Дрейк приподнялся на локтях и уставился на Рейвен. Она раскраснелась и судорожно дышала, медленно приходя в себя после головокружительных ощущений. Дрейк и представить себе не мог, что способен получать удовольствие от того, что доставляет наслаждение женщине, при этом обделяя себя самого. Но Рейвен доказала ему это. Он был по-прежнему возбужден, неудовлетворен, но чувствовал ее удовлетворение так же остро, как и она сама.

Она открыла глаза, и он улыбнулся ей. Рейвен улыбнулась ему в ответ и подняла руку, чтобы погладить его по щеке. Дрейк перехватил ее и поднес к губам, целуя по очереди каждый пальчик.

— Позволительно ли наслаждаться тем, что ты только что делал со мной? — застенчиво спросила она.

Ее забавная невинность тронула его.

— Все, чем мы занимаемся в постели, позволительно. Если это доставляет удовольствие нам обоим.

Она взглянула на его возбужденную плоть, и ее глаза расширились.

— Но ты ведь не получил никакого удовольствия от этого.

— Ты ошибаешься, любовь моя. Я впитывал в себя твое наслаждение, и оно стало моим.

Она обхватила его за бедра и потянула к себе.

— Войди в меня, Дрейк. Я тоже хочу впитывать твое наслаждение.

Боже милостивый! Он никогда и не подозревал, что такая женщина существует. Он застонал и несколько раз коснулся ее, пока она не затрепетала и не задвигала судорожно бедрами. Его глаза потемнели от желания, и он вспомнил, как крепко она сжимала его плоть в тот первый раз, когда они были вместе. И потом, сдерживая себя изо всех сил, он проник в ее лоно.

Закрыв глаза, стиснув зубы, он проникал все глубже. Ничто никогда не казалось ему таким совершенным. Она была такой жаркой… так крепко сжимала его плоть. Дрейку казалось, что сам Господь сотворил ее специально для него. Он двигался медленно, чтобы не причинить ей боль, и поразился, когда она обхватила его ягодицы, призывая проникать все глубже, все сильнее. Ее горячий ответ так скоро после испытанного ею наслаждения настолько поразил его, что Дрейк замер.

Ее пальцы тут же впились в него.

— Нет! Только не останавливайся!

— О нет, сладкая моя, не бойся. Я не смог бы остановиться, даже если бы земля разверзлась и проглотила меня.

Он снова вошел в ее глубины, но этого было уже мало. Приподняв ее ноги, он обвил их вокруг своей талии. Рейвен заметалась под ним, и стон сорвался с ее губ. Нет, не стон, а его имя. Он почувствовал, как она содрогнулась, как сжалась ее плоть, ощутил, как внутри ее начала извергаться жаркая лава. И он, позабыв обо всем, стал с силой вонзаться в нее вновь и вновь, ведя их обоих к вершине наслаждения. Откинув голову, он зарычал и излил в нее свое семя. Сердце стучало так громко, что он не слышал, как Рейвен выкрикнула его имя, не почувствовал, как ее ногти впились в его кожу.

Дрейк не мог даже пошевелиться. Ему хотелось оставаться внутри ее до, тех пор, пока он снова не будет готов овладеть ею. Он прижал голову к ее груди; ее прерывистое дыхание смешивалось с его дыханием. Когда силы наконец вернулись к нему, Дрейк выскользнул из нее и упал на спину рядом с ней. Хотя глаза его были закрыты, он чувствовал на себе ее взгляд. Приподнявшись на локтях, он поцеловал ее в нос.

— Я опять хочу любить тебя. Снова и снова. До конца дня и всю ночь.

Рейвен открыла рот от удивления:

— Неужели это возможно?

Его глаза многообещающе сверкнули.

— Очень даже возможно. — Он взял ее руку и прижал к своей плоти, показывая ей, что его страсть лишь немного утихла, но еще не удовлетворена. Ее пальцы сомкнулись вокруг его плоти, проверяя готовность Дрейка.

— А можно немного подождать с этим? Я ведь правда хочу поговорить с тобой.

Он сел и оперся руками о колено.

— Это так важно?

— Наверное, теперь я должна считать себя твоей любовницей.

