На следующее утро Китти оделась кое-как, сознавая, что будет ужасно выглядеть в любой одежде. Под глазами у нее наметились темные круги, а лицо было серым от усталости. После неожиданного ночного визита Райана она спала очень плохо. После долгих размышлений она пришла к выводу, что Райану одной женщины мало. Он — неисправимый бабник. К сожалению, она позволила своему сердцу возобладать над разумом и влюбилась в Райана без памяти. Правда, прошлой ночью она была на высоте и смогла, хотя это было непросто, прогнать его, но пострадала от этого больше она, чем он.

Потом она всю ночь прокрутилась без сна, представляя себе Терезу в объятиях Райана, страдая от приступов ревности. Ее тело болело от неудовлетворенного желания. Отказ в том, чего она так жаждала, стоил ей мира в душе.

Китти в последний раз пригладила свои непокорные кудри и спустилась в столовую. Было еще рано, хотя слуги уже встали. Обнаружив, что столовая пуста, Китти заглянула в кухню.

Розита увидела ее и поманила внутрь. Ее смуглое лицо сияло от удовольствия.

— Вы дочь сеньора Лаури? Рада познакомиться с вами! Вы сделали счастливым своего отца. Я Розита. Вчера я не успела познакомиться с вами. Я готовлю завтрак вашему отцу. Там в кофейнике свежий кофе.

— Спасибо, — сказала Китти, обрадованная теплым приветствием кухарки. — Кофе — это прекрасно. Пожалуйста, называйте меня Китти.

— Я приготовлю вам завтрак, только отнесу сначала поднос с завтраком вашему отцу. Тереза обычно так рано не встает и редко ест на завтрак что-нибудь, кроме тостов и чая, — сообщила Розита. — Сеньор Делейни уже поел и решил помочь по хозяйству. Он сказал, что ему нужно немного размяться.

— Я так голодна, что могла бы съесть быка! — усмехнулась Китти.

Когда дело касалось еды, она не стеснялась. Она слишком часто голодала в прошлом, поэтому относилась к еде с уважением. Слава Богу, полнота ей не грозила, так что она спокойно могла наслаждаться восхитительной едой.

Розита рассмеялась и похлопала, себя по пышным бедрам.

— Такая женщина мне по сердцу.

Когда Розита закончила сервировать поднос для Берта, Китти сказала:

— Может, мне отнести его Берту? Он сегодня утром хотел поговорить со мной, и это хороший повод.

— Да, — согласилась Розита, вручая ей поднос. — Скажите, что вы сами хотели бы съесть, и я принесу вам завтрак в комнату сеньора Лаури.

— Вы очень добры. Бекон, яйца и печенье — это было бы чудесно. И черный кофе.

Китти подошла с подносом к комнате Берта, постучала и, услышав приглашение, открыла дверь. Она увидела его сидящим в кресле у окна. Отец был свежевыбрит и выглядел лучше, чем накануне. Увидев ее, он явно обрадовался, и его глаза засветились радостью.

— Китти, входи, дорогая! Надеюсь, ты готова к долгому разговору? Один из слуг пришел ко мне пораньше, побрил и помог привести себя в порядок. Теперь мне не терпится продолжить наш вчерашний разговор. На самом деле твое появление здесь придает мне сил.

Китти поставила поднос ему на колени, сняла салфетки с тарелок, на одной из которых была каша, а на другой лежали два толстых бисквита с маслом и джемом. От чашки с крепким черным кофе поднимался пар.

— Ты уже завтракала? — спросил Берт, нехотя откусывая бисквит. Он уже давно ел без особого аппетита.

— Розита предложила принести сюда и мой завтрак.

Берт улыбнулся, и Китти не смогла удержаться и тоже улыбнулась. Казалось, что в ее присутствии у него даже появился аппетит, потому что он ел свою толокняную кашу так, будто она ему действительно нравится. Завтрак Китти Розита принесла через несколько минут, и девушка с удовольствием взялась за яичницу с беконом. Она оставила свой бисквит на конец и вскоре с довольным вздохом отставила пустой поднос.

