Она моргнула, чувствуя себя маленькой рыжей белочкой, загипнотизированной взглядом змеи. Потом опомнилась и встрепенулась.

— Нет, конечно, нет! — пятясь от него, воскликнула девушка. — Ты похитил меня с моей собственной свадьбы! Как я могу позволить тебе касаться меня там?

— Я не заметил, чтобы мои прикосновения были тебе противны.

Роб не считал, что он знает о женщинах все. Но он умел распознавать страсть, когда ему приходилось с ней сталкиваться.

— Я тебя почти не знаю.

— Ага, — кивнул он. — Насколько я понял, ты очень хорошо знаешь Лахлана Драммонда.

Сделав несколько стремительных шагов, Элспет остановилась на противоположном от него берегу источника.

— Мы с ним встретились у алтаря, если тебе так уж интересно. Его выбрали для меня мои родители.

— Что ж, девушка, это говорит в твою пользу. Иначе я усомнился бы в твоем разуме. — Робу понравилось то, как вспыхнули ее щеки. — И все же, если я не ошибаюсь, сегодня вечером ты намеревалась лечь к нему в постель.

Ее брови страдальчески изогнулись.

— Он стал бы моим мужем. Мне пришлось бы это сделать.

— Сколько энтузиазма! — не скрывая сарказма, воскликнул Роб, — А я-то считал тебя влюбленной невестой.

— Я не говорила тебе, что влюблена.

— Если твое сердце равнодушно к твоему избраннику, то тебе не стоит бояться страсти, — произнес Роб, обходя источник и приближаясь к ней.

Элспет заставила его снова почувствовать себя мужчиной. Он решил пойти на поводу у своей похоти и на этот раз не подавлять вспыхнувшее желание.

Похоть и любовь — не одно и то же. Роб это знал и не считал, что предаст Фиону, использовав свое тело для того, чтобы отомстить врагу. Особенно если ему удастся убедить невесту Драммонда отдаться ему по доброй воле.

— Ты прервал церемонию, когда клятвы еще не были произнесены. Официально я не жена Драммонда. Во всяком случае, я так думаю, — ответила Элспет, продолжая обходить источник, чтобы отдалиться от своего похитителя.

Ее соски четко вырисовывались под лифом платья. Роб не знал, что тому причиной — холод или воспоминание о его прикосновении, да ему и не было до этого дела. Так или иначе, они представляли собой заманчивое зрелище. Ему отчаянно хотелось их пососать.

— Я девственница, и это означает, что мне лучше воздержаться от каких бы то ни было удовольствий.

— Ты не показалась мне слишком сдержанной, — отозвался Роб, резко меняя направление и таким образом сокращая расстояние. — Целуя тебя, я заметил, как твое тело реагирует на мои прикосновения. Ты страстная женщина. С твоего позволения, я даже осмелюсь утверждать, что ты меня хотела.

— А если я не дам тебе своего позволения?

— Мне все равно. Главное то, что это так и есть, девушка. Элспет зацепилась носком туфли за широкую юбку платья и упала на каменный пол пещеры. Роб подбежал к ней и опустился на колени.

— Ты не поранилась?

Она подняла на него глаза, показавшиеся ему бездонными. Он заметил, что они светло-карие и способны менять цвет в зависимости от окружающей обстановки. Сейчас они в точности воспроизводили зеленый цвет окаймлявшего пещеру мха. Элспет покачала головой.

— Кроме тебя меня ничто не способно здесь ранить. Элспет стиснула пальцы в кулаки, но продолжала держать их у себя на коленях. Роб чувствовал, что она хочет его ударить, но проявляет мудрость, сдерживая желание.

— Зачем ты так со мной поступаешь? — спросила она. В ее голосе послышались сдавленные рыдания.

— Мне кажется, это очевидно. Твой будущий муж мне кое-что должен и не желает рассчитаться.

— Значит, я должна пострадать вместо него?

— Нет, я хочу, чтобы, потеряв тебя, страдал он.

— Значит… — Голос Элспет дрогнул, и она сглотнула. — Ты все равно намереваешься меня убить.

Роб сел рядом с ней. На ее ресницах трепетали слезы. «О Всевышний, избавь меня от женских рыданий!»

