Рэндалл взглянул на потолок следом за Сфайратом, в нем как будто бы открывался гигантский портал или огромный проектор, что транслировал изображение в режиме реального времени, быстро перемещаясь из одной точки в другую, в нем сменялись картинки одних галактик на другие, блиставшие миллиардами звезд, нереально яркими неоновыми красками туманностей и газовых облаков. Творящий магию двигался с быстротой кометы, прорезая звездные системы, словно одинокая планета, выброшенная в космос после взрыва сверхновой, Сфайрат и Рэндалл, все присутствующие в зале, подняв головы, наблюдали за открывшейся им картиной, как будто бы они стали пассажирами огромного космического челнока, что мчался вперед, в одному ему известную сторону, не разбирая дороги, стремительно, словно торопился куда-то, старался успеть и прибыть вовремя. На «их» пути встала глиняно-серая планета, она приближалась, становясь все ближе и ближе, разросшись от маленькой, едва заметной точки в огромную каменную сферу, заполнившую собой весь потолок. Они врезались в гигантский пояс астероидов, каменные глыбы которого по началу казались лишь мелкими крошками, но быстро увеличились, став равными по величине зданиям, дворцам, небоскребам и скалам. Гости дворца, ставшие в этот момент космическими путниками ловко «лавировали» между ними, приближаясь на опасные дистанции и лишь в самый последний момент уклонялись.

Все присутствующие в огромном помещении обмирали, задерживали дыхание, испускали облегченные вздохи и восторженные возгласы. Музыка стихла, все молчали, зачарованно следя за происходящим. Неизвестный маг увлек их за собой, так что каждый гость смог прочувствовать скорость, опасность, адреналиновый всплеск, детализацию происходящего и красоту их общего дома. Они оглядывались назад, замирали, разглядывая планеты и их спутники, вновь смотрели вперед, захваченные картинкой. И вот, наконец, знакомая каждому из них звездная система, они промчались по орбитам, огибая планеты, отдаляясь от трех вечных «друзей», трех звезд, что правили небосклоном этого мира, в извечной пляске сменяя друг друга. Они прорезали небосклон, мелькнули океаны, материки, крыши домов и зданий, земля продолжала стремительно приближаться. Газовый шлейф вокруг них обозначается все ярче, королевский дворец, его резные крыши, заметенные снегом, они врезаются в них, летят осколки черепицы, они продолжают погружаться все ниже, мимо изумленных слуг, среди них мелькает ошеломленное лицо принца, короля, королевские особы отпрыгивают в стороны от вдруг возникшей опасности, слышен грохот, звук все нарастает, полы и стены вибрируют.

Сфайрат оборачивается на эльфов, что под впечатлением от происходящего на мгновение присели, яркая вспышка ослепляет, заполняя собой все вокруг и тут же все проясняется. Посреди зала всего в нескольких шагах от драконов, на небольшом пустом пятачке, оказывается девушка, она присела на мгновение и тут же поднялась, выпрямляясь и расправляя плечи, обеспокоенно взглянула на юбки лазурного платья, стряхнула с него невидимую соринку, затем вновь посмотрела наверх и только потом на присутствующих, с осветившей ее лицо смущенной улыбкой.

— Я не опоздала? — в ее голосе слышатся смешливые нотки, несколько тонких прядей словно бы невзначай падают ей на лицо, придав образу еще большую нежность, но она отмахивается от них легким движением. Ее глаза блестят юношеским задором, лицо светится, а на губах расцветает счастливая улыбка, словно она и в самом деле бежала, стремилась, подобно падающей звезде и, прибыв вовремя, осталась весьма довольна собой, тем, что успела.

Присутствующие гости безмолвствуют еще мгновение, прежде разразиться овациями. Впечатляюще и достойно восхищения! Она сумела поразить их всех. Это тебе не иллюзии расцветающих садов, табунов диких животных, что промчались здесь до этого, обдав присутствующих яркими и не всегда приятными ароматами, что смешались с запахами в зале, утяжелив и перенасытив и без того спертыйвоздух в помещении.

Сфайрат идет к ней, пробираясь сквозь уплотнившуюся толпу, что окружила ее, еще не прекратив аплодировать.

— Магесса Вэлианэ Дарадиэль Беаквуа, — наконец, объявляет ее появление герольд.

Вэлиан, напоследок улыбнувшись, вглядывается в толпу ищущим взглядом. Сфайрат протягивает ей руку, с неким облегчением сжимая прохладные пальчики, и целует их.

— Иднэ, выглядишь великолепно.

Она улыбается, свет в ее глазах на мгновение померк, но то продлилось лишь мгновение прежде чем темные звезды ее глаз засверкали с новой силой.

— Ар Хэлл, рада видеть вас, — Вэлиан наблюдает за тем, как его губы касаются ее пальцев, сдерживая себя, чтобы не дернуться от горячего и приятного прикосновения, — я уж думала вы бросили меня, и мне стоит искать себе другого сопровождающего.

Девушка чудо, как хороша, и даже без красочного шоу привлекла бы к себе внимание, хотя бы только эффектным платьем цвета ясного неба с приглушенно золотой вышивкой по лифу и таким же золотым обручем-поясом, который «захватил» в свои объятья узкую талию, зрительно делая ее еще более хрупкой. От него мягкими складками ниспадают юбки платья, лишенные поддержки обручей, они стелются по полу, надежно пряча ножки девушки. Открытое сверху, оно демонстрирует плавную линию отведенных назад в идеально-правильной осанке округлых плеч, трогательную хрупкость ключиц с безупречной, словно подсвеченной изнутри, кожей и линию декольте, в котором виднеется учащенно опадающая округлость груди.

— С каждым новым днем нашего с тобой знакомства ты думаешь обо мне все хуже и хуже, — шутливо замечает в ответ на это Сфайрат.

Вэлиан не успевает ответить хоть что-то на это обвинение и, честно говоря, не хочет, в этот раз благодарная Рэндаллу за его бестактность. За последние дни так много всего произошло, и не сказать, что она противница перемен, но за две неполных недели такая привычная ей жизнь круто переменилась. И далеко не все изменения в ней Вэлиан по вкусу.

— Ну как бы он смог бросить такую красоту?

Раздался рядом голос Рэндалла, который тут же демонстративно заглянул ей в декольте, за что получил мысленный нагоняй от Сфайрата.

«Рэнд!..»

«Скажешь, не за этим она надела такое платье, чтобы все присутствующие пялились на эти прекрасные…»

«Рэндалл!»

«Я всего лишь отметил, что она прекрасно выглядит. Звезды, неужели и я буду выглядеть таким невозможным…»

Вэлиан только весело рассмеялась в ответ на эту дерзость, стукнув его зажатым в другой руке крошечным золотым клатчем, в котором тут же негромко звякнули ключи.

— Ты как всегда галантен, Рэндалл, но я тоже рада тебя видеть.

Сфайрат нехотя выпустил ее руку из своей, как того велели приличия в обществе Эландиля и правила поведения на подобных мероприятиях, с удивлением понимая, что он и в самом деле ревнует ее, и не к кому-нибудь, а к другу, который по-своему, но все же принял ее, а она нашла к нему тот пресловутый женский подход.

Укол или даже приступ ревности длится недолго, развеянный чувством облегчения, что Вэлиан пришла и, более того, даже в хорошем настроении.

Рабочий день близился к концу, а Вэлиан становилась все более мрачной. На работе она предпочитала формально отстраненный стиль общения, но даже в те моменты Сфайрат видел, что она как будто бы отдалилась и витает в своих мыслях, находясь где-то очень далеко. И еще подарок, что он преподнес ей. Он, конечно же, ждал того, что она откажется, но очень надеялся, что этого не произойдет. Не всем нашим чаяниям и надеждам суждено сбыться ровно так, как мы того хотим.

* * *

Вэлиан прошлась по квартире, оглядывая огромную площадь светлой гостиной: мягкая мебель с цветастыми подушками и восточными коврами на полу, небольшие окна с наполовину опущенными тканевыми жалюзи с бьющим в них утренним солнцем, яркие картины на стенах и, по последней моде, на полу вдоль окон небольшие хрустальные люстры в потолке, и пальмы в напольных кадках, расставленных в углах у окон. Всё здесь было уютно и приглашало остаться, но не этого она ожидала, когда услышала словосочетание «знак внимания». Хотя можно было бы и догадаться, в конце концов, не украшение же ей он преподнес бы. Она бы его не приняла, хотя в теперешнем положении с ее новым «статусом» могла бы сделать это, не мучаясь при этом угрызениями совести.

— Вот почему ты так легко согласился на то, чтобы я жила в своей квартире, — проговорила она медленно, оглядываясь. — Она ведь находится в том же доме и на том же этаже, считай за стенкой, что и твоя.

Вэлиан продолжала сжимать ключи, что он до этого вручил ей. Она не вредная. Дракон и в самом деле угодил ей, квартира очень красивая и просторная, но не сделать замечание она не могла. Может быть, это и не сережки, не браслеты и не кольца, но Вэлиан знала цены на недвижимость в Лондоне, и если сопоставить суммы, то колечко выглядело бы куда более скромным подарком, чем вот это.

— Вэлиан, тебе не надо будет возвращаться в ту крошечную квартирку…

— Это моя квартира, — упрямо возразила Вэл, — и она мне нравится.

Ну, да, конечно. Ей нравится та крошечная коробка, в которой и спальни-то отдельной нет.

— Сейчас там ничего нет, кроме стен и ванной, идет ремонт, — Сфайрат кивнул на ее сомневающийся взгляд, — я разговаривал вчера с Корлафом, он случайно обмолвился.

Вэлиан поджала губы, тут же насмешливо улыбнувшись. Она качала головой из стороны в сторону, отходя от него еще дальше, касаясь обивки кресел кончиками пальцев.

— Я допущу такую вероятность, зная словоохотливого Кора, Корлафа, — Вэлиан хохотнула, быстро исправившись под его мрачным взглядом, — но предположить, что вы невзначай встретились по дороге домой или когда ты заправлял машину. Уволь меня, если я не права, но я не верю в это.

