Тэннер просто обезумел. Пятеро мужчин с трудом оттащили его от капитана Креймера. Он отказывался поверить в то, что индейцы не собирались причинять вреда Эшли. В его воображении возникали картины одна страшнее другой. Должно быть, они мучают ее, подсказывал ему внутренний голос.

– К черту, Мактэвиш, – сказал Креймер, предусмотрительно отойдя подальше, – держи себя в руках. Пусть этим займутся военные из гарнизона Форт-Бриджера. Это их работа. Они моментально вернут твою жену.

– Негодяй! – закричал Тэннер. – А что, если ее уже нет в живых? Почему ты позволил им забрать ее?

– У нас не было выбора. Индейцы сиу превосходили нас числом, и позиция у нас была непригодная для обороны. Твоя жена понимала это, вот почему она добровольно поехала с дикарями. Нас бы всех перерезали, если бы мы отказались выдать ее.

В словах Креймера была логика, но душа Тэннера не принимала ее. Тэннер обмяк на руках мужчин, чувствуя, что не в силах справиться с невыносимой болью, которую ощущал внутри. Он не мог ждать, пока неповоротливый обоз дойдет до Форт-Бриджера, придется ехать за помощью самому. Хотя ему ненавистна была мысль просить помощи у янки, ради Эшли он должен усмирить свою гордость. Идти одному в лагерь индейцев равносильно самоубийству. Он был в отчаянии, но все же не способен на такую глупость.

– Пустите меня! – Закричал Тэннер, стряхивая с себя пять пар рук. – Я не буду нападать на вашего предводителя. У меня есть более важные дела, чем тратить время на труса.

– Отпустите его, – приказал Креймер – Не знаю, что ты собираешься делать, Мактэвиш, но прежде я хочу знать, удалось ли тебе выяснить что-нибудь о нападении на Слейтера. Он жив, но очень плох, и подозрение с тебя пока не снято.

– Мне сейчас некогда, Креймер, – сказал Тэннер и попытался уйти, но его снова схватили и задержали.

– Постойте, нет нужды задерживать мистера Мактэвиш – раздался голос, и вперед выступил Генри Джонс со своим сыном Сетом. – Капитан Креймер, могу я поговорить с вами наедине?

Креймер перевел недоуменный взгляд с отца на сына.

– Хорошо, пошли ко мне. И ты тоже, Мактэвиш. Ты не уедешь, пока этот вопрос не решится, хотя в любом случае это безумие – в одиночку сражаться с бандой дикарей.

Они вошли в фургон капитана Креймера, чтобы никто не мог услышать их разговор.

– Говори, Генри, что у тебя? Ты что-нибудь знаешь про это нападение на Слейтера?

Генри Джонс, невысокий мужчина, сорока с небольшим лет, потупил глаза.

– Это я сделал, капитан, и единственно, о чем жалею так, о том, что этот негодяй до сих пор жив. Я хотел убить его. Он это заслужил.

– Ты? Что ты городишь?

– Вы все равно узнали бы рано или поздно. Сет рассказал мне, что мистер Мактэвиш нашел нож, которым я ударил Слейтера. Я оказался неосторожным, ведь кто угодно мог бы вспомнить, что это мой нож. А может быть, я все равно бы сознался, если бы увидел, что невиновного могут осудить за то, что я сделал. – Он повернулся к Тэннеру. – Простите, мистер Мактэвиш, что я не сознало раньше. Сет сказал, что вам известно про мою Сьюзен.

– Знаю, мистер Джонс, и сожалею, что так вышло. Я, наверное, поступил бы точно так же на вашем месте.

– Может быть. Кто-нибудь объяснит мне, о чем речь? – заревел Креймер. – И при чем тут Сьюзен?

Генри посмотрел прямо в лицо Креймеру, с трудом сдерживая ярость.

– Пратт Слейтер изнасиловал мою дочку, а после продолжал встречаться с ней, обещая жениться, чтобы она не болтала. А потом… – Он запнулся, с трудом сглотнул воздух. – Потом она узнала, что беременна и потребовала, чтобы Слейтер обвенчался с ней в Форт-Бриджере, не дожидаясь Орегона. А он посмеялся, обозвал ее наивной потаскушкой и сказал, что вообще не собирался на ней жениться.