— Нет, я понял, что не смогу причинить тебе боль, — мягко ответил Роб. — Но малыш Лахлан не может этого знать. Я пригрозил им убить тебя, если они последуют за нами, и все же он бросился в погоню. На твоем месте я бы призадумался, прежде чем клясться в верности человеку, которому настолько безразлична твоя безопасность.

Элспет невесело усмехнулась, обхватывая колени руками и прижимая их к груди.

— Как будто тебе есть дело до моей безопасности.

Роб посмотрел ей в глаза. Вокруг ее зрачков мерцали крошечные золотистые искры.

Теперь, когда она не убегала от него и не боялась его, он внезапно осознал, что Элспет Стюарт настоящая красавица. У нее были полные свежие губы. Их уголки были приподняты, из-за чего на ее лице постоянно играла обольстительная полуулыбка, как будто она хранила от окружающих какую-то прелестную тайну. Под розовыми щеками угадывались небольшие ложбинки, указывавшие на то, что с годами ее красота будет только расцветать.

— Лахлан Драммонд — везунчик, — убежденно произнес Роб.

— Я не думаю, что он с тобой согласится. — Элспет рассеянно выдергивала нитки из распущенного шва на подоле. — Ты не забыл, что у него похитили невесту? Прямо у алтаря.

— Ну да, так и было.

Роб наклонился ближе. От Элспет исходил тонкий запах вереска и хвои. Духи были роскошью. Ему хотелось понять, куда она нанесла ароматное масло. На нежную кожу запястий? На пульсирующую точку на белом горле? Или в эту восхитительную ложбинку между грудями?

Одной мысли обо всех этих мягких запретных местечках оказалось довольно, чтобы Роб с новой силой ощутил свое мужское естество. Он хотел исследовать эти укромные тайники, погрузить в них нос и омыть их языком.

Элспет попыталась отодвинуться, но он снова сократил расстояние и сел рядом.

— В таком случае что ты намерен со мной сделать? — очень тихо спросила она.

— Большинство мужчин на моем месте отняли бы у тебя твою девственность.

Если бы он пошел на поводу у своего разбухшего члена, он овладел бы ею в считанные секунды. Может, она и стала бы отбиваться, но наверняка снова сомлела бы под его поцелуями. Роб в этом не сомневался.

— Если ты собираешься меня изнасиловать, тебе придется вначале заткнуть мне рот. — Элспет вызывающе вздернула подбородок. — Потому что я буду кричать изо всех сил.

— Правда?

Роб поднял руку и провел кончиком пальца по кружевам на ее лифе. До женитьбы он не был монахом, но, потеряв Фиону, понял, что мужчина способен отречься от женщин. С тех пор как она ушла из жизни, ни одной из дам не удалось его прельстить.

До встречи с этой девицей Стюарт.

Но этот случай был особенным. Если его сердце не участвует в соблазнении, то это ведь не предательство, верно?

— Насколько я помню, — прошептал Роб, скользя пальцем по ее груди, — я испытываю удовольствие от звуков, которые издает женщина во время занятий любовью.

— Звуки, издаваемые мной, удовольствия тебе не доставят. — Элспет ударила его по руке. — И если ты овладеешь моим телом, в этом тоже будет мало радости.

— Откуда тебе об этом знать? — произнес он, поднося один из ее каштановых локонов к губам и вдыхая ее аромат. — И я не думаю, что ты станешь кричать. Во всяком случае, в том смысле, в котором ты мне угрожаешь.

— Чтобы овладеть мной, тебе придется меня связать, — сказала Элспет, — потому что иначе я буду кусаться и, царапаться.

— Хорошая мысль, — оживился Роб. — Я слышал, что некоторым дамам нравится, когда их связывают.

Он представил себе эту картину. Она крепко связана. Ее груди обнажены, а ноги раскинулись в стороны. Она готова принять его и совершенно беспомощна. Он заставит ее умолять прекратить ее сладостные муки. Роб встал и направился к лошади за мотком веревки.

— Ну так что, попробуем?

— Нет — вскрикнула девушка, отползая в сторону. — Пожалуйста, нет!

