Я не знала, что надеть. Я предусмотрела все, но только не такую ситуацию как эта.

— Ты хотела почитать регламент встречи и договор, — бросает Сфайрат напоследок, прежде чем отпустить меня в оазис шопоголика, — если тебе это все еще интересно заходи, как отдохнешь.

Я не поверила ему в лифте: я видела Сфайрата в номере, я видела его тогда, когда он заходил в лифт, правда заметно смягченного, думаю, что он не хотел пугать ребенка, я ожидала всего, когда мы остались одни, но не спокойствия и смеха. Мы действительно спустились вниз, в один из ресторанов отеля, где перекусили, выпили чай, где я, наконец, успокоилась. Фаршированная рыба, салат с морепродуктами и мятный чай с пахлавой уняли мою нервозность и напомнили, что с момента прилета я так ничего и не поела, кроме тех пирожных "рыжиков" и бутерброда во время неприятного разговора с Рэндаллом, а сейчас проглотила то, что в самолете есть отказалась.

— Никогда бы не подумал, что ты такая злая, когда голодная. Я считал это моя прерогатива быть не в настроении, когда голоден. — Смеясь заметил Сфайрат, когда я наливала себе уже вторую, большую чашку чая.

Я бы тоже так никогда не подумала: раньше злится было не на кого, кроме как на себя, и я слишком уставала, леча свое нервное истощение самым лучшим лекарством — сном. Под смеющимися серыми глазами и подтруниваниями я немного смущалась, но все-таки отошла.

— Прерогатива, как мужчины, — я смеюсь его замечанию, — или дракона?

Я не стараюсь оправдаться, чувствую, что терапия едой удалась, и я ощущаю себя невероятно умиротворенной.

— И то и другое.

— Отдает легким налетом мизогинии. Что? Не надо так смотреть, ты же знаешь, что я не воспламенюсь.

Да, я слышала его смех даже сейчас и чувствовала себя очень хорошо, временами сердясь. Не в еде было дело и не в духоте, я была очарована.

Сейчас же, когда находилась по магазинам, купила наконец-таки туфли, максимально похожие на те, что отправились в урну.

Я ходила по спальне, нервно оглядывая то небольшое богатство из одежды, что было у меня с собой: легкие джинсы, белая рубашка, бежевая блузка, черные брюки и очень длинная белая хламида-рубашка, мое недавнее приобретение. Думала буду носить дома, в Гавани, себя в подобном наряде в "улье" я не представляла. Планирую надеть это завтра на встречу, вкупе с черными широкими брюками будет идеально. Еще дома я проигнорировала платья, решив, что не надо перегибать палку с демонстрацией моей женственности, а этот наряд будет весьма и весьма демократичным, дипломатичным решением между консервативным востоком и раскрепощенным западом.

Передо мной еще оставалась черная юбка, блузка, легкая юбка, джемпер и шорты от пижамного комплекта, футболка, что сейчас на мне, и гостиничный халат. Я живо представила эту картинку: я заявлюсь к драконам в одном халате поздним вечером.

Н-да!

Все-таки правильно Сфайрат сказал, что он несет то, что я сказала. Видимо те мои слова и впрямь прозвучали двусмысленно.

Брр! О чем я думаю? Правильно, не о том.

Я потерла переносицу, решая, что все-таки надеть. Я совершенно не планировала ходить по "гостям" пусть и не совсем поздним вечером к двум мужчинам, живущим в одном номере. Это как-то очень… страшно. Почему страшно, я себе объяснить не смогла, самолет ведь пережила, а в гостинице народу, как минимум, больше. Не представляю, как быть с Моркетом, надо свести общение к очередному минимуму.

Вот о чем я думаю? Я, маг четвертой категории, у которого в арсенале годы теории и практики по всевозможным ремеслам, что могут пригодиться, что в трудном походе, что непосредственно в бою. Я владею… да, Боги, чем только я не владею! Сейчас же я тушуюсь перед тем, как пойти к драконам? С одним из них я уже три дня как живу. Мило звучит. Родители бы в обморок попадали. Не приведи Рок, сказать им такое!

— Боги! Вам, наверное, очень весело, глядя на меня?

Говорю я своему потолку, не пытаясь унять смущенную улыбку. Никто ведь не видит. Так, если я еще хоть немного протяну, потом будет поздно идти куда-то и можно будет брать шампанское. Я нервно хохочу, подтягивая к себе голубые штаны, джинсы. Надену их и оставлю футболку от пижамы, никто кроме меня не знает, что она от пижамы.

Затем только просовываю ноги в гостиничные тапки, подхватив ключ-карту выхожу из номера и направляюсь к лифтам. Номер Рэндалла и Сфайрата несколькими этажами выше. В лифте меня ощутимо трясет. Надо собраться. Не на свидание же иду. Хотя, когда я последний раз была на свидании? Окажемся в Лондоне, непременно схожу, меня давно уже зовет Рон — курьер из службы доставки канцелярского магазина. Так что надо сходить и сравнить ощущения.

Я встряхиваюсь, расправляя плечи, и приподнимаю подбородок. Хвост пистолетом надо держать, так вроде говорит один из народов на земле. Дверцы звякают, и моя решимость вновь теряется. Может… Может, он даст мне документы с собой в номер почитать?

— Не трусь. Соберись уже!

Я заношу руку над дверью и, чуть помедлив и прокляв свою слабость в коленках, стучусь. Дверь распахивается почти тут же, открывая мне дракона. Он что, под дверью стоял?

— Привет, не спишь? В смысле не отвлекаю?

Сфайрат с влажными волосами и полотенцем на плече, тоже в джинсах и в футболке, босой. Домашний. Нет, не под дверью стоял, и это радует. Чем? Да, бенгири его знают. Мужчина едва дергает подбородком, пропуская меня во внутрь.

— Нет, проходи, располагайся.

Дверь позади оглушающе щелкает, так что я чуть было не подпрыгиваю. Нервы шалят. Я оглядываюсь, еще раз отмечая, как тут красиво, и Рэндалла, развалившегося в одном из кресел с ноутбуком на коленях. Он только отрывает глаза от экрана, кивая мне. Выглядит спокойным, и на том спасибо.

— Привет.

Я чувствовала себя в не своей тарелке. Одно дело — темница, где есть моя комната. Я автоматически потерла мизинец с кольцом. Другое дело — вот это.

— Ну что же ты? Договаривай.

Я мотаю головой, глядя в лицо этого потрясающего мужчины: темно-серые глаза словно пасмурное небо, но лучики-морщинок в уголках, говорят о том, что ему тоже весело.

— Ну же Вэл, не съем же я тебя в конце концов.

Произносит он тихо, завораживающим низким голосом, продолжая приближаться.

— Точно? Драконы не едят людей? — Спрашиваю я с веселой недоверчивостью, Сфайрат также "серьезно" кивает.

Надо бы остановиться и посмотреть, что будет дальше, но я продолжаю отступать

— Точно.

— …о том, что ты самый старый пень во вселенной.

Я все-таки отскакиваю, выставив перед собой кресло Рэндалла, держась за его спинку. Как так произошло? Ведь мы только что читали, а теперь началась эта старая история с "догонялками".

— Вэлиан-Вэлиан, — Сфайрат опирается на ручки, приближая ко мне свое лицо так, что он оказывается очень близко, а я завороженно смотрю в его несерьезные, веселящиеся глаза, — как можно быть такой безрассудной? Словно мы не разговаривали с тобой, не далее, как позавчера.