— Можно взять ваш поднос? — спросила Китти, увидев, что отец съел кашу и почти доел бисквиты.

Он кивнул, и она поставила его поднос на пол рядом со своим.

— Ты и представить себе не можешь, как я счастлив видеть тебя, — с особым чувством сказал Берт. — Моя собственная дочь. Пока Рена не написала мне о тебе, я даже не предполагал, что у меня есть собственный ребенок. Я всегда сожалел о своей бездетности, но теперь у меня есть ты. Так что моя мечта сбылась.

Китти понимала, что следует остановить этот поток эмоций, пока все не зашло слишком далеко.

— Мне… мне жаль, Берт, но я не разделяю ваших чувств ко мне. Я вас практически не знаю. И как я уже говорила вам вчера, я вскоре уеду. Это не мой дом. Он принадлежит Терезе, а она совсем не хочет видеть меня здесь. Я ничего не обещала, кроме того, что просто поеду познакомиться с вами.

Счастливое выражение исчезло с лица Берта.

— Я думал… я надеялся, что ранчо станет твоим домом. Дай мне шанс сделать так, чтобы ты хоть частично простила меня за то зло, которое я причинил тебе и твоей матери. Я мечтал об этом с тех пор, как получил письмо от Рены. Шли годы, мне казалось, что всё против меня и мы никогда не встретимся. Если ты останешься здесь, моя жизнь наконец обретет смысл. А в противном случае мне не жить.

Китти не могла отрицать — речь Берта тронула ее. Знает ли он, где и при каких обстоятельствах ее нашел Райан, гадала Китти. А если узнает, то изменится ли его отношение к ней?..

— Не знаю, что рассказал вам обо мне Райан, — неуверенно заговорила Китти. — Вы можете изменить свое решение поселить меня в вашем доме, если я расскажу вам о себе.

Берт удивленно нахмурился.

— Почему я должен передумать? Ты моя дочь. И это твой дом. Что бы ты мне ни рассказала, это ничего не изменит.

— Я жила среди преступников! — выпалила Китти. — Лекс Джонсон замаскировал меня под мальчика, и я странствовала с ним и бандой Бартона несколько лет. Бандиты ничего не заподозрили. Но я всегда знала, что мне придется покинуть их, пока они меня не раскрыли. Потом Лекса убили во время ограбления банка, и я поняла, насколько рискованным стало мое положение. Однако в это же время в банде появился Райан. Сначала я подумала, что Райан преступник, но, как выяснилось позже, это было притворством с его стороны. Он постоянно пытался что-то выведать у меня о Лексе и его семье, особенно о женщине по имени Кэтрин. Я не знала, что он практически разгадал мой маскарад, и, думаю, хорошо повеселился, наблюдая за мной. — Она слегка вздернула подбородок. — Райан думал, будто я… девка Лекса.

Берт покраснел от гнева.

— Как он мог? Мне он об этом ничего не говорил. Он… вел себя неуважительно по отношению к тебе? Когда Пирс, старший брат Райана, написал мне о том, что приедет Райан, он намекнул на его дурную репутацию в отношении женщин. Если он тебя обидел…

— О нет, — торопливо возразила Китти. — Может, Райан и бабник, но он добрый и отзывчивый. Думаю, он стал бы возражать, но это правда. Он никогда не обижал ни меня, ни какую-нибудь другую женщину, несмотря на то что вообще мало им доверяет. Он вычислил, что я Кэтрин, и, поняв это, сделал вывод, что я никак не могу быть любовницей Лекса.

Берт облегченно вздохнул, очевидно, удовлетворенный ее ответом.

— Все это для меня не так важно. Что бы с тобой ни случилось, это не твоя вина. Ты была ребенком, когда Лекс забрал тебя с собой.