— Представь себе, но это так. Допусти такую возможность, что драконам свойственны дружеские отношения с другими расами, даже несмотря на первое раздражение от нашей встречи.

Вэлиан вспомнила их первую встречу: ничего такого, хотя его потемневший в данную минуту взгляд, когда она назвала эльфа сокращенным именем и, если вспомнить их первую встречу, когда Корлаф чмокнул ее в щеку. Да, он ревнует!

Дракон только улыбнулся, заметив мелькнувшее озорство в ее взгляде.

— Я тоже все вижу, — сердясь на самого себя, ответил он.

— Неужели?

— Да, Вэл. Иди сюда.

Женщина только покачала головой и все-таки рассмеялась.

— О, нет! Дракон, не все будет исключительно так, как этого хочешь ты. Что насчет квартиры, — проговорила она последнее быстро, — Сфайрат, ты понимаешь, что ставишь меня в неловкое положение?

— В неловкое положение? Вэл, давай обговорим этот момент сейчас? Я помогаю тебе, но ничего не жду взамен, как ты к этому привыкла с Рихаррдом или еще с кем-либо.

Он остановился по другую сторону от дивана, на который девушка встала коленками.

— Ты помогаешь своим друзьям и тоже ничего не ждешь взамен, так и здесь. Если тебе это так важно, то можешь самостоятельно платить ренту и да, я знаю, что твоя нынешняя зарплата не позволяет тебе сделать это, но все изменится, стоит тебе принять мое предложение о повышении. Сумма несколько изменится, в большую сторону, разумеется.

— Это все равно отдает вымогательством: одно тянет за собой другое, — протянула она, поддавшись вперед и опираясь на спинку локтями.

— Женщина, никогда и ничего не бывает так просто, ты и без меня знаешь это.

Если завтра все закончится в этом мире, и Вэлиан соберет свои вещи и уволится, то не получит даже компенсации, чтобы покрыть долг, но она обязательно что-нибудь придумает: всего-то и нужно, что взять несколько левых подработок, и она сможет расплатиться за квартиру.

Но это лишь часть беды, Вэл поинтересовалась у отца, какова сумма выкупа, что выплатил дракон за помолвку. Цифра поражала воображение — триста тысяч золотом, она никогда не видела такой огромной кучи золота. Отец в мгновение ока стал самым богатым эльфом королевства. Дракон неслыханно богат, и он предвидел, что она может решиться на такой авантюрный шаг, как выкупить себя же, и это при условии, что дракон согласится.

Ей нужно в срочном порядке найти какой-нибудь худо-бедно завалявшийся клад, желательно доверху набитый сундуками с золотом, и очень умно распорядиться им, и это только для того, чтобы снять со своего имени эфемерную галочку «занята».

Такую сумму не займешь, она даже не уверена, что у Эдвинсента есть такие деньги, а даже если и есть, то это все равно, что другая кабала.

Сфайрат пока не распоряжался ей так прямо, даже с учетом такого милого «подарка», а ведь может и имеет право, даже на стадии помолвки. Он вообще, можно сказать, что мил. Только легче от этого не становится.

Ладно бы браслет, это все ерунда, когда-то она дала слово отцу, но все-таки подстраховалась с этим на тот случай, если тому вдруг вздумается провернуть что-то в обход их договоренности, но судя по тому, как спокойно все-таки вел себя Рихаррд, все условия были-таки соблюдены, иначе бы она насладилась истеричным концертом под рабочим названием «Как ты могла?!». И долго хохотала бы после, снимая чары с потемневшего браслета и возвращая ему первоначальный вид.

Но что действительно Вэлиан изменить была не в силах, так это слово главы семейства. Нет, она может наплевать на все это, и отец рано или поздно вернет деньги, но это будет трэш, никто и никогда не будет иметь дело ни с ней (и вот тут-то тоже можно было сказать: плевать!»), ни с ее семьей. И это не просто хиханьки-хаханьки, тут и король не поможет, он отвернется от эльфов, а так бережно хранимая магия крейви ослабеет, а где-то и покинет своих владельцев и всех тех, кто состоит в родстве с ними. Ослабнет магия, укоротится жизнь. Пойти на такое только лишь потому, что это самый легкий путь, Вэлиан бы ни за что не согласилась. Они, конечно, те еще гады, но она-то не они. И это еще одна причина, почему Король так настаивал на том, чтобы отец собственноручно решил проблему и освободил его от кучи других обязательств, которые рано или поздно настигли его, а если бы Вэл оказалась такой же взбалмошной, что и Нарэйн, то Эльсвандил поставил бы под угрозу свой королевский род. Вот, что имел ввиду дракон, говоря ей о ее ответственности.

Собака крылатая!

Боги! Ей придется придумать что-нибудь другое, надо основательно засесть за учебники по юриспруденции. Обязательно должно найтись хоть что-то.

— Сфайрат, а если не сегодня-завтра все закончится, и я решу вернуться в Эландиль?

Он все-таки присел на подлокотник дивана, всматриваясь в лицо Вэлиан. Он не хотел, чтобы эти отношения начинались таким вот образом и такими словами. Однако, что есть, то есть.

— Вэл, ты, надеюсь, не забыла о магическом контракте?

Сфайрату не составило большего труда понять, о чем она думает, глядя в ее колеблющееся лицо, которое сначала омрачила тень сомнения, а затем озарила пришедшая на ум идея, затем она вновь помрачнела, коротко взглянув на него.

— Не думаешь же ты, что я найму тебя всего-то на пару месяцев или год?

Вэлиан села на диван, едва слышно выругавшись и помянув чью-то мать. Она ведь уже думала обо всем об этом ночью и пока не видела выхода, куда не кинь — ничего не выходило. Позорь семью или выходи замуж. Какой-то совсем уж тухлый выбор.

— А еще я не забыла о помолвке и то, что ты сейчас делаешь, называется иллюзией выбора, иллюзией свободы.

Она подняла ножки, взглянув на затянутые в капрон ступни и по-детски поболтала ими, пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей. Надо отпустить ситуацию, хотя бы на пока, она просто зациклилась на этом. Выход есть, и чаще всего, он там же, где и вход, но пока она не представляла, как ей выйти через туже дверь.

— Нет, Вэл. Я объяснил тебе, почему сделал это, а то, что я предлагаю тебе сейчас это хорошая альтернатива тому, как все может быть. Я не хочу проговаривать это вслух, потому что мы оба знаем, чем это может закончиться — ссорой. И ты останешься дома, не здесь, а у меня дома, может быть даже в непонятном тебе Хорругарисе. И еще, я не думал, что ты так любишь зиму.

— Зиму?

Сфайрат кивнул, предельно серьезно, силясь не улыбнуться ее непониманию. Он опускается до шантажа и угроз.

— По-моему, не самое лучшее время для свадебного обряда. Холодно, ты как думаешь?

Вэл гневно сверкнула глазами в его сторону и решительно поднялась, становясь напротив, она с мгновение изучала его, по ее губам скользнула тень улыбки.

Печально как-то все. Он дает ей иллюзию выбора, не забирает ничего, и даже сам во всем признался, не скрывая, не тая, как все может быть в противном случае.

— Окей. Не самое лучшее время, ты прав, — Вэлиан поспешила закрыть эту тему, донельзя раздраженная его смеющимся взглядом и тем, что он предусмотрел все, — но зачем ты делаешь все это? Квартира, контракт, помощь с фаэдир. Ты можешь зарубить все это на корню и действительно организовать все тут же, думаю, для того, кто платит триста тысяч золотом, это вообще не проблема. Зачем все это?

«Потому что ты нужна мне», — подумал он, глядя ей в лицо, отмечая, что, когда она сердится, веснушки на ее носу, выделяются сильнее. Не рыжая, а с веснушками.

— Вэл, не будь этого всего, я бы пошел старым добрым путем…

— А этот что, по-твоему, новый?

— Нет, Вэл. Я, скажем так, оставляю маневр для отступления и тебе, и себе, даю тебе время привыкнуть ко мне, а мне к тебе. Я ведь не тороплю никого с обрядами, мы с твоим отцом не сталиобговаривать дату.

Девушка только фыркнула, отворачиваясь. Она видела, что несмотря на голос, его глаза улыбаются и даже смеются. Этот дракон настоящий делец и все продумал в нереально короткие сроки, пока она носилась со своей идеей с поимкой некроманта и выговаривала все отцу.

Хоть убей, не может она пока назвать того дядей.

— Вдруг ты мне разонравишься и надоешь моему дракону, брак — это серьезно. Я не хочу испытывать действие лавандовой воды.

Вэлиан на мгновение замерла, чтобы через несколько секунд повернуться к нему. У нее был такой взгляд, что Сфайрат был уверен, что не будь он драконом, то обязательно бы загорелся.

— Достаточно! — рявкнула она, не желая продолжать этот фарс.

— Я даже не сомневаюсь, что ты веришь в то, что сейчас несешь и, говоря "про мой маневр", даже не лукавишь. Я согласна пожить в этой иллюзии, всяко лучше знать и осознавать, чем верить и обманываться. Но я надеюсь на твою порядочность, дракон: никаких порталов, прыжков и попыток вломиться в квартиру. Надеюсь, этого не будет.

Она это не спрашивала, а утверждала. Словно до этого он только и делал, что вламывался к ней в дом.

"А ты вспомни спальню? Или то, как свободно ты открыл портал в ее квартиру? И разрешения при этом не спросил ни разу!"

Хорошо, с этим доводом рассудка он согласится.

— Даю слово.

Вэлиан протянула руку раскрытой ладонью вверх и на его непонимание, ответила:

— Второй комплект ключей, пожалуйста.

— А если ты забудешь выключить утюг или надо будет полить цветы, покормить кота? — подразнил он ее, несколько уязвленный ее недоверием.

Вэлиан мило улыбнулась в ответ на это «остроумное» замечание.

— Уверена, у меня получится подружиться с какой-нибудь милой бабуленькой. Не надо так смотреть на меня, дракон, ты ведь делаешь тоже самое, я добра, но и моей доброте бывает приходит конец. Ключи?

Сфайрат только кивнул на это, облегченно выдыхая и протягивая ей вторую связку ключей. Все обошлось малой кровью, теперь последнее.