Дрейк гадал, куда может завести их этот разговор. Он совсем не был уверен, что ему понравится то, что он услышит.

— Разве это так уж плохо? Мы только что доказали, как замечательно подходим друг другу. Господи, Рейвен, ты хотя бы представляешь, какое огромное удовольствие ты мне доставляешь?

— И ты мне, Дрейк, но для Уолдо это не будет иметь значения.

Дрейк нахмурился.

— Нам непременно нужно говорить о моем брате?

— Он мой муж. И он приедет за мной, ты же знаешь. Замок еще не будет готов к осаде. — Она глубоко вздохнула. — Может быть, мне лучше вернуться к Уолдо и потребовать аннулировать наш брак?

Дрейк схватил ее за плечи и с силой встряхнул. Он не верил своим ушам.

— Ты с ума сошла? Да он же убьет тебя. Ты прекрасно это знаешь.

— Он убьет и тебя, если застанет нас вместе. Я втянула тебя в свои дела против твоей воли и не хочу, чтобы твоя смерть была на моей совести.

— Ты ни во что не втягивала меня, Рейвен, я вмешался по собственной воле. Это мое наказание за то, что я обесчестил тебя в твою первую брачную ночь.

— Да, я бы не выбрала для себя подобную брачную ночь, но и ночи с Уолдо я тоже не хотела бы. На самом деле очень может быть, что ты оказал мне услугу. Ты дал мне возможность бежать от человека, которого я презираю. Я не жена Уолдо! — горячо воскликнула она. — Наш брак не был закреплен в постели, и я лучше убью себя, чем позволю ему прикоснуться ко мне.

Дрейк схватил ее за плечи и прижал к себе.

— Я не отдам ему тебя.

Рейвен озадаченно посмотрела на него.

— Зачем ты говоришь это, Дрейк? Я ведь тебе не нравлюсь. Когда я молила тебя о помощи в Черке, ты отказал мне. Я всего лишь расплата, которую ты сам навязал себе.

Дрейк всматривался в ее глаза: они были цвета пастбищ, лежавших у подножия Уиндхерста.

— Я, наверное, нашел неправильные слова. Что касается прошлого, ему теперь не место в нашей жизни. То, что случилось в Черке, когда мы были детьми, уже не имеет никакого значения.

— Для меня имеет. Ты можешь выслушать меня сейчас без всякой предвзятости? Я клянусь могилами моих родителей, что буду говорить истинную правду.

— Что ж, говори, — сказал Дрейк. Он был готов выслушать ее, если ей от этого станет легче, но, по правде говоря, его воспоминания о том времени были смутными. Все эти годы ей носил в себе обиду на Рейвен, даже не понимая, что прошлое уже давно не властно над ним. Если бы Дария не умерла так скоропостижно, он бы вообще не вспоминал о тех днях.

Рейвен бросила на него взгляд, красноречиво говоривший о том, что ей очень важно оправдаться в глазах Дрейка. Она глубоко вздохнула и начала свой рассказ.

— Я очень любила сестру. Добрая и милая по натуре, иногда она бывала легкомысленной, склонной к фантазиям. Она на придумывала себе, что влюблена в тебя, но никогда не убежала бы с тобой. Она хотела выйти замуж за Уолдо, чтобы стать графиней.

— Ты хочешь сказать, что Дария не любила меня? — резко спросил Дрейк.

— Нет, я лишь говорю тебе правду. Дарии не нравилось то, как пренебрежительно относится к ней Уолдо, и она хотела заставить его ревновать, чтобы он стал более внимательным. Она была молода, Дрейк, и не надо винить ее. Ты ей нравился, но она очень серьезно относилась к своей помолвке.

— Откуда твой отец узнал о наших планах бежать, если ты не говорила ему?

— Дария сказала мне об этом по секрету, но я не рассказала отцу. Она уверяла меня, что знает, что делает, говорила, что мечтает о том, чтобы стать графиней. В ее планы не входил брак с человеком, не имевшим ни денег, ни земель. Она воспользовалась твоей любовью, Дрейк. Уже позже я узнала, что она рассказала о побеге служанке, прекрасно зная, что та сразу побежит к нашему отцу. Я не предавала тебя, Дрейк, хотя и знала, что ты собираешься совершить глупость.