— Он старался как мог защищать меня. Не знаю, что стало бы со мной после смерти Дика, если бы не Лекс. Я осталась совсем одна, без всякой поддержки.

— За это я виню себя, — с сожалением произнес Берт. — Я слишком долго ждал, получив письмо от Рены. Мне нужно было действовать по горячим следам.

— Согласна! — резко откликнулась Китти.

Они замолчали, погрузившись в воспоминания. Китти нарушила молчание первой:

— Я буду говорить откровенно, Берт, я так привыкла. Тереза возмущает меня. Она боится, что вы будете любить меня больше, чем ее. Она считает меня шлюхой и воровкой. Я не могу оставаться там, где меня не уважают и не хотят видеть… Мой язык и манеры оставляют желать лучшего, — продолжала она. — Я очень груба и малообразованна. Я умею ездить верхом и стрелять, но не знаю, какими вилками нужно пользоваться в том или ином случае. Иногда я позволяю себе говорить ужасные слова. Неужели вы хотите иметь такую дочь? Я недостаточно хороша для того, чтобы вести светский образ жизни.

Берт ласково потрепал Китти по руке, пытаясь успокоить ее.

— Райан уже рассказал мне большую часть твоей истории, но все это не имеет значения. Никому не нужно знать, что было с тобой до приезда ко мне. В наших краях полно достойных холостяков. Я уверен, ты сможешь, если захочешь, найти себе хорошего мужа. А если нет, то для меня будет счастье жить рядом с тобой.

— Берт, я…

— Нет, сейчас ничего не говори. Обещай на какое-то время остаться здесь. Если почувствуешь, что не можешь приспособиться или привыкнуть ко мне, тогда поступишь, как сердце подскажет. Но знай, что, когда я умру, большая часть моего наследства перейдет к тебе.

Китти в ужасе уставилась на него.

— Нет! Я не хочу этого. Я приехала сюда не ради выгоды. Я приехала, чтобы познакомиться со своим отцом, которого никогда не знала, и сказать ему, глядя в глаза, что не прощу ему того, как он обошелся со мной и с моей матерью. Я не хочу быть жестокой, но именно так и было.

— А что ты чувствуешь сейчас? — хрипло спросил Берт.

— Думаю, теперь я смогу понять, как все случилось. Мама была гордой женщиной. Она не стала говорить вам обо мне, потому что вы стали мужем другой женщины. Виноваты вы оба, но пострадала от этого я. У меня уже нет ненависти к вам, но не ждите от меня большего, я не смогу полюбить вас.

— Я не прошу тебя полюбить меня, Китти. Сейчас мне достаточно знать, что в тебе уже нет ненависти. Я могу понять тебя. Только не уезжай. Побудь рядом со мной какое-то время. — Он слабо улыбнулся. — Уверен, тебе не придется долго ждать.

— Хорошо, я останусь ненадолго, — согласилась Китти.

Берт умирает, он ее отец. Хотя у нее и нет к нему таких теплых чувств, какие должны испытывать дети к родителям, но ее мать, должно быть, любила Берта искренне, по-настоящему.

— Спасибо тебе, дорогая, — поблагодарил ее Берт. — Почему бы тебе не осмотреть ранчо? В загоне много лошадей, можешь выбрать себе подходящую. Попроси Райана составить тебе компанию, он хорошо знает эти места. А Тереза может показать тебе дом и познакомить со слугами.

— Я уже познакомилась с Розитой. Она настоящее сокровище.

— Я не помешаю? — спросил Райан, просовывая голову в дверь.

— Нет, входи, — пригласил Берт. — Я все равно собирался поговорить и с тобой.

Китти поспешно встала.

— Я оставлю вас вдвоем. Мне хочется подышать свежим воздухом. Пойду осмотрю загон, мне всегда нравились лошади.

Направляясь к дверям, она бросила взгляд на Райана, но тут же пожалела об этом. Он смотрел на нее своими выразительными зелеными глазами, будто готов был съесть ее, и она, как всегда, потеряла контроль над собой. Груди отяжелели, и внизу живота возникло уже знакомое ей напряжение.