— Подпишешь контракт сегодня же?

Вэл с подозрением прищурилась, глядя на него. Почему он так торопится? Она ведь хотела почитать литературу, а он не оставляет ей вариантов. Дьявольщина!

— Вэлиан, ты как на ладони, не думай, что у тебя получится водить меня за нос, — он поднял руки, словно взвешивая что-то на ладонях, — зима или контракт?

Вэлиан подписала договор сроком на три года этим же утром, хотя в первоначальном варианте говорилось о пяти годах, срок для вечности вообще не большой, но девушке не нравились цифры ни пять, ни четыре. Она искренне верила, что за это время разонравится ему. Дракон только усмехался в ответ на это, время от времени вставляя:

«Ну-ну. Будь внимательнее, она что-то задумала».

Что-то задумала, но вот только что, он еще не понял. Особенно, после того, как она выделила в обсуждении всех важных пунктов «полную занятость», подметив, что наличие семьи порядком усложнит эту полноту.

— Не знай я тебя, Вэлиан, я бы подумал, что ты хочешь, как можно быстрее выскочить замуж.

Вэлиан только очень серьезно посмотрела на него и без тени улыбки произнесла:

— Я подумываю над этим, дракон. Очень серьезно. Кое-какие плюсы я все-таки увидела. Ты ведь покажешь мне свою пещерку с золотым барахлом?

* * *

«Ты ведь покажешь мне пещерку с золотым барахлом?»

Сфайрат еще раз вспомнил этот вопрос и усмехнулся. Она даже не понимает того, почему так привлекает его.

— Что, и руку не дашь себе поцеловать?

Вэлиан покачала головой из стороны в сторону, прядки упорно не желали лежать на месте, то и дело спадая ей на лицо. Даже лак не помог, будь ее воля она бы залила им волосы полностью, но тогда бы это была не прическа, а кокон термитов, пришлось ограничиться малым количеством, чтобы сбить верхний «пух».

— Нет. Сделаем вид, что соблюли все формальности?

Нет, не даст. Она не очень любит таких знаков приветствия, и это одна из тех немногих причин почему она не любит подобные мероприятия. Рэндалл покачал головой, бросив смеющийся взгляд на Сфайрата, в ответ дракон лишь пожал плечами, но все-таки за жестом друга проследил.

— Нет, эльф. Ритуал, так ритуал, может быть, в какой-нибудь другой раз, например…

— В аптеке? — Вэл протянула ему дрожащую руку, которую Рэндалл принял, но просто пожал.

— Она боится, что их облизнут. Не удивляйтесь, даже у такой идеальной Вэлиан есть свои тараканы в голове.

К их троице приблизился Трист, все трое тут же обернулись к нему. От взгляда дракона не ускользнуло с какой поспешностью Вэлиан вынула руку из пальцев Рэндалла, и Сфайрат мог бы поклясться, что она уж было дернулась спрятать кисть за спину, но вовремя опомнилась и просто опустила ее, скользнув пальцами по юбкам платья.

— Легко рассуждать вам, мужчинам. Вам-то это не грозит!

Трист прав, именно этого она боится, особенно после одного памятного бала, когда один из представленных ей эльфов, именно так и сделал. Мерзкое ощущение! По позвоночнику прошелся неприятный озноб от яркого воспоминания, как будто улитка на руку упала.

— Ну не скажи, кое-какие ситуации все же бывают, — проговорил Трист, смешливо блеснув глазами в сторону дракона, — я не поздравил вас с помолвкой…

— Я, кстати, тоже, пришлю подарок попозже, — подхватил слова Триста Рэндалл, — Ты, Вэлиан, что предпочитаешь: посуду или что-то для быта, красоты дома? Картины, зеркала?

Вэлиан оценила, почувствовав неумело брошенное ей в спину заклинание «острый слух», которым обычно пользуются тени, желая подслушать то, что говорится вполголоса, если не на грани слышимости и более низком диапазоне, отбрасывая его в сторону и активируя ментальный контур. Вторая причина, почему она не любит такие мероприятия — сплетни и слухи, каждый эльф, недомаг или настоящий «волшебник» сует свой нос не в свои дела. Правильно: не потанцевать, ведь никто еще не открыл светопреставление, в смысле бал, не поговорить, о чем угодно другом, ведь все и так друг о друге все знают либо ловчат так, что даже не интересно пытаться. Поэтому надо прислушаться к «новеньким», тем более, что среди них есть драконы и с ними водит дружбу Трист, а уж он всегда что-то да выпытывает, можно узнать что-нибудь интересное, а если нет, то хотя бы насладиться цирком.

В отсутствие короля, которому уже должно надоесть томить изнывающую (в прямо смысле этого слова) публику своим отсутствием, пока он не явил свои светлые очи перед народом и официально не открыл бал, все развлечения хороши.

Вэлиан уже отбросила от себя тройку заклинаний, мысленно очертив вокруг себя круг непроницаемости, ей совсем не хотелось, чтобы происходящее стало достоянием общественности раньше, чем того требовала необходимость. Она предпочитает, чтобы это случилось позже или никогда.

— Я много ем и отдаю предпочтение ползучим гадам, но ничего если они будут летающие. Организуешь?

Вэлиан не собиралась портить себе настроение разговорами о помолвке, сегодня утром столько всего обсудили, если вспомнить, так аж голова кругом и подташнивать начинает. Тем более, ей нельзя спустить Тристу этой «услуги», ведь именно ему она должна быть благодарна за благородные порывы дракона.

Не нужно обладать какими-то особыми навыками наблюдательности, чтобы не заметить, что Триста это подтрунивание над ней забавляет, впрочем, и второго дракона тоже. Она не стала смотреть на Сфайрата, хотя он в этот момент как раз-таки смотрел на нее, ожидая, что она что-нибудь да предпримет.

— Ты будешь пользоваться популярностью в Хорругарисе, такая бесстрашная девчушка. Не все драконы так терпеливы, как…

— Ты? — Вэлиан глубоко вздохнула, держась и уговаривая себя не ляпнуть чего похуже, она уже Сфайрату много гадкого наговорила, не хватало еще и Рэндаллу на хвост наступить, — я в предвкушении, уверена драконы чудесны, как бы ты их не чернил.

На ее лице появилось выражение наивного любопытства, а в темных глазах застыл интерес, стоило ей взглянуть на наблюдающего за ними Триста.

— А что это за ситуации?

Трист также ласково улыбнулся ей, кивнув на Сфайрата. Ему, как всегда, плевать на все условности, говорит гадости тогда, когда захочет.

— Уверен, ты скоро это узнаешь.

Вэл даже не взглянула на Сфайрата, а просто отвела взгляд в сторону, ощущая раздражение от компании Исх'ида. Она ведь только пришла, мимо в который раз за эти короткие минуты прошли две девушки, идиотски хихикая при этом. Лица все одни и те же, или они просто на одно лицо?

— Хорошо бы. Я ведь подумала о том случае, когда ты травил мне байки о своих приключениях на службе, помнишь, когда ты объяснял мне, кто такие геи?

Надо было видеть реакцию Триста, он чуть было от фужера кусок не откусил, но вовремя исправился и отвел руку от лица в нарочито небрежном движении, стряхнув с рукава, попавшие капли напитка.

Вэлиан вежливо улыбнулась. На ее счастье герольд громко объявил о прибытии кого-то там, так что присутствующие перестали подтягиваться к их компании и греть уши, а направили свое внимание на золоченные створки дверей.

— Нет, Вэлиан, это немного другая история, — сообщил он как-то сдавленно.

Ученица только что переплюнула его, вызвав некий общественный резонанс, привлекла внимание "вольных" слушателей, что уже собрались уходить, но все-таки услышали ее слова и таки обернулись, притормозив словно один большой организм, кто-то решил забить на нового гостя и остаться, дослушать продолжение, чтобы потом смаковать и мусолить новые сплетни.

Не то чтобы она его обидела или как-то задела, просто он не ожидал услышать подобное от нее.

— Насколько другая? Ты не расскажешь нам о ней?

Первым не выдержал Рэндалл, звучно рассмеявшись и демонстративно отодвинувшись от Триста.

— С удовольствием послушаю эту историю, в деталях и красках. Особенно меня интересует, как она восприняла эту информацию, — он кивнул в сторону Вэлиан.

Вэлиан только коротко выдохнула: эти двое стоят друг друга. Козлы.

— Сомневаюсь, что ты как-то сможешь удивить уважаемых мною драконов, я, признаться, сначала подумала, что и они из этих, уж больно заботливы и ревнивы по отношению к друг другу.

Она очень вежливо улыбнулась Рэндаллу, затем Тристу, а затем покосилась на Сфайрата. Он, в отличие от этих двух, веселился не меньшее ее, удерживая себя, чтобы не расхохотаться. Милая-милая, а гадости говорит только в путь. Ему уже довелось услышать ее размышления о гетеросексуалах, поэтому он не обратил на это внимание, наслаждаясь бешенством, изрыгающего проклятия Рэндалла и некоторым смущением Триста, которое продлилось, к чести эльфа, совсем недолго, и он лишь улыбнулся девушке, едва заметно качнув головой, признавая тем самым свое поражение в этой словесной перепалке.

Сфайрат же лишний раз порадовался тому факту, что загодя «высказал» Тристу свое мнение по поводу методов его обучения и даже мысленно поблагодарил его за «откровенность» относительно судьбы Вэлиан. Сейчас ему с трудом представлялось, что было бы, сложись все как-то иначе без этого скользкого эльфа.

Довольно быстро он восстановился, на лице нет и следа от синяков.

— Ну, вы тут поговорите, а мне ужас как интересно кого еще занесла нелегкая в это адово пекло, — Вэлиан оглянулась на Сфайрата, но тот и не думал сопровождать ее, к ее немалому облегчению, а она уж было собиралась отпеть его, за то, что вполне себе способна передвигаться самостоятельно.

— Я могу надеяться на танец с тобой?

Вэлиан опешила от вопроса, поспешно кивнув ему с вырвавшимся из нее:

— Не в моих силах украсть у кого-то надежду.

В спину ей врезалось тихое.

— Вот змея.