– А ты как узнал, па? – спросил Сет. – Сьюзен рассказала все мне, потому что боялась расстроить вас с мамой. Я успокоил ее, сказал, что все устрою, но, когда я заговорил со Слейтером, он отпирался и отказывался выполнять то, что обещал Сьюзен. Я оставил его невредимым, но твердо решил заставить его выполнить свой долг перед моей сестрой.

– Я выследил тебя, когда ты пошел на встречу со Слейтером, – сказал Генри. – Заметил, как вы со Сьюзен шептались, и смекнул, что дело нечисто, тем более, когда увидел, что ты рассердился, а она плачет. Я подслушал твой разговор со Слейтером. Гнев и ярость ослепили меня, и я хотел отплатить негодяю за свою доверчивую девочку. Сьюзен была такой невинной, такой чистой, а этот негодяй погубил ее. Когда ты ушел, я подкрался сзади и всадил в него нож. Он заслуживает смерти.

Креймер смотрел на Генри, не в силах поверить, что этот мягкий, даже робкий законопослушный человек решился на убийство. Но чем больше он размышлял, тем больше убеждался, что Генри имел право защитить честь семьи. Это был закон Запада – мужчина защищает свою семью и свою честь, не дожидаясь вмешательства правосудия.

– Возвращайся в свой фургон, Генри. Я верю, что ты действовал, защищая свою дочь. Я бы предпочел, чтобы ты предоставил мне решить этот вопрос, но теперь поздно жалеть.

– Я бы хотел, чтобы никто не узнал, почему я напал на Слейтера. Не хочу, чтоб моя дочь терпела позор. Мне жаль, капитан, что вместо меня обвиняли невинного человека. Вы уж простите меня, мистер Мактэвиш. Спокойной ночи. Идем, Сет.

– Ты свободен и можешь идти куда захочешь, Мактэвиш, – произнес Креймер. – Я всегда знал, что Слейтер не святой, но я и понятия не имел о том, что он изнасиловал Сьюзен Джонс. Странно. Я-то думал, что он пытается приударить за твоей женой, но мне и в голову не приходило, что он погубил жизнь молоденькой, невинной девочки. Если он выживет, я позабочусь, чтобы он выполнил долг перед Сьюзен.

– Сьюзен будет лучше без этого мерзавца, – ответил Тэннер. – Ты многого не знаешь о Слейтере. Например, о том, что случилось во время войны. Я уверен, что он уже тогда был хладнокровным убийцей и насильником. Просто сейчас мне некогда об этом говорить – я отправляюсь спасать Эшли. Тодд отведет мой фургон в Форт-Бриджер, а там может оставить его на постой в платной конюшне.

– Ты что, с ума сошел? Ты же не можешь поехать за ней в одиночку.

– И не собираюсь. Я поскачу в форт и сообщу о похищении. Надеюсь, что в гарнизоне мне выделят патрульный отряд, чтобы поехать и освободить ее. Они обязаны, это же их работа.

Тэннер даже не стал дожидаться утра. После того, как Тодд согласился доставить фургон до Форт-Бриджера Тэннер забрал из сундука Эшли деньги и ценности, упаковал в свою седельную сумку запас еды и одежды и поскакал в ночь.

* * *

Скачка верхом за спиной Бегущего Лося была кошмаром, и Эшли мечтала, чтобы это скорее кончилось. Ее поразила выносливость индейцев – они способны были скакать весь день без устали, не останавливаясь даже поесть или попить. Только раз, когда она упросила их о передышке, они согласились остановиться у ручья. Эшли упала на землю такая измученная, что не могла пошевелиться. Все тело у нее болело, но ей нужно было уединиться по нужде. Бегущий Лось пристально наблюдал за ней, и Эшли была уверена, что, если бы она не вернулась, он пошел бы ее искать в лесу.