— Ты не из-за меня уходишь? — спросил Райан.

«Интересно, он знает, как влияет на меня?» — подумала Китти.

— Мы с Бертом уже закончили разговор. Так что теперь он твой.

Она поспешила уйти, пока вспыхнувшие щеки и непокорное тело не выдали ее с потрохами. Райан с трудом оторвал взгляд от Китти и обратил свое внимание на Берта.

— Сегодня вы выглядите гораздо бодрее.

— Это благодаря Китти, — просиял Берт. — Я тебе так обязан! Не знаю, смогу ли расплатиться. Назови свою цену, Райан. Я заплачу столько, сколько ты скажешь, если это в пределах моих возможностей. Я человек состоятельный и могу позволить себе быть щедрым.

— Мне не нужны от вас деньги, Берт. То, что я нашел вам Китти, и есть мой гонорар. Я сделал это ради своего отца. Он наверняка радовался бы, узнав, что я помог его старому другу. А кроме всего прочего, это было увлекательное приключение. Мне нужно было на некоторое время покинуть ранчо, и вдруг представилась такая возможность. Чад с Сарой поженились недавно, и им нужно было побыть наедине. Все эти гости и муси-пуси мне порядком надоели.

— Рад это слышать, Райан, потому что хотел попросить тебя еще об одном одолжении. Ты не очень торопишься вернуться в Монтану?

Райан подумал о Китти и о том, как она соблазнительна. Оставаться с ней в одном доме и не иметь возможности любить ее — это, конечно, очень серьезное испытание, которое потребует от него больших усилий. Он надеялся, что, покинув Китти и вернувшись в Монтану, он перестанет думать о маленькой дикой кошечке. Он не должен так долго и так отчаянно желать одну и ту же женщину. Раньше с ним этого не случалось. Проклятое влечение к Китти доведет его до беды, думал он. Он понимал, что пора уезжать, но какое-то глубокое непривычное чувство вынуждало его остаться, чтобы узнать, чем все кончится… куда это его заведет. Эта мысль ужасно его пугала. Причастность к чьей-то судьбе означает обязательства, а обязательства… Господи, да он и произнести-то это не может, не то чтобы подумать об этом!

Женитьба — это точно не для него. Ему нравится разнообразие. Он доверяет женщине только до того момента, пока может оставить ее в любую минуту. До сих пор ничто не опровергало эту теорию. По его мнению, эгоистичные, ревнивые женщины вроде Терезы встречаются гораздо чаще, чем любящие и преданные вроде его невесток Зоэ и Сары. И он знал, как непросто было женам Пирса и Чада доказать это.

Райан понимал, что Берт ждет от него ответа.

— Почему вы спрашиваете? Думаю, Чад еще какое-то время сможет обойтись без меня, если я вам нужен.

— То, о чем я хочу попросить, связано с Китти, — объяснил Берт. — Она, кажется, хорошо чувствует себя в твоем обществе. Ты знаешь ее лучше, чем кто-нибудь еще. Я не хочу посягать на твою свободу, но был бы очень тебе признателен, если бы ты еще на некоторое время остался здесь, пока Китти не освоится.

Райан внимательно посмотрел на него.

— Почему вы думаете, что Китти останется здесь? Она намеревалась уехать.

— Сегодня мы долго разговаривали. Она согласилась на какое-то время остаться. Я надеюсь, навсегда. Ты знал о ее сомнениях по поводу того, что я не захочу ее принять, если узнаю, какую жизнь, она вела? Она думала, что недостаточно хороша, чтобы жить здесь.

Райан сердито фыркнул.

— Знаю. Она пыталась мне тоже это объяснить. И я не смог переубедить ее. Она женщина упрямая. Она думала, что ее будут упрекать бурным прошлым. Она предполагала, что вы ее вообще не примете из-за того, кем она была.