И следующее, другим знакомым голосом:

— Не благодари.

* * *

Я поспешно отошла от них, уж что-что, но не ожидала, что пребывание на мероприятии взбесит меня в максимально короткие сроки, а ведь к Тристу пора бы уже и привыкнуть и на Рэндалла обращать внимание тоже не стоит. Сфайрат, и тот взбесил, хотя он преимущественно молчал.

Я помотала головой, не обращая внимания на окружающих меня эльфов. Все равно, что они там решат, стадию "меня волнуют что подумают обо мне эти лицемеры" я давно уже прошла.

Он сегодня достаточно сказал. Молчать и не вмешиваться — хорошую тактику выбрал, верную. Тристу и Рэндаллу удалось отвлечь меня от мыслей о хитросделанном драконе, сегодняшнем дне и вообще от всех его событий, и обратить все свое внимание на них двоих.

Подумать только! Он шантажировал меня сегодня! Как же я ошибалась в его благородных порывах и началах! Торгаш! Делец! Купец! Пройдоха! Чего я ожидала от него? Он ведь империю построил в мире людей! Достаточно посмотреть на Фарго, который варится в этом кипятке, не обжигаясь, а ведь он тот еще проныра. Кто сказал, что дракон не наловчится и не станет использовать со мной те же приемы? Как ловко он преподнес мне шантаж под вкусным соусом выбора!

Даже предстоящий бал как-то померк от моих непрекращающихся размышлений того, что произошло, и как из этого выкрутится!

Меня бесило то, как он ловко смешал ингредиенты: беспокойство, предложение о помощи, отсутствие альтернативы, мою предполагаемую беспомощность, мои чувства к нему и то, как ловко он подсуетился. Я продолжаю утверждать, что он подсуетился! Я злюсь на свое бессилие. Я хочу иметь хоть что-то, чтобы знать, что и у меня есть ключ от золотой клетки, козырная карта в рукаве. Мне так спокойнее.

Надо прогуляться, отвести душу на ком-нибудь и успокоиться.

Душно-то как! И лучше бы не пить алкоголь, иначе станет только хуже!

Мне никогда не понять этой тяги короля к подобного рода представлениям. Каждый раз одно и тоже, хоть бы что новое придумал! Народ томится, парится, проклинает все и вся, но конечно же вслух никто этого не произносит. Стоит появиться монарху, что шествует в коридоре между придворными и несет за собой шлейф прохлады, как все сразу забывают о том, что несколько секунд назад они тихо ненавидели королевскую прихоть, блажь…

Заскоки — это правильное слово.

Затем приветственная речь и поздравление присутствующих с приходом зимы! Никто и никогда так не радуется холоду, как те, что в эту минуту находятся в зале.

Я натолкнулась на кого-то, коротко бросив свои извинения. Могу поклясться, что только что тут никого не было!

— Слон наступил на мышку и извинился, — произнес кто-то глубоким, бархатистым голосом, вызвавшим холодную изморозь вдоль позвоночника.

Этот кто-то коснулся моего предплечья в невыносимо приятном прикосновении прохладных пальцев. А вот это неслыханно и недопустимо. Это официальное мероприятие и прикосновения допускаются лишь в двух случаях: во время приветствия и только тогда, когда женщина сама захочет этого, или во время танца. Я обернулась к наглецу.

— Мышка видимо глуховата или стара, раз не услышала моих извинений, — огрызнулась я, раздраженная духотой и наглостью незнакомца, — так что пусть пеняет на себя.

Передо мной стоял ангел.

Не в смысле того, что я очаровалась внешностью мужчины. Это был представитель народа фаэдир, в мире людей таких существ называют ангелами. Из-за его плеч, в алом с золотым кафтане, виднелись сложенные белоснежные крылья. Взгляд быстро переместился ему под ноги, что были обуты в высокие черные сапоги, крылья, как я и ожидала в сложенном состоянии, доходили до пола, едва касаясь белым оперением блестящих, отражающих золотистые огни, плит потолка. Во всем остальном — просто симпатичный мужчина, с невообразимо правильными, симметричными чертами лица.

Но тут таких полный зал! Не впечатлил.

Темно-каштановые волосы, небрежно отброшенные в сторону, не слишком короткие и не слишком длинные, губы, что кривятся в какой-то неприятной, холодной улыбке. Впечатление усиливается благодаря глазам, в которые как будто бы вставили маленькие светящиеся звезды, в них не видно ни зрачка, ни радужки.

Я видела в своей жизни много глаз, среди них было всякое: смещенный и вертикальные зрачки, их отсутствие, с полностью окрашенным глазным яблоком, сразу две радужки в одном глазу, разнообразные цвета, вот только недавно познакомилась с вампиршей, глаза которой меняют окраску в зависимости от настроения. Какие-то были холодными, какие-то тусклыми, другие наоборот яркими, с насмешливыми морщинками, со злым прищуром, с ярко обозначавшийся искрой ума, но вот о глазах фаэдирца я не могла сказать ничего, кроме того, что они светящиеся и колючие, в них не видно каких-либо эмоций, просто белый свет и все.

Мужчина не может не знать о том первом впечатлении, что производит — отталкивающем, однако его губы кривятся именно в холодной насмешке. Значит, у него нет цели очаровать, или он так уверен в себе, или же привык, что все и так в восторге, поэтому особо не старается.

Никаких пасторальных или библейских образов с явлением ангела с кротким или строгим видом, с глазами, в которых застыли любовь или всепрощающее понимание. Этот мужчина явно не из той истории.

Голос тоже не исправил первого впечатления, несмотря на всю его бархатистость и глубину.

Знаю я одного эльфа, чей голос трогает женские сердца, но сейчас я как раз-таки сбежала, быстро устав от его компании. Знает же, что я не в восторге от подобных мероприятий, и подливает масла в огонь.

В остальном же этот фаэдирец, как все люди, в смысле эльфы. Костюм чуть отличается, от эльфийской моды: кафтан, доходит до середины бедра и наглухо застегнут, но в расшитом вороте виднеется тонкая белая сорочка. Незнакомец заметил мое внимание к нему, неприятная улыбка обозначилась лишь сильнее. Я выдохнула с кратким «ой», как бы я недолюбливала этот образ наивной и восторженной дуры, но придется им воспользоваться. Мужчины так любят его, наверное, потому что в сравнении с такой девушкой любой посредственный ум будет блистать и выигрывать.

«Главное не психуй, а то из наивной дуры ты быстро превратишься в умную, огрызающуюся всем подряд идиотку. Например, как сегодня».

Все сводится к одному — дура.

Голос прав, я как-то расклеилась. Вроде, не маленькая давно, а выхожу из себя в мгновение ока. Надо начинать успокаивать натянутые нервы бокальчиком вина, но в свете последних, быстро сменяющих друг друга событий, так и спиться недолго, если принимать на душу после каждой такой встряски. Надо придумать что-нибудь другое, это ведь не скоро закончится, и кое с чем мне все-таки придется смириться.

— Насмотрелась?

Я осторожно покачала головой, не убирая взгляд «олененка», огромные глаза и застывший в них наивный восторг вкупе с испугом.

— Простите, я вас не заметила, — пролепетала я, не обращая внимания на его обжигающе холодный захват своей руки, — но сейчас даже рада столкновению, вы уберегли меня от падения, тэйр[1].

Я старательно не обращала внимание на его руку, что так и продолжила стискивать мое плечо, а ведь больно, между прочим, но продолжила смотреть на него во все глаза, умудрившись втиснуть в извинения кокетливую фразу о спасении. Пусть думает, что я вообще никогда не теряюсь и та еще кокетка. Уж неважно, знает он, кто я, или все действительно произошло случайно.

Еще немного и навернутся слезы, что в принципе неплохо для образа испуганной лани, но только они будут настоящие. Губа «предательски» дрогнула, а взгляд увлажнился, на мгновение окружающий мир заволокла прозрачная, матовая пелена. Я сморгнула.

— Меня впервые назвали старой мышью и так беспардонно нахамили, — наконец, произнес он, закончив разглядывание, удовлетворенный увиденным.

Его взгляд на мгновение задержался на моей груди, а внутренний голос лишь ехидно усмехнулся.

«Мужчины! Все, как один. Только покажи грудь, и они все становятся такими похожими, словно из одного лукошка».

Я улыбнулась замечанию внутреннего я — это уже четвертый мужчина за сегодняшний вечер, что задерживается в моем скромном декольте, а у меня ведь все скромно, ни четверка и даже не тройка, скромная двойка, но главное, что вперед не заваливаюсь, и при беге не мешает.

— Это вы меня простите, лечу через весь зал и по сторонам не смотрю, услышала, что прибыли иностранные гости и понеслась, — защебетала я быстро и очень радостно. — Я нечасто на балу, а тут иностранная делегация. Никогда не видела фаэдир, у вас же крылья… Ой, простите.

Я запнулась, «сморозив» глупость, и потупила взгляд, через секунду вновь посмотрела на мужчину, не сердится ли он. Он не сердился, он похоже начинал жалеть, что «спас» меня или уж как было на самом деле остановил своим замечанием. Мой «щебет» обратил на нас большое внимание окружающих, они стали оборачиваться и, что уж говорить, пристально пялиться.

«У вас же крылья», — это все равно, что, если бы кто-то взял и брякнул эльфу: у вас же уши, а дракону: у вас же хвост, орку про клыки. Крайне бестактное замечание, на которое теряешься, что ответить.

Кстати надо будет спросить у дракона, как ему в обычной жизни живется без хвоста, или наоборот, может, он ему мешает, он же им двигает, будучи ящером, как кот? Что я незнакомых пернатых в краску вгоняю? Надо издеваться над своим крылатым, слопать-не слопает, уже можно не боятся быть испепеленной — сам выбрал в супруги, а подоводить идиотскими вопросами, почему бы и нет?

Фаэдирец презрительно ухмыльнулся.

Вот сволота, прости меня боги! Даже не потрудился сделать какой-никакой бесстрастный вид или равнодушный, обязательно нужно было показать свое отношение к девушке (на минуточку!), основанное на превосходстве. Я думала, эльфы идут впереди планеты всей по степени высокомерия, но нет! Кажется, что это знамя нужно передать другому народу!

