в ее верности и любви. «Он не смог бы жить без нее», — доверительно поведал как-то даже один из его секретарей.

Однако принцесса Уэльская попыталась бороться. С самого начала! Кстати, присутствие ее соперницы на свадьбе стало первым поводом для спора между Чарльзом и Дианой. Накануне бракосочетания она попросила Чарльза вычеркнуть «эту женщину» из списка приглашенных. Чарльз воспротивился, но Диана все же добилась своего, и Камилла не присутствовала на завтраке, данном королевой в Букингемском дворце на следующий день после свадьбы. Это была единственная крохотная победа, которую она одержала, прежде чем вступить в тяжкую борьбу, «надев железные рукавицы». Ибо в самом начале Диана думала, что ее молодость, ее красота и ее любовь смогут победить чувства Чарльза к «этой женщине». Она ошибалась… Между 1983 и 1986 годами она все чаще и чаще обедала и ужинала в одиночестве, сидя перед телевизором, или слонялась по коридорам дворца с наушниками на голове, слушая записи «Дайр Стрейтс», своей любимой рок-группы.

Диана искала забвения, развлекаясь в ночных заведениях Лондона или тратя деньги в модных бутиках. Во время официальных выходов они еще «сохраняли лицо», но на других фотографиях Чарльз смотрел в сторону… «Я так надеялась на этот брак, я так много от него ждала, — скажет Диана позднее, когда будет давать свое знаменитое интервью Би-би-си. — Когда ты — такая, как я, когда ты — дитя разведенных родителей, то ты горячо желаешь, чтобы у тебя все было лучше, чем у них, чтобы твой брак оказался удачным. Но нас в этом браке всегда было трое. А это слишком много».

В 1992 году пребывание с визитом в Корее, подготовленное Форин Оффис по просьбе Чарльза с целью примирения супругов, стало полной катастрофой. Уже при выходе из самолета в Сеуле супруги выказали по отношению друг к другу холодную, ледяную отстраненность. Ни одного взгляда, ни одного движения, ни одного ласкового жеста, которыми они бы обменялись во время этого визита, получившего столь неудачное название: «Визит общности интересов и единомыслия». 9 декабря того же года премьер-министр Джон Мейджор объявил в палате общин о «полюбовном расставании» принца и принцессы Уэльских. История любви подошла к концу.

Операция «Камилла»

Камилла знала, что одержала победу, но она опасалась, что у ее победы горький привкус и что за нее придется заплатить слишком высокую цену. Развод, официально состоявшийся 28 августа 1996 года, прозвучал как эхо развода четы Паркер-Боулзов, состоявшегося 19 января 1995 года. Кстати, сам Эндрю Паркер-Боулз очень быстро женился во второй раз на Розмари Питман. Теперь Камилла осталась наедине со своей судьбой! На публике она не выказывала победных настроений и перед средствами массовой информации склоняла низко голову и смотрела себе под ноги. Она сохраняла свою легендарную сдержанность и хранила молчание, тая свой секрет. Она, кстати, отказывалась подавать в суд на журналистов по делам о защите чести и достоинства, но ее провоцировали… В тот момент как раз вышел в свет детективный роман, в котором инспектор из Букингемского дворца пытался разузнать, кто покушался на жизнь Камиллы на охоте. Назывался роман «Смертельные ловушки для Камиллы». Но ее адвокат даже не заявил протест. Во время одной из псовых охот в Брокенборо она продемонстрировала незаурядное чувство юмора, когда, восседая на своем гордом скакуне, заявила папарацци: «Разве у вас еще недостаточно моих фотографий?»

Камилла сама, без чьей-либо помощи, уладила свои финансовые проблемы. Развод с Эндрю принудил ее пойти на жертвы: она продала Нику Мэнсону (ударнику группы «Пинк Флойд») за 915 тысяч евро небольшой коттедж, в котором так часто принимала Чарльза, и купила дом в Лейкоке, в Уилтшире, неподалеку от Хай-гроу.

Камилла, испытывавшая прямо-таки непреодолимое влечение к Грете Гарбо, питала такое же пристрастие к таинственности, как и покойная звезда. Если всем известно, что в числе предков Камиллы была Эллис Кеппел, любовница Эдуарда VII, то никто не знал, например, что Хенрик Датский, муж королевы Дании, приходился ей дядей, каковым он стал в результате того, что ее брат Марк Шанд женился на Клио Голдсмит, чья мать была женой Жан Батиста де Монпеза, младшего брата Хенрика. В деле запутанных семейных интриг Камилле есть с кого брать пример!