Размышляя над словами Рейвен, Дрейк понял, что она говорит правду. Непостоянство Дарии задевало его, но уже не причиняло боли. Он был молод, и Дария была его первой любовью. Он широко замахнулся и больно разочаровался, но жизнь продолжалась, и он в ней преуспел. Он только одного не мог забыть — преждевременной смерти Дарии.

— Ты думаешь, Уолдо причастен к смерти Дарии?

— Я уверена в этом! — горячо воскликнула Рейвен. — Она была крепкой и здоровой, когда покинула Черк, став женой Уолдо. Дария никогда не жаловалась на желудок, Я не знаю, как и почему Уолдо сделал это, но твердо убеждена, что он виноват в смерти сестры. Столько смертей! — Она вздохнула. — Мои родители. Мой жених, мать Уолдо, потом его отец. И вскоре после этого умерла Дария.

— А как погиб Эрик?

— Он отправился вместе с Уолдо и Даффом воевать во Францию. Когда Эрик был убит в битве при Креси, Уолдо попросил Даффа не отдавать меня никому в жены, потому что сам захотел жениться на мне. Если бы мои родители были живы, они бы этого не допустили. А так прошли годы, и Уолдо получил разрешение на брак от папы.

— Если найдутся доказательства того, что Уолдо ускорил кончину Дарии, я убью его. Пусть Дария и не любила меня так, как любил ее я, но она не заслуживала смерти.

— Дрейк, — взмолилась Рейвен, — для меня очень важно, чтобы ты поверил мне. Я позволила тебе любить меня. Я не смогу жить, зная, что ты плохо думаешь обо мне.

Дрейк рассеянно гладил ее волосы, убирая запутавшиеся пряди с ее лица. Он вглядывался в завораживающие зеленые глаза и был потрясен, прочитав в них отчаянную мольбу о понимании.

— Да, Рейвен. Я верю тебе. Я, наверное, давным-давно понял, что ты просто не способна на обман. Для этого у тебя слишком любящее сердце. Я предпочитал верить, что ты предала меня и Дарию, не желая думать о том, что Дария не отвечала на мои чувства и никогда не собиралась бежать со мной. Правда стала бы жестоким ударом для юноши, сердце которого было переполнено любовью.

— Ты не представляешь, как я счастлива, что ты веришь мне.

Ее слова словно встряхнули Дрейка, и он почувствовал новый прилив желания, отчаянного стремления снова обладать ею. Он потянулся к ней; его голос был хриплым, едва узнаваемым:

— Покажи мне, как ты счастлива, сладкая моя. Откройся мне и дай мне разделить с тобой твое счастье.

— О да, да, Дрейк! — воскликнула она, бросаясь в его объятия.

— Ты помнишь, как давным-давно просила меня поцеловать тебя? — прошептал он у самых ее губ. — Сколько тебе было тогда? Десять лет? Двенадцать? Ты была слишком мала, чтобы понимать, о чем просишь.

— Очень хорошо помню. Я любила тебя, Дрейк. И мне не нужны были ни земли, ни титул. Ты околдовал меня, и я считала тебя своим благородным рыцарем.

— Я тогда поцеловал тебя в щеку. Она грустно улыбнулась ему.

— Я не такого поцелуя хотела, но все равно была счастлива.

— Я исправлюсь, Рейвен. Я буду целовать тебя до тех пор, пока ты не станешь умолять меня остановиться.

— Остановиться? Никогда! Я все та же девочка, которая когда-то молила тебя о поцелуе.

Ее губы приоткрылись, и кончиком языка Рейвен слизнула с них влагу. При виде этого жеста безумная, ослепляющая страсть вспыхнула в нем с новой силой. Он всем телом придавил Рейвен к постели и жадно приник к ее губам.

Извиваясь на постели, погруженные в водоворот чувственных ощущений, оба искали наслаждения друг в друге. Жаркие поцелуи и яростные ласки принесли им наконец высвобождение, и весь мир вокруг них словно взорвался.

Они оставались в своих покоях до вечерней трапезы. Когда они вместе вошли в зал, все взоры были прикованы к ним. Даже невнимательный человек сразу понял бы, что происходило наверху весь долгий день. Лицо Рейвен пылало, а губы припухли от поцелуев Дрейка.