Проговорив все это, он выпрямляется, бросив напоследок все тот же смеющийся взгляд, возвращается на место. Теперь моя очередь рассматривать его спину и кхм, задницу. Вид сзади также хорош, как и спереди. Ткань футболки свободно ложится на тело, красиво подчеркивая мышцы плеч. Светлые джинсы (слава Богам!) не сидят на нем в облипку и без этих ужасных дыр на коленях, просто хорошо сидят, подчеркивая телосложение мужчины, подчеркивая некий приятный глазу анатомический рельеф. Никаких бугрящихся мышц, рвущих футболку: широкие, развитые плечи, спина, по которой хочется провести ладонями. Мужчина ведет плечами, словно почувствовал мой взгляд и попытался стряхнуть его. Не хватало только воплотить задуманное в жизнь.

* * *

Вэл занимает кресло, в котором раньше сидел Рэндалл. Решила не возвращаться обратно на диван, вновь начала дистанцироваться. Что творится у этой женщины в голове? Сфайрат только хмыкает про себя в ответ на это, бросив на нее короткий взгляд.

Стоило ей вернуться в комнату, как к аромату мандаринов прибавился пряный запах сандалового мыла, Вэл отходила в ванную, судя по влажным запястьям отмывала руки от оранжевого сока цитрусовой кожуры.

Точнее будет сказать, что он наблюдал за ней весь вечер, отмечая, как неторопливы и женственны ее движения, изящен наклон головы, когда она вчитывалась в бумаги и убирала за уши, падающие на лицо вьющиеся пряди волос, он все ждал, когда она поднимет лицо и взглянет на него или, черт с ним! куда-нибудь. Вэл делала это время от времени, задумавшись она смотрела куда-то вдаль и Сфайрат был уверен, что мыслями она была где-то очень и очень далеко. Изредка возникающая между бровей морщинка, делала спокойные черты лица задумчивыми, если не сказать обеспокоенными. Тревога быстро сменялась покусыванием губ, иногда она кривила их, забавно поджимая и водя из стороны в сторону. Он наслаждался ее присутствием и иногда отвлекался на ее созерцание.

Размеренность и спокойствие распространялись на него, захватывая его полностью, словно исходящие от нее волны спокойствия отгоняли все тревоги, тягостные мысли и вечно преследующее его недовольство. Рядом с ней Сфайрат чувствовал себя умиротворенным и, самое главное, не ощущал всегда преследующего его ощущения раздражения и беспокойства. Дракон все реже подавал свой голос, за исключением тех случаев, когда женщина лгала и исчезала, отвечала с неизменной дерзостью и вызовом, последнее, кстати, дракона притягивало.

Да, он ворчал, что-то злобно восклицал, но это было показное. Это странным образом увлекало, и было еще ощущение странного ожидания, это он заметил сегодня, еще в самолете, в парке, лифте, но не придал этому особого значения, сейчас же, когда она пряталась за кресло, чувство повторилось и Фэйт изменил поведение, даже несмотря на то, что дракон заволновался и требовал принять меры. Чего он ждал? Когда она сама приблизится к нему.

В самом начале вечера, когда он встретил ее у двери, он почувствовал ее испуг, как у маленького зверька, у которого в случае опасности отчаянно подскакивает и трепещет сердце, но вопреки его ощущениям, на быстро поднятом лице эльфийки в ее черных глазах застыло выражение вопросительного интереса, румянец на щеках выдал ее смущение. Сфайрат отчасти понимал, чем вызвана такая реакция, но упрощать ей жизнь не собирался. Девчонке следовало преподать небольшой урок, чтобы в следующий раз она была сдержаннее в выражениях и думала, прежде чем бросаться дерзкими словами, даже если это минута негодования. Сегодня это слышал он один, завтра очевидцем или участником их перепалки может казаться кто-нибудь еще. Последнего упорно не хотелось, но допустить стоило. Сама ведь переживает за то, что подумают о ней окружающие.

Сфайрат не собирался говорить ей, что Рэндалл только гость в этом номере на этот вечер и ночевать в нем не собирается. Друга долго просить не пришлось, он согласился, руководствуясь собственными мотивами.

— Нет проблем, — Рэндалл внезапно ясно улыбнулся, — давно пора начать, поучить уму-разуму твою анрар.

Сфайрат еще раз улыбнулся, вспоминая ситуацию на ресепшене, Рэндалл пришел в неистовство, а он только улыбнулся хулиганской выходке с шуткой про "однополую пару". Разумеется, никто не сказал им это напрямик, однако, лица людей, их быстрые взгляды читать куда проще, чем ему свою же секретаршу. Своеобразное проявление неповиновения. Ждал ли он чего-то подобного? Нет, а стоило бы, из головы, откровенно говоря, вылетела та показательная история с ползающими по его кабинету женщинами. Звезды, когда это было?

В самом деле, стоило подумать, что ее не стоит селить в одном номере с ним. Одно дело — город, в котором легко раствориться после работы, потеряв связь с окружающими ее коллегами, другое дело — отель, где служащие все воспримут довольно однозначно, и это будет моральным покушением на ее свободу и достоинство. Даже несмотря на то, что в Лондоне, она будет с ним, дома. Да, дома.

Наверняка причина ее смущения была в Рэндалле. Хотя он не мог быть уверенным в этом на сто процентов. Она не просто молодая женщина, Вэлиан — эльфийка воспитанная в строгости отцом, отставным военным, придерживающимся старых и довольно консервативных взглядов. Рихардлейн Бэаквуа, который оставил службу на самом на пике своей карьеры, посвятив свое время семье, управлению и укреплению вверенных ему земель, граничащих со степняками и землями орков. Причина отставки была неизвестна, поговаривали, что эти самые "взгляды" сыграли с ним злую шутку, мир менялся, и то, что было недопустимо еще двести лет назад, сейчас было нормой. Ее отец так и остался пережитком эпохи. Однако, та информация, что раздобыли "люди" Рэндалла не была подтвержденной, официальная причина была такова: добровольное прошение об отставке, которую Эсвандил подписал только через месяц после ее подачи, сохранив в тайне истинные причины снятия с должности. Что да матери, то с ней все проще, Винита, добропорядочная, тихая эсса всегда и во всем беспрекословно подчиняющаяся мужу. С Вэл тоже должно было так быть, все-таки такой пример перед глазами. Тем не менее, она не походит характером ни на отца, ни на мать, если говорить о первом впечатлении.

Вэлиан получила хорошее образование, родители наняли учителей, преподававших на дому. Затем следовала Академия Магии Семикнижье, куда она поступила сразу же без всяких затруднений с прохождением испытаний, определением силы и магической направленности. Однако, уже на втором курсе обучения произошел "бунт", спокойная и уравновешенная, подающая большие надежды в магии Жизни студентка, перевелась на факультет Хаоса, направление "боевая магия". С этого момента информации о жизни и характере Вэл стало больше, к нескольким сухим словам в характеристике "спокойная и уравновешенная, подающая большие надежды", прибавились другие черты "настойчивая, местами импульсивная, независимая, самостоятельная, одиночка".