— Это ерунда, я же объяснил ей, — ответил Берт. — Китти — моя дочь. И я в любом случае принял бы ее.

Он задумчиво посмотрел на Райана.

— Китти рассказала, будто ты сначала принял ее за любовницу Лекса.

— Я не был в этом уверен, но такая мысль приходила мне в голову. Узнав Китти получше, я понял, что ошибался. Вы должны поверить мне, Китти не была шлюхой.

Казалось, Берт хотел спросить что-то еще, но промолчал. Райан считал Берта человеком проницательным, и ему было интересно узнать, о чем он думает. Подозревает ли Берт о том, что они с Китти любовники?

— Вернемся к моему вопросу, Райан, — продолжат Берт. — Ты обдумаешь мою просьбу? Если ты останешься, то окажешь мне огромную услугу. Я боюсь, как бы Тереза не спугнула Китти. Хоть я практически и не выхожу из своей комнаты, но это не мешает мне быть в курсе того, что происходит в моем доме. Тереза ревнует Китти. В ней есть подлая черта, о которой до приезда Китти я и не подозревал… Тереза много лет жила с теткой, после того как мы с ее матерью поженились. Луиза не хотела разрушать мир дочери и везти ее в чужое, новое для нее место. Она не приезжала на ранчо, пока не заболела мать. Со мной она прожила около шести лет, и я думал, что уже достаточно хорошо ее знаю, но вот теперь я в этом не очень уверен.

Райан мог бы рассказать ему о Терезе такое, что у старика волосы встали бы дыбом, но решил промолчать.

— Думаю, я смогу остаться на некоторое время, — согласился он. — Завтра я поеду в город, дам телеграмму Чаду и Пирсу, чтобы они не волновались по поводу моего затянувшегося отсутствия. Потому что когда дело касается семьи, мои братья ведут себя как наседки.

Было заметно, какое облегчение испытал Берт. Его лицо осветилось искренней улыбкой.

— Спасибо, ты не представляешь, как это много для меня значит. Я предложил Китти осмотреть ранчо, изучить обстановку. Я надеюсь, ты будешь ее сопровождать. Мне хочется, чтобы Китти было здесь хорошо.

— Вы оба совершаете большую ошибку! — затараторила Тереза, влетая в комнату. — Китти — самозванка! Сначала она одурачила Райана, а теперь и папу Берта. Ты поступил бы разумно, если бы выставил ее, папа Берт. У тебя есть только утверждение покойной о том, что Китти — твоя дочь. Если Рена переспала с тобой, то она могла это делать и с дюжиной других мужчин. Ты не можешь знать точно, твоя ли это дочь.

Берт сердито посмотрел на нее.

— Я чувствую сердцем, — сказал он, кладя руку на грудь. — Рена никогда не стала бы врать. У Рены глаза были карие, у меня — синие, как у Китти. Внешне Китти — вылитая Рена, но я вижу в ней и себя. Китти моя дочь. Мне было бы приятно, если бы ты, Тереза, успокоилась, признала ее и приняла в наш дом.

— Я думаю иначе, — осторожно проговорила Тереза. — У нее грубый язык, она необразованна, у нее плохие манеры, да и выглядит она со своими неприлично короткими волосами как шлюха.

— Я считаю, что у Китти хорошая речь. А что касается ее манер, то меня они вполне устраивают, ведь мы сегодня завтракали вместе в моей комнате, — сообщил Берт. — Вообще нельзя судить о женщине только по длине ее волос.

— Папа Берт, — отважилась спросить Тереза, — ты узнавал у Райана… близки ли они с Китти? Ведь до того, как он привез ее на ранчо, они довольно долго были вместе.

Берт хмуро взглянул на нее.

— Я доверяю Райану. Он не обижал Китти.

— Но они…

— Хватит, Тереза. Райан и Китти знают, что делают. Я не хочу больше слышать ни слова. Райан только что согласился остаться здесь, пока Китти не освоится. Она, кажется, доверяет ему, и ей сейчас нужны друзья.