Вечером они остановились, чтобы дать отдохнуть лошадям, а на рассвете снова двинулись в путь. На ужин ей дали сухую кукурузу и вяленое мясо – пеммикан, запивать которое приходилось водой из ручья. Когда Эшли легла спать, Бегущий Лось лег рядом с ней. Она напряглась и приготовилась защищаться, но Бегущий Лось сказал, что не причинит ей никакого вреда – он спит рядом только для того, чтобы ей было теплее. Эшли чуть-чуть успокоилась, но все равно ей было не по себе. Она не привыкла ощущать рядом мужское тело – даже муж никогда не спал ночью рядом с ней.

Тэннер. Его имя отзывалось внутри нее сладкой болью. Увидит ли она Мятежника еще когда-нибудь вновь? Скучает ли он? Или радуется, так отделавшись от нее? Слезы текли по ее щекам, когда она подумала, что придется ей всю оставшуюся жизнь прожить у дикарей. А как же ее брат? Ведь целью ее путешествия было помочь Коулу доказать свою невиновность.

Наконец она заснула, перед сном размышляя, придет ли ей кто-нибудь на помощь или все сочтут, что ради одной женщины не стоит рисковать. Следующий день был повторением предыдущего. Они скакали по долинам, по холмам переправлялись через реки.

Эшли постоянно возвращалась мыслями к своему мужу. Его поцелуи были такими сладкими, а ласки так возбуждали… Ей бы хотелось… Как она жалела теперь, что остановила его. Если бы вернуть время назад, она бы с радостью отдала ему свою девственность.

Она бы с гордостью носила его ребенка.

Слишком поздно…

Никогда она не познает, что такое любовь Тэннера, никогда не сможет признаться ему, что так хотела быть с ним. Как странно: разумеется, само такое предположение абсурдно, но можно подумать… Кажется, она… влюблена в Тэннера.

* * *

К вечеру следующего дня они прибыли в индейскую деревню. Около тридцати вигвамов разместились на небольшой поляне между холмами на берегу мелкой речушки. Окруженная деревьями деревушка была хорошо укрыта от человеческих хищников. У Эшли сердце ушло в пятки. Даже если ее попытаются найти, ни за что не отыщут.

Жители вышли навстречу воинам. Эшли соскользнула с лошади и ждала, не зная, что с ней теперь будет. Присутствие рыжеволосой бледнокожей женщины произвело большое впечатление. В полной тишине все расступились. И к Эшли, тяжело опираясь на посох, приблизился сгорбленный старец. На нем было необычное ожерелье из костей и зубов животных, а на голове затейливый убор из орлиных перьев. Было ясно, что он имеет большую власть и пользуется всеобщим почтением.

Когда старик поклонился Эшли, она растерялась, не зная, что делать, как отвечать на приветствие. Что-то подсказало ей, как себя вести, и она поклонилась в ответ. Старик явно был доволен. Потом он обратился к ней на своем языке и ждал, пока Бегущий Лось переведет.

– Прядущий Сны приветствует Огненную Женщину в нашей деревне, – сказал Бегущий Лось. – Прядущий Сны говорит, что узнал о твоем грядущем появлении много лун тому назад, когда был молодым и сильным.

Шаман опять произнес длинную речь.

– Прядущий Сны говорит, что теперь он готов уйти тропой духов, потому что увидел твое лицо. Он говорит, что в твоей власти могущественное колдовство.

– Как же так? – возразила Эшли. – Ведь я не принадлежу к вашему народу.

Бегущий Лось бросил на нее обжигающий взгляд.

– Мы не оспариваем видения, которые посылают духи Прядущему Сны. Он предсказал нам твой приход, и мы долго ждали. Видения этого человека священны не только для него самого, но и для всего племени. Наш народ верит в знамения и пророчества.

– А что будет со мной? Я теперь ваша пленница?

– Ты будешь чтима нашим народом. Твое колдовство сильное и действенное. Прядущий Сны говорит, что сыновья, рожденные из твоего лона, станут великими предводителями, мудрыми и отважными.

– Сыновья? Но у меня нет детей. Мы с мужем только недавно поженились.