Дальше — отдельный лист, заполненный списком того, чем занималась Вэлиан в период своей учебы "после" смены факультета, в основном это были разовые заказы, как в городе, так и по всему королевству, а иногда и за его пределами. Вэлиан зарабатывала деньги, не ограничиваясь работой, предлагаемой соотечественниками, принимала разнообразные задания от многочисленных выходцев из других земель. Портовая столица способствовала этому. Оставалось загадкой, как ей удавалось совместить довольно плотный график учебы с работой, однако, нареканий со стороны преподавателей не было, если только исключить дисциплинарные взыскания. И ее пробелы в образовании относительно некоторых магических существ стали куда более оправданы и объяснимы. Она могла пропустить занятие, странно только, что преподаватели не жаловались.

Заработанные средства полностью покрывали ее учебу, через два года после окончания академии, боевой маг Бэаквуа сделала банковский перевод на имя своего отца, сумма совпадала с той, что внесли за первый год обучения. Отдельным платежом шел чек с припиской на полях: "долг и проценты по неустойке в счет потраченного".

Сфайрат усмехнулся, читая это. Что-то произошло в ее отношениях с отцом, отчего Вэлиан предпочла работу и полную независимость, променяв веселые и беспечные годы студенчества на обучение вкупе с работой? На финансовые проблемы в семье пенять не стоило, состояние ее отца приумножается год от года, так что причина, очевидно, была в другом.

Короткий список имен, составляющих ее окружение. Все те же лица, что и с первого курса, с ними она познакомилась на вступительных испытаниях, Эланис Эмиаканн, Эдвинсент Эльсвандил, Дэзгас Блисэнейл. Имя Дикеаваля в списке ее друзей не значилось, оно было в другой колонке, тех кто предпринимал попытки ухаживать, но не удостоился внимания.

В короткой колонке "личная жизнь" было всего одно имя Дэзгас Блисэнейл, но напротив него стояло три жирных знака вопроса, а это значит, что данные не были подтвержденными.

Сфайрат еще раз усмехнулся, продолжая чтение. Может быть Вэл и считает Дикеаваля хорошим приятелем, но догадки Фэйта об отношении к ней этого оркоподобного эльфа подтвердились.

Сфайрат улыбнулся про себя, несмотря на его подозрения, личная жизнь Вэл, если и изобиловала поклонниками, то уж никак не сексуальной связью с ними. Или она умело скрывала и скрывает это. Настроение улучшилось совсем ненадолго.

Дальше шли боевые заслуги, список успешно выполненных заданий, студенческих и служебных проступков, среди которых он обратил внимание на нарушение дворцового этикета и некое игнорирование королевских приглашений на балы и празднование каких-то значимых праздников, несколько из них были прикреплены тут же, очевидно прочитанные ей и необдуманно выброшенные в корзину. Обычно, от всей сомнительной, компрометирующей и нежелательной корреспонденции избавляются, сжигая.

Импульсивная.

Сфайрат только приподнял брови. В чем причина открытого игнорирования воли монархов? Это тебе не указ на все королевство, это личное приглашение, от которого так просто не отвертеться. Им с Рэндаллом пока не удалось придумать чего-то вразумительно стоящего в ответ на личное приглашение Эдвинсента, ситуация немного другая, но тем не менее схожая, принц озвучил приглашение напоследок и, не дав возможности отказать, обратился к Вэл. Что-то его беспокоило при воспоминаниях о той встрече, беспокойство было не явным, не свербящим, как обычно бывает, когда лишаешься покоя, а трудно объяснить: далеким, словно предчувствие дождя.

Перед глазами встала Вэлиан, тогда, когда он увидел ее впервые. Зеленый вихрь. Эмоции. Очарование. Взгляд полный хитрых смешинок.

Надо поинтересоваться у нее этим фактом ее биографии, выяснить в чем там дело.

В приглашении Эдвинсента нет ничего страшного, просто ему бы не хотелось давать знать о себе раньше времени, принц пообещал сохранить конфиденциальность и ограничиться в представлении лишь частью имен.

Магические и классические дуэли с применением оружия.

Затем, еще один скачок в смене деятельности, обучение у королевского дознавателя и начальника безопасности королевского дворца Триста Исх'ида. Короткая характеристика на эльфа. Сфайрат усмехается, шпионы не стали разглашать сведения о коллеге или в самом деле ничего не нашли на него? Только то, что говорил Рэндалл, обучение Исх'ида предполагало психологическое насилие, полностью ломавшее личность обучаемого. Те немногие из его учеников, что оказались на службе и в его подчинении, после придерживались его стиля, но не копируя его так рьяно и не повторяя его полностью.

Ничего не говорится о ее отношениях с Тристом, в колонке "воздыхателей" он тоже не значится. Но если нет ничего здесь, совсем не значит, что и в самом деле ничего нет, во всяком случае, со стороны мужчины.

Спустя три года после начала обучения Вэлиан вернулась, вновь примкнула к боевым магам, сразу получив направление в особо горячие точки. Сумеречные земли. Резервации. Мертвое плато. Дотсад.

Подумать только, они бы вполне могли встретиться — от плато всего несколько дней пешего пути до Хорругариса. Если бы он только был там, Фэйт так давно не видел дом.

Земли Песков. Отряд немедленного реагирования при обороне столицы всего-то два года назад, штурм мертвого города Каха.

Несмотря на ее возраст, небольшой опыт, а также родственные отношения с Сулдемиром Эаквуаэ, Вэл ставили работать самостоятельно, не приставляя пару, полностью полагаясь (приписка на полях "или не надеясь?") на ее самостоятельность в решении тех или иных задач.

Сфайрат с неким удовлетворением прочитал, что в этих случаях нареканий к Вэл не было, только тогда, когда она работала в паре, претензии все-таки были. Оставалось догадываться и списывать это на особенность характера "одиночки", то ли на своеобразное деление "косяков" с напарником или неприятие тех магов, что работали с ней в паре.

— Любопытно.

Сфайрат отложил папку с листами в сторону, читать срез сведений о ее друзьях пока не хотелось, он смотрел на Рэндалла и мимо него. Друг кивнул, нехотя подтверждая его слова, однако, в отличие от того же Фэйта, Рэнд смотрел не на него, а куда-то в сторону, не желая встречаться с ним взглядом.

— Это меняет твое представление о ней?

Перед ними раскинулся залитый солнцем Дубай, с его жаром, поднимающимся снизу от раскаленных солнцем асфальтированных дорог, металлических кровель и крыш. Приятное тепло, не сжигающее и не заставляющее покрываться красными пятнами, грозясь обернуться солнечным ударом.

Несколько затяжек сигареты, и выпускаемый дым сизой струйкой, Рэнд сбрасывает пепел вниз, наконец, оборачиваясь к нему. Ветер с силой треплет волосы, Сфайрату и Рэндаллу всё равно, они драконы, и кислородное голодание им не грозит.

— Любопытно. Копнуть поглубже о том, кто стоит за тремя знаками вопроса?

— Да, и узнай побольше о ее матери. В кого-то она должна была пойти такой.

* * *

Притянув к себе копию договора, она вновь углубляется в чтение, впрочем, ненадолго, вскоре откладывая бумаги и складывая их в аккуратную стопку, она массирует переносицу.

— Устала?

Вэл делает глоток уже остывшего чая, ставя чашку на место. Сфайрат откладывает газету, отвлекаясь на женщину рядом. Почему она вновь предпочла отдалиться?

— Нет, просто в глазах начинает рябить от черного с белым. А тебе не хочется полетать?

Нет, не хочется, сегодняшний вечер он проведет с ней. Ему нравится подобное времяпрепровождение, даже если как сейчас, каждый занимается своим делом. Ненавязчивая компания. Расслабляющее умиротворение.

"Самый старый пень во Вселенной! Нет, ты слышал это? Дождался?"