Райан слушал их разговор и при этом чувствовал себя очень виноватым. Доверие Берта было ужасным грузом, но не мог же он просто взять и выпалить сейчас, что они с Китти были любовниками. Будь он умнее, он отказал бы Берту в его просьбе и уехал домой. Он чувствовал, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Слишком большим соблазном была для него Китти.

— Ну а сейчас мне нужно отдохнуть, — сказал Берт. — Пойди отыщи Китти, Райан. Возможно, она пошла к лошадям.

Райан удалился, а Тереза осталась.

— Я уложу тебя в постель, папа Берт, — ласково сказала она. — Надеюсь, ты не думаешь, будто я придираюсь к Китти. Я просто не могу смириться с тем, что тебя обижает женщина, которая лишь притворяется твоей дочерью.

— Тереза, милая, твоя ревность неоправданна. Когда меня не станет, ты будешь хорошо обеспечена.

— Прости, папа Берт, — промурлыкала Тереза. — Меньше всего я хотела огорчить тебя. — Она поцеловала его в лоб. — Отдыхай.

Прежде чем отправиться на поиски Китти, Райан зашел в кухню, а уже потом направился в конюшню. Он пообещал Берту помочь Китти освоиться и собирался сделать все, чтобы старик умер спокойно, а его дочь была рядом с ним. За короткое время знакомства он успел привязаться к Берту.

Райан нашел Китти возле загона, где она стояла, облокотившись на изгородь, и наблюдала за тем, как ковбой объезжает мустанга.

— Какое прекрасное животное, — заметил Райан, подходя к ней.

Как будто почувствовав его приближение заранее, Китти ничуть не удивилась его появлению здесь.

— Стыдно, как мне кажется, так жестко укрощать это прекрасное дикое существо.

«Не себя ли она имеет в виду?» — подумал Райан.

— Прекрасно, когда животные дикие и свободные, но у людей по отношению к ним есть обязательства, которые вступают в противоречие с их природой.

Китти подняла изящно очерченную бровь и наконец повернулась к нему лицом.

— Что именно ты имеешь в виду?

— Мне кажется, я ясно выразился… и мне нечего добавить.

— Ты считаешь, я должна остаться здесь, да?

— Думаю, ты должна это сделать ради отца.

— Проклятие, Райан, ты приводишь меня бешенство! Ты пришел попрощаться со мной? Ты уезжаешь?

— Нет, я не уезжаю. Во всяком случае, в ближайшее время.

Она внимательно посмотрела на него.

— Тереза уговорила тебя остаться?

— Нет, она мне не указ.

«Господи, какая она милая», — подумал он, разглядывая Китти. Какой-нибудь другой мужчина уже поддался бы очарованию этих огромных голубых глаз, забыв все свои клятвы и решения, которые когда-то были так важны для него.

Она снова стала наблюдать, как мужчина пытается удержаться на спине встающей на дыбы лошади.

— Я рада, что ты не уезжаешь. Мне здесь… очень одиноко. Я никогда не приживусь здесь. Сейчас Берту кажется, что он хочет иметь меня рядом с собой, но придет время, и он поймет, что я не та женщина, которую он хотел бы видеть в качестве своей дочери.

Эти слова, подумал Райан, потребовали от нее определенного мужества.

— Иногда ты так меня злишь, что я готов…

«Задушить тебя», чуть не вырвалось у него, но за этим стояло совсем другое… «Зацеловать тебя!» — вот что ему хотелось сказать Китти. Он схватил ее за руку и потащил прочь от загона.

— Идем отсюда. Берт предложил нам прокатиться верхом, и я с ним согласен. Я попрошу Розиту, чтобы она собрала нам ленч. Наши лошади уже оседланы и ждут. Что скажешь? Ты составишь мне компанию?