Ни на миг не потеплевшие пальцы исчезли с моего плеча, и я сдержала себя от того, чтобы не выпустить облегченный вздох, а лишь потерла то место, не сводя с него наивных, очарованных глаз.

— Ничего. Я понимаю ваши юношеские восторги. Впредь будьте осторожнее.

Я не желала так просто сдаваться, если играть роль, то уж до конца: я же наивная, неумелая дуреха, что пытается быть прожженной кокеткой и хватать мужика пока он свободен, то есть беспомощен.

— Я не хотела вас обидеть, просто они красивые и такие белые! А как вы одежду одеваете? — мой голос стал чуть громче и выше собственного, а речь претерпела изменения в нее добавился налет простонародный говор.

Я продолжала нести бред, пытаясь оправдать один промах кучей других. На нас обратили внимание, оглядываясь, среди толпы я заметила знакомое лицо эльфа. Дик? Но тут же отвлеклась от него, заметив мрачное лицо дракона. Идет в нашу сторону. Черт возьми! С одной стороны, хотела привлечь и его внимание на тот случай, если вдруг что пойдет не так, но, по-моему, все идет, как нельзя лучше и появление дракона сейчас может наоборот все испортить.

— Или они не настоящие? Снимаются, может быть, как? Вам, наверное, всегда помогают одеваться.

Ангел в красном заметно побледнел, скорее всего, от негодования, маловероятно, что от смущения. Ну, правильно выставляю его в комичном свете. Вокруг начали раздаваться смешки, хотя прошло всего-ничего — несколько минут. Придворные такой же народ, как и в любом другом многолюдном месте: только дай на что поглазеть.

Никто пальцем не показывает и не ржет с глупейшим «ыыы», но смешки и улыбки — этого вполне достаточно.

Я задаю глупые и личные вопросы гостю и посланцу другой страны. Такое позволительно лишь малым детям. И те, кто не знает меня, наверняка задается вопросом: кто ее выпустил в зал? Кто пригласил ее на бал?

Если столкновение было случайным, то ангел уже проклял свое везение, а вот если намеренным, то «красный кафтан» получил свое первое впечатление обо мне, и оно явно не в мою пользу.

Его раздраженный взгляд переместился мне на уши, и это был знак, чтобы я заткнулась, и я сделала это, «осознав» свои промахи и беспросветный идиотизм. Я зарделась, смущенно потупившись, «автоматически» поправила лиф платья, непонятно то ли пыталась отвлечь его этим движением, то ли пыталась скрыть собственную неловкость.

— Извините…

Повторилась я ему в след, но ангел меня уже не слышал, стремительно развернувшись и зашагав в противоположную от меня сторону. Я проследила за его великолепными белыми крыльями, кончики которых были выкрашены золотой краской, то ли и в самом деле их окунули в золото, последнее маловероятно, все-таки золото очень тяжелый металл. Я запомнила, в какой стороне он исчез, отметив для себя, где мне появляться ни в коем случае не следует.

Не дожидаясь момента, когда до меня доберется Сфайрат, я поспешила в ту сторону, где только что видела Дика. Дракон сейчас будет показываться характер и задавать вопросы. Позже.

Я не сделал и десяти шагов, пытаясь добраться до дверей, что вели в закрытую часть королевского сада, как герольда вновь «понесло», он начал возвещать о прибытии его величеств и высочеств. Я досадливо поморщилась, возвращаясь и присоединяясь ко всем остальным придворным. Мы стали выстраиваться вдоль залы от главного входа по направлению к резному трону, сделанному из тысячи кораллов, раковин, с одинокими ветвями мореного дуба, из которого делались знаменитые корабли Тихой гавани. Крайне неудобное сидение, на мой взгляд, но, как говорится, королю и не должно быть удобно. Король должен править и думать о благополучии народа больше, чем о своем собственном.

Получался протяженный коридор, по которому не спеша шествовал Его Величество Эльсвандил первый Сиятельный и Мудрый, он шел не торопясь, как и положено монарху.

Я стояла в первых рядах среди знати и высших эльфов, как того требует устройство королевских церемоний: в первых рядах приглашенные важные гости, если таковые есть (а они обычно есть), в следующих за ними рядах или вместе с ними высшая знать, далее маги, дальше по убыванию, те кто менее родовит и знатен. По мере приближения короля, гости склоняли головы и прижимали руки к сердцу, а те, кто рангом и родословной пониже, отвешивали полноценные поклоны и даже приседали.

Такое поведение в церемонии объяснялось довольно просто: считалось, что благородная кровь в случае опасности будет более рьяно защищать короля, чем те кому по жизни досталось (или наоборот не досталось, тут уж как посмотреть), и которые в принципе могут организовать покушение. Благородные мыслят иначе, чуть ли не с королевским достоинством и на предательство не способны, а их поднятые головы и расправленные плечи могут укрыть короля от летящего кинжала, стрелы или отравленного дротика.

Вот только почему-то о гостях в этой ситуации никто не думает, ведь достаться может и им.

Спорное утверждение, не раз опровергнутое многочисленными дворцовыми переворотами в других странах, где власть меняли и захватывали как раз те, кто стоял к трону ближе всего. Однако, в Эландиле монархия Эльсвандилов держится уже достаточно долго, и если кто и решался на такие безумные авантюры, то подданным о том ничего неизвестно, и за это стоит отдать должное Тристу Исх’иду, ведь именно он отвечает за безопасность и охрану королевского дворца, а равно и за безопасность короля.

Работенка, конечно, у него та еще, совмещает сразу три должности, если так-то взглянуть, можно ведь понять его вредный характер. Вот сегодня я забыла об этом.

«Благодетель».

Мимо меня прошел король, мазнув по мне равнодушным взором, а следом и принц, а вот он бросил на меня любопытствующий взгляд и тут же увел его, подобно отцу, устремив его вперед. Если кто думает, что возле основного трона стоит еще один да поменьше для «маленького» принца, то такового нет. Эдвинсент на подобного рода мероприятиях, стоит подле трона по правую руку от отца, но ровно до тех пор, пока не закончится официальная часть праздника, то есть представление гостей и всех тех, кто свидетельствует свое почтение. Я обязательно буду среди последних. Это мое наказание за то, что я так долго бегала от высочайших приглашений.

Подумать только, если бы я согласилась на это мракобесие раньше, то меня бы уже отдали замуж за неизвестного кого, а я бы даже знать-не знала, что произошло на самом деле. Боги достаточно долго прикрывали меня, но стоило появиться дракону, и они передали вожжи от этой ситуации ему.

Я поискала в толпе присутствующих делегацию из Молендиума, они стояли недалеко от трона, по двум сторонам от которого я заметила королевскую стражу и удержала себя от того, чтобы не приподнять брови от удивления. Охрана короля вполне себе обычное дело, но удивляло другое, что стражников в зеркальных доспехах было целых шесть штук, и это только за троном.

Я обвела зал поверхностным взглядом, обращая внимание на обстановку с более пристальным вниманием, отмечая скрытых кое-где теней и увеличившиеся количество зеркальных копий, с которыми несет свою службу королевская стража.

Все понятно. Во дворце, в непосредственной близости от короля находятся две противоборствующих стороны, и пусть фаэдирцев больше, но в пылу схватки может пострадать и король. Они ведь не знают, что драконы не станут оборачиваться в помещении и если начнут сражаться, то исключительно с помощью своих мечей в состоянии кай. Если Рэндалл также хорош, как и Сфайрат, здесь будет жарко.

Не знаю, что представляют из себя крылатые ребята из Молендиума, могу судить об этом только из рассказов отца, но, видимо, Трист знает об этом больше, и не зря увеличил количество вооруженных эльфов в зале.

Значит ли это, что Король приберег новость, касающуюся меня, на потом? Пусть я мало понимаю в политике и, честно говоря, даже не хочу в ней разбираться, а уж, тем более, лезть, но, на мой взгляд, король вряд ли пошел бы на это. Публично сообщить об отказе отдать им то, за чем они пришли и, тем самым, выставить в довольно глупом свете — это значит нажить себе большого врага, если не в виде страны, то в лице отдельно взятого фаэдирца, так это точно.

Я вновь посмотрела на делегацию из Молендиума. Дюжина рослых красавцев-шатенов, и все облачены в разные оттенки красного. Белые крылья, такие же белые ножны у мечей с золотой перевязью. Никто не выделяется.

Все правильно, красный цвет у них для торжественных случаев и Зимний праздник как нельзя лучше подходит для этого облачения. Но, может, в своей толпе они прячут тринадцатого, такого низкорослого и маленького, что не сразу и заметишь?

Я поискала взглядом драконов и не нашла, не иначе стоят с моей стороны коридора. Интересно, кого из них: драконов или фаэдир, представят первыми? Я думаю, что ребят из Молендиума. Рэндалл и Сфайрат — они драконы не из великих родов, хотя недавно Сфайрат был таковым.

Представляю, если они сейчас стоят напротив друг друга. О чем думают драконы в этот момент? А ангелы?

Знакомый мне пернатый повернулся в мою сторону, внимательно оглядев зал с присутствующими, и наткнулся на меня. Я, чтобы не разрушить очарование легенды, подняла руку и приветственно поиграла пальчиками в воздухе, выдав «завлекающую» улыбку. Фаэдирец отвернулся. Я мстительно усмехнулась.

— Я слышала, ты замуж выходишь, — зашептали мне на ухо очень и очень тихо. Не иначе девушка водит родство с летучими мышами.

Я обернулась, чтобы понять кто эта «слышащая» и «шепчущая». Подружка Триста — благодетельница моя. Как же ее зовут?

Кирин. Фамилию не знаю, но это неважно.

— Иднэ Кирин — улыбнулась я, — рада видеть вас в добром здравии, темной и теплой зимы вам.

Девушка кивнула на мое приветствие, но от себя поздравлений не добавила, продолжив свое занятие, испытывающе вглядываться в мое лицо.

— Так выходишь или нет?

Мне «нравится» ее манера говорить со мной, откинув всякие формальности и приличия: сразу на «ты», чтобы времени драгоценного не терять.