В который раз вопит дракон, Сфайрат в очередной раз не обращает на него внимание. Ему нравится эта игра, этот скрытый флирт и постепенное узнавание друг друга без лишней стремительности и желания форсировать события.

— Сегодня настроение не то. Почему ты спрашиваешь?

Девушка покручивает между пальцев камешек фламбиса, бросая на него взгляд вместе с приподнятыми уголками губ.

— Мм, я просто думала, ты каждый день летаешь. Настроение плохое или хорошее?

Вэл на мгновение хмурится. Может ей уйти? Так, не стоит воспринимать это на свой счет, все может быть гораздо прозаичнее.

— Ну, а ты как думаешь?

Вэл поворачивает голову, ее глазу неспешно исследуют его лицо: он в явно хорошем расположении духа, а если судить по веселым бликам в его глазах, даже в замечательном.

— Это нечестно отвечать вопросом на вопрос. Думаю, хорошее. Но, если причина во мне…

— Не в тебе, хотя и в тебе тоже.

Ему достается ее заинтересованный взгляд в то время, как она складывает листы в аккуратную стопку, упаковывает в файл, а затем убирает в рядом лежащую папку.

— И что это значит?

Она тянется к блюду с крышкой, придвигая его поближе. Несмотря на то, что поздний ужин доставили около часа назад, из-под открытой крышки вырывается слабая струйка пара, тут же вытесняя цитрусовый запах, который уже наполнил все помещение номера.

— В тебе, потому что мне приятно проводить время в твоей компании, — говорит он, наблюдая за ней, — И да, я летаю практически каждый день, когда мне нужно подумать, а стены давят, сегодня не тот день. Так что, дело не в тебе.

Вэл кивает, разрезая мясо на небольшие кусочки, накалывая на вилку вместе с небольшим количеством картошки. Аппетитно ест. Да так, что тоже хочется.

— Хочешь? Я не жадная, пока.

Сфайрат качает головой, смеясь.

— Что значит пока?

Но пустую вилку он все же принимает, накалывая мясо и овощи, в точно таком же порядке, что и Вэл.

— Пока я не сильна голодна.

— Ты все-таки не хочешь рассказывать мне, как сбежала.

Вэл качает головой, двигая ножом содержимое тарелки.

— Чтобы тебе легче было меня поймать?

Сфайрат отдает ей вилку и пожимает плечами, затем тянется к ее кружке с чаем и делает глоток. Есть еще посуда, но некоторые вещи сближают и отдают некой интимностью, например, такие, как есть из общей посуды. Вэл провожает каждое его движение с некой задумчивостью.

— Мне кажется, ты дала мне обещание, что больше этого делать не будешь, или кто-то решил манкировать своими словами?

— Ну, так я и не сбегала в прямом смысле этого слова, просто оказалась проворнее. Я была несколькими этажами ниже, в том же отеле, а номер вообще не квартира. К тому же не ты ли обвинял меня в отсутствии самосохранения? На этот раз самосохранение дало о себе знать и шепнуло мне: беги!

Вэл только приподнимает брови в ответ на этот вопрос-обвинение, вновь обращая внимание на содержимое тарелки, вьющиеся волосы закрывают ее лицо. В прошлый раз он вынудил ее сказать о своей уловке, ну как вынудил, обвинил в обмане.

— Мне просто любопытно. Я узнаю рано или поздно, если бы ответила мне, то всего лишь упростила мне задачу.

«Ты до сих пор не знаешь, что произошло с очагом, и почему она так спокойно покидает дом!»

Вэл только хмыкает в ответ на это.

— Определенно, дракон, ты решил упростить себе задачу, но не мне.

— И что же это значит? Ты тоже хочешь что-то узнать?

Она, покачав головой из стороны в сторону, чуть погодя кивает.

— Да. Ты мне ничего не рассказываешь о себе, тогда как обо мне знаешь очень многое. Кто я, чем занимаюсь, с кем я общаюсь, а я всего-то и знаю, что ты совладелец огромной компании и дракон.

Сфайрат усмехается, от него не укрылся ее преувеличенно обвиняющий голос, однако, девушка на миг обернулась, блеснув глазами. Она смеялась, ее слова не были серьезным обвинением.

— Всего-то? Ты знаешь историю моего народа, которую я рассказал тебе, я рассказал тебе о своей природе то, что знают лишь только драконы.

Вэл поджала губы. Он прав. Ей интересны драконы, интересно знать о них все, раз она имела глупость каким-то образом упустить из вида эту информацию и ни разу за столь долгое время не озадачилась этим фактом. Хотя было бы с чего беспокоиться: с драконами они не сталкивалась ни разу в своем мире за все годы своей жизни, но ее угораздило всего-то за шесть лун пребывания на земле встретить дракона и вляпаться в довольно неоднозначную историю!

— Ну, хорошо. Ты прав. Но я предпочту, чтобы у тебя было, о чем подумать по вечерам, кроме работы.

Сфайрат усмехается. О чем он думает по вечерам, кроме работы? Он думал о своем доме, Хорругарисе, о том, что подходит к концу срок его изгнания из плато и о том, что скоро он предстанет перед советом семерых. Как это будет? Раньше он часто размышлял об этом, чаще представлял, проигрывал в воображении весь диалог, различные его вариации. Затем на место этим мыслям пришли другие, прокручивание последних минут нахождения, каждом слове, каждой недомолвке и дрогнувшем голосе, выражении глаз. Все странности, то как встретили, что сказали. Он уже не злится, много времени прошло, чтобы та злость ушла. Последние ночи он думает о девушке, что ускользает из его рук, словно блуждающий огонь.

— Однако сути это не меняет, я знаю о тебе не много и то, что ты рассказал, мне невероятно ценно, однако не умаляет того факта, что все-таки этого мало и это не о тебе лично.

Сфайрат кивает, вновь принимая от нее вилку. Что она хочет знать?

— Хорошо. Задавай свои вопросы, но предупреждаю сразу: на каждый твой вопрос, я жду ответ на свой. И какие-то ответы придется отложить в сторону, потому что я не смогу на них ответить.

Вэл двигает блюдо с фруктами, пощипывая виноградную лозу.

— Договорились.

Тарелка с мясом быстро пустеет, и на ее месте быстро оказывается все еще полное блюдо с разнообразными фруктами. Идея заказать ужин в номер пришла Рэндаллу. Он, в отличии от них, так ничего и не поел, кроме пресной еды в самолете. Ему есть не хотелось, а вот Вэл согласилась, по началу удивив его тем, что они вроде только недавно ели, и она уже проголодалась (то не ест ничего, то бросается в другую крайность).

Только затем он запоздало понял, что это согласие было вызвано рассеянностью к происходящему вокруг и концентрации на содержании договора.

Уходя, Рэндалл выглядел недовольным, он предполагал, что ее желание зайти вечером и почитать договор — это просто повод, чтобы побыть рядом со Сфайратом, пофлиртовать и чудесно провести время.

— Сфайрат, она маг, не питай на ее счет больших иллюзий, — он поднимает папку, — все это про ее ухажеров и строгое воспитание…

Пренебрежительно брошенная папка говорит о том, какого мнения Рэндалл о столь ценных сведениях.

— Рэнд, последние дни ты просто удивляешь меня. Ты не веришь своим собственным людям, той информации, что они добыли для тебя? Ты не веришь мне и моему дракону, тому, что я не ощущаю от этой женщины опасности. За твоим недоверием я в который раз ощущаю предвзятость.