— Почему бы и нет? — обрадовалась Китти. — Думаю, я с удовольствием проедусь верхом и позавтракаю на природе. Тереза тоже едет с нами?

Райан раздраженно фыркнул.

— Может, она и собиралась, но я хочу этому помешать.

Они скакали по пастбищу, потом выехали на пустошь. Китти была поражена суровой красотой здешних мест. Было жарко и сухо. Растения выглядели высохшими, пожелтевшими и прибитыми. Только на величественные кактусы сагуаро, тянувшие свои «руки» к небу, казалось, ничто не влияло — ни время, ни климат. Райан с Китти ехали по тропе между кактусами и кустами шалфея к горному хребту. Вдали видны были коровы, пасущиеся на склоне холма.

— Это действительно… внушает страх, — сказала Китти, сделав жест в сторону густых зарослей кактусов.

— Видела бы ты пустыню в цвету, — заметил Райан. — В мой первый приезд она была покрыта ковром из диких цветов. А цветущие кактусы я еще долго не забуду. Следующей весной ты поймешь, что я имел в виду.

— Возможно, — с сомнением произнесла Китти.

Если честно, она понятия не имела, где будет следующей весной. До этого еще далеко.

— Куда мы едем?

— В прошлый раз я попал сюда, когда помогал искать отбившихся от стада животных. Тогда я и обнаружил это отличное место для пикника. И еще я там нашел речушку, хотя не уверен, что в это время года в ней есть вода. Это в горах. Увидишь — там холоднее, чем здесь, на равнине.

— Похоже, собирается гроза, — с опасением заметила Китти.

— Это далеко, — успокоил ее Райан, посмотрев на серые густые тучи, нависшие над вершинами гор. — Не стоит беспокоиться, тем более что там, куда мы едем, есть убежище. Ковбои построили хижину у горного ручья. Они используют ее, когда их застает внезапный ливень, что часто случается в Аризоне.

— Думаю, я знаю Аризону лучше, чем ты, — усмехнулась Китти. — И уже скоро может начаться буря. Наверное, нам нужно повернуть назад.

— Ни за что на свете! — ответил Райан, улыбаясь своей обольстительной улыбкой. — Я наметил пикник, и он у нас будет.

К удивлению Китти, погода пока не портилась. В ручье журчала вода — вполне достаточно, чтобы напоить лошадей. Она заметила маленькую, без окон, лачугу у ручья, но не придала этому особого значения. Райан отвязал корзину с едой, притороченную к его седлу, и поставил ее на землю у ручья.

— В корзине есть одеяло, — сказал Райан. — Розита решила, что оно нам может понадобиться. Расстели его, а я пока достану еду.

Вскоре они уже сидели на одеяле, наслаждаясь жареным цыпленком, воздушными бисквитами, печеными бобами и внушительными кусками шоколадного торта. Розита упаковала даже кувшин холодного лимонада.

— Я украл бы Розиту у Берта, если бы не боялся, что Куки устроит бунт, — сказал Райан, слизывая шоколадный крем с пальцев.

— А кто такой Куки? — спросила Китти.

— Это наш повар дома. Он у нас был всегда.

Райан лениво вытянулся, подложив руки под голову и скрестив ноги. Взгляд Китти одобрительно скользил по его телу. Она никогда еще не видела такого красивого, физически совершенного мужчину. У нее голова закружилась при одной мысли о его обнаженном теле и о том, как оно прижимается к ней. Она поморгала, пытаясь прогнать видение. Эти грешные мысли доведут ее до беды.

Когда она снова взглянула на него, его глаза были закрыты. Казалось, что он спит. Китти легла рядом с ним и смотрела, как он спит, пока у нее самой не стали слипаться глаза.

Первые капли дождя с шумом упали на нее, и Китти проснулась в испуге. Она видела сон. Приятный сон, который помнила смутно. Дождь усилился, и она разбудила Райана.

— Дождь идет, Райан, проснись. Нам уже давно пора возвращаться.

Райан сел, заспанный, протирая глаза.