– Наш народ не признает законы белого человека, У тебя теперь нет мужа.

Эшли собралась возразить, уже догадываясь, что сейчас услышит. Но не успела она открыть рот, чтобы выразить свои опасения, как к ним приблизилась красивая девушка, что-то сказала, обратившись к Бегущему Лосю, и поклонилась ему.

– Добро пожаловать, Огненная, – с той же интонацией сказала она на плохом английском и так же поклонилась Эшли, при этом ее большие черные глаза расширились при виде огненно-рыжих волос.

Бегущий Лось о чем-то говорил с сестрой. Она казалась удивленной, но быстро пришла в себя. Бегущий Лось повернулся к Эшли.

– Ты пойдешь с моей сестрой. Ее зовут Утренняя Роса. Она даст тебе еду и одежду и будет учить нашему языку.

Утренняя Роса была с ней очень добра, подала ей вкусное тушеное мясо и отвела на берег ручья в то место, где купались только женщины. После освежающего купания в холодной воде Эшли дали снежно-белую тунику из оленьей кожи, богато расшитую бисером и украшенную перьями.

– Теперь ты будешь мне сестра, – робко сказала Утренняя Роса и повела Эшли назад в вигвам, где она жила вместе с братом.

Испуганная Эшли спросила:

– Что ты имеешь в виду?

– Когда Прядущий Сны решит, что время пришло, ты соединишься с Бегущим Лосем. Ради тебя он расстанется со своей женой.

Эшли разинула рот:

– Соединюсь с… Что ты хочешь сказать?

– Ты станешь его женщиной.

– Нет, не стану. Я уже замужем.

– Все будет так, как захочет Великий дух. Бегущий Лось – великий вождь. Он смелый и сильный. Когда он соединится с тобой, он станет еще сильнее.

– А как же его жена? Разве он может покинуть ее?

– У мужчины может быть несколько жен. Бегущий Лось оказал тебе честь тем, что расстается с Весенней Водой. Он подыщет ей хорошего мужчину.

В это время Бегущий Лось откинул кожаную занавеску у входа и вошел, заполнив собой почти весь вигвам. Он сказал, обращаясь к Эшли:

– Прядущий Сны сказал, что я не должен брать женщину к себе на ложе до того дня, когда соединюсь с тобой. Пост и воздержание сделают мое семя сильным. Я хочу от тебя много сыновей, Огненная, и дочерей тоже. Твоя кровь смешается с кровью нашего рода и укрепит нас.

– Но я уже замужем.

– Ты покинула вигвам своего мужа, ты больше не принадлежишь ему. Таков закон нашего племени. Ложись спать, Огненная. Когда зайдет солнце, Прядущий Сны будет изучать звезды, чтобы найти лучшее время для нашего соединения.

Утренняя Роса взяла Эшли за руку и повела в заднюю часть вигвама, где на полу была устроена постель из бизоньих шкур. Эшли легла и закрыла глаза. Ей так нужен был Тэннер. Нужно было ощущать его сильное тело, крепкие руки. Эшли хотела его, хотела своего мужа.

Когда она уже задремала, Бегущий Лось опустился на ложе рядом с ней. От его тела исходил жар. Он не был таким высоким и мощным, как Тэннер, казалось, он весь состоял из мускулов, гибкий и жилистый, как пума. Эшли инстинктивно почувствовала, что вождь может быть резким и безжалостным, и молила Бога о том, чтобы никогда не стать объектом его гнева.

* * *

Тэннер скакал сломя голову в Форт-Бриджер и чуть не загнал своего коня. После небольшого отдыха он продолжил путь, мучаясь из-за каждой лишней минуты, которую был вынужден потратить на привал. Любая из этих минут могла оказаться последней для Эшли. Он винил себя за то, что его не было рядом, когда появились индейцы. Если бы он там был, он бы дрался за нее зубами и кулаками. «Что с ней теперь?» – думал Тэннер. Вдруг ее оскорбляют, мучают? Как вышло, что эта девица-янки стала так много для него значить? Брак, который был всего лишь сделкой, так быстро превратился в нечто большее. В Тэннере оживали чувства, которые, казалось навсегда были похоронены под покровом горечи разочарований. Каждый раз, когда он смотрел на Эшли, у него возникали мысли о том, что в этой жизни не все еще потеряно, счастье еще может улыбнуться ему.