Рэндалл отшвыривает только-только прикуренную сигарету в сторону, едва ли сделав две затяжки.

— Предвзятость? Не она ли ночует с тобой, вопреки всем этим словам о ее чуть ли не святой непорочности?

Сфайрат усмехается. Налет предвзятости ощущается все сильнее.

— Рэнд, я не сплю с ней, как и она со мной. Прекращай ёрничать, иначе я начну подозревать тебя в скрытых ко мне чувствах.

* * *

Вэлиан постучала ноготками о ручки кресла. О чем же спросить его в первую очередь? Так много всего интересовало, а тут словно из головы вылетело.

Кроме одного вопроса: есть ли у него кто-то? Но задать его ему она вряд ли решиться, стыдно, неловко, неудобно. Какая нормальная женщина так просто спросит об этом? Вот именно — никакая. Нормальная женщина смотрит сначала на то, женат мужчина или нет, а дальше идут несколько вариантов развития событий, и каждый из них зависит от ситуации, принципов, характера, распущенности или, наоборот, закомплексованности. Нужное подчеркнуть. Она с этой ситуацией пока еще не столкнулась.

Что ей интересно знать о нем? Да всё! Но главным образом это.

Вэлиан еще раз окинула взглядом сидящего на диване мужчину, задержавшись на его руках, красивых, мужественных, в ладонях, которых с легкостью помещается ее кисть. И еще они горячие, вспомнилось, как она держала его за руку.

Милостивая Данау, о чем она думает?

Это и была та самая ситуация! Когда понимаешь, что нет у него никого, потому что любой другой так себя вести не будет и вообще постарается как можно быстрее избавиться от женщины, что ему неприятна, чтобы привести в дом ту самую, желанную.

Давно ли она стала так плохо думать о мужчинах?

«Давно. С того самого борделя. С того момента все и началось.»

Угрюмо прошептал внутренний голос, и Вэл невольно согласилась. Даже самые нормальные, с первого взгляда на которых никогда и не скажешь, общаясь с которыми даже не будешь подозревать, могут оказаться такими!

Вэлиан поежилась от внезапно мелькнувших кадров прошлого.

— Что ты делаешь в этом мире, дракон? — наконец произносит она, решив, что молчание затянулось, и он может неверно истолковать ее поведение, — Неужели в нашем мире для тебя не нашлось места?

Она поднимает на него глаза, встречаясь с его внимательным взглядом. Как она и думала: от него это не укрылось.

— В этом мире больше возможностей, а здесь я зарабатываю деньги, чтобы превратить их в золото.

— Ммм, лаконично. Ты говоришь, как Фарго. — Замечает она, вспомнив довольное лицо гоблина и вновь отвлекается на Сфайрата.

— Дело не в обмане, Вэл. Что тебя связывает с этим гоблином?

Его выразительный взгляд и приподнятая в вопросе бровь напоминают ей о договоренности отвечать на вопросы друг друга.

— Все ответы будут такими краткими, как этот? Это нечестно дракон.

— Нечестно? И это мне говорит та, что умудряется бегать от прямых ответов, с легкостью лавируя и маневрируя в премудростях светской беседы?

Ей очень понравилась его улыбка и взгляд: он вроде как улыбался и в тоже время смеялся, и делал удивленный вид при этом. Вэл улыбнулась. Нет смысла отрицать: она действительно сильна в том, чтобы увести разговор от ненужной ей темы, и тут уж все средства хороши.

— Я помогла ему оказаться в этом мире, в резервации, куда его хотели отправить, он бы точно сгинул, а здесь он, вроде как, в своей стихии.

Дракон усмехается, Вэлиан видит его изучающий ее взгляд, но не сильно не напрягается, ей особо нечего скрывать, а те воспоминания и последующая за ними дрожь — это всё прошлое, которое очень редко напоминает о себе.

— Это ты говоришь, как он. Что за рассуждения?

— Прав гоблин в том, что люди сами узаконили все виды обмана и им некому жаловаться на это. Он, с точки зрения права, следует закону и ничего не нарушает.

— Даже подделку документов?

— Даже подделку документов, как и игру с налогами в оффшорных зонах.

Сфайрат прищуривается, едва-едва покачивая головой. В очередной раз он убеждается в том, что эта женщина полна сюрпризов.

— Многое, говоришь, не поняла в договоре?

Вэл улыбается в ответ, при всех своих слабых знаниях мира финансов, в случае, когда ей что-то непонятно Фарго охотно делится знаниями и просвещает в той или иной области.

— Я сомневаюсь, что драконы не воспользовались таким лакомым куском, предполагающим огромную экономию средств, при регистрации своих компаний. Финансовые махинации моя слабость, но я быстро учусь, а Фарго любит поговорить, тем самым дает мне лекции и краткий срез знаний по заинтересовавшим меня моментам, объясняет значение незнакомых мне слов.

Сфайрат кивает, соглашаясь со мной.

— Я думала у каждого дракона есть своя пещера с золотом.

— Формально. Золото есть у определенного рода, ну или у каждого дракона, который хочет заявить о своей независимости.

— Вы с Рэндаллом хотите заявить о своей независимости?

Сфайрат кивает.

— Или заявить о себе, как об отдельном клане.

— И в чем причина?

— Мне бы не хотелось говорить об этом, Вэл, во всяком случае, пока.

Ну хорошо, она не будет обиженно дуть губы. Надо поразмыслить и сразу очертить круг вопросов, задавать которые не стоит, и вот это самое интересное, потому что не сказанное или то, о чем умолчали, дает хорошую пищу для размышлений.

— Расскажешь мне, как давно вы знакомы с Рэндаллом?

Сфайрат усмехается в ответ, складывая в ее ладонь несколько долек мандарина.

— Дракон, прекрати так ухмыляться.

— Не ты ли говорила, что хочешь знать что-то обо мне лично?

Ей очень нравится этот ужин и компания, она, конечно, поспешно на него согласилась, необдуманно, порция была слишком велика, а вот если разделить ее на двоих, то вполне приемлемо. Все-таки совместная трапеза сближает и часто способствует откровениям, не глобальным и не глубоким, но все-таки.

— Ну, это же твой друг, — она намеренно выделяет слово "твой", вспомнив о влюбленных сердцах, — и ты ему доверяешь, прислушиваешься к его мнению, и он здесь, в этом мире, с тобой рядом. К тому же, помнишь про поговорку: скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты?

Сфайрат молчит, глядя на нее задумчивым взглядом, да так, что на мгновение ей стало неуютно и пришлось шикнуть своему любопытству. Он думает, стоит ли ей доверять. Что, сейчас вновь будет требовать с нее обещаний?

Ей захотелось фыркнуть и на мгновение представить себя драконом, выдающим раздражение в таком простом жесте.

— Не надо, не говори ничего, — Вэлиан отмахивается от своего интереса, нет, так нет, не надо этих задумчивых взглядов, сравнивающих все увиденное и услышанное, — завидую тебе дракон.

— Не понял?

Она убирает приборы на тарелку, улыбаясь про себя его удивлению. Всё то он знает!

— Дракон в случае раздражения может поджечь все кругом и, хотя бы немного отвести душу. Я, увы! нет.

Вэл вспомнила, как он выпускал пламя в полете. И он ли это был? Он конечно! Она сама все видела, но все равно, все довольно странно: он мужчина и физически крупнее, и сильнее ее, но все-таки его размеры привычны, а вот дракон, он ведь огромный!