— Кажется, я уснул. — Он поднял глаза к мрачному небу и нахмурился. — Похоже, будет настоящий ливень.

Не успел он это сказать, как небеса разверзлись. Дождь полил как из ведра, завыл ветер.

— Бежим в хижину! — перекрикивая вой ветра, предложил Райан.

Он схватил одеяло и вручил его Китти вместе с корзинкой, в которой лежали остатки еды.

— Я заберу седла.

Китти побежала к хижине. Это было недалеко, но, добежав до нее, девушка промокла до нитки. Райан с седлами догнал ее через несколько минут. Он промок еще больше, чем она.

— Там на полке должны быть фонарь и спички, — сказал Райан. — Я разожгу огонь. Ты замерзла?

— Хо… холодно, — проговорила Китти.

Зубы у нее стучали от холода.

— Может, нам повезет и у очага окажутся дрова.

Райан зажег фонарь.

— Ага, нам повезло! — радостно крикнул он. — Есть и дрова, и растопка. Как только огонь разгорится, мы сможем высушить одежду. Тебе лучше раздеться, чтобы не простудиться. Закутайся в одеяло. На каждой кровати должно быть сложенное одеяло.

В хижине было четыре кровати, на каждой в ногах лежало свернутое одеяло. Китти была благодарна последним обитателям хижины, которые проявили такую заботу. Убедившись в том, что Райан занят очагом, она сбросила одежду и закуталась в одеяло. Потом села на край кровати, прислушиваясь к шуму дождя, и сосредоточила свое внимание на Райане, склонившемся над очагом.

Сухое дерево вспыхнуло.

— Вот и отлично, — сказал Райан. — Это нас согреет.

Он обернулся и увидел сидящую на кровати Китти, закутавшуюся в шерстяное одеяло. «Никогда еще она не выглядела так соблазнительно», — подумал Райан. От одной мысли, что под одеялом на ней ничего нет, его пенис восстал.

— Тут еще много одеял. Тебе лучше снять мокрую одежду, — посоветовала Китти.

Кровь стучала в паху, а джинсы его так туго обтягивали, что он опасался, как бы они не лопнули. Избавиться от них было бы большим облегчением.

Он чувствовал на себе ее теплый взгляд, пока подходил к кровати, чтобы взять свернутое одеяло. Подняв одеяло, он отвернулся, чтобы раздеться. От сознания того, что она смотрит на него, по спине побежали мурашки. Ему не нужен был огонь, чтобы согреться. Пальцы онемели, но в конце концов ему удалось снять мокрую одежду и закутаться в одеяло.

— Одежду нужно развесить на стульях перед огнем, чтобы она скорее высохла.

Он увидел два стула с прямыми спинками, стоящих у поцарапанного стола, и придвинул их к очагу. Когда Китти развешивала свою мокрую одежду, одеяло, прикрывавшее ее наготу, соскользнуло и упало на пол. Она посмотрела на Райана. Вид у нее был совсем беспомощный.

Горячий взгляд Райана скользнул по ее телу. Он было открыл рот, пытаясь что-то сказать, но не смог найти слов, чтобы выразить свои чувства. Когда она нагнулась за упавшим одеялом, он наступил на него.

— Райан…

Он увидел, как она вздрогнула, и понял, что она думает о том же, о чем и он.

Не раздумывая, хорошо это или плохо, он отпустил свое одеяло. Оно темной кучей упало к его ногам. Райан обратил внимание на то, что взгляд Китти сосредоточился на его восставшем пенисе. Он шумно вздохнул и резко привлек ее к себе, давая ей почувствовать, как он ее хочет.

— Скажи, что ты хочешь меня, котенок.

Молчание Китти сводило его с ума. Если она не скажет «да», он не знает, что…

— Да. Конечно, да! — Эти слова прозвучали музыкой в его ушах. — Я хочу тебя… во мне. Я солгала бы, если бы сказала, что не хочу.