Рейвен ела из тарелки Дрейка и пила из его чаши, что тоже не ускользнуло от внимания присутствующих. После трапезы Дрейк проводил Рейвен наверх. Часть мужчин устроилась ночевать в зале, остальные отправились в комнату для слуг.

— Завтра я велю слугам перенести мои вещи к тебе, — сказал Дрейк, решительно закрывая за собой дверь. — Мы будем вместе в этой комнате все то время, что ты будешь оставаться в Уиндхерсте.

Рейвен вздрогнула, словно в комнате внезапно похолодало.

— А как долго это продлится, милорд?

Его растерянный взгляд не обрадовал ее. Они оба знали, что она не сможет жить здесь бесконечно. Жена Дрейка, когда он решит жениться, не станет терпеть ее присутствия.

— Столько, сколько нас будут устраивать подобные отношения, — шутливо сказал он. — Ты думаешь, я отдам тебя на милость Уолдо? Нет, Рейвен. Уолдо не из тех, кто склонен прощать. Он жесток, коварен и способен на такие вещи, которые, я думаю, еще поразят нас. Я не желаю обсуждать сегодня Уолдо. Я лучше помогу тебе раздеться.

Ночь стала повторением дня. Дрейк, казалось, не мог насытиться ею. Рейвен так же безудержно желала его, как и он ее. Их дневные любовные утехи совершенно излечили Рейвен от застенчивости, и сейчас она изучала тело Дрейка так же открыто, как и он. Она бесстыдно ласкала его плоть губами, и, когда Дрейк закричал, что больше не вынесет и сейчас взорвется, Рейвен, приняв в свое лоно, довела его до экстаза.

* * *

На следующее утро Дрейк собрал в зале слуг и сообщил им, что Рейвен — леди замка и все должны исполнять ее приказания. Почти все женщины, за исключением нескольких совсем юных девушек, имевших виды на Дрейка, улыбнулись и склонили головы перед Рейвен. И если раньше она была практически никто в этом замке, то теперь превратилась в почитаемую возлюбленную Черного рыцаря. Завидное положение, по мнению многих, до тех пор, пока их лорд не приведет в замок жену.

Между тем работы по укреплению стен замка не прекращались. Все с нетерпением ждали возвращения сэра Джона, который должен был привести с собой новых верных Дрейку людей. Сам Дрейк был занят с рассвета до заката, но остальные часы безраздельно принадлежали Рейвен. Любовь, которую она ребенком питала к Дрейку, укрепилась и расцвела. Она воздерживалась от выражения вслух своих чувств, потому что не могла просить Дрейка об ответной любви.

Она все еще была замужней женщиной, живущей в грехе с человеком, которого любила.

Миновала неделя. Рейвен старалась не думать о надвигающейся опасности, живя лишь ожиданиями ночи. Убаюканная крепкими объятиями Дрейка, она уже было поверила, что никто не тронет их в этом уютном гнездышке. Но стены вокруг придуманного ею мира рухнули в одночасье, когда прибыл человек, оставленный Дрейком в Черке.

Сэр Ричард появился в замке в промозглый дождливый день. Он вымок до нитки и едва держался на ногах. К счастью, Дрейк оказался рядом, и Ричард буквально упал ему на руки. Два крепких рыцаря пришли на помощь и внесли Ричарда в зал, усадив его у огня. Слуга подал ему кружку эля, и он жадно осушил ее.

Дрейк с поразительным для него терпением ожидал, когда Ричард переведет дух и утолит жажду.

— У меня есть новости, — сказал Ричард, тяжело дыша. — Я пробыл в Черке не узнанным, выдавая себя за крестьянина, одного из тех, которые ежедневно приходят в замок. Никто не заподозрил во мне твоего рыцаря. — Он замолчал и молча протянул слуге кружку. Тот поспешил снова наполнить ее.

— Какие новости ты привез? — взволнованно спросил Дрейк.

— Лорд Уолдо искал жену в Шотландии и вернулся в Черк страшно разозленным. — Ричард искоса посмотрел на Рейвен. — Когда я уезжал, он набирал воинов и готовил метательные орудия для осады Уиндхерста. Кто-то из рыцарей рассказал лорду Даффу и лорду Уолдо, что видел леди Рейвен с Черным рыцарем. Уолдо убежден, что найдет ее в Уиндхерсте.