— А ты раздражена?

Эльфийка пожимает плечами, отчасти: если разговор вновь зайдет о клятвах, словах и обещаниях.

— Нет, но я вижу твой взгляд и примерно догадываюсь, о чем ты думаешь.

Его задумчивый взгляд дал мне почувствовать себя неловко, а вот этот, что темный, вообще никак не подействовал. Дракон-зверь ей очень нравится, с ним проще: у него обаяние другое.

«Тоже мне проще, видела-то всего два раза, а уже намечтала.»

— И о чем же?

— А стоит ли мне доверять? Я задаю вопросы, которые, вроде как, меня и не касаются. Вспомнить паранойю Рэндалла, так вообще.

Она поднялась с кресла, да, она ощущала усталость. В конце концов, слишком много всего произошло для одного дня. Последние дни так и происходит, не прошло и недели, как она узнала, что он дракон, а такое ощущение, что месяц! Тут еще на разговоры потянуло, откровения стала ждать. Пройдет его одержимость и все, поминай ее, как звали!

Ей нужно отвлечься, в самом деле отдохнуть, позаботиться о себе совсем чуть-чуть. Да вот хотя бы посетить местные бани, поплавать, может даже на массаж сходить. Пусть это и не пойдет ни в какое сравнение с Теплыми камнями, куда мечтают попасть многие жители Междумирья, чтобы в полной мере этих слов привести себя в порядок и отдохнуть телом и душой под умелыми руками целителей, но в ее случае, это хоть что-то.

— Я, пожалуй, пойду.

Сфайрат поднимается, возвышаясь надо мной грозовой тучей. Хорош, ой, как хорош собой, особенно, когда мрачен. Темные волосы небрежно взлохмачены и придают облику мальчишеский вид, сейчас они ниспадают на его лицо, бросая тень на глаза, делая их темнее и выразительнее. От него исходит тепло, такое, что ощущаешь некий посыл приблизиться и обнять. Это уже стало каким-то наваждением. В номере витает слабый запах его парфюма, сейчас едва ощутимый, но вот когда он сидел рядом или стоял напротив, оперевшись на кресло, дразнил мое обоняние, уговаривая вдохнуть запах полной грудью. Некоторые вещи, в частности пальто, едва заметно пахнут им. И ей осталось совсем немного до того ненормального состояния, когда она начнет в тайне вдыхать этот запах и тереться лицом о вещи, подобно кошке.

* * *

— Не возражаешь, если я провожу тебя?

Мм, тут вроде, как пару этажами ниже спустится. Не знаю, чего во мне сейчас больше: того, что очень хочется и того, что делать не стоит, с гадкой мыслью, что все когда-нибудь закончится.

— Нет, не возражаю.

Это получилось похоже на прогулку: я не спешила, он не торопился. Первые несколько шагов просто шли молча, все это выглядело весьма странно и мило.

— Мы познакомились, будучи подростками, когда впервые вставали на крыло. В тот год нас было только двое, и до этого дня мы не были с ним знакомы, каждый занимался со своим наставником вдали от чаши, от своих матерей. Мы сцепились, выясняя кому покидать чашу первым. Скорее всего, мы были похожи не на драконов, а на молодых дилофозавров. Удивляюсь, как наши наставники нас стерпели…

Я смотрю на него: он все-таки решил рассказать, и теперь в его словах, а теперь уже и на губах заиграла легкая улыбка, вызванная воспоминаниями детства. Хм, я думала, драконы с момента рождения только и делают, что перекидываются. Я озвучила эту мысль и Сфайрат покачал головой.

— Нет, иначе, нашим матерям было бы нелегко с нами. Чем моложе дракон-зверь, тем меньше он контролирует себя, более вспыльчив и раздражителен.

— Но ваши матери тоже драконы.

Сфайрат кивает, все также серьезно замечая.

— Да, но им все равно было бы нелегко: не было бы никакого векового спокойствия, взрасти они нас ящерами с первых минут нашей жизни. К тому же, это в интересах безопасности потомства, представь эту картину, как отбившаяся мелочь будет рассекать воздух, поджигать все в округе и показывать, кто на самом деле сильнейший. Нас бы уже давно истребили охотники, другие хищники или мы сами.

Я улыбаюсь: о, да! На некоторых обычных детей нервов не хватает, а представить, что это вечно агрессивные драконы. Хотя, обычно, слабые подчиняются сильным.

Сфайрат только усмехнулся, взглянув на меня.

— Вот поэтому у нас есть наставники, авторитет которых до определенного времени непоколебим. Ну, а говоря о Рэндалле, мы в тот день подрались.

— И кто же вылетел первым?

Мы остановились у лифта, я тянусь к кнопке лифта, нажимая на нее. Не зачем растягивать удовольствие, хотя продлить рассказ и прогулку хочется.

— Рэндалл.

Мы почти дошли до моего номера, лифты движутся быстро и идти-то совсем нечего. Когда лифт остановился, и дверцы с тихим шелестом раздвинулись, Сфайрат все еще рассказывающий о своей дружбе с Рэндаллом, просто нажал кнопку последнего этажа. Так мы достигли его, время от времени к нам присоединялся кто-то из других постояльцев, тогда он рассказывал, избегая слов, что прямо бы говорили о нашем мире. Это было захватывающе и увлекательно, босс оказался хорошим рассказчиком, умело подбирающим слова и добавляющим в них эмоции, выходило так, что я словно видела перед собой картинки из его прошлого, иногда смеясь их проделкам с Рэндом, иногда хмурясь безрассудному поведению двух, казалось бы, взрослых мужчин.

— Так, потасовка за то, кто вылетит первым, стала основой для нашей дружбы.

Мой этаж, сколько мы так катались? Полчаса не меньше.

— И ты меня обвинял в ид…, - я проглотила остаток слова, исправляясь, — в моей беспечности.

Я удержалась от нелестной характеристики их поступков, и то только потому, что он преувеличенно недовольно зыркнул на меня. Я прыснула, сдерживая смех. Значит, как о себе выслушивать подобное, так сразу напускает на себя грозный вид?

— А сам то!

— Так я дракон, а не беззащитная дева.

Я уж хотела было возразить по поводу "беззащитной девы", но вовремя одумалась, потому как сейчас все действительно, так и есть.

— Теперь моя очередь спрашивать, — протянул дракон, медленно и лениво сверкнув белоснежной улыбкой, — надеюсь, я исчерпывающе ответил на твой вопрос?

Я кивнула, испытывая всю силу очарования его ничем неприкрытого обаяния. Возникло повторное ощущение того, что он знает, как влияет на меня, и обо всех моих спорных чувствах, и использует это намеренно, играя мной. Это как-то называется так… не флиртует, это женский термин, а как-то по-другому. Как?

— Исчерпывающе, я даже не надеялась на такой повествовательный рассказ. Что ты хочешь узнать, как я смогла сбежать из номера?

Но босс покачал головой, вновь нажав "клавишу" на этот раз первого этажа, меня обдало чуть более сильным "вдохом" парфюма и запаха мужчины, так что я чуть было не замерла от неожиданности и от нахлынувших неоднозначно тревожных ощущений.

— Нет, это оставь для моих тусклых и унылых вечеров, будет чем разбавить свои мысли о работе.

Я рассмеялась, качая головой.

— Ну, знаешь ли! Это слишком. Я не так сказала, ты же представил всё так, словно я тебя на пенсию списала и отправила писать мемуары.