Кто ей сказал о браке? Навряд ли Трист, значит, просто услышала звон и не знает, где он.

— Не сегодня и не за мэола Исх’ида, можете быть спокойной.

Она только быстро кивнула мне на это, вглядываясь в мой профиль.

— Тогда за кого?

— Мне лестен ваш интерес к моей судьбе, но я оставлю эту новость на потом.

Блондинка не унималась, отказываясь сдаваться и продолжая шептать мне на ухо и, тем самым, отвлекать.

— Все видели, как ты крутишься возле драконов, а затем, как строила глазки фаэдирцу.

Я не ответила ей, отвернувшись и оставив ее наедине со своим любопытством, только порадовалась тому, что на сегодняшний вечер переделала свое колье с россыпью амулетов под нательную цепочку, сейчас закрепленную у меня на талии. Я буквально физически почувствовала силу брошенного мне в спину проклятия и последующее тихое шипение. Вещичка, сделанная еще во времена учебы в академии ни разу меня не подвела, вот и сейчас экранировала проклятие и отразила его в ту или того, кто бросил его мне в спину. Поделом, самоубийцей нужно быть или совсем уж ограниченной, чтобы бросаться подобными «пустяками» в видавшего на своем веку боевого мага. Жалею, что некоторые заклинания темной магии запрещены, может быть и пустяк, но я с удовольствием превратила бы эту девушку в очень симпатичную моль.

— Тэйр Ааарин аф Касби эс Часан, — проговори герольд нараспев ни разу не споткнувшись на таком сложном в произношении имени.

Я смотрела в спину самого главного представителя Молендиума, что был нисколько не ниже, но и не выше всех остальных из его свиты, и гадала, а не он ли суженый. Его имя говорит о многом, что он самый высокородный из всей той кучки окружающих его ангелов с именами покороче и попроще. Его имя с двумя приставками, кроме уважительного обращения, переводилось следующим образом: Сияющий страж небесного огня Касби черного и алого пламени Часан.

Крутое имя. Как ему с ним живется? Каждый раз такое произносить. Представители Молендиума отошли в сторону, заняв свои прежние места. Я продолжала всматриваться в их толпу, силясь разглядеть лицо Сияющего. Тейр Аарин вновь ускользнул от моего внимания, скрывшись среди своей свиты. Я выругалась про себя. Для сияющего этот ангел невероятно неприметен.

Ни слова не было сказано о договоренностях, значит Его Величество «пожалел» их и сообщил новости загодя, в голосе этого Аарина, слов к сожалению, я не разобрала — так тихо говорил этот Часан с королем, я не уловила недовольства или угрожающих интонаций.

Наступила очередь драконов, они вышли по одному, сначала Рэндалл, а затем уже Сфайрат. Интересно, почему именно так? Неужели Рэндалл, на данный момент, выше по положению, чем тот, кто спас его шкуру? Как же нужно быть уверенным в друге, чтобы пожертвовать всем.

У меня заныло под ложечкой от того, как они «несли» себя — преисполненные достоинства, в их движениях угадывалась скрытая, хищная сила, готовая вырваться в любой момент. Это завораживало. Я невольно залюбовалась ими.

В такие моменты, как этот, я очень жалею, что не могу быть на месте короля и видеть их лица. Передо мной встало лицо дракона, с его часто смеющимся взглядом серых глаз, когда он смотрит на меня, как в их уголках появляются морщинки улыбки, а на серой радужке возникает куча бликов.

Не так смотрит он на Короля в данную минуту, но именно таким он запомнится мне, смеющимся, как в тот день в кабинете, когда мы дружно хохотали с ним над моей выходкой с секретарями.

— Магесса Вэлианэ Дарадиэль Бэаквуа.

Проговорил герольд и я автоматически сделал шаг вперед, вырываясь в просторный проход под многочисленные взгляды присутствующих, слегка приподняв юбку спереди, чтобы не наступить на нее и не упасть. Я представила эту картинку, как я падаю при всем честном народе и пытаюсь подняться, беспокоясь при этом за лиф платья, подбирая и натягивая его, думая при этом, что там с моими ногами. Зрелище в моем воображении вышло очень комичным, но я сдержала улыбку, продолжая идти вперед, задрав подбородок.

Я не предполагала, что так скоро назовут мое имя, но, в принципе, и не удивилась, ожидая этого подсознательно. В конце концов, для начала необходимо решить все спорные моменты, а уж потом приниматься за выпивку и танцы. Я смотрела вперед на короля, но все-таки периферийным зрением ухватила лица ангелов. До чего же все одинаковые.

Рэндалл и Сфайрат отошли в сторону, вправо, если быть точной, они ждали меня. Я поймала обращенный на меня взгляд дракона, моего дракона. Именно дракона, потому что Сфайрат сейчас смотрел на меня такими же глазами, что и в тот вечер, когда кричал на меня в спальне, такими же глазами, что и Рэндалл, когда душил меня.

— Мне жаль, что вы не встретились с моим отцом раньше, но я не отменю прежних договоренностей и не изменю выбор мэола Рихаррдлэйна Бэаквуа, какими бы заманчивыми не были ваши предложения.

* * *

Договорив последнее слово из впечатляющей даже ее саму фразы, Вэлиан напоследок приподняла уголки губ в извиняющей улыбке и, наконец, отвела взгляд от Аарина и взглянула на Короля, теперь только на него, предпочитая быть очарованной его насыщенными зелеными глазами, нежели смотреть на таинственного, уже отвергнутого жениха.

Его внешность странным образом притягивала ее к себе, было в ней что-то знакомое, в отдельных чертах его лица, манере держать себя, даже в том, как он вышел вперед и занял свое место слева. Даже то, как он повел подбородком в сторону, жест неудовольствия или нетерпения, словно, она когда-то видела его, но напрочь забыла. Но это было не так, она могла поклясться в этом.

Она смотрела на Эльсвандила и только на него, с удивлением ощущая, что напряжена и, более того, боится повернуть голову обратно и взглянуть на незнакомца. Боится не его самого, а собственных ощущений, не желает разглядывать его в очередной раз.

Его Величество Эльсвандил помолчал еще некоторое время, словно давал ей возможность передумать, а окружающим принять ее слова. Наконец, он кивнул и откинулся назад на спинку трона, приняв свой обычный величественный и холодный вид. Он стал похож на изваяние, такое же бесстрастное и лишенное каких-либо чувств.

— Хорошо. Это твое решение Вэлиан, надеюсь, оно обдуманно. Как нам не было бы жаль, что мы, наша страна, не сможет породниться с таким блистательным родом, протянуть связующую два государства Молендиум и Эландиль нить, мы все-таки принимаем твое слово.

Вэлиан заставила себя вежливо улыбнуться, с облегчением ощущая присутствие дракона рядом, он встал рядом с ней и заключил ее пальцы в свои. Его тепло согрело и позволило ей чувствовать себя гораздо лучше, напряжение стало спадать, и она чуть расслабилась.

Она слушала поздравления и ответные слова благодарности дракона, даже что-то говорила в ответ, ощущая себя сомнамбулой, все вокруг было подернутой некой туманной дымкой, отказываясь быть до конца четким и ясным.

Мысли замедлились, и Вэл, словно во сне, размышляла, что такое с ней происходит и что это за магия, что ее воздействие так повлияло на нее, даже обошло защитные амулеты, среди которых очень сильный от ментального влияния. Прошло всего ничего — несколько минут, а ею овладело столь необычное состояние.

Когда они отошли в сторону, Вэл стояла рядом с драконами, фокусируя свой взгляд на лицах посланников Молендиума, что стояли прямо напротив них. Аарин вновь выпал из поля зрения. Как такое возможно? Он отличается от всех остальных хотя бы тем, что брюнет и совсем не похож на других фаэдир.

— Ты как? — тихо спросил ее Сфайрат голосом, далеким от дружелюбного, но, тем не менее, в нем проскальзывали тревожные ноты.

Вэлиан только подняла к нему лицо, облизнув пересохшие губы, и только едва-едва заметно кивнула ему, растянув губы в ободряющей его улыбке. Тревога предназначалась ей, а вот ярость кому-то другому.

— Все хорошо, пить хочется. Я чувствую себя странно.

Ей достался еще один тревожащийся взгляд дракона, и она почувствовала, что он лишь сильнее сжал ее руку на мгновение, но затем стал легонько поглаживать ладошку. Этот жест успокаивал ее и вызывал трепетное чувство, вперемешку с нежностью и, наконец, с желанием улыбнуться. Ей очень сильно захотелось в тот темный холодный лес с тихими звуками ручья Асоннэ, тогда было так просто. Она была всего лишь наглой эльфийкой, а он хамоватым драконом. Ей было интересно и весело, не было никаких сложностей, и никто не делал друг другу больно. Как же давно это было, словно в другой жизни.

— Не смотри на них, тебе станет легче, — скорее угадала, чем на самом деле услышала, что произнес он одними губами.

Вэлиан продолжала смотреть на него, отмечая, что на его висках, возле ушей и кое-где на шее появились чешуйки, но сейчас они исчезали, растворяясь или втягиваясь внутрь, оставляя гладко выбритую кожу.

Окончательно очнулась в тот момент, когда резко, словно из ниоткуда, возникли звуки музыки, голоса, и в руках оказался взявшийся из ниоткуда бокал красного вина. Она помнила, что происходило, как сменяли друг друга лица в проходе, они шли вперед и возвращались. Она помнила поздравления и очень хорошо запомнила лицо короля и Эда, что смотрел на приветствующих с легкой полуулыбкой, иногда что-то говорил и даже смеялся.

Вэл бы предпочла смотреть на Сфайрата, но стоять бесконечно долго, задрав при этом голову, было неудобно, да и попросту некрасиво. Первые ощущения заторможенности прошли, но общая слабость все-таки ощущалась. Вэлиан начинала злиться, она не понимала, что произошло, и ей очень хотелось уйти оттуда куда-нибудь на воздух.

Сейчас же, когда она оказалась вдали от столпотворения, Вэлиан не просто пригубила вина, она опрокинула бокал холодного алкоголя в себя одним глотком, разом осушив бокал. Действие алкоголя не ощущалось, пока.