— Сколько у нас времени? — спросил Дрейк.

— Две недели, не больше.

Дрейк стал расхаживать по залу. Взглянув на Рейвен и увидев ее побелевшее лицо, он вдруг отчетливо понял, что не отдаст ее. Ни сейчас, ни в будущем.

Он лихорадочно обдумывал ситуацию.

— Стены замка еще не готовы, как и укрепления. И у нас не хватит людей, чтобы отразить натиск, если Уолдо и Дафф объединят свои силы.

— А сэр Джон? — с надеждой спросила Рейвен. — Когда ты ожидаешь его с подкреплением?

Дрейк помрачнел.

— Мы не можем ждать его. Я не трус, но расклад сил не в нашу пользу. Если сейчас сражаться с Уолдо, это закончится катастрофой. Уиндхерст в его нынешнем состоянии невозможно оборонять. На карту поставлены жизни моих людей. И ни один человек не погибнет, защищая груду камней, — горячо поклялся он. — Я слишком высоко ценю жизнь. Сэр Ричард, если ты немного отдохнул, отправляйся к моим людям и сообщи, что мы выступаем на рассвете.

Каждый воин должен быть в доспехах. Пусть все возьмут только самое необходимое и не забудут по мешку овса для лошадей.

— Хорошо, милорд, — сказал Ричард и быстро покинул зал.

— А как же Уиндхерст? — растерянно спросила Рей-вен. — Уолдо придет и разрушит все, что ты так старательно восстанавливал.

Дрейк взял ее за руки.

— Это все не важно, Рейвен. Я беспокоюсь лишь о твоей безопасности. Меня бросает в дрожь от одной мысли о том, что случится, если Уолдо доберется до тебя. Я не смогу защитить тебя здесь, в Уиндхерсте. Но у меня есть план.

— Куда же мы поедем? — спросила Рейвен, нервно сжимая руки.

Дрейк притянул ее к себе, подумав при этом, не последний ли раз у него есть возможность вот так обнять ее. Он и представить себе не мог, что ему придется стать ее защитником и покровителем после того, как лишил ее невинности.

— Я отвезу тебя к моей бабушке, в Уэльс, — сказал он. — Ты будешь в безопасности с грэнни Нолой.

Рейвен в смятении посмотрела на него.

— Уэльс? Разве, дом твоей бабушки не у самой границы, совсем рядом с Черком?

— Да, очень близко, но все, кто знал грэнни, сейчас мертвы. Грэнни живет в небольшой деревушке. От нее до Черка — один день езды.

— Это там твоя мать встретила твоего отца?

— Да. Наши отцы— твой и мой— были друзьями. У лорда Найла был охотничий домик рядом с деревней. Они с моим отцом часто охотились. Грэнни рассказывала, что моя мама собирала ягоды в лесу, когда ее увидел отец. Лорд Найл вернулся в Черк, но отец был так потрясен, что остался и обхаживал мою мать. Их обвенчал деревенский священник буквально через несколько дней после их встречи.

— Я не понимаю. Ведь все считали, что ты незаконнорожденный.

— Грэнни говорила, что отец Бэзила, старый граф Эйра, был в ярости и послал людей, чтобы они сожгли церковь, где хранились записи. Старый граф уж выбрал жену для Бэзила, и дата свадьбы была назначена. Намерения были оглашены и обсуждено приданое. Старый граф приказал Бэзилу немедленно возвращаться домой, и его воины проследили за тем, чтобы этот приказ был выполнен. Мой отец вернулся в Эйр, и я никогда не видел его до тех пор, пока он не приехал за мной после смерти моей матери.

— А как лорд Бэзил узнал, что твоя мать умерла?

— Лорд Найл сообщал ему о нас все. Позднее я узнал, что лорд Найл заплатил одному крестьянину, чтобы тот регулярно докладывал ему о том, как я живу. Он и рассказал о смерти моей матери, а потом твой отец уже сообщил моему отцу. Остальное ты знаешь.

— А откуда тебе известно, что твоя бабушка все еще жива?