На следующий день измученный Тэннер на взмыленном коне прибыл в форт. Он, едва живой от усталости, слез с коня и у первого прохожего спросил, где найти коменданта форта. Когда Тэннер вошел в помещение штаба, его волнение было таким явным, что секретарь счел за благо немедленно провести его в кабинет капитана Кэллахена.

– К вам некий мистер Мактэвиш, сэр, – сказал клерк, постучав и приоткрыв дверь. – Говорит, что по срочному делу.

– Мистер Мактэвиш, – рассеянно повторил капитан Кэллахен. – Мы с вами раньше встречались, сэр?

– Нет, сэр, – ответил Тэннер, стараясь не выдать своего отвращения к синим мундирам. – Я путешествую с обозом колонистов, думаю, обоз доберется до форта через день или два.

– Какие обстоятельства заставили вас так спешить? У вас такой вид, будто вы несколько дней с коня не слезали.

– Наш обоз остановили вооруженные индейцы сиу и потребовали пошлину за проезд по их землям.

Капитан откинулся на стуле, раздраженный тем, что его побеспокоили по такому мелкому поводу.

– Это в порядке вещей Мактэвиш. Тут не из-за чего переживать.

Тэннер сжал кулаки.

– У меня есть причина переживать. Краснокожие дьяволы забрали мою жену.

– Забрали вашу жену? Они что, напали на обоз? Или хозяин обоза отказался заплатить им?

– Да нет, совсем нет. У моей жены необыкновенно красивые огненно-рыжие волосы. Похоже, что вождь племени, Бегущий Лось, был заворожен этим. Он потребовал мою жену как выкуп за безопасный проезд, сказал, что она принесет им удачу, потому что их шаману в видениях явилась женщина с рыжими волосами.

– Как вы сказали – Бегущий Лось? Да, он очень хитер. Отказывается возвращаться в резервацию. Моим людям чертовски трудно выследить его. Мне очень жаль, Мактэвиш, но я ничем не могу помочь. В данный момент солдат в нашем форте очень мало. В крепости осталась всего одна рота кавалеристов, но они нужны нам на случай нападения. Может быть, через несколько недель…

И тут, сжигаемый гневом, Тэннер подтвердил свою репутацию бунтовщика. Утратив всякую выдержку, он обогнул стол и схватил Кэллахена за воротник, так что оказался с ним нос к носу.

– Мерзавец янки! Если бы я не был мятежником, ты бы охотно предложил мне помощь.

– Уберите руки, Мактэвиш. Тот факт, что вы из мятежников, нисколько не влияет на мое решение. Просто надвигаются серьезные неприятности с индейцами, а у нас сейчас крайне мало солдат.

– Мне плевать на это! Моя жена пропала, и я требую, чтобы вы приняли меры.

Не в силах освободиться от его хватки, Кэллахен громко позвал:

– Рядовой Трент! Вызовите стражу.

Обезумев от ярости, Тэннер тряс Кэллахена, как тряпичную куклу. Если слова не действуют на коменданта, может быть, подействует физическая сила. Он не ожидал, что на него накинется караульный наряд в составе сержанта и трех солдат, которые тут же ворвались в кабинет.

– Уберите от меня этого сумасшедшего, – с трудом выговорил Кэллахен, когда Тэннера оттащили. – Заберите у него оружие и отведите в тюрьму – пусть там остынет немного, а завтра утром пусть уезжает из фота. Я не стану предъявлять обвинение, потому что этот человек обезумел от горя: Бегущий Лось похитил его жену.

– И как только вас совесть не мучит? – крикнул Тэннер, когда его уводили. – Неужели жизнь женщины для вас ничего не значит?