— По твоим словам, выходило именно так. Настрой я уловил. — Хмыкнул босс, его глаза весело заблестели, а губы вновь изогнулись, обнажая ровную, белую полоску зубов, отчего сердце сделало очередной предательский кульбит.

Вновь закрались подозрения о намеренности испускаемых флюидов очарования.

Это все гормоны! В пекло, даже на весну списать нельзя!

На мое счастье двери лифта распахнулись, и я сделала шаг наружу, надеюсь, все выглядит не так, как будто я сбегаю.

Трусиха!

Расслабилась под влиянием его истории, а теперь вижу то, чего наверняка нет. С каких пор я вообще стала принимать личное обаяние за флирт? Его так много в моей жизни в последние дни, и я воспринимаю его по-другому, как более близкого, понятного. С ним не приходится поддерживать темы, которые мне не интересны или те, о которых имею лишь смутное представление.

Улыбается красиво, шутит, голос вкрадчивый, похож на звуки моря поздним вечером, пахнет чудесно, и что?

— Может прогуляемся? И ты все-таки задашь свой вопрос? Если он не предполагает короткого "да" или "нет" и обсуждения твоего престарелого возраста.

Я смотрю на него, так и стоящего в лифте, двери пытаются закрыться, но он придерживает их рукой.

— Сэр?!! Отпустите! — Доносится откуда-то позади, оборвавшись на полуслове.

Я оглядываюсь, по начищенному, блестящему полу из желтого мрамора, глядя в который макияж поправлять можно, к нам спешит охранник или какой-то другой работник отеля. Он только начал что-то говорить с таким решительным и бескомпромиссным выражением лица, как тут же "сдулся". Я с удивлением смотрела на то, как администратор тут же потерял весь этот свой вид, а лицо и взгляд стали испуганно-затравленными, как будто он увидел большее — своего пророка, меньшее — владельца отеля, которому вдруг посмел перечить. Я перевела взгляд назад, на уже приблизившегося ко мне дракона, и только тихо вздохнула, "магия" дракона впечатляет.

— Что-то случилось?

Сфайрат провожает взглядом испуганного мужчину, а затем опускает свое лицо ко мне, некоторое время ничего не говоря. Он стоит так близко, что я вновь могу взять его за руку, как в парке. Это воспоминание приятно согревает меня.

— Ничего. Действительно, почему бы не прогуляться?

Сдав ключи ночному администратору с таким же перепуганным взглядом, как и охранника (думаю, это был он), мы вышли в душное тепло остывающих улиц, если бы не близость искусственного залива, полагаю, было бы вообще невозможно. Но пока я ощущаю себя очень хорошо, в отеле, с его кондиционерами, прохладно, а оказавшись снаружи начинаешь реально ощущать тот факт, что оказался на другом конце мира, вместе с укутывающим, теплым воздухом, наполненным ароматом ночных цветов. Становится шумно, пространство вокруг заполнили звуки машин и музыки, льющейся из мощных колонок, людей, их разговоров и смеха, звуки бьющейся о крутые набережные воды. Мы идем куда-то прочь от отеля, но двигаемся вдоль набережной. Я продолжаю идти в тапочках с логотипом отеля. Мило.

— Куда мы идем?

— Мы гуляем. — Резко бросает дракон, а я только сейчас обращаю внимание, что он держит меня за руку, и скорее мы не идем, а он меня поспешно тащит за собой. Дежавю.

— Нет, ты меня тащишь, и с такой скоростью, что после таких гуляний все, что останется от меня, можно будет упаковать в косметичку. Сфайрат!

— Ты предпочитаешь гулять и разговаривать, или гулять и пытаться перекричать шум?

Дракон на мгновение останавливается, глядя на меня вопрошающе. С чего я решила, что он не в настроении? Только из-за внезапно изменившегося поведения и слегка потемневшего взгляда?

— А ты с кем предпочитаешь разговаривать, со мной целой или с тем, что от меня останется, например, моими ушами?

Смеженные веки, ветер развевает его волосы также, как и мои, я отмахиваюсь от нескольких надоедливых прядей.

— Я предлагала погулять по первому этажу, сейчас вечер и там почти никого, сомневаюсь, что охрана была бы против.

— Думаешь, есть удовольствие находиться среди тех, кто, лишь увидев тень раздражения трепещет и трясется словно заяц?

Ах, вот он, о чем. Я смотрю на свою руку в его и думаю, что надо бы высвободить пальцы.

— Ты ведь хотел меня о чем-то спросить, это тебя так раздражает?

Сфайрат дергает подбородком, что видимо означает "нет", а затем вновь тянет меня в какую-то ведомую ему одну сторону, но в этот раз не так стремительно. На этот раз мы просто идем, молча.

— Почему ты ушла от Триста?

Я уж было хотела возмутиться и сказать, что не уходила, но поняла, что он имеет в виду другой уход. Голос разума молчит и ничего ехидного не выдает.

— Это мой вопрос.

— Да, я поняла. Пытаюсь сжать все мысли в какую-то краткую версию.

Нас огибают толпы гуляющего народа, так, словно мы некое препятствие, н-да и лица у них на мгновение встревоженные.

— Я не жду кратких версий, я жду полноценного ответа.

Я цыкаю на него, бросая рассерженный взгляд. Сейчас он как раз-таки напомнил мне Триста: ему всегда было важно знать все, даже то, что мне говорить не хотелось. И тон у него был такой же, требовательный, бескомпромиссный. Я пытаюсь забрать свою руку, но Сфайрат внезапно останавливается, наплевав на то, как мы выглядим со стороны.

— Вэл, что случилось? Я спросил нечто сверхличное, что ты теперь стараешься избавить от моих прикосновений? Или избежать моего присутствия рядом с тобой, как сейчас, как в лифте?

Кажется, то как мы выглядим, называется "выяснять отношения". Он ведь прав, я стараюсь оказаться от него чуть дальше, но ведь есть причины. Я боюсь. Боюсь, что обманываюсь на его счет, боюсь, что все резко закончится так и начавшись, временами я боюсь его схожести с отцом. Что ему мешало спросить мягче, как несколькими минутами ранее в лифте?

— Нет, давай определимся: мы сейчас идем, просто общаемся, и я тебя держу за руку в лучших традициях спонтанного свидания… Или ты отдаешь мне приказ рассказать что-то, но тогда отпусти мою руку, потому что я с начальством за руки не держусь! И не надо так смотреть, не прожжешь ты во мне дыру!

В какой момент все изменилось? В лифте катались, все было хорошо и вот, неуловимое мгновение, мы вновь свернули к нашим баранам.

— Я бы на твоем месте не утверждал так категорично!

— Канал близко, до воды успею добежать!

Сфайрат дергает мою руку, резко притягивая к себе, но я упираюсь ему в грудь отталкивая его от себя.

— Что, в бездну тебя?!

Темные глаза оказываются внезапно близко к моим.

— В пекло тебя! До воды добегу, потушить успею, — повторяю я ему, не меняя тона, в груди расползается жаркое тепло. — Ну так как? У меня продолжается рабочий день, или это все-таки личное время? Не зли меня диплодок!

Бесит! Чертово пламя! Что за манера так отвратительно вести себя?! Начальника он включил!

— Диплодок? Ты совсем безумна в своей беспечности, ведьма?

Надвигается он на меня, а по факту пугает людей вокруг.

— Сам ты ведьма.