— Не бойся, Элспет, я не стану тебя принуждать, — ласково проворковал Роб, как будто успокаивая испуганную кобылу. Он сел рядом с ней. — Это не для меня.

Образ связанной Элспет слегка померк в его мозгу, но пах по-прежнему не подчинялся рассудку. Если бы только Роб был чуть более безумен, он не отказался бы от этой идеи. Он отмахнулся от похотливых фантазий и сосредоточился на насущных проблемах.

— Но я все равно привяжу тебя к себе, — сообщил Роб Элспет. — Нам предстоит ехать ночью, поэтому сейчас мы должны поспать. Но мне не будет покоя, если я буду думать о том, что ты попытаешься найти обратную дорогу к своему суженому.

Прежде чем девушка успела что-либо возразить, он обвил веревкой ее талию.

— Куда ты меня отвезешь? — спросила она.

— К себе домой, в Кэстил Даб, конечно. Хотя мы не сможем поехать прямой дорогой. Но там ты будешь в безопасности.

— В Кэстил Даб? В Темный Замок? — содрогнувшись, уточнила Элспет. — Это название внушает мне беспокойство. Там есть привидения?

— Нет, — коротко ответил Роб. Он не стал упоминать о являющейся к нему во снах Фионе. — Его назвали так, потому что он сложен из черного камня.

— А может, это сделали в честь черной души его хозяина? В ответ он только нахмурился.

— Если ты не будешь артачиться, я расстелю для тебя свой плащ. Так будет гораздо удобнее, чем на голом полу. Что скажешь, обещаешь вести себя хорошо?

Элспет неохотно кивнула.

— Но ты не…

— Нет, девушка, я никогда не брал женщин силой и не собираюсь начинать с тебя. Даю тебе слово. — Роб коварно усмехнулся. — Конечно, кое-кто считает, что слово безумца ничего не стоит.

Она мгновение поразмыслила над его словами.

— Значит, ты и в самом деле безумен?

— Ты думаешь, что безумец способен об этом судить? — ответил Роб, переводя все в шутку.

Он встал и принес свой плащ и теплый плед, чтобы сделать из них импровизированное ложе. Мысленно Роб до сих пор силился закрыть дверь, за которой связанная Элспет ожидала, когда он доставит ей удовольствие. Прежде он никогда ничего подобного себе не представлял, и это заставило его усомниться в собственном рассудке.

— Иногда я действительно кажусь себе безумцем. После этих слов Элспет нахмурилась еще сильнее.

Роб захлопнул дверь в своем мозгу с такой от той, что она чуть было не слетела с петель. Возможно ли вообще какое-либо обоюдное наслаждение, если эта девушка продолжает смотреть на него настороженно и недоверчиво?

— О человеке судят по его внешности, так что с этой точки зрения я и в самом деле безумен. В некоторых отношениях, — уточнил он. — Но я не полностью сумасшедший, и если что-то обещаю, то держу свое слово. Ложись, Элспет.

Она вытянулась на плаще, но все ее мышцы были напряжены, и она смотрела на Роба с таким выражением, с каким мышь смотрит на кошку.

— Повернись на бок.

Девушка прикусила губу, но сделала то, о чем он ее попросил. Роб обвязал второй конец веревки вокруг своей талии и лег позади нее.

— Приподними голову.

Она опять послушалась, и он сунул руку ей под шею.

— Ну вот, девушка, лучшего и желать невозможно. Теперь у тебя даже подушка есть.

— Ага, теперь никто не скажет, что Мак-Ларен не заботится об удобстве своих пленников, — капризным тоном протянула Элспет.

— Опять в точку. Я вижу, мы с тобой поладим.

Роб привлек ее к себе, окутывая своим теплом. Затем он накрыл их обоих краем своего плотного пледа. Теперь Элспет и пошевелиться не сможет так, чтобы он об этом тут же не узнал, а значит, он сможет спокойно спать, готовясь к предстоящей ночи, и не опасаться ее побега.

Элспет лежала, сжавшись в комок. Но Роб дышал ровно и глубоко, и постепенно она расслабилась, а вскоре горец услышал ее тихое посапывание.

«Бедняжка. Она, должно быть, прошлой ночью глаз не сомкнула из-за мыслей о предстоящей свадьбе».