Превратив свое поместье Рэй-Милл-Хаус в Уилтшире в «любовное гнездышко», бывшая миссис Паркер-Боулз ждала своего часа. Все опросы общественного мнения, делавшиеся на протяжении многих лет, свидетельствовали о том, что англичане ее ненавидели, что они возлагали на нее ответственность за то, что брак из волшебной сказки, брак Чарльза и Дианы, потерпел неудачу и распался. Самая презираемая женщина в Англии… ее считали слишком старой, слишком безвкусно одетой и т. д. Камилла была фавориткой принца Чарльза, но не была любимицей англичан: в 1997 году опросы свидетельствовали, что семьдесят девять процентов англичан никогда бы не хотели видеть ее королевой. Пресса подчеркивала, что «даже если Камилле суждено дожить до ста лет, ей все же не хватит времени, чтобы научиться так очаровывать нацию, как это сумела сделать ее соперница Диана». Однако у Чарльза не опускались руки, и он принялся за упорную работу, чтобы сделать в глазах общественного мнения узаконивание своей продолжительной связи делом допустимым, приемлемым. План операции «Камилла» был разработан летом 1997 года: в соответствии с ним требовалось превратить гадкого утенка в прекрасного королевского лебедя, нелюбимую средствами массовой информации Золушку — в «новую Камиллу». И тогда, быть может, сердце старой доброй Англии наконец растает и примет ее?

Прием, состоявшийся в Хайгроу 18 июля 1997 года в честь 50-летия Камиллы, казалось, зажег зеленый свет обретению нового статуса. Но ужасная смерть Дианы стала похоронным звоном по надеждам любовников. В пятьдесят три года любовница принца Чарльза должна была «нажать на тормоза».

Чарльза сурово осудили бы, и в глазах общественного мнения он выглядел бы предателем памяти Дианы, если бы он привел к своим сыновьям-сиротам мачеху, которая к тому же отчасти была повинна в разрыве и разводе их родителей.

6 сентября 1997 года в своем доме (в Рэй-Милл-Хаус) Камилла смотрела прямую трансляцию похорон Дианы по каналу Би-би-си; она сидела перед телевизором, курила сигарету за сигаретой и видела, как разбиваются все ее мечты и развеиваются вместе с сигаретным дымом. Приговоренная на протяжении долгих месяцев ходить с низко опущенной головой, она уволила ответственную за связи с общественностью Аманду Мак-Манус, ставшую ненужной. Теперь не могло быть и речи о больших благотворительных праздниках в пользу Общества борьбы с остеопорозом (она в последнюю минуту отменила праздник, назначенный на 13 сентября), а также не могло быть и речи о ее появлениях на королевских гала-концертах и гала-представлениях (так называют концерты и спектакли, которые почтили своим присутствием члены королевского семейства. — Ю. Р), как не могло быть и речи о ее появлении на «официальных» фотографиях. Итак, проведение операции «Камилла» откладывалось до «греческих календ», то есть на неопределенный срок.

Своим друзьям графу и графине Шелберн любовница Чарльза доверительно поведала о своем смятении и растерянности, о своей беспомощности перед той ситуацией, что сложилась в результате гибели Дианы. Камилла теперь должна была провести зиму в одиночестве, со своими двумя собаками Фредди и Тоска, ждать, когда к ней заедут ее двое детей, сын Том (двадцать один год) и дочь Лора (девятнадцать лет), и по возможности сделать незаметными свои визиты в Хайгроу, загородную резиденцию Чарльза.

Разумеется, она понимала, что сможет вдали от назойливых фотографов участвовать в псовых охотах (к чему она пылала страстью) у Бофоров, а также выходить в свет вместе с лордом и леди Ромзи. Камилла знала, что Чарльз отныне осужден на исполнение роли вдовца и образцового отца. Даже после смерти Диана продолжала отравлять ей жизнь!

Но время делает свое дело. Безупречный образ Дианы постепенно померк, и любовники приступили к исполнению чего-то вроде «вальса сомнений и колебаний». Вновь была организована кампания по смягчению общественного мнения. Операция «соблазнение новой Камиллой», разумеется, шла не без промахов. Любовница принца Чарльза даже уволила пиарщика, которому было поручено создать ее новый имидж Устав от язвительных насмешек в прессе по поводу ее возраста, ее редких жестких волос и блеклых тонов ее одежды, Камилла попросила Алана Килкенни изменить ее внешность. Но пресс-атташе немного поторопился, посчитав, что брак Чарльза и Камиллы — дело уже решенное и что состоится это событие довольно скоро. Рассуждая на столь острую и взрывоопасную тему, журналист выказал недостаток такта и дипломатии. Это привело в ярость королеву, и она без колебаний сказала об этом Чарльзу, а тот передал своей любовнице, что его мать гневается. Короче говоря, слишком усердный пресс-атташе был уволен.

Чтобы исправить промах и возместить нанесенный им ущерб, чтобы дать людям понять, что в этом деле ничего еще не решено и что общественное мнение не поставят перед свершившимся фактом, Чарльз поручил своей приятельнице Пэтти Палмер-Томкинсон дать интервью газете «Нью-йоркер». «Вопрос о женитьбе не стоит на повестке дня» — таков был смысл интервью приятельницы Чарльза. По мнению королевы Елизаветы, следовало приостановить распространение всяческих домыслов, которое происходило слишком уж «крещендо».