Я решила обидеться, наплевав на логику, разум, рассудительность и прочие немаловажные вещи, позволяющие сохранить свою жизнь в целостности и сохранности. На ум пришло осознание того, что я женщина и неаргументированное поведение, подкрепленное женской логикой, по предрассудкам всех миров вместе взятых, она мне должна быть не просто свойственна, но бить ключом по неокрепшей психике любого, кто с ней еще не встречался. Я отвернулась, провожая взглядом спешащих мимо людей, время от времени оглядывающихся на нас. По трассе несутся машины, ослепляя нескончаемым потоком фар.

Внимание привлекает его движение на моей руке, его пальцы гладят тыльную сторону ладони. Старательно незаметно, я бросаю взгляд в его сторону. Нет, взглядом не буравит, но вид тоже далек от счастливого. Диплодок смотрит куда-то поверх меня, а сейчас вот смотрит на меня. Гадство! Я даже не пытаюсь отвести взгляд, поздно уже, попалась на том, что подглядывала. Он медленно улыбается также, как в лифте, и сейчас, его глаза просто серые, а мое сердце сначала опадает, а затем несется, как сумасшедшее, в ответ на эту улыбку.

— Остановимся на первом варианте, на спонтанном свидании.

Вот же! В пекло его! Кто меня тянул за язык? Дура, настроенная на лирический лад, очарованная простой улыбкой. Он крепче сжимает мои пальцы в своих и кивает вперед.

— Пойдем?

До места, где, по его мнению, должно было быть тихо, мы шли молча. Я кляла свой длинный язык за то, что он выдавал наружу все то, что даже не билось в мозгу, а летало где-то на окраинах разума. Сказала дракону о свидании, ну не о нем же я в самом деле думала! Во всяком случае не в эту минуту.

Тихий всплеск воды о мерно покачивающиеся корпуса яхт, под ногами едва заметно пружинят доски деревянного настила, на пирсе самой собой получается сбавить темп, и, даже несмотря на то, что причал выглядит бесконечно длинным, мне хочется продлить время пребывания здесь. Чем-то это место напоминает дом, нет ничего общего в судах, в окружающем нас мире, однако шум воды, легкий бриз и запах морской воды, перемешанный с затхлостью, вызывают во мне ностальгические нотки.

— Мне не хватило терпения и выдержки. Я бы так это назвала, — начала я свой нелегкий ответ, — Я проникаюсь к “объектам”, как сказал бы Исх’ид, не могу воспринимать нейтрально и становлюсь предвзятой. Что касается "плохих" парней, в их отношении моя совесть спит себе спокойно и не шепчет ничего своим ехидным голосом.

— Ехидным?

Я киваю, чуть поморщившись. Никому еще не рассказывала про этот голос, кроме Дэза, но это было словно в другой жизни. Давно, далеко и уже неправда.

— Да, в обычных ситуациях она редко появляется и говорит гадости, а вот на тех "безобидных" заданиях, как считал Трист, она малое — ноет, а большее — вопит, и я не могу с ней не согласиться.

Сфайрат выглядит удивленным.

— Что? Это так удивительно, что я веду внутренний диалог с собственным "я"?

Мужчина качает головой, и я вижу в его глазах затаенную улыбку, смешанную еще с чем-то…

— Нет, напротив. У меня временами возникает та же проблема. Продолжай, пожалуйста.

Хм, надо бы не забыть спросить об этом. Может, ничего особенного, но мне почему-то кажется, что это не так.

— Я лезу не в свое дело, — повторяю я слова Исх'ида, — вмешиваюсь и стараюсь помочь, ладно бы я видела что-то, что не относится к делу, что-нибудь побочное, так нет же. Настроить себя после каждого такого случая не реагировать, воспринимать нейтрально или безразлично не получается. И у этого изъяна есть и недостаток, и положительный момент.

— Я пока вижу только отрицательный момент, эмоциональность — плохое качество для теней, яд для шпионов. Нет?

— Так. Я ведь никогда не играла в открытую, все, что мне доверял Трист только "скольжение", следить, собирать информацию, отмечать всех, кто контактировал с объектом и его ближайшим окружением. Я же, как не держалась, умудрялась влезть в мир объекта, если не вовремя, так после задания, исправить ситуацию, и это грозилось стать моей профессиональной подписью. Не должно быть никаких подписей, я должна была быть только тенью, быть и исчезнуть, не оставив ничего. С плохими ребятами я играла чисто, а с хорошими, я им пыталась помочь. В этом и есть положительный момент.

Я вспоминаю отвратные моменты: месяц наблюдения за предполагаемой "шпионкой" в одном из борделей в Киту заставить себя слиться со стенами, стать единым целым со зданием, спать в постоянном скрюченном состоянии, про условия я вообще молчу, это отдельная история. Словом, нужно было успеть справиться со всеми своими хочу, нужно и очень нужно в рекордно короткие сроки между клиентами. И уйти было нельзя, отдельная история, как я вообще попала в эту комнату на втором этаже, повторять это по несколько раз мне не хотелось и с "джампом" не разгуляешься. Власа, едва ли не всю комнату завесила амулетами.

"Это создает свой неповторимый колорит."

Знала я этот колорит. Власара — этакий аналог Маты Хари, полудемоница, получеловек, полусуккуб в двадцатом поколении. От демонов и суккубов в ней осталось очень мало: магии никакой, так, слабая магия очарования и возможность предстать перед клиентом в любом образе. Она очень боялась магов, опасалась, что в случае чего, ее сноровки будет недостаточно, чтобы дать отпор одним из кинжалов или псевдоневинными украшениями в виде шпилек и заколок, поэтому и увешала свою "визитницу[1]" всевозможными глушилками, поглотителями и экранами отзеркаливающими магию.

Увиденного в те дни на всю жизнь хватило: секс ради секса во всех его вариациях меня не удивлял, я лишь прикрывала глаза, слушая скрипы, вздохи, звуки. Надо было только прикрыть глаза, абстрагироваться и ждать момента после, когда ее клиенты были готовы говорить, платить, отвечать или что-то ей дарить. Но все остальное… Ошибаются те, кто отзывается о людях, как о сплошном зле. Нет. Везде есть зло, зло — это давать всему жестокому и гадкому вырваться из себя, развиться и оправдывать свое поведение, стремясь удовлетворить все самые мерзкие желания.

Мерзко. Я тогда месяца три чувствовала себя грязной, не могла избавиться от ощущения, словно в нечистотах искупалась. Я потираю плечи, стало зябко. Не надо было это вспоминать. Сфайрат ничего не говорит и не спрашивает, я не заметила, как мы остановились.

— Я полагаю, этот случай стал решающим?

Я, что вслух это все говорила? Сфайрат только кивает, правильно истолковав мой взгляд. Скверно. Его лицо скрыто в тени, и я не могу понять его ответных эмоций, уловить край его мысли.

— Да. Эти задания для закалки характера. Я могу вытерпеть многое, что касается меня лично, признать, что это необходимо. Но я не могу мириться с таким, Трист, он воспитывал во мне равнодушие, через две недели после одного такого возвращения, я поняла, что это не для меня, и я не смогу. Вернулась в Киту и подожгла это местечко, в этот раз просто помочь кому-то мне было недостаточно. Я понимаю, что глупо, такие места быстро отстраиваются, или на их месте появляется еще пять таких, но мне это было необходимо.

Дракон только кивает в ответ. Я так и не узнала, о чем он думал в тот момент.

* * *

[1] Визитница — комната для свиданий в публичном доме.