Роб положил руку девушке на бедро, но она не шелохнулась.

Зато его тело снова мгновенно на это отреагировало. Его член набух, а мошонка поджалась, но Роб заставил себя лежать неподвижно. В конце концов, он дал ей обещание.

Пытаясь уснуть, он внезапно понял, что чтобы отомстить Лахлану Драммонду, ему вовсе не надо убивать его невесту. И насиловать ее тоже не надо, как не надо связывать и овладевать ею после мучительных ласк.

Если Роб сможет соблазнить Элспет Стюарт и она отдастся ему по доброй воле, его враг будет посрамлен. Имя Лахлана Драммонда станет синонимом словосочетания «обманутый жених». Над ним будут потешаться, сидя у очага долгими зимними вечерами, снова и снова пересказывать его историю, а барды сложат о нем песни.

Драммонд придет в такую ярость, что вынужден будет наконец принять вызов Роба и вступить с ним в поединок.

И вот тут Роб отправит его прямиком в ад. Даже если для этого ему придется вместе с ним войти в пылающие ворота.

«Что хорошо в этом Безумном Робе Мак-Ларене, — проснувшись, подумала Элспет, — так это то, что от него исходит больше тепла, чем от жаркого костра».

Она натянула край пледа на нос. Несколькими мгновениями ранее она проснулась и, лежа в кромешной тьме, силилась понять, где она, и вспомнить, что с ней произошло.

Девушка ощутила прижавшееся к ее спине твердое мужское тело. И что-то толстое на своих ягодицах. Роб дышал ровно и глубоко. Его теплое дыхание щекотало ей шею.

Наверное, ей следовало благодарить судьбу. Большинство мужчин без малейших колебаний завладели бы ее девственностью.

А без его тепла ее ожидала бы мучительная и холодная ночь.

Но Элспет не хотела испытывать ни малейшей благодарности к этому мужчине. Даже если ей удастся спастись, непоправимое уже свершилось. Ее доброе имя запятнано навсегда.

Никто не осудит Лахлана Драммонда, если он пойдет на попятный.

Неужели ее теперь отправят в монастырь?

Элспет, как и любая другая шотландская девушка, была доброй христианкой, но мысль о монашеской жизни казалась ей невыносимой. Это означало навсегда оказаться в заточении, и никогда не резвиться на пустошах, и не носить красивых платьев…

И не лежать рядом с мужчиной.

Роб пошевелился во сне и крепче прижал ее к себе. Девушка почувствовала, что ее тело лучится чем-то неведомым, не имеющим ничего общего с объединенным теплом их тел.

Нет, она не была создана для жизни в монашеском ордене. Краткое знакомство с Робом Мак-Лареном окончательно ее в этом убедило. Обескураживающие потребности ее тела оказались слишком сильными, и никакая, пусть даже самая строгая монашеская дисциплина не сможет их подавить.

Она была создана для того, чтобы стать чьей-то женой.

Размышляя над сложившейся ситуацией, Элспет вдруг поняла, что Лахлан Драммонд ни за что от нее не откажется. Союз с ней означал слишком много голов скота и богатых пастбищ в придачу. Ее отец был главой могущественного клана и хоть и дальним, но родственником самой королевы. Алистер Стюарт мог предложить ее жениху надежную политическую опору, и без борьбы Драммонд от такой невесты не откажется.

Вопреки ожиданиям, мысль об этом Элспет ничуть не обрадовала.

Неужели она никогда не почувствует себя по-настоящему желанной?

— Ты не спишь, девушка?

Шепот Роба защекотал ей шею. Элспет села, кутаясь в плед.

— Вот и хорошо, — произнес он, вставая и бесшумно двигаясь в темноте. — Нам пора в путь.

В путь. Возможно, если ей удастся улизнуть от Роба и самостоятельно вернуться к Лахлану, она докажет своему жениху, что он женится на смелой и сильной женщине.

И незапятнанной. Опозоренная женщина вряд ли найдет в себе силы, чтобы обрести свободу.

Ее суженый поймет, что она гораздо ценнее всех быков, коров, зерна и межклановых связей. Элспет Стюарт будет интересна ему сама по себе.

— Да, — тихо произнесла она. — Пора.