— Грэнни Нола по-прежнему жива и здорова. Я заезжал к ней перед турниром в Черке. Только самые преданные мне рыцари знают о существовании деревни и бабушки. Ты будешь там в безопасности.

— А ты останешься там со мной? Дрейк отвел взгляд.

— Нет. Я провожу тебя к бабушке, а сам попробую перехватить Уолдо на пути к Уиндхерсту. Все, чем я владею, находится в замке. Перед отъездом заработанное мною золото и ценные вещи будут спрятаны в пещере, у подножия скалы, чуть выше отметки уровня воды. Ничто из того, что принадлежит мне, никогда не попадет в руки Уолдо. — Его лицо смягчилось. — Как и ты, Рейвен.

Рейвен растерялась.

— Но силы Уолдо значительно превосходят твои. Ты же не надеешься, что сможешь остановить их своими силами?

— Я оставляю в деревне сэра Ричарда. Он будет знать, где найти меня, когда вернется сэр Джон с новыми воинами. — Он поцеловал ее в макушку. — Иди наверх и собери вещи, Рейвен, пока я буду давать поручения слугам и работникам. Когда я вернусь, я буду любить тебя всю ночь, до самого утра.

Рейвен повернулась и опечаленно побрела наверх. Она знала, что этот день придет, точно так же, как была совершенно уверена в том, что Уолдо никогда не отступится от нее. Малочисленное войско Дрейка не сможет устоять под натиском сил Уолдо и Даффа. Она боялась, что потеряет его, не успев обрести. Страх был настолько сильным, что она даже пошатнулась. Она чувствовала: должно случиться что-то ужасное. Она, не будучи провидицей, была совершенно уверена в этом.

Было очень поздно, когда Дрейк наконец вернулся. Она уже разделась и в одной рубашке сидела у огня, ожидая его. Он промок до нитки, и она поняла, что он, должно быть, был под скалой, пряча сундуки с золотом. Дрейк казался погруженным в свои мысли, пока сбрасывал с себя мокрую одежду и вытирался. Но потом он внезапно отбросил полотенце и протянул к ней руки. Она вошла в кольцо его рук, и они сомкнулись.

— Все готово к отъезду, — прошептал он. — Слуги разойдутся по домам, но каменщик и работники продолжат ремонт стен. Сэр Ричард согласился остаться и подождать сэра Джона с новыми воинами. Когда они прибудут, Ричард отведет их к моим воинам, и они будут ждать меня в условленном месте, недалеко от Черка. Я велел Ричарду прислать за мной в Уэльс сэра Джона.

— Если сэр Джон прибудет так скоро, почему бы не подождать его здесь?

Он в упор посмотрел на нее.

— Я не могу рисковать твоей жизнью. Как только я буду знать, что ты в безопасности, я смогу уже думать о том как не пустить Уолдо в Уиндхерст.

—Но…

Он прижал палец к ее губам.

— Нет, я все решил. Нам, наверное, теперь очень не скоро удастся побыть вместе так, как сейчас. Так что давай не будем терять времени.

Он приподнял ее лицо для поцелуя, и Рейвен растаяла, стараясь не думать о завтрашнем дне. Да, этот человек, скандально известный Черный рыцарь, может, и не любит ее так, как любит его она, но в глубине души она знала, что он к ней неравнодушен.

Дрейк снял с Рейвен рубашку и жадно смотрел на нее. Отблески огня позолотили ее кожу; казалось, от нее исходило сияние. Грудь была совершенна, замечательно умещаясь в его ладонях. Розовые соски набухли от желания. Он нагнул голову и лизнул их, каждый по очереди. Как зачарованный он смотрел, как они превращаются в розовые бутоны. Рейвен молча подняла голову, подставив ему губы для поцелуя.

Обхватив ее лицо, он припал к губам Рейвен. Потом руки скользнули на плечи, по спине к бедрам. Он застонал у ее губ, не в силах больше терпеть. Он уже был возбужден до предела. В этот момент руки Рейвен скользнули вниз, и его плоть дернулась, когда пальцы Рейвен обхватили ее.

— Господи, Рейвен, ты хочешь моей смерти!