— Еще вина?

Вэл посмотрела на опустевший бокал, затем на дракона, понимая, что стоит в компании Рэндалла, а Сфайрат куда-то делся.

— Не отказалась бы.

Она оглянулась в поисках кого-то из слуг, чтобы отдать пустую посуду и взять новую порцию.

— Ты как?

— Уже лучше. Где Сфайрат?

— Сейчас подойдет.

Он забрал ее бокал и вручил свой, но Вэлиан только посмотрела на него, но пить не стала. Рэндалл смотрел на нее с некой долей любопытства, но все же больше внимательно, словно отмечал каждое изменение в ней и отслеживал момент, когда она все-таки потеряет сознание.

— Я не спросила «когда», а поинтересовалась «где»? Не упаду я в обморок, не переживай.

— Я уже здесь.

Рэндалл вопросительно изогнул бровь, Сфайрат только кивнул в ответ. Вэлиан не понравились эти гляделки, это молчаливое общение.

— Представляете, я здесь и вижу ваше безмолвное общение. И еще я не больна, чтобы меня нельзя было тревожить плохими новостями.

— Поверь, это всего лишь суровое мужское общение.

Рэнд только выразительно кашлянул, но поспешил ретироваться и оставить их одних.

«Разбирайся с ней сам. Расскажи ей, чем занимался в саду только что. Порадуй ее.»

«Позже, не буду радовать ее всеми новостями сразу».

— Оставлю вас.

Вэлиан проводила взглядом Рэндалла, его удаляющуюся спину, наблюдая за тем, как он останавливается около симпатичной эльфийки и галантно протягивает ей руку, приглашая на танец. Девушка показалась ей очень знакомой, где же она ее видела? Картинки сменяли друг друга, словно в очень быстрой презентации, или как если бы она рассматривала фотографии в поисках нужного ей изображения. Врата студиосов и тот паренек, что вцепился ему в ногу.

Это девушка, пусть и с совсем короткими волосами.

Эльфийка лишь смущенно пригладила волосы, улыбнулась ему озорной улыбкой, но руку его приняла, тут же увлекаемая им к центру залы, где уже кружились эльфы.

— Надо же, запомнил ее, — проговорила Вэлиан, улыбаясь, и взглянула на дракона, до этого времени ощущая его взгляд на себе.

Она не хотела так сразу поворачиваться к нему, потому что знала, что увидит — не просто его лицо, а его взгляд, и почему-то ей казалось, что он будет далек от всепрощающего.

— У него этого не отнять, — согласился Сфайрат, не без облегчения отмечая, что к ее лицу, до этого бледному, вернулись краски и на щеках заиграл легкий румянец, — ты как себя чувствуешь?

— Ты уже второй раз спрашиваешь. Хорошо. Это была какая-то магия? И где ты был?

— Как много вопросов, — заметил он, все еще беспокоясь и немного сердясь на нее, — Вэлиан пришла в себя.

Вэлиан заставила его поволноваться сегодня. Сначала он беспокоился за то, а придет ли она, затем за эту ситуацию с ангелом. Дважды она потрепала ему нервы!

Черти их дери! Надо же, они все продумали, и отказ им не помешал, уже действующая помолвка им не показалась преградой. Решили обыграть эту ситуацию с выбором, Сфайрат уж было на какой-то момент заподозрил, что Вэлиан умудрилась в невероятно короткий момент сговориться с тем ангелом, лишь бы сделать по-своему, попасть в этот проклятый Молендиум и решить все свои проблемы самостоятельно. Невероятное предположение и сумасшедшая мысль. Но, как иначе объяснить то, что они как будто бы угадали ее терзания, словно подслушали ее претензии к нему этим утром. Все оказалось совпадением, но каким!

Он согласился (а что ему было делать?) с их предложением:

— Пусть девушка сама выберет. Мы долго ждали этого момента и не давили, полагаясь на королевское слово, но раз ее опекун и глава семьи каким-то невероятным образом не был в курсе о королевских договоренностях или попросту проигнорировал их…

Эльсвандил, к его чести, не повелся на провокационные речи, лишь только повел бровью в ответ на это, тем самым оборвав тираду Часана. Понятное дело, Эльсвандил в своих чертогах чувствовал себя куда увереннее и за свое долгое правление наслушался манипуляторных речей с лихвой, может быть, они проняли бы принца или кого-нибудь менее искушенного в политических интригах, но не его. Однажды, он добился отсрочки обязательств и даже нашел выход из непростой ситуации. Надо отдать ему должное, он просто мог отдать девушку и забыть о ней. Что значит одна эльфийка по сравнению со спокойствием целой страны и безоблачным небом над государством? Всего лишь одна из многих, ей можно было пожертвовать, но он этого делать не стал.

Сфайрат ощутил к нему невольное уважение, хотя и понимал, что и это неспроста, и коронованный эльф преследует свои собственные интересы, чем заботится о чьих-либо еще.

Разговор между посланниками Молендиума и королем проходил в едва слышимых интонациях. Дело не в королевских магах, что могли бы позаботится о том, чтобы публичный разговор все-таки вышел приватным и не касался посторонних ушей. Здесь-то как раз было выгодно другое, чтобы слова фаэдирцев достигли большего количества ушей.

Сфайрат все более раздражался разыгрываемому спектаклю, но держал себя в руках, понимая, что, вероятнее всего, они только этого и ждут, предвидели такой исход ситуации. От его взгляда и от внимания Рэндалла не ускользнуло увеличившееся количество вооруженных эльфов, а также теней, что скрывались в зале.

— Оставьте, Аарин, не зачем манипулировать мной и давить на мою королевскую гордость. Рихаррдлейн был уже наказан в свое время.

— Это считается наказанием? Истинно законы Эландиля…

— Законы Эландиля касаются лишь королевства. Оставим этот пустой разговор. Вы хотели предложить девушке выбор, несмотря на то, что выбор уже сделан, и она покорилась отцовской воле. Предложив нам этот выбор, мы и не только мы, увидели, как вы относитесь к законам и традициям других стран, а также пытаетесь вмешаться в суверенитет, навязать свою волю пользуясь своим высоким положением. Однажды, все уже было решено…

Король и в этот раз не дал договорить Аарину, всем своим видом показывая, что он не намерен выслушивать спесивые речи посланца парящих островов.

Все правильно — это дела давно минувших дней. Осталось только понять, а пойдет ли он на это. Сфайрат этого не хотел, сомневался, что король согласитсяна это, ведь только что он сам упомянул о законах и традициях. Хотя, с короля станется, однажды он уже прогнулся под их требованиями, несмотря на то, что нашел выход. Согласившись с их предложением, он все-таки создаст прецедент, которым можно будет воспользоваться в будущем, однако — это малая плата за шаткий, но все-таки мир с сильным и влиятельным государством. Одного он сейчас добился в разыгрываемом спектакле — пошатнул их авторитет в лице немногочисленных, но все-таки влиятельных приглашенных гостей. Может быть, это условие и было предложено накануне, но король не был бы королем, если бы не нашел свою выгоду и в этой ситуации.

Было заметно, как фаэдир выходит из себя, все ярче сверкали его глаза, затмевая на мгновение большую часть его лица.

— Вам стоит предлагать эти условия не нам, а уважаемым драконам. Рихаррдлейн получил свое, а то, что он заботится о своей дочери нам понятно, то воля родителя, который желает своему чаду лишь лучший судьбы и не нам гадать, чем он руководствовался в своих размышлениях. Правда у каждого своя, так же, как и представления о лучшей доле. Пригласить его мы не в силах, накануне вы также настаивали на наказании мэола Бэаквуа, мы согласились с вами и в этом, здраво рассудив, что каждый, кто пошел против своего монарха, должен быть наказан. Рихаррдлейн отлучен от двора, о чем было заявлено этим утром, и мы не будем менять этого решения, в угоду вашим все нарастающим желаниям. Судьба девушки на данный момент в моих руках, но прежних слов мы изменить не в силах, а даже если и так, мы пойдем на это, сотворим историю на глазах сотни присутствующих, мы хотим понять для чего нам это. Мы не желаем искать врагов среди народа Хорругариса. Предложите что-то нам, что возможно пошатнет чашу весов в пользу этого решения.

Король оказался хитер, он знал, что фаэдир не станут говорить о прошлых претензиях, о той ситуации в присутствие драконов, они лучше других знали об их коллективном сознании. И пусть Сфайрату было бы трудно достучаться до всего народа в целом, однако вместе с Рэндаллом и теми немногочисленными, но все-таки друзьями, что и поддерживали его, их, он сделал бы так, что этот разговор об однажды замятом деле быстро бы достиг значительной части драконов, и в этом зале было бы куда больше свидетелей, чем кто-либо предполагал бы. Фаэдир слишком любят власть, чтобы так просто лишиться ее. Они и сами грешат коллективной волей, подчиняясь указаниям свыше, этакая мобильная связь без докучливых рингтонов и долгих гудков.

Что они могли предложить? Не трудно догадаться, они предложили золото. Сфайрату было плевать на него. Но в этом Аарин попытался «укусить» драконов в его лице: выдвинутая сумма поражала своей величиной. Такое ощущение, что отдельно взятый фаэдир заигрался, запутавшись в своей гордости и желании победить и на этом поприще. Это был не просто выкуп с отступными для драконов, к нему шло дополнительное предложение о немалой сумме, что пошла бы в казну государства, и король, задумавшись ненадолго, согласился на это.

Сказать, что Сфайрат был в бешенстве — не сказать ничего. Король быстро обменял свои слова о нежелании ссориться на весьма кругленькую сумму. Сфайрат видел, что это лишь искусная игра, и сумма хоть впечатлила самодержца, но и этот вариант был, скорее всего, предвиден им. Довольно-таки смело и очень оскорбительно было предположить, что слово гордого эльфа можно купить золотом.

Памятуя об утреннем разговоре с Вэлиан, Сфайрат уже было попрощался с ней, он был больше, чем уверен, что она согласится, пойдет на эту опасную авантюру, в желании все и вся делать самостоятельно. Однако в нем теплилась надежда. Он не мог обмануться в ее чувствах к нему, и пусть ничего не было сказано вслух, но иногда слова и не требуются.