– Конечно, значит. Но у меня сейчас нет людей, чтобы отправить поисковый отряд и выследить лагерь Бегущего Лося. Вы поймете мое положение, когда немного отойдете, У вас будет время подумать. Надеюсь, что ночь в нашем остроге остудит вашу горячую голову.

Ревущего от бешенства Тэннера вытащили из кабинета коменданта на улицу. Осознав, что сопротивление бесполезно, Тэннер прекратил драться. Он сделал все, что мог. Столько человек ему одному не одолеть. Завтра, когда ею выпустят из тюрьмы, он сам поедет искать Эшли. Надо было сразу сообразить, что нечего ждать помощи от проклятого янки, а он понадеялся…

В тот момент, когда дверь тюремной камеры закрылась за ним, Тэннер стукнул кулаком по стене, отчаянно ругаясь. Никогда он не чувствовал себя таким обманутым, таким беспомощным. Впрочем, нет, однажды Тэннер уже испытал такое же чувство беспомощного гнева – это было в тот день, когда Эллен… Нет, сейчас не время вспоминать об Эллен! Если он собирается спасти Эшли, придется сохранять хладнокровие.

– Добро пожаловать в преисподнюю, мистер!

Тэннер вздрогнул. Он был настолько погружен в собственные заботы, что даже не заметил мужчину, который стоял в темном углу, прислонившись к стене.

– Ты надолго?

– Меня выпустят завтра. А ты? Давно здесь?

Мужчина горько засмеялся.

– Слишком давно. Много недель, месяцев, кто знает точно? – Он вышел из угла и теперь стоял в луче света, который проникал сквозь единственное окошко в верхней части камеры.

Первое, на что обратил внимание Тэннер, были рыжие волосы узника. Потом его глаза. Только один раз в жизни ему встретились такие же необыкновенные ярко-зеленые глаза. Лицо незнакомца было точь-в-точь лицо Эшли, но только в мужском варианте. Близнецы? Тэннер тяжело вздохнул, вспомнив, что брат Эшли – заключенный гарнизонной тюрьмы Форт-Бриджера.

– Твоя фамилия случайно не Уэбстер? Ты не Коул Уэбстер?

Мужчина не особенно удивился.

– Откуда ты обо мне знаешь? К твоему сведению, я не убивал капитана Кимбалла.

– Мне известно это из надежного источника.

Брови Коула удивленно поползли вверх. Он окинул Тэннера взглядом с ног до головы и задержался на его серых форменных брюках.

– Так ты мятежник?

– Ну и что из этого?

Коул пожал плечами.

– Война закончилась. Я не держу зла.

– Жаль, что не могу сказать то же самое о себе, – пробормотал Тэннер.

– Кто ты? Я тебя знаю?

– Ты меня не знаешь, но я о тебе очень много слышал. Меня зовут Тэннер Мактэвиш. Я муж твоей сестры.

Тэннер полагал, что Коул удивится, и не был разочарован. На лице молодого человека отразилось крайнее изумление.

– Эшли вышла замуж? Никогда бы не подумал. Я хотел сказать, ей уже двадцать пять, и она не проявляла интереса к семейной жизни с тех пор, как тот тип в Чикаго ее бросил. – Внезапно его лицо озарилось. – Так она здесь?

Морщина пересекла лоб Тэннера. Он не расслышал вопроса, настолько его поразило сообщение, что Эшли кто-то бросил. Наверно, тот парень был не в себе. Эшли просто сокровище для любого мужчины.

– Тэннер, ты слышал? Я спрашиваю, где Эшли? И что ты делаешь в этой камере?

Тэннер изучал свои сапоги и думал, как получше рассказать Коулу о сестре. Наконец он решил, что легкого способа все равно нет.

– Мы с Эшли присоединились к обозу переселенцев из Сен-Джо, последнему в этом сезоне. Она получила твое письмо, в котором ты написал, что тебя посадили в тюрьму. Эшли решила поехать в Форт-Бриджер, чтобы вызволить тебя из тюрьмы. Она продала все, что имела, добавила деньги, полученные в наследство после смерти вашей тетушки, купила волов и фургон со снаряжением и отправилась с обозом сюда.