Что до этих двоих, то они понимали, что партия еще далеко не выиграна. Путь все еще был усыпан шипами, и чтобы достичь заветной цели — женитьбы, Чарльз в силу закона о королевских браках, принятого еще в 1772 году, должен был сначала получить согласие королевы, своей матери, а затем испросить разрешение архиепископа Кентерберийского. В принципе церковь очень редко, только в чрезвычайных случаях дает свое благословение разведенному. Единственной надеждой Чарльза могло быть то обстоятельство, что королева согласится выдвинуть предложение «в духе времени»: о разделении церкви и государства (это должно было предусматривать, что в дальнейшем монарх сложит с себя обязанности главы англиканской церкви); согласие премьер-министра, похоже, уже было получено, но более всего вызывало опасения общественное мнение, которое могло породить самые острые проблемы! Камилла по-прежнему оставалась женщиной, которую не просто резко критиковали, ее больше всех в королевстве хулили и поносили, про нее говорили, что она — «бесстыдная разлучница», «злая колдунья, одержавшая победу над доброй феей Дианой»…

Любовникам оставалось лишь одно: заключить морганатический брак, то есть брак, в котором супруга может быть признана в «религиозном плане», но не получает ни титула, ни привилегий члена королевской семьи. В истории Англии был прецедент: король Георг IV после соответствовавшего всем требованиям приличий брака со своей кузиной женился в Брайтоне на местной вдовушке миссис Фитцгерберт. Итак, Камилла рисковала быть вынужденной довольствоваться званием морганатической жены Чарльза.

Со стороны официальных лиц знаки, свидетельствовавшие о их расположении к Камилле, все множились. Чарльз пригласил свою любовницу в замок Сандрингем с благословения матери. Чем дальше, тем больше было официальных выходов в свет, когда эта чета появлялась на людях в публичных местах, и это уже воспринималось как нечто совершенно естественное. Так продолжалось вплоть до «нежного поцелуя» летом 2001 года (26 июня в Сомерсет-Хаусе). Этот поцелуй был своеобразным обещанием.

По правде сказать, за исключением королевы-ма-тери, в большинстве своем члены королевской семьи были весьма расположены к Камилле. По причине своего почтенного возраста сия дама, понятное дело, не сможет долго сопротивляться! В семье Виндзоров все те, кто уже «прошел школу» развода (принц Эндрю, принцесса Маргарет, принцесса Анна и принцесса Мария Кристина Кентская), воздерживались от любых суждений на темы морали и от высказываний тоже. Кстати, Диана после развода оставалась в изоляции и не поддерживала никаких отношений с членами своей бывшей семьи, даже со своими соседями по Кенсингтонскому дворцу. Камилла, известная своей легендарной скрытностью, всегда оставалась в тени и не затмевала других членов королевской семьи. Она, с присущим ей немного циничным юмором, с ее любовью к «загородному» образу жизни: к собакам, охоте, лошадям — вполне соответствовала вкусам Виндзоров.

Разумеется, оставался еще вопрос об отношениях между детьми Дианы и Камиллой. Даже если Камилла никогда не сможет играть роль «матери-заместитель-ницы» (и клан Спенсеров будет за этим следить), Чарльз все же настоятельно желал, чтобы между его сыновьями и «женщиной всей его жизни» установились гармоничные отношения. Если Диана при жизни требовала, чтобы ее сыновья не имели никаких контактов с Камиллой, то теперь Чарльз делал все для того, чтобы это положение изменилось. Когда его сыновья находились в Хайгроу или в Сент-Джеймсском дворце, он бывал с ними откровенен и не скрывал, какие узы связывают его с Камиллой. Психологи, к которым обращались с вопросами по сему поводу, были единодушны: «Принцы должны видеться с Камиллой». Не должна она была оставаться в их глазах женщиной, которую нужно скрывать или которой нужно стыдиться. Хорошие отношения с детьми Чарльза тоже должны стать своеобразным признанием прав Чарльза и Камиллы на личную жизнь.

В действительности уже на протяжении нескольких лет все, кажется, делается для того, чтобы психологически подготовить королевство ко второму бракосочетанию Чарльза. Как признает издатель «Книги пэров Берка»: «Они не могут пожениться прежде, чем Англиканская церковь не изменит отношения как к разводам, так и к повторным бракам в религиозном смысле. Это была следующая стадия, причем решающая. Как только это препятствие будет преодолено, принц с Камиллой поженятся в течение года. «Религиозный вопрос» — единственное, что их сейчас еще сдерживает. Чарльз и Камилла просто ждут благословения Церкви, и мне известно, что в последнее время они не раз встречались с архиепископом Кентерберийским. Близкие друзья четы подтверждают, что они хотят пожениться и что все делается для того, чтобы они достигли своей цели».

Итак, остается подождать еще год-два! Да, остается также узнать, взойдет ли Чарльз на престол и станет ли Камилла в один прекрасный день королевой… Путь воина для Чарльза еще не завершен!