Подхватив ее под ягодицы, он поднял ее. Ее ноги обвились вокруг его талии, и она открылась навстречу ему, влажная, горячая — такая горячая, что его плоть словно вспыхнула огнем, соприкоснувшись с ней. Он не мог ни о чем думать; остались одни чувства и ощущения, когда он прижал Рейвен к обитой гобеленом стене и вонзился в нее. Рейвен вскрикнула, но Дрейк ничего не слышал, кроме грохота крови в ушах.

— Не отставай от меня, сладкая моя, — хрипло прошептал он. — Я больше не могу сдерживаться.

— Я с тобой, — выдохнула Рейвен.

Ее дрожь стала для него сигналом. Он глубоко погрузился в нее и излил свое семя. Но и тогда он не в силах был отпустить Рейвен и понес к постели; ее ноги все еще обхватывали его талию, его плоть все еще была в ее лоне, по-прежнему напряженная.

Он снова хотел ее.

Он любил ее вновь и вновь. Но, как и должно было быть, ночь закончилась, слишком быстро для Рейвен. Многое из того, что она хотела бы сказать ему, осталось невысказанным. Она хотела спросить Дрейка, дорожит ли он ею. Иногда ей казалось, что это так, и все же… Дрейк был человеком, редко выражавшим свои чувства, и она пребывала в неведении относительно его чувств к ней. Она знала, что он наслаждается ею в постели, но мужчины всегда остаются мужчинами. Они все одинаковы, когда дело доходит до женщин. Если мужчина предается любовным утехам, это еще не значит, что он любит ту женщину, которая находится в этот момент в его постели.

Эти мысли и целый рой других все еще мучили Рейвен, когда сон наконец сморил ее.

На следующее утро слуги собрались во дворе, чтобы попрощаться с лордом замка, его возлюбленной и его рыцарями. Все слуги должны были разойтись по домам, за исключением Болдера, отказавшегося покидать замок, и сэра Ричарда, который остался дожидаться сэра Джона и руководить ремонтом стен.

Люди Дрейка везли столько еды, что ее должно было хватить до конца путешествия, если быть экономными. Они даже прихватили лишних лошадей, на смену тем, которые не смогут вынести быстрой скачки. Сэр Ричард выслушивал последние распоряжения.

— Ваши приказания будут переданы сэру Джону, когда он прибудет, милорд, — заверил он Дрейка.

— Очень хорошо, Ричард. Ты ведь знаешь, куда направить его?

— Да. Ваши воины должны ждать вас в лесу у замка Черк. Я, может, переоденусь крестьянином и проберусь в замок, чтобы побольше разузнать о Даффе и Уолдо.

— Будь осторожен, — предупредил его Дрейк.

— Да. Я уже был там раньше, и никто не узнал меня.

— Вы готовы, миледи? — спросил Дрейк, когда Рейвен подъехала к ним.

— Вполне, — ответила Рейвен. — Мне понравился Уиндхерст, — грустно сказала она. — Но я смирилась с тем, что пока я остаюсь женой Уолдо, у меня не будет своего дома. — Она коснулась руки Дрейка. — Может, мне все же стоит вернуться к Уолдо и остановить кровопролитие? А еще лучше просто исчезнуть. Твоя жизнь была бы намного проще, не будь меня рядом.

Дрейк накрыл ладонью ее руку.

— Я рыцарь, миледи, и поклялся защищать тех, кто слабее меня. И кроме того, эта вражда между мной и Уолдо когда-нибудь все равно должна была выйти наружу. Он не раз пытался убить меня, не знаю почему. Не успокоюсь, пока не узнаю причину его ненависти. Он считает, что я для него опасен, хотя не понимаю, чего он боится. Ведь это он наследник нашего отца, а не я.

Дрейк подал сигнал, и небольшой отряд покинул двор. Рейвен последовала за ними, вспоминая те далекие дни детства, когда все они жили в Черке. Уже тогда Уолдо таил злобу против Дрейка. Он относился к Дрейку с презрением и давал ему унизительные прозвища, но дальше этого не заходил. Что-то должно было случиться позднее, чтобы превратить его презрение к Дрейку в жгучую ненависть, толкавшую его на убийство брата.

А может, ключ к разгадке в руках бабушки Дрейка?