Коул прищурился.

– А ты откуда взялся? Эшли мне о тебе не писала. Как она вообще могла познакомиться с мятежником?

– Пусть лучше Эшли сама объяснит, когда… – Он запнулся. – Если…

Коулу стало не по себе. Он схватил Тэннера за плечи.

– Где моя сестра? Что с ней случилось?

– Черт возьми, Уэбстер, я как раз пытаюсь тебе рассказать, – Тэннер стряхнул его руки с плеч. – Ее забрали индейцы.

– Какие индейцы?

– Сиу. Хозяин обоза сказал, что их вождя зовут Бегущий Лось.

Коул застонал.

– О Господи! И сколько пленников взял Бегущий Лось?

– Одну Эшли. Я немедленно поскакал в форт, чтобы просить подмогу. Капитан Кэллахен сказал, что у него слишком мало людей, чтобы выслать поисковый отряд. – Он замолчал, и взгляд его стал жестким. – Мне не понравился этот ответ.

Коул растерянно смотрел на него.

– Так ты набросился на капитана?

– Да, – сказал Тэннер без малейших признаков раскаяния.

Тэннер рассказал Коулу все, что знал про похищение Эшли, а это было очень немного. Он даже объяснил, почему его не было в обозе, когда появился Бегущий Лось и стал требовать выкуп за проезд по индейским землям.

– Война закончилась недавно, – сказал Коул. – Вполне понимаю, с какими предубеждениями тебе пришлось столкнуться во время путешествия на запад. Но чего я не могу понять, так это почему моя сестра Эшли вышла замуж за мятежника. Она ведь всегда ратовала за отмену рабовладения. Но это сейчас неважно. Наша первая забота – спасти Эшли. Мы должны отыскать лагерь Бегущего Лося и освободить ее.

Тэннер сдвинул брови.

– Мы?

– Бегущий Лось – хитрый дьявол. Военные не сумели найти его и положить конец его набегам, Я хороший следопыт, Тэннер. Я должен выбраться отсюда, чтобы вместе мы могли отыскать Эшли. Гарнизонные власти поговаривают о том, чтобы переправить меня в федеральную тюрьму, а если это произойдет, я не смогу помочь сестре.

Тэннер насторожился:

– Что ты имеешь в виду?

В жизни не думал Тэннер, что настанет день, когда он будет действовать заодно с янки, да еще радоваться его помощи.

– Помоги мне бежать. Я не убийца. Меня подставил человек, которому я мешал в его грязных делишках. Мы с лейтенантом Кимбаллом обнаружили, что кто-то тайно занимается продажей армейского оружия индейцам сиу. Постепенно количество подозреваемых сузилось до двух. Одним из них был сержант Харджер. Этот Харджер умышленно убил лейтенанта Кимбалла и сделал так, чтобы обвинили меня. Он даже дал показания под присягой, якобы он слышал, как я угрожал Кимбаллу перед тем, как его нашли застреленным. Когда-нибудь я разыщу Харджера и вырву у него признание. Но, пока я в тюрьме, я ничего не могу сделать.

– А где теперь этот Харджер?

– Уволился из армян. Возможно, он до сих пор торгует оружием с индейцами. – Коул, прищурившись, смотрел на Тэннера. – Послушай, тебя ведь выпустят завтра, так?

– Да. А у тебя уже есть план?

Коул заговорил энергичным шепотом:

– Послушай, Тэннер, жизнь Эшли зависит от того, удастся ли мне сбежать. Я знаю эту местность. Есть всего несколько мест, где Бегущий Лось может разбить лагерь, и все они мне известны. Для целого отряда он слишком хитер, потому что перемещается с места на место и всегда нас опережает, но двое смогут его выследить.

Впервые за несколько дней Тэннер увидел проблеск надежды. Он слушал Коула с напряженным выражением лица. Когда Коул закончил, в глазах Тэннера уже горела решимость.

– Что скажешь, Тэннер? Ты со мной?

– Я бы связался с самим дьяволом, чтобы спасти Эшли, – ответил искренне Тэннер.