Не без волнения он следил за ее поступью, видел, как блестели ее глаза, что-то развеселило ее. Она лишь бросила поверхностный взгляд, отказавшись ловить его взгляд, выслушала короля и согласилась с условиями выбора. Сердце ухнуло в пустоту. Он слушал ее, ощущая, как в нем разливается не то ярость, не то горе, не то обида или даже разочарование.

Дракон безмолвствовал, лишь наблюдал. Сфайрат ощущал свою собственную ярость и бессилие, это убивало. Внутри разливался жар, но ему стоило держать себя в руках.

Он продолжал слушать. Что еще ему оставалось?

Фэйт видел, что делают ангелы, они воспользовались своей природной магией, против которой нет амулетов, но которая не действует на драконов, относясь к завлекающей магии. Аарин, его лицо исчезло под светом глаз. Свет полностью затмил его лицо, пока девушка смотрела на него и отвечала неспешно, спокойно, без насмешки. Он знал, что может увидеть Вэлиан, она видела если не идеал, то что-то приближенное к нему.

Трудно описать то состояние, те чувства, что он испытал, глядя на нее, на ее побледневшее лицо, когда она договорила свой ответ и повернулась к королю, едва заметно покачнувшись, но все-таки устояв на ногах.

Дракон только рыкнул, победно заревев, кажется, что все тело превратилось в огонь, но это, конечно, было не так.

«Я и не сомневался в ней!»

Надо что-то придумать с этим поцелуем, ему надоело ее очарование им, как зверем, его удивляло, что сознание звериного «я» куда больше доверяет ей, чем он сам.

— Пойдем потанцуем? Ты обещал мне танец.

Сфайрат только улыбнулся этому предложению, предложив ей руку, и когда она вложила ладонь повел ее к центру зала.

— Ты на глазах у всей страны согласилась быть моей женой, — проговорил он не без удовольствия, глядя на то как вспыхивают ее глаза, — только этим утром ты просила меня отменить помолвку, что изменилось теперь?

Вэлиан посмотрела в сторону. Неужели он ждет признаний в любви? Хамло с крыльями.

— Какой бы беспечной ты меня не считал, но все-таки я жива до сих пор исключительно и благодаря собственной голове на плечах. К тому же, я не готова продать себя или слова моего отца какому-то нищеброду.

Заметила она дерзко, слегка улыбнувшись, и посмотрела в сторону, чтобы в следующую минуту весело блеснуть глазами.

— Нищеброду?! Вэлиан!

Сфайрат рассмеялся, на мгновение прижав ее к себе и обняв в кратком па, и тут же отпустил, продолжив танец. Девушка не смеялась, хотя было видно, что ей очень хотелось, она весело улыбалась.

— Ты вероятно не расслышала, какую сумму он предложил?!

— Все я расслышала, мне до эссы еще далеко. Просто я умею считать и помню, что прочитала в бумагах Триста, а также твои слова и рассказы отца. Эти фаэдир, они ведь вечно противостоят вам и показывают свое превосходство?

— Верно.

Он покружил ее на месте, отступив в сторону, так что ее юбки слегка приподнялись, и он увидел острые кончики черных туфель.

— Продолжай, я хочу понять твою логику в таком ошеломляющем обвинении, что Аарин нищеброд.

— Я подумала, что помимо того, что он алчен до власти и горделив, то еще и азартен, скорее всего он поставил бы на кон, если бы не все, то многое. Чем больше бы он отдал, тем меньше бы у него осталось. Зачем мне нищий жених?

Сфайрат рассмеялся ее вызывающему предположению, запрокинув голову. Их пара привлекала к себе внимание. Вэлиан не знала, видит ли он, как она смотрит на него, но в этот момент все беды и опасности, казалось бы, отступили, и вот они просто смеются ее выходке. Ей нравилось, как он смеется и как смотрит на нее.

— Ты невозможная, — тихо прошептал он, наклонившись к ее лицу.

Да, она невозможная, а он ждет, когда она признается ему в любви. Кто еще невозможен?

— Нет, я существую и порчу тебе кровь в отместку за крики, за то, что договорился за моей спиной, и то ли еще будет?! К тому же, этим утром мы подписали договор о трех годах совместной работы, еще ты говорил о том, что можешь разочароваться во мне. Чувствую, таких льгот мне бы этот Аарин не дал. Признайся, что сомневался во мне в ту минуту?

Сфайрат долго смотрел ей в глаза, наконец, решаясь и на краткое мгновение преображаясь в кай, частично, чтобы быть единым целым со своим драконом. Его глаза окрасила золотистая радужка.

— Я никогда не сомневался в тебе, я ждал, когда ты уделаешь их. Но нервы, признаюсь, ты мне потрепала.

Глаза Вэлиан распахнулись от восторга, она даже дыхание на мгновение задержала.

— Это того стоило. Скажи мне, ты знаешь, что произошло? Я не знаю, но в какой-то момент я почувствовала себя плохо, даже описать эти ощущения трудно.

Сфайрат кивнул. Кстати об этом.

— Я видел, ты побледнела и даже покачнулась. Это чары фаэдир, ты чувствовала восторг, очарование, восхищение?

Она покачала головой. Нет, восторга там и в помине не было. Восторг она испытывает сейчас, глядя во все еще золотисто-черные глаза Сфайрата.

— Ммм, я видела тоже, что и все. Темноволосого мужчину, привлекательного, но…

— Но?

Кого она видела? В душе обозначилось съедающее чувство ревности к незнакомцу.

— Но, что-то в нем было не так, — Вэлиан покусала губу, пытаясь подобрать слова своим ощущениям, с вновь возникшей тревогой, — он как будто бы напоминал мне кого-то. Знаешь, такое ощущение, что его лицо было как голограмма и старалось «уйти» куда-то, поменяться, но он, словно, не хотел этого. Ты тоже видел это?

Нет, он никогда, к счастью, не увидит подобного. Многоликие лицемеры.

— Вэлиан, когда ты смотрела на него, мы видели только свет. На драконов это не действует, мы всегда видим лишь свет, либо истинные их лица. Все остальные видели в тот момент свой идеал, наиболее привлекательное лицо.

— Даже мужчины?

— Даже мужчины, — согласился Сфайрат, — это их магия, как у нас с людьми и со всеми остальными существами, то, чего ты не чувствуешь. Только ты не ощущаешь, когда я не в настроении, не отступаешь перед моим драконом. У них же наоборот. Когда они хотят повлиять на кого-то, появляется тот идеальный образ, который мгновенно располагает к себе. Среди них нет брюнетов сегодня. Они показали тебе твой идеал.

Вэлиан поджала губы, чуть покривила ими из стороны в сторону. Этот жест, время от времени, забавляет и все-таки очаровывает его.

"Ты просто влюблен в нее".

Это так, он не будет спорить с драконом.

— Они решили прощупать почву и ударить позже всеми силами, нажав на внешность, присовокупив к этому возможность выбора, а также немаленькую сумму?

Точно. Они верно все рассчитали, только вот несмотря на это, на Вэлиан все равно не подействовало. Полное отсутствие страха перед драконами и иммунитет к магии фаэдир, они просчитались решив, что их личное обаяние и магия помогут им и в этот раз.

— Странный у меня идеал. Какой-то размытый, — проговорила она с сомнением.

— А о чем ты разговаривала с Аарином до этого?

Вэлиан нахмурилась, а затем рассмеялась, так же, как и он несколько минут назад запрокинув голову, демонстрируя нежную шею и красивую улыбку.

— Так это был он? — она продолжила смеяться, заливаясь веселым смехом, и лишь через несколько секунд смогла ответить, — Сфайрат, этот Аарин тоже получил свой образ, так любимый мужчинами, я спросила у него про крылья, настоящие ли они, и как они их снимают. Словом, вела себя, как наивная и кокетливая дура.

— Понятно, почему он был так уверен в себе, — хмыкнул дракон не без веселья, но отчасти сердясь на нее за ее кокетство.

Собственнические мысли, не стоит как-то серьезно обращать на них внимание. Красивая женщина всегда будет привлекать к себе внимание.

Ты обычно переживаешь, что не видишь меня такой. Кстати, а как тебе живется без хвоста? Или может он мешает тебе?

Сфайрат и Вэлиан смеялись, не обращая внимание на окружающих, уже сменилось несколько мелодий, но пара так и не уходила с паркета, вызывая любопытствующие, завистливые, восхищенные взгляды и улыбки остальных гостей бала.

В том числе, среди них нашлась дюжина тех, что не смирились с поражением, так же, как и остальные наблюдая за женщиной и мужчиной в середине зала. Пока они не видели возможности забрать то, что дракон во всеуслышание объявил своим.

Всего несколько минут в саду, обернувшийся ящер, поревел на весь мир так, что не оставалось сомнений в том, что каждый дракон, что жил на этом свете услышал его, что эта женщина отныне и по праву только его.

— Каждая ящерица в этом мире признала его собственность и отныне встанет за ним, поддержит его, стоит нам предпринять хоть что-то.

— Мы не будем действовать открыто, в этом нам удалось поднатореть за столько-то лет, — проговорил Аарин, отворачиваясь от танцующих, — но надо же, эта сука провела меня.

Хранитель огня и пламени опрокинул в себе бокал спиртного, тут же подхватив у слуги еще один. Все остальные из его свиты молчали, предпочитая не отвечать ничего взбешенному ангелу. Пусть он не показывал своего бешенства в открытую, но его «братья» знали, когда следует промолчать и дать остыть тому, кто способен метать молнии и испепелять все вокруг.

— Эта женщина и в самом деле уникальна, она устояла перед ликом.

— Может быть, и не устояла бы. Пришлось корректировать картинку, иначе бы она все поняла.

— Возможно. Но может пошла бы к тебе.

Аарин сомневался в этом.

* * *

С другой стороны зала, со стороны садов за танцующими наблюдал еще одна пара глаз, он ждал, когда музыка стихнет и замедлится темп, чтобы поймать взгляд Вэлиан и попробовать выманить ее в сад, в том, что ему это удастся, он даже